Страница:
Ведун кивнул с благодарностью. Жевал он через силу — из чувства долга, а не по желанию.
— Перед отъездом Атена вызвал сам князь, — заговорил Талем. — Приказал следить за Киром. Где мог, Атен покупал вестниц, — ему дали связку амулетов на заговор птиц. Мы ехали безлюдными местами, и это затрудняло отправку донесений. Последнее ушло из Вадрана. Атен собрался с этой вестницей сообщить о горных и драконьих гнездах, да пока писал, напали Волки. Ранил одного, остальные его скрутили. Сказали, что будут мстить нам за вожака — я думаю, это те, кто желал видеть предводителем Конста. Они вполне могли посчитать нас виновниками схватки в кругу — помните дележ власти? Хотя леший их разберет, это только предположение.
«Атена придется оставить тут», — подумал Славка, прикрывая глаза. Ничего, Талем заговорит на Аскара вестницу, и ратника заберут. «Ратника», — болезненно отозвалось в висках. Какой уж теперь из Атена воин! Вот ведь сволочи! Ну, ранили бы — ведун выходил бы. Убили бы — это страшно, но понятно. Но вот так искалечить, превратить в беспомощный обрубок, — такое могло прийти в голову только Волкам. Как теперь Атену жить?!
— А может, все и проще, — голос Талема ворвался в Славкины мысли. — Людям без души надо чем-то жить. А что проще ненависти к врагу?
— А может, они охотятся за Риком? А про месть — это так, ля-ля-ля, — перебил Влад.
— Не думаю. Заговор раскрыт. Пока не рискнут нападать на княжича.
— Сизелия славится воинами, — сказал после паузы Рик. — Видели начальника стражи? Ворота перекрыли, а теперь прочесывают город. Если Волки еще тут — их найдут.
— Завтра утром поговорю с Демоком, — так звали хранителя библиотеки. — Пусть посоветует лекаря поученее. Атена везти нельзя. Ведаю так: оставить его лучше не в трактире, а приплатить лекарю — пусть у него поживет. А там его товарищи приедут, заберут. Но пока давайте освободим ту спальню, не стоит тревожить больного. Мы с Филатом ляжем тут, а Тимс пойдет к ребятам.
— Если Волков поймают, они могут рассказать про нас, — Славка остановил встающего ведуна.
— Не скажут, — тот серьезно взглянул на мальчика. — Волки хорошие палачи, но они вместе с тем и сами могут вынести любую муку. Да и потом, они никогда не будут иметь дело с людьми. Есть всего лишь несколько посредников, кто может передать им заказ и деньги — и только. Волки тем и страшны, что с ними нельзя договориться и их нельзя перекупить. А уж отвечать на вопросы стражи для них и вовсе бесчестие, — Талем поймал удивленный взгляд Рика и пояснил: — После встречи с Констом я постарался узнать о Волках как можно больше. Нет, они не скажут ни слова.
Славка кивнул. Ладно. Перед сном нужно будет проверить, все ли ставни закрыты. И глянуть на замок, а то его пальцем свернуть можно. Филат тоже потянулся к двери, и Славка поздравил себя с тем, что хоть в чем-то догнал опытного воина. Слабо верилось, что могут напасть на постоялом дворе, но лучше подстраховаться.
— Мы с Алешкой ляжем в комнате девчонок. Ничего, поспим одну ночь на полу, — решил Славка.
— Я тоже хочу, — оживился Влад.
Машка фыркнула и показала ему язык.
— Заигрываешь? — еще больше воодушевился Влад.
Славка глянул на них непонимающе: Атен искалечен, Волки на них охотятся, а эти…
Мальчик отошел к окну, проверяя запоры. Ведун неожиданно оказался рядом, положил руку на плечо:
— Им нельзя все время жить в напряжении, — негромко сказал он. — Не осуждай.
«А мне — можно?» — обиженно подумал Славка.
— Это — твоя ноша, — еще тише добавил Талем.
Город не спал. Ездила стража — по потолку комнаты проносились отсветы факелов; слышались стук копыт, невнятные голоса. Гулко бухали удары кулаков в ворота — обыскивали дома и дворовые постройки. Хозяева перечить не осмеливались. Видно, сэт крепко держал город. На Росдок набросили сеть и стягивали ее все туже и туже.
Славка спустился в зал узнать новости и поразился тишине. Из всех посетителей — старый ратник, мочивший в пиве усы. Рядом с ним сидел трактирщик и внимательно слушал. Отставной воин толково разъяснил, что ворота не откроют до тех пор, пока не проверят каждый закоулок. Всех, чье имя не подтвердят соседи, свезут в подвалы ратуши и там допросят. К Степным Волкам тут относились беспощадно: не так давно они вырезали одну из соседних деревень, убив заночевавшего там наследника сэта Ванова, хозяина соседнего городка. На Славку ратник косился с любопытством, и мальчик поспешил уйти, чтобы избежать расспросов.
Утром улицы так и оставались пустынными, изредка тенями скользили прохожие, да ближе к полудню прогремела телега. Пока рабы разгружали мешки, возничий сидел в зале и, с восхищением причмокивая губами, рассказывал, какая толпа собралась у закрытых ворот. Вздохнувшим с облегчением хозяевам утро принесло новые тревоги: дома обыскивали повторно. В трактир так и вовсе заходили трижды.
Волков нашли к полудню. Загнанные в угол, они решились на прорыв. Южные ворота показались им наименее защищенными, там они и напали. Перехватить успели чудом: когда пришло подкрепление, из десяти стражников в живых оставался только один, и тот к вечеру умер от ран. Если бы Волки не относились пренебрежительно к арбалетам — прорвались бы. А так их оттеснили к стене и расстреляли почти в упор, оставив тяжело ранеными лишь половину — для допроса и показательной казни. И пока молва множила трупы и проливала реки крови, начальник стражи тэм Нарок пытался добиться правды: что Волкам понадобилось в городе.
Посыльный пришел за гостями Росдока после обеда, в сопровождении двух карет и четырех ратников. Талем только успел шепнуть, что по законам княжеств их нельзя допрашивать с ведунами, они подданные Семиречья.
Путников доставили на задворки ратуши. Кареты вкатили на огороженный высоким плотным забором двор, подъехали к небольшому крыльцу. Под любопытными взглядами вслед за посыльным они прошли коридорами первого этажа. В небольшой комнате, уставленной тяжелыми стульями без спинок, их ждал тэм Нарок. В этот раз начальник стражи был вежлив, приветствиями не пренебрег и пригласил сесть.
— Господин Талем, я от имени моего сэта и жителей нашего города прошу у вас разрешения, чтобы при нашем разговоре присутствовал ведун.
— И я прошу вас не считать, что мы прибыли сюда со злыми намерениями, однако наш князь не одобряет подобного вмешательства в дела своих поданных.
— Вы настаиваете на том, что причина нападения Волков на вашего человека вам неизвестна?
Талем кивнул.
— Хорошо, тогда прошу пройти со мной.
Тэм поднялся слишком резко: он был недоволен. «Будь у нас печати на подорожных попроще…» — промелькнуло у Славки. Да, тогда бы они так легко не отделались.
Висевшим на поясе ключом тэм отомкнул тяжелую дверь: коридор без окон уходил вглубь здания. На освещенном шаром пороге стоял ратник. Разглядев тэма, он посторонился, пропуская внутрь.
Через несколько шагов они оказались на лестнице, такой узкой, что только двоим идти плечом к плечу — с одной стороны тянулась глухая каменная стена, с другой — обшитая досками. Нарок, шедший рядом с Талемом, спросил:
— Как долго вы намерены пробыть в нашем городе?
— Утром уезжаем. Вы не могли бы посоветовать хорошего лекаря для нашего раненого? За ним приедут не скоро, а Атену нужен уход.
— Конечно, я пришлю.
Славка подумал, что Нарока намного больше бы устроила правда: Волки охотятся за приезжими. Но знать об этом ему лучше не стоило, пришлось бы рассказать о происхождении Рика, а зачем лишний раз злить князя Отина?
— Сюда, — тэм снова звякнул связкой ключей.
Открылась темная комната, пахнуло холодом. Нарок зажег шар на косяке и двинулся внутрь, касаясь ладонью других светильников, прикрепленных к поддерживающим потолок столбам. Славка сглотнул: они оказались в морге. Трое мертвых Волков лежали на высоких лавках. Рядом на столе кто-то выложил в строгом порядке оружие: сначала мечи, потом ножи, небольшие острые диски, что-то похожее на крохотное шило.
— Может быть, вы видели кого-нибудь из них ранее?
Славка всматривался в мертвые лица с целью не узнать, а понять: от чьей руки мог бы умереть он сам, Алешка, все остальные? Сейчас, когда глаза были закрыты, Волки казались похожими на обычных людей. Может, вот этот, седой, с рваным шрамом на щеке, отрубил бы ему, Славке, голову? Или вон тот, молодой, с узким лицом, тонкими чертами — как пить дать из знати! — резал бы девочек кинжалом? Или придумали бы им еще более страшную участь? Ребятам просто повезло: окажись другой город, менее расторопный начальник стражи, — и сейчас мертвыми могли быть они.
Тэм повторил вопрос, и Славка качнул головой: нет, никого из них он не видел раньше.
Дверь тяжело встала на место, и тэм повел посетителей дальше. Следующий вход охраняли двое. Молча расступились перед Нароком, допуская начальника стражи к окованным железом створкам. Замок щелкнул дужкой. За дверью оказалась еще одна — кованная, решетчатая. Большие шары заливали камеру ярким светом, не оставляя ни уголка в тени. Трое Волков, сидевшие на утоптанном земляном полу, даже не шелохнулись, когда услышали голос тэма:
— А среди этих?
Славка шагнул к решетке — прутья почти коснулись лица. Не будь тут Нарока, мальчик спросил бы: за что Волки преследуют их? Сидевший в центре мужчина повернул голову и глянул на Славку в упор. И хотя тот не впервые видел глаза Волка, ужас морозом прошел от затылка по позвоночнику.
Талем сказал негромко:
— Вот что будет, если в пустыне равнодушия поселить ненависть.
Сложно привыкать к новому коню, особенно Славке. Он так и не научился хорошо чувствовать лошадей, сколько тэм Аскар ни бился. Всадник из него, по меркам княжеской сотни, средненький. Ну и пусть, Славке больше и не надо. Вон, Машка отлично сидит в седле, зато убийство лошадей ее расстроило не меньше нападения на Атена. Славка не понимал, как можно сравнивать коней и ратника, но попросил Рика взять девочку с собой на базар, в лошадиные ряды. Машка успокоилась, а уж коней они выбрали отменных.
Ближе к центру города стало неожиданно многолюдно, пришлось спешиться. Удачно, что люди тянулись именно туда, куда нужно путникам: через Драконову площадь к Торговым воротам. Не то чтобы шли толпой, но пробираться наперерез было бы трудно. Славка удивился: такое количество людей с утра, когда всех ждет работа?
— Там что-то случилось, — Рик привстал на цыпочки, пытаясь заглянуть поверх голов. Дома разошлись в сторону, открыв мощеный пятачок. На противоположном конце площади уходила к воротам улица. Но и оттуда тек народ, ехали всадники, продребезжала карета. Смотрелась она странновато среди стоявших на площади бэров, купцов, зажиточных лавочников, мастеровых. Славка высмотрел только одного тэма на заморенном жеребце. А вот воинов там было не видно — только стражи в форменных плащах внимательно следили за толпой.
— Ах ты, жабье племя! — охнул с досадой Талем. Ведун смотрел в центр площади, и Славка перевел взгляд туда же. На небольшом деревянном помосте стоял, привязанный за вытянутые руки к двум столбам, полуголый молодой мужчина. Рядом с ним, развернув пергамент, невнятно выкрикивал что-то человек в строгом форменном камзоле. За его спиной переминался с ноги на ногу детина в темной рубахе, баюкая в руках кнут.
— Беглый раб, — пояснил Филат.
— Точно, — сказал стоявший рядом купец. — Вчера во время облавы и его прихватили.
Талем добавил негромко:
— Сэт иногда откупает таких у хозяев, выплачивая половину стоимости. Для устрашения других. Сейчас будет казнь, и вряд ли мы выберемся отсюда до ее окончания.
Славка оглянулся: за спиной стояли люди. Мальчик только сейчас обратил внимание, как много на площади рабов. Видно, хозяева выбрали самых строптивых, желая устрашить их зрелищем казни. «А Ласк бы нас сам прибил», — подумал Славка, снова поворачиваясь к помосту. Там уже закончили чтение приговора, и детина шагнул к неудачливому беглецу. Стоявший рядом Рик закрыл Маше глаза ладонью.
Раб закричал после четвертого удара. Палач бил не торопясь, широко отводя руку для замаха, с той же сосредоточенностью, с какой мог бы колоть дрова.
— Вот так и вас забили, в том видении, в Лабиринте, — прошептала Аля, ее колотило. Алешка прижал девочку к себе.
Славка отвернулся, глянул на толпу. Недалеко от них стоял за спиной хозяина раб-мальчишка. Он смотрел на казнь, сжимая разбитые губы. Явно был из неуступчивых — под глазом темнел синяк, и при каждом ударе мальчишка чуть поводил плечами. Не выдержал, мотнул головой и встретился со Славкой глазами. Взгляд у мальчишки был твердый, словно целился из арбалета. Полоснул ненавистью по родовитому, богатому ровеснику, придерживавшему под уздцы холеного жеребца — именно так должен был выглядеть Славка со стороны — и снова отвернулся. Но смотрел не на казнь, на хозяина, буравя ему затылок ненавидящим взглядом. Славка сжал кулаки до боли в пальцах: это словно обманутая судьба подсунула ему под нос — смотри, ты должен был стоять вот так, за спиной тэма Ласка, и это в лучшем случае. В худшем — висел бы, как беглый раб.
— Пойдемте, попытаемся там, — Филат тронул за его плечо, показывая небольшой проход между стеной трактира и стоящими людьми.
Славка замешкался, снова оглянувшись на мальчишку. Но что он мог сделать? Выкупить? Талем не разрешит. Тащить с собой непонятно кого нельзя, а оставлять в городе безродного — все равно, что бросить на голодную смерть. Филат подтолкнул его, и Славка пошел догонять остальных. За спиной хрипел умирающий под кнутом раб.
Где-то на Северной окраине города, в комнате на первом этаже ухоженного добротного дома, остался Атен — уже не ратник, а беспомощный калека. А в подвале неприметного здания за ратушей пытали Волков. Конечно, ребятам повезло: тэм Нарок смог их загнать, и можно больше не бояться, но страшно было думать о том, что сейчас делает палач.
Росдок Славке больше не нравился.
Глава 19
— Перед отъездом Атена вызвал сам князь, — заговорил Талем. — Приказал следить за Киром. Где мог, Атен покупал вестниц, — ему дали связку амулетов на заговор птиц. Мы ехали безлюдными местами, и это затрудняло отправку донесений. Последнее ушло из Вадрана. Атен собрался с этой вестницей сообщить о горных и драконьих гнездах, да пока писал, напали Волки. Ранил одного, остальные его скрутили. Сказали, что будут мстить нам за вожака — я думаю, это те, кто желал видеть предводителем Конста. Они вполне могли посчитать нас виновниками схватки в кругу — помните дележ власти? Хотя леший их разберет, это только предположение.
«Атена придется оставить тут», — подумал Славка, прикрывая глаза. Ничего, Талем заговорит на Аскара вестницу, и ратника заберут. «Ратника», — болезненно отозвалось в висках. Какой уж теперь из Атена воин! Вот ведь сволочи! Ну, ранили бы — ведун выходил бы. Убили бы — это страшно, но понятно. Но вот так искалечить, превратить в беспомощный обрубок, — такое могло прийти в голову только Волкам. Как теперь Атену жить?!
— А может, все и проще, — голос Талема ворвался в Славкины мысли. — Людям без души надо чем-то жить. А что проще ненависти к врагу?
— А может, они охотятся за Риком? А про месть — это так, ля-ля-ля, — перебил Влад.
— Не думаю. Заговор раскрыт. Пока не рискнут нападать на княжича.
— Сизелия славится воинами, — сказал после паузы Рик. — Видели начальника стражи? Ворота перекрыли, а теперь прочесывают город. Если Волки еще тут — их найдут.
— Завтра утром поговорю с Демоком, — так звали хранителя библиотеки. — Пусть посоветует лекаря поученее. Атена везти нельзя. Ведаю так: оставить его лучше не в трактире, а приплатить лекарю — пусть у него поживет. А там его товарищи приедут, заберут. Но пока давайте освободим ту спальню, не стоит тревожить больного. Мы с Филатом ляжем тут, а Тимс пойдет к ребятам.
— Если Волков поймают, они могут рассказать про нас, — Славка остановил встающего ведуна.
— Не скажут, — тот серьезно взглянул на мальчика. — Волки хорошие палачи, но они вместе с тем и сами могут вынести любую муку. Да и потом, они никогда не будут иметь дело с людьми. Есть всего лишь несколько посредников, кто может передать им заказ и деньги — и только. Волки тем и страшны, что с ними нельзя договориться и их нельзя перекупить. А уж отвечать на вопросы стражи для них и вовсе бесчестие, — Талем поймал удивленный взгляд Рика и пояснил: — После встречи с Констом я постарался узнать о Волках как можно больше. Нет, они не скажут ни слова.
Славка кивнул. Ладно. Перед сном нужно будет проверить, все ли ставни закрыты. И глянуть на замок, а то его пальцем свернуть можно. Филат тоже потянулся к двери, и Славка поздравил себя с тем, что хоть в чем-то догнал опытного воина. Слабо верилось, что могут напасть на постоялом дворе, но лучше подстраховаться.
— Мы с Алешкой ляжем в комнате девчонок. Ничего, поспим одну ночь на полу, — решил Славка.
— Я тоже хочу, — оживился Влад.
Машка фыркнула и показала ему язык.
— Заигрываешь? — еще больше воодушевился Влад.
Славка глянул на них непонимающе: Атен искалечен, Волки на них охотятся, а эти…
Мальчик отошел к окну, проверяя запоры. Ведун неожиданно оказался рядом, положил руку на плечо:
— Им нельзя все время жить в напряжении, — негромко сказал он. — Не осуждай.
«А мне — можно?» — обиженно подумал Славка.
— Это — твоя ноша, — еще тише добавил Талем.
Город не спал. Ездила стража — по потолку комнаты проносились отсветы факелов; слышались стук копыт, невнятные голоса. Гулко бухали удары кулаков в ворота — обыскивали дома и дворовые постройки. Хозяева перечить не осмеливались. Видно, сэт крепко держал город. На Росдок набросили сеть и стягивали ее все туже и туже.
Славка спустился в зал узнать новости и поразился тишине. Из всех посетителей — старый ратник, мочивший в пиве усы. Рядом с ним сидел трактирщик и внимательно слушал. Отставной воин толково разъяснил, что ворота не откроют до тех пор, пока не проверят каждый закоулок. Всех, чье имя не подтвердят соседи, свезут в подвалы ратуши и там допросят. К Степным Волкам тут относились беспощадно: не так давно они вырезали одну из соседних деревень, убив заночевавшего там наследника сэта Ванова, хозяина соседнего городка. На Славку ратник косился с любопытством, и мальчик поспешил уйти, чтобы избежать расспросов.
Утром улицы так и оставались пустынными, изредка тенями скользили прохожие, да ближе к полудню прогремела телега. Пока рабы разгружали мешки, возничий сидел в зале и, с восхищением причмокивая губами, рассказывал, какая толпа собралась у закрытых ворот. Вздохнувшим с облегчением хозяевам утро принесло новые тревоги: дома обыскивали повторно. В трактир так и вовсе заходили трижды.
Волков нашли к полудню. Загнанные в угол, они решились на прорыв. Южные ворота показались им наименее защищенными, там они и напали. Перехватить успели чудом: когда пришло подкрепление, из десяти стражников в живых оставался только один, и тот к вечеру умер от ран. Если бы Волки не относились пренебрежительно к арбалетам — прорвались бы. А так их оттеснили к стене и расстреляли почти в упор, оставив тяжело ранеными лишь половину — для допроса и показательной казни. И пока молва множила трупы и проливала реки крови, начальник стражи тэм Нарок пытался добиться правды: что Волкам понадобилось в городе.
Посыльный пришел за гостями Росдока после обеда, в сопровождении двух карет и четырех ратников. Талем только успел шепнуть, что по законам княжеств их нельзя допрашивать с ведунами, они подданные Семиречья.
Путников доставили на задворки ратуши. Кареты вкатили на огороженный высоким плотным забором двор, подъехали к небольшому крыльцу. Под любопытными взглядами вслед за посыльным они прошли коридорами первого этажа. В небольшой комнате, уставленной тяжелыми стульями без спинок, их ждал тэм Нарок. В этот раз начальник стражи был вежлив, приветствиями не пренебрег и пригласил сесть.
— Господин Талем, я от имени моего сэта и жителей нашего города прошу у вас разрешения, чтобы при нашем разговоре присутствовал ведун.
— И я прошу вас не считать, что мы прибыли сюда со злыми намерениями, однако наш князь не одобряет подобного вмешательства в дела своих поданных.
— Вы настаиваете на том, что причина нападения Волков на вашего человека вам неизвестна?
Талем кивнул.
— Хорошо, тогда прошу пройти со мной.
Тэм поднялся слишком резко: он был недоволен. «Будь у нас печати на подорожных попроще…» — промелькнуло у Славки. Да, тогда бы они так легко не отделались.
Висевшим на поясе ключом тэм отомкнул тяжелую дверь: коридор без окон уходил вглубь здания. На освещенном шаром пороге стоял ратник. Разглядев тэма, он посторонился, пропуская внутрь.
Через несколько шагов они оказались на лестнице, такой узкой, что только двоим идти плечом к плечу — с одной стороны тянулась глухая каменная стена, с другой — обшитая досками. Нарок, шедший рядом с Талемом, спросил:
— Как долго вы намерены пробыть в нашем городе?
— Утром уезжаем. Вы не могли бы посоветовать хорошего лекаря для нашего раненого? За ним приедут не скоро, а Атену нужен уход.
— Конечно, я пришлю.
Славка подумал, что Нарока намного больше бы устроила правда: Волки охотятся за приезжими. Но знать об этом ему лучше не стоило, пришлось бы рассказать о происхождении Рика, а зачем лишний раз злить князя Отина?
— Сюда, — тэм снова звякнул связкой ключей.
Открылась темная комната, пахнуло холодом. Нарок зажег шар на косяке и двинулся внутрь, касаясь ладонью других светильников, прикрепленных к поддерживающим потолок столбам. Славка сглотнул: они оказались в морге. Трое мертвых Волков лежали на высоких лавках. Рядом на столе кто-то выложил в строгом порядке оружие: сначала мечи, потом ножи, небольшие острые диски, что-то похожее на крохотное шило.
— Может быть, вы видели кого-нибудь из них ранее?
Славка всматривался в мертвые лица с целью не узнать, а понять: от чьей руки мог бы умереть он сам, Алешка, все остальные? Сейчас, когда глаза были закрыты, Волки казались похожими на обычных людей. Может, вот этот, седой, с рваным шрамом на щеке, отрубил бы ему, Славке, голову? Или вон тот, молодой, с узким лицом, тонкими чертами — как пить дать из знати! — резал бы девочек кинжалом? Или придумали бы им еще более страшную участь? Ребятам просто повезло: окажись другой город, менее расторопный начальник стражи, — и сейчас мертвыми могли быть они.
Тэм повторил вопрос, и Славка качнул головой: нет, никого из них он не видел раньше.
Дверь тяжело встала на место, и тэм повел посетителей дальше. Следующий вход охраняли двое. Молча расступились перед Нароком, допуская начальника стражи к окованным железом створкам. Замок щелкнул дужкой. За дверью оказалась еще одна — кованная, решетчатая. Большие шары заливали камеру ярким светом, не оставляя ни уголка в тени. Трое Волков, сидевшие на утоптанном земляном полу, даже не шелохнулись, когда услышали голос тэма:
— А среди этих?
Славка шагнул к решетке — прутья почти коснулись лица. Не будь тут Нарока, мальчик спросил бы: за что Волки преследуют их? Сидевший в центре мужчина повернул голову и глянул на Славку в упор. И хотя тот не впервые видел глаза Волка, ужас морозом прошел от затылка по позвоночнику.
Талем сказал негромко:
— Вот что будет, если в пустыне равнодушия поселить ненависть.
Сложно привыкать к новому коню, особенно Славке. Он так и не научился хорошо чувствовать лошадей, сколько тэм Аскар ни бился. Всадник из него, по меркам княжеской сотни, средненький. Ну и пусть, Славке больше и не надо. Вон, Машка отлично сидит в седле, зато убийство лошадей ее расстроило не меньше нападения на Атена. Славка не понимал, как можно сравнивать коней и ратника, но попросил Рика взять девочку с собой на базар, в лошадиные ряды. Машка успокоилась, а уж коней они выбрали отменных.
Ближе к центру города стало неожиданно многолюдно, пришлось спешиться. Удачно, что люди тянулись именно туда, куда нужно путникам: через Драконову площадь к Торговым воротам. Не то чтобы шли толпой, но пробираться наперерез было бы трудно. Славка удивился: такое количество людей с утра, когда всех ждет работа?
— Там что-то случилось, — Рик привстал на цыпочки, пытаясь заглянуть поверх голов. Дома разошлись в сторону, открыв мощеный пятачок. На противоположном конце площади уходила к воротам улица. Но и оттуда тек народ, ехали всадники, продребезжала карета. Смотрелась она странновато среди стоявших на площади бэров, купцов, зажиточных лавочников, мастеровых. Славка высмотрел только одного тэма на заморенном жеребце. А вот воинов там было не видно — только стражи в форменных плащах внимательно следили за толпой.
— Ах ты, жабье племя! — охнул с досадой Талем. Ведун смотрел в центр площади, и Славка перевел взгляд туда же. На небольшом деревянном помосте стоял, привязанный за вытянутые руки к двум столбам, полуголый молодой мужчина. Рядом с ним, развернув пергамент, невнятно выкрикивал что-то человек в строгом форменном камзоле. За его спиной переминался с ноги на ногу детина в темной рубахе, баюкая в руках кнут.
— Беглый раб, — пояснил Филат.
— Точно, — сказал стоявший рядом купец. — Вчера во время облавы и его прихватили.
Талем добавил негромко:
— Сэт иногда откупает таких у хозяев, выплачивая половину стоимости. Для устрашения других. Сейчас будет казнь, и вряд ли мы выберемся отсюда до ее окончания.
Славка оглянулся: за спиной стояли люди. Мальчик только сейчас обратил внимание, как много на площади рабов. Видно, хозяева выбрали самых строптивых, желая устрашить их зрелищем казни. «А Ласк бы нас сам прибил», — подумал Славка, снова поворачиваясь к помосту. Там уже закончили чтение приговора, и детина шагнул к неудачливому беглецу. Стоявший рядом Рик закрыл Маше глаза ладонью.
Раб закричал после четвертого удара. Палач бил не торопясь, широко отводя руку для замаха, с той же сосредоточенностью, с какой мог бы колоть дрова.
— Вот так и вас забили, в том видении, в Лабиринте, — прошептала Аля, ее колотило. Алешка прижал девочку к себе.
Славка отвернулся, глянул на толпу. Недалеко от них стоял за спиной хозяина раб-мальчишка. Он смотрел на казнь, сжимая разбитые губы. Явно был из неуступчивых — под глазом темнел синяк, и при каждом ударе мальчишка чуть поводил плечами. Не выдержал, мотнул головой и встретился со Славкой глазами. Взгляд у мальчишки был твердый, словно целился из арбалета. Полоснул ненавистью по родовитому, богатому ровеснику, придерживавшему под уздцы холеного жеребца — именно так должен был выглядеть Славка со стороны — и снова отвернулся. Но смотрел не на казнь, на хозяина, буравя ему затылок ненавидящим взглядом. Славка сжал кулаки до боли в пальцах: это словно обманутая судьба подсунула ему под нос — смотри, ты должен был стоять вот так, за спиной тэма Ласка, и это в лучшем случае. В худшем — висел бы, как беглый раб.
— Пойдемте, попытаемся там, — Филат тронул за его плечо, показывая небольшой проход между стеной трактира и стоящими людьми.
Славка замешкался, снова оглянувшись на мальчишку. Но что он мог сделать? Выкупить? Талем не разрешит. Тащить с собой непонятно кого нельзя, а оставлять в городе безродного — все равно, что бросить на голодную смерть. Филат подтолкнул его, и Славка пошел догонять остальных. За спиной хрипел умирающий под кнутом раб.
Где-то на Северной окраине города, в комнате на первом этаже ухоженного добротного дома, остался Атен — уже не ратник, а беспомощный калека. А в подвале неприметного здания за ратушей пытали Волков. Конечно, ребятам повезло: тэм Нарок смог их загнать, и можно больше не бояться, но страшно было думать о том, что сейчас делает палач.
Росдок Славке больше не нравился.
Глава 19
Аля утомленно глянула на схему: сколько можно ее зубрить, надоело уже! Но Славка настаивал, а девочка знала, что в некоторых вещах с ним спорить невозможно. Проще выучить, хотя и ловушек обозначено много, и дорога длинная, путанная, двойная: до лаборатории один ход, а выход уже совсем в другом месте. Дрид слишком аккуратно нарисовал стрелочки, чтобы можно было пренебречь его указаниями. Вообще, постарался, нанес множество примет. Вот только вход они пока найти не могут. Второй час ищут — и ни следа. И даже во время небольшой передышки Славка снова пристал со схемой!
А солнце припекало по-летнему. Ночевали у реки, утром искупались, но тело уже успело забыть приятную прохладу воды. Еще и паутина налипла на лицо, видно, в этих местах никто не бывает. До ближайшей деревеньки пару дней езды. Непуганая дичь сама просто в котелок лезла. Правда, ночью кто-то ходил и утробно порыкивал. Судя по голосу — достаточно крупный, чтобы вполне мог захотеть поужинать кем-нибудь из ребят. Но утром хищника и след простыл.
— Сюда! — Тимс провалился в овраг по плечи и оттуда махал руками.
Обмотав курткой руку, он развел колючие кусты. Открылся высокий овальный лаз. Ночной обладатель утробного баса сюда наверняка бы поместился.
— Нора. А может, в ней кто живет? — Аля опасливо заглянула в черную дыру.
— Угу, дрид. Ка-а-ак выскочит: «Отдай мое сердце!» — провыл Влад.
— Дурак, — отмахнулась Аля. — Вы уверены, что это та самая нора?
Талем присел на корточки, разгреб землю у входа, откапывая каменный порожек:
— Зверем не пахнет. Думаю, нам все-таки сюда.
— Девчонки, может, останетесь, а? — попросил в которой раз Славка.
Спорить с ним не стали, только Машка показала язык. Аля же дернула плечом: тут уж Славке на своем не настоять! А вот Филату придется подождать их здесь, не тащить же за собой лошадей.
— Он — не пойдет, — Влад ткнул пальцем в Антона.
Славка кивнул:
— Останешься, — прозвучало наполовину как приказ, наполовину как просьба.
Антон хмыкнул, сел под дерево, привалился спиной к стволу и закрыл глаза: я отдыхаю, и на фиг не нужны мне ваши лаборатории.
Помогли Филату стреножить лошадей, разобрали поклажу, насадили на палки купленные в Росдоке хвосты саламандр.
— Ну что, помоги нам святой Кроний? — Талем перехватил поудобнее факел.
— Может, святой Вакк, а, Рик? — с легкой поддевкой в голосе поинтересовалась Аля.
— Не-а, — помотал головой княжич.
— Это почему? — прищурилась Алька. Талем тоже глянул с интересом, и Рик объяснил, обращаясь почему-то к Славке:
— «Честь важнее дружбы», это же ерунда получается! Нельзя сравнивать, я только недавно понял. Ну, все равно, что сравнивать, кто важнее — воин или оружейник. Умелый ратник голыми руками врага убьет, а мастер с оружием обращаться умеет — но это все не то! Понимаете? — Сима кивнула, Славка задумчиво поправил на плече сумку. — Ну, сами посудите: если я бесчестен, то кому нужна моя дружба? И наоборот, — Рик стушевался от тех высоких слов, которые произнес и еще хотел сказать. Закончил сбивчиво: — Вот и получается, нельзя сравнивать. Никак нельзя.
Талем улыбнулся:
— Нужно будет обязательно рассказать Аскару.
Княжич независимо повел плечом: мол, подумаю, может, и расскажу.
— Вы помните такое умное слово, ну, когда все то же самое, кажется, что уже это видел? — Славка поднял выше факел, высветил начерченную на потолке руну.
— Дежа вю, — подсказала Алька. Очень быстро — сама только что про это подумала. — Никакой фантазии!
Ход, ведущий к лаборатории, очень уж походил на Лабиринт, вот только там не было длинной винтовой лестницы, высеченной в сплошной скале. Аля боязливо придерживалась рукой за стену. Уже кружилась голова, а нужно считать ступени: на каждой восьмой — ловушка, ее обязательно перепрыгнуть. Вниз, вниз, и только факелы освещают дорогу. Камень под рукой из сухого и гладкого стал сырым, пористым, снизу потянуло затхлым. Аля вобрала голову в плечи: «Надеюсь, жаб тут нет!» Земноводных она не боялась, но плюхнется кто-нибудь мокрым брюхом на ногу — от вопля Алька не удержится. Вот позору-то будет! Девочка явственно представила Славкино лицо с устало-полупрезрительным выражением: мол, чего же еще от этой ждать! Она переложила факел в другую руку, поправила висевшую на плече сумку. Не дождетесь!
Аля посмотрела вниз, на Алешкин затылок. Если бы за спиной не сопел Влад, то протянула бы руку, дотронулась до волос. При Владе не хотелось: точно отпустит какую-нибудь шуточку.
— Все! — Славкин голос отразился от мокрых стен. — Тут дно!
На две последних ступеньки тоже нельзя давить. Алька ухватилась за перила и спрыгнула. Как жаль, что у Алешки в одной руке факел, другой придерживает меч, а на плече сумка. А то обхватил бы ее за талию и снял. Девочка представила, как Алешка поднимает на руки… Толкнул в плечо Влад и словно выбросил ее из грез. Ну вот, так всегда, ни на минуту одной не останешься! Алька скорбно поджала губы и шагнула вслед за всеми через проход-арку в следующую пещеру. А интересно, наверное, побродить тут вдвоем с Алешкой, чтобы никто не путался под ногами и не лез с разговорами. В последнее время ее все чаще и чаще тянуло к уединению. А Алексей то со Славкой, то с Риком болтает или тренируется. Обидно, на нее почти совсем нет времени. Ну почему так? Теперь уже хотелось не погладить его по волосам, а треснуть по затылку. Мальчик как почувствовал, обернулся. Молча отшагнул к стене, пропуская Влада. Тот ухмыльнулся, но ничего не сказал.
— Ты что? — Алешка тревожно заглянул ей в лицо.
Аля повела плечами: ну не объяснять же сейчас, на бегу.
— Устала?
Девочка помотала головой, рассыпая длинную челку. Алешка отвел волосы с ее лица. «Поцелуй меня!» — подумала Алька и загадала: поцелует — все будет хорошо. Алешка оглянулся: свет от факела Влада был уже еле виден.
— Идем, а то потеряют!
Слезы вскипели в глазах и, чтобы Алешка не заметил, Аля опустила голову. Послушно двинулась следом. Мальчик остановился так резко, что она ткнулась ему в спину. Развернулся:
— Да что случилось?! Что?!
В голосе было столько тревоги, что девочка решилась: «Я дура. Опять все усложняю — ну зачем? Фигней страдаю, когда можно просто сказать и не мучиться».
— Поцелуй меня.
«Странно, почему я и в темноте закрываю глаза?».
Когда догнали ребят, Маша улыбнулась, прищурившись, а Влад демонстративно хмыкнул. Наверняка, зараза, высказался по их поводу. Ну и пусть! Внутри у Альки точно прыгали пузырьки газировки. Славка глянул хмуро:
— Вы поосторожней, не на прогулке все-таки.
Алешка виновато качнул меч за рукоять. Пузырьки лопнули, сумка тяжело повисла на плече, и путь стал скучен. Ну, ловушки, подумаешь — на карте-то все они отмечены.
Единственное, что заинтересовало Алю, — Зеркальный зал — так он значился на карте. Место, где путь в лабораторию и обратный почти совпадали. К лаборатории нужно идти по дну ущелья, обратно — по тропке на краю склона. Первым в зал шагнул Славка — и по глазам ударил яркий отсвет факела; изумленный крик отразился эхом. Высокие каменные стены ущелья покрывал блестящий глянцевый налет. Бесконечные зеркала отражали друг друга, создавая иллюзию огромного помещения. Многократно повторенные факелы освещали не хуже земных фонарей. Аля погасила хвост саламандры, задрала голову. Склон слишком крутой, чтобы по нему подняться, но тропу разглядеть можно. Девочка помрачнела: она надеялась, что будет пониже. Как она тут пойдет? Высоты Алька боялась.
— Почти пришли, — Славка опустил факел.
Скорее бы, третий час топаем. Аля вспомнила карту: на дне ущелья ловушек нет, а там — подняться по лестнице, пройти извилистым коридором и свернуть в седьмой поворот. Главное, не обсчитаться, а то попадут в какие-то «бесконечные переходы». Оттуда в пещеру, помеченную руной «дракон». М-да, юмор у дрида черноват.
Седьмой поворот привел в неширокую длинную пещеру с арками-входами по обе стороны. Над каждой — руна, яркая, словно недавно нанесенная. Талем заглянул в ближайший вход, вытянул руку с факелом. Свет выхватил кусочек стеллажа, заставленного плотно запечатанными кувшинами. Ведун махнул рукой, и ойкнула Машка: из глубины пещеры на них мертвыми глазами посмотрело чучело орла.
— Может, не стоит туда ломиться? — недовольно высказался Славка. — Вдруг у него тут отходы экспериментов собраны.
Талем с сожалением вернулся. Ведун и сам понимал всю степень риска, но любопытство терзало со страшной силой. Пришлось ограничиться тем, что заглядывал в каждый вход, поднимая повыше факел. Мелькали странные сооружения, полки; раз Але показалось, что она узнала кресло: точно такое же было в подвале замка барона — с высокой спинкой, на которой сидит вырезанный из дерева орел. Наконец в свете факела распахнул крылья золотистый дракон. Пришли.
Это оказалось похожим на Башню — ту, в управление которой вторгся Талем. Может быть, и на все остальные пограничные сооружения, но путешественников в сердца Башен не пускали, и Славка не мог с уверенностью сказать. Во всяком случае, это был такой же купол, вознесенный высоко над головами. Вот только зал в три раза больше, и свет, падающий столбом, ярким пятном лежит в центре. «Откуда тут солнце?» — мельком удивился Славка: они же так глубоко спустились под землю. Но тут же отмахнулся: мало ли какие шуточки с пространством выкидывает дрид!
Факелы тут были не нужны. Славка провел рукой по стене рядом с входом и действительно наткнулся на держатель. Вогнал туда палку, рядом пристроили свои факелы и остальные. Тонувшие до этого в полумраке стены высветились, показали нанесенные на них рисунки: уже знакомые руны. Но это — потом. Славка пошел к центру зала.
Столб света упирался в высеченный на полу круг; их границы совпадали. Круг был вписан в треугольник, тот заключался в квадрат, его окантовывал восьмигранник — и дальше, дальше строились фигуры, уходя к стенам. Некоторые грани мастер выделил красным, другие — темно-зеленым. Славке почему-то показалось, что тут когда-то кипел бой между людьми и существами с зеленой кровью, и следы сражения запеклись в узких трещинах. Интересно, какого цвета кровь была у драконов?
— Это мало похоже на лабораторию, — громко высказалась Аля, войдя в световой столб.
— По схеме мы на месте, — Рик развернул пергамент, в который раз вглядываясь в схему. Славка не стал подходить, помнил наизусть.
— Ну и где же она? — раздраженно спросила девочка.
Талем, с интересом оглядывавший руны на стенах, отвлекся и попросил:
— Аля, подпрыгни.
— Что? — У девочки округлились глаза.
— Ну, или топни ногой.
Пока Алька махала ресницами, подскочил княжич, сдвинул девочку с центра круга и энергично ударил пяткой.
Сухо щелкнуло; все остальные звуки потонули в Алином визге. Круг, на котором она стояла вместе с Риком, пошел вверх. Следом потянулись треугольник, квадрат… Рик за руку сдернул Алю с постамента и потащил к ребятам. Всем пришлось отступить к стене — камни шевелились под ногами.
Из пола вырастала пирамида. Ступени местами были скошены до ровных граней, открылись ниши — в них что-то лежало, прикрытое темной тканью. Славка прикинул: тайники как раз на месте зеленых и красных трещин. Пирамида дотянулась почти до вершины купола и остановилась.
А солнце припекало по-летнему. Ночевали у реки, утром искупались, но тело уже успело забыть приятную прохладу воды. Еще и паутина налипла на лицо, видно, в этих местах никто не бывает. До ближайшей деревеньки пару дней езды. Непуганая дичь сама просто в котелок лезла. Правда, ночью кто-то ходил и утробно порыкивал. Судя по голосу — достаточно крупный, чтобы вполне мог захотеть поужинать кем-нибудь из ребят. Но утром хищника и след простыл.
— Сюда! — Тимс провалился в овраг по плечи и оттуда махал руками.
Обмотав курткой руку, он развел колючие кусты. Открылся высокий овальный лаз. Ночной обладатель утробного баса сюда наверняка бы поместился.
— Нора. А может, в ней кто живет? — Аля опасливо заглянула в черную дыру.
— Угу, дрид. Ка-а-ак выскочит: «Отдай мое сердце!» — провыл Влад.
— Дурак, — отмахнулась Аля. — Вы уверены, что это та самая нора?
Талем присел на корточки, разгреб землю у входа, откапывая каменный порожек:
— Зверем не пахнет. Думаю, нам все-таки сюда.
— Девчонки, может, останетесь, а? — попросил в которой раз Славка.
Спорить с ним не стали, только Машка показала язык. Аля же дернула плечом: тут уж Славке на своем не настоять! А вот Филату придется подождать их здесь, не тащить же за собой лошадей.
— Он — не пойдет, — Влад ткнул пальцем в Антона.
Славка кивнул:
— Останешься, — прозвучало наполовину как приказ, наполовину как просьба.
Антон хмыкнул, сел под дерево, привалился спиной к стволу и закрыл глаза: я отдыхаю, и на фиг не нужны мне ваши лаборатории.
Помогли Филату стреножить лошадей, разобрали поклажу, насадили на палки купленные в Росдоке хвосты саламандр.
— Ну что, помоги нам святой Кроний? — Талем перехватил поудобнее факел.
— Может, святой Вакк, а, Рик? — с легкой поддевкой в голосе поинтересовалась Аля.
— Не-а, — помотал головой княжич.
— Это почему? — прищурилась Алька. Талем тоже глянул с интересом, и Рик объяснил, обращаясь почему-то к Славке:
— «Честь важнее дружбы», это же ерунда получается! Нельзя сравнивать, я только недавно понял. Ну, все равно, что сравнивать, кто важнее — воин или оружейник. Умелый ратник голыми руками врага убьет, а мастер с оружием обращаться умеет — но это все не то! Понимаете? — Сима кивнула, Славка задумчиво поправил на плече сумку. — Ну, сами посудите: если я бесчестен, то кому нужна моя дружба? И наоборот, — Рик стушевался от тех высоких слов, которые произнес и еще хотел сказать. Закончил сбивчиво: — Вот и получается, нельзя сравнивать. Никак нельзя.
Талем улыбнулся:
— Нужно будет обязательно рассказать Аскару.
Княжич независимо повел плечом: мол, подумаю, может, и расскажу.
— Вы помните такое умное слово, ну, когда все то же самое, кажется, что уже это видел? — Славка поднял выше факел, высветил начерченную на потолке руну.
— Дежа вю, — подсказала Алька. Очень быстро — сама только что про это подумала. — Никакой фантазии!
Ход, ведущий к лаборатории, очень уж походил на Лабиринт, вот только там не было длинной винтовой лестницы, высеченной в сплошной скале. Аля боязливо придерживалась рукой за стену. Уже кружилась голова, а нужно считать ступени: на каждой восьмой — ловушка, ее обязательно перепрыгнуть. Вниз, вниз, и только факелы освещают дорогу. Камень под рукой из сухого и гладкого стал сырым, пористым, снизу потянуло затхлым. Аля вобрала голову в плечи: «Надеюсь, жаб тут нет!» Земноводных она не боялась, но плюхнется кто-нибудь мокрым брюхом на ногу — от вопля Алька не удержится. Вот позору-то будет! Девочка явственно представила Славкино лицо с устало-полупрезрительным выражением: мол, чего же еще от этой ждать! Она переложила факел в другую руку, поправила висевшую на плече сумку. Не дождетесь!
Аля посмотрела вниз, на Алешкин затылок. Если бы за спиной не сопел Влад, то протянула бы руку, дотронулась до волос. При Владе не хотелось: точно отпустит какую-нибудь шуточку.
— Все! — Славкин голос отразился от мокрых стен. — Тут дно!
На две последних ступеньки тоже нельзя давить. Алька ухватилась за перила и спрыгнула. Как жаль, что у Алешки в одной руке факел, другой придерживает меч, а на плече сумка. А то обхватил бы ее за талию и снял. Девочка представила, как Алешка поднимает на руки… Толкнул в плечо Влад и словно выбросил ее из грез. Ну вот, так всегда, ни на минуту одной не останешься! Алька скорбно поджала губы и шагнула вслед за всеми через проход-арку в следующую пещеру. А интересно, наверное, побродить тут вдвоем с Алешкой, чтобы никто не путался под ногами и не лез с разговорами. В последнее время ее все чаще и чаще тянуло к уединению. А Алексей то со Славкой, то с Риком болтает или тренируется. Обидно, на нее почти совсем нет времени. Ну почему так? Теперь уже хотелось не погладить его по волосам, а треснуть по затылку. Мальчик как почувствовал, обернулся. Молча отшагнул к стене, пропуская Влада. Тот ухмыльнулся, но ничего не сказал.
— Ты что? — Алешка тревожно заглянул ей в лицо.
Аля повела плечами: ну не объяснять же сейчас, на бегу.
— Устала?
Девочка помотала головой, рассыпая длинную челку. Алешка отвел волосы с ее лица. «Поцелуй меня!» — подумала Алька и загадала: поцелует — все будет хорошо. Алешка оглянулся: свет от факела Влада был уже еле виден.
— Идем, а то потеряют!
Слезы вскипели в глазах и, чтобы Алешка не заметил, Аля опустила голову. Послушно двинулась следом. Мальчик остановился так резко, что она ткнулась ему в спину. Развернулся:
— Да что случилось?! Что?!
В голосе было столько тревоги, что девочка решилась: «Я дура. Опять все усложняю — ну зачем? Фигней страдаю, когда можно просто сказать и не мучиться».
— Поцелуй меня.
«Странно, почему я и в темноте закрываю глаза?».
Когда догнали ребят, Маша улыбнулась, прищурившись, а Влад демонстративно хмыкнул. Наверняка, зараза, высказался по их поводу. Ну и пусть! Внутри у Альки точно прыгали пузырьки газировки. Славка глянул хмуро:
— Вы поосторожней, не на прогулке все-таки.
Алешка виновато качнул меч за рукоять. Пузырьки лопнули, сумка тяжело повисла на плече, и путь стал скучен. Ну, ловушки, подумаешь — на карте-то все они отмечены.
Единственное, что заинтересовало Алю, — Зеркальный зал — так он значился на карте. Место, где путь в лабораторию и обратный почти совпадали. К лаборатории нужно идти по дну ущелья, обратно — по тропке на краю склона. Первым в зал шагнул Славка — и по глазам ударил яркий отсвет факела; изумленный крик отразился эхом. Высокие каменные стены ущелья покрывал блестящий глянцевый налет. Бесконечные зеркала отражали друг друга, создавая иллюзию огромного помещения. Многократно повторенные факелы освещали не хуже земных фонарей. Аля погасила хвост саламандры, задрала голову. Склон слишком крутой, чтобы по нему подняться, но тропу разглядеть можно. Девочка помрачнела: она надеялась, что будет пониже. Как она тут пойдет? Высоты Алька боялась.
— Почти пришли, — Славка опустил факел.
Скорее бы, третий час топаем. Аля вспомнила карту: на дне ущелья ловушек нет, а там — подняться по лестнице, пройти извилистым коридором и свернуть в седьмой поворот. Главное, не обсчитаться, а то попадут в какие-то «бесконечные переходы». Оттуда в пещеру, помеченную руной «дракон». М-да, юмор у дрида черноват.
Седьмой поворот привел в неширокую длинную пещеру с арками-входами по обе стороны. Над каждой — руна, яркая, словно недавно нанесенная. Талем заглянул в ближайший вход, вытянул руку с факелом. Свет выхватил кусочек стеллажа, заставленного плотно запечатанными кувшинами. Ведун махнул рукой, и ойкнула Машка: из глубины пещеры на них мертвыми глазами посмотрело чучело орла.
— Может, не стоит туда ломиться? — недовольно высказался Славка. — Вдруг у него тут отходы экспериментов собраны.
Талем с сожалением вернулся. Ведун и сам понимал всю степень риска, но любопытство терзало со страшной силой. Пришлось ограничиться тем, что заглядывал в каждый вход, поднимая повыше факел. Мелькали странные сооружения, полки; раз Але показалось, что она узнала кресло: точно такое же было в подвале замка барона — с высокой спинкой, на которой сидит вырезанный из дерева орел. Наконец в свете факела распахнул крылья золотистый дракон. Пришли.
Это оказалось похожим на Башню — ту, в управление которой вторгся Талем. Может быть, и на все остальные пограничные сооружения, но путешественников в сердца Башен не пускали, и Славка не мог с уверенностью сказать. Во всяком случае, это был такой же купол, вознесенный высоко над головами. Вот только зал в три раза больше, и свет, падающий столбом, ярким пятном лежит в центре. «Откуда тут солнце?» — мельком удивился Славка: они же так глубоко спустились под землю. Но тут же отмахнулся: мало ли какие шуточки с пространством выкидывает дрид!
Факелы тут были не нужны. Славка провел рукой по стене рядом с входом и действительно наткнулся на держатель. Вогнал туда палку, рядом пристроили свои факелы и остальные. Тонувшие до этого в полумраке стены высветились, показали нанесенные на них рисунки: уже знакомые руны. Но это — потом. Славка пошел к центру зала.
Столб света упирался в высеченный на полу круг; их границы совпадали. Круг был вписан в треугольник, тот заключался в квадрат, его окантовывал восьмигранник — и дальше, дальше строились фигуры, уходя к стенам. Некоторые грани мастер выделил красным, другие — темно-зеленым. Славке почему-то показалось, что тут когда-то кипел бой между людьми и существами с зеленой кровью, и следы сражения запеклись в узких трещинах. Интересно, какого цвета кровь была у драконов?
— Это мало похоже на лабораторию, — громко высказалась Аля, войдя в световой столб.
— По схеме мы на месте, — Рик развернул пергамент, в который раз вглядываясь в схему. Славка не стал подходить, помнил наизусть.
— Ну и где же она? — раздраженно спросила девочка.
Талем, с интересом оглядывавший руны на стенах, отвлекся и попросил:
— Аля, подпрыгни.
— Что? — У девочки округлились глаза.
— Ну, или топни ногой.
Пока Алька махала ресницами, подскочил княжич, сдвинул девочку с центра круга и энергично ударил пяткой.
Сухо щелкнуло; все остальные звуки потонули в Алином визге. Круг, на котором она стояла вместе с Риком, пошел вверх. Следом потянулись треугольник, квадрат… Рик за руку сдернул Алю с постамента и потащил к ребятам. Всем пришлось отступить к стене — камни шевелились под ногами.
Из пола вырастала пирамида. Ступени местами были скошены до ровных граней, открылись ниши — в них что-то лежало, прикрытое темной тканью. Славка прикинул: тайники как раз на месте зеленых и красных трещин. Пирамида дотянулась почти до вершины купола и остановилась.