Деверо Джуд. Ласковый обманщик

   — Я бы поинтересовалась, какой свадебный подарок ты хочешь получить.
   Майк засмеялся.
   — Ну, хорошо, хорошо. Она обычная. Очень обычная, если ты под этим подразумеваешь чопорность и праведность. Сэм могла бы выйти замуж за священника.
   Пэт накрыла на секунду ладонью трубку телефона, взглянула на небо и прошептала: «Благодарю тебя, Боже!», затем громко заговорила в трубку:
   — Повези ее по магазинам. Покажи ей самые дорогие, на Пятой авеню. Отведи ее в фирменный «Сакс». Твоя кузина Вики одевается в «Саксе».
   — Да ну? — вяло поинтересовался Майк. У него было слишком много родни, чтоб помнить хотя бы половину. — Это чья же будет?
   — Ты отлично знаешь, что она младшая у Дже-Ти и Арии. Если твоя девушка не полюбит Нью-Йорк после посещения «Сакса», отведи ее прогуляться и поглазеть на витрины магазинов по Мэдисон-авеню, начиная с Шестьдесят первой улицы и до Восьмидесятых улиц.
   Майк снова рассмеялся:
   — Особое внимание следует уделять витринам ювелирных магазинов. Можно купить ей парочку бриллиантов. Таких, какие обычно в обручальных кольцах! Послушай, мам, сколько женщин ты уже сосватала мне в своем воображении за мою короткую жизнь?
   — По крайней мере шесть, — рассмеялась она в ответ. Голос Майка внезапно стал серьезным.
   — Мам, у вас с отцом ведь счастливый брак, правда?
   Сердце у Пэт замерло от той интонации, с которой он задал этот вопрос. Она почувствовала: что-то беспокоит ее ребенка.
   — Конечно, родной, мы с отцом счастливы вместе.
   — Саманта — так зовут эту девушку — утверждает, что у каждой женщины, которая прожила замужем больше двух лет, вырабатывается невосприимчивость к боли. Ты считаешь, что это так?
   Пэт очень старалась не рассмеяться, но все же не сдержалась. И продолжала смеяться, хотя Майк настойчиво повторял: «Мам, ну мам!» Она не могла остановиться, даже когда услышала, что он повесил трубку.
   Майк был зол и обижен на свою мать, на всех женщин, вместе взятых. Если они считают, что быть замужем столь ужасно, почему же так стремятся к этому? Все, кроме Саманты, — подумал он. Или, может быть, ее нежелание — всего лишь игра?
   Он пошел в спальню переодеться. Улыбнувшись, решил нарядиться ради Саманты в костюм и надеть галстук. Пожалуй, он даже наденет итальянский костюм, который выбрала ему сестра.
   Через сорок пять минут, приняв душ, побрившись и переодевшись, он вышел из спальни. Еще раз придирчиво оглядел себя в зеркале, поправил галстук. «Неплохо, — подумал он. — Чертовски неплохо». И крикнул наверх:
   — Сэм, ты готова?
   Ему пришлось немного подождать, но когда он увидел Саманту, то улыбнулся и предложил ей руку.
 
   Когда Саманта увидела Майка, ей захотелось умереть. Просто умереть, тут же, на месте. Она думала, что приведет его в смущение и замешательство. Представляла, как он скажет ей, что не собирается появляться на людях с женщиной в таком виде. Так по крайней мере сказал бы ее муж, если бы увидел, что она надела свой домашний наряд, который с трудом разыскала в шкафу. Это был старый розовый спортивный костюм, выцветший и кое-где протершийся до дыр. На груди красовалась надпись — «Сначала он воздвиг меня на пьедестал, а теперь заставляет стирать с него пыль».
   Саманта стояла на лестнице и любовалась Майком, который ждал ее внизу в замечательном темном костюме. Она поняла, что еще никогда в жизни не видела более красивого мужчины. Хоть на сей раз ее отец выбрал для нее кого-то привлекательного. С Ричардом ей не так повезло.
   Стоило один раз взглянуть Майку в глаза, чтобы понять, что ее внешний вид его нисколько не смущает. Более того, она даже не была уверена в том, что он вообще понимает, до какой степени несоответствующе она одета. Улыбаясь так, будто не мог дождаться момента, чтобы вывести ее в свет, он предложил ей руку.
   — Не могу… — начала Саманта. — Мне нужно…
   — Уже одиннадцать, Саманта! Если ты еще немного провозишься, все магазины закроются.
   — Какие магазины? — испуганным голосом спросила она, делая попытку вырваться, но он держал ее руку крепко. — Не могу же я в таком виде идти в магазин! — запротестовала она.
   Майк осмотрел ее с ног до головы и внимательно изучил надпись на груди.
   — По мне, так ты выглядишь нормально. Розовое тебе идет. Кроме того, мы сможем тебе купить новые вещи, если хочешь.
   Очередная попытка выдернуть руку не привела ни к каким результатам.
   — Мне необходимо переодеться.
   Кинув на нее измученный взгляд, Майк произнес тоном человека, чье терпение наконец лопнуло:
   — Если тебе не нравится то, во что ты одета, — зачем ты это носишь?
   Саманта не знала, что ему ответить. Не могла же она признаться, что оделась так специально, чтобы он сам отказался с ней идти. И особенно трудно было это сказать теперь, когда он отнесся к ее несуразному виду так спокойно и добродушно.
   Чувствуя себя ребенком, которого наказали, она, понурив голову, последовала за ним на улицу. До сегодняшнего дня все ее знакомство с Нью-Йорком ограничивалось прогулками по Лексингтон-авеню. Теперь она шла с Майком по направлению к роскошным Мэдисон-авеню и Пятой авеню. И чем ближе они подходили к Пятой авеню, тем больше Саманта ощущала, насколько неподходяще выглядит. В иллюстрированных журналах можно увидеть фотографии женщин в роскошной одежде, и человеку, живущему в глубинке, в настоящей Америке, часто приходит в голову — для кого же это, черт возьми, шьют? Большинство американцев одеваются в спортивную одежду ярких тонов, будто всю свою жизнь только и делают, что взбираются на горы или участвуют в марафонских забегах. Однако в Нью-Йорке и мужчины, и женщины, особенно женщины, казалось Саманте, только что сошли с подиумов лучших домов моды.
   Саманта буквально кожей ощущала присутствие других женщин, пока шла по улице рядом с Майком, который крепко держал ее под руку. Они, эти женщины, были фантастически причесаны. Их волосы выглядели так, будто они их моют сказочным нектаром, их ногти были идеально ровными и отполированными, будто они ничего никогда не делали руками, а их одежда была просто божественной.
   Хотя один недостаток у нью-йоркских женщин был — снобизм. Увидев, как Саманта одета, многие смотрели на нее с сожалением, а некоторые с усмешкой, от которой она всякий раз затравленно озиралась и в поисках защиты сильнее прижималась к Майку. А тот, глядя на нее с высоты своего роста, похлопывал ее по руке и улыбался, делая вид, что совершенно не понимает, что происходит между девушкой, которая на нем повисла, и остальными женщинами на улице.
   К тому моменту, когда они вышли на Пятую авеню, Саманта хотела только одного — спрятаться в какую-нибудь щель. Казалось, Майк заранее наметил определенную цель, так как они торопливо прошли мимо множества прекрасных магазинов с соблазнительными витринами. Не задержались даже возле фирменных магазинов «Тиффани», «Гуччи», «Кристиан Диор» и «Марк Кросс». Через какое-то время Саманта просто перестала смотреть на витрины: чем больше она видела, тем хуже себя чувствовала.
   Наконец на Пятидесятой улице они подошли к большому магазину с темно-голубым навесом. Майк направился к крутящимся дверям, но Саманта резко отшатнулась, испугавшись, что запутается в них. Это был фирменный магазин «Сакс».
   Майк вошел в крутящуюся дверь, увидел, что Саманты с ним нет, вышел, протянув руку, схватил ее, втянул за собой в стеклянный водоворот и вытолкнул оттуда в нужный момент.
   Когда они вошли в магазин, Саманта на мгновение остолбенела, ослепленная тем, что предстало перед ней. Для каждого, кто провел четыре года в таком городе, как Санта-Фе, «Сакс» показался бы раем на земле. Здесь были товары, которые не нуждались в навязчивой рекламе. Здесь не было одежды, сшитой из простыней. Продавщицы здесь не одевались в пеструю дешевую мексиканскую хлопчатобумажную одежду и не увешивали себя несметным количеством серебряных цепочек и побрякушек. Они были проворнее, чем ящерки на солнце. Никто здесь не носил обувь, хотя бы отдаленно напоминающую ковбойские сапоги. И, что ей понравилось больше всего, ничью одежду не украшала кожаная бахрома.
   — Нравится? — спросил Майк, с улыбкой глядя на Саманту, — с выражением благоговейного трепета на лице она созерцала сверкающие сумки от Джуди Лейбер, стоящие перед ней на прилавке.
   Саманта смогла лишь молча взглянуть на него, слишком пораженная увиденным.
   — Хочешь что-нибудь купить? — Смех буквально душил его, когда он задал этот риторический вопрос. — Кажется, эскалатор там.
   По мере того как Саманта выходила из состояния транса, она стала обращать внимание, что женщины в магазине косо посматривают на нее. «Может, стоит вернуться домой, переодеться и опять прийти сюда», — подумала она. Но в ее гардеробе не было ни одной вещи, которая бы отвечала стандартам одежды посетительниц этого шикарного магазина.
   — Я не могу делать покупки в таком виде, — прошептала она Майку.
   Он пожал плечами, показывая, что не понимает, о чем она говорит. Иногда, кажется, языковой барьер между мужчиной и женщиной бывает таким же глубоким, как между китайцем и англичанином. Как она могла объяснить ему, что ни одна продавщица не будет иметь никаких дел с женщиной, которая выглядит так, будто не ей нужно предлагать товар, а, напротив, она умоляет ей что-нибудь продать.
   — В каком «таком»? У тебя отличный вид! — и Майк подтолкнул Саманту вглубь торгового зала.
   Там стояли высокие красивые девушки и предлагали покупателям образцы духов, но к Саманте никто из них даже не обратился. Все встречные женщины бросали взгляд на Майка, затем на Саманту, на ее гладко зачесанные волосы и нелепый, поношенный тренировочный костюм, а потом вновь смотрели на Майка с таким видом, будто хотели спросить, как может красивый, хорошо одетый парень появляться на людях с подобным чучелом.
   Когда Майк практически впихнул ее в лифт, Саманта попыталась спрятаться за его спиной от посторонних взглядов.
   Он вытащил ее из лифта на девятом этаже и потащил через отдел товаров для детей.
   — Ты куда меня тащишь? — спросила она, пытаясь вырваться.
   — Я тебя веду повидаться с моим другом, вернее сказать, с моей кузиной.
   Они шли мимо каких-то кабинетов, пока не оказались у отгороженной стеклянными стенами кабинки. Там за столом сидела молодая женщина, не столь красивая, сколь очень броская. Ее волосы были аккуратно причесаны, а одежда казалась созданной специально для нее. При виде этой элегантной женщины Саманте тут же захотелось спрятаться, чтобы та ее не заметила.
   Как только женщина увидела Майка, она улыбнулась и встала из-за стола. Но Майк не улыбнулся в ответ. Встав по стойке «смирно», он щелкнул каблуками, взял ее руку и почтительно прикоснулся губами к пальцам.
   — Ваше королевское величество, — произнес он с интонацией заправского придворного.
   — Майк, прекрати немедленно, — сказала женщина, нервно оглядываясь на своих сослуживцев в офисе.
   Тогда он схватил ее в объятия, слегка запрокинул, как в романтических фильмах с Фредом Астером, и горячо поцеловал в шею.
   — Теперь лучше? — поинтересовался он, ставя ее на место.
   — Значительно, — ответила женщина, покраснев и делая вид, что сердится. Она высвободилась из его объятий, хотя было очевидно, что ей это приятно.
   — Ну как там поживают дворец и старики? — спросил Майк весело.
   — Все поживают нормально, в чем ты сам мог бы убедиться, если бы удосужился навестить нас. Майк, я польщена твоим приходом, но меня ждет работа. Чем могу помочь?
   — Помоги нам кое-что купить. — С этими словами он вытащил Саманту из укромного местечка между дверью и шкафом, где она спряталась, и продемонстрировал, как некий предмет, нуждающийся в починке, например, часы.
   Видя, как женщина вопросительно смотрит то на нее, то на Майка, крепко сжимающего ее руку, Саманта попыталась было что-то объяснить.
   — Это вовсе не то, что может показаться. Просто он мой опекун. — И тут же поняла, насколько глупо это звучит, и что она только все портит, когда открывает рот.
   — Почти как Тинкербел, — вставил Майк, улыбаясь.
   — Скорее, как капитан Хук, — мгновенно отпарировала Саманта.
   После этих слов женщина засмеялась и, подойдя к ней, протянула руку.
   — Похоже, ты раскусила его. Меня зовут Виктория Монтгомери, и мы с Майком какие-то родственники. — Окинув Саманту с головы до ног профессиональным взглядом, она оценила ее лицо, фигуру и ее жуткую одежду. — Чем могу помочь?
   Саманта виновато улыбнулась:
   — Сделайте так, чтобы я выглядела как одна из этих девушек на улице.
   Вики в ответ одарила ее улыбкой полного взаимопонимания.
   — Полагаю, мы что-нибудь придумаем. — Она обернулась к Майку. — Что, если мы сейчас покинем тебя и встретимся где-то часика через три?
   — Никогда в жизни, — отрезал Майк. — Я пройду через все это вместе с вами. Если ее бросить на произвол судьбы, то она вырядится как какая-нибудь Ребекка с фермы «Солнечный ручей». С ней вообще-то можно что-нибудь сделать?
   Он говорил о Саманте так, как говорят об автомобиле, из которого выпала коробка передач, и теперь стоит вопрос, можно ли вообще починить его или браться бесполезно. Вики сочувственно взглянула на Саманту, чье лицо моментально сравнялось цветом с одеждой и даже превзошло ее.
   — Майк, ты слишком часто пользуешься своими мышцами и слишком редко своими мозгами. Обрати внимание на свои манеры, — строго заявила она кузену. Правда, несмотря на властные нотки, в ее голосе все равно слышалась симпатия.
   Саманта благодарно улыбнулась Вики и направилась к лифту. Теперь она чувствовала себя значительно лучше.
   — На какую сумму? — прошептала Вики, когда Саманта немного отошла.
   — Не важно, — Майк пожал плечами. Вики подняла безупречную бровь.
   — На уровне «Кристиан Диор» или «Лиз Клайборн»?
   — Насколько я понимаю, это значит «дорого» или «дешево»? Я хочу, чтобы у нее были и те и другие вещи. Все. Все, что есть. Но сделай так, чтобы она не видела цены. А счет пришли мне. — Он немного подумал и добавил: — И не забудь про туфли и… что там еще женщины носят?
   Вики внимательно изучала своего кузена. Она отлично знала, что он может себе позволить покупать все, что ему хочется, но знала также и то, что он не из тех, кто разбрасывается деньгами.
   — Хорошо. А как насчет прически?
   Майк посмотрел на нее умоляющими глазами. Он настолько устал видеть замечательные волосы Саманты закрученными сзади в тугой уродливый пучок.
   — Знаешь, по-моему, после того как ее голову приведут в порядок, должно получиться что-нибудь эдакое… ну, не знаю… кудри, может быть…
   — Так, значит, ты еще совсем ни в чем не уверен? — лукаво спросила Вики, изо всех сил стараясь понять, что же эта женщина для него значит.
   — Пока что нет, — твердо сказал Майк и подмигнул своей кузине. — Пока что нет…
 
   Никогда в жизни она так чудесно не проводила время, как в этот день, с Вики и Майком — в этом Саманта была твердо убеждена. Девочкой она часто совершала рейды за покупками со своей матерью, и это было очень весело. Но после ее смерти у Саманты как-то не находилось времени для этого. Возможно, пропало желание приукрашивать себя. А после замужества и переезда в Санта-Фе для покупок вообще не стало ни времени, ни денег, ни желания.
   Но даже тогда, давно, с матерью, это не было так прекрасно. У Вики был безупречный вкус. А как дипломатично она подводила Саманту к нужной вещи. Сначала смущенная Саманта поспешно взяла несколько случайно попавшихся ей под руку платьев и пошла мерить. Но когда взглянула на себя в зеркало, поняла, что выглядит в них совсем обычно, как всегда — серо. Тогда-то Вики тактично и ласково спросила, не позволит ли Саманта подобрать ей несколько вещей. Конечно, она сразу согласилась. Любая женщина обрадуется, если такая элегантная, царственная особа, как Вики, пожелает помочь ей подбирать наряды.
   Уже через двадцать минут Саманта поняла, что создается совершенно новый образ. Делая шаг назад, чтобы рассмотреть себя в зеркале в роскошной примерочной на третьем этаже «Сакса», она увидела совсем другую женщину — элегантную без чопорности, сексуальную без вульгарности, домашнюю, но утонченную, модно одетую, но выдержанную в классическом стиле. На ней отлично сидел костюм от «Сейнт Джон».
   — Ты позволишь? — спросила Вики и, сняв резинку, распустила светлые волосы Саманты, которые мягко легли ей на плечи.
   Саманта посмотрела на себя в зеркало и вспомнила, что впервые зачесала волосы назад, чтобы они ей не мешали работать на компьютере. И тогда же убедилась, что с гладкой прической ее воспринимают значительно более серьезно.
   Вики, отойдя от Саманты на несколько шагов, стала изучать ее, как это делает художник, глядя на свою картину то с одной, то с другой стороны.
   — Может, мы подровняем волосы? И сделаем укладку, чтобы волосы хорошо лежали, ты не будешь возражать?
   Возражать? Да неужели можно возражать, если тебе предлагают что-то вроде райского удовольствия!
   — Да нет, отчего же, — пытаясь сдержать свои эмоции, проговорила Саманта, хотя ей хотелось прыгать и скакать, выкрикивая: «Ура!»
   Вики улыбнулась, делая вид, будто не замечает, что происходит у Саманты в душе. Ей редко приходилось наблюдать у своих клиенток столь искреннюю и бурную радость по поводу таких, казалось бы, обычных вещей, как новое платье или прическа.
   — А теперь, наверное, пора показаться Майку.
   Саманта бессознательно нахмурила брови. Она не хотела ничего показывать Майку. Она даже позабыла о его существовании. Вики разъяснила, что для Саманты будет открыта кредитная карточка «Сакса», и она, Вики, договорится об отсрочке оплаты на несколько месяцев и о существенной скидке — такой же, как для сотрудников магазина. Поэтому Саманта сможет себе позволить целиком обновить свой гардероб. Но если она сама расплачивается за вещи, зачем тогда их показывать этому человеку?
   Видя нежелание Саманты демонстрировать Майку свои обновы, Вики была в недоумении. Ведь когда она в первый раз увидела их вместе, Саманта держалась за Майка как утопающий за спасательный круг.
   — Ему, наверное, будет приятно увидеть тебя в новых нарядах, — настаивала Вики, чувствуя за собой вину: ведь ей пришлось обманывать Саманту, уверяя ее, что она сама, а не Майк станет оплачивать все эти счета.
   Не спеша и с явной неохотой Саманта вышла из примерочной и направилась в зал для отдыха посетителей, где их поджидал Майк, рассевшись на удобном розовом диване, попивая чай и просматривая газеты, которые ему принесли. Он выглядел настолько уютно и естественно и так вписывался в здешний интерьер, будто был владельцем всего этого магазина, и чувствовал себя как дома среди нарядных женщин и изысканной одежды — точно так же, как в первый день их встречи чувствовал себя вполне комфортабельно в совершенно ином интерьере, одетый в спортивный костюм и рваную майку.
   Саманта не хотела выступать перед ним в роли манекенщицы, так как слишком хорошо помнила абсолютное равнодушие, которое проявляли ее отец и муж к тому, во что она одевалась. Ее муж желал видеть ее чистой и опрятной, остальное ему было безразлично. Отец же не заметил бы разницы, явись она перед ним в ажурных чулках и на высоких каблуках или в джинсах и майке.
   Но Майк явно проявлял к Саманте интерес, и ему она вовсе не была безразлична. При виде ее он отложил газету, медленно встал с дивана и пошел ей навстречу. Потом взял ее за руку и осмотрел, внимательно и оценивающе. Он разглядывал и цвет, и покрой, и как сидит костюм.
   — Да, весьма… — заявил он после тщательного осмотра. — Этот костюм очень выгодно оттеняет твою внешность.
   Саманта постаралась сдержать усмешку. Как, однако, ловко он сделал ей комплимент. Можно было подумать, что она красавица и необходимо решить, достойны ли эти наряды прикасаться к ее телу. Она уже повернулась, чтобы отправиться с Вики назад в примерочную, как вдруг Майк взял ее за плечо.
   Она просто оцепенела, когда он нагнулся и, слегка прикоснувшись лицом к ее шее, поцеловал в ухо.
   — Еще раз зачешешь назад свои волосы — ответишь мне за это.
   Саманта вырвалась, но далеко не сразу, а когда почувствовала, как теплая волна удовольствия прошла по всему телу.
   Через какой-то час она уже привыкла позировать перед ним. К ее удивлению, Майк, представлявшийся ей человеком, не обращающим ни на что внимания, оказался знатоком женской одежды, и она скоро стала доверяться его вкусу.
   — Нет, нет. Этот жакет для тебя длинен. Слишком прикрывает ягодицы, — совершенно серьезно заметил он при виде очередной вещи.
   — Это не может послужить причиной отказа от него, — отрезала Саманта. Майк лишь хмыкнул в ответ. Она тут же решила взять этот жакет и косить его не снимая. Но в примерочной на вопрос Вики, будет ли она его брать, заколебалась с ответом. И после паузы сказала «нет».
   Вскоре Саманта стала говорить «да», когда что-то одобрял Майк, и «нет», когда Майку что-то не нравилось.
   Так как на этом этаже были исключительно модельные вещи, Вики подключила еще двух продавщиц, распоряжаясь, что нужно принести и где взять. Женщины целыми охапками приносили им шелковое нижнее белье, ночные рубашки, туфли, сумки, перчатки, чулки, колготки и украшения с других этажей.
   Примеряя замечательную ночную рубашку, Саманта вдруг поняла, что Майк принимает участие и в этом.
   — Этот цвет ей не подходит, — услышала она его голос, — нет, черное — это не ее. Я хочу белую ночную рубашку.
   Эту фразу он повторил дважды, и Саманта покраснела, вспомнив, что он сказал ей в день их знакомства.
   — У вас найдется голубая ночная рубашка? — спросила Саманта Вики.
   Та улыбнулась, и через минуту появилась степенная ночная рубашка голубого цвета.
   — Майку такие не нравятся, — заметила Вики.
   — Отлично, — заявила Саманта, — я беру таких две штуки!
   Саманта накупила множество всяких вещей. К четырем часам дня она уже сбилась со счету — сколько раз она сказала «да» при выборе костюмов, туфель, платьев, вечерних туалетов.
   — Это будет очень дорого стоить, — сказала она Вики, — должно быть, сотни долларов.
   Вики стояла спиной к Саманте, поэтому та не видела ее поднятую бровь. Сотни долларов? Вики подумала, насколько Майк был прав, когда просил не показывать его подопечной цены: этой девочке даже не приходило в голову, что одно платье может стоить несколько тысяч долларов. Поэтому перед примеркой все ярлычки с ценой были сняты с одежды. Для Вики и ее подручных удаление ярлычков было дополнительной головной болью, но, учитывая те суммы, на которые раскошелился Майк, они охотно шли на лишние неудобства. А так как у Саманты было прямо-таки чутье на качественные изделия, она набрала покупок на многие тысячи долларов. Если ей приносили две пары туфель, одну за шестьсот долларов, а другую за двести пятьдесят, Саманта безошибочно выбирала пару подороже.
   Придав лицу нейтральное выражение, Вики обернулась:
   — Нам пора. Тебя уже ждут в салоне красоты.
   Кивнув, Саманта подумала, что скажет Майк по поводу ее волос; втайне она надеялась, что он не принадлежит к тому типу мужчин, которые в подобных случаях говорят — подровняй их на пару сантиметров, но никак не больше! У ее отца и мужа, например, мнение совпадало — волосы у женщины должны быть такой длины, чтобы можно было сесть на их кончики.
   Настраивая себя на предстоящий спор, она подыскивала аргументы в пользу того, что именно она должна сама выбирать вид прически для своих волос — хотя заранее знала, что это бесполезно. Майк вошел в салон, не смущаясь женским окружением, — он даже ухитрился подмигнуть одной даме в бигуди. И тотчас начал рассказывать мастеру, как должна выглядеть прическа Саманты.
   — Я хочу, чтобы были видны ее кудри. И, пожалуйста, никакого лака. Ненавижу эту штуку — царапает лицо.
   — У меня будет такая прическа, какую я захочу, — заявила Саманта. Майк и парикмахер одновременно повернулись к ней и с удивлением на нее посмотрели; было ясно, что их абсолютно не волнует ее мнение. Саманта вздохнула и отвернулась к зеркалу, а Майк вновь обратился к мастеру и открытым текстом добавил, что всякие возражения клиентки не имеют никакого значения, главное — принцип.
   …Руками Саманты завладела маникюрша, а парикмахер стриг волосы, аккуратно отделяя прядь за прядью и каждую срезая на разную длину. И с каждой новой отрезанной прядью она чувствовала себя легче и моложе. Ее вьющиеся от природы волосы даже без всякой укладки красиво обрамляли лицо. Но вот в руках парикмахера зашумел фен, придавая этой вьющейся копне волос законченность и порядок. Когда прическа была готова, она потрясла головой и засмеялась.
   Майк стоял рядом и разглядывал ее в зеркале.
   — Не думал, что ты можешь оказаться такой красивой, и был не прав, — мягко произнес он, и это заставило ее покраснеть.
   Взяв Саманту за руку, он проводил ее к другому креслу, где она прошла урок макияжа и получила маленький пакетик с набором косметики и средств для ухода за кожей. Ее бы наверняка хватил удар, если бы она узнала, что одна эта косметика обошлась более чем в триста долларов. Уже приближался вечер, когда Саманта, опираясь на мускулистую руку Майка, покинула «Сакс», одетая в красный костюм от «Кристиана Лакруа», с коротко подстриженными и завитыми волосами и идеальным макияжем на лице.
   В руках у них не было никаких свертков и пакетов: Вики сказала, что им все пришлют на дом. На сей раз, когда они проходили через отдел косметики на первом этаже, давешние высокие девицы бросились к Саманте наперебой, предлагая свои образцы духов, но она отшила их повелительным жестом руки. Майк остановился у прилавка «Ланком» и, несмотря на бурные протесты Саманты, выбрал для нее «Трезор», заплатив наличными.