Зан Тимоти. Гордость завоевателей

   Кавано нахмурился, запоздало сообразив, что Колхин считал корабли не для того, чтобы убить время.
   – К чему ты ведешь?
   – Да вы посмотрите повнимательнее, – сказал Колхин. – Мы видим очень много всякой техники, но ведь большей частью это вспомогательное оборудование. Самих кораблей не так уж много – тридцать, может, сорок. Даже если вся Лесостепь так же забита техникой, все равно получается не больше тысячи кораблей. И все они – переоборудованные грузовики, а не настоящие боевые корабли.
   Кавано помрачнел, вспомнив, что Квинн говорил о переделке грузовых кораблей в военные.
   – Возможно, это только вспомогательный флот, – предположил он. – А ударный состоит из таких кораблей, как тот что встретил нас наверху.
   – Нет, вряд ли, – Колхин покачал головой. – После усмирения яхромеев мы тщательно уничтожили их военный флот. Они могли спрятать от инспекции максимум два-три корабля вроде того крейсера. И они никак не могли построить с тех пор новую верфь – при таком строгом таможенном контроле над яхромейскими планетами.
   Кавано кивнул: как ни крути, Колхин прав. Служа в Парламенте Севкоора, Кавано однажды наблюдал «изнутри» процедуру таможенного досмотра в яхромейской зоне.
   – И что же у нас получается?
   Колхин пожал плечами:
   – Что примерно тысяча кораблей с наскоро установленным вооружением готова захватить или уничтожить две большие и три малые планеты. И яхромеи, несомненно, понимают, что это неосуществимая задача. Во всяком случае, ее невозможно выполнить одним ударом – прежде чем ими займутся миротворцы.
   Кавано посмотрел на корабли, и мороз прошел по коже.
   – Если только они не рассчитывают на одни лишь ракеты и атомные бомбы… – тихо сказал он. Колхин посмотрел на него:
   – Вы ведь не думаете всерьез, что…
   – Почему нет? – возразил Кавано. – Объясни мне, почему это невозможно. Тем более сейчас, когда Севкоор, по всей вероятности, достает компоненты из тайников.
   – Об этом я и не подумал, – пробормотал Колхин. – Боже праведный! Если яхромеи заполучат это оружие, у нас будут крупные неприятности.
   Кавано вздохнул, стараясь избавиться от холодного комка в груди. «Цирцея» в руках у мстительных яхромеев…
   – Давай не будем спешить с выводами, – сказал он. – Вполне возможно, что существует какой-то гениальный стратегический план, при котором яхромеям будет достаточно этой тысячи кораблей.
   Колхин отрицательно покачал головой.
   – Жаль, что Квинна здесь нет. Нас, коммандос, не очень хорошо обучали стратегии и тактике космических сражений. – Он отвернулся от окна. – Между прочим, вы были правы – теперь мы видим, что мрашанцы намеренно позволили нам сбежать. Десять против одного, что они знали о том, что здесь происходит, и хотели, чтобы мы с этим разобрались.
   Кавано успел позабыть о том разговоре.
   – Действительно, похоже, – согласился он. – Как сказала си Ятур? Курьерский корабль с системой защиты от обнаружения?
   – Да. – Колхин кивнул. – Это значит, что такой корабль очень трудно заметить, пока он не вошел в планетарное пространство. Подобные устройства есть на наших дозорных кораблях. Кроме того, на этих кораблях установлены гасители тахионной эмиссии, так что можно подобраться вплотную к цели, прежде чем тебя засекут тахионные детекторы. Но даже при малых размерах и высокой скорости курьерского корабля противник все равно будет примерно за полчаса предупрежден о его появлении.
   – Вероятно, поэтому яхромеи и решили, что наш корабль – шпионский.
   – И я не стал бы их за это упрекать, – согласился Колхин. – Но вот чего я никак не пойму: почему мрашанцы направили нас сюда? Почему бы им сразу не вызвать миротворцев?
   – Не знаю, – сказал Кавано. – Возможно, им не хотелось отвечать на каверзные вопросы – например, откуда они узнали о том, что здесь творится? А может быть, мрашанцы хотели одним выстрелом убить двух зайцев – устроить так, чтобы мы остановили яхромеев, и сбить нас со следа человека с гобелена Фиббит. Или чтобы мы остановили яхромеев и забыли о мрашанских легендах, касающихся завоевателей. Можешь выбирать, какое объяснение тебе больше нравится.
   Колхин отрицательно покачал головой:
   – Мне кажется, это слишком сложно для мрашанцев.
   Кавано фыркнул:
   – Я постепенно убеждаюсь, что мрашанцы далеко не так бесхитростны и простодушны, какими стараются себя показать. – Позади послышались шаги, и собеседники обернулись. В комнату вошел Хилл. – Ну что, ты устроил Фиббит?
   – Более-менее. – Телохранитель снова поморщился, будто мысль о сандаал вызывала у него отвращение. – Я сделал ей рамку из пластикового ящика, который нашел в шкафу, и натянул на нее полотенце из ванной. Ей не очень понравилась фактура ткани, но я уговорил ее принять это как вызов ее мастерству. Сказала, что попробует снова соткать для вас портрет человека из Мидж-Ка-Сити.
   – Как там комнаты? – спросил Колхин. Хилл пожал плечами:
   – Нет никаких следов. Яхромеи могли, конечно, посадить жучки на окна, но при таком шуме снаружи вряд ли это им что-то даст.
   – А как по-твоему, что это за дом? – спросил Кавано. – Похоже на гостиницу.
   – Это и есть гостиница, – ответил Хилл. – Ее построил лет двадцать назад шведско-яхромейский консорциум.
   – Странное место они выбрали для гостиницы, – заметил Колхин.
   – Постояльцы здесь селились тоже необычные, – добавил Хилл. – В основном альпинисты, которым надоело карабкаться на горы и захотелось чего-нибудь новенького.
   Колхин удивленно посмотрел на него:
   – Ты шутишь?
   – Никаких шуток, – сказал Хилл. – Объединенный межпланетный альп-клуб присвоил здешним деревьям седьмую категорию сложности из восьми возможных – и скалолазы повалили сюда толпами. С полгода назад отель был переполнен, а потом яхромейское правительство решило, что с него довольно трупов незадачливых тарзанов, и прикрыло лавочку.
   Кавано нахмурился и переспросил:
   – Точно – полгода назад?
   – Так сказано в файлах курьерского корабля, – ответил Хилл. – А что, это важно?
   – Возможно, – медленно подтвердил Кавано. – Меня поразило, что практически в это же самое время Торговая палата вдруг резко ограничила доступ нечеловеков к военным технологиям Содружества.
   – Вы думаете, здесь есть какая-то связь? – спросил Колхин.
   Кавано глянул в окно, на бурную деятельность яхромеев, которая имела самое прямое отношение к военным технологиям.
   – Возможно, это всего лишь совпадение. Некоторое время все трое молчали. Колхин заговорил первым:
   – По-моему, нам пора думать, как отсюда сбежать.
   – Сперва все-таки надо поспать, – потер глаза Кавано. – Не знаю, как вы, а я просто умираю от усталости.
   – Понятно, сэр, – сказал Колхин. – Вы с Хиллом поспите, а я подежурю.
   – А ты сам-то…
   – Я в порядке, – заверил телохранитель. – Выспался на корабле. – Он посмотрел в окно. – Кроме того, я тут кое-что придумал и хочу попробовать.
   – Хорошо. – Кавано слишком устал, чтобы спорить. – Только постарайся не шуметь.
   – Не беспокойтесь, сэр, вы ничего не услышите.

Глава 19

   Трое дознавателей не приходили целых семь дней. Но это и к лучшему – Фейлану как раз хватило времени, чтобы придумать новый план. И вот пришло время привести его в действие.
   – Я уж подумал, что вы не вернетесь, – сказал он, когда они вчетвером вышли на ясное солнце. – Вы же знаете, что мне полезно гулять на свежем воздухе хотя бы раз в два дня.
   – Радуйся, что ты вообще ходишь гулять, – отбрил Тирр-джилаш. – Ты пытался спрятать камень.
   Фейлан пожал плечами. Он даже удивился, что после случая с камнем Тирр-джилаша не сместили с начальственной должности, как раньше поступили со Свуоселиком. Значит ли это, что у Тирр-джилаша вообще более высокое положение в иерархии джирриш? Или дело в том, что последний инцидент не имел отношения к загадочной пирамиде?
   – Я не хотел ничего дурного, – сказал Фейлан.
   – Может быть, – сказал Тирр-джилаш. – Или хотел. Но не получил нужный тебе результат. Сегодня мы пойдем здесь. – Он высунул язык и указал на заросли кустарника с бирюзовой листвой, у кромки леса. Белая пирамида стояла в совершенно противоположном направлении.
   – Отлично. – Фейлан покорно пошел в ту сторону. Он не прочь осмотреть и этот участок.
   – Расскажи нам про оружие, которое называется «Мокасиновая змея».
   Фейлан старательно сосчитал в уме до пяти и только потом повернулся к Тирр-джилашу:
   – О чем рассказать?
   – «Мокасиновая змея», – повторил Тирр-джилаш. – Объясни нам, что это такое. Фейлан пожал плечами:
   – Это животное, змея. Водится на моей родной планете. Очень ядовитая, обитает преимущественно в южных районах Северной Америки…
   – Это боевое оружие, – перебил его Тирр-джилаш. – Объясни про оружие «Мокасиновая змея». Или идем внутрь.
   Фейлан поморщился, не придумав, как уклониться от ответа.
   – «Мокасиновые змеи» – это люди, такие как я, – сказал он. – Специально подготовленные, чтобы управлять определенным типом боевых кораблей-истребителей.
   – Как подготовленные?
   – Они могут напрямую обмениваться мыслями с корабельным компьютером. – Фейлан нахмурился. Насколько он помнил, в спецподразделении «Ютландия» не было «Мокасиновых змей». Наверное, джирриш узнали о них из компьютера коммодора Дьями. – Таким образом они лучше контролируют корабль и быстрее реагируют на боевую обстановку. А почему это вас заинтересовало?
   – Джирриш интересует все, что касается людей, – ответил Тирр-джилаш.
   – Вы, наверное, встретились с кем-то из «Мокасиновых змей», да? – спросил Фейлан. – И где, интересно? И что там произошло?
   – Вопросы задаю я, – напомнил Тирр-джилаш. – Расскажи еще о «Мокасиновых змеях».
   – А я больше ничего и не знаю. – Фейлан боролся с приступом досады из-за того, что оказался в такой ситуации. Началась война, или нет, или скоро начнется – все равно, любые проявления чувств ему только повредят.
   – Где находятся «Мокасиновые змеи»? – задал очередной вопрос Тирр-джилаш.
   – Этого я тоже не знаю. – Фейлан присмотрелся к бирюзовому кусту. Ему показалось, или в самом деле среди голубовато-зеленой листвы скрываются длинные сухие колючки? – Тем более что командование миротворцев наверняка в спешке перетасовывает людей и корабли – после того как вы напали на «Ютландию».
   Они подошли к кустарнику совсем близко, и Фейлан рассмотрел растения получше. Действительно, ветки были густо усеяны очень длинными и острыми шипами.
   – Какое интересное растение. – Краем глаза Фейлан заметил, что Низзунаж взял на изготовку пульт управления магнитами. – На некоторых наших планетах тоже водятся кусты с колючками. – Пленник присел на корточки, чтобы рассмотреть растение.
   – Шипы – обычная защита растений, – пояснил Тирр-джилаш.
   – А-а… – Фейлан осторожно просунул левую руку в узкое пространство между колючками. Но его внимание было обращено не на кисть, а на предплечье. Особенно на тот участок, где в ткань комбинезона был вделан блестящий кружок. Фейлан собирался использовать острую щепку, но будет лучше, если все сделают эти колючки. – А на ваших кустах колючки ядовитые? – спросил он. – У нас встречаются и ядовитые. Впрочем, яд не сильный, вызывает только легкое раздражение кожи.
   – У нас есть и ядовитые, и неядовитые. – Фейлану послышалась нотка неуверенности в голосе джирриш. – Но об этом растении мы ничего не знаем.
   – Не важно, я буду осторожен, – заверил его Фейлан. Теперь он занял нужную позицию – руку можно довольно свободно вынуть из куста, а один из шипов упирается в ткань комбинезона у самого края блестящего кружка. – Я в детстве часто играл среди таких кустов… Ой!
   Он резко отшатнулся и почувствовал укол в запястье – там, куда упиралась колючка. Она вонзилась в ткань и отломилась от ветки. Фейлан упал на спину, крепко сжал правой рукой запястье левой и негромко выругался.
   – Что? – шагнул к нему Тирр-джилаш.
   – Немного поцарапался, – проворчал Фейлан, делая вид, что потирает больное место, а на самом деле выясняя результат эксперимента. Получилось! Край кружочка был оторван, он приподнялся всего на пару миллиметров, но остальное Фейлан доделает ногтями.
   – Где больно? – спросил Тирр-джилаш.
   – Здесь. – Фейлан опустил правую руку и посмотрел на запястье левой. – Вот здесь. – Он показал на полукруглые следы, только что оставленные его собственными ногтями. – Кажется, кожа цела. Но все равно болит.
   Тирр-джилаш пробормотал что-то на языке джирриш, и Свуоселик выступил вперед.
   – Свуоселик отнесет в лабораторию шип, – объяснил Тирр-джилаш Фейлану, – и изучит яд.
   – Спасибо, – поблагодарил Фейлан.
   Значит, они в самом деле ничего не знают об этом растении? Следовательно, эта планета – нечто вроде форпоста и здесь нет обычной колонии. Интересно. Может, эта информация пригодится впоследствии.
   – Чувствуешь плохо? – спросил Тирр-джилаш.
   – Нет, все в порядке. – Фейлан ненадолго сосредоточился на том месте, куда его на самом деле уколол шип. Только сейчас он подумал о том, что действительно рискует. Если эта колючка ядовита, у него будут крупные неприятности. – Не пойму, зачем здесь колючки, – решил порассуждать он вслух. – Обычно растения защищаются шипами от травоядных животных. Но здесь же нет никаких животных…
   – Здесь много животных, – сказал Тирр-джилаш. – Но их всех отогнали за ограждение.
   – Отогнали? – многозначительным тоном переспросил Фейлан. – Или всех перебили?
   Все шесть зрачков Тирр-джилаша разом сузились:
   – Джирриш не нападают первыми и не убивают без причины, Каввана!
   Фейлана его слова нисколько не убедили.
   – Ах да, конечно, – сказал он самым язвительным тоном, на какой был способен. – Это ваши старейшие так сказали. И, конечно же, ваши старейшие никогда не лгут.
   – Не говори плохо о старейших! – резко сказал Свуоселик. – Тебя предупреждали раньше: не говори плохо о старейших!
   – А может, старейшие ошибаются? – возразил Фейлан. – Или их самих кто-то обманул?
   – Это невозможно, – уверенно заявил Свуоселик. – Все старейшие это сказали.
   Фейлан недоверчиво поднял бровь:
   – Что, на поле боя побывали все-все старейшие?
   – Не все старейшие джирриш, – уточнил Тирр-джилаш. – Там были старейшие кланов Кейирр, Туорр и Флийирр.
   – Значит, их ввели в заблуждение, – сказал Фейлан. – Не забывайте, я сам там был…
   – Старейшие не лгут, – настаивал Свуоселик.
   Фейлан вздохнул, понимая, что уперся в тупик. Очевидно, клановая лояльность не позволяет джирриш задавать неудобные вопросы о сражении, в котором было уничтожено спецподразделение «Ютландия» – даже при наличии самых веских доказательств, опровергающих официальную версию события. Наверное, как раз поэтому допрашивать пленника поручили этим троим.
   Но даже самая несокрушимая ложь может дать трещину, если бить по ней достаточно сильно и достаточно часто. И Тирр-джилаш уже как будто начал поддаваться на провокации Фейлана.
   – Ну и ладно, – улыбнулся Фейлан. – Верьте, во что вам хочется верить. – Он показал на деревья, которые росли позади кустарника, и спросил: – Можно, мы теперь пойдем туда?

* * *

   Было совсем не просто извлечь маленький диск из рукава смирительного комбинезона, тем более во время переодевания, под присмотром трех пар внимательных глаз. И все же Фейлан справился. Может быть, Фейлан действительно развил ловкость рук, достойную фокусника, но, скорее всего, джирриш просто не представляли себе, что можно сделать при помощи ногтей – ведь у них самих ногтей не было.
   Он пустил воду горячее, чем обычно, немного подождал и, когда стенки душа стали непрозрачными из-за конденсата, рассмотрел свою добычу. Верхняя поверхность диска состояла из темного вещества, похожего на стекло. Нижняя поверхность была светлее. В центре ее покрывал тонкий узор, напоминающий микросхему, из которого выходили два проводка.
   Намыливая голову, Фейлан пригляделся к оборванным проводкам. Нет, это не металлическая проволока, а какое-то стеклянистое вещество. Значит, оптические волокна, если только джирриш не изобрели проводку на основе какого-нибудь эффекта полей.
   Получается, Фейлан правильно угадал назначение и принцип действия дистанционного пульта, который носил Низзунаж. Оптические волокна в разных частях смирительного комбинезона означают, что джирриш включают магниты при помощи направленного сигнала. Скорее всего это инфракрасный или ультрафиолетовый луч, хотя, возможно, джирриш используют и рентгеновское излучение. Но это не так уж важно.
   Фейлан нахмурился и снова покрутил в пальцах диск. Нет, он не прав. Все-таки важно, чем джирриш активируют смирительный комбинезон. Если удастся незаметно заблокировать датчики на комбинезоне, появится лазейка, которую он так долго искал. И, в зависимости от типа излучения, надо выбирать материал, которым можно заблокировать магниты. С инфракрасным или ультрафиолетовым излучением можно справиться при помощи обычной грязи или листьев. А рентгеновские лучи остановит только свинцовая фольга, никак не меньше.
   Все, более внимательно он рассмотрит диск в следующий раз. Сейчас Фейлану меньше всего хотелось вызвать у джирриш лишние подозрения. Он осторожно вдавил диск в кусок мыла и мылом же замазал его сверху. Не самый лучший тайник, но есть надежда, что наблюдатели за стенками душа ничего не заметят. Если повезет, на этот раз добычу не отнимут.
   То, что произошло неделю назад, в точности повторилось. За прозрачной стенкой камеры стояло четверо солдат с серыми палками на изготовку. Двое невооруженных джирриш вошли в камеру. Тирр-джилаш наблюдал с другой стороны душевой кабинки, его язык нервно выстреливал и прятался обратно.
   – Что случилось? – У Фейлана упало сердце.
   – Ты иди в сторону, – сказал Тирр-джилаш.
   Значит, снова заметили. Фейлан вздохнул и отошел от душевой кабинки. Один невооруженный джирриш остался у двери, второй прошел мимо Фейлана в душевую. Там джирриш принесенным с собой маленьким инструментом расковырял мыло и вынул диск.
   – Неправильно, – упрекнул Тирр-джилаш. – Ты скажешь, не знал?
   Фейлан повернулся к нему:
   – Оно само отвалилось… И мне захотелось получше рассмотреть эту штучку. Я же говорил: мы, люди, очень любопытные.
   Некоторое время тишину нарушало только ровное гудение кондиционеров.
   – Джирриш не правы, – сказал наконец Тирр-джилаш. – Вы не бездумные хищники. Вы размышляете и строите планы. Слишком много нарушений. Завтра не идешь на воздух.
   – Так нечестно! – возмутился Фейлан.
   – Нечестно? – Тирр-джилаш забрал у подчиненного и показал Фейлану покрытый мылом диск. – Нет честности с животным.
   В душе у Фейлана что-то оборвалось. Ему вдруг стало безразлично, останется он в живых или нет.
   – Ты меня назвал животным? – прорычал он. – Я покажу тебе, какое я животное!
   Он шагнул вперед, руки сами сжались в кулаки… Фейлан смутно сознавал, что Тирр-джилаш кричит, а солдаты позади него вскинули ружья и прицелились…
   А потом мир взорвался ослепительной вспышкой.
   Фейлан отшатнулся, выругался и прижал руки к лицу. Он слышал, как один из тюремщиков пробежал через комнату и быстро задвинул за собой дверь.
   – Вы не бездумные животные, – заключил Тирр-джилаш. – И тем не менее вы – хищники. Вы порождаете войны.
   Фейлан осторожно приоткрыл глаза, моргнул. Если не считать рези в глазах и большого красного пятна по центру поля зрения, то он не пострадал. За краем алого пятна Фейлан увидел группу джирриш, спешивших к наружной двери.
   – Мы не всегда начинаем войны, – сообщил он Тирр-джилашу. – Но если мы воюем, то всегда побеждаем. Скажи это своим старейшим.
   Тирр-джилаш помолчал немного и пообещал:
   – Я скажу.
   После этого Тирр-джилаш повернулся и вышел из комнаты. Фейлан остался один. Если, конечно, не считать полудюжины техников, которые, как всегда, возились у мониторов в соседней комнате.
   Часто моргая от рези в глазах, Фейлан поднял с пола комбинезон и медленно оделся. Он был выжат, как лимон. Итак, первое действие спектакля завершилось. Он притворился наивным и послушным – и сумел кое-что выяснить. Если на то пошло, он узнал гораздо больше, чем мог надеяться.
   Кроме всего прочего, Фейлан понял, что хитрыми уловками он ничего не добьется. И когда он попытается бежать, уповать можно будет только на грубую силу.
   Фейлан улегся на кровать, всем своим видом показывая, что полностью подавлен и деморализован, закрыл глаза, давая им целебный отдых, и приступил к мысленным расчетам.

Глава 20

   Стюарту Кавано казалось, что он вовсе и не спал – только смежил веки, как его деликатно тронули за плечо.
   – Лорд Кавано, – шепнули над ухом, – это я, Хилл. Говорите шепотом, сэр.
   – Хорошо, – прошептал в ответ Кавано и с трудом открыл зудящие, словно засыпанные песком, глаза. – В чем дело?
   – Пора, сэр. Вам еще нужно одеться.
   Стюарт Кавано, сощурившись, посмотрел на окно. Когда он ложился в постель, сквозь зеленые листья деревьев пробивались солнечные лучи. Сейчас там горело яркое искусственное освещение. Видимо, военный завод яхромеев работал сутки напролет.
   – Ладно.
   – Мы подождем в санузле. – Хилл вышел.
   В обстановке этого санузла смешались два стиля – человеческий и яхромейский. Сверкающая водонапорная система из стеклопластика находилась рядом со стандартным туалетным оборудованием, джакузи соседствовала с пародушевой. Стены и пол были выложены серым камнем, по которому вилась живая виноградная лоза. На потолке голубело небо в облачках. Когда Кавано увидел эту комнату впервые, ему показалось, что кто-то перенес ванную в кусты, под открытое небо. Едва ли неизвестный дизайнер хотел добиться именно такого эффекта. Тем более он не предусматривал большую дыру, которая теперь зияла между водонапорной системой и пародушевой.
   – Лорд Кавано, – поприветствовал вошедшего Колхин. С ног до головы он был покрыт пылью, на лбу ее пробороздили струйки пота. – Простите, что пришлось разбудить вас, сэр.
   – Ничего страшного. – Кавано хмуро разглядывал дыру в стене. – Как вам это удалось?
   – У миротворцев всегда есть что-нибудь в резерве, – пошутил Колхин, довольный своей работой. – Ну, как вам это нравится?
   Кавано подошел к дыре и сунул в нее голову. В стене проходила прямоугольная шахта, по ней вертикально протянулись несколько параллельных труб. Шахта казалась узкой и неимоверно грязной.
   – Тесновато, – заметил Кавано. – Мы собираемся туда лезть?
   – Да, сэр, – отозвался Колхин. – По трубам спустимся до подвала, а оттуда проберемся в цех.
   Кавано оглядел чумазого Колхина и только сейчас заметил, что он тяжело дышит.
   – Я правильно понимаю: вы только что проверили этот путь?
   – Да, сэр. Не волнуйтесь, спускаться гораздо проще, чем подниматься.
   Кавано еще раз осмотрел дыру в стене.
   – А как же Фиббит? – спохватился он. – Она здесь не пролезет.
   Колхин и Хилл переглянулись.
   – Не пролезет, – подтвердил Хилл. – Поэтому мы с ней остаемся.
   – И не думайте, – покачал головой Кавано. – Либо уходим все вместе, либо не уходит никто.
   – У нас нет другого выбора, – вежливо, но твердо произнес Колхин. – Фиббит не поместится в шахте, и в одиночку ей не создать впечатления, что все мы находимся в номере. А вместе с Хиллом у них получится. Винд Кайе. местный правительственный центр, недалеко отсюда, в каких-то трех тысячах километров. Когда мы туда доберемся, свяжемся с консульством Севкоора и вытащим их по дипломатическим каналам. Но на это уйдет время.
   – Хилл? – повернулся Кавано к Хиллу.
   – Я полностью согласен с Колхином, сэр. И у нас нет времени на споры.
   Кавано вздохнул: несомненно, они правы. Но ему все равно это не нравилось.
   – Яхромеев кондрашка хватит, когда они увидят эту дырку, – кивнул он на пробоину. – Хорошо, Колхин. Идем.

* * *

   Спускаться вниз по шахте оказалось не так уж и сложно. Колхин привязал начальника к трубе своим кителем, так что тому не пришлось тратить много сил. К тому же телохранитель двигался первым, и Стюарт знал, что если сорвется, то Колхин подхватит его.
   Хотя спуск и был относительно безопасен, но приятным его Кавано не назвал бы. В сырой шахте стоял затхлый запах, отчего все время хотелось чихать; от пыли и тесноты тело чесалось, а какие-то местные насекомые так и липли к открытым участкам кожи на лице и руках. Казалось, что этот спуск никогда не закончится. Кавано уже уверился, что они давным-давно миновали подвал и теперь спускаются к самому центру планеты. Наконец Колхин помог ему преодолеть последние метры.
   – Сюда, – шепнул Колхин, пока Стюарт отвязывал его китель от трубы. – Служебный вход, там неподалеку стоят два аэрокара. Мы проползем вдоль невысокой декоративной стены, она тянется вокруг здания, и все дела.
   После шахты, покрытой изнутри жирной копотью, газон с сухой травой показался Кавано раем. Через несколько минут они доползли до конца стенки. За ней обнаружился ровный ряд наземных машин, припаркованных у входа в гостиницу.
   – А где аэрокары? – поинтересовался Стюарт.
   – Их нет, – мрачно заключил Колхин. – Черт, верно, они были курьерские.
   Кавано заглянул за стену. Повсюду, насколько хватало глаз, под слепящими прожекторами трудились техники и сновали яхромейские военные.
   – Пешком мы далеко не уйдем, – заметил он.