Страница:
— Боюсь, Эсстер, что рано или поздно…
— Чародей, вы меня уже пытались поймать. Мост через Левае, помните? Три года назад. Знаменитое ограбление банка.
Масстен крепко зажмурился, помотал головой.
— Великая Матерь. Да что в этом мире происходит? Слушайте, Тень, вы хоть кому-нибудь не напакостили?
— Не знаю, не интересовалась.
— Да… раз уж заговорили… зачем вам было столько денег?
— Жизнь дорожает, — пожала плечами Тень. — Правда, почти все деньги прибрала Ведьма. Подробности у нее.
— Извините, — Хеваин поднял руку. — Можно подвести предварительный итог?
Все остальные замолчали.
— Вот сведения о тех, кто был, по словам Майтенаринн, на Aef семнадцать лет назад. Собраны покойным Хельтом эс Тонгвер. Вот примерное описание того, как Ведьма «программирует» людей, кто подвергся обработке, какой и для чего. По словам Эсстер, у Ведьмы обширная агентура и «спящие куклы» по всему свету. Это — совершенно открытые материалы, я бы поделился ими со всеми специальными службами. Дело нешуточное. Можно мечтать о поединке с Ведьмой, но если она, например, возьмет под контроль хотя бы одну ракетную базу или авианосец… а она может… или станцию противоракетных спутников… сами понимаете.
Хеваин оглядел аудиторию.
— Я согласен с Масстеном Каро, надо обратиться к Ее Светлости. Рассказать, что сумеем… не переходя за грань реальности. Попросить содействия.
Возражений не было.
— Тем временем использовать… нетрадиционные средства поиска Ведьмы, — Хеваин взглянул на Тень, та кивнула с довольным видом. — Изучать то, что попало к нам в руки. Прежде всего — то, что удалось сделать Майтенаринн. Чародей, вы говорили, что те из бойцов… кто присутствовал при Темной луне, приобрели иммунитет к «пси»-атакам покойной Ройсан? Это может пригодиться.
— Это мысль, — Гриф оживился. — Надо подумать, когда и если Майтенаринн… Светлая сможет провести несколько опытов.
— Пока все, — Хеваин. — Я свел воедино все, что уже высказывалось. Добавил немного от себя. Да, я бы принял все меры, чтобы Светлая не покидала Тегарон. Надолго. Я правильно понял, Эсстер?
Тень кивнула.
— Что скажете?
— Блокада, — Саванти поднял голову. — Не кривись, Реа, я серьезно. Моя блокада может серьезно помочь. Я читал отчеты о том, как Ведьма действует на своих «кукол». Ей не нужно быть вплотную к жертве, чтобы «взять» ее. Можно отчасти обезопасить себя от немедленного подчинения, поставив блокаду. «Верхний пояс» трогать необязательно, достаточно среднего. Проклятье, нет времени на исследования.
— Зато, боюсь, полевых испытаний будет — не обрадуешься, — Гриф встал. — Запиши меня в добровольцы, Ани. Масстен, завтра я свяжусь с департаментом безопасности Ее Светлости и Отделом чрезвычайных ситуаций Союза. Передам открытые данные.
Чародей кивнул.
— Завтра же проверим охрану Ее Светлости. Внедрим людей из «пси»-отдела.
— Внедрите меня, — предложила Тень. — Я умею вести себя! — она перехватила взгляд Реа. — Я смогу защитить Ее Светлость. От кого угодно из «кукол».
— Согласна, — кивнула Реа. — Но Май… ей тоже нужна охрана. И, да простит меня Ее Светлость, я бы охраняла в первую очередь Май.
— Нет, — возразила Тень. — Королева нужна ей живой. А вот тем, кто рядом с Май, я не завидую. Не смейтесь, Саванти.
Чародей и Гриф переглянулись.
— Ладно, — Чародей поднялся. — Завтра утром продолжим. Есть ведь и текущие дела. Прошу всех получить телефоны с закрытым каналом связи. Прочий минимум сигнального оборудования. И, раз уж мы устроили заговор, отчитываемся обо всем, каждый день.
— Бюрократы, — недовольно поморщилась Реа. — Даже битву со злом надо документально подтверждать и санкционировать. Ну ладно… всем спокойной ночи.
— Что тебе? — осведомилась Тигрица.
— Ничего. Просто шла следом. Тигра… она не злая.
— Хватит, Эсстер.
— Она просто делает, что хочет. Я же ведь и ее Тень. Я помню ее… ее мысли.
Эсстер помедлила и, не отворачиваясь на этот раз, постепенно приняла облик Мианнесит. Правда, оставила рыжие волосы. Реа, ощущая, что мурашки проползают по коже, медленно обошла вокруг Тени.
— Почему волосы… она ведь не рыжая? Эсстер уже приняла собственный облик.
— Если я попытаюсь стать ею полностью, Тигра… Я стану. Полностью. Не думаю, что это получится более одного раза… я впущу ее сюда.
Глаза Реа загорелись.
— И не мечтай. Ее не застать этим врасплох. Думаю, ты даже не дотянешься до оружия, Воин. Если кто и может победить Ведьму при встрече, это Королева.
— Эсстер, ты сошла с ума. Май… ей еще учиться и учиться. Она добрая… в подлинном смысле… но совсем еще ребенок. Она не сможет защитить себя.
Тень пожала плечами.
— Тогда мы стараемся напрасно. Спокойной ночи, сестра.
— Сестра?
— Тебя зовут Реа-Тарин Левватен эс Метуар эс ан Тегарон? Мы обе — дочери баронессы.
Реа долго глядела Тени в глаза. Потом кивнула.
— Спокойной ночи, Эсстер… сестра.
Глава 6. ПОДЗЕМНАЯ ПАУТИНА
— Чародей, вы меня уже пытались поймать. Мост через Левае, помните? Три года назад. Знаменитое ограбление банка.
Масстен крепко зажмурился, помотал головой.
— Великая Матерь. Да что в этом мире происходит? Слушайте, Тень, вы хоть кому-нибудь не напакостили?
— Не знаю, не интересовалась.
— Да… раз уж заговорили… зачем вам было столько денег?
— Жизнь дорожает, — пожала плечами Тень. — Правда, почти все деньги прибрала Ведьма. Подробности у нее.
— Извините, — Хеваин поднял руку. — Можно подвести предварительный итог?
Все остальные замолчали.
— Вот сведения о тех, кто был, по словам Майтенаринн, на Aef семнадцать лет назад. Собраны покойным Хельтом эс Тонгвер. Вот примерное описание того, как Ведьма «программирует» людей, кто подвергся обработке, какой и для чего. По словам Эсстер, у Ведьмы обширная агентура и «спящие куклы» по всему свету. Это — совершенно открытые материалы, я бы поделился ими со всеми специальными службами. Дело нешуточное. Можно мечтать о поединке с Ведьмой, но если она, например, возьмет под контроль хотя бы одну ракетную базу или авианосец… а она может… или станцию противоракетных спутников… сами понимаете.
Хеваин оглядел аудиторию.
— Я согласен с Масстеном Каро, надо обратиться к Ее Светлости. Рассказать, что сумеем… не переходя за грань реальности. Попросить содействия.
Возражений не было.
— Тем временем использовать… нетрадиционные средства поиска Ведьмы, — Хеваин взглянул на Тень, та кивнула с довольным видом. — Изучать то, что попало к нам в руки. Прежде всего — то, что удалось сделать Майтенаринн. Чародей, вы говорили, что те из бойцов… кто присутствовал при Темной луне, приобрели иммунитет к «пси»-атакам покойной Ройсан? Это может пригодиться.
— Это мысль, — Гриф оживился. — Надо подумать, когда и если Майтенаринн… Светлая сможет провести несколько опытов.
— Пока все, — Хеваин. — Я свел воедино все, что уже высказывалось. Добавил немного от себя. Да, я бы принял все меры, чтобы Светлая не покидала Тегарон. Надолго. Я правильно понял, Эсстер?
Тень кивнула.
— Что скажете?
— Блокада, — Саванти поднял голову. — Не кривись, Реа, я серьезно. Моя блокада может серьезно помочь. Я читал отчеты о том, как Ведьма действует на своих «кукол». Ей не нужно быть вплотную к жертве, чтобы «взять» ее. Можно отчасти обезопасить себя от немедленного подчинения, поставив блокаду. «Верхний пояс» трогать необязательно, достаточно среднего. Проклятье, нет времени на исследования.
— Зато, боюсь, полевых испытаний будет — не обрадуешься, — Гриф встал. — Запиши меня в добровольцы, Ани. Масстен, завтра я свяжусь с департаментом безопасности Ее Светлости и Отделом чрезвычайных ситуаций Союза. Передам открытые данные.
Чародей кивнул.
— Завтра же проверим охрану Ее Светлости. Внедрим людей из «пси»-отдела.
— Внедрите меня, — предложила Тень. — Я умею вести себя! — она перехватила взгляд Реа. — Я смогу защитить Ее Светлость. От кого угодно из «кукол».
— Согласна, — кивнула Реа. — Но Май… ей тоже нужна охрана. И, да простит меня Ее Светлость, я бы охраняла в первую очередь Май.
— Нет, — возразила Тень. — Королева нужна ей живой. А вот тем, кто рядом с Май, я не завидую. Не смейтесь, Саванти.
Чародей и Гриф переглянулись.
— Ладно, — Чародей поднялся. — Завтра утром продолжим. Есть ведь и текущие дела. Прошу всех получить телефоны с закрытым каналом связи. Прочий минимум сигнального оборудования. И, раз уж мы устроили заговор, отчитываемся обо всем, каждый день.
— Бюрократы, — недовольно поморщилась Реа. — Даже битву со злом надо документально подтверждать и санкционировать. Ну ладно… всем спокойной ночи.
— — —
У порога своих апартаментов Реа обернулась. Тень.— Что тебе? — осведомилась Тигрица.
— Ничего. Просто шла следом. Тигра… она не злая.
— Хватит, Эсстер.
— Она просто делает, что хочет. Я же ведь и ее Тень. Я помню ее… ее мысли.
Эсстер помедлила и, не отворачиваясь на этот раз, постепенно приняла облик Мианнесит. Правда, оставила рыжие волосы. Реа, ощущая, что мурашки проползают по коже, медленно обошла вокруг Тени.
— Почему волосы… она ведь не рыжая? Эсстер уже приняла собственный облик.
— Если я попытаюсь стать ею полностью, Тигра… Я стану. Полностью. Не думаю, что это получится более одного раза… я впущу ее сюда.
Глаза Реа загорелись.
— И не мечтай. Ее не застать этим врасплох. Думаю, ты даже не дотянешься до оружия, Воин. Если кто и может победить Ведьму при встрече, это Королева.
— Эсстер, ты сошла с ума. Май… ей еще учиться и учиться. Она добрая… в подлинном смысле… но совсем еще ребенок. Она не сможет защитить себя.
Тень пожала плечами.
— Тогда мы стараемся напрасно. Спокойной ночи, сестра.
— Сестра?
— Тебя зовут Реа-Тарин Левватен эс Метуар эс ан Тегарон? Мы обе — дочери баронессы.
Реа долго глядела Тени в глаза. Потом кивнула.
— Спокойной ночи, Эсстер… сестра.
Глава 6. ПОДЗЕМНАЯ ПАУТИНА
— Эсстер, Реа, — Гриф появился в кабинете, встал у входа. — Нет, спасибо, я уже завтракал. Вас будут ждать в резиденции Ее Светлости сегодня в час пополудни. Мы проведем — осторожно — исследование, о котором говорили вчера. Не забудьте заполнить бумаги и получить оружие.
— Спасибо, Гриф. Он кивнул и вышел.
— Эсстер, у вас нет аппетита? — Хеваин поднял взгляд. Тень лениво ковыряла вилкой в тарелке.
— Хочу бифштекса с кровью, — мрачно отозвалась та. — «Не положено, не положено»… Надоело мне желудок портить. Вот как меня Реа накормила тогда… просто сказка.
— Дождись вечера, — посоветовала Реа. — Будет тебе и мясо, и кровь, если захочешь.
— Правда? — подняла взгляд Тень. Получила утвердительный кивок и… справилась с завтраком раньше всех.
— Реа, — Саванти поднял взгляд. — До того, как отправитесь к Ее Светлости… у меня кончаются реактивы. Ты обычно их доставала, поможешь? Если занята — скажи, к кому обращаться. Я отправил заявку, но ее неделю будут со стола на стол перекладывать.
— Сделаем, Ани, — кивнула Тигрица. — Эсстер… вот, выпей таблетки. Не строй глазки, не поможет. Ясная голова не помешает.
— Заботливые вы мои, — Тень поднялась, сладко потянулась. — Давай лучше я тебя стрельбе немного поучу. Ну ладно, ладно. — Взяла таблетки с ладони у Реа, запила водой. — Отдала бы весь флакон, да и все.
— Я уже отдавала. Только таблетки отчего-то стали мятными.
Тень пожала плечами.
— Мятные вкуснее. Все, молчу. Буду хорошей девочкой. Ну что, в тир сходим?
— Съезжу с Ани, потом сходим. Если успею.
— Ладно, начну без тебя. Принесу Май и Лас завтрак и начну. Всем пока!
— Если я нужен, — Хеваин поднялся, забрал папку с бумагами, — я в библиотеке.
Я уже привыкла ни о чем не беспокоиться, двигаться, куда ноги сами меня приведут. Не могу сказать, что начинала чувствовать себя хорошо в траурном облачении. Но мысли это упорядочивало здорово.
Куда сегодня? Лас обычно приходит к могиле Дени, потом возвращается в парк. Я тоже подойду к могиле… и прогуляюсь по городу. Завтра у меня дел будет — не счесть. Появилась одна идея. Не очень умная, вероятно, но… может, удастся немного успокоить совесть. Опять буду делать добро вопреки желаниям тех, кому делаю, ну и ладно.
Думай, Светлая. Ведьму нельзя убить, это вызовет небывалые беды. Кто сказал? Еще одно из ее Правил? Или она действительно так загадывала?
Мы играли… играли несколько часов. Мы были все довольны, даже Ведьма… самой довольной была Тень. Сущее наказание… постоянно что-то придумывала, строила идеи одна нелепее другой. Но как она нас смешила. Но ведь это игра, игра! Отчего это все становится действительностью?
Я боюсь.
Не все это знают, но я боюсь такой действительности.
…Лас сказала, по секрету, что дядю Хельта должны похоронить на Кладбище Северного Моря, в Роан. Оказывается, дядя сделал что-то для дома Вантар. Как тесен мир.
Ой… это она, Лас. Нет. Хорошо, что я не пересекла границы, не нарушила запрет. Сиди, Ласточка, твое право… я подожду. Я не успела увидеть твоего лица, траур не осквернен.
Отойду подальше, в лес. Мне торопиться некуда.
Когда я оглянулась, увидела знакомый завтрак… поднос — на нем кувшинчик с водой, хлеб, салфетка… Красная роза, дикая роза. Я выронила ее вчера, когда снимала траурную накидку. Спасибо, Тень. Я знаю, это ты.
Цветок не завял. Я помню, Дени… Я не забываю.
Но кто-то… чьи теплые руки иногда опускались на плечи… страдал оттого, что страдала она.
Третий день… и вновь несколько минут пребывания непонятно где. Университет хоть и прививал ироническое отношение к суевериям, не помешал Лас воспринимать то, что происходит, как оно есть. Нелепо гадать «может быть или не может быть», когда вот оно, происходит.
Нельзя шевелиться. Тут же выбросит назад. Нельзя оборачиваться, произносить хоть звук. Выбросит. Может быть, пустит еще раз… а может быть, заставит ждать сутки.
Дени… почему ты не сказал, что был Слугой?
Тайна, Лас… Есть тайны, которые убивают.
Шепот? Или ее собственные мысли? Темно вокруг. Глаза здесь мало на что пригодны.
Кто еще здесь? Кто связан с Aef? Маленький островок. Детей до «первой луны» положено воспитывать вдали от родителей. Почти повсюду положено. Конечно, простолюдины не могут такого позволить, оттого и остаются их потомки такими же простолюдинами.
Теариан-то Сагари? Великий Видящий, Вы тоже здесь?
Молчание.
Тихий шелест.
Дайте же знак. Я прочла ваши труды, я многое поняла… что вам открывалось. Откройте же мне хоть что-то. Зачем Хельт эс Тонгвер выбрал ваше стихотворение? Или это вы выбрали Хельта для чего-то?
Безмолвие.
Хельт эс Тонгвер… дважды умерший… где вы сейчас?
Не тревожь их, птица…
Дени?
Я, Лас… вы почти все знаете, вы сами все поймете.
Спасибо, Дени…
Лас закрыла глаза.
Когда открыла их — жаркий день, безлюдная гора. Кто-то вновь позаботился о том, чтобы было, чем приглушить голод. Спасибо…
Реа кивнула, дала отбой, вышла на улицу.
— Поехали. В Горрет. Часа за два успеем. У них есть почти все, что нужно… Хотя нет. Дай-ка, сяду за руль.
— Стоит один только раз задеть дерево…
— Ани, не начинай. Я знаю короткую дорогу. Ты снова будешь петлять полдня, а у нас с Эсстер дела.
Хлыст пожал плечами, подчинился.
— Машину почему не заправил? — поинтересовалась Реа.
— Знаешь… тебе подарили, ты и…
— Подарили мне, ездишь обычно ты. Ладно, на сегодня хватит.
За городом Реа неожиданно свернула в лес. Выбирала одну тропинку за другой, бесстрашно поворачивала вплотную к оврагам. Саванти, подумав, застегнул ремень безопасности.
— Твои краткие дороги! Что-то ты здесь раньше не ездила.
— Решила попробовать. В случае чего ошибусь, но немного.
Саванти молчал, с наслаждением вдыхая лесной воздух.
— Слушай… Эсстер что, действительно твоя сестра?
— Сводная. Так получается.
— Ничего себе клубок. Масстен точит зубы — хочет хотя бы раз заснять что-нибудь из ее похождений на следящую аппаратуру.
— Осторожнее с ней… что хочет, то и делает. Пять с лишним лет не знала свободы, сам понимаешь. Все время на грани. Кого-то из дежурных вчера «угладила» чуть не насмерть.
Саванти рассмеялся.
— Не надо было подпускать. Что, будешь делать внушение?
— Кому именно?
Саванти задумался. Действительно, кому? Тень и с ним говорила… только что не мурлыкала и щечкой не терлась. Ну, блокада помогает, тереться она может сколько угодно. Проверяет на прочность?
— Обоим. Отправь ко мне «пострадавшего», посмотрим.
Реа кивнула.
— Вот… говорила же, успеем.
Саванти непонимающе оглянулся. Лес… когда он успел кончиться? Горрет стоит на вершине старой плоской горы, лес начинается километрах в трех. Что, он заснул?
Ну, ладно.
Они зашли на склад… и, действительно, взяли почти все. Оставалось только два наименования.
— За этим — в Райтео, — пояснила Тигрица. — А неплохо мы добрались. Слушай, сейчас успеем и в Райтео. Пристегивайся…
— Что, снова хочешь срезать?
— Ясное дело. Будет трясти.
… — Что-то я не понял, — начальник склада реактивов Горрет посмотрел на часы. — Откуда они звонили? Из Университета?
— По ее словам, да, — пожал плечами дежурный. — Правда, связь мобильная, говорить могли откуда угодно.
— Ясно, — начальник проводил взглядом удаляющийся «тур» — пыльный столб — и вернулся к рабочему месту. — Я уж подумал, у них свой самолет появился.
Цветков на шиповнике все больше.
Вздохнув. Майтенаринн последний раз прикоснулась щекой к могильной плите. Жди меня, Дени…
Не торопись ко мне, Королева…
Майтенаринн вздрогнула.
Замерла. Вслушалась в себя. Не «эхо». Что-то… извне.
Если бы я знала, что же ты хотел мне сказать. Самонадеянная, самовлюбленная, ожидающая от всех повиновения…
Ты уже знаешь, Королева. Все придет.
«Ты уже знаешь»?
Майтенаринн поднялась на ноги.
Спасибо, Дени.
— Естественно, — проворчал Саванти. Что-то не так… они выехали из Университета час сорок назад. Что, «тур» стал ездить втрое быстрее?
Ладно. Вначале — реактивы. Саванти позвонил, попросил, чтобы доставили контейнер и охрану. И вновь переводил взгляд с счетчика расстояния на часы.
…Когда Реа-Тарин подходила к тиру, заметила оживление. Свободные охранники, да и просто любопытные, кто мог себе позволить поглазеть, столпились у входа.
— Реа, привет! — помахал ей один из знакомых охранников, Кейрен Таэро. — Ну у тебя и сестра… давно надо было на работу взять. Просто блеск!
Реа протиснулась внутрь.
Эсстер была внутри. На «игровом поле» — где по тебе стреляли учебными зарядами (капсулы с быстро испаряющейся краской). Двенадцать противников. Десять неприкосновенных целей (мирные граждане). Темп боя — максимальный.
— Третий раз проходит, — пояснил Кейрен.
— Счет?
— Сухо.
Реа на несколько секунд утратила дар речи. Ей самой удавалось пройти это поле, с таким же соотношением целей, но чтобы всухую на максимальной скорости…
Выглядело это красиво… и жутко. Два тренировочных револьвера. Тугой спусковой механизм, тяжелое оружие. Шесть запасных патронов, по шесть — в каждом барабане.
Тень замерла в относительной безопасности… Манекены пришли в движение. Сейчас они окружат ее, откроют огонь по окрестностям стены, а кто-то бросит внутрь «гранату»…
Тень прыгнула… повернулась в воздухе, поджимая ноги. Выстрел. Еще один. Вместо того, чтобы метнуться назад, в другую щель (куда уже летела «граната»), Эсстер оттолкнулась ногой и, повернувшись, сбила еще двух противников. Двое других прикрылись тремя «мирными гражданами» (ох уж эти мирные… на редкость тупые и бестолковые) и открыли огонь. Видеть, как Тень «качается», было одним удовольствием. Затем — неожиданный выстрел в открывшееся «бедро» одного из террористов и еще один стремительный прыжок.
Через пятнадцать секунд информационный щит сообщил — двенадцать целей поражено, из них неприкосновенных — ноль. Условных повреждений — десять процентов от ожидаемого, все — вторичные, неопасные.
Аплодисменты. Восторженные крики.
Тень, тяжело дыша, вернулась ко входу на «поле».
— Устала, — сообщила она. — Твоя очередь, сестричка. Сможешь?
— На максимальной… вряд ли. Слушай, где ты так… Тень подмигнула.
— Тайна. Но тебя научу. Если попросишь. Хотя, — она оглянулась, — мне кажется, Воин, ты справишься. Я, признаться, немного хитрила. Ты можешь пройти честно. Так… я — в душ, а ты?
— Туда же. После дороги. Полчаса у меня есть.
Тень оглянулась — множество восторженных взглядов. Она кому-то подмигнула и положила тренировочное оружие на стойку.
— …Что нужно сделать, чтобы ты научила? — поинтересовалась Тигрица. — Спинку потереть?
— Да, этого достаточно. Что-то ты ко мне приглядываешься… Что увидела?
— Шрамы сошли. Впечатляет. Кстати, кому это ты подмигивала? Кого загладишь на этот раз?
Тень приоткрыла рот, держа в руках полотенце и… рассмеялась.
— О, а котик-то наш ябеда! Такой большой, и ябеда…
— Не смешно. Ты его, говорят, чуть не до паралича «угладила».
— Слушай, сестра, ты знаешь, что я — специалист по неврозам?
— Конечно. Ты, вообще, гений психиатрии. С тобой поговоришь минут пять — тронешься раз и навсегда.
Тень погрозила пальцем.
— Ну вот, как обычно. Нет, я его, не поверишь, вылечила. Знаешь такую поговорку — «сочетать приятное с полезным»? Ему точно было полезно. Наверняка, еще и приятно. Слушай, может, он просто из зависти? Я ему две новых позиции показала, обе — в верхнем поясе. Все совершенно пристойно и красиво… Нет, он точно из зависти, — последние слова Тень произнесла низко, прищурившись и обнажив клыки. — Не убивай меня взглядом, я живучая… Лучше спроси у ябеды, как он выспался… после меня. А потом учи жизни.
Реа с трудом сдерживала смех.
— Спрошу, спрошу. Только в следующий раз, пожалуйста, осторожнее.
Тень подошла к ней вплотную и состроила обиженную гримасу.
— Тигра, ты не обидишься, если я попрошу тебя не лезть не в свои дела?
— Тебе обязательно было «чесать ушки» в облике Май?
Эсстер побледнела… едва не упала, Реа поддержала ее. Надо же… ощущались страх и смятение самой Тени, а не свои собственные эмоции.
— Я… я не… умоляю, не говори ей! Реа печально усмехнулась.
— Ты думаешь, ей надо будет что-то говорить?
— Я не нарочно… — чувствовалось, что паника вот-вот лишит Эсстер самообладания. — Только верхний пояс, сестра! Ничего непристойного, клянусь жизнью!
— Тихо… тихо, — Тигрица привлекла ее к себе. — В следующий раз думай. Развлекаешься — пожалуйста, ничего страшного, но знай границы.
Тень обхватила Тигрицу, дрожа крупной дрожью.
— Я не буду так… обещаю… только не говори ей…
— Не скажу. Теро… ты сделала Май большую гадость, помни.
— Соображаю, не маленькая, — проворчала Тень, отпуская Тигрицу. — Кстати, «Теро» — откуда это?
Тигрица опешила.
— Не знаю, Эсстер… Вырвалось само. Что такое?
— Так звала меня мама, — Тень прижалась лбом к дверному косяку и некоторое время стояла неподвижно.
Когда Реа готова была уже встревожиться, Тень повернулась к ней и сообщила:
— Твоя очередь. Сделаешь три прохода на предыдущей скорости. Потом, если потребуется, будем учиться. Как вернемся от Ее Светлости.
Вход в его дом был помечен позорной серо-черной лентой. Обитатели дома в немилости. Наверняка меня ждет официальная бумага, где я должна решить судьбу его родственников.
Толпа зевак вокруг. Сад внутри ограды изломан, изгажен. Как и сама ограда. Видны разбитые стекла. Признаться, я ощутила отвращение… и стыд. Ланте мне не было жаль: у него была возможность не осквернять себя пролитой кровью. Но родственники? Сидеть так, не имея возможности даже протестовать против летящего в окна собачьего помета и камней?
А вердикт принято выносить не спеша.
О Тегарон, некоторые твои обычаи чудовищны.
Я открыла входные ворота (зевак словно ветром сдуло) и вошла. Затворила за собой.
Двинулась к дому, стараясь не наступать на «знаки неодобрения горожан». Это было нелегко.
Двери дома не были заперты.
Я прикоснулась к стене… и «эхо» отозвалось. Оно было отвратительным, не лучше смрада собачьего дерьма под ногами. Ланте… ты не был «куклой», ты был просто жаден, жаден не в меру. Но все же сказал правду: у тебя тяжело больная бабушка. Ты заботился о ней, ты не был законченным негодяем.
И нет матери. Я не знаю, что с ней стало — пока не знаю. И двое младших братьев.
Что же ты наделал, Ланте…
Слуги. Смелые люди. А может, отчаявшиеся — кто теперь возьмет их к себе? Дурной знак. Упали на пол, вжимаются в паркет, чувствую нестерпимый страх и отчаяние. Главная потерпевшая пришла покарать их всех лично.
Куда дальше?
Дверь слева открывается… выбегает мальчик… средний брат. Он видит меня и, вероятно, быстро соображает, кто перед ним. Злость… отчаяние… бессилие сменяют друг друга. Он молчит. Знает, что такое строгий траур. Знает, что такое — поднять руку на Светлую.
Я понимаю тебя… тебя зовут Лагайри. Ты собирался стать мореплавателем, Ланте тебе много чего обещал. Я знаю это, мне не нужно глядеть тебе в глаза. Я становлюсь опытнее… твои мысли громкие, мальчик…
Темное… что-то темное. Хотя обоняние могло бы подсказать и раньше, не будь инстинктивно пригашено мерзкой вонью вокруг. Вы страдаете по обычаю, вы не заслужили такого. Я знаю, вы бы не одобрили того, что совершил Ланте.
Иду, уверенно, туда, откуда дает о себе знать источник «темноты».
Средний… теперь уже — старший брат следует по пятам.
Комната закрыта. Открываю… заперта. Делаю знак Лагайри — открой.
Не смеет противиться. Хотя боится… и ненавидит меня. Щелчок замка, дверь отворяется.
Душно. Но чисто. Бабушка… да, она давно больна. И нет лекарств. Денег в этом доме почти не осталось. И выйти на улицу не так легко, «возмущенные горожане» постараются поиздеваться — это ведь безнаказанно.
Я присела перед ней.
«Зрение»… помоги.
Вижу.
Женщина пошевелилась. Вряд ли она узнала меня. Вряд ли она была в состоянии кого-то узнать, страшная боль в спине, подкрадывающийся паралич отняли у нее почти все, что осталось от жизни.
Звон позади. Глухой удар.
Лагайри. С младшим братом. Вытащили откуда-то сверток. В нем — несколько десятков монет и все то, что, вероятно, осталось от сокровищ. О небеса… Мать… их мать… покончила с собой день назад. На рынке, где у нее отняли почти все деньги, что оставались в семье.
«Зрение»… ищи грабителя… ищи. Злом не исправить зла. Но урок — будет.
Оба внука лежащей передо мной упали на колени. Молча. Закрыли головы. Последняя надежда. Забери все, оставь нас. Еще один день жизни, пусть даже такой.
Я вернулась взглядом к больной и снова сосредоточилась.
Получается все легче… хорошо это или нет?
Но усталость пришла, как и прежде. Майтенаринн почти безучастно смотрела, как исцеленная женщина прикасается к груди… пытается сесть. Слаба, мускулы плохо держат ее. Оба внука бросились к ней…
Майтенаринн прикоснулась к щеке женщины и, кивнув, удалилась. Не оглядываясь.
У самого порога ее осторожно потянули за рукав.
Оглянулась, присела.
Лагайри протягивал кольцо. Кольцо… своей матери. Знаками просил его взять. Очень просил.
Майтенаринн взяла, кивнула. Прижала ладонь к его лбу… ты станешь мореплавателем, Лагайри. Если сможешь вытерпеть то, что случилось. Мальчик торопливо поклонился, бросился прочь, в глубины дома.
На пороге Майтенаринн обернулась и сорвала знак немилости.
Накинула капюшон, подняла руки над собой, исполняя знак Всевидящего Ока…
Почувствовала, как силы возвращаются.
Зевак и «возмущенных горожан» словно и не было никогда.
Вошла внутрь ограды, без стука.
Не более чем через полминуты все обитатели дома выстроились передо мной, склонив головы, не рискуя даже крохотным движением выказать неуважение.
Кто из вас?
Я протянула кольцо, показывая его всем. Смотрите. Вспоминайте.
Никто не выдал себя. Я знала, кто это… знала, кто из ее сыновей. Подающий надежды помощник одного из чиновников, в канцелярии градоправителя. Не хватает смелости?
Я подошла к нему, протянула кольцо. Отшатнулся… упал на колени. Начал что-то бормотать… Не он это был, не он, я перепутала. Кого ты хотел обмануть?
Вы почувствуете, что это такое. Посмотрим, сможете ли вести себя достойно.
Я вынула ленту — символ немилости — и повесила ее над дверью в жилище, на всеобщее обозрение.
Глава дома что-то лепетала мне вслед… о чем-то умоляла… Нет. Завтра я вернусь и буду милостива. А пока — испытайте на себе.
— Спасибо, Гриф. Он кивнул и вышел.
— Эсстер, у вас нет аппетита? — Хеваин поднял взгляд. Тень лениво ковыряла вилкой в тарелке.
— Хочу бифштекса с кровью, — мрачно отозвалась та. — «Не положено, не положено»… Надоело мне желудок портить. Вот как меня Реа накормила тогда… просто сказка.
— Дождись вечера, — посоветовала Реа. — Будет тебе и мясо, и кровь, если захочешь.
— Правда? — подняла взгляд Тень. Получила утвердительный кивок и… справилась с завтраком раньше всех.
— Реа, — Саванти поднял взгляд. — До того, как отправитесь к Ее Светлости… у меня кончаются реактивы. Ты обычно их доставала, поможешь? Если занята — скажи, к кому обращаться. Я отправил заявку, но ее неделю будут со стола на стол перекладывать.
— Сделаем, Ани, — кивнула Тигрица. — Эсстер… вот, выпей таблетки. Не строй глазки, не поможет. Ясная голова не помешает.
— Заботливые вы мои, — Тень поднялась, сладко потянулась. — Давай лучше я тебя стрельбе немного поучу. Ну ладно, ладно. — Взяла таблетки с ладони у Реа, запила водой. — Отдала бы весь флакон, да и все.
— Я уже отдавала. Только таблетки отчего-то стали мятными.
Тень пожала плечами.
— Мятные вкуснее. Все, молчу. Буду хорошей девочкой. Ну что, в тир сходим?
— Съезжу с Ани, потом сходим. Если успею.
— Ладно, начну без тебя. Принесу Май и Лас завтрак и начну. Всем пока!
— Если я нужен, — Хеваин поднялся, забрал папку с бумагами, — я в библиотеке.
* * *
Третий день.Я уже привыкла ни о чем не беспокоиться, двигаться, куда ноги сами меня приведут. Не могу сказать, что начинала чувствовать себя хорошо в траурном облачении. Но мысли это упорядочивало здорово.
Куда сегодня? Лас обычно приходит к могиле Дени, потом возвращается в парк. Я тоже подойду к могиле… и прогуляюсь по городу. Завтра у меня дел будет — не счесть. Появилась одна идея. Не очень умная, вероятно, но… может, удастся немного успокоить совесть. Опять буду делать добро вопреки желаниям тех, кому делаю, ну и ладно.
Думай, Светлая. Ведьму нельзя убить, это вызовет небывалые беды. Кто сказал? Еще одно из ее Правил? Или она действительно так загадывала?
Мы играли… играли несколько часов. Мы были все довольны, даже Ведьма… самой довольной была Тень. Сущее наказание… постоянно что-то придумывала, строила идеи одна нелепее другой. Но как она нас смешила. Но ведь это игра, игра! Отчего это все становится действительностью?
Я боюсь.
Не все это знают, но я боюсь такой действительности.
…Лас сказала, по секрету, что дядю Хельта должны похоронить на Кладбище Северного Моря, в Роан. Оказывается, дядя сделал что-то для дома Вантар. Как тесен мир.
Ой… это она, Лас. Нет. Хорошо, что я не пересекла границы, не нарушила запрет. Сиди, Ласточка, твое право… я подожду. Я не успела увидеть твоего лица, траур не осквернен.
Отойду подальше, в лес. Мне торопиться некуда.
Когда я оглянулась, увидела знакомый завтрак… поднос — на нем кувшинчик с водой, хлеб, салфетка… Красная роза, дикая роза. Я выронила ее вчера, когда снимала траурную накидку. Спасибо, Тень. Я знаю, это ты.
Цветок не завял. Я помню, Дени… Я не забываю.
* * *
Лас взялась за колючую ветвь… мир потемнел, солнце пропало с небес, птицы умолкли. Ее не пускали сюда надолго. Если сжать руку, напоить дерево кровью — можно продержаться дольше.Но кто-то… чьи теплые руки иногда опускались на плечи… страдал оттого, что страдала она.
Третий день… и вновь несколько минут пребывания непонятно где. Университет хоть и прививал ироническое отношение к суевериям, не помешал Лас воспринимать то, что происходит, как оно есть. Нелепо гадать «может быть или не может быть», когда вот оно, происходит.
Нельзя шевелиться. Тут же выбросит назад. Нельзя оборачиваться, произносить хоть звук. Выбросит. Может быть, пустит еще раз… а может быть, заставит ждать сутки.
Дени… почему ты не сказал, что был Слугой?
Тайна, Лас… Есть тайны, которые убивают.
Шепот? Или ее собственные мысли? Темно вокруг. Глаза здесь мало на что пригодны.
Кто еще здесь? Кто связан с Aef? Маленький островок. Детей до «первой луны» положено воспитывать вдали от родителей. Почти повсюду положено. Конечно, простолюдины не могут такого позволить, оттого и остаются их потомки такими же простолюдинами.
Теариан-то Сагари? Великий Видящий, Вы тоже здесь?
Молчание.
Тихий шелест.
Дайте же знак. Я прочла ваши труды, я многое поняла… что вам открывалось. Откройте же мне хоть что-то. Зачем Хельт эс Тонгвер выбрал ваше стихотворение? Или это вы выбрали Хельта для чего-то?
Безмолвие.
Хельт эс Тонгвер… дважды умерший… где вы сейчас?
Не тревожь их, птица…
Дени?
Я, Лас… вы почти все знаете, вы сами все поймете.
Спасибо, Дени…
Лас закрыла глаза.
Когда открыла их — жаркий день, безлюдная гора. Кто-то вновь позаботился о том, чтобы было, чем приглушить голод. Спасибо…
* * *
Реа говорила по телефону, Саванти сидел за рулем «тура». Где угодно пройдет, даром что неказистый. Тегарон — страна великих гор и неухоженных дорог. Куда их отправят?Реа кивнула, дала отбой, вышла на улицу.
— Поехали. В Горрет. Часа за два успеем. У них есть почти все, что нужно… Хотя нет. Дай-ка, сяду за руль.
— Стоит один только раз задеть дерево…
— Ани, не начинай. Я знаю короткую дорогу. Ты снова будешь петлять полдня, а у нас с Эсстер дела.
Хлыст пожал плечами, подчинился.
— Машину почему не заправил? — поинтересовалась Реа.
— Знаешь… тебе подарили, ты и…
— Подарили мне, ездишь обычно ты. Ладно, на сегодня хватит.
За городом Реа неожиданно свернула в лес. Выбирала одну тропинку за другой, бесстрашно поворачивала вплотную к оврагам. Саванти, подумав, застегнул ремень безопасности.
— Твои краткие дороги! Что-то ты здесь раньше не ездила.
— Решила попробовать. В случае чего ошибусь, но немного.
Саванти молчал, с наслаждением вдыхая лесной воздух.
— Слушай… Эсстер что, действительно твоя сестра?
— Сводная. Так получается.
— Ничего себе клубок. Масстен точит зубы — хочет хотя бы раз заснять что-нибудь из ее похождений на следящую аппаратуру.
— Осторожнее с ней… что хочет, то и делает. Пять с лишним лет не знала свободы, сам понимаешь. Все время на грани. Кого-то из дежурных вчера «угладила» чуть не насмерть.
Саванти рассмеялся.
— Не надо было подпускать. Что, будешь делать внушение?
— Кому именно?
Саванти задумался. Действительно, кому? Тень и с ним говорила… только что не мурлыкала и щечкой не терлась. Ну, блокада помогает, тереться она может сколько угодно. Проверяет на прочность?
— Обоим. Отправь ко мне «пострадавшего», посмотрим.
Реа кивнула.
— Вот… говорила же, успеем.
Саванти непонимающе оглянулся. Лес… когда он успел кончиться? Горрет стоит на вершине старой плоской горы, лес начинается километрах в трех. Что, он заснул?
Ну, ладно.
Они зашли на склад… и, действительно, взяли почти все. Оставалось только два наименования.
— За этим — в Райтео, — пояснила Тигрица. — А неплохо мы добрались. Слушай, сейчас успеем и в Райтео. Пристегивайся…
— Что, снова хочешь срезать?
— Ясное дело. Будет трясти.
… — Что-то я не понял, — начальник склада реактивов Горрет посмотрел на часы. — Откуда они звонили? Из Университета?
— По ее словам, да, — пожал плечами дежурный. — Правда, связь мобильная, говорить могли откуда угодно.
— Ясно, — начальник проводил взглядом удаляющийся «тур» — пыльный столб — и вернулся к рабочему месту. — Я уж подумал, у них свой самолет появился.
* * *
Как странно. Майтенаринн попыталась вновь увидеть «темный мир», прикоснувшись к стволу шиповника над могилой Дени, но — ничего не случилось. Ворота заперты. Вчера она… что-то видела, или слышала. Чувствовала. Что-то близко. И хотела сжать пальцы, дать крови стечь по ветвям, и боялась. Что-то близко, но не хочет впускать ее. Ладно. Умерим амбиции. Не пускают — значит, имеют право. Буду приходить сюда вновь и вновь. Захотят — поговорят. Лас… она что-то, несомненно, знает. Замыкается, стоит только упомянуть об этом кусте. В городе все возбуждены этим чудом, многие подходят и смотрят, смотрят…Цветков на шиповнике все больше.
Вздохнув. Майтенаринн последний раз прикоснулась щекой к могильной плите. Жди меня, Дени…
Не торопись ко мне, Королева…
Майтенаринн вздрогнула.
Замерла. Вслушалась в себя. Не «эхо». Что-то… извне.
Если бы я знала, что же ты хотел мне сказать. Самонадеянная, самовлюбленная, ожидающая от всех повиновения…
Ты уже знаешь, Королева. Все придет.
«Ты уже знаешь»?
Майтенаринн поднялась на ноги.
Спасибо, Дени.
* * *
— Все, Ани, — Тигрица выпрыгнула из «тура», легко и изящно. — У меня еще тренировка. Справишься сам?— Естественно, — проворчал Саванти. Что-то не так… они выехали из Университета час сорок назад. Что, «тур» стал ездить втрое быстрее?
Ладно. Вначале — реактивы. Саванти позвонил, попросил, чтобы доставили контейнер и охрану. И вновь переводил взгляд с счетчика расстояния на часы.
…Когда Реа-Тарин подходила к тиру, заметила оживление. Свободные охранники, да и просто любопытные, кто мог себе позволить поглазеть, столпились у входа.
— Реа, привет! — помахал ей один из знакомых охранников, Кейрен Таэро. — Ну у тебя и сестра… давно надо было на работу взять. Просто блеск!
Реа протиснулась внутрь.
Эсстер была внутри. На «игровом поле» — где по тебе стреляли учебными зарядами (капсулы с быстро испаряющейся краской). Двенадцать противников. Десять неприкосновенных целей (мирные граждане). Темп боя — максимальный.
— Третий раз проходит, — пояснил Кейрен.
— Счет?
— Сухо.
Реа на несколько секунд утратила дар речи. Ей самой удавалось пройти это поле, с таким же соотношением целей, но чтобы всухую на максимальной скорости…
Выглядело это красиво… и жутко. Два тренировочных револьвера. Тугой спусковой механизм, тяжелое оружие. Шесть запасных патронов, по шесть — в каждом барабане.
Тень замерла в относительной безопасности… Манекены пришли в движение. Сейчас они окружат ее, откроют огонь по окрестностям стены, а кто-то бросит внутрь «гранату»…
Тень прыгнула… повернулась в воздухе, поджимая ноги. Выстрел. Еще один. Вместо того, чтобы метнуться назад, в другую щель (куда уже летела «граната»), Эсстер оттолкнулась ногой и, повернувшись, сбила еще двух противников. Двое других прикрылись тремя «мирными гражданами» (ох уж эти мирные… на редкость тупые и бестолковые) и открыли огонь. Видеть, как Тень «качается», было одним удовольствием. Затем — неожиданный выстрел в открывшееся «бедро» одного из террористов и еще один стремительный прыжок.
Через пятнадцать секунд информационный щит сообщил — двенадцать целей поражено, из них неприкосновенных — ноль. Условных повреждений — десять процентов от ожидаемого, все — вторичные, неопасные.
Аплодисменты. Восторженные крики.
Тень, тяжело дыша, вернулась ко входу на «поле».
— Устала, — сообщила она. — Твоя очередь, сестричка. Сможешь?
— На максимальной… вряд ли. Слушай, где ты так… Тень подмигнула.
— Тайна. Но тебя научу. Если попросишь. Хотя, — она оглянулась, — мне кажется, Воин, ты справишься. Я, признаться, немного хитрила. Ты можешь пройти честно. Так… я — в душ, а ты?
— Туда же. После дороги. Полчаса у меня есть.
Тень оглянулась — множество восторженных взглядов. Она кому-то подмигнула и положила тренировочное оружие на стойку.
— …Что нужно сделать, чтобы ты научила? — поинтересовалась Тигрица. — Спинку потереть?
— Да, этого достаточно. Что-то ты ко мне приглядываешься… Что увидела?
— Шрамы сошли. Впечатляет. Кстати, кому это ты подмигивала? Кого загладишь на этот раз?
Тень приоткрыла рот, держа в руках полотенце и… рассмеялась.
— О, а котик-то наш ябеда! Такой большой, и ябеда…
— Не смешно. Ты его, говорят, чуть не до паралича «угладила».
— Слушай, сестра, ты знаешь, что я — специалист по неврозам?
— Конечно. Ты, вообще, гений психиатрии. С тобой поговоришь минут пять — тронешься раз и навсегда.
Тень погрозила пальцем.
— Ну вот, как обычно. Нет, я его, не поверишь, вылечила. Знаешь такую поговорку — «сочетать приятное с полезным»? Ему точно было полезно. Наверняка, еще и приятно. Слушай, может, он просто из зависти? Я ему две новых позиции показала, обе — в верхнем поясе. Все совершенно пристойно и красиво… Нет, он точно из зависти, — последние слова Тень произнесла низко, прищурившись и обнажив клыки. — Не убивай меня взглядом, я живучая… Лучше спроси у ябеды, как он выспался… после меня. А потом учи жизни.
Реа с трудом сдерживала смех.
— Спрошу, спрошу. Только в следующий раз, пожалуйста, осторожнее.
Тень подошла к ней вплотную и состроила обиженную гримасу.
— Тигра, ты не обидишься, если я попрошу тебя не лезть не в свои дела?
— Тебе обязательно было «чесать ушки» в облике Май?
Эсстер побледнела… едва не упала, Реа поддержала ее. Надо же… ощущались страх и смятение самой Тени, а не свои собственные эмоции.
— Я… я не… умоляю, не говори ей! Реа печально усмехнулась.
— Ты думаешь, ей надо будет что-то говорить?
— Я не нарочно… — чувствовалось, что паника вот-вот лишит Эсстер самообладания. — Только верхний пояс, сестра! Ничего непристойного, клянусь жизнью!
— Тихо… тихо, — Тигрица привлекла ее к себе. — В следующий раз думай. Развлекаешься — пожалуйста, ничего страшного, но знай границы.
Тень обхватила Тигрицу, дрожа крупной дрожью.
— Я не буду так… обещаю… только не говори ей…
— Не скажу. Теро… ты сделала Май большую гадость, помни.
— Соображаю, не маленькая, — проворчала Тень, отпуская Тигрицу. — Кстати, «Теро» — откуда это?
Тигрица опешила.
— Не знаю, Эсстер… Вырвалось само. Что такое?
— Так звала меня мама, — Тень прижалась лбом к дверному косяку и некоторое время стояла неподвижно.
Когда Реа готова была уже встревожиться, Тень повернулась к ней и сообщила:
— Твоя очередь. Сделаешь три прохода на предыдущей скорости. Потом, если потребуется, будем учиться. Как вернемся от Ее Светлости.
* * *
Я вышла к этому дому неожиданно. Вовсе не собиралась. Более того, даже не знала, что Ланте Ривеин — убийца Дени — обитает… обитал здесь же, в Тегароне.Вход в его дом был помечен позорной серо-черной лентой. Обитатели дома в немилости. Наверняка меня ждет официальная бумага, где я должна решить судьбу его родственников.
Толпа зевак вокруг. Сад внутри ограды изломан, изгажен. Как и сама ограда. Видны разбитые стекла. Признаться, я ощутила отвращение… и стыд. Ланте мне не было жаль: у него была возможность не осквернять себя пролитой кровью. Но родственники? Сидеть так, не имея возможности даже протестовать против летящего в окна собачьего помета и камней?
А вердикт принято выносить не спеша.
О Тегарон, некоторые твои обычаи чудовищны.
Я открыла входные ворота (зевак словно ветром сдуло) и вошла. Затворила за собой.
Двинулась к дому, стараясь не наступать на «знаки неодобрения горожан». Это было нелегко.
Двери дома не были заперты.
Я прикоснулась к стене… и «эхо» отозвалось. Оно было отвратительным, не лучше смрада собачьего дерьма под ногами. Ланте… ты не был «куклой», ты был просто жаден, жаден не в меру. Но все же сказал правду: у тебя тяжело больная бабушка. Ты заботился о ней, ты не был законченным негодяем.
И нет матери. Я не знаю, что с ней стало — пока не знаю. И двое младших братьев.
Что же ты наделал, Ланте…
Слуги. Смелые люди. А может, отчаявшиеся — кто теперь возьмет их к себе? Дурной знак. Упали на пол, вжимаются в паркет, чувствую нестерпимый страх и отчаяние. Главная потерпевшая пришла покарать их всех лично.
Куда дальше?
Дверь слева открывается… выбегает мальчик… средний брат. Он видит меня и, вероятно, быстро соображает, кто перед ним. Злость… отчаяние… бессилие сменяют друг друга. Он молчит. Знает, что такое строгий траур. Знает, что такое — поднять руку на Светлую.
Я понимаю тебя… тебя зовут Лагайри. Ты собирался стать мореплавателем, Ланте тебе много чего обещал. Я знаю это, мне не нужно глядеть тебе в глаза. Я становлюсь опытнее… твои мысли громкие, мальчик…
Темное… что-то темное. Хотя обоняние могло бы подсказать и раньше, не будь инстинктивно пригашено мерзкой вонью вокруг. Вы страдаете по обычаю, вы не заслужили такого. Я знаю, вы бы не одобрили того, что совершил Ланте.
Иду, уверенно, туда, откуда дает о себе знать источник «темноты».
Средний… теперь уже — старший брат следует по пятам.
Комната закрыта. Открываю… заперта. Делаю знак Лагайри — открой.
Не смеет противиться. Хотя боится… и ненавидит меня. Щелчок замка, дверь отворяется.
Душно. Но чисто. Бабушка… да, она давно больна. И нет лекарств. Денег в этом доме почти не осталось. И выйти на улицу не так легко, «возмущенные горожане» постараются поиздеваться — это ведь безнаказанно.
Я присела перед ней.
«Зрение»… помоги.
Вижу.
Женщина пошевелилась. Вряд ли она узнала меня. Вряд ли она была в состоянии кого-то узнать, страшная боль в спине, подкрадывающийся паралич отняли у нее почти все, что осталось от жизни.
Звон позади. Глухой удар.
Лагайри. С младшим братом. Вытащили откуда-то сверток. В нем — несколько десятков монет и все то, что, вероятно, осталось от сокровищ. О небеса… Мать… их мать… покончила с собой день назад. На рынке, где у нее отняли почти все деньги, что оставались в семье.
«Зрение»… ищи грабителя… ищи. Злом не исправить зла. Но урок — будет.
Оба внука лежащей передо мной упали на колени. Молча. Закрыли головы. Последняя надежда. Забери все, оставь нас. Еще один день жизни, пусть даже такой.
Я вернулась взглядом к больной и снова сосредоточилась.
— — —
Майтенаринн ожидала боли, обморока, чего-то еще… нет, на сей раз черноту удалось «вытолкнуть» без особого труда.Получается все легче… хорошо это или нет?
Но усталость пришла, как и прежде. Майтенаринн почти безучастно смотрела, как исцеленная женщина прикасается к груди… пытается сесть. Слаба, мускулы плохо держат ее. Оба внука бросились к ней…
Майтенаринн прикоснулась к щеке женщины и, кивнув, удалилась. Не оглядываясь.
У самого порога ее осторожно потянули за рукав.
Оглянулась, присела.
Лагайри протягивал кольцо. Кольцо… своей матери. Знаками просил его взять. Очень просил.
Майтенаринн взяла, кивнула. Прижала ладонь к его лбу… ты станешь мореплавателем, Лагайри. Если сможешь вытерпеть то, что случилось. Мальчик торопливо поклонился, бросился прочь, в глубины дома.
На пороге Майтенаринн обернулась и сорвала знак немилости.
Накинула капюшон, подняла руки над собой, исполняя знак Всевидящего Ока…
Почувствовала, как силы возвращаются.
Зевак и «возмущенных горожан» словно и не было никогда.
— — —
Дом грабителя я отыскала без труда.Вошла внутрь ограды, без стука.
Не более чем через полминуты все обитатели дома выстроились передо мной, склонив головы, не рискуя даже крохотным движением выказать неуважение.
Кто из вас?
Я протянула кольцо, показывая его всем. Смотрите. Вспоминайте.
Никто не выдал себя. Я знала, кто это… знала, кто из ее сыновей. Подающий надежды помощник одного из чиновников, в канцелярии градоправителя. Не хватает смелости?
Я подошла к нему, протянула кольцо. Отшатнулся… упал на колени. Начал что-то бормотать… Не он это был, не он, я перепутала. Кого ты хотел обмануть?
Вы почувствуете, что это такое. Посмотрим, сможете ли вести себя достойно.
Я вынула ленту — символ немилости — и повесила ее над дверью в жилище, на всеобщее обозрение.
Глава дома что-то лепетала мне вслед… о чем-то умоляла… Нет. Завтра я вернусь и буду милостива. А пока — испытайте на себе.