Страница:
Но это заставило Хога замереть. На плече у «усталого шутника» сидел ворон. Не простая лесная птица, с которыми любят рисовать мудрецов, а настоящий демон. Тот, кто нарисовал это, должен был видеть черную птицу сам.
Хог запомнил место — права была Рыжая, когда говорила, что сейчас он нужен в Нижнем мире.
Та гостиница, что указали северянину стражники, нашлась примерно через сотню шагов, называлась она «Серый рыцарь». Хог изрядно удивился — обычно все «серое» было вязано с охотниками, так что в этом городе этот трактир был жестом их встреч. Северянин усмотрел в этом руку судьбы или одной рыжей девицы.
В общем зале собралось уже немало народу, но тех, кого бы Хог определил как охотников, не было, впрочем, при желаний, эта братия умела неплохо маскироваться.
Хог нашел хозяина, заплатил за комнату и заказал себе то ли плотный завтрак, то ли скромный обед.
Между тем не мешало бы за едой послушать разговоры и подумать о том, как провернуть задуманное дельце.
Нужный разговор северянин учуял сразу. Пожилой купец с размахом расписывал, как на его обоз в соседствующем с городом лесу напала парочка орков. Он с увлечением, нежась в лучах внимания собеседников, живописал оркские клыки и дубины. Хог, знакомый с этим племенем не понаслышке, сразу понял, что купец встретил вовсе не орков, мечи которых славились не меньше, чем эльфийские, а в своем облике орки не имели ничего очень уж ужасного. Некоторые девицы человеческого племени предпочитали этих отважных бойцов и верных мужей людям, а судя по Лэстриль, и некоторые эльфийского племени тоже. А на обоз напали, скорее всего, снежные тролли, которые потянулись сюда с севера с наступлением зимы.
— А что же охотники? — спросил один из слушателей, когда купец закончил описывать ущерб.
В зале послышались смешки — судя по всему, спрашивавший был не местным.
— Откуда в Нальфхоре взяться охотникам? — удивился хозяин гостиницы, вытирая руки о передник. Все в зале затихли, прислушиваясь.
— Эта братия здесь не появляется. Да и места у нас спокойные, это же не Северная Глушь.
— Что, здесь нельзя найти охотника? — осведомился пострадавший купец.
Хозяин гостиницы покачал головой.
— А как же быть с товаром, что у меня отняли эти нелюди? Я же разорен!!!
Хог отставил кружку с пивом.
— Может быть, я сумею тебе помочь?
Все в зале уставились на северянина.
— И кто же ты такой, что можешь сразиться с орками?
— Я — охотник!
Наступившая тишина обрушилась на северянина. В глазах людей появился страх, особенно в глазах горожан. Лицо купца просветлело:
— Если вернешь мне товар, одну десятую часть — тебе.
Вечером, когда Хог уже начал готовиться ко сну, в дверь его комнаты осторожно постучали.
— Кто там?
Дверь открылась, пропуская плотную фигуру хозяина трактира. Однако сейчас он мало походил на себя. Добродушное лицо стало суровым, в движениях исчезла суетливость.
— Откуда ты взялся? — спросил трактирщик.
— Из леса.
— Оно и видно. Ты знаешь, что те, кто были в трактире и слышали твой разговор с купцом, уже наверняка донесли на тебя?
— Кому? — северянин ничего не понимал.
— Стражникам. В наших местах нет ни одного охотника не потому, что они сюда не стремятся, а потому, что каждый появившийся тут же оказывается в темнице князя. Он объявил нас порождениями тьмы и уничтожает как может.
— Так ты тоже охотник? — удивился Хог.
— Откуда ты взялся, парень? Меня что-то берут сомнения в том, кто ты есть на самом деле. Я предупредил всех, что Нальфхор закрытая территория. И мы обходимся с тех пор своими силами, потому что только мы знаем обстановку в городе и действуем как можно незаметнее, ведь нельзя же оставлять людей совсем без помощи.
Хог с глупым видом стоял посреди комнаты, не зная, что противопоставить такому напору. Старого охотника было труднее провести, чем купца.
— Так что скажи мне, мальчик, почему ты решил изображать охотника? Ты не местный, это я вижу, вся округа знает о причудах князя. И не говори мне, что ты не знал о предупреждении, настоящий охотник заметил бы знак над воротами.
— Да, ты прав, старик, я не охотник, пока. Я даже не ученик, и не собираюсь им становиться, но, попав в этот город, я хочу узнать, что здесь происходит, почему настоящие охотники допустили, чтобы силы тьмы пустили корни под самым их носом.
— В таком случае, ты выбрал глупейший из способов, теперь тебя схватят и, если повезет, то просто отрубят голову, а если ты маг, то сожгут на костре. Кстати, ты знаешь, что девают с такими самозванцами, как ты, сами охотники? Дают меч и отправляют на неупокоеное кладбище.
— Мертвецы не так страшны, как живые. Те всегда предсказуемы.
Так всегда говорил дед, и сейчас неизвестно почему эти слова сами пришли на ум.
— А меч мне давать не надо, свой есть, — Хог холодно кивнул головой на кровать, где удобно расположился его клинок.
Сначала в глазах трактирщика появилась насмешка, потом удивление, когда он рассмотрел ножны.
— Откуда он у тебя?
— Так, друг один дал на время.
Глаза старого охотника сузились.
— Тот, кому принадлежал этот меч, никогда не отдал бы его никому, ни на секунду. Только смерть могла заставить его расстаться с этим оружием.
В руках охотника возник длинный нож с широким лезвием, до сих пор прятавшийся в ножнах под передником.
Хог отпрыгнул к кровати, коря себя за беспечность. Драться со старым охотником не хотелось, тем более что северянин не считал его врагом, но защищаться тоже не помешает.
Впрочем, сойтись в битве им было не суждено. Крепко запертые ставни распахнулись, и налетевший ветер накинул трактирщику на голову его передник.
Охотник, ошалев от такого предательства собственной одежды, замер. Когда старик, наконец, сумел освободиться, в лицо ему смотрел клинок узорного меча.
— Нож на пол!
Охотнику не оставалось ничего, кроме как подчиниться.
— А вот теперь поговорим спокойно.
Ставня скрипнула, словно напоминая о себе.
— Спасибо! — сказал Хог в пространство.
Ставни захлопнулись, задвижка стала на место, будто сама собой.
— Не бойся, я не тот, от кого вы прячетесь, — сказал северянин, глядя на быстро бледнеющее лицо трактирщика.
Словно в подтверждение, по лезвию меча от основания к кончику прошла мерцающая волна синего свечения. Лицо охотника приобрело цвет небелёного полотна.
— П-п-п... прости, что сразу не узнал, я должен был догадаться, когда только увидел твои глаза, — губы старика задрожали. — Так все-таки ты забрел сюда не случайно?
— Пока не знаю, но хотелось бы узнать.
— Уходить тебе надо, пока стража еще не зашевелилась, а то перекроют все ворота — и не уйдешь. А в городе спрятаться не получится, потому что у князя в услужении маг. Он быстро тебя найдет.
Северянин серьезно задумался.
— Я не для того сюда пришел, чтобы сразу уйти.
— Магическими талантами я не обладаю, и всяких волшебных штук у меня давно нет. Да и кто может заподозрить в простом старом трактирщике охотника. Но пока мое сердце бьется, я буду помогать тебе так же, как и все мои соратники.
— Я рад это слышать.
Ночь, однако, прошла спокойно. По крайней мере, никто не заявился. Но никакого спокойствия и в помине не было в мыслях северянина. Больше всего ему хотелось расспросить, за кого принял его старый охотник, раз так активно взялся помогать. О неожиданной помощи северянин думал меньше, это не могла быть Рыжая, ей нельзя появляться в Нижнем мире до весны, но она могла послать кого-нибудь из своих подручных духов. И больше всего Хогу не давало покоя то, что сказал трактирщик про его глаза.
Утром Хог встал, умылся, неторопливо позавтракал и отправился в лес.
Со вчерашнего дня заметно потеплело. С сосулек капало, да и солнышко светило совсем по-весеннему. А вот дорогу прилично развезло. Так что до места, указанного купцом, Хог добрался изгваздавшись по уши.
Следов нападения никаких не осталось. Значит, искать грабителей придется просто наугад. Северянин в очередной раз позавидовал Волчатнику, который просто отправил бы по следу Глэфа. А будь сейчас с ним Гривастый, вообще можно было бы просто попросить его.
Неожиданно меч сильно дернулся в ножнах, напоминая о себе. Хог вытащил клинок. Синее сияние казалось черным в радостном свете солнца. Руку с мечом повело на восток, прочь от дороги. Северянин решил послушаться меча и пошел, следуя указаниям.
Клинок завел его в самую чащу, идти здесь стало почти невозможно не только из-за глубоких сугробов, но и из-за валежника, надежно спрятанного под снегом, — в сухих ветках путались ноги. Человек часто спотыкался и падал, однажды ухнув в сугроб с головой. Хог выругался и, выбираясь из липких объятий подтаявшего снега, заметил, что все же нашел желаемое. В глубь чащобы вел четкий след огромных ног. Ветки кустов и деревьев были в этом месте поломаны, отмечая путь тролля в лесу.
След вывел его к большой землянке, из отверстия в округлой крыше поднималась тонкая струйка дыма. У землянки виднелся темный силуэт лося. Подойди Хог с подветренной стороны, чуткие ноздри зверя давно учуяли бы его. Лось рыл копытом снег в надежде найти хоть немного осенней травы.
Северянин, осторожно обходя зверя против ветра, подкрался к землянке. Несомненно, это было жилище снежного тролля, это они разводили лосей и использовали их вместо лошадей.
Тут из землянки выбралась мохнатая фигура. Судя по размерам, это был детеныш. Тролльчонок подошел к лосю и, потрепав его по шее, принялся собирать хворост.
Хог вжался в снег — еще не хватало, чтобы его заметили раньше времени.
Шерсть у маленького тролля была совсем белой, как снег, выделялись только большие круглые зеленые глаза и черный нос, похожий на собачий, рогов у снежных троллей, в отличие от их пещерных родственников, не было.
Тролльчонок, набрав хворосту, отложил в сторону охапку и принялся возиться в снегу. Вскоре северянин догадался, что он строит снежную бабу. В этот момент он был так похож на обычного ребенка, что у Хога защемило сердце. Но не следовало забывать, что в любой момент могут заявиться родители, а они не будут столь милы.
Внезапно раздавшийся резкий свист заставил северянина подскочить. Тролльчонок упал и, скуля, начал кататься по снегу. Из его груди торчало древко стрелы.
Ветви затрещали, и к землянке вышли трое. Они были одеты в одежды стражников, один нес в руке лук. Походя один пнул недостроенную снежную бабу. Лось метался на привязи, но не мог порвать толстый сыромятный ремень, чтобы броситься на обидчиков.
— Пока они молодые, то шерсть у них нежная, что у соболя, — говоривший склонился над маленьким троллем, занося нож, но тут же захрипел, цепляясь за рукоять метательного ножа, впившегося ему в горло.
Остальные двое озирались, обнажив мечи, и тут заметили бешено глядящего на них северянина.
Хог, не слыша, что кричали ему стражники, прыгнул вперед, занося для удара меч. Лезвие из Темного серебра легко разрубило сначала клинок, потом кольчугу и плоть.
Второй оказался проворнее, он бросил в лицо северянину лук и рванул прочь не разбирая дороги. Он остановился, когда острое раздвоенное копыто раскроило ему череп.
Хог склонился над маленьким троллем, который уже потерял сознание. Стрела прошла высоко над сердцем, к тому же удар смягчила густая длинная шерсть, так что рана была вовсе не так страшна. К тому же лучник использовал простой наконечник, без зазубрин, ему не хотелось портить шкуру. Хог сплюнул.
Северянин извлек стрелу и, покопавшись в запасах, с которыми никогда не расставался, нашел лоскут чистой ткани.
Хог так увлекся своим занятием, что дикий рев, раздавшийся прямо над ним, ошеломил и оглушил его. Удар белой лапы с черными когтями, от которого северянин взлетел в воздух, — и наступила темнота...
Что-то равномерно бухало совсем рядом. Хог не сразу понял, что это стучит у него в голове. Он не чувствовал ни рук, ни ног, только страшный холод, сковавший все его тело. Северянин попробовал пошевелить пальцами, но не смог, было ощущение, что ног и рук просто нет. Глаза и те не желали открываться. Веки казались несмазанными воротами. Ко всему прочему, он не помнил, что произошло. Вроде бы он попал в Нижний мир, может, Бенши что-нибудь перепутала и перенесла его не туда? Но все мысли скрадывала подступающая усталость, очень хотелось спать. Заснуть. Просто спать, ни о чем не думать.
От мыслей о сне северянина отвлек чувствительный толчок в бок, от неожиданности у него даже открылись глаза. Сначала Хог ничего не увидел из-за мутной серой пелены, потом, проморгавшись, понял, что это просто снег густо залепил ресницы.
Была ясная лунная ночь, снег блестел серебром. А прямо перед ним стоял единорог, белый как снег. Черные бархатные глаза задумчиво смотрели на северянина.
— Вот ты какой, Охотник, — сказал мягкий голос у него в голове. — Когда я видел тебя раньше, ты был слаб, а сейчас ты начал набирать силу. У тебя теперь есть меч, ты становишься опасен.
— Помоги! — губы были словно чужими.
Кельдирк засмеялся.
— Зачем? Я лучше подожду, пока ты замерзнешь. После этого ты будешь полностью принадлежать мне.
Что-то капнуло на щеку северянина, потом еще и еще раз, капли были теплыми. Шел дождь.
Единорог поднял голову, его пышная грива намокла и стала облезлой, как весенний снег.
— Откуда вы взялись? Кто позволил?
Перед белым единорогом возник еще один, он был не так ясно виден, и был не белым, а серым в мелких крапинках. Налетевший порыв ветра принес тепло и стойкий запах весны, и появился третий кельдирк, маленький и рыжий. Хог зажмурился. Но когда открыл глаза, единороги не исчезли. Удвоенными силами они наступали на белого.
— Вы что, взбесились? Сейчас не ваше время! — кельдирк ошеломленно отступал.
Его противники молчали.
Чьи-то руки обхватили Хога, оторвав примерзший плащ ото льда, северянин дернулся и потерял сознание.
В этот раз он приходил в себя дольше, но ощущения были гораздо приятнее. Очнутся он от тепла. Согрелась, казалось, каждая частичка его тела, которое пребывало в каком-то сонном оцепенении. Странно, но ничего не болело, хотя должно было бы. Ведь он так сильно замерз.
Хог слегка пошевелил кончиками пальцев, на пробу. Пальцы шевелились. Ладонь тоже. Северянин открыл глаза.
В комнате было темно, так что он не сразу разглядел, где находится. По потолку метались слабые всполохи, то ли от свечи, то ли от затухающего очага. Хог приподнялся на локте, удивившись легкости, с которой это ему удалось. Он лежал на узкой кровати, укрытый пушистым шерстяным одеялом.
В ответ на его шевеление в самом темном углу зажглись два желтых глаза.
Северянин пошарил рукой вокруг, надеясь найти какое-нибудь оружие.
Затеплилась свеча, и Хог понял, что оружие искать не надо. Огонек осветил старого сморщенного человека с длинной белой бородой, на плече которого сидела маленькая белая кошка, глаза которой и напугали северянина.
— Где я? — спросил Хог.
— В моем доме. А я княжий лесник.
— Но как я сюда попал?
— А этого я не знаю, я услышал ночью стук в дверь. Открыл, а ты лежишь на пороге.
Кошка покинула свое место на плече старика и шмыгнула куда-то в темноту.
— Но когда это было?
— Почитай уж четыре дня назад. Тогда еще случилась небывалая оттепель, а теперь снова зима лютует, позамерзло все, пурга такая, что на улицу не выйти. Внучка моя отправилась в дальнюю сторожку и не вернулась с тех пор. Где она, что с ней — неизвестно.
Хог не слушал, думая о своем. Четыре дня. Он пощупал свое лицо — кожа была гладкой, никаких следов от удара не осталось. Да и кто его мог принести к дому лесника? А та кельди... Это же ведь была Рыжая!
— А что, до города никак нельзя добраться?
— Я же говорю, замело все. Из дому выйти невозможно.
На следующее утро Хог встал как ни в чем не бывало.
Позавтракав нехитрыми припасами лесника, северянин вышел наружу. Для того чтобы это сделать, ему пришлось разгребать сугробы перед входом.
Снаружи было тихо. Ветра не было. Медленно падали большие хлопья снега.
Кошка лесника выпрыгнула из дома, по уши провалившись в снег. Северянин выловил из сугроба вопящее животное и возвернул хозяину.
— Тишь да гладь. Может, Реана сегодня вернется.
— А где эта ваша дальняя сторожка?
— Ой, далеко! На другом конце леса.
— Что же твоя внучка одна ходит? Не боишься отпускать?
— А чего бояться, места у нас тихие, — Хог вспомнил снежных троллей, — да и собак она взяла.
Но внучка лесника не пришла и к вечеру. Старик забеспокоился, сам он не мог последовать за ней, здоровье не позволяло.
Так что следующим утром Хог вытащил старые лыжи, смазал их как следует и отправился в путь. Впереди бежала белая кошка, которую старик отправил с ним в проводники.
До сторожки они добрались только к полудню следующего дня, заночевав в лесу, благо ночь была теплая. Увидев сторожку, Хог понял, почему внучка лесника не могла прийти, — домик был завален снегом по крышу. Только под самой стрехой было прокопано маленькое окошко, куда и нырнула белая кошка, вскарабкавшись по сугробу, как по горке.
— Дедушка! Ты пришел! — послышался из окошка голос.
— Потерпи немного, я сейчас откопаю дверь.
— Ты кто?
Меня прислал твой дед, — сказал северянин, принимаясь за работу.
Управиться без лопаты было весьма непросто, Хог воспользовался широкой лыжей. Вскоре на вторую лыжу были повешены плащ и куртка, а от самого северянина валил пар. Хог открывал дверь уже в темноте. Чуть не сбив его, из домика выскочили две большие мохнатые собаки, они с радостным лаем принялись кувыркаться в снегу. А вслед за зверями вышла и хозяйка.
— Спасибо, — сказала девушка. — Мне самой пришлось бы ждать, пока снег растает.
Хог кивнул, натягивая куртку, — стоило остановиться, как морозец начал прихватывать за бока. Она позвала его в дом.
— Надеюсь, за ночь нас тут вновь не засыплет, — пошутила девушка.
Северянин достал мешок с запасами, которые дал ему лесник, сама Реана уже второй день сидела впроголодь, деля еду со своими мохнатыми друзьями.
Они ужинали, и тем временем Хог расспрашивал девушку о житье-бытье.
Как оказалось, князь не всегда ненавидел охотников. Раньше Нальфхор был город как город, но однажды появился какой-то маг. Непонятно почему, князь стал прислушиваться к его словам. И вот в Нальфхоре не осталось ни одного охотника.
В дверь послышалось слабое царапанье. Реана открыла, впустив своих лопоухих друзей. Собаки влетели в дом и, радостно попрыгав вокруг хозяйки, чинно улеглись у входа, к ним тотчас присоединилась белая кошка.
Люди последовали примеру животных и тоже легли спать. На улице было тихо и тепло.
Хога разбудило повизгивание собак. Звери сгрудились на середине комнаты и настороженно поглядывали то на дверь, то на окна.
На улице пронзительно выл ветер.
Северянин поднялся и, натянув сапоги, достал меч.
— Что... — на него смотрели испуганные глаза Реаны.
— Тихо! — прошептал северянин. Он подошел к окну и выглянул в щель между досками ставень. Сначала Хог не увидел ничего, кроме темноты, потом внезапно понял, что смотрит в чей-то заледенелый прозрачный глаз. Северянин отпрянул от окна.
— Что там?
— Похоже, мы в ловушке! Нужно было уходить вчера вечером, сразу.
— Но что там?
Хог повернулся в девушке.
— Слышала ли ты когда-нибудь про Хозяина зимы?
Реана кивнула, глядя на северянина круглыми глазами.
— Он сейчас там, снаружи, вместе со своей свитой, — Хогу было не по себе оттого, что не так давно он чуть сам не стал одним из тех, что тоскливыми голосами завывали за стенами.
— Что будем делать?
— Не знаю. Надеюсь, дом выдержит до утра, а там чары Хозяина зимы немного ослабеют, и мы сможем уйти.
На самом деле он просто успокаивал девушку, ни одному человеческому творению не выстоять против хозяина стихий. На мгновение буря за окном притихла. Хог насторожился, положив руку на рукоять меча. За дверью послышались грузные шаги, от которых собаки забились под кровать. Дверные доски покрылись изморозью с внутренней стороны.
Пальцы крепче сжали теплую рукоять, Реана почти перестала дышать, страх тонким острым коготком медленно впивался в сердце. В дверь три раза громко постучали.
Хог вытащил меч из ножен, по узорному клинку бродили ленивые синие искры.
Стук повторился, опять ровно три раза.
Северянин направил острие клинка на дверь.
И тут стук повторился в третий раз.
— Кто там? — спросил северянин.
Ответом был дикий хохот. Порыв ветра невиданной силы ударил по домику. Хог слышал, как трещит крыша. Дом мелко дрожал, будто был живым существом.
Реана вскочила и прижалась к спине северянина.
— Подожди! — Хог вручил ей меч, который тут же погас, и достал лук. И вновь произошло то же, что и в старом доме, лук засветился и стал серебряным, тетива походила на лунный луч.
Хог примерился к незнакомому оружию и наложил стрелу на тетиву. Крохотный серый камень, украшавший наконечник стрелы, вспыхнул ослепительным белым пламенем, ослепив людей, привыкших к слабому свету очага. Стрела выпорхнула из рук северянина будто по собственной воле. Оставляя за собой шлейф темно-синего пламени, она пролетела прямо сквозь дверь и нашла свою жертву снаружи.
Хог подскочил к совершенно целой двери и, распахнув ее, выглянул наружу.
Темноту разгоняло синеватое сияние стрелы, которая торчала из шеи корчившегося на земле кельдирка. Вокруг Хозяина зимы образовался круг тишины, за которым бесновалась буря. Хог видел в снежной кутерьме призрачные фигуры, которые то складывались из бешено мятущихся снежинок в человеческие силуэты, то вновь рассыпались. Северянину было жутко от их застывших слепых глаз и темных провалов ртов. Реана, закрыв глаза, судорожно цеплялась за его одежду.
Северянин забрал у девушки меч и подошел к кельдирку. Единорог замер, глядя на человека бездонным холодным глазом.
Меч из Темного серебра взвился и, протяжно застонав, впился в грудь худому беловолосому человеку с черными глазами.
На губах умирающего выступила сияющая кровь кельдирка, и он засмеялся.
— Ты не понимаешь, что сделал, Охотник.
Рука кельдирка потянулась к Хогу, но не смогла добраться до своего убийцы. Тогда пальцы, испачканные быстро тускнеющей кровью, вцепились в ногу подошедшей Реаны. Девушка завизжала. Северянин кинулся освобождать ее, но кельдирк рассыпался белесым инеем. В тот же миг буря успокоилась и все снежные призраки рассыпались, подобно своему хозяину.
Хог собрал в доме все вещи и вышел к Реане, которая оттирала снегом сапог. Собаки трусливо жались к человеку. Девушка взяла свою одежду из рук Хога, потом прижала к себе мяукающую кошку. По лицу Реаны текли слезы.
— Нужно быстрее уходить отсюда.
Девушка кивнула с отсутствующим видом. Хог нашел лыжи свои и Реаны.
Где-то на середине пути девушка свалилась в горячке, и северянину пришлось остаток пути нести ее на себе. Маленькая внучка лесника показалась почему-то необычайно тяжелой, но Хога беспокоило не это. Если он убил Хозяина зимы, то кто займет его место? Ему удалось убить кельдирка, да не простого, а Ленхнен, хотя даже Котику, несмотря на то, что он алди, такое было не по силам.
Лесник очень испугался за свою любимицу, увидев, в каком состоянии ее принес северянин. Он тут же принялся хлопотать вокруг нее, достал какие-то травы и настойки. Хог предоставил деду заботу о внучке, а сам вышел наружу — ему необходимо было кое с кем посоветоваться.
Ленивое зимнее солнце садилось, окрашивая выплывающие из-за горизонта облака в тоскливый фиолетовый цвет.
Хог сел на снег и достал заветный флакончик из кости морского дракона. Для защиты он положил обнаженный меч на колени.
Запах из флакона принес ожидаемое обострение чувств, а потом отрешение от тела. Но вместо привычного изменения мира он почувствовал, что погружается куда-то, его словно засасывала трясина. Хог несколько раз дернулся, но тут его затянуло с головой.
Полная темнота. Так темно не бывает никогда. Если открыть глаза в темной комнате, то перед ними начнут мерцать цветные пятна, плавать желтые точки.
Темнота и пустота.
Хог сделал шаг вперед, хотя тела своего не чувствовал. Но тут же понял, что пройти ему что-то мешает. Северянин нагнулся и ощупал преграду.
Перед ним лежало человеческое тело. При его прикосновении оно слабо засветилось знакомым синеватым светом.
Это была женщина, она мирно спала, положив руки под щеку. Черные с серебристым отливом волосы как грозовое облако летели вокруг. Тело незнакомки покрывал причудливый узор.
Хог тихонько потряс ее за плечо.
По телу женщины побежали яркие синие искры, совсем как по его мечу.
— Проснись!
Веки медленно поднялись и невероятно серые звездчатые глаза всмотрелись в Хога. У северянина заломило в висках. Он не знал, что на других людей его пристальный взгляд действует так же.
Женщина села. Черные волосы укрыли ее плащом.
— Кто ты? — спросил северянин.
— Я — меч! — сказала она, словно металл ударился о металл.
Северянин опешил.
— Кто?
— Меч! А кто ты, взявший меня в руки?
— Меня зовут Хог Хогарсон, по прозванию Бешеный Волк.
— Северянин! — она встала на ноги и сверху вниз посмотрела на Хога.
Хог запомнил место — права была Рыжая, когда говорила, что сейчас он нужен в Нижнем мире.
Та гостиница, что указали северянину стражники, нашлась примерно через сотню шагов, называлась она «Серый рыцарь». Хог изрядно удивился — обычно все «серое» было вязано с охотниками, так что в этом городе этот трактир был жестом их встреч. Северянин усмотрел в этом руку судьбы или одной рыжей девицы.
В общем зале собралось уже немало народу, но тех, кого бы Хог определил как охотников, не было, впрочем, при желаний, эта братия умела неплохо маскироваться.
Хог нашел хозяина, заплатил за комнату и заказал себе то ли плотный завтрак, то ли скромный обед.
Между тем не мешало бы за едой послушать разговоры и подумать о том, как провернуть задуманное дельце.
Нужный разговор северянин учуял сразу. Пожилой купец с размахом расписывал, как на его обоз в соседствующем с городом лесу напала парочка орков. Он с увлечением, нежась в лучах внимания собеседников, живописал оркские клыки и дубины. Хог, знакомый с этим племенем не понаслышке, сразу понял, что купец встретил вовсе не орков, мечи которых славились не меньше, чем эльфийские, а в своем облике орки не имели ничего очень уж ужасного. Некоторые девицы человеческого племени предпочитали этих отважных бойцов и верных мужей людям, а судя по Лэстриль, и некоторые эльфийского племени тоже. А на обоз напали, скорее всего, снежные тролли, которые потянулись сюда с севера с наступлением зимы.
— А что же охотники? — спросил один из слушателей, когда купец закончил описывать ущерб.
В зале послышались смешки — судя по всему, спрашивавший был не местным.
— Откуда в Нальфхоре взяться охотникам? — удивился хозяин гостиницы, вытирая руки о передник. Все в зале затихли, прислушиваясь.
— Эта братия здесь не появляется. Да и места у нас спокойные, это же не Северная Глушь.
— Что, здесь нельзя найти охотника? — осведомился пострадавший купец.
Хозяин гостиницы покачал головой.
— А как же быть с товаром, что у меня отняли эти нелюди? Я же разорен!!!
Хог отставил кружку с пивом.
— Может быть, я сумею тебе помочь?
Все в зале уставились на северянина.
— И кто же ты такой, что можешь сразиться с орками?
— Я — охотник!
Наступившая тишина обрушилась на северянина. В глазах людей появился страх, особенно в глазах горожан. Лицо купца просветлело:
— Если вернешь мне товар, одну десятую часть — тебе.
Вечером, когда Хог уже начал готовиться ко сну, в дверь его комнаты осторожно постучали.
— Кто там?
Дверь открылась, пропуская плотную фигуру хозяина трактира. Однако сейчас он мало походил на себя. Добродушное лицо стало суровым, в движениях исчезла суетливость.
— Откуда ты взялся? — спросил трактирщик.
— Из леса.
— Оно и видно. Ты знаешь, что те, кто были в трактире и слышали твой разговор с купцом, уже наверняка донесли на тебя?
— Кому? — северянин ничего не понимал.
— Стражникам. В наших местах нет ни одного охотника не потому, что они сюда не стремятся, а потому, что каждый появившийся тут же оказывается в темнице князя. Он объявил нас порождениями тьмы и уничтожает как может.
— Так ты тоже охотник? — удивился Хог.
— Откуда ты взялся, парень? Меня что-то берут сомнения в том, кто ты есть на самом деле. Я предупредил всех, что Нальфхор закрытая территория. И мы обходимся с тех пор своими силами, потому что только мы знаем обстановку в городе и действуем как можно незаметнее, ведь нельзя же оставлять людей совсем без помощи.
Хог с глупым видом стоял посреди комнаты, не зная, что противопоставить такому напору. Старого охотника было труднее провести, чем купца.
— Так что скажи мне, мальчик, почему ты решил изображать охотника? Ты не местный, это я вижу, вся округа знает о причудах князя. И не говори мне, что ты не знал о предупреждении, настоящий охотник заметил бы знак над воротами.
— Да, ты прав, старик, я не охотник, пока. Я даже не ученик, и не собираюсь им становиться, но, попав в этот город, я хочу узнать, что здесь происходит, почему настоящие охотники допустили, чтобы силы тьмы пустили корни под самым их носом.
— В таком случае, ты выбрал глупейший из способов, теперь тебя схватят и, если повезет, то просто отрубят голову, а если ты маг, то сожгут на костре. Кстати, ты знаешь, что девают с такими самозванцами, как ты, сами охотники? Дают меч и отправляют на неупокоеное кладбище.
— Мертвецы не так страшны, как живые. Те всегда предсказуемы.
Так всегда говорил дед, и сейчас неизвестно почему эти слова сами пришли на ум.
— А меч мне давать не надо, свой есть, — Хог холодно кивнул головой на кровать, где удобно расположился его клинок.
Сначала в глазах трактирщика появилась насмешка, потом удивление, когда он рассмотрел ножны.
— Откуда он у тебя?
— Так, друг один дал на время.
Глаза старого охотника сузились.
— Тот, кому принадлежал этот меч, никогда не отдал бы его никому, ни на секунду. Только смерть могла заставить его расстаться с этим оружием.
В руках охотника возник длинный нож с широким лезвием, до сих пор прятавшийся в ножнах под передником.
Хог отпрыгнул к кровати, коря себя за беспечность. Драться со старым охотником не хотелось, тем более что северянин не считал его врагом, но защищаться тоже не помешает.
Впрочем, сойтись в битве им было не суждено. Крепко запертые ставни распахнулись, и налетевший ветер накинул трактирщику на голову его передник.
Охотник, ошалев от такого предательства собственной одежды, замер. Когда старик, наконец, сумел освободиться, в лицо ему смотрел клинок узорного меча.
— Нож на пол!
Охотнику не оставалось ничего, кроме как подчиниться.
— А вот теперь поговорим спокойно.
Ставня скрипнула, словно напоминая о себе.
— Спасибо! — сказал Хог в пространство.
Ставни захлопнулись, задвижка стала на место, будто сама собой.
— Не бойся, я не тот, от кого вы прячетесь, — сказал северянин, глядя на быстро бледнеющее лицо трактирщика.
Словно в подтверждение, по лезвию меча от основания к кончику прошла мерцающая волна синего свечения. Лицо охотника приобрело цвет небелёного полотна.
— П-п-п... прости, что сразу не узнал, я должен был догадаться, когда только увидел твои глаза, — губы старика задрожали. — Так все-таки ты забрел сюда не случайно?
— Пока не знаю, но хотелось бы узнать.
— Уходить тебе надо, пока стража еще не зашевелилась, а то перекроют все ворота — и не уйдешь. А в городе спрятаться не получится, потому что у князя в услужении маг. Он быстро тебя найдет.
Северянин серьезно задумался.
— Я не для того сюда пришел, чтобы сразу уйти.
— Магическими талантами я не обладаю, и всяких волшебных штук у меня давно нет. Да и кто может заподозрить в простом старом трактирщике охотника. Но пока мое сердце бьется, я буду помогать тебе так же, как и все мои соратники.
— Я рад это слышать.
Ночь, однако, прошла спокойно. По крайней мере, никто не заявился. Но никакого спокойствия и в помине не было в мыслях северянина. Больше всего ему хотелось расспросить, за кого принял его старый охотник, раз так активно взялся помогать. О неожиданной помощи северянин думал меньше, это не могла быть Рыжая, ей нельзя появляться в Нижнем мире до весны, но она могла послать кого-нибудь из своих подручных духов. И больше всего Хогу не давало покоя то, что сказал трактирщик про его глаза.
Утром Хог встал, умылся, неторопливо позавтракал и отправился в лес.
Со вчерашнего дня заметно потеплело. С сосулек капало, да и солнышко светило совсем по-весеннему. А вот дорогу прилично развезло. Так что до места, указанного купцом, Хог добрался изгваздавшись по уши.
Следов нападения никаких не осталось. Значит, искать грабителей придется просто наугад. Северянин в очередной раз позавидовал Волчатнику, который просто отправил бы по следу Глэфа. А будь сейчас с ним Гривастый, вообще можно было бы просто попросить его.
Неожиданно меч сильно дернулся в ножнах, напоминая о себе. Хог вытащил клинок. Синее сияние казалось черным в радостном свете солнца. Руку с мечом повело на восток, прочь от дороги. Северянин решил послушаться меча и пошел, следуя указаниям.
Клинок завел его в самую чащу, идти здесь стало почти невозможно не только из-за глубоких сугробов, но и из-за валежника, надежно спрятанного под снегом, — в сухих ветках путались ноги. Человек часто спотыкался и падал, однажды ухнув в сугроб с головой. Хог выругался и, выбираясь из липких объятий подтаявшего снега, заметил, что все же нашел желаемое. В глубь чащобы вел четкий след огромных ног. Ветки кустов и деревьев были в этом месте поломаны, отмечая путь тролля в лесу.
След вывел его к большой землянке, из отверстия в округлой крыше поднималась тонкая струйка дыма. У землянки виднелся темный силуэт лося. Подойди Хог с подветренной стороны, чуткие ноздри зверя давно учуяли бы его. Лось рыл копытом снег в надежде найти хоть немного осенней травы.
Северянин, осторожно обходя зверя против ветра, подкрался к землянке. Несомненно, это было жилище снежного тролля, это они разводили лосей и использовали их вместо лошадей.
Тут из землянки выбралась мохнатая фигура. Судя по размерам, это был детеныш. Тролльчонок подошел к лосю и, потрепав его по шее, принялся собирать хворост.
Хог вжался в снег — еще не хватало, чтобы его заметили раньше времени.
Шерсть у маленького тролля была совсем белой, как снег, выделялись только большие круглые зеленые глаза и черный нос, похожий на собачий, рогов у снежных троллей, в отличие от их пещерных родственников, не было.
Тролльчонок, набрав хворосту, отложил в сторону охапку и принялся возиться в снегу. Вскоре северянин догадался, что он строит снежную бабу. В этот момент он был так похож на обычного ребенка, что у Хога защемило сердце. Но не следовало забывать, что в любой момент могут заявиться родители, а они не будут столь милы.
Внезапно раздавшийся резкий свист заставил северянина подскочить. Тролльчонок упал и, скуля, начал кататься по снегу. Из его груди торчало древко стрелы.
Ветви затрещали, и к землянке вышли трое. Они были одеты в одежды стражников, один нес в руке лук. Походя один пнул недостроенную снежную бабу. Лось метался на привязи, но не мог порвать толстый сыромятный ремень, чтобы броситься на обидчиков.
— Пока они молодые, то шерсть у них нежная, что у соболя, — говоривший склонился над маленьким троллем, занося нож, но тут же захрипел, цепляясь за рукоять метательного ножа, впившегося ему в горло.
Остальные двое озирались, обнажив мечи, и тут заметили бешено глядящего на них северянина.
Хог, не слыша, что кричали ему стражники, прыгнул вперед, занося для удара меч. Лезвие из Темного серебра легко разрубило сначала клинок, потом кольчугу и плоть.
Второй оказался проворнее, он бросил в лицо северянину лук и рванул прочь не разбирая дороги. Он остановился, когда острое раздвоенное копыто раскроило ему череп.
Хог склонился над маленьким троллем, который уже потерял сознание. Стрела прошла высоко над сердцем, к тому же удар смягчила густая длинная шерсть, так что рана была вовсе не так страшна. К тому же лучник использовал простой наконечник, без зазубрин, ему не хотелось портить шкуру. Хог сплюнул.
Северянин извлек стрелу и, покопавшись в запасах, с которыми никогда не расставался, нашел лоскут чистой ткани.
Хог так увлекся своим занятием, что дикий рев, раздавшийся прямо над ним, ошеломил и оглушил его. Удар белой лапы с черными когтями, от которого северянин взлетел в воздух, — и наступила темнота...
Что-то равномерно бухало совсем рядом. Хог не сразу понял, что это стучит у него в голове. Он не чувствовал ни рук, ни ног, только страшный холод, сковавший все его тело. Северянин попробовал пошевелить пальцами, но не смог, было ощущение, что ног и рук просто нет. Глаза и те не желали открываться. Веки казались несмазанными воротами. Ко всему прочему, он не помнил, что произошло. Вроде бы он попал в Нижний мир, может, Бенши что-нибудь перепутала и перенесла его не туда? Но все мысли скрадывала подступающая усталость, очень хотелось спать. Заснуть. Просто спать, ни о чем не думать.
От мыслей о сне северянина отвлек чувствительный толчок в бок, от неожиданности у него даже открылись глаза. Сначала Хог ничего не увидел из-за мутной серой пелены, потом, проморгавшись, понял, что это просто снег густо залепил ресницы.
Была ясная лунная ночь, снег блестел серебром. А прямо перед ним стоял единорог, белый как снег. Черные бархатные глаза задумчиво смотрели на северянина.
— Вот ты какой, Охотник, — сказал мягкий голос у него в голове. — Когда я видел тебя раньше, ты был слаб, а сейчас ты начал набирать силу. У тебя теперь есть меч, ты становишься опасен.
— Помоги! — губы были словно чужими.
Кельдирк засмеялся.
— Зачем? Я лучше подожду, пока ты замерзнешь. После этого ты будешь полностью принадлежать мне.
Что-то капнуло на щеку северянина, потом еще и еще раз, капли были теплыми. Шел дождь.
Единорог поднял голову, его пышная грива намокла и стала облезлой, как весенний снег.
— Откуда вы взялись? Кто позволил?
Перед белым единорогом возник еще один, он был не так ясно виден, и был не белым, а серым в мелких крапинках. Налетевший порыв ветра принес тепло и стойкий запах весны, и появился третий кельдирк, маленький и рыжий. Хог зажмурился. Но когда открыл глаза, единороги не исчезли. Удвоенными силами они наступали на белого.
— Вы что, взбесились? Сейчас не ваше время! — кельдирк ошеломленно отступал.
Его противники молчали.
Чьи-то руки обхватили Хога, оторвав примерзший плащ ото льда, северянин дернулся и потерял сознание.
В этот раз он приходил в себя дольше, но ощущения были гораздо приятнее. Очнутся он от тепла. Согрелась, казалось, каждая частичка его тела, которое пребывало в каком-то сонном оцепенении. Странно, но ничего не болело, хотя должно было бы. Ведь он так сильно замерз.
Хог слегка пошевелил кончиками пальцев, на пробу. Пальцы шевелились. Ладонь тоже. Северянин открыл глаза.
В комнате было темно, так что он не сразу разглядел, где находится. По потолку метались слабые всполохи, то ли от свечи, то ли от затухающего очага. Хог приподнялся на локте, удивившись легкости, с которой это ему удалось. Он лежал на узкой кровати, укрытый пушистым шерстяным одеялом.
В ответ на его шевеление в самом темном углу зажглись два желтых глаза.
Северянин пошарил рукой вокруг, надеясь найти какое-нибудь оружие.
Затеплилась свеча, и Хог понял, что оружие искать не надо. Огонек осветил старого сморщенного человека с длинной белой бородой, на плече которого сидела маленькая белая кошка, глаза которой и напугали северянина.
— Где я? — спросил Хог.
— В моем доме. А я княжий лесник.
— Но как я сюда попал?
— А этого я не знаю, я услышал ночью стук в дверь. Открыл, а ты лежишь на пороге.
Кошка покинула свое место на плече старика и шмыгнула куда-то в темноту.
— Но когда это было?
— Почитай уж четыре дня назад. Тогда еще случилась небывалая оттепель, а теперь снова зима лютует, позамерзло все, пурга такая, что на улицу не выйти. Внучка моя отправилась в дальнюю сторожку и не вернулась с тех пор. Где она, что с ней — неизвестно.
Хог не слушал, думая о своем. Четыре дня. Он пощупал свое лицо — кожа была гладкой, никаких следов от удара не осталось. Да и кто его мог принести к дому лесника? А та кельди... Это же ведь была Рыжая!
— А что, до города никак нельзя добраться?
— Я же говорю, замело все. Из дому выйти невозможно.
На следующее утро Хог встал как ни в чем не бывало.
Позавтракав нехитрыми припасами лесника, северянин вышел наружу. Для того чтобы это сделать, ему пришлось разгребать сугробы перед входом.
Снаружи было тихо. Ветра не было. Медленно падали большие хлопья снега.
Кошка лесника выпрыгнула из дома, по уши провалившись в снег. Северянин выловил из сугроба вопящее животное и возвернул хозяину.
— Тишь да гладь. Может, Реана сегодня вернется.
— А где эта ваша дальняя сторожка?
— Ой, далеко! На другом конце леса.
— Что же твоя внучка одна ходит? Не боишься отпускать?
— А чего бояться, места у нас тихие, — Хог вспомнил снежных троллей, — да и собак она взяла.
Но внучка лесника не пришла и к вечеру. Старик забеспокоился, сам он не мог последовать за ней, здоровье не позволяло.
Так что следующим утром Хог вытащил старые лыжи, смазал их как следует и отправился в путь. Впереди бежала белая кошка, которую старик отправил с ним в проводники.
До сторожки они добрались только к полудню следующего дня, заночевав в лесу, благо ночь была теплая. Увидев сторожку, Хог понял, почему внучка лесника не могла прийти, — домик был завален снегом по крышу. Только под самой стрехой было прокопано маленькое окошко, куда и нырнула белая кошка, вскарабкавшись по сугробу, как по горке.
— Дедушка! Ты пришел! — послышался из окошка голос.
— Потерпи немного, я сейчас откопаю дверь.
— Ты кто?
Меня прислал твой дед, — сказал северянин, принимаясь за работу.
Управиться без лопаты было весьма непросто, Хог воспользовался широкой лыжей. Вскоре на вторую лыжу были повешены плащ и куртка, а от самого северянина валил пар. Хог открывал дверь уже в темноте. Чуть не сбив его, из домика выскочили две большие мохнатые собаки, они с радостным лаем принялись кувыркаться в снегу. А вслед за зверями вышла и хозяйка.
— Спасибо, — сказала девушка. — Мне самой пришлось бы ждать, пока снег растает.
Хог кивнул, натягивая куртку, — стоило остановиться, как морозец начал прихватывать за бока. Она позвала его в дом.
— Надеюсь, за ночь нас тут вновь не засыплет, — пошутила девушка.
Северянин достал мешок с запасами, которые дал ему лесник, сама Реана уже второй день сидела впроголодь, деля еду со своими мохнатыми друзьями.
Они ужинали, и тем временем Хог расспрашивал девушку о житье-бытье.
Как оказалось, князь не всегда ненавидел охотников. Раньше Нальфхор был город как город, но однажды появился какой-то маг. Непонятно почему, князь стал прислушиваться к его словам. И вот в Нальфхоре не осталось ни одного охотника.
В дверь послышалось слабое царапанье. Реана открыла, впустив своих лопоухих друзей. Собаки влетели в дом и, радостно попрыгав вокруг хозяйки, чинно улеглись у входа, к ним тотчас присоединилась белая кошка.
Люди последовали примеру животных и тоже легли спать. На улице было тихо и тепло.
Хога разбудило повизгивание собак. Звери сгрудились на середине комнаты и настороженно поглядывали то на дверь, то на окна.
На улице пронзительно выл ветер.
Северянин поднялся и, натянув сапоги, достал меч.
— Что... — на него смотрели испуганные глаза Реаны.
— Тихо! — прошептал северянин. Он подошел к окну и выглянул в щель между досками ставень. Сначала Хог не увидел ничего, кроме темноты, потом внезапно понял, что смотрит в чей-то заледенелый прозрачный глаз. Северянин отпрянул от окна.
— Что там?
— Похоже, мы в ловушке! Нужно было уходить вчера вечером, сразу.
— Но что там?
Хог повернулся в девушке.
— Слышала ли ты когда-нибудь про Хозяина зимы?
Реана кивнула, глядя на северянина круглыми глазами.
— Он сейчас там, снаружи, вместе со своей свитой, — Хогу было не по себе оттого, что не так давно он чуть сам не стал одним из тех, что тоскливыми голосами завывали за стенами.
— Что будем делать?
— Не знаю. Надеюсь, дом выдержит до утра, а там чары Хозяина зимы немного ослабеют, и мы сможем уйти.
На самом деле он просто успокаивал девушку, ни одному человеческому творению не выстоять против хозяина стихий. На мгновение буря за окном притихла. Хог насторожился, положив руку на рукоять меча. За дверью послышались грузные шаги, от которых собаки забились под кровать. Дверные доски покрылись изморозью с внутренней стороны.
Пальцы крепче сжали теплую рукоять, Реана почти перестала дышать, страх тонким острым коготком медленно впивался в сердце. В дверь три раза громко постучали.
Хог вытащил меч из ножен, по узорному клинку бродили ленивые синие искры.
Стук повторился, опять ровно три раза.
Северянин направил острие клинка на дверь.
И тут стук повторился в третий раз.
— Кто там? — спросил северянин.
Ответом был дикий хохот. Порыв ветра невиданной силы ударил по домику. Хог слышал, как трещит крыша. Дом мелко дрожал, будто был живым существом.
Реана вскочила и прижалась к спине северянина.
— Подожди! — Хог вручил ей меч, который тут же погас, и достал лук. И вновь произошло то же, что и в старом доме, лук засветился и стал серебряным, тетива походила на лунный луч.
Хог примерился к незнакомому оружию и наложил стрелу на тетиву. Крохотный серый камень, украшавший наконечник стрелы, вспыхнул ослепительным белым пламенем, ослепив людей, привыкших к слабому свету очага. Стрела выпорхнула из рук северянина будто по собственной воле. Оставляя за собой шлейф темно-синего пламени, она пролетела прямо сквозь дверь и нашла свою жертву снаружи.
Хог подскочил к совершенно целой двери и, распахнув ее, выглянул наружу.
Темноту разгоняло синеватое сияние стрелы, которая торчала из шеи корчившегося на земле кельдирка. Вокруг Хозяина зимы образовался круг тишины, за которым бесновалась буря. Хог видел в снежной кутерьме призрачные фигуры, которые то складывались из бешено мятущихся снежинок в человеческие силуэты, то вновь рассыпались. Северянину было жутко от их застывших слепых глаз и темных провалов ртов. Реана, закрыв глаза, судорожно цеплялась за его одежду.
Северянин забрал у девушки меч и подошел к кельдирку. Единорог замер, глядя на человека бездонным холодным глазом.
Меч из Темного серебра взвился и, протяжно застонав, впился в грудь худому беловолосому человеку с черными глазами.
На губах умирающего выступила сияющая кровь кельдирка, и он засмеялся.
— Ты не понимаешь, что сделал, Охотник.
Рука кельдирка потянулась к Хогу, но не смогла добраться до своего убийцы. Тогда пальцы, испачканные быстро тускнеющей кровью, вцепились в ногу подошедшей Реаны. Девушка завизжала. Северянин кинулся освобождать ее, но кельдирк рассыпался белесым инеем. В тот же миг буря успокоилась и все снежные призраки рассыпались, подобно своему хозяину.
Хог собрал в доме все вещи и вышел к Реане, которая оттирала снегом сапог. Собаки трусливо жались к человеку. Девушка взяла свою одежду из рук Хога, потом прижала к себе мяукающую кошку. По лицу Реаны текли слезы.
— Нужно быстрее уходить отсюда.
Девушка кивнула с отсутствующим видом. Хог нашел лыжи свои и Реаны.
Где-то на середине пути девушка свалилась в горячке, и северянину пришлось остаток пути нести ее на себе. Маленькая внучка лесника показалась почему-то необычайно тяжелой, но Хога беспокоило не это. Если он убил Хозяина зимы, то кто займет его место? Ему удалось убить кельдирка, да не простого, а Ленхнен, хотя даже Котику, несмотря на то, что он алди, такое было не по силам.
Лесник очень испугался за свою любимицу, увидев, в каком состоянии ее принес северянин. Он тут же принялся хлопотать вокруг нее, достал какие-то травы и настойки. Хог предоставил деду заботу о внучке, а сам вышел наружу — ему необходимо было кое с кем посоветоваться.
Ленивое зимнее солнце садилось, окрашивая выплывающие из-за горизонта облака в тоскливый фиолетовый цвет.
Хог сел на снег и достал заветный флакончик из кости морского дракона. Для защиты он положил обнаженный меч на колени.
Запах из флакона принес ожидаемое обострение чувств, а потом отрешение от тела. Но вместо привычного изменения мира он почувствовал, что погружается куда-то, его словно засасывала трясина. Хог несколько раз дернулся, но тут его затянуло с головой.
Полная темнота. Так темно не бывает никогда. Если открыть глаза в темной комнате, то перед ними начнут мерцать цветные пятна, плавать желтые точки.
Темнота и пустота.
Хог сделал шаг вперед, хотя тела своего не чувствовал. Но тут же понял, что пройти ему что-то мешает. Северянин нагнулся и ощупал преграду.
Перед ним лежало человеческое тело. При его прикосновении оно слабо засветилось знакомым синеватым светом.
Это была женщина, она мирно спала, положив руки под щеку. Черные с серебристым отливом волосы как грозовое облако летели вокруг. Тело незнакомки покрывал причудливый узор.
Хог тихонько потряс ее за плечо.
По телу женщины побежали яркие синие искры, совсем как по его мечу.
— Проснись!
Веки медленно поднялись и невероятно серые звездчатые глаза всмотрелись в Хога. У северянина заломило в висках. Он не знал, что на других людей его пристальный взгляд действует так же.
Женщина села. Черные волосы укрыли ее плащом.
— Кто ты? — спросил северянин.
— Я — меч! — сказала она, словно металл ударился о металл.
Северянин опешил.
— Кто?
— Меч! А кто ты, взявший меня в руки?
— Меня зовут Хог Хогарсон, по прозванию Бешеный Волк.
— Северянин! — она встала на ноги и сверху вниз посмотрела на Хога.