– Кто это?
Уичэм тер покрасневшие глаза.
– Позвольте вас представить, – сказал Брэндон. – Это Фаррагат, сотрудник министерства внутренних дел.
– Точно. Сорок лет там служу. Сорок лет, пропади они пропадом. И что получил? Ничего! Поэтому и решил превратить свои знания в золото.
– Список, – тихо проговорила Верена.
– Точно. В нем указаны все наши оперативные сотрудники в Европе. Только Франция готова заплатить за него сто тысяч фунтов.
Верена прижала руку ко лбу.
– Вы... вы дали этот список Хамфорду.
– А Уичэм должен был вытащить его у Хамфорда во время ужина. И за все ответил бы Хамфорд.
– Но потом Хамфорд его потерял, – сказал Брэндон, сообразив, что произошло.
Взгляд Фаррагата был полон злобы.
– Чертов осел. Я же предупредил его, что это важный документ. А он в тот же день его потерял.
Брэндон посмотрел на Уичэма.
– А ты-то как в это угодил?
Фаррагат хмыкнул.
– Уж лучше я объясню. Мне нужно было прикрытие. И Роджер идеально для этого подходил – впавший в отчаяние юный аристократ, готовый на все, чтобы выбраться из долгов, даже прикончить Хамфорда.
Брэндон повернулся к Уичэму:
– Значит, это ты убил Хамфорда?
– Я... я ударил его по голове. Хотел оглушить, но не получилось. Я боялся, что он привлечет внимание, и...
– Боже мой, – прошептала Верена, – вы убили его прямо у моего дома, бросили тело в Темзу, а потом пришли ко мне на ужин.
– Нет, – сказал Брэндон. – Роджер сказал, что ударил Хамфорда по голове. А кто же перерезал ему горло удавкой?
Уичэм посмотрел на Фаррагата, который ответил ему презрительным взглядом и с отвращением скривил рот.
– От тела избавился я. Уичэму стало слишком плохо, его только и хватило, чтобы доплестись до вашего дома. Кишка у него тонка для таких дел.
Роджер побледнел и стиснул зубы.
– На этот раз я сделаю то, что должен.
– Роджер, – негромко сказал Брэндон, – ты не способен на хладнокровное убийство. Тебя замучает совесть.
Лицо Роджера исказила гримаса.
– Брэндон, зачем ты приехал?
– Роджер! Возьми себя в руки! Будь мужчиной.
Фаррагат хрипло засмеялся:
– Да какой он мужчина?
– Я мужчина, – побледнев, сказал Роджер и направил пистолет на Брэндона.
Краем глаза Брэндон видел лежавшее совсем рядом ружье. Как бы схватить его, не вынудив Роджера палить куда попало. Боже, что делать?
«Вести себя так, словно список уже у нас». Ну конечно.
Он посмотрел на Роджера:
– Прости меня.
Роджер в недоумении нахмурился:
– За что?
– За то, что я убью тебя.
– Но... у тебя же нет...
Брэндон схватил ружье и выстрелил... но не в Роджера. Фаррагат попятился и рухнул на землю, его пистолет, описав дугу в воздухе, упал в кусты.
Роджер беззвучно открывал и закрывал рот. Рядом с ним стояла Верена.
Брэндон заметил, что в руке у нее маленький пистолет.
– Роджер, брось оружие.
У Уичэма задрожали губы. Он посмотрел на лежавшего на земле Фаррагата, закрыл глаза и выпустил из рук пистолет.
– Простите меня, – прошептал он. – Простите.
Глава 24
Верена заглянула в комнату Джеймса. Он сразу же сел в постели.
– Верена!
Она вошла и присела на край кровати.
– Ты выглядишь лучше. Что сказал врач?
– Что через несколько дней я смогу передвигаться на костылях. Как раз ко времени нашего отплытия в субботу.
Однако эта новость не обрадовала Верену. Глаза ее затуманились печалью.
– Я... я рада.
Он взял ее за руку и лукаво улыбнулся.
– Да нет, не рада. Где Сент-Джон?
– Он был здесь все утро; но я его не видела.
После того что произошло накануне, она избегала Брэндона, ей тяжело было видеться с ним. И теперь сердце у нее разрывалось от тоски.
Джеймс вздохнул.
– Ты уверена, что хочешь уехать из Лондона?
Она, конечно, не хотела. Но другого выхода не было.
– Ты же знаешь, что будет, если мы останемся. Начнутся подозрения, поползут слухи. У нас нет этого проклятого списка.
Нахмурившись, Джеймс потер подбородок.
– Наверное, ты права. Просто я... Верена, у нас так мало возможностей обрести счастье. Не потеряй эту.
У Верены сдавило горло, к глазам подступили слезы. Поднявшись, она ласково похлопала брата по руке.
– Я только теряю время. Мне нужно уложить вещи.
Ободряюще улыбнувшись Джеймсу и выйдя из комнаты, Верена прижалась лбом к прохладному дереву двери. Они уедут, и все встанет на свои места. Она будет счастлива. Должна быть. Скоро она увидит своих родных. И с Джеймсом все в порядке.
– Вот ты где, – раздался у нее за спиной голос. Верена вздрогнула и стремительно обернулась. Сердце учащенно забилось.
– Брэндон! Бога ради... как ты меня напугал!
– Я не хотел, – сказал он, выходя из тени. – Как Джеймс?
– Ему лучше. Врач сказал, что через несколько дней он уже сможет вставать.
– Это не так уж долго. Нам всем не мешает немного отдохнуть.
Верена остановилась у двери гостиной.
– Как ты вошел?
– Секрет, – пожал плечами Брэндон.
– Гербертса подкупил, да?
Брэнд открыл дверь, пропуская Верену.
– Ни за что не скажу.
Верена вспомнила, что не так давно произошло в этой комнате, и ее бросило в жар. Взгляд Брэндона был устремлен на диванчик, на губах блуждала легкая улыбка, и Верена поняла, что он думает о том же.
Господи, как же она ненавидит прощаться! Войдя в гостиную, Верена подумала о том, что никогда больше не увидит этой комнаты, и с трудом сдержала слезы. Осталась всего неделя.
Прощание. Какое грустное слово. Ей так много нужно было сказать Брэндону, но не хватало сил. Чтобы скрыть снова навернувшиеся на глаза слезы, она подошла к окну.
Брэндон подошел и встал у нее за спиной, его нога задела юбки Верены.
– Когда мы были в этой комнате в последний раз, я хотел тебе кое-что сказать, но ты отложила разговор на другой раз.
– Да, но в этом нет необходимости...
– У меня есть несколько вопросов. Если ты не против, конечно.
Надо бы попросить его уйти. Немедленно. Но с языка почему-то слетели совсем другие слова:
– Спрашивай.
– Почему твои дорожные сундуки до сих пор стоят в холле?
Верена замерла.
– Сундуки?
– Да. Дожидаясь тебя, я заглянул в них. Там лежат чистые юбки, ночные рубашки и все прочее. Ты притворялась, будто уезжаешь, когда мы разыграли наш маленький спектакль, но теперь... теперь я хотел бы знать, не собираешься ли ты на самом деле уехать?
Она вздохнула.
Он встал рядом с ней, так что их плечи соприкоснулись.
– Ты собираешься покинуть страну?
Верена повернулась к нему:
– Брэнд, у нас нет выбора. Мы не знаем, где список, и пока не найдем его...
– Настало время прекратить побеги. – Его глаза горели огнем. – Навсегда, Верена. Ты когда-нибудь произносила это слово? Навсегда. Чудесное слово.
– Я не бегу. К твоему сведению, я перестала убегать четыре года назад, – заявила она.
– Правда? А может, вместо того чтобы убегать, ты пряталась? – Он убрал локон, упавший на плечо Верены, и продолжал тихо и проникновенно: – Когда я впервые увидел тебя, у меня были кое-какие сомнения. Немаловажные, надо сказать.
– Например?
– В полусвете ты пользовалась репутацией соблазнительницы. – Он наклонился к ней и потерся щекой о ее щеку. – Однако никто не мог припомнить, чтобы у тебя был хоть один любовник.
– Возможно, я хорошо их скрывала.
– Да у тебя их никогда и не было. Иначе ты проговорилась бы.
– Брэндон, этот разговор не имеет смысла.
– Ошибаешься. С некоторых пор я понял, что не могу без тебя жить.
Она посмотрела на свои руки и впервые заметила, что они изящные, аристократичные, только ногти на больших пальцах широковаты.
– Брэндон, ты не знаешь...
– Верена, ты выйдешь за меня замуж?
Когда Эндрю делал ей предложение, все было точно так же. Но в отличие от Эндрю Брэндон терял гораздо больше. Впрочем, как и она сама.
– Нет, – прошептала она, – я не могу.
– Почему? Разве ты меня не любишь?
Она любит. Помоги ей Боже, она купается в этой любви. Всеми своими мыслями, чувствами, каждой клеточкой своего тела она принадлежит ему.
И именно поэтому должна ему отказать.
– Брэндон, подумай хорошенько. Я – Ланздаун. Из семьи мошенников. Мы ни перед кем не держим ответа.
– Как и мой брат Девон. Из него получился бы потрясающий актер.
– Получился бы, не будь он Сент-Джоном.
Брэнд нахмурился:
– Ты самая упрямая женщина на свете. Верена, мне все равно...
– Потом не будет все равно. Когда твои родные и друзья от тебя отвернутся. Ты станешь посмешищем. На тебя станут показывать пальцами. И тебе будет больно. Очень больно, Брэндон. Я не хочу, чтобы все повторилось.
– Боже мой, значит, ты все это пережила, когда выходила за Уэстфорта?
– Это и многое другое.
Брэндон долго смотрел на нее, потом вздохнул: Этот звук резанул Верену словно ножом. Вот и все. Он уйдет. А она поедет с Джеймсом в Италию, потом во Францию. А ее сердце... что будет с ним?
Закрыв глаза, Верена отвернулась. Брэндон взял ее за руку.
– Думаю, ты права... наш брак действительно вызовет скандал. Как и предыдущее твое замужество.
– Да, – прошептала она. – После смерти Эндрю... это было ужасно.
Он погладил ее по руке, прикоснулся губами к ее виску.
– Но на этот раз все будет по-другому. Что бы ни случилось, это коснется нас обоих. Я никогда не оставлю тебя. Понимаешь? Тому, кто попытается причинить тебе боль, придется иметь дело со мной.
– Брэнд, от подобных вещей нельзя отмахнуться.
– Правда? – Он повернул к себе ее лицо. – Испытай меня.
– Не могу... я не смогу снова пройти через это.
Он нахмурился:
– А как же я, Верена? И моя любовь к тебе? Думаешь, если выйдешь за меня, разразится скандал? А если не выйдешь?
– Не понимаю...
– Я умру.
– Не умрешь.
– Часть меня умрет. – Он взял ее лицо в ладони. – Ты часть меня, Верена, хочешь ты этого или нет. И если уедешь, я последую за тобой.
– Н-но твоя семья...
– Поймет. – Он взял ее руку и прижал к карману, из которого на ленточке свисало кольцо. – Ты принадлежишь мне.
Ее пальцы сомкнулись на серебряном ободке, ощутили его тепло.
– Я... я не знаю, что сказать.
– Скажи, что выйдешь за меня и спасешь от ужасной участи кочевника. А если не выйдешь... пожалеешь. Потому что я пригласил твоих родителей на свадьбу.
Верена потеряла дар речи. Только смотрела на Брэндона, хлопая глазами.
– Что ты сделал?
Он самодовольно улыбнулся:
– То, что слышала. Пригласил твоих родителей на нашу свадьбу. Они, должно быть, уже в пути и, надеюсь, прибудут до следующей субботы.
– Субботы?
– Да, мы венчаемся в этот день. Я уже получил специальное разрешение.
– Брэндон, как ты мог...
– И еще кое-что. Я уже разослал приглашения.
– Ты... ты разослал приглашения?
– Ну, вообще-то нет. Я не сам это сделал. Я не умею организовывать подобные мероприятия. А вот моя сестра умеет. И невестка тоже. Сара и Анна обо всем позаботятся. По крайней мере, они меня в этом заверили. Надеюсь, тебе понравится.
– Но... ты же можешь все отменить...
– Две сотни приглашений?
Верена не нашлась, что ответить.
– Не думаю. Впрочем, можно попробовать. Но уверен, возникнет масса проблем. – Он вздохнул. – И потом, там будет оркестр, торт, бал...
– Бал?
– Мой брат Маркус полон решимости дать отпор любому, кто посмеет оскорбить тебя или меня. Поэтому и устраивает грандиозный бал, чтобы представить тебя как миссис Брэндон Сент-Джон.
Верена прижала пальцы ко лбу.
– Брэндон, я не могу допустить...
Он приложил палец к ее губам:
– Если не хочешь выходить за меня, тогда я самостоятельно справлюсь со скандалом.
– С каким скандалом?
– Все подумают, что меня обманули. Бросили у алтаря. Я стану посмешищем в глазах всего света. Ведь я приду на венчание.
Это был шантаж. Блестящий, умелый шантаж.
– Придешь, да?
– Непременно. И тут начнутся толки и пересуды. Ты же знаешь.
– Представляю себе.
– Пройдет целая вечность, пока удастся замять скандал. В подобных ситуациях... – Он театрально вздохнул. – Меня считают очень выгодной партией, и это усугубит дело.
Верене пришлось закусить губу, чтобы не рассмеяться.
– Да уж, трудностей будет много, особенно учитывая твою красоту.
– О чем я и говорю. – Он погладил ее по щеке, пристально глядя в глаза. – Верена, если не выйдешь за меня замуж в самое ближайшее время, я никогда не буду счастлив. Я люблю тебя.
Верена смотрела на него, и сердце ее разрывалось на части.
– Брэндон, я не могу...
Он поцеловал ее. Поцеловал так крепко, что она едва удержалась на ногах.
– Ну? – хрипло спросил он. – Станешь моей женой? Или хочешь, чтобы я остался одиноким до самой смерти?
Брэндон отвязал ленточку с кольцом.
– Верена, пожалуйста, выходи за меня замуж. – Он надел кольцо ей на палец.
Кольцо сияло, металл согревал кожу. Что ж, он прав. Разразится скандал. Только если она останется и выйдет за него, им не придется противостоять этому скандалу – и всему, чему угодно, – в одиночку.
– Да, Брэндон, – сказала Верена, и сердце ее переполнилось счастьем, – я стану твоей женой.
Эпилог
Свадьба стала событием сезона, но Брэндон и Верена были слишком счастливы, чтобы заметить это. Мечта Брэндона сбылась. Обняв Верену, Брэндон стоял, приветствуя гостей. Бал удался на славу. У входа молодоженов ждала карета.
Какой бы приятной ни была свадебная церемония, Брэндон думал только о медовом месяце. Сестра Сара уговорила Верену переехать на предсвадебную неделю к ней, якобы помочь с приготовлениями. Брэндон знал, что на самом деле Сара хотела защитить очаровательную невесту от его посягательств.
По счастью, комната Верены находилась как раз над верандой, и шпалеры вели прямо к ее окну. Брэндон находил особую пикантность в том, чтобы каждую ночь пробираться в спальню своей будущей жены.
Верена поймала взгляд Брэндона и улыбнулась, заставив его одарить ее очередным поцелуем. Он просто не мог насытиться ею. И был уверен, что так будет всегда.
Верена обняла Брэндона за талию и положила голову ему на плечо. Длинная и волнующая неделя заканчивалась. Ее родители и в самом деле приехали, выдавая себя за родственников давно почившего русского великого князя. Брэндон вынужден был отдать им должное – они выглядели и вели себя как особы царских кровей. Никто ничего не заподозрил.
Из бального зала, облаченный в черный фрак и брюки, вышел Джеймс на костылях, украшенных разноцветными ленточками.
Верена улыбнулась ему:
– Вижу, наша сестра Шарлотта о тебе позаботилась.
Он с отвращением посмотрел на ленточки:
– Будь я лошадью, она попыталась бы заплести мой хвост в косички. Хорошо, что она обвязала костыли, а не ноги.
Брэнд усмехнулся. Родственники Верены просто очаровательны. Высший свет заинтересовался ими, и приглашения так и сыпались.
Разумеется, Ланздауны пробудут здесь недолго, чтобы не подвергнуться опасности разоблачения. Отец Верены уже планировал посетить Италию в качестве английского герцога. Брэнд обеспечил их деньгами для этого путешествия и пообещал Верене раз в год отпускать ее к родным с продолжительным визитом.
К хозяевам бала подошел новый гость. Немного сутулый, седой, с кустистыми бровями – Брэндон сразу узнал его.
– Сэр Колбурн!
Старик улыбнулся.
– Не ждали меня? – Он обменялся рукопожатием с Брэндоном и галантно поцеловал руку новобрачной. – Прошу прощения за опоздание. Повздорил с каким-то типом, который правил каретой на центральной подъездной дорожке. В жизни не встречал такого грубияна, и я... – Сэр Колбурн взмахнул рукой и усмехнулся. – Простите, разболтался, как дурак. Возраст, знаете ли.
– Сэр Колбурн, вы нашли список? – спросила Верена.
– Я очень на это надеюсь, – оживился Джеймс.
Колбурн покачал головой:
– Боюсь, что нет, хотя вы были очень добры, позволив нам тщательно обыскать ваш дом.
– Как жаль, что вы его не нашли, – произнесла Верена. – Боюсь, мы никогда не узнаем конца этой истории.
– Уверен, он найдется.
Верена повернулась к Брэндону и улыбнулась ему, ее фиалковые глаза светились любовью. Не обращая внимания на окружающих, Брэнд наклонился к ее губам...
– Эй, сударь! Приберегите-ка это для медового месяца!
Брэндон вздохнул.
– Гербертс.
– Боже! – воскликнул Джеймс. – Что ты здесь делаешь?
Дворецкий Верены вырядился в новый синий сюртук с блестящими латунными пуговицами, его редеющие волосы были зачесаны на одну сторону. Гербертс стоял, сунув большие пальцы в проймы жилета и покачиваясь на каблуках.
– Спросите об этом хозяйку.
Сэр Колбурн нахмурился:
– Вы знаете этого человека? Это он опередил моего кучера, когда мы въезжали на подъездной круг!
– А все потому, что я спешил. – Гербертс наклонился к Брэндону и проговорил конфиденциальным тоном: – Нам просто необходимо обзавестись новыми лошадьми, сударь. Эти две – настоящие клячи.
Брэндон посмотрел на Верену:
– Что это значит?
Она озорно улыбнулась, на щеке появилась ямочка.
– Мне показалось, что Гербертсу не очень... нравится его должность дворецкого.
– В точку, хозяйка. Я был просто в отчаянии.
– Бедняга, – посочувствовал Джеймс с бесстрастным выражением лица.
– Кроме того, – быстро заговорила Верена, – он обладает большими способностями в других областях.
– И снова в точку. Я могу отлично править лошадьми.
Верена улыбнулась Брэндону:
– Я подумала: пусть будет у нас кучером, раз уж мы взяли к себе твоего Пула.
– Пулу вроде нравится быть дворецким, – заметил Гербертс, выпятив тощую грудь. – А я буду кучером. Ну что, сударь, удивлены, а?
– Брэндон! – К ним спешил сердитый Девон, сопровождаемый Чейзом. – Я провожал леди Тарлтон, когда кто-то украл у меня новые часы.
Чейз мрачно кивнул.
– А я лишился своей золотой галстучной булавки.
Брэндон посмотрел на Гербертса.
– Это не я! – воскликнул новоиспеченный кучер, подняв руки.
– Гербертс, – упрекнула его Верена.
– Ну ладно. – Он покачал головой и принялся выворачивать карманы. – Сегодня все же радостное событие. – С сокрушенным вздохом Гербертс вывалил сверкающую кучу на низкий мраморный столик.
– Боже ты мой, – произнес сэр Колбурн, рассматривая кольца, брелоки, часы, булавки для галстука, эмалированную табакерку и множество других блестящих предметов. – Внушительная коллекция.
– Вот мои часы! – воскликнул Девон и, протерев их, убрал в карман.
– А это – моя булавка, – сказал Чейз.
Джеймс подмигнул Гербертсу:
– Отличная работа, старина.
Гербертс надулся от гордости:
– Что ж, спасибо на добром слове, мистер Ланздаун. Не хочу бросать свое любимое занятие.
Сэр Колбурн взял эмалированную табакерку.
– Где-то я ее уже видел. Интересно... Боже мой!
– Что? – спросил Брэндон.
– Я знаю, где я ее видел. Она принадлежала Хамфорду! Она была при нем, когда я встречался с ним в последний раз. В тот день, когда отдал ему список.
Верена нахмурилась:
– По-моему, он не нюхал табак.
– Да, верно, не нюхал, – проговорил сэр Колбурн. – Вот интересно. – Он поддел крохотную защелку ногтем и открыл табакерку. Из нее выпал маленький листок бумаги. Колбурн поднял его.
– Список! – воскликнул Джеймс. – Должно быть, Гербертс стащил табакерку у Хамфорда, когда тот приехал к Верене.
Брэндон усмехнулся:
– Именно поэтому он вдруг начал искать ее в середине ужина... он знал, что только что она у него была и вдруг – исчезла. Представляю, как он запаниковал.
– Не могу поверить, что мы его нашли! – радостно воскликнула Верена. – Слава Богу!
– И в самом деле, слава Богу, – просиял сэр Колбурн. – Мистер и миссис Сент-Джон, прошу меня извинить, но я должен идти.
– Разумеется, – сказал Брэндон, и сэр Колбурн чуть ли не бегом направился к выходу.
Верена положила голову на плечо мужа и удовлетворенно вздохнула. Он посмотрел в сияющие глаза жены, и желание отправиться в свадебное путешествие стало просто непреодолимым. Не через тридцать – сорок минут, а сейчас же, немедленно. Пока он не обнял ее на глазах у всех присутствующих и не шокировал весь высший свет. Он взял Верену за руку, и их пальцы переплелись.
– Гербертс, ты сможешь извлечь нашу карету из этой толчеи перед домом?
– Да благословит вас Господь, конечно. Вы готовы ехать?
– Уже? – удивился Девон. – Вы не собираетесь попрощаться с Маркусом и Сарой?
– Зачем? – вмешался Чейз. – Маркусу все равно, а Сара сочтет это ужасно романтичным.
– Так и есть, – весело сказала Верена. – Ужасно романтичным. – Ей казалось, что перед ней раскрылся весь мир, полный обещаний и любви.
Брэндон поцеловал ее в ладонь.
– Тогда едем?
Она ответила ему взглядом, от которого у Брэнда перехватило дыхание, и он повел ее к выходу. Через несколько минут Верена уже сидела в новой карете, а Гербертс забирался на козлы. Брэндон медлил у дверцы с таким лукавым видом, что Верене стоило больших усилий не броситься ему на шею.
– Один момент, любовь моя, – сказал он. – Мне нужно кое-что сделать.
Стоявший на крыльце вместе с Чейзом Девон прищурился, глядя в конец лужайки.
– Кажется, Брэндон возвращается. Наверное, передумал и решил попрощаться с Маркусом.
Чейз проследил за взглядом Девона и увидел Брэндона, который шел к ним по газону, сунув руки в карманы.
– Я бы не вернулся.
– Нет? Даже чтобы попрощаться?
– Даже чтобы поздороваться.
На полпути Брэндон остановился.
– Чейз! – крикнул он.
Чейз удивленно шагнул вперед. – Что?
– Позаботься об этом. – Брэндон что-то бросил ему. Чейз машинально шагнул вперед и поймал какой-то маленький предмет. Это оказалось кольцо-талисман.
– Черт побери! – взревел Чейз. – Забери его!
– И не подумаю. Оно твое. – И, помахав на прощание, Брэндон побежал к карете.
Чейз повернулся к Девону, который поднял руки.
– Не смотри на меня так! – сказал Девон, попятившись. – Это твое кольцо.
Проклятие. Меньше всего ему нужно было кольцо-талисман. Особенно сегодня.
Чейз посмотрел на дорогу. Карета все еще была видна, застряв между старым экипажем и ландо. Гербертс кричал на престарелого возницу, который оказался не только медлительным, но и глухим. Зажав кольцо в руке, Чейз перемахнул через ограждение и побежал.
Но едва он достиг кареты, как ландо тронулось. Гербертс стегнул лошадей. Те рванули и на головокружительной скорости понеслись по аллее. Карета раскачивалась и обогнула угол по рискованной траектории.
Чейз смотрел карете вслед, пока она не скрылась из виду, кольцо согревало ладонь. Ну, надо же, и что ему теперь делать? Он не собирался возвращаться к себе домой, пока... он нахмурился, к горлу подступил комок. Возможно, никогда.
Сгорбившись, он посмотрел на кольцо, блестевшее на свету.
– Черт побери. Ну и попал же я с тобой. – Подняв кольцо на уровень глаз, он сердито посмотрел на него. – И не думай, я не собираюсь жениться, скорее пламя в аду погаснет.
С этими словами он сунул кольцо в карман и зашагал к своему фаэтону.
Уичэм тер покрасневшие глаза.
– Позвольте вас представить, – сказал Брэндон. – Это Фаррагат, сотрудник министерства внутренних дел.
– Точно. Сорок лет там служу. Сорок лет, пропади они пропадом. И что получил? Ничего! Поэтому и решил превратить свои знания в золото.
– Список, – тихо проговорила Верена.
– Точно. В нем указаны все наши оперативные сотрудники в Европе. Только Франция готова заплатить за него сто тысяч фунтов.
Верена прижала руку ко лбу.
– Вы... вы дали этот список Хамфорду.
– А Уичэм должен был вытащить его у Хамфорда во время ужина. И за все ответил бы Хамфорд.
– Но потом Хамфорд его потерял, – сказал Брэндон, сообразив, что произошло.
Взгляд Фаррагата был полон злобы.
– Чертов осел. Я же предупредил его, что это важный документ. А он в тот же день его потерял.
Брэндон посмотрел на Уичэма.
– А ты-то как в это угодил?
Фаррагат хмыкнул.
– Уж лучше я объясню. Мне нужно было прикрытие. И Роджер идеально для этого подходил – впавший в отчаяние юный аристократ, готовый на все, чтобы выбраться из долгов, даже прикончить Хамфорда.
Брэндон повернулся к Уичэму:
– Значит, это ты убил Хамфорда?
– Я... я ударил его по голове. Хотел оглушить, но не получилось. Я боялся, что он привлечет внимание, и...
– Боже мой, – прошептала Верена, – вы убили его прямо у моего дома, бросили тело в Темзу, а потом пришли ко мне на ужин.
– Нет, – сказал Брэндон. – Роджер сказал, что ударил Хамфорда по голове. А кто же перерезал ему горло удавкой?
Уичэм посмотрел на Фаррагата, который ответил ему презрительным взглядом и с отвращением скривил рот.
– От тела избавился я. Уичэму стало слишком плохо, его только и хватило, чтобы доплестись до вашего дома. Кишка у него тонка для таких дел.
Роджер побледнел и стиснул зубы.
– На этот раз я сделаю то, что должен.
– Роджер, – негромко сказал Брэндон, – ты не способен на хладнокровное убийство. Тебя замучает совесть.
Лицо Роджера исказила гримаса.
– Брэндон, зачем ты приехал?
– Роджер! Возьми себя в руки! Будь мужчиной.
Фаррагат хрипло засмеялся:
– Да какой он мужчина?
– Я мужчина, – побледнев, сказал Роджер и направил пистолет на Брэндона.
Краем глаза Брэндон видел лежавшее совсем рядом ружье. Как бы схватить его, не вынудив Роджера палить куда попало. Боже, что делать?
«Вести себя так, словно список уже у нас». Ну конечно.
Он посмотрел на Роджера:
– Прости меня.
Роджер в недоумении нахмурился:
– За что?
– За то, что я убью тебя.
– Но... у тебя же нет...
Брэндон схватил ружье и выстрелил... но не в Роджера. Фаррагат попятился и рухнул на землю, его пистолет, описав дугу в воздухе, упал в кусты.
Роджер беззвучно открывал и закрывал рот. Рядом с ним стояла Верена.
Брэндон заметил, что в руке у нее маленький пистолет.
– Роджер, брось оружие.
У Уичэма задрожали губы. Он посмотрел на лежавшего на земле Фаррагата, закрыл глаза и выпустил из рук пистолет.
– Простите меня, – прошептал он. – Простите.
Глава 24
Простите. Леди Уэстфорт у себя? Я приехала, чтобы... О Боже! Кажется, я потеряла браслет.
Миссис Купер – Гербертсу во время визита к леди Уэстфорт после объявления радостной вести
Верена заглянула в комнату Джеймса. Он сразу же сел в постели.
– Верена!
Она вошла и присела на край кровати.
– Ты выглядишь лучше. Что сказал врач?
– Что через несколько дней я смогу передвигаться на костылях. Как раз ко времени нашего отплытия в субботу.
Однако эта новость не обрадовала Верену. Глаза ее затуманились печалью.
– Я... я рада.
Он взял ее за руку и лукаво улыбнулся.
– Да нет, не рада. Где Сент-Джон?
– Он был здесь все утро; но я его не видела.
После того что произошло накануне, она избегала Брэндона, ей тяжело было видеться с ним. И теперь сердце у нее разрывалось от тоски.
Джеймс вздохнул.
– Ты уверена, что хочешь уехать из Лондона?
Она, конечно, не хотела. Но другого выхода не было.
– Ты же знаешь, что будет, если мы останемся. Начнутся подозрения, поползут слухи. У нас нет этого проклятого списка.
Нахмурившись, Джеймс потер подбородок.
– Наверное, ты права. Просто я... Верена, у нас так мало возможностей обрести счастье. Не потеряй эту.
У Верены сдавило горло, к глазам подступили слезы. Поднявшись, она ласково похлопала брата по руке.
– Я только теряю время. Мне нужно уложить вещи.
Ободряюще улыбнувшись Джеймсу и выйдя из комнаты, Верена прижалась лбом к прохладному дереву двери. Они уедут, и все встанет на свои места. Она будет счастлива. Должна быть. Скоро она увидит своих родных. И с Джеймсом все в порядке.
– Вот ты где, – раздался у нее за спиной голос. Верена вздрогнула и стремительно обернулась. Сердце учащенно забилось.
– Брэндон! Бога ради... как ты меня напугал!
– Я не хотел, – сказал он, выходя из тени. – Как Джеймс?
– Ему лучше. Врач сказал, что через несколько дней он уже сможет вставать.
– Это не так уж долго. Нам всем не мешает немного отдохнуть.
Верена остановилась у двери гостиной.
– Как ты вошел?
– Секрет, – пожал плечами Брэндон.
– Гербертса подкупил, да?
Брэнд открыл дверь, пропуская Верену.
– Ни за что не скажу.
Верена вспомнила, что не так давно произошло в этой комнате, и ее бросило в жар. Взгляд Брэндона был устремлен на диванчик, на губах блуждала легкая улыбка, и Верена поняла, что он думает о том же.
Господи, как же она ненавидит прощаться! Войдя в гостиную, Верена подумала о том, что никогда больше не увидит этой комнаты, и с трудом сдержала слезы. Осталась всего неделя.
Прощание. Какое грустное слово. Ей так много нужно было сказать Брэндону, но не хватало сил. Чтобы скрыть снова навернувшиеся на глаза слезы, она подошла к окну.
Брэндон подошел и встал у нее за спиной, его нога задела юбки Верены.
– Когда мы были в этой комнате в последний раз, я хотел тебе кое-что сказать, но ты отложила разговор на другой раз.
– Да, но в этом нет необходимости...
– У меня есть несколько вопросов. Если ты не против, конечно.
Надо бы попросить его уйти. Немедленно. Но с языка почему-то слетели совсем другие слова:
– Спрашивай.
– Почему твои дорожные сундуки до сих пор стоят в холле?
Верена замерла.
– Сундуки?
– Да. Дожидаясь тебя, я заглянул в них. Там лежат чистые юбки, ночные рубашки и все прочее. Ты притворялась, будто уезжаешь, когда мы разыграли наш маленький спектакль, но теперь... теперь я хотел бы знать, не собираешься ли ты на самом деле уехать?
Она вздохнула.
Он встал рядом с ней, так что их плечи соприкоснулись.
– Ты собираешься покинуть страну?
Верена повернулась к нему:
– Брэнд, у нас нет выбора. Мы не знаем, где список, и пока не найдем его...
– Настало время прекратить побеги. – Его глаза горели огнем. – Навсегда, Верена. Ты когда-нибудь произносила это слово? Навсегда. Чудесное слово.
– Я не бегу. К твоему сведению, я перестала убегать четыре года назад, – заявила она.
– Правда? А может, вместо того чтобы убегать, ты пряталась? – Он убрал локон, упавший на плечо Верены, и продолжал тихо и проникновенно: – Когда я впервые увидел тебя, у меня были кое-какие сомнения. Немаловажные, надо сказать.
– Например?
– В полусвете ты пользовалась репутацией соблазнительницы. – Он наклонился к ней и потерся щекой о ее щеку. – Однако никто не мог припомнить, чтобы у тебя был хоть один любовник.
– Возможно, я хорошо их скрывала.
– Да у тебя их никогда и не было. Иначе ты проговорилась бы.
– Брэндон, этот разговор не имеет смысла.
– Ошибаешься. С некоторых пор я понял, что не могу без тебя жить.
Она посмотрела на свои руки и впервые заметила, что они изящные, аристократичные, только ногти на больших пальцах широковаты.
– Брэндон, ты не знаешь...
– Верена, ты выйдешь за меня замуж?
Когда Эндрю делал ей предложение, все было точно так же. Но в отличие от Эндрю Брэндон терял гораздо больше. Впрочем, как и она сама.
– Нет, – прошептала она, – я не могу.
– Почему? Разве ты меня не любишь?
Она любит. Помоги ей Боже, она купается в этой любви. Всеми своими мыслями, чувствами, каждой клеточкой своего тела она принадлежит ему.
И именно поэтому должна ему отказать.
– Брэндон, подумай хорошенько. Я – Ланздаун. Из семьи мошенников. Мы ни перед кем не держим ответа.
– Как и мой брат Девон. Из него получился бы потрясающий актер.
– Получился бы, не будь он Сент-Джоном.
Брэнд нахмурился:
– Ты самая упрямая женщина на свете. Верена, мне все равно...
– Потом не будет все равно. Когда твои родные и друзья от тебя отвернутся. Ты станешь посмешищем. На тебя станут показывать пальцами. И тебе будет больно. Очень больно, Брэндон. Я не хочу, чтобы все повторилось.
– Боже мой, значит, ты все это пережила, когда выходила за Уэстфорта?
– Это и многое другое.
Брэндон долго смотрел на нее, потом вздохнул: Этот звук резанул Верену словно ножом. Вот и все. Он уйдет. А она поедет с Джеймсом в Италию, потом во Францию. А ее сердце... что будет с ним?
Закрыв глаза, Верена отвернулась. Брэндон взял ее за руку.
– Думаю, ты права... наш брак действительно вызовет скандал. Как и предыдущее твое замужество.
– Да, – прошептала она. – После смерти Эндрю... это было ужасно.
Он погладил ее по руке, прикоснулся губами к ее виску.
– Но на этот раз все будет по-другому. Что бы ни случилось, это коснется нас обоих. Я никогда не оставлю тебя. Понимаешь? Тому, кто попытается причинить тебе боль, придется иметь дело со мной.
– Брэнд, от подобных вещей нельзя отмахнуться.
– Правда? – Он повернул к себе ее лицо. – Испытай меня.
– Не могу... я не смогу снова пройти через это.
Он нахмурился:
– А как же я, Верена? И моя любовь к тебе? Думаешь, если выйдешь за меня, разразится скандал? А если не выйдешь?
– Не понимаю...
– Я умру.
– Не умрешь.
– Часть меня умрет. – Он взял ее лицо в ладони. – Ты часть меня, Верена, хочешь ты этого или нет. И если уедешь, я последую за тобой.
– Н-но твоя семья...
– Поймет. – Он взял ее руку и прижал к карману, из которого на ленточке свисало кольцо. – Ты принадлежишь мне.
Ее пальцы сомкнулись на серебряном ободке, ощутили его тепло.
– Я... я не знаю, что сказать.
– Скажи, что выйдешь за меня и спасешь от ужасной участи кочевника. А если не выйдешь... пожалеешь. Потому что я пригласил твоих родителей на свадьбу.
Верена потеряла дар речи. Только смотрела на Брэндона, хлопая глазами.
– Что ты сделал?
Он самодовольно улыбнулся:
– То, что слышала. Пригласил твоих родителей на нашу свадьбу. Они, должно быть, уже в пути и, надеюсь, прибудут до следующей субботы.
– Субботы?
– Да, мы венчаемся в этот день. Я уже получил специальное разрешение.
– Брэндон, как ты мог...
– И еще кое-что. Я уже разослал приглашения.
– Ты... ты разослал приглашения?
– Ну, вообще-то нет. Я не сам это сделал. Я не умею организовывать подобные мероприятия. А вот моя сестра умеет. И невестка тоже. Сара и Анна обо всем позаботятся. По крайней мере, они меня в этом заверили. Надеюсь, тебе понравится.
– Но... ты же можешь все отменить...
– Две сотни приглашений?
Верена не нашлась, что ответить.
– Не думаю. Впрочем, можно попробовать. Но уверен, возникнет масса проблем. – Он вздохнул. – И потом, там будет оркестр, торт, бал...
– Бал?
– Мой брат Маркус полон решимости дать отпор любому, кто посмеет оскорбить тебя или меня. Поэтому и устраивает грандиозный бал, чтобы представить тебя как миссис Брэндон Сент-Джон.
Верена прижала пальцы ко лбу.
– Брэндон, я не могу допустить...
Он приложил палец к ее губам:
– Если не хочешь выходить за меня, тогда я самостоятельно справлюсь со скандалом.
– С каким скандалом?
– Все подумают, что меня обманули. Бросили у алтаря. Я стану посмешищем в глазах всего света. Ведь я приду на венчание.
Это был шантаж. Блестящий, умелый шантаж.
– Придешь, да?
– Непременно. И тут начнутся толки и пересуды. Ты же знаешь.
– Представляю себе.
– Пройдет целая вечность, пока удастся замять скандал. В подобных ситуациях... – Он театрально вздохнул. – Меня считают очень выгодной партией, и это усугубит дело.
Верене пришлось закусить губу, чтобы не рассмеяться.
– Да уж, трудностей будет много, особенно учитывая твою красоту.
– О чем я и говорю. – Он погладил ее по щеке, пристально глядя в глаза. – Верена, если не выйдешь за меня замуж в самое ближайшее время, я никогда не буду счастлив. Я люблю тебя.
Верена смотрела на него, и сердце ее разрывалось на части.
– Брэндон, я не могу...
Он поцеловал ее. Поцеловал так крепко, что она едва удержалась на ногах.
– Ну? – хрипло спросил он. – Станешь моей женой? Или хочешь, чтобы я остался одиноким до самой смерти?
Брэндон отвязал ленточку с кольцом.
– Верена, пожалуйста, выходи за меня замуж. – Он надел кольцо ей на палец.
Кольцо сияло, металл согревал кожу. Что ж, он прав. Разразится скандал. Только если она останется и выйдет за него, им не придется противостоять этому скандалу – и всему, чему угодно, – в одиночку.
– Да, Брэндон, – сказала Верена, и сердце ее переполнилось счастьем, – я стану твоей женой.
Эпилог
Любовь– великое дело. И самое лучшее в ней – поцелуи.
Гербертс – Анне, новой служанке Пемберли, пытаясь убедить дерзкую девчонку «обратить внимание на его ухаживания»
Свадьба стала событием сезона, но Брэндон и Верена были слишком счастливы, чтобы заметить это. Мечта Брэндона сбылась. Обняв Верену, Брэндон стоял, приветствуя гостей. Бал удался на славу. У входа молодоженов ждала карета.
Какой бы приятной ни была свадебная церемония, Брэндон думал только о медовом месяце. Сестра Сара уговорила Верену переехать на предсвадебную неделю к ней, якобы помочь с приготовлениями. Брэндон знал, что на самом деле Сара хотела защитить очаровательную невесту от его посягательств.
По счастью, комната Верены находилась как раз над верандой, и шпалеры вели прямо к ее окну. Брэндон находил особую пикантность в том, чтобы каждую ночь пробираться в спальню своей будущей жены.
Верена поймала взгляд Брэндона и улыбнулась, заставив его одарить ее очередным поцелуем. Он просто не мог насытиться ею. И был уверен, что так будет всегда.
Верена обняла Брэндона за талию и положила голову ему на плечо. Длинная и волнующая неделя заканчивалась. Ее родители и в самом деле приехали, выдавая себя за родственников давно почившего русского великого князя. Брэндон вынужден был отдать им должное – они выглядели и вели себя как особы царских кровей. Никто ничего не заподозрил.
Из бального зала, облаченный в черный фрак и брюки, вышел Джеймс на костылях, украшенных разноцветными ленточками.
Верена улыбнулась ему:
– Вижу, наша сестра Шарлотта о тебе позаботилась.
Он с отвращением посмотрел на ленточки:
– Будь я лошадью, она попыталась бы заплести мой хвост в косички. Хорошо, что она обвязала костыли, а не ноги.
Брэнд усмехнулся. Родственники Верены просто очаровательны. Высший свет заинтересовался ими, и приглашения так и сыпались.
Разумеется, Ланздауны пробудут здесь недолго, чтобы не подвергнуться опасности разоблачения. Отец Верены уже планировал посетить Италию в качестве английского герцога. Брэнд обеспечил их деньгами для этого путешествия и пообещал Верене раз в год отпускать ее к родным с продолжительным визитом.
К хозяевам бала подошел новый гость. Немного сутулый, седой, с кустистыми бровями – Брэндон сразу узнал его.
– Сэр Колбурн!
Старик улыбнулся.
– Не ждали меня? – Он обменялся рукопожатием с Брэндоном и галантно поцеловал руку новобрачной. – Прошу прощения за опоздание. Повздорил с каким-то типом, который правил каретой на центральной подъездной дорожке. В жизни не встречал такого грубияна, и я... – Сэр Колбурн взмахнул рукой и усмехнулся. – Простите, разболтался, как дурак. Возраст, знаете ли.
– Сэр Колбурн, вы нашли список? – спросила Верена.
– Я очень на это надеюсь, – оживился Джеймс.
Колбурн покачал головой:
– Боюсь, что нет, хотя вы были очень добры, позволив нам тщательно обыскать ваш дом.
– Как жаль, что вы его не нашли, – произнесла Верена. – Боюсь, мы никогда не узнаем конца этой истории.
– Уверен, он найдется.
Верена повернулась к Брэндону и улыбнулась ему, ее фиалковые глаза светились любовью. Не обращая внимания на окружающих, Брэнд наклонился к ее губам...
– Эй, сударь! Приберегите-ка это для медового месяца!
Брэндон вздохнул.
– Гербертс.
– Боже! – воскликнул Джеймс. – Что ты здесь делаешь?
Дворецкий Верены вырядился в новый синий сюртук с блестящими латунными пуговицами, его редеющие волосы были зачесаны на одну сторону. Гербертс стоял, сунув большие пальцы в проймы жилета и покачиваясь на каблуках.
– Спросите об этом хозяйку.
Сэр Колбурн нахмурился:
– Вы знаете этого человека? Это он опередил моего кучера, когда мы въезжали на подъездной круг!
– А все потому, что я спешил. – Гербертс наклонился к Брэндону и проговорил конфиденциальным тоном: – Нам просто необходимо обзавестись новыми лошадьми, сударь. Эти две – настоящие клячи.
Брэндон посмотрел на Верену:
– Что это значит?
Она озорно улыбнулась, на щеке появилась ямочка.
– Мне показалось, что Гербертсу не очень... нравится его должность дворецкого.
– В точку, хозяйка. Я был просто в отчаянии.
– Бедняга, – посочувствовал Джеймс с бесстрастным выражением лица.
– Кроме того, – быстро заговорила Верена, – он обладает большими способностями в других областях.
– И снова в точку. Я могу отлично править лошадьми.
Верена улыбнулась Брэндону:
– Я подумала: пусть будет у нас кучером, раз уж мы взяли к себе твоего Пула.
– Пулу вроде нравится быть дворецким, – заметил Гербертс, выпятив тощую грудь. – А я буду кучером. Ну что, сударь, удивлены, а?
– Брэндон! – К ним спешил сердитый Девон, сопровождаемый Чейзом. – Я провожал леди Тарлтон, когда кто-то украл у меня новые часы.
Чейз мрачно кивнул.
– А я лишился своей золотой галстучной булавки.
Брэндон посмотрел на Гербертса.
– Это не я! – воскликнул новоиспеченный кучер, подняв руки.
– Гербертс, – упрекнула его Верена.
– Ну ладно. – Он покачал головой и принялся выворачивать карманы. – Сегодня все же радостное событие. – С сокрушенным вздохом Гербертс вывалил сверкающую кучу на низкий мраморный столик.
– Боже ты мой, – произнес сэр Колбурн, рассматривая кольца, брелоки, часы, булавки для галстука, эмалированную табакерку и множество других блестящих предметов. – Внушительная коллекция.
– Вот мои часы! – воскликнул Девон и, протерев их, убрал в карман.
– А это – моя булавка, – сказал Чейз.
Джеймс подмигнул Гербертсу:
– Отличная работа, старина.
Гербертс надулся от гордости:
– Что ж, спасибо на добром слове, мистер Ланздаун. Не хочу бросать свое любимое занятие.
Сэр Колбурн взял эмалированную табакерку.
– Где-то я ее уже видел. Интересно... Боже мой!
– Что? – спросил Брэндон.
– Я знаю, где я ее видел. Она принадлежала Хамфорду! Она была при нем, когда я встречался с ним в последний раз. В тот день, когда отдал ему список.
Верена нахмурилась:
– По-моему, он не нюхал табак.
– Да, верно, не нюхал, – проговорил сэр Колбурн. – Вот интересно. – Он поддел крохотную защелку ногтем и открыл табакерку. Из нее выпал маленький листок бумаги. Колбурн поднял его.
– Список! – воскликнул Джеймс. – Должно быть, Гербертс стащил табакерку у Хамфорда, когда тот приехал к Верене.
Брэндон усмехнулся:
– Именно поэтому он вдруг начал искать ее в середине ужина... он знал, что только что она у него была и вдруг – исчезла. Представляю, как он запаниковал.
– Не могу поверить, что мы его нашли! – радостно воскликнула Верена. – Слава Богу!
– И в самом деле, слава Богу, – просиял сэр Колбурн. – Мистер и миссис Сент-Джон, прошу меня извинить, но я должен идти.
– Разумеется, – сказал Брэндон, и сэр Колбурн чуть ли не бегом направился к выходу.
Верена положила голову на плечо мужа и удовлетворенно вздохнула. Он посмотрел в сияющие глаза жены, и желание отправиться в свадебное путешествие стало просто непреодолимым. Не через тридцать – сорок минут, а сейчас же, немедленно. Пока он не обнял ее на глазах у всех присутствующих и не шокировал весь высший свет. Он взял Верену за руку, и их пальцы переплелись.
– Гербертс, ты сможешь извлечь нашу карету из этой толчеи перед домом?
– Да благословит вас Господь, конечно. Вы готовы ехать?
– Уже? – удивился Девон. – Вы не собираетесь попрощаться с Маркусом и Сарой?
– Зачем? – вмешался Чейз. – Маркусу все равно, а Сара сочтет это ужасно романтичным.
– Так и есть, – весело сказала Верена. – Ужасно романтичным. – Ей казалось, что перед ней раскрылся весь мир, полный обещаний и любви.
Брэндон поцеловал ее в ладонь.
– Тогда едем?
Она ответила ему взглядом, от которого у Брэнда перехватило дыхание, и он повел ее к выходу. Через несколько минут Верена уже сидела в новой карете, а Гербертс забирался на козлы. Брэндон медлил у дверцы с таким лукавым видом, что Верене стоило больших усилий не броситься ему на шею.
– Один момент, любовь моя, – сказал он. – Мне нужно кое-что сделать.
Стоявший на крыльце вместе с Чейзом Девон прищурился, глядя в конец лужайки.
– Кажется, Брэндон возвращается. Наверное, передумал и решил попрощаться с Маркусом.
Чейз проследил за взглядом Девона и увидел Брэндона, который шел к ним по газону, сунув руки в карманы.
– Я бы не вернулся.
– Нет? Даже чтобы попрощаться?
– Даже чтобы поздороваться.
На полпути Брэндон остановился.
– Чейз! – крикнул он.
Чейз удивленно шагнул вперед. – Что?
– Позаботься об этом. – Брэндон что-то бросил ему. Чейз машинально шагнул вперед и поймал какой-то маленький предмет. Это оказалось кольцо-талисман.
– Черт побери! – взревел Чейз. – Забери его!
– И не подумаю. Оно твое. – И, помахав на прощание, Брэндон побежал к карете.
Чейз повернулся к Девону, который поднял руки.
– Не смотри на меня так! – сказал Девон, попятившись. – Это твое кольцо.
Проклятие. Меньше всего ему нужно было кольцо-талисман. Особенно сегодня.
Чейз посмотрел на дорогу. Карета все еще была видна, застряв между старым экипажем и ландо. Гербертс кричал на престарелого возницу, который оказался не только медлительным, но и глухим. Зажав кольцо в руке, Чейз перемахнул через ограждение и побежал.
Но едва он достиг кареты, как ландо тронулось. Гербертс стегнул лошадей. Те рванули и на головокружительной скорости понеслись по аллее. Карета раскачивалась и обогнула угол по рискованной траектории.
Чейз смотрел карете вслед, пока она не скрылась из виду, кольцо согревало ладонь. Ну, надо же, и что ему теперь делать? Он не собирался возвращаться к себе домой, пока... он нахмурился, к горлу подступил комок. Возможно, никогда.
Сгорбившись, он посмотрел на кольцо, блестевшее на свету.
– Черт побери. Ну и попал же я с тобой. – Подняв кольцо на уровень глаз, он сердито посмотрел на него. – И не думай, я не собираюсь жениться, скорее пламя в аду погаснет.
С этими словами он сунул кольцо в карман и зашагал к своему фаэтону.