Страница:
– Элита?- Насмешливо поинтересовалась Карина.
– Да, если хочешь…- Пожал плечами бородач.- По крайней мере, это лучше, чем алчущие неучи…
– Классовость пропагандируешь?- Улыбнулся я.
– При чём здесь классовость?- Брови у челланина поползли вверх.- С чего это ты взял? Там есть выходцы абсолютно из любых слоёв населения…
– Наиболее хваткие?
– Наиболее сообразительные, умные, образованные… Понимаешь, на каждом этапе жизни у человека есть кто-то, играющий роль воспитателя, учителя, наставника… И если этот кто-то видит, что его подопечный подаёт надежды действительно целостной личности, озабоченной проблемами цивилизации в целом – он всегда постарается пристроить его дальше – чтобы тот получил более широкое и полное образование, более основательные и глубокие знания, жизненный опыт… Это начинается с детского сада и продолжается всю жизнь. Каждый старается подсадить наверх того, кто будет править более умно, более объективно… Кто же захочет выдвигать продажного судью? Чтобы завтра тяжбу у тебя выиграл не тот, кто прав, а тот, кто богаче тебя?
– А подсадить того, кто мне потом будет способствовать?- Попробовал съязвить я.- Или сумеет тебя хорошо отблагодарить?
– Хм… Чтобы это увидели и поняли все окружающие?- Удивился Джерри.- Тогда его карьера быстро закончится – уровень доверительности резко упадёт… Есть такое понятие – баланс доверия… Вычисляется в системе, как соотношение числа лиц, которые ему доверяют, к числу лиц, которые ему не доверяют. С учётом уровня доверия каждого лица… И падение уровня доверительности твоего правителя резко рухнет, как только он сумеет тебя отблагодарить. Скрыть подобное очень сложно: собственность-то вся учитывается… Да и отблагодарить-то тебя он получит потенциальную возможность только лет через двадцать… а то и через тридцать – когда доберётся до реальной власти… Люди обычно на такой срок не планируют…- Усмехнулся он.
– Кстати – у Джерри – полный набор: его толкали в эти круги все, начиная с воспитателей детского сада…- Улыбнулась Лин.
– Так чего ж ты?- Удивился я.
– Что – чего ж?- Не понял Челланин.
– Сидишь здесь – вместо того, чтобы крутиться в правительстве!- Смеясь, подсказала Лин.
– Рановато, я думаю… Неинтересно мне это пока… Вот командор – тот уже подумывал об этом. Недавно ему, кстати, уже явно предлагали…
– Ну, и?
– Побаивается…
– Чего?- Не понял я.
– Видишь ли…- Вздохнул Джерри,- при всей его грандиозности… он всю жизнь провёл в экстремальных условиях, требующих волевых, быстрых, точных… хотя – и не всегда всеобъемлющих решений… Править планетой в мирное время так нельзя. И он это прекрасно понимает.
– Ему бы подошла роль главнокомандующего,- улыбнулась челланка.- По крайней мере, в его послужном списке не числится ни одной тактической ошибки – даже когда он действовал вопреки мнению экспертов системы – при последующем анализе всегда была очевидна его правота. А ведь решения-то принимались порой за считанные секунды… Поэтому все эксперты, оценивавшие его действия, и поставили его уровень выше своего… Ибо в спокойной обстановке, в результате обсуждения, они сумели только понять решение, которое он сумел принять – там, один и очень быстро.
– А о чём это?- Поинтересовался я.
– Да были там проблемы…- Вздохнул Джерри.- На Энквисте их группу заманили в каменный мешок и замуровали там: аборигены решили, что пришельцы явились, чтобы поработить их.
– Ну, и?
– Он сумел связаться со мной… Телепатически… И передать ситуацию… Что довольно непросто – так ведь передаются не понятия, а образы и эмоции… А дать описание пещеры, суметь определить и передать координаты – я до сих пор поражаюсь, как он сумел до этого додуматься…
– А потом?
– Потом им пассировали немного плазмы в верх пещеры, чтобы он мог видеть вспышки огня и корректировать координаты… Затем туда переправили 'пчёлку' с оборудованием, закрепили на стенках несколько координаторов, после чего проблема эвакуации уже не стояла – через полчаса всё кончилось…
– Представляю себе удивление аборигенов…- Усмехнулся я.- И за это его обсуждали?
– Нет, этим восхищались… Обсуждали другое… Когда их туда вели, он сказал аборигенам, что высшая справедливость – а в неё те истово верят – не простит им такой бессмысленной и глупой расправы над невиновными. Он видел, что там правит бал просто жаждущий власти подонок, и считал, что это – удачный способ его свергнуть. Сказано это было перед замуровыванием, слышали это все присутствующие… Весть разнеслась молниеносно и всё племя со страхом ждало – что будет… Настроение было однозначное: если правитель ошибся и провидение покажет это – его ждала примерно та же участь…
– Ну, и?
– Ну, и – дальше начинается шоу,- усмехнулся челланин,- в самых лучших традициях вашего Голливуда: гора на глазах у всех начинает медленно оседать, разрезаемая слой за слоем и превращаемая в пыль… Не знаю, чего они испугались больше – гнева провидения или силы пришельцев – но владыку своего разорвали на куски раньше, чем наши ребята поняли, что там происходит.
– И?
– И посадили на трон какого-то старца, который увещевал их не трогать пришельцев, утверждая, что это – друзья…
– Ну, мудрый старец – не так уж плохо…
– Не знаю, насколько он был мудр,- развёл руками Джерри,- но одно он умел делать совершенно безукоризненно: различать людей.
– В смысле?
– В смысле – отличать друзей от врагов, умных – от глупых… Он просто видел… или ощущал… пороки людские… Он элементарно мог видеть ложь, алчь, подлость… Ему просто не представлялось случая это продемонстрировать столь наглядно, поэтому он и не пользовался безграничным доверием толпы… Командор понял это и, по сути, сделал 'государственный переворот': после разрушения 'каменного мешка' ещё пыль не улеглась, как старец уже был правителем этой земли. И, когда командор снова пришёл туда с дарами, тот с улыбкой спросил: 'А вот гору… Надо ли было разрушать?'.- И это понял…
– Может, он просто мысли читал?- Нерешительно произнесла Карина.- Так же, как ты, например?- Вытянув подбородок вперёд, она выжидающе заглянула в лицо Джерри.
– Да нет,- вздохнул челланин.- Там – что-то иное… Он не мог сказать, о чём человек думает, не умел предсказывать его действий… И потом – для этого нужно время – а он определял порочность или затаённую враждебность мгновенно, едва взглянув в лицо собеседнику…
– Ничего себе…
– Именно… Он просто 'видел' всю пространственную связь событий, хотя и не мог объяснить, как… Наши ребята потом пробовали его изучать, но он недолго прожил… Сейчас там один из его учеников правит – неглупый малый, но без каких-либо 'сверх-способностей'…
– А командор тогда что ответил?
– Командор? Улыбнулся и говорит: 'а вам хотелось продолжения власти тирана?'. Тот тоже улыбнулся в ответ, кивнул головой – короче говоря, они друг друга поняли…
– И что там сейчас?
– На Энквисте? Наша миссия там есть. Туристы путешествуют… Аборигены охотно демонстрируют им местные достопримечательности… Условие одно: мы не должны пользоваться ресурсами планеты в своих целях и не должны облегчать им жизнь настолько, чтобы они деградировали… Учить – можно, чем миссионеры и занимаются…
– Интересно…- Сокрушённо покачал головой я.- Значит, стайка необученных аборигенов с Энквисты для контактов с вами подходит. А Земля с её относительно развитой цивилизацией – нет…
– Стайка необученных аборигенов имела свою точку зрения. 90% из них только ждали случая, чтобы свергнуть тирана и посадить здравомыслящего. Что они и сделали, едва им подвернулся удобный случай. При этом посадили на трон того, кому доверяли, а не прибежали с поклонами к нам, 'всемогущим'. Даже потом, когда командор приехал к 'новопомазанному' с дарами, мужчины не выказывали ему своего преклонения, хотя многие догадались, что это не провидения, а его рук дело… Воины стояли, слегка склонив головы в знак признания вины – но не преклонялись и не пресмыкались перед тем, кто мог запросто превратить их в пыль. Подумай, как отреагирует любое Земное 'цивилизованное' общество на подобный инцидент?
– Война?
– Если можно уничтожить – война. Если нет – ползание на брюхе. Гордости, как таковой, нет… Там это было свойственно одному – тому, кого тут же свергли. Здесь – свойственно слишком многим… И свергнуть их некому… На базе их общества можно построить общество по Челланским принципам – это не только наша, это и их точка зрения: старейшины внимательно изучили эти принципы и пришли к выводу, что всё это пригодно и для них. Пропагандировать всё это они начали тут же, но – следует отдать им должное – очень осторожно: в виде обычных рассказов о далёкой земле пришельцев. Они считают, что через два-три поколения можно будет реально говорить о полном принятии Челланского законодательства практически в полном объёме.
– Колонизация?- Сочувственно поинтересовалась Карина.
– Колонизация.- Ухмыльнулся челланин.- Только не по Земным принципам. Мы никогда никому ничего не навязываем. Мы изучаем цивилизацию, и, если считаем для себя целесообразным с ней связываться – предлагаем вступить в коалицию. Если не считаем – делаем заключение о нецелесообразности, чтобы лет через 100 очередная группа исследователей заглянула туда и, возможно, приняла уже иное решение.
– А если цивилизация не желает вступать в коалицию?
– Точно так же: лет через сто всё повторится сначала: сначала экспедиция, оценивающая целесообразность с точки зрения Челлы; затем, если смысл есть – предложение. Если оно будет принято – планета вступит в систему…
– И такие случаи бывают?- Поинтересовался я.
– За время моей работы в статуправлении к системе подключали три новые планеты.- Вспоминая, произнесла Лин.- И ещё о семи было принято предварительное решение. Одна из них – Энквиста. Кстати, тогда я впервые услышала о нашем командоре.- Улыбнулась она.- Его очень живо обсуждали, как 'организатора дворцовых переворотов'.
– Но ведь он…
– Он прекрасно понимал, что и зачем делает. А это легко счесть вмешательством во внутренние дела другой цивилизации.
– А ваше полуторагодовое присутствие здесь – не есть вмешательство?- Улыбнулась Карина.
– А кто об этом знает, кроме специально и тщательнейшим образом отобранных контактёров?- Пожал плечами челланин.- Я не думаю, что какое-либо наше действие здесь может заметно повлиять на историю планеты… Из всех землян, с кем мы когда-либо о чём-либо разговаривали, только контактёры знают, кто мы. И те – не знают, откуда…
– Знаем. С Челлы.- Улыбнулась Карина.
– С тем же успехом вы можете сказать, что мы – с Корриды-5 или с Лианы-9!- Развела руками Лин. Все заулыбались.- Или – что приезжала тут группа на отдых из сумасшедшего дома, сказки разные рассказывали, бурную фантазию демонстрировали…- Добавила она.- Суть дела это не меняет.
– И всё же…- продолжал я проявлять заботу о колонизируемых планетах,- не является ли колонизация прямым вмешательством?
– Колонизация по Земным правилам – является. Ибо представляет собой навязывание более сильной стороной своих законов и правил поведения более слабой стороне. Среди этих правил главное – вынужденная обязанность слабой стороны содержать и поддерживать сильную сторону. Таким образом, колонизация по Земным правилам есть, по сути дела, элементарное порабощение, иногда прикрываемое сказками о 'распространении цивилизованности'. Колонизация же по нашим правилам не является даже вмешательством, ибо тогда придётся считать вмешательством и обычные торговые отношения.- Ухмыльнулся Джерри.- Здесь речь идёт об обычном договоре, основанном на взаимном согласии сторон: мы предлагаем, а они вольны либо принять, либо отвергнуть. Если примут – то уровень знаний планеты будет подтягиваться миссионерами до нужного уровня, потом наиболее целостные личности получат доступ к системе, и через три-четыре поколения там уже может быть полностью сформирована нормальная законодательная зона по Челланским принципам – с системами финансов, безопасности и так далее…
– И ты уверен в её безукоризненности?
– Нет. Но я не знаю лучшей. И потому – пока по мере сил способствую распространению этой. И – совершенствованию её, когда представляется такой случай.
– Понимаю… Только вот мне она кажется почему-то слишком зарегламентированной… Никуда не прорвешься, ничего не сделаешь… Не согласовав всё с десятком-другим разных органов…
– Элементарная защита от глупостей.
– А если суть предложения – такая 'умность', что все окружающие этого не понимают?
– Надо полагать, эта 'умность' – преждевременна, раз до неё не доросли окружающие…- Широко улыбнулся челланин.
– А если серьёзно – так вспомни о праве каждого создавать свою законодательную зону.- Тихо произнесла Линда.- Если не забыл, именно так и был создан сегодняшний космоцентр – проект был отклонён консультационным советом из-за невозможности финансирования в полном объёме, а инициаторы, обратившись ко всему населению, нашли достаточное количество сторонников проекта… Была создана новая зона, подчиняющаяся правительству только в плане служб обеспечения безопасности… Многие из сторонников перебрались в эту зону – кто работать, а кто и жить… Те, кто не видел себя в этой структуре, но разделял её взгляды – помогли деньгами… Сегодня только 22% затрат космоцентра – за счёт правительства, остальные – от сторонников…
– Безвозмездно?
– Зачем?- Удивилась челланка.- Нет, конечно… Как рисковые вложения.
– То есть?
– То есть – кредитор даёт денег на идею, которую хочет поддержать. Но долговые обязательства при этом не наступают – эти деньги кредитор не может требовать назад ни одним из законных способов.
– То есть – он всё же отдал их безвозмездно?
– Да нет же… не перебивай…- Челланка задумалась.- Например, деньги, потраченные на нашу экспедицию, были отданы нам на тех же условиях… Они все будут просто потрачены – как на закупку оборудования, так и на оплату труда каждого из нас. Но… ведь каждый из нас получит ещё что-то, кроме прямой оплаты наших услуг организаторами проекта… Верно?
– Например?
– Ну, из каждой экспедиции обычно что-нибудь да привезёшь… Хотя бы – виды планеты… Или – копии картинных галерей, если там есть приличная цивилизация… Всё это потом оформляется, как экспедиционный отчёт и выставляется в системе… И каждый может с этим ознакомиться…
– Бесплатно?
– Почти. Это стоит 'копейки', как у вас говорят. Цена всегда такова, чтобы человеку было дешевле запомнить, где оно лежит, и ещё раз взять там же, заплатив повторно, чем хранить это всё у себя, на своих носителях памяти… Вот из этих 'копеек' за счёт любопытствующих обычно формируются суммы, в несколько раз превышающие затраты на экспедицию. По неписаным законам космоцентра, половина этих денег должна уходить на возмещение затрат 'сочувствующих', чтобы те не забывали о нас и не считали свои затраты на наши экспедиции напрасными. Согласись, что, подарив на строительство театра сотню, получить через год-полтора две или три – приятно, так ведь?
– Соглашусь…
– Вот и они соглашаются… Поэтому я практически не помню случая, чтобы человек, уже получавший такие 'возмещения' его финансирования прошлых экспедиций, вдруг не оказывался бы в числе тех, кто финансирует следующие… При этом – мне объективно безразлично, делает это он из сочувствия или из меркантильных соображений.
– Обрати внимание, кстати,- подал голос Джерри,- это – один из основных принципов разработки законодательства на Челле: организовывать что-либо следует так, чтобы не было противоречий между высокими устремлениями и меркантильными соображениями… То бишь, чтобы то, как человек поступит, не зависело от того, какими соображениями он руководствовался – высокими или меркантильными… Всегда, когда это удаётся, получаются самые жизнеспособные системы… Видимо, в глубине души каждого из двуногих теплятся всё же оба эти чувства…- Хохотнул он.- По крайней мере, ни одна из систем, основанных только на одном из них, долго не существует: обычно за взлётом в благоприятных условиях следует сокрушительное падение. Космоцентру же недавно исполнилось 150 лет, а его обороты только растут… Точно так же обстоят дела и в гильдии врачей, от которой я получаю доход раза в два больший, чем от космо, и в её,- он кивнул на Линду,- любимом статуправлении… Короче – везде, где действуют эти принципы.
– Постой, постой… погоди…- ухватился за проскользнувшую мысль я,- ты только что заявил, что от гильдии врачей ты получаешь доход раза в два больший, чем от космо… Линда постоянно упоминает, что работает на стат… Я что-то толком не пойму, где же вы работаете?- Челлане заулыбались:
– Видишь ли…- Лин покусывала губы, подбирая слова.- У нас Человек обычно не 'продаётся в рабство', будучи принят на работу и обязавшись делать чуть ли не всё, что ему прикажут. Он просто заключает с нанимателем договор, суть которого сводится к тому, что работник выполняет в интересах нанимателя указанную в договоре работу в течение определённого договором времени, за что наниматель выполняет указанные в договоре действия в интересах работника. Чаще всего – просто платит. Но никто не возбраняет, например, за выращенный урожай рассчитаться его частью, а за построенный дом – например, остатками стройматериалов. Это – дело только договаривающихся сторон.
– Ну, у нас вроде бы так же…
– Вроде бы… Да вот только соблюдается не всегда… Практически всегда у вас наниматель платит за процесс труда, а не за его результат. Поэтому и возникают такие условия, как восьмичасовой рабочий день; такие понятия, как 'явка на работу'… Поэтому и могут инженеру предложить погрузить что-то в машину, не только не предложив при этом денег, но и не поинтересовавшись, как он к этому относится…
– У вас это, конечно, не так?
– У нас это, извини, совершенно не так. Принципиально не так. Я, например, занимаюсь статистикой – не потому, что за это больше платят, а потому, что мне это интересно. Некто Гринвейт, возглавляющий одну из структур в статуправлении, заключил со мной договор и платит мне – потому, что его интересуют результаты моей деятельности и он не хотел бы, чтобы я бросила эту деятельность и стала заниматься, например, выращиванием фруктов. При этом ему безразлично, где я нахожусь и чем занимаюсь – ему нужно, чтобы я удовлетворяла его потребность в работах на соответствующие темы. Насколько я удовлетворяю её – настолько он и раскошеливается. Это – его право. Далее. Я пошла в космоцентр, чтобы иметь возможность посещать другие цивилизации – потому, что мне это было интересно. Глава статистического ведомства Космоцентра – Крайнит – заключил со мной договор и платит мне, потому, что результаты моей деятельности ему интересны. Обрати внимание: нигде речь о нормировании рабочего времени или о выполнении каких-то иных работ вообще не идёт: мне платят только за то, чем я и так занимаюсь, и – платят для того, чтобы я не перестала этим заниматься, будучи вынужденной искать работу ради хлеба насущного… И – будут платить до тех пор, пока результат моей деятельности будет им нужен. У нас принято платить только за результат. Никому не нужны мой труд, мой пот, слёзы и кровь сами по себе, никому не интересно, скольких бессонных ночей мне стоила та или иная работа… Я могу сделать её за час, а могу – за год. Это – моё личное дело. Скульптор может избить руки в кровь, а может не получить ни одной царапины – но платить ему будут не за кровь, а за результат его труда. И мне платить будут только за результат. Сейчас я – на Земле, в составе экспедиции, инициированной и финансируемой в основном центром исследований истории Фиесты. Казалось бы – что ещё должно меня заботить? Но за это время по просьбе Гринвейта я уже оформила и сдала ему две работы по истории Челлы, три дополнительных статистических исследования по результатам моих прошлых экспедиций… Для Крайнита уже сделано с десяток работ по истории Земли и даже одну совместную с Джерри работу по статистическому распределению психических особенностей на Земле – в классовых, геологических, политических разрезах…
Я создала здесь целую галерею видов Земли… Ну и, наконец – я скопировала здесь все картины Бора и переслала их отцу – он их посмотрел и тоже пришёл к выводу, что их стоит показать на Челле… Опять-таки – я это делаю потому, что мне это интересно. Я хочу, чтобы люди на Челле могли видеть то, что делает их соотечественник, живущий на Земле. Я хочу, чтобы он знал, что на Челле всякий может видеть его работы… Тем более, что там есть, что посмотреть… Разумеется, я понимаю, что одна эта операция может дать мне больше денег, чем я заработаю за всю свою жизнь. Но, ты знаешь… Может, тебе это и покажется неестественным – я об этом подумала только сейчас, во время нашего разговора… Я не гонюсь за деньгами и не ищу их. Я делаю всё это просто потому, что мне это интересно. Я не знаю, сколько заплатят мне за ту или иную работу и, даже – заплатят ли вообще. Просто, если уж я попала на эту жилу, на этот поток информации – я должна его оформить, суметь подать его в более сжатом, компактном, удобном для восприятия виде. Чтобы человек, который будет это читать, сумел за полчаса получить обо всём этом примерно такое же представление, какое получила я за полгода-год работы. Если мне это удаётся – я считаю работу удачной: я сумела сэкономить чьё-то время и оно может быть потрачено на то, чтобы идти дальше. Если же текст вышел неудобочитаемым или в результате его прочтения мнение формируется неверное – значит, моя работа мне не удалась. Явно неудачных работ у меня пока нет. Не совсем удачная – есть одна, и меня уже с полгода мучает мысль о том, что её надо бы переделать. Может, и соберусь… А деньги… Деньги нужны для того, чтобы о них не думать. Чтобы не быть вынужденным работать ради хлеба насущного – это действительно тяжело… И я бы очень не хотела жить в обществе, где так работает большинство…
– Собственно, основное различие в отношении к работе у нас и у вас заключается в том, что вы работаете в большинстве своём для того, чтобы получить деньги.- Встрял в разговор Джерри.- Мы же – для того, чтобы получить удовлетворение от результата. Хорошо, конечно, когда кто-то, тоже удовлетворённый результатом твоей работы, даст тебе денег… Но – признаться, бывает даже неуютно, когда он даёт слишком много. Когда мало – понятно: ты ведь делал это для себя, это тебе было интересно – и из этого совсем ведь не следует, что оно должно быть интересно и ему. А вот когда много… начинаешь чувствовать себя как-то неуютно…
– Поэтому, кстати, на Челле и действует общее этическое правило: всякий, кто даёт кому-то за что-то денег, обычно присылает 'диапазонный запрос': 'от сколько' и 'до сколько' он готов дать.- Перехватила инициативу Лин.- Нижний предел – это столько, столько он даст тебе в любом случае, даже если ты на этот его запрос не отреагируешь. Верхний предел – это тот максимум, больше которого он за это заплатить не готов. Если ты берёшь по нижнему пределу – значит, ты либо совершенно не нуждаешься в деньгах, либо хочешь его унизить. Если берёшь по верхнему – значит, ты либо очень нуждаешься в деньгах, либо считаешь, что он не понял, за какое сокровище платит… То есть – опять-таки ставишь его в неловкое положение. Если берёшь строго посредине – это означает твоё индифферентное отношение к происходящему, типа дежурного 'спасибо'. Чаще всего так и делают. Особенно, если деньги пришли от незнакомого человека.
– Ваш способ найма на работу мы называем проституирующим,- продолжил тему челланин.- Как правило, факт такого найма означает, что работник будет делать то, что ему скажут, в течение оговорённого времени. Вы это понимаете и вам это не нравится, поэтому обычно вы пытаетесь оговорить, чего вы делать не должны – а это не всегда получается гладко – ваши работодатели до сих пор не прочь примерить на себя роль рабовладельцев… Оговорить же, что вам будут платить за результат труда, а не за имитацию процесса – обычно вообще не удаётся. По мере роста цивилизованности общества уровень такого проституирующего найма снижается.
– Я так понимаю, что у вас такого просто нет?
– Скажем так: у нас он самый низкий среди всех известных нам цивилизаций.
– Но всё же существует?
– А ради какого удовольствия будет работать тот, кто прокопает мне возле дома канаву для водопровода?- Удивился Джерри.- Я понимаю, когда копается котлован для строительства – там ещё можно предположить ожидание удовольствия от законченной стройки – если она удалась, строителю всегда приятно… А вот с такой – простой канавой – как быть?
– Согласен…
– Понимаешь… Я занималась статистикой и тогда, когда мне за это не платили.- Задумчиво продолжила Лин.- Сюда я тоже поехала бы даже за свой счёт. Я увезла бы с собой коллекцию видов Земли и коллекцию картин Бора, даже если бы мне пришлось за это заплатить. Но – Стат мне платит, чтобы я это делала, а не занялась, скажем, рытьём канав. Платит столько, во сколько оценивает для себя ценность результата моего труда. Космо платит мне за то же. И – из тех же соображений. Сейчас – из тех денег, которые получает от организаторов экспедиции за результаты, которых те с нетерпением ждут… Всякий, кто получит удовольствие от картин Бора, тоже заплатит за это удовольствие – сколько сочтёт нужным. Заплатит для того, чтобы я впредь всегда привозила с собой подобные вещи, если они мне когда-нибудь где-то ещё попадутся…
– Да, если хочешь…- Пожал плечами бородач.- По крайней мере, это лучше, чем алчущие неучи…
– Классовость пропагандируешь?- Улыбнулся я.
– При чём здесь классовость?- Брови у челланина поползли вверх.- С чего это ты взял? Там есть выходцы абсолютно из любых слоёв населения…
– Наиболее хваткие?
– Наиболее сообразительные, умные, образованные… Понимаешь, на каждом этапе жизни у человека есть кто-то, играющий роль воспитателя, учителя, наставника… И если этот кто-то видит, что его подопечный подаёт надежды действительно целостной личности, озабоченной проблемами цивилизации в целом – он всегда постарается пристроить его дальше – чтобы тот получил более широкое и полное образование, более основательные и глубокие знания, жизненный опыт… Это начинается с детского сада и продолжается всю жизнь. Каждый старается подсадить наверх того, кто будет править более умно, более объективно… Кто же захочет выдвигать продажного судью? Чтобы завтра тяжбу у тебя выиграл не тот, кто прав, а тот, кто богаче тебя?
– А подсадить того, кто мне потом будет способствовать?- Попробовал съязвить я.- Или сумеет тебя хорошо отблагодарить?
– Хм… Чтобы это увидели и поняли все окружающие?- Удивился Джерри.- Тогда его карьера быстро закончится – уровень доверительности резко упадёт… Есть такое понятие – баланс доверия… Вычисляется в системе, как соотношение числа лиц, которые ему доверяют, к числу лиц, которые ему не доверяют. С учётом уровня доверия каждого лица… И падение уровня доверительности твоего правителя резко рухнет, как только он сумеет тебя отблагодарить. Скрыть подобное очень сложно: собственность-то вся учитывается… Да и отблагодарить-то тебя он получит потенциальную возможность только лет через двадцать… а то и через тридцать – когда доберётся до реальной власти… Люди обычно на такой срок не планируют…- Усмехнулся он.
– Кстати – у Джерри – полный набор: его толкали в эти круги все, начиная с воспитателей детского сада…- Улыбнулась Лин.
– Так чего ж ты?- Удивился я.
– Что – чего ж?- Не понял Челланин.
– Сидишь здесь – вместо того, чтобы крутиться в правительстве!- Смеясь, подсказала Лин.
– Рановато, я думаю… Неинтересно мне это пока… Вот командор – тот уже подумывал об этом. Недавно ему, кстати, уже явно предлагали…
– Ну, и?
– Побаивается…
– Чего?- Не понял я.
– Видишь ли…- Вздохнул Джерри,- при всей его грандиозности… он всю жизнь провёл в экстремальных условиях, требующих волевых, быстрых, точных… хотя – и не всегда всеобъемлющих решений… Править планетой в мирное время так нельзя. И он это прекрасно понимает.
– Ему бы подошла роль главнокомандующего,- улыбнулась челланка.- По крайней мере, в его послужном списке не числится ни одной тактической ошибки – даже когда он действовал вопреки мнению экспертов системы – при последующем анализе всегда была очевидна его правота. А ведь решения-то принимались порой за считанные секунды… Поэтому все эксперты, оценивавшие его действия, и поставили его уровень выше своего… Ибо в спокойной обстановке, в результате обсуждения, они сумели только понять решение, которое он сумел принять – там, один и очень быстро.
– А о чём это?- Поинтересовался я.
– Да были там проблемы…- Вздохнул Джерри.- На Энквисте их группу заманили в каменный мешок и замуровали там: аборигены решили, что пришельцы явились, чтобы поработить их.
– Ну, и?
– Он сумел связаться со мной… Телепатически… И передать ситуацию… Что довольно непросто – так ведь передаются не понятия, а образы и эмоции… А дать описание пещеры, суметь определить и передать координаты – я до сих пор поражаюсь, как он сумел до этого додуматься…
– А потом?
– Потом им пассировали немного плазмы в верх пещеры, чтобы он мог видеть вспышки огня и корректировать координаты… Затем туда переправили 'пчёлку' с оборудованием, закрепили на стенках несколько координаторов, после чего проблема эвакуации уже не стояла – через полчаса всё кончилось…
– Представляю себе удивление аборигенов…- Усмехнулся я.- И за это его обсуждали?
– Нет, этим восхищались… Обсуждали другое… Когда их туда вели, он сказал аборигенам, что высшая справедливость – а в неё те истово верят – не простит им такой бессмысленной и глупой расправы над невиновными. Он видел, что там правит бал просто жаждущий власти подонок, и считал, что это – удачный способ его свергнуть. Сказано это было перед замуровыванием, слышали это все присутствующие… Весть разнеслась молниеносно и всё племя со страхом ждало – что будет… Настроение было однозначное: если правитель ошибся и провидение покажет это – его ждала примерно та же участь…
– Ну, и?
– Ну, и – дальше начинается шоу,- усмехнулся челланин,- в самых лучших традициях вашего Голливуда: гора на глазах у всех начинает медленно оседать, разрезаемая слой за слоем и превращаемая в пыль… Не знаю, чего они испугались больше – гнева провидения или силы пришельцев – но владыку своего разорвали на куски раньше, чем наши ребята поняли, что там происходит.
– И?
– И посадили на трон какого-то старца, который увещевал их не трогать пришельцев, утверждая, что это – друзья…
– Ну, мудрый старец – не так уж плохо…
– Не знаю, насколько он был мудр,- развёл руками Джерри,- но одно он умел делать совершенно безукоризненно: различать людей.
– В смысле?
– В смысле – отличать друзей от врагов, умных – от глупых… Он просто видел… или ощущал… пороки людские… Он элементарно мог видеть ложь, алчь, подлость… Ему просто не представлялось случая это продемонстрировать столь наглядно, поэтому он и не пользовался безграничным доверием толпы… Командор понял это и, по сути, сделал 'государственный переворот': после разрушения 'каменного мешка' ещё пыль не улеглась, как старец уже был правителем этой земли. И, когда командор снова пришёл туда с дарами, тот с улыбкой спросил: 'А вот гору… Надо ли было разрушать?'.- И это понял…
– Может, он просто мысли читал?- Нерешительно произнесла Карина.- Так же, как ты, например?- Вытянув подбородок вперёд, она выжидающе заглянула в лицо Джерри.
– Да нет,- вздохнул челланин.- Там – что-то иное… Он не мог сказать, о чём человек думает, не умел предсказывать его действий… И потом – для этого нужно время – а он определял порочность или затаённую враждебность мгновенно, едва взглянув в лицо собеседнику…
– Ничего себе…
– Именно… Он просто 'видел' всю пространственную связь событий, хотя и не мог объяснить, как… Наши ребята потом пробовали его изучать, но он недолго прожил… Сейчас там один из его учеников правит – неглупый малый, но без каких-либо 'сверх-способностей'…
– А командор тогда что ответил?
– Командор? Улыбнулся и говорит: 'а вам хотелось продолжения власти тирана?'. Тот тоже улыбнулся в ответ, кивнул головой – короче говоря, они друг друга поняли…
– И что там сейчас?
– На Энквисте? Наша миссия там есть. Туристы путешествуют… Аборигены охотно демонстрируют им местные достопримечательности… Условие одно: мы не должны пользоваться ресурсами планеты в своих целях и не должны облегчать им жизнь настолько, чтобы они деградировали… Учить – можно, чем миссионеры и занимаются…
– Интересно…- Сокрушённо покачал головой я.- Значит, стайка необученных аборигенов с Энквисты для контактов с вами подходит. А Земля с её относительно развитой цивилизацией – нет…
– Стайка необученных аборигенов имела свою точку зрения. 90% из них только ждали случая, чтобы свергнуть тирана и посадить здравомыслящего. Что они и сделали, едва им подвернулся удобный случай. При этом посадили на трон того, кому доверяли, а не прибежали с поклонами к нам, 'всемогущим'. Даже потом, когда командор приехал к 'новопомазанному' с дарами, мужчины не выказывали ему своего преклонения, хотя многие догадались, что это не провидения, а его рук дело… Воины стояли, слегка склонив головы в знак признания вины – но не преклонялись и не пресмыкались перед тем, кто мог запросто превратить их в пыль. Подумай, как отреагирует любое Земное 'цивилизованное' общество на подобный инцидент?
– Война?
– Если можно уничтожить – война. Если нет – ползание на брюхе. Гордости, как таковой, нет… Там это было свойственно одному – тому, кого тут же свергли. Здесь – свойственно слишком многим… И свергнуть их некому… На базе их общества можно построить общество по Челланским принципам – это не только наша, это и их точка зрения: старейшины внимательно изучили эти принципы и пришли к выводу, что всё это пригодно и для них. Пропагандировать всё это они начали тут же, но – следует отдать им должное – очень осторожно: в виде обычных рассказов о далёкой земле пришельцев. Они считают, что через два-три поколения можно будет реально говорить о полном принятии Челланского законодательства практически в полном объёме.
– Колонизация?- Сочувственно поинтересовалась Карина.
– Колонизация.- Ухмыльнулся челланин.- Только не по Земным принципам. Мы никогда никому ничего не навязываем. Мы изучаем цивилизацию, и, если считаем для себя целесообразным с ней связываться – предлагаем вступить в коалицию. Если не считаем – делаем заключение о нецелесообразности, чтобы лет через 100 очередная группа исследователей заглянула туда и, возможно, приняла уже иное решение.
– А если цивилизация не желает вступать в коалицию?
– Точно так же: лет через сто всё повторится сначала: сначала экспедиция, оценивающая целесообразность с точки зрения Челлы; затем, если смысл есть – предложение. Если оно будет принято – планета вступит в систему…
– И такие случаи бывают?- Поинтересовался я.
– За время моей работы в статуправлении к системе подключали три новые планеты.- Вспоминая, произнесла Лин.- И ещё о семи было принято предварительное решение. Одна из них – Энквиста. Кстати, тогда я впервые услышала о нашем командоре.- Улыбнулась она.- Его очень живо обсуждали, как 'организатора дворцовых переворотов'.
– Но ведь он…
– Он прекрасно понимал, что и зачем делает. А это легко счесть вмешательством во внутренние дела другой цивилизации.
– А ваше полуторагодовое присутствие здесь – не есть вмешательство?- Улыбнулась Карина.
– А кто об этом знает, кроме специально и тщательнейшим образом отобранных контактёров?- Пожал плечами челланин.- Я не думаю, что какое-либо наше действие здесь может заметно повлиять на историю планеты… Из всех землян, с кем мы когда-либо о чём-либо разговаривали, только контактёры знают, кто мы. И те – не знают, откуда…
– Знаем. С Челлы.- Улыбнулась Карина.
– С тем же успехом вы можете сказать, что мы – с Корриды-5 или с Лианы-9!- Развела руками Лин. Все заулыбались.- Или – что приезжала тут группа на отдых из сумасшедшего дома, сказки разные рассказывали, бурную фантазию демонстрировали…- Добавила она.- Суть дела это не меняет.
– И всё же…- продолжал я проявлять заботу о колонизируемых планетах,- не является ли колонизация прямым вмешательством?
– Колонизация по Земным правилам – является. Ибо представляет собой навязывание более сильной стороной своих законов и правил поведения более слабой стороне. Среди этих правил главное – вынужденная обязанность слабой стороны содержать и поддерживать сильную сторону. Таким образом, колонизация по Земным правилам есть, по сути дела, элементарное порабощение, иногда прикрываемое сказками о 'распространении цивилизованности'. Колонизация же по нашим правилам не является даже вмешательством, ибо тогда придётся считать вмешательством и обычные торговые отношения.- Ухмыльнулся Джерри.- Здесь речь идёт об обычном договоре, основанном на взаимном согласии сторон: мы предлагаем, а они вольны либо принять, либо отвергнуть. Если примут – то уровень знаний планеты будет подтягиваться миссионерами до нужного уровня, потом наиболее целостные личности получат доступ к системе, и через три-четыре поколения там уже может быть полностью сформирована нормальная законодательная зона по Челланским принципам – с системами финансов, безопасности и так далее…
– И ты уверен в её безукоризненности?
– Нет. Но я не знаю лучшей. И потому – пока по мере сил способствую распространению этой. И – совершенствованию её, когда представляется такой случай.
– Понимаю… Только вот мне она кажется почему-то слишком зарегламентированной… Никуда не прорвешься, ничего не сделаешь… Не согласовав всё с десятком-другим разных органов…
– Элементарная защита от глупостей.
– А если суть предложения – такая 'умность', что все окружающие этого не понимают?
– Надо полагать, эта 'умность' – преждевременна, раз до неё не доросли окружающие…- Широко улыбнулся челланин.
– А если серьёзно – так вспомни о праве каждого создавать свою законодательную зону.- Тихо произнесла Линда.- Если не забыл, именно так и был создан сегодняшний космоцентр – проект был отклонён консультационным советом из-за невозможности финансирования в полном объёме, а инициаторы, обратившись ко всему населению, нашли достаточное количество сторонников проекта… Была создана новая зона, подчиняющаяся правительству только в плане служб обеспечения безопасности… Многие из сторонников перебрались в эту зону – кто работать, а кто и жить… Те, кто не видел себя в этой структуре, но разделял её взгляды – помогли деньгами… Сегодня только 22% затрат космоцентра – за счёт правительства, остальные – от сторонников…
– Безвозмездно?
– Зачем?- Удивилась челланка.- Нет, конечно… Как рисковые вложения.
– То есть?
– То есть – кредитор даёт денег на идею, которую хочет поддержать. Но долговые обязательства при этом не наступают – эти деньги кредитор не может требовать назад ни одним из законных способов.
– То есть – он всё же отдал их безвозмездно?
– Да нет же… не перебивай…- Челланка задумалась.- Например, деньги, потраченные на нашу экспедицию, были отданы нам на тех же условиях… Они все будут просто потрачены – как на закупку оборудования, так и на оплату труда каждого из нас. Но… ведь каждый из нас получит ещё что-то, кроме прямой оплаты наших услуг организаторами проекта… Верно?
– Например?
– Ну, из каждой экспедиции обычно что-нибудь да привезёшь… Хотя бы – виды планеты… Или – копии картинных галерей, если там есть приличная цивилизация… Всё это потом оформляется, как экспедиционный отчёт и выставляется в системе… И каждый может с этим ознакомиться…
– Бесплатно?
– Почти. Это стоит 'копейки', как у вас говорят. Цена всегда такова, чтобы человеку было дешевле запомнить, где оно лежит, и ещё раз взять там же, заплатив повторно, чем хранить это всё у себя, на своих носителях памяти… Вот из этих 'копеек' за счёт любопытствующих обычно формируются суммы, в несколько раз превышающие затраты на экспедицию. По неписаным законам космоцентра, половина этих денег должна уходить на возмещение затрат 'сочувствующих', чтобы те не забывали о нас и не считали свои затраты на наши экспедиции напрасными. Согласись, что, подарив на строительство театра сотню, получить через год-полтора две или три – приятно, так ведь?
– Соглашусь…
– Вот и они соглашаются… Поэтому я практически не помню случая, чтобы человек, уже получавший такие 'возмещения' его финансирования прошлых экспедиций, вдруг не оказывался бы в числе тех, кто финансирует следующие… При этом – мне объективно безразлично, делает это он из сочувствия или из меркантильных соображений.
– Обрати внимание, кстати,- подал голос Джерри,- это – один из основных принципов разработки законодательства на Челле: организовывать что-либо следует так, чтобы не было противоречий между высокими устремлениями и меркантильными соображениями… То бишь, чтобы то, как человек поступит, не зависело от того, какими соображениями он руководствовался – высокими или меркантильными… Всегда, когда это удаётся, получаются самые жизнеспособные системы… Видимо, в глубине души каждого из двуногих теплятся всё же оба эти чувства…- Хохотнул он.- По крайней мере, ни одна из систем, основанных только на одном из них, долго не существует: обычно за взлётом в благоприятных условиях следует сокрушительное падение. Космоцентру же недавно исполнилось 150 лет, а его обороты только растут… Точно так же обстоят дела и в гильдии врачей, от которой я получаю доход раза в два больший, чем от космо, и в её,- он кивнул на Линду,- любимом статуправлении… Короче – везде, где действуют эти принципы.
– Постой, постой… погоди…- ухватился за проскользнувшую мысль я,- ты только что заявил, что от гильдии врачей ты получаешь доход раза в два больший, чем от космо… Линда постоянно упоминает, что работает на стат… Я что-то толком не пойму, где же вы работаете?- Челлане заулыбались:
– Видишь ли…- Лин покусывала губы, подбирая слова.- У нас Человек обычно не 'продаётся в рабство', будучи принят на работу и обязавшись делать чуть ли не всё, что ему прикажут. Он просто заключает с нанимателем договор, суть которого сводится к тому, что работник выполняет в интересах нанимателя указанную в договоре работу в течение определённого договором времени, за что наниматель выполняет указанные в договоре действия в интересах работника. Чаще всего – просто платит. Но никто не возбраняет, например, за выращенный урожай рассчитаться его частью, а за построенный дом – например, остатками стройматериалов. Это – дело только договаривающихся сторон.
– Ну, у нас вроде бы так же…
– Вроде бы… Да вот только соблюдается не всегда… Практически всегда у вас наниматель платит за процесс труда, а не за его результат. Поэтому и возникают такие условия, как восьмичасовой рабочий день; такие понятия, как 'явка на работу'… Поэтому и могут инженеру предложить погрузить что-то в машину, не только не предложив при этом денег, но и не поинтересовавшись, как он к этому относится…
– У вас это, конечно, не так?
– У нас это, извини, совершенно не так. Принципиально не так. Я, например, занимаюсь статистикой – не потому, что за это больше платят, а потому, что мне это интересно. Некто Гринвейт, возглавляющий одну из структур в статуправлении, заключил со мной договор и платит мне – потому, что его интересуют результаты моей деятельности и он не хотел бы, чтобы я бросила эту деятельность и стала заниматься, например, выращиванием фруктов. При этом ему безразлично, где я нахожусь и чем занимаюсь – ему нужно, чтобы я удовлетворяла его потребность в работах на соответствующие темы. Насколько я удовлетворяю её – настолько он и раскошеливается. Это – его право. Далее. Я пошла в космоцентр, чтобы иметь возможность посещать другие цивилизации – потому, что мне это было интересно. Глава статистического ведомства Космоцентра – Крайнит – заключил со мной договор и платит мне, потому, что результаты моей деятельности ему интересны. Обрати внимание: нигде речь о нормировании рабочего времени или о выполнении каких-то иных работ вообще не идёт: мне платят только за то, чем я и так занимаюсь, и – платят для того, чтобы я не перестала этим заниматься, будучи вынужденной искать работу ради хлеба насущного… И – будут платить до тех пор, пока результат моей деятельности будет им нужен. У нас принято платить только за результат. Никому не нужны мой труд, мой пот, слёзы и кровь сами по себе, никому не интересно, скольких бессонных ночей мне стоила та или иная работа… Я могу сделать её за час, а могу – за год. Это – моё личное дело. Скульптор может избить руки в кровь, а может не получить ни одной царапины – но платить ему будут не за кровь, а за результат его труда. И мне платить будут только за результат. Сейчас я – на Земле, в составе экспедиции, инициированной и финансируемой в основном центром исследований истории Фиесты. Казалось бы – что ещё должно меня заботить? Но за это время по просьбе Гринвейта я уже оформила и сдала ему две работы по истории Челлы, три дополнительных статистических исследования по результатам моих прошлых экспедиций… Для Крайнита уже сделано с десяток работ по истории Земли и даже одну совместную с Джерри работу по статистическому распределению психических особенностей на Земле – в классовых, геологических, политических разрезах…
Я создала здесь целую галерею видов Земли… Ну и, наконец – я скопировала здесь все картины Бора и переслала их отцу – он их посмотрел и тоже пришёл к выводу, что их стоит показать на Челле… Опять-таки – я это делаю потому, что мне это интересно. Я хочу, чтобы люди на Челле могли видеть то, что делает их соотечественник, живущий на Земле. Я хочу, чтобы он знал, что на Челле всякий может видеть его работы… Тем более, что там есть, что посмотреть… Разумеется, я понимаю, что одна эта операция может дать мне больше денег, чем я заработаю за всю свою жизнь. Но, ты знаешь… Может, тебе это и покажется неестественным – я об этом подумала только сейчас, во время нашего разговора… Я не гонюсь за деньгами и не ищу их. Я делаю всё это просто потому, что мне это интересно. Я не знаю, сколько заплатят мне за ту или иную работу и, даже – заплатят ли вообще. Просто, если уж я попала на эту жилу, на этот поток информации – я должна его оформить, суметь подать его в более сжатом, компактном, удобном для восприятия виде. Чтобы человек, который будет это читать, сумел за полчаса получить обо всём этом примерно такое же представление, какое получила я за полгода-год работы. Если мне это удаётся – я считаю работу удачной: я сумела сэкономить чьё-то время и оно может быть потрачено на то, чтобы идти дальше. Если же текст вышел неудобочитаемым или в результате его прочтения мнение формируется неверное – значит, моя работа мне не удалась. Явно неудачных работ у меня пока нет. Не совсем удачная – есть одна, и меня уже с полгода мучает мысль о том, что её надо бы переделать. Может, и соберусь… А деньги… Деньги нужны для того, чтобы о них не думать. Чтобы не быть вынужденным работать ради хлеба насущного – это действительно тяжело… И я бы очень не хотела жить в обществе, где так работает большинство…
– Собственно, основное различие в отношении к работе у нас и у вас заключается в том, что вы работаете в большинстве своём для того, чтобы получить деньги.- Встрял в разговор Джерри.- Мы же – для того, чтобы получить удовлетворение от результата. Хорошо, конечно, когда кто-то, тоже удовлетворённый результатом твоей работы, даст тебе денег… Но – признаться, бывает даже неуютно, когда он даёт слишком много. Когда мало – понятно: ты ведь делал это для себя, это тебе было интересно – и из этого совсем ведь не следует, что оно должно быть интересно и ему. А вот когда много… начинаешь чувствовать себя как-то неуютно…
– Поэтому, кстати, на Челле и действует общее этическое правило: всякий, кто даёт кому-то за что-то денег, обычно присылает 'диапазонный запрос': 'от сколько' и 'до сколько' он готов дать.- Перехватила инициативу Лин.- Нижний предел – это столько, столько он даст тебе в любом случае, даже если ты на этот его запрос не отреагируешь. Верхний предел – это тот максимум, больше которого он за это заплатить не готов. Если ты берёшь по нижнему пределу – значит, ты либо совершенно не нуждаешься в деньгах, либо хочешь его унизить. Если берёшь по верхнему – значит, ты либо очень нуждаешься в деньгах, либо считаешь, что он не понял, за какое сокровище платит… То есть – опять-таки ставишь его в неловкое положение. Если берёшь строго посредине – это означает твоё индифферентное отношение к происходящему, типа дежурного 'спасибо'. Чаще всего так и делают. Особенно, если деньги пришли от незнакомого человека.
– Ваш способ найма на работу мы называем проституирующим,- продолжил тему челланин.- Как правило, факт такого найма означает, что работник будет делать то, что ему скажут, в течение оговорённого времени. Вы это понимаете и вам это не нравится, поэтому обычно вы пытаетесь оговорить, чего вы делать не должны – а это не всегда получается гладко – ваши работодатели до сих пор не прочь примерить на себя роль рабовладельцев… Оговорить же, что вам будут платить за результат труда, а не за имитацию процесса – обычно вообще не удаётся. По мере роста цивилизованности общества уровень такого проституирующего найма снижается.
– Я так понимаю, что у вас такого просто нет?
– Скажем так: у нас он самый низкий среди всех известных нам цивилизаций.
– Но всё же существует?
– А ради какого удовольствия будет работать тот, кто прокопает мне возле дома канаву для водопровода?- Удивился Джерри.- Я понимаю, когда копается котлован для строительства – там ещё можно предположить ожидание удовольствия от законченной стройки – если она удалась, строителю всегда приятно… А вот с такой – простой канавой – как быть?
– Согласен…
– Понимаешь… Я занималась статистикой и тогда, когда мне за это не платили.- Задумчиво продолжила Лин.- Сюда я тоже поехала бы даже за свой счёт. Я увезла бы с собой коллекцию видов Земли и коллекцию картин Бора, даже если бы мне пришлось за это заплатить. Но – Стат мне платит, чтобы я это делала, а не занялась, скажем, рытьём канав. Платит столько, во сколько оценивает для себя ценность результата моего труда. Космо платит мне за то же. И – из тех же соображений. Сейчас – из тех денег, которые получает от организаторов экспедиции за результаты, которых те с нетерпением ждут… Всякий, кто получит удовольствие от картин Бора, тоже заплатит за это удовольствие – сколько сочтёт нужным. Заплатит для того, чтобы я впредь всегда привозила с собой подобные вещи, если они мне когда-нибудь где-то ещё попадутся…