Жолдош Петер. Возвращение "Викинга"

   Такое море любили изображать древние маринисты. Похоже выглядели на холстах художника и сцены всемирного потопа: огромные волны с пенными гривами под напором яростного ветра вздымаются к штормовым тучам: пространство между морем и тучами затянуто рваными клочьями тумана. Картины выдержаны в мрачных тонах. Преобладают серые, зеленые, синие и черные цвета...
   Буйство неукротимой стихии, развернутой во весь огромный экран, завораживало и радовало: вот она, наша Земля, наш дом!
   - Волны! Тучи! - орал Дэйв. - Смотрите, какой шторм! Потрясающе! Нет, вы только посмотрите, что творится!
   Наша радость невыразима. Эти прекрасные волны! Этот прекрасный ветер! Земля!
   - Правда, нас немного покачивает, - усмехнулся Тилл, - но мы так соскучились по Земле, что готовы считать шторм просто свежей погодкой.
   Марк поднялся с кресла:
   - Феликс, Роберт - со мной в кабину связи. Будем связываться с наземными службами. Они о нас, вероятно, давно забыли... Все остальные могут наблюдать шторм...
   - Все? - Феликс оглядел присутствующих. - Нас не хватает!
   Марк остановился в дверях. Было заметно, что его что-то встревожило. Посвящать в свою тревогу кого-нибудь из нас он не торопился:
   - Дэйв, узнай, где остальные... Феликс и Роберт, идемте.
   В отсеке гибернаторов мы увидели Андрея и Такуру. Они разговаривали около открытой двери своей кабины. Соседняя кабина оставалась загерметизированной. Марк остановился у смотрового окошка и заглянул в гибернатор. Он велел Феликсу не останавливаться. Здесь управятся без него, а ему лучше наладить телерадиосвязь с внешним миром. Марк передвинул рычаг запирающего устройства, толкнул дверь. Она не поддавалась. Не открылась дверь и во втором гибернаторе.
   - Дэйв, попытайтесь открыть вторую кабину... - Марк дергал за ручку двери, включал и выключал автоматику, - этого еще не хватало!.. Тилл, подойдите в кабину связи. Если есть отклик, сообщите в Медицинский центр, - у нас проблемы.
   Дверь неожиданно открылась сама по себе, и Марк исчез в кабинке. Я подумал, что гибернатор - не такое уж совершенство, как об этом трубили на весь мир его создатели. Дверь, у которой колдовал Дэйв, и не думала уступать, хотя он уговаривал ее проникновенно и настойчиво:
   - Ну, открывайся, впусти нас... Откройся, очень прошу, - уговаривал Дэйв, одновременно проверяя автоматический запор...
   В сумеречном свете кабинки с трудом, но все же можно было различить силуэты спящих астронавтов. Процесс пробуждения должен был начаться сразу же после приземления, когда анализаторы качества внешней среды подают на автоматику разрешающий сигнал. То ли он не прошел сюда, то ли другая причина, с этим разберутся специалисты... Я направился в кабину связи, там, возможно, уже полным ходом идут переговоры.
   Тилл в наушниках сидел у пульта связи. Акустическая система заполняла кабину сильнейшими радиопомехами и треском электрических разрядов. Тилл лихорадочно вертел регуляторы настройки. Ни единого звука, кроме помех.
   - Видите, мало шестибалльного шторма, так еще и гроза на подходе, пожаловался Тилл. - Эфир насыщен электричеством...
   Словно для подтверждения слов Тилла, за стенами корабля послышались раскаты грома.
   - Марк требует срочно связаться с Медицинским центром, - говорю Тиллу, как будто Тилл сам не знает, что это действительно срочно.
   - А что я могу сделать?! - взрывается Тилл. - Ты слышишь, что творится в эфире? Если не втянуть антенну, может и нас шарахнуть. Может аппарат сжечь... Да мало ли чего можно ожидать от такой грозы! Будем включаться на короткое время.
   Феликс выключил аппаратуру - и сразу наступила тишина. За стенами, приглушенная изоляцией, слышалась буря.
   - Марк открыл одну кабину, - говорю, - по-видимому, что-то серьезное. Надо срочно докричаться до Медицинского центра.
   Феликс снова включил аппаратуру, и в кабину тут же ворвался грохот бури.
   - Я -"Викинг"! Я -"Викинг"! - Тилл слал в эфир наши позывные в надежде, что кто-нибудь отзовется. Отзывались только сатанинские силы разгулявшейся стихии. Тилл озабоченно захватил в горсть свою бороду, переминая ее пальцами. Этот непроизвольный жест вдруг натолкнул меня на чудовищную догадку, настолько чудовищную, что я немедленно отогнал ее от себя...
   - Ну, что будем делать?
   Феликс пожал плечами:
   - А что делать? Если подолгу торчать в эфире, нас рано или поздно накроет, даже при отключенной антенне. А без антенны, да еще при таком эфире...
   - Будем рисковать. Иначе нельзя... Включай, - Тилл взялся за наушники. - Попробую еще приподнять антенну.
   Шум атмосферных помех, раздираемый разрядами молний, усилился. Феликс закусил губу.
   - Что же могло с ними случиться?
   - Я - "Викинг"!.. Я - "Викинг"!.. Прием!..
   - Ты о чем? - спрашиваю Феликса.
   - О ребятах... Что с ними, собственно говоря? - Феликс старался перекричать акустический шум в кабине. - Мы ведь так удачно приземлились, да и проснулись нормально.
   - Скоро все выяснится... Но Марк встревожен, а он по пустякам не тревожится...
   - Я - "Викинг"!.. Я - "Викинг"!.. Прием! - Тилл жестом показал Феликсу приглушить акустику. В кабине стало тише, но мы с Феликсом слышали, что творится в наушниках Тилла. Бедный Тилл! Так можно и оглохнуть.
   В паузе Тилл попросил Феликса увеличить мощность на антенну.
   - А грозовые разряды? Риск увеличится!
   - Ладно, включай! - махнул рукой Тилл.
   - "Я - "Викинг"!.. Я - "Викинг"!.. Прием!.. - Тилл щелкнул выключателем и повернулся к Феликсу: - Сколько?
   - Четыреста киловатт.
   - Добавь на усилитель.
   - Но ты из-за разрядов ничего не услышишь!
   - Давай максимальную! - закричал Тилл. Его нервы, похоже, начали сдавать. Треск в наушниках. Глухо на приеме. Буря в эфире и на море. Раскачивание корабля... Все это раздражало.
   Из акустических аппаратов вырвался такой треск и грохот, что нам с Феликсом впору было зажать уши. Но напрасно мы силились услышать отзыв. А Тилл упрям. Минуты две подряд, если не больше, он изводил нас, и себя, конечно, адским шумом.
   - Что здесь, оглохли?! - недоумевал он. - Мало того, что наше возвращение проворонили, да еще и не отзываются! Феликс, давай шестьсот!
   - Ты с ума сошел! - воскликнул Феликс.
   - Я -"Викинг"!.. Я -"Викинг"!..
   Удар был такой силы, что вздрогнул корабль. Я почувствовал это ногами, стоя на полу и опершись плечом о переборку. Кабина осветилась легким призрачным сиянием. Тилл отлетел, прикрыв лицо руками. Из радиопередатчика потянулся дым с едким запахом изоляции. Горящей изоляции. Феликс тоже упал.
   В коридоре послышались шаги бегущих:
   - Что произошло?
   Тилл тряс головой, словно пытался вытрясти из нее пепел.
   - Вот так нас встречает родная Земля! - ответил радист, дергая голову руками.
   - Не беда! - сказал Дэйв. Он прибежал одним из первых, - главное, никто всерьез не пострадал.
   - Радиопередатчик разрушен! - сказал Тилл.
   - У нас есть резервный.
   - П-п-ока продолжается буря и гроза, не советую пробовать! - это сказал Феликс, держась, как и Тилл, обеими руками за голову и поднимаясь с пола.
   - Что ж, подождем, ребятки. Гроза через час-другой закончится. Линг обследовал обстановку на местности радиолокатором. Спешу вас обрадовать: наши сони проснулись! - Дэйв был весел. Сообщенная Дэйвом новость - хорошая новость.
   - Что же там с гибернаторами?
   - Пока не могу сказать. Все механизмы и компьютеры работают нормально. Очень быстро пришел в себя доктор. Проснулся, как будто уснул на часок после обеда... Он считает, что если не произошло временного, не известного науке эффекта, то он отказывается объяснить, почему мы все так легко проснулись и адаптировались к силе притяжения.
   - По правде говоря, меня тоже кое-что смутило, - заметил я, - в окрестностях Тау мы очень трудно выходили из гибернации. А сейчас неизмеримо легче. Так, словно действительно спали ночь, а утром проснулись.
   В кают-компании все расселись в уютных креслах. Доктор обработал Феликсу небольшие ожоги на руках. Корабль раскачивало так, что пол, как говорится, ходил ходуном. Шторм разыгрался всерьез и надолго. Кое-кого - и меня в том числе посетила "морская болезнь". Доктор вручил каждому баллончики ярко-голубого цвета с приятно пахнущей, освежающей газовой смесью. Стоило вдохнуть - ощущение приятной расслабленности овладевало тобой, улетучивалось дискомфортное чувство подташнивания.
   - Нужно бы развернуть корабль, чтобы волны били в другой борт, предложил Андрей, - а то мы как на "американской горке".
   - Как ты думаешь это сделать? - Марк повернулся к Андрею. "Викинг"- не морская посудина. Мы обречены болтаться по воле волн.
   - Но мы можем уйти отсюда! Можем оставить зону шторма! - воскликнул Андрей. - Это всего лишь несколько сотен километров... У "Викинга" четыре группы двигателей ориентации. Одна из них расположена над уровнем воды. Если включать ее двигатели таким образом, чтобы они толкали нас в одном направлении, мы будем двигаться, как морская посудина, если воспользоваться выражением Марка...
   - Неплохая мысль, - сказал Марк. - Возможно, мы ею воспользуемся, если придется оставлять "Викинг" по аварийному варианту...
   Я откинулся на мягкую спинку кресла и предался вольному течению своих мыслей. Думалось обо всем: о детстве, о близких, о Лене... Сбоку и позади меня сидели Дэйв, Амар, Валентин, Мишель и Синг. Все, кроме Дэйва, "долгоспящие". Когда мы вышли на орбиту вокруг Тау Кита, они оставались в гибернаторах. До сих пор они знали об этом по отрывочным разговорам, теперь, как я понял из вопросов, задаваемых Дэйву, "пострадавшие" требовали "компенсации", то есть подробной информации обо всем, что прошло мимо их сознания. Без такой информации они чувствовали себя неполноценными членами экспедиции.
   Марк хмурился, поглаживая курчавую бородку точно так же, как это делал Тилл. Прежняя догадка, о которой мне не хотелось думать, расстроила меня. Физиономии моих спутников мало-помалу обрели привычное выражение озабоченности...
   За долгие годы путешествия мы обросли бородами, волосы на голове рассыпались по плечам. Гибернация, как мы знаем, процентов на 70 замедляет течение биохимических процессов в организме, но не устраняет их полностью, ибо это было бы смертью. Значит, продолжается и рост волос...
   - ...а потом Грегор принес Линга Тена из обсерватории в бессознательном состоянии, - слышался за моей спиной рассказ Дэйва...
   - Минуточку, Дэйв, - в это время Линг подошел и прервал их беседу. - Грегор, (я повернулся к ним лицом), Грегор, когда ты зашел в обсерваторию, вспомни, аппаратура работала?
   - Помню, работала интенсивно, в то время как ты без признаков жизни порхал по кабине.
   Астроном решительными шагами направился к выходу.
   - А что случилось?
   - Я же не смотрел еще записи автоматического наблюдения, которое велось уже без меня, - сказал Линг, на секунду задерживаясь в дверях, - там наверняка есть что-нибудь интересное!
   Качка вроде бы поутихла, или мы, благодаря голубым баллончикам, перестали обращать на нее внимание. Экраны обзорных телевизоров подтвердили, что шторм утихает: волны выглядят не такими яростными, а небо стало выше, посветлело.
   - А Линг был прав, - заметил Амар, - шторм уходит. Может, скоро и солнышко объявится?
   Тилл вдруг спохватился и сорвался с места:
   - Феликс, нас ждет радиоаппаратура! А человечество ждет великих вестей... А мы ждем освобождения от этого чертового "Викинга"!
   Феликс нехотя поднялся, проворчав, что у Тилла есть штатный помощник - Синг. Синг тут же поднялся с кресла и молча отправился в кабину связи. Чувствовалось, что людьми начинает овладевать нетерпение, а где нетерпение, там и нервозность.
   По установленному порядку мы не должны покидать "Викинг", нас должна принимать служба возвращения, которая принимает космических путешественников с соблюдением правил предосторожности, устанавливает срок пребывания в карантине, обследует корабль. Служба готовится к приему, получив сигнал с корабля-матки, когда он выходит на околосолнечную орбиту. В нашем случае по неизвестной пока причине общепринятый порядок отправления и приема космических кораблей нарушен. Мы не знаем, кто дал команду "Викингу" стартовать с "Титана". Как правило, это делается по команде с Земли. Но тогда почему никто не вышел на связь с нами, когда мы вернулись на Землю? Как нас могли потерять? Где спасательные корабли?..
   Примерно так же, как и я, размышляли остальные участники экспедиции. Мы не знали, что и думать. Смутные догадки тревожили меня, но я, повторяю, гнал их от себя прочь.
   Кают-компания вдруг озарилась ярким светом. Он шел с широкого телеэкрана, - на нем отразилось яркое голубое небо и солнце, которое то ли приближалось к горизонту, то ли удалялось от него. Явление солнца на экране вызвало бурю ликования. Мы обрадовались ему, как спасителю.
   - Теперь нас найдут очень быстро! - воскликнул Мишель Марсе, чьи опухшие подглазья говорили о проблемах с адаптацией в условиях земного притяжения. Но он сам врач и знает, что и как.
   - Друзья, кто скажет - сейчас утро или вечер? По солнцу пока не поймешь, - спросил Вэл Тоно. Часы на стене кают-компании показывали половину десятого.
   - Наши часы показывают собственное время "Викинга". Посмотрим, в какую сторону движется солнце, тогда и поймем, - сказал Марк, озабоченно глядя на экран.
   Минут через десять мы уже знали, что надо готовиться к ужину. Солнце тянулось к горизонту, его лучи приобретали багровый оттенок. Мимо кают-компании по коридору с шумом прошла группа Тилла. Радисты несли в свою кабину резервную радиоаппаратуру.
   - Когда будете готовы? - спросил вдогонку Марк.
   - Через четверть часа! - ответили радисты чуть ли не хором.
   Вокруг загалдели. Истосковавшиеся по Земле люди начали посвящать друг друга в такие частности, как очередность в радиопереговорах с близкими: один вызовет родителей, другой - брата-близнеца в Киеве, третий - сестру в Бизерте... Только мы с Марком сидели молча. Мои родители умерли давно, сестер или братьев у меня не было... Была бы Лена жива...
   - Вас ждет все человечество! - подал голос Марк, - меня больше некому ждать. Я человек в семейном плане одинокий, но не будем делать из этого драму, а, Грегор? Кстати, Грегор, как ты собираешься воспользоваться своим отпуском? У нас будет уйма времени, полгода. Не махнуть ли нам куда-нибудь в Полинезию? А если не привлекают южные пляжи, можно отправиться в горы, к примеру - в чилийские Анды...
   Марк обвел нас повеселевшим взглядом. И вдруг его лицо вытянулось, будто он сделал неприятное открытие:
   - Господи, что у вас за вид?! Вы только посмотрите на себя в зеркало - небритые, немытые... От вас за милю разит космическим потом. И в таком виде вы хотите предстать перед землянами? Что они подумают о вашем командире? М-да... Даю вам полчаса, чтобы помыться, постричься, побриться. Исполняйте!
   - Марк, у меня появились кое-какие подозрения, - я встал.
   Марк вопросительно посмотрел на меня:
   - Говори!
   Я замялся. Может, подождать с подозрениями? Амар подтолкнул меня к двери:
   - Когда решишься, подойдешь к Марку и все ему выложишь. А сейчас бегом в душевую.
   - Ладно, это не к спеху, - сказал я и отправился вслед за остальными. Моя тревога нарастала. А почему, собственно, не к спеху? Я остановился в раздумье. Потом повернулся и подошел к Марку.
   - Марк, ты обратил внимание на наши бороды?
   - Потому и приказал всем привести себя в порядок.
   - Но я имею в виду другое!
   - Что же ты имеешь в виду?
   - А то, что даже если у каждого человека борода растет со своей собственной скоростью, у одного быстрее, у другого медленнее, разница в длине бород не может быть такой большой. Мы с тобой, как только вышли из гибернации на орбите возле Тау Кита, побрились, так?
   - Ну, побрились, - согласился Марк.
   - Ты помнишь, какой длины были наши бороды, когда мы их сбривали? Они были намного длиннее, чем сейчас. А ведь времени на полет к Тау Кита и возвращение оттуда ушло поровну. Так? Посмотри на бороды тех, кто продолжал гибернацию на орбите вокруг Тау. Посмотри на бороду Андрея. У них бороды одинаковой длины, потому что Андрей хоть и бодрствовал, но не хотел побриться...
   - Ты думаешь, что на обратный путь у нас ушло меньше времени? И как ты это объясняешь?
   - На обратный путь у нас ушло не просто меньше времени, а совсем немного... Ты думаешь, что это укладывается в теорию и практику астронавтики?
   - Разумеется, не думаю, - возразил Марк, - пока мы летели к Тау Кита, Солнечная система не летела вслед за нами. Расстояния между звездными системами стабильны. И если мы вернулись намного раньше, значит, прилетели не на Землю... Так?
   - Выходит, так.
   Марк задумался. Внимательно посмотрел на экран:
   - Черт побери! Значит, к горизонту сейчас катится не солнце, а звезда Тау! И то, что радисты не могут выйти на связь, лишь подтверждает это. Околоземный эфир насыщен радиоволнами, и никакая гроза, никакое атмосферное электричество не заглушает их, не может заглушить. Тилл же не наткнулся ни на одну волну. Не может быть, чтобы все радиопередатчики на Земле замолчали одновременно и надолго. Я думаю, что нам поможет прояснить ситуацию Тен Линг... Иди брейся, мойся, а я иду в обсерваторию.
   Я не помню, как я брился, как регулировал струю в душевой кабинке. Не помню, потому что все делалось автоматически, на уровне подсознания. В голове звенело одно: мы не вернулись на Землю! Мы приводнились на другой планете!.. Когда я вернулся в кают-компанию, там все были в сборе. Выражение лиц у всех похоронное. Все глаза устремлены на Марка. Марк сидел на своем командирском кресле и невидящим взглядом сверлил экран, на котором ходили волны неземного моря...
   Чувствовалось, что молчание затянулось после того, как Марк проинформировал членов экипажа и экспедиции о сюрпризе, который нам преподнесла судьба. Я вглядывался в знакомые лица, боясь увидеть на них страх, отчаяние, сумасшествие...
   Ничего такого не было. Чтобы одним словом определить, как же восприняли мои спутники обескураживающее сообщение Марка, я выбрал бы это слово: отрешенность...
   Иного и не могло быть. Когда перед каждым из нас на Земле стоял безмолвный вопрос: знаете ли вы, с каким риском связан этот полет? все мы думали одинаково. Мы заранее были готовы к любому исходу, хотя в глубине души каждый из нас хранил понятную уверенность - все будет хорошо.
   - Друзья мои, еще раз прошу вас сохранять самообладание, мужество. Пока бьются наши сердца, будем бороться за жизнь - это как минимум; за возвращение на Землю - как максимум.
   Мы должны проанализировать информацию всех систем нашего корабля. Много мы ждем от нашего астронома. Инженерная служба должна всесторонне оценить состояние "Викинга". Медики пусть приложат все усилия к тому, чтобы все мы сохранили возможность бороться за жизнь в неизвестном мире.
   Четырьмя часами позже мы снова собрались в кают-компании. Теперь нас не узнать: новенькие комбинезоны, все коротко подстрижены, чисто выбриты, словом, ухожены, как выпускники лицея. За это время каждый из нас провел инвентаризацию своего хозяйства или порученного участка. Если обнаруживались серьезные неполадки, рекомендовалось сообщать о них только Марку, а уж он решит, как распорядиться информацией. Он призвал нас к жесткой самодисциплине, потому как ошибка одного может повлечь серьезные последствия для всех. Нас может спасти только взаимовыручка, готовность к самопожертвованию и постоянное стремление искать выход из очень непростой ситуации. Коллектив у нас маленький. Мы можем победить, если будем жить по принципу, сформулированному русскими: один за всех, все за одного. Будущее не сулило нам ничего, кроме все новых испытаний.
   Рубка компьютерного центра, его в обиходе мы называем "мозгом", открылась, и в кают-компанию вошли Марк, Тилл, Дэйв и Тен Линг. Командир, штурман, главный инженер, руководитель научной группы. Они выглядели выглаженными и подтянутыми. Как только они вошли, Андрей отрапортовал, что весь коллектив в сборе. Мы стояли, как полагается в таких случаях, по стойке смирно.
   - Благодарю, прошу садиться!
   Это было непривычно - соблюдать подобные формальности, но если они призваны проникаться чувством ответственности и серьезностью положения, я - за. Марк объявил наше собрание открытым по повестке дня: оценка нашего положения и определение наших возможностей. Слово предоставляется Дэвиду Броку.
   Дэйв казался смущенным:
   - Я думаю, что каждому из нас хочется понять, как мы вместо Земли оказались на неизвестной планете... Что показала проверка реализации программы, заложенной в "мозг"? Впрочем, я забегаю несколько вперед. Очевидно, не обойтись без предыстории. Как вы уже знаете, на подлете к звезде Тау Кита наш "Титан" попал в метеоритный поток. Из множества попаданий несколько оказались очень серьезными. Был, в частности, серьезно поврежден воздухообменник биогенератора. Последние часы мы смогли продержаться благодаря запасом кислорода. В аварийном порядке была составлена программа возвращения на Землю с таким расчетом, чтобы экипаж, члены экспедиции прошли дегибернацию в условиях земной атмосферы. Не исключался и вариант перехвата "Викинга" на земной орбите, когда спасатели налаживают ремонт биогенератора...
   В программу "мозга" были заложены расчеты околоземной гравитации. Реализация этой программы включалась после отделения "Викинга" от "Титана" автоматически...
   Мы слушали Дэйва с нескрываемым удивлением. Непревзойденный балагур, сейчас он представлял собой образец лектора-формалиста, начетчика, не слишком озабоченного тем, как его воспринимает аудитория. Подумалось, что едва ли стоит подчинять нашу жизнь формальностям. Коллектив у нас маленький, одна семья. Заметно, что грозящая нам беда сплачивает нас. Надо ли в таком случае возвращаться к "табели о рангах"? Она обезличивает и сковывает. Это же ясно, и Марк должен бы учесть это.
   ...но когда откорректированная программа была введена в "мозг" и последние бодрствующие астронавты - я и Грегор - перешли в гибернатор, "Титан" получил новое повреждение, в результате которого связь оперативного Центра фотонной ракеты с "мозгом" начала допускать ошибки. Возможно, это повреждение было получено раньше, в том же метеоритном потоке, который вывел из строя биогенератор, но не проявило себя раньше и осталось не обнаруженным. Когда навигационная система "Титана" начала работать по программе возвращения, возросли нагрузки по всем параметрам. В "мозг" "Викинга" поступил дефектный импульс, расшифрованный как команда на старт нашего корабля, связанная с окончанием работы "Титана". Но этому противоречили данные атомных часов. "Мозг" пытался устранить противоречия, включив программу "проверки согласованности". Безрезультатно. Две недели ушло на проверку точности хода часов. "Мозг" запросил информацию в оперативном центре "Титана". Была осуществлена параллельная проверка всех расчетов, заложенных в компьютерные блоки как "центра", так "мозга". Так прошел еще месяц. "Мозг" начал последовательную проверку всех систем "Викинга". В программе гравиметра было обнаружено два импульса, один из которых соответствовал характеристике импульса команды "старт".
   Гравиметр допускает от 8 до 15 процентов приближения в определении массы планеты. В условиях Солнечной системы это не создает каких-либо проблем, поскольку лишь Венера по массе сравнима с Землей. Отличие не превышает 20 процентов, остальные планеты или значительно больше, или меньше...
   - Масса Венеры составляет 80.5 процента от земной! - перебил докладчика Тен Линг.
   - Все верно, - я округляю. Важно что эта величина входит в границы приближения. Так вот, гравиметр выдал два импульса и, поскольку величины обеих не превышали рамок приближения, они прошли фильтр. Другими словами, гравиметр сообщил о наличии двух планет с массой, точнее с массами, близкими к земной. Орбита одной из них находилась между звездой Тау и орбитой "Титана". Ее масса превышает земную на 12,2 процента. Орбита второй планеты пролегает с внешней стороны по отношению к орбите "Титана", и ее масса меньше земной на 9.3 процента... Верно, Тен Линг? "Мозг" "Викинга" зафиксировал их как массу Земли... Когда оперативный центр фотонной ракеты послал в "мозг" сигнал об окончании действий по программе, хотя другие показатели этому противоречили, в частности, показатель времени, "мозг" не смог сразу разрешить эту несогласованность. К тому же в его память одновременно поступили данные гравиметра о двух планетах типа Земли. К этому времени в программе "мозга", в его памяти, уже имелись сигналы о разрушении двух емкостей с горючим - горючее испарилось... В таких условиях автоматически включается блок "жизнеобеспечения" "Викинга". Не устранив противоречий в программе, "мозг" принял решение о самосохранении. "Титан" был сориентирован для старта "Викинга" в направлении одной из двух планет, чьи параметры были расшифрованы как земные. Естественно, была выбрана планета на внешней орбите. На торможение при посадке расходовалось меньше горючего, дефицит которого уже был зафиксирован в памяти "мозга". Автоматика "Викинга" рассчитала оптимальный режим посадки - и мы оказались здесь. На околопланетной орбите "Викинг" сделал три с половиной оборота...