Хенли Вирджиния. Желанная

   Заплетая перед зеркалом косу, девушка отметила, что выбранный Аделью наряд удачно оттеняет цвет ее волос. Нижнее платье абрикосового цвета, поверх него надевается туника из янтарного бархата. В сочетании с таким нарядом длинные пряди волос кажутся чистым золотом. Брайенна решительно расправила плечи. Не так много радостей у нее в жизни, чтобы не насладиться поездкой в родовое гнездо. Ей словно преподнесли неожиданный подарок, и ничто не может омрачить ее радость!
   Послышался тихий стук, Адель поспешила к двери. На пороге стоял Пэдди, оруженосец Хоксблада.
   — Я пришел за сундуками, мэм.
   — Можете называть меня Адель, — кивнула тетка, но дальнейших слов Брайенна не расслышала, как, впрочем, и ответа Пэдди. Очевидно, между ними завязывались более чем дружеские отношения.
   В это же время Али явился за вещами Джоан. Служанка-валлийка пришлась по вкусу арабу — ведь по сути она была такой же чужестранкой, как и он, среди этих англо-норманнов, правивших Англией. Кроме того, дух мистицизма, не чуждый Глинис, был также весьма близок Али.
   Джоан никак не могла заставить себя собраться, поэтому велела Глинис заняться сундуком, пока она сама причешется. На девушке было нижнее платье из легкого кремового батиста с бархатной туникой кораллового цвета. Схватив щетку, она разделила пробором серебристые волосы и перехватила их коралловыми лентами, чтобы они доходили ей только до плеч. Потом натянула козловые сапожки, подхватила шкатулку с драгоценными письмами Эдуарда и побежала в нижнее крыло, забыв в спешке, что под подушкой лежит последняя записка принца.
   Через полчаса после отъезда леди Джоан Кент пухленькая служанка отдала письмо Роберту де Бошему. Несколько монет перешли из рук в руки, и девушка незаметно ускользнула.
   Сын Уоррика, нахмурившись, прочел любовное послание. Он заподозрил было, что его братец-ублюдок тайком встречается с прекрасной леди Кент, и подкупил служанку, желая получить доказательства. Однако письмо оказалось от принца Эдуарда, очевидно, обозленного на короля, отдавшего руку Джоан де Монтекьюту. Так значит, Джоан — любовница наследника, а братец выступает только в роли посредника.
   Роберт, морщась, осторожно принял позу поудобнее, размышляя над тем, что узнал. Раздор в королевской семье всегда можно обратить себе на пользу. Владеть такой тайной — значит иметь неотразимое оружие, которое в конце концов поможет победить Лайонелу. И, если подумать хорошенько, не один принц Эдуард расстроен из-за помолвки. Сэр Джон Холланд тоже мечтал овладеть маленькой шлюпкой, а он из числа самых честолюбивых молодых петушков при дворе. Неплохо бы стать союзником такого жадного до денег и власти человека. Роберт пошлет ему приглашение на ужин с ним и принцем Лайонелом.
 
   Хоксблад взял в Бедфорд караван тяжелых телег, предназначаемых обычно для перевозки оружия. На каждой сидели два человека, обученные править упряжкой волов. Кроме того, с ними отправились корнуольские солдаты, находившиеся под началом Хоксблада.
   На одну из телег погрузили сундуки дам, и королевские конюхи вывели лошадей усевшись на свою белую кобылку Папильон^[44], леди Бедфорд улыбнулась, заметив, как бережно оруженосцы Хоксблада подсаживают в седла камеристок. Кони нетерпеливо приплясывали, все готовы были тронуться в путь и ожидали только леди Кент. Браиенна метнула взгляд на Кристиана, ожидая увидеть недовольное, сумрачное лицо, но не заметила ни малейшего признака раздражения. Он спокойно сидел в седле, словно приготовившись ждать целую вечность, если понадобится.
   Наконец появилась Джоан. Кристиан Хоксблад галантно спешился, быстро подошел к девушке и, стиснув сильными руками ее талию, легко, словно тростинку, поднял в седло белой кобылки. Джоан вознаградила рыцаря ангельской улыбкой, а Браиенна сказала себе, что подруга по природе добра и приветлива, поэтому не обращает внимания, как ошеломляюще воздействует на мужчин ее красота.
   Кристиан подал знак, и колеса телег загромыхали по вымощенному булыжником двору.
   Караван выбрался на Теймз-стрит и повернул на север.
   За воловьими упряжками медленно следовал отряд рыцарей в доспехах. Проехав долину Темзы, они пересекли реку, миновали Итонский колледж и продолжили путь на север, к древнему городу Эмершему с прелестной улочкой Хай-стрит. Однако прошло полдня, прежде чем они добрались туда, и Хоксблад решил остановиться на обед на лугу в окрестностях Эмершема. Здесь протекал неглубокий ручей, так что возничие смогли напоить и накормить волов, пока люди Хоксблада разгружали телегу с припасами, вынимали хлеб, холодные мясные пироги и паштеты, сыр и эль.
   Адель и Глинис тоскливо переглянулись.
   — Я и не подумала что-то захватить, — призналась Адель.
   — А я-то считала, что мы остановимся в одной из королевских резиденций, — покачала головой Браиенна.
   — Может, мужчины поделятся с нами. Спроси у них, Джоан. Я еще не встречала рыцаря, который мог бы отказать тебе в любой просьбе.
   Но тут Браиенна гордо вскинула голову с длинными золотистыми волосами.
   — Я скорее умру с голода, чем попрошу у него!
   Ее спутницы удивленно переглянулись. Они не ожидали от всегда спокойной девушки такого взрыва.
   Подошедший Али помог им спешиться.
   — Леди, если вы немного посидите в тени этих буковых деревьев, мы успеем приготовить обед.
   — О, как чудесно! — воскликнула Джоан. Женщины воспользовались приглашением, трое из них охотно, одна — нерешительно. Али не упустил ни одной мелочи — поднес всем душистую воду и полотенца, как только дамы расселись на зеленой траве, вынул из корзины скатерть, расстелил и начал выкладывать дичь, ломтики сыра, холодные артишоки и крохотные дикие яблочки, начиненные специями. Вручив дамам серебряные кубки, он удалился на почтительное расстояние, чтобы не мешать своим присутствием. Хоксблад, держа в руке мех^[45] с вином, подошел сначала к Брайенне, чтобы наполнить ее кубок. В памяти девушки мгновенно всплыло воспоминание о том, как они пили из одной чаши на пиру после турнира, и Браиенна отпрянула с гневом.
   — Я не стану пить ваше вино!
   Хоксблад долго безмолвно смотрел на нее. Здесь, среди огромного зеленого луга, ее испуг казался поистине смехотворным.
   — Вы должны выпить что-нибудь, моя госпожа, — тихо сказал он.
   Брайенна вскочила, сжимая серебряную чашу.
   — Я зачерпну воды из ручья, — решила она и направилась к источнику.
   Дам смутило столь необычное поведение Брайенны. Сами же они одна за другой грациозно протягивали чаши Кристиану. Спустя несколько минут он последовал за Брайенной, вероятно, с намерением разрушить стену, которую та пыталась воздвигнуть между ними.
   — Миледи… — твердо начал он.
   Брайенна круто развернулась.
   — Оставьте меня в покое! — вскрикнула она, вытягивая руку, словно желая отогнать злого духа.
   Она действительно вела себя как-то странно и совершенно неразумно. Он не сделал и не сказал ничего, что могло бы вызвать такую реакцию. Кристиан задумал окончательно разозлить ее, довести до белого каления, может, тогда Брайенна выложит все, что у нее на душе.
   — Насколько я знаю, своенравие и упрямство свойственны женской природе, но я вправе ожидать обычной вежливости и не позволю, чтобы со мной обращались, как с ничтожным слугой.
   В глазах Брайенны заблестели зелено-золотые искорки.
   — Я знаю, что вы пытаетесь сделать, злобный дьявол!
   — Интересно, что же, миледи?
   — Хотите заколдовать меня, чтобы я оказалась в вашей власти, но ничего не выйдет. Вы не сможете зачаровать меня, я ни за что не покорюсь!
   Темные брови изумленно поднялись, уголки рта раздвинулись в улыбке.
   — Значит, не смогу, леди? — загадочно переспросил он.
   Низкий голос окутал ее черным бархатом, соблазняя, маня, завлекая.
   Брайенна выглядела чародейкой из какого-то волшебного предания, таинственной и прекрасной, окутанной покрывалом золотых волос.
   — Берегитесь меня и будьте настороже каждую секунду дня и ночи, иначе я завладею вашей душой, — поддразнил он.
   Эти слова, сказанные громко, при свете дня, казались не более чем смехотворным вздором, но Брайенна прекрасно сознавала, что в каждой шутке есть зерно правды. Хоксблад и в самом деле обладал сверхъестественной силой. Он не походил на обычного человека. На миг Брайенна даже задалась вопросом, существует ли бессмертие, но потом все же решительно повернулась и направилась к ручью. Он не стал ее догонять.
   Девушка задержалась у воды как могла долго и наконец медленно побрела обратно к буковой рощице. Присоединившись к дамам, она заметила, что они кормят забавное маленькое создание с черными лапками. Брайенна сразу отвлеклась от грустных мыслей.
   — Да это хорек! Никогда раньше не видела ручных хорьков. — Она вместе со всеми смеялась над проделками зверька, особенно когда тот, встав на задние лапки, взял у Глинис кусочек мяса, а потом ткнулся носом в ее пальцы, прося еще.
   Брайенна нагнулась и протянула зверьку серебряную чашу с водой. Хорек, поблескивая глазами, тут же по-кошачьи стал лакать. Напившись, он начал стрекотать и подпрыгивать, словно танцуя.
   — Чего он хочет? — смеясь, спросила Брайенна.
   — Поиграть с вами, — раздался совсем рядом низкий голос.
   Брайенна обернулась. Выражение лила Хоксблада ясно говорило, что он тоже бы не прочь поиграть с ней. Девушка густо покраснела.
   — Это ваш? — поспешно спросила она, не желая показать, как сильно тревожит ее близость Кристиана.
   — Да, мы крепко подружились. Зубастик пал жертвой моих чар, — поддразнил он.
   — Без сомнения, вы сотворили какое-то злое колдовство над бедным маленьким созданием, — вскинулась она.
   — Без сомнения, — ухмыльнулся Кристиан.
   Ему было необходимо поговорить с глазу на глаз с Джоан. Сегодня она выглядела такой хрупкой и одинокой! Он подвел Джоан к ее кобылке, возвышаясь над хрупкой девушкой, словно башня.
   — Вы устали, миледи?
   — Немного, — призналась она еле слышно.
   — Путешествие с воловьими упряжками обычно очень медленное, но сегодня нам предстоит не очень долгий путь.
   Он внимательно присматривался к лицу девушки в ожидании, когда на нем засияет улыбка.
   — Вы очень добры, беспокоясь обо мне, Кристиан. Где мы остановимся? — безразлично спросила она.
   Кристиан, сжав тонкую талию, подсадил девушку в седло.
   — В Беркхемстеде, — ответил он.
   В глазах Джоан блеснула робкая надежда.
   — Эдуард ожидает вас там, — шепнул Хоксблад. Джоан обняла его и поцеловала в щеку. Улыбка ее и в самом деле, словно солнце, появившееся из-за туч, осветила все вокруг.
   Увидев столь интимную сцену, Брайенна замедлила шаги. Жгучая ревность, подобно зеленому пламени, опалила душу. Джоан совершенно потеряла разум! В этот момент она готова была удушить подругу.
   Пэдди помог Брайенне сесть в седло, потом, подняв хорька, подошел к Адели. Они начали весело болтать. Вскочив в седло, Пэдди старался держаться поближе к камеристке.
   Меж тем Брайенна чувствовала себя в разладе со всем миром. Раздражение не улеглось даже при виде Али, что-то шептавшего Глинис. Теперь у Брайенны не оставалось выбора, кроме как ехать в компании Джоан. И неожиданно она, не веря своим ушам, услыхала, как подруга весело напевает. Терпению Брайенны пришел конец. Не выдержав, она открыла рот, и с губ сами собой сорвались жестокие слова:
   — Джоан, тебе давно пора подумать о своем поведении! Ты флиртуешь с любым мужчиной, который обратит на тебя внимание. Поверь, иногда ты выглядишь, как бесстыжая развязная девчонка!
   Джоан, чьи грезы о принце Эдуарде были столь грубо развеяны, непонимающе взглянула на Брайенну.
   — Что ты имеешь в виду?
   — Не притворяйся, твоя ангельская невинность меня не обманет, все это сущее вранье! Если ты не в силах держаться подальше от этого чертова араба, по крайней мере, хоть не позорь себя — не целуйся с ним на людях!
   — Вот как, Брайенна? Да ты ревнуешь!
   — Ревную? Глупости! Я обручена.
   — Я тоже, — ответила Джоан, — но это не мешает мне любить другого! Брайенна, ты влюблена в Кристиана?
   — Да ты сошла с ума! Неужели не знаешь, какие о нем ходят слухи? Ему совратить женщину — все равно что персик с дерева сорвать! Флиртуя с ним, ты напрашиваешься на беду!
   — Я никогда не флиртовала с ним, Брайенна, — отрицала Джоан.
   — Ты кокетничаешь, сама того не сознавая. Ведешь себя, как распутная девка!
   — А ты сегодня похожа на принцессу Изабел, такая же недобрая и капризная. По-моему, ты считаешь обоих братьев де Бошем своей собственностью! Чем судить других, лучше погляди на себя, — в сердцах ответила Джоан.
   Обе гневно воззрились друг на друга. Наконец Джоан, опомнившись, пришпорила лошадку и помчалась догонять Глинис, Адель и их кавалеров, предоставив Брайенну самой себе. Сегодня девушка не замечала окружающей красоты. Обычно она благоговейно, взором художника рассматривала великолепные пейзажи, любуясь трепещущей зеленью листвы, серебряными стволами берез, красными ягодами рябины. Но теперь… С каждой милей ей становилось все хуже и хуже. Господи, да ведь она поссорилась с лучшей подругой… Из-за чего?! Гнев бушевал в ней, гнев на себя и на неизвестно откуда взявшегося смуглого чужака. Он, конечно, хотел бы завладеть ими обеими, а Джоан просто слишком невинна, чтобы заподозрить обман!
   Солнечный свет угасал, на землю спускались сумерки, когда караван наконец въехал во внутренний двор Беркхемстеда.
   Пэдди снял с телеги сундуки Брайенны и Адели, все трое направились к замку.
   — Я не знала, что мы будем ночевать в Беркхемстеде, — сказала Брайенна оруженосцу.
   — Мы заехали сюда, чтобы взять еще несколько телег с упряжками.
   — Понимаю, — кивнула девушка. — А, вот и этот противный управитель! Надеюсь, на этот раз он отведет нам покои поприличнее! Вряд ли он будет задирать нос в отсутствие принцессы Изабел!
   Как оказалось, принц Эдуард дал управителю особые приказания относительно спален для гостей. Адель поместили в отдельную комнату, рядом с покоями леди Бедфорд.
   Пэдди, поставив сундук Адели, пригласил камеристку посидеть с ним в зале. Та, расплывшись в улыбке, заверила, что постарается выкроить время, и поспешила помочь Брайенне переодеться.
   — Я сегодня неподходящая компания, Адель. Пожалуй, попрошу принести мне ужин в комнату.
   — После ванны ложись пораньше и завтра будешь свежа, как утренняя роса, мой ягненочек.
   Но Брайенна сильно сомневалась в этом. Она вела себя по отношению к Джоан, словно сварливая ведьма, и теперь мучилась угрызениями совести.
   — Попроси принести горячей воды и для себя тоже, Адель. Я буду только рада побыть в одиночестве. Попробую сделать несколько рисунков, пока сцены турнира еще свежи в памяти.
   Повесив янтарную тунику в гардероб, она подождала, пока принесут воду. После ванны вновь надела абрикосовое нижнее платье и долго стояла у окна, вглядываясь в сумерки и пытаясь разобраться в хаосе охвативших ее чувств. Из задумчивости ее вывела Адель, которая принесла поднос с ужином.
   — Этот странный управитель, — объявила камеристка, — поместил леди Джоан в другое крыло. Но, может, это к лучшему? Вы сегодня не очень-то ладите.
   Эти слова только ухудшили настроение Брайенны. Адель, по-видимому, ждала объяснений, что произошло между ними, но не дождалась и сообщила:
   — Мы с Глинис спустимся в зал. Джоан тоже попросила принести ей ужин в спальню. Может, вам и впрямь следует пока держаться подальше друг от друга.
   Брайенна продолжала молчать, и Адель, пожелав ей доброй ночи, удалилась. Вздохнув, девушка взяла листок пергамента и начала рисовать увиденную на турнире лошадь в чепраке, затмевавшем яркостью даже павлинье оперение. Обычно ей прекрасно удавались изображения коней — голова должна быть узкая, глаза серые, как у сокола, грудь широкая и квадратная, ляжки округлые, а крестец подобранный. Но на этот раз Брайенна с раздражением оглядела то, что получилось, и отбросила пергамент.
   — Не лошадь, а собака какая-то, — презрительно фыркнула она.
   Как ни пыталась отвлечься, а мысли постоянно возвращались к Джоан. Брайенна снова принялась рисовать, но уже рассеянно.
   Прямо на нее с листа пергамента смотрело лицо Кристиана Хоксблада. Она раздраженно швырнула уголек и стерла с пальцев черные пятна. Тяжело вздохнув, Брайенна вновь уселась у окна.
 
   Дверь в комнату Джоан Кент тихо отворилась, и на пороге появился принц Эдуард в черной мантии, вышитой золотыми валлийскими драконами. Джоан с криком радости бросилась к возлюбленному, и тот страстно сжал ее в объятиях. Девушка была так мала ростом, что ее макушка едва доходила до груди принца. Прижавшись ухом к этой сильной груди, она слушала гулкий стук сердца и не могла наслушаться.
   — Ваше высочество, как вы успели добраться сюда раньше нас?
   — Милая, не называй меня «ваше высочество», это сразу создает преграду между нами, а Господь знает, их и без того немало.
   — О, Эдуард, я так боялась, что мы больше никогда не увидимся наедине.
   — Отныне это станет моей главной целью, Жанетт. Принц почувствовал, как боязливо дрожит девушка.
   — Я… я не хочу выходить замуж за Уильяма де Монтекьюта.
   Эдуард нежно поцеловал сверкающие волосы, приподняв пальцем подбородок Джоан, взглянул ей в глаза, блестящие от непролитых слез, и сказал, подчеркивая каждое слово:
   — Не волнуйся, моя любовь, ты не станешь его женой.
   — Но король…
   — Король — любовник Кэтрин де Монтекьют и не может ей ни в чем отказать. Верь мне, милая, я сумею найти выход для нас.
   Джоан потрясенно замолчала. Весь двор пребывал в твердой уверенности, что король ни разу в жизни не изменял жене. Подумать только, ведь королева Филиппа снова беременна!
   — Он очень осторожен и всячески оберегает репутацию Кэтрин. — Эдуард словно прочел ее мысли. — Я купил дом в Лондоне, где мы сможем без помех встречаться и проводить время наедине.
   Его слова как бы объединили ее и Кэтрин.
   Джоан уже дрожала всем телом. Сейчас принц дал понять, что намеревается стать ее любовником. Сильные пальцы Эдуарда начали выплетать коралловые ленты из ее кос.
   — Я так долго ждал этого. Наконец мы проведем вместе всю ночь, — хриплым от желания голосом пробормотал принц. — Ты позволишь мне любить тебя?
   — Да! — страстно воскликнула Джоан. — И, что бы ни ждало нас в будущем, никто не сможет отнять у нас эту ночь.
   Эдуард сел в массивное мягкое кресло, притянул ее к себе, посадил ее на колени, губами снимая слезы с ресниц, припадая к розовому ротику и наслаждаясь его сладостным вкусом.
   — Господи, ты вся — словно вино, сдобренное медом…
   Поцелуи становились все крепче, и Джоан почти без сознания прильнула к возлюбленному, словно боясь, что их сейчас разлучат.
   Обезумев от желания, принц дрожащими руками попытался снять с нее тунику, но не смог, и Джоан пришлось самой развязать шнурки. Оставшись в прозрачном нижнем платье, она вновь прильнула к нему.
   — Джоан, ты нежна, словно цветок, — прошептал Эдуард. — Как ты можешь любить такого неуклюжего медведя?
   — Эдуард, ты не медведь, а мой нежный, идеальный, прекрасный рыцарь.
   — Я хочу раздеть тебя. С чего начать?
   Он неожиданно показался таким юным и неопытным, что Джоан в тот же момент почувствовала себя зрелой женщиной. Она подняла юбки, открыв чулки с изящными, вышитыми жемчугом подвязками. Эдуард с трепетом, медленно, дюйм за дюймом, скатывал чулки с ее ног, и его рука невольно прокралась сзади под юбки, чтобы погладить шелковистые бедра.
   С губ Джоан сорвался вздох наслаждения, и тут его рот впился в розовые губы, а язык глубоко проник в душистый грот. Рука меж тем искала другую, такую же сладостную пещеру, и, когда их языки сплелись, Джоан с тихим вскриком приоткрылась навстречу этим нетерпеливым пальцам.
   Осторожно обведя нежные складки, указательный палец скользнул в потаенную расщелину, в поисках драгоценности, скрытой в глубине ее женского естества.
   Джоан резко втянула в себя воздух, ощущая тепло, исходящее от его руки, и чувствуя еще больший, почти испепеляющий жар его чресел, прижатых к ее ягодицам. Только сейчас она поняла, что под мантией у Эдуарда ничего не было, и девушку охватило страстное желание взглянуть на его мужское великолепие.
   Эдуард вскинулся, как от ожога, когда руки Джоан расстегнули застежку у горла и откинули мантию. Он нетерпеливо повел плечами, сбрасывая одеяние. Наконец Эдуард остался обнаженным, и крохотные ручки Джоан пробежали по мышцам на груди, прикоснулись к его соскам, твердым как алмазики. Девушка глубоко вздохнула, не в силах выразить свою безбрежную любовь к этому совершенному мужчине.
   — Ты мой золотистый бог, — прошептала она.
   Эдуард застонал, все еще не веря собственному счастью. Как могло столь грациозное и прекрасное создание полюбить его? Это дар небес, великое чудо! Ее кожа была словно шелк, и он хотел держать ее, обнаженную, на коленях, слышать воркующие звуки, исходящие из ее горлышка, когда он ласкает это нежное тело.
   Вскоре любовных игр ему уже было недостаточно — Эдуард хотел лечь с ней… около нее… над ней… под ней… Ощутить себя в ней.
   Он встал, прижимая драгоценную ношу к сердцу. Мощный отросток набух, поднялся, коснувшись ее тела, а светлые серебряные волосы рассыпались по его рукам, словно лунные лучи.
   Брайенна знала, что должна делать. Она ни за что не уснет, пока не помирится с Джоан.
   Не позаботившись о том, чтобы накинуть мантию, она вышла в коридор. На девушке по-прежнему было абрикосовое нижнее платье, вряд ли кто-нибудь в этот час будет бродить по замку.
   Брайенна, тихо ступая по камням, пробралась к противоположному крылу, где находилась спальня Джоан. Может, подруга уже уснула?
   Брайенна медленно повернула ручку, и тяжелая дверь приоткрылась. Но донесшийся изнутри странный шум заставил ее помедлить на пороге. Шуршание упавшей на пол материи… вздох… стон… поцелуй. Она не могла ошибиться: это звуки любви.
   Меч ревности вонзился в сердце Брайенны. Джоан отдалась Кристиану Хоксбладу де Бошему, прекрасному арабскому рыцарю Брайенны. Они оба предали ее!
   Чувствуя, как невыносимая боль разрывает душу, Брайенна широко распахнула дверь и потрясенно застыла при виде открывшейся ей сцены ослепительно-чувственного обольщения.

Глава 16

   — Брайенна! — охнула Джоан.
   Но та, прижав руку ко рту, уже исчезла. Эдуард крепче прижал к себе возлюбленную.
   — Пусть уходит. Поверь, она не выдаст нашу тайну.
   — Я рада, что она узнала. Сама не понимаю, как я могла так долго скрывать от нее нашу любовь. Может, стоит догнать ее и все объяснить. Она нуждается во мне.
   Эдуард тихо рассмеялся.
   — Но я, крошка Жанетт, нуждаюсь в тебе еще сильнее. Мы все объясним вместе. До завтра все равно ничего не изменить.
   Он подошел к кровати, и Джоан спрятала раскрасневшееся личико у него на груди…
   Брайенна мчалась без оглядки по темному коридору, сама не зная куда, потеряв голову от стыда и смущения, и не заметила скрытую полумраком темную высокую фигуру, пока рыцарь, выступив из тени, не преградил ей дорогу. Девушка от неожиданности споткнулась и едва не упала.
   — Что случилось, леди?
   — Я… Я… пошла к Джоан… с ней… его высочество там, и они…
   — Вы не знали об их связи? — недоверчиво спросил Хоксблад.
   Брайенна покачала головой. Неестественная бледность ее лица встревожила рыцаря.
   — Пойдемте, — властно сказал он и повел ее в свои покои.
   Брайенна, потеряв волю и присутствие духа, покорно шла за ним. Хоксблад усадил ее в кресло, начал растирать руки.
   — Я услыхала мужской смех и подумала…
   — Вы подумали, что это я, — закончил за нее Кристиан, иронически усмехаясь. — Неужели я не дал понять достаточно ясно, что вы моя женщина?
   Брайенна в паническом ужасе глядела на него. Свечи отбрасывали на стены гигантские тени, на фоне которых он выглядел еще более зловещим. И огромная кровать, казалось, занимала всю комнату.
   Увидев искаженное страхом лицо, Кристиан опустился на одно колено, вновь сжал ее холодные руки и заговорил тихо, спокойно:
   — Не бойся меня, Брайенна. Я не попытаюсь овладеть тобой, пока ты сама не придешь ко мне, — поклялся он.
   Пламя свечей окутывало обоих мягким светом. Нижнее платье абрикосового цвета льнуло к упругим грудям, золотистые волны волос рассыпались по ковру. В этот момент Кристиан понял, что лжет. Кровь Христова, он возьмет эту женщину силой, если она будет сопротивляться слишком долго!
   Брайенна слегка успокоилась и вновь вспомнила о Джоан:
   — Я очень тревожусь за нее. У Джоан просто талант попадать во всякие переделки! Принцу Эдуарду никогда не позволят жениться на ней!
   — Никогда — очень долгий срок, — загадочно произнес Кристиан. — Они понимают, что не смогут пожениться, не смогут даже показываться вместе и должны встречаться украдкой.
   — Но это грех! Джоан не может отдаться человеку, будучи помолвленной с другим.
   — Очевидно, может. Брайенна, любовь обладает мистической силой.
   — Ты полагаешь, что власти, которой обладают члены королевской семьи, никто не смеет противиться? — вспыхнула Брайенна.
   Кристиан разжал ее пальцы, поднес ладонь к глазам и стал внимательно рассматривать.