Страница:
– Люк, если ты меня слышишь – мы прилетим, как только нам заправят бак.
– На самом деле ваш бак уже заправлен…
Лея оглянулась через плечо и увидела, что Гарв Томас прожигает Фей'лиа взглядом.
– Я уже довольно давно попросил президента сообщить вам об этом.
Фей'лиа пожал плечами:
– Они были нужны на турели.
– Люк, поправка. – Лея даже не разозлилась. Обижаться на эгоизм ботана было все равно что сердиться на линяющего вуки – и они действительно были нужны на турели. – "Сокол" готов. Мы скоро будем, Люк.
И снова она не получила ответа, только уловила слабый всплеск эмоций. Хотя Лея надеялась, что Люк услышал ее, она не могла знать наверняка. Это могло означать, что он ее ищет, думает о ней, скучает – в общем, что угодно. Поднявшись с кресла, Лея обнаружила, что Хан описывает Гарву диверсантов. Генерал гневно тряс головой.
– Охранники у двери получили эпидермальные сканеры и строгий приказ их использовать, но дезорганизованные солдаты стекаются сюда десятками тысяч, и никому не хочется прогонять товарища по оружию. – Гарв взъерошил волосы. – Я так понимаю, они все – диверсанты.
– Это должно было случиться, Гарв. – Лея повернулась к Фей'лиа. – Пора уничтожить башни, президент. Если промедлить, враг получит бесценный козырь.
Фей'лиа гневно, чуть ли не бешено сверкнул глазами, и Лея подумала, что он скажет "нет". Ботан стремительно подошел к окну и стал смотреть на кровавый хаос.
– И вы тоже меня оставляете, да? – сказал он. – Так же, как и остальные сенаторы.
Хан вытаращился на него, взял свой бластер за дуло, словно дубинку, и вопросительно посмотрел на остальных. Лея заставила его опустить руку, затем подошла и встала за спиной Фей'лиа.
– Не так, как остальные. Просто пришло время.
Фей'лиа еще несколько секунд смотрел на дымящийся город. Наконец его голова опустилась.
– Полагаю, вы правы. – Он собрался с силами и повернулся к Гарву. – Генерал Томас, отдайте приказ уничтожить башни информации… если вы еще этого не сделали.
– Так точно, президент Фей'лиа. – По тому, что Гарв не потянулся за своим комлинком, стало ясно, что приказ действительно уже отдан. – "Первый гражданин" готов к взлету.
Фей'лиа устало покачал головой.
– Эвакуируйте столько народа, сколько сможете – и не забудьте при этом себя. Это приказ, генерал.
– Да, сэр, когда моя работа здесь будет выполнена.
– Она выполнена. – отвечал Фей'лиа. – Не заставляйте меня увольнять вас.
Гарв неохотно склонил голову.
– Так точно, сэр.
– Хорошо. – Фей'лиа снова повернулся к транспаристилу. – И передайте капитану Дурму, пусть не ждет. Я не полечу с вами.
– Что? – спросил Хан. – Если вы надеетесь заключить какую-то сделку…
– Хан, президент думает вовсе не об этом. – Лея приложила палец к губам и сказала: – Президент Фей'лиа, этим вы ничего не добьетесь.
– А как еще я могу чего-то добиться? Кто пойдет за мной после всего этого? – Ботан показал рукой за окно. – История осудит меня за этот день. И не пытайтесь убедить меня, что это не так.
Лея и не пыталась. Даже если бы она хотела солгать, Фей'лиа был слишком умен, чтобы ей поверить.
– Есть другие способы служения стране.
Фей'лиа фыркнул.
– Возможно, для вас и есть, принцесса. – Он развернулся и пошел к столу. – Но не для меня. Не для Борска Фей'лиа.
– А ну живо все! – Капитану приходилось орать, чтобы его было слышно в похожей на бункер турболазерной башне; орудийный интерком был уничтожен вместе с остальными системами связи. – Идет вторая волна.
Люк знал об этом и без предупреждения. Достаточно было наклонить голову и посмотреть в десятиметровую дыру в потолке, чтобы увидеть далеко вверху оранжевые точки – это мчались сквозь атмосферу вражеские корабли, раскалившиеся от трения. Пожалуй, эта волна была даже больше и быстрее первой – а первая уничтожила две трети всех корускантских турболазеров.
– На этот раз они прорвутся, – сказала Мара, не совсем точно прочитав мысли Люка. Она сидела на скамейке в наблюдательном отсеке, ее лодыжка с бактовым бандажом покоилась на запасном шлеме. – Первая волна должна была просто обработать нас огнем.
Люк взял ее за руку.
– Хан и Лея прилетят сюда, – сказал он. – Я сказал Борску, где мы.
– А он им сказал?
Люк не стал тратить время на пустые утешения. Страх, который они все утро ощущали в Бене, превратился в какую-то непонятную отстраненность, и Мара – всегда скорее реалистка, чем оптимистка – подозревала худшее. Не привыкшая полагаться на других, она обвиняла себя в том, что оставила малыша с Ханом и Леей после смерти Энакина, и от этого еще решительнее была намерена не доверять его спасение никому. Люк предпочитал полагаться на Силу, хотя и понимал, что несчастливый исход приведет к глубокому кризису его веры.
Сдвоенные турболазеры начали извергать в небо полосы голубого огня; при каждом выстреле огромную башню так трясло, что у Люка чуть не подгибались колени. Но теперь в середине вражеского флота намного реже вспыхивали разрывы и оранжевые огни пожаров. Непрерывный поток белых точек превратился в град белой плазмы и обрушился на наспех отремонтированные щиты. При каждом попадании свет в башне становился все более тусклым. Часть приборов отрубилась вообще.
И вдруг, посреди всего этого, Р2Д2 принялся с таким возбуждением гудеть и свистеть, что его было слышно через два отсека. Люк поглядел в сторону второго отсека наведения, где маленький дроид работал на месте поврежденного Р7; хмурый офицер управления огнем махнул рукой, подзывая его к себе.
– Я сейчас вернусь, – сказал Люк Маре.
Очередной плазменный сгусток пробил-таки щиты, и в бронированном потолке появилась вторая дыра. В следующие секунды еще два огненных шара влетели в саму башню и расплескались о заднюю стену, наполнив помещение дымом и стонами. Один из турболазеров замолчал. Заревел сигнал к эвакуации.
– Погоди, Скайуокер. – Мара поднялась и поковыляла следом. – Ты никуда не пойдешь без меня.
Из обоих отсеков наведения выбегали операторы, но офицер, который позвал Люка, задержался, чтобы ткнуть пальцем в видеодисплей.
– Ваш дроид тут рассвистелся. Сказал, что вы должны это увидеть. – Офицер бросился к выходу следом за остальными, крикнув напоследок через плечо: – Он выловил это из потока данных телеуказателя целей – оно было передано старым световым кодом.
Первая строка на дисплее показывала время и координаты орбиты. Дальше следовало сообщение из четырех слов: "Ставка "Бирта" покрыта – Калриссиан".
– Лэндо! – воскликнула Мара. – Я его расцелую.
Люк нажал на клавишу, чтобы распечатать сообщение на флимсипласте.
– Я тебе разрешаю.
Вместо того, чтобы и дальше испытывать на себе зубы все еще многочисленной легкой артиллерии Корусканта, вторая волна десантных кораблей поднялась на две тысячи метров и начала выпускать из своих недр спиральные линии темных пятнышек. Приближаясь к земле, пятнышки приобретали форму маленьких прямоугольников с клинообразными крыльями сверху, затем стали видны йуужань-вонгские воины, которых держали в когтях огромные, похожие на майноков существа. Наблюдая за десантом с балкона своего кабинета, Борск невольно восхищался тем, как Цавонг Ла выстраивает одну атаку поверх другой, заставляя неприятеля думать одно, в то время как сам он делал совсем другое. Эта была классическая стратегия "головорез" из игры в дежарик, и мастер войны проводил ее подобно одному из древних ботанских мастеров.
Борск ненавидел его за это. Йуужань-вонги отняли у него все, чего он добился на протяжении жизни, а теперь их стараниями его навсегда запомнят как ботана, потерявшего Корускант. За это Борск хотел научить Цавонга Ла смертельному гамбиту кинтанского бродяжника; в случае успеха новореспубликанские историки будут по-другому рассказывать о главе государства Фей'лиа.
Когда спустившиеся воины начали забрасывать дворец кусками огненного желе, Борск сделал последний глоток эндорского из бокала, поднялся и прошел к столу. Подавив в себе следы колебаний и дрожи, он протянул руку к нижнему ящику стола и набрал код, которым никогда не рассчитывал воспользоваться. Он достал из ящика маленькую аптечку со встроенным сканером/передатчиком, отжал кнопку активации и приложил устройство к груди напротив сердца. Когда индикатор замигал в такт с пульсом, издавая звуковой сигнал, ботан поставил прибор в центре стола и снова протянул руку вниз – на этот раз для того, чтобы включить взрыватель протонной бомбы, занимавшей большую часть ящика. Бомба была небольшая, но ее хватило бы, чтобы уничтожить целое крыло дворца… со всеми его секретами.
Когда он закончил, вражеские десантники уже окружили пылающие башни информации и теперь вели ожесточенные бои на балконах. Не обнаружив охранников перед кабинетом президента, один из отрядов высадился на балкон, где перед тем сидел ботан. Борск спокойно сидел за столом, наблюдая, как воины вышибают дверь, которую могли бы просто открыть, нажав на кнопку. Первые двое подскочили к нему и занесли амфижезлы над его головой, но остановились, увидев, что мохнатые лапы ботана неподвижно покоятся на столе. Еще несколько солдат бросились осматривать двери и офисное оборудование, затем к столу приблизился татуированный офицер.
Прежде чем йуужань-вонг успел задать вопрос, Борск сказал:
– Я Борск Фей'лиа, глава Новой Республики. Убьешь меня – тебе же хуже будет.
Вонг саркастически фыркнул:
– Напугал. Не боюсь я ни тебя, ни твоей Новой Республики, Борск Фей'лиа.
– Тогда бойся своего мастера войны, – невозмутимо отвечал Борск. – Цавонг Ла обязательно захочет побеседовать со мной. Можешь передать ему, что я приму его здесь.
– Ты увидишь мастера войны тогда и там, где будет угодно ему. – Офицер бросил взгляд на кардиосканер. – Это еще что за пакость?
– Устройство связи, – соврал Борск. – С его помощью я могу связаться со всеми бойцами на Корусканте.
Офицер пришел к заключению даже быстрее, чем надеялся глава государства. Он швырнул аппарат Борску в лицо:
– Прикажи своим бойцам сложить оружие, и их пощадят.
– Только после того, как мы с Цавонгом Ла договоримся об условиях.
Офицер ударил амфижезлом по ладони Борска. Что-то острое вонзилось в мохнатую конечность; Борск почувствовал, как огненный поток яда втекает в его вены, и увидел, что кардиосканер мигает как сумасшедший. Быстро овладев собой, он свободной рукой пережал сосуд в подмышке, после чего безразлично посмотрел на офицера и передернул плечами.
– Можешь накачать меня ядом по уши, если хочешь. Мне без разницы, что ты испортишь жертвоприношение богам.
– Ты слишком много о себе воображаешь, Фей'лиа, считая себя достойным.
Тем не менее офицер отвернулся и что-то произнес в пространство. Один из виллипов на его плече ответил. Офицер отрывисто кивнул и, ни слова не говоря пленнику, расположил своих солдат по всему кабинету. Борск пожалел, что не додумался принести с балкона эндорское. Он знал, что, скорее всего, умрет, как только отпустит сосуд, но боль была не настолько сильной, чтобы он не мог удержать бокал раненой рукой… судя по первым успехам, вполне можно было бы уговорить офицера позволить ему допить вино.
Тем временем йуужань-вонгские десантники продолжали кружиться вокруг неприступных огневых точек, обмениваясь выстрелами с легкой артиллерией и постепенно занимая орудийные позиции на крышах зданий. Когда канонада стихла, "бласт-булыжники" снова двинулись вниз, расплавляя упрямые очаги сопротивления и оставляя на их месте голый дюрастиловый каркас. Следом за ними начали спускаться десантные корабли, высаживая на захваченные крыши целые бригады рептоидных солдат-рабов. Возможно, йуужань-вонги и считали себя великими воинами, но Борск знал, что на подземных уровнях им придется туго.
Хотя жжение все выше поднималось по руке, Борск – опытный дипломат – старался сохранять невозмутимое выражение лица. Наконец возле балкона остановился большой "бласт-булыжник", из которого вышла группа татуированных с головы до пят воинов.
Какой-то безухий тип в накидке из разноцветной чешуи, надетой поверх панциря, вошел в кабинет и направился прямо к Борску. У него были рассеченные губы и такое изуродованное лицо, что было трудно различить, где татуировки, а где шрамы, но Борск сразу понял, что это не Цавонг Ла. Как и почти все жители Новой Республики, президент видел послание мастера войны после падения Дуро, когда тот потребовал выдать всех джедаев. Даже эта жуткая образина не могла сравниться с лицом Цавонга Ла.
– Можешь встать, – сказал вошедший.
– Когда увижу Цавонга Ла.
Йуужань-вонг протянул руку, и один из подчиненных передал ему амфижезл. Командир нанес удар тыльной частью оружия по раненой руке Борска. Ботан прикусил язык, чтобы не вскрикнуть; у него мгновенно закружилась голова.
– Скажи мастеру войны, пускай поторопится, – проговорил Борск, изо всех сил стараясь не упасть. – Я скоро умру.
– Я Ромм Зкар, командующий десантом, – сказал йуужань-вонг. – Ты должен сдаться мне.
Борск покачал головой.
– Тогда никакой сдачи не будет.
Вместо того, чтобы ударить еще раз, Зкар приставил клыкастую голову амфижезла к руке, зажимавшей вену.
– Почему ты хочешь говорить с самим мастером войны?
– Честь. – Борск ждал этого вопроса и давным-давно придумал уместный ответ. – Если уж я должен сдаться, то я сдамся лишь равному мне по званию.
К его удивлению, Зкар что-то произнес по-йуужань-вонгски в пустоту. Несколько минут было тихо. У Борска все сильнее кружилась голова; индикатор на кардиосканере начал мигать медленнее. Наконец один из виллипов на плече командира ответил. Зкар кивнул и произнес одно-единственное слово, после чего приказал всем покинуть помещение.
Когда воины бросились в ожидавший под окном "бласт-булыжник", Зкар сказал:
– Ты не ровня Цавонгу Ла, но он передает свои поздравления. – Командир взмахнул амфижезлом, и ядовитые клыки глубоко впились во вторую руку ботана. – Он считает, что смертельный гамбит кинтанского бродяжника – единственный достойный ход в вашей языческой игре дежарик.
Вспышку детонации можно было бы разглядеть с орбиты даже без увеличительного "великого глаза" "Кратака", но через линзу Цавонг Ла видел, как ослепительно-белая сфера взрыва бомбы Борска Фей’лиа взметнулась на полкилометра ввысь и вширь. Огненная сфера зависла на несколько секунд; ее жар оплавил фасады окрестных небоскребов и раскрошил йорик-коралловые корабли в радиусе двухсот метров. Кроме уже улетавшего командного корабля Зкара, взрыв уничтожил два десантных корабля и как минимум двадцать аэроскиффов, а также воинов в значительной части Императорского Дворца – общим числом выходило где-то около двадцати пяти тысяч йуужань-вонгов.
– Надо было приказать Зкару дать ему истечь кровью, – произнес Цавонг Ла. – Наши потери и так слишком велики сегодня.
– Я рада, что вас нет среди них, мастер войны. – Сиф стояла рядом с ним возле "великого глаза", разглядывая завоеванный ими мир. Она держала в руках виллип жреца Харрара, которого мастер войны отправил к Миркру, чтобы тот помог изловить близнецов Соло. – Его преосвященство Харрар сказал мудро, посоветовав вам не ходить самому.
Цавонг Ла подумал и обратился к виллипу:
– Сиф хвалит вас за вашу мудрость, друг мой. Она тоже не считает, что я готов предстать перед Йун-Йаммкой.
– Вопрос не в вашей готовности, мастер войны, – отвечал виллип Харрара. – Вопрос в том, хотят ли этого боги. Если они не пожелали взять вас к себе, когда был уничтожен "Сунулок", было бы святотатством позволить предводителю неверных убить вас.
Мастер войны снова посмотрел на Императорский Дворец. На его глазах огненная сфера рушилась в созданный ею же вакуум, затягивая с собой тучи дыма, камней и мертвых тел. Взрыв уничтожил большую часть того, что на рисунках Вики Шеш обозначалось как исполнительное и административное крылья дворца. Лишь палата Великого Созыва и кабинеты сенаторов остались более-менее целыми, однако не было причин надеяться, что там можно найти какие-то ценные записи, которые чтецы хотели бы захватить.
– Я не настолько уверен, что боги так уж обрадовались моему спасению, преосвященный Харрар. – Цавонг Ла поглядел на чешуйки и шипы, которые росли из гниющего плеча, и добавил: – Лучше умереть победителем, чем влачить свои дни среди "отверженных".
– Значит, разложение снова прогрессирует? – спросил Харрар.
– Оно и не прекращалось, – поправил его Цавонг Ла. – Боги дали мне Корускант. Теперь я должен дать им близнецов-джиидаев.
– Вы дадите им близнецов, о могучий. – Харрар употребил этот оборот в знак их дружбы: жрецы редко относились к воинам с уважением. – Уловка Вержер принесла успех. Она докладывает, что Джейсен Соло – ее пленник.
– А Джейна Соло?
– В последнем разговоре Ном Анор заверил меня, что она в пределах его досягаемости.
Сиф облегченно выдохнула, но мастеру войны стало нехорошо. Йал Фаат уже связался с ним, чтобы пожаловаться на уничтожение клонирующего грашала и потерю воксиноматки, так что Цавонг Ла догадывался: "в пределах досягаемости" Ном Анора – это далеко не в его руках. Он скрестил на груди здоровую руку и лапу раданка и поклонился виллипу Харрара:
– Слава богам, ваше преосвященство. Весь Корускант ждет вашего возвращения.
Они снова развернули "Ксстарр". Маска наведения на лице Джейны показывала три йорик-коралловых корвета, летевшие прямо на них. Позади этих трех был виден силуэт "летающего мира" на фоне планеты – огромный серый диск, частично закрывавший еще больший зеленый диск Миркра. Бассейн, где они в последний раз видели Джейсена, казался меньше, чем во время прошлого разворота – сейчас он был величиной с фасеточный глаз жука-фефзе.
– Зекк! – крикнула Джейна в маску. – Мы еще больше отдалились!
– Потому что они приближаются к нам! – рявкнул в ответ Зекк. – Мы его не спасем, если нас самих взорвут. Расчисти мне дорогу!
– Сейчас!
Обозвав Зекка ситховым трусом, Джейна подняла палец левой руки. Перчатка управления активировала прицельную рамку маски, представлявшую собой размытые концентрические круги. Джейна выбрала самое правое пятнышко и – методом проб и ошибок, не имея понятия, что означают странные вспышки в визире – принялась водить в воздухе пальцем правой руки, пока все кольца не обрели резкость. Когда в центральном диске появилось отчетливое изображение цели, она сжала левую руку в кулак.
С другой стороны бластулы послышался громкий чавкающий звук – сработал автоматический зарядник плазменного орудия – и затем оглушительный грохот разряда актуатора, ионизирующего рабочее тело. Маска потемнела. В пространство вылетел сверкающий шар.
Спустя две секунды визир прояснился. Плазменный сгусток летел к цели – а в них самих летела длинная очередь вражеских снарядов.
– Атака! – крикнула Джейна.
Зекк резко бросил фрегат вверх, в противоположную от "летающего мира" сторону.
– Зекк!
Лоубакка прервал ее взволнованным ревом.
– Флот?! – простонала Джейна.
Она повернула голову. Маска показала с десяток продолговатых объектов, летевших к ним от края системы. Джейна упала духом. Это был не совсем флот – так, отряд кораблей – но если бы они теперь попробовали вернуться к "летающему миру", то очутились бы в ловушке.
Под днищем "Ксстарра" пронесся плазменный ураган; один из снарядов проскользнул мимо Тизара, управлявшего защитой на корме, и ударил в корпус. Фрегат содрогнулся.
Сквозь маску донесся голос Зекка:
– Джейна, твое решение?
Джейна не знала что ответить. Собственно, у них оставался только один выход. Но оставить Джейсена? После всего того, что она сама ему наговорила, когда он оставил Энакина? "Ксстарр" опять вздрогнул. Откуда-то сверху послышалось мокрое "чмок" – закрылся дверной клапан, отрезая продырявленный отсек.
– Джейна!!! – заорал Зекк.
– Я…
Слова застряли в горле, душили ее. Она стиснула кулак и послала в космос плазменный шар.
– Для Джейсена же будет лучше, если мы сбежим, – заметила Тенел Ка. – Если у них будет только один из близнецов, возможно, они отложат жертвоприношение и мы успеем организовать спасательную операцию.
Какую операцию? – подумала Джейна. И так погибло слишком много джедаев. Даже Люк не станет больше никем рисковать, чтобы спасти Джейсена. Но Джейну он не остановит. Ее никто не остановит.
– Так и сделаем, – заявил Гэннер. – Так будет лучше для Джейсена.
– Джейна? – спросил Зекк. – Твой брат.
Просто делайте это, подумала Джейна. Не заставляйте меня произносить это вслух.
– Ладно. – Зекк повернул корабль. – Кажется, я понял.
– Оный тоже думает, ты понял, – сказал Тизар. – Мы все думаем.
Да что вы говорите. Слезы застилали глаза, скрытые под маской. Джейна завертела головой и нашла "летающий мир", который уже казался не больше кулака. Она закрыла глаза, сконцентрировавшись на месте в своей груди, которое всегда принадлежало Джейсену, и на долю секунды уловила слабую искорку; затем он пропал, и Джейна не чувствовала больше ничего, кроме собственного гнева, ненависти и отчаяния.
– Мы вернемся, Джейсен, – пробормотала она, найдя в себе силы заговорить. – Держись. Мы тебя выручим.
Вообще-то это была не лучшая идея – скользить над самой поверхностью с включенной искусственной гравитацией. Конфликтующие направления верха и низа плохо сказывались на пространственной ориентации большинства видов, Лея сама испытывала тошноту и головокружение. Кроме того, она слышала по интеркому и обоняла через систему циркуляции воздуха, что пассажирам тоже приходится несладко.
Впрочем, другого выхода не оставалось. Отсеки были битком набиты возбужденными пассажирами, "Сокол" упражнялся в воздушной акробатике на корускантских ховер-трассах, по пятам преследуемый эскадрильей прыгунов – одним словом, нужно было сделать так, чтобы народ не летал по кораблю. Если потом придется обрабатывать отсеки паром – что ж, повезет, если они вообще доживут до этого.
Хан перевернул "Сокол" вверх брюхом и перепрыгнул через мост, увидел, что двое прыгунов летят прямо на них, и нырнул в темное подземелье. Фыркнули оба лазера – Миуолх и стрелок из дворца дали залп назад. Кто-то из них попал, эхо взрыва отразилось от окрестных зданий. Этот минимальный успех никак не сказался на числе плазменных снарядов, летевших в них со всех сторон.
Лея удобнее умостилась в безразмерном кресле, посмотрела на карту и выругалась:
– Пролетели поворот.
– Я знаю.
– Ну конечно, дорогой.
Хан выровнял корабль и повернул назад. Верхняя пушка часто зафыркала – это Миуолх расстреливала снизу штук шесть одураченных прыгунов; затем Хан поставил "Сокол" на ребро и перелетел на узкую боковую трассу. Лее пришлось ухватиться за подлокотник, чтобы остаться в таком положении, из которого она могла видеть дисплей.
– Влево через три, две…
– Ясно.
Хан перевернул "Сокол" на другое ребро, и они понеслись сквозь сырые катакомбы, прорытые под Великим Западным морем. Миуолх и дворцовый стрелок сбили еще парочку прыгунов. Хан провел грузовик через бурлящий водопад; три быстрых разворота, и прыгуны сгинули.
– Неплохо для старичка. – Лея поерзала в кресле, забираясь глубже. – Может, пускай Корран научит тебя летать на "крестокрыле", когда это все закончится.
– Если у "Затмения" остался хоть один, – ответствовал Хан.
Они углубились в лабиринт заплесневелых стен и покрытых мхом столбов, поддерживавших дно озера, затем "Сокол" вылетел из-под феррокритового пляжа и повис на репульсорах. Прямо по курсу виднелись дымящиеся развалины планетарной турболазерной батареи. Сами орудия превратились в бесформенные куски металла. Массивная башня была похожа скорее на метеоритный кратер, чем на здание.
– Это, что ли, она? – недоверчиво спросил Хан.
Лея сверилась с картой.
– Она.
Хан выругался.
Лея догадывалась, о чем он думает; Хан боялся, что они опоздали, но молча ждал, зная, что у жены есть еще кое-что в запасе. Разумеется, это был все тот же старый добрый Хан, просто он приспособился к ней так, как прежний Хан не сумел бы. Лее это начинало нравится. Честное слово.
Она закрыла глаза и мысленно потянулась к брату, пытаясь найти его по своим ощущениям, как когда-то на Беспине, где Дарт Вейдер отрубил ему кисть. Через несколько мгновений она подняла руку и, не глядя, показала направление, в котором чувствовала Люка.
– Туда, – сказала она.
– Ты хочешь сказать – прямо туда? – спросил Хан. – Туда, куда летит десантный корабль?
Лея открыла глаза и увидела глыбу йуужань-вонгского корабля, опускавшуюся в сторону крыши, на которую она показывала.
– Да, – ответила она. – Они где-то там.
Крутнувшись на здоровой ноге, Мара подняла свой бактовый лубок и врезала йуужань-вонгу по кумполу. Пока вонг падал, она завершила разворот и рассекла мечом следующего, затем поднырнула под амфижезлом, ударившим справа, и увидела, как Люк открылся, чтобы проткнуть ее противника. Мара выхватила бластер и выстрелила дважды, слева и справа от головы Люка – точно промеж глаз двум йуужань-вонгам, которые изготовились зарубить его.
– На самом деле ваш бак уже заправлен…
Лея оглянулась через плечо и увидела, что Гарв Томас прожигает Фей'лиа взглядом.
– Я уже довольно давно попросил президента сообщить вам об этом.
Фей'лиа пожал плечами:
– Они были нужны на турели.
– Люк, поправка. – Лея даже не разозлилась. Обижаться на эгоизм ботана было все равно что сердиться на линяющего вуки – и они действительно были нужны на турели. – "Сокол" готов. Мы скоро будем, Люк.
И снова она не получила ответа, только уловила слабый всплеск эмоций. Хотя Лея надеялась, что Люк услышал ее, она не могла знать наверняка. Это могло означать, что он ее ищет, думает о ней, скучает – в общем, что угодно. Поднявшись с кресла, Лея обнаружила, что Хан описывает Гарву диверсантов. Генерал гневно тряс головой.
– Охранники у двери получили эпидермальные сканеры и строгий приказ их использовать, но дезорганизованные солдаты стекаются сюда десятками тысяч, и никому не хочется прогонять товарища по оружию. – Гарв взъерошил волосы. – Я так понимаю, они все – диверсанты.
– Это должно было случиться, Гарв. – Лея повернулась к Фей'лиа. – Пора уничтожить башни, президент. Если промедлить, враг получит бесценный козырь.
Фей'лиа гневно, чуть ли не бешено сверкнул глазами, и Лея подумала, что он скажет "нет". Ботан стремительно подошел к окну и стал смотреть на кровавый хаос.
– И вы тоже меня оставляете, да? – сказал он. – Так же, как и остальные сенаторы.
Хан вытаращился на него, взял свой бластер за дуло, словно дубинку, и вопросительно посмотрел на остальных. Лея заставила его опустить руку, затем подошла и встала за спиной Фей'лиа.
– Не так, как остальные. Просто пришло время.
Фей'лиа еще несколько секунд смотрел на дымящийся город. Наконец его голова опустилась.
– Полагаю, вы правы. – Он собрался с силами и повернулся к Гарву. – Генерал Томас, отдайте приказ уничтожить башни информации… если вы еще этого не сделали.
– Так точно, президент Фей'лиа. – По тому, что Гарв не потянулся за своим комлинком, стало ясно, что приказ действительно уже отдан. – "Первый гражданин" готов к взлету.
Фей'лиа устало покачал головой.
– Эвакуируйте столько народа, сколько сможете – и не забудьте при этом себя. Это приказ, генерал.
– Да, сэр, когда моя работа здесь будет выполнена.
– Она выполнена. – отвечал Фей'лиа. – Не заставляйте меня увольнять вас.
Гарв неохотно склонил голову.
– Так точно, сэр.
– Хорошо. – Фей'лиа снова повернулся к транспаристилу. – И передайте капитану Дурму, пусть не ждет. Я не полечу с вами.
– Что? – спросил Хан. – Если вы надеетесь заключить какую-то сделку…
– Хан, президент думает вовсе не об этом. – Лея приложила палец к губам и сказала: – Президент Фей'лиа, этим вы ничего не добьетесь.
– А как еще я могу чего-то добиться? Кто пойдет за мной после всего этого? – Ботан показал рукой за окно. – История осудит меня за этот день. И не пытайтесь убедить меня, что это не так.
Лея и не пыталась. Даже если бы она хотела солгать, Фей'лиа был слишком умен, чтобы ей поверить.
– Есть другие способы служения стране.
Фей'лиа фыркнул.
– Возможно, для вас и есть, принцесса. – Он развернулся и пошел к столу. – Но не для меня. Не для Борска Фей'лиа.
***
– А ну живо все! – Капитану приходилось орать, чтобы его было слышно в похожей на бункер турболазерной башне; орудийный интерком был уничтожен вместе с остальными системами связи. – Идет вторая волна.
Люк знал об этом и без предупреждения. Достаточно было наклонить голову и посмотреть в десятиметровую дыру в потолке, чтобы увидеть далеко вверху оранжевые точки – это мчались сквозь атмосферу вражеские корабли, раскалившиеся от трения. Пожалуй, эта волна была даже больше и быстрее первой – а первая уничтожила две трети всех корускантских турболазеров.
– На этот раз они прорвутся, – сказала Мара, не совсем точно прочитав мысли Люка. Она сидела на скамейке в наблюдательном отсеке, ее лодыжка с бактовым бандажом покоилась на запасном шлеме. – Первая волна должна была просто обработать нас огнем.
Люк взял ее за руку.
– Хан и Лея прилетят сюда, – сказал он. – Я сказал Борску, где мы.
– А он им сказал?
Люк не стал тратить время на пустые утешения. Страх, который они все утро ощущали в Бене, превратился в какую-то непонятную отстраненность, и Мара – всегда скорее реалистка, чем оптимистка – подозревала худшее. Не привыкшая полагаться на других, она обвиняла себя в том, что оставила малыша с Ханом и Леей после смерти Энакина, и от этого еще решительнее была намерена не доверять его спасение никому. Люк предпочитал полагаться на Силу, хотя и понимал, что несчастливый исход приведет к глубокому кризису его веры.
Сдвоенные турболазеры начали извергать в небо полосы голубого огня; при каждом выстреле огромную башню так трясло, что у Люка чуть не подгибались колени. Но теперь в середине вражеского флота намного реже вспыхивали разрывы и оранжевые огни пожаров. Непрерывный поток белых точек превратился в град белой плазмы и обрушился на наспех отремонтированные щиты. При каждом попадании свет в башне становился все более тусклым. Часть приборов отрубилась вообще.
И вдруг, посреди всего этого, Р2Д2 принялся с таким возбуждением гудеть и свистеть, что его было слышно через два отсека. Люк поглядел в сторону второго отсека наведения, где маленький дроид работал на месте поврежденного Р7; хмурый офицер управления огнем махнул рукой, подзывая его к себе.
– Я сейчас вернусь, – сказал Люк Маре.
Очередной плазменный сгусток пробил-таки щиты, и в бронированном потолке появилась вторая дыра. В следующие секунды еще два огненных шара влетели в саму башню и расплескались о заднюю стену, наполнив помещение дымом и стонами. Один из турболазеров замолчал. Заревел сигнал к эвакуации.
– Погоди, Скайуокер. – Мара поднялась и поковыляла следом. – Ты никуда не пойдешь без меня.
Из обоих отсеков наведения выбегали операторы, но офицер, который позвал Люка, задержался, чтобы ткнуть пальцем в видеодисплей.
– Ваш дроид тут рассвистелся. Сказал, что вы должны это увидеть. – Офицер бросился к выходу следом за остальными, крикнув напоследок через плечо: – Он выловил это из потока данных телеуказателя целей – оно было передано старым световым кодом.
Первая строка на дисплее показывала время и координаты орбиты. Дальше следовало сообщение из четырех слов: "Ставка "Бирта" покрыта – Калриссиан".
– Лэндо! – воскликнула Мара. – Я его расцелую.
Люк нажал на клавишу, чтобы распечатать сообщение на флимсипласте.
– Я тебе разрешаю.
***
Вместо того, чтобы и дальше испытывать на себе зубы все еще многочисленной легкой артиллерии Корусканта, вторая волна десантных кораблей поднялась на две тысячи метров и начала выпускать из своих недр спиральные линии темных пятнышек. Приближаясь к земле, пятнышки приобретали форму маленьких прямоугольников с клинообразными крыльями сверху, затем стали видны йуужань-вонгские воины, которых держали в когтях огромные, похожие на майноков существа. Наблюдая за десантом с балкона своего кабинета, Борск невольно восхищался тем, как Цавонг Ла выстраивает одну атаку поверх другой, заставляя неприятеля думать одно, в то время как сам он делал совсем другое. Эта была классическая стратегия "головорез" из игры в дежарик, и мастер войны проводил ее подобно одному из древних ботанских мастеров.
Борск ненавидел его за это. Йуужань-вонги отняли у него все, чего он добился на протяжении жизни, а теперь их стараниями его навсегда запомнят как ботана, потерявшего Корускант. За это Борск хотел научить Цавонга Ла смертельному гамбиту кинтанского бродяжника; в случае успеха новореспубликанские историки будут по-другому рассказывать о главе государства Фей'лиа.
Когда спустившиеся воины начали забрасывать дворец кусками огненного желе, Борск сделал последний глоток эндорского из бокала, поднялся и прошел к столу. Подавив в себе следы колебаний и дрожи, он протянул руку к нижнему ящику стола и набрал код, которым никогда не рассчитывал воспользоваться. Он достал из ящика маленькую аптечку со встроенным сканером/передатчиком, отжал кнопку активации и приложил устройство к груди напротив сердца. Когда индикатор замигал в такт с пульсом, издавая звуковой сигнал, ботан поставил прибор в центре стола и снова протянул руку вниз – на этот раз для того, чтобы включить взрыватель протонной бомбы, занимавшей большую часть ящика. Бомба была небольшая, но ее хватило бы, чтобы уничтожить целое крыло дворца… со всеми его секретами.
Когда он закончил, вражеские десантники уже окружили пылающие башни информации и теперь вели ожесточенные бои на балконах. Не обнаружив охранников перед кабинетом президента, один из отрядов высадился на балкон, где перед тем сидел ботан. Борск спокойно сидел за столом, наблюдая, как воины вышибают дверь, которую могли бы просто открыть, нажав на кнопку. Первые двое подскочили к нему и занесли амфижезлы над его головой, но остановились, увидев, что мохнатые лапы ботана неподвижно покоятся на столе. Еще несколько солдат бросились осматривать двери и офисное оборудование, затем к столу приблизился татуированный офицер.
Прежде чем йуужань-вонг успел задать вопрос, Борск сказал:
– Я Борск Фей'лиа, глава Новой Республики. Убьешь меня – тебе же хуже будет.
Вонг саркастически фыркнул:
– Напугал. Не боюсь я ни тебя, ни твоей Новой Республики, Борск Фей'лиа.
– Тогда бойся своего мастера войны, – невозмутимо отвечал Борск. – Цавонг Ла обязательно захочет побеседовать со мной. Можешь передать ему, что я приму его здесь.
– Ты увидишь мастера войны тогда и там, где будет угодно ему. – Офицер бросил взгляд на кардиосканер. – Это еще что за пакость?
– Устройство связи, – соврал Борск. – С его помощью я могу связаться со всеми бойцами на Корусканте.
Офицер пришел к заключению даже быстрее, чем надеялся глава государства. Он швырнул аппарат Борску в лицо:
– Прикажи своим бойцам сложить оружие, и их пощадят.
– Только после того, как мы с Цавонгом Ла договоримся об условиях.
Офицер ударил амфижезлом по ладони Борска. Что-то острое вонзилось в мохнатую конечность; Борск почувствовал, как огненный поток яда втекает в его вены, и увидел, что кардиосканер мигает как сумасшедший. Быстро овладев собой, он свободной рукой пережал сосуд в подмышке, после чего безразлично посмотрел на офицера и передернул плечами.
– Можешь накачать меня ядом по уши, если хочешь. Мне без разницы, что ты испортишь жертвоприношение богам.
– Ты слишком много о себе воображаешь, Фей'лиа, считая себя достойным.
Тем не менее офицер отвернулся и что-то произнес в пространство. Один из виллипов на его плече ответил. Офицер отрывисто кивнул и, ни слова не говоря пленнику, расположил своих солдат по всему кабинету. Борск пожалел, что не додумался принести с балкона эндорское. Он знал, что, скорее всего, умрет, как только отпустит сосуд, но боль была не настолько сильной, чтобы он не мог удержать бокал раненой рукой… судя по первым успехам, вполне можно было бы уговорить офицера позволить ему допить вино.
Тем временем йуужань-вонгские десантники продолжали кружиться вокруг неприступных огневых точек, обмениваясь выстрелами с легкой артиллерией и постепенно занимая орудийные позиции на крышах зданий. Когда канонада стихла, "бласт-булыжники" снова двинулись вниз, расплавляя упрямые очаги сопротивления и оставляя на их месте голый дюрастиловый каркас. Следом за ними начали спускаться десантные корабли, высаживая на захваченные крыши целые бригады рептоидных солдат-рабов. Возможно, йуужань-вонги и считали себя великими воинами, но Борск знал, что на подземных уровнях им придется туго.
Хотя жжение все выше поднималось по руке, Борск – опытный дипломат – старался сохранять невозмутимое выражение лица. Наконец возле балкона остановился большой "бласт-булыжник", из которого вышла группа татуированных с головы до пят воинов.
Какой-то безухий тип в накидке из разноцветной чешуи, надетой поверх панциря, вошел в кабинет и направился прямо к Борску. У него были рассеченные губы и такое изуродованное лицо, что было трудно различить, где татуировки, а где шрамы, но Борск сразу понял, что это не Цавонг Ла. Как и почти все жители Новой Республики, президент видел послание мастера войны после падения Дуро, когда тот потребовал выдать всех джедаев. Даже эта жуткая образина не могла сравниться с лицом Цавонга Ла.
– Можешь встать, – сказал вошедший.
– Когда увижу Цавонга Ла.
Йуужань-вонг протянул руку, и один из подчиненных передал ему амфижезл. Командир нанес удар тыльной частью оружия по раненой руке Борска. Ботан прикусил язык, чтобы не вскрикнуть; у него мгновенно закружилась голова.
– Скажи мастеру войны, пускай поторопится, – проговорил Борск, изо всех сил стараясь не упасть. – Я скоро умру.
– Я Ромм Зкар, командующий десантом, – сказал йуужань-вонг. – Ты должен сдаться мне.
Борск покачал головой.
– Тогда никакой сдачи не будет.
Вместо того, чтобы ударить еще раз, Зкар приставил клыкастую голову амфижезла к руке, зажимавшей вену.
– Почему ты хочешь говорить с самим мастером войны?
– Честь. – Борск ждал этого вопроса и давным-давно придумал уместный ответ. – Если уж я должен сдаться, то я сдамся лишь равному мне по званию.
К его удивлению, Зкар что-то произнес по-йуужань-вонгски в пустоту. Несколько минут было тихо. У Борска все сильнее кружилась голова; индикатор на кардиосканере начал мигать медленнее. Наконец один из виллипов на плече командира ответил. Зкар кивнул и произнес одно-единственное слово, после чего приказал всем покинуть помещение.
Когда воины бросились в ожидавший под окном "бласт-булыжник", Зкар сказал:
– Ты не ровня Цавонгу Ла, но он передает свои поздравления. – Командир взмахнул амфижезлом, и ядовитые клыки глубоко впились во вторую руку ботана. – Он считает, что смертельный гамбит кинтанского бродяжника – единственный достойный ход в вашей языческой игре дежарик.
***
Вспышку детонации можно было бы разглядеть с орбиты даже без увеличительного "великого глаза" "Кратака", но через линзу Цавонг Ла видел, как ослепительно-белая сфера взрыва бомбы Борска Фей’лиа взметнулась на полкилометра ввысь и вширь. Огненная сфера зависла на несколько секунд; ее жар оплавил фасады окрестных небоскребов и раскрошил йорик-коралловые корабли в радиусе двухсот метров. Кроме уже улетавшего командного корабля Зкара, взрыв уничтожил два десантных корабля и как минимум двадцать аэроскиффов, а также воинов в значительной части Императорского Дворца – общим числом выходило где-то около двадцати пяти тысяч йуужань-вонгов.
– Надо было приказать Зкару дать ему истечь кровью, – произнес Цавонг Ла. – Наши потери и так слишком велики сегодня.
– Я рада, что вас нет среди них, мастер войны. – Сиф стояла рядом с ним возле "великого глаза", разглядывая завоеванный ими мир. Она держала в руках виллип жреца Харрара, которого мастер войны отправил к Миркру, чтобы тот помог изловить близнецов Соло. – Его преосвященство Харрар сказал мудро, посоветовав вам не ходить самому.
Цавонг Ла подумал и обратился к виллипу:
– Сиф хвалит вас за вашу мудрость, друг мой. Она тоже не считает, что я готов предстать перед Йун-Йаммкой.
– Вопрос не в вашей готовности, мастер войны, – отвечал виллип Харрара. – Вопрос в том, хотят ли этого боги. Если они не пожелали взять вас к себе, когда был уничтожен "Сунулок", было бы святотатством позволить предводителю неверных убить вас.
Мастер войны снова посмотрел на Императорский Дворец. На его глазах огненная сфера рушилась в созданный ею же вакуум, затягивая с собой тучи дыма, камней и мертвых тел. Взрыв уничтожил большую часть того, что на рисунках Вики Шеш обозначалось как исполнительное и административное крылья дворца. Лишь палата Великого Созыва и кабинеты сенаторов остались более-менее целыми, однако не было причин надеяться, что там можно найти какие-то ценные записи, которые чтецы хотели бы захватить.
– Я не настолько уверен, что боги так уж обрадовались моему спасению, преосвященный Харрар. – Цавонг Ла поглядел на чешуйки и шипы, которые росли из гниющего плеча, и добавил: – Лучше умереть победителем, чем влачить свои дни среди "отверженных".
– Значит, разложение снова прогрессирует? – спросил Харрар.
– Оно и не прекращалось, – поправил его Цавонг Ла. – Боги дали мне Корускант. Теперь я должен дать им близнецов-джиидаев.
– Вы дадите им близнецов, о могучий. – Харрар употребил этот оборот в знак их дружбы: жрецы редко относились к воинам с уважением. – Уловка Вержер принесла успех. Она докладывает, что Джейсен Соло – ее пленник.
– А Джейна Соло?
– В последнем разговоре Ном Анор заверил меня, что она в пределах его досягаемости.
Сиф облегченно выдохнула, но мастеру войны стало нехорошо. Йал Фаат уже связался с ним, чтобы пожаловаться на уничтожение клонирующего грашала и потерю воксиноматки, так что Цавонг Ла догадывался: "в пределах досягаемости" Ном Анора – это далеко не в его руках. Он скрестил на груди здоровую руку и лапу раданка и поклонился виллипу Харрара:
– Слава богам, ваше преосвященство. Весь Корускант ждет вашего возвращения.
***
Они снова развернули "Ксстарр". Маска наведения на лице Джейны показывала три йорик-коралловых корвета, летевшие прямо на них. Позади этих трех был виден силуэт "летающего мира" на фоне планеты – огромный серый диск, частично закрывавший еще больший зеленый диск Миркра. Бассейн, где они в последний раз видели Джейсена, казался меньше, чем во время прошлого разворота – сейчас он был величиной с фасеточный глаз жука-фефзе.
– Зекк! – крикнула Джейна в маску. – Мы еще больше отдалились!
– Потому что они приближаются к нам! – рявкнул в ответ Зекк. – Мы его не спасем, если нас самих взорвут. Расчисти мне дорогу!
– Сейчас!
Обозвав Зекка ситховым трусом, Джейна подняла палец левой руки. Перчатка управления активировала прицельную рамку маски, представлявшую собой размытые концентрические круги. Джейна выбрала самое правое пятнышко и – методом проб и ошибок, не имея понятия, что означают странные вспышки в визире – принялась водить в воздухе пальцем правой руки, пока все кольца не обрели резкость. Когда в центральном диске появилось отчетливое изображение цели, она сжала левую руку в кулак.
С другой стороны бластулы послышался громкий чавкающий звук – сработал автоматический зарядник плазменного орудия – и затем оглушительный грохот разряда актуатора, ионизирующего рабочее тело. Маска потемнела. В пространство вылетел сверкающий шар.
Спустя две секунды визир прояснился. Плазменный сгусток летел к цели – а в них самих летела длинная очередь вражеских снарядов.
– Атака! – крикнула Джейна.
Зекк резко бросил фрегат вверх, в противоположную от "летающего мира" сторону.
– Зекк!
Лоубакка прервал ее взволнованным ревом.
– Флот?! – простонала Джейна.
Она повернула голову. Маска показала с десяток продолговатых объектов, летевших к ним от края системы. Джейна упала духом. Это был не совсем флот – так, отряд кораблей – но если бы они теперь попробовали вернуться к "летающему миру", то очутились бы в ловушке.
Под днищем "Ксстарра" пронесся плазменный ураган; один из снарядов проскользнул мимо Тизара, управлявшего защитой на корме, и ударил в корпус. Фрегат содрогнулся.
Сквозь маску донесся голос Зекка:
– Джейна, твое решение?
Джейна не знала что ответить. Собственно, у них оставался только один выход. Но оставить Джейсена? После всего того, что она сама ему наговорила, когда он оставил Энакина? "Ксстарр" опять вздрогнул. Откуда-то сверху послышалось мокрое "чмок" – закрылся дверной клапан, отрезая продырявленный отсек.
– Джейна!!! – заорал Зекк.
– Я…
Слова застряли в горле, душили ее. Она стиснула кулак и послала в космос плазменный шар.
– Для Джейсена же будет лучше, если мы сбежим, – заметила Тенел Ка. – Если у них будет только один из близнецов, возможно, они отложат жертвоприношение и мы успеем организовать спасательную операцию.
Какую операцию? – подумала Джейна. И так погибло слишком много джедаев. Даже Люк не станет больше никем рисковать, чтобы спасти Джейсена. Но Джейну он не остановит. Ее никто не остановит.
– Так и сделаем, – заявил Гэннер. – Так будет лучше для Джейсена.
– Джейна? – спросил Зекк. – Твой брат.
Просто делайте это, подумала Джейна. Не заставляйте меня произносить это вслух.
– Ладно. – Зекк повернул корабль. – Кажется, я понял.
– Оный тоже думает, ты понял, – сказал Тизар. – Мы все думаем.
Да что вы говорите. Слезы застилали глаза, скрытые под маской. Джейна завертела головой и нашла "летающий мир", который уже казался не больше кулака. Она закрыла глаза, сконцентрировавшись на месте в своей груди, которое всегда принадлежало Джейсену, и на долю секунды уловила слабую искорку; затем он пропал, и Джейна не чувствовала больше ничего, кроме собственного гнева, ненависти и отчаяния.
– Мы вернемся, Джейсен, – пробормотала она, найдя в себе силы заговорить. – Держись. Мы тебя выручим.
***
Вообще-то это была не лучшая идея – скользить над самой поверхностью с включенной искусственной гравитацией. Конфликтующие направления верха и низа плохо сказывались на пространственной ориентации большинства видов, Лея сама испытывала тошноту и головокружение. Кроме того, она слышала по интеркому и обоняла через систему циркуляции воздуха, что пассажирам тоже приходится несладко.
Впрочем, другого выхода не оставалось. Отсеки были битком набиты возбужденными пассажирами, "Сокол" упражнялся в воздушной акробатике на корускантских ховер-трассах, по пятам преследуемый эскадрильей прыгунов – одним словом, нужно было сделать так, чтобы народ не летал по кораблю. Если потом придется обрабатывать отсеки паром – что ж, повезет, если они вообще доживут до этого.
Хан перевернул "Сокол" вверх брюхом и перепрыгнул через мост, увидел, что двое прыгунов летят прямо на них, и нырнул в темное подземелье. Фыркнули оба лазера – Миуолх и стрелок из дворца дали залп назад. Кто-то из них попал, эхо взрыва отразилось от окрестных зданий. Этот минимальный успех никак не сказался на числе плазменных снарядов, летевших в них со всех сторон.
Лея удобнее умостилась в безразмерном кресле, посмотрела на карту и выругалась:
– Пролетели поворот.
– Я знаю.
– Ну конечно, дорогой.
Хан выровнял корабль и повернул назад. Верхняя пушка часто зафыркала – это Миуолх расстреливала снизу штук шесть одураченных прыгунов; затем Хан поставил "Сокол" на ребро и перелетел на узкую боковую трассу. Лее пришлось ухватиться за подлокотник, чтобы остаться в таком положении, из которого она могла видеть дисплей.
– Влево через три, две…
– Ясно.
Хан перевернул "Сокол" на другое ребро, и они понеслись сквозь сырые катакомбы, прорытые под Великим Западным морем. Миуолх и дворцовый стрелок сбили еще парочку прыгунов. Хан провел грузовик через бурлящий водопад; три быстрых разворота, и прыгуны сгинули.
– Неплохо для старичка. – Лея поерзала в кресле, забираясь глубже. – Может, пускай Корран научит тебя летать на "крестокрыле", когда это все закончится.
– Если у "Затмения" остался хоть один, – ответствовал Хан.
Они углубились в лабиринт заплесневелых стен и покрытых мхом столбов, поддерживавших дно озера, затем "Сокол" вылетел из-под феррокритового пляжа и повис на репульсорах. Прямо по курсу виднелись дымящиеся развалины планетарной турболазерной батареи. Сами орудия превратились в бесформенные куски металла. Массивная башня была похожа скорее на метеоритный кратер, чем на здание.
– Это, что ли, она? – недоверчиво спросил Хан.
Лея сверилась с картой.
– Она.
Хан выругался.
Лея догадывалась, о чем он думает; Хан боялся, что они опоздали, но молча ждал, зная, что у жены есть еще кое-что в запасе. Разумеется, это был все тот же старый добрый Хан, просто он приспособился к ней так, как прежний Хан не сумел бы. Лее это начинало нравится. Честное слово.
Она закрыла глаза и мысленно потянулась к брату, пытаясь найти его по своим ощущениям, как когда-то на Беспине, где Дарт Вейдер отрубил ему кисть. Через несколько мгновений она подняла руку и, не глядя, показала направление, в котором чувствовала Люка.
– Туда, – сказала она.
– Ты хочешь сказать – прямо туда? – спросил Хан. – Туда, куда летит десантный корабль?
Лея открыла глаза и увидела глыбу йуужань-вонгского корабля, опускавшуюся в сторону крыши, на которую она показывала.
– Да, – ответила она. – Они где-то там.
***
Крутнувшись на здоровой ноге, Мара подняла свой бактовый лубок и врезала йуужань-вонгу по кумполу. Пока вонг падал, она завершила разворот и рассекла мечом следующего, затем поднырнула под амфижезлом, ударившим справа, и увидела, как Люк открылся, чтобы проткнуть ее противника. Мара выхватила бластер и выстрелила дважды, слева и справа от головы Люка – точно промеж глаз двум йуужань-вонгам, которые изготовились зарубить его.