Брэдли Шелли. Его благородная невеста

   – Полагаю, ты говоришь это просто так, без всякого злого умысла, – вымолвил он.
   – Разумеется, – кивнул Киран, широко улыбаясь.
   – Вот что, не довольно ли двум придуркам с куриными мозгами обсуждать меня с таким видом, словно я не стою рядом с ними? – недовольно произнесла Гвинет.
   Киран расхохотался, а Арик едва сдержался, чтобы не скривить недовольную гримасу.
   – Эта женщина не робкого десятка, не так ли?
   Гвинет с отвращением фыркнула.
   – Примите мои самые глубокие извинения, миледи, – тут же исправил положение Киран. – Я вовсе не хотел обидеть такую красавицу.
   Арик снова заскрежетал зубами. Вообще-то он тоже хотел извиниться перед Гвинет, причем намеревался сделать это тонко и галантно, но Киран всегда лучше его обходился со словами. Арик и до этого нелегко подбирал нужные выражения, а уж теперь, когда дело касалось красоты и весьма буйного нрава Гвинет, он и подавно едва не лишился дара речи.
   – Зачем ты приехал? – наконец спросил он, нарушая затянувшееся молчание.
   Киран обратил на него все свое внимание. Внезапно Арик наметил, что лицо его друга стало непривычно серьезным.
   – Ты должен вернуться домой, – сказал Киран.
   – Домой? – вмешалась Гвинет. – И где же твой дом?
   Киран вопросительно посмотрел на Арика. Тот в ответ яростно замотал головой. В сине-зеленых глазах его друга вспыхнуло неодобрительное выражение.
   – Мой дом теперь тут, – произнес Арик, чувствуя на себе взгляд Гвинет. – Все, что мне нужно, у меня здесь есть.
   Киран понимающе кивнул, на его лице появилось выражение сожаления.
   – Теперь-то я понимаю, что ты имеешь в виду, – проговорил он, поглядывая на Гвинет. – Но есть люди, которые нуждаются в тебе.
   Арик как-то неуверенно посмотрел на своего друга. Итак, за ним послали Кирана. Его призывали обязанности, а он пытается избавиться от них.
   – Твоя кузина Анна умерла, – тихо сказал Киран.
   Арик был потрясен этим сообщением. Умерла самая добрая, самая лучшая из его кузин? Непостижимо! Королева Англии, нареченная Ричарда, умерла? Его покойный дядя Уорик, влиятельнейший человек при дворе, так хотел, чтобы они поженились! И вот теперь ее больше нет.
   Гвинет, охнув, положила руку на его рукав.
   – Мне очень жаль, – сочувственно произнесла она.
   Пытаясь взять себя в руки, Арик помотал головой и тихо спросил:
   – Как это случилось?
   – Она несколько месяцев болела, – ответил Киран, пожав плечами. Но выражение его красивого лица говорило о том, что он не слишком уверен в своих словах и, возможно, подозревает другое.
   – Ты что-то заподозрил? – спросил Арик. Киран помедлил с ответом.
   – Ходят слухи, что ее отравили, – промолвил он наконец.
   Отравили? Кто? Ответ на этот вопрос тут же пришел на ум Арику. Если Ричард был настолько жесток, чтобы без угрызений совести убить детей, то с чего бы ему допустить, чтобы какая-то болезненная дамочка помешала ему навсегда завладеть королевством? К тому же ему нужны наследники, а Анна была уже немолода. И после смерти их единственного сына она так и не оправилась до конца.
   Арик тяжело вздохнул, внезапно ощутив себя очень усталым и изможденным.
   – Господи, она ведь так хотела родить еще сыновей! – промолвил он с горечью. – И сделала бы это, если бы ее здоровье позволяло.
   – Да, – печально согласился с ним Киран.
   – Но это же настоящее варварство – убивать женщину только за то, что она не может больше забеременеть! Что за человек мог совершить такое? – воскликнула Гвинет.
   Черт возьми, они наговорили много лишнего! Гвинет ни к чему все об этом знать – ей не нужно знать ничего. Знания такого рода опасны, к тому же он не вернется в Нортуэлл.
   – Гвинет, – постаравшись говорить спокойным тоном, начал Арик, – я тебя очень попрошу, оставь нас вдвоем.
   Его вспыльчивая жена тут же уперлась маленькими кулачками в бока и окинула его полным негодования взором.
   – Ну уж нет! С тех пор как мы стали мужем и женой, ты скрываешь от меня какую-то чудовищную правду. Но если я останусь с тобой, я должна узнать все – это будет только справедливо!
   – Совершенно с вами согласен, миледи, – кивнул Киран, выразительно взглянув на Арика.
   – Предатель, – проворчал тот.
   Не обратив внимания на это замечание, Киран продолжил:
   – Ричард разыскивает тебя.
   Этот человек опять затрагивает опасную тему. Несмотря на то, что Арику уже было известно, что король Ричард ищет его, Киран не должен говорить об этом в присутствии Гвинет. От ярости у него застучало в висках.
   – Пусть мой брат разбирается в сложившейся ситуации, – сказал он.
   – По-твоему, он способен на это? – скептическим тоном спросил Киран.
   – Зато он очень этого хотел, – напомнил ему Арик.
   – Глупцы всегда хотят того, чего им иметь не положено, – наметил Киран.
   Настала очередь Арика пожимать плечами.
   – Мне больше нет дела до его глупости, – вымолвил он. – Я не вернусь.
   – Но я прошу тебя вернуться не только из-за этого, – сказал Киран. – Хочу напомнить тебе о клятве, которой мы обменялись с нашим кровным братом.
   Арик закрыл глаза, его сердце тревожно замерло. Страх сковал его члены, обосновался где-то в животе. Когда ему было девять лет, они обменялись с Кираном и Дрейком клятвами и пообещали всегда защищать друг друга, как родные братья.
   – Если мы не приедем, Дрейка повесят за убийство своего отца, которого он не совершал.
   Арика охватила тревога.
   – Неужели он все эти семь месяцев находился в тюрьме Мердока? – бросив резкий взгляд на Кирана, спросил он.
   – Да, – кивнул тот. – И на каждую попытку Гилфорда вытащить его оттуда ему отвечали грубым отказом.
   – Но это же ужасно! – снова вмешалась них разговор Гвинет. – Неужели ничего нельзя сделать?
   Арик с трудом сглотнул. Он был просто потрясен словами Кирана. Противоречивые чувства – страх, ярость, отвращение… понимание – охватили его.
   – Да нет, можно, миледи, – отозвался Киран, вновь обращая свое внимание на Арика. – Гилфорд полагает, что все вместе мы сможем освободить Дрейка.
   – Он прав. – Арик был сам удивлен тем, как хрипло прозвучал его голос, и думал, что Киран продолжит свою мысль, но тот промолчал. – Мы должны выехать в Шотландию немедленно.
   – А у тебя есть конь, доспехи?
   – Нет, – неохотно признался Арик.
   – Ты оставишь милую леди Гвинет одну в дремучем лесу?
   В нормальной ситуации он мог бы спокойно оставить жену на попечении родных. Но чудовищная семейка Гвинет никогда о ней не заботилась, и нелепо надеяться на то, что она вдруг начнет это делать.
   – Нет, – с тяжелым вздохом повторил Арик.
   – Тогда ты должен вернуться домой, взяв ее с собой, – заявил Киран.
   – А что скажешь о Гарвич-Холле? Мы могли бы пополнить там наши запасы и…
   Киран отрицательно помотал головой.
   – Арик, Гарвич находится слишком далеко на западе, – промолвил он. – И если мы хотим спасти Дрейку жизнь, нам надо поторопиться, в Гарвич мы не успеем.
   Киран мог бы и промолчать: Арик и сам прекрасно понимал, что поездка в Гарвич может обойтись их другу, находившемуся в опасности, слишком дорого. Понимал он и другое: от прошлого ему не уйти.
   Стало быть, Гвинет теперь узнает те тайны, которые он так хотел от нее скрыть. Остаток жизни она сможет играть роль знатной хозяйки замка, а темные силы войны и чужой алчности до дна опустошат его душу. Арик не питал иллюзий и не надеялся на то, что, вкусив богатой жизни в Нортуэлле и очаровав его жителей, Гвинет захочет вернуться сюда – по своей воле или каким-то иным способом.
   Подумать только, не прошло и десяти минут, а он потерял целый мир, который строил вот уже несколько месяцев. Арик нахмурился – его охватили горькое чувство потери и боль.
   – Хорошо, я возвращаюсь, – сдерживая накатывавшее уныние, промолвил он.

Глава 8

   – Да я ни единой вещи не соберу и никуда не поеду с тобой, пока ты не скажешь, куда хочешь меня везти! – Упрямо топнув ножкой по земляному полу хижины, Гвинет вызывающе посмотрела на мужа.
   Арик помрачнел еще больше, выругался вполголоса, но ничего не ответил. Киран стоял в углу и с улыбкой смотрел на Гвинет. Он тоже ничего не объяснил ей.
   Тухлые свиные объедки – вот кто они такие! Неудивительно, что двое таких упрямцев сошлись и подружились. Гвинет плюхнулась на единственный стул и демонстративно отвернулась от Арика и Кирана. Между прочим, сделать это было не так уж легко, если учесть, какого размера была хижина, в которой, кроме нее, находились еще двое здоровяков. Вперив взор в свои туфельки на невысоких каблуках, Гвинет нахмурилась. Туфли давно нуждались в починке.
   – Куда это ты смотришь, Гвинет? – терпеливо спросил Арик, приближаясь к жене.
   – На свои изношенные туфли, хотя тебя такие вещи, конечно же, не волнуют, – ответила Гвинет. – В конце концов, если ты не поделишься со мной своими планами и не расскажешь мне о своем настоящем доме, зачем тебе знать о таких пустяках?
   Арик опять заскрежетал зубами. По-прежнему стоявший в углу Киран снова усмехнулся.
   И все же Гвинет так и не поняла, что происходило в последние несколько дней. Точнее, ей стало ясно, что кто-то хочет, чтобы Арик вернулся в свою прежнюю жизнь. Но кто посылал за ним две недели назад? Киран? Лицо Арика было задумчивым, но он не сердился на своего друга, так что, заключила Гвинет, письмо написал кто-то другой. Но кому мог так отчаянно понадобиться Арик? И для чего?
   Тяжело вздохнув, Арик опустился возле Гвинет на колени.
   – Мы едем ко мне домой, это на севере Англии, – промолвил он. – Мне нужно поехать туда, чтобы дать указания младшему брату и помочь моему доброму другу Дрейку.
   Столь «обширной» информации Гвинет от Арика еще не получала, но все равно ее было недостаточно, ведь она так толком ничего и не поняла.
   – Твой дом как-то называется? – спросила она. – Это деревня?
   – Гвинет… – Арик потянулся к жене, тряхнув своей светловолосой головой, словно силясь удержать тающее в нем терпение. – Это не имеет никакого значения. Прошу тебя, доверься мне и не задавай лишних вопросов. Ты не можешь остаться тут без меня, здесь небезопасно.
   Гвинет отшатнулась, издав какой-то звук, не подобающий для леди.
   – В прошлый раз, когда я тебе доверилась, меня против воли выдали замуж, – прошипела она, как кошка. – Нет уж, я останусь тут, мне так хочется. Если ты считаешь меня ничтожеством, которое недостойно знать название своего собственного нового дома, то пусть я ничтожеством и буду. И останусь тут в одиночестве!
   Из угла раздался низкий смех Кирана.
   – Против такой логики не поспоришь, друг мой, – проговорил Киран.
   Поднявшись на ноги, Арик повернулся к нему.
   – Ты даже не пытаешься помочь мне, – сказал он раздраженно.
   – Да нет, напротив, – возразил Киран. – Я жду, что вы, как любящие супруги, договоритесь обо всем, и тогда мы сможем пуститься в путь этим же утром.
   Не обратив внимания на его слова, Арик вновь повернулся к Гвинет:
   – Черт возьми, женщина! Собирай свои вещи, или я сделаю это за тебя!
   Этот самоуверенный болван полагает, что, засунув ее одежду в сумку, он заставит ее отправиться в неизвестное место? Арик и предположить не может, как сильно он заблуждается.
   – Что ж, собирай, коли так, – отозвалась Гвинет. – Как только ты с этим покончишь, я отвезу вещи в Лондон. Надеюсь, мне удастся найти какого-нибудь джентльмена или рыцаря, который согласится помочь мне. – Это была пустая угроза, но Гвинет полагала, что она подействует на Арика.
   Он окинул ее ледяным взором своих стальных глаз.
   – Ни один лондонский хлыщ не прикоснется к тебе, не говоря уж о том, чтобы оказывать тебе какую-то там помощь, – процедил он сквозь зубы. – Ты дала мне брачные клятвы и пообещала повсюду следовать за мной. Или, может, ты уже позабыла о необходимости подчиняться мне?
   Подчиняться? До чего же отвратительное слово! Хуже не придумаешь!
   – Не думаешь же ты, что я сдержу клятву, данную под угрозой смерти, – вымолвила Гвинет.
   – Под угрозой смерти? – послышался из угла удивленный голос Кирана. Он явно был шокирован словами Гвинет. Посмотрев на него, она увидела, что расслабленная поза уступила место напряженной стойке, а обычно приветливое выражение на лице сменилось мрачной гримасой. – Арик, да что, черт возьми…
   – Потом, Киран, – перебил его Арик. – Потому что сейчас я намереваюсь объяснить Гвинет, что это не важно, при каких обстоятельствах она произнесла свои клятвы. Важно, что она это сделала. Свои клятвы я сдержу и буду ждать того же от нее.
   Гвинет охватила ярость, отчего ее щеки залились краской. Да как он смеет разговаривать с ней таким тоном?! Как будто, выйдя за него замуж, она превратилась в его собственность! Он так обращается с ней, что она вот-вот заплачет! Если б он действительно заботился о ней, то этого бы не было.
   – Да твое мужское достоинство сгниет и отвалится, прежде чем я уеду отсюда, так и не услышав правды! – бросила она гневно.
   Киран снова расхохотался.
   Арик стукнул по столу своим внушительным кулаком.
   – Черт побери, я еще ни разу в жизни не имел несчастья встретить столь упрямую женщину! – взревел он.
   – Скажи мне то, что я хочу знать, и ты сразу поймешь, какой сговорчивой и милой я могу быть. – С этими словами Гвинет наградила Арика фальшивой улыбкой.
   – Ну да, эта твоя улыбочка как раз под стать твоей сговорчивости – такой же, как у упрямого осла, – парировал Арик.
   Гвинет лишь рот разинула от злости. Ну и тип! Да он не больше чем… ну-у…
   – Вот что я тебе скажу: уж лучше быть упрямым ослом, чем надутым индюком!
   – Ах надутым индюком?! – переспросил Арик, задыхаясь от ярости. – Вовсе я не надутый, я просто…
   – Дети мои, – заговорил из угла Киран, – остановитесь. Помолчите хотя бы минуту. Итак, Гвинет… – Он устремил на нее свой взор. – Ты должна понимать: если Арику необходимо ехать, ты должна сопровождать его, чтобы он хотя бы мог защитить тебя в случае необходимости, не говоря уже обо всем остальном. По всей стране бродят разбойники и прочая мразь. Они-то и ищут сладких невинных овечек вроде тебя. – Потом Киран повернулся к Арику: – А ты, в свою очередь, должен понять, что она заслуживает того, чтобы узнать правду. Если ты хочешь, чтобы Гвинет жила с тобой и была тебе хорошей женой, ты не должен отказываться от всего того, что получил при рождении. И эту дурацкую перебранку необходимо прекратить. Дрейк ждет.
   Напоминание о беде, в которую попал его друг, мгновенно успокоило Арика. Он повернулся к Гвинет, его лицо стало серьезным.
   – Если хочешь, поедем со мной, Гвинет, – сказал он. – Я тебе все расскажу.
   Гвинет помедлила с ответом – ей нужно было обдумать слова мужа и Кирана. Киран прав: разбойники и бродяги действительно бродят по стране между их домом и Лондоном. И если она останется без защиты, может случиться все, что угодно. Но как она будет тут жить, если не уедет с Ариком? Похоже, выхода у нее нет. Кто будет готовить? Рубить дрова? И как она объяснит всему Пенхерсту, почему муж уехал, оставив ее тут одну?
   Задав себе эти вопросы, Гвинет сразу поняла, что выбора у нее нет и что она должна последовать за Ариком.
   – Хорошо, я поеду с тобой, – промолвила она и, поднявшись с места, по-королевски приосанилась.
   Поскольку вещей у нее было немного, она быстро собрала их, и уже через несколько минут они сели на коней, которых привел с собой Киран, и направились к большой дороге. Пес трусил рядом с ними. Не успела хижина Арика пропасть из виду, как Гвинет повернулась к мужу с вопросительным взглядом.
   – Господи, драконша ты моя маленькая! – вздохнул он. – Неужели я должен сделать это сейчас?
   Гвинет упрямо не сводила с него глаз.
   – Насколько я понимаю, ты мечтаешь о том, чтобы помедлить со своим рассказом до конца путешествия, говорю тебе «да». Немедленно, сейчас, – сказала она.
   – Хватит тебе изводить ее и заставлять ждать еще дольше, – поддержал Гвинет Киран. Сказав это, он пришпорил свою лошадь и поскакал вперед, оставив их вдвоем.
   Гвинет подождала, пока фигура друга Арика не скрылась в зелени высоких дубов и цветущих рододендронов. Она даже затаила дыхание, ожидая рассказа Арика. Признаться, Гвинет даже предположить не могла, что он ей поведает. И снова у нее в голове прозвучал голос Кирана: «…ты не должен отказываться от всего того, что получил при рождении». Господи, что же он мог иметь в виду?
   Ехавший следом за ней на гнедом скакуне Арик держался удивительно грациозно. Выражение его лица стало хмурым: видно было, что ему нелегко и он ищет подходящие слова. Гвинет крепко сжала губы – она готовилась подстегнуть решимость Арика, если он вновь захочет уйти от ответа.
   – Итак, – наконец заговорил он, – мое имя – Арик Невилл, граф Белфорд. Я родился в Нортумберленде, в замке Нортуэлл, расположенном возле границы с Шотландией. – Он помолчал. – Граф Уорик, мой дядя, был влиятельным лицом при дворе, от него во многом зависело, кто станет королем. Его даже прозвали «делателем королей».
   Гвинет была настолько шокирована его словами, что кровь отхлынула от ее лица. Нет, не может быть, она просто чего-то не расслышала. Это невозможно… Арик – граф? Племянник всемогущего Уорика? Нет, что-то не так, она неправильно его поняла. Невозможно, чтобы ее муж-отшельник был человеком из такого знатного рода.
   И все же… Слова Арика объясняли его безупречный английский, его боевые шрамы, способность заплатить немалую сумму за алый шелк… Да, наконец, подвеску его матери, которую он подарил ей. Гвинет задумчиво прикоснулась к висевшему у нее на груди огненному рубину, нагревшемуся от тепла ее кожи. Ее мысли понеслись вскачь. Святые угодники, так неужели он сказал ей правду?
   – Г…граф Белфорд? – переспросила Гвинет, запинаясь. – Племянник Уорика?
   Арик посмотрел на нее глазами цвета холодного камня в студеную зиму.
   – Да, – кивнул он.
   Она все правильно расслышала. Господь вседержитель!
   – Это значит, что ты… получил рыцарскую подготовку?
   Арик медленно кивнул.
   – Меня прозвали Белым Львом, – сказал он.
   – Так это ты?! – изумленно спросила Гвинет, которая не раз слышала о легендарном воине, его доблести и хитрости, силе, отваге и геройстве. Да вся Англия знала о нем!
   – Да, это я, – последовал очередной лаконичный ответ.
   Говорил Арик не слишком-то дружелюбным тоном, но Гвинет не отставала от него и продолжала гнуть свою линию, так как его слова все еще были непостижимы для нее. Внезапно ее осенило…
   – Послушай, так твоя кузина Анна, которая недавно умерла… Ты хочешь сказать, что она была королевой Англии?
   Арик скорчил еще более недовольную гримасу.
   – Да, хочу, – проворчал он.
   – А тот Ричард, который призывает тебя?.. – не унималась Гвинет. – Речь шла о короле Ричарде?
   Помолчав несколько мгновений, Арик неохотно признался:
   – Да, именно так.
   У Гвинет неожиданно возникло желание прилечь, потому что голова ее пошла кругом от всех этих новостей. Выходит, ее сильный чувственный муж – британский граф? Не какой-то там отшельник или колдун, а умный и знатный человек, который в состоянии обеспечить ей безопасное будущее! И не просто безопасное, а роскошное, великолепное! Можно не сомневаться в том, что их дети никогда не будут голодать, а ей не придется заботиться о том, чтобы у них над головой всегда была крыша. Часть ее существа возликовала.
   Однако другая часть была в такой ярости, что ей было не до ликования.
   – Ну а теперь скажи-ка мне, дорогой супруг, – язвительным тоном начала она, – ты вообще-то собирался сказать мне правду? Ну хотя бы после рождения первого ребенка?
   – Гвинет… – укоризненно проворчал Арик, поворачиваясь к ней. – Для того чтобы у нас появился первый ребенок, нам бы неплохо для начала разделить ложе.
   Она сделала вид, что не понимает его намека.
   – Ну да, или хотя бы мое смертное ложе, – вновь съязвила Гвинет. – Да-да, когда у меня не будет больше сил терпеть злобные уколы жителей Пенхерста и хвастовство Неллуинов. Когда мне будет уже все равно, на ком женился сэр Пенли. А возможно, еще позже. Я верно представляла себе ситуацию, милорд?
   Арик отвернулся. Ей показалось, что на его лице промелькнуло выражение чувства вины? Гвинет надеялась, что это так. Ей хотелось, чтобы этот изгнанник-полукровка страдал подольше и сгнил.
   – Я уже не раз говорил тебе, что считаю ту часть моей жизни законченной, – промолвил Арик раздраженно. – И до сих пор я не видел смысла рассказывать тебе о ней, потому что намеревался никогда не возвращаться к ней. Поступал я таким образом не для того, чтобы обидеть или рассердить тебя, а для того, чтобы обрести мир и покой в собственной душе.
   – Мир и покой? О чем это ты, интересно, толкуешь? – вызывающим тоном спросила Гвинет. – Да воины и графы только и думают о том, чтобы участвовать в битвах и руководить солдатами и слугами.
   – Да, Гвинет, отчасти ты права, но именно поэтому я и уехал, – кивнул Арик. – До этого я испытал все – мне знакомы и войны, и власть. Но больше я не хочу ни того ни другого.
   – Так ты уехал в наши края по собственной воле? – еще больше изумилась Гвинет. – В таком случае ты либо безумен, либо бесчувствен.
   Арик наградил ее таким угрожающим взглядом, а лицо его выразило такую бурю эмоций, что Гвинет приумолкла.
   Впрочем, ненадолго.
   – Я поняла, – вновь заговорила она через несколько мгновений, всплеснув руками, – ты собирался все скрывать от меня до тех пор, пока я не лишилась бы последнего шанса зажить человеческой жизнью. Ты заставил бы меня жить по-твоему, даже не задумываясь о том, к чему призывает меня мое собственное сердце.
   – Нет, это не входило в мои намерения, маленькая драконша, – вымолвил Арик.
   Гвинет явно не поверила ему.
   – Ты вообще обо мне не думал и, похоже, в будущем думать не собираешься, – сказала она.
   Не успел Арик ответить, как Гвинет пустила свою кобылу галопом и быстро оставила мужа позади. Отчасти ей даже хотелось, чтобы они больше никогда не увиделись.
 
   Глядя на спину грациозно покачивавшегося в седле Арика, Гвинет едва сдерживала желание показать ему язык, уж больно раздражали ее его самоуверенность и грация. Сама Гвинет после безостановочного четырехдневного путешествия на север настолько измучилась и перегрелась, что уже не обращала внимания на менявшийся вокруг них пейзаж. К тому же ее злило, что Арик почти не обращает на нее внимания, а Киран постоянно болтает о каких-то пустяках. И еще она боялась того, что ждало их впереди.
   Ах да, у Гвинет была еще одна причина для опасений. Она никак не могла понять, почему не может заставить себя испытывать к Арику полную и всепоглощающую ненависть за его двуличность.
   Во время путешествия он почти ничего не рассказал жене о своем доме, Нортуэлле. Более того, чем ближе к нему они были, тем меньше он говорил. Даже зная о том, что жилище принадлежит могущественной семье Невилл, Гвинет то и дело думала о том, каким же величественным должен быть замок, давший этой фамилии кров. Правда, она то и дело спрашивали себя, останется ли Арик таким же отстраненным от нее, когда они окажутся в его замке. Интересно, смогут ли они снова ощутить ту близость, которую испытали в его хижине и которая до сих пор грела сердце Гвинет? Захочется ли ему еще когда-нибудь прикоснуться к ней, если она сама до сих пор изнывает по его ласкам?
   Похоже, что на последние два вопроса Арик дал бы отрицательные ответы, и при мысли об этом страхи Гвинет обретали угрожающие размеры. Это у нее были причины сердиться на него, так почему же он не разговаривает с ней?
   – Даже не припомню, когда весна была столь же чудесной, – сказал Киран, подъезжая к Гвинет. – Ты согласна со мной?
   Гвинет бросила на него уничтожающий взгляд.
   – Если бы у меня была хоть одна минутка отдыха, чтобы насладиться весной, я, возможно, и оценила бы ее, – промолвила она.
   – А ты всегда так прямолинейна? – рассмеялся Киран. – Всегда говоришь первое, что приходит тебе в голову?
   Не успела Гвинет и рта раскрыть, как Арик приблизился к ним и ответил за нее:
   – Всегда. – Сказав это, он чуть обогнал Гвинет и Кирана.
   Мрачно посмотрев ему вслед, Гвинет заявила:
   – Не вижу причины вести себя так, словно в голове у меня нет ни единой мысли и я не имею собственного мнения, пусть даже остальные и производят впечатление именно таких людей.
   Арик напряженно выпрямился, а потом, даже не обернувшись на нее, он поскакал вперед, сопровождаемый Псом. Гвинет осталась на милость Кирана.
   – Да уж, сразу видно, что вы, милая леди, не из таких людей, – с приветливой улыбкой поддразнил он Гвинет.
   Она наклонилась к нему:
   – А ты, Киран? У тебя есть причина спокойно молчать, когда твои мысли могут оказаться полезными?
   Казалось, Киран задумался над ее вопросом, во всяком случае, взгляд у него несколько минут был отстраненным.
   – Пожалуй, нет, – наконец проговорил он.
   – В отличие от твоего приятеля… – промолвила Гвинет, указывая на Арика, который уже довольно сильно обогнал их, – ты чувствуешь необходимость высказывать свое мнение и выслушивать других. Господи, довелось же повстречать на своем пути такого человека! И есть ли еще вообще столь же тупоголовые мужчины со свиными мозгами!
   Покачав головой, Киран удивлено приподнял брови.
   – Знаешь, никто никогда не говорил, что семейная жизнь приносит людям одни несчастья, – промолвил он. – В то же время всякое бывает.