— Привет, Кия, — тоненьким голосом воскликнула она.
На лице Бенто расцвела радостная ухмылка.
— Ладно, дети, пойдемте в дом. Пора нам отведать знаменитого семляничного пирога тетушки Сузы.
Рюичи с надеждой обернулся к отцу.
— Думаешь, она его испекла?
Бенто заулыбался еще шире.
— Надеюсь, что да, иначе вам придется искать себе новую тетушку.
Все двинулись к дому, и лишь Кия замешкалась, покосившись на вездеход.
— Я скоро буду, отец, — бросила она наконец. — Хочу только прокатиться немного с Таем.
— Пожалуйста, — со снисходительной улыбкой согласился Бенто. — Я пока поболтаю с твоей тетушкой и кузенами... Но смотри не задерживайся, а то пропустишь ужин.
— Я ненадолго, — воскликнула она, не обращая внимания на многозначительные взгляды брата, после чего побежала к вездеходу, а все семейство направилось в дом.
— Привет! — весело поздоровалась Кия с Таем, который так и сидел все это время в открытой кабине.
— М-м-м... привет, — отозвался тот, краснея.
— Ничего, если я прокачусь с тобой немного?
— Да я только в гараж... — засмущался он.
— Я знаю. Так ты не против?
— Нет. То есть, конечно не против. Ну да, залезай, если хочешь.
Кия примостилась рядом с Таем на жесткую металлическую скамью.
— Я гляжу, ты уже стал настоящим водителем, верно? Никогда прежде не видела, как ты управляешь машиной. Покажи мне, что ты делаешь. Как можно заставить эту махину сдвинуться с места?!
— М-м-м... да, конечно... — С этими словами Тай показал на два рычага, что торчали на передней панели, загроможденной всевозможными кнопками, ползунками и медными датчиками. — Эти рычаги управляют гусеницами. Правой и левой соответственно. Толкаешь вперед, и гусеница крутится вперед. Тянешь на себя — и она вращается назад. Так что вся хитрость в том, чтобы по очереди заставлять то одну, то другую гусеницу двигаться быстрее. Ничего особо мудреного...
— Ничего мудреного? Тогда почему же у тебя на обучение уходит столько времени?
Тай искоса взглянул на девушку.
— Вездеходы — это лишь верхушка айсберга. Ты даже вообразить себе не можешь, чем нас заставляют заниматься там... — И он широким жестом указал куда-то назад, словно подразумевая огромный мир, лежавший за горами, ограничивающими пределы долины.
— Вот как? Но я все равно не могу понять... Что ты делаешь, чтобы машина... ну, тронулась?
— Да ничего особенного. Вот, смотри!
Все механизмы вновь ожили. Кия с трудом удержалась от улыбки.
— Ого! — воскликнула она. — Выглядит впечатляюще, но как ты это делаешь?
Он пожал плечами.
— Сам не знаю. Просто так получается. — Пальцем он указал себе за спину. — Это делают Камни Силы. — И с этими словами Тай взялся за рычаги, направляя вездеход вперед, к ангару, расположенному неподалеку от главной конюшни.
Сидя рядом с ним, Кия искоса поглядывала на молодого Водителя, освещенного вечерним солнцем. Тай ей нравился. Он был совсем не похож на прочих парней, таких грубых и самодовольных, — и шумных, почти как драконы, за которыми они ухаживали. Нет, Тай был совсем другим. Стройный, с непокорной гривой черных волос, он всегда казался тихим и задумчивым, держался поодаль от людей и не любил много говорить о себе. Однако у него было немало скрытых талантов. В замкнутом мирке долины, лежащей в самом сердце гор, Тай был единственным среди юношей, кто привлекал Кию по-настоящему.
Была и еще одна причина, почему он ей так нравился. Она подозревала, что Тай в нее влюблен. Когда она была рядом, он то и дело заливался краской и начинал запинаться. И хотя сама себе она постоянно твердила, что всего лишь пытается быть с ним дружелюбной, в глубине души такое внимание было ей очень приятно.
— Как прошло ваше путешествие? — поинтересовалась девушка.
— М-м-м... все нормально. Я добрался до города и обратно, ничего не сломав и не напортив. Думаю, это неплохой результат.
— Конечно неплохой, — подтвердила Кия. — Наверное, скоро ты станешь полноправным членом Гильдии.
Тай неуверенно улыбнулся в ответ.
— Да, полагаю, что так.
— И тогда, видимо, уедешь из долины?
— Наверное, — подтвердил он. Кия вздохнула.
— Я очень рада за тебя, Тай.
— А голос у тебя совсем не радостный, — возразил он, искоса поглядывая на девушку.
— Я рада, что у тебя все хорошо складывается, — пояснила она. — Но это вовсе не означает, что я радуюсь твоему скорому отъезду. Однако тебя впереди ждет много интересного. Ты посмотришь мир, узнаешь много нового и удивительного. Уже сейчас, хотя мы почти одного возраста, ты видел и знаешь гораздо больше, чем я.
— Да ладно... Там, в Доминионах, нет ничего интересного, — возразил он. — Честное слово. Не думай, будто ты теряешь что-то значительное и важное только из-за того, что живешь здесь, на отшибе...
— Ты говоришь это только для того, чтобы меня подбодрить.
— Ну, если честно, то да, — внезапно оживившись, признал он. — На самом деле там просто замечательно, Кия! Ты и вообразить себе не можешь, сколько в мире всего удивительного и потрясающего!
Прищурившись, Кия взглянула на него с деланным негодованием.
— А вот это уже настоящее свинство.
— Прости.
— Да нет, ничего, просто... Я хочу сказать, что, наверное, уже больше с тобой не увижусь. Мы и сейчас-то встречаемся совсем редко. Ты все время либо учишься, либо с головой в делах...
— Я же не виноват, — принялся оправдываться Тай. — К тому же ты и сама вечно занята.
Пришел черед Кии смутиться.
— Ты же знаешь, что отец не оставляет нам ни единой свободной минуты. Он постоянно заставляет нас заниматься и оттачивать боевое мастерство. Мы учимся сражаться, используя энергетические кристаллы. У меня почти не бывает свободного времени.
— Но ради чего все это? В том смысле, что... я-то хотя бы знаю, чему и зачем я учусь. Но как насчет вас с братом? Зачем столько времени тратить на бесконечные тренировки и оттачивать силовые приемы?
Кия не спешила с ответом. Она задумчиво уставилась на конюшни, где в этот вечерний час царили оживление и привычная суета. Работники стремительно перебегали от одного ангара к другому, на ходу отдавая какие-то распоряжения. Даже гул двигателя вездехода не мог заглушить голодного визга драконов, разносившегося над всей долиной. «Должно быть, сейчас время вечернего кормления, — догадалась Кия. — Ведь солнце уже движется к закату».
— Отец хочет, чтобы мы были готовы к встрече с внешним миром, когда достигнем совершеннолетия, — пояснила она наконец. — С Таками было то же самое. Ты знаешь, что отец не разрешает нам уезжать из долины до тех пор, пока нам не исполнится восемнадцать? Он утверждает, что внешний мир может быть очень опасен, хотя лично я в этом совсем не уверена. А что скажешь ты?
Этот вопрос, похоже, застал Тая врасплох. Ему вовсе не хотелось опровергать слова Бенто, который как-никак был его нанимателем.
— Ну... если честно, то внешний мир, конечно, довольно странный... Странный и непохожий на то, что мы видим здесь. Но насчет того, чтобы он был опасен... Не знаю. Честное слово.
— Как бы то ни было, но именно поэтому отец заставляет нас столько тренироваться. И вот почему у каждого из нас по шесть Камней Силы. Даже несмотря на то, что драконья ферма приносит отцу неплохой доход, должно быть, покупка стольких энергетических кристаллов в свое время здорово ударила по его карману. Но он вечно повторяет, что хочет подготовить нас должным образом... — Кия умолкла на полуслове, сообразив, что повторяется.
Тем временем они уже подъезжали к гаражу — приземистому ангару, стоявшему посреди большой пыльной площади на самой окраине леса. Огромные железные ворота распахнулись при приближении вездехода-трещотки, и перед Кией открылся темный зев ангара.
— Мне пора домой, — сказала она. — Иначе я и правда пропущу ужин. Но послушай... Может, мы увидимся сегодня вечером, чуть попозже?
Лицо Тая тотчас просветлело, но затем на нем отразилось горькое разочарование.
— Не могу. Сегодня вечером мне нужно быть у мастера Удзи: он ждет подробного доклада о нашей поездке. Вернусь я только через несколько дней.
— Когда?
— Через три дня, если быть точным.
— Тогда давай встретимся через три дня, ровно в полдень, вон там, у обрыва. Что скажешь?
— Да, конечно, — обрадовался он.
— А если не придешь... — Кия недобро сощурилась. — Ну, тогда просто вспомни, на что способна разгневанная девушка, у которой полдюжины Камней Силы... До встречи!
Выскользнув из кабины, она соскочила на пыльную землю и устремилась к дому. И хотя Кия ни разу не обернулась, всю дорогу до дверей она чувствовала на себе пристальный взгляд Тая.
Глава 3
Глава 4
На лице Бенто расцвела радостная ухмылка.
— Ладно, дети, пойдемте в дом. Пора нам отведать знаменитого семляничного пирога тетушки Сузы.
Рюичи с надеждой обернулся к отцу.
— Думаешь, она его испекла?
Бенто заулыбался еще шире.
— Надеюсь, что да, иначе вам придется искать себе новую тетушку.
Все двинулись к дому, и лишь Кия замешкалась, покосившись на вездеход.
— Я скоро буду, отец, — бросила она наконец. — Хочу только прокатиться немного с Таем.
— Пожалуйста, — со снисходительной улыбкой согласился Бенто. — Я пока поболтаю с твоей тетушкой и кузенами... Но смотри не задерживайся, а то пропустишь ужин.
— Я ненадолго, — воскликнула она, не обращая внимания на многозначительные взгляды брата, после чего побежала к вездеходу, а все семейство направилось в дом.
— Привет! — весело поздоровалась Кия с Таем, который так и сидел все это время в открытой кабине.
— М-м-м... привет, — отозвался тот, краснея.
— Ничего, если я прокачусь с тобой немного?
— Да я только в гараж... — засмущался он.
— Я знаю. Так ты не против?
— Нет. То есть, конечно не против. Ну да, залезай, если хочешь.
Кия примостилась рядом с Таем на жесткую металлическую скамью.
— Я гляжу, ты уже стал настоящим водителем, верно? Никогда прежде не видела, как ты управляешь машиной. Покажи мне, что ты делаешь. Как можно заставить эту махину сдвинуться с места?!
— М-м-м... да, конечно... — С этими словами Тай показал на два рычага, что торчали на передней панели, загроможденной всевозможными кнопками, ползунками и медными датчиками. — Эти рычаги управляют гусеницами. Правой и левой соответственно. Толкаешь вперед, и гусеница крутится вперед. Тянешь на себя — и она вращается назад. Так что вся хитрость в том, чтобы по очереди заставлять то одну, то другую гусеницу двигаться быстрее. Ничего особо мудреного...
— Ничего мудреного? Тогда почему же у тебя на обучение уходит столько времени?
Тай искоса взглянул на девушку.
— Вездеходы — это лишь верхушка айсберга. Ты даже вообразить себе не можешь, чем нас заставляют заниматься там... — И он широким жестом указал куда-то назад, словно подразумевая огромный мир, лежавший за горами, ограничивающими пределы долины.
— Вот как? Но я все равно не могу понять... Что ты делаешь, чтобы машина... ну, тронулась?
— Да ничего особенного. Вот, смотри!
Все механизмы вновь ожили. Кия с трудом удержалась от улыбки.
— Ого! — воскликнула она. — Выглядит впечатляюще, но как ты это делаешь?
Он пожал плечами.
— Сам не знаю. Просто так получается. — Пальцем он указал себе за спину. — Это делают Камни Силы. — И с этими словами Тай взялся за рычаги, направляя вездеход вперед, к ангару, расположенному неподалеку от главной конюшни.
Сидя рядом с ним, Кия искоса поглядывала на молодого Водителя, освещенного вечерним солнцем. Тай ей нравился. Он был совсем не похож на прочих парней, таких грубых и самодовольных, — и шумных, почти как драконы, за которыми они ухаживали. Нет, Тай был совсем другим. Стройный, с непокорной гривой черных волос, он всегда казался тихим и задумчивым, держался поодаль от людей и не любил много говорить о себе. Однако у него было немало скрытых талантов. В замкнутом мирке долины, лежащей в самом сердце гор, Тай был единственным среди юношей, кто привлекал Кию по-настоящему.
Была и еще одна причина, почему он ей так нравился. Она подозревала, что Тай в нее влюблен. Когда она была рядом, он то и дело заливался краской и начинал запинаться. И хотя сама себе она постоянно твердила, что всего лишь пытается быть с ним дружелюбной, в глубине души такое внимание было ей очень приятно.
— Как прошло ваше путешествие? — поинтересовалась девушка.
— М-м-м... все нормально. Я добрался до города и обратно, ничего не сломав и не напортив. Думаю, это неплохой результат.
— Конечно неплохой, — подтвердила Кия. — Наверное, скоро ты станешь полноправным членом Гильдии.
Тай неуверенно улыбнулся в ответ.
— Да, полагаю, что так.
— И тогда, видимо, уедешь из долины?
— Наверное, — подтвердил он. Кия вздохнула.
— Я очень рада за тебя, Тай.
— А голос у тебя совсем не радостный, — возразил он, искоса поглядывая на девушку.
— Я рада, что у тебя все хорошо складывается, — пояснила она. — Но это вовсе не означает, что я радуюсь твоему скорому отъезду. Однако тебя впереди ждет много интересного. Ты посмотришь мир, узнаешь много нового и удивительного. Уже сейчас, хотя мы почти одного возраста, ты видел и знаешь гораздо больше, чем я.
— Да ладно... Там, в Доминионах, нет ничего интересного, — возразил он. — Честное слово. Не думай, будто ты теряешь что-то значительное и важное только из-за того, что живешь здесь, на отшибе...
— Ты говоришь это только для того, чтобы меня подбодрить.
— Ну, если честно, то да, — внезапно оживившись, признал он. — На самом деле там просто замечательно, Кия! Ты и вообразить себе не можешь, сколько в мире всего удивительного и потрясающего!
Прищурившись, Кия взглянула на него с деланным негодованием.
— А вот это уже настоящее свинство.
— Прости.
— Да нет, ничего, просто... Я хочу сказать, что, наверное, уже больше с тобой не увижусь. Мы и сейчас-то встречаемся совсем редко. Ты все время либо учишься, либо с головой в делах...
— Я же не виноват, — принялся оправдываться Тай. — К тому же ты и сама вечно занята.
Пришел черед Кии смутиться.
— Ты же знаешь, что отец не оставляет нам ни единой свободной минуты. Он постоянно заставляет нас заниматься и оттачивать боевое мастерство. Мы учимся сражаться, используя энергетические кристаллы. У меня почти не бывает свободного времени.
— Но ради чего все это? В том смысле, что... я-то хотя бы знаю, чему и зачем я учусь. Но как насчет вас с братом? Зачем столько времени тратить на бесконечные тренировки и оттачивать силовые приемы?
Кия не спешила с ответом. Она задумчиво уставилась на конюшни, где в этот вечерний час царили оживление и привычная суета. Работники стремительно перебегали от одного ангара к другому, на ходу отдавая какие-то распоряжения. Даже гул двигателя вездехода не мог заглушить голодного визга драконов, разносившегося над всей долиной. «Должно быть, сейчас время вечернего кормления, — догадалась Кия. — Ведь солнце уже движется к закату».
— Отец хочет, чтобы мы были готовы к встрече с внешним миром, когда достигнем совершеннолетия, — пояснила она наконец. — С Таками было то же самое. Ты знаешь, что отец не разрешает нам уезжать из долины до тех пор, пока нам не исполнится восемнадцать? Он утверждает, что внешний мир может быть очень опасен, хотя лично я в этом совсем не уверена. А что скажешь ты?
Этот вопрос, похоже, застал Тая врасплох. Ему вовсе не хотелось опровергать слова Бенто, который как-никак был его нанимателем.
— Ну... если честно, то внешний мир, конечно, довольно странный... Странный и непохожий на то, что мы видим здесь. Но насчет того, чтобы он был опасен... Не знаю. Честное слово.
— Как бы то ни было, но именно поэтому отец заставляет нас столько тренироваться. И вот почему у каждого из нас по шесть Камней Силы. Даже несмотря на то, что драконья ферма приносит отцу неплохой доход, должно быть, покупка стольких энергетических кристаллов в свое время здорово ударила по его карману. Но он вечно повторяет, что хочет подготовить нас должным образом... — Кия умолкла на полуслове, сообразив, что повторяется.
Тем временем они уже подъезжали к гаражу — приземистому ангару, стоявшему посреди большой пыльной площади на самой окраине леса. Огромные железные ворота распахнулись при приближении вездехода-трещотки, и перед Кией открылся темный зев ангара.
— Мне пора домой, — сказала она. — Иначе я и правда пропущу ужин. Но послушай... Может, мы увидимся сегодня вечером, чуть попозже?
Лицо Тая тотчас просветлело, но затем на нем отразилось горькое разочарование.
— Не могу. Сегодня вечером мне нужно быть у мастера Удзи: он ждет подробного доклада о нашей поездке. Вернусь я только через несколько дней.
— Когда?
— Через три дня, если быть точным.
— Тогда давай встретимся через три дня, ровно в полдень, вон там, у обрыва. Что скажешь?
— Да, конечно, — обрадовался он.
— А если не придешь... — Кия недобро сощурилась. — Ну, тогда просто вспомни, на что способна разгневанная девушка, у которой полдюжины Камней Силы... До встречи!
Выскользнув из кабины, она соскочила на пыльную землю и устремилась к дому. И хотя Кия ни разу не обернулась, всю дорогу до дверей она чувствовала на себе пристальный взгляд Тая.
Глава 3
КЛЯНУСЬ МОГИЛОЙ МАТЕРИ...
Воздух был наполнен шипением пара, а от жаровен, расположенных внизу, под решетчатым полом инкубатора, обжигающими волнами поднималось тепло. Рюичи, стоя на балконе, тянущемся вдоль стены круглого строения, наблюдал, как орудуют внизу рабочие в толстых защитных комбинезонах из драконьей шкуры. В металлических люльках, подвешенных на равном расстоянии друг от друга, покоилось несколько дюжин огромных яиц, каждое высотой в рост человека, с грубой кожистой оболочкой бледно-желтого цвета, напоминавшего Рюичи скисшее молоко.
Он взирал на драконьи яйца с тоской и вожделением. В один прекрасный день, когда он, наконец, достигнет совершеннолетия, одно из этих яиц будет принадлежать ему...
— Это будет еще не скоро, младшенький, — послышался вдруг за спиной голос, прервавший его мечтания.
Не дождавшись ответа, Таками подошел ближе и оперся о поручни.
— Я, кажется, к тебе обращаюсь...
— Я слышал.
Таками пристально взглянул на брата, но затем также перевел взор вниз, наблюдая за привычной суетой, царившей в инкубаторе.
— Послушай, братишка, твоя нелепая зависть никому из нас не идет на пользу. Разве я виноват, что старше тебя? И разве я виноват, что отец никому из нас не позволяет отправиться с ним в город до совершеннолетия? И что он до той же самой поры не разрешает никому завести своего дракона?
Рюичи ничего не ответил. Брат поцокал языком.
— Ты зря так горюешь. Ведь он же позволяет вам с Кией летать на самках-драконицах? Разве тебе этого мало?
— Как ты можешь сравнивать! — не выдержал наконец Рюичи. — Быть Связанным с драконом — это совсем другое дело. Получить собственное яйцо, смотреть, как из него вылупляется драконий птенец...Как он растет, взрослеет... и только ты можешь летать на нем... — Голос его звучал мечтательно, но затем Рюичи осекся, взглянул на старшего брата и с обидой прибавил: — Впрочем, что толку тебе об этом рассказывать? Ведь сам-то ты скоро будешь Связан.
— На следующее двойное полнолуние, — подтвердил Таками. — Знаешь, братишка, ты порой ведешь себя как сущий младенец.
— Это потому, что я маленький и глупый, — огрызнулся Рюичи.
Таками вновь поцокал языком, но почему-то и не подумал уйти прочь. Долгое время они стояли в молчании, наблюдая, как рабочие снуют среди яиц, разворачивают сетки, прочищают решетки в полу...
— Почему ты не хочешь рассказать, чем вы с отцом занимались в Тасеме? — внезапно спросил Рюичи. — Я тебя еще вчера спрашивал, но ты молчишь, будто воды в рот набрал...
На самом деле все было куда хуже: старший брат не просто молчал, но то и дело ронял многозначительные намеки, и Рюичи просто сгорал от любопытства. Как он, впрочем, и предсказывал Кие...
— У меня связаны руки, младш...
— И прекрати меня так называть! — рявкнул Рюичи.
Таками ухмыльнулся, довольный, что его подначки наконец увенчались успехом.
— Отец взял с меня слово, что я ничего не выдам. Обещания нужно держать. — Помолчав немного, он добавил: — Скажу лишь одно: дело настолько важное, что лишь мужчины могут быть посвящены в эту тайну.
Рюичи прикусил губу, чтобы не ответить какой-нибудь грубостью. Слишком глупо было бы заглотить такую наживку... Он развернулся и решительно зашагал прочь, преисполнившись негодования, и еще сильнее заскрежетал зубами, когда услышал за спиной негромкий смех Таками.
Снаружи, за дверями инкубатора, царила ночная прохлада, и Рюичи ненадолго задержался, любуясь звездным небом и дыша как можно глубже, чтобы успокоиться после стычки с братом. Двор фермы был освещен огненными кристаллами, укрепленными на стенах строений в железных держателях. Рюичи оглядел ферму, озаренную их призрачным оранжевым сиянием, и тихонько вздохнул.
Он заранее знал, что все так и будет. Не прошло и двух дней, как вернулся Таками, а Рюичи уже с трудом мог выносить его присутствие. Вдобавок Кия то и дело бросала его на произвол судьбы и уходила куда-то с Элани, так что Рюичи постоянно пребывал в самом скверном расположении духа. И даже отец был всё время чем-то занят, решая проблемы, накопившиеся за время его отсутствия. Он ездил в Тасем по делам... Что же это может означать?
Рюичи давно уже пытался выведать побольше насчет отцовских деловых поездок, но тот вечно оставлял его вопросы без ответа. Все связанное с городом было скрыто плотной завесой тайны. Когда терзаться неизвестностью приходилось всем отпрыскам Бенто, Рюичи еще кое-как мог смириться со своей участью. Но теперь Таками знал правду — и не желал ничего рассказать брату. Рюичи сгорал от любопытства. А старший брат еще и нарочно издевался, получая удовольствие от своих бесконечных насмешек. Может, Кия права и Таками впрямь завидовал тому, как тесно связаны между собой близнецы. Но даже если и так, от этой мысли Рюичи все равно не становилось легче.
Недовольный и сердитый, он прошел к конюшням, надеясь застать там отца. Будь что будет, но он постарается получить хоть какие-нибудь ответы на свои вопросы! Иначе... иначе Рюичи всерьез опасался, что скоро попросту взорвется, как паровой котел.
... Драконьи конюшни представляли собой гигантское подобие колеса со ступицей, внешним ободом и восемью спицами, которые соединяли их между собой. Это было огромное сооружение, вдвое выше инкубатора. Стены были выкрашены в тускло-красный цвет. Пятна ржавчины, испещрявшие железные панели стен, на этом фоне были почти незаметны. Рюичи вошел внутрь через одну из низких подсобных дверей.
Внутри царила темнота. Световые кристаллы, висевшие под самой крышей, были не в силах разогнать мрак в просторных проходах между стойлами. Отовсюду доносились кряхтение и всхрапывание спящих драконов, ритмичный звук их дыхания и глухое поскрипывание — это поднимались и опадали покрытые чешуей бока. В нос Рюичи ударил густой мускусный запах самок.
Да, ведь сейчас у них брачный сезон, вспомнил он, шагая по коридору, — крохотная фигурка, почти затерявшаяся в гигантском строении между исполинских ворот, что вели в стойла. Обычно драконы все время проводили в горах, возвращаясь к людям лишь ради еды; но к середине лета самок запирали в стойла, расположенные по внешнему ободу конюшен, откуда по одной выводили в центральную залу, где обитал драконий самец. На ферме никогда не держали больше одного самца-производителя; всех прочих продавали еще в младенчестве. Драконы, если их разозлить, могут быть чрезвычайно агрессивны. Их скверный нрав общеизвестен...
Рюичи неспешно шел вперед, поглядывая на массивные стальные решетки, за которыми содержались драконы. Чтобы открывать и закрывать их, использовалась сложнейшая система рычагов, труб и клапанов, нагнетавших давление пара, в которой он ровным счетом ничего не смыслил. Подобно всем прочим механизмам, бывшим неотъемлемой частью повседневной жизни людей, они целиком находились в ведении Западной Гильдии Механиков. Механики отличались чрезвычайной замкнутостью, никогда не раскрывали своих тайн непосвященным и очень дорого брали за услуги. Однако на племенной ферме Осака их изделия можно было видеть повсюду — начиная с самодвижущихся машин вроде тех же трещоток и заканчивая устройствами, распределяющими силос, которым питались драконы.
Немного погодя Рюичи заслышал впереди голоса. Там было темно, оранжевое сияние огненных кристаллов лишь немного рассеивало мрак. Ускорив шаг, юноша двинулся дальше. Приблизившись, он узнал голоса Бенто, Кии и Элани и наконец увидел всех троих. Элани сидела у Кии на плечах и заглядывала в стойло сквозь решетку.
— Но что же вы с ними делаете? Зачем они нужны? — изумленно спрашивала девочка.
Бенто расхохотался.
— Разводить драконов очень выгодно, малышка, — прогрохотал он, и его голос гулким эхом отразился от стен. — Люди научились использовать и драконью чешую, и яичную скорлупу, из которой получаются отменные легкие доспехи. Из драконьих когтей, которые мы срезаем раз в год, делают дорогостоящие украшения. Кроме того, всегда есть спрос на молодых самцов. На них ездят верхом или тренируют для соревнований. Сам король Макаан приобрел у меня несколько отменных драконов для своей личной конюшни.
— Макаан... — повторила Элани, не скрывая отвращения в голосе.
— Король Макаан, — со смехом поправила ее Кия. — Не нужно произносить его имя таким тоном. Он великий человек. Он навел порядок в Доминионах, чтобы такие люди, как мы, могли жить здесь в мире и покое.
— Но ведь он...
— Элани... — ласково оборвал ее Бенто. — Никаких «но». С тех пор как пришел к власти, король Макаан сделал много хорошего для этой страны. К примеру, известно ли тебе, что прежде у каждой провинции был свой правитель — тан. Именно поэтому наша страна и зовется Доминионами. Это имя она сохранила и по сей день. Однако такой способ управления был далеко не самым лучшим, ведь таны то и дело ссорились между собой и затевали междоусобные войны. Вот почему Макаан, став королем, объединил страну под своим правлением, и теперь жизнь стала гораздо лучше.
— Ты прав, дядюшка Бенто, — неохотно согласилась девочка, однако выражение ее лица ясно показывало, что подобные речи она уже не раз слышала прежде и не верит ни единому слову.
Рюичи нахмурился. Почему эта девочка называет его отца дядюшкой? Да кто она вообще такая?
Он вспомнил, о чем говорила ему Кия: что Элани — сирота, приемная дочь Хоши, отцовского приятеля из Тасема. Хоши попросил Бенто приглядеть за малышкой пару месяцев, пока сам он занят какими-то неотложными делами. Однако за несколько дней, что Элани провела здесь с ними, она, похоже, всерьез решила, что нашла себе новую семью, и принялась именовать Бенто дядюшкой, а близнецов — своими братом и сестрой. В особенности она привязалась к Кие; а Кия была этому только рада, ведь у нее никогда раньше не было младшей сестрички. Девочки почти все время проводили вместе, и теперь Рюичи невольно чувствовал себя одиноким и обойденным вниманием.
— Смотри, Элани, кто к нам пришел! — воскликнула Кия, завидев брата.
— Привет, Рюичи, — улыбнулась ему Элани.
Рюичи мгновенно оттаял, позабыв о своей минутной вспышке ревности.
— Привет, Эли, — откликнулся он.
— Кия мне недавно рассказывала, как ты одолел вот такого огромного голема, — заявила она, так широко разведя руки в стороны, что едва не потеряла равновесие и не свалилась у Кии с плеч.
Покосившись на сестру, Рюичи вопросительно поднял брови. В свою очередь та чуть заметно пожала плечами, будто желая сказать: «Ну да, может, я немного преувеличила, и что с того?»
Бенто громогласно расхохотался, не сводя взгляда с младшего сына.
— Он и впрямь был такой огромный? Неужели? Похоже, твои дела идут на лад.
— Не так быстро, как хотелось бы, — с должной скромностью отозвался Рюичи, смущенный всеобщим вниманием.
— Вот и отлично, сынок, учиться всегда лучше постепенно, без лишней спешки, — философски ответствовал Бенто. — Когда никуда не торопишься, то больше успеваешь узнать.
Уставившись в землю, Рюичи помолчал, остро ощущая неловкость, но наконец решился:
— Отец, мне нужно с тобой поговорить.
По тону его голоса Бенто вмиг понял, что дело серьезное.
— Давай мы с тобой пока прогуляемся и посмотрим на большого дракона, — с присущим ей тактом предложила Кия Элани.
— Давай! — с восторгом согласилась та. — А он еще больше, чем драконы-девочки?
— Да, он огромный, — подтвердила Кия, унося Элани прочь. — Он такой большой, что мог бы наступить на тебя и даже не заметить.
Хихиканье Элани понемногу затихло во тьме, и Рюичи с отцом остались одни в окружении спящих драконов.
— Я заметил, как обращается с тобой Таками, сынок, — басом пророкотал Бенто, решив с ходу взять быка за рога. — Полагаю, ты именно об этом со мной хотел поговорить? И еще о нашей поездке в город. Я прав?
— Да, — подтвердил Рюичи и наконец заставил себя поднять голову, глядя отцу прямо в глаза. — Но дело не только в этом. Может, я стал больше обращать внимание на мелочи, когда повзрослел, или... Ладно, это не важно... Отец, я чувствую, что ты от нас что-то скрываешь, и дело не просто в том, что ты ждешь, пока мы подрастем, чтобы посвятить нас в свои дела. Ты вечно это повторяешь, однако... Все эти поездки и тайны... и письма, которые ты пишешь, и люди, которые появляются на конюшнях, а затем исчезают... Ты говоришь нам, что это твои старые друзья, но я не верю. Извини, отец, но это бросается в глаза, я же вижу, как они общаются с тобой и друг с другом.
Бенто молчал, не сводя взгляда с сына. В темноте невозможно было разглядеть выражение его лица. Равным образом это мог быть гнев, гордость, печаль... Или и то, и другое, и третье сразу. Рюичи не знал. Теперь он был бы и рад замолчать, но у него не было сил. Он должен был наконец выговориться. Он должен был узнать правду. И он продолжил, стараясь не повышать голоса:
— Я всегда безропотно принимал на веру все, что ты говорил нам, отец, даже если в душе оставались сомнения. Но как ты мог взять с Таками слово, чтобы он все держал от нас в секрете? Как ты мог посвятить его в свои тайны, а нас с Кией по-прежнему принимать за неразумных младенцев и рассказывать сказки о том, чем ты на самом деле занимаешься, словно мы сами ничего не можем понять? Взять хотя бы Элани, отец... Правда ли, что ты просто присматриваешь за ней на то время, пока Хоши в отъезде? Ты должен сказать мне правду.
И вновь Бенто не торопился с ответом... Потом на его широком лице вдруг появилась улыбка, а глаза наполнились слезами. Мощной рукой он обхватил сына за плечи.
— Я должен попросить у тебя прощения, Рюичи. Если бы я знал, как поумнели мои дети за время этих долгих разъездов, я ни за что не стал бы обманывать вас. Но если ты не хочешь, чтобы с тобой обращались как с ребенком, тогда самое время начать себя вести по-взрослому. Я прошу тебя лишь об одном: поверь, что у меня имеются очень веские причины не говорить вам всей правды. Доверься мне, своему отцу. Когда придет время, ты все узнаешь... И вполне возможно, что в тот день ты пожалеешь о своей нынешней горячности. Там, за горами, лежит огромный, опасный мир. Он куда опаснее, чем ты можешь себе вообразить, но однажды тебе придется встретиться с ним лицом к лицу. Я мечтаю лишь об одном: чтобы ты оказался готов к этой встрече.
Рюичи с мольбой уставился на отца.
— Так значит, ты вообще ничего мне не скажешь?
— Нет, — подтвердил Бенто. — Я и рад бы, честное слово, но не могу. Я больше не стану тебя обманывать, но ты узнаешь всю правду, только когда будешь к этому готов. Когда будешь готов понять.
У Рюичи от гнева закаменело лицо.
— А Таками? Он был готов?
Отец потупился.
— Боюсь, что нет, — с печалью в голосе ответил он.
Хмыкнув, Рюичи развернулся рывком и широким шагом направился прочь по длинному коридору.
— Сынок! — окликнул его Бенто. Тот замедлил шаг.
— Что, отец?
— Я знаю, что ты сейчас сердишься на меня. Я знаю, что не имею права ни о чем просить после того, что тебе сказал, и все-таки ты должен мне кое-что пообещать.
Рюичи сжал зубы. Он не мог говорить.
— Эта малышка... Элани... Охраняй ее, береги как зеницу ока. Обещай мне.
— Клянусь могилой матери, — негромко ответил ему сын. — Если таково твое желание, отец, я буду защищать ее — даже ценой собственной жизни.
— Спасибо тебе, мой мальчик, — промолвил Бенто, и в оранжевом полумраке его голос показался Рюичи неожиданно надтреснутым и ранимым.
Он взирал на драконьи яйца с тоской и вожделением. В один прекрасный день, когда он, наконец, достигнет совершеннолетия, одно из этих яиц будет принадлежать ему...
— Это будет еще не скоро, младшенький, — послышался вдруг за спиной голос, прервавший его мечтания.
Не дождавшись ответа, Таками подошел ближе и оперся о поручни.
— Я, кажется, к тебе обращаюсь...
— Я слышал.
Таками пристально взглянул на брата, но затем также перевел взор вниз, наблюдая за привычной суетой, царившей в инкубаторе.
— Послушай, братишка, твоя нелепая зависть никому из нас не идет на пользу. Разве я виноват, что старше тебя? И разве я виноват, что отец никому из нас не позволяет отправиться с ним в город до совершеннолетия? И что он до той же самой поры не разрешает никому завести своего дракона?
Рюичи ничего не ответил. Брат поцокал языком.
— Ты зря так горюешь. Ведь он же позволяет вам с Кией летать на самках-драконицах? Разве тебе этого мало?
— Как ты можешь сравнивать! — не выдержал наконец Рюичи. — Быть Связанным с драконом — это совсем другое дело. Получить собственное яйцо, смотреть, как из него вылупляется драконий птенец...Как он растет, взрослеет... и только ты можешь летать на нем... — Голос его звучал мечтательно, но затем Рюичи осекся, взглянул на старшего брата и с обидой прибавил: — Впрочем, что толку тебе об этом рассказывать? Ведь сам-то ты скоро будешь Связан.
— На следующее двойное полнолуние, — подтвердил Таками. — Знаешь, братишка, ты порой ведешь себя как сущий младенец.
— Это потому, что я маленький и глупый, — огрызнулся Рюичи.
Таками вновь поцокал языком, но почему-то и не подумал уйти прочь. Долгое время они стояли в молчании, наблюдая, как рабочие снуют среди яиц, разворачивают сетки, прочищают решетки в полу...
— Почему ты не хочешь рассказать, чем вы с отцом занимались в Тасеме? — внезапно спросил Рюичи. — Я тебя еще вчера спрашивал, но ты молчишь, будто воды в рот набрал...
На самом деле все было куда хуже: старший брат не просто молчал, но то и дело ронял многозначительные намеки, и Рюичи просто сгорал от любопытства. Как он, впрочем, и предсказывал Кие...
— У меня связаны руки, младш...
— И прекрати меня так называть! — рявкнул Рюичи.
Таками ухмыльнулся, довольный, что его подначки наконец увенчались успехом.
— Отец взял с меня слово, что я ничего не выдам. Обещания нужно держать. — Помолчав немного, он добавил: — Скажу лишь одно: дело настолько важное, что лишь мужчины могут быть посвящены в эту тайну.
Рюичи прикусил губу, чтобы не ответить какой-нибудь грубостью. Слишком глупо было бы заглотить такую наживку... Он развернулся и решительно зашагал прочь, преисполнившись негодования, и еще сильнее заскрежетал зубами, когда услышал за спиной негромкий смех Таками.
Снаружи, за дверями инкубатора, царила ночная прохлада, и Рюичи ненадолго задержался, любуясь звездным небом и дыша как можно глубже, чтобы успокоиться после стычки с братом. Двор фермы был освещен огненными кристаллами, укрепленными на стенах строений в железных держателях. Рюичи оглядел ферму, озаренную их призрачным оранжевым сиянием, и тихонько вздохнул.
Он заранее знал, что все так и будет. Не прошло и двух дней, как вернулся Таками, а Рюичи уже с трудом мог выносить его присутствие. Вдобавок Кия то и дело бросала его на произвол судьбы и уходила куда-то с Элани, так что Рюичи постоянно пребывал в самом скверном расположении духа. И даже отец был всё время чем-то занят, решая проблемы, накопившиеся за время его отсутствия. Он ездил в Тасем по делам... Что же это может означать?
Рюичи давно уже пытался выведать побольше насчет отцовских деловых поездок, но тот вечно оставлял его вопросы без ответа. Все связанное с городом было скрыто плотной завесой тайны. Когда терзаться неизвестностью приходилось всем отпрыскам Бенто, Рюичи еще кое-как мог смириться со своей участью. Но теперь Таками знал правду — и не желал ничего рассказать брату. Рюичи сгорал от любопытства. А старший брат еще и нарочно издевался, получая удовольствие от своих бесконечных насмешек. Может, Кия права и Таками впрямь завидовал тому, как тесно связаны между собой близнецы. Но даже если и так, от этой мысли Рюичи все равно не становилось легче.
Недовольный и сердитый, он прошел к конюшням, надеясь застать там отца. Будь что будет, но он постарается получить хоть какие-нибудь ответы на свои вопросы! Иначе... иначе Рюичи всерьез опасался, что скоро попросту взорвется, как паровой котел.
... Драконьи конюшни представляли собой гигантское подобие колеса со ступицей, внешним ободом и восемью спицами, которые соединяли их между собой. Это было огромное сооружение, вдвое выше инкубатора. Стены были выкрашены в тускло-красный цвет. Пятна ржавчины, испещрявшие железные панели стен, на этом фоне были почти незаметны. Рюичи вошел внутрь через одну из низких подсобных дверей.
Внутри царила темнота. Световые кристаллы, висевшие под самой крышей, были не в силах разогнать мрак в просторных проходах между стойлами. Отовсюду доносились кряхтение и всхрапывание спящих драконов, ритмичный звук их дыхания и глухое поскрипывание — это поднимались и опадали покрытые чешуей бока. В нос Рюичи ударил густой мускусный запах самок.
Да, ведь сейчас у них брачный сезон, вспомнил он, шагая по коридору, — крохотная фигурка, почти затерявшаяся в гигантском строении между исполинских ворот, что вели в стойла. Обычно драконы все время проводили в горах, возвращаясь к людям лишь ради еды; но к середине лета самок запирали в стойла, расположенные по внешнему ободу конюшен, откуда по одной выводили в центральную залу, где обитал драконий самец. На ферме никогда не держали больше одного самца-производителя; всех прочих продавали еще в младенчестве. Драконы, если их разозлить, могут быть чрезвычайно агрессивны. Их скверный нрав общеизвестен...
Рюичи неспешно шел вперед, поглядывая на массивные стальные решетки, за которыми содержались драконы. Чтобы открывать и закрывать их, использовалась сложнейшая система рычагов, труб и клапанов, нагнетавших давление пара, в которой он ровным счетом ничего не смыслил. Подобно всем прочим механизмам, бывшим неотъемлемой частью повседневной жизни людей, они целиком находились в ведении Западной Гильдии Механиков. Механики отличались чрезвычайной замкнутостью, никогда не раскрывали своих тайн непосвященным и очень дорого брали за услуги. Однако на племенной ферме Осака их изделия можно было видеть повсюду — начиная с самодвижущихся машин вроде тех же трещоток и заканчивая устройствами, распределяющими силос, которым питались драконы.
Немного погодя Рюичи заслышал впереди голоса. Там было темно, оранжевое сияние огненных кристаллов лишь немного рассеивало мрак. Ускорив шаг, юноша двинулся дальше. Приблизившись, он узнал голоса Бенто, Кии и Элани и наконец увидел всех троих. Элани сидела у Кии на плечах и заглядывала в стойло сквозь решетку.
— Но что же вы с ними делаете? Зачем они нужны? — изумленно спрашивала девочка.
Бенто расхохотался.
— Разводить драконов очень выгодно, малышка, — прогрохотал он, и его голос гулким эхом отразился от стен. — Люди научились использовать и драконью чешую, и яичную скорлупу, из которой получаются отменные легкие доспехи. Из драконьих когтей, которые мы срезаем раз в год, делают дорогостоящие украшения. Кроме того, всегда есть спрос на молодых самцов. На них ездят верхом или тренируют для соревнований. Сам король Макаан приобрел у меня несколько отменных драконов для своей личной конюшни.
— Макаан... — повторила Элани, не скрывая отвращения в голосе.
— Король Макаан, — со смехом поправила ее Кия. — Не нужно произносить его имя таким тоном. Он великий человек. Он навел порядок в Доминионах, чтобы такие люди, как мы, могли жить здесь в мире и покое.
— Но ведь он...
— Элани... — ласково оборвал ее Бенто. — Никаких «но». С тех пор как пришел к власти, король Макаан сделал много хорошего для этой страны. К примеру, известно ли тебе, что прежде у каждой провинции был свой правитель — тан. Именно поэтому наша страна и зовется Доминионами. Это имя она сохранила и по сей день. Однако такой способ управления был далеко не самым лучшим, ведь таны то и дело ссорились между собой и затевали междоусобные войны. Вот почему Макаан, став королем, объединил страну под своим правлением, и теперь жизнь стала гораздо лучше.
— Ты прав, дядюшка Бенто, — неохотно согласилась девочка, однако выражение ее лица ясно показывало, что подобные речи она уже не раз слышала прежде и не верит ни единому слову.
Рюичи нахмурился. Почему эта девочка называет его отца дядюшкой? Да кто она вообще такая?
Он вспомнил, о чем говорила ему Кия: что Элани — сирота, приемная дочь Хоши, отцовского приятеля из Тасема. Хоши попросил Бенто приглядеть за малышкой пару месяцев, пока сам он занят какими-то неотложными делами. Однако за несколько дней, что Элани провела здесь с ними, она, похоже, всерьез решила, что нашла себе новую семью, и принялась именовать Бенто дядюшкой, а близнецов — своими братом и сестрой. В особенности она привязалась к Кие; а Кия была этому только рада, ведь у нее никогда раньше не было младшей сестрички. Девочки почти все время проводили вместе, и теперь Рюичи невольно чувствовал себя одиноким и обойденным вниманием.
— Смотри, Элани, кто к нам пришел! — воскликнула Кия, завидев брата.
— Привет, Рюичи, — улыбнулась ему Элани.
Рюичи мгновенно оттаял, позабыв о своей минутной вспышке ревности.
— Привет, Эли, — откликнулся он.
— Кия мне недавно рассказывала, как ты одолел вот такого огромного голема, — заявила она, так широко разведя руки в стороны, что едва не потеряла равновесие и не свалилась у Кии с плеч.
Покосившись на сестру, Рюичи вопросительно поднял брови. В свою очередь та чуть заметно пожала плечами, будто желая сказать: «Ну да, может, я немного преувеличила, и что с того?»
Бенто громогласно расхохотался, не сводя взгляда с младшего сына.
— Он и впрямь был такой огромный? Неужели? Похоже, твои дела идут на лад.
— Не так быстро, как хотелось бы, — с должной скромностью отозвался Рюичи, смущенный всеобщим вниманием.
— Вот и отлично, сынок, учиться всегда лучше постепенно, без лишней спешки, — философски ответствовал Бенто. — Когда никуда не торопишься, то больше успеваешь узнать.
Уставившись в землю, Рюичи помолчал, остро ощущая неловкость, но наконец решился:
— Отец, мне нужно с тобой поговорить.
По тону его голоса Бенто вмиг понял, что дело серьезное.
— Давай мы с тобой пока прогуляемся и посмотрим на большого дракона, — с присущим ей тактом предложила Кия Элани.
— Давай! — с восторгом согласилась та. — А он еще больше, чем драконы-девочки?
— Да, он огромный, — подтвердила Кия, унося Элани прочь. — Он такой большой, что мог бы наступить на тебя и даже не заметить.
Хихиканье Элани понемногу затихло во тьме, и Рюичи с отцом остались одни в окружении спящих драконов.
— Я заметил, как обращается с тобой Таками, сынок, — басом пророкотал Бенто, решив с ходу взять быка за рога. — Полагаю, ты именно об этом со мной хотел поговорить? И еще о нашей поездке в город. Я прав?
— Да, — подтвердил Рюичи и наконец заставил себя поднять голову, глядя отцу прямо в глаза. — Но дело не только в этом. Может, я стал больше обращать внимание на мелочи, когда повзрослел, или... Ладно, это не важно... Отец, я чувствую, что ты от нас что-то скрываешь, и дело не просто в том, что ты ждешь, пока мы подрастем, чтобы посвятить нас в свои дела. Ты вечно это повторяешь, однако... Все эти поездки и тайны... и письма, которые ты пишешь, и люди, которые появляются на конюшнях, а затем исчезают... Ты говоришь нам, что это твои старые друзья, но я не верю. Извини, отец, но это бросается в глаза, я же вижу, как они общаются с тобой и друг с другом.
Бенто молчал, не сводя взгляда с сына. В темноте невозможно было разглядеть выражение его лица. Равным образом это мог быть гнев, гордость, печаль... Или и то, и другое, и третье сразу. Рюичи не знал. Теперь он был бы и рад замолчать, но у него не было сил. Он должен был наконец выговориться. Он должен был узнать правду. И он продолжил, стараясь не повышать голоса:
— Я всегда безропотно принимал на веру все, что ты говорил нам, отец, даже если в душе оставались сомнения. Но как ты мог взять с Таками слово, чтобы он все держал от нас в секрете? Как ты мог посвятить его в свои тайны, а нас с Кией по-прежнему принимать за неразумных младенцев и рассказывать сказки о том, чем ты на самом деле занимаешься, словно мы сами ничего не можем понять? Взять хотя бы Элани, отец... Правда ли, что ты просто присматриваешь за ней на то время, пока Хоши в отъезде? Ты должен сказать мне правду.
И вновь Бенто не торопился с ответом... Потом на его широком лице вдруг появилась улыбка, а глаза наполнились слезами. Мощной рукой он обхватил сына за плечи.
— Я должен попросить у тебя прощения, Рюичи. Если бы я знал, как поумнели мои дети за время этих долгих разъездов, я ни за что не стал бы обманывать вас. Но если ты не хочешь, чтобы с тобой обращались как с ребенком, тогда самое время начать себя вести по-взрослому. Я прошу тебя лишь об одном: поверь, что у меня имеются очень веские причины не говорить вам всей правды. Доверься мне, своему отцу. Когда придет время, ты все узнаешь... И вполне возможно, что в тот день ты пожалеешь о своей нынешней горячности. Там, за горами, лежит огромный, опасный мир. Он куда опаснее, чем ты можешь себе вообразить, но однажды тебе придется встретиться с ним лицом к лицу. Я мечтаю лишь об одном: чтобы ты оказался готов к этой встрече.
Рюичи с мольбой уставился на отца.
— Так значит, ты вообще ничего мне не скажешь?
— Нет, — подтвердил Бенто. — Я и рад бы, честное слово, но не могу. Я больше не стану тебя обманывать, но ты узнаешь всю правду, только когда будешь к этому готов. Когда будешь готов понять.
У Рюичи от гнева закаменело лицо.
— А Таками? Он был готов?
Отец потупился.
— Боюсь, что нет, — с печалью в голосе ответил он.
Хмыкнув, Рюичи развернулся рывком и широким шагом направился прочь по длинному коридору.
— Сынок! — окликнул его Бенто. Тот замедлил шаг.
— Что, отец?
— Я знаю, что ты сейчас сердишься на меня. Я знаю, что не имею права ни о чем просить после того, что тебе сказал, и все-таки ты должен мне кое-что пообещать.
Рюичи сжал зубы. Он не мог говорить.
— Эта малышка... Элани... Охраняй ее, береги как зеницу ока. Обещай мне.
— Клянусь могилой матери, — негромко ответил ему сын. — Если таково твое желание, отец, я буду защищать ее — даже ценой собственной жизни.
— Спасибо тебе, мой мальчик, — промолвил Бенто, и в оранжевом полумраке его голос показался Рюичи неожиданно надтреснутым и ранимым.
Глава 4
НЕЗНАКОМЫЕ ОТМЕТИНЫ
На чистом, без единого облачка, ночном небе висели две огромные луны. Высоко над долиной диск Цетры заливал мир белоснежным светом, неумолимо скатываясь к востоку. Меньшая луна, Мауни, пряталась за пиками далеких гор, окрашивая верхушки деревьев голубоватым сиянием.
Силуэт Кии ясно вырисовывался на фоне большой луны. Она сидела на самой вершине утеса, возвышавшегося над драконьими конюшнями, свесив одну ногу в пустоту, а другую подтянув к груди. Рядом, среди камней, боролись друг с дружкой два крохотных голема, каждый высотой всего в две ладони, но удивительно похожие на людей. Понаблюдав за ними какое-то время, Кия небрежно смахнула фигурки рукой и безучастно проследила взглядом, как они падают вниз с обрыва и рассыпаются на лету горстками пыли и глины. Затем она вновь устремила взор на луну и застыла в задумчивой неподвижности. Глаза девушки влажно блеснули, и две непрошеные слезинки скатились с ресниц по щекам.
Так она просидела довольно долго, как вдруг за спиной неожиданно послышались шаги, и Кия обернулась. Вверх по тропинке к ней торопливо шагала Элани. В своем свободном белом платье девочка была похожа на призрак, сотканный из лунного света. Когда малышка села рядом, Кия незаметно вытерла глаза тыльной стороной ладони.
Силуэт Кии ясно вырисовывался на фоне большой луны. Она сидела на самой вершине утеса, возвышавшегося над драконьими конюшнями, свесив одну ногу в пустоту, а другую подтянув к груди. Рядом, среди камней, боролись друг с дружкой два крохотных голема, каждый высотой всего в две ладони, но удивительно похожие на людей. Понаблюдав за ними какое-то время, Кия небрежно смахнула фигурки рукой и безучастно проследила взглядом, как они падают вниз с обрыва и рассыпаются на лету горстками пыли и глины. Затем она вновь устремила взор на луну и застыла в задумчивой неподвижности. Глаза девушки влажно блеснули, и две непрошеные слезинки скатились с ресниц по щекам.
Так она просидела довольно долго, как вдруг за спиной неожиданно послышались шаги, и Кия обернулась. Вверх по тропинке к ней торопливо шагала Элани. В своем свободном белом платье девочка была похожа на призрак, сотканный из лунного света. Когда малышка села рядом, Кия незаметно вытерла глаза тыльной стороной ладони.