Зан Тимоти. Возрождение тьмы

мурашки. Ему приходилось прежде попадать в расположение частных армий, из
этого не получалось ничего, кроме неприятностей.
- Кажется, мне начинает это не нравиться, - решил Ландо, робко замедляя
скорость "Госпожи Удачи" перед внешней линией обороны. Грузовое судно Сены
впереди уже приближалось к посадочной площадке, которую с трудом можно было
отличить от окружающего ее грунта. - Ты уверен, что нам хочется через это
пройти?
- А что остается, когда над головой три дредноута, - хрипло ответил
Хэн. - Не думаю, что у нас есть хоть какой-нибудь выбор. Во всяком случае, в
этом гробу.
- Вероятно, ты прав, - признал Ландо, видимо слишком озабоченный, чтобы
обижаться на подобную оценку своего корабля. - Так что же нам делать?
Судно Сены выпустило посадочные салазки и приземлилось на площадку.
- Думаю, придется выйти и вести себя как званые гости, - ответил Хэн.
Ландо кивнул на бластер Хэна.
- А ты не думаешь, что они будут возражать, если их званые гости явятся
с оружием?
- Пусть сперва возразят, - мрачно процедил Хэн, - и тогда мы это
обсудим.
Ландо опустил "Госпожу Удачу" возле грузового судна, и они с Хэном
направились к кормовому люку. Айринз, ее поденщина у передатчика
закончилась, ждала их там с пристегнутым на боку бластером. Снаружи уже был
припаркован транспортный скиф, и, как только они втроем двинулись вниз по
трапу, из-за носовой оконечности "Госпожи Удачи" появилась Сена со своей
многочисленной свитой. Большинство людей были одеты в желто-коричневую
форму, совершенно незнакомую, но смутно напоминавшую по покрою
кореллианскую; Сена, в отличие от них, - в гражданском платье
неопределенного покроя, которое было на ней еще на Нью-Кове.
- Добро пожаловать на нашу оперативную базу, - сказала Сена, обводя
рукой окружавшие их строения лагеря. - Если вы не возражаете отправиться
вместе с нами, командир будет рад повидаться с вами.
- У всего этого очень деловой вид, - заметил Хэн, когда они все
поднялись на борт скифа. - Готовитесь начать войну или дело в чем-то другом?
- Мы не занимаемся разжиганием войн, - холодно ответила Сена.
- Ага, - кивнул Хэн, он еще раз оглядел все вокруг, пока водитель
разворачивал скиф и затем направил его в глубь лагеря. Планировка что-то
смутно ему напоминала.
Ландо догадался первым.
- Вы знаете, это место выглядит очень уж похожим на старые базы Союза,
с которых мы действовали, - обратился он к Сене. - Только здесь все на
поверхности, а мы прятали это под землей.
- Лагерь действительно выглядит так же, неужели у вас есть сомнения? -
согласилась Сена ничего не выражающим тоном.
- Значит, вы имели дело с Союзом? - Ландо осторожно попробовал вызвать
ее на разговор.
Сена не ответила. Ландо взглянул на Хэна, подняв брови. Хэн легонько
пожал плечами в ответ. Что бы здесь ни происходило, очевидно только одно -
не в привычках наемников распространяться о деле.
Скиф остановился возле административного типа здания, отличающегося от
соседних только тем, что по бокам входа в него стояли два часовых в форме.
Они отдали честь Сене, затем один из них открыл перед нею дверь.
- Командир просил, чтобы вы вошли к нему на минуту один, капитан Соло,
- сказала Сена, остановившись возле открытой двери. - Мы с генералом Ландо
подождем здесь.
- Хорошо, - ответил Хэн. Сделав глубокий вдох, он шагнул внутрь.
Судя по внешнему виду, он ожидал увидеть обычное административное
помещение с большим холлом и множеством уютных служебных кабинетов, к
которым ведут расходящиеся во все стороны коридоры. Он был немало удивлен,
когда обнаружил, что оказался в прекрасно оборудованном центре управления
боевыми действиями. Вдоль всех стен тянулись пульты связи и слежения за
целями, в том числе, по крайней мере один, рецептор гравитационной ловушки и
то, что выглядело пультом управления диапазоном ионной пушки планетарной
обороны, похожей на те, какими располагал Альянс на Хоте. Установленный в
центре помещения голографический дисплей показывал солидный сектор
пространства с множеством звезд и сотнями многоцветных меток и линий
направлений между ярко светящимися белыми точками.
Возле него сидел мужчина.
Черты его лица искажали разноцветные отсветы дисплейного изображения;
однако, несмотря на игру красок, Хэн не сомневался, что видел это лицо
только на портретах. Узнав мужчину, он вздрогнул, как от внезапного удара
грома.
- Сенатор Бел Иблис, - прошептал Хэн.
- Добро пожаловать в Приют Странника, капитан Соло, - раскатистым
голосом ответил тот и двинулся ему навстречу. - Мне лестно, что вы узнали
меня.
- Любому кореллианцу было бы трудно забыть вас, сэр, - сказал Хэн, его
ошеломленный разум как-то вскользь отметил, что во всей галактике найдется
очень немного таких, кто услышал бы от него автоматическое "сэр". - Но
вас...
- Не было в живых? - договорил за него Бел Иблис, и на его морщинистом
лице появилась полуулыбка.
- Ну... да, - запинаясь произнес Хэн. - Я хочу сказать, все считали,
что вы умерли на Анкероне.
- В определенном смысле действительно умер, - тихо подтвердил его
собеседник, и улыбка исчезла с его лица. Находясь теперь к нему ближе, Хэн
отчетливо видел, как напряжены иссеченные морщинами возраста черты лица
сенатора. - Император был не в состоянии просто убить меня на Анкероне, но
вполне мог сделать то, что сделал. Он отобрал у меня все, кроме жизни:
семью, профессию, даже все возможности будущих контактов с основными слоями
кореллианского общества. Он поставил меня вне закона, на создание и
соблюдение которого я положил все свои силы. - На его лицо вернулась улыбка,
напоминающая слабый намек на проблеск солнечного света из-за кромки черной
тучи. - Он заставил меня сделаться Повстанцем. Полагаю, вам знакомы
возникающие в такой ситуации чувства.
- И хорошо знакомы, - сказал Хэн, криво усмехнувшись в ответ. В школе
он читал о легендарном сенаторе Гарме Беле Иблисе, теперь он предстал перед
ним на расстоянии вытянутой руки. Это заставило его снова почувствовать себя
школьником. - Я все еще не верю своим глазам. Если бы знать об этом раньше -
мы могли бы по-настоящему использовать эту вашу армию во время войны.
Ему показалось, что в тот же миг по лицу Бела Иблиса пробежала тень.
- От нас, вероятно, было бы мало проку, - сказал он. - На создание
того, что вы видели, у нас ушло очень много времени. - На его лице снова
появилась улыбка. - Но у нас еще будет время поговорить об этом. А сейчас,
как я вижу, вы мучительно пытаетесь вспомнить, когда мы встречались.
В действительности Хэн даже позабыл об упоминании Сеной предыдущей
встречи.
- Сказать вам правду, мне просто не за что зацепиться, - смутился он. -
Если это было не после Анкерона и вы не были переодеты или что-нибудь в этом
роде.
Бел Иблис отрицательно покачал головой.
- Никаких переодеваний; я и не ожидал, что вы действительно запомнили
эту встречу. Но позволю себе намекнуть: вам было в то время всего
одиннадцать лет.
Хэн от удивления заморгал.
- Одиннадцать? - повторил он, словно эхо. - Вы хотите сказать, в школе?
- Правильно, - кивнул Бел Иблис. - Просто абсолютно точно. Встреча была
на школьном собрании, где вас заставили слушать политические речи группы
таких же, как я, ископаемых.
Хэн почувствовал, что у него начинает гореть лицо. В памяти по-прежнему
было пусто, но зато он вспомнил, как в тот период своей жизни относился к
политикам. Но если хорошенько подумать, то мнение о них не слишком
изменилось за истекшие годы.
- Извините меня, но я все еще не могу вспомнить.
- Я уже сказал, что и не надеялся на это, - сказал Бел Иблис. - Но сам
очень хорошо запомнил этот случай. Когда после наших речей наступило время
вопросов, вы задали их два; мне не восстановить их точные формулировки, но
вопросы были исключительно острыми: первый касался этики предвзятого
отношения к чужеземцам, которое начинало набирать силу во властных
структурах Республики, а второй - некоторых очень специфических примеров
коррупции, в которой были замешаны мои коллеги по Сенату.
Ситуация начала проясняться, по крайней мере, появилось смутное
представление о том, какого сорта была эта встреча.
- Да, теперь я припоминаю, - медленно заговорил Хэн. - Полагаю,
какой-нибудь из моих приятелей подзадорил меня ляпнуть вам эти вопросы.
Вероятно, решил организовать мне наказание за невоспитанность. Но меня и без
того было за что наказывать, поэтому дополнительные неприятности меня не
беспокоили.
- У вас уже тогда сформировалось ваше жизненное кредо, вы это хотите
сказать? - сухо заметил Бел Иблис. - В любом случае это были вопросы, каких
я не ожидал от одиннадцатилетнего ребенка, и они настолько заинтриговали
меня, что я о вас осведомился. С тех самых пор я не спускал с вас глаз.
Хэн поморщился.
- Вероятно, вы не были в восторге от того, что пришлось увидеть.
- Одно время, да, - согласился Бел Иблис. - Должен признать, что меня
очень огорчил ваш уход из Имперской Академии - вы показали себя там
многообещающим курсантом, а у меня в то время было ощущение, что убежденно
преданный офицерский корпус оставался одной из немногих оборонительных
цитаделей Республики, еще не рухнувших под напором становления Империи. - Он
пожал плечами. - В сложившихся обстоятельствах просто замечательно, что вы
поступили именно так, как поступили. При вашем очевидном пренебрежении к
авторитетам вас бы тихо ликвидировали во время императорской чистки,
коснувшейся офицеров, которых ему не удалось заманить на свою сторону. И
тогда все могло бы пойти совсем по-другому, не так ли?
- Возможно, немного по-другому, - скромно согласился Хэн. Он оглядел
помещение. - Как долго вы базируетесь в этом... как вы его назвали, Приюте
Странника?
- О, мы никогда не засиживаемся на одном месте, - сказал Бел Иблис,
сжав плечо Хэна и вежливо, но твердо поворачивая его лицом к двери. -
Обоснуйся надолго, и имперцы рано или поздно найдут тебя. Однако о деле мы
потолкуем позднее. Ваш друг за дверью, вероятно, уже нервничает. Выйдем, и
вы познакомите меня с ним.
Ландо действительно выглядел немного возбужденным, когда Хэн и Бел
Иблис вышли на освещенное солнцем крыльцо.
- Все в порядке, - заверил его Хэн. - Мы среди друзей. Сенатор, это
Ландо-калриссит, одно время генерал Альянса Повстанцев. Ландо, сенатор Гарм
Бел Иблис.
Он, конечно, не ожидал, что Ландо вспомнит имя кореллианского политика
давнего прошлого. И оказался прав.
- Сенатор Бел Иблис, - совершенно нейтральным тоном повторил имя Ландо
и поклонился.
- Считаю честью знакомство с вами, генерал, - сказал Бел Иблис. - Я
много слышал о вас.
Калриссит взглянул на Хэна.
- Просто Ландо, - сказал он. - Генералом меня величают теперь больше из
вежливости.
- В этом мы с вами равны, - улыбнулся Иблис. - Я тоже больше не
сенатор. - Он повел рукой в сторону Сены. - Вы знакомы с моим главным
Советником и неофициальным послом с широкими полномочиями Сеной Леквольд
Мидейнл. И... - Он осекся и стал оглядываться. - Как я понимаю, Айринз была
с вами?
- Ей потребовалось вернуться на корабль, сэр, - ответила ему Сена. -
Оказалось необходимым успокоить другого нашего гостя.
- Да, адъютант сенатора Брей'лиа, - сказал Иблис, бросив взгляд в
сторону посадочной площадки. - Из-за этого можно попасть в неловкое
положение.
- Да, сэр, - сказала Сена. - Возможно, мне не следовало доставлять его
сюда, но в тот момент я не видела другого выхода.
- О, я согласен, - успокоил ее Иблис. - Оставить его совершающим набег
имперцам означало бы попасть более чем в неловкое положение.
Хэн ощутил пробежавший по телу холодок. В порыве возбуждения от встречи
с Белом Иблисом он совершенно забыл о том, что привело его на Нью-Ков.
- Вы, кажется, в хороших отношениях с Брей'лиа, сенатор? - осторожно
заметил он. Иблис пристально посмотрел на него.
- И вам хотелось бы знать, что за этими хорошими отношениями
скрывается?
Хэн заставил себя обрести твердость.
- Собственно говоря, сэр... да, хотелось бы.
На лице бывшего сенатора появилась слабая улыбка.
- Вы по-прежнему верны отказу пасовать перед авторитетами, ведь так?
Хорошо. Давайте посидим в холле штаб-квартиры, и я расскажу вам обо всем,
что вас интересует. - Он едва заметно натянуто улыбнулся. - А потом и я
задам вам несколько вопросов.

Скользящая дверь открылась, и Пелеон шагнул в темную переднюю личного
штаба Трауна. Темную и, вероятно, пустую; но Пелеон знал, что это не так.
- У меня важная информация для Адмирала, - сказал он громко, - и нет
времени на все эти твои маленькие шалости.
- Это не шалости, - раздалось раскатистое мурлыкание Рукха у самого уха
Пелеона, заставившее его отпрянуть в сторону, несмотря на усилия удержаться
от этого. - Техника незаметного появления требует постоянной тренировки,
иначе можно потерять навыки.
- Тренируйся на ком-нибудь другом, - проворчал Пелеон. - У меня много
работы.
Он двинулся к двери во внутреннее помещение, кляня Рукха и его расу.
Полезное орудие Империи, ничего не скажешь; но ему прежде приходилось иметь
дело с такого рода структурами тесно связанных родов; из общения с этими
примитивными цивилизациями никогда не получалось ничего, кроме
неприятностей, если нянчиться с ними достаточно долго. Дверь в штабные
апартаменты Трауна открылась...
Царившую и там темноту разбавлял лишь мягкий свет свечей.
Пелеон резко остановился, вспышка памяти вернула его в тот вселявший
суеверный страх склеп на Вейленде, где тысячи свечей символизировали могилы
отправленных в мир иной за несколько последних лет только в результате
кровопролитий, у истоков которых стоял Йорус К'баот. Выходит, Траун
превратил свой штаб в некую копию этого...
- Нет, я не попал под влияние нашего кающегося Джедая, - сухо прозвучал
голос Трауна из глубины помещения. - Над горящими свечами тут же вспыхнули
красные огоньки в глазах Адмирала. - Взгляните поближе.
Пелеон приблизился, как было велено; то, что он принял за свечи, было
на самом деле голографическими изображениями изысканно утонченных, сотканных
из света скульптур.
- Красиво, не правда ли? - сказал Траун созерцательно-задумчивым
голосом. - Это кореллианские пламенеющие миниатюры, одна из немногих форм
искусства, за копирование которой принимались многие, но повторить так никто
и не смог. Ничего, кроме придания определенной формы передающим оптическим
волокнам, псевдолюминесцирующий растительный материал да пара гурлишских
источников света; в самом деле больше ничего, и тем не менее факт остается
фактом - в них есть нечто такое, чего не может постичь никакой другой народ.
- Голографические пламенеющие фигурки погасли, и в центре помещения
появилось замершее изображение трех дредноутов. - Эта голограмма сделана два
дня назад "Неумолимым" возле планеты Нью-Ков, капитан, - продолжил Траун тем
же задумчивым тоном. - Смотрите внимательно.
Он включил воспроизведение записи. В полной тишине Пелеон наблюдал за
тем, как дредноуты, выстроившиеся в форме треугольника, открыли огонь ионных
орудий в направлении снимавшей их камеры. Едва различимые в неистовом потоке
ионного огня, грузовое судно и какая-то посудина, напоминающая прогулочную
яхту, мчались к безопасному месту в центре образованного дредноутами
треугольника. Не переставая стрелять, дредноуты стали пятиться, а минутой
позже вся группа совершила скачок перехода на световую скорость.
Голографическое изображение погасло, и освещение помещения постепенно
увеличилось до полной яркости.
- Ваши комментарии? - подбодрил Пелеона Траун.
- Похоже, возвращаются старые друзья, - сказал Пелеон. - Оправились от
испуга после того, что мы устроили им на Лайнури. Досадно, особенно сейчас.
- К сожалению, все говорит а том, что дело начинает принимать более
серьезный характер, чем просто досадная неприятность, - возразил ему Траун.
- Один из спасенных ими кораблей идентифицирован экипажем "Неумолимого" как,
"Госпожа Удача". С Хэном Соло и Ландо-калрисситом на борту.
Пелеон нахмурился.
- Соло и калриссит? Но... - Он резко оборвал себя.
- Но они, как предполагалось, должны были отправиться в систему
Паланхо, - договорил за него Траун. - Да. Эта ошибка на моей совести.
Очевидно, появилось нечто более важное, чем их заинтересованность в
сохранении репутации Акбара.
Пелеон обернулся к тому месту, где только что была голограмма.
- Например, дополнительное усиление военной машины Повстанцев.
- Я не верю, что они уже зашли так далеко, - сказал Траун, его лоб
покрылся морщинами, свидетельствовавшими о напряженной работе мысли. - Не
верю я и в то, что такой союз неизбежен. Этими оперативными силами руководил
кореллианец, капитан, - теперь я в этом уверен. И существует не так уж много
возможных ответов на вопрос, кто он такой.
Память Пелеона озарилась внезапной вспышкой.
- Соло - кореллианец, не так ли?
- Да, - подтвердил Траун. - Это, думаю, одна из причин того, что они
еще не вышли из стадии переговоров. Если их руководитель - тот, кого я
подразумеваю, то он, скорее всего, предпочтет послушать кого-нибудь из
кореллианцев, прежде чем пойдет на контакт с руководителями Повстанцев.
Слева от Трауна загудело переговорное устройство.
- Адмирал Траун? Мы установили запрошенную вами связь с "Неумолимым".
- Спасибо, - сказал Траун, нажимая переключатель.
Перед двойным кругом репитерного дисплея возникло голографическое
изображение пожилого имперского офицера в три четверти натуральной величины,
который стоял возле стойки управления, похожей на пульт блока арестантских
камер.
- Адмирал. - Изображение степенно поклонилось.
- Добрый день, капитан Дори. - Траун поклонился в ответ. - Пленник, о
котором я спрашивал, у вас?
- Он здесь, сэр, - ответил Дори.
Его взгляд и жест были направлены в сторону от него, и камера дала
изображение громадного верзилы человеческой породы - на руках наручники, на
обрамленном опрятной, хорошо ухоженной бородой лице искусно разыгрываемое
выражение безразличия.
- Его имя Найлз Феррье, - сказал Дори. - Мы схватили этого типа вместе
с его экипажем во время набега на Нью-Ков.
- Набега, завершившегося бегством Скайвокера, Соло и калриссита, -
добавил Траун. Дори вздрогнул.
- Да, сэр.
Траун сосредоточил внимание на Феррье.
- Капитан Феррье. - Он поклонился. - Наши архивы показывают, что вы
специализируетесь на воровстве космических кораблей. Тем не менее вас
задержали на Нью-Кове с грузом биомолекул на борту корабля. Не соблаговолите
ли дать объяснение?
Феррье едва шевельнул плечами.
- Подбираться к кораблям - это не такое дело, которым можно заниматься
ежедневно, - сказал он. - Требуются благоприятные обстоятельства и
тщательная подготовка операции. Приходится браться за случайную транспортную
работу, чтобы сводить концы с концами.
- Вы, конечно, отдаете себе отчет в том, что биомолекулы не проходили
таможенный контроль.
- Да, капитан Дори сказал мне об этом, - ответил Феррье с хорошо
составленной смесью удивления и негодования в голосе. - Поверьте, если бы я
знал, что меня втянули в мошенничество, затрагивающее интересы Империи...
- Полагаю, вы также отдаете себе отчет в том, - оборвал его Траун, -
что за подобные действия я могу конфисковать не только груз, но и ваш
корабль.
Феррье осознавал, сомнений не было. Пелеон понял это по тому, как он
прищурил глаза.
- Я оказывал немалые услуги Империи, Адмирал, - сказал Феррье
совершенно ровным голосом. - Я занимаюсь контрабандным вывозом грузов из
Новой Республики и только за последнее время доставил вашим людям три
сейнарских сторожевых корабля.
- И потребовали выплаты вопиюще громадных сумм денег во всех трех
случаях, - напомнил ему Траун. - Если вы пытаетесь убедить меня в том, что
мы у вас в долгу за былую доброту, то зря беспокоитесь. Однако... возможно,
есть способ, который позволит оплатить нынешний ваш должок. Вам удалось
заметить корабли, атаковавшие "Неумолимого", когда вы пытались удрать с
планеты?
- Конечно, - ответил Феррье с оттенком ущемленного самолюбия
профессионала в голосе, - это были рендайлийские дредноуты звездно-круизного
класса. Старые на вид, но довольно прыткие. Вероятно, кто-то хорошо
потрудился на поприще их модернизации.
- В самом деле потрудились. - На лице Трауна появилась слабая улыбка. -
Они нужны мне.
Феррье потребовалось несколько секунд, прежде чем он смог придумать,
как отреагировать. И когда это произошло, его рот так и остался открытым.
- Вы хотите, чтобы... я?
- Разве для вас это проблема? - холодно спросил Траун.
- Э-э... - Феррье сглотнул. - Адмирал, при всем уважении...
- У вас есть три месяца, чтобы доставить мне эти корабли или указать их
точное местонахождение, - оборвал его Траун. - Капитан Дори?
Дори снова выступил вперед.
- Сэр.
- Освободите капитана Феррье и его экипаж, предоставьте в их
распоряжение не имеющее опознавательных знаков грузовое судно Службы
разведки, а их корабль оставьте на борту "Неумолимого" до тех пор, пока они
не выполнят свою миссию.
- Понятно, - поклонился Дори. Траун вскинул бровь.
- Еще вот что, капитан Феррье. Чтобы лишить вас возможности даже
чувствовать себя способным отвертеться от этого дела и сбежать, грузовое
судно, которое вы получите, будет оборудовано внушающим уважение и абсолютно
неразборным и неуничтожимым механизмом судного дня. Он отсчитает вам ровно
три месяца. Я уверен, что вы понимаете, о чем идет речь.
Обрамленное бородой лицо Феррье стало болезненно-бледным.
- Да, - пробормотал он.
- Замечательно. - Траун снова обратился к Дори. - Детали этого дела я
передаю в ваши руки, капитан. Информируйте меня о его продвижении.
Он нажал кнопку переключателя, и голограмма растаяла.
- Как я говорил, капитан, - сказал Траун, повернувшись к Пелеону, - мне
не кажется, что его союз с Сопротивлением не так уж неизбежен.
- Если Феррье сможет предотвратить его, - выразил сомнение Пелеон.
- У него есть возможность разумно использовать свой шанс, - заверил его
Траун. - И у нас, в конце концов, есть общие соображения о том, где они
могут прятаться. Просто сейчас нет ни времени, ни людских ресурсов, чтобы
надлежащим образом вырвать их с корнем. Да и если мы предпримем
крупномасштабное нападение, вероятнее всего, от этих дредноутов ничего не
останется, а я предпочел бы захватить их нетронутыми.
- Да, сэр, - мрачно изрек Пелеон. Слово "захватить" напомнило ему,
каким образом он сам оказался здесь. - Адмирал, пришел рапорт поисковой
команды о состоянии корабля Хабаруха. - Он подал информационную карту,
протянув руку над двойным кругом дисплея.
Какое-то мгновение горящие красные глаза Трауна обжигали лицо Пелеона,
словно он пытался прочитать на нем причину явно подчеркиваемой субординации;
затем, не проронив ни слова, Траун взял у капитана карту и сунул в читающее
устройство. Пелеон ждал, плотно сжав губы, пока Великий Адмирал бегло
просматривал рапорт.
Дочитав до конца, он откинулся на спинку кресла и замер с непроницаемым
лицом.
- Шерсть вуки, - услышал наконец капитан.
- Да, сэр, - кивнул Пелеон, - всюду на корабле.
Он насчитал несколько ударов сердца, пока Траун заговорил снова.
- Как вы это объясняете?
Пелеон старательно пытался подбодрить себя.
- Я вижу только одно объяснение, сэр. Хабарух вовсе не сбежал от вуки с
Кашуука. Они поймали его... а потом позволили уйти.
- Продержав месяц в плену. - Траун поднял взгляд на Пелеона. - И
подвергая допросам.
- Почти наверняка, - согласился Пелеон. - Вопрос в том, что он
рассказал им.
- Есть единственный способ узнать это. - Траун включил связь. - Ангар,
говорит Адмирал. Подготовьте мой челнок, я направляюсь на планету. Хотелось
бы, чтобы меня сопровождал пехотно-десантный шаттл с удвоенным расчетом
гвардейцев, а с воздуха прикрывали два звена штурмовиков.
Он получил подтверждение приема и выключил связь.
- Не исключено, капитан, что ногри забыли о таком понятии, как
"преданность", - сказал он Пелеону, вставая и обходя дисплей. - Думаю, самое
время напомнить им, что здесь командует Империя. Я вернусь на мостик и
подготовлю подходящую демонстрацию.
- Да, сэр. - Пелеон запнулся. - Вы хотите всего лишь напомнить, а не
проучить по-настоящему?
Траун сверкнул взглядом.
- В данный момент да, - сказал он ледяным голосом. - Пусть молятся всем
богам, чтобы я не изменил своего намерения.

ГЛАВА 12

Первое, на что обратила внимание Лея, просыпаясь, был запах: запах
дыма, напомнивший о кострах эвоков на Эндоре, но по-особенному острый сам по
себе. Более теплый, домашний аромат, который она помнила со времен детских
лагерей на Альтераане.
И тогда она проснулась настолько, что вспомнила наконец, где находится.
Полностью вырвавшись из сна, Лея решительно открыла глаза...
И обнаружила, что лежит на жестком соломенном тюфяке в углу ногрийской
общественной пекарни. В том самом месте, куда рухнула словно подкошенная и
сразу же погрузилась в сон прошлым поздним вечером.
Она села, почувствовав облегчение и немного устыдившись. После
неожиданного позднего визита Великого Адмирала ее сознание не исключало
возможности проснуться в арестантской камере звездного истребителя.
Совершенно очевидно, что она недооценивала способность ногри оставаться
верными своим обещаниям.
В желудке забурчало, и это напомнило ей, как много прошло времени с тех