Страница:
Ум девушки лихорадочно работал, так что во время этой ходьбы она кое-что придумала. Может, другая на её месте и запаниковала бы, но у Кати был девиз: никогда не сдаваться!
А ещё она ухитрилась шепнуть попугаю, то бишь Полактии Фортунатовне:
– Как бы я себя ни повела, не удивляйтесь!
Между тем её сопровождающие остановились у дубовой двери, окованной золотыми гвоздями и с ручкой в виде головы разъяренного вепря.
Рабы-негры склонились подле неё в поклоне, но дверь перед Катей открывать не спешили. Ну и нравы! Она протянула руку к двери, а та распахнулась будто сама собой и перед нею в проеме предстал мужчина, похожий на кого угодно, только не на Кощея Бессмертного.
На вид ему было около пятидесяти. Высокий, широкоплечий, по-своему красивый, если можно считать красивым человека, на лице которого отражено не больше чувств, чем на каменном истукане. С лицом, которое, как ни странно, не соответствовало фигуре.
На каком же языке с ним разговаривать?
– Я говорю на любом языке Земли, - сказал он по-монгольски и неожиданно подмигнул ей. Катя так изумилась, словно при ней заговорила статуя. Это подмигивание никак не вязалось с рассказом Полактии Фортунатовны.
Мужчина подхватил висящий на шелковом шнурке лорнет и внимательно посмотрел на Екатерину. Тень удивления скользнула по его лицу.
– Ого! До сих пор мне случалось видеть, как стареющи красотки надевали на себя личину юности, но чтобы наоборот...
Он радостно потер руки.
– Какая удача! Прелестно! Я и не ожидал такого! Мы здесь в нашем захолустье скучаем. Сколь-нибудь значительные события невероятно редки. Тем приятнее возможность, так сказать, одним ударом вознаградить себя за скуку прежних дней.
Он преувеличенно низко склонился перед Катей и слегка поддержал за локоть, пропуская вперед.
Каменные плиты пола из материала, похожего на мрамор, отсвечивали розовым и были отшлифованы так, хоть смотрись в них, как в зеркало.
Мередит - если только это был он - усадил девушку в высокое кресло, а сам взобрался на прямо-таки гигантский трон, откуда сверху взирал на нее, что должно было, видимо, ошеломлять.
"У этих магов явно не все дома, а если дома, то спят, - неуважительно подумала о нем Катя, не забыв однако поставить защиту от подслушивания мыслей. - Хочет меня запугать? Удивить? Заинтриговать?"
Она без особой надежды настроилась на его мысли и вдруг совершенно отчетливо услышала, как он размышляет:
– Интересно, что выкинет эта птичка-невеличка? Видно, пока в нашем деле она понимает очень мало, а этот образ ей, скорее всего, навязали. Для начала посмотрим, будет ли она откровенна? Кто знает, может, это именно та женщина, которую я ищу долгие годы...
Неужели маг-колдун не знает, что мысли можно читать? Или мысли других людей его никогда не интересовали, или он уверен, что проникать в его мысли никто не осмелится. И какую такую женщину он ждет?
Катя обворожительно улыбнулась Мередиту. Наверное, в облике великой ханши её улыбка не слишком вдохновляла, потому что он пробурчал:
– Улыбка юной девы была бы моему сердцу куда отрадней.
И Катя начала игру, которую замыслила по дороге к нему: сделать вид, что она и Полактия Фортунатовна - непримиримые враги и таким образом рассредоточить его внимание между ними двумя. Против соратников он выступил бы единым фронтом, а против людей, стоящих по разные стороны баррикад? Поневоле задумаешься.
– Как, наверное, догадался великий маг, - девушка льстиво улыбнулась, - мой настоящий облик лучше теперешнего. И он прав: этот, конечно же, мне навязали. Вероятно, в тех обстоятельствах можно было придумать что-нибудь умнее, но я ещё так неопытна, в чужом времени, среди чужих людей... Не хочет ли всемогущий услышать мою печальную историю?
– Хочет, хочет! - Георгий Мередит даже подпрыгнул на своем троне. как давно я не слышал увлекательных историй, о, Шахерезада!.. Я весь внимание, дитя мое... Нет, погоди, в предвкушении я совсем забыл о гостеприимстве.
Он негромко хлопнул в ладоши. Посреди залы появился огромный стол.
Шестеро слуг, одетые теперь в совершенно другие костюмы, скорее, ливреи слуг-европейцев, стали быстро накрывать стол.
Сразу запахло так аппетитно, что Катя невольно сглотнула слюну: как же она проголодалась! А поскольку её роль сейчас и состояла в том, чтобы убедить Мередита в своей полной откровенности, она так и сказала:
– Если бы вы знали, как я голодна!
Он почти ласково посмотрел на Екатерину.
– Завидую. Я уже забыл, что такое аппетит. А мои немногие друзья... Такие чопорные, манерные. Никогда не показывают своих истинных чувств. В конце концов начинаешь думать, что и чувств-то у людей никаких не осталось.
– Может, у аристократов это считается признаком дурного тона? предположила Катя, с удовольствием прожевав первый кусок.
– Не думаю. Обыкновенный расчет. Да, да, и не смотрите на меня так удивленно. Разве вы не знаете, что проявлять свои чувства, значит, заряжать энергией других? Причем, совершенно безвозмездно. А все они хотят что-то иметь за одно движение пальца.
– Как скучно! - нахмурила лоб Катя. - К сожалению, в этом облике я не могу давать волю своим чувствам, будто что-то держит меня...
Она наклонилась к клетке и просунула сквозь прутья горсть очищенных орешков.
– Это и понятно, - кивнул Мередит. - С чужим обликом нелегко сжиться...Одно странно, юное созданье, почему ты решила быть откровенной со мной, посторонним человеком?
– Потому, что считаю: если кто и может мне помочь, то только вы.
– Помочь? - на бесстрастном лице Мередита отразилось изумление и он повторил, как бы не веря себе. - Я могу помочь? А почему ты думаешь, что я захочу тебе помогать?
– Разве вы не хотели услышать интересную историю?
– Каюсь, хотел.
– А попутно развеять скуку?
– И это было.
– Тогда почему вы непременно хотите это делать бесплатно?
Она чуть не расхохоталась, когда на его лице в какой-то миг отразилась растерянность, а в голове отчетливо прозвучало:"Вот тебе, пожалуйста, юная и наивная! Неужели я так отстал от жизни?" А вслух он сказал:
– То есть, ты хочешь рассказать свою историю в обмен на мою помощь?
– Согласитесь, что это честно.
– А ты всегда честна?
– Стараюсь, - улыбнулась она.
Глава девятнадцатая
– Меня послали в тринадцатый век, - начала рассказ Катя, - а живу я в двадцатом.
"Пока все правда", - прочла она мысль Мередита и продолжила как ни в чем не бывало:
– Мне предстояло спасти от огня и доставить моим нанимателям древний трактат о бессмертии...
Ей показалось, что попугай испуганно ахнул и завозился на своей жердочке.
Катя невольно замолчала, но Мередит истолковал её молчание по-своему.
– Не переживай, детка, есть у меня эта рукопись. Если кто скажет, что она - копия, я не расстроюсь, тщеславие пагубно. К тому же, с Авиценной я не во всем согласен. Кто из нас прав, суди сама: я - жив, а его кости давно истлели.
– Так вы читали древние рукописи? - вырвалось у Кати.
– А тебя убедили, что я неграмотный? - хохотнул маг, но при этом ни один мускул на его лице не дрогнул. - Я не для того учился грамоте, чтобы читать книги по магии. Заклинание, написанное на бумаге, ерунда! Все магическое огненными буквами должно быть начертано здесь! - он коснулся пальцем лба. - И чтобы никто другой, кроме тебя, прочесть этого не мог...
"Ты не читаешь книг, потому и не знаешь, что даже такие зеленые новички, как я, первым делом учатся читать чужие мысли. Мой папа - заядлый преферансист, и он всегда шутит:"Загляни в карты соседа, свои всегда успеешь посмотреть!"
– Мы остановились на том, что тебя послали принести некий древний хлам, - прервал её размышления Мередит. - Кто послал?
– Белые историки, - спокойно сказала Екатерина.
– Приходилось слышать, - презрительно заметил маг. - Они читают магические книги и не знают никаких родовых заклинаний... А ты у них вроде ученицы?
– Никакая я не ученица. Мне это неинтересно. Я учусь на актрису, а белые историки за этот трактат обещали мне приличную сумму.
– Актриса? - лицо Мередита наконец пришло в движение. - Давненько у меня не было в гостях актеров. Царь Эдип. Агамемнон. Клетемнестра. Какие чарующие имена, при этих звуках я, кажется, опять вспоминаю, что у меня есть сердце. Актриса!
– Я только учусь, - скромно напомнила Катя.
Мередит подошел к ней и церемонно поцеловал руку. Представление о хороших манерах он имел. Но потом маг опять взгромоздился на свой макси-трон и словно закрыл лицо на замок. Его длинные цепкие пальцы обхватили подлокотники, а взгляд, словно луч прожектора, сфокусировался на её лице.
– Продолжай. Там, куда тебя послали, что-то случилось. То, чего белые историки не предусмотрели.
"Это что, весь обед? - подумала Катя. - У него нет аппетита, но я-то голодна!"
Она протянула было руку к графину с каким-то соком, но за спиной её тотчас возник слуга и сок налил ей сам. Значит, можно между делом есть? Маг терпеливо ждал.
– А потом я столкнулась с черными историками.
– А черные историки - это.., - он сделал паузу, ожидая когда она за него доскажет.
– Члены Ордена честолюбивых историков.
– Ха-ха! - громко и хрипло, не хуже попугая выкрикнул Мередит.
В наступившей тишине было слышно, как попугай зло тюкнул клювом прутья клетки. Катя незаметно опустила руку вниз и погрозила птице пальцем.
– И они попытались отобрать у тебя манускрипт, бедное дитя? Честно тобою добытый?
– И ведь почти отобрали.
– Я сразу понял, что твоя история заинтересует меня. Что же случилось дальше?
– Меня превратили вот в этого попугая.
– А ты, значит, ухитрилась поменяться с тем.., вернее, с той, которая произнесла над тобой это заклинание? Теперь в попугае сошлись две сути...
– Ну, и о чем это говорит?
– Я хочу сказать, ты вполне можешь за себя отомстить. Твой враг наверняка знает, что ей нельзя долго оставаться в теле птицы. Тогда суть птицы переходит в суть человека и в конце концов начинает преобладать над нею.
Катя перестала есть и испуганно посмотрела на попугая.
– Вы хотите сказать, что через некоторое время человека нельзя будет вернуть обратно?
Она вовсе не была кровожадной и не хотела подобной участи для матери Эраста, который был к ней добр.
– Оболочка вернется, - между тем объяснял ей Мередит, - но мозг... так и останется птичьим.
Попугай с размаху ударился о прутья клетки.
– Это так, уважаемая, - Мередит поклонился женщине в образе птицы. - В народе сказали бы, не рой другому яму... Вы недооценили новичка.
Он перевел взгляд на Екатерину.
– Так о какой помощи хотела просить меня гостья?
– Помогите мне вернуть прежний вид, умоляю! - она вскочила со своего стула и насколько можно изящнее склонилась перед ним в поклоне; даже уткнулась лбом в холодные плитки пола..
– Полноте, поднимись, ты и сама это сделаешь. Вряд ли твоя магическая соперница станет возражать: в теле птицы вовсе не так уютно, как можно подумать...
– А если что-то не заладится и эта женщина опять захочет меня обмануть?
– Вот какая помощь тебе нужна!
А Катя прочла его мысли:"Девчонка вовсе не собирается мне докучать. Для меня помощь ей - такой пустяк..."
– Хорошо, - сказал он, - я наложу заклятие на магические способности твоей соперницы.
Он поднял руку и направил её в сторону клетки. Рука стала удлиняться, тянуться, пока не коснулась попугая, и опять вернулась к прежним размерам.
– Приступай!
Он царственно кивнул, но при этом неуловимым движением очертил круг, в центре которого и оказался. По линии круга побежали языки пламени, замкнулись и уже горели не переставая.
"Осторожный! - посмеялась про себя Катя. - Вряд ли он боится меня. Скорее всего, Полактии Фортунатовны. И правильно делает."
Тут она вспомнила, что при обмене телами постороннему взору меняемые на мгновение предстают обнаженными. То-то Мередит так жадно уставился на них, даже вперед подался. Ждет развлечения, похотливый козел! Ладно, смотри, мне не жалко!"
Она открыла клетку с попугаем и коснулась птицы своей заговоренной палочкой, чтобы тут же ощутить себя в собственной оболочке. Не Гюзель, а именно Екатерины.
Полактия Фортунатовна же так и обратилась в великую ханшу. Видно, сидение в клетке не пошло ей на пользу, Тщетно она делала пассы, пытаясь вернуть себе прежний вид.
– Видишь, что я говорил!
Георгий Мередит указывал на мага-историка пальцем, и Катя, глядя на этот плебейский жест, подумала, что у хозяина замка с воспитанием не все ладно.
– Думаете, я замыслила что-то против вас? - хмыкнула магиня. - Я лишь хотела вернуть себе прежний облик.
Она тоже заметила жест Мередита и больше на "вы" к нему не обращалась.
– Боишься, что ли?
– Не верю, - сварливо пробурчал он.
– Тогда хоть разовку брось.
Что такое разовка, Катя не знала, но увидела, как из воздуха материализовалась золоченая палочка, которой Полактия Фортунатовна и прикоснулась к себе, вернув вид красивой женщины средних лет.
"Оказывается, есть волшебная палочка ограниченного действия, - поняла Катя. - Один раз воспользовался и можно выбрасывать..."
– Можно и мне сесть за стол? - спросилаПолактия Фортунатовна. - На орешки и засахаренные фрукты я не смогу теперь смотреть до конца жизни... до конца жизни... до конца жизни.
Она испуганно замолчала.
– Скажи спасибо этой юной актрисе, - ехидно засмеялся Мередит. - Еще немного, и до конца жизни ты смогла бы повторять одно и то же. - Ты хочешь есть?
– Если можно, - голос у магини был просительный и неуверенный - она прислушивалась к себе, не проявится ли в ней снова попугай?
Мередит слез с трона и направился к столу, а огненный круг превратился в холодное свечение, повторяющее контуры его фигуры.
– Не понимаю, чего это я решил вас кормить? - недовольно пробормотал он. - Старею наверное.
– Бессмертный, и стареет, - отозвалась Полактия Фортунатовна. - А ты хотел превратить нас сразу в камень? Так ведь с камнем не поговоришь. А тебе одному, небось, надоело...надоело...надоело.
– Надоело! - передразнил он. - И камни коллекционировать надоело, хотя ни у кого на свете нет такой обширной коллекции людей-камней. Но кто её оценит? Соревноваться с самим собой? Что может быть скучнее...
– Как вы можете скучать, обладая таким могуществом? - вырвалось у Екатерины.
– Лучше скажи, как не скучать, если все на свете знаешь и умеешь? И все тебе доступно...
– Зачем же тогда лишать Полактию Фортунатовну магических сил? И самому себя окружать такой защитой?
– Человек по натуре - подлейшее существо. Поверь мне, дитя мое, - он небрежно ткнул золотой вилкой в блюдо с трюфелями, отмахнувшись от помощи слуги. - А вдруг она захочет нанести мне вред?
– Бессмертному?
– Ну да! Превратит меня в какого-нибудь червяка и буду я вечно ползать по земле...
"А так просто её коптишь!" - неуважительно подумала Екатерина.
– А разве нет такого заклинания, которое могло бы препятствовать любой попытке нанести вам вред?
– Есть, - Мередит несколько оживился и с уважением посмотрел на Екатерину. - Только что мне это даст?
– Ощущение жизни. Разве человек не испытывает приятное возбуждение, проходя мимо клетки с тигром? Можно подойти к нему очень близко, но все равно будешь знать, что этот опаснейший хищник не сможет тебя достать. Он рычит, грызет прутья клетки, он разорвал бы вас на куски, но, увы...
Мередит посмотрел на Катю уже с явной симпатией.
– Если ты так же талантлива, как умна, из тебя выйдет прекрасная актриса. В тебе и сейчас просматривается нечто, - он щелкнул пальцами, что заставляет мужчин трепетать. А, главное, есть воображение. Умение перевоплощаться. Еще немного, и я перестану скучать.
– Освободите Полактию Фортунатовну.
– Ты просишь за своего врага.
– Мне жалко тигров в клетках. Человек не церемонится с теми, кого боится... К тому же, я уверена, что рядом с вами мне ничего не грозит...
– Катерина, ты изобразила меня каким-то чудовищем, - попеняла ей Полактия Фортунатовна.
– Ладно, - махнул рукой Мередит, - последний раз в жизни послушаю женщину. Посмотрю, что из этого выйдет.
Он стал бубнить заклинание на каком-то непонятном Кате языке, но, судя по всему, маг-историк его понимала. Она кивала головой, а когда Мередит кончил бормотать, взмахнула в воздухе рукой и превратилась в молодую женщину, по возрасту не старше Кати, ослепительно красивую.
– Меня трудно удивить женской красотой, мадам, но вы удивили, благосклонно кивнул Мередит; он сам так и не встал из-за стола, но при этом словно раздвоился; похожая на мага полупрозрачная фигура мужчины подошла к Полактии Фортунатовне и поцеловала ей руку.
– Это чей-то образ или только ваше воображение? - поинтересовался маг.
– Это я сама в восемнадцать лет, - промурлыкала женщина.
– Подобных красавиц мне приходилось лишь создавать самому. Я попытался обращать в плоть ушедших в Лету женщин - тех, кем при жизни восхищалась молва. И что же? Чаще всего люди преувеличивали их красоту. А как часто признанные красотки утомляли меня своей глупостью... Потому, честно признаюсь, мне и тревожно - сочетание ума и красоты, да ещё увеличенное дважды... Не поговорить ли нам про умение развлекаться? Может, за много веков люди изобрели что-то такое, чего мне здесь, вдали от мира, неизвестно?
– У нас и до сих пор говорят, что новое - хорошо забытое старое, отозвалась Катя. - Почему бы вам не поиграть в гладиаторов? Я могла бы разработать для вас правила игры. Победивший получит право на одно желание...
– Ха-ха-ха! - прервал её молчание громовой хохот Мередита. - Какое мое желание вы могли бы выполнить, если я и так могу делать с вами все, что захочу!
– Да, но в таком случае это обычное насилие, - обиженно произнесла Катя, с удовольствием наблюдая, как у мага округлились глаза. - Совсем другое дело - добровольное подчинение...
Мередит покачал головой при слове "добровольное".
– Пожалуй, я не прочь попробовать.
"Интересно, он и мысли не допускает, что может проиграть, - подумала Катя. - Грех не наказать такую самонадеянность!"
– Вы рискуете, ангел мой! - пожурила её через стол Полактия - называть эту юную деву по отчеству у Кати теперь не поднимался язык.
– Неужели вы не поддержите меня, Поленька, в нашей милой шутке? откликнулась Катя; от собственной словесной патоки её слегка тошнило. Согласитесь, мы просто обязаны пойти навстречу столь гостеприимному хозяину!
Мередит переводил взгляд с одной своей гостьи на другую и в глазах его стыла настороженность.
– Послушать вас, щебечете, как лучшие подружки! Точь в точь те пустышки, каковых я немало здесь повидал. Не верю я вам, и все тут!
– А вы поверьте! - горячо сказала Катя. - Мне бы только согласие соратника услыхать. А то ведь предложение я сделала от её имени, а она, как говорится, ни сном, ни духом...
– Пусть только попробует не согласиться! - хлопнул кулаком по столу Мередит, а где-то высоко, в районе потолка громыхнул гром и сверкнула молния, в воздухе запахло горелым.
"Хорошо хоть не сероводородом! - подумала Екатерина. - А в ловушку-то вы, дядя Жора, идете. Остерегаетесь, оглядываетесь, но подходите все ближе. Любопытство сгубило кошку. Неужели Полактия упрется? Ведь это единственный выход!"
Глава двадцатая
– Давай, детка, свои правила, - кивнул Екатерине Мередит.
Она беспомощно оглянулась в поисках чего-то, чем можно было бы писать, и наткнулась на насмешливый взгляд мага. В самом деле, она и сама могла бы догадаться, изобразить что-нибудь несложное. Из тех же вилки и ножа.
А Мередит просто ткнул пальцем в сторону и там тотчас образовалась похожая на школьную доска белого цвета с лежащей на подставке черной указкой, на конце которой пульсировал красный огонек.
– Давай! - повторил он.
– Первое условие, - начала Катя, - такое: бойцы должны быть людьми и не иметь никаких магических способностей.
Указка задвигалась по доске, высекая огненными буквами произносимое ею.
– Второе, - теперь девушка начала диктовать более споро, - бой должен идти до первой крови. Раненый тут же выбывает из борьбы.
На неподвижном лице Мередита отразилось разочарование. Женщинам, по его мнению, вообще не хватало воображения и здоровой жестокости. Что такое "первая кровь"? Разве не кровь делает бои такими захватывающими? Но, видно, в конце концов он решил выслушать Екатерину не перебивая.
– Третье условие - бойцов можно находить в любом времени и доставлять в замок до истечения указанного дня. Сражение начать на следующее утро.
– Разве нельзя начать турнир немедленно? - все же спросил Мередит.
– А куда нам торопиться? - резонно возразила Катя. - Условие четвертое - никаких допингов.
Бровь мага в удивлении изогнулась.
– Никакого магического питья и прочих снадобий, увеличивающих человеческие способности. Я, как человек нейтральный, буду следить за этим, если, конечно, старшие товарищи научат меня, как это делать...
Полактия Фортунатовна молча улыбнулась, а Мередит презрительно фыркнул:
– Что же это за интерес? Я думал, мы будем соревноваться, кто из нас могущественней, а получается, здесь ничего от меня не будет зависеть? Значит, надеяться лишь на слепой случай? Я отказываюсь!
– Но ведь вы с Полактией Фортунатовной будете в равных условиях, попробовала усовестить его Катя.
– Нет, нет и нет!
– Вы боитесь, что не сможете проникнуть в суть человека? - улыбнулась она. - Разве есть на свете кто-то, кто смог бы стать для вас загадкой?
– Суть человека открыта мне во всей её неприглядности, - сухо произнес Мередит.
– Но тогда вы без труда найдете как среди ныне живущих, так и среди живших когда-то лучших бойцов своей эпохи...
– Простые смертные чересчур уязвимы! - недовольно пробурчал маг. Разве можно делать ставку на такую хрупкую природу?
– Но это же игра, - обиженно протянула Катя. - Турнир! Разве интересно заранее знать, чем он закончится?
– Я никогда в жизни не проигрывал! - гордо сказал Мередит.
– Понятно, надо иметь определенную силу воли, чтобы пережить горечь поражения.., - начала говорить девушка, но тут же прикусила язык, так вдруг изменилось бесстрастное лицо мага.
– Горечь поражения? - он почувствовал в словах девушки некий подтекст. - Что ты знаешь такого, чего не знаю я?
Его голос становился все громче, а сам Мередит стал вдруг расти вверх и вширь. Теперь Катя поняла, для чего ему нужна зала, по размеру больше напоминающая стадион. Именно здесь всемогущий маг буйствовал перед гостями (или пленниками) в образе злого великана, вселяя ужас в их сердца.
– Ну что это вы разозлились ни с того, ни с сего, - ничуть не испугалась Катя - по крайней мере, внешне она своего смятения никак не показала. - Просто я хотела сказать, что всякая игра, в которую играют обычные люди, непредсказуема. Здесь всегда случайный успех, случайная удача - повезет, не повезет...
– У меня такого не случится, - Мередит принял свои обычные размеры. Но, возможно, я еше передумаю. Предлагаю всем удалиться на послеобеденный отдых.
Тотчас подле каждой из женщин возникло по два темнокожих раба.
– Вас отведут в ваши апартаменты, - буркнул Мередит и исчез, словно его и не было.
Екатерина украдкой взглянула на Полактию Фортунатовну - та глазами показала куда-то вниз - и увидела, что к краешку её одеяния прикреплена почти незаметная, тонкая, но крепкая нить, которая вытягивалась из руки магини.
Похоже, та сразу догадалась, что их отведут в разные комнаты и предусмотрела способ общения.
Так и случилось: женщин повели в два разных крыла. Впрочем, Катя не дала Мередиту порадоваться разочарованием на своем лице. Скорее наоборот. Как бы обрадовалась предстоящему расставанию.
Мередит не поскупился на убранство комнат. Здесь было и где отдохнуть, и на что посмотреть. Экзотические растения, диковинные рыбы в огромных аквариумах, старинные гобелены, дорогие картины.
Не обошлось и без кровати под балдахином, а у кровати - огромной шкуры леопарда. Видимо, какого-то первобытного, потому что для современного шкура была просто огромна.
Шкаф, в который Катя заглянула, был полон женской одежды всех вкусов и фасонов.
Библиотека - сплошь старинные любовные романы - её разочаровала. Вот как странно представляет себе маг современных девушек. Ах, да, он же живет вне времени.
Она немного послонялась по шикарным апартаментам, надеясь, что Полактия Фортунатовна с нею свяжется.
Только Катя об этом подумала, как в мозгу запульсировало:
– Катерина!
И весь их разговор произошел так же, как если бы они общались по телефону. Разница лишь в том, что вели его мысленно, а волшебная нить гарантировала, что Мередит при всем желании не сможет их подслушать.
А ещё она ухитрилась шепнуть попугаю, то бишь Полактии Фортунатовне:
– Как бы я себя ни повела, не удивляйтесь!
Между тем её сопровождающие остановились у дубовой двери, окованной золотыми гвоздями и с ручкой в виде головы разъяренного вепря.
Рабы-негры склонились подле неё в поклоне, но дверь перед Катей открывать не спешили. Ну и нравы! Она протянула руку к двери, а та распахнулась будто сама собой и перед нею в проеме предстал мужчина, похожий на кого угодно, только не на Кощея Бессмертного.
На вид ему было около пятидесяти. Высокий, широкоплечий, по-своему красивый, если можно считать красивым человека, на лице которого отражено не больше чувств, чем на каменном истукане. С лицом, которое, как ни странно, не соответствовало фигуре.
На каком же языке с ним разговаривать?
– Я говорю на любом языке Земли, - сказал он по-монгольски и неожиданно подмигнул ей. Катя так изумилась, словно при ней заговорила статуя. Это подмигивание никак не вязалось с рассказом Полактии Фортунатовны.
Мужчина подхватил висящий на шелковом шнурке лорнет и внимательно посмотрел на Екатерину. Тень удивления скользнула по его лицу.
– Ого! До сих пор мне случалось видеть, как стареющи красотки надевали на себя личину юности, но чтобы наоборот...
Он радостно потер руки.
– Какая удача! Прелестно! Я и не ожидал такого! Мы здесь в нашем захолустье скучаем. Сколь-нибудь значительные события невероятно редки. Тем приятнее возможность, так сказать, одним ударом вознаградить себя за скуку прежних дней.
Он преувеличенно низко склонился перед Катей и слегка поддержал за локоть, пропуская вперед.
Каменные плиты пола из материала, похожего на мрамор, отсвечивали розовым и были отшлифованы так, хоть смотрись в них, как в зеркало.
Мередит - если только это был он - усадил девушку в высокое кресло, а сам взобрался на прямо-таки гигантский трон, откуда сверху взирал на нее, что должно было, видимо, ошеломлять.
"У этих магов явно не все дома, а если дома, то спят, - неуважительно подумала о нем Катя, не забыв однако поставить защиту от подслушивания мыслей. - Хочет меня запугать? Удивить? Заинтриговать?"
Она без особой надежды настроилась на его мысли и вдруг совершенно отчетливо услышала, как он размышляет:
– Интересно, что выкинет эта птичка-невеличка? Видно, пока в нашем деле она понимает очень мало, а этот образ ей, скорее всего, навязали. Для начала посмотрим, будет ли она откровенна? Кто знает, может, это именно та женщина, которую я ищу долгие годы...
Неужели маг-колдун не знает, что мысли можно читать? Или мысли других людей его никогда не интересовали, или он уверен, что проникать в его мысли никто не осмелится. И какую такую женщину он ждет?
Катя обворожительно улыбнулась Мередиту. Наверное, в облике великой ханши её улыбка не слишком вдохновляла, потому что он пробурчал:
– Улыбка юной девы была бы моему сердцу куда отрадней.
И Катя начала игру, которую замыслила по дороге к нему: сделать вид, что она и Полактия Фортунатовна - непримиримые враги и таким образом рассредоточить его внимание между ними двумя. Против соратников он выступил бы единым фронтом, а против людей, стоящих по разные стороны баррикад? Поневоле задумаешься.
– Как, наверное, догадался великий маг, - девушка льстиво улыбнулась, - мой настоящий облик лучше теперешнего. И он прав: этот, конечно же, мне навязали. Вероятно, в тех обстоятельствах можно было придумать что-нибудь умнее, но я ещё так неопытна, в чужом времени, среди чужих людей... Не хочет ли всемогущий услышать мою печальную историю?
– Хочет, хочет! - Георгий Мередит даже подпрыгнул на своем троне. как давно я не слышал увлекательных историй, о, Шахерезада!.. Я весь внимание, дитя мое... Нет, погоди, в предвкушении я совсем забыл о гостеприимстве.
Он негромко хлопнул в ладоши. Посреди залы появился огромный стол.
Шестеро слуг, одетые теперь в совершенно другие костюмы, скорее, ливреи слуг-европейцев, стали быстро накрывать стол.
Сразу запахло так аппетитно, что Катя невольно сглотнула слюну: как же она проголодалась! А поскольку её роль сейчас и состояла в том, чтобы убедить Мередита в своей полной откровенности, она так и сказала:
– Если бы вы знали, как я голодна!
Он почти ласково посмотрел на Екатерину.
– Завидую. Я уже забыл, что такое аппетит. А мои немногие друзья... Такие чопорные, манерные. Никогда не показывают своих истинных чувств. В конце концов начинаешь думать, что и чувств-то у людей никаких не осталось.
– Может, у аристократов это считается признаком дурного тона? предположила Катя, с удовольствием прожевав первый кусок.
– Не думаю. Обыкновенный расчет. Да, да, и не смотрите на меня так удивленно. Разве вы не знаете, что проявлять свои чувства, значит, заряжать энергией других? Причем, совершенно безвозмездно. А все они хотят что-то иметь за одно движение пальца.
– Как скучно! - нахмурила лоб Катя. - К сожалению, в этом облике я не могу давать волю своим чувствам, будто что-то держит меня...
Она наклонилась к клетке и просунула сквозь прутья горсть очищенных орешков.
– Это и понятно, - кивнул Мередит. - С чужим обликом нелегко сжиться...Одно странно, юное созданье, почему ты решила быть откровенной со мной, посторонним человеком?
– Потому, что считаю: если кто и может мне помочь, то только вы.
– Помочь? - на бесстрастном лице Мередита отразилось изумление и он повторил, как бы не веря себе. - Я могу помочь? А почему ты думаешь, что я захочу тебе помогать?
– Разве вы не хотели услышать интересную историю?
– Каюсь, хотел.
– А попутно развеять скуку?
– И это было.
– Тогда почему вы непременно хотите это делать бесплатно?
Она чуть не расхохоталась, когда на его лице в какой-то миг отразилась растерянность, а в голове отчетливо прозвучало:"Вот тебе, пожалуйста, юная и наивная! Неужели я так отстал от жизни?" А вслух он сказал:
– То есть, ты хочешь рассказать свою историю в обмен на мою помощь?
– Согласитесь, что это честно.
– А ты всегда честна?
– Стараюсь, - улыбнулась она.
Глава девятнадцатая
И я, господа прокуроры, господа судьи, господа ваши благородия и ваши степенства присяжные, дурак дураком, дуб дубом, в трез - вом виде, охмеленный любовью к творению рук своих сам полез в петлю...
Евгений Пермяк
– Меня послали в тринадцатый век, - начала рассказ Катя, - а живу я в двадцатом.
"Пока все правда", - прочла она мысль Мередита и продолжила как ни в чем не бывало:
– Мне предстояло спасти от огня и доставить моим нанимателям древний трактат о бессмертии...
Ей показалось, что попугай испуганно ахнул и завозился на своей жердочке.
Катя невольно замолчала, но Мередит истолковал её молчание по-своему.
– Не переживай, детка, есть у меня эта рукопись. Если кто скажет, что она - копия, я не расстроюсь, тщеславие пагубно. К тому же, с Авиценной я не во всем согласен. Кто из нас прав, суди сама: я - жив, а его кости давно истлели.
– Так вы читали древние рукописи? - вырвалось у Кати.
– А тебя убедили, что я неграмотный? - хохотнул маг, но при этом ни один мускул на его лице не дрогнул. - Я не для того учился грамоте, чтобы читать книги по магии. Заклинание, написанное на бумаге, ерунда! Все магическое огненными буквами должно быть начертано здесь! - он коснулся пальцем лба. - И чтобы никто другой, кроме тебя, прочесть этого не мог...
"Ты не читаешь книг, потому и не знаешь, что даже такие зеленые новички, как я, первым делом учатся читать чужие мысли. Мой папа - заядлый преферансист, и он всегда шутит:"Загляни в карты соседа, свои всегда успеешь посмотреть!"
– Мы остановились на том, что тебя послали принести некий древний хлам, - прервал её размышления Мередит. - Кто послал?
– Белые историки, - спокойно сказала Екатерина.
– Приходилось слышать, - презрительно заметил маг. - Они читают магические книги и не знают никаких родовых заклинаний... А ты у них вроде ученицы?
– Никакая я не ученица. Мне это неинтересно. Я учусь на актрису, а белые историки за этот трактат обещали мне приличную сумму.
– Актриса? - лицо Мередита наконец пришло в движение. - Давненько у меня не было в гостях актеров. Царь Эдип. Агамемнон. Клетемнестра. Какие чарующие имена, при этих звуках я, кажется, опять вспоминаю, что у меня есть сердце. Актриса!
– Я только учусь, - скромно напомнила Катя.
Мередит подошел к ней и церемонно поцеловал руку. Представление о хороших манерах он имел. Но потом маг опять взгромоздился на свой макси-трон и словно закрыл лицо на замок. Его длинные цепкие пальцы обхватили подлокотники, а взгляд, словно луч прожектора, сфокусировался на её лице.
– Продолжай. Там, куда тебя послали, что-то случилось. То, чего белые историки не предусмотрели.
"Это что, весь обед? - подумала Катя. - У него нет аппетита, но я-то голодна!"
Она протянула было руку к графину с каким-то соком, но за спиной её тотчас возник слуга и сок налил ей сам. Значит, можно между делом есть? Маг терпеливо ждал.
– А потом я столкнулась с черными историками.
– А черные историки - это.., - он сделал паузу, ожидая когда она за него доскажет.
– Члены Ордена честолюбивых историков.
– Ха-ха! - громко и хрипло, не хуже попугая выкрикнул Мередит.
В наступившей тишине было слышно, как попугай зло тюкнул клювом прутья клетки. Катя незаметно опустила руку вниз и погрозила птице пальцем.
– И они попытались отобрать у тебя манускрипт, бедное дитя? Честно тобою добытый?
– И ведь почти отобрали.
– Я сразу понял, что твоя история заинтересует меня. Что же случилось дальше?
– Меня превратили вот в этого попугая.
– А ты, значит, ухитрилась поменяться с тем.., вернее, с той, которая произнесла над тобой это заклинание? Теперь в попугае сошлись две сути...
– Ну, и о чем это говорит?
– Я хочу сказать, ты вполне можешь за себя отомстить. Твой враг наверняка знает, что ей нельзя долго оставаться в теле птицы. Тогда суть птицы переходит в суть человека и в конце концов начинает преобладать над нею.
Катя перестала есть и испуганно посмотрела на попугая.
– Вы хотите сказать, что через некоторое время человека нельзя будет вернуть обратно?
Она вовсе не была кровожадной и не хотела подобной участи для матери Эраста, который был к ней добр.
– Оболочка вернется, - между тем объяснял ей Мередит, - но мозг... так и останется птичьим.
Попугай с размаху ударился о прутья клетки.
– Это так, уважаемая, - Мередит поклонился женщине в образе птицы. - В народе сказали бы, не рой другому яму... Вы недооценили новичка.
Он перевел взгляд на Екатерину.
– Так о какой помощи хотела просить меня гостья?
– Помогите мне вернуть прежний вид, умоляю! - она вскочила со своего стула и насколько можно изящнее склонилась перед ним в поклоне; даже уткнулась лбом в холодные плитки пола..
– Полноте, поднимись, ты и сама это сделаешь. Вряд ли твоя магическая соперница станет возражать: в теле птицы вовсе не так уютно, как можно подумать...
– А если что-то не заладится и эта женщина опять захочет меня обмануть?
– Вот какая помощь тебе нужна!
А Катя прочла его мысли:"Девчонка вовсе не собирается мне докучать. Для меня помощь ей - такой пустяк..."
– Хорошо, - сказал он, - я наложу заклятие на магические способности твоей соперницы.
Он поднял руку и направил её в сторону клетки. Рука стала удлиняться, тянуться, пока не коснулась попугая, и опять вернулась к прежним размерам.
– Приступай!
Он царственно кивнул, но при этом неуловимым движением очертил круг, в центре которого и оказался. По линии круга побежали языки пламени, замкнулись и уже горели не переставая.
"Осторожный! - посмеялась про себя Катя. - Вряд ли он боится меня. Скорее всего, Полактии Фортунатовны. И правильно делает."
Тут она вспомнила, что при обмене телами постороннему взору меняемые на мгновение предстают обнаженными. То-то Мередит так жадно уставился на них, даже вперед подался. Ждет развлечения, похотливый козел! Ладно, смотри, мне не жалко!"
Она открыла клетку с попугаем и коснулась птицы своей заговоренной палочкой, чтобы тут же ощутить себя в собственной оболочке. Не Гюзель, а именно Екатерины.
Полактия Фортунатовна же так и обратилась в великую ханшу. Видно, сидение в клетке не пошло ей на пользу, Тщетно она делала пассы, пытаясь вернуть себе прежний вид.
– Видишь, что я говорил!
Георгий Мередит указывал на мага-историка пальцем, и Катя, глядя на этот плебейский жест, подумала, что у хозяина замка с воспитанием не все ладно.
– Думаете, я замыслила что-то против вас? - хмыкнула магиня. - Я лишь хотела вернуть себе прежний облик.
Она тоже заметила жест Мередита и больше на "вы" к нему не обращалась.
– Боишься, что ли?
– Не верю, - сварливо пробурчал он.
– Тогда хоть разовку брось.
Что такое разовка, Катя не знала, но увидела, как из воздуха материализовалась золоченая палочка, которой Полактия Фортунатовна и прикоснулась к себе, вернув вид красивой женщины средних лет.
"Оказывается, есть волшебная палочка ограниченного действия, - поняла Катя. - Один раз воспользовался и можно выбрасывать..."
– Можно и мне сесть за стол? - спросилаПолактия Фортунатовна. - На орешки и засахаренные фрукты я не смогу теперь смотреть до конца жизни... до конца жизни... до конца жизни.
Она испуганно замолчала.
– Скажи спасибо этой юной актрисе, - ехидно засмеялся Мередит. - Еще немного, и до конца жизни ты смогла бы повторять одно и то же. - Ты хочешь есть?
– Если можно, - голос у магини был просительный и неуверенный - она прислушивалась к себе, не проявится ли в ней снова попугай?
Мередит слез с трона и направился к столу, а огненный круг превратился в холодное свечение, повторяющее контуры его фигуры.
– Не понимаю, чего это я решил вас кормить? - недовольно пробормотал он. - Старею наверное.
– Бессмертный, и стареет, - отозвалась Полактия Фортунатовна. - А ты хотел превратить нас сразу в камень? Так ведь с камнем не поговоришь. А тебе одному, небось, надоело...надоело...надоело.
– Надоело! - передразнил он. - И камни коллекционировать надоело, хотя ни у кого на свете нет такой обширной коллекции людей-камней. Но кто её оценит? Соревноваться с самим собой? Что может быть скучнее...
– Как вы можете скучать, обладая таким могуществом? - вырвалось у Екатерины.
– Лучше скажи, как не скучать, если все на свете знаешь и умеешь? И все тебе доступно...
– Зачем же тогда лишать Полактию Фортунатовну магических сил? И самому себя окружать такой защитой?
– Человек по натуре - подлейшее существо. Поверь мне, дитя мое, - он небрежно ткнул золотой вилкой в блюдо с трюфелями, отмахнувшись от помощи слуги. - А вдруг она захочет нанести мне вред?
– Бессмертному?
– Ну да! Превратит меня в какого-нибудь червяка и буду я вечно ползать по земле...
"А так просто её коптишь!" - неуважительно подумала Екатерина.
– А разве нет такого заклинания, которое могло бы препятствовать любой попытке нанести вам вред?
– Есть, - Мередит несколько оживился и с уважением посмотрел на Екатерину. - Только что мне это даст?
– Ощущение жизни. Разве человек не испытывает приятное возбуждение, проходя мимо клетки с тигром? Можно подойти к нему очень близко, но все равно будешь знать, что этот опаснейший хищник не сможет тебя достать. Он рычит, грызет прутья клетки, он разорвал бы вас на куски, но, увы...
Мередит посмотрел на Катю уже с явной симпатией.
– Если ты так же талантлива, как умна, из тебя выйдет прекрасная актриса. В тебе и сейчас просматривается нечто, - он щелкнул пальцами, что заставляет мужчин трепетать. А, главное, есть воображение. Умение перевоплощаться. Еще немного, и я перестану скучать.
– Освободите Полактию Фортунатовну.
– Ты просишь за своего врага.
– Мне жалко тигров в клетках. Человек не церемонится с теми, кого боится... К тому же, я уверена, что рядом с вами мне ничего не грозит...
– Катерина, ты изобразила меня каким-то чудовищем, - попеняла ей Полактия Фортунатовна.
– Ладно, - махнул рукой Мередит, - последний раз в жизни послушаю женщину. Посмотрю, что из этого выйдет.
Он стал бубнить заклинание на каком-то непонятном Кате языке, но, судя по всему, маг-историк его понимала. Она кивала головой, а когда Мередит кончил бормотать, взмахнула в воздухе рукой и превратилась в молодую женщину, по возрасту не старше Кати, ослепительно красивую.
– Меня трудно удивить женской красотой, мадам, но вы удивили, благосклонно кивнул Мередит; он сам так и не встал из-за стола, но при этом словно раздвоился; похожая на мага полупрозрачная фигура мужчины подошла к Полактии Фортунатовне и поцеловала ей руку.
– Это чей-то образ или только ваше воображение? - поинтересовался маг.
– Это я сама в восемнадцать лет, - промурлыкала женщина.
– Подобных красавиц мне приходилось лишь создавать самому. Я попытался обращать в плоть ушедших в Лету женщин - тех, кем при жизни восхищалась молва. И что же? Чаще всего люди преувеличивали их красоту. А как часто признанные красотки утомляли меня своей глупостью... Потому, честно признаюсь, мне и тревожно - сочетание ума и красоты, да ещё увеличенное дважды... Не поговорить ли нам про умение развлекаться? Может, за много веков люди изобрели что-то такое, чего мне здесь, вдали от мира, неизвестно?
– У нас и до сих пор говорят, что новое - хорошо забытое старое, отозвалась Катя. - Почему бы вам не поиграть в гладиаторов? Я могла бы разработать для вас правила игры. Победивший получит право на одно желание...
– Ха-ха-ха! - прервал её молчание громовой хохот Мередита. - Какое мое желание вы могли бы выполнить, если я и так могу делать с вами все, что захочу!
– Да, но в таком случае это обычное насилие, - обиженно произнесла Катя, с удовольствием наблюдая, как у мага округлились глаза. - Совсем другое дело - добровольное подчинение...
Мередит покачал головой при слове "добровольное".
– Пожалуй, я не прочь попробовать.
"Интересно, он и мысли не допускает, что может проиграть, - подумала Катя. - Грех не наказать такую самонадеянность!"
– Вы рискуете, ангел мой! - пожурила её через стол Полактия - называть эту юную деву по отчеству у Кати теперь не поднимался язык.
– Неужели вы не поддержите меня, Поленька, в нашей милой шутке? откликнулась Катя; от собственной словесной патоки её слегка тошнило. Согласитесь, мы просто обязаны пойти навстречу столь гостеприимному хозяину!
Мередит переводил взгляд с одной своей гостьи на другую и в глазах его стыла настороженность.
– Послушать вас, щебечете, как лучшие подружки! Точь в точь те пустышки, каковых я немало здесь повидал. Не верю я вам, и все тут!
– А вы поверьте! - горячо сказала Катя. - Мне бы только согласие соратника услыхать. А то ведь предложение я сделала от её имени, а она, как говорится, ни сном, ни духом...
– Пусть только попробует не согласиться! - хлопнул кулаком по столу Мередит, а где-то высоко, в районе потолка громыхнул гром и сверкнула молния, в воздухе запахло горелым.
"Хорошо хоть не сероводородом! - подумала Екатерина. - А в ловушку-то вы, дядя Жора, идете. Остерегаетесь, оглядываетесь, но подходите все ближе. Любопытство сгубило кошку. Неужели Полактия упрется? Ведь это единственный выход!"
Глава двадцатая
И та рука, не знавшая оружья,
Что так доверчиво открыта,
Искала только дружеской руки,
Теперь в кулак сжимается от злости.
Ужель вам эти не страшны угрозы?
Леся Украинка
– Давай, детка, свои правила, - кивнул Екатерине Мередит.
Она беспомощно оглянулась в поисках чего-то, чем можно было бы писать, и наткнулась на насмешливый взгляд мага. В самом деле, она и сама могла бы догадаться, изобразить что-нибудь несложное. Из тех же вилки и ножа.
А Мередит просто ткнул пальцем в сторону и там тотчас образовалась похожая на школьную доска белого цвета с лежащей на подставке черной указкой, на конце которой пульсировал красный огонек.
– Давай! - повторил он.
– Первое условие, - начала Катя, - такое: бойцы должны быть людьми и не иметь никаких магических способностей.
Указка задвигалась по доске, высекая огненными буквами произносимое ею.
– Второе, - теперь девушка начала диктовать более споро, - бой должен идти до первой крови. Раненый тут же выбывает из борьбы.
На неподвижном лице Мередита отразилось разочарование. Женщинам, по его мнению, вообще не хватало воображения и здоровой жестокости. Что такое "первая кровь"? Разве не кровь делает бои такими захватывающими? Но, видно, в конце концов он решил выслушать Екатерину не перебивая.
– Третье условие - бойцов можно находить в любом времени и доставлять в замок до истечения указанного дня. Сражение начать на следующее утро.
– Разве нельзя начать турнир немедленно? - все же спросил Мередит.
– А куда нам торопиться? - резонно возразила Катя. - Условие четвертое - никаких допингов.
Бровь мага в удивлении изогнулась.
– Никакого магического питья и прочих снадобий, увеличивающих человеческие способности. Я, как человек нейтральный, буду следить за этим, если, конечно, старшие товарищи научат меня, как это делать...
Полактия Фортунатовна молча улыбнулась, а Мередит презрительно фыркнул:
– Что же это за интерес? Я думал, мы будем соревноваться, кто из нас могущественней, а получается, здесь ничего от меня не будет зависеть? Значит, надеяться лишь на слепой случай? Я отказываюсь!
– Но ведь вы с Полактией Фортунатовной будете в равных условиях, попробовала усовестить его Катя.
– Нет, нет и нет!
– Вы боитесь, что не сможете проникнуть в суть человека? - улыбнулась она. - Разве есть на свете кто-то, кто смог бы стать для вас загадкой?
– Суть человека открыта мне во всей её неприглядности, - сухо произнес Мередит.
– Но тогда вы без труда найдете как среди ныне живущих, так и среди живших когда-то лучших бойцов своей эпохи...
– Простые смертные чересчур уязвимы! - недовольно пробурчал маг. Разве можно делать ставку на такую хрупкую природу?
– Но это же игра, - обиженно протянула Катя. - Турнир! Разве интересно заранее знать, чем он закончится?
– Я никогда в жизни не проигрывал! - гордо сказал Мередит.
– Понятно, надо иметь определенную силу воли, чтобы пережить горечь поражения.., - начала говорить девушка, но тут же прикусила язык, так вдруг изменилось бесстрастное лицо мага.
– Горечь поражения? - он почувствовал в словах девушки некий подтекст. - Что ты знаешь такого, чего не знаю я?
Его голос становился все громче, а сам Мередит стал вдруг расти вверх и вширь. Теперь Катя поняла, для чего ему нужна зала, по размеру больше напоминающая стадион. Именно здесь всемогущий маг буйствовал перед гостями (или пленниками) в образе злого великана, вселяя ужас в их сердца.
– Ну что это вы разозлились ни с того, ни с сего, - ничуть не испугалась Катя - по крайней мере, внешне она своего смятения никак не показала. - Просто я хотела сказать, что всякая игра, в которую играют обычные люди, непредсказуема. Здесь всегда случайный успех, случайная удача - повезет, не повезет...
– У меня такого не случится, - Мередит принял свои обычные размеры. Но, возможно, я еше передумаю. Предлагаю всем удалиться на послеобеденный отдых.
Тотчас подле каждой из женщин возникло по два темнокожих раба.
– Вас отведут в ваши апартаменты, - буркнул Мередит и исчез, словно его и не было.
Екатерина украдкой взглянула на Полактию Фортунатовну - та глазами показала куда-то вниз - и увидела, что к краешку её одеяния прикреплена почти незаметная, тонкая, но крепкая нить, которая вытягивалась из руки магини.
Похоже, та сразу догадалась, что их отведут в разные комнаты и предусмотрела способ общения.
Так и случилось: женщин повели в два разных крыла. Впрочем, Катя не дала Мередиту порадоваться разочарованием на своем лице. Скорее наоборот. Как бы обрадовалась предстоящему расставанию.
Мередит не поскупился на убранство комнат. Здесь было и где отдохнуть, и на что посмотреть. Экзотические растения, диковинные рыбы в огромных аквариумах, старинные гобелены, дорогие картины.
Не обошлось и без кровати под балдахином, а у кровати - огромной шкуры леопарда. Видимо, какого-то первобытного, потому что для современного шкура была просто огромна.
Шкаф, в который Катя заглянула, был полон женской одежды всех вкусов и фасонов.
Библиотека - сплошь старинные любовные романы - её разочаровала. Вот как странно представляет себе маг современных девушек. Ах, да, он же живет вне времени.
Она немного послонялась по шикарным апартаментам, надеясь, что Полактия Фортунатовна с нею свяжется.
Только Катя об этом подумала, как в мозгу запульсировало:
– Катерина!
И весь их разговор произошел так же, как если бы они общались по телефону. Разница лишь в том, что вели его мысленно, а волшебная нить гарантировала, что Мередит при всем желании не сможет их подслушать.