Страница:
– Пока у меня их нет, только интуиция. Но если они знают об этом, то их люди будут идти за тобой по следу до самой планеты, а затем убьют тебя в благодарность за то, что ты проторила им дорожку, – ответил Брайен.
– Как вам удалось сохранить в тайне существование и координаты Тори? – продолжала задавать вопросы Мейра.
– Это было не легко, поверь мне. Неоценимую помощь нам оказал, конечно, естественный фактор – Каменный Пояс. Никто, находясь в здравом уме, не рискнет заходить в эту зону. Именно поэтому мы и посылаем вас двоих, не предавая все дело огласке, чтобы никто не увязался за вами. И это не все. Мы пошли на крайние меры. Я должен тебя предупредить, что здесь из сотрудников управления о вашей миссии не знает никто, кроме Профессора и меня.
– И того, кто установил «жучок» в кабинете Профессора. Во сколько шансов ты готов оценить возможность того, что «Консорциум» уже знает обо мне и моем пункте назначения?
– Ни во сколько.
У Мейры внезапно мелькнула сумасшедшая догадка. Она взглянула на Хэка и сказала:
– А ведь он вполне может быть ходячим передатчиком.
– Хэк? Абсолютно исключено! Из всех нас он самый надежный. Это собственность «Гео-Майнинг», а у них на карту в этой игре поставлено больше, чем у кого бы то ни было. Запомни, как только ты покинешь эту станцию, не доверяй никому, кроме него и нашего резидента на Стоунволле.
– Как мне установить с ней контакт?
– Там есть отель "Четыре Звезды". В нем зарезервированы для вас номера. Нужно лишь поселиться там и ждать. Она сама найдет тебя.
– Ну, а Хэк?
– Что Хэк? – удивился Брайен.
– Как мне объяснить его присутствие?
– Не понимаю, зачем тебе объяснять это кому бы то ни было. Никто не знает, что он такое в действительности, и не должен знать. Он твой партнер, и ни у кого это не вызовет удивления.
– Ты полагаешь, что он запросто сойдет за человека?
– А почему бы и нет. Вроде он ввел тебя в заблуждение, когда ты впервые увидела его. Он способен имитировать все модели человеческого поведения. Обращайся с ним так, как ты обращалась бы с любим партнером на задании.
Мейра в нерешительности взглянула на высоченного андроида.
– Не знаю, но…
– Ничего, это скоро пройдет. Ты привыкнешь к нему, и вы сработаетесь. Возможно, ты забудешь о том, что он не настоящий.
– Если оценивать способности Хэка по его участию в наших беседах, то мне в это верится с трудом. Словоохотливым его никак нельзя назвать.
– Мейра, Хэк обладает весьма сложной системой памяти, которая позволяет ему в точности воспроизводить все оттенки эмоциональных реакций человека. Ты можешь разговаривать с ним так же, как со мной, от этого твоя легенда будет выглядеть более убедительной. Разумеется, ему не хватает моего обаяния и неотразимой внешности, но…
– Ладно уж, – Мейра посмотрела на андроида. – О'кей, Хэк. А что ты сам скажешь по этому поводу?
– Боюсь, что мне пока нечего сказать, – ответил он.
– Вот как?
Хэк улыбнулся.
– Мистер Пало выразился вполне определенно. Я не обманывал вас, когда говорил о том, что могу имитировать любой вид физической деятельности человеческого организма и почти все формы интеллектуальной и эмоциональной деятельности. Я, например, запрограммирован на поддержание светской беседы. Если не ошибаюсь, именно это беспокоило вас больше всего?
– Да.
– Пусть это вас больше не тревожит.
– Как вам удалось сохранить в тайне существование и координаты Тори? – продолжала задавать вопросы Мейра.
– Это было не легко, поверь мне. Неоценимую помощь нам оказал, конечно, естественный фактор – Каменный Пояс. Никто, находясь в здравом уме, не рискнет заходить в эту зону. Именно поэтому мы и посылаем вас двоих, не предавая все дело огласке, чтобы никто не увязался за вами. И это не все. Мы пошли на крайние меры. Я должен тебя предупредить, что здесь из сотрудников управления о вашей миссии не знает никто, кроме Профессора и меня.
– И того, кто установил «жучок» в кабинете Профессора. Во сколько шансов ты готов оценить возможность того, что «Консорциум» уже знает обо мне и моем пункте назначения?
– Ни во сколько.
У Мейры внезапно мелькнула сумасшедшая догадка. Она взглянула на Хэка и сказала:
– А ведь он вполне может быть ходячим передатчиком.
– Хэк? Абсолютно исключено! Из всех нас он самый надежный. Это собственность «Гео-Майнинг», а у них на карту в этой игре поставлено больше, чем у кого бы то ни было. Запомни, как только ты покинешь эту станцию, не доверяй никому, кроме него и нашего резидента на Стоунволле.
– Как мне установить с ней контакт?
– Там есть отель "Четыре Звезды". В нем зарезервированы для вас номера. Нужно лишь поселиться там и ждать. Она сама найдет тебя.
– Ну, а Хэк?
– Что Хэк? – удивился Брайен.
– Как мне объяснить его присутствие?
– Не понимаю, зачем тебе объяснять это кому бы то ни было. Никто не знает, что он такое в действительности, и не должен знать. Он твой партнер, и ни у кого это не вызовет удивления.
– Ты полагаешь, что он запросто сойдет за человека?
– А почему бы и нет. Вроде он ввел тебя в заблуждение, когда ты впервые увидела его. Он способен имитировать все модели человеческого поведения. Обращайся с ним так, как ты обращалась бы с любим партнером на задании.
Мейра в нерешительности взглянула на высоченного андроида.
– Не знаю, но…
– Ничего, это скоро пройдет. Ты привыкнешь к нему, и вы сработаетесь. Возможно, ты забудешь о том, что он не настоящий.
– Если оценивать способности Хэка по его участию в наших беседах, то мне в это верится с трудом. Словоохотливым его никак нельзя назвать.
– Мейра, Хэк обладает весьма сложной системой памяти, которая позволяет ему в точности воспроизводить все оттенки эмоциональных реакций человека. Ты можешь разговаривать с ним так же, как со мной, от этого твоя легенда будет выглядеть более убедительной. Разумеется, ему не хватает моего обаяния и неотразимой внешности, но…
– Ладно уж, – Мейра посмотрела на андроида. – О'кей, Хэк. А что ты сам скажешь по этому поводу?
– Боюсь, что мне пока нечего сказать, – ответил он.
– Вот как?
Хэк улыбнулся.
– Мистер Пало выразился вполне определенно. Я не обманывал вас, когда говорил о том, что могу имитировать любой вид физической деятельности человеческого организма и почти все формы интеллектуальной и эмоциональной деятельности. Я, например, запрограммирован на поддержание светской беседы. Если не ошибаюсь, именно это беспокоило вас больше всего?
– Да.
– Пусть это вас больше не тревожит.
9
Мейра выключила монитор и потерла кулаками глаза. Взглянув на часы, она ужаснулась. Оказывается, она проработала почти двенадцать часов подряд, из них последние четыре часа были посвящены чтению файлов о Тори и анализу содержащихся в них сведений. Ничего нового узнать не удалось: отправлено три миссии, и все как в воду канули. Джерри оказался единственным, кому удалось вернуться. Все было так, как сказали ей Профессор и Брайен. Странно, но почему-то в глубине сознания у Мейры возникло и с каждой секундой усиливалось чувство непонятной тревоги. Босс и его заместитель, а также Джерри, бедняга Джерри, что-то скрывали от нее, что-то очень важное. Вот уже в сотый раз она спрашивала себя, что бы это могло быть и почему они не желали говорить об этом. Неважно, какой гриф секретности стоял на утаиваемых материалах – «секретно» "совершенно секретно" или "по ознакомлению "стереть из памяти компьютера", но их название означало, что агенту придется работать в потемках. Многократно возрастала вероятность случайной ошибки, которая могла оказаться последней в карьере ни о чем не подозревающего разведчика. Возможно, это погубило Джерри?
Ее мысли снова и снова возвращались к этой теме, пока Мейра не почувствовала, что у нее слипаются глаза от усталости и желания спать. На время она утратила способность рационально размышлять. Единственным результатом этой напряженной, но бесплодной двенадцатичасовой умственной деятельности было еще более укоренившееся в Мейре убеждение о неполноте предоставленной в ее распоряжение информации. В равной мере она была уверена и в том, что пока сами руководители не сочтут нужным поделиться с ней засекреченной частью информации, никакие ухищрения с ее стороны не помогут пробить эту завесу молчания. А из этих файлов ничего нового узнать не удастся, а, значит, нет никакого смысла продолжать с ними работу. Тем более, что сейчас она просто с ног валится от усталости. Спать! Немедленно в постель! Кроме того, из личного опыта она знала, что утром на свежую голову могут придти какое-то полезные идеи и догадки.
Зевнув так, что захрустела челюсть, Мейра встала из-за стола и поплелась в ванную. В зеркале на нее смотрели красные слезящиеся глаза с набухшими веками. Несмотря на тусклое освещение в них чувствовалась сильная резь. "Спать. Все заботы в сторону, главное выспаться", – сказала она себе и снова не смогла удержаться от мощного, выворачивающего челюсть зевка. Кое-как раздевшись, она рухнула в постель.
Сон приходил на удивление медленно: ему мешала сумятица разрозненных, цепляющихся друг за друга мыслей. Наконец, плотная тяжелая темнота окутала ее все и начались сны. Сначала явились какие-то неопределенные эмоции, смутные опасения и туманные страхи, рождавшиеся в ее сознании. Затем туман стал понемногу рассеиваться, и тревога приобрела более определенную форму Куда-то за горизонт медленно удалялась фигура, туман перед ней расступался, а навстречу ей хлынул яркий свет. Мейра решила во что бы то ни стало узнать, что это была за фигура. У нее возникло ощущение, что сейчас она может узнать нечто чрезвычайно важное, от чего может зависеть ее жизнь. Она крикнула и устремилась вслед за этой фигурой, побежав со всех ног, но туман тяжелой вязкой пеленой окутывал ее ноги, затрудняя движение. Мейра напрягла все мускулы, но расстояние между ней и фигурой не сокращалось. Несмотря на отчаянные усилия, она отстала. С раскаленными от бега легкими и выпрыгивающим из груди сердцем Мейра упала на колени, почти утонув в клубах тумана. Затем над ней нависла чья-то тень. Подняв голову, она увидела фигуру и, напрягая до боли глаза, попыталась разглядеть лицо, но даже особый дар, граничащий с ясновидением, который часто выручал Мейру, на этот раз ей не помог.
Затем голос, который она слишком хорошо помнила, произнес:
– Мейра, это ты? – И в растаявшем тумане показался Джерри с лицом, залитым слезами.
– Да, – едва ответила она, полная скорби и сострадания.
– Позволь мне помочь тебе. Что я могу сделать для тебя?
Мейра с трудом встала с коленей.
– Ничего. Уже слишком поздно. Ты ничем не сможешь помочь мне, – он оглянулся через плечо.
– Мне нужно идти. Ты должна спасти себя.
– Спасти себя? О чем ты говоришь?
– Держись подальше. Не отправляйся туда.
– Держись подальше? От Тори? Ты это хочешь сказать мне? Не отправляться на Тори?
Он не ответил.
– Джерри, ты должен объяснить. Я не понимаю.
Вместо слов по лицу Джерри опять потекли слезы.
– Ну пожалуйста, Джерри. Ну почему ты не хочешь, чтобы я помогла тебе? – умоляла Мейра, импульсивным жестом протянув руку к Джерри, чтобы схватить его за плечо.
– Нет! – Джерри буквально содрогнулся от ужасного крика и отшатнулся от нее.
Прикосновение к Джерри длилось всего лишь мгновение, но полученный от этого шок едва не сбил Мейру с ног. Она с трудом сохранила равновесие. Что она почувствовала? Она всегда умела определить эмоции людей, с которыми водила знакомство, конечно, не в такой полной мере, как это делает настоящий эмпат, но во всяком случае ее способностей хватало, чтобы узнать чувства, испытываемые человеком в данный момент. Джерри, как она установила, страдал от ужаса, отчаяния и боли. Его ресурсы самоконтроля вот-вот должны были истощиться. Но это было не все. И Мейра лихорадочно пыталась проанализировать полученный от Джерри эмоциональный заряд до конца. Это было вторжение, вторжение жуткой, посторонней силы в тело и разум Джерри, нечто слишком уродливое, чтобы дать этому явлению точное определение или описание. Тошнота подступила к горлу, и Мейра задрожала всем телом.
Джерри повернулся и, понурившись, стал медленно удаляться, исчезая в тумане.
– Подожди! Что это было? – Крикнула она, и голос ее дрожал от волнения.
Молчание.
– Скажи мне, пожалуйста! Я должна знать!
Фигура Джерри уже почти исчезла в тумане.
– Нет! – закричала она и попыталась последовать за ним, но в этот момент проснулась от звука собственного голоса.
Лежа в постели, она почувствовала, что ее тело сжалось, как пружина, и было готово к прыжку в туман. Но это был сон. Мейра заставила себя расслабиться и умерила частоту сердцебиения.
Почему вдруг ее подсознание послало этот сигнал?
Опасность, риск, были неотъемлемой частью ее работы, и с началом каждого нового задания в ней обострялось чувство самосохранения, но такой страх она еще никогда не испытывала. Мейра попыталась лечь поудобнее, но обнаружила, что простыня сбилась и туго закрутилась вокруг ног. Распутав простыню, она освободила ноги и, подтянувшись повыше, села на постели, опершись спиной на подушку. Так, значит, здесь была тайна и, вполне вероятно, не одна. Она была права, предполагая, что существует какая-то скрытая информация, которую ей нужно изучить прежде, чем вплотную заняться проблемой Тори.
Накинув халат, Мейра вышла из спальни в гостиную. Едва светящееся табло хронометра показывало четыре часа тридцать две минуты. Конечно, полпятого утра не слишком подходящее время для того, чтобы беспокоить людей разговорами по коммутатору, но все, что имело отношение к заданию, пользовалось приоритетом перед соблюдением условностей. Она набрала номер вызова дежурного по управлению.
– Соедините меня с Профессором, пожалуйста.
– Прошу прощения, агент Силвер, но я не могу в настояще время выполнить вашу просьбу.
– Его нет на станции?
– К сожалению, я не имею права отвечать на такие вопросы.
Она нахмурилась.
– Тогда я хотела бы поговорить с Брайеном Пало.
– Одну секунду.
Вскоре из динамика забубнил недовольный голос Брайена, на экране появилось заспанное лицо. От внезапного света его глаза заморгали и прищурились.
– Силвер. Ну я так и знал, что это рано или поздно случится. Ты не можешь заснуть, не приняв душа, и тебе надо потереть спинку. Верно?
– Мне нужно, чтобы ты честно и прямо ответил на некоторые мои вопросы, и желательно побыстрее.
– Я сам и есть тот ответ, который тебе нужен, малышка. Хочешь, чтобы я поднялся к тебе, или ты сама спустишься ко мне?
Он бросил взгляд куда-то в сторону, а затем опять уставился на Мейру.
– Ладно, лучше я поднимусь. Где ты хочешь встретиться со мной?
Последний вопрос был не случаен. Мейра поняла, что местом встречи не могут служить ни их каюты, ни его кабинет в административной части.
– В лазарете. Я буду там через двадцать минут.
– В лазарете? Мейра, ты в своем уме? – возмутился Брайен.
– Мой ум при мне. Итак, через двадцать минут.
Выключив коммутатор, она избавилась от необходимости выслушивать его саркастические замечания и довольно улыбнулась. Да, Брайен Пало был всегда верен себе, даже тогда, когда у него в постели находилась другая женщина. Нетрудно было представить, какая сейчас поднимется перепалка, когда его очередная пассия поймет, что он уходит.
Успевшая к этому времени стряхнуть с себя последние остатки сна, Мейра мстительно захихикала и принялась натягивать на себя комбинезон. Прежде чем просунуть руки в рукава, она перебросила через плечо ремни от кобуры с пистолетом. Надев сандалии, она вышла из каюты в главный холл и направилась к лифту, размышляя о предстоящей встрече с Пало.
Это размышления несколько притупили ее обычную настороженность, и Мейра не заметила голову, которая при ее появлении в помещении, быстро спряталась за угол, где коридор примыкал к холлу. Наблюдавший подождал еще секунду, а затем снова выглянул из-за угла и успел увидеть, как Мейра переступила порог лифта.
Ее мысли снова и снова возвращались к этой теме, пока Мейра не почувствовала, что у нее слипаются глаза от усталости и желания спать. На время она утратила способность рационально размышлять. Единственным результатом этой напряженной, но бесплодной двенадцатичасовой умственной деятельности было еще более укоренившееся в Мейре убеждение о неполноте предоставленной в ее распоряжение информации. В равной мере она была уверена и в том, что пока сами руководители не сочтут нужным поделиться с ней засекреченной частью информации, никакие ухищрения с ее стороны не помогут пробить эту завесу молчания. А из этих файлов ничего нового узнать не удастся, а, значит, нет никакого смысла продолжать с ними работу. Тем более, что сейчас она просто с ног валится от усталости. Спать! Немедленно в постель! Кроме того, из личного опыта она знала, что утром на свежую голову могут придти какое-то полезные идеи и догадки.
Зевнув так, что захрустела челюсть, Мейра встала из-за стола и поплелась в ванную. В зеркале на нее смотрели красные слезящиеся глаза с набухшими веками. Несмотря на тусклое освещение в них чувствовалась сильная резь. "Спать. Все заботы в сторону, главное выспаться", – сказала она себе и снова не смогла удержаться от мощного, выворачивающего челюсть зевка. Кое-как раздевшись, она рухнула в постель.
Сон приходил на удивление медленно: ему мешала сумятица разрозненных, цепляющихся друг за друга мыслей. Наконец, плотная тяжелая темнота окутала ее все и начались сны. Сначала явились какие-то неопределенные эмоции, смутные опасения и туманные страхи, рождавшиеся в ее сознании. Затем туман стал понемногу рассеиваться, и тревога приобрела более определенную форму Куда-то за горизонт медленно удалялась фигура, туман перед ней расступался, а навстречу ей хлынул яркий свет. Мейра решила во что бы то ни стало узнать, что это была за фигура. У нее возникло ощущение, что сейчас она может узнать нечто чрезвычайно важное, от чего может зависеть ее жизнь. Она крикнула и устремилась вслед за этой фигурой, побежав со всех ног, но туман тяжелой вязкой пеленой окутывал ее ноги, затрудняя движение. Мейра напрягла все мускулы, но расстояние между ней и фигурой не сокращалось. Несмотря на отчаянные усилия, она отстала. С раскаленными от бега легкими и выпрыгивающим из груди сердцем Мейра упала на колени, почти утонув в клубах тумана. Затем над ней нависла чья-то тень. Подняв голову, она увидела фигуру и, напрягая до боли глаза, попыталась разглядеть лицо, но даже особый дар, граничащий с ясновидением, который часто выручал Мейру, на этот раз ей не помог.
Затем голос, который она слишком хорошо помнила, произнес:
– Мейра, это ты? – И в растаявшем тумане показался Джерри с лицом, залитым слезами.
– Да, – едва ответила она, полная скорби и сострадания.
– Позволь мне помочь тебе. Что я могу сделать для тебя?
Мейра с трудом встала с коленей.
– Ничего. Уже слишком поздно. Ты ничем не сможешь помочь мне, – он оглянулся через плечо.
– Мне нужно идти. Ты должна спасти себя.
– Спасти себя? О чем ты говоришь?
– Держись подальше. Не отправляйся туда.
– Держись подальше? От Тори? Ты это хочешь сказать мне? Не отправляться на Тори?
Он не ответил.
– Джерри, ты должен объяснить. Я не понимаю.
Вместо слов по лицу Джерри опять потекли слезы.
– Ну пожалуйста, Джерри. Ну почему ты не хочешь, чтобы я помогла тебе? – умоляла Мейра, импульсивным жестом протянув руку к Джерри, чтобы схватить его за плечо.
– Нет! – Джерри буквально содрогнулся от ужасного крика и отшатнулся от нее.
Прикосновение к Джерри длилось всего лишь мгновение, но полученный от этого шок едва не сбил Мейру с ног. Она с трудом сохранила равновесие. Что она почувствовала? Она всегда умела определить эмоции людей, с которыми водила знакомство, конечно, не в такой полной мере, как это делает настоящий эмпат, но во всяком случае ее способностей хватало, чтобы узнать чувства, испытываемые человеком в данный момент. Джерри, как она установила, страдал от ужаса, отчаяния и боли. Его ресурсы самоконтроля вот-вот должны были истощиться. Но это было не все. И Мейра лихорадочно пыталась проанализировать полученный от Джерри эмоциональный заряд до конца. Это было вторжение, вторжение жуткой, посторонней силы в тело и разум Джерри, нечто слишком уродливое, чтобы дать этому явлению точное определение или описание. Тошнота подступила к горлу, и Мейра задрожала всем телом.
Джерри повернулся и, понурившись, стал медленно удаляться, исчезая в тумане.
– Подожди! Что это было? – Крикнула она, и голос ее дрожал от волнения.
Молчание.
– Скажи мне, пожалуйста! Я должна знать!
Фигура Джерри уже почти исчезла в тумане.
– Нет! – закричала она и попыталась последовать за ним, но в этот момент проснулась от звука собственного голоса.
Лежа в постели, она почувствовала, что ее тело сжалось, как пружина, и было готово к прыжку в туман. Но это был сон. Мейра заставила себя расслабиться и умерила частоту сердцебиения.
Почему вдруг ее подсознание послало этот сигнал?
Опасность, риск, были неотъемлемой частью ее работы, и с началом каждого нового задания в ней обострялось чувство самосохранения, но такой страх она еще никогда не испытывала. Мейра попыталась лечь поудобнее, но обнаружила, что простыня сбилась и туго закрутилась вокруг ног. Распутав простыню, она освободила ноги и, подтянувшись повыше, села на постели, опершись спиной на подушку. Так, значит, здесь была тайна и, вполне вероятно, не одна. Она была права, предполагая, что существует какая-то скрытая информация, которую ей нужно изучить прежде, чем вплотную заняться проблемой Тори.
Накинув халат, Мейра вышла из спальни в гостиную. Едва светящееся табло хронометра показывало четыре часа тридцать две минуты. Конечно, полпятого утра не слишком подходящее время для того, чтобы беспокоить людей разговорами по коммутатору, но все, что имело отношение к заданию, пользовалось приоритетом перед соблюдением условностей. Она набрала номер вызова дежурного по управлению.
– Соедините меня с Профессором, пожалуйста.
– Прошу прощения, агент Силвер, но я не могу в настояще время выполнить вашу просьбу.
– Его нет на станции?
– К сожалению, я не имею права отвечать на такие вопросы.
Она нахмурилась.
– Тогда я хотела бы поговорить с Брайеном Пало.
– Одну секунду.
Вскоре из динамика забубнил недовольный голос Брайена, на экране появилось заспанное лицо. От внезапного света его глаза заморгали и прищурились.
– Силвер. Ну я так и знал, что это рано или поздно случится. Ты не можешь заснуть, не приняв душа, и тебе надо потереть спинку. Верно?
– Мне нужно, чтобы ты честно и прямо ответил на некоторые мои вопросы, и желательно побыстрее.
– Я сам и есть тот ответ, который тебе нужен, малышка. Хочешь, чтобы я поднялся к тебе, или ты сама спустишься ко мне?
Он бросил взгляд куда-то в сторону, а затем опять уставился на Мейру.
– Ладно, лучше я поднимусь. Где ты хочешь встретиться со мной?
Последний вопрос был не случаен. Мейра поняла, что местом встречи не могут служить ни их каюты, ни его кабинет в административной части.
– В лазарете. Я буду там через двадцать минут.
– В лазарете? Мейра, ты в своем уме? – возмутился Брайен.
– Мой ум при мне. Итак, через двадцать минут.
Выключив коммутатор, она избавилась от необходимости выслушивать его саркастические замечания и довольно улыбнулась. Да, Брайен Пало был всегда верен себе, даже тогда, когда у него в постели находилась другая женщина. Нетрудно было представить, какая сейчас поднимется перепалка, когда его очередная пассия поймет, что он уходит.
Успевшая к этому времени стряхнуть с себя последние остатки сна, Мейра мстительно захихикала и принялась натягивать на себя комбинезон. Прежде чем просунуть руки в рукава, она перебросила через плечо ремни от кобуры с пистолетом. Надев сандалии, она вышла из каюты в главный холл и направилась к лифту, размышляя о предстоящей встрече с Пало.
Это размышления несколько притупили ее обычную настороженность, и Мейра не заметила голову, которая при ее появлении в помещении, быстро спряталась за угол, где коридор примыкал к холлу. Наблюдавший подождал еще секунду, а затем снова выглянул из-за угла и успел увидеть, как Мейра переступила порог лифта.
10
"Не отправляйся туда", – предупреждал голос во сне.
И ей действительно не хотелось отправляться на это задание. Пора было сделать хоть какой-то перерыв. Как бы ей ни нравилась ее работа – а она и в самом деле получала от нее огромное удовольствие, – Мейра знала предел своим возможностям. Работать под чужой личиной на вражеской территории всегда означало быстрое изнашивание организма, и прежде всего психики, подвергаешься невероятным стрессовым нагрузкам. Нет, это трудно выразить словами, решила Мейра. Изо дня в день находиться в ситуации, когда даже на секунду нельзя ослаблять бдительность, ожидая удара в спину или засады, – превращало нервы в хрупкие, тонкие ниточки, готовые лопнуть в самый неподходящий момент. Семнадцать лет, отданные разведке, наложили свой неизгладимый отпечаток на ее организм, и теперь Мейра не знала, сможет ли она адаптироваться к жизни в обычных условиях, когда не было надобности в каждом встречном подозревать врага. Как она будет себя чувствовать после выхода на пенсию, если, конечно, доживет до этого дня? Мейра подумала о тех агентах, которым удалось миновать все рифы и добраться до тихой гавани, и пришла к выводу, что таковых в общем-то и не было. Оперативники не уходили в отставку: они либо погибали на задании, либо продолжали работать с меньшей нагрузкой. Даже преподаватели академии, и те должны были все время выполнять задания.
Сворачивая в коридор, где находился вход в общий, незасекреченный лазарет, Мейра даже помассировала затылок – ожидание слежки настолько въелось в нее, что стало физическим ощущением. "Очевидно, у меня развивается мания преследования", – решила она. Даже сейчас, здесь на станции «Терра-3», Мейре казалось, что кто-то следит за ней. Но с другой стороны, если верить Брайену, даже помещение станции не гарантировало теперь безопасность.
– Что вам угодно? – вежливо поинтересовалась медсестра, сидевшая за пультом в регистратуре, окинув Мейру беглым, но цепким, профессиональным взглядом, чтобы убедиться, что пришедшая не нуждается в срочной медицинской помощи.
– Мне бы хотелось увидеть Блейна Никольса. Он сейчас на работе?
– Одну минутку, я выясню.
Пальцы медсестры быстро пробежали по клавиатуре.
– Его дежурство закончилось, но он просил в случае крайней необходимости разбудить его. Насколько я понимаю, у вас именно такой, экстренный случай?
– Боюсь, что дело обстоит именно так.
Слегка откинув рукав, Мейра показала медсестре миниатюрную татуировку на левом запястье, служившую агентам спецслужбы удостоверением личности. Над номером, соответствующим номеру файла Мейры в компьютере отдела кадров, значилась аббревиатура Эс-Ай-Эй.
– Надеюсь, вы понимаете, что в такой час я пришла сюда не от безумия. Вызовите доктора Никольса в лазарет.
– Я немедленно сообщу ему. А вы можете подождать в консультационной комнате. По коридору четвертая дверь налево.
Медсестра показала рукой на вход в один из коридоров.
– Благодарю вас. Я ожидаю еще одного человека. Брайена Пало, Когда он придет, пошлите его ко мне.
– Не беспокойтесь. Я уже здесь, – прозвучал несколько запыхавшийся голос, и в приемной появился заместитель директора Эс-Ай-Эй. – Ну, что там у тебя стряслось? Давай выкладывай.
– Сейчас я тебе все объясню. Потерпи минутку, – ответила Мейра, заметив любопытствующий взгляд медсестры. Зайдя в небольшую комнату, она присела на жесткий, пластмассовый стул, стоящий у стены.
Брайен аккуратно притворил дверь и сел рядом.
– Ну?
– Мне нужно снова увидеть Джерри.
– И ты подняла меня среди ночи, чтобы сообщить эту радостную весть?!
– Брайен, уже пять, или даже почти шесть часов. Через час, другой ты бы все равно встал.
– Неужели ты не могла подождать еще час?
– Нет, дело не терпит отлагательств. Увижу Джерри или нет? Давай, решай быстрее.
– Зачем он тебе понадобился? И почему ты заставила меня явиться сюда, чтобы попросить об этом? Можно было сказать и по коммутатору.
– Потому что я хочу, чтобы меня сопровождал Блейн Никольс.
– Никольс? Нечего ему совать нос в наши дела. И кроме того, Джерри пациент доктора Бертона, и тот несет за него всю ответственность.
– Думаю, что он разрешит Никольсу провести хотя бы один сеанс с Джерри.
– Это не имеет значения. Мы уже приглашали эмпатов. Двоих. И без толку. Джерри больше нет, от него осталась одна оболочка. Неужели ты не можешь принять это как факт?
– Нет, не могу. Для меня неприемлемо и кое-что еще.
– Что ты имеешь в виду?
– Вы что-то скрываете от меня. Ты и Профессор.
У Брайена хватило такта всем своим видом выразить оскорбленную невинность.
– Неправда. Мы тебе рассказали все.
– Я не верю тебе.
– Мейра! Как мне тебя убедить? Поклясться на крови?
– Нет. Всего-навсего скажи мне правду.
– Я и так говорю тебе правду. Послушай, Силвер, возможно, ты права: у тебя уже слишком давно не было отпуска, ты переутомилась. После этого задания я добьюсь, чтобы тебе, наконец, дали отдохнуть. Договорились?
– Спасибо. Но теперь все, что мне нужно, это получить дополнительную информацию о задании.
– Мейра, клянусь тебе, я сказал все, что тебе необходимо знать о Тори. Но почему ты никак не успокоишься?
– Я знаю тебя.
Брайен нахмурился.
"Неужели он обиделся?" – подумала Мейра.
– Ну тогда мне просто больше нечего сказать тебе.
Мейра заколебалась. А что, если накопившаяся стрессовая нагрузка и в самом деле дала о себе знать, и она стала чересчур мнительной?
– А как же вчера в кабинете Профессора? Ты ведь так сверлил меня взглядом, словно хотел предупредить о чем-то. Я отлично это помню.
– В кабинете Профессора? Ах да, припоминаю. Ты права. Я же знал, что там стоит «жучок», и старался дать тебе понять, чтобы ты не задавала слишком много вопросов.
Мейра задумалась. Это могло быть правдой. Могло. Но у Брайена очень гибкое мышление, и он вполне мог сочинить эту отговорку, не прилагая больших усилий.
– О'кей, Силвер. Послушай. Федерация послала на Тори три миссии. Назад не вернулся никто, и мы не знаем, в чем причина. Ясно только одно: там что-то произошло. Но что? Мы должны это узнать и поэтому посылаем тебя.
– И Хэка.
– Да, и Хэка. Ты же прочитала все файлы, просмотрела пленки. Ты видела Джерри. Что еще я могу сообщить тебе? Что, по твоему мнению, я скрываю от тебя?
– Не знаю, – ответила она, решив пока отступить, и отвела взгляд в сторону. – Похоже, что Профессора вся эта история здорово выбила из колеи. Я никогда не видела его таким расстроенным.
– Профессор стареет, и скоро ему придется уходить в отставку.
Мейра удивленно взглянула на него.
– Только не говори, что ты этого не знала, – произнес Брайен.
– Я догадывалась. Он никогда так не реагировал на неудачи.
– Очевидно, возраст дает себя знать. Ну и трагедия Джерри, ведь Профессор искренне симпатизировал ему и хотел вскоре перевести его на работу в академию.
– Неужели нет никакой надежды?
– Абсолютно. Именно поэтому тебе не стоит зря беспокоить Никольса.
Мейра покачала головой.
– Я должна это сделать.
– Силвер…
– Нет, послушай, Брайен. Здесь что-то затевается. Может быть, ты к этому и не причастен, но я знаю, что я права. И перед уходом на задание я обязана тщательно подготовиться к нему, чтобы быть во всеоружии. Ты и сам все это отлично понимаешь. И если для этого потребуется глубокое погружение в память Джерри, значит, я должна сделать это. С помощью эмпата, разумеется.
Брайен посмотрел на нее: лицо его выражало растерянность и капитуляцию. Он вздохнул:
– Ну, будь по-твоему. Если тебе от этого будет спокойней на душе, что ж… – он взглянул на часы. – Пойду свяжусь с Бертоном и получу у него разрешение.
– Думаешь, он заартачится?
– Ему наплевать. Он уже давно поставил на Джерри крест. Это Никольс? – спросил он, когда в дверь постучали.
Мейра открыла, и в комнату вошел невысокий, лысеющий мужчина в синем халате, на лацкане которого блестел маленький золотой значок, обозначающий его статус эмпата.
Он кивнул Брайену.
– Инспектор Пало. Привет, Мейра, – бросив на нее внимательный взгляд, Никольс продолжил: – Ты испытываешь некоторую тревогу, в остальном нет никаких причин, чтобы находиться в состоянии дискомфорта. Что привело тебя сюда?
– Я пойду договариваться с Бертоном, а ты пока введи доктора Никольса в суть дела, – сухо, почти официальным тоном приказал Брайен, выходя в коридор.
– Мне нужна твоя помощь, Ник, – сразу приступила к делу Мейра. Опустив подробности, касавшиеся задания, она быстро рассказала ему о состоянии Джерри.
– Я хочу, чтобы ты попытался прочитать его. То, что спрятано у него где-то в закоулках мозговых извилин, может иметь для меня жизненно важное значение.
– Очевидно, доктор Бертон уже проводил сканирование его памяти с помощью других эмпатов. Почему ты считаешь, что я смогу добиться успеха там, где потерпели неудачу другие?
Мейра сидела на самом краешке стула. Обхватив голову руками и уперев локти в колени, она подалась вперед и не сразу ответила на вопрос.
– Помнишь, ты говорил, что я могу служить в качестве резонатора? Того, кто может естественным образом усилить сканирование, производимое эмпатом?
Никольс несколько неуверенно, словно чувствуя подвох, ответил.
– Помню.
– Так вот, теперь я хотела бы испытать свои способности.
– Чтобы усилить мое сканирование мозга Джерри?
Мейра утвердительно кивнула.
– Ты пыталась установить с кем-то телепатическую связь с тех пор, как погиб Карр?
Мейра отвела, взгляд в сторону и, откинувшись назад, на спинку стула, покачала головой.
– Нет.
– Значит, это очень важно для тебя. Верно?
– Видишь ли, от меня что-то скрывают. Я чувствую, что мне сообщили выборочную информацию, изъяв из нее какую-то часть. Не знаю, способен ли Джерри ответить на все мои вопросы, но в том, что в его памяти содержится нечто, весьма важное, я совершенно уверена. Я должна знать все.
– Мейра, я хотел бы прочитать тебя, прямо сейчас, не откладывая, если ты не возражаешь.
– Сейчас?
– Да, сейчас.
Она обдумала его просьбу, а затем вздохнула:
– Ну, если ты считаешь, что это необходимо…
Ник почти беззвучно рассмеялся.
– Успокойся и расслабься. Мы же с тобой проделывали это много раз.
Он придвинул свой стул к Мейре и, взяв ее за руки, закрыл глаза. В наступившей тишине Мейре показалось, что время явственно отсчитывает свои секунды. Наконец Никольс отпустил ее руки и выпрямился.
– Ты все еще испытываешь определенное чувство вины.
Она издала нервный смешок.
– Такая уж у меня работа.
– Я не о том. Так, значит, тебе дали напарника.
Мейра вздрогнула.
– Не совсем. Хэк – андроид.
– Однако это беспокоит тебя?
– Да. Сначала я скорее удивилась, чем обеспокоилась. Но он – андроид, машина. С настоящим напарником чувствуешь себя по-другому.
– Чем чаще ты себе это будешь повторять, тем скорее поверишь. Ты должна избавиться от чувства вины за смерть Карра. Предотвратить ее не было никакой возможности.
– С точки зрения рациональной логики я верю тебе, но…
– Но? – он улыбнулся. – Ладно. Я не буду пока досаждать тебе этим. Может быть, теперь расскажешь мне твой сон – тот, из-за которого ты оказалась здесь.
– Ты увидел его?
– Резонанс был очень сильным.
– Это был Джерри. Он говорил, что я не должна отправляться… на Тори.
– И поэтому ты хочешь прочитать мозг Джерри?
– Я думаю, что нам наверняка удастся обнаружить что-нибудь, если мы заберемся достаточно глубоко. Ты поможешь мне?
– Конечно. И если ты попытаешься усилить мой контакт, то нам…
Возвращение Брайена помешало Никольсу закончить предложение.
– Вы нам не понадобитесь, Никольс, – объявил заместитель директора. Его лицо было мрачным.
– Доктор Бертон не дал своей санкции? – спросила Мейра, вставая со стула.
– Нет. Вопрос разрешился сам собой. Джерри скончался. Это случилось в четыре часа утра.
И ей действительно не хотелось отправляться на это задание. Пора было сделать хоть какой-то перерыв. Как бы ей ни нравилась ее работа – а она и в самом деле получала от нее огромное удовольствие, – Мейра знала предел своим возможностям. Работать под чужой личиной на вражеской территории всегда означало быстрое изнашивание организма, и прежде всего психики, подвергаешься невероятным стрессовым нагрузкам. Нет, это трудно выразить словами, решила Мейра. Изо дня в день находиться в ситуации, когда даже на секунду нельзя ослаблять бдительность, ожидая удара в спину или засады, – превращало нервы в хрупкие, тонкие ниточки, готовые лопнуть в самый неподходящий момент. Семнадцать лет, отданные разведке, наложили свой неизгладимый отпечаток на ее организм, и теперь Мейра не знала, сможет ли она адаптироваться к жизни в обычных условиях, когда не было надобности в каждом встречном подозревать врага. Как она будет себя чувствовать после выхода на пенсию, если, конечно, доживет до этого дня? Мейра подумала о тех агентах, которым удалось миновать все рифы и добраться до тихой гавани, и пришла к выводу, что таковых в общем-то и не было. Оперативники не уходили в отставку: они либо погибали на задании, либо продолжали работать с меньшей нагрузкой. Даже преподаватели академии, и те должны были все время выполнять задания.
Сворачивая в коридор, где находился вход в общий, незасекреченный лазарет, Мейра даже помассировала затылок – ожидание слежки настолько въелось в нее, что стало физическим ощущением. "Очевидно, у меня развивается мания преследования", – решила она. Даже сейчас, здесь на станции «Терра-3», Мейре казалось, что кто-то следит за ней. Но с другой стороны, если верить Брайену, даже помещение станции не гарантировало теперь безопасность.
– Что вам угодно? – вежливо поинтересовалась медсестра, сидевшая за пультом в регистратуре, окинув Мейру беглым, но цепким, профессиональным взглядом, чтобы убедиться, что пришедшая не нуждается в срочной медицинской помощи.
– Мне бы хотелось увидеть Блейна Никольса. Он сейчас на работе?
– Одну минутку, я выясню.
Пальцы медсестры быстро пробежали по клавиатуре.
– Его дежурство закончилось, но он просил в случае крайней необходимости разбудить его. Насколько я понимаю, у вас именно такой, экстренный случай?
– Боюсь, что дело обстоит именно так.
Слегка откинув рукав, Мейра показала медсестре миниатюрную татуировку на левом запястье, служившую агентам спецслужбы удостоверением личности. Над номером, соответствующим номеру файла Мейры в компьютере отдела кадров, значилась аббревиатура Эс-Ай-Эй.
– Надеюсь, вы понимаете, что в такой час я пришла сюда не от безумия. Вызовите доктора Никольса в лазарет.
– Я немедленно сообщу ему. А вы можете подождать в консультационной комнате. По коридору четвертая дверь налево.
Медсестра показала рукой на вход в один из коридоров.
– Благодарю вас. Я ожидаю еще одного человека. Брайена Пало, Когда он придет, пошлите его ко мне.
– Не беспокойтесь. Я уже здесь, – прозвучал несколько запыхавшийся голос, и в приемной появился заместитель директора Эс-Ай-Эй. – Ну, что там у тебя стряслось? Давай выкладывай.
– Сейчас я тебе все объясню. Потерпи минутку, – ответила Мейра, заметив любопытствующий взгляд медсестры. Зайдя в небольшую комнату, она присела на жесткий, пластмассовый стул, стоящий у стены.
Брайен аккуратно притворил дверь и сел рядом.
– Ну?
– Мне нужно снова увидеть Джерри.
– И ты подняла меня среди ночи, чтобы сообщить эту радостную весть?!
– Брайен, уже пять, или даже почти шесть часов. Через час, другой ты бы все равно встал.
– Неужели ты не могла подождать еще час?
– Нет, дело не терпит отлагательств. Увижу Джерри или нет? Давай, решай быстрее.
– Зачем он тебе понадобился? И почему ты заставила меня явиться сюда, чтобы попросить об этом? Можно было сказать и по коммутатору.
– Потому что я хочу, чтобы меня сопровождал Блейн Никольс.
– Никольс? Нечего ему совать нос в наши дела. И кроме того, Джерри пациент доктора Бертона, и тот несет за него всю ответственность.
– Думаю, что он разрешит Никольсу провести хотя бы один сеанс с Джерри.
– Это не имеет значения. Мы уже приглашали эмпатов. Двоих. И без толку. Джерри больше нет, от него осталась одна оболочка. Неужели ты не можешь принять это как факт?
– Нет, не могу. Для меня неприемлемо и кое-что еще.
– Что ты имеешь в виду?
– Вы что-то скрываете от меня. Ты и Профессор.
У Брайена хватило такта всем своим видом выразить оскорбленную невинность.
– Неправда. Мы тебе рассказали все.
– Я не верю тебе.
– Мейра! Как мне тебя убедить? Поклясться на крови?
– Нет. Всего-навсего скажи мне правду.
– Я и так говорю тебе правду. Послушай, Силвер, возможно, ты права: у тебя уже слишком давно не было отпуска, ты переутомилась. После этого задания я добьюсь, чтобы тебе, наконец, дали отдохнуть. Договорились?
– Спасибо. Но теперь все, что мне нужно, это получить дополнительную информацию о задании.
– Мейра, клянусь тебе, я сказал все, что тебе необходимо знать о Тори. Но почему ты никак не успокоишься?
– Я знаю тебя.
Брайен нахмурился.
"Неужели он обиделся?" – подумала Мейра.
– Ну тогда мне просто больше нечего сказать тебе.
Мейра заколебалась. А что, если накопившаяся стрессовая нагрузка и в самом деле дала о себе знать, и она стала чересчур мнительной?
– А как же вчера в кабинете Профессора? Ты ведь так сверлил меня взглядом, словно хотел предупредить о чем-то. Я отлично это помню.
– В кабинете Профессора? Ах да, припоминаю. Ты права. Я же знал, что там стоит «жучок», и старался дать тебе понять, чтобы ты не задавала слишком много вопросов.
Мейра задумалась. Это могло быть правдой. Могло. Но у Брайена очень гибкое мышление, и он вполне мог сочинить эту отговорку, не прилагая больших усилий.
– О'кей, Силвер. Послушай. Федерация послала на Тори три миссии. Назад не вернулся никто, и мы не знаем, в чем причина. Ясно только одно: там что-то произошло. Но что? Мы должны это узнать и поэтому посылаем тебя.
– И Хэка.
– Да, и Хэка. Ты же прочитала все файлы, просмотрела пленки. Ты видела Джерри. Что еще я могу сообщить тебе? Что, по твоему мнению, я скрываю от тебя?
– Не знаю, – ответила она, решив пока отступить, и отвела взгляд в сторону. – Похоже, что Профессора вся эта история здорово выбила из колеи. Я никогда не видела его таким расстроенным.
– Профессор стареет, и скоро ему придется уходить в отставку.
Мейра удивленно взглянула на него.
– Только не говори, что ты этого не знала, – произнес Брайен.
– Я догадывалась. Он никогда так не реагировал на неудачи.
– Очевидно, возраст дает себя знать. Ну и трагедия Джерри, ведь Профессор искренне симпатизировал ему и хотел вскоре перевести его на работу в академию.
– Неужели нет никакой надежды?
– Абсолютно. Именно поэтому тебе не стоит зря беспокоить Никольса.
Мейра покачала головой.
– Я должна это сделать.
– Силвер…
– Нет, послушай, Брайен. Здесь что-то затевается. Может быть, ты к этому и не причастен, но я знаю, что я права. И перед уходом на задание я обязана тщательно подготовиться к нему, чтобы быть во всеоружии. Ты и сам все это отлично понимаешь. И если для этого потребуется глубокое погружение в память Джерри, значит, я должна сделать это. С помощью эмпата, разумеется.
Брайен посмотрел на нее: лицо его выражало растерянность и капитуляцию. Он вздохнул:
– Ну, будь по-твоему. Если тебе от этого будет спокойней на душе, что ж… – он взглянул на часы. – Пойду свяжусь с Бертоном и получу у него разрешение.
– Думаешь, он заартачится?
– Ему наплевать. Он уже давно поставил на Джерри крест. Это Никольс? – спросил он, когда в дверь постучали.
Мейра открыла, и в комнату вошел невысокий, лысеющий мужчина в синем халате, на лацкане которого блестел маленький золотой значок, обозначающий его статус эмпата.
Он кивнул Брайену.
– Инспектор Пало. Привет, Мейра, – бросив на нее внимательный взгляд, Никольс продолжил: – Ты испытываешь некоторую тревогу, в остальном нет никаких причин, чтобы находиться в состоянии дискомфорта. Что привело тебя сюда?
– Я пойду договариваться с Бертоном, а ты пока введи доктора Никольса в суть дела, – сухо, почти официальным тоном приказал Брайен, выходя в коридор.
– Мне нужна твоя помощь, Ник, – сразу приступила к делу Мейра. Опустив подробности, касавшиеся задания, она быстро рассказала ему о состоянии Джерри.
– Я хочу, чтобы ты попытался прочитать его. То, что спрятано у него где-то в закоулках мозговых извилин, может иметь для меня жизненно важное значение.
– Очевидно, доктор Бертон уже проводил сканирование его памяти с помощью других эмпатов. Почему ты считаешь, что я смогу добиться успеха там, где потерпели неудачу другие?
Мейра сидела на самом краешке стула. Обхватив голову руками и уперев локти в колени, она подалась вперед и не сразу ответила на вопрос.
– Помнишь, ты говорил, что я могу служить в качестве резонатора? Того, кто может естественным образом усилить сканирование, производимое эмпатом?
Никольс несколько неуверенно, словно чувствуя подвох, ответил.
– Помню.
– Так вот, теперь я хотела бы испытать свои способности.
– Чтобы усилить мое сканирование мозга Джерри?
Мейра утвердительно кивнула.
– Ты пыталась установить с кем-то телепатическую связь с тех пор, как погиб Карр?
Мейра отвела, взгляд в сторону и, откинувшись назад, на спинку стула, покачала головой.
– Нет.
– Значит, это очень важно для тебя. Верно?
– Видишь ли, от меня что-то скрывают. Я чувствую, что мне сообщили выборочную информацию, изъяв из нее какую-то часть. Не знаю, способен ли Джерри ответить на все мои вопросы, но в том, что в его памяти содержится нечто, весьма важное, я совершенно уверена. Я должна знать все.
– Мейра, я хотел бы прочитать тебя, прямо сейчас, не откладывая, если ты не возражаешь.
– Сейчас?
– Да, сейчас.
Она обдумала его просьбу, а затем вздохнула:
– Ну, если ты считаешь, что это необходимо…
Ник почти беззвучно рассмеялся.
– Успокойся и расслабься. Мы же с тобой проделывали это много раз.
Он придвинул свой стул к Мейре и, взяв ее за руки, закрыл глаза. В наступившей тишине Мейре показалось, что время явственно отсчитывает свои секунды. Наконец Никольс отпустил ее руки и выпрямился.
– Ты все еще испытываешь определенное чувство вины.
Она издала нервный смешок.
– Такая уж у меня работа.
– Я не о том. Так, значит, тебе дали напарника.
Мейра вздрогнула.
– Не совсем. Хэк – андроид.
– Однако это беспокоит тебя?
– Да. Сначала я скорее удивилась, чем обеспокоилась. Но он – андроид, машина. С настоящим напарником чувствуешь себя по-другому.
– Чем чаще ты себе это будешь повторять, тем скорее поверишь. Ты должна избавиться от чувства вины за смерть Карра. Предотвратить ее не было никакой возможности.
– С точки зрения рациональной логики я верю тебе, но…
– Но? – он улыбнулся. – Ладно. Я не буду пока досаждать тебе этим. Может быть, теперь расскажешь мне твой сон – тот, из-за которого ты оказалась здесь.
– Ты увидел его?
– Резонанс был очень сильным.
– Это был Джерри. Он говорил, что я не должна отправляться… на Тори.
– И поэтому ты хочешь прочитать мозг Джерри?
– Я думаю, что нам наверняка удастся обнаружить что-нибудь, если мы заберемся достаточно глубоко. Ты поможешь мне?
– Конечно. И если ты попытаешься усилить мой контакт, то нам…
Возвращение Брайена помешало Никольсу закончить предложение.
– Вы нам не понадобитесь, Никольс, – объявил заместитель директора. Его лицо было мрачным.
– Доктор Бертон не дал своей санкции? – спросила Мейра, вставая со стула.
– Нет. Вопрос разрешился сам собой. Джерри скончался. Это случилось в четыре часа утра.
11
"Регина Дуглас" едва заметно покачивалась у далеко выдававшегося вперед причала Хьюстонского орбитального терминала, удерживаемая голубыми кольцами силового электрического поля. Сложная решетчатая конструкция, в которой находились контейнеры с грузами, делала небольшой транспортный звездолет похожим на блестящую, металлическую сетку, наполненную детскими кубиками. Внутри освещенных гирляндами подвесных фонарей, огромных туннелей из сверхпрочных сплавов, которые соединяли терминал с транспортником, кипела оживленная деятельность. Роботы и докеры сновали туда-сюда, разгружая доставленные контейнеры, занимаясь обычным техобслуживанием звездолета и вновь загружая его другими грузами с перевалочных пакгаузов. Времени на эту работу обычно отводилось немного. Нарушение расписания прибытий и отправлений звездолетов грозило, большими убытками. Место транспортника в доке вскоре должен был занять роскошный пассажирский лайнер. Через два часа "Регина Дуглас" отправлялась на Стоунволл.