Страница:
— Не смей приближаться ко мне, твоей душой завладел дьявол.
— Мама, я пришла с другом.
— Джозефина-Элизабет, убирайся отсюда! Ты погрязла в грехе. Не смей переступать порог моего дома, ты грязная распутница.
И тут мама заметила Даймонда, тот смотрел на нее с приветливой улыбкой.
— Разрешите нам войти, мэм. Мы задержим вас только на минутку.
Мама разволновалась, захлопала ресницами и распахнула дверь. Скудный свет серого дня падал на серебристо-седую голову Даймонда, и она светилась странным сиянием, образуя нимб.
— Кто этот человек, Джозефина-Элизабет?
Внутри трейлера было грязно и омерзительно пахло.
Повсюду валялись банки из-под пива, коробки и религиозные трактаты: «Ты можешь быть избранником», «Унаследуем вечность», «За Армагеддоном вместе с Христом».
— Я все запустила со своей работой, — сказала мама извиняющимся тоном, смахивая рукавом пыль со стула, и уже более решительно добавила:
— Разве мы не должны отдавать все свое время служению во славу Господа?
— Конечно, должны, — ответил Даймонд. — И я горжусь вами, мы все вами гордимся.
Мама посмотрела ему в глаза, которые светились, как угли.
— Вы от Них? — спросила она.
Даймонд кивнул.
Потрясенная, мама воздела руки к небу и блаженно улыбнулась.
— Я думала… увидев вас… я сразу решила, что вы один из избранных.
— А теперь и вы, миссис Финей, присоединитесь к их числу, — сказал Даймонд. — Я здесь, чтобы поблагодарить вас за проделанную работу во славу Господа и помочь начать новую жизнь, полную блаженства. Мои эмиссары сегодня заедут за вами, соберите вещи и ждите.
Флойд все еще работал на заправочной станции «Тексако». Он оказался меньше ростом, чем запомнила Джи Би.
— Заполни бак! — приказал Даймонд.
— Будет сделано, сэр.
Флойд устроил целый спектакль с протиранием стекол и осмотром мотора.
— Ты Флойд Финей? — спросил Даймонд, голос его был грубым, тон требовательным. С трудом верилось, что совсем недавно этот человек так нежно разговаривал с ее матерью.
— Это я, сэр.
Флойд указал на карман своего комбинезона, где была вышита фамилия.
— У тебя есть приемная дочь Джо-Бет, не так ли?
— Ну и что с того?
Спокойный холодный голос Даймонда пробирал до костей Джи Би представила себе, что чувствует сейчас Флойд, глядя на него Человек с седыми серебристыми волосами, в темных очках, дорогом костюме рядом с роскошной машиной — олицетворение власти.
— Когда-то ты пытался изнасиловать ее.
«Господи, — подумала Джи Би, — все было словно вчера».
Флойд отпрянул от машины, лицо его покраснело, глаза забегали — Это наглая ложь, я никогда не трогал ее. Я…
— А потом ты всем рассказывал, что это она приставала к тебе.
Флойд стал бочком отходить от машины, лицо его побагровело.
— Эта сучка нагло врет. Если она когда-нибудь попадется ко мне в руки, я…
— Она никогда не попадется в твои грязные лапы. Я запрещаю тебе требовать у нее денег или угрожать. Если еще раз попытаешься надавить на нее — считай, что ты покойник.
Даймонд проговорил это с такой уверенностью, что Джи Би вздрогнула. Флойд не заметил ее, сидевшую в машине, а если и заметил, то скорее всего не узнал.
Лицо Флойда стало мертвенно-бледным, губы затряслись.
— Ты понял, что я тебе сказал? — потребовал ответа Даймонд.
— Д…д…да, сэр, — ответил Флойд заикаясь.
— Молодец, смотри не забывай об этом.
Даймонд повернул ключ зажигания, и машина мягко тронулась с места.
— Этот вопрос мы тоже отрегулировали, « — сказал он Джи Би.
Да, этот вопрос он урегулировал. Флойд был тоже нейтрализован, а мама сейчас жила в очень уютном закрытом учреждении где-то в Далласе и верила, что так как она одна из избранных, то уже не зовется Лурлин Финей. Мама забыла, что у нее когда-то были дочери. Место красивое, обнесенное высоким забором, а то, что верх забора усеян битым стеклом, так это для того, чтобы оградить обитателей от ужасов внешнего мира. Обслуживающий персонал носил белые халаты, и миссис Финей принимала их за ангелов. Она могла молиться Господу утром, в обед и вечером.
Тогда Джи Би была очень благодарна Даймонду за мать.
У нее как гора с плеч свалилась, и лишь позднее пришло прозрение.
Даймонд был внимателен к маме, обращался и разговаривал, как с принцессой, но не чувствовал к ней даже жалости. Он глубоко презирал ее, как презирал всех, кто не обладал такой же властью. Даймонд даже не видел в ней человека и совсем не желал ей счастья. Виктор просто отделался от нее, поместив в это закрытое заведение якобы для продолжения ее миссии во славу Господа. Мама вовсе не заслужила такой участи.
Даже Флойд… видеть его таким униженным и оскорбленным, трясущимся от страха было для Джи Би невыносимо горько. Когда-то девушка мечтала отомстить ему, но сейчас его положение не вызывало у нее ничего, кроме стыда и сожаления. Он был маленьким, несчастным человеком, который много пил из-за того, что когда-то рухнули все его мечты, все надежды на будущее.
Итак, мама и Флойд навсегда ушли из ее жизни. Корсика осталась в прошлом. Занавес задернулся, и былое ушло в никуда.
Сейчас, стоя рядом с Даймондом с бокалом шампанского в руке, улыбаясь направо и налево, Джи Би знала, что у нее нет прошлого, а что сулит будущее, об этом известно только Богу.
Она завоевала весь мир и только сейчас начала понимать, как много потеряла.
Глава 22
— Мама, я пришла с другом.
— Джозефина-Элизабет, убирайся отсюда! Ты погрязла в грехе. Не смей переступать порог моего дома, ты грязная распутница.
И тут мама заметила Даймонда, тот смотрел на нее с приветливой улыбкой.
— Разрешите нам войти, мэм. Мы задержим вас только на минутку.
Мама разволновалась, захлопала ресницами и распахнула дверь. Скудный свет серого дня падал на серебристо-седую голову Даймонда, и она светилась странным сиянием, образуя нимб.
— Кто этот человек, Джозефина-Элизабет?
Внутри трейлера было грязно и омерзительно пахло.
Повсюду валялись банки из-под пива, коробки и религиозные трактаты: «Ты можешь быть избранником», «Унаследуем вечность», «За Армагеддоном вместе с Христом».
— Я все запустила со своей работой, — сказала мама извиняющимся тоном, смахивая рукавом пыль со стула, и уже более решительно добавила:
— Разве мы не должны отдавать все свое время служению во славу Господа?
— Конечно, должны, — ответил Даймонд. — И я горжусь вами, мы все вами гордимся.
Мама посмотрела ему в глаза, которые светились, как угли.
— Вы от Них? — спросила она.
Даймонд кивнул.
Потрясенная, мама воздела руки к небу и блаженно улыбнулась.
— Я думала… увидев вас… я сразу решила, что вы один из избранных.
— А теперь и вы, миссис Финей, присоединитесь к их числу, — сказал Даймонд. — Я здесь, чтобы поблагодарить вас за проделанную работу во славу Господа и помочь начать новую жизнь, полную блаженства. Мои эмиссары сегодня заедут за вами, соберите вещи и ждите.
Флойд все еще работал на заправочной станции «Тексако». Он оказался меньше ростом, чем запомнила Джи Би.
— Заполни бак! — приказал Даймонд.
— Будет сделано, сэр.
Флойд устроил целый спектакль с протиранием стекол и осмотром мотора.
— Ты Флойд Финей? — спросил Даймонд, голос его был грубым, тон требовательным. С трудом верилось, что совсем недавно этот человек так нежно разговаривал с ее матерью.
— Это я, сэр.
Флойд указал на карман своего комбинезона, где была вышита фамилия.
— У тебя есть приемная дочь Джо-Бет, не так ли?
— Ну и что с того?
Спокойный холодный голос Даймонда пробирал до костей Джи Би представила себе, что чувствует сейчас Флойд, глядя на него Человек с седыми серебристыми волосами, в темных очках, дорогом костюме рядом с роскошной машиной — олицетворение власти.
— Когда-то ты пытался изнасиловать ее.
«Господи, — подумала Джи Би, — все было словно вчера».
Флойд отпрянул от машины, лицо его покраснело, глаза забегали — Это наглая ложь, я никогда не трогал ее. Я…
— А потом ты всем рассказывал, что это она приставала к тебе.
Флойд стал бочком отходить от машины, лицо его побагровело.
— Эта сучка нагло врет. Если она когда-нибудь попадется ко мне в руки, я…
— Она никогда не попадется в твои грязные лапы. Я запрещаю тебе требовать у нее денег или угрожать. Если еще раз попытаешься надавить на нее — считай, что ты покойник.
Даймонд проговорил это с такой уверенностью, что Джи Би вздрогнула. Флойд не заметил ее, сидевшую в машине, а если и заметил, то скорее всего не узнал.
Лицо Флойда стало мертвенно-бледным, губы затряслись.
— Ты понял, что я тебе сказал? — потребовал ответа Даймонд.
— Д…д…да, сэр, — ответил Флойд заикаясь.
— Молодец, смотри не забывай об этом.
Даймонд повернул ключ зажигания, и машина мягко тронулась с места.
— Этот вопрос мы тоже отрегулировали, « — сказал он Джи Би.
Да, этот вопрос он урегулировал. Флойд был тоже нейтрализован, а мама сейчас жила в очень уютном закрытом учреждении где-то в Далласе и верила, что так как она одна из избранных, то уже не зовется Лурлин Финей. Мама забыла, что у нее когда-то были дочери. Место красивое, обнесенное высоким забором, а то, что верх забора усеян битым стеклом, так это для того, чтобы оградить обитателей от ужасов внешнего мира. Обслуживающий персонал носил белые халаты, и миссис Финей принимала их за ангелов. Она могла молиться Господу утром, в обед и вечером.
Тогда Джи Би была очень благодарна Даймонду за мать.
У нее как гора с плеч свалилась, и лишь позднее пришло прозрение.
Даймонд был внимателен к маме, обращался и разговаривал, как с принцессой, но не чувствовал к ней даже жалости. Он глубоко презирал ее, как презирал всех, кто не обладал такой же властью. Даймонд даже не видел в ней человека и совсем не желал ей счастья. Виктор просто отделался от нее, поместив в это закрытое заведение якобы для продолжения ее миссии во славу Господа. Мама вовсе не заслужила такой участи.
Даже Флойд… видеть его таким униженным и оскорбленным, трясущимся от страха было для Джи Би невыносимо горько. Когда-то девушка мечтала отомстить ему, но сейчас его положение не вызывало у нее ничего, кроме стыда и сожаления. Он был маленьким, несчастным человеком, который много пил из-за того, что когда-то рухнули все его мечты, все надежды на будущее.
Итак, мама и Флойд навсегда ушли из ее жизни. Корсика осталась в прошлом. Занавес задернулся, и былое ушло в никуда.
Сейчас, стоя рядом с Даймондом с бокалом шампанского в руке, улыбаясь направо и налево, Джи Би знала, что у нее нет прошлого, а что сулит будущее, об этом известно только Богу.
Она завоевала весь мир и только сейчас начала понимать, как много потеряла.
Глава 22
Старфайер припала к земле, колени у подбородка — она одна в темном, безмолвном пространстве.
Она частичка звездной пыли, парящая во Вселенной, — ни субстанции, ни тела, ни души.
Длинным острым серебряным ногтем Старфайер царапнула по своему колену, напоминая себе, что она живое существо, что у нее есть тело, которое принадлежит Джи Би, сидящей на корточках на черном ковре в пирамидальной комнате без окон, в таинственном доме в Малибу, и что на дворе сентябрь 1989 года.
Девушка стала заниматься йогой и медитацией, и Даймонд требовал, чтобы она проводила как можно больше времени в темной комнате, пытаясь проникнуть в самые потайные уголки сознания.
— Чем глубже ты проникнешь туда, тем легче тебе будет слиться со Вселенной, — говорил он.
Прошло уже больше года со дня выхода на экраны супербоевика «Старфайер». Подгоняемые ошеломляющим успехом, они сразу же приступили к съемкам нового фильма этой серии, хотя, как считал Даймонд, им будет довольно трудно рассказывать одновременно и о прошлом Старфайер, и продолжать уже начатую историю.
Принимая во внимание успех предыдущей серии, на «Старфайер II» отпустили больше денег и сразу же развернули полномасштабную рекламную кампанию.
Джи Би видела свое лицо с излучающими звезды глазами на страницах журналов, афишах, рекламных щитах на скоростных шоссе и однажды сразу на пятидесяти экранах просмотровой комнаты.
«Джи Би — СТАРФАЙЕР».
Художник-авангардист изобрел стиль «Старфайер», характерной особенностью которого стало изобилие серебряной парчовой ткани, тонкой металлической сетки и кожи; была выпущена новая косметика «Старфайер», и велись переговоры с одной из ведущих фирм по производству игрушек на продажу им лицензии на создание куклы Старфайер, с одеждой для нее и прочими аксессуарами.
Джи Би никуда не выходила без сопровождения — охраны, шофера, специалиста по рекламе и секретаря. Прошли те дни, когда она могла в одиночестве ходить по магазинам, гулять по улицам или бродить по пляжу. Девушка редко сама водила машину, так как ее всюду узнавали, преследовали, просили автограф, а ездила теперь только с шофером в лимузине с затемненными стеклами.
Ее почта тщательно просматривалась — «для твоей же безопасности», говорил Даймонд, — и она не читала ни страстных, полных обожания писем от своих поклонников, ни бессвязных посланий своих ненавистников.
Джо-Бет еще долго не будет знать о смертельных угрозах со стороны фанатиков-фундаменталистов, так как охрану усилили настолько, что в дом не проскочила бы и мышь.
Ее появление в обществе строго регламентировалось.
Иногда она появлялась на благотворительных приемах, была почетной гостьей на международном съезде фантастов, но ей строго-настрого запрещалось давать интервью, вступать в беседу, так как ее образ загадочной, таинственной, неземной женщины должен сохраняться любой ценой.
В редких случаях Даймонд брал ее с собой на обеды, и то со специальными целями. Как-то вечером в «Спаго» Даймонд наклонился к ее уху и шепнул:
— Видишь того человека в сером пиджаке? Он сидит к тебе спиной.
Джи Би посмотрела в ту сторону, где сидел мужчина.
— Да, вижу, — сказала она.
— Он вице-президент компании, занимающейся разработкой месторождений. Это злой и коррумпированный человек. Ты — Старфайер и должна проникнуть в его сознание, чтобы выяснить, собирается ли он начать разработку шельфа Аляски.
— Я… но…
— Сконцентрируй на нем все свое внимание. Выброси из головы все постороннее и сосредоточься только на нем.
Ты должна проникнуть в его мозг и узнать правду.
Джи Би с удивлением посмотрела на Даймонда и увидела, что он совершенно серьезен.
— Постепенно ты привыкнешь к этому. Ты и сейчас отлично справишься, это в твоей власти.
— Ну хорошо, попробую.
Чувствуя себя Старфайер, Джи Би сосредоточила свой взгляд на затылке человека в сером пиджаке. У него были аккуратно зачесанные седые волосы. Девушка вообразила, как поднимает волосы над воротничком, раздвигает мякоть головы и кости черепа и проникает в серое пульсирующее вещество. Положив подбородок на кисть согнутой руки, она прищурила глаза и сосредоточила на нем все свое внимание.
Через несколько минут, к радости Джи Би, человек стал ерзать на стуле.
— Получилось, — тихо произнес Даймонд, затем вдруг распрямил плечи, посмотрел на нее в упор и твердо сказал:
— Хорошо сработано, Старфайер. Я был уверен, что все получится.
«Джи Би — СТАРФАЙЕР».
И сейчас девушка почти уверовала, что да, она может проникать в чужой мозг, может контролировать чужие мысли и, даже сидя в этой черной пирамиде, может спроектировать себя в космическом пространстве. Все чаще и чаще она растворялась в своей роли.
Даймонд был очень доволен.
Он утверждал, что все это поможет ей в работе.
Студийные сцены закончились; теперь уже скоро, через какие-то две недели, они уедут на натурные съемки в тропическую часть Мексики, где снимут сцены в непроходимых джунглях и болотных топях. Именно туда уехал сейчас Даймонд со своей второй командой, которая в течение последних шести недель подыскивала натуру с трепещущими на ветру пальмами, с грязными потоками, несущимися вниз по склонам гор, хотя сезон дождей уже закончился.
Где-то вдали запульсировал красный свет: вспыхнет — погаснет, вспыхнет — погаснет. Пульсар, решила Джи Би, свет далекой галактики.
Затем где-то в подсознании Джи Би вспомнила, что ведь таким образом Хамура подает сигнал и до обеда осталось полчаса.
Джи Би встала с ковра. Дверь должна быть ниже мерцающей лампы.
Плохо ориентируясь в темноте и осторожно ступая, девушка нашла панель, легкое прикосновение к которой бесшумно открывало дверь, ведущую в слабо освещенную комнату, служившую декомпрессионной камерой, чтобы восстановить физические и моральные силы. Она постояла там минут пять и пошла в гардеробную, где переоделась в мерцающее платье, сконструированное для нее Миларом.
Хамура сервировал для нее стол на террасе. Он с улыбкой поклонился, налил ей вина из замороженной бутылки и поднял крышку с блюда, на котором лежали моллюски, украшенные овощами, — настоящее произведение искусства. Из спрятанных где-то колонок лилась тихая и прекрасная музыка Дебюсси.
Став снова самой собой и испытав при этом некоторое разочарование, Джи Би выпила вина и посмотрела на океан, вертя машинально в пальцах опал. Есть не хотелось, да и вообще ничего не хотелось. Девушка стала думать о том, как провести время, прежде чем лечь спать. Будь Виктор дома, посмотрели бы какой-нибудь фильм, но ей не разрешалось самой пользоваться проекционной комнатой без хозяина, так как оборудование стоило слишком дорого, а она могла его сломать, поэтому Даймонд, когда отсутствовал, запирал дверь на ключ.
Как ей хотелось, чтобы сейчас кто-нибудь был рядом, с кем можно поболтать, снова почувствовать себя человеком.
В семь часов утра, когда Джи Би уже собиралась приступить к работе над образом, Хамура позвал ее к телефону.
— Мистер Блейз, — сообщил он с поклоном.
Но это был вовсе не Блейз.
— Это Дональд Уилер. Помните меня?
— Дон…
— Не называйте громко мое имя, — прервал он ее.
— Но… Что вы хотите? Почему вы… Я хочу сказать… вас так долго…
— Я знаю. Что вы сегодня делаете?
— Я… я работаю.
— Тогда сделайте перерыв. Я нанял яхту. Вы как-то сказали, что никогда не ходили под парусом.
— Но вы… как… Где вы?
— На заправочной станции, шоссе № 1. Через десять минут я буду у вас.
— Я не могу.
— Почему?
— Даймонд не разрешает мне выходить.
— Он не узнает. Цербер сейчас в Мексике и вернется в лучшем случае завтра.
— Откуда вы это знаете?
— Мне сказала Вера.
— Вы разговаривали с Верой?
— А почему я не могу разговаривать со своими друзьями? Она мне также сказала, что очень о вас беспокоится, и не только она. Так что собирайтесь, да поживее.
Джи Би покачала головой, прежде чем поняла, что доктор ее не видит.
— Я действительно не могу, Дональд. А вдруг он позвонит?
— Ему скажут, что вас нет.
— А что я скажу Хамуре?
— Зачем ему что-то говорить? Ваши дела его не касаются. Он слуга.
— Он больше чем слуга, — ответила Джи Би, а про себя подумала: «шпион».
— Тогда скажите ему, что едете на студию, чтобы встретиться с Арни и обсудить с ним одну из ваших сцен. Так вы поедете со мной или нет?
— Нет… Да, — внезапно выдохнула она и с радостью подтвердила:
— Да, поеду.
В чем была, Джи Би сбежала вниз по лестнице и, затаившись, ждала. Как только черный «корвет» подъехал к дому, она нырнула в него и быстро захлопнула дверцу. Мощный мотор взревел, и машина на бешеной скорости выехала за ворота, минуя охрану. Джи Би краем глаза видела, с каким изумлением смотрит ей вслед Хамура. Но это сейчас ее больше не волновало, она свободна, как ветер.
Дональд Уилер был в джинсах, линялом спортивном свитере и поношенных туфлях. За ночь доктор отмахал пятьсот миль и выглядел уставшим.
— Не понимаю, зачем вы это делаете? — сказала Джи Би.
— Я скучал без вас.
— Но все так неожиданно. Вы мне даже ни разу не позвонили.
— Я звонил и писал письма. Я даже послал вина из того самого винограда. Но вы мне так ни разу и не ответили, и тогда я подумал, что вы теперь кинозвезда и вам нет дела до простых смертных.
Джи Би с удивлением посмотрела на Дональда:
— Вы мне писали? Но я не получала никаких писем.
— Я так и думал.
— Вы хотите сказать, что Даймонд скрывает от меня почту?
— А вы как думаете?
— В общем… да… конечно. Он защищает меня. Я получаю письма от самых разных людей, и среди них немало сумасшедших. Даймонд считает, что я не должна их читать.
Он говорит, что актер должен воздействовать на публику, а не она на него. Но что касается моей личной почты…
Джи Би в испуге замолчала.
— Послушайте, — сказал Дональд, — давайте не будем обсуждать это сейчас. Сегодня мы будем веселиться.
Веселиться. Джо-Бет почти забыла это слово. Она стала Старфайер, а Старфайер должна непрерывно трудиться, чтобы спасти Землю, ее леса, океаны, животных, у нее нет времени на веселье.
— Люди могут меня увидеть! — закричала Джи Би, охваченная паникой, и сползла под сиденье.
— Это дело поправимое, — решил Дональд, стягивая с себя свитер. — Надень вот это и накинь на голову капюшон, в ящике есть темные очки.
Джи Би покорно натянула свитер, который еще хранил тепло его тела и от которого исходил слабый запах пота и лошадей. Джо-Бет удивлялась своей смелости. Интересно, что предпримет Даймонд, когда обо всем узнает?
— А ему обязательно надо знать о нашей прогулке? — спросил Дональд.
— Он и без меня узнает, — ответила Джи Би, и ей показалось, что он вот-вот появится, чтобы остановить ее.
Она — Старфайер, способная силой своего разума преодолевать космические пространства. Сейчас, думая о нем, девушка могла с помощью телекинеза сделать так, что Виктор окажется рядом с ней.
— Ничего он тебе не сделает, — сказал Дональд. — Ты со мной и ничего не бойся.
Когда Джи Би услышала эти слова, ей стало легче.
— И кроме того, — добавил Уилер, сворачивая с дороги, — там, куда мы едем, будут только море, чайки и рыба.
Они никогда не слышали ни о Старфайер, ни о Викторе Даймонде.
В маленькой прибрежной деревушке у причала их встретила женщина средних лет в промасленном оранжевом свитере, широкоплечая и загорелая, с волосами, затянутыми в хвостик.
— Привет! — поздоровалась она. — Я Марджи. Вы выбрали чудесный день для прогулки на яхте.
Она посмотрела на длинные голые ноги Джи Би и серебристые шортики.
— Очень миленький купальный костюм, солнышко, но, боюсь, он не для морской прогулки. Принести тебе брюки?
Джи Би покачала головой.
— Я очень спешила, — ответила она.
Марджи повела их по шаткому причалу к яхтам.
— Вы сегодня первые мои клиенты, — сказала она, — так что за вами право выбора.
— Выбирай, Джи Би, — предложил Дональд.
Джи Би посмотрела на белые яхты, одна из которых будет их домом на сегодняшний день, и наугад ткнула пальцем.
— Вот эта.
— Прекрасный выбор, — смеясь, сказала Марджи и даже зааплодировала Джи Би.
Они поднялись на борт, и Марджи обошла яхту вместе с ними, показывая, где что находится: две койки, рундук с инструментами, сложенный парус, насос для откачивания воды и прочие необходимые вещи. Обход занял не более трех минут, затем Марджи одним рывком запустила подвесной мотор и выбралась на берег, чтобы отдать швартовы.
Дональд прибавил оборотов, и вскоре они вышли из гавани на простор.
— Не могли бы мы прибавить скорость так, чтобы не было видно земли? — робко попросила Джи Би.
— Конечно.
— Мне так хочется быть подальше от нее.
Теперь можно больше не беспокоиться о Даймонде. Джи Би с облегчением вздохнула и откинулась на голубом пластиковом сиденье, размышляя о беззаботной жизни Марджи, которая не носит серебряных платьев, не медитирует, ничего не знает о космосе и ни о чем не заботится. Она сдает в аренду яхты и лодки, продает наживку для рыбы, и ей больше ничего не нужно, — О чем вы сейчас думаете? — внезапно спросил Дональд.
— Старфайер…
— Надо немедленно выбросить ее из головы. Уже десять часов, становится жарко, и сейчас самое милое дело — выпить пивка.
— Здорово! — закричала Джи Би. — Давайте выпьем прямо сейчас.
Она покопалась в большой бумажной сумке, которую захватил с собой Дональд, и изъяла оттуда две банки пива, затем исследовала провощенный пакет из местной бакалейной лавки и обнаружила там сандвичи с болонской и швейцарской колбасой на белом хлебе, смазанном желтой горчицей, и два крупных огурца.
— Это не совсем то, что едят кинозвезды, но ничего другого у них не было, — заметил с усмешкой Дональд.
— Это как раз то, что надо, — ответила Джи Би. — «Можно мне взять один сандвич?
— Ты можешь делать все, что захочешь.
Они вышли в открытые воды, где дул бриз. Джи Би видела, как в нескольких ярдах от них ветер рябит воду, Дональд сбавил ход.
— Пора ставить паруса. Знаешь, как это делается?
Джи Би покачала головой.
— Это очень легко. Смотри.
Он перевел мотор на холостой ход, взобрался на палубу и прикрепил основной фал к парусу.
— Сейчас я его натяну, и парус поднимется. Смотри.
Парус взвился и захлопал на ветру.
То же самое доктор проделал со вторым парусом.
Джи Би с интересом наблюдала.
Яхту слегка кренило, когда Дональд разворачивал ее против ветра.
— Чудесно, — заключил он. — Теперь мы плывем под парусом.
Он выключил мотор, и сразу наступила тишина, нарушаемая лишь плеском волн за бортом и шумом ветра в ушах Следующий час Джи Би провела, лежа на животе в носовой части парусника и глядя на воду.
Свесившись вниз, она водила рукой по воде, и та текла между пальцами, оставляя на них серебристо-зеленые пузырьки.
Они были одни на поверхности океана, воды которого простирались до самого горизонта, как большое стеганое одеяло цвета индиго. Берег давно исчез в туманной дымке Девушка больше не чувствовала себя Старфайер, она снова была Джи Би и плыла под парусом неизвестно откуда и неизвестно куда. Но самое лучшее из всего — это то, что никто не знает, где она сейчас, даже сам Даймонд.
Солнце поднялось высоко, и стало жарко. Джи Би сняла свитер. Серебристые шорты блестели на солнце, опал горел огнем.
— Вы так блестите, что на вас больно смотреть, — рассмеялся Дональд. — Придется надеть темные очки.
— С моей стороны было глупо вырядиться так, — ответила Джи Би.
— Вы можете раздеться. Здесь вас никто не увидит.
— Кроме вас.
— Я не в счет.
— Потому что вы врач, не так ли?
Джи Би весело рассмеялась, так как она до сих пор не могла поверить, что Дональд врач. В ее представлении врачом должен быть седовласый мужчина в белом халате и со стетоскопом на шее. Она смеялась еще и оттого, что стоял погожий день и ей было хорошо и весело.
Они допили пиво и доели сандвичи. Джи Би ела с явным удовольствием и, покончив с едой, облизала пальцы.
— Тяжело, наверное, жить на одном шампанском и икре, — рассмеялся Дональд, отметив ее аппетит.
— Безусловно, — серьезно ответила Джи Би.
— Мне кажется, что лучшая диета — это сандвичи с болонской колбасой и соленые огурцы, — продолжал Дональд.
Джи Би согласилась.
Дональд снял майку и ботинки и, положив голую ступню на румпель, правил яхтой. Запрокинув голову, он сделал большой глоток пива. Джи Би наблюдала, как сокращались мышцы его горла, когда он глотал. Затем доктор поднялся, потянулся, расправил плечи и с удовольствием зевнул.
— А сейчас я собираюсь научить вас править парусом, чтобы самому немного соснуть.
Все оказалось таким же легким, как дыхание. Джи Би держала румпель, одним глазом поглядывая на парус, другим на компас, чтобы его стрелка не отклонялась от курса 265 градусов на юго-запад, как приказал Дональд.
— Иначе мы собьемся с курса и не найдем дорогу домой, — прибавил он при этом.
Как ей хотелось, чтобы путешествие никогда не кончалось, чтобы они навечно затерялись в океане…
Джи Би радовалась, что доктор заснул, ведь он так устал, отмахав ночью пятьсот миль, и все, чтобы только увидеть ее.
Джи Би склонилась над Дональдом и стала внимательно изучать его лицо, которое сейчас, во сне, расслабилось и было спокойным и безмятежным. Она заметила паутинку морщин вокруг глаз и рта, небольшую щетину на подбородке и верхней губе, его яркие, сверкающие на солнце волосы, которые ей нестерпимо захотелось погладить, и девушка даже чувствовала, какими они будут под рукой: густыми, упругими и рассыпчатыми.
Она задумалась о том, каким Дональд может быть в постели, и внезапно волна страсти охватила ее.
Джи Би замерла, охваченная этим новым, до сих пор незнакомым ей чувством. Потрясение оказалось слишком сильным. Джо-Бет буквально впилась в него взглядом. В конце концов, она Старфайер и в ее власти внушить ему то, что она хочет.
Но Дональд даже не пошевелился, и Джи Би продолжала размышлять. «На что это будет похоже — быть с ним в одной постели, заниматься любовью?» — думала она. Девушка подсознательно чувствовала, что секс с Дональдом Уилером будет совсем другим, непохожим на то, что она знала раньше. Впрочем, много ли она знала? Ее опыт исчерпывался двумя мужчинами.
Сент, для которого она была честной девушкой и который любил и боготворил ее, и Даймонд, разыгрывавший спектакли, бездушные балеты под покровом ночи.
Секс же с Дональдом должен быть таким же простым и грубым, как эти сандвичи с колбасой и огурцами, которые они только что ели, он должен быть безоглядным, не признающим никаких барьеров, без каких-либо сдерживающих начал. Это должна быть борьба двух равных партнеров. Как, наверное, хорошо заниматься любовью с Дональдом, ни о чем не думая, ни на что не рассчитывая, а просто, отдавшись страсти, кричать, может быть, царапаться и кусаться.
«Господи, размечталась». Джи Би в испуге прикрыла рот рукой и с беспокойством посмотрела на Дональда. Неужели тот не чувствует, о чем она думает?
Но нет, его глаза плотно закрыты. А какого они у него цвета? Как она могла забыть?
Склонив голову на плечо, Джи Би вспоминала. Карие?
Зеленые? Цвета лесного ореха?
Нет, они красновато-золотистые, скорее терракотовые, и сейчас эти глаза открыты и в упор смотрят на нее.
— Снизу ты выглядишь еще прекраснее, — сказал, позевывая, Дональд и, обхватив ее одной рукой за шею, притянул к себе и нежно поцеловал в губы. Выражение его лица было насмешливым, и у Джи Би зародилось подозрение, что он уже давно проснулся и наблюдал за ней. А может, просто легко читает ее мысли?
Она частичка звездной пыли, парящая во Вселенной, — ни субстанции, ни тела, ни души.
Длинным острым серебряным ногтем Старфайер царапнула по своему колену, напоминая себе, что она живое существо, что у нее есть тело, которое принадлежит Джи Би, сидящей на корточках на черном ковре в пирамидальной комнате без окон, в таинственном доме в Малибу, и что на дворе сентябрь 1989 года.
Девушка стала заниматься йогой и медитацией, и Даймонд требовал, чтобы она проводила как можно больше времени в темной комнате, пытаясь проникнуть в самые потайные уголки сознания.
— Чем глубже ты проникнешь туда, тем легче тебе будет слиться со Вселенной, — говорил он.
Прошло уже больше года со дня выхода на экраны супербоевика «Старфайер». Подгоняемые ошеломляющим успехом, они сразу же приступили к съемкам нового фильма этой серии, хотя, как считал Даймонд, им будет довольно трудно рассказывать одновременно и о прошлом Старфайер, и продолжать уже начатую историю.
Принимая во внимание успех предыдущей серии, на «Старфайер II» отпустили больше денег и сразу же развернули полномасштабную рекламную кампанию.
Джи Би видела свое лицо с излучающими звезды глазами на страницах журналов, афишах, рекламных щитах на скоростных шоссе и однажды сразу на пятидесяти экранах просмотровой комнаты.
«Джи Би — СТАРФАЙЕР».
Художник-авангардист изобрел стиль «Старфайер», характерной особенностью которого стало изобилие серебряной парчовой ткани, тонкой металлической сетки и кожи; была выпущена новая косметика «Старфайер», и велись переговоры с одной из ведущих фирм по производству игрушек на продажу им лицензии на создание куклы Старфайер, с одеждой для нее и прочими аксессуарами.
Джи Би никуда не выходила без сопровождения — охраны, шофера, специалиста по рекламе и секретаря. Прошли те дни, когда она могла в одиночестве ходить по магазинам, гулять по улицам или бродить по пляжу. Девушка редко сама водила машину, так как ее всюду узнавали, преследовали, просили автограф, а ездила теперь только с шофером в лимузине с затемненными стеклами.
Ее почта тщательно просматривалась — «для твоей же безопасности», говорил Даймонд, — и она не читала ни страстных, полных обожания писем от своих поклонников, ни бессвязных посланий своих ненавистников.
Джо-Бет еще долго не будет знать о смертельных угрозах со стороны фанатиков-фундаменталистов, так как охрану усилили настолько, что в дом не проскочила бы и мышь.
Ее появление в обществе строго регламентировалось.
Иногда она появлялась на благотворительных приемах, была почетной гостьей на международном съезде фантастов, но ей строго-настрого запрещалось давать интервью, вступать в беседу, так как ее образ загадочной, таинственной, неземной женщины должен сохраняться любой ценой.
В редких случаях Даймонд брал ее с собой на обеды, и то со специальными целями. Как-то вечером в «Спаго» Даймонд наклонился к ее уху и шепнул:
— Видишь того человека в сером пиджаке? Он сидит к тебе спиной.
Джи Би посмотрела в ту сторону, где сидел мужчина.
— Да, вижу, — сказала она.
— Он вице-президент компании, занимающейся разработкой месторождений. Это злой и коррумпированный человек. Ты — Старфайер и должна проникнуть в его сознание, чтобы выяснить, собирается ли он начать разработку шельфа Аляски.
— Я… но…
— Сконцентрируй на нем все свое внимание. Выброси из головы все постороннее и сосредоточься только на нем.
Ты должна проникнуть в его мозг и узнать правду.
Джи Би с удивлением посмотрела на Даймонда и увидела, что он совершенно серьезен.
— Постепенно ты привыкнешь к этому. Ты и сейчас отлично справишься, это в твоей власти.
— Ну хорошо, попробую.
Чувствуя себя Старфайер, Джи Би сосредоточила свой взгляд на затылке человека в сером пиджаке. У него были аккуратно зачесанные седые волосы. Девушка вообразила, как поднимает волосы над воротничком, раздвигает мякоть головы и кости черепа и проникает в серое пульсирующее вещество. Положив подбородок на кисть согнутой руки, она прищурила глаза и сосредоточила на нем все свое внимание.
Через несколько минут, к радости Джи Би, человек стал ерзать на стуле.
— Получилось, — тихо произнес Даймонд, затем вдруг распрямил плечи, посмотрел на нее в упор и твердо сказал:
— Хорошо сработано, Старфайер. Я был уверен, что все получится.
«Джи Би — СТАРФАЙЕР».
И сейчас девушка почти уверовала, что да, она может проникать в чужой мозг, может контролировать чужие мысли и, даже сидя в этой черной пирамиде, может спроектировать себя в космическом пространстве. Все чаще и чаще она растворялась в своей роли.
Даймонд был очень доволен.
Он утверждал, что все это поможет ей в работе.
Студийные сцены закончились; теперь уже скоро, через какие-то две недели, они уедут на натурные съемки в тропическую часть Мексики, где снимут сцены в непроходимых джунглях и болотных топях. Именно туда уехал сейчас Даймонд со своей второй командой, которая в течение последних шести недель подыскивала натуру с трепещущими на ветру пальмами, с грязными потоками, несущимися вниз по склонам гор, хотя сезон дождей уже закончился.
Где-то вдали запульсировал красный свет: вспыхнет — погаснет, вспыхнет — погаснет. Пульсар, решила Джи Би, свет далекой галактики.
Затем где-то в подсознании Джи Би вспомнила, что ведь таким образом Хамура подает сигнал и до обеда осталось полчаса.
Джи Би встала с ковра. Дверь должна быть ниже мерцающей лампы.
Плохо ориентируясь в темноте и осторожно ступая, девушка нашла панель, легкое прикосновение к которой бесшумно открывало дверь, ведущую в слабо освещенную комнату, служившую декомпрессионной камерой, чтобы восстановить физические и моральные силы. Она постояла там минут пять и пошла в гардеробную, где переоделась в мерцающее платье, сконструированное для нее Миларом.
Хамура сервировал для нее стол на террасе. Он с улыбкой поклонился, налил ей вина из замороженной бутылки и поднял крышку с блюда, на котором лежали моллюски, украшенные овощами, — настоящее произведение искусства. Из спрятанных где-то колонок лилась тихая и прекрасная музыка Дебюсси.
Став снова самой собой и испытав при этом некоторое разочарование, Джи Би выпила вина и посмотрела на океан, вертя машинально в пальцах опал. Есть не хотелось, да и вообще ничего не хотелось. Девушка стала думать о том, как провести время, прежде чем лечь спать. Будь Виктор дома, посмотрели бы какой-нибудь фильм, но ей не разрешалось самой пользоваться проекционной комнатой без хозяина, так как оборудование стоило слишком дорого, а она могла его сломать, поэтому Даймонд, когда отсутствовал, запирал дверь на ключ.
Как ей хотелось, чтобы сейчас кто-нибудь был рядом, с кем можно поболтать, снова почувствовать себя человеком.
В семь часов утра, когда Джи Би уже собиралась приступить к работе над образом, Хамура позвал ее к телефону.
— Мистер Блейз, — сообщил он с поклоном.
Но это был вовсе не Блейз.
— Это Дональд Уилер. Помните меня?
— Дон…
— Не называйте громко мое имя, — прервал он ее.
— Но… Что вы хотите? Почему вы… Я хочу сказать… вас так долго…
— Я знаю. Что вы сегодня делаете?
— Я… я работаю.
— Тогда сделайте перерыв. Я нанял яхту. Вы как-то сказали, что никогда не ходили под парусом.
— Но вы… как… Где вы?
— На заправочной станции, шоссе № 1. Через десять минут я буду у вас.
— Я не могу.
— Почему?
— Даймонд не разрешает мне выходить.
— Он не узнает. Цербер сейчас в Мексике и вернется в лучшем случае завтра.
— Откуда вы это знаете?
— Мне сказала Вера.
— Вы разговаривали с Верой?
— А почему я не могу разговаривать со своими друзьями? Она мне также сказала, что очень о вас беспокоится, и не только она. Так что собирайтесь, да поживее.
Джи Би покачала головой, прежде чем поняла, что доктор ее не видит.
— Я действительно не могу, Дональд. А вдруг он позвонит?
— Ему скажут, что вас нет.
— А что я скажу Хамуре?
— Зачем ему что-то говорить? Ваши дела его не касаются. Он слуга.
— Он больше чем слуга, — ответила Джи Би, а про себя подумала: «шпион».
— Тогда скажите ему, что едете на студию, чтобы встретиться с Арни и обсудить с ним одну из ваших сцен. Так вы поедете со мной или нет?
— Нет… Да, — внезапно выдохнула она и с радостью подтвердила:
— Да, поеду.
В чем была, Джи Би сбежала вниз по лестнице и, затаившись, ждала. Как только черный «корвет» подъехал к дому, она нырнула в него и быстро захлопнула дверцу. Мощный мотор взревел, и машина на бешеной скорости выехала за ворота, минуя охрану. Джи Би краем глаза видела, с каким изумлением смотрит ей вслед Хамура. Но это сейчас ее больше не волновало, она свободна, как ветер.
Дональд Уилер был в джинсах, линялом спортивном свитере и поношенных туфлях. За ночь доктор отмахал пятьсот миль и выглядел уставшим.
— Не понимаю, зачем вы это делаете? — сказала Джи Би.
— Я скучал без вас.
— Но все так неожиданно. Вы мне даже ни разу не позвонили.
— Я звонил и писал письма. Я даже послал вина из того самого винограда. Но вы мне так ни разу и не ответили, и тогда я подумал, что вы теперь кинозвезда и вам нет дела до простых смертных.
Джи Би с удивлением посмотрела на Дональда:
— Вы мне писали? Но я не получала никаких писем.
— Я так и думал.
— Вы хотите сказать, что Даймонд скрывает от меня почту?
— А вы как думаете?
— В общем… да… конечно. Он защищает меня. Я получаю письма от самых разных людей, и среди них немало сумасшедших. Даймонд считает, что я не должна их читать.
Он говорит, что актер должен воздействовать на публику, а не она на него. Но что касается моей личной почты…
Джи Би в испуге замолчала.
— Послушайте, — сказал Дональд, — давайте не будем обсуждать это сейчас. Сегодня мы будем веселиться.
Веселиться. Джо-Бет почти забыла это слово. Она стала Старфайер, а Старфайер должна непрерывно трудиться, чтобы спасти Землю, ее леса, океаны, животных, у нее нет времени на веселье.
— Люди могут меня увидеть! — закричала Джи Би, охваченная паникой, и сползла под сиденье.
— Это дело поправимое, — решил Дональд, стягивая с себя свитер. — Надень вот это и накинь на голову капюшон, в ящике есть темные очки.
Джи Би покорно натянула свитер, который еще хранил тепло его тела и от которого исходил слабый запах пота и лошадей. Джо-Бет удивлялась своей смелости. Интересно, что предпримет Даймонд, когда обо всем узнает?
— А ему обязательно надо знать о нашей прогулке? — спросил Дональд.
— Он и без меня узнает, — ответила Джи Би, и ей показалось, что он вот-вот появится, чтобы остановить ее.
Она — Старфайер, способная силой своего разума преодолевать космические пространства. Сейчас, думая о нем, девушка могла с помощью телекинеза сделать так, что Виктор окажется рядом с ней.
— Ничего он тебе не сделает, — сказал Дональд. — Ты со мной и ничего не бойся.
Когда Джи Би услышала эти слова, ей стало легче.
— И кроме того, — добавил Уилер, сворачивая с дороги, — там, куда мы едем, будут только море, чайки и рыба.
Они никогда не слышали ни о Старфайер, ни о Викторе Даймонде.
В маленькой прибрежной деревушке у причала их встретила женщина средних лет в промасленном оранжевом свитере, широкоплечая и загорелая, с волосами, затянутыми в хвостик.
— Привет! — поздоровалась она. — Я Марджи. Вы выбрали чудесный день для прогулки на яхте.
Она посмотрела на длинные голые ноги Джи Би и серебристые шортики.
— Очень миленький купальный костюм, солнышко, но, боюсь, он не для морской прогулки. Принести тебе брюки?
Джи Би покачала головой.
— Я очень спешила, — ответила она.
Марджи повела их по шаткому причалу к яхтам.
— Вы сегодня первые мои клиенты, — сказала она, — так что за вами право выбора.
— Выбирай, Джи Би, — предложил Дональд.
Джи Би посмотрела на белые яхты, одна из которых будет их домом на сегодняшний день, и наугад ткнула пальцем.
— Вот эта.
— Прекрасный выбор, — смеясь, сказала Марджи и даже зааплодировала Джи Би.
Они поднялись на борт, и Марджи обошла яхту вместе с ними, показывая, где что находится: две койки, рундук с инструментами, сложенный парус, насос для откачивания воды и прочие необходимые вещи. Обход занял не более трех минут, затем Марджи одним рывком запустила подвесной мотор и выбралась на берег, чтобы отдать швартовы.
Дональд прибавил оборотов, и вскоре они вышли из гавани на простор.
— Не могли бы мы прибавить скорость так, чтобы не было видно земли? — робко попросила Джи Би.
— Конечно.
— Мне так хочется быть подальше от нее.
Теперь можно больше не беспокоиться о Даймонде. Джи Би с облегчением вздохнула и откинулась на голубом пластиковом сиденье, размышляя о беззаботной жизни Марджи, которая не носит серебряных платьев, не медитирует, ничего не знает о космосе и ни о чем не заботится. Она сдает в аренду яхты и лодки, продает наживку для рыбы, и ей больше ничего не нужно, — О чем вы сейчас думаете? — внезапно спросил Дональд.
— Старфайер…
— Надо немедленно выбросить ее из головы. Уже десять часов, становится жарко, и сейчас самое милое дело — выпить пивка.
— Здорово! — закричала Джи Би. — Давайте выпьем прямо сейчас.
Она покопалась в большой бумажной сумке, которую захватил с собой Дональд, и изъяла оттуда две банки пива, затем исследовала провощенный пакет из местной бакалейной лавки и обнаружила там сандвичи с болонской и швейцарской колбасой на белом хлебе, смазанном желтой горчицей, и два крупных огурца.
— Это не совсем то, что едят кинозвезды, но ничего другого у них не было, — заметил с усмешкой Дональд.
— Это как раз то, что надо, — ответила Джи Би. — «Можно мне взять один сандвич?
— Ты можешь делать все, что захочешь.
Они вышли в открытые воды, где дул бриз. Джи Би видела, как в нескольких ярдах от них ветер рябит воду, Дональд сбавил ход.
— Пора ставить паруса. Знаешь, как это делается?
Джи Би покачала головой.
— Это очень легко. Смотри.
Он перевел мотор на холостой ход, взобрался на палубу и прикрепил основной фал к парусу.
— Сейчас я его натяну, и парус поднимется. Смотри.
Парус взвился и захлопал на ветру.
То же самое доктор проделал со вторым парусом.
Джи Би с интересом наблюдала.
Яхту слегка кренило, когда Дональд разворачивал ее против ветра.
— Чудесно, — заключил он. — Теперь мы плывем под парусом.
Он выключил мотор, и сразу наступила тишина, нарушаемая лишь плеском волн за бортом и шумом ветра в ушах Следующий час Джи Би провела, лежа на животе в носовой части парусника и глядя на воду.
Свесившись вниз, она водила рукой по воде, и та текла между пальцами, оставляя на них серебристо-зеленые пузырьки.
Они были одни на поверхности океана, воды которого простирались до самого горизонта, как большое стеганое одеяло цвета индиго. Берег давно исчез в туманной дымке Девушка больше не чувствовала себя Старфайер, она снова была Джи Би и плыла под парусом неизвестно откуда и неизвестно куда. Но самое лучшее из всего — это то, что никто не знает, где она сейчас, даже сам Даймонд.
Солнце поднялось высоко, и стало жарко. Джи Би сняла свитер. Серебристые шорты блестели на солнце, опал горел огнем.
— Вы так блестите, что на вас больно смотреть, — рассмеялся Дональд. — Придется надеть темные очки.
— С моей стороны было глупо вырядиться так, — ответила Джи Би.
— Вы можете раздеться. Здесь вас никто не увидит.
— Кроме вас.
— Я не в счет.
— Потому что вы врач, не так ли?
Джи Би весело рассмеялась, так как она до сих пор не могла поверить, что Дональд врач. В ее представлении врачом должен быть седовласый мужчина в белом халате и со стетоскопом на шее. Она смеялась еще и оттого, что стоял погожий день и ей было хорошо и весело.
Они допили пиво и доели сандвичи. Джи Би ела с явным удовольствием и, покончив с едой, облизала пальцы.
— Тяжело, наверное, жить на одном шампанском и икре, — рассмеялся Дональд, отметив ее аппетит.
— Безусловно, — серьезно ответила Джи Би.
— Мне кажется, что лучшая диета — это сандвичи с болонской колбасой и соленые огурцы, — продолжал Дональд.
Джи Би согласилась.
Дональд снял майку и ботинки и, положив голую ступню на румпель, правил яхтой. Запрокинув голову, он сделал большой глоток пива. Джи Би наблюдала, как сокращались мышцы его горла, когда он глотал. Затем доктор поднялся, потянулся, расправил плечи и с удовольствием зевнул.
— А сейчас я собираюсь научить вас править парусом, чтобы самому немного соснуть.
Все оказалось таким же легким, как дыхание. Джи Би держала румпель, одним глазом поглядывая на парус, другим на компас, чтобы его стрелка не отклонялась от курса 265 градусов на юго-запад, как приказал Дональд.
— Иначе мы собьемся с курса и не найдем дорогу домой, — прибавил он при этом.
Как ей хотелось, чтобы путешествие никогда не кончалось, чтобы они навечно затерялись в океане…
Джи Би радовалась, что доктор заснул, ведь он так устал, отмахав ночью пятьсот миль, и все, чтобы только увидеть ее.
Джи Би склонилась над Дональдом и стала внимательно изучать его лицо, которое сейчас, во сне, расслабилось и было спокойным и безмятежным. Она заметила паутинку морщин вокруг глаз и рта, небольшую щетину на подбородке и верхней губе, его яркие, сверкающие на солнце волосы, которые ей нестерпимо захотелось погладить, и девушка даже чувствовала, какими они будут под рукой: густыми, упругими и рассыпчатыми.
Она задумалась о том, каким Дональд может быть в постели, и внезапно волна страсти охватила ее.
Джи Би замерла, охваченная этим новым, до сих пор незнакомым ей чувством. Потрясение оказалось слишком сильным. Джо-Бет буквально впилась в него взглядом. В конце концов, она Старфайер и в ее власти внушить ему то, что она хочет.
Но Дональд даже не пошевелился, и Джи Би продолжала размышлять. «На что это будет похоже — быть с ним в одной постели, заниматься любовью?» — думала она. Девушка подсознательно чувствовала, что секс с Дональдом Уилером будет совсем другим, непохожим на то, что она знала раньше. Впрочем, много ли она знала? Ее опыт исчерпывался двумя мужчинами.
Сент, для которого она была честной девушкой и который любил и боготворил ее, и Даймонд, разыгрывавший спектакли, бездушные балеты под покровом ночи.
Секс же с Дональдом должен быть таким же простым и грубым, как эти сандвичи с колбасой и огурцами, которые они только что ели, он должен быть безоглядным, не признающим никаких барьеров, без каких-либо сдерживающих начал. Это должна быть борьба двух равных партнеров. Как, наверное, хорошо заниматься любовью с Дональдом, ни о чем не думая, ни на что не рассчитывая, а просто, отдавшись страсти, кричать, может быть, царапаться и кусаться.
«Господи, размечталась». Джи Би в испуге прикрыла рот рукой и с беспокойством посмотрела на Дональда. Неужели тот не чувствует, о чем она думает?
Но нет, его глаза плотно закрыты. А какого они у него цвета? Как она могла забыть?
Склонив голову на плечо, Джи Би вспоминала. Карие?
Зеленые? Цвета лесного ореха?
Нет, они красновато-золотистые, скорее терракотовые, и сейчас эти глаза открыты и в упор смотрят на нее.
— Снизу ты выглядишь еще прекраснее, — сказал, позевывая, Дональд и, обхватив ее одной рукой за шею, притянул к себе и нежно поцеловал в губы. Выражение его лица было насмешливым, и у Джи Би зародилось подозрение, что он уже давно проснулся и наблюдал за ней. А может, просто легко читает ее мысли?