Козырев Вячеслав. Как стать героем

   Перепуганный парнишка содрал с себя куртку вместе со зверюгой, которая все еще пыталась выпутаться, и швырнул вниз.
   Уже достаточно рассвело, и стало видно, как из-под куртки, пятясь задом, выползает кот.
   — Козел мокрохвостый! — заорал на него пострадавший. — Тоже мне домашнее животное. Совсем сдурел, на людей бросаешься.
   Кот уселся на землю, почесал задней лапой за ухом и неожиданно с обидой произнес:
   — Я не козел. Я — кот Баюн.
   — Говорящий! — ахнул изумленный Санька, едва снова не повалившись с дерева.
   — Ну, говорящий. Что, теперь по этому поводу можно бедное животное обзывать всякими нехорошими словами?
   — Коты разговаривать не умеют.
   Голова снова начала резко болеть. Сначала Древняя Русь, теперь вот говорящие звери. Только волшебства и не хватало ему для полного счастья. Это уже был явный перебор, и если срочно не найти хоть какого-либо объяснения, оставалось одно — идти в ближайшую психлечебницу и самому сдаваться врачам. И тут его осенило.
   — Понял! — радостно завопил он. — Я сплю, а ты мне снишься!
   — Могу ущипнуть! — с готовностью предложил кот.
   — Назад! Обойдемся без помощников!
   Парнишка что было сил стукнул по стволу дуба кулаком, тут же взвыв от боли. Кот с интересом наблюдал за происходящим.
   — Ну и как, полегчало?
   Еще и издевается. Как же могло полегчать, если рука нестерпимо болела, а значит, все вокруг, включая этого наглого котяру, было реальным; в смысле — сказочным.
   Он попал в самую настоящую сказку.
   Совершенно загадочный мир, полный таинственных приключений, злых и добрых волшебников, страшных чудовищ и темных сил. Богатыри, не считаясь со временем и не жалея своих сил, постоянно ведут борьбу с различным Злом, и не всегда удачно. Правда, в книжках все обычно заканчивается хорошо, но кто его знает, как это выглядит на самом деле.
   Санька сумрачно поглядел на ехидную кошачью физиономию.
   — Как там, говоришь, тебя кличут-то?
   — Кот Баюн. Сказки, песни, истории, колыбельные всякие. Стихи могу.
   — Все ясно. Сначала «баюшки-баю», а потом зубами в горло.
   — Жить-то надо, — философски заметил кот и неожиданно прыгнул в сторону. Через минуту он вернулся, выплюнув по дороге мышиный хвостик.
   — Да-а-а, — протянул Санька, — ну и порядочки тут у вас. А нам-то в школе заливали: «У лукоморья дуб зеленый… и кот ученый…»
   — Ну-ка, ну-ка, помедленнее, пожалуйста, — вытянул морду Баюн.
   — Не подходи, вражья сила! — взвизгнул Санька и попытался отползти, но уперся спиной в ствол.
   — Да ладно, — миролюбиво поднял обе лапы вверх кот. — Целиком и полностью признаю свою ошибку. Но прошу обратить внимание — был введен в заблуждение. Ты зачем намотал себе на голову незнамо что? Запах не разберешь какой и на человека не похож. Опять же, освещеньице слабовато. Тут любой перепутает. Так что извини.
   — Кто старое помянет, тому глаз вон, — проворчал паренек и начал тихо сползать вниз, на тропинку. — Но я уж лучше дальше пойду. До свиданьица.
   — Скатертью дорога. Кстати, если ты в город, то он в другой стороне находится. Хотя я бы тебе там появляться не советовал.
   Санька в недоумении уставился на кота.
   — Нет, конечно, — продолжал тот. — Когда ты желаешь, чтобы при твоем появлении со всех сторон сбегался народ, то все нормально; у нас обычно дураков любят. Однако могут не так понять.
   Паренек вспомнил первые встречи с местным населением и в замешательстве застыл посреди дороги, не зная, что ответить. Действительно, его вид вызывал, мягко говоря, подозрения.
   — Какой город? Мне город ни к чему, — начал, было, он, но потом, сообразив, что совершенно не знает, куда же ему надо, выложил коту всю свою необыкновенную историю, закончив ее традиционным вопросом: — Что делать?
   Баюн его внимательно выслушал и задумчиво почесал лапой пушистый подбородок.
   — Тогда тебе к Кащею. Светлая, между прочим, голова, хотя с темной стороной дело имеет. Все знает.
   Новость о том, что где-то тут неподалеку живет Кащей Бессмертный, уже не произвела на Саньку абсолютно никакого впечатления. Когда новая информация валится тебе на голову как кирпичи с рухнувшего рядом дома, то чувства притупляются. Настораживало одно: помнится, ничего хорошего от злодея не видели.
   — Ерунда, — фыркнул Баюн. — Все дело в том, что он многое может. Народ же у нас простой; одному дай — остальные в очередь выстроятся. Но для всех хорошим никогда не будешь. А так как живет он уже несколько тысяч лет, то и обиженных на него, сам понимаешь, хоть пруд пруди. Кроме всего, поговаривают, что он с царством мертвых связан. А кому туда охота? То-то. Посему его еще и боятся. Оттого и небылицы всякие плетут. Слушать их — пустое дело, и ежели тебе нужно какую-нибудь очень трудную задачку решить, прямая дорога — в Кащеев замок.
   — Что ж, раз это единственный выход, придется встретиться с этим вашим специалистом. Посмотрим, может, он действительно сумеет мне помочь. Давай показывай, как к нему добраться.
   — Прямой дороги туда никто не знает, как, впрочем, и кривой. Просто идешь. Все само произойдет в свое время; если, конечно, очень захотеть.
   — В свое время? Очень определенно. И когда оно наступит, это самое время?
   — А это уж от тебя зависит. Человек много видит, да мало замечает. В основном то, что его сейчас интересует. Остальное мимо пролетает, не задерживается. А нужные события происходят лишь тогда, когда ты сам к этому готов.
   Сказав это, кот исчез.
 
   «Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается», — писалось в книжках. Врали книжки или нет, Санька не знал и знать не хотел. Он находился в пути больше месяца, но словно какая-то таинственная сила кружила и кружила его по лесам. Ему очень хотелось попасть домой, и эти бесплодные блуждания уже порядком надоели: К тому же он не встречал никакого человеческого жилья; хлебца попросить и то не у кого.
   Наступил новый день, теплый, ласковый, просто великолепный. Маленький подарок вечно озабоченным, уткнувшимся в себя и свои проблемы людям. Остановитесь, посмотрите вокруг. А люди если и останавливаются, то ненадолго; у них нет времени, они торопятся, боясь опоздать, оказаться последними, никому не нужными.
   Вот и Саньке было совершенно не до красот природы. Сидя на камне, он огорченно рассматривал свою обувку. Отлетели каблуки, но это еще полбеды; развалились и носы, кругом торчали гвозди. Прямо кровожадные рыбы пираньи, а не ботинки.
   Передохнув немного, он поднялся и увидел, что находился на вершине пологого холма. Вокруг сплошной лес. Куда идти, где искать этот треклятый замок? А тут еще эта засевшая в голове фраза: «Все происходит в свое время». Получалось, еще не время. Но так вообще могло ничего не произойти и год, и больше. Что тогда? Болтаться по лесу взад-вперед. А все ради чего? Встречи с каким-то призрачным гражданином по имени Кащей. И неизвестно, сможет ли помочь этот так называемый Бессмертный.
   Чрезвычайно мрачные перспективы на будущее, и настроение такое же.
   — Хорошо живется волшебникам, любое их желание моментально выполняется, — ворчал Санька. — А мы люди простые. Все потом и кровью. Хотя Баюн и говорил: «Встреча обязательно произойдет», что-то в это мало верится. Ходишь тут, ходишь.
   Ему стало нестерпимо жалко себя, заброшенного бог весть куда и непонятно для чего. В душе его потихоньку нарастала злость. Кто это подстроил? Поймать этого шутника, да настучать ему по репе, глядишь, надолго бы потерял чувство юмора. На худой конец, хоть кого-нибудь, на ком можно было сорвать зло. Годились странствующие рыцари или какая-нибудь грозная разбойничья шайка. Даже вражескую крепость, казалось, запросто сумел бы со злости разметать до основания. В мечтах почему-то мы всегда самые-самые.
   — Скелет ходячий! — завопил Санька во все горло, но голос сорвался и вместо «Где ты?» получилось: — Гкхшшш…
   — Зачем кричишь, связки портишь? Тихо скажешь, хозяин тоже услышит, — раздалось со стоящей рядом березы. На ветке сидел большой черный Ворон. — Идем.
   Птица взлетела и направилась в глубь леса.
   Долго ли, коротко ли, но лес постепенно поредел, расступился и перед ними возник замок. Широкий ров, заполненный водой. Высокие, толстые стены. Нависающие остроконечные башенки с узкими бойницами. За стенами три сплошные, без единой щелки, зубчатые башни, сильно смахивающие на острогу остриями вверх. Мрачное сооружение, владелец которого мог сидеть в осаде не один год. Хотя кто рискнет осадить Кащея?
   Пернатый проводник куда-то исчез. Пожав плечами, Санька перешел сгорбленный мостик и остановился возле массивных, окованных железом ворот.
   Над ними, на месте герба, висел выбеленный временем череп и рядом — песочные часы. И никакой охраны.
   — Спят, тунеядцы. Заходи кто хочешь.
   Но так просто, с наскока, войти не удалось. Неведомая сила отталкивала, не давая возможности даже дотронуться до ручки. На ум пришло: «Стучите, и вам откроют». Где-то должен быть звонок.
   Действительно, с боку свисала привязанная к молоточку веревка, но под ней красовалась грозная надпись: «Прежде чем зайти, подумай, нужен ли ты здесь».
   — Думать надо до того, как из дома выйдешь, — огрызнулся Санька, изо всех сил дергая веревку.
   — Что? — Череп внезапно ожил и лязгнул зубами. Пустые глазницы озарились багровым светом.
   Санька от неожиданности попятился, зацепился ногой за кочку и плюхнулся на землю:
   — Эт-то я. К Кащею.
   — Зачем?
   — На прием. По личному делу. И вообще, — парнишка уже оправился от испуга, — если ты за секретаря, так доложи, а нечего тут зубами скрипеть.
   — Заходи, раз не боишься, — оскалился череп.
   От такого пожелания тревожно екнуло сердце, однако отступать было поздно.
   Песочные часы перевернулись, и двери медленно, со скрипом, пришли в движение.
   — Эка невидаль. Дистанционное управление. Ну, поглядим, что это за Кащей. — Молодец лихо шагнул во двор.
   В следующее же мгновение ему захотелось поскорее выскочить обратно. Перед ним плотной стеной стояли злыдни, упыри, оборотни, какие-то скелеты, мелькали призрачные тени.
   Увидев вошедшего, они дружно завыли и двинулись ему навстречу. Теплая, дружественная встреча грозила сразу же перейти в поминальный — для гостя — ужин.
   В своем прошлом, которое теперь было будущим, ему с такими компаниями сталкиваться не приходилось, и он совершенно не знал, что делать. Он попробовал перекреститься, но в результате к вызывающим озноб воплям добавился еще и душераздирающий хохот. Пот ручейком заструился между лопаток. Ноги, несмотря на все усилия, намертво приросли к земле. Сердце стучало как паровой молот. Похоже, сказке подходил конец.
   — И понесла же меня нелегкая в это логово. Человек — единственное существо, которое из лучших побуждений само себе делает неприятности.
   Тем временем ужастики, толкаясь и сопя, плотным кольцом окружили этот неожиданный кулинарный подарок. Особенно противной была рожа упыря со стекающей по подбородку слюной. Он скалился в предвкушении предстоящего пиршества, и его вытянутые пальцы дрожали от возбуждения.
   Санька машинально поставил блок. Физиономия упыря самым неожиданным образом переменилась. Слюна все так же капала на землю, а вот глаза стали круглыми и похожими на два полтинника. Он замер. Да и остальные словно натолкнулись на невидимую стену. Они враз замолчали и остановились, косясь на Санькины руки
   «Интересно, чего это они там увидали? — недоумевал он. — Руки как руки, правда, давно не мытые, но это не повод от них шарахаться».
   Он помахал одной ладошкой, затем другой. Передние ряды отпрянули назад, сшибая задние.
   «Колечка испугались», — озарило паренька.
   — Что? Не нравится?
   Окружающие во главе со слюнявым энергично замотали головами. Кто же мог знать, что такое безобидное на вид лакомство окажется им не по зубам.
   — Бедненькие. Жратеньки им захотелось. Тепленького, — продолжал куражиться обалдевший от радости Санька. — У, живоглоты! Сегодня постный день. Обедать будете в ужин. Да и то на следующей неделе. А для начала вот вам блюдо из трех пальцев: с фигой, маслом и колечком, да под каждый нос.
   От такого пожелания вся компания с визгом кинулась в разные стороны. Санька еще немного потопал ногами, плюнул им вслед и направился к центральной башне. Если дорог несколько, то шагать нужно прямо. Но, переступив порог, молодец в очередной раз задумался, а все ли у него в порядке с головой.
   Огромный зал казался в несколько раз больше и выше, чем сама башня снаружи. Куполообразный потолок терялся в вышине. Невесть откуда взявшиеся украшенные витражами высокие стрельчатые окна пропускали мягкий свет. Горящие свечи двигали тени. Гулкое эхо многократно усиливало каждый звук, и всякий сюда входящий непроизвольно останавливался придавленный этим великолепием. Нервы были на пределе.
   — Ну что же это ты, дружок? Проходи, — раздался тихий спокойный голос.
   Сколько раз Санька прокручивал в уме эту встречу. Вспоминая прочитанные сказки, он готовился увидеть нечто зловещее. По всем правилам, Кащей сразу начинал колдовать, метать стрелы, молнии и махать мечом. Воевать с ним — занятие бессмысленное, а единственное спасение — какая-нибудь жутко заумная фраза, чтобы это пособие по анатомии остолбенело с отвалившейся челюстью и пыталось понять, о чем речь. Тогда можно и поговорить.
   К сожалению, мы предполагаем одно, а все остальные почему-то думают совершенно иначе. В девяти случаях из десяти наши заготовки сразу же летят в мусорную корзинку.
   Так получилось и на этот раз. Санька приготовился услышать жуткий рев, зловещий хохот или еще что-нибудь тому подобное, атакой простой вопрос его прямо потряс. От неожиданности наступила нервная разрядка. Он подскочил, развернулся, приняв боевую стойку, и тут же опустил руки. Перед ним стоял высокий старик в длинном черном плаще, похожий скорее на мумию, чем на скелет. Высокий лоб, тонкий прямой нос, тонкие, в ниточку, губы и черные, словно бездонные глаза на бледном, почти белом лице.
   — Что-то не так? — спросил он с усмешкой. — Ты думал, у меня облезлый череп и кости наружу?
   Санька сглотнул и машинально кивнул. Но если сам Кащеев вид все-таки особого страха не вызывал, то глаза пронзали насквозь. Холодные, равнодушные, от взгляда которых человек цепенел, а затем начинал медленно распадаться на кусочки. Кащей еще мгновение смотрел на парнишку, уже еле державшегося на ногах, затем повернулся и, пройдя в глубину зала, сел на трон. Глаза у него стали спокойные, даже чуть усталые.
   — Зачем пожаловал?
   Санька задумчиво почесал затылок. Множество вопросов крутилось на кончике его языка, особенно про эту глупость с яйцом, однако как отнесется к этому хозяин — вдруг обидится? Любопытство дело хорошее, когда оно не мешает жить. Приходилось сразу брать быка за рога.
   — Есть у меня одна малюсенькая просьба. Мне сказали, вы можете помочь мне вернуться назад, в мой мир.
   — Ты этого хочешь?
   — Очень.
   — И в чем проблема?
   — Так вот в том-то и есть, что сам я никак не могу найти эту дорогу домой.
   — Значит, плохо ищешь, — усмехнулся Кащей. — Человек, если чего-то сильно захочет, рано или поздно это получит. Весь вопрос только в том, нужно ли оно «это» ему? И можно ли потом от этого приобретения избавиться.
   — Вы что, все тут сговорились? Хочешь, не хочешь. Еще один Баюн выискался.
   — А вот насчет нашего сочинителя ты кстати напомнил. — Кащей повел глазами по залу. — Эй, хвостатый, покажись.
   Маленький огненный вихрь сорвался с посоха, стоявшего возле трона, и метнулся в дальний угол зала. Раздался дикий кошачий визг, и перед изумленным Санькой возник кот. Шерсть на нем стояла дыбом и слегка дымилась, а между ушей с треском проскакивали маленькие искорки. Сам же он был цел и невредим.
   — Хулиганство! — благим матом орал Баюн. — Почтенное животное жизни лишают!
   — А с каких это пор почтенные по углам прячутся? — беззвучно смеялся Кащей.
   — Исключительно в литературных целях. Записки для истории. В назидание потомкам, так сказать, чтобы знали свое прошлое. А то ведь потом такого насочиняют. Так исказят — страшное дело.
   — Ясно, личный летописец. Живо брысь отсюда. Разговор у нас серьезный, после все узнаешь.
   Вихрь снова подхватил животину и, нимало не церемонясь, выкинул его в окно.
   — Убьется ведь, — попытался вступиться за кота Санька.
   — Не переживай. Эта хитрая бестия всегда на лапы падает, а если уж очень высоко будет, он до земли не долетит, в воздухе растает. Так что вы еще встретитесь. Но перейдем к нашим баранам.
   — А чего к ним переходить? Вы меня или одного отправляете, или с собой в кармашке перенесете, и дело в шляпе.
   — Не спеши, все не так просто, как ты думаешь. Прямиком домой я тебя отправить не могу. Нельзя и с собой взять. Из одного мира в другой передвигаются только в одиночку и без багажа. А вот в коридор между мирами доставить можно. Ну а остальное будет от тебя зависеть. Правда, существует одна маленькая загвоздка…
   — Согласен, — возбужденно перебил его Санька. — Мне бы только отсюда выбраться, да к себе поближе, а там уж я расстараюсь.
   — Поближе так поближе, — задумчиво повторил Кащей. — Раз уж ты такой нетерпеливый и слушать дальше не желаешь, закрывай глаза, будем выбираться.
   — Готово.
   — Открывай.
   — Что-то не так? — встревожился парнишка. — Перемещение отменяется, да?
   — Почему отменяется? Давно прибыли.
   Это было жуткое место. Сплошная темнота. Даже скорее чернота. Никого и ничего. Почти абсолютный мраке редкими крапинками еле заметных звездочек.
   — Вот тебе и тропка в твой мир, — прозвучал где-то рядом голос невидимого Кащея.
   — Какая тропка? Тут же ничего не видать, хоть глаз выколи.
   — А ты приглядись.
   Санька таращился изо всех сил, но светлей не становилось. Лишь маленькие звездочки грустно помаргивали в ответ.
   — Но я ничего не вижу! — раздался его отчаянный вопль.
   — А ты думал, что проход в другие миры похож на длинный коридор, а вокруг двери, двери, двери? Открывай любую и заходи? Ничего подобного. Вот это как раз оно и есть, то самое «между», а каждая звездочка — мир. На одной из них ты раньше жил, а с другой только что ушел.
   — И что же мне теперь делать, как попасть домой? Которая звездочка моя?
   — А это уже твои заботы. — Голос Бессмертного стал серьезным и даже сочувствующим. — Есть такое странное слово — «любовь». И только твое сердце может подсказать, куда идти. К своему дому тянуть должно.
   — А если я не пойму?
   — Придется выразить соболезнование близким, ибо придется тебе тут вечно болтаться. Заблудшие души, думаешь, откуда взялись? Многие хотели в мирах попутешествовать, да немногие любили. Точнее, они только себя любили. Кстати, ты заметил, что количество звезд постепенно растет? Советую поторопиться, если не хочешь куковать тут вечно.
   — Заберите меня отсюда! — заревел Санька, готовый впасть в истерику.
   — Вот в этом я тебе не могу ничем помочь. Раньше нужно было слушать, а не перебивать старших. Теперь все от тебя зависит. Ищи, почувствуй свою звезду, свою планету. Желаю удачи.
   — Кащей, Кащей, погоди!
   Ответа не последовало. Лишь тишина и звезды. Много звезд, одна из которых — его Земля. Встревоженный паренек переводил взгляд с одной на другую, пытаясь хоть что-то рассмотреть, но тщетно. От напряжения начали слезиться глаза, и он снова их закрыл.
   Сразу же в голове вспыхнула яркая картинка родного поселка: зеленого леса, голубого неба, он даже услышал пение птиц, ощутил дуновение свежего ветерка. Казалось, протяни руку… Что ни говори, а жизнь все-таки прекрасная штука, и потеряться от нее в каком-то дурацком коридоре было бы большой глупостью.
   Неожиданно в этом призрачном небе что-то сверкнуло. Санька открыл глаза. И в самом деле одна из звезд светила чуть ярче других.
   — Она, — прошептал он чуть слышно.
   И в тот же миг на него навалился Бездонный Мрак, рассыпавшийся затем на тысячу осколков, и он обнаружил себя лежащим на лесной опушке. Перед носом, по травинке, полз жук. Высоко в небе пел жаворонок. Дома было хорошо. Дома было замечательно. Просто великолепно.
   — Получилось, — прослезился Санька и перевернулся на спину.
   — На сырой матушке-земле можно лежать, широко раскинув руки, всего несколько секунд. Тогда она дает силу. Если валяться долго, она дает радикулит.
   — Баюн, скотина! — Парнишка буквально подлетел вверх.
   — Ну, что ты будешь делать. Снова обзывается. У вас, уважаемый, следует заметить, чрезвычайно убогий словарный запас. В русском языке существует огромное количество слов для выражения своих радостных эмоций. В следующий раз, будьте любезны, захватите с собой словарик.
   — Но старый обманщик обещал отправить меня домой!
   — Позволю себе не согласиться с таким утверждением, — раздался голос, от которого Санька моментально взмок и тут же высох, а Баюн метнулся в кусты.
   Кащей сидел на пне, положив руки на трость с серебряным набалдашником.
   — Я на первый раз эти наветы пропускаю, учитывая вашу, как бы это помягче выразиться, возбужденность. В дальнейшем же прошу сначала думать и лишь затем говорить; иначе могут быть неприятности. А по поводу произошедшего — пошарь во лбу, дружок. Сны свои вспомни. Вспомни-ка, что на душе было, когда на звезду смотрел. Никто тебя сюда на аркане не тянул. Вот и получается — это твой выбор. Честно скажу, слушая в замке весь твой вздор, я сначала подумал, что ошибся, но ты вернулся. Раз эта история с тебя началась, значит, так тому и быть. Ничего теперь изменить нельзя, и нечего тень на плетень, в смысле — на окружающих, наводить.
   «Кое в чем старик, конечно, прав, — растерянно думал Санька. — Хотя я на самом деле, безо всяких шуток, хотел попасть домой, в свое время. И не по моей вине со звездой вышла ошибка; да и ошибка ли, вполне могли и подстроить этот спектакль. Но зачем я им нужен?»
   — Так что я должен сделать? — спросил он.
   — Сказать, что дело тебе предстоит легкое, значит, тебя обмануть. Над царством Берендея нависла опасность. Понимаешь, как-то незаметно, потихоньку, но все вокруг начало меняться. Люди злые стали. Свое, родное забывать начали. Каждый теперь живет сам по себе. Все это медленно происходило, и все понемногу привыкли. Поэтому и понадобился человек со стороны, который может со всем этим разобраться, и чтоб за себя постоять мог. Если не встать на пути у Зла, пропадет царство.
   — Интересно. Раз ты все прекрасно знаешь, то почему сам это Зло не придушишь? Ты же Бессмертный, так давай бери меч — и вперед. А я, если уж без меня не обойтись, могу рядом постоять и в барабан постучать.
   — Не имею права. Я живу на Земле, а состою на службе у Вечности. Самое большее — могу посоветовать, да и то если попросят.
   — Негусто. Ладно, давай свой совет. Какая такая беда? Кто руководит? Способы борьбы. Заодно маленькое предсказание, как я ее одолею.
   — Знаешь, мне действительно очень жаль, но и тут я тебе не помощник. Если я тебе сейчас расскажу всю историю, то получится, что она уже прожита. А жизнь повторить невозможно. Вспомни, стоит помечтать или представить свое будущее — ничего не сходится, все по-иному происходит. Поэтому нельзя ни загадывать, ни объяснять. Про Зло ты сам должен все выяснить. Одно могу сказать, разгадку ты найдешь во дворце у Берендея.
   И последнее. Пока мы с тобой общий язык найти пытались, прошло почти два месяца. За такой срок слишком много событий могло произойти. Придется вернуть тебя во времени назад, к дубу. С людьми ты за это время не встречался, и ни на ком это не отразится, а Баюн — он живучий, выдюжит. Желаю удачи. — И Кащей растаял в воздухе.
   — Здорово, — восхищенно крякнул Санька. — У них тут, похоже, все исчезать умеют. Мне бы так.
   В кустах раздался еле слышный шорох, и наружу высунулась настороженная голова кота. Он внимательно огляделся вокруг и, не заметив ничего подозрительного, постепенно появился целиком.
   — Как дела?
   — Как сажа бела. Домой хоть сейчас. Маленькое условие: прежде к царю в гости зайти. Чайку с блинами попить, о смысле жизни поговорить. Может, составишь компанию?
   — Не уверен, что это хорошая идея. Говорят, шкура у меня симпатичная. Если смотреть против солнышка — вылитый тигр. Не хочется, понимаешь ли, такой красотой без надобности рисковать.
   Баюн немного помолчал и вдруг тоже исчез, а затем вновь бесшумно появился и положил на землю тюк с одеждой. На немой вопрос «Откуда?» небрежно махнул в сторону лапой:
   — Висело. Там еще много, а тебе пригодится.
   Санька, не споря, быстренько переоделся.
   — Ба! А это откуда? — удивленно растопырил уши кот и показал на кольцо.
   — А что?
   — Если мне не изменяют зрение и память, то это волшебное кольцо. О нем разные байки ходят: и от дурного глаза оберегает, и об опасности предупреждает.
   Санька поправил колечко. Кот, похоже, не врал, и вещица действительно была волшебной; она уже дважды спасала его от беды. Оказывается, очень полезное приобретение.
   — А желания выполняет?
   — Вот чего не знаю, того не знаю. — Кот в задумчивости почесал загривок. — А зачем, собственно говоря, для этого нужно колечко? Если очень захотеть, то любое желание само исполнится.
   — Скажешь тоже. Я много чего хотел, да без толку.