Страница:
Подбирая литературу для некромантов, беседуя со знакомым вампиром о последней статье в «Прожекторе оккультизма» на тему общих тенденций в современной вампирографии, я почувствовала себя в своей стихии. Вот и весь мой ведьмин талант – проводить обзоры прессы для тех, кому прогрессивное человечество давно вбило бы осиновый кол в грудь.
Я запустила компьютер и решила позаниматься регистрацией вновь поступивших читателей. Хоть я и ведьма, к тому же ведьма с разбитым несчастной любовью сердцем, а учет и контроль прежде всего. За небрежность в документации наша начальница, банши на пенсии, такой вой подымет, что хоть беги.
Так, где у меня стандартный образец ночного читательского формуляра? Ага, вот:
ФОРМУЛЯР ЧИТАТЕЛЯ
Фамилия (не обязательно)
Имя
Истинное Имя (только с согласия читателя)
Год рождения
Год смерти
Год посмертной инициации (только для некротирующих лиц)
Биологический вид
Вид пребывания (для оборотней)
Род занятий
С правилами библиотеки ознакомлен, обязуюсь выполнять
Подпись (если возможно, то кровью).
Только вот на Баронета такогo досье нет, хотя он наверняка не раз и не два бывал здесь посетителем, причем в мое отсутствие. И все равно следил за мной, за каждым моим шагом. Мерзавец!
Он знал обо мне все, я же знала только его внешнее имя, титул-прозвище и то, что он разбирается в волшбе лучше любого чародея. Среди знакомых мне ведьм и колдунов он производил впечатление налогового инспектора среди бизнесменов, позабывших вовремя подать декларации о доходах. И почему я думаю, что, не будь Авдея, я не согласилась бы стать любовницей Баронета? Скорее, наоборот. Приятно сознавать, что тот, кто тебя… тобой обладает, обладает еще и неограниченной властью. Часть которой, кстати, можешь получить и ты.
А теперь я сижу и не знаю, что делать, являя собой классический образчик безмозглой женщины. Возлюбленного лишилась (причем сделала это сама и сознательно), могущественного врага, набивающегося греть мне постель, – приобрела. В отличие от всех остальных безмозглых баб, имеющих на такие жизненные случаи легион подруг, советчиц и утешительниц, я давно лишена удовольствия общаться с ними. Не с кем мне советоваться. И плакаться в чью-то жилетку тоже не получится.
Я отключила программу регистрации и вывела на монитор свой любимый бесконечный пасьянс. Это была игра на любителя. Никто находящийся в здравом уме и твердой памяти не станет ломать голову над раскладом, в котором масти ежесекундно меняются, как им вздумается.
– Доброй полуночи, Вика…
Я вздрогнула (что-то часто я стала вздрагивать). Но, оказалось, напрасно. Это был мой старый знакомый оборотень-дуэлянт. Если так дела пойдут, я скоро и от безобидной коллеги Наденьки с ее эльфами шарахаться начну.
– А, это вы, Мулен Руж… Доброй полуночи. Рада вас видеть.
– А уж как я – то рад! Верите ли, милая Вика, так устал от своих метаморфоз, что не чаял, когда снова приму облик, в коем преимущественно читаю. Есть ли что новенького?
– Вам по специальности или так, для души?
– Ой, пропади она пропадом, моя специальность, один радикулит с ней! Верите ли, простыл тут намедни, так и лапы ломило, и хвост прямо-таки отваливался! Нет, вы мне что-нибудь человеческое дайте.
– Про Гарри Поттера не хотите почитать?
– А это что за зверь?
– Да не зверь, а так, вундеркинд-волшебник. Очень сейчас популярен у дневной публики.
– Хм, возьму. Автор из наших, не знаете?
– Нет, не похоже…
– Ну и хорошо. А то наши очень уж нудно пишут, читаешь и зеваешь. Помню, читал как-то одного, по фамилии де Сад. Никакого художественного чутья и знания жизни.
– Вполне вас понимаю.
Мулен Руж как-то особенно взглянул на меня и вздохнул.
– Вика, я, конечно, не имею права быть таким навязчивым, но… у вас все в порядке?
– Я плохо выгляжу?
– Верите ли, Вика, я знаю вас не первый год, и вы никогда не появлялись на рабочем месте со столь небрежным макияжем. Мне кажется, вы чем-то расстроены.
Я опустила голову.
– Да. Но это очень личное.
– И все-таки… Может быть, я сумею вам помочь? Раньше вы никогда не отказывались от моей помощи.
– Раньше я не боялась быть откровенной и доверчивой.
Мулен Руж уговорил-таки меня отправиться с ним в скромный кабачок «На улице Вязов». Несмотря на название, кабачок оказался респектабельнейшим заведением, в котором даже монахиня-кармелитка могла бы попить чаю без ущерба для своей нравственности. Самым крепким напитком здесь был кофе. Мы заказали турецкий вариант этого напитка и уселись за самым дальним столиком, дабы не привлекать внимание.
– Я даже не знаю, с чего начать, – неловко улыбнулась я.
– Давайте начнем с того, что мне известно. До сего дня я считал вас, Вика, порядочной, талантливой ведьмой с милой внешностью и нешуточным интеллектом. У вас не было врагов, а друзьям (к коим я смиренно отношу свою недостойную персону) вы предпочитали не навязывать лишний раз свое общество, хотя это зря…
– Теперь все изменилось. Во всяком случае, у меня появились враги. Целых два.
– И?.. – проницательно потребовал продолжения Мулен Руж.
– И… я полюбила человека. Просто человека.
– Появление врагов с этим как-то связано?
– Да… одного. Он… ну, мой враг, несколько лет наставлял меня в практической магии, потом исчез. А позавчера я встретила Авдея…
– Человека так зовут?
– Да. Я влюбилась. И это ужасно! Совершенно мне не свойственно. Впервые так серьезно, понимаете? Я даже хотела оставить ведьмовство, чтобы быть с ним. Но… потом поняла, что без магии не смогу. И не захотела создавать ему проблем. Зачем ему ведьма? Разве обычных женщин мало…
– И что вы сделали? – Голос моего собеседника слегка посуровел.
– Заклинание Мемории. Он уехал, тотчас забыв, что я вообще когда-то была в его жизни. Только мне без него плохо!
– Извините, Вика, но вы дура, – вздохнул Мулен Руж.
– Правда? – обрадовалась я. – Я и сама так подумала.
– Я это к тому говорю, что только круглый дурак отказывается от своего счастья! Чего вы испугались? Что он разлюбит вас, узнав про ваши… наклонности? Напрасно. Могу привести вам массу примеров из жизни моих друзей и просто хороших знакомых. Есть уникальные межвидовые пары, например он человек, она вампир. Живут душа в душу, представьте себе! Или он оборотень, а она… ох, ради всех демонов преисподней, только не плачьте!
– Не говорите мне ничего-о-о! Я больше жить не хочу-у-у!
Он захлопотал вокруг меня.
– Вот, попейте-ка водички, наговорная. От габровских знахарей. Сейчас вашу депрессию как рукой снимет. Можно ли так нервы запускать?..
Я выпила газированной с холодящим мятным привкусом воды и впрямь почувствовала себя более уверенной в завтрашнем дне. Я еще повоюю. Или… мы?
– Ну вот, – удовлетворенно усмехнулся Мулен Руж. – Продолжим?
– Да.
– Итак, ваш Авдей уехал, и тут…
– Появился мой бывший наставник, предлагая мне себя в несколько ином качестве. Это сопровождалось намеками на то, что если я и дальше буду несговорчива, то, во-первых, что-нибудь случится с Авдеем, а во-вторых, я не пройду инициации, так и оставшись безымянной ведьмой. А я не хочу! Не хочу этого урода со змеиным глазом, хотя многие были бы просто в восторге от такого любовника…
– Погодите, как вы сказали? – неожиданно перебил меня Мулен Руж. – Со змеиным глазом?
– Да, а что…
– Он случайно не просил называть его Баронетом?
– Именно так.
– Костюмы носит исключительно в бронзово-зеленой гамме?
– Но, черт возьми, как вы…
– Милая Вика, – тихо и проникновенно сказал бесстрашный оборотень, так что у меня мурашки побежали по коже. – Спасайтесь. Знаете, кто этот ваш похотливый старичок? Вы когда-нибудь слышали об Огненном Змее?
Слышала ли я! Огненный Змей – символический предел эротических мечтаний любой колдуньи либо ведьмы. Все они просто жаждут отдаться ему, сгорая в пламени его страсти. Во всяком случае, так пишут люди в книгах о ведьмах. Правда, мнения самих ведьм они почему-то при этом не спрашивают.
– Значит, Баронет… – прошептала я.
– Огненный Змей. Объявился через столько-то лет… В последний раз он, говорят, очаровал трех ведьм из Богемии, с последующим их сожжением. Было это, кажется, в 1538 году. Вердикт Семи Великих Матерей-Ведьм наложил на него запрет. Он не должен был исходить из преисподней, иначе поголовье ведьм сойдет на нет. Как видите, запрет нарушен.
– Что же мне делать? – Я сидела ни жива ни мертва. Лучше бы уж мертва. Надеюсь, в качестве зомби я потеряю сексуальную привлекательность.
– Вам необходимо скрыться. И как можно скорее сообщить в Трибунал Семи Великих Матерей о факте появления Огненного Змея.
Габровская наговорная водичка подействовала. Меня разобрал смех.
– Допустим, – сказала я. – Допустим, я донесу в трибунал и даже стану свидетелем обвинения. Но раз я имею дело с таким могущественным противником, жить мне с момента подачи доноса три минуты, не больше. Куда я скроюсь? Уеду в деревню, в старую бабкину избу, где потолок мухоморами зарос да полы прогнили? Скрываться у подруг бессмысленно. Подруг у меня нет, а если б и были, не хочется их подставлять. Кроме того, Баронет может повредить Авдею… Да я даже в собственной квартире уже не могу быть в безопасности! Баронет оставил там своего шпиона…
– Какого?!
– Да так, змейку мелкую. Этот гаденыш теперь, наверно, будет следить даже, как я в туалет хожу.
– Погодите-ка, я не понял… У вас нет домашней защиты от непрошеных гостей?
– Я же неинициированная ведьма. Заклятие защиты мне еще неподвластно.
– Ах да… Но так продолжаться не может! Тут я вам помогу. У меня есть знакомый ведьмак из Киева, защиты ставит просто непробиваемые. К нему даже корпорация «Майкрософт» обращалась. Мы ему прямо сейчас позвоним, он быстро прилетит и устроит дело за полчаса.
– Прилетит?
– Парнишка любит старину, летает на метле, которая досталась в наследство от бабушки. Ну что, не будем терять время?
Мыкола-колдун (а он просил называть себя именно так!) действительно прибыл в течение сорока минут после звонка моего неожиданного сторонника. Я только диву давалась: один, как настоящий «новый русский», названивает на сотовый, другой лихо подкатывает из далекого Киева на метле… Метла, кстати, была не такая уж и старомодная, с дистанционным управлением и прибором ночного видения. Черенок украшала лента с надписью «BROKEN FOREWER». Это я все не слежу за технической революцией, а она уже проникла в самые магические слои населения.
Мы ждали Мыколу как раз у входа в кабачок, чтобы всем вместе, смело и решительно, двинуться на защиту моей квартиры.
– От яка гарненька дивчинка попала в негоду, – сокрушенно сказал Мыкола после взаимных приветствий. – Який недолик!
– Что-что? – вытаращила глаза я. – Мулен Руж, я ведь по-украински не понимаю.
– А тут и понимать неча, – за оборотня ответил Мыкола. – Хреново дело, говорю!
У порога моей квартиры он сделал нам знак остановиться и резко втянул носом воздух.
– Чую, – прошептал он. – Сильное чужеродное ментальное поле. Направленное воздействие на ауру… Ой, лышенько, какие чакры-то незащищенные! Так, а эта слабенькая порча к вам, Вика, отношения не имеет. Это соседка с нижнего этажа свекровь свою пытается со света сжить… Ладненько, надо идти.
Едва касаясь двери, ведьмак указательными пальцами обеих рук начертал замысловатый знак Общей Безопасности. Знак несколько секунд радужным узором повисел в воздухе и растаял, оставив напоследок легкий аромат дихлофоса.
В прихожей нам втроем было тесновато, но мы с Мулен Ружем терпеливо ожидали, пока Мыкола заговорит все четыре угла входной двери плюс замок и дверной глазок. Я слушала украинизированную версию заклятий и сожалела о том, что до сих пор неспособна на такое же. Ну чем этот ведьмак лучше меня?! Посмотреть не на что. Белобрысый, длинноногий, костлявый, нос бульбой (на кончике алым светофором горит чирей). Борода висит клочьями. Шаровары подвязаны кушаком, а из-под них выглядывают армейские ботинки вроде тех, что надевал славный парень Рембо. Поверх обязательной рубахи в петухах наброшена куртка, вся в стальных шипах и заклепках. Байкер… Нет, метлайкер!
Но мне грех говорить о нем плохо. Он такое дело делает, которое спасет мне жизнь. Если, конечно, защита устоит супротив Огненного Змея.
– Пошли дальше, – скомандовал было Мыкола, покончив с дверью, но вдруг ринулся в туалет. Мы – за ним и увидели следующее зрелище. Ведьмак бросился к унитазу, засунул в него руку по самое плечо, пробормотал что-то сквозь зубы и с торжествующим криком извлек на свет ту самую гадючку, которую столь любезно оставил мне Баронет.
– Вот он, вирус поганый! – засмеялся Мыкола, дохнул на гадючку пламенем, а оставшийся пепел аккуратно ссыпал в мятую пачку из-под «Парламента».
– А если Баронет узнает… он сказал, это его любимый малыш… – боязливо пробормотала я.
– Ни хрена! – жизнерадостно обнадежил меня Мыкола. – Я еще тут трошки пошукаю и виртуального змейка создам. Ну, морока. Не отличить.
Он сбросил вымокшую куртку на пол в прихожей и тщательно помыл руки, причем мыло достал из кармана собственных брюк.
– Мыло наговоренное? – тоном знатока спросила я.
– Та ни… Просто антибактериальное, с триклозаном. Мало ли какую гадость подцепишь, – пояснил ведьмак из Киева и отправился творить чары в гостиную, где его уже поджидал Мулен Руж.
– А що это, доню, оселя у тэбе яка обмежена! – фамильярно заявил Мыкола, осматривая критическим взором мои апартаменты. Критиковал он, видимо, только на родном языке.
– Чем богаты, батюшка, тем и рады! – в тон ему заявила я.
– Чого не волхвуешь, чого гаешься? Дивчинам та жадмеркам долю наворожити, мужика присушить – перво прибыльно дило! Запанувала бы яко та прынцеcca Диана!
– Не люблю я гадать, да и не обращается ко мне никто. В городе есть какие-то специалистки по проблемам женского счастья, к ним все и идут.
– Ха! Специалистки! Да рази ж ты не ведьма природная?! Давай-ка эмигрируй к нам до Киева, у нас там природные нарасхват. Щоб мене больше сала не исть!
– Спасибо за приглашение. Я подумаю.
Мулен Руж деликатно покашлял.
– Мыкола, ты того… Дело делай, а не мову размовляй. Сам, чай, видишь, у девушки проблема серьезная, не до светских разговоров ей теперь.
– Не москаль, розумию… Да шоб найкрайше охопити сию роботу, мине надо мудровати не однаково! – развел руками Мыкола и, видя мои несчастные глаза, спросил: – Свечи в доме есть?
– Стеариновые?
– Ой, лышенько! Я ворожу или шо? Ты видьма или хто? Черного жиру свечи, покойницкого! Да травы давай, вот по списку: пивзея обыкновенная, урыльник беспочвенный, крохобор полевой. Шукай!
Ну не дура ли я?! Все свои гербарии погубила. Может, еще что осталось?..
– Я сейчас, на кухне поищу. Я мигом!
Уф, ура… Не до всех запасов добрались мои карающие руки. В старом керамическом горшке с притертой крышкой я обнаружила несколько холщовых мешочков, перевязанных старыми резинками. Мешочки пахли, как стог июльского сена, и мне неожиданно захотелось в деревню. Может быть, и впрямь все бросить, уехать к развалинам бабушкиного дома и попробовать там, среди полей, огородов и силосных ям наладить свое непутевое бытие? Отрекомендуюсь потомственной целительницей, стану пользовать людей травами от ревматизма и запоев… Есть, кстати, у меня и кое-какие фитотерапевтические разработки, перед которыми даже знаменитая «Виагра» бледнеет. Бабы деревенские мне благодарны будут, рождаемость резко повысится… А оплату за свои праведные труды попрошу производить продуктами натурального хозяйства. Чем не жизнь? Всегда будут на столе молоко, творожок, телятинка паровая… Фрукты, овощи, огурчики, поми… Нет, только не помидоры, ненавижу с детства! Яйца свеженькие, хотя нет, яйца я тоже не ем принципиально, опасаясь повышения уровня холестерина. Домик мне отремонтируют отзывчивые поселковые мужики с крепкими, надежными, заскорузлыми руками… Правда, предварительно мне придется этих самых мужиков вывести из запоя. Зато вечерами, когда усталое солнце будет медленно опускаться в тихие воды заросшей ивняком реки, я буду сидеть у окошка, лузгать семечки и обсуждать с соседками подробности последней драки между Васькой-механизатором и Петькой-коновалом. Идиллия. Пастораль.
А еще можно согласиться с вариантом киевского ведьмака и стать ведьмой в ближнем зарубежье. Только… Все такие размышления больше похожи на трусость. Не буду я бояться. В конце концов, я ведь могу и обряд вызывания Последнего Героя совершить, чтоб узнать от него время собственной смерти. Все природные ведьмы имеют в этом вопросе преимущество и почти все знают, сколько им отпущено. И поэтому абсолютно бесстрашны перед лицом самых различных катаклизмов, начиная от мировой революции и кончая эпидемией кариеса.
– Вика, что так долго?! – кричит Мулен Руж.
– Иду.
Ведьмак поразвязывал все мешочки, из трех достал невзрачного вида сушеные травки и сложил их в большое хрустальное блюдо, вытащенное из серванта без моего на то согласия. Я не стала возражать, а то совсем некомпетентной меня сочтет. Уже и так с магическими свечами опозорилась, а сколько раз себе напоминала: зайди в магазин, купи!
Из небольшого замшевого заплечного мешка Мыкола извлек пять черных дурно пахнущих свечек и, начертив мелом прямо на ковре гексаграмму, расставил свечки в ее вершинах. Шестая, свободная вершина была ходом, куда скроется все изгоняемое из моего дома зло. В центре гексаграммы поместилось блюдо с травами. Мыкола внимательно посмотрел на кучку травы, и та незамедлительно загорелась зеленоватым пламенем.
По гостиной заклубился дым, все свечи неожиданно вспыхнули, и пламя их было черным. Мне стало не по себе.
«Учись, дура, учись, – мысленно шипела на себя я. – Смотри теперь, как настоящие специалисты работают».
– Вика, на колени, – негромко скомандовал Мыкола. – Куда?! Напротив хода, сущеглупая!
Мулен Руж, дабы не мешать процессу, деликатно удалился в угол комнаты и сел на кадку с фикусом. А ведьмак начал ходить противосолонь вокруг меня и гексаграммы, нараспев говоря древние слова Заклятия Очищения.
– Домести-доместос, санита-санфор, о, комет, комет! Прилл, прилл, о, фэйри!
В моей квартире будто возникли несколько вихрей, сметающих все на своем пути. Я увидела, как на вершине гексаграммы возникла черная воронка, с гудением всасывающая в себя нечто вроде засохших личинок… Да, поднакопилось у меня ментального мусора. А Мыкола продолжал:
– Дося, ася, ваниш, сорти! О, персил-пауэр-перлс с его Великой Биосилой! Би-макс! Би-макс!
Он воздел руки и резко хлопнул в ладоши. Все мгновенно стихло. Мало того. На ковре я не увидела ничего, кроме самого ковра, причем идеально вычищенного. Великолепно. Мне ни в жизнь не добиться такого блестящего результата. Жаль только, что с редкостным хрустальным блюдом мне пришлось расстаться.
– Ось-ось! – ведьмак вымученно улыбнулся и вытер пот со лба. – Полдела сделано. Вирус я определил, системку, ох, то бишь квартирку твою, почистил. Сейчас защиту поставлю, и все будет безопасно, как в президентском сортире. Там тоже я работал!
– А президент чей был? – уточнил Мулен Руж, полируя листочки фикуса.
– Само собой, наш, радяньский! – гордо ответил патриотичный ведьмак.
Защиту он поставил виртуозно: пронесся по всем комнатам (а их у меня целых четыре, включая кухню и ванную), пошептал, потрусил в углах серебристой пылью из черной узорчатой коробочки. В спальне задержался и заговорил все углы кровати, мол, на случай непредусмотренного сексуального домогательства…
– А сработает? – недоверчиво спросила я.
– Забижаешь, мать! – возмутился ведьмак. – Я когда этот заговор от блудливых мужиков делаю, аж им сочувствую: они ж опосля него штаны только для гарноты носят.
– О-о! – зауважала я Мыколу. – Ну спасибо, удружил. А ежели меня какой насильник не на кровати, а, к примеру, на кухонном столе домогаться вознамерится? Тогда как?
– А это уж ты сама думай как. Чай, не блажная.
Ясненько. Я краем глаза глянула на оборотня. Он явно наслаждался ситуацией и излучал непробиваемый оптимизм. Да и мне как-то повеселей стало на душе…
– Все, хозяйка! – выдохнул Мыкола, как сантехник, оперативно починивший сливной бачок. – Принимай работу. Даже балкон тебе защитил, не говоря об уборной. Ни одна тварь не проскочит.
– Благодарствую за труд, батюшка, – поклонилась я.
– Благодарность – это многовато, а вот по сто пятьдесят и колбаски – в самый раз.
Ну наконец-то я сумею себя проявить! У меня очень неплохо получается «Гжелка» из воды. Сколько раз вручала такую электрикам и грузчикам…
– Я сейчас наколдую, – торопливо заверила я своих спасателей.
– Чего-о?! – изумился Мыкола. – Горилку родимую наколдовывать?!
Даже Мулен Руж нахмурился.
– Вот это, Вика, совсем ни к чему.
– Помилуйте, джентльмены, я же из лучших побуждений…
– Из лучших побуждений ходят в гастроном, – безапелляционно заявил ведьмак. – Нет, вот что значит баба! Как дело до горилки доходит, она ни в какую! Водку наколдовывать! Это ж все равно что…
– Все равно что лежать рядом…
– С офигенной бабой…
– И заниматься…
– СЕКСОМ ПО ТЕЛЕФОНУ! – выдали хором Мыкола и Мулен Руж.
Я расхохоталась и согласилась с их мнением.
– У нас на первом этаже супермаркет, пойду куплю все, что нужно…
– Нет, нет, Вика, вы оставайтесь дома. Мы сами скоренько затаримся и вернемся. Запритесь и никому не открывайте. А мы и сквозь дверь пройдем.
Ну, все ясно, вышла я из доверия. Боятся, что какую-нибудь паленую водку куплю. Ладно, мне же безопаснее.
– Так я сварю картошки? – спросила я.
– О! – обрадовался Мыкола. – В самый раз, дядя Тарас! Бульба – це сила!
Они вернулись очень быстро, картошка только-только закипела. На кухонный столик были выгружены сервелат, балык в нарезке, сыр, банка оливок, креветки, фаршированный перец, бананы, коробка конфет «Держава» (видимо, для меня) и как апофеоз – здоровенный шмат натертого чесноком сала. В качестве горячительного мужчины купили себе парочку «Смирновок», а для меня присмотрели марочный совиньон урожая 1972 года.
– Ай, молодцы, – только и сказала я.
Давно я так не отдыхала своей измученной душой. Мозг беспечально хихикал, отказывался заглядывать в будущее и ничего не боялся. Мыкола устраивал кулинарное шоу, демонстрируя хохляцкий бутерброд: сало-хлеб-сало. В качестве инновации он водрузил поверх сала последнюю несъеденную креветку. Оборотень культурно кушал банан и делился воспоминаниями о своем отдыхе в альпийских лугах.
– Верите ли, Вика, нигде я не чувствовал себя человеком так, как там, хотя и был волком! Ох, странная у нас судьба, не так ли?
– Наша служба и опасна и трудна! – громко подтвердил Мыкола и хлопнул рюмочку. – Эх, сала нет, одни бананы остались. Голод, голод!
– Вы, Вика, не теряйте с нами связь и не переживайте сильно по поводу своих проблем. Теперь это не только ваши проблемы. Я буду часто вам звонить, спрашивать, как дела.
Все хотят мне позвонить… Тенденция, однако.
– У меня телефона нет.
– Только-то? Держите мой, – Мулен Руж протянул трубку. – У меня этого добра навалом. Ведь я вообще-то генеральный директор компании мобильной связи.
– Правда? Вот это лихо. Никогда бы не подумала…
– Не похож?
– Будто я встречаю генеральных директоров пачками…
– Мы пачками не ходим, – засмеялся Мулен Руж. – Мы в основном стаями.
– А что, среди бизнесменов много оборотней?
– Да через одного! – встрял в разговор Мыкола, наконец расправившийся с жалкими остатками сала.
– Вот уж никогда бы не подумала, что скромный посетитель моей библиотеки ворочает миллионами…
– Что вы, Вика, какие миллионы! – даже руками замахал Мулен Руж. – Долгов немерено, от налоговой полиции бегаю… Бизнес есть бизнес. Правда, оборотнем быть выгодно. Вот, помню, как-то одному авторитету моя компания сильно помешала. Он меня и заказал. Киллер три дня у меня на хвосте висел, все удобного случая ждал, чтоб меня шлепнуть. А тут как раз полнолуние… Я перекинулся, да и встретил в глухой подворотне этого киллера, тот и винтовку уронил, не знает, куда бежать. Я его-то рвать не стал, киллер человек подневольный, что закажут, то и делает, а вот адресочек конкурента своего взял.
– А дальше? – потребовали мы продолжения триллера.
– Да что уж там… – вздохнул Мулен Руж. – Вынюхал, определил, что авторитет на загородной вилле отдыхает, вот и пожаловал на эту виллу… В полночь.
– Кровищи небось было, – протянул ведьмак.
– Инфаркт был. У него, как меня увидел, – суровым тоном заключил волк. – Я для очистки совести потом даже «скорую» вызвать пытался. Я ж не зверь!
Да уж. Чего на свете не бывает…
После рассказа Мулен Ружа за нашим столом воцарилось задумчивое молчание. Я грустно шуршала фантиками от съеденных конфет и думала, как жить дальше…
– Скучно мы сидим, прямо как люди. – вдруг заявил ведьмак.
– Чего ж тебе еще надо, кацап ты недорезанный?! – возмутился Мулен Руж и быстренько притянул к себе остатки сервелата.
Я запустила компьютер и решила позаниматься регистрацией вновь поступивших читателей. Хоть я и ведьма, к тому же ведьма с разбитым несчастной любовью сердцем, а учет и контроль прежде всего. За небрежность в документации наша начальница, банши на пенсии, такой вой подымет, что хоть беги.
Так, где у меня стандартный образец ночного читательского формуляра? Ага, вот:
ФОРМУЛЯР ЧИТАТЕЛЯ
Фамилия (не обязательно)
Имя
Истинное Имя (только с согласия читателя)
Год рождения
Год смерти
Год посмертной инициации (только для некротирующих лиц)
Биологический вид
Вид пребывания (для оборотней)
Род занятий
С правилами библиотеки ознакомлен, обязуюсь выполнять
Подпись (если возможно, то кровью).
Только вот на Баронета такогo досье нет, хотя он наверняка не раз и не два бывал здесь посетителем, причем в мое отсутствие. И все равно следил за мной, за каждым моим шагом. Мерзавец!
Он знал обо мне все, я же знала только его внешнее имя, титул-прозвище и то, что он разбирается в волшбе лучше любого чародея. Среди знакомых мне ведьм и колдунов он производил впечатление налогового инспектора среди бизнесменов, позабывших вовремя подать декларации о доходах. И почему я думаю, что, не будь Авдея, я не согласилась бы стать любовницей Баронета? Скорее, наоборот. Приятно сознавать, что тот, кто тебя… тобой обладает, обладает еще и неограниченной властью. Часть которой, кстати, можешь получить и ты.
А теперь я сижу и не знаю, что делать, являя собой классический образчик безмозглой женщины. Возлюбленного лишилась (причем сделала это сама и сознательно), могущественного врага, набивающегося греть мне постель, – приобрела. В отличие от всех остальных безмозглых баб, имеющих на такие жизненные случаи легион подруг, советчиц и утешительниц, я давно лишена удовольствия общаться с ними. Не с кем мне советоваться. И плакаться в чью-то жилетку тоже не получится.
Я отключила программу регистрации и вывела на монитор свой любимый бесконечный пасьянс. Это была игра на любителя. Никто находящийся в здравом уме и твердой памяти не станет ломать голову над раскладом, в котором масти ежесекундно меняются, как им вздумается.
– Доброй полуночи, Вика…
Я вздрогнула (что-то часто я стала вздрагивать). Но, оказалось, напрасно. Это был мой старый знакомый оборотень-дуэлянт. Если так дела пойдут, я скоро и от безобидной коллеги Наденьки с ее эльфами шарахаться начну.
– А, это вы, Мулен Руж… Доброй полуночи. Рада вас видеть.
– А уж как я – то рад! Верите ли, милая Вика, так устал от своих метаморфоз, что не чаял, когда снова приму облик, в коем преимущественно читаю. Есть ли что новенького?
– Вам по специальности или так, для души?
– Ой, пропади она пропадом, моя специальность, один радикулит с ней! Верите ли, простыл тут намедни, так и лапы ломило, и хвост прямо-таки отваливался! Нет, вы мне что-нибудь человеческое дайте.
– Про Гарри Поттера не хотите почитать?
– А это что за зверь?
– Да не зверь, а так, вундеркинд-волшебник. Очень сейчас популярен у дневной публики.
– Хм, возьму. Автор из наших, не знаете?
– Нет, не похоже…
– Ну и хорошо. А то наши очень уж нудно пишут, читаешь и зеваешь. Помню, читал как-то одного, по фамилии де Сад. Никакого художественного чутья и знания жизни.
– Вполне вас понимаю.
Мулен Руж как-то особенно взглянул на меня и вздохнул.
– Вика, я, конечно, не имею права быть таким навязчивым, но… у вас все в порядке?
– Я плохо выгляжу?
– Верите ли, Вика, я знаю вас не первый год, и вы никогда не появлялись на рабочем месте со столь небрежным макияжем. Мне кажется, вы чем-то расстроены.
Я опустила голову.
– Да. Но это очень личное.
– И все-таки… Может быть, я сумею вам помочь? Раньше вы никогда не отказывались от моей помощи.
– Раньше я не боялась быть откровенной и доверчивой.
* * *
Мулен Руж уговорил-таки меня отправиться с ним в скромный кабачок «На улице Вязов». Несмотря на название, кабачок оказался респектабельнейшим заведением, в котором даже монахиня-кармелитка могла бы попить чаю без ущерба для своей нравственности. Самым крепким напитком здесь был кофе. Мы заказали турецкий вариант этого напитка и уселись за самым дальним столиком, дабы не привлекать внимание.
– Я даже не знаю, с чего начать, – неловко улыбнулась я.
– Давайте начнем с того, что мне известно. До сего дня я считал вас, Вика, порядочной, талантливой ведьмой с милой внешностью и нешуточным интеллектом. У вас не было врагов, а друзьям (к коим я смиренно отношу свою недостойную персону) вы предпочитали не навязывать лишний раз свое общество, хотя это зря…
– Теперь все изменилось. Во всяком случае, у меня появились враги. Целых два.
– И?.. – проницательно потребовал продолжения Мулен Руж.
– И… я полюбила человека. Просто человека.
– Появление врагов с этим как-то связано?
– Да… одного. Он… ну, мой враг, несколько лет наставлял меня в практической магии, потом исчез. А позавчера я встретила Авдея…
– Человека так зовут?
– Да. Я влюбилась. И это ужасно! Совершенно мне не свойственно. Впервые так серьезно, понимаете? Я даже хотела оставить ведьмовство, чтобы быть с ним. Но… потом поняла, что без магии не смогу. И не захотела создавать ему проблем. Зачем ему ведьма? Разве обычных женщин мало…
– И что вы сделали? – Голос моего собеседника слегка посуровел.
– Заклинание Мемории. Он уехал, тотчас забыв, что я вообще когда-то была в его жизни. Только мне без него плохо!
– Извините, Вика, но вы дура, – вздохнул Мулен Руж.
– Правда? – обрадовалась я. – Я и сама так подумала.
– Я это к тому говорю, что только круглый дурак отказывается от своего счастья! Чего вы испугались? Что он разлюбит вас, узнав про ваши… наклонности? Напрасно. Могу привести вам массу примеров из жизни моих друзей и просто хороших знакомых. Есть уникальные межвидовые пары, например он человек, она вампир. Живут душа в душу, представьте себе! Или он оборотень, а она… ох, ради всех демонов преисподней, только не плачьте!
– Не говорите мне ничего-о-о! Я больше жить не хочу-у-у!
Он захлопотал вокруг меня.
– Вот, попейте-ка водички, наговорная. От габровских знахарей. Сейчас вашу депрессию как рукой снимет. Можно ли так нервы запускать?..
Я выпила газированной с холодящим мятным привкусом воды и впрямь почувствовала себя более уверенной в завтрашнем дне. Я еще повоюю. Или… мы?
– Ну вот, – удовлетворенно усмехнулся Мулен Руж. – Продолжим?
– Да.
– Итак, ваш Авдей уехал, и тут…
– Появился мой бывший наставник, предлагая мне себя в несколько ином качестве. Это сопровождалось намеками на то, что если я и дальше буду несговорчива, то, во-первых, что-нибудь случится с Авдеем, а во-вторых, я не пройду инициации, так и оставшись безымянной ведьмой. А я не хочу! Не хочу этого урода со змеиным глазом, хотя многие были бы просто в восторге от такого любовника…
– Погодите, как вы сказали? – неожиданно перебил меня Мулен Руж. – Со змеиным глазом?
– Да, а что…
– Он случайно не просил называть его Баронетом?
– Именно так.
– Костюмы носит исключительно в бронзово-зеленой гамме?
– Но, черт возьми, как вы…
– Милая Вика, – тихо и проникновенно сказал бесстрашный оборотень, так что у меня мурашки побежали по коже. – Спасайтесь. Знаете, кто этот ваш похотливый старичок? Вы когда-нибудь слышали об Огненном Змее?
Слышала ли я! Огненный Змей – символический предел эротических мечтаний любой колдуньи либо ведьмы. Все они просто жаждут отдаться ему, сгорая в пламени его страсти. Во всяком случае, так пишут люди в книгах о ведьмах. Правда, мнения самих ведьм они почему-то при этом не спрашивают.
– Значит, Баронет… – прошептала я.
– Огненный Змей. Объявился через столько-то лет… В последний раз он, говорят, очаровал трех ведьм из Богемии, с последующим их сожжением. Было это, кажется, в 1538 году. Вердикт Семи Великих Матерей-Ведьм наложил на него запрет. Он не должен был исходить из преисподней, иначе поголовье ведьм сойдет на нет. Как видите, запрет нарушен.
– Что же мне делать? – Я сидела ни жива ни мертва. Лучше бы уж мертва. Надеюсь, в качестве зомби я потеряю сексуальную привлекательность.
– Вам необходимо скрыться. И как можно скорее сообщить в Трибунал Семи Великих Матерей о факте появления Огненного Змея.
Габровская наговорная водичка подействовала. Меня разобрал смех.
– Допустим, – сказала я. – Допустим, я донесу в трибунал и даже стану свидетелем обвинения. Но раз я имею дело с таким могущественным противником, жить мне с момента подачи доноса три минуты, не больше. Куда я скроюсь? Уеду в деревню, в старую бабкину избу, где потолок мухоморами зарос да полы прогнили? Скрываться у подруг бессмысленно. Подруг у меня нет, а если б и были, не хочется их подставлять. Кроме того, Баронет может повредить Авдею… Да я даже в собственной квартире уже не могу быть в безопасности! Баронет оставил там своего шпиона…
– Какого?!
– Да так, змейку мелкую. Этот гаденыш теперь, наверно, будет следить даже, как я в туалет хожу.
– Погодите-ка, я не понял… У вас нет домашней защиты от непрошеных гостей?
– Я же неинициированная ведьма. Заклятие защиты мне еще неподвластно.
– Ах да… Но так продолжаться не может! Тут я вам помогу. У меня есть знакомый ведьмак из Киева, защиты ставит просто непробиваемые. К нему даже корпорация «Майкрософт» обращалась. Мы ему прямо сейчас позвоним, он быстро прилетит и устроит дело за полчаса.
– Прилетит?
– Парнишка любит старину, летает на метле, которая досталась в наследство от бабушки. Ну что, не будем терять время?
* * *
Мыкола-колдун (а он просил называть себя именно так!) действительно прибыл в течение сорока минут после звонка моего неожиданного сторонника. Я только диву давалась: один, как настоящий «новый русский», названивает на сотовый, другой лихо подкатывает из далекого Киева на метле… Метла, кстати, была не такая уж и старомодная, с дистанционным управлением и прибором ночного видения. Черенок украшала лента с надписью «BROKEN FOREWER». Это я все не слежу за технической революцией, а она уже проникла в самые магические слои населения.
Мы ждали Мыколу как раз у входа в кабачок, чтобы всем вместе, смело и решительно, двинуться на защиту моей квартиры.
– От яка гарненька дивчинка попала в негоду, – сокрушенно сказал Мыкола после взаимных приветствий. – Який недолик!
– Что-что? – вытаращила глаза я. – Мулен Руж, я ведь по-украински не понимаю.
– А тут и понимать неча, – за оборотня ответил Мыкола. – Хреново дело, говорю!
У порога моей квартиры он сделал нам знак остановиться и резко втянул носом воздух.
– Чую, – прошептал он. – Сильное чужеродное ментальное поле. Направленное воздействие на ауру… Ой, лышенько, какие чакры-то незащищенные! Так, а эта слабенькая порча к вам, Вика, отношения не имеет. Это соседка с нижнего этажа свекровь свою пытается со света сжить… Ладненько, надо идти.
Едва касаясь двери, ведьмак указательными пальцами обеих рук начертал замысловатый знак Общей Безопасности. Знак несколько секунд радужным узором повисел в воздухе и растаял, оставив напоследок легкий аромат дихлофоса.
В прихожей нам втроем было тесновато, но мы с Мулен Ружем терпеливо ожидали, пока Мыкола заговорит все четыре угла входной двери плюс замок и дверной глазок. Я слушала украинизированную версию заклятий и сожалела о том, что до сих пор неспособна на такое же. Ну чем этот ведьмак лучше меня?! Посмотреть не на что. Белобрысый, длинноногий, костлявый, нос бульбой (на кончике алым светофором горит чирей). Борода висит клочьями. Шаровары подвязаны кушаком, а из-под них выглядывают армейские ботинки вроде тех, что надевал славный парень Рембо. Поверх обязательной рубахи в петухах наброшена куртка, вся в стальных шипах и заклепках. Байкер… Нет, метлайкер!
Но мне грех говорить о нем плохо. Он такое дело делает, которое спасет мне жизнь. Если, конечно, защита устоит супротив Огненного Змея.
– Пошли дальше, – скомандовал было Мыкола, покончив с дверью, но вдруг ринулся в туалет. Мы – за ним и увидели следующее зрелище. Ведьмак бросился к унитазу, засунул в него руку по самое плечо, пробормотал что-то сквозь зубы и с торжествующим криком извлек на свет ту самую гадючку, которую столь любезно оставил мне Баронет.
– Вот он, вирус поганый! – засмеялся Мыкола, дохнул на гадючку пламенем, а оставшийся пепел аккуратно ссыпал в мятую пачку из-под «Парламента».
– А если Баронет узнает… он сказал, это его любимый малыш… – боязливо пробормотала я.
– Ни хрена! – жизнерадостно обнадежил меня Мыкола. – Я еще тут трошки пошукаю и виртуального змейка создам. Ну, морока. Не отличить.
Он сбросил вымокшую куртку на пол в прихожей и тщательно помыл руки, причем мыло достал из кармана собственных брюк.
– Мыло наговоренное? – тоном знатока спросила я.
– Та ни… Просто антибактериальное, с триклозаном. Мало ли какую гадость подцепишь, – пояснил ведьмак из Киева и отправился творить чары в гостиную, где его уже поджидал Мулен Руж.
– А що это, доню, оселя у тэбе яка обмежена! – фамильярно заявил Мыкола, осматривая критическим взором мои апартаменты. Критиковал он, видимо, только на родном языке.
– Чем богаты, батюшка, тем и рады! – в тон ему заявила я.
– Чого не волхвуешь, чого гаешься? Дивчинам та жадмеркам долю наворожити, мужика присушить – перво прибыльно дило! Запанувала бы яко та прынцеcca Диана!
– Не люблю я гадать, да и не обращается ко мне никто. В городе есть какие-то специалистки по проблемам женского счастья, к ним все и идут.
– Ха! Специалистки! Да рази ж ты не ведьма природная?! Давай-ка эмигрируй к нам до Киева, у нас там природные нарасхват. Щоб мене больше сала не исть!
– Спасибо за приглашение. Я подумаю.
Мулен Руж деликатно покашлял.
– Мыкола, ты того… Дело делай, а не мову размовляй. Сам, чай, видишь, у девушки проблема серьезная, не до светских разговоров ей теперь.
– Не москаль, розумию… Да шоб найкрайше охопити сию роботу, мине надо мудровати не однаково! – развел руками Мыкола и, видя мои несчастные глаза, спросил: – Свечи в доме есть?
– Стеариновые?
– Ой, лышенько! Я ворожу или шо? Ты видьма или хто? Черного жиру свечи, покойницкого! Да травы давай, вот по списку: пивзея обыкновенная, урыльник беспочвенный, крохобор полевой. Шукай!
Ну не дура ли я?! Все свои гербарии погубила. Может, еще что осталось?..
– Я сейчас, на кухне поищу. Я мигом!
Уф, ура… Не до всех запасов добрались мои карающие руки. В старом керамическом горшке с притертой крышкой я обнаружила несколько холщовых мешочков, перевязанных старыми резинками. Мешочки пахли, как стог июльского сена, и мне неожиданно захотелось в деревню. Может быть, и впрямь все бросить, уехать к развалинам бабушкиного дома и попробовать там, среди полей, огородов и силосных ям наладить свое непутевое бытие? Отрекомендуюсь потомственной целительницей, стану пользовать людей травами от ревматизма и запоев… Есть, кстати, у меня и кое-какие фитотерапевтические разработки, перед которыми даже знаменитая «Виагра» бледнеет. Бабы деревенские мне благодарны будут, рождаемость резко повысится… А оплату за свои праведные труды попрошу производить продуктами натурального хозяйства. Чем не жизнь? Всегда будут на столе молоко, творожок, телятинка паровая… Фрукты, овощи, огурчики, поми… Нет, только не помидоры, ненавижу с детства! Яйца свеженькие, хотя нет, яйца я тоже не ем принципиально, опасаясь повышения уровня холестерина. Домик мне отремонтируют отзывчивые поселковые мужики с крепкими, надежными, заскорузлыми руками… Правда, предварительно мне придется этих самых мужиков вывести из запоя. Зато вечерами, когда усталое солнце будет медленно опускаться в тихие воды заросшей ивняком реки, я буду сидеть у окошка, лузгать семечки и обсуждать с соседками подробности последней драки между Васькой-механизатором и Петькой-коновалом. Идиллия. Пастораль.
А еще можно согласиться с вариантом киевского ведьмака и стать ведьмой в ближнем зарубежье. Только… Все такие размышления больше похожи на трусость. Не буду я бояться. В конце концов, я ведь могу и обряд вызывания Последнего Героя совершить, чтоб узнать от него время собственной смерти. Все природные ведьмы имеют в этом вопросе преимущество и почти все знают, сколько им отпущено. И поэтому абсолютно бесстрашны перед лицом самых различных катаклизмов, начиная от мировой революции и кончая эпидемией кариеса.
– Вика, что так долго?! – кричит Мулен Руж.
– Иду.
Ведьмак поразвязывал все мешочки, из трех достал невзрачного вида сушеные травки и сложил их в большое хрустальное блюдо, вытащенное из серванта без моего на то согласия. Я не стала возражать, а то совсем некомпетентной меня сочтет. Уже и так с магическими свечами опозорилась, а сколько раз себе напоминала: зайди в магазин, купи!
Из небольшого замшевого заплечного мешка Мыкола извлек пять черных дурно пахнущих свечек и, начертив мелом прямо на ковре гексаграмму, расставил свечки в ее вершинах. Шестая, свободная вершина была ходом, куда скроется все изгоняемое из моего дома зло. В центре гексаграммы поместилось блюдо с травами. Мыкола внимательно посмотрел на кучку травы, и та незамедлительно загорелась зеленоватым пламенем.
По гостиной заклубился дым, все свечи неожиданно вспыхнули, и пламя их было черным. Мне стало не по себе.
«Учись, дура, учись, – мысленно шипела на себя я. – Смотри теперь, как настоящие специалисты работают».
– Вика, на колени, – негромко скомандовал Мыкола. – Куда?! Напротив хода, сущеглупая!
Мулен Руж, дабы не мешать процессу, деликатно удалился в угол комнаты и сел на кадку с фикусом. А ведьмак начал ходить противосолонь вокруг меня и гексаграммы, нараспев говоря древние слова Заклятия Очищения.
– Домести-доместос, санита-санфор, о, комет, комет! Прилл, прилл, о, фэйри!
В моей квартире будто возникли несколько вихрей, сметающих все на своем пути. Я увидела, как на вершине гексаграммы возникла черная воронка, с гудением всасывающая в себя нечто вроде засохших личинок… Да, поднакопилось у меня ментального мусора. А Мыкола продолжал:
– Дося, ася, ваниш, сорти! О, персил-пауэр-перлс с его Великой Биосилой! Би-макс! Би-макс!
Он воздел руки и резко хлопнул в ладоши. Все мгновенно стихло. Мало того. На ковре я не увидела ничего, кроме самого ковра, причем идеально вычищенного. Великолепно. Мне ни в жизнь не добиться такого блестящего результата. Жаль только, что с редкостным хрустальным блюдом мне пришлось расстаться.
– Ось-ось! – ведьмак вымученно улыбнулся и вытер пот со лба. – Полдела сделано. Вирус я определил, системку, ох, то бишь квартирку твою, почистил. Сейчас защиту поставлю, и все будет безопасно, как в президентском сортире. Там тоже я работал!
– А президент чей был? – уточнил Мулен Руж, полируя листочки фикуса.
– Само собой, наш, радяньский! – гордо ответил патриотичный ведьмак.
Защиту он поставил виртуозно: пронесся по всем комнатам (а их у меня целых четыре, включая кухню и ванную), пошептал, потрусил в углах серебристой пылью из черной узорчатой коробочки. В спальне задержался и заговорил все углы кровати, мол, на случай непредусмотренного сексуального домогательства…
– А сработает? – недоверчиво спросила я.
– Забижаешь, мать! – возмутился ведьмак. – Я когда этот заговор от блудливых мужиков делаю, аж им сочувствую: они ж опосля него штаны только для гарноты носят.
– О-о! – зауважала я Мыколу. – Ну спасибо, удружил. А ежели меня какой насильник не на кровати, а, к примеру, на кухонном столе домогаться вознамерится? Тогда как?
– А это уж ты сама думай как. Чай, не блажная.
Ясненько. Я краем глаза глянула на оборотня. Он явно наслаждался ситуацией и излучал непробиваемый оптимизм. Да и мне как-то повеселей стало на душе…
– Все, хозяйка! – выдохнул Мыкола, как сантехник, оперативно починивший сливной бачок. – Принимай работу. Даже балкон тебе защитил, не говоря об уборной. Ни одна тварь не проскочит.
– Благодарствую за труд, батюшка, – поклонилась я.
– Благодарность – это многовато, а вот по сто пятьдесят и колбаски – в самый раз.
Ну наконец-то я сумею себя проявить! У меня очень неплохо получается «Гжелка» из воды. Сколько раз вручала такую электрикам и грузчикам…
– Я сейчас наколдую, – торопливо заверила я своих спасателей.
– Чего-о?! – изумился Мыкола. – Горилку родимую наколдовывать?!
Даже Мулен Руж нахмурился.
– Вот это, Вика, совсем ни к чему.
– Помилуйте, джентльмены, я же из лучших побуждений…
– Из лучших побуждений ходят в гастроном, – безапелляционно заявил ведьмак. – Нет, вот что значит баба! Как дело до горилки доходит, она ни в какую! Водку наколдовывать! Это ж все равно что…
– Все равно что лежать рядом…
– С офигенной бабой…
– И заниматься…
– СЕКСОМ ПО ТЕЛЕФОНУ! – выдали хором Мыкола и Мулен Руж.
Я расхохоталась и согласилась с их мнением.
– У нас на первом этаже супермаркет, пойду куплю все, что нужно…
– Нет, нет, Вика, вы оставайтесь дома. Мы сами скоренько затаримся и вернемся. Запритесь и никому не открывайте. А мы и сквозь дверь пройдем.
Ну, все ясно, вышла я из доверия. Боятся, что какую-нибудь паленую водку куплю. Ладно, мне же безопаснее.
– Так я сварю картошки? – спросила я.
– О! – обрадовался Мыкола. – В самый раз, дядя Тарас! Бульба – це сила!
Они вернулись очень быстро, картошка только-только закипела. На кухонный столик были выгружены сервелат, балык в нарезке, сыр, банка оливок, креветки, фаршированный перец, бананы, коробка конфет «Держава» (видимо, для меня) и как апофеоз – здоровенный шмат натертого чесноком сала. В качестве горячительного мужчины купили себе парочку «Смирновок», а для меня присмотрели марочный совиньон урожая 1972 года.
– Ай, молодцы, – только и сказала я.
* * *
Давно я так не отдыхала своей измученной душой. Мозг беспечально хихикал, отказывался заглядывать в будущее и ничего не боялся. Мыкола устраивал кулинарное шоу, демонстрируя хохляцкий бутерброд: сало-хлеб-сало. В качестве инновации он водрузил поверх сала последнюю несъеденную креветку. Оборотень культурно кушал банан и делился воспоминаниями о своем отдыхе в альпийских лугах.
– Верите ли, Вика, нигде я не чувствовал себя человеком так, как там, хотя и был волком! Ох, странная у нас судьба, не так ли?
– Наша служба и опасна и трудна! – громко подтвердил Мыкола и хлопнул рюмочку. – Эх, сала нет, одни бананы остались. Голод, голод!
– Вы, Вика, не теряйте с нами связь и не переживайте сильно по поводу своих проблем. Теперь это не только ваши проблемы. Я буду часто вам звонить, спрашивать, как дела.
Все хотят мне позвонить… Тенденция, однако.
– У меня телефона нет.
– Только-то? Держите мой, – Мулен Руж протянул трубку. – У меня этого добра навалом. Ведь я вообще-то генеральный директор компании мобильной связи.
– Правда? Вот это лихо. Никогда бы не подумала…
– Не похож?
– Будто я встречаю генеральных директоров пачками…
– Мы пачками не ходим, – засмеялся Мулен Руж. – Мы в основном стаями.
– А что, среди бизнесменов много оборотней?
– Да через одного! – встрял в разговор Мыкола, наконец расправившийся с жалкими остатками сала.
– Вот уж никогда бы не подумала, что скромный посетитель моей библиотеки ворочает миллионами…
– Что вы, Вика, какие миллионы! – даже руками замахал Мулен Руж. – Долгов немерено, от налоговой полиции бегаю… Бизнес есть бизнес. Правда, оборотнем быть выгодно. Вот, помню, как-то одному авторитету моя компания сильно помешала. Он меня и заказал. Киллер три дня у меня на хвосте висел, все удобного случая ждал, чтоб меня шлепнуть. А тут как раз полнолуние… Я перекинулся, да и встретил в глухой подворотне этого киллера, тот и винтовку уронил, не знает, куда бежать. Я его-то рвать не стал, киллер человек подневольный, что закажут, то и делает, а вот адресочек конкурента своего взял.
– А дальше? – потребовали мы продолжения триллера.
– Да что уж там… – вздохнул Мулен Руж. – Вынюхал, определил, что авторитет на загородной вилле отдыхает, вот и пожаловал на эту виллу… В полночь.
– Кровищи небось было, – протянул ведьмак.
– Инфаркт был. У него, как меня увидел, – суровым тоном заключил волк. – Я для очистки совести потом даже «скорую» вызвать пытался. Я ж не зверь!
Да уж. Чего на свете не бывает…
После рассказа Мулен Ружа за нашим столом воцарилось задумчивое молчание. Я грустно шуршала фантиками от съеденных конфет и думала, как жить дальше…
– Скучно мы сидим, прямо как люди. – вдруг заявил ведьмак.
– Чего ж тебе еще надо, кацап ты недорезанный?! – возмутился Мулен Руж и быстренько притянул к себе остатки сервелата.