Управление государством. Графы
   Великая заслуга Карла заключается в том, что он сумел привести в порядок и применить на практике правильное управление страной, которое способствовало ее умиротворению. И если первым средством объединения империи считается личность императора Карла, а вторым — его рейхстага, то третьим средством объединения разнородных составных частей империи были, несомненно, поставленные им чиновники.
 
 
   Ювелирное украшение. Дар Карла Великого церкви Раковины.
   Монета Карла Великого.
 
 
   Позолоченное серебро.
   АВЕРС. Надпись по кругу на латыни: «Император Август». РЕВЕРС. (Место чеканки — Трир).
   Старинные народные вожди, герцоги и в Аквитании, и в Баварии, и в стране лангобардов, и всюду, где возможно, были устранены. Все государство было поделено на округа (Gau), всюду были поставлены королевские чиновники, графы для сбора войск, управления и правосудия. Их должность была бенефицием, т. е. должностью, порученной государем и сопряженной с обязанностями, проистекавшими из понятия о бенефиции или лене. Правосудие, относившееся к обязанностям графа, было неодинаково при большом разнообразии народов, их судебных обычаев и правовых воззрений на огромном пространстве империи.
 
 
   Свинцовая печать Карла Великого.
   Заслуживает упоминания обстоятельство, что уже в те времена затруднительная обязанность, побуждавшая всех свободных людей собираться на частые судебные съезды, была облегчена назначением шеффенов, выборных из свободного населения, которые на суде у графа являлись представителями свободного населения. Графства на границах, в марках- Испанской, Британской, Датской, Сербской, Аварской, Фриульской — имели военное устройство, были подчинены маркграфам и застроены укрепленными замками с сильными гарнизонами. С обычной осмотрительностью Карл заботился и о постройке внушительного флота, в котором особенно нуждались постоянно угрожаемые берега Италии и смежных с ней островов. Весьма затруднительно при громадных пространствах и протяженных путях сообщения было наблюдение за чиновничеством. Для этого была установлена должность особых «посланцев»: missi dominici, наблюдавших за судопроизводством и военным делом, и missi fiscalini, наблюдавших за управлением вообще. Эти посланцы всюду проводили волю государя, идею государственного единства. Существеннейшим средством единения было привилегированное положение, которое выпало на долю франкской национальности: из нее (хотя и не исключительно) избирались преимущественно высшие чиновники, графы и чиновники-посланцы. Карл старался, где было возможно, избирать высших сановников и не из франков. В этом отношении было особенно ценно то, что немалое участие в управлении принимали духовные лица и что при замещении различных духовных должностей никакого предпочтения определенной национальности не давалось.
Церковь и воспитание
   Католическая церковь и единообразное воспитание, которое она давала, были одним из важнейших связующих начал в империи и составляли одно из важнейших правительственных средств Карла. Церковь представляла для этого еще плохо организованного государства громадное преимущество уже вполне сложившегося организма. Не только при искоренении язычества в Саксонии, но и во многих других случаях церковь шла рука об руку с Карлом. Ему она обязана чрезвычайно многим и не без основания причла его к лику праведников, хотя в строгом смысле христианского учения он не может быть отнесен к этому разряду. Прежде всего, Франкфуртским капитулярием 798 г. он обеспечил внешнее положение духовенства, обратив обычную уплату десятины на пользу церкви в государственный закон. Еще большую услугу Карл оказал духовенству, тщательно следя, чтобы оно соответствовало своему высокому призванию. Реформа франкской церкви, начатая еще Бонифацием, была в значительной степени расширена епископом Хродегангом Мецским (около 760 г.), который и для белого духовенства вменил в обязанность канонический образ жизни. Клирики кафедральных церквей были обязаны жить по определенным правилам и притом в общежитии, как монахи. Карл старался поощрять развитие проповеди на народном языке, дабы все народы его страны действительно могли проникнуться духом христианства; а т. к. далеко не все духовные лица были в состоянии составлять проповеди на народном языке, то он распорядился создать особые сборники проповедей в помощь проповедникам и составление поручил Павлу Диакону, сыну Варнефрида. И вообще, он очень близко к сердцу принимал образование духовенства, как о том свидетельствует известная поучительная история, рассказанная одним санкт-галленским монахом. Император зашел в школу для клириков и стал прислушиваться к вопросам учителя; оказалось, что дети богатых семей отвечали хуже, а дети бедных лучше. По окончании вопросов император обратился к ученикам с речью и сказал им прямо относительно их будущего, что не станет обращать внимания на лица и положения и бедным, но отличившимся в учении, раздаст лучшие епархии. Так из немногого, случайно сохранившегося о Карле, можно узнать его светлый взгляд на все, что было важно для образования. Он и церковное пение очень ценил. «На Пасхе 787 г., — повествует один из современников, — произошел спор между певцами-галлами и певцами-римлянами. Галлы утверждали, что они поют лучше, а римляне — что исполняют церковные песнопения по предписаниям св. папы Григория. Спор дошел до самого короля Карла, который решил его в пользу григорьевских напевов». Папа Адриан прислал к нему двоих ученейших певцов римской церкви. Из них он одного отправил в Мец, а другого в Суассон; все франкские певцы должны были научиться римскому напеву. Обучение шло так успешно, что вскоре оказалось, что учившиеся в Меце певцы стали настолько же выше других галльских певцов, насколько римские были выше мецских… «А в другой раз, — сообщает тот же исторический источник, — король вывез с собой учителей математики и счетной науки из Рима во франкскую землю и повсюду распространил изучение этих наук». Незаурядный государственный талант Карла Великого способствовал расцвету культуры.
 
 
   Трапеза герцога с дружиной времен Каролингов.
   Реконструкция XIX в.
Император и церковь
 
   Одно из древнейших изображений Карла Великого. Мозаика IX в. Рим. Латеран, триклиний Льва III. Святой Петр передает Карлу Великому знамя Рима, а Льву III паллиум как символы светской и духовной власти.
   По отношению к церковной иерархии Карл сохранял свое положение самодержца в полной неприкосновенности. Приняв новый титул римского императора, он отчасти стал главой церкви, и его друг папа Адриан не напрасно, хотя и с другими целями, указывал ему на пример императора Константина: он не выносил высокомерия духовных сановников, не избавлял духовных лиц от взимания податей и, подобно своему деду, хотя и не с такой же суровостью, поддерживал свое право свободно распоряжаться земельными владениями того или другого монастыря, т. е. не признавал коллективного права церкви на недвижимые имущества. Он сам назначал епископов на места и снабжал их бенефициями, с которыми одновременно были сопряжены определенные обязательства. Он не затруднялся даже входить во внутренние дела церкви, как, например, в догматический спор об адопционизме, который вызвал местные соборы в Регенсбурге 792 г., во Франкфурте 794 г. и был отвергнут как еретическое учение.
 
 
   Пластинка из слоновой кости с переплета молитвенника Дрогона, брата Карла Великого, изображающая таинства мессы.
 
 
   Карл Великий преподносит деве Марии Аахенский собор.
   Позолоченный рельеф по меди. Ковчег с мощами Карла Великого в Аахенском соборе, сделанный по указу Фридриха Барбароссы после причисления Карла Великого к лику святых в 1165 г.
Алкуин
   К почетнейшим чертам характера этого замечательного человека относится его живой интерес к науке и духовному развитию. Именно это личное увлечение придавало силу и значение его усилиям на пользу народного образования. Его учителем и ближайшим доверенным лицом в этом направлении был англосакс Алкуин из Нортумберленда, который с несколькими учениками прибыл ко двору франкского короля и был посажен им в аббаты Турского монастыря. Это было нечто вроде ученого общества, собиравшегося при особе Карла, — целая академия, члены которой носили классические и библейские имена. Даже женщины при дворе Карла принимали участие в этом обществе. Ревность Карла к науке выразилась как нельзя лучше в прекрасном желании, которое он однажды высказал, заметив, что был бы счастлив, если бы в его царстве нашлось 12 мужей, подобных святому Августину и святому Иерониму, на что Алкуин весьма остроумно ответил ему: «У самого Господа, владыки неба и земли, было их только двое, а ты желаешь их иметь двенадцать!»
Сельское хозяйство и торговля
   Многосторонняя административная деятельность Карла в основном была направлена на побуждение народа к практической деятельности — занятия сельским хозяйством, промышленностью, торговлей. Он создал для этого все условия — безопасность от внешних вторжений и внутренний порядок, насколько это было возможно в то время преобладания грубой силы и, насколько это было в его власти, поощрял развитие отдельных отраслей промышленности. Он сам, как крупнейший землевладелец, был разумным и прекрасным хозяином; его имения представляли собой образцовые хозяйственные заведения. От своих управителей он требовал точного отчета: если они провинились, то должны были явиться в резиденцию короля «и отвечать своей спиной или понести иное наказание, какое угодно будет назначить королеве». По старому обычаю королеве в этой части управления принадлежала значительная самостоятельная роль. Хищных зверей, особенно волков, велено было преследовать и истреблять. Еще за два года до смерти Карла появилось подробное законоположение, посвященное обработке земли — знаменитый Capitulare de villis (812 г.). Главным считалось умножение и улучшение путей сообщения, и выполнить это было легче единовластному правителю большого государства, чем правителям разрозненных владений. Карл обратил внимание прежде всего на улучшение водных сообщений — и в 793 г. появился грандиозный для того времени проект соединения каналом Дунайского и Рейнского бассейнов. Проект не был приведен в исполнение из-за невозможности добыть достаточное количество необходимых рабочих рук. Неудачно окончилось и другое благодетельное предприятие — постройка постоянного моста через Рейн у Майнца. Его строили 10 лет и построили так прочно, что, по словам Эйнхарда, «все считали, что этого моста на век хватит»; но пожар 813 г. уничтожил это прекрасное сооружение в течение каких-то трех часов. Считается, что мост подожгли лодочники, занимавшиеся перевозом через реку — весьма выгодным до постройки переправы промыслом. План замены этого моста каменным так и не осуществился.
Торговля и международные связи
   Торговля того времени в основном находилась в руках двух племен: фризов и иудеев. Фризы жили во внутренних городах — Майнце, Вормсе, Кёльне, где о них до сих пор напоминают названия некоторых улиц, а фризские (фряжские) сукна всюду были в цене и составляли важную статью торговли с восточными странами. За морем торговля была сосредоточена в руках евреев, в то время более искусных в мореплавании. В правление Карла они пользовались такой веротерпимостью, какой ни до него, ни после него им никто не оказывал. Им разрешалось строить синагоги во многих городах, например, в Кёльне и Нарбонне, они даже могли занимать общественные должности. Даже при Карле находился иудей Исаак в качестве толмача, которому давались важные поручения, поскольку Карл через Массилию завел непосредственные отношения с Востоком и даже обменялся посольствами с одним из аббасидских государей, халифом Харуном ар-Рашидом. При этих посольствах государи обменялись дарами: при франкском дворе можно было полюбоваться большим слоном Абу ал-Аббасом и превосходной арабской потешной палаткой — подарками халифа.
 
 
   Рог Карла Великого, по преданию подаренный ему Харуном ар-Рашидом. IX в.
   Сокровищница капеллы в Аахене.
   Особенно все дивились диковинным часам, не поддающимся описанию даже такого искусного писателя, как Эйнхард. Это были водяные часы из бронзы, они обозначались 12 медными шариками, которые звонко ударяли о нижний металлический тазик, и 12 всадниками, которые в конце каждого часа выезжали из особых ниш. «Да и другого диковинного было много в тех часах, что теперь и пересказать было бы трудно», — замечал современник. Упоминается также, что Харун признал за своим далеким союзником нечто вроде права защиты христиан, живших в Иерусалиме. Можно предположить, что со стороны Харуна это было более любезностью, нежели актом, имеющим какое бы то ни было политическое значение.
Съезд в Аахене. Назначение наследника. 813 г.
   Это блестящее государство, связавшее воедино столько сильных народов и давшее им государственный строй, страдало только одним недостатком — оно основывалось на разуме и воле одного великого деятеля.
 
 
   Каролингский сеньор.
   С миниатюры IX в.
 
 
   «Витраж Карла Великого» в Шартрском соборе. Изображает мифическое путешествие Карла в Святую землю и мифически истолкованную битву в Ронсевальском ущелье.
   Когда Карл приблизился к старости, злая судьба, тяготевшая над его домашней жизнью, лишила его сыновей Карла и Пипина, и разделение государства на три части, предпринятое им в 806 г., оказалось излишним. В 813 г. император созвал большой съезд государственных чинов в Аахене, где предпочитал жить в последние годы. На этот съезд явились богатые и знатные землевладельцы, высшие духовные и светские сановники и представители власти; много было и иного люда, который хоть и не был представителем народа, но, по крайней мере, заменял его. На этом торжественном собрании Карл возложил венец на главу своего единственного сына и наследника. «Многая лета императору Людовику!» — возгласила толпа вслед за вельможами и знатью. О каком бы то ни было участии духовенства или папском содействии при этом не было речи, акт венчания Людовика был более неожиданным, чем акт венчания Карла в 800 г. «Хвала тебе, Господи, — сказал император Карл, — что ты даровал моим очам возможность видеть моего сына на моем престоле!» Затем поручил своему коронованному наследнику его братьев и отправил его в Аквитанию, где Людовик и правил со славой.
Кончина Карла
   Пять месяцев спустя 28 января 814 г. Карл скончался. Один из источников того времени утверждает, что перед смертью он приобщился тайне святых и был миропомазан епископами. «Когда все сие совершилось, он поручил душу свою Богу и умер с миром… И никто не может передать, как велик был плач и сокрушение о нем по всей земле; даже язычники выразили о нем сожаление. Величайшая скорбь была среди христианского мира и во всем его царстве». Останки Карла были погребены в церкви святой Марии в Аахене.
 
 
   Корона Каролингов.

Книга II
От Людовика Благочестивого до крестовых походов (814-1096)

   Часовня времен Каролингов. Монастырь в Лорше.

ГЛАВА ПЕРВАЯ
Людовик Благочестивый и дом Каролингов до смерти последнего представителя его немецкой линии

Людовик I Благочестивый
   Карл Великий скончался прежде, чем этого можно было ожидать. Его сын Людовик, вызванный из Аквитании, не застал его в живых. Людовик I (814–840) принял бразды правления и выполнил завещание отца. Никто не посмел коснуться его авторитета; единство государства под императорской властью всем пришлось по сердцу. Людовик был достойным преемником отца: в лучшей поре мужества, хорошо воспитанный и привычный к занятиям государственными делами. Опыт правления, приобретенный в Аквитании, помог ему, по образованию он смело может быть поставлен в ряд с тогдашними учеными. Людовик свободно говорил на латыни, понимал греческий и умел толковать Библию в духе богословия того времени — с «духовной и нравственной» стороны, а также со стороны ее «мистического», т. е. аллегорического значения. Ростом он был меньше отца, но крепко сложен, в его руках была необыкновенная сила; в стрельбе из лука и метании копья нелегко было найти ему равного. При этом он унаследовал подвижность отца, был таким же рьяным охотником и так же храбр. Он славился добрыми делами в духе того времени — помощью бедным и выкупом пленных, а по благочестию был равен любому монаху: он усердно и долго молился. При этом он был ретивым работником, о чем можно судить по законодательным актам. Едва ли справедливо сообщение, что только ближайшие советники могли отговорить его от поступления в монастырь по примеру Карломана, дедова брата. Его окружали подрастающие сыновья, что в глазах всех было благоприятным фактором. В 816 г. папа Стефан IV приехал из Рима и в Реймсе помазал Людовика на царство, обращаясь к нему, как ко второму царю Давиду.
Завещание 817 г.
   Случайная опасность, которой он избежал, как и опасения по отношению к сторонникам его племянника Бернарда, сына Пипина, побудили Людовика на четвертом году царствования составить завещание и решить важный при объеме его государства вопрос — как в случае его смерти следует поступить с государством. По этому завещанию его младшие сыновья Пипин и Людовик должны были получить с титулами королей Аквитанию и Баварию; а к старшему Лотарю переходил титул императора и верховное владычество над империей. При этом принцип единства страны соблюдался более, чем при делении государства во времена Меровингов, не обладавших удобным для единовластия императорским титулом. В акте Людовик особо подчеркивал, что ему «и в голову не приходит разрывать единство государства ради любви к детям и тем самым вызывать огорчение святой церкви». На большом съезде в Аахене это распоряжение Людовика было всеми принято. При этом явно проявилось преобладающее влияние духовной знати как главной в то время носительницы идеи единства империи (817 г.).
   Печати Людовика Благочестивого.
   Париж. Национальный архив.
   Монета Людовика Благочестивого и его сына и соправителя Лотаря.
   АВЕРС. В поле крест. Надпись по кругу: HLVDOV1CVS IMP.
   РЕВЕРС. В поле крест. Надпись по кругу: HLOTARIVS IMP.
Восстание Бернарда
   Племянник Людовика Бернард, которого Карл Великий поставил правителем Италии с титулом короля Италийского в 812 г., оскорбился распоряжениями Людовика, увидев в них подрыв своих интересов, и восстал, поддерживаемый партией приближенных к Людовику вельмож. Однако Людовик, несмотря на монашеский образ жизни, оказался на высоте: Бернард оробел, увидев сильное войско, выведенное в поле императором, и покорился. На ближайшем съезде вельмож в Аахене он вместе со своими сообщниками был осужден на смерть. Однако казнь заменили ослеплением, выполненным с такой жестокостью, что Бернард несколько дней спустя умер. Снисходительнее поступили с побочными сыновьями Карла, со стороны которых Людовику некоторое время грозила подобная же опасность: их было приказано постричь и отослать в монастырь.
Партия императрицы Юдифи
   Установился новый порядок, и до 828 г. дела шли неплохо. Графы, епископы и их подчиненные верно несли свою службу. Марки строго охранялись, войны происходили только на границах; при императорском дворе господствовало большое оживление; ко двору постоянно приезжали посольства — греческие, римские, сарацинские, болгарские. Установился обычный и правильный ход дел. По окончании съезда вельмож император отправлялся в поездки либо выступал в поход; затем наступала пора осенних охот в Вогезах или Арденнах и зимнее пребывание в Аахене, где тоже не сидели без дела. С 819 г. Людовик вступил во второй брак с дочерью баварского графа Вельфа Юдифью. Эта женщина приобрела большое влияние на легко поддававшегося ему императора. От Юдифи в 823 г. у императора родился сын Карл: в том же году окончательно определилась структура государственной власти, поскольку старший сын от первого брака Лотарь был коронован в Риме императорской короной. Однако необходимо было наделить владениями и младшего сына, и еще 6-летним мальчиком по указу Людовика он был возведен в титул герцога Аламаннского, откуда родом была семья его матери. Таким образом, при дворе образовались две партии — партия королевы и ее сына и партия трех старших сыновей Людовика. Во главе первой вскоре встал граф Бернард, до этого занимавший трудный пост правителя в Барселоне, а теперь хранитель государственной казны, по древнегерманскому обычаю состоявшей под надзором супруги императора.
Восстание старших сыновей
   Средства, к которым прибегли старшие братья, не были тонкими. Лотарь, которому действительно пришлось наделить землями малолетнего брата Карла, был этим очень недоволен и вместе с братом Пипином восстал против отца, опираясь на его распоряжение о престолонаследии от 817 г. Перевес сил оказался на их стороне, и они обвинили графа Бернарда в позорной связи с императрицей и в том, что он околдовал императора. Они вынудили императрицу удалиться в монастырь, брат Людовик примкнул к ним, а императора пытались заставить отречься от престола и уйти в монастырь. Император Людовик этому воспротивился и в 831 г. на сейме, собравшемся в Нимвегене, вернул себе власть. Восточнофранкская и саксонская знать, а также двое младших сыновей, то ли завидовавших Лотарю, то ли не доверявших ему, были здесь на его стороне. Юдифь и ее братья были возвращены из монастыря, а главные вожди партии Лотаря приговорены к смерти. Однако император помиловал их, поскольку после печального ослепления племянника не решался на кровавые приговоры. Вскоре и граф Бернард, герцог Септиманский, приобрел прежнюю силу и чтобы очиститься от возведенного на него обвинения, он предложил своим противникам решить дело «судом Божьим», т. е. судебным поединком. Но никто не решился вступить с ним в бой.
Второе и третье восстания
   Однако мир был непродолжительным. Второе восстание Пипина и Людовика последовало уже в 832 г. Сила и на этот раз оказалась на стороне императора: Пипин был свергнут с престола, а его королевство Аквитания перешло к Карлу. Это вызвало тревогу сыновей Людовика, которые, опасаясь полного торжества партии своей мачехи, в 833 г. соединились для нового восстания. Теперь они были осторожнее и запаслись тайным союзником в лице папы Григория IV. Им удалось собрать силы около Бориса, а император со своим войском стоял при Кольмаре. Войска были готовы вступить в бой, однако враждующие стороны начали переговоры, в которых принял участие в качестве миротворца папа римский, правда, безуспешно. Переговоры велись так, что все вдруг покинули императора и перешли на сторону его сыновей. Видя это, он сам явился в их лагерь, и Лотарь посадил его в заточение. С императора взяли обещание, что он разлучится с Юдифью, которую отправили в один из итальянских монастырей, а его Лотарь [12]как пленника препроводил сначала в Суассон, а потом в Аахен. В Суассоне император подвергнулся публичному покаянию в церкви монастыря Сен-Медар: облаченный во власяницу, обычную одежду кающихся, он вынужден был прочесть длинный список своих грехов. Это унижение Людовика у многих вызвало сочувствие, а к жестокому Лотарю и всей его партии — отвращение. Двое младших сыновей, Пипин и Людовик, воспользовавшись таким настроением, перешли на сторону отца, и Лотарь выдал его им. Людовик вновь всеми был признан императором, а Лотарь вынужден просить у него прощения. Несколько лет прошли мирно. В течение этого времени Пипин скончался, а император Людовик, озабоченный закреплением значительной доли своего государства за младшим сыном Карлом (от Юдифи), в 839 г. начал новый передел империи, по которому Карлу и Лотарю достались лучшие и наибольшие части, Людовику — одна Бавария, а сыновьям Пипина, чтобы избежать дробления государства, было отказано в уделах. Людовик Баварский обиделся и с оружием в руках восстал против этого передела. Отец выступил с войском против сына; они сошлись на битву ниже Майнца. Однако Людовик скончался на небольшом рейнском островке, почти напротив своего ингельхаймского дворца. Писатель того времени из духовенства изображает его смертный одр, где по обычаю времени в небольшой комнате собралось все находившееся поблизости духовенство. Умирающий, удрученный множеством народа, с досадой стал кричать: «Прочь! Прочь!», а благочестивый хронист, описывающий смерть императора, не преминул объяснить его естественный возглас тем, что ему перед смертью чудился бес и что именно его умирающий отгонял от своего одра. В 840 г. останки императора Людовика были препровождены в Мец и там погребены в церкви св. Арнульфа, родоначальника Каролингов.