Левитина Наталия. Экстремальная Маргарита

   Отсутствие перины и подушки совершенно не смутило Маргариту. Ей, по роду занятий, темперамента и пристрастий, не раз приходилось падать, получать синяки и ссадины, иногда ломать кости, и к физическим неудобствам она относилась терпеливо. Вот и сейчас колено под разорванными легинсами пылало — она снесла его, когда Тарзаном спускалась с дерева. Но Маргарита не обращала внимания на боль. Гораздо сильнее беспокоили мысли.
   Она ни капли не сомневалась, что поступила правильно, удрав от подлых предателей Валдаева и Здоровякина. Парни, вероятно, основательно прониклись убеждением в ее виновности. А после того как родной ноутбук загадочным образом превратился в источник компромата на хозяйку, Маргарита поняла — неведомый режиссер разыгранного спектакля сумеет предоставить сыщикам все необходимые улики. Если кто-то смог проникнуть в ее квартиру, начинить компьютер ложными сведениями, подбросить что-то в шкаф (Маргарита не знала, что там обнаружили детективы, но физиономии у них были достаточно обескураженные), то стоит ждать и появления свидетелей, видевших Маргариту в платиновом парике у дома Кармелиных в день и час убийства.
   «Но меня там не было! Не было! Я сидела в несуществующем офисе „Ариадны“ и как дура распиналась перед рыжеволосой бизнесменшей! Ариадна Стоккер — часть задуманного плана. Она лишила меня алиби. И действовала, надо полагать, заодно с любовницей Кармелина. Или любовница и бизнесменша являлись послушными марионетками в руках третьего лица, которое и спланировало убийство Никиты. Ах, Маргарита! Надо было думать, думать, думать, а не терять голову от сумасшедших взглядов этого отвратительного, подлого типа Валдаева! Предатель! Негодяй! Наглая морда! Нет, надо было сразу уцепиться за Ариадну и разобраться во всем. Ведь не каждый день жизнь подбрасывает подобные загадки. Подключить друзей, знакомых и понять, наконец, что за трюк выкинула рыжая мымра. А я, не в силах решить сканворд, просто отодвинула проблему Ариадны в сторону, почти забыла о ней… И вот результат! На мне уже почти висит убийство Кармелина да плюс соучастие в убийстве Германцева. Весело, как в морге…»
   * * *
   Около семи утра, перебравшись через ограду, Маргарита постучала в дверь особняка Кармелиных. (Добираясь по прохладным, мокрым улицам до Настасьи, Маргарита — неумытая, живописно лохматая, в порванных бриджах и в многочисленных ссадинах — чувствовала на себе взгляды редких прохожих. «Извините, я зайцем, — безапелляционно сказала она кондуктору в троллейбусе. — Мне буквально пару остановок. До Яблочного переулка. Меня избили, обворовали и едва не изнасиловали». Пассажиры моментально прониклись сочувствием к несчастной девушке — избитой, обворованной, но такой привлекательной.) — Ты?! — ахнула Настасья.
   Она тоже была не умыта и не причесана, хранила сонное, уютное тепло только что оставленной подушки и вся была из себя мягкая, розовая, воздушная.
   — Ты одна? — спросила Маргарита.
   — Одна, одна, быстро заходи! — Настасья втянула телохранительницу за руку в дом. — Где ты ночевала? Боже, как ты выглядишь! Хочешь в ванную? Я намажу тебя йодом. Рита, я считаю, тебе надо сдаться. А я попрошу Гольшица защитить тебя от домогательств наших бессовестных оперативников.
   — Лучше дай мне денег, джинсы с кофтой и поесть. Дашь? — спросила Маргарита. Она ринулась в сторону» ванной, стягивая на ходу грязную одежду.
   — Конечно.
   Настасья поплелась следом за гостьей, не переставая бубнить о необходимости Гольшица и йода. Пока Маргарита, явно кайфуя, плескалась под душем, заботливая Настасья стояла рядом, за полупрозрачной пластиковой дверцей, держа в одной руке коричневую склянку, в другой — кусок ваты размером с матрас. На шее у нее висело чистое банное полотенце. И она не переставала говорить:
   — Ты ночевала на вокзале? Или где? Бедняжка
   Почему не приехала сюда? Представляешь, свекровь, несмотря на условия завещания, милостливо разрешила мне пожить в моем собственном доме, пока я не найду себе квартиру. Добрая какая, грымза! Но как же ты могла прыгнуть с третьего этажа? Твой возлюбленный, между прочим, Александр Валдаев, заорал так, словно у него пытались без анестезии вырвать сразу три зуба. Вот и пойми мужчин! Как разобраться в логике их поведения? Ведь боится тебя потерять, а с другой стороны, готов повесить на тебя убийство.
   — А ты мне веришь? — с благодарностью спросила Маргарита. Она взяла у Настасьи полотенце и завернулась в него.
   — Я — верю. Почему они не ищут любовницу Никиты? Ах, как бы я хотела встретиться с этой мерзавкой!
   — Думаю, они теперь считают, что роль любовницы играла я. Переоделась, нацепила парик и отправилась в гости к Никите Андреевичу. И отравила его, чтобы получить пятьдесят тысяч долларов наследства.
   — Какая ерунда! — воскликнула Настасья. — Лишь бы свалить на кого-нибудь. Ну, нацепила бы ты парик, пришла к Никите. Что бы он тебе сказал? «Маргарита, — сказал бы он, — ты что, перегрелась на солнце? Что за вид?» Постой! Ты разве знала о завещании?
   — Получается, знала.
   — Неужели знала? Откуда?
   — Да не знала я ничего, Настасья! Ты мне дашь чего-нибудь поесть или мне можно умереть с голоду прямо на коврике в гостиной?..
   Пока телохранительница, чистая, с мокрыми волосами, одетая в Настасьины синие джинсы и футболку, уминала батон с колбасой и запивала деликатес томатным соком из пакета (уволив домработницу Валентину Генриховну, обнищавшая хозяйка дома напрочь забыла о кулинарном выпендреже — слоеных булочках с гуакомоле и рулетиках из бекона, фаршированных белыми грибами, — и стала питаться, как нормальный человек), Настасья корпела над стопкой купюр, перекладывая деньги туда-сюда, словно Паниковский.
   — Вот это я должна тебе за август. А вот это — тебе на всякий случай. А это останется мне…
   Звонок в дверь оторвал девочек от их увлекательных занятий.
   — Ты кого-то ждешь? — встрепенулась Маргарита.
   — Ты что! В такую рань!
   Настасья ринулась в холл к монитору, на который передавалось изображение с видеокамеры. У калитки стоял Здоровякин, беспредельно огромный и весьма насупленный, и ждал, когда ему откроют.
   — Это Илья! Пришел ко мне!
   — Я сматываюсь, — прокхекала Маргарита. Она слегка подавилась колбасой, так как сгоряча попыталась запихнуть в рот остаток палки.
   — Подожди. Рита! Тебе надо сдаться.
   — На милость победителей?
   — Мы докажем, что они ошибаются.
   — Если я буду сидеть за решеткой, я ничего не смогу доказать. Спасибо за помощь!
   Маргарита быстро чмокнула Настасью в щеку и бросилась на кухню, откуда через подвальное помещение выбралась на улицу с противоположной стороны дома…
   * * *
   Илья преодолел пространство от калитки до дверей коттеджа раньше, чем Настасья успела продумать линию поведения. С одной стороны, ей казалось, что для Маргариты лучше быть сейчас пойманной Здо-ровякиным, а не пускаться в бега. Значит, необходимо предупредить Илью, что Маргарита только что покинула дом, и тот бросится в погоню. С другой стороны, сдавать Маргариту правоохранительным органам без ее горячего на то согласия было довольно подло.
   — Привет, — скованно и неуверенно встретила друга Настасья. — Какими судьбами? Вроде мы с тобой вчера разругались в пух и прах? Сожгли мосты, закрыли счета в банке, вырубили виноградники, затушили свечи, прикончили дуэнью? Любовь прошла, завяли помидоры.
   — Это было вчера, — сказал Илья. — И я тосковал всю ночь. Не могу без тебя.
   Он привлек к себе Настасью и попытался закрыть ей рот поцелуем. Чтобы болтливая красавица немного помолчала и занялась полезным делом. Но Настасья вывернулась.
   — Что вы будете делать с Маргаритой? — строго спросила она.
   — Мы с Валдаевым уже ничего не будем делать
   — Нас отстранили.
   — Доигрались!
   — Вот именно.
   — А за что вас отстранили? За то, что вы упустили Марго, или за сексуальную связь с подопытным материалом?
   — За все сразу. Ты не хочешь сгладить горечь моих служебных поражений?
   — Каким образом?
   — Самым приятным.
   Настасья демонстративно насупилась. Она осматривала монументальную фигуру оперативника, явно прикидывая — связываться ли вновь с любвеобильным пареньком. Или не стоит. Видимо, сладкие воспоминания о предыдущем опыте постельных контактов оказались сильнее обиды на то, что Здоровякин и Валдаев постарались свалить вину на бедную Маргариту.
   — Ладно, пойдем, — мурлыкнула она и погладила Илью по руке. — Только я еще даже не умывалась.
   — Я тебя разбудил?
   — Нет. Ко мне приходила…
   В тот же момент глаза у Настасьи стали огромными, а рот захлопнулся, словно мышеловка. Она испуганно замолчала.
   — Кто к тебе приходил? — насторожился Здоровякин.
   — Генриховна. За деньгами. Я оставалась ей должна.
   — А… — разочарованно вздохнул Илья. — Ты, я смотрю, в долгах как в шелках.
   — Ничего, барахтаюсь.
   — Ясно. Так пойдем туда?
   Илья указал выразительным взглядом в сторону спальни. Начинать трудовой день, используя сероглазую нимфу в качестве допинга, постепенно входило у него в привычку. Любовь к Настасье обретала характер наркотической зависимости.

Глава 34

   Постоянно напоминая себе о необходимости шевелить мозгами, Маргарита пришла к заключению, что она должна найти исчезнувшую Ариадну Михайловну. Бизнес-леди, ловко укравшая у нее алиби, являлась, как теперь думала Маргарита, золотым ключиком, открывающим таинственную дверь в мир, где все ясно и понятно.
   Отправной точкой в поисках служило объявление, напечатанное в газете. Проблема заключалась в том, что Маргарита не помнила названия рекламного листка, хотя точно представляла себе, где лежит страница с обведенным фломастером текстом — в правом ящике письменного стола у нее дома. Идти домой не входило в планы симпатичной охранницы.
   — А что же делать? — мучительно размышляла Маргарита. — Где мне взять адрес редакции? Купить в киоске все эти рекламные издания и начать обход?
   Чтобы обойти все редакции с вопросом, кто дал такое-то объявление, девушке понадобился бы целый день или два, так как рекламные газетки расплодилась в городе наподобие страстных кроликов. А чарующая мысль о том, что, возможно, за ней охотятся и в любой момент какой-нибудь милиционер в серо-синей форме может крепко взять ее за локоть и сказать: «Пройдемте, гражданочка!» — заставляла Маргариту напряженно оглядываться по сторонам. Сейчас она чувствовала себя «при исполнении», словно охраняла клиента, которому грозила опасность. С той разницей, что сегодня клиентом являлась она сама. Она привычно фиксировала малейшее изменение обстановки, и любое движение в ее сторону кого-нибудь из окружающих не оставалось незамеченным. Состояние подвешенности, тревоги, постоянное ожидание нападения было хорошо знакомо Маргарите, и она даже находила в нем особую приятность — как от острой приправы.
   — Была не была, — решила наконец Маргарита и отправилась домой.
   Как и следовало ожидать, около подъезда дежурила неприметная машина, «Жигули»-«шестерка». Два парня в ней — их силуэты Маргарита различила издалека — явно скучали, страдали от жары и утомительности возложенной на них миссии.
   Стараясь не отсвечивать, партизанка пробралась на детскую площадку и подозвала к себе одного из знакомых малышей.
   — Витя, пойдем домой, — сказала она. — Мама зовет.
   Четырехлетний Витя не удивился приглашению. Очевидно, мать собралась осчастливить его вторым завтраком. Пацан безропотно плюхнулся в песочницу и отковырял три машины, трактор, лопатку, ведро, ситечко, семь формочек, разбитый будильник, два футляра от аудиокассет, сложил все в пакет и поплелся за Маргаритой. На подступах к подъезду — не своему, а соседнему — телохранительница взяла не такого уж и маленького ребенка на руки и прикрылась им от наблюдателей в «Жигулях».
   В подъезде она отпустила пацана на свободу, сказав, чтобы он скорее мчался обратно, — она перепутала.
   — Дулная ты какая, тетя Лита, — беззлобно сказал ребенок и отправился обратно во двор.
   А «тетя Лита» поднялась на третий этаж.
   — Ритка, ты! — изумилась соседка Оксана. — Ой, что творится! Твоя квартира опечатана, я ходила смотреть. Что случилось-то? Ты что натворила, а?
   — Я — ничего, — призналась Маргарита. — Просто милиция собралась повесить на меня всех дохлых кошек, скончавшихся на территории нашего города за последние шесть лет.
   — О-го-го! А ко мне-то что пришла?
   — У меня, Оксан, ключей нет. И квартира опечатана, как ты сказала.
   — Ага. Понятно.
   Оксана обитала в четырехкомнатной и, кроме балкона, выходящего во двор, еще имела балкон с противоположной стороны дома. Рискнув переломать кости, с него можно было забраться в квартиру соседей — через форточку окна. Именно так и поступила Маргарита. Вскоре она уже рылась в письменном столе, разыскивая обрывок рекламной газеты.
   — Вот! «Бизнес-леди примет на работу профессионального телохранителя (предпочтительно женщину). Оплата достойная». Чертова бизнес-леди! «Рекламный экспресс», адрес редакции — Салютная, 87.
   Вылезти наружу через форточку было, конечно, невозможно. Пришлось открывать окно. Но задача была облегчена снаряжением, которое хранилось у запасливой каскадерки, — трос с «кошкой». «Кошка» зацепилась за перила балкона, Маргарита — за трос. Она упиралась ногой в балкон с его наружной боковой стороны и тянула на себя рамы, чтобы не оставлять окно распахнутым.
   — Ты чего? Хочешь прям по веревке спуститься? — ужаснулась Оксана, наблюдавшая за махинациями соседки. — Убьешься! Залазь обратно в квартиру.
   Она не знала, что у подъезда рисковую скалолазку могут схватить.
   — Не убьюсь, — успокоила Маргарита. — Поднимешь трос, ладно? Спрячь, я потом заберу.
   Третий этаж — сущая безделица для таких решительных натур, как Маргарита. Она мягко приземлилась на вспаханную клумбу, посмотрела вверх, помахала Оксане и отправилась на Салютную улицу.
   * * *
   Женщина в редакции газеты внимательно смотрела на просительницу сквозь очки с тонированными стеклами-хамелеонами.
   — Пожалуйста! — клянчила Маргарита, прикидываясь незадачливой растяпой. Она держала в кулаке газетную страницу с объявлением и махала ею перед носом внимательной дамы. — Я могу потерять такую выгодную работу. Мы договорились завтра встретиться у нее дома, у этой бизнес-леди, а я потеряла и адрес, и телефон. А контактный номер не отвечает. Посмотрите записи, вы ведь составляете договор с теми, кто публикует у вас объявления, да? А значит, обязательно фиксируете их паспортные данные. Спасите, а? Я останусь без работы! А мне обещали сказочную зарплату! Как же не везет!
   Редакционная мадам не видела причин не верить посетительнице. Она придвинула к себе увесистый талмуд и, сверившись с датой публикации объявления, начала листать подшитые документы.
   — Та-ак, — протянула она. — Стоккер Ариадна Михайловна? Угу? — Женщина наклонила лицо и посмотрела на Маргариту поверх очков.
   Та ликовала от счастья — впервые она услышала имя подставившей ее тетки из чужих уст. Это уже обнадеживало.
   — Она! Ариадна Михайловна!
   — Какие имена у людей, надо же! Ариадна! — фыркнула очкастая мадам. — Напридумывали! Так. Угу. Оплачено наличными. Значит, смотрим здесь…
   Она закрыла талмуд и взялась за книгу-тетрадь, тоже очень толстую. Маргарита пританцовывала от нетерпения.
   — А это что такое? — удивленно подняла глаза от документов дама. — Таня! Таня!
   Нехорошее предчувствие заставило Маргариту сделать страшное лицо.
   — Что, Джоконда Эдуардовна? — В кабинет влетела девушка лет восемнадцати-двадцати.
   — Танюша, ты принимала объявление у некой Стоккер Ариадны Михайловны?
   — Ну вы спрашиваете, Джоконда Эдуардовна! Как же мне запомнить? Дайте посмотрю. Ну, подпись моя. Значит, принимала.
   — А где паспортные данные?
   Таня задумалась, и надолго. Маргарита стояла рядом с выражением физиономии, уместным на похоронах.
   — Вспомнила. Все вспомнила. У нее не было с собой паспорта.
   — Тогда ты не должна была принимать у нее объявление! — строго сказала Джоконда.
   — Извините. Но она заплатила по двойной ставке. За срочность. А у нас как раз место оставалось на полосе…
   Татьяна не стала заострять внимание публики на том, что и ей от Ариадны Михайловны перепала купюра очень приятного достоинства. За понимание и содействие.
   — Ну что ж… Вам не повезло! — с сочувствием посмотрела на Маргариту Джоконда. — Вы звоните на контактный, что указан в объявлении. Может, кто ответит.
   — Рыжая стерва, — тихо прошептала Маргарита
   — Она не могла сдержать эмоций.
   Сотрудницы газеты удивленно переглянулись.
   — Это вы о ком? — холодно осведомилась Джоконда Эдуардовна, прикидывая в уме, насколько цвет ее волос подпадает под категорию «рыжий».
   — Да все о ней. Об Ариадне…
   — Какая же она рыжая? — изумилась Татьяна. — Блондинка. Супер.
   — Да что вы! — осторожно возразила Маргарита. — Толстоватая, рыжеволосая и даже приятная. Лет этак тридцати пяти. Или немного меньше.
   — Нет! — возмутилась Татьяна. — Офигенная молодая блондинка. Стройная, тонкая. Ноги растут прямо из мочек ушей.
   — Вы, девочки, говорите о разных людях. Наверное, давать объявление приходила секретарша этой самой Ариадны, — поняла Джоконда Эдуардовна.
   — Не представляю, чтобы женщина взяла себе в секретарши подобный экземпляр, — пожала плечами Таня. — Только если она не лесбиянка.
   — Ну, вот девушку она же хотела взять к себе телохранительницей…
   Татьяна и Джоконда пристально посмотрели на Маргариту. И Маргариту тоже можно было назвать чудесным экземплярчиком. Явно с сексуальной ориентацией у пресловутой Ариадны Михайловны было что-то не так. Она жаждала окружить себя сногсшибательными девицами.
   — Вы не расстраивайтесь, — успокоила Татьяна убитую посетительницу. Та практически валялась на полу, содрогаясь от бурных рыданий. — Все образуется. Вот, возьмите свежий номер нашей газеты…
   «Одно я теперь знаю точно. Ариадна связана с убийством Кармелина. Так как действовала заодно с его любовницей. Значит, надо искать и любовницу тоже. Кажется, я выполняю не свою работу. Кто этим должен заниматься? Уж не Александр ли Валдаев с Ильей Здоровякиным?..»
   Маргарита вышла из здания, где располагалась редакция газеты. Сентябрьское солнце ярко светило, жарило как ненормальное. В пронзительно голубом небе не виднелось ни облачка. Прекрасная летняя погода. В такую погоду просто невозможно себе представить, что еще пару недель, и город окунется в осеннюю сырость, слякоть, а небо нальется свинцовой тяжестью.
   Маргарита присела на скамейку и, развернув подаренную газету, хитроумно прикрылась ею от милиционера, маячившего неподалеку и поглядывавшего на интересную девушку в синих джинсах. «Фирма „Фасад“, — прочитала она, — оформление фасадов пластиковыми конструкциями. Чудесно. Куда же мне теперь?»
   * * *
   Особенности телефонной мини-станции «Панасоник», установленной в «Пластэке», были таковы, что секретарша Аллочка не раз становилась невольным слушателем чужих разговоров. Человек более любопытный и менее порядочный с упоением пользовался бы кнопкой, дававшей доступ к линиям других кабинетов, а потом бы использовал полученную информацию в собственных корыстных интересах. Но Алла вспыхнула бы от стыда, если хотя бы однажды ей в голову закралась мысль потрепать нервы господину Кобрину. Теперь она точно знала, что у Ярослава Геннадьевича имеется любовница — та девушка с обворожительным голосом и, наверное, не менее приятной внешностью. Кобрин самозабвенно висел на служебном телефоне, названивая в Москву, где — поняла Алла — находилась сейчас его подруга Яна. Личный мобильник он почему-то не использовал. Или рачительно экономил денежки, или боялся, что счета за телефон попадутся на глаза жене.
   Зная восхитительные свойства характера Елены Борисовны, можно было предположить, что легкий намек на разоблачение сделает Ярослава мягким и сговорчивым. И он перестанет терроризировать Аллу замечаниями о якобы отвратительно сваренном кофе или о не вовремя подготовленных документах. Но нет, нет, Алла и думать не могла о подобной гадости — шантажировать начальника. Она мужественно терпела издевательства, мечтая об отпуске и надеясь, что со временем Кобрин каким-то таинственным образом станет более лоялен.
   Но сегодня Ярослав Геннадьевич наступил на самолюбие Аллочки тяжелым кирзовым сапогом. Утром, часов в десять, в приемную плавно въехала пышная, яркая девица. Аллочка поправила очки и внимательно осмотрела ее странный наряд, весь в прорезях и завязочках. В дырах щедро виднелось загорелое тело.
   «Так модно», — поняла в конце концов Алла.
   — Здра-а-сьте, — манерно протянула голая деваха. Она не смотрела на секретаршу, она изучала свой двухсантиметровый квадратный маникюр. — Мне назначено.
   — Что вам назначено? — удивилась Алла. — Слабительное трижды в день?
   — Нет! — возмутилась обнаженная. — Зачем? Это самое… Ярослав Геннадьевич сказал прийти. У вас ведь вакансия. Секретаря…
   «Козлище! — мысленно ругалась Алла, пока девица и Кобрин беседовали за дверью. Пару раз из кабинета доносилось легкомысленное хихиканье и похрюкиванье. — Мало ему Яны в Москве, он хочет иметь еще одну под боком. И ради этого готов лишить меня любимой работы!..»
   — Ярослав Геннадьевич, вы хотите меня уволить? — в лоб спросила Алла, едва Кобрин освободился от общества оголенной мамзель.
   — Почему? — пренебрежительно хмыкнул Кобрин.
   — Эта девушка сказала, что у нас вакансия секретаря. А как же я?
   — Не волнуйся, Алла, — усталым голосом человека, озабоченного глобальными проблемами и вынужденного отвлекаться на ерунду, ответил Кобрин. — Я планирую взять второго секретаря. Для приема гостей. Чтобы тебя никто не отвлекал от работы. На твоей зарплате это не отразится…
   «Вот так вот, — с тоской думала Алла, возвращаясь после работы домой. Она показала пропуск и вышла с территории „Пластэка“ через проходную. — Постепенно выдавит меня. Прямо, должно быть, не решается, потому что Юлия Тихоновна ко мне благоволит. Уберет с глаз долой и завалит бумажной работой. А эта глупая овца будет вилять попой в приемной и строить всем глазки…»
   — Алла! — Темноволосая девушка в синих джинсах и белой майке окликнула ее. — Ты меня не помнишь?
   — Конечно, помню! Ты Маргарита! Телохранительница Настасьи! — Алла почему-то обрадовалась неожиданной встрече.
   — Да. Бывшая. Мне надо с тобой поговорить
   — Пойдем.
   Маргарита решительно взяла секретаршу за руку и повела за собой, не спрашивая согласия. Алла не сопротивлялась. Погода располагала к прогулкам, но гулять Алле было не с кем. Впереди намечался обычный скучный вечер. Незапланированная встреча могла внести разнообразие в привычный график.
   — Алла, давай колись. Я знаю, что у Никиты Андреевича была любовница.
   — И ты туда же!
   — Только не говори, что никогда его ни с кем не видела.
   — Меня уже спрашивали о любовнице. Один парень из уголовного розыска. Он с тобой не разговаривал? Такой хорошенький, с голубыми глазами.
   — Саша.
   — Разговаривал. Только ничего хорошенького в его морде я не обнаружила, — с непонятной Алле злостью ответила Маргарита. — Противная, тупая рожа. Монстр какой-то. Квазимодо.
   Алла смотрела на спутницу, немая от изумления. Она не ждала столь яростной вспышки отвращения.
   — Рита, ты, случайно, не влюбилась в него? — прозрела наконец Алла.
   — Какие глупости!
   — Ты точно в него влюбилась. Понятно.
   — Да ну его, — отмахнулась Маргарита. — Давай лучше про любовницу поговорим.
   — Конечно, он очень симпатичный. Я бы даже сказала — милый. В такого вполне можно влюбиться. Даже с первого взгляда. — Аллочка почему-то вздохнула. — А он ответил тебе взаимностью?
   — Не желаю говорить про Валдаева! — воскликнула Маргарита. — Ну пожалуйста, Алла, расскажи мне о любовнице.
   — Да не было у Никиты никакой любовницы!
   — Была! Я сама их видела. В кабинете Кармелина. Когда они собирались изобразить прямо на столе.
   — Что изобразить? — не поняла Алла.
   — Ну… — смутилась Маргарита. — Сексом решили заняться.
   Алла начала краснеть. Маргарита опустила глаза. Да, они нашли друг друга — две монашки. Одна в двадцать пять едва-едва освоила искусство поцелуя, вторая и этой радости была лишена.
   — Не представляю, — сказала Аллочка.
   — Что прямо на столе? А в кино вовсю такое практикуют.
   — Нет. Что у Никиты была любовница. Но почему же я не знала?
   — Действительно, как ты могла остаться в стороне? Если я и то раза три засекла их?
   — Вот про Кобрина я могу тебе сказать со стопроцентной уверенностью. Есть у него. Хотя страшно рискует мужик. Учитывая ненормальность его жены. Ведь запросто может зарезать ножом и его, и ее.
   — Кобрин — это мелкий такой?
   — Да.
   — Да не нужен он мне. Я тебя спрашиваю про Кармелина.
   — Но ведь он так любил Настасью! Зачем ему еще любовница!