Найт Эрик. Путь Волка

   — Тока нет? Это что такое? — спросил Валентайн.
   — Э, да ты впервые в Чикаго, мальчик в форме. Ток — это что-то вроде чаевых, но, скорее, взятка. Лучше всего деньги, чтобы были зарегистрированы. Ты попробуй всунуть кому-нибудь банкноту без регистрации — тебя по стенке размажут.
   Сигареты тоже хорошо идут. А если тебе что-то серьезное нужно, например в такси проехать или зарегистрироваться в отеле, то надо двойной ток давать. Если первый слишком маленький, они тебя пошлют и поищут кого другого. Если второй мал, обложат матом, и больше хорошего не жди. Я видел, как на кулаках дрались из-за слишком мелкого тока за поездку в такси, так что будь осторожен. Но вернемся к теме: мне, чтобы получить хорошую работу, типа на фабрике, нужно дать ток сторожу, боссу и менеджеру, а может, нескольким менеджерам. И это должны быть большие токи, тысячами. И их сложно накопить, работая на ферме.
   Валентайн сунул руку в сумку и вытащил одну из сигар майора.
   — Спасибо за помощь, — сказал он, протягивая сигару попутчику.
   — Э, да ты быстро учишься. Слушай, если хочешь, можешь пойти со мной. Я знаю хороший маршрут с железки в город. У тебя отличная винтовка, и, если ты пройдешь, как положено, охрана ее у тебя заберет, найдут какое-нибудь правило. А так сможешь ее как ток баксов на сто использовать.
   — Ты отличный парень. Меня зовут Пиллоу, — назвался Валентайн именем со своих документов.
   — Норбу Ошима. Все зовут меня Норбу. Рад встрече, Пиллоу.
   — Друзья зовут меня Дэйв.
   Пока они разговаривали, город неотвратимо приближался. В конце концов, поезд ворвался в шумный вокзал, раскинувшийся на территории в несколько квадратных миль, в центре которого высилась бетонная башня.
   Поезд свернул на боковую ветку рядом с загонами для скота. Грузовики и запряженные лошадьми телеги ждали неподалеку, чтобы принять содержимое вагонов, когда его рассортируют кладовщики.
   — Пошли, — сказал Ошима и спрыгнул, — через скотобойни. Там есть ливневый сток, у моста Холстед.
   Другие тоже спрыгивали с поезда и бросались в рассыпную. Дородный охранник прыгнул вслед за ними, но Валентайн и его проводник перемахнули через несколько заборов, прошмыгнули через загоны, и их преследователь сдался, не в состоянии так быстро и высоко прыгать. Вслед слышались только ругательства.
   — Чертовы деревенщины! — орал он издалека. — Где мой ток, мерзавцы?
   Они пробрались под забором из цепей и скатились в канаву, таща за собой свои мешки.
   — Добро пожаловать в Чикаго! — сказал Ошима, пытаясь отдышаться и стряхнуть грязь с одежды.
   — Похоже, за него сражается его форма, — заметил Валентайн.
   — Да, эти охранники неплохо устроились. Все им токи дают. Но этот, похоже, набрал слишком много бесплатных гамбургеров. Кстати говоря, я умираю от голода. После того как брошу вещи у сестры, пойдем поедим?
   — Спасибо, но мне надо кое-кого найти. Ты знаешь здесь бар «Веселые Трефы»? На Раш-стрит, я думаю.
   Норбу с пониманием присвистнул.
   — Похоже, у тебя в этом мешке неплохой товар. Это крутые места. Никогда там сам не был. Они целый квартал занимают. Но эту улицу легко найти: она идет под углом ко всем остальным переулкам. Смотри, осторожно только в пустынных кварталах. Я провожу тебя немного и покажу, как идти дальше.
   — Спасибо, — сказал Валентайн, давая Ошиме еще две сигары.
   — Не бойся, Дэвид. Все у тебя получится.
   Валентайн шел по улице, сверяясь со своей туристической картой. Даже ближе к вечеру на улицах было больше народу, чем он привык видеть на Свободной Территории. Несмотря на это, Волк чувствовал себя странно одиноко.
   Город вонял, смесь запахов смолы и мусора раздражала его обоняние. Из стоков пахло дерьмом, а мусор валился из бачков на улицах. Санитарное состояние города, похоже, явно не волновало куриан.
   — Эй, патрульный, подвезти? — выкрикнул человек в соломенной шляпе с телеги, запряженной серой лошадью. — Отвезу тебя в Зоопарк. У меня там дружок на одном из входов, пустит за полцены. Твои товарищи в Висконсине не поверят ни слову из твоих рассказов!
   — В другой раз, — ответил Валентайн.
   Кошки бродили повсюду, особенно среди руин обвалившихся зданий. Бродячие собаки с голодными глазами рыскали по улицам, принюхиваясь к запахам помойки.
   Валентайн нашел «Веселые Трефы». Ночью он заметил бы это место издалека, электрический прожектор освещал десятифутовую роспись на стене: руку, держащую четырех тузов и джокера.
   При виде цели Валентайн наконец-то осознал свою усталость. Последняя ночь, которую он провел в постели, была прервана приходом Молли, и с тех пор он не спал.
   Дэвид расстегнул рубашку и понюхал свою грудь. Аромат роз еще не выветрился с его кожи.
   Воспоминания придали сил, хотя он понимал, насколько безнадежная стоит перед ним задача. Он и представить себе не мог город такого размера!
   Валентайн дотронулся до решетки, но было непохоже, что вход здесь. Через затемненное окно тоже ничего не было видно.
   Оглядываясь, он прошел мимо одетой в грязный халат женщины, которая курила, стоя на ветру.
   — Вход за углом, — сказала она, показав большим пальцем за плечо, и затянулась сигаретой. — Я здесь работаю, смена с трех до одиннадцати. Удачи тебе. Пройти мимо нашего Уайдлоуда непросто. Ищешь работу?
   — Нет, развлечений. Спасибо.
   — Эй, — сказала она заговорщицким тоном, вытаскивая из-под полы халата коричневый бумажный сверток, — посмотри, бифштекс, шестнадцать унций весом, прямо из холодильников «Бубнового бара». Двенадцать баксов, а?
   — Нет, мне не нужна еда.
   — Ну восемь. Меньше не могу. На Мичиган-авеню за двадцать продашь.
   Валентайн завернул за угол и нашел вход. Это был аляповато разукрашенный подъезд, с кирпичной аркой, такой широкий, что проехала бы даже телега.
   Двойные красно-черные двери с гербом клуба были закрыты: шести часов еще нет. Дверь меньшего размера была устроена в правой части ворот, и Валентайн постучал.
   Дверь приоткрылась и показалось лицо, которое не вызывало никакого желания беседовать.
   — Чего? — спросило существо низким, бесцветным басом.
   — Ты Уайдлоад? Мне нужен Герцог, если он здесь.
   — Ну уж не для тебя, деревенщина.
   — Прошу прощения, — сказал Валентайн, засовывая руку в мешок. Смотря в глаза толстяку, он выбрал головку такого же сыра, который уже ел сам.
   — Ну это хоть что-то, — сказал сторож, протягивая огромную, размером подходящую, скорее, для гориллы, лапу за сыром и открывая дверь. Валентайн смотрел, как сторож надкусывает сыр.
   Обе ноги Волка могли поместиться в рукав гиганта, а из его штанов можно было бы сделать навес от дождя для него и Гонсалеса.
   — М-м-м, неплохо, патрульный. Иди вверх по спиральной лестнице. Там, наверху, две двери. На одной написано «Офис». Тебе в другую.
   Валентайн кивнул и вошел в мощенный кирпичом двор, редкие травинки пробивались сквозь кладку и слой окурков. Четыре двери — красивые, со стеклами в медном переплете, вели из двора в четыре бара, названных по карточным мастям.
   Из любопытства Валентайн заглянул в каждую.
   За дверью, на которой было написано «Пики», оказалось помещение, посвященное, очевидно, азартным играм. Столы из зеленого сукна ничего другого значить не могли. «Бубновый бар» был больше похож на ресторан. И хотя Дэвид никогда не видел белых скатертей, полированного серебра и цветочных ваз на столах, он слышал о том, что так было принято в старые времена. Теперь он увидел это великолепие собственными глазами. «Трефовый бар» оказался единственным, уже открытым к этому времени. Вокруг небольших столиков были расставлены удобные кожаные кресла. Все здесь, казалось, было посвящено табаку и алкоголю. Несколько мужчин, некоторые даже в костюмах и галстуках, сидели, читали газеты или играли в карты. Многие курили. Бар, обозначенный как «Черви», походил на блестящий бордель. Он показался Валентайну самым большим — в середине зала высотой в два этажа было открытое пространство с круглой сценой, на которой возвышался традиционный шест для стриптиза. В украшенной зеркалами комнате Волк насчитал три барные стойки.
   — Эй, Тори, — услышал он со стороны входа голос огромного сторожа.
   — Да, — скучающим тоном ответила женщина, а затем и сама блондинка с длинными ногами медленно выплыла во двор, держа угловатую сумочку на широком плече. Она бросила на гостя оценивающий взгляд и исчезла в узком коридоре, отходящем от центрального помещения.
   Сторож жевал сыр. Валентайн пожал плечами и направился к лестнице. Он подошел к двери без таблички и постучал.
   — Открыто, — пропел мелодичный женский голос.
   Валентайн вошел и узнал спутницу Герцога. Она сидела за письменным столом, который был больше того, что стоял у майора, но каким-то образом смотрелся изящнее и женственнее, возможно из-за пышного орнамента.
   Дебби? Нет, Дикси. Валентайн пытался вспомнить имя. Дениз, в платье со смелым декольте. Он вспомнил. Сегодня она была одета в нечто простое, серое, без рукавов.
   — Привет, Дениз, а Герцога можно повидать?
   Женщина озадаченно посмотрела на посетителя.
   — Он тебя знает?
   — Да вроде того. Мы познакомились в бункере в Мадисоне. Он сказал заходить, если буду в Чикаго. Дэвид Малыш, помнишь?
   — А, а я-то думала, где я тебя видела. Ты парень с красивыми волосами. Герцог несет чушь после пары стаканов, но можешь его увидеть, пока мы… э-э… пока он не пошел обедать. Слушай, а у тебя случайно нет еще чуть-чуть того порошка, а?
   — Посмотрим, — сказал Валентайн.
   — Ну отлично, спасибо. Хочешь, посиди вон там, в кресле. Он встречается с парнем, который поставляет еду и напитки. Весь день сидят, так что скоро закончат, — сказала она с улыбкой.
   Валентайн предложил ей сигарету. Улыбка красотки стала еще шире, и она радостно запихала добычу в стол.
   Дэвид сел, стараясь не заснуть. Тихие, приглушенные голоса доносились из кабинета за дверью, украшенной, если так можно сказать, изображением трефового короля. Да уж, только Герцог с его вкусом в одежде и женщинах мог так все разукрасить. Чтобы не заснуть, надо было отвлечься, и Валентайн включил волчий слух, чтобы понять, о чем идет речь в кабинете.
   — Говорю тебе, это ад, Герцог. Вся курианская система заработает лучше, если они организуют банк Нового Порядка или что-то вроде того и учредят валюту, которая будет ходить повсеместно. Весь это бизнес с теплушками, полными людей, — это нелепо и смехотворно. «Все, что у меня есть, это мужчина весом две сотни фунтов и женщина, сотня фунтов, пятьдесят фунтов ребенок, на сдачу?»
   Валентайн услышал, как Герцог рассмеялся.
   — Ну ладно, я опять преувеличиваю. Все организовано немного лучше. Одно дело, когда куриане посылают в Милуоки товарный вагон с людьми, а возвращают полный пива. Но, скажем, я хочу купить говядину в Техасе. Жарко, часть «валюты» сдохнет по дороге. К тому же есть местные Жнецы в Теннесси и на юге, которые не прочь взять пару твоих людей за то, что ты едешь по их рельсам.
   — Ну, — перебил собеседника Герцог, — надо смотреть на это их глазами. Деньги для них ничего не значат. Некоторым нравится искусство и все такое, но только ауры — настоящая валюта. Они просто кучка чертовых наркоманов.
   — Да, ты прав, но меня это все равно бесит. К тому же люди знают, куда едут, поэтому их трудно контролировать. Найти стоящих работников, готовых держать этих обреченных в узде, непросто. Все, у кого есть честолюбие, идут в армию. Мне достаются только идиоты и головорезы, которым лишь бы людей помучить.
   — Наслышан, — согласился Герцог, — если говядина запаздывает, ничего. Я что-нибудь придумаю. Сделаем специальный день — блюда из свинины. Но тебе пора домой, твои прекрасные жены заждутся, а у меня уже в животе урчит. Позвони завтра, чтобы я знал, как дела.
   Собеседники распрощались, и человек, одетый в дорогой костюм в тонкую полоску, вышел из кабинета и помахал рукой Дениз. Она подняла трубку телефона и нажала кнопку.
   — Привет, шеф. Можешь кое с кем быстренько поговорить? Это тот моряк с черными волосами, Дэвид Малыш… Нет, мы видели его в Милуоки в прошлом месяце… ну да, у залива… не знаю, он сказал, что у него, может быть, будет попозже… хорошо.
   — Входи, Дэйв, — сказала она, вставая и открывая ему дверь. На Валентайна уставились пустые глазницы нарисованного бледной краской короля.
   Герцог, который, вероятно, черпал вдохновение у Элвиса Пресли, был одет в белый комбинезон, украшенный полосками с изображением игральных карт на рукавах и брюках, заправленных в белые кожаные сапоги. Его офис выглядел очень по-деловому, если не считать шкуры медведя, чья распахнутая пасть скалила зубы на входящих.
   Герцог убирал бумаги и расчищал стол. Валентайн заметил, что в качестве пресс-папье ему служил блестящий револьвер, до которого хозяин кабинета мог легко дотянуться.
   — Ну, ну, ну, Дэвид Малыш, так? Не думал, что скоро увижу тебя. Я слышал, прибыл корабль из Флота. Но не твой. Что же ты делаешь в форме висконсинских патрульных? Сбежал с корабля?
   — В яблочко, — улыбнулся Валентайн, — капитанша оказалась довольно гадкой бабой. Ищу новые горизонты.
   Валентайн сунул руку в сумку и вытащил несколько бутылок виски.
   — Вот, мистер Герцог. Маленький подарок. Спасибо за отличную вечеринку в бункере.
   — Эй, ну спасибо, Малыш, да ты не промах, — сказал Герцог, читая этикетки. — Значит, ищешь новые возможности. Ты честолюбив. Это хорошо. Послушай, а у тебя больше этого порошочка нет?
   — Прошу прощения, сэр. Но если б был, достался бы вам. Весь целиком.
   Как бы ты выглядел, проглотив фунт кокаина?
   Герцог, казалось, потерял интерес.
   — Очень жаль. Значит, сменил морскую качку на винтовку в Висконсине. Еще есть планы?
   — Только медное кольцо.
   — Ну что ж, удачи тебе. Вот карточка, можешь получить выпивку за счет заведения в любом из моих баров. А это пропуск за сцену в баре «Черви». Ты симпатичный. Может, кому из девочек понравишься. С ними куда интереснее, чем с этими лесбиянками на корабле. Пусть Дениз тебя проводит, лады? — сказал Герцог, со значительным видом положив руку на телефон.
   — Сэр, я впервые в городе. У меня есть товар, который я хотел бы обратить в деньги. Может, подскажете, где меня не обманут?
   Герцог снова заинтересовался:
   — Конечно, дружок. Я тебе посоветую. Что там у тебя?
   Валентайн выложил содержимое мешка, все, кроме своего паранга и ремня для пистолета Вирджила Эймса, а сверху выложил «Ремингтон». Герцог взял винтовку и взвел курок.
   — Неплохо, Дэйв. Как тебе удалось столько всего добыть, проносив форму всего-то месяц?
   — Так же, как у меня получилось добыть пропуск: чтобы приехать сюда, я оказал услугу капитану.
   — Услугу какого рода?
   — Я обещал не рассказывать.
   Герцог улыбнулся.
   — Понял, — сказал он, постучав себя по кончику носа. — Думаю, ты убрал соперника капитана. Или полковника застрелили мятежники и капитан занял его место?
   — Горячо, но я не скажу, простите, сэр.
   Герцог осмотрел остальную добычу Валентайна, засмотрелся на серебряную зажигалку и щелкнул ею.
   — Смотри-ка, да это же туз. Будет неплохо смотреться в «Трефовом баре». Знаешь, что я скажу? Раз ты мой старый товарищ, я куплю у тебя все. Будет три куска плюс бесплатная выпивка в «Червях», пока ты у нас в отпуске. Ты впервые в Чикаго? Здесь можно неплохо повеселиться на три куска.
   — Да, неплохо, но, я думаю, на Мичиган-авеню дадут больше.
   — Подожди-ка, сынок. Хорошо, пусть будет пять кусков. Хотелось бы мне дать больше, но драгоценности просто большего не стоят.
   — Господин Герцог, мне патрульные рассказывали о месте под названием Зоопарк.
   Герцог рассмеялся.
   — Зоопарк, да? Похоже, яйца твои от того удара оправились! Ну, тогда Зоопарк — это то, что тебе нужно. Там дороговато, но того стоит. Каждая ночь — все, что хочешь. Когда-нибудь видел, как грог трахает бабу? У него член с твою руку длиной. Слушай, Малыш, вот что тебе скажу. Чтоб скрепить сделку, как насчет пропуска на три дня в Зоопарк? Сэкономь кусок прямо сейчас.
   Валентайн сунул руку в карман и вытащил зеркальные темные очки.
   — Пойдет, а еще вы найдете мне ночлег в городе, а я вот это еще добавлю.
   — Ну-ка, покажи, — сказал Герцог. Валентайн передал ему очки, и Герцог посмотрел на тонкую, как проволока, оправу. — Это, наверное, двадцатый век.
   Он осторожно сложил дужки.
   — Черт, настоящий «Титан». Ну ладно, Дэйв, считай, у тебя есть крыша над головой. Дениз устроит тебя в одной из комнат над баром. Там даже душ есть на этаже. Можешь отмыться до скрипа перед визитом в Зоопарк.
   — А мои пять кусков?
   — Даю, даю. Надо в банк слазить.
   Герцог прошел в дальнюю часть комнаты и сдвинул на стене картину с ухмыляющейся рожей джокера. За ней обнаружился серый, внушительного вида сейф.
   Насвистывая, Герцог набрал комбинацию и открыл тяжелую, сделанную из нескольких слоев стали дверцу.
   Он вытащил стопку банкнот, скрепленных резинкой, и, вернувшись к столу, протянул деньги Валентайну.
   — Твои пять, друг. С тобой приятно иметь дело.
   Валентайн вытащил одну банкноту и пролистал пачку.
   — Эй, они почти все не зарегистрированы!
   Герцог, нисколько не смутившись, хлопнул его по плечу:
   — Хороший глаз, Дэйв, хороший глаз. Я знал, что ты умница! Это был просто тест. Хотел посмотреть, насколько ты умен. Давай сюда, дам тебе настоящие.
   Герцог подошел к декоративному столику с рулеткой, на котором стояли бутылки с алкоголем, прокрутил колесо, приподнял его центральную часть, сунул руку в дырку под колесом и вытащил стопку купюр.
   — Хорошо, эти все нормальные, Дэйв, — сказал он, пересчитав деньги, — слово скаута. Но потрать их поскорее — печать действительна еще пару недель. Потом придется стоять в очереди за новой регистрацией. Фальшивомонетчики наживаются на нас, честных контрабандистах.
   Валентайн снова проверил купюры на наличие красного кружка с тильдами — печать прямо на лице Бена Франклина. Затем поднял полупустой мешок.
   — Спасибо, Герцог. Я хочу, чтобы моя первая поездка в Чикаго запомнилась.
   — Не за что. Если решишь сюда перебраться, я, может быть, смогу помочь с работой. Скажем, за пятнадцать процентов из твоей зарплаты за первый год. Мне тоже могут понадобиться услуги. Сможешь мне помочь, я отплачу тебе куда большим, чем твой капитан, кто бы он ни был. Да и в Чикаго куда интереснее, чем в этой сырной стране.
   — Да, я уже понял — это мой город, — согласился Валентайн.
   Валентайн устроился с помощью Дениз. Комната оказалась маленькой и чистой, в ней был соблазнительнейший матрас, усевшись на который Валентайн снова осмотрел пистолет покойного Вирджила.
   В его руках лежал старый армейский автоматический кольт, стреляющий мощными патронами сорок пятого калибра. Он, возможно, не остановит Жнеца, но заставит его задуматься. На ремне также болталось три запасных магазина, все полные. С тем, что уже в пистолете, у него получалось тридцать пять патронов. Больше чем достаточно: он ведь не собирался пользоваться оружием, разве что в крайнем случае.
   Валентайн растянулся на кровати и заставил себя поспать два часа. Потом принял душ и положил ремень с патронами и нож обратно в мешок.
   Он поел внизу в баре «Трефы». Еда была простой и сытной, но дорогой. Заплатив двадцать пять долларов за сэндвич с начинкой и чай, Дэвид посмотрел на бармена, который был занят ящичком с курительными принадлежностями, и ему в голову вдруг пришла еще одна мысль.
   — Простите, сэр, — сказал он официанту за стойкой — у вас нет непромокаемых спичек?
   — Что? — переспросил опешивший официант.
   — Он имеет в виду длинные спички в жестяной коробке, — сказал человек, складывающий сигары. Валентайн заметил на его руке татуировку с кинжалом, воткнутым в череп. — Они даже под дождем горят.
   — Да, это именно то, что я ищу, — согласился Валентайн, — я часто на природе, и такое проклятие — зажигать сигареты в сырую погоду.
   — Вот что тебе нужно, — сказал человек с сигарами, кладя перед Валентайном круглую коробку. Валентайн развинтил крышку и вытащил трехдюймовую спичку. Она вся была покрыта чем-то вроде воска. Волк чиркнул по боку коробки, и спичка загорелась белым огнем. Он почувствовал жар на своем лице.
   — Это магнетизм, — объяснил человек, — сигарета загорится в любой ветер, если только табак не намок, конечно.
   — Ну спасибо. В Висконсине таких не найти. Сколько за коробку?
   — Недешево. Пятьдесят баксов за десять спичек.
   — Если я возьму пять коробок, отдашь за две сотни?
   — Разумеется, я вижу, ты дружбу водишь с тем парнем наверху.
   — Отлично, — согласился Валентайн. — Здесь, верно, много такого, чего в Висконсине не найдешь. Зоопарк, например?
   Человек с татуировкой задумался.
   — Это точно, только я вот не могу себе позволить ходить туда часто. Иногда покупаю пропуск подешевле у Герцога.
   — Был когда-нибудь в Черной Дыре?
   — Само собой. Пару раз. Знаешь, у меня крепкие нервы, но это иногда и для меня слишком.
   — А они дают там, нам, простым парням, девочек потрогать или это только шоу?
   — Ну, если у тебя имеется пара кусков наличными, у них там есть комнаты в подвале. Со звукоизоляцией, понимаешь. И можешь делать что хочешь. Все что угодно. В конце концов, люди, попавшие в Черную Дыру, по мнению наших хозяев, заслуживают чего-то худшего, чем Петля.
   — Не знаешь никого, кто там работает?
   — Нет, извини. Сам бы хотел. Но ты, похоже, знаешь, как жить. Сунь деньги в правильные руки, и у тебя все будет.
   Валентайн заплатил за спички и вышел из столовой. Он подошел к Уайдлоаду, который все еще стоял на посту, преграждая вход, как брошенный на дороге грузовик.
   — Уходишь? — спроси сторож, шагая в сторону, чтобы открыть дверь. — Скоро начнется веселье.
   Валентайн протиснулся мимо него, вышел на улицу. Повернулся и посмотрел на тротуар, ведущий к озеру Мичиган. Черный микроавтобус с решетчатыми окнами стоял на тротуаре прямо перед ним. Аршинными буквами на его бортах была выведена аббревиатура: ЧСБ и эмблема. Чикагская служба безопасности?
   Двое неряшливо одетых молодых людей на углу потушили свои сигареты.
   Неслышная сирена сработала в мозгу Валентайна. Уличные хулиганы в Чикаго не стали бы вот так разбрасываться недокуренным табаком. Он услышал шаги за спиной.
   На секунду тело подвело его: ноги сделались ватными. Когда ручка на двери черного автобуса повернулась, Волк понял, что ловушка захлопывается.
   Две массивные ладони легли на его плечи: Уайдлоад обхватил его смертельной хваткой и прижал задыхающегося Валентайна к себе так, что у того чуть не хрустнули ребра.
   Еще двое мужчин подошли с другой стороны улицы. Один, длинный и тощий, одетый в красную безрукавку и кольчужные рукавицы, снял показавшиеся Валентайну знакомыми черные очки и побежал к сторожу, все еще держащему свою жертву.
   — Ты… — начал говорить Уайдлоад, но Валентайн ударил его каблуком сапога, а затем головой. Медвежья хватка ослабла.
   Четверо противников пытались поймать его между стеной клуба и автобусом. Ржавая задняя дверца приоткрылась. Валентайн ударил левой ногой, захлопывая ее прямо по чьим-то пальцам. Изнутри раздался вопль.
   Волк бросился через улицу, случайно сбив пару велосипедистов. Преследователи попытались загнать его в угол, но Дэвид призвал всю скорость, на какую был способен. Он завернул за угол стоящей у обочины телеги так быстро, что почти поскользнулся на мостовой. Волк едва удержался на ногах.
   Увидев впереди пустой тротуар, он пустился бежать со всех ног. Пара бездельников, сидящих на крылечках домов, уставилась на него.
   Беглец бросил взгляд за спину: четверо бежали за ним.
   Через тридцать секунд их стало трое. Через минуту осталось только два. Когда Валентайн завернул за угол, пробежав несколько кварталов, остался только один — высокий человек в безрукавке и кольчужных рукавицах. Его одежда потемнела от пота.
   Валентайн завернул в переулок, и почувствовал второе дыхание. Он обогнул гору мусора, распугивая на пути крыс. Его преследователь только вбежал в переулок, когда Волк свернул за угол в его конце.
   На востоке Дэвид увидел, что здания кончаются. Должно быть, озеро рядом… и Зоопарк.
   Валентайн прислонился к стене у угла и прислушался к тяжелым шагам и дыханию своего преследователя.
   Почувствовав, что тот вот-вот повернет за угол, Валентайн выпрыгнул и ударил противника коленом в пах. Кольчужные Рукавицы попытался увернуться, но не успел. Чикагский воздух со свистом вырвался из его легких, и он согнулся пополам. Не настроенный на честную борьбу, Валентайн поднял голову врага за волосы и снова ударил коленом. Носовые хрящи сломались с отвратительным хрустом. Человек упал, драка, в которой он участвовал, скорее, как объект для битья, закончилась.
   Волк передернул плечами. Все еще на взводе, он снял с поверженного противника его рукавицу и добавил к своему оружию, а затем снова содрогнулся. Но по иной причине.
   Жнец. Близко. Очень близко.
   Валентайн попытался очистить свой разум, сделать его прозрачным, как оконное стекло. Он отступил в тень переулка, шаг за шагом удаляясь от вампира. В конце концов, Дэвид зарылся в кучу мусора, где ползали вездесущие тараканы, которые немедленно оказались на нем.
   В переулке стало холоднее.