Зиновьев Александр Александрович. Русская судьба, исповедь отщепенца

   Народовластие есть организация масс населения. Народ должен быть определенным образом организован, чтобы его вожди могли руководить им по своей воле. Воля вождя - ничто без соответствующей подготовки и организации населения. Были изобретены определенные средства для этого. Это прежде всего всякого рода активисты, зачинатели, инициаторы, ударники, герои... Масса людей в принципе пассивна. Чтобы держать ее в напряжении и двигать в нужном направлении, в ней нужно выделить сравнительно небольшую активную часть. Эту часть следует поощрять, давать ей какие-то преимущества, передать ей фактическую власть над прочей пассивной частью населения. И во всех учреждениях образовались неофициальные группы активистов, которые фактически держали под своим наблюдением и контролем всю жизнь коллектива и его членов. Руководить учреждением без их поддержки было практически невозможно. Активисты были обычно людьми, имевшими сравнительно невысокое социальное положение, а порою - самое низкое. Часто это были бескорыстные энтузиасты. Но постепенно этот низовой актив перерастал в мафии, терроризировавшие всех сотрудников учреждений и задававшие тон во всем. Они имели поддержку в коллективе и сверху. И в этом была их сила.
   Характерным для народовластия было непосредственное обращение руководства к массам, возбуждение энтузиазма масс и провоцирование всякого рода "починов" снизу. При этом массам в качестве врагов противопоставлялись некие "бюрократы" и "консерваторы", засевшие в бесчисленных управленческих учреждениях. Вожди всех сортов и рангов выступали в роли защитников "народа" в борьбе против этих актуальных и потенциальных врагов. Хотя в сталинские годы репрессиям подвергались миллионы "простых" людей, главное острие репрессий как средства управления было направлено именно против всякого рода начальников и начальничков.
   Для сталинского периода было характерно своеобразное двоевластие. Наряду с народовластием, под его защитой и вместе с тем в борьбе с ним вырастала система партийно-государственной (государственно-бюрократической, нормативно-законной) власти и управления. Она вырастала из самой социальной организации населения. Тут имело место живое историческое противоречие. Сталинизм способствовал созданию ее, использовал ее, укреплялся на ее основе. Вместе с тем он боролся против нее, стремился сдержать ее разрастание и рост ее силы. Постепенно народовластие с его системой вождей и активистов, с волюнтаризмом, призывами, массовым энтузиазмом, насилием, репрессиями и прочими атрибутами стало уступать решающую роль официальной, нормативно-законной, партийно-государственной власти с ее бюрократизмом, иерархией начальников и подчиненных, рутиной, профессионализмом и прочими чертами. Народовластие было эффективно в условиях полной разрухи и бедности, когда все заводы, стройки, учреждения можно было запомнить одному человеку, когда функции управления и контроля были сравнительно примитивны. Развернув грандиозное строительство и начав великую культурную революцию, сталинизм тем самым подписал себе смертный приговор, создаваемое им детище не могло уместиться в его утробе и функционировать по его примитивным правилам. Сыграло роль и изменение человеческого материала. Тот человеческий материал, на котором держался сталинизм и который сам держал сталинизм, в значительной мере был уничтожен, поредел, постарел, утомился, переродился. Конечно, были пополнения из молодежи. Но это уже было не то. Все равно это были уже другие люди по психологии, образованию, условиям жизни. Хотя масса новых людей была послушна и делала все то, что нужно (одобряла, клеймила, разоблачала, аплодировала), это все-таки в самой основе была другая масса. И сказалось это, в частности, в том, что был нанесен сокрушительный удар по роли самодеятельного актива, о котором я уже говорил. Над активистами стали открыто издеваться. Доносы утратили былую эффективность. Многих самых заядлых и активных сталинистов стали проваливать на выборах в комсомольские и партийные бюро.
   К концу сталинского периода государственно-бюрократическая система власти и управления разрослась до такой степени и приобрела такую фактическую силу, что народовластие оказалось излишним и даже опасным для существования социального строя страны. Ослабление его и превращение в подсобное орудие "нормальной" власти явилось актом самосохранения общества.

СВЕРХВЛАСТЬ

   В системе власти и управления советского общества уже в сталинские годы можно было различить два аспекта: 1) отношение власти и управления к подвластному и управляемому обществу; 2) внутреннее расчленение самой системы власти и взаимоотношения внутри ее. Во втором аспекте речь идет о таком элементе в самой системе власти, который позволяет контролировать самое систему власти и заставлять ее функционировать как единое целое, - о сверхвласти или о власти над самой системой власти. Последняя здесь разрастается до такой степени, что превращается в своего рода сверхобщество, в свою очередь нуждающееся в управлении. Эти аспекты переплетаются самым причудливым образом. Отношение их меняется в смысле изменений личного и институционного состава сверхвласти и их взаимоотношений с прочими членами и институтами системы власти. Функционирование сверхвласти внутри системы власти переплетается с функционированием последней в обществе. В сталинские годы аппарат сверхвласти сложился из сочетания элементов народовластия и партийно-государственного аппарата. Он образовался из личной канцелярии Сталина, группы близких ему помощников и сообщников (правящей мафии), так называемой номенклатуры и органов государственной безопасности.

ОРГАНЫ

   Органы государственной безопасности в сталинские годы играли исключительно важную роль, выходящую за пределы карательных функций. Они были инструментом сверхвласти, связывавшим вождя и массы и позволявшим держать в своих руках аппарат государственной власти. Органы государственной безопасности пользовались высшим доверием народных масс. Им верили безусловно. Им помогали.
   Одной из задач "органов" было поддержание такого орудия народовластия, как система разоблачений врагов (обычно воображаемых), открытых и тайных доносов, репрессий. Сейчас много критикуют тайное доносительство в то время. Но открытое доносительство и разоблачительство было распространено еще более, приносило еще больший эффект. Причем эти доносы и разоблачения не могли оставаться без последствий, иначе они утратили бы силу. Эта система доносительства и разоблачительства была естественной формой проявления подлинно народной демократии. Это была самодеятельность масс, поощряемая свыше, поскольку высшая власть была властью народной и стремилась остаться ею. Эта система ослабла в теперешнее время, поскольку кончилась эпоха расцвета народовластия.

НОМЕНКЛАТУРА

   Хотя советское общество является самым интересным, самым значительным и вместе с тем самым трудным для понимания социальным феноменом нашего времени, на Западе до сих пор преобладает стремление отделаться на этот счет несколькими универсальными словечками, одним махом и без всяких усилий объяснить все происходящее в советском обществе. О чем бы ни зашла речь, вездесущие и всеведущие словечки вроде "тоталитаризм", "репрессии", "ГУЛАГ", "партократия" немедленно появляются в разных комбинациях, претендуя на исчерпывающее объяснение. К их числу относится и словечко "номенклатура", якобы раскрывающее секрет советской системы власти. Что такое номенклатура на самом деле? В сталинское время это был один из рычагов системы управления обществом. В номенклатуру входили особо отобранные и надежные с точки зрения центральной власти партийные работники, осуществлявшие руководство большими массами людей в различных районах страны и различных сферах жизни общества. Ситуация руководства была сравнительно проста, общие установки были ясны и стабильны, методы руководства были примитивны и стандартны, культурный и профессиональный уровень руководимых масс был низок, задачи деятельности масс и правила их организации были сравнительно просты и более или менее единообразны. Так что практически любой партийный руководитель, включенный в номенклатуру, мог с одинаковым успехом руководить литературой, целой территориальной областью, тяжелой промышленностью, музыкой, спортом. Главная задача руководства такого рода состояла в том, чтобы создать и поддерживать единство и централизацию руководства страной, приучить население к новым формам взаимоотношения с властью, любой ценой решить некоторые проблемы общегосударственного значения. И эту задачу номенклатурные работники сталинского периода выполнили.
   В послесталинский период, когда завершилось формирование современной советской системы власти, институт номенклатурных работников в сталинском смысле почти полностью исчез. Осталось слово "номенклатура". Но теперь оно обозначает важные должности в системе власти и управления, назначение на которые контролируется и утверждается партийными органами власти различных уровней (общесоюзного, республиканского, краевого, областного, районного). Номенклатурой данной партийной инстанции являются не определенные люди, а посты в органах власти и управления, которые находятся вне этой инстанции и назначение на которые контролируется и утверждается этой инстанцией. Теперь от лиц, назначаемых на посты, требуется некоторый уровень профессиональной компетентности. Категория номенклатурных работников, профессия которых быть в номенклатуре, практически уже не существует как важный элемент системы власти советского общества. Слово "номенклатура" теперь играет роль средства дезинформации, скрывающей реальную структуру советского общества и его системы власти.

КУЛЬТ СТАЛИНА

   На эту тему написаны тонны книг. Скажу лишь несколько слов. Культ Сталина был элементом народовластия. Он рос главным образом снизу, хотя насаждался и сверху. Сталин был народным вождем в самом строгом смысле слова. Гораздо более народным, чем Ленин и все преемники Сталина. Все культы вождей после него создавались аппаратом власти и средствами пропаганды сверху, без поддержки в массах населения. Они все были карикатурными с самого начала. Замечу также, что Запад в огромной степени способствовал культу Сталина.

О ДОНОСАХ

   Пару слов о доносах. Ходили слухи, будто после хрущевского доклада было решено уничтожить архивы "органов". Я готов в эти слухи поверить: хозяевам общества надо было уничтожить следы своих прошлых преступлений. Во всяком случае, Хрущев сам ухитрился ликвидировать все материалы, касающиеся его деятельности в качестве одного из активных сталинских палачей. Те, кто помог Хрущеву в этом, были щедро вознаграждены. В частности, в Киеве, где самые страшные репрессии проводились под руководством Хрущева, было широко известно, что этим делом занимался заведующий партийным архивом, награжденный за это Ленинской премией и избранный в члены-корреспонденты Академии наук, хотя он был полным ничтожеством в науке даже по украинским критериям.
   Но я очень сожалею о том, что доносы и вообще документы такого рода были уничтожены. Дело в том, что они имели колоссальную ценность с социологической точки зрения. Мне случайно повезло в течение целой недели просматривать десятки папок с доносами перед тем, как их должны были уничтожить (так мне сказали). Тут я в концентрированной форме и в огромных масштабах увидел, чем на самом деле живут люди в фундаменте общества, каковы мотивы и цели их деятельности. Я буквально почувствовал, какую роль играют так называемые ничтожные явления. Уничтожение доносов - огромная потеря для науки. Тысячи людей, не подозревая об этом, в течение многих лет собирали уникальный материал для научных обобщений. И все впустую.
   НАСИЛИЕ, ПРАВО, МОРАЛЬ
   О сталинских репрессиях сказано также достаточно много. Ограничусь лишь краткими замечаниями в духе моей концепции сталинизма.
   В систему насилия были вовлечены миллионы людей. Сваливать вину за это на горстку сталинцев, на органы государственной безопасности и на Сталина лично есть грубая фактическая и историческая ошибка. В основе насилия сталинской эпохи лежала массовая добровольность. Насилие явилось средством организации стихии добровольности. Точнее говоря, насилие сверху явилось организацией стихии насилия, поднявшейся снизу.
   Считается, что в сталинские годы имело место систематическое нарушение некоей законности. Это мнение есть исторический абсурд. В те годы происходило формирование специфических коммунистических правовых отношений. Нарушать какие-то правовые нормы было просто невозможно, поскольку они еще не вошли в практическую жизнь. Написанные на бумаге правовые нормы еще нельзя считать реальными правовыми нормами. Они скорее играли роль средств идеологии, пропаганды, а не роль норм, практически регулировавших жизнь людей. Лишь к концу сталинского периода сложились более или менее устойчивые правила поведения людей, допускавшие интерпретацию в понятиях права, да и то лишь отчасти.
   Бессмысленно рассматривать судебные процессы тех лет в юридических понятиях. Они были явлениями вне правовых отношений. Они лишь принимали видимость правовых, чтобы произвести нужное впечатление на Западе и воздействовать на свое население в желаемом для правящей клики духе. Эти явления имели свои нормы, ритуалы и процедуры, похожие на правовые, но мало что общего имевшие с последними.
   Обвинения людей сталинского периода в аморальности точно так же лишено смысла. Дело тут не в том, что они были моральными (они, как правило, не были такими) или руководствовались какой-то другой моралью. Дело в том, что они были поставлены в условия, в которых для принципов морали просто не осталось места. Правила морали вообще не всеобъемлющи. Часто ли политики, бизнесмены, генералы и другие категории людей на Западе следуют правилам морали?! Так что можно требовать от людей на низших уровнях иерархии, оказавшихся к тому же в жутких и непривычных обстоятельствах?!

СТАЛИНСКИЙ ТИП РУКОВОДСТВА

   В сталинскую эпоху обнаружились огромные возможности коммунистической власти манипулировать массами. Власть присвоила также те функции, которые раньше выполняли частные владельцы и предприниматели. Это привело к беспрецедентной гипертрофии волюнтаристского аспекта власти. Кроме того, коммунизм обнаружил способность быстро поднимать общество из состояния разрухи на сравнительно высокий уровень. Возникла иллюзия неограниченных возможностей в развитии общества и способности власти использовать их, заставить общество стремительно прогрессировать во всех отношениях. Стремление высшей власти заставить общество жить и развиваться так, как того хочет высшее руководство во главе с вождем, стало характерной чертой сталинизма как типа власти. Сталинизм еще не успел столкнуться в ощутимых масштабах с тем, что как само общество, так и его власть ограничены объективными закономерностями самого социального строя страны. Лишь Хрущев испытал на себе границы системы власти, а Брежнев - социальной организации населения.
   Вторая важнейшая черта сталинского типа руководства - создание аппарата сверхвласти, стоящего над аппаратом партийно-государственным. Благодаря ему вождь с его кликой мог обращаться к массам непосредственно, минуя партийно-государственный аппарат и изображая его в глазах масс как одну из причин недостатков и трудностей.
   Обе черты сталинского типа руководства можно отчетливо видеть в намерениях горбачевского руководства. Об этом я еще буду говорить в разделе о горбачевизме.

КУЛЬТУРНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ

   Сталинский период советской истории был периодом беспрецедентной в истории человечества культурной революции, коснувшейся многомиллионных масс всего населения страны. Это был сложный, многосторонний и противоречивый процесс. Культурная революция была абсолютно необходимым условием выживания нового общества. Человеческий материал, доставшийся от прошлого, не соответствовал потребностям нового общества во всех основных аспектах его: в производстве, в системе управления, в армии. Требовались миллионы образованных и профессионально подготовленных людей. В решении этой проблемы новое общество продемонстрировало свое колоссальное преимущество: самым легкодоступным для него оказалось то, что было самым труднодоступным для прошлой истории, - образование и культура. Оказалось, что гораздо легче дать людям хорошее образование и открыть им доступ к вершинам культуры, чем дать им приличное жилье, одежду, пищу. Доступ к образованию и культуре был самой модной компенсацией за бытовое убожество.
   Люди переносили такие бытовые трудности, о которых теперь страшно вспоминать, лишь бы получить образование и приобщиться к культуре. Тяга миллионов людей к этому была настолько сильной, что ее не могла остановить никакая сила в мире. Всякая попытка вернуть страну в дореволюционное состояние воспринималась как страшная угроза этому завоеванию революции. Быт играл при этом роль второстепенную. И казалось, что образование и культура автоматически принесут бытовые улучшения. И это происходило на самом деле для многих, что вселяло надежды на будущее.
   Культурная революция шла по трем основным направлениям: 1) ликвидация безграмотности и повышение образовательного уровня взрослого населения;
   2) создание колоссальной сети учебных заведений всякого рода для новых поколений; 3) централизованная и систематическая просветительская деятельность, создание публичных библиотек и читален, издание книг для массового читателя, кинофильмы, театры, концерты, радио. Заслуга сталинизма в организации этого процесса бесспорна. И до сих пор не сделано ни одного фундаментального исследования этого процесса. За кратчайший срок было подготовлено такое огромное число образованных людей и всякого рода специалистов, что Советский Союз провел войну с Германией, не испытывая острого дефицита в людях в этом отношении. В частности, после сталинских "чисток" в армии и после первых поражений в войне с Германией удалось удовлетворить потребности в офицерах. Выпускники школ буквально за несколько месяцев благодаря образованию становились гораздо более лучшими офицерами, чем их малограмотные предшественники, прослужившие много лет в армии.

ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ

   Все пишущие о сталинской эпохе много уделяют внимания коллективизации, индустриализации и массовым репрессиям. Но в эту эпоху произошло еще одно событие грандиозного масштаба, о котором пишут мало или умалчивают совсем, а именно - идеологическая революция. С точки зрения формирования нового общества эта революция, на мой взгляд, не менее важна, чем все остальное.
   В сталинские годы определилось содержание идеологии, определились ее функции в обществе, методы воздействия на массы людей, наметилась современная структура идеологических учреждений и выработались правила их функционирования. Кульминационным пунктом идеологической революции был выход в свет работы Сталина "О диалектическом и историческом материализме". Существует мнение, будто эту работу написал на самом деле не сам Сталин, а кто-то другой или другие. Возможно, что это так и было. Но если даже Сталин присвоил чужой труд, в появлении этого идеологического сочинения он сыграл роль неизмеримо более важную, чем сочинение довольно примитивного с интеллектуальной точки зрения текста: он дал этому тексту свое имя и навязал ему историческую роль. Эта сравнительно небольшая статья явилась идеологическим шедевром в полном смысле этого слова. И все те, кто обвинял Сталина в вульгаризации марксизма-ленинизма и стремился вернуться к более совершенному марксизму прошлого или уйти дальше вперед, так или иначе следовали сталинскому образцу. Этому образцу будут следовать и все последующие реформаторы идеологии. Почему? Отнюдь не из уважения к Сталину и не из-за неспособности сочинить нечто лучшее. Людей, которые способны сочинять лучше, чем Сталин, миллионы и миллионы. Но есть законы идеологии как особого социального феномена. И дело тут не в том, чтобы сочинить лучше, а совсем в ином: дело в адекватности идеологических сочинений условиям и потребностям своего общества.
   После революции и Гражданской войны перед паршей, захватившей власть, хотела она этого или нет, сознавала она это или нет, встала задача навязать свою партийную идеологию всему обществу. Иначе она у власти не удержалась бы. А это практически означало идеологическое "воспитание" широких масс населения, создание для этой цели армии специалистов идеологических работников, создание постоянно действующего аппарата идеологической работы, проникновение идеологии во все сферы жизни. А с чем приходилось иметь дело сначала? Малограмотное и безграмотное население, процентов на девяносто религиозное. В среде интеллигенции преобладали всякие формы "буржуазной" идеологии. Партийные теоретики - недоучки и болтуны, начетчики и догматики, запутавшиеся во всякого рода старых и новых идейных течениях. Да и свой марксизм они знали так себе. Как признавал сам Ленин, через пятьдесят лет после опубликования "Капитала" его понимало всего несколько десятков человек, да и то неправильно. А теперь, когда возникла задача переориентировать основную "идеологическую" работу на массы, да еще массы низкого образовательного уровня и зараженные старой религиозно-самодержавной идеологией, партийные теоретики оказались совершенно беспомощными.
   Нужны были идеологические тексты, соответствующие возникшей задаче. Нужна была идеология как таковая, с которой можно было бы уверенно, настойчиво и систематично обращаться к массам. Те люди, которые создавали сталинский идеологический шедевр и сами писали тексты того же уровня, были историей поставлены в положение, аналогичное положению студентов, которым предстояло в кратчайшие сроки подготовиться к экзамену по малознакомому предмету. Главной проблемой для них стало не развитие марксизма как явления культуры, а отыскание наиболее простого метода создания марксистскообразных фраз, речей, текстов, статей, книг. Сталинистам надо было занизить уровень исторически данного марксизма настолько, чтобы он фактически стал идеологией интеллектуально примитивной и плохо образованной массы населения. Занижая и вульгаризируя марксизм до логического предела, сталинисты тем самым вышелушивали из него его рациональное ядро, сущность, единственно стоящее, что в нем вообще было. А то, что они отбросили, оказалось пустой словесной шелухой, пригодной лишь для словоблудия некоторой части умствующих философов.
   Короче говоря, задача состояла не в том, чтобы поднять интеллектуальные хижины до уровня интеллектуальных дворцов, а в том, чтобы низвести дворцы до уровня хижин. То, что в этих хижинах нельзя было жить, не играло роли. Они строились не для жилья, а лишь для подобия жилья. Они казались общедоступными. Они возвышали ничтожества из интеллектуальной грязи сразу на божественные вершины сверхгениальности. С такой задачей академические невежды и бездарности могли справиться лучше, чем академические эрудиты и гении.
   "Есть марксизм догматический и марксизм творческий, - говорил Сталин. - Я стою на позициях последнего". Это заявление Сталина было затем истолковано как лицемерное теми, кто относился к марксизму как к вершине премудрости, как к самой научной науке. А между тем именно Сталин, а не его противники, отнесся к марксизму творчески.
   Сталин обошелся с марксизмом с точки зрения интересов идеологии наилучшим образом. Он вроде бы сохранил в марксизме абсолютно все, лишив это все действенной силы. Он выжал из марксистской словесной массы ее идеологические соки. Роль сталинистов заключалась именно в том, что они отделили чисто идеологическую часть (ядро) марксистских текстов от прочих словес. В марксистской писанине зародилось и вызрело идеологическое учение. Сталинисты очистили идеологическое учение коммунизма от шелухи марксистской писанины. Потом началось попятное движение. Но оно уже не способно было фактически выйти за заданные ими рамки. Оно производило лишь новую шелуху, не затрагивая ядра учения.
   Работа Сталина "О диалектическом и историческом материализме" была фокусом, ориентиром, острием идеологической революции в Советском Союзе. Она была своего рода главнокомандующим и одновременно знаменосцем армии прочих идеологических текстов и речей. Но она не исчерпывала собою всю идеологическую революцию и всю порождаемую ею идеологическую массу. Идеологическая революция охватила все сферы жизни общества и все слои населения. Идеологическая масса заполнила все социальное пространство страны. К концу сталинского периода идеологическая революция завершилась. Советская идеология появилась на свет как целостное социальное явление и как неотъемлемый элемент советского образа жизни.
   После смерти Сталина в среде марксистов стало модным свысока смотреть на Сталина как на вульгаризатора марксизма. А между тем именно Сталин обнажил суть марксизма. Он внес в марксизм некоторую фундаментальную ясность. После разоблачения Сталина опять расцвело словоблудие, хотя, по существу, за все после-сталинские годы десятки тысяч философов не прибавили к марксизму ни крупицы нового. То, что сделал Сталин, примитивно, убого, нелепо. Это так. Но это необходимая предпосылка создания жизненной идеологии. Сейчас наступил идеологический спад. Причин тому много. И одна из них - возврат марксизма к досталинскому словоблудию. Идеология растворилась в научно-популярной и псевдонаучной болтовне.