Зельцер. Трилогия "Омен"

Но Уоррен уже не мог остановиться.
- Знаки слишком очевидны, Ричард. Да и совпадения что-то уж больно
участились. Куда уж дальше. Почитай Библию - "Откровение Иоанна Богослова"
- там все сказано! Нам придется испить чашу до дна!
- До какого дна?
- Стена Игаэля, - выдохнул Уоррен, тяжело дыша. - В письме Бугенгаген
сообщает, что эта стена явилась последним доказательством, убедившим его.
Сейчас стена Игаэля на пути в Нью-Йорк. И будет там со дня на день.
- Ты уже закопался в прошлом, - язвительно произнес Торн, - и
превратился в религиозного маньяка, как и твоя приятельница Джоан Харт.
Нет уж, я в этом не участвую. Сам поезжай и смотри на что хочешь!
- Я поеду, - мягко промолвил Чарльз и вышел, тихо прикрыв за собой
дверь.
Ричард, подавленный и оглушенный, опустился на стул. Он ощущал в
словах Уоррена долю правды, но Торна обескураживало, что Чарли вообще
обладал этими сведениями. Что касается всего остального... Ричард
удрученно покачал головой. Он чувствовал, что потерял близкого друга, а
почему - Ричард не понял.


В проекционной будке Марк дрожал как осиновый лист. Он дотянулся до
заслонки отверстия и осторожно задвинул ее.
Тем временем на кухне Дэмьен помогал Анне лепить сэндвичи. Услышав,
как хлопнула входная дверь, затем завелся мотор и по дороге заскрипели
шины, они взглянули друг на друга, а потом на вновь слепленные бутерброды.
- Ну ладно, так уж и быть, - бойко затараторил Дэмьен. - Придется,
как видно, съесть их мне.

11

Сон Дэмьена был таким безмятежным, каким и полагалось быть сну
тринадцатилетнего мальчика.
Анна тоже мирно спала.
Но Ричард Торн не смыкал глаз, точно так же бодрствовал и Марк.
Занимался рассвет.
Торн, усталый и изможденный; сидел за письменным столом в своем
кабинет. Обхватив голову руками, он пытался сообразить, что же ему делать.
Перед Ричардом лежало письмо Бугенгагена, адресованное ему. Ричард
несколько раз перечитал его. Намеки были слишком очевидны и невероятны,
так что Торну требовалось некоторое время, чтобы все это переварить.
Ричард собрал странички письма и запер их в столе. Потом встал и
потянулся. Подошел к окну. Солнце едва-едва вытягивало свои лучи за
далекими, покрытыми снегом холмами.
"Все это не может быть правдой, - прошептал Торн. - Такая штука, как
Дьявол, существует лишь в людском воображении".
Он повернулся и зашагал наверх, в спальню, надеясь прилечь и уснуть
хотя бы на пару часов.
Ричард не мог предположить, что сегодня не спал и Марк. Мальчик
сделал вид, что спит, а когда все в доме стихло, выскользнул из постели и
пробрался вниз, в библиотеку. Там он снял с полки большую семейную Библию
и принялся читать "Откровение Иоанна Богослова".
Сумеречный утренний свет проник в окно библиотеки, когда Марк наконец
оторвался от книги. Он чувствовал себя смертельно уставшим. Но самым
страшным было то ужасающее знание, которое он только что почерпнул из
Библии.
Ибо Марк, не задумываясь, сразу уверовал, что Дэмьен плоть от плоти
Дьявола.
Он поднялся и поставил Библию на место. Потом тихонько, на цыпочках,
выбрался в холл, стащил с вешалки свое тяжелое зимнее пальто, облачился в
него и незаметно выскользнул на улицу. Ему необходимо было уйти отсюда и
подумать, что делать...


- Кто, кто? Кто - Дэмьен? - воскликнула Анна, отрываясь от плиты, где
она жарила яичницу. - И ты этому _в_е_р_и_ш_ь_, Ричард?
- Я не говорил, что верю этому, Анна, - возразил муж, стоящий в
дверях кухни с письмом Бугенгагена в руках. - Я тебе просто пересказываю
то, что наболтал тут Чарльз и что написано в этом послании.
- Но ты же не собираешься лететь в Нью-Йорк, Бог ты мой! - Анна
отшвырнула ложку и направилась к шкафу за тарелками. Разговор показался ей
каким-то бредом. - Уж не означает ли это...
- Нет! - рявкнул Ричард. - Все это чушь, и я, конечно, не верю в это.
Но Роберт был убит в церкви, когда пытался заколоть Дэмьена, а...
- Да-да, Уоррен все-таки добрался до тебя. - Анна подошла к столу и
поставила тарелки. - Теперь и ты заразился этим безумием. - Она
приблизилась к мужу, перехватила из его рук письмо Бугенгагена и положила
на стол. Затем взяла Ричарда за руки. - Я не позволю этому безумию
овладеть тобой. Ты устал и не соображаешь, что делаешь. Ты никуда не
едешь. И забудь обо всей этой ерунде...
- Анна...
- Нет-нет, покончим с этим. Ты услышал глупую, дурацкую историю, -
теперь забудь ее, - Анна расплакалась. - О Ричард, что с нами происходит?
Или мы все посходили с ума?
Ричард прижал ее к себе.
- Не плачь, - пытался он успокоить жену. - Ты права. Я устал и
заработался. Прости меня, пожалуйста, прости...
- О Господи, конечно же, - пробормотала Анна, уткнувшись ему в плечо.
- Ну, успокойся, все в порядке. Я никуда не еду.
- А Дэмьен?.. Ты будешь по-прежнему к нему относиться?..
- Ну конечно, конечно.
- Обещай мне.
- Обещаю.
Обнимая жену и слегка покачивая ее в своих объятиях, Ричард стоял и
глядел в окно. Вдруг он заметил на улице Дэмьена, пересекающего аллею
позади дома. Мальчик направлялся в лес.
Эта картина пробудила в Ричарде смутное волнение.
- А где Марк? - спросил он, стараясь скрыть охватившую его тревогу.
- Он уже давно куда-то ушел, - ответила Анна, отстраняясь от мужа и
вытирая глаза. - Когда я утром выходила за газетами, то заметила, что на
вешалке нет его пальто.
- А почему бы и нам не погулять, а? - предложил Ричард.
- Но яичница... - Анна бросилась к плите, где уже начинали пригорать
яйца.
- Я бы предпочел свежий воздух.
Анна уставилась на мужа. Что-то невероятное происходило в их семье,
то, чего она никак не могла понять. В свое время, выходя замуж за Ричарда,
она вполне отдавала себе отчет, насколько сложной будет их совместная
жизнь. Но Анна так любила Ричарда и его мальчиков, что ей казалось, будто
она преодолеет любые семейные кризисы.
Однако сейчас уверенность Анны несколько пошатнулась.
Женщина пожала плечами и поставила сковородку в раковину.
- Хорошо, - с легкостью согласилась она, - идем на прогулку.


Марк сидел под деревом далеко от дома. В глазах мальчика застыл
недетский ужас. Он судорожно вцепился в колени, но не от холода, а от
пронзительного страха, ибо никогда в жизни Марк так не боялся.
Мальчик не знал, у кого просить помощи. Ведь раньше все свои тревоги
и страхи он выкладывал Дэмьену. А теперь?
Теперь он остался один на один со всем этим кошмаром.
Вдруг совсем рядом Марк услышал шаги.
- Марк? Эй, Марк!
Это был Дэмьен. Вездесущий Дэмьен.
Марк вскочил на ноги и, крадучись, стал отступать в глубь леса.
Дэмьен шел по пятам.
Марк бросился бежать.
- Эй, Марк!
Марк в глубине души понимал, что не уйдет далеко. Мальчик не спал всю
ночь, он был измучен, ужас сковывал движения. Он поравнялся с огородным
деревом и нырнул за его ствол, пытаясь хоть чуть-чуть отдышаться.
Прошло всего несколько минут, и он снова услышал рядом с собой голос
Дэмьена.
- Я знаю, что ты здесь, - произнес Дэмьен.
Марк задрожал всем телом.
- Оставь меня одного, - еле слышно проговорил он.
Дэмьен обошел дерево и остановился в шести футах от Марка.
- Почему ты убегаешь от меня? - с горечью в голосе спросил Дэмьен.
Воцарилась длительная пауза. Наконец Марк хрипло вымолвил:
- Я знаю... кто ты.
Дэмьен улыбнулся:
- Знаешь?
Марк кивнул.
- Я слышал, что рассказал доктор Уоррен папе.
Дэмьен нахмурился.
- Так что же он сказал? - Это был уже скорее приказ, нежели вопрос.
- Он сказал... - Марк с трудом подыскивал слова, - он сказал, что
Дьявол может создать свой образ на земле.
- Продолжай.
Марк отвернулся. Слеза скатилась по его щеке.
- Ну скажи это, Марк, - почти прошептал Дэмьен. Марк судорожно
сглотнул.
- Он сказал... что ты - сын Дьявола.
Дэмьен тяжелым взглядом уставился на брата.
- Продолжай, - скомандовал он.
И тут Марка словно прорвало.
- Я видел, что ты тогда сделал с Тедди, - громко воскликнул он. - Я
видел, что случилось и с Ахертоном, и с Пасарианом! Твой отец пытался
убить тебя! - кричал Марк. - Считают, что он сошел с ума, но если это и
так, то только потому, что он _з_н_а_л_. - Марк, весь дрожа с головы до
ног, рухнул на колени.
Дэмьена охватило волнение. Он не собирался причинять брату боль.
- Марк, - начал он.
- У-у-у-у, - всхлипывал Марк.
- Ты мой брат, и я люблю тебя...
- Не называй меня своим братом! - вскинулся Марк. - У Антихриста не
может быть брата!
Дэмьен тряхнул Марка за плечи.
- Послушай меня! - закричал он.
Марк отрицательно покачал головой.
- Признай же, - выпалил он, - признай, что ты убил свою собственную
мать!
Это была последняя капля. Связующая мальчиков нить оборвалась.
- Она не была _м_о_е_й_ матерью, - яростно возразил Дэмьен. - Моей
матерью...
- ...была самка шакала.
- Да! - с гордостью вскричал Дэмьен, и голос его еще долго отдавался
эхом в лесу. Теперь мальчик полностью осознал всю свою силу. В глазах
Дэмьена разгоралось пламя, а от его лица исходило какое-то нечеловеческое
сияние. - Я рожден по образу и подобию величайшей силы, - заявил он, и
голос его напрягся. - Отвергнутый ангел! Лишенный своего величия и
сброшенный в бездну! Но он _в_о_с_с_т_а_л _в_о _м_н_е_! Он смотрит
м_о_и_м_и_ глазами, и у него _м_о_е_ тело!
Марк с отчаянием огляделся по сторонам. Страх уже прошел. Мальчик
чувствовал чудовищную опустошенность. Происходящее походило на бесконечный
кошмарный сон, и убежать из него не было никакой возможности.
- Пойдем со мной, - предложил Дэмьен. - Я могу взять тебя с собой.
Марк поднял на него глаза. Он перестал дрожать, долгим взглядом
уставился на кузена, наконец медленно покачал головой:
- Нет.
Дэмьен попытался еще раз:
- Не заставляй упрашивать тебя...
Марк твердо стоял на своем:
- Нет!
И этот отказ как будто вдохнул в него силы. Марк вскочил с земли и
бросился бежать так быстро, как только позволяли его ослабевшие ноги.
- Марк! - позвал его Дэмьен.
- Отстань от меня, - бросил он Дэмьену.
- Марк! - крикнул вслед Марку Дэмьен. Это был голос, только однажды
слышанный Марком. Тогда, в коридоре, когда Дэмьен расправился с Тедди. -
П_о_с_м_о_т_р_и_ н_а _м_е_н_я_! - приказал он.
Марк остановился. Он был не в состоянии сделать ни шагу.
- Пожалуйста, уходи, - умолял мальчик.
Голос Дэмьена пригвоздил его к месту.
- Я еще раз прошу тебя, - спокойно промолвил Дэмьен, - пожалуйста,
пойдем со мной.
Марк обернулся и посмотрел прямо в глаза Дэмьену.
- Нет, - решительно ответил он и внезапно ощутил потрясающее
спокойствие. - Ты, Дэмьен, не можешь избежать своей судьбы. А я - убежать
от своей. - Марку вдруг показалось, что какая-то другая сила заставляет
его произносить эти слова. - Ты обязан делать то, что тебе на роду
написано.
Марк, покорившись своей судьбе, молча ожидал развязки.
Гнев охватил Дэмьена, гнев, порожденный отверженностью. Он рос и рос
в мальчике, глаза которого разгорались все ярче, все пламенней. Внезапно
слезы навернулись на них, и Дэмьен, взглянув на небо, весь задрожал...


Ричард и Анна заметили следы ног обоих мальчиков и поспешили на
поиски. Шагая рядом с мужем и постоянно касаясь его, Анна казалась
спокойной. А Ричард то и дело поглядывал на небо. Будто ощущал в воздухе
какое-то предзнаменование.
И вдруг до Марка донесся шум, тот самый шум, какой услышал Тедди в
коридоре, рядом с кабинетом сержанта Неффа. Клацанье, будто бились друг о
друга тонкие металлические пластинки.
Звук хлопающих крыльев ворона.
Защищаясь от невидимого, стремительно атаковавшего противника, Марк
вытянул руки и принялся отбиваться. Он кричал и визжал, пытаясь вырваться
и убежать, но страшный клюв и когти безжалостной птицы рвали его плоть. Он
упал на колени и застонал от боли. Кровь застилала ему глаза;
единственным, кого он перед собой видел, был Дэмьен - воплощение зла:
выпрямившийся в полный рост, безжалостный и холодный.
Клюв птицы разбил череп Марка. Лицо мальчика побелело, глаза
закатились. Он упал лицом в снег.
Шум крыльев затих. Дэмьен взглянул вниз, на мертвое тело Марка, и
закричал. Его крик походил скорее на вой, в нем сквозили одиночество и
тоска.
Снег вокруг Марка постепенно краснел от сочившейся крови.
Дэмьен подбежал к Марку, упал на колени и попытался поднять хрупкое
безжизненное тело. Он стремился вернуть брата к жизни.
Жуткий вопль Дэмьена донесся до Анны и Ричарда. Подбежав, они увидели
Дэмьена, склонившегося над безжизненным телом брата. Он всхлипывал: "Марк,
о Марк..."
Услышав крик Анны, Дэмьен поднял глаза и мгновенно пришел в себя. Он
отскочил от Марка.
- Мы просто гуляли... - воскликнул Дэмьен, - ...и он упал! Он
только...
- Возвращайся в дом! - завопил Ричард. Он подбежал к Анне, стоящей на
коленях возле тела Марка.
Дэмьен пытался возразить:
- Но я ничего не сделал!
- Возвращайся домой, _ч_е_р_т_ т_е_б_я_ п_о_б_е_р_и_! - Ричард дрожал
от гнева.
Дэмьен повернулся и бросился к дому. Слезы струились по его лицу.
- Он упал! - бросил мальчик через плечо. - Я ему ничего не сделал!
Ричард отвернулся от убегающего Дэмьена и склонился над женой.
Обхватив ее за плечи, он приподнял Анну. Удостоверившись, что она может
стоять на ногах, Ричард наклонился и подхватил на руки тело своего
мертвого сына.
Потом распрямился и в упор взглянул на Анну. Глаза его обвиняли.
Анна нервно дернула головой и, запинаясь, произнесла:
- Нет-нет, это не Дэмьен. Он не...
Но она так и не закончила фразу. Ричард отвернулся от жены и,
прижимаясь щекой к окровавленному лицу своего погибшего сына, побрел
прочь.

12

Фамильный склеп Торнов располагался на Северном берегу, неподалеку от
поместья. Тут вместе со своей женой спал вечным сном Реджинальд Торн;
первая, жена Ричарда, Мэри, была похоронена здесь же; да и тетя Мэрион
обрела последний приют вблизи своего брата.
Марка похоронили рядом с матерью.
"Однажды, - подумал вдруг Ричард Торн, обводя невидящим взором
собравшихся этим морозным и тоскливым днем вокруг небольшой могилы, -
однажды я тоже окажусь здесь".
Анна с Ричардом были облачены в черное. Дэмьен, стоящий рядом с
Анной, был одет просто - в синюю курсантскую форму с черной повязкой на
рукаве.
Поль Бухер представлял на похоронах компанию "Торн Индастриз". Здесь
же находился и сержант Нефф, прибывший из Академии с небольшим почетным
караулом. Когда гроб опускали в могилу, курсанты взяли под козырек, а один
из них выступил вперед и протрубил на горне сигнал, которым обычно Марк
провожал всех ко сну.
Услышав звуки горна, Анна разрыдалась, Торну же, как ни странно, этот
сигнал напомнил вдруг старую ковбойскую песенку. Давным-давно, когда он и
его бра Роберт были еще детьми и учились в Академии, они собирались с
другими курсантами вокруг костра и весело горланили эту песенку. Слезы
выступили у Ричарда от этого воспоминания, и он заплакал. Впервые после
гибели сына.
Когда священник приступил к проповеди, Ричард отвернулся. Что мог
сказать о Марке совершенно незнакомый человек?
Священники вынуждены говорить штампами, а Ричарду меньше всего
хотелось слышать сейчас какие-то банальности о Марке.
Взгляд Ричарда упал на Дэмьена, и то, что он вдруг уловил, привлекло
его внимание. Мальчик уставился на Неффа, который, в свою очередь,
пристально смотрел на Бухера. Взгляд же Бухера был сосредоточен на
Дэмьене. Четкий, маленький треугольник.
Торн почувствовал, что его дернули за рукав. Он обернулся и увидел
Анну. Ее лицо было залито слезами, а глаза молили не отвлекаться от
церемонии.
Ричард погладил руку жены и снова взглянул на могилу, заставив себя
вслушиваться в проповедь и отыскивая в ее словах хоть какой-нибудь смысл.
Но вскоре опять мысленно перескочил к событиям последних лет.
Память возвратила его к разговору, состоявшемуся после вскрытия в
кабинете доктора Фидлера.


- Как это могло произойти? - спросил Ричард врача. - Ведь вы
наблюдали его с момента рождения. Неужели же не было ни единого признака?
Семейный врач грустно покачал головой.
- К сожалению. Мне уже как-то приходилось сталкиваться с подобным, -
начал он. - Совершенно здоровый мальчик или мужчина, но эта штука уже
сидит в организме, выжидая своего часа, какого-то непредвиденного
напряжения. У него была очень тонкая артериальная стенка. Она-то и
лопнула... - Врач широко развел руками - жест неизбежности и сострадания.
Анна перебила его:
- Значит, он был обречен с рождения?
Доктор Фидлер кивнул.
- Более чем вероятно, - мягко заверил он. - Я очень сожалею, очень.


Похоронная церемония закончилась, и траурная процессия двинулась
прочь от могилы. Начинался сильный ливень, и с последними словами утешения
все начали разбредаться но своим машинам.
Ричард принял от собравшихся соболезнования, ограничившиеся скупыми
грустными улыбками и легкими прикосновениями рук, а затем рухнул на заднее
сиденье автомобиля рядом с Анной и Дэмьеном. Он подал знак Мюррею, и
лимузин медленно тронулся.


В один из поздних вечеров на следующей неделе в доме Торна раздался
звонок. Звонил священник из Нью-Йорка и просил Ричарда немедленно
приехать. Он сообщал также, что доктор Чарльз Уоррен находится в плохом
состоянии и не перестает звать Ричарда Торна.
Несколько минут понадобилось Ричарду на сборы, он побросал в чемодан
кое-какие вещи. Анна пыталась убедить мужа остаться хотя бы до утра, но он
и слышать не хотел об этом. Он должен был ехать немедленно.
- Я не хочу ехать, - кричал он жене, - но я _в_ы_н_у_ж_д_е_н_!
Анна опустилась на кровать и потянулась за сигаретой. Ее руки
дрожали.
- Почему ты не можешь поговорить с Чарльзом по телефону? - спросила
она. - Зачем тебе ехать в Нью-Йорк? Чарльз в конце концов не самый твой
близкий друг, чтобы сломя голову мчаться к нему на ночь глядя.
- Мне передали, что он в смертельной опасности и нуждается во мне, -
перебил жену Ричард. Он окинул взглядом комнату, соображая, не забыл ли
чего.
- Здесь ты нам тоже нужен, - тихо проговорила Анна.
Ричард повернулся и посмотрел на нее.
- Я вернусь как можно быстрее. - Он наклонился и, чмокнув ее в щеку,
направился к двери.
- Что я завтра утром скажу Дэмьену? - спросила Анна.
Стоя в дверях, Ричард на мгновение заколебался. Он не подумал об
этом.
- Скажи ему, - произнес Ричард, все еще соображая, - скажи, что мне
надо помочь Чарльзу утрясти кое-какие таможенные дела в Нью-Йорке.
Придумай что-нибудь. Только не говори ему правду! - И он поспешил из
комнаты, тихо прикрыв за собой дверь.
Пока Ричард на цыпочках спускался по лестнице к ожидавшему его в
лимузине шоферу, он, конечно же, не заметил, как приоткрылась дверь
спальни Дэмьена. И взгляд желтых, как у кошки, глаз пронизал тьму.
Сразу после того, как шасси самолета отделились от взлетной полосы,
Ричард включил над головой свет и вытащил из "дипломата" письмо
Бугенгагена. Колоссальный объем информации, а времени в обрез. Торн глянул
на часы. Половина пятого утра. В Нью-Йорке он будет в семь тридцать или,
самое позднее, в восемь. Город в это время только начинает пробуждаться.
Ричард снова посмотрел на странички и уже в четвертый или пятый раз
принялся читать:
"И дано ему было вложить дух в образ зверя, чтобы образ зверя и
говорил и действовал так, чтобы убиваем был всякий, кто не будет
поклоняться образу зверя".
Торн вздрогнул. За последние несколько месяцев произошло столько
смертей - слишком много для банального совпадения. Отдельные части
начинали, наконец, складываться в единое целое.
Первой в этой страшной цепочке оказалась тетушка Мэрион. Ее голос
вдруг зазвучал в мозгу Торна.
"Дэмьен оказывает ужасное влияние, ты разве не замечаешь? -
спрашивала тетушка Мэрион. - Ты хочешь, чтобы Марк _б_ы_л
у_н_и_ч_т_о_ж_е_н_, _ч_т_о_б_ы _е_г_о _п_о_г_у_б_и_л_и_?"
Потом эта журналистка Джоан Харт. Жуткая, жуткая гибель. Судя по той
короткой газетной заметке, смерть была мучительной. И кому она только
понадобилась?
"Все вы в _с_м_е_р_т_е_л_ь_н_о_й _о_п_а_с_н_о_с_т_и_! - предупреждала
Джоан. - _У_в_е_р_у_й_т_е_ в _Х_р_и_с_т_а_!"
И Ахертон. Еще одна невероятная, страшная потеря. А он кому мешал?
Торн не мог этого понять. Смерть Пасариана тоже, казалось, не имела
смысла.
Ричард подумал о своей компании - одной из крупнейших
трансконтинентальных корпораций мира. О том, как однажды ее унаследует
Дэмьен. И тут все встало на свои места. Ахертон стоял на пути Бухера, и
Ахертон исчез с лица земли. Бухер стал президентом компании, и его план
уже начал осуществляться. Но не так гладко, как тому хотелось. Возникли
кое-какие проблемы, и первым их обнаружил Пасариан. И... погиб.
Когда-нибудь, если, конечно, все будет развиваться в соответствии с
планом Бухера, Дэмьен унаследует корпорацию, контролирующую питание всего
земного населения.
Торн вспомнил похороны Марка и странную, треугольную связь между
Дэмьеном, Бухером и Неффом. Но Нефф-то тут при чем? Ричард опять вернулся
к страничкам письма, чтобы попытаться найти ключ к разгадке:
"...и дивилась вся земля, следя за зверем, и поклонились дракону,
который дал власть зверю. И поклонились зверю, говоря: кто подобен зверю
сему? и кто может сразиться с ним?"
Дракон.
Может, Нефф как раз и являлся этим драконом? Военный стратег, чтобы
обучить и выпестовать...
"И дано было ему вести войну со святыми, и _п_о_б_е_д_и_т_ь _и_х_: и
дана была ему власть над всяким коленом и народом, и языком и племенем...
И восстанет он против Царя Царей..."
Торн не мог читать дальше. У него заболели глаза, а мысли начали
путаться. Он уже был не в состоянии о чем-нибудь думать. Ричарду как
воздух были необходимы несколько часов сна.
Его преследовала фраза Уоррена, брошенная Чарльзом в тот вечер, когда
ученый демонстрировал им слайды из мест раскопок: ИМЕЕТСЯ МНОГО
СВИДЕТЕЛЬСТВ О БЛИЗКОМ КОНЦЕ СВЕТА.
Анна рассмеялась тогда, но Уоррен продолжал как ни в чем не бывало
читать выдержки из библейских пророчеств. И что же? Все они осуществились,
и все сразу. Наводнения, голод, тьма, войны...
Торн подумал вдруг о некоторых тревожных событиях в мире, происшедших
совсем недавно. Ситуация на Ближнем Востоке все еще грозила вылиться во
всеобщую войну, в нее, возможно, будут вовлечены и все другие страны. И
будет она называться Третья мировая война. Конечно, если останется в живых
хоть один человек, кто будет ее так называть.
Ядерное вооружение распространяется устрашающими темпами. Почти
каждая нация имеет уже доступ к атомной бомбе. И все что требуется - это
где-нибудь, пусть даже случайно, по самой дурацкой причине рвануть хоть
одну бомбу. Тут-то и произойдет неизбежная и необратимая цепная реакция:
каждая нация будет стремиться стереть с лица земли другую, пока та,
другая, не уничтожила ее саму.
Нью-Йорк не являлся исключением из числа городов, перенесших в этом
году те или иные потрясения. Лондон, Париж, Москва, Токио - все эти
столицы претерпевали мощные мистические крушения. Конечно, здесь можно
было подозревать и саботаж, но не было найдено ни одного свидетельства,
подтверждающего эту версию. Везде грабежи, разбой, насилие и убийства, все
более жестокие и изощренные. И не оставалось уже на мировой карте города,
где бы не происходили какие-нибудь катаклизмы.
Похоже, человеческие существа постепенно превращались в роботов,
орудующих без чувств и сострадания. В этой суматошной жизни у них не
оставалось ни минутны, чтобы остановиться и задуматься. Стольким
разочарованиям и такому частому бессмысленному насилию подвергались люди,
что рано или поздно замыкались в себе, изолируя свой дом-крепость от
окружающего мира.
Да и в природе происходили весьма странные и необъяснимые явления.
Снег сыпал там, где раньше его и в помине не было, засуха обрушивалась на
области, прежде подверженные ливням, а засушливые земли затапливались
водой. Ураганы, торнадо и землетрясения все чаще опустошали и разоряли
планету. Трудно сказать, на самом ли деле участились подобные проявления
стихии, или же мир просто получал большее количество информации об этих
случаях. Но результат оставался тем же. Казалось, будто этих катастроф
стало больше.
Торн был уже не в состоянии бороться с дремотой. Веки его слипались
от усталости и вскоре закрылись. Он забылся неглубоким и беспокойным сном.

13

Было уже светло, когда самый маленький самолет компании коснулся
посадочной полосы в аэропорту Ла Гардиа.
Торн потянулся и, зевнув, взглянул на часы. Семь сорок пять.
Вдруг Ричард почувствовал себя одураченным. То, что он пролетел
тысячу миль - и все из-за какого-то ночного звонка от священника,
сообщавшего ему о состоянии Уоррена, - внезапно показалось Торну чем-то
нереальным. К тому же последняя встреча Ричарда с Чарльзом вылилась в их
ссору, и Уоррен уехал. Торн был уверен, что им уже не доведется обрести
былые дружеские отношения.
Но сведения, которыми Уоррен пытался поделиться с Ричардом в тот
вечер, как дамоклов меч зависли над самим Торном. Теперь и Ричард ощущал
жгучую потребность увидеть стену Игаэля собственными глазами и понять все
до конца.
Он был уверен, что Уоррен уже был у стены.
Ричарда серьезно обеспокоил тот факт, что звонил священник, а не сам
Чарльз. Возможно, таким образом Уоррен пытался заманить Торна в Нью-Йорк.
Откуда Ричард мог знать, что там происходило? Торн пересек здание
аэропорта, взял такси и назвал адрес, следуя указаниям священника,
полученным накануне ночью. Таксист, удивленно взглянув на Торна, пожал
плечами, и машина тронулась.