Страница:
Архангелы состроили непроницаемые лица, всем видом демонстрируя, что они выше желаний плоти. Но вовсе не этим Менестрес собиралась их удивлять. Она сказала:
– Вам нужны доказательства? Что ж, я их добуду.
Глава 49.
Глава 50.
Глава 51.
– Вам нужны доказательства? Что ж, я их добуду.
Глава 49.
Легкий взмах руки, и вот вампирша уже держит Косу Смерти, архангелы невольно отпрянули от нее, но Менестрес прошла мимо, не удостоив их даже взгляда. Она встала на том самом месте, где Габриель так нелепо расстался с жизнью. Сделав всем знак отойти, королева обвела Косой круг вокруг себя, который алой искрой пробежал по земле, замкнувшись. Защитный круг не повредит.
То, что задумала Менестрес, было делом не из легких. Она совершала нечто подобное чрезвычайно редко, и никогда с существом подобного рода.
Так, для начала нужно воссоздать тело, вместилище души. Королева чуть крепче сжала Косу, и ее лезвие покорно вспыхнуло. Этим пылающим лезвием вампирша изобразила в воздухе спираль. Сияние отделилось от Косы и тотчас сжалось в овальную сферу, которая, вращаясь, стала увеличиваться, постепенно принимая очертания, близкие к человеческому телу. Наконец, это стало походить на светящийся манекен, неизвестно на чем подвешенный в воздухе.
Менестрес удовлетворенно хмыкнула и приступила ко второму этапу. Самому сложному. Требовалось призвать душу. В круге поднялся пронзительный ветер, но за его пределы не выходил. Королева чуть расставила ноги для устойчивости, и воздела Косу Смерти к небу. Она испустила луч, еще один, еще, пока небо с землей не соединил тонкий столб света. Через некоторое время столб задрожал, попытался изогнуться, но Менестрес крепче сжала древко Косы, и он выровнялся. Но продолжал подрагивать. Наконец, по этому столбу заструилась стайка золотых искр, которые стали концентрироваться на самом кончике Косы Смерти.
Искр становилось все больше и больше. Наконец, они слились в золотой кристалл, напоминающий звезду. Внутри этого кристалла зажегся и запульсировал свет. Словно у кристалла имелось маленькое сердце.
Осторожно приняв кристалл в свои руки с острия Косы, Менестрес поднесла его к светящейся фигуре. Кристалл впитался в нее, исчез, растворился в груди. В тот же миг оболочка дрогнула, сияние отделилось от нее, словно ленты. И, как бабочка рождается из кокона, так и из этой оболочки породилось живое существо. Сначала показались жемчужно-серые крылья, потом мужская фигура. Крылья раздвинулись в горделивом взмахе, и архангелы смогли узнать в существе Габриеля.
Он сначала дико озирался по сторонам, и, увидев, что вокруг столько народу, резким стыдливым жестом запахнул крылья. Его щеки залил нездоровый румянец.
– Габриель? – осторожно позвал Азраил, первым опомнившийся от увиденного.
Архангел тотчас обратил к нему безупречное лицо. Потянулся к нему.
Но Азраил не спешил принимать руки. Он опасливо обошел воскресшего, осторожно пощупал посеревшие крылья, и спросил:
– Как это возможно?
– Что за дурацкий трюк? – не сдержался Михаил.
Метатрон глянул на них, словно призывая к порядку, а сам сказал:
– Габриель мертв.
– Я? – искренне удивился нововоскресший. – Но я…
– Неужели ты не помнишь? – осторожно поинтересовался Азраил.
– Память… – архангел нахмурился. – Это трудно. Я помню… помню, как здесь… Господи, я и правда был мертв, а теперь…
– Теперь ты снова жив, – ответила Менестрес.
– Этого не может быть! – отрезал Метатрон. – Такие способности не под силу вампиру! Это какие-то чары, вы хотите нас обмануть!
Владычица Ночи вздохнула, нервно стукнув древком Косы оземь и проговорила:
– Да, подобное не под силу вампирам и еще кому бы то ни было. Но я могу. Могу возвращать души и воскрешать мертвых.
– Почему ты? – фраза "есть куда более достойные" повисла в воздухе.
– Скажем так, у меня есть на сей счет высочайшая индульгенция.
Архангелы, как по команде, посмотрели на Таната, тот согласно кивнул, подтвердив:
– Да, это так. С определенными условиями, но я дал Владычице Ночи сей дар.
– Ты не имел права! – запальчиво воскликнул Метатрон, чуть ли не впервые проявив какие-то чувства.
– Наш договор старше вас и исполнялся неукоснительно. К тому же не тебе говорить мне о моих правах и обязанностях!
– Так значит… он и правда жив? – поинтересовался Азраил, не сводя глаз с Габриеля.
– Абсолютно полное воскрешение, – подтвердил Танат.
– Но что с его крыльями? Почему они серые?
Менестрес хотела сказать: "скажите спасибо, что не черные", но Смерть опередил ее:
– Вам лучше знать, чистоту чего символизируют крылья.
– Чистоту веры и помыслов, – автоматически ответил Михаил.
– Ты в чем-то усомнился, Габриель? – осведомился Азраил.
И снова слово взял Танат:
– Возврат с обратной стороны жизни заставляет многое пересмотреть, в частности понять то, на что раньше глаза были закрыты.
Архангелы переглянулись, а Габриель как-то виновато посмотрел на Шерри.
Между тем Менестрес решила перейти к делу. Она сказала:
– Что ж, теперь у нас есть свидетель, не так ли?
– Свидетель? – архангелы еще раз переглянулись.
– Именно. Свидетель, который не сможет солгать. Ведь так? – королева посмотрела на Габриеля.
– Дда… – нехотя кивнул он.
– Ведь именно ты был приставлен к Шерри в качестве наблюдателя?
– Да, – еще один кивок.
– Что, по меньшей мере, странно, ибо ранее ограничивались обычным ангелом. Но в этот раз потребовался архангел, уполномоченный на убийство. Зачем?
– Мы сами определяем, кого нужно назначить смотрителем, – ответил Метатрон. – В договоре на сей счет ничего не указано.
– Что ж. Мы могли бы спустить вам это, если бы вы не развернули столь кипучую деятельность. Шерри еще не успела ничего совершить, а вы уже записали ее едва ли не в мессии тьмы! И стали действовать именно исходя из этого! – голосом обвинителя проговорила Менестрес.
– Мы способны оперировать тонкими временными материями… – начал было Азраил, но тут в разговор вступил Танат:
– Не вы одни способны заглядывать в будущее. Я могу утверждать, что в нем нет той угрозы, в которой вы так стараетесь обвинить мою дочь. Не думаю, что вы просто вошли в заблуждение.
– Пока существует она – существует и угроза миру! – убежденно заявил Михаил.
– Подобная угроза существовала всегда, еще до Шерри, до Юраны, – пожала плечами королева. – Так устроен мир. Это своеобразная система противовесов. И это не повод поступать так, как вы! Вы, хранители, опустились до интриг!
– Неправда! – возмутился Азраил.
– Вам разложить по полочкам? – фыркнула Менестрес. – Что ж, хорошо. Едва просыпаются силы Шерри, как вы тотчас приставляете к ней архангела. Но на этом не останавливаетесь. Сначала Габриель заявился ко мне, пытаясь воззвать к моему чувству долга и родственной солидарности. Пытался убедить, что Шерри едва ли не абсолютное зло, забывая, что я-то знаю ее куда как лучше.
Но, получив отказ, вы и не подумали отступиться. Вы пытаетесь заключить договор с Темными. Но и тут не получилось. Они оказались слишком меркантильны и осмотрительны. И это привело вас к вампирам, а точнее к Уриэлю. Вы решили использовать его как орудие в своих руках! Даже дали ему силы. Хотели уничтожить Шерри его руками. Вам было нужно нарушение договора. Если бы Уриэль убил Мюриэль, Шерри потеряла бы контроль над собой. Но и этого вам показалось мало. Чтобы действовать наверняка, вы стали внушать Шерри всю ужасность ее силы, что она зло, что по ее вине погибнут многие и многие. Эту миссию вы возложили на Габриеля. Он же насылал Шерри кошмары, чтобы убедить ее в порочности, чтобы она принесла себя в жертву.
У вас почти получилось. Почти, так как Шерри нашла свой собственный выход. Ведь так, Габриель?
– Так, – понурился архангел.
Остальные приняли вид оскорбленной невинности, а Метатрон неумолимо проговорил:
– И все-таки дочь Смерти совершила два неоправданных убийства!
– Мне они не кажутся неоправданными, – возразила Менестрес.
– Нам тоже, – буркнула Мюриэль, ни на секунду не спуская глаз с архангелов.
– Она убила нашего брата, – счел нужным напомнить Михаил, нервно передернув крыльями, такой совсем птичий жест.
– Это убийство в целях самообороны. Он пытался завладеть ее разумом, оказать давление на ее психику, – отрезала Менестрес.
– Провокация – как это низко! – Мюриэль просто плюнула этими словами.
– Молчи, женщина! – вспылил архангел. – Аз есьм Метатрон! Глас создателя сущего! – его голос загрохотал над пустошью, но вампирша, ничуть не смутившись, ответила:
– Это твои трудности. От этого ваша провокация не перестает быть таковой, – вампирша вошла в раж. – Вам просто нетерпелось уличить Шарлотту в проступке, и вы решили ускорить события. Интриганы!
У архангелов сделалось такое лицо, как у детей, которые узнали, что Санта-Клауса не существует. Причем эмоции обуревали всех троих на удивление синхронно. С эмоциями у Светлых вообще наблюдались странности.
Глядя на них, Менестрес чуть прикусила губы, они так и норовили дрогнуть в улыбке. Наконец, Метатрон совладал с собой и проговорил:
– Вы забываетесь! Мы – Хранители этого мира. И мы заботимся о его благе, храним хрупкое равновесие. И мы должны защищать мир от угроз, коей и является Шарлотта, случайный отпрыск Смерти. Само ее существование – это уже угроза, как вы не понимаете? Угроза всему сущему! Ее сила не контролируема и разрушительна. Что она может принести? Лишь погибель.
Да, нам тяжко поступать подобным образом, ибо мы Светлые хранители и наш удел нести свет, но порой одна жертва может спасти многие и многие жизни. И лучше принести в жертву одну жизнь, чем видеть конец мира.
– Что вы знаете о конце мира? – как-то устало спросил Танат, прервав проповедь архангела. – Человечество живет уже многие тысячи, десятки тысяч лет.
– Это не значит, что и дальше так будет продолжаться, – ответил Михаил.
– Конечно. Но этот мир куда более устойчив, чем вы думаете. Хочу напомнить, что до вашего появления моя дочь возрождалась уже на протяжении трех тысяч лет. Угрозы миру не было.
– Но она появилась сейчас! – возразил Азраил.
– Если вы о пророчестве, то не стоит понимать все так буквально, – отозвался Танат.
Архангелы так и застыли. Габриель даже крылья опустил, но тут же стыдливо поднял вновь.
– Вы знаете о Пророчестве? – на сей раз слова Метатрона звучали с каким-то птичьем присвистом.
– А вы как думали? – хмыкнула Менестрес. – Ведь именно его вы боитесь. – Не того, что погибнут люди, а того, что вы сами можете исчезнуть, что в вас перестанут нуждаться. Боитесь нового Рогнарека.
Говоря подобное, королева шла ва-банк. Реакция крылатых показала, что если она и не попала в точку, то оказалась очень близка в своей догадке.
– Это… не… так, – процедил Метатрон. Его крылья гневно распускались и складывались. Вот она, иллюстрация к праведному гневу. Почти получилось, почти…
Менестрес ответила:
– Может быть. Но это одна из причин. Вы боитесь, что окажетесь не нужны этому миру, что он обойдется и без вас, – честно говоря, вампирша была в этом практически уверена. Это дистанционное управление Светлых имело весьма странные формы.
– Да кто ты такая, чтобы попрекать нас? – не сдержался Михаил, а еще говорят об ангельском терпении! Хотя, может, на архангелов оно не распространяется?
– Я – Владычица Ночи! – гордо вскинула голову Менестрес. – К тому же я живу в этом мире гораздо дольше, чем вы и хорошо помню еще старых Хранителей.
– Ты – нечестивица! Тебя не ждет ничего, кроме адова пламени! – возмутился Азраил.
– Ни я, ни мой народ не находимся в вашей епархии, – елейным голосом проговорила королева. – Так что ваши угрозы ровным счетом ничего не стоят. У нас свой путь.
– Кровопийцы!
– Такова наша пища, – и не подумала смутиться Менестрес. – Не вижу в этом ничего постыдного. Мы выбираем свою судьбу добровольно.
– Исчадия тьмы! – фыркнул Азраил.
– Вовсе нет. Мы не Темные и не Светлые, не добро и не зло. Мы вампиры, наши силы нейтральны. Каждый решает сам, кем ему быть. И Шарлотта тоже нейтральна, хотя вам просто нетерпится, видимо, причислить ее к Темным. Мессия тьмы. Придумали же!
– Но ее сила суть есть Смерть! – заметил Метатрон.
– Это абсолютно ничего не значит, – возразила королева вампиров. – Смерть не есть зло. Это лишь оборотная сторона жизни.
– Не стоит забывать, что она еще и человек. Это накладывает определенный отпечаток. Человеческие страсти и пороки попросту не совместимы с такой силой. Мы могли в этом убедиться. Случись что с дорогим ей… существом, и она в ярости спалит целый континент!
– На протяжении пяти тысяч лет ничего подобного не случалось.
– А как же твое королевство, вампирша?
– Оно было обречено, – просто ответила Менестрес. – Так или иначе, но оно было бы разрушено. Так было нужно.
– Но есть и другие примеры… – начал было Михаил.
– Есть, – тут же согласилась королева вампиров. – Но каждый раз применение подобного рода силы было необходимо, и каждый раз был оплачен жизнью. Многие ли из вас способны на такое самопожертвование?
– Даже это не отменяет опасности, которую несет дитя Смерти, – ответил Метатрон. – Она не должна была являться в этот мир, и мы должны исправить это, уничтожить и тело, и душу.
После этих слов повисла гнетущая тишина. Менестрес понадобилось некоторое время, чтобы осознать, что Светлые вознамерились добиться полного уничтожения дочери Смерти, без возможности возрождения, и тем самым обезопасить себя раз и навсегда.
То, что задумала Менестрес, было делом не из легких. Она совершала нечто подобное чрезвычайно редко, и никогда с существом подобного рода.
Так, для начала нужно воссоздать тело, вместилище души. Королева чуть крепче сжала Косу, и ее лезвие покорно вспыхнуло. Этим пылающим лезвием вампирша изобразила в воздухе спираль. Сияние отделилось от Косы и тотчас сжалось в овальную сферу, которая, вращаясь, стала увеличиваться, постепенно принимая очертания, близкие к человеческому телу. Наконец, это стало походить на светящийся манекен, неизвестно на чем подвешенный в воздухе.
Менестрес удовлетворенно хмыкнула и приступила ко второму этапу. Самому сложному. Требовалось призвать душу. В круге поднялся пронзительный ветер, но за его пределы не выходил. Королева чуть расставила ноги для устойчивости, и воздела Косу Смерти к небу. Она испустила луч, еще один, еще, пока небо с землей не соединил тонкий столб света. Через некоторое время столб задрожал, попытался изогнуться, но Менестрес крепче сжала древко Косы, и он выровнялся. Но продолжал подрагивать. Наконец, по этому столбу заструилась стайка золотых искр, которые стали концентрироваться на самом кончике Косы Смерти.
Искр становилось все больше и больше. Наконец, они слились в золотой кристалл, напоминающий звезду. Внутри этого кристалла зажегся и запульсировал свет. Словно у кристалла имелось маленькое сердце.
Осторожно приняв кристалл в свои руки с острия Косы, Менестрес поднесла его к светящейся фигуре. Кристалл впитался в нее, исчез, растворился в груди. В тот же миг оболочка дрогнула, сияние отделилось от нее, словно ленты. И, как бабочка рождается из кокона, так и из этой оболочки породилось живое существо. Сначала показались жемчужно-серые крылья, потом мужская фигура. Крылья раздвинулись в горделивом взмахе, и архангелы смогли узнать в существе Габриеля.
Он сначала дико озирался по сторонам, и, увидев, что вокруг столько народу, резким стыдливым жестом запахнул крылья. Его щеки залил нездоровый румянец.
– Габриель? – осторожно позвал Азраил, первым опомнившийся от увиденного.
Архангел тотчас обратил к нему безупречное лицо. Потянулся к нему.
Но Азраил не спешил принимать руки. Он опасливо обошел воскресшего, осторожно пощупал посеревшие крылья, и спросил:
– Как это возможно?
– Что за дурацкий трюк? – не сдержался Михаил.
Метатрон глянул на них, словно призывая к порядку, а сам сказал:
– Габриель мертв.
– Я? – искренне удивился нововоскресший. – Но я…
– Неужели ты не помнишь? – осторожно поинтересовался Азраил.
– Память… – архангел нахмурился. – Это трудно. Я помню… помню, как здесь… Господи, я и правда был мертв, а теперь…
– Теперь ты снова жив, – ответила Менестрес.
– Этого не может быть! – отрезал Метатрон. – Такие способности не под силу вампиру! Это какие-то чары, вы хотите нас обмануть!
Владычица Ночи вздохнула, нервно стукнув древком Косы оземь и проговорила:
– Да, подобное не под силу вампирам и еще кому бы то ни было. Но я могу. Могу возвращать души и воскрешать мертвых.
– Почему ты? – фраза "есть куда более достойные" повисла в воздухе.
– Скажем так, у меня есть на сей счет высочайшая индульгенция.
Архангелы, как по команде, посмотрели на Таната, тот согласно кивнул, подтвердив:
– Да, это так. С определенными условиями, но я дал Владычице Ночи сей дар.
– Ты не имел права! – запальчиво воскликнул Метатрон, чуть ли не впервые проявив какие-то чувства.
– Наш договор старше вас и исполнялся неукоснительно. К тому же не тебе говорить мне о моих правах и обязанностях!
– Так значит… он и правда жив? – поинтересовался Азраил, не сводя глаз с Габриеля.
– Абсолютно полное воскрешение, – подтвердил Танат.
– Но что с его крыльями? Почему они серые?
Менестрес хотела сказать: "скажите спасибо, что не черные", но Смерть опередил ее:
– Вам лучше знать, чистоту чего символизируют крылья.
– Чистоту веры и помыслов, – автоматически ответил Михаил.
– Ты в чем-то усомнился, Габриель? – осведомился Азраил.
И снова слово взял Танат:
– Возврат с обратной стороны жизни заставляет многое пересмотреть, в частности понять то, на что раньше глаза были закрыты.
Архангелы переглянулись, а Габриель как-то виновато посмотрел на Шерри.
Между тем Менестрес решила перейти к делу. Она сказала:
– Что ж, теперь у нас есть свидетель, не так ли?
– Свидетель? – архангелы еще раз переглянулись.
– Именно. Свидетель, который не сможет солгать. Ведь так? – королева посмотрела на Габриеля.
– Дда… – нехотя кивнул он.
– Ведь именно ты был приставлен к Шерри в качестве наблюдателя?
– Да, – еще один кивок.
– Что, по меньшей мере, странно, ибо ранее ограничивались обычным ангелом. Но в этот раз потребовался архангел, уполномоченный на убийство. Зачем?
– Мы сами определяем, кого нужно назначить смотрителем, – ответил Метатрон. – В договоре на сей счет ничего не указано.
– Что ж. Мы могли бы спустить вам это, если бы вы не развернули столь кипучую деятельность. Шерри еще не успела ничего совершить, а вы уже записали ее едва ли не в мессии тьмы! И стали действовать именно исходя из этого! – голосом обвинителя проговорила Менестрес.
– Мы способны оперировать тонкими временными материями… – начал было Азраил, но тут в разговор вступил Танат:
– Не вы одни способны заглядывать в будущее. Я могу утверждать, что в нем нет той угрозы, в которой вы так стараетесь обвинить мою дочь. Не думаю, что вы просто вошли в заблуждение.
– Пока существует она – существует и угроза миру! – убежденно заявил Михаил.
– Подобная угроза существовала всегда, еще до Шерри, до Юраны, – пожала плечами королева. – Так устроен мир. Это своеобразная система противовесов. И это не повод поступать так, как вы! Вы, хранители, опустились до интриг!
– Неправда! – возмутился Азраил.
– Вам разложить по полочкам? – фыркнула Менестрес. – Что ж, хорошо. Едва просыпаются силы Шерри, как вы тотчас приставляете к ней архангела. Но на этом не останавливаетесь. Сначала Габриель заявился ко мне, пытаясь воззвать к моему чувству долга и родственной солидарности. Пытался убедить, что Шерри едва ли не абсолютное зло, забывая, что я-то знаю ее куда как лучше.
Но, получив отказ, вы и не подумали отступиться. Вы пытаетесь заключить договор с Темными. Но и тут не получилось. Они оказались слишком меркантильны и осмотрительны. И это привело вас к вампирам, а точнее к Уриэлю. Вы решили использовать его как орудие в своих руках! Даже дали ему силы. Хотели уничтожить Шерри его руками. Вам было нужно нарушение договора. Если бы Уриэль убил Мюриэль, Шерри потеряла бы контроль над собой. Но и этого вам показалось мало. Чтобы действовать наверняка, вы стали внушать Шерри всю ужасность ее силы, что она зло, что по ее вине погибнут многие и многие. Эту миссию вы возложили на Габриеля. Он же насылал Шерри кошмары, чтобы убедить ее в порочности, чтобы она принесла себя в жертву.
У вас почти получилось. Почти, так как Шерри нашла свой собственный выход. Ведь так, Габриель?
– Так, – понурился архангел.
Остальные приняли вид оскорбленной невинности, а Метатрон неумолимо проговорил:
– И все-таки дочь Смерти совершила два неоправданных убийства!
– Мне они не кажутся неоправданными, – возразила Менестрес.
– Нам тоже, – буркнула Мюриэль, ни на секунду не спуская глаз с архангелов.
– Она убила нашего брата, – счел нужным напомнить Михаил, нервно передернув крыльями, такой совсем птичий жест.
– Это убийство в целях самообороны. Он пытался завладеть ее разумом, оказать давление на ее психику, – отрезала Менестрес.
– Провокация – как это низко! – Мюриэль просто плюнула этими словами.
– Молчи, женщина! – вспылил архангел. – Аз есьм Метатрон! Глас создателя сущего! – его голос загрохотал над пустошью, но вампирша, ничуть не смутившись, ответила:
– Это твои трудности. От этого ваша провокация не перестает быть таковой, – вампирша вошла в раж. – Вам просто нетерпелось уличить Шарлотту в проступке, и вы решили ускорить события. Интриганы!
У архангелов сделалось такое лицо, как у детей, которые узнали, что Санта-Клауса не существует. Причем эмоции обуревали всех троих на удивление синхронно. С эмоциями у Светлых вообще наблюдались странности.
Глядя на них, Менестрес чуть прикусила губы, они так и норовили дрогнуть в улыбке. Наконец, Метатрон совладал с собой и проговорил:
– Вы забываетесь! Мы – Хранители этого мира. И мы заботимся о его благе, храним хрупкое равновесие. И мы должны защищать мир от угроз, коей и является Шарлотта, случайный отпрыск Смерти. Само ее существование – это уже угроза, как вы не понимаете? Угроза всему сущему! Ее сила не контролируема и разрушительна. Что она может принести? Лишь погибель.
Да, нам тяжко поступать подобным образом, ибо мы Светлые хранители и наш удел нести свет, но порой одна жертва может спасти многие и многие жизни. И лучше принести в жертву одну жизнь, чем видеть конец мира.
– Что вы знаете о конце мира? – как-то устало спросил Танат, прервав проповедь архангела. – Человечество живет уже многие тысячи, десятки тысяч лет.
– Это не значит, что и дальше так будет продолжаться, – ответил Михаил.
– Конечно. Но этот мир куда более устойчив, чем вы думаете. Хочу напомнить, что до вашего появления моя дочь возрождалась уже на протяжении трех тысяч лет. Угрозы миру не было.
– Но она появилась сейчас! – возразил Азраил.
– Если вы о пророчестве, то не стоит понимать все так буквально, – отозвался Танат.
Архангелы так и застыли. Габриель даже крылья опустил, но тут же стыдливо поднял вновь.
– Вы знаете о Пророчестве? – на сей раз слова Метатрона звучали с каким-то птичьем присвистом.
– А вы как думали? – хмыкнула Менестрес. – Ведь именно его вы боитесь. – Не того, что погибнут люди, а того, что вы сами можете исчезнуть, что в вас перестанут нуждаться. Боитесь нового Рогнарека.
Говоря подобное, королева шла ва-банк. Реакция крылатых показала, что если она и не попала в точку, то оказалась очень близка в своей догадке.
– Это… не… так, – процедил Метатрон. Его крылья гневно распускались и складывались. Вот она, иллюстрация к праведному гневу. Почти получилось, почти…
Менестрес ответила:
– Может быть. Но это одна из причин. Вы боитесь, что окажетесь не нужны этому миру, что он обойдется и без вас, – честно говоря, вампирша была в этом практически уверена. Это дистанционное управление Светлых имело весьма странные формы.
– Да кто ты такая, чтобы попрекать нас? – не сдержался Михаил, а еще говорят об ангельском терпении! Хотя, может, на архангелов оно не распространяется?
– Я – Владычица Ночи! – гордо вскинула голову Менестрес. – К тому же я живу в этом мире гораздо дольше, чем вы и хорошо помню еще старых Хранителей.
– Ты – нечестивица! Тебя не ждет ничего, кроме адова пламени! – возмутился Азраил.
– Ни я, ни мой народ не находимся в вашей епархии, – елейным голосом проговорила королева. – Так что ваши угрозы ровным счетом ничего не стоят. У нас свой путь.
– Кровопийцы!
– Такова наша пища, – и не подумала смутиться Менестрес. – Не вижу в этом ничего постыдного. Мы выбираем свою судьбу добровольно.
– Исчадия тьмы! – фыркнул Азраил.
– Вовсе нет. Мы не Темные и не Светлые, не добро и не зло. Мы вампиры, наши силы нейтральны. Каждый решает сам, кем ему быть. И Шарлотта тоже нейтральна, хотя вам просто нетерпится, видимо, причислить ее к Темным. Мессия тьмы. Придумали же!
– Но ее сила суть есть Смерть! – заметил Метатрон.
– Это абсолютно ничего не значит, – возразила королева вампиров. – Смерть не есть зло. Это лишь оборотная сторона жизни.
– Не стоит забывать, что она еще и человек. Это накладывает определенный отпечаток. Человеческие страсти и пороки попросту не совместимы с такой силой. Мы могли в этом убедиться. Случись что с дорогим ей… существом, и она в ярости спалит целый континент!
– На протяжении пяти тысяч лет ничего подобного не случалось.
– А как же твое королевство, вампирша?
– Оно было обречено, – просто ответила Менестрес. – Так или иначе, но оно было бы разрушено. Так было нужно.
– Но есть и другие примеры… – начал было Михаил.
– Есть, – тут же согласилась королева вампиров. – Но каждый раз применение подобного рода силы было необходимо, и каждый раз был оплачен жизнью. Многие ли из вас способны на такое самопожертвование?
– Даже это не отменяет опасности, которую несет дитя Смерти, – ответил Метатрон. – Она не должна была являться в этот мир, и мы должны исправить это, уничтожить и тело, и душу.
После этих слов повисла гнетущая тишина. Менестрес понадобилось некоторое время, чтобы осознать, что Светлые вознамерились добиться полного уничтожения дочери Смерти, без возможности возрождения, и тем самым обезопасить себя раз и навсегда.
Глава 50.
За этими разборками все, кроме Мюриэль, забыли о самой Шерри. А та отказывалась верить услышанному. Ее хотят убить, убить потому, что просто считают потенциально опасной. И кто! Те, кто являются олицетворением любви и сострадания!
От всего этого у девушки уже голова шла кругом. Она чувствовала, что сходит с ума. Тогда-то и произошло перевоплощение.
Мюриэль почувствовала, как от ее возлюбленной исходит какая-то странная сила, похожая на шелковый ветер, который распространяется не далее, чем на шаг от девушки. Вампирша обернулась и увидела, что Шерри охвачена лиловым светом. На ее глазах одежда девушки обратилась в легкие доспехи, надетые поверх алой туники. На ногах высокие черные сапоги, волосы перехвачены обручем с рубином в виде черепа. А глаза… глаза обратились в две чаши огня. На лбу вспыхнул знак – сплетенные альфа и омега.
– Шерри… – осторожно позвала Мюриэль, но девушка покачала головой и ответила каким-то чужим, глубоким и проникновенным голосом:
– Нет. Она уступила место мне, Юране. Той части души, которая впитала каждое ее воплощение и сейчас олицетворяет их.
В повисшей тишине ее слова прозвучали как-то уж очень громко. Все обернулись на этот голос в ошеломлении. Только Танат оставался невозмутим. А Юрана продолжила, обращаясь к архангелам:
– Вы пустились в такие споры на мой счет, но никто из вас даже не поинтересовался моим мнением! Я не вещь и не безропотный дух, дабы так легко решать за меня мою судьбу!
– Что с тобой? – наконец поинтересовался Азраил.
– Я – Юрана, дитя Смерти. Шерри, мое нынешнее воплощение, не хочет помнить о своих прошлых жизнях. И я ее понимаю. Это очень тяжело. Но память осталась. Поэтому мне пришлось заменить Шерри в ее теле. Когда я уйду – она вернется. Но сначала я буду говорить за себя.
– И что ты можешь сказать за себя? – поинтересовался Метатрон, снова приняв вид грозного благочестия.
– То, что вы стараетесь обвинить меня в том, к чему я не причастна. Вам это уже говорили. И не стоит думать, что за пять тысяч лет я не научилась использовать свою силу! – в качестве демонстрации Юрана взмахнула рукой, и пальцы уже сжимали древко Косы Смерти.
Архангелы чуть отпрянули, а все тот же Метатрон сказал:
– Может, оно и так, но каждый раз, возрождаясь, ты некоторое время не знаешь ничего о своей силе. Разве не так?
– Даже если так – еще не было ни одного прецедента, – ответила Юрана, нахмурившись.
– Люди говорят: "всегда бывает первый раз", и мы склонны с этим согласиться. Одного раза будет более чем достаточно.
– Почему-то прежние Хранители не были так озабочены этим вопросом. Мы спокойно уживались, – едва ли не ностальгически проговорила Юрана. – У вас же есть договор, и все равно вас что-то не устраивает. Вы хотите лишить меня жизни, но кто дал вам право решать, кто достоин жить, а кто нет? – она распалилась не на шутку.
– Мы – Хранители этой планеты, наш долг – заботиться о ее процветании и благоденствии! А ты – угроза ее существованию! Тебя не должно было быть!
– Но я есть! – почти выкрикнула Юрана, и знак на ее лбу засветился чуть сильнее.
– Это мы и пытаемся исправить, – вздохнул Азраил.
– Подумай не только о себе, но и о всеобщем благе! – патетически воскликнул Метатрон. – Ты хочешь погубить этот мир?
– Пока я не сделала ничего, что этому бы способствовало. Я всегда действую, руководствуясь разумом. И ни разу применение мною силы не было неоправданным! Мое существование не так уж безоблачно, но я заслужила право на него!
– Мы сожалеем, но ты не оставила нам выбора.
В голосе Метатрона слышалось неподдельное сожаление, но, вместе с тем, все архангелы встрепенули и расправили крылья, в их руках появились огненные мечи. В то же время оживилось и ангельское войско. Они тоже ощетинились мечами.
– Не ради собственного блага, но ради спасения мира, ты должна погибнуть! Сдайся, и твоя смерть будет легкой и быстрой! – с этими словами Метатрон взмахнул крыльями, взлетая, изготавливаясь для битвы.
– Никогда! – воскликнула Юрана, принимая боевую стойку.
– Она не умрет! Вы бросили вызов всем нам! Мы будем защищать ее!
Голос Менестрес стал грозен, ее глаза вспыхнули зеленым огнем, поглотившим белки и зрачки. Кожа на спине задвигалась, разошлась, выпустив два черных, как ночь, крыла. Взмахнув ими, королева взлетела и, поудобнее перехватив Косу Смерти, вновь появившуюся в руках, оказалась как раз между Юраной и Метатроном.
– Не вставай на пути у божьего правосудия! Не ищи с нами ссоры! – прогремел голос Метатрона.
– Поздно. Ссора уже начата! – отозвалась Владычица Ночи, и ее голос звучал ничуть не менее громогласно. – И если ты, или кто-либо из вас, поднимет оружие на Юрану, я встану на ее защиту!
– И я! – тотчас отозвалась Мюриэль. Она сама не ожидала, но воздух за ней затрепетал, и на спине появились два полупрозрачных, но, тем не менее, действующих крыла.
– И я, – откликнулся Димьен, и у него возникли такие же крылья.
– Я тоже, – ответил Антуан, в раз обретя крылья, чуть более реальные чем у остальных.
Лота и Кируми выразили свое желание лишь решительным кивком, и у них тоже появились крылья.
– Моя дочь будет жить! – проговорил Танат, скидывая плащ. Под ним скрывалось черное шелковое одеяние: рубашка и брюки, а за спиной распустились черные крылья. Создавалось такое ощущение, что каждое перо – это сгусток сияющей тьмы.
– Вы так хотите начать войну? – вопрошала Менестрес. – Войну между Светлыми, нейтралами и Темными?
– Почему Темными? – опешил Метатрон.
– Потому что вы слишком много на себя берете! – провозгласил глава дома Варад, выходя из портала во главе своего воинства. – Я говорил Владычице Ночи, что если вы развяжете войну, то в ней мы будем на ее стороне. Ибо именно вы расшатываете установившееся равновесие.
– По какому праву? – потребовал ответа Азраил.
– По праву Хранителей. Не забывайте, мы тоже Хранители.
– Вам нельзя находиться на Земле!
– Постоянно – нет. Как и вам. Но вы забыли о нашей взаимосвязанной системе порталов. Так что в этой битве наше войско будет равно вашему.
– Падшие! – Михаил так плюнул этим словом, словно оно было самым грязным ругательством.
– Вот только не нужно плести заново старую сказочку! Мы всегда были там, где были. То, что у нас разные дороги и цели, еще не повод, – фыркнул предводитель демонов.
– Это ничего не меняет, – надменно ответил Метатрон. – Дитя Смерти должна умереть!
И архангел нанес первый удар. Сокрушительная волна света отделилась от его меча и направилась к Шерри, но на ее пути оказалась Менестрес, Косой Смерти отразив удар, а точнее разрезав волну надвое, от чего та осыпалась снопом колючих искр.
Михаил, Азраил, а за ними и Габриель тоже ринулись в бой. Ангельское воинство атаковало маленькими истребителями. Казалось, исчезло само представление о реальности. Благо Светлым хватило ума накрыть происходящее покрывалом подреальности, дабы битва и ее последствия не просочились в реальный мир. Иначе уже через четверть часа здесь были бы ВВС и национальная гвардия.
Но это не делало происходящее менее реальным для участников событий. Небеса взорвались чистым светом и алым пламенем. То сошлись в схватке ангелы и демоны. Здесь же сражались и вампиры, взяв Юрану в кольцо и не давая никому к ней приблизиться. Главная защита приходилась на Менестрес и Таната. Они взяли на себя архангелов. К чести Смерти стоит заметить, что он использовал свою силу лишь в той мере, чтобы удержат противников.
А четверка архангелов всеми силами старалась прорвать кольцо. Они хоть и святые, создания света, но в бою им не было равных. И держать круговую оборону было не легко. Огненные мечи метали световые волны, молнии, и просто сыпали ударами. Но сдаваться никто не собирался. Держались не хуже.
Юрана сражалась наравне со всеми, не смотря на то, что ее-то все и защищали. Серебряный серп Косы мелькал быстрее мысли, разя без промаха, одним своим касанием сея смерть. То и дело очередной слишком близко подобравшийся ангел рассыпался снопом золотых искр.
Но вовсе не значит, что только небесное воинство несло потери. Полегли многие демоны. Вампиров сильно потрепало. Рана Кируми лишила ее возможности сражаться, но Лота прикрывала ее как могла. Ранений не было только у Менестрес, Таната и Юраны, ибо любой, подходивший к ним на расстояние удара Косы, становился трупом, даже скорее облачком золотых искр.
Сражение велось все яростнее. На место поверженных ангелов Метатрон призывал новых. Правда тут же являлись и новые демоны. Образовалось относительное "равенство" сил. Во всяком случае второстепенных. Битва грозила вылиться в крупномасштабное побоище, и так воздух уже дрожал и искрился от переизбытка метафизической энергии. Но ни одна из сторон не думала уступать.
И никто не задумывался, что же случится при победе той или иной стороны, что будет дальше. Просто не было времени рассуждать столь глобально.
Между тем Менестрес, да и Танат понимали, что битва, даже эта, не может длиться вечно. Но как переломить ее ход?
Должно было случиться что-то… что-то, что станет камнем преткновения. Ожидание этого просто повисло в воздухе. Стало почти осязаемым.
Но, как это обычно бывает, судьба и конкретно Его Величество Случай вносят свои коррективы в любые, даже тщательнейшим образом планируемые, события.
Слишком долгая битва всего лишь на толику ослабила бдительность защитников. Но и самой малости оказалось достаточно. Юрана, обороняясь, на краткий миг оказалась открыта. Азраил воспользовался моментом и метнул в нее огненный меч, обратившийся копьем.
Танат, Менестрес и сама Юрана отреагировали моментально. Три Косы синхронно взметнулись в воздух. Отражая удар. Уже в следующую секунду каждый осознал неотвратимость столкновения. Время словно замедлилось.
Расправившись с мечом, Косы по инерции продолжили движение, пока не столкнулись, образовав причудливую трехгранную фигуру. В тот же миг вырвался настоящий шквал. Но, в отличие от обычного ветра, он не рвал одежду, не сбивал с ног. Наоборот, заставил всех остановиться, как есть. Словно встало само время.
Фигуры Таната, Менестрес и Юраны осветились лиловым светом, этот свет передался древнему орудию Смерти, а от них устремился в небо, сквозь завесу подпространсва, словно ее и не было. На краткий миг все три Косы стали полупрозрачными, а в небе появилась еще одна, но тотчас исчезла.
От всего этого у девушки уже голова шла кругом. Она чувствовала, что сходит с ума. Тогда-то и произошло перевоплощение.
Мюриэль почувствовала, как от ее возлюбленной исходит какая-то странная сила, похожая на шелковый ветер, который распространяется не далее, чем на шаг от девушки. Вампирша обернулась и увидела, что Шерри охвачена лиловым светом. На ее глазах одежда девушки обратилась в легкие доспехи, надетые поверх алой туники. На ногах высокие черные сапоги, волосы перехвачены обручем с рубином в виде черепа. А глаза… глаза обратились в две чаши огня. На лбу вспыхнул знак – сплетенные альфа и омега.
– Шерри… – осторожно позвала Мюриэль, но девушка покачала головой и ответила каким-то чужим, глубоким и проникновенным голосом:
– Нет. Она уступила место мне, Юране. Той части души, которая впитала каждое ее воплощение и сейчас олицетворяет их.
В повисшей тишине ее слова прозвучали как-то уж очень громко. Все обернулись на этот голос в ошеломлении. Только Танат оставался невозмутим. А Юрана продолжила, обращаясь к архангелам:
– Вы пустились в такие споры на мой счет, но никто из вас даже не поинтересовался моим мнением! Я не вещь и не безропотный дух, дабы так легко решать за меня мою судьбу!
– Что с тобой? – наконец поинтересовался Азраил.
– Я – Юрана, дитя Смерти. Шерри, мое нынешнее воплощение, не хочет помнить о своих прошлых жизнях. И я ее понимаю. Это очень тяжело. Но память осталась. Поэтому мне пришлось заменить Шерри в ее теле. Когда я уйду – она вернется. Но сначала я буду говорить за себя.
– И что ты можешь сказать за себя? – поинтересовался Метатрон, снова приняв вид грозного благочестия.
– То, что вы стараетесь обвинить меня в том, к чему я не причастна. Вам это уже говорили. И не стоит думать, что за пять тысяч лет я не научилась использовать свою силу! – в качестве демонстрации Юрана взмахнула рукой, и пальцы уже сжимали древко Косы Смерти.
Архангелы чуть отпрянули, а все тот же Метатрон сказал:
– Может, оно и так, но каждый раз, возрождаясь, ты некоторое время не знаешь ничего о своей силе. Разве не так?
– Даже если так – еще не было ни одного прецедента, – ответила Юрана, нахмурившись.
– Люди говорят: "всегда бывает первый раз", и мы склонны с этим согласиться. Одного раза будет более чем достаточно.
– Почему-то прежние Хранители не были так озабочены этим вопросом. Мы спокойно уживались, – едва ли не ностальгически проговорила Юрана. – У вас же есть договор, и все равно вас что-то не устраивает. Вы хотите лишить меня жизни, но кто дал вам право решать, кто достоин жить, а кто нет? – она распалилась не на шутку.
– Мы – Хранители этой планеты, наш долг – заботиться о ее процветании и благоденствии! А ты – угроза ее существованию! Тебя не должно было быть!
– Но я есть! – почти выкрикнула Юрана, и знак на ее лбу засветился чуть сильнее.
– Это мы и пытаемся исправить, – вздохнул Азраил.
– Подумай не только о себе, но и о всеобщем благе! – патетически воскликнул Метатрон. – Ты хочешь погубить этот мир?
– Пока я не сделала ничего, что этому бы способствовало. Я всегда действую, руководствуясь разумом. И ни разу применение мною силы не было неоправданным! Мое существование не так уж безоблачно, но я заслужила право на него!
– Мы сожалеем, но ты не оставила нам выбора.
В голосе Метатрона слышалось неподдельное сожаление, но, вместе с тем, все архангелы встрепенули и расправили крылья, в их руках появились огненные мечи. В то же время оживилось и ангельское войско. Они тоже ощетинились мечами.
– Не ради собственного блага, но ради спасения мира, ты должна погибнуть! Сдайся, и твоя смерть будет легкой и быстрой! – с этими словами Метатрон взмахнул крыльями, взлетая, изготавливаясь для битвы.
– Никогда! – воскликнула Юрана, принимая боевую стойку.
– Она не умрет! Вы бросили вызов всем нам! Мы будем защищать ее!
Голос Менестрес стал грозен, ее глаза вспыхнули зеленым огнем, поглотившим белки и зрачки. Кожа на спине задвигалась, разошлась, выпустив два черных, как ночь, крыла. Взмахнув ими, королева взлетела и, поудобнее перехватив Косу Смерти, вновь появившуюся в руках, оказалась как раз между Юраной и Метатроном.
– Не вставай на пути у божьего правосудия! Не ищи с нами ссоры! – прогремел голос Метатрона.
– Поздно. Ссора уже начата! – отозвалась Владычица Ночи, и ее голос звучал ничуть не менее громогласно. – И если ты, или кто-либо из вас, поднимет оружие на Юрану, я встану на ее защиту!
– И я! – тотчас отозвалась Мюриэль. Она сама не ожидала, но воздух за ней затрепетал, и на спине появились два полупрозрачных, но, тем не менее, действующих крыла.
– И я, – откликнулся Димьен, и у него возникли такие же крылья.
– Я тоже, – ответил Антуан, в раз обретя крылья, чуть более реальные чем у остальных.
Лота и Кируми выразили свое желание лишь решительным кивком, и у них тоже появились крылья.
– Моя дочь будет жить! – проговорил Танат, скидывая плащ. Под ним скрывалось черное шелковое одеяние: рубашка и брюки, а за спиной распустились черные крылья. Создавалось такое ощущение, что каждое перо – это сгусток сияющей тьмы.
– Вы так хотите начать войну? – вопрошала Менестрес. – Войну между Светлыми, нейтралами и Темными?
– Почему Темными? – опешил Метатрон.
– Потому что вы слишком много на себя берете! – провозгласил глава дома Варад, выходя из портала во главе своего воинства. – Я говорил Владычице Ночи, что если вы развяжете войну, то в ней мы будем на ее стороне. Ибо именно вы расшатываете установившееся равновесие.
– По какому праву? – потребовал ответа Азраил.
– По праву Хранителей. Не забывайте, мы тоже Хранители.
– Вам нельзя находиться на Земле!
– Постоянно – нет. Как и вам. Но вы забыли о нашей взаимосвязанной системе порталов. Так что в этой битве наше войско будет равно вашему.
– Падшие! – Михаил так плюнул этим словом, словно оно было самым грязным ругательством.
– Вот только не нужно плести заново старую сказочку! Мы всегда были там, где были. То, что у нас разные дороги и цели, еще не повод, – фыркнул предводитель демонов.
– Это ничего не меняет, – надменно ответил Метатрон. – Дитя Смерти должна умереть!
И архангел нанес первый удар. Сокрушительная волна света отделилась от его меча и направилась к Шерри, но на ее пути оказалась Менестрес, Косой Смерти отразив удар, а точнее разрезав волну надвое, от чего та осыпалась снопом колючих искр.
Михаил, Азраил, а за ними и Габриель тоже ринулись в бой. Ангельское воинство атаковало маленькими истребителями. Казалось, исчезло само представление о реальности. Благо Светлым хватило ума накрыть происходящее покрывалом подреальности, дабы битва и ее последствия не просочились в реальный мир. Иначе уже через четверть часа здесь были бы ВВС и национальная гвардия.
Но это не делало происходящее менее реальным для участников событий. Небеса взорвались чистым светом и алым пламенем. То сошлись в схватке ангелы и демоны. Здесь же сражались и вампиры, взяв Юрану в кольцо и не давая никому к ней приблизиться. Главная защита приходилась на Менестрес и Таната. Они взяли на себя архангелов. К чести Смерти стоит заметить, что он использовал свою силу лишь в той мере, чтобы удержат противников.
А четверка архангелов всеми силами старалась прорвать кольцо. Они хоть и святые, создания света, но в бою им не было равных. И держать круговую оборону было не легко. Огненные мечи метали световые волны, молнии, и просто сыпали ударами. Но сдаваться никто не собирался. Держались не хуже.
Юрана сражалась наравне со всеми, не смотря на то, что ее-то все и защищали. Серебряный серп Косы мелькал быстрее мысли, разя без промаха, одним своим касанием сея смерть. То и дело очередной слишком близко подобравшийся ангел рассыпался снопом золотых искр.
Но вовсе не значит, что только небесное воинство несло потери. Полегли многие демоны. Вампиров сильно потрепало. Рана Кируми лишила ее возможности сражаться, но Лота прикрывала ее как могла. Ранений не было только у Менестрес, Таната и Юраны, ибо любой, подходивший к ним на расстояние удара Косы, становился трупом, даже скорее облачком золотых искр.
Сражение велось все яростнее. На место поверженных ангелов Метатрон призывал новых. Правда тут же являлись и новые демоны. Образовалось относительное "равенство" сил. Во всяком случае второстепенных. Битва грозила вылиться в крупномасштабное побоище, и так воздух уже дрожал и искрился от переизбытка метафизической энергии. Но ни одна из сторон не думала уступать.
И никто не задумывался, что же случится при победе той или иной стороны, что будет дальше. Просто не было времени рассуждать столь глобально.
Между тем Менестрес, да и Танат понимали, что битва, даже эта, не может длиться вечно. Но как переломить ее ход?
Должно было случиться что-то… что-то, что станет камнем преткновения. Ожидание этого просто повисло в воздухе. Стало почти осязаемым.
Но, как это обычно бывает, судьба и конкретно Его Величество Случай вносят свои коррективы в любые, даже тщательнейшим образом планируемые, события.
Слишком долгая битва всего лишь на толику ослабила бдительность защитников. Но и самой малости оказалось достаточно. Юрана, обороняясь, на краткий миг оказалась открыта. Азраил воспользовался моментом и метнул в нее огненный меч, обратившийся копьем.
Танат, Менестрес и сама Юрана отреагировали моментально. Три Косы синхронно взметнулись в воздух. Отражая удар. Уже в следующую секунду каждый осознал неотвратимость столкновения. Время словно замедлилось.
Расправившись с мечом, Косы по инерции продолжили движение, пока не столкнулись, образовав причудливую трехгранную фигуру. В тот же миг вырвался настоящий шквал. Но, в отличие от обычного ветра, он не рвал одежду, не сбивал с ног. Наоборот, заставил всех остановиться, как есть. Словно встало само время.
Фигуры Таната, Менестрес и Юраны осветились лиловым светом, этот свет передался древнему орудию Смерти, а от них устремился в небо, сквозь завесу подпространсва, словно ее и не было. На краткий миг все три Косы стали полупрозрачными, а в небе появилась еще одна, но тотчас исчезла.
Глава 51.
Секунда тишины, за которой все увидели, как на землю спускается… нечто. Больше всего это походило на то, как если бы из куска звездного неба сшили плащ и свернули его в кокон.
И этот кокон завис над всеми, так и не коснувшись земли. Потом по пустоши разнеслось:
– Довольно!
Только затем кокон развернулся. И правда оказался плащом. Под ним скрывалась точеная фигурка. Внешность сложно поддавалась описанию, абсолютно лишенная признаков пола. Во всяком случае лицо. Приятное, молодое. Тонкий нос, высокие скулы, чуть раскосые глаза, цвет которых менялся каждую секунду, – от всего облика веяло идеальной завершенностью. Очередной образец совершенства. А кожа испускает мягкий матовый свет. Что до волос, то они были сияюще-черными, словно сплели вместе тьму и серебро, очень длинными и развивались, будто отдельное живое существо.
Одета эта… это существо было в короткую тунику полночной синевы, расшитой серебром, причем узор двигался сам по себе, и в высокие, выше колена, серебристые сапоги.
В руке существо держало длинный витой посох, который заканчивался сияющей сферой, внутри которой беспрестанно вращались песочные часы.
Обратив взгляд на Таната, и кивнув ему, как старому знакомому, существо проговорило:
И этот кокон завис над всеми, так и не коснувшись земли. Потом по пустоши разнеслось:
– Довольно!
Только затем кокон развернулся. И правда оказался плащом. Под ним скрывалась точеная фигурка. Внешность сложно поддавалась описанию, абсолютно лишенная признаков пола. Во всяком случае лицо. Приятное, молодое. Тонкий нос, высокие скулы, чуть раскосые глаза, цвет которых менялся каждую секунду, – от всего облика веяло идеальной завершенностью. Очередной образец совершенства. А кожа испускает мягкий матовый свет. Что до волос, то они были сияюще-черными, словно сплели вместе тьму и серебро, очень длинными и развивались, будто отдельное живое существо.
Одета эта… это существо было в короткую тунику полночной синевы, расшитой серебром, причем узор двигался сам по себе, и в высокие, выше колена, серебристые сапоги.
В руке существо держало длинный витой посох, который заканчивался сияющей сферой, внутри которой беспрестанно вращались песочные часы.
Обратив взгляд на Таната, и кивнув ему, как старому знакомому, существо проговорило: