Страница:
— Пусть я не так хорошо танцую, как вы, но приготовить для уставшей от танцев дамы лимонад считаю своим долгом. Хоть на что-то я да сгодился вам.
— Вы очень вовремя! — воскликнула Роуз. Она с удовольствием приняла из его рук стакан с прохладным лимонадом. — И долго вы меня тут ждали?
— Как только закончился парад. Я надеялся, что даже вы когда-нибудь устанете.
— Убедились, что парад должен проходить ночью? — поинтересовалась Роуз.
— Еще как! — воскликнул Томас.
Роуз поняла, что он был так же поражен зрелищем, как, впрочем, и все остальные жители Атлона.
— Готов признать, что вы были правы, а этот парад — лучший из всех, которые я видел.
— Очень приятно! — Роуз рассмеялась. — Если хотите получить скидку на проживание и питание, поделитесь своими восторгами с хозяином гостиницы. Он один из устроителей праздника.
Томас улыбнулся.
— Обязательно воспользуюсь вашим советом.
— А почему вы, Томас, не танцуете этой замечательной ночью? Раз уж хотели увидеть День святого Патрика в нашем городке, будьте добры соблюдать традиции! — с невинной улыбкой попеняла ему Роуз.
— Ой, вы меня запугали своими традициями и недовольством местных жителей! Мне кажется, как бы я не поступил, все равно гонений не избежать! — воскликнул он.
Роуз поняла, что на самом деле Томас ни на секунду не поверил, что его растерзают злобные аборигены за неумение танцевать, а просто решил ей ответить той же монетой.
— А почему бы вам не попробовать? — спросила она.
— Но мне кажется, все девушки уже разобраны. С кем же я буду танцевать?
— А я вам по каким-то причинам не подхожу? — спросила Роуз, задетая пренебрежением, которое, хотел он того или нет, высказал Томас.
— Конечно, подходите! Я просто очень боялся предложить вам это! Вдруг местные парни решат мне намять бока за то, что я увожу самую очаровательную девушку!
Роуз рассмеялась.
— Не бойтесь! Ни у одного местного нет никаких прав наминать вам бока!
— Это меня особенно радует.
— А мое согласие? — игриво спросила Роуз и поразилась тому кокетству, которое звучало в ее голосе.
Она вовсе не собиралась заводить сейчас интрижку, хватит ей и неудачного опыта с Луи.
Но Томас чем-то ее очаровал, и Роуз чувствовала, что не может сопротивляться этому. Наоборот, ей хотелось привязать его, очаровать, заставить смотреть влюбленными глазами, ни" на шаг не отходить… Но, кажется, все происходило с точностью до наоборот. Он заставлял ее совершать глупые поступки один за другим.
Сначала предложить ему прийти на праздник, потом заставить танцевать, навязать себя в партнеры! Это было похоже на сумасшествие.
Роуз тряхнула головой. Ну и пусть! Сегодня праздник, главный праздник весны, вот она и отдыхает.
Роуз не поняла, что ей ответил Томас, потому что уже оказалась среди танцующих пар.
Она почувствовала, как его крепкие руки обняли ее, нежно, прижали к сильному теплому телу.
С первого аккорда музыки Роуз поняла, что Томас ей откровенно лгал, когда говорил, что не умеет танцевать. Никогда в жизни она не танцевала так.
Иностранец, который совсем недавно приехал в Ирландию, вел ее в танце легче и стремительнее, чем коренной житель Атлона — Мейвин Донефорд, или кто-нибудь из ее многочисленных сегодняшних партнеров. Они летели над утоптанной землей площадки для танцев. Только луна, нежный свет дуба и они. И больше ничего.
Роуз не сразу поняла, что музыка закончилась и на площадке они одни. А потом она услышала гром аплодисментов. Томас весело раскланивался, сжимая ее руку.
— Кажется, мы произвели фурор, — тихо сказал он ей.
Роуз ничего не могла ответить. Ей казалось, что она не сделала ни единого вздоха с того момента, как вышла с Томасом на площадку.
Грудь ее тяжело вздымалась, не стесненная глубоким вырезом платья.
— Да, не зря мне говорили, что в Ирландии есть на что посмотреть, — сказал Томас.
Роуз немедленно покраснела, потому что почувствовала обнаженной кожей, на что именно он смотрит с таким интересом.
— Скажите, Роуз, а вы бывали в Баренне?
Говорят, это просто потрясающее место. Небольшие холмы белого цвета, а вокруг зелень, в том числе и трилистник, но есть много редких растений. Такая интересная флора!
Роуз нашла в себе силы покачать головой. Она прекрасно понимала, на что намекает Томас.
Ее кожа в вырезе платья под неверным светом луны и правда казалась белее снега, а вокруг — зеленые веточки трилистника. Роуз уже была готова убить Кэти за то, что девушка настояла, чтобы вырез платья был украшен живым трилистником, как и прическа.
— Тогда, — продолжал Томас, — я вам предлагаю завтра же туда съездить.
— Но у меня работа, — попыталась отказаться Роуз.
— Я уже все выяснил. Завтра паб не работает, все будут приходить в себя, так что Мейвин совсем не против, если вы расслабитесь. В моей компании, — добавил он.
— Но я не знаю, как ехать в Баренн. Боюсь, гидом я для вас не смогу быть, — предприняла Роуз еще одну попытку отказаться.
Ей вовсе не хотелось весь день быть рядом с этим человеком. Она боялась, что, если Томас предпримет какие-то серьезные шаги, она не сможет его удержать. Это не Луи, который согласился ждать, пока они обвенчаются согласно обряду. Да и вряд ли она так уж захочет удерживать Томаса от более решительных действий, чем простое прикосновение. Если от этого по ее телу будто проходит электрический разряд, что же будет, если он ее поцелует?
— Не беспокойтесь, я доставлю вас куда угодно! Хоть на край света. Тем более что до этого чудного уголка отсюда всего два часа езды на машине.
— А…
Роуз пыталась придумать хотя бы какое-то вразумительное объяснение своему отказу, но Томас, радостно улыбнувшись, заявил:
— Значит, завтра, в десять утра! Я вас буду жать внизу. А сейчас, я думаю, мы отдохнули и вы не откажетесь еще чуть-чуть со мной потанцевать.
И на этот раз Роуз не успела ничего ответить. Томас подхватил ее и увлек вслед за музыкой. Она поняла, что и завтра, и послезавтра, и когда угодно поедет с ним. Хоть в Баренн, хоть на край света. Лишь бы он позвал с собой.
Ну что ж, кажется, в ближайшее время мне не скучно будет, подумала Роуз. Надо только узнать, откуда он приехал. Господи, только бы не из Сан-Франциско!
Она поняла, что все еще боится Луи.
8
9
— Вы очень вовремя! — воскликнула Роуз. Она с удовольствием приняла из его рук стакан с прохладным лимонадом. — И долго вы меня тут ждали?
— Как только закончился парад. Я надеялся, что даже вы когда-нибудь устанете.
— Убедились, что парад должен проходить ночью? — поинтересовалась Роуз.
— Еще как! — воскликнул Томас.
Роуз поняла, что он был так же поражен зрелищем, как, впрочем, и все остальные жители Атлона.
— Готов признать, что вы были правы, а этот парад — лучший из всех, которые я видел.
— Очень приятно! — Роуз рассмеялась. — Если хотите получить скидку на проживание и питание, поделитесь своими восторгами с хозяином гостиницы. Он один из устроителей праздника.
Томас улыбнулся.
— Обязательно воспользуюсь вашим советом.
— А почему вы, Томас, не танцуете этой замечательной ночью? Раз уж хотели увидеть День святого Патрика в нашем городке, будьте добры соблюдать традиции! — с невинной улыбкой попеняла ему Роуз.
— Ой, вы меня запугали своими традициями и недовольством местных жителей! Мне кажется, как бы я не поступил, все равно гонений не избежать! — воскликнул он.
Роуз поняла, что на самом деле Томас ни на секунду не поверил, что его растерзают злобные аборигены за неумение танцевать, а просто решил ей ответить той же монетой.
— А почему бы вам не попробовать? — спросила она.
— Но мне кажется, все девушки уже разобраны. С кем же я буду танцевать?
— А я вам по каким-то причинам не подхожу? — спросила Роуз, задетая пренебрежением, которое, хотел он того или нет, высказал Томас.
— Конечно, подходите! Я просто очень боялся предложить вам это! Вдруг местные парни решат мне намять бока за то, что я увожу самую очаровательную девушку!
Роуз рассмеялась.
— Не бойтесь! Ни у одного местного нет никаких прав наминать вам бока!
— Это меня особенно радует.
— А мое согласие? — игриво спросила Роуз и поразилась тому кокетству, которое звучало в ее голосе.
Она вовсе не собиралась заводить сейчас интрижку, хватит ей и неудачного опыта с Луи.
Но Томас чем-то ее очаровал, и Роуз чувствовала, что не может сопротивляться этому. Наоборот, ей хотелось привязать его, очаровать, заставить смотреть влюбленными глазами, ни" на шаг не отходить… Но, кажется, все происходило с точностью до наоборот. Он заставлял ее совершать глупые поступки один за другим.
Сначала предложить ему прийти на праздник, потом заставить танцевать, навязать себя в партнеры! Это было похоже на сумасшествие.
Роуз тряхнула головой. Ну и пусть! Сегодня праздник, главный праздник весны, вот она и отдыхает.
Роуз не поняла, что ей ответил Томас, потому что уже оказалась среди танцующих пар.
Она почувствовала, как его крепкие руки обняли ее, нежно, прижали к сильному теплому телу.
С первого аккорда музыки Роуз поняла, что Томас ей откровенно лгал, когда говорил, что не умеет танцевать. Никогда в жизни она не танцевала так.
Иностранец, который совсем недавно приехал в Ирландию, вел ее в танце легче и стремительнее, чем коренной житель Атлона — Мейвин Донефорд, или кто-нибудь из ее многочисленных сегодняшних партнеров. Они летели над утоптанной землей площадки для танцев. Только луна, нежный свет дуба и они. И больше ничего.
Роуз не сразу поняла, что музыка закончилась и на площадке они одни. А потом она услышала гром аплодисментов. Томас весело раскланивался, сжимая ее руку.
— Кажется, мы произвели фурор, — тихо сказал он ей.
Роуз ничего не могла ответить. Ей казалось, что она не сделала ни единого вздоха с того момента, как вышла с Томасом на площадку.
Грудь ее тяжело вздымалась, не стесненная глубоким вырезом платья.
— Да, не зря мне говорили, что в Ирландии есть на что посмотреть, — сказал Томас.
Роуз немедленно покраснела, потому что почувствовала обнаженной кожей, на что именно он смотрит с таким интересом.
— Скажите, Роуз, а вы бывали в Баренне?
Говорят, это просто потрясающее место. Небольшие холмы белого цвета, а вокруг зелень, в том числе и трилистник, но есть много редких растений. Такая интересная флора!
Роуз нашла в себе силы покачать головой. Она прекрасно понимала, на что намекает Томас.
Ее кожа в вырезе платья под неверным светом луны и правда казалась белее снега, а вокруг — зеленые веточки трилистника. Роуз уже была готова убить Кэти за то, что девушка настояла, чтобы вырез платья был украшен живым трилистником, как и прическа.
— Тогда, — продолжал Томас, — я вам предлагаю завтра же туда съездить.
— Но у меня работа, — попыталась отказаться Роуз.
— Я уже все выяснил. Завтра паб не работает, все будут приходить в себя, так что Мейвин совсем не против, если вы расслабитесь. В моей компании, — добавил он.
— Но я не знаю, как ехать в Баренн. Боюсь, гидом я для вас не смогу быть, — предприняла Роуз еще одну попытку отказаться.
Ей вовсе не хотелось весь день быть рядом с этим человеком. Она боялась, что, если Томас предпримет какие-то серьезные шаги, она не сможет его удержать. Это не Луи, который согласился ждать, пока они обвенчаются согласно обряду. Да и вряд ли она так уж захочет удерживать Томаса от более решительных действий, чем простое прикосновение. Если от этого по ее телу будто проходит электрический разряд, что же будет, если он ее поцелует?
— Не беспокойтесь, я доставлю вас куда угодно! Хоть на край света. Тем более что до этого чудного уголка отсюда всего два часа езды на машине.
— А…
Роуз пыталась придумать хотя бы какое-то вразумительное объяснение своему отказу, но Томас, радостно улыбнувшись, заявил:
— Значит, завтра, в десять утра! Я вас буду жать внизу. А сейчас, я думаю, мы отдохнули и вы не откажетесь еще чуть-чуть со мной потанцевать.
И на этот раз Роуз не успела ничего ответить. Томас подхватил ее и увлек вслед за музыкой. Она поняла, что и завтра, и послезавтра, и когда угодно поедет с ним. Хоть в Баренн, хоть на край света. Лишь бы он позвал с собой.
Ну что ж, кажется, в ближайшее время мне не скучно будет, подумала Роуз. Надо только узнать, откуда он приехал. Господи, только бы не из Сан-Франциско!
Она поняла, что все еще боится Луи.
8
Утром Роуз столкнулась в коридоре с заспанной и очень недовольной Кэти.
— Ну и что тебе не спится в такую рань? поинтересовалась Кэти, которую разбудил скрип половиц.
— Какая рань, уже десять часов утра! — попробовала образумить ее Роуз.
— Если ты лег в семь, то сейчас рань, — отрезала Кэти.
— Значит, домой надо возвращаться раньше. И вообще, где это ты была полночи? Я сказала твоим бабушке и дедушке, что мы танцевали, но…
— А куда это ты собралась? — поинтересовалась Кэти, которой совсем не хотелось отвечать на вопросы ни Роуз, ни тем более дедушки.
— А вот это тебя не касается! — Роуз весело щелкнула Кэти по носу.
— Роуз, на свидания не ходят в джинсах!
— На свидания, может быть, и не ходят, а вот в Баренн ездят! — парировала Роуз.
— О! — со странным сарказмом произнесла Кэти. — А ты не спешишь? Вчера пару раз потанцевали, а сегодня уже с ним в Баренн?
Роуз пожала плечами.
— Томас путешествует, ему хочется посмотреть достопримечательности, мне, кстати, тоже, почему бы нам и не поехать вместе?
— Ага, уже, значит, Томас! — весело сказала Кэти.
— Ну не называть же мне его мистер Эстон!
— Действительно! Ну ладно, как вернешься, расскажешь. А я пошла спать. Да, и на будущее: если хочешь тихо выйти, так, чтобы никто не заметил, иди как можно быстрее. Тогда половицы не так скрипят.
— Учту. — Роуз улыбнулась.
— И еще. Тебе очень повезло, что ты не местная.
— Почему? — удивилась Роуз.
— Когда-нибудь объясню. А тебе уже пора бежать. Нехорошо опаздывать, тем более на первое свидание.
— Кэти! — укоризненно произнесла Роуз, но девушка уже закрыла дверь в свою спальню.
Роуз могла только надеяться, что Кэти не станет болтать лишнего, а то как бы и правда не подумали, что у нее роман с этим Эстоном!
Томас ждал Роуз в зале, как они и условились вчера. Вот только на часах было уже пятнадцать минут одиннадцатого. Томас хорошо разбирался в людях и был уверен, что его новая знакомая не из тех, кто опаздывает.
Что же могло ее задержать? — ломал себе голову Томас. Он не хотел признаться даже себе в том, что боится отказа Роуз. Томас убеждал себя, что Роуз ему нужна только как источник информации, что он ничего не испытывает к этой молодой и красивой женщине, сильной и в то же время беззащитной.
Вот было бы здорово остаться в этом городке вместе с Роуз. Построить себе беленький домик, нарожать детей, подумал Томас и резко остановил себя. Что это такое лезет сегодня в голову с утра? Говорил мне Мейвин, не пей много эля, с непривычки тяжело. Или это уже возраст дает себя знать?
Его размышления были прерваны внезапным появлением Роуз.
— Я уже начал волноваться! — воскликнул Томас, вздохнув с видимым облегчением.
— Почему? — удивилась Роуз.
— Потому что был уверен, что вы не из тех, кто опаздывает.
— Извините, — Роуз смутилась, — я действительно обычно не опаздываю, просто пыталась выйти как можно тише, а оказалось, что от этого половицы скрипят только громче. Пришлось объяснять, куда это я собралась в такую рань.
— Десять часов! — воскликнул Томас.
Роуз весело рассмеялась.
— Я говорила то же самое, но Кэти мне ответила, что ни один уважающий себя атлонец не встает восемнадцатого марта раньше двенадцати!
— А почему же вы не считаете это ужасным? — спросил Томас.
Роуз поняла, что чуть не проговорилась о том, что она не местная жительница, надо было срочно исправлять положение.
— Потому.., потому что я — жаворонок. Не могу спать долго. Помню, родители очень страдали из-за того, что я всегда просыпалась очень рано.
— Расскажите мне о себе, — попросил Томас.
— Зачем? — удивилась Роуз.
— Потому что хочу вас узнать поближе.
— Может быть, мы сначала поедем? — предложила Роуз.
— Прошу. Я взял напрокат «остин» восьмидесятого года, надеюсь, он ездит.
— Я тоже на это очень надеюсь, — призналась Роуз. Исходя из того, что она знала о Баренне, застрять там было бы не слишком приятно.
— Да, кстати, Роуз, я предлагаю перейти нам на «ты». А то на свидании обращаться к девушке на «вы» как-то странно.
— А мы на свидании? — поинтересовалась Роуз.
— А разве нет?
Вместо ответа Роуз пожала плечами, показывая, что лично она на свидание не собиралась.
— Ну тогда, может быть, я тебя сумею переубедить?
— В том, что я не на свидании?
— В том, что со мной стоит съездить на свидание. Тем более в Баренн. Обещаю, что тебе будет интересно. Я ведь потрясающий человек, у меня почти нет недостатков. И ты мне очень нравишься. Ну что еще надо?!
— Может быть, выйти отсюда и завести машину? — подсказала Роуз.
Томас галантным жестом открыл перед ней дверь.
Они вернулись в гостиницу Мейвина, когда уже стемнело. Роуз удивлялась тому, насколько удивительно легко и комфортно она себя чувствовала рядом с Томасом. Они бродили по каменистым склонам Баренна, любовались цветами и показывали друг другу редких бабочек, многие из которых водились только здесь.
Они пообедали в маленьком кафе, из которого было видно море. Спустились на берег — окунуть руку в волны и бросить монетку, чтобы вернуться. Они все это время о чем-то разговаривали. Роуз уже и не могла вспомнить, что они обсуждали. Но главное — Томас проглотил ее историю о том, что она с самого рождения живет в Атлоне, что ее родители погибли и поэтому, она работает у Мейвина. Правда, Роуз откровенно сказала, что ей не очень приятно говорить на эту тему, и Томас больше не расспрашивал ни о ее родных, ни о работе в пабе.
Роуз была ему благодарна за понимание.
Впрочем, если бы он хотя бы словом намекнул на то, что не верит ей, она бы рассказала всю свою историю. И про Луи, и про авантюру с замужеством, затеянную ради спасения жизни бабушки, и про то, почему бежала из Сан-Франциско. Но Томас ей поверил, и Роуз только и оставалось надеяться, что ему не взбредет в голову проверить рассказанное ею у Мейвина или еще у кого-нибудь.
Хотя Роуз и убеждала себя в том, что ей совершенно безразлично, что о ней подумает Томас, она уже корила себя за то, что не сказала ему правду. Ведь потом всегда сложнее признаться в чем-нибудь, если до этого солгал.
Но она чувствовала, что ее влечет к этому мужчине, влечет безудержно. Она и не представляла себе, что такое возможно. Тем более с ней и после предательства Луи. Но жизнь брала свое. Расцветали редкие цветы в Баренне, на полях трава приобретала тот самый неповторимый изумрудный оттенок, который, покидая родину навсегда, унесла в своих глазах Роуз-старшая, а потом через много лет передала внучке.
Роуз только теперь начинала понимать бабушку. Она бы тоже не раздумывая убежала такой весной с любимым хоть на край света, хоть в Америку, которую здесь называли Большой Ирландией.
Томас стоял на террасе огромного дома Мейвина, смотрел на огромные звезды, которые зажигались на черном бархате неба, и думал о Роуз, о том, как ему хорошо с ней, что нужно побыстрее найти беглянку, передать ее Луи и вернуться сюда, в этот изумрудный рай.
Он даже готов научиться выращивать овец! Только бы жить здесь. И хорошо бы, чтобы рядом с ним была Роуз, настоящая ирландка, в глазах которой навсегда поселилась весна Ирландии.
Мечты Томаса были прерваны появлением хозяина дома.
— Не спится? — поинтересовался Мейвин.
— Такая ночь… — тихо ответил Томас. — Как же можно сейчас спать?..
— Можешь не шептать, отсюда в комнатах ничего не слышно. Мы с Айрис, когда были молодыми, несколько раз это проверили.
Томас поражался, с какой легкостью ирландцы рассказывают о своих отношениях с женами или подружками. Он был никогда не смог даже так, как сейчас Мейвин, намекнуть практически постороннему человеку о том, что происходило на свиданиях с девушкой, пусть даже она и превратилась из подружки в жену.
— Да ладно тебе, не стесняйся, привыкай, раз уж решил у нас остаться!
— А собственно… — начал Томас, думая, как бы повежливее спросить, с чего Мейвин взял, что он, простой турист, хочет остаться в Ирландии, — во-первых, а во-вторых, почему это он стесняется, — Разрешение на брак я тебе могу дать только с Кэти. Но ты выбрал другую. Не могу сказать, что не одобряю твой выбор. Но я Роуз не отец, так что с ней разбирайся сам. В первое время я вам помогу. Ты вообще чем занимаешься?
— Я частный детектив. — Томас чувствовал себя так, будто и правда пришел к отцу девушки просить ее руки.
— Хм, — хмыкнул Мейвин, кажется, не слишком довольный ответом. — А еще что-то умеешь? — с надеждой спросил он.
— Думаю, и мои навыки могут пригодиться.
У вас же тоже пропадают люди?
— Люди? В основном овцы и туристы.
— А документы? — с надеждой спросил Томас. Он все больше чувствовал себя неоперившимся юнцом, который до этого занимался всякой ерундой, а теперь пытается выставить себя в выгодном свете.
— Что — документы? — не понял Мейвин.
— Пропадают?
— Бывает. Но жену на доходы от этого ремесла содержать нельзя. Может быть, разве в Дублине. А ты этим как занимаешься, сам по себе?
— Не совсем. — Томас улыбнулся, у него, кажется, появился шанс произвести впечатление на Мейвина. — Я почти десять лет назад организовал сыскное агентство в Сан-Франциско. У меня в штате на данный момент более десяти детективов, а также все мыслимые эксперты, ну и, конечно, оборудование. «Эстон и К°» на сегодняшний день лучшее из всех агентств, специализирующихся на поиске пропавших людей и документов.
Мейвин несколько секунд о чем-то сосредоточенно размышлял.
— Удивительно, как иногда все-таки поворачивается жизнь! — наконец сказал он.
— Что вы имеете в виду?
— Вы не встретились с Роуз в Сан-Франциско, зато познакомились у нас, в Атлоне.
— А Роуз жила в Сан-Франциско? — осторожно спросил Томас.
Навыки детектива взяли верх над поднимающимися со дна души обидой и раздражением.
Значит, эта девчонка думает, что провела его?
Посмотрим!
— Да, она приехала к нам в феврале. Ее бабушка из этих мест. Хотела вот найти ее брата, да тот уехал куда-то, даже мы не знаем куда.
Вот, кстати, и найдешь. Девушка она хорошая, быстро тут у нас прижилась, да и еще ее бабка диалекту нашему научила. Ты же знаешь, что в Ирландии более пятидесяти диалектов?
Томас нацепил на лицо маску заинтересованности, но практически не слушал пространный рассказ Мейвина о его любимой стране. Он думал о том, как несправедлива к нему судьба.
Он нашел все же женщину, которую искал. Не только для Луи, но и для себя. Томас чувствовал, что Роуз — единственная женщина, с которой он готов прожить жизнь, но почему она не сказала всей правды о себе? Он ведь хотел услышать и из уст невесты Луи, почему она сбежала, а тогда уж решить, возвращать ее жениху или не стоит. Но, если Роуз предпочла солгать ему, значит, ей есть что скрывать. Значит, те самые документы, которые ищет Луи, у нее.
Томас почувствовал, что резные деревянные перила террасы начинают странно скрипеть в его руках. Он силой воли заставил разжаться стиснутые кулаки.
Раз уж Роуз так поступила с ним, у него теперь руки развязаны. Вот только надо увезти девушку отсюда. Если он попытается сделать это силой, его действительно могут разорвать на части. Она успела стать здесь своей, он же чужак. Кому поверят? Конечно, Роуз. А зря.
Что за девицу выбрал себе Луи! — возмутился Томас. Он уже начал забывать, как только что мечтал навсегда остаться в Ирландии и жить рядом с Роуз. Обида наполняла его сердце, вытесняя еще не окрепшую любовь.
Когда Мейвин все же утомился расхваливать свою страну и отправился спать, Томас набрал номер Хохе. Ему очень нужна была помощь коллеги.
Несмотря на поздний час, Хохе ответил на звонок немедленно. Томас усмехнулся. Он и сам такой. Мало ли в каком часу ночи может понадобиться его помощь?
— Здравствуй, Хохе!
— Привет, Эстон! Надо еще что-то найти в архивах? Или ты заблудился в наших полях?
— Да, заснул, считая овечек, а проснулся неизвестно где.
— Это все ведьминские проделки, — совершенно серьезно сообщил ему Хохе.
— Я думаю, ты знаешь, как мне одну такую ведьму вывезти на ее историческую родину?
— Нашел все-таки?!
— Можешь поздравить.
— Хвалю. Довольно быстро.
— Простое везение. Ну так что, Хохе, поможешь мне?
— Конечно, я закажу два билета на рейс до Нью-Йорка. На какое число?
— Когда ближайший вылет?
— Подожди, я не могу все знать!
Томас услышал в трубке какой-то шелест.
— Ага, ближайший вылет через четыре дня, в два часа ночи.
— Хохе, у меня к тебе еще одна просьба. Не мог бы ты приютить меня и мисс Коретц на сутки?
— Да не вопрос! А зачем?
— Боюсь, что она не согласится по доброй воле ехать со мной. Придется применить хитрость.
— Эстон, — очень серьезно сказал Хохе, — ты знаешь, что я должен немедленно звонить в полицию и потребовать, чтобы тебя остановили?
— Знаю, но ты этого не сделаешь. Потому что эта девушка обманула моего заказчика. Теперь я в этом точно уверен. Ты же понимаешь, что для нее же лучше поехать со мной, чем предстать перед судом. Или ты думаешь, что я везу ее в руки страшного мафиози, у которого наготове тазик с цементом?
— Нет, конечно, но…
— Так да или нет, Хохе? Ты поможешь мне?
— Хорошо, Эстон, я тебе помогу, — сдался Хохе. — Но, если узнаю, что ты в чем-то не прав или с девушкой что-то сделали, я натравлю на тебя полицию.
— Спасибо тебе! — с облегчением сказал Томас. — Когда все закончится, я тебе расскажу эту историю. И ты поймешь, что я тебе не врал.
— Очень надеюсь на это, Эстон. Иначе… Ну не важно. Когда вас ждать?
— Ждите нас через два дня. Передавай привет жене.
— Спасибо. Встретить вас?
— Нет, тот «остин» еще жив.
— Бывает же! — удивился Хохе. — Ну ладно, жду тебя, Эстон.
— До встречи, Хохе!
Томас положил трубку. Оставалось еще уговорить Роуз поехать с ним к его друзьям в Дублин. А вот тут ему здорово пригодится расположение Мейвина. Томас не находил ничего зазорного в том, чтобы воспользоваться доверием людей; он ведь должен делать свою работу.
Утром Томас нашел Мейвина и отвел его в сторонку на пару слов.
— Что-то случилось, Томас? — спросил Мейвин.
— Мейвин, я хочу попросить Роуз выйти за меня замуж, — в лоб начал Томас. У него было слишком мало времени, чтобы ходить вокруг да около.
— Давно пора! — заявил Мейвин, чем удивил Томаса, хотя после вчерашнего вечера ему казалось, что сильнее его удивить нельзя.
— Я хочу ее пригласить в Дублин. Вроде как в гости к друзьям, а потом на берегу моря, там есть замечательный ресторанчик, в устрицу подложить кольцо. — Томас чувствовал, что его немного заносит, но отступать было уже поздно.
Мейвин ошалело уставился на него.
— Если она согласится после этого выйти за тебя замуж, это или настоящая любовь, или Роуз такая же ненормальная, как и ты.
— Так вы поможете мне?
— Помогу. Но что ты от меня-то хочешь?
— — Хочу за завтраком предложить Роуз поехать в Дублин. А вы меня должны поддержать.
Она прислушается к вашему мнению.
— Ты ее еще плохо знаешь! Если она не захочет, она никуда не поедет. Так что тут и я не помогу. — Мейвин прекрасно понимал, что он не такой уж авторитет для Роуз, но ему было очень приятно, что Томас думает о нем именно так. Поэтому Мейвин предложил другой вариант:
— Сделаем по-другому. Мне давно надо было отвезти кое-какие документы, которые не доверишь почте, партнерам в Дублин. Я поручу это Роуз, а уж ты предложишь себя в спутники и своих друзей в хозяева.
— Спасибо вам, Мейвин! — Томас искренне обрадовался. Он был уверен, что теперь-то Роуз точно не откажется.
За завтраком Мейвин, предварительно подмигнув Томасу, сокрушенно начал рассказывать о том, что уже больше месяца не может отвезти какие-то документы в Дублин, потому что он уже не так молод, а Айрис или Кэти можно посылать только за нарядами. Свою речь он закончил обращением к Роуз:
— Ты единственная в этом доме, кому я могу доверить документы. Роуз, съезди в Дублин.
— Но я совершенно не знаю города… — растерянно ответила девушка. Она не могла отказать Мейвину, но не знала, как ей выполнить его просьбу.
— Отлично! — воскликнул Томас. — Роуз, мои друзья в Дублине приглашали меня погостить, думаю, они будут только рады, если я приеду с тобой. Опять же веселее будет.
Роуз нерешительно посмотрела на Мейвина.
— Вот и славненько, проблема решена! — радостно воскликнул он.
— Хорошо, — покорно согласилась Роуз. Да и что плохого в том, чтобы съездить в Дублин в хорошей компании? — Когда надо ехать? — спросила она у Мейвина.
Он в растерянности посмотрел на Томаса.
Детектив зло подумал, что из-за таких мелочей все и проваливается.
— Если Мейвину подойдет, то поедем завтра.
— Вполне подходит! — быстро согласился Мейвин.
— Уже завтра! — воскликнула Роуз.
— А что, тебя здесь дети малые держат? — немного грубо спросил ее Мейвин.
— Нет, но Кэти придется работать и за меня.
— Ничего, справится. До того, как ты появилась, она работала одна. Так что пусть тебя это не беспокоит.
— Значит, завтра в два часа мы будем уже в Дублине! — весело воскликнул Томас.
Правда, ему было не очень-то весело.
— Ну и что тебе не спится в такую рань? поинтересовалась Кэти, которую разбудил скрип половиц.
— Какая рань, уже десять часов утра! — попробовала образумить ее Роуз.
— Если ты лег в семь, то сейчас рань, — отрезала Кэти.
— Значит, домой надо возвращаться раньше. И вообще, где это ты была полночи? Я сказала твоим бабушке и дедушке, что мы танцевали, но…
— А куда это ты собралась? — поинтересовалась Кэти, которой совсем не хотелось отвечать на вопросы ни Роуз, ни тем более дедушки.
— А вот это тебя не касается! — Роуз весело щелкнула Кэти по носу.
— Роуз, на свидания не ходят в джинсах!
— На свидания, может быть, и не ходят, а вот в Баренн ездят! — парировала Роуз.
— О! — со странным сарказмом произнесла Кэти. — А ты не спешишь? Вчера пару раз потанцевали, а сегодня уже с ним в Баренн?
Роуз пожала плечами.
— Томас путешествует, ему хочется посмотреть достопримечательности, мне, кстати, тоже, почему бы нам и не поехать вместе?
— Ага, уже, значит, Томас! — весело сказала Кэти.
— Ну не называть же мне его мистер Эстон!
— Действительно! Ну ладно, как вернешься, расскажешь. А я пошла спать. Да, и на будущее: если хочешь тихо выйти, так, чтобы никто не заметил, иди как можно быстрее. Тогда половицы не так скрипят.
— Учту. — Роуз улыбнулась.
— И еще. Тебе очень повезло, что ты не местная.
— Почему? — удивилась Роуз.
— Когда-нибудь объясню. А тебе уже пора бежать. Нехорошо опаздывать, тем более на первое свидание.
— Кэти! — укоризненно произнесла Роуз, но девушка уже закрыла дверь в свою спальню.
Роуз могла только надеяться, что Кэти не станет болтать лишнего, а то как бы и правда не подумали, что у нее роман с этим Эстоном!
Томас ждал Роуз в зале, как они и условились вчера. Вот только на часах было уже пятнадцать минут одиннадцатого. Томас хорошо разбирался в людях и был уверен, что его новая знакомая не из тех, кто опаздывает.
Что же могло ее задержать? — ломал себе голову Томас. Он не хотел признаться даже себе в том, что боится отказа Роуз. Томас убеждал себя, что Роуз ему нужна только как источник информации, что он ничего не испытывает к этой молодой и красивой женщине, сильной и в то же время беззащитной.
Вот было бы здорово остаться в этом городке вместе с Роуз. Построить себе беленький домик, нарожать детей, подумал Томас и резко остановил себя. Что это такое лезет сегодня в голову с утра? Говорил мне Мейвин, не пей много эля, с непривычки тяжело. Или это уже возраст дает себя знать?
Его размышления были прерваны внезапным появлением Роуз.
— Я уже начал волноваться! — воскликнул Томас, вздохнув с видимым облегчением.
— Почему? — удивилась Роуз.
— Потому что был уверен, что вы не из тех, кто опаздывает.
— Извините, — Роуз смутилась, — я действительно обычно не опаздываю, просто пыталась выйти как можно тише, а оказалось, что от этого половицы скрипят только громче. Пришлось объяснять, куда это я собралась в такую рань.
— Десять часов! — воскликнул Томас.
Роуз весело рассмеялась.
— Я говорила то же самое, но Кэти мне ответила, что ни один уважающий себя атлонец не встает восемнадцатого марта раньше двенадцати!
— А почему же вы не считаете это ужасным? — спросил Томас.
Роуз поняла, что чуть не проговорилась о том, что она не местная жительница, надо было срочно исправлять положение.
— Потому.., потому что я — жаворонок. Не могу спать долго. Помню, родители очень страдали из-за того, что я всегда просыпалась очень рано.
— Расскажите мне о себе, — попросил Томас.
— Зачем? — удивилась Роуз.
— Потому что хочу вас узнать поближе.
— Может быть, мы сначала поедем? — предложила Роуз.
— Прошу. Я взял напрокат «остин» восьмидесятого года, надеюсь, он ездит.
— Я тоже на это очень надеюсь, — призналась Роуз. Исходя из того, что она знала о Баренне, застрять там было бы не слишком приятно.
— Да, кстати, Роуз, я предлагаю перейти нам на «ты». А то на свидании обращаться к девушке на «вы» как-то странно.
— А мы на свидании? — поинтересовалась Роуз.
— А разве нет?
Вместо ответа Роуз пожала плечами, показывая, что лично она на свидание не собиралась.
— Ну тогда, может быть, я тебя сумею переубедить?
— В том, что я не на свидании?
— В том, что со мной стоит съездить на свидание. Тем более в Баренн. Обещаю, что тебе будет интересно. Я ведь потрясающий человек, у меня почти нет недостатков. И ты мне очень нравишься. Ну что еще надо?!
— Может быть, выйти отсюда и завести машину? — подсказала Роуз.
Томас галантным жестом открыл перед ней дверь.
Они вернулись в гостиницу Мейвина, когда уже стемнело. Роуз удивлялась тому, насколько удивительно легко и комфортно она себя чувствовала рядом с Томасом. Они бродили по каменистым склонам Баренна, любовались цветами и показывали друг другу редких бабочек, многие из которых водились только здесь.
Они пообедали в маленьком кафе, из которого было видно море. Спустились на берег — окунуть руку в волны и бросить монетку, чтобы вернуться. Они все это время о чем-то разговаривали. Роуз уже и не могла вспомнить, что они обсуждали. Но главное — Томас проглотил ее историю о том, что она с самого рождения живет в Атлоне, что ее родители погибли и поэтому, она работает у Мейвина. Правда, Роуз откровенно сказала, что ей не очень приятно говорить на эту тему, и Томас больше не расспрашивал ни о ее родных, ни о работе в пабе.
Роуз была ему благодарна за понимание.
Впрочем, если бы он хотя бы словом намекнул на то, что не верит ей, она бы рассказала всю свою историю. И про Луи, и про авантюру с замужеством, затеянную ради спасения жизни бабушки, и про то, почему бежала из Сан-Франциско. Но Томас ей поверил, и Роуз только и оставалось надеяться, что ему не взбредет в голову проверить рассказанное ею у Мейвина или еще у кого-нибудь.
Хотя Роуз и убеждала себя в том, что ей совершенно безразлично, что о ней подумает Томас, она уже корила себя за то, что не сказала ему правду. Ведь потом всегда сложнее признаться в чем-нибудь, если до этого солгал.
Но она чувствовала, что ее влечет к этому мужчине, влечет безудержно. Она и не представляла себе, что такое возможно. Тем более с ней и после предательства Луи. Но жизнь брала свое. Расцветали редкие цветы в Баренне, на полях трава приобретала тот самый неповторимый изумрудный оттенок, который, покидая родину навсегда, унесла в своих глазах Роуз-старшая, а потом через много лет передала внучке.
Роуз только теперь начинала понимать бабушку. Она бы тоже не раздумывая убежала такой весной с любимым хоть на край света, хоть в Америку, которую здесь называли Большой Ирландией.
Томас стоял на террасе огромного дома Мейвина, смотрел на огромные звезды, которые зажигались на черном бархате неба, и думал о Роуз, о том, как ему хорошо с ней, что нужно побыстрее найти беглянку, передать ее Луи и вернуться сюда, в этот изумрудный рай.
Он даже готов научиться выращивать овец! Только бы жить здесь. И хорошо бы, чтобы рядом с ним была Роуз, настоящая ирландка, в глазах которой навсегда поселилась весна Ирландии.
Мечты Томаса были прерваны появлением хозяина дома.
— Не спится? — поинтересовался Мейвин.
— Такая ночь… — тихо ответил Томас. — Как же можно сейчас спать?..
— Можешь не шептать, отсюда в комнатах ничего не слышно. Мы с Айрис, когда были молодыми, несколько раз это проверили.
Томас поражался, с какой легкостью ирландцы рассказывают о своих отношениях с женами или подружками. Он был никогда не смог даже так, как сейчас Мейвин, намекнуть практически постороннему человеку о том, что происходило на свиданиях с девушкой, пусть даже она и превратилась из подружки в жену.
— Да ладно тебе, не стесняйся, привыкай, раз уж решил у нас остаться!
— А собственно… — начал Томас, думая, как бы повежливее спросить, с чего Мейвин взял, что он, простой турист, хочет остаться в Ирландии, — во-первых, а во-вторых, почему это он стесняется, — Разрешение на брак я тебе могу дать только с Кэти. Но ты выбрал другую. Не могу сказать, что не одобряю твой выбор. Но я Роуз не отец, так что с ней разбирайся сам. В первое время я вам помогу. Ты вообще чем занимаешься?
— Я частный детектив. — Томас чувствовал себя так, будто и правда пришел к отцу девушки просить ее руки.
— Хм, — хмыкнул Мейвин, кажется, не слишком довольный ответом. — А еще что-то умеешь? — с надеждой спросил он.
— Думаю, и мои навыки могут пригодиться.
У вас же тоже пропадают люди?
— Люди? В основном овцы и туристы.
— А документы? — с надеждой спросил Томас. Он все больше чувствовал себя неоперившимся юнцом, который до этого занимался всякой ерундой, а теперь пытается выставить себя в выгодном свете.
— Что — документы? — не понял Мейвин.
— Пропадают?
— Бывает. Но жену на доходы от этого ремесла содержать нельзя. Может быть, разве в Дублине. А ты этим как занимаешься, сам по себе?
— Не совсем. — Томас улыбнулся, у него, кажется, появился шанс произвести впечатление на Мейвина. — Я почти десять лет назад организовал сыскное агентство в Сан-Франциско. У меня в штате на данный момент более десяти детективов, а также все мыслимые эксперты, ну и, конечно, оборудование. «Эстон и К°» на сегодняшний день лучшее из всех агентств, специализирующихся на поиске пропавших людей и документов.
Мейвин несколько секунд о чем-то сосредоточенно размышлял.
— Удивительно, как иногда все-таки поворачивается жизнь! — наконец сказал он.
— Что вы имеете в виду?
— Вы не встретились с Роуз в Сан-Франциско, зато познакомились у нас, в Атлоне.
— А Роуз жила в Сан-Франциско? — осторожно спросил Томас.
Навыки детектива взяли верх над поднимающимися со дна души обидой и раздражением.
Значит, эта девчонка думает, что провела его?
Посмотрим!
— Да, она приехала к нам в феврале. Ее бабушка из этих мест. Хотела вот найти ее брата, да тот уехал куда-то, даже мы не знаем куда.
Вот, кстати, и найдешь. Девушка она хорошая, быстро тут у нас прижилась, да и еще ее бабка диалекту нашему научила. Ты же знаешь, что в Ирландии более пятидесяти диалектов?
Томас нацепил на лицо маску заинтересованности, но практически не слушал пространный рассказ Мейвина о его любимой стране. Он думал о том, как несправедлива к нему судьба.
Он нашел все же женщину, которую искал. Не только для Луи, но и для себя. Томас чувствовал, что Роуз — единственная женщина, с которой он готов прожить жизнь, но почему она не сказала всей правды о себе? Он ведь хотел услышать и из уст невесты Луи, почему она сбежала, а тогда уж решить, возвращать ее жениху или не стоит. Но, если Роуз предпочла солгать ему, значит, ей есть что скрывать. Значит, те самые документы, которые ищет Луи, у нее.
Томас почувствовал, что резные деревянные перила террасы начинают странно скрипеть в его руках. Он силой воли заставил разжаться стиснутые кулаки.
Раз уж Роуз так поступила с ним, у него теперь руки развязаны. Вот только надо увезти девушку отсюда. Если он попытается сделать это силой, его действительно могут разорвать на части. Она успела стать здесь своей, он же чужак. Кому поверят? Конечно, Роуз. А зря.
Что за девицу выбрал себе Луи! — возмутился Томас. Он уже начал забывать, как только что мечтал навсегда остаться в Ирландии и жить рядом с Роуз. Обида наполняла его сердце, вытесняя еще не окрепшую любовь.
Когда Мейвин все же утомился расхваливать свою страну и отправился спать, Томас набрал номер Хохе. Ему очень нужна была помощь коллеги.
Несмотря на поздний час, Хохе ответил на звонок немедленно. Томас усмехнулся. Он и сам такой. Мало ли в каком часу ночи может понадобиться его помощь?
— Здравствуй, Хохе!
— Привет, Эстон! Надо еще что-то найти в архивах? Или ты заблудился в наших полях?
— Да, заснул, считая овечек, а проснулся неизвестно где.
— Это все ведьминские проделки, — совершенно серьезно сообщил ему Хохе.
— Я думаю, ты знаешь, как мне одну такую ведьму вывезти на ее историческую родину?
— Нашел все-таки?!
— Можешь поздравить.
— Хвалю. Довольно быстро.
— Простое везение. Ну так что, Хохе, поможешь мне?
— Конечно, я закажу два билета на рейс до Нью-Йорка. На какое число?
— Когда ближайший вылет?
— Подожди, я не могу все знать!
Томас услышал в трубке какой-то шелест.
— Ага, ближайший вылет через четыре дня, в два часа ночи.
— Хохе, у меня к тебе еще одна просьба. Не мог бы ты приютить меня и мисс Коретц на сутки?
— Да не вопрос! А зачем?
— Боюсь, что она не согласится по доброй воле ехать со мной. Придется применить хитрость.
— Эстон, — очень серьезно сказал Хохе, — ты знаешь, что я должен немедленно звонить в полицию и потребовать, чтобы тебя остановили?
— Знаю, но ты этого не сделаешь. Потому что эта девушка обманула моего заказчика. Теперь я в этом точно уверен. Ты же понимаешь, что для нее же лучше поехать со мной, чем предстать перед судом. Или ты думаешь, что я везу ее в руки страшного мафиози, у которого наготове тазик с цементом?
— Нет, конечно, но…
— Так да или нет, Хохе? Ты поможешь мне?
— Хорошо, Эстон, я тебе помогу, — сдался Хохе. — Но, если узнаю, что ты в чем-то не прав или с девушкой что-то сделали, я натравлю на тебя полицию.
— Спасибо тебе! — с облегчением сказал Томас. — Когда все закончится, я тебе расскажу эту историю. И ты поймешь, что я тебе не врал.
— Очень надеюсь на это, Эстон. Иначе… Ну не важно. Когда вас ждать?
— Ждите нас через два дня. Передавай привет жене.
— Спасибо. Встретить вас?
— Нет, тот «остин» еще жив.
— Бывает же! — удивился Хохе. — Ну ладно, жду тебя, Эстон.
— До встречи, Хохе!
Томас положил трубку. Оставалось еще уговорить Роуз поехать с ним к его друзьям в Дублин. А вот тут ему здорово пригодится расположение Мейвина. Томас не находил ничего зазорного в том, чтобы воспользоваться доверием людей; он ведь должен делать свою работу.
Утром Томас нашел Мейвина и отвел его в сторонку на пару слов.
— Что-то случилось, Томас? — спросил Мейвин.
— Мейвин, я хочу попросить Роуз выйти за меня замуж, — в лоб начал Томас. У него было слишком мало времени, чтобы ходить вокруг да около.
— Давно пора! — заявил Мейвин, чем удивил Томаса, хотя после вчерашнего вечера ему казалось, что сильнее его удивить нельзя.
— Я хочу ее пригласить в Дублин. Вроде как в гости к друзьям, а потом на берегу моря, там есть замечательный ресторанчик, в устрицу подложить кольцо. — Томас чувствовал, что его немного заносит, но отступать было уже поздно.
Мейвин ошалело уставился на него.
— Если она согласится после этого выйти за тебя замуж, это или настоящая любовь, или Роуз такая же ненормальная, как и ты.
— Так вы поможете мне?
— Помогу. Но что ты от меня-то хочешь?
— — Хочу за завтраком предложить Роуз поехать в Дублин. А вы меня должны поддержать.
Она прислушается к вашему мнению.
— Ты ее еще плохо знаешь! Если она не захочет, она никуда не поедет. Так что тут и я не помогу. — Мейвин прекрасно понимал, что он не такой уж авторитет для Роуз, но ему было очень приятно, что Томас думает о нем именно так. Поэтому Мейвин предложил другой вариант:
— Сделаем по-другому. Мне давно надо было отвезти кое-какие документы, которые не доверишь почте, партнерам в Дублин. Я поручу это Роуз, а уж ты предложишь себя в спутники и своих друзей в хозяева.
— Спасибо вам, Мейвин! — Томас искренне обрадовался. Он был уверен, что теперь-то Роуз точно не откажется.
За завтраком Мейвин, предварительно подмигнув Томасу, сокрушенно начал рассказывать о том, что уже больше месяца не может отвезти какие-то документы в Дублин, потому что он уже не так молод, а Айрис или Кэти можно посылать только за нарядами. Свою речь он закончил обращением к Роуз:
— Ты единственная в этом доме, кому я могу доверить документы. Роуз, съезди в Дублин.
— Но я совершенно не знаю города… — растерянно ответила девушка. Она не могла отказать Мейвину, но не знала, как ей выполнить его просьбу.
— Отлично! — воскликнул Томас. — Роуз, мои друзья в Дублине приглашали меня погостить, думаю, они будут только рады, если я приеду с тобой. Опять же веселее будет.
Роуз нерешительно посмотрела на Мейвина.
— Вот и славненько, проблема решена! — радостно воскликнул он.
— Хорошо, — покорно согласилась Роуз. Да и что плохого в том, чтобы съездить в Дублин в хорошей компании? — Когда надо ехать? — спросила она у Мейвина.
Он в растерянности посмотрел на Томаса.
Детектив зло подумал, что из-за таких мелочей все и проваливается.
— Если Мейвину подойдет, то поедем завтра.
— Вполне подходит! — быстро согласился Мейвин.
— Уже завтра! — воскликнула Роуз.
— А что, тебя здесь дети малые держат? — немного грубо спросил ее Мейвин.
— Нет, но Кэти придется работать и за меня.
— Ничего, справится. До того, как ты появилась, она работала одна. Так что пусть тебя это не беспокоит.
— Значит, завтра в два часа мы будем уже в Дублине! — весело воскликнул Томас.
Правда, ему было не очень-то весело.
9
Роуз в напряженной позе сидела в стареньком «остине», который арендовал Томас. Она чувствовала, что вся эта комедия с ее поездкой в Дублин — не более чем хорошо, а точнее, раз уж она почувствовала фальшь, не очень хорошо сыгранная пьеса. Вот только зачем Мейвину и Томасу понадобилось отправлять ее в столицу Ирландии? Скорее, это понадобилось Томасу, потому что Мейвин явно ему подыгрывал. Уж очень внимательно он следил за реакцией своего постояльца.
Девушка уже собиралась потребовать от Томаса объяснений, как он вместо уже порядком ей надоевшей болтовни неожиданно сменил тон и начал говорить серьезно:
— Я думаю, что ты, Роуз, достаточно умна, чтобы догадаться о том, что Мейвину не нужно отправлять никакие документы. — Он сделал паузу, ожидая ответа Роуз, но она хранила молчание. Томас был вынужден продолжить:
— И ты поняла, что поездка в Дублин нужна мне.
Об этом было очень легко догадаться, Мейвин — плохой актер. Ты хочешь узнать, зачем я это сделал?
— А разве от моего ответа что-то зависит? — резко спросила она.
— Не любишь, когда тебя заставляют что-то делать, не объясняя причин и последствий?
— Последствия я могу просчитать и сама. Но если ты так хочешь, чтобы я спросила… Зачем ты это сделал, Томас Эстон? — усталым голосом произнесла она.
— Потому что хочу признаться тебе в любви.
Роуз была просто счастлива, что не сидит сейчас за рулем, что вообще не умеет водить, что из-за сильного потока машин Томас не может посмотреть на нее и.., что она слышит от него эти слова.
— Не отвечай, — попросил ее Томас. — Сначала я должен тебе все рассказать. Мне тридцать два года. Я никогда не был женат и не имел постоянной подружки, настолько постоянной, чтобы думать о женитьбе. Я был уверен, что все женщины — вспыльчивые, стервозные дуры, а различаются только тем, насколько хорошо умеют это скрывать. Я был уверен, что проживу всю жизнь холостяком. Может быть, я бы, конечно, и женился годам к сорока, чтобы быть более представительным в глазах общества. Но я бы искал такую, чтобы хорошо готовила, стала бы отличной матерью, ну и так далее. И я просто уверен, что нашел бы ее. А потом появилась ты. И вся моя налаженная продуманная жизнь полетела в какую-то глубокую яму. Все изменилось. Я понял, что бывают настоящие женщины, такие, за которых можно отдать жизнь. Которые способны подарить тебе все.
Девушка уже собиралась потребовать от Томаса объяснений, как он вместо уже порядком ей надоевшей болтовни неожиданно сменил тон и начал говорить серьезно:
— Я думаю, что ты, Роуз, достаточно умна, чтобы догадаться о том, что Мейвину не нужно отправлять никакие документы. — Он сделал паузу, ожидая ответа Роуз, но она хранила молчание. Томас был вынужден продолжить:
— И ты поняла, что поездка в Дублин нужна мне.
Об этом было очень легко догадаться, Мейвин — плохой актер. Ты хочешь узнать, зачем я это сделал?
— А разве от моего ответа что-то зависит? — резко спросила она.
— Не любишь, когда тебя заставляют что-то делать, не объясняя причин и последствий?
— Последствия я могу просчитать и сама. Но если ты так хочешь, чтобы я спросила… Зачем ты это сделал, Томас Эстон? — усталым голосом произнесла она.
— Потому что хочу признаться тебе в любви.
Роуз была просто счастлива, что не сидит сейчас за рулем, что вообще не умеет водить, что из-за сильного потока машин Томас не может посмотреть на нее и.., что она слышит от него эти слова.
— Не отвечай, — попросил ее Томас. — Сначала я должен тебе все рассказать. Мне тридцать два года. Я никогда не был женат и не имел постоянной подружки, настолько постоянной, чтобы думать о женитьбе. Я был уверен, что все женщины — вспыльчивые, стервозные дуры, а различаются только тем, насколько хорошо умеют это скрывать. Я был уверен, что проживу всю жизнь холостяком. Может быть, я бы, конечно, и женился годам к сорока, чтобы быть более представительным в глазах общества. Но я бы искал такую, чтобы хорошо готовила, стала бы отличной матерью, ну и так далее. И я просто уверен, что нашел бы ее. А потом появилась ты. И вся моя налаженная продуманная жизнь полетела в какую-то глубокую яму. Все изменилось. Я понял, что бывают настоящие женщины, такие, за которых можно отдать жизнь. Которые способны подарить тебе все.