Шарган немного замялся, получив стопку из нескольких томов в руки.
- Что? Вас что-то смущает? - спросил библиотекарь, бросив взгляд поверх очков.
- Мм, обычно люди, завидев меня, либо пугаются, либо берутся за оружие, а вот Вы…
- А-а-а, это? Так ведь на все воля милосердной и могущественной Инрии! А потом: я здесь уже довольно давно служу, и видел всяких посетителей, уж куда более странных, чем Вы! Во всяком случае, у нас на этот счет тоже есть правило: любой пришедший сюда - наш гость, кто бы он ни был! Инрия учит оказывать гостям уважение, и поэтому это книгохранилище открыто равно для всех: бедных и богатых, сильных и слабых, облеченных властью и простых смертных. Если не найдете, что нужно, за сегодня, можете приходить сюда в это время хоть каждый день!
Шарган сел за один из столов, и углубился в чтение.
Лес северо-восточнее Зеленхайма, окрестности реки Извилистой, притока Тисса.
Владения Месдара. Пост Северный Каваду, 47 миль до южного побережья.
Северо-западные окрестности Месдара. Район построек у северо-западных ворот. На закате солнца.
- Что? Вас что-то смущает? - спросил библиотекарь, бросив взгляд поверх очков.
- Мм, обычно люди, завидев меня, либо пугаются, либо берутся за оружие, а вот Вы…
- А-а-а, это? Так ведь на все воля милосердной и могущественной Инрии! А потом: я здесь уже довольно давно служу, и видел всяких посетителей, уж куда более странных, чем Вы! Во всяком случае, у нас на этот счет тоже есть правило: любой пришедший сюда - наш гость, кто бы он ни был! Инрия учит оказывать гостям уважение, и поэтому это книгохранилище открыто равно для всех: бедных и богатых, сильных и слабых, облеченных властью и простых смертных. Если не найдете, что нужно, за сегодня, можете приходить сюда в это время хоть каждый день!
Шарган сел за один из столов, и углубился в чтение.
Лес северо-восточнее Зеленхайма, окрестности реки Извилистой, притока Тисса.
Милиику пришлось бросить лошадь - в густых зарослях скакать было почти невозможно. Идти пришлось как можно быстрее из-за опасности быть застигнутым врасплох. Через некоторое время Милиику удалось пробиться на берег мелководной речушки с глинистыми берегами. Он пересек поток по перекату и пошел вдоль реки, прикрываясь прибрежными кустами. Впереди показалась тропинка, которая шла к берегу Извилистой, поперек пути Милиика. Там, где она спускалась прямо к воде, берег был пологий, а река раздавалась вширь почти втрое против прежнего, проходя перекаты напротив лиственного леса. На берегу лежали две узкие удлинённые лодки, опрокинутые днищами кверху. Милиик перевернул одну из них - два весла оказались тут же, на земле. Внезапно, оглянувшись, он увидел, как бандиты пересекали мелководную реку. Последний из этих субъектов остановился и засвистел. Из чащи на противоположном берегу раздался ответный сигнал. Милиик вскочил в лодку и стал грести, что было сил. Течение здесь было заметно медленнее, чем до перекатов, но Милиик всё же сумел удалиться на порядочное расстояние от лодочной стоянки. Тут на левом берегу кусты зашевелились и оттуда вышли трое стрелков с огнестрелами. Милиик пригнулся как можно ниже, опасаясь выстрелов. В это время сзади послышался плеск воды - обернувшись, Милиик увидел плывущую следом лодку. Бандиты с берега и в лодке кричали что-то друг другу.
Река оставалась той же ширины, но в ходе ее вод произошли изменения. Милиик видел, что глубина ее значительно возросла, а дно потерялось из вида. Берега стали выше и круче, а впереди, примерно через полмили, виднелись две скалы, после которых побережье стало каменистым. Когда скалы остались позади, Милиик увидел, что его преследователи на берегу забрались на вершину скального выступа. Потом раздались выстрелы. Три фонтанчика взвились позади лодки. Милиик прибавил ходу. Это пришлось сделать еще и потому, что лодка с бандитами стала значительно ближе. Правый берег вновь изменился - возле песчаной осыпи колыхались заросли рогоза. Вдруг из глубины этой травы выскочила еще одна лодка, длиннее двух предыдущих и шире в корме. В ней сидело пятеро разбойников: четверо - на вёслах, а тот, что был на носу, целился из короткоствольного огнестрела. Милиик решил, что лучше пристать к правому берегу, поближе к зарослям. Впереди река сужалась, а на левом берегу к самому урезу воды вела тропинка - довольно крутой спуск. По нему вниз неслись трое стрелков. Они внезапно остановились и дали залп. Пули просвистели над головой Милиика. Он поспешил к правому берегу, а чтобы рассмотреть, куда предстоит причалить, слегка приподнял голову. В этот-то момент сзади громыхнул выстрел. Милиик ощутил удар по голове чем-то тупым и тяжелым, настолько сильный, что почти тут же полностью ослеп и оглох. Тело перестало ему подчиняться, и Милиик повалился на дно своей лодки. Стрелки с левого берега, побросав своё оружие, ринулись в воду и направились к лодке вплавь. Бандиты обменивались радостными возгласами и быстро приближались к своей цели. Течение медленно несло лодку Милиика вперед, к тому месту, где по темной воде угадывался большой омут. Когда она оказалась почти в середине темного "пятна", а бандитам до нее оставалось совсем немного, вода начала бурлить. Наверное, что-то поднималось из глубины на поверхность, потому что вода волновалась всё сильнее. Пловцы дрогнули первыми - им не улыбалась возможность столкнуться неизвестно с чем посреди реки, да еще и на такой глубине. И тут на поверхности показался предмет их страха - огромная уплощенная сверху и снизу полукруглая голова какого-то обитателя глубин с двумя тёмными большими глазами по бокам. Тело чудища было длиной как два или три корпуса лодки, цветом напоминало деревяшку, долго пролежавшую в воде. Вдоль спины у него шел небольшой сплошной гребень, а четырёхпалые лапы имели перепонки. Разбойники возопили от ужаса "Чудовище! Варракат!", и обе лодки с шумом устремились к берегу. Обитатель глубин нырнуло, а уже в следующее мгновение приотставшая лодка была опрокинута ударом снизу. Из всей ее команды на поверхность поднялся лишь один человек. Следующей перевернулась лодка Милиика. Он лежал в ней без сознания и потому сразу пошел ко дну. Водяные струи скользнули вдоль его тела, и камень на бечевке, висевший на его шее, выбился наружу. Тут же сильные челюсти подхватили Милиика за шиворот, и мощное извивающееся тело понесло его к поверхности…
Река оставалась той же ширины, но в ходе ее вод произошли изменения. Милиик видел, что глубина ее значительно возросла, а дно потерялось из вида. Берега стали выше и круче, а впереди, примерно через полмили, виднелись две скалы, после которых побережье стало каменистым. Когда скалы остались позади, Милиик увидел, что его преследователи на берегу забрались на вершину скального выступа. Потом раздались выстрелы. Три фонтанчика взвились позади лодки. Милиик прибавил ходу. Это пришлось сделать еще и потому, что лодка с бандитами стала значительно ближе. Правый берег вновь изменился - возле песчаной осыпи колыхались заросли рогоза. Вдруг из глубины этой травы выскочила еще одна лодка, длиннее двух предыдущих и шире в корме. В ней сидело пятеро разбойников: четверо - на вёслах, а тот, что был на носу, целился из короткоствольного огнестрела. Милиик решил, что лучше пристать к правому берегу, поближе к зарослям. Впереди река сужалась, а на левом берегу к самому урезу воды вела тропинка - довольно крутой спуск. По нему вниз неслись трое стрелков. Они внезапно остановились и дали залп. Пули просвистели над головой Милиика. Он поспешил к правому берегу, а чтобы рассмотреть, куда предстоит причалить, слегка приподнял голову. В этот-то момент сзади громыхнул выстрел. Милиик ощутил удар по голове чем-то тупым и тяжелым, настолько сильный, что почти тут же полностью ослеп и оглох. Тело перестало ему подчиняться, и Милиик повалился на дно своей лодки. Стрелки с левого берега, побросав своё оружие, ринулись в воду и направились к лодке вплавь. Бандиты обменивались радостными возгласами и быстро приближались к своей цели. Течение медленно несло лодку Милиика вперед, к тому месту, где по темной воде угадывался большой омут. Когда она оказалась почти в середине темного "пятна", а бандитам до нее оставалось совсем немного, вода начала бурлить. Наверное, что-то поднималось из глубины на поверхность, потому что вода волновалась всё сильнее. Пловцы дрогнули первыми - им не улыбалась возможность столкнуться неизвестно с чем посреди реки, да еще и на такой глубине. И тут на поверхности показался предмет их страха - огромная уплощенная сверху и снизу полукруглая голова какого-то обитателя глубин с двумя тёмными большими глазами по бокам. Тело чудища было длиной как два или три корпуса лодки, цветом напоминало деревяшку, долго пролежавшую в воде. Вдоль спины у него шел небольшой сплошной гребень, а четырёхпалые лапы имели перепонки. Разбойники возопили от ужаса "Чудовище! Варракат!", и обе лодки с шумом устремились к берегу. Обитатель глубин нырнуло, а уже в следующее мгновение приотставшая лодка была опрокинута ударом снизу. Из всей ее команды на поверхность поднялся лишь один человек. Следующей перевернулась лодка Милиика. Он лежал в ней без сознания и потому сразу пошел ко дну. Водяные струи скользнули вдоль его тела, и камень на бечевке, висевший на его шее, выбился наружу. Тут же сильные челюсти подхватили Милиика за шиворот, и мощное извивающееся тело понесло его к поверхности…
Владения Месдара. Пост Северный Каваду, 47 миль до южного побережья.
… Запыленная процессия из нескольких повозок и вьючных животных миновала две сторожевые башни. В конце её неспеша двигалось мохнатое вороное существо, на котором сидел высокий всадник плотного телосложения, со шлемом, закрывающим лицо и темя.
Большинство идущих и едущих направилось к приземистому зданию с широким огороженным двором под вывеской "Караванный приют". Всадник покинул процессию и поехал в сторону отдельно стоящих построек - к одному дому и двум пристройкам к нему. Он приблизился к дверям дома и кулаком постучал в них. Через некоторое время изнутри раздался голос:
- Кто там тарабанит?! Кто там?!
- Я приехал издалека по важному делу!
- Если ты от моих бывших хозяев, гонец, тогда ты напрасно мучил своего коня - я больше ни на кого не работаю!
- Я приехал по своей собственной нужде за много миль! Если Вы не будете возражать, я хотел бы войти и поговорить спокойно с глазу на глаз!
- Если ты - рыцарь, то советую держаться от меня и от этого места подальше, если дорожишь своей репутацией! Любой, кто тут побывал, будет пользоваться дурной славой в остальном поселении!
- Это еще почему?!
- А ты разве не знаешь кто я такой, кем я был в прошлом?
- Мне только известно, что здесь должен жить человек, имевший дело с работорговцами Юга!
Дверь отворилась. На пороге, на крыльце, стоял крепкий, жилистый старик с глубоко посаженными глазами. Он был выше среднего роста, с длинными руками и худыми ногами, в простой и грубоватой одежде, из которой самой примечательной деталью был потертый жилет, подбитый мехом.
- Что ж, заходи, если не боишься, кто бы ты ни был! В доме Рудайя Брадрага гости не часты!
Всадник спешился, привязал скакуна к изгороди и вошел под крышу дома Брадрага.
- Есть еще кое-что, что может помешать нам поговорить! - предупредил хозяина незнакомец. - Когда я сниму шлем, сам решай, уйти мне или остаться!
- Ха, на свете мало чего есть, что могло бы меня удивить или испугать! К тому же, я еще не такая развалина, чтобы не дать сдачи, если придётся!
Всадник молча сорвал с себя свой шлем одним быстрым движением.
Рудай крякнул, покачал головой и сказал:
- Ты - шарган! Ну и что с того? Что я, вашего брата никогда не видел, думаешь?!
- Ловлю тебя на слове, старик! Ты, как я смог узнать, был надсмотрщиком у месдарских работорговцев?! Так вот, скажи-ка, не припомнишь ли ты одного шаргана и одного мальчика, которых клеймили где-то здесь, добыв их по особому заказу?
- Надсмотрщик?! Так говорят все эти, из поселка! Они считают меня живым скопищем демонов, которое бродит среди них! Они думают, что я - грешник перед всеми богами сразу! А я говорил и буду говорить - я был лучшим в своём ремесле! Когда я служил погонщиком, в моих "караванах" был порядок - ни один раб не умер, каким бы тяжелым путь не был! Я начал с подмастерья в кузнице, где ковали кандалы, а дослужился до того, что сами утаны Юга доверяли мне в делах весьма деликатных!
- Очень интересно! Так какое же "деликатное дело" поручил тебе еще отец нынешнего утана Месдарского? Или ты ничего не помнишь?!
- Ну как же?! Всё, всё я помню! Думаю, чтобы добыть именно того, кого нужно - такое мог придумать какой-нибудь злобный маг, вздумавший проводить колдовские опыты над живыми людьми! Но мне-то приказ проследовать на север, на одну из наших тайных стоянок, принес посыльный Гильдии работорговцев Месдара. Может быть, тот самый маг обратился в нашу гильдию, а, может, он сам был работорговцем, я этого точно не знаю, однако мне и еще нескольким людям предложили весьма щедрую плату. Заказчик требовал, чтобы мы добыли мальчика, а лучше - двух, указанного возраста и обязательно с определенным характером. Видимо, всё задумывалось так, что мы будем ходить по поселениям, знакомиться с разными людьми и внимательно следить за подходящими детьми. Но мои товарищи сказали, что им не пристало заниматься похищениями, что они будут делать только то, чему они обучены и чем обычно зарабатывают себе на жизнь. В общем, эти упрямцы вынудили меня найти людей, знакомых с местностью, знающих тамошних обитателей и сведущих в таких делах.
- Ты нанял разбойников для похищения?
- А что мне-то прикажешь делать? Если заказчик не получит своё, меня закуют в цепи и продадут гребцом на вёсельные баржи, а моих людей подвергнут бичеванию! Но они-то могли на что-то надеяться, а мне на баржах - верная смерть!
- Что было дальше?
- Дальше? Ну, эти молодцы запросили долю, причём не малую, сославшись на то, что они будут работать не одни и им надо будет покрыть "накладные расходы", да и собственные хлопоты им тоже будут стоить довольно дорого. Дело-то еще в том, что местные работорговцев вовсе не приветствовали, а их лесных "помощников" - тем более! Так вот, эти ловкачи наняли, как я узнал позже, шарганов для исполнения самой грязной части всей работы. Шарганы захватили одного подходящего мальчика, на которого им указали. У них еще оказался юный шарган, но его позже перепродали на Север - он ведь нам не был нужен!
- Что же с мальчиком?
- Я сам ухаживал за ним всю дорогу, буквально не сводил с него глаз, пытаясь, насколько возможно, заменить ему заботу его родителей! Малыш оказался смышленый, думаю, именно поэтому колдунам он и занадобился. Когда прибыли сюда, нас встретили двое - один под серой дерюгой прятал богатые одеяния, а другой - местный маг и знахарь, Брехфус, что жил на другом конце поселка в своей хибаре. Того, первого я запомнил, потому что он сопровождал нас некоторое время на север, затем потерялся, а потом появился только когда надо было клеймить пойманных - это он "пометил" юного шаргана и моего Креедока.
- А это ещё кто такой?
- На языке моей далекой родины так называли детей того же возраста, что и мальчика, которого для меня добыли. Так вот, тот самый скрытный тип и его тоже клеймил той же меткой, что и шаргана. Здесь я столкнулся с ним еще раз. Была довольно промозглая погода, у меня страсть ныли ноги. Надо сказать, что случилось это примерно через неделю, после моего прибытия сюда с Севера. Я решил заглянуть к Брехфусу за какой-нибудь мазью. Его дверь оказалась не заперта. Я вошел и увидел, что у него в доме настоящий кавардак - везде расставлены склянки со всякой всячиной, книги и свитки лежат в беспорядке, где попало, некоторые открыты, а главное - люк в подвал распахнут и оттуда идет какой-то странный свет. Я слышал два голоса: один - Брехфуса, а другой - незнакомый. Оба бубнили какие-то непонятные слова, должно быть, читали магические заклинания. Я из любопытства решил краем глаза глянуть, что это они там делают. Вижу: посреди погреба стоит стол, на нем - мой бедный Креедок лежит почти голый, а двое магов в своих колпаках и балахонах возятся рядом с ним и что-то такое то и дело ему втирают в кожу. Глаза Креедока были какие-то мутные и, вообще, лежал он не то живой, не то мертвый. Тут вдруг незнакомец достал из какого-то ларца две округлых гладких штуковины из неизвестного мне металла, прочитал короткое заклинание и одновременно приложил их к вискам мальчика. Тот как закричит, точно его режут, и как будто проснулся, глаза наружу лезут и всё, понимаешь, смотрит на меня! Один раз так колдуны сделали, Креедок постепенно затих, они снова - он опять в крик! Хотели и еще раз, да я уже того не вынес. Вот, думаю, свиньи проклятые! Мало им колдовских фокусов, так они его еще и пытают! Сам не помню, как я по лестнице с табуретом в руке слетел, как того незнакомого мага по башке им навернул. Брехфуса - в зубы, он в угол отлетел. Я - нож из ножен, веревки перерезал, мальчонку - в рогожу да и опрометью оттуда! Уж и не знаю, должно быть нёсся я скорее рысака породистого! К себе в дом влетел, окна-двери позапирал-позатыкал, а сам с малышом - на чердак. Ту ночь никогда не забуду - на каждый шорох вздрагивал, всякого скрипа боялся, да всё за нож хватался, думал: кто придет - живым не дамся, а прежде малому кровь отворю, чтоб не мучился, если уж опять схватят! Под утро, всё же заснул, тьфу! А очухался, только когда двое стражников меня за ноги с чердака поволокли. Пришел в себя уже внизу, в комнате, на скамье лежу, по рукам и ногам "спеленатый", входная дверь выломана, в комнате - месдарские стражники и их старшой. Он-то мне и говорит, что-де неподалеку в доме на мага уважаемого из столицы напал кто-то ночью и прибил его насмерть - рядом табурет расколотый нашли. Местный же чародей сказать толком ничего не может - у него на затылке здоровенная шишка, а вместо зубов передних одно крошево осталось. Но, он, всё же, сумел стражникам как-то объяснить, что нападавший украл у них одну ценную вещь, доставленную издалека, и что, может быть, мне про это что-нибудь известно. Я ему говорю, что ничего знать не знаю, был вчера всё время дома неотлучно и всё тут. Он тогда велел дом сверху донизу обыскать, а пока солдаты возились с моим барахлом, вижу - на пороге Брехфус стоит, рожа опухшая, губы все в крови, тряпкой их прикрывает, а другая тряпка на голове намотана. Стоит молча, а глаза злые и хитрые, как у шакала пустынного, когда он мясо с бивака стянул!
Пошуровали они, значит, ничего так ценного и не нашли. Меня от скамьи отвязали да убрались себе вон! Я первым делом - на чердак. Пусто! Туда, сюда - пусто! Не иначе, думаю, этот змей Брехфус моего Креедока выкрал с помощью стражников, а уж потом эту комедию передо мной поломать решился, точно плясун из заезжего балагана, чтобы, значит, следы свои поганые замести. Видел я, как он старшине деньги давал - не иначе, за "работу" рассчитывался. Я за ним проследил недолго, так он вместе со стражей в Месдар поехал, да поехал-то не верхом, а на своей колымаге с матерчатым верхом. Что мне было делать?! Одному с дюжиной стражников никак не совладать, а еще этот упырь на своей телеге… Бросил я это дело, да с горя-то и запил недели на три!
К концу рассказа лицо шаргана побагровело, глаза налились кровью, под кожей на лице заходили желваки.
- Где, говоришь, сейчас живет этот ваш… знахарь?
- Э-э-э, нет, погоди кулаками махать-то! Этот маг не сам по себе такую гнусь совершил! У него, видать, в столице какой-то покровитель имелся - так просто, думаю, такие дела не делают! А потом - свернешь ты ему шею по горячке - так ничего и не узнаешь, если тебя судьба Креедока волнует. Ну, а если уж охота эту мразь проучить, так сделай это по-тихому, чтобы местные ни причем были, да за это бы беды ни за что, ни про что себе на головы не получи ли бы! А на месте дома Брехфуса нынче только чертополох да репейник растут - он, говорят, где-то у столичных стен новую хижину поставил, да снадобьями торгует!
- Ничего, старик, я аккуратно! - сказал шарган, вставая со скамьи. - А потолковать - так я теперь этого сам очень даже желаю! Что ж, спасибо, что правду поведал, а если нет - ты меня еще увидишь! Один раз!
- Нечего грозить! Я всё как было сказал, а верить или нет - дело твоё! - проворчал Рудай, провожая гостя до порога. Он видел, как шарган, вновь спрятавший лицо под шлемом, отвязал поводья, вскочил на свою мохнатую лошадь и умчался в клубах пыли.
- Да хранят тебя боги, сумасшедший шарган! Отомсти этим злодеям и за меня тоже! - проговорил Рудай, глядя со своего крыльца вслед уехавшему…
Большинство идущих и едущих направилось к приземистому зданию с широким огороженным двором под вывеской "Караванный приют". Всадник покинул процессию и поехал в сторону отдельно стоящих построек - к одному дому и двум пристройкам к нему. Он приблизился к дверям дома и кулаком постучал в них. Через некоторое время изнутри раздался голос:
- Кто там тарабанит?! Кто там?!
- Я приехал издалека по важному делу!
- Если ты от моих бывших хозяев, гонец, тогда ты напрасно мучил своего коня - я больше ни на кого не работаю!
- Я приехал по своей собственной нужде за много миль! Если Вы не будете возражать, я хотел бы войти и поговорить спокойно с глазу на глаз!
- Если ты - рыцарь, то советую держаться от меня и от этого места подальше, если дорожишь своей репутацией! Любой, кто тут побывал, будет пользоваться дурной славой в остальном поселении!
- Это еще почему?!
- А ты разве не знаешь кто я такой, кем я был в прошлом?
- Мне только известно, что здесь должен жить человек, имевший дело с работорговцами Юга!
Дверь отворилась. На пороге, на крыльце, стоял крепкий, жилистый старик с глубоко посаженными глазами. Он был выше среднего роста, с длинными руками и худыми ногами, в простой и грубоватой одежде, из которой самой примечательной деталью был потертый жилет, подбитый мехом.
- Что ж, заходи, если не боишься, кто бы ты ни был! В доме Рудайя Брадрага гости не часты!
Всадник спешился, привязал скакуна к изгороди и вошел под крышу дома Брадрага.
- Есть еще кое-что, что может помешать нам поговорить! - предупредил хозяина незнакомец. - Когда я сниму шлем, сам решай, уйти мне или остаться!
- Ха, на свете мало чего есть, что могло бы меня удивить или испугать! К тому же, я еще не такая развалина, чтобы не дать сдачи, если придётся!
Всадник молча сорвал с себя свой шлем одним быстрым движением.
Рудай крякнул, покачал головой и сказал:
- Ты - шарган! Ну и что с того? Что я, вашего брата никогда не видел, думаешь?!
- Ловлю тебя на слове, старик! Ты, как я смог узнать, был надсмотрщиком у месдарских работорговцев?! Так вот, скажи-ка, не припомнишь ли ты одного шаргана и одного мальчика, которых клеймили где-то здесь, добыв их по особому заказу?
- Надсмотрщик?! Так говорят все эти, из поселка! Они считают меня живым скопищем демонов, которое бродит среди них! Они думают, что я - грешник перед всеми богами сразу! А я говорил и буду говорить - я был лучшим в своём ремесле! Когда я служил погонщиком, в моих "караванах" был порядок - ни один раб не умер, каким бы тяжелым путь не был! Я начал с подмастерья в кузнице, где ковали кандалы, а дослужился до того, что сами утаны Юга доверяли мне в делах весьма деликатных!
- Очень интересно! Так какое же "деликатное дело" поручил тебе еще отец нынешнего утана Месдарского? Или ты ничего не помнишь?!
- Ну как же?! Всё, всё я помню! Думаю, чтобы добыть именно того, кого нужно - такое мог придумать какой-нибудь злобный маг, вздумавший проводить колдовские опыты над живыми людьми! Но мне-то приказ проследовать на север, на одну из наших тайных стоянок, принес посыльный Гильдии работорговцев Месдара. Может быть, тот самый маг обратился в нашу гильдию, а, может, он сам был работорговцем, я этого точно не знаю, однако мне и еще нескольким людям предложили весьма щедрую плату. Заказчик требовал, чтобы мы добыли мальчика, а лучше - двух, указанного возраста и обязательно с определенным характером. Видимо, всё задумывалось так, что мы будем ходить по поселениям, знакомиться с разными людьми и внимательно следить за подходящими детьми. Но мои товарищи сказали, что им не пристало заниматься похищениями, что они будут делать только то, чему они обучены и чем обычно зарабатывают себе на жизнь. В общем, эти упрямцы вынудили меня найти людей, знакомых с местностью, знающих тамошних обитателей и сведущих в таких делах.
- Ты нанял разбойников для похищения?
- А что мне-то прикажешь делать? Если заказчик не получит своё, меня закуют в цепи и продадут гребцом на вёсельные баржи, а моих людей подвергнут бичеванию! Но они-то могли на что-то надеяться, а мне на баржах - верная смерть!
- Что было дальше?
- Дальше? Ну, эти молодцы запросили долю, причём не малую, сославшись на то, что они будут работать не одни и им надо будет покрыть "накладные расходы", да и собственные хлопоты им тоже будут стоить довольно дорого. Дело-то еще в том, что местные работорговцев вовсе не приветствовали, а их лесных "помощников" - тем более! Так вот, эти ловкачи наняли, как я узнал позже, шарганов для исполнения самой грязной части всей работы. Шарганы захватили одного подходящего мальчика, на которого им указали. У них еще оказался юный шарган, но его позже перепродали на Север - он ведь нам не был нужен!
- Что же с мальчиком?
- Я сам ухаживал за ним всю дорогу, буквально не сводил с него глаз, пытаясь, насколько возможно, заменить ему заботу его родителей! Малыш оказался смышленый, думаю, именно поэтому колдунам он и занадобился. Когда прибыли сюда, нас встретили двое - один под серой дерюгой прятал богатые одеяния, а другой - местный маг и знахарь, Брехфус, что жил на другом конце поселка в своей хибаре. Того, первого я запомнил, потому что он сопровождал нас некоторое время на север, затем потерялся, а потом появился только когда надо было клеймить пойманных - это он "пометил" юного шаргана и моего Креедока.
- А это ещё кто такой?
- На языке моей далекой родины так называли детей того же возраста, что и мальчика, которого для меня добыли. Так вот, тот самый скрытный тип и его тоже клеймил той же меткой, что и шаргана. Здесь я столкнулся с ним еще раз. Была довольно промозглая погода, у меня страсть ныли ноги. Надо сказать, что случилось это примерно через неделю, после моего прибытия сюда с Севера. Я решил заглянуть к Брехфусу за какой-нибудь мазью. Его дверь оказалась не заперта. Я вошел и увидел, что у него в доме настоящий кавардак - везде расставлены склянки со всякой всячиной, книги и свитки лежат в беспорядке, где попало, некоторые открыты, а главное - люк в подвал распахнут и оттуда идет какой-то странный свет. Я слышал два голоса: один - Брехфуса, а другой - незнакомый. Оба бубнили какие-то непонятные слова, должно быть, читали магические заклинания. Я из любопытства решил краем глаза глянуть, что это они там делают. Вижу: посреди погреба стоит стол, на нем - мой бедный Креедок лежит почти голый, а двое магов в своих колпаках и балахонах возятся рядом с ним и что-то такое то и дело ему втирают в кожу. Глаза Креедока были какие-то мутные и, вообще, лежал он не то живой, не то мертвый. Тут вдруг незнакомец достал из какого-то ларца две округлых гладких штуковины из неизвестного мне металла, прочитал короткое заклинание и одновременно приложил их к вискам мальчика. Тот как закричит, точно его режут, и как будто проснулся, глаза наружу лезут и всё, понимаешь, смотрит на меня! Один раз так колдуны сделали, Креедок постепенно затих, они снова - он опять в крик! Хотели и еще раз, да я уже того не вынес. Вот, думаю, свиньи проклятые! Мало им колдовских фокусов, так они его еще и пытают! Сам не помню, как я по лестнице с табуретом в руке слетел, как того незнакомого мага по башке им навернул. Брехфуса - в зубы, он в угол отлетел. Я - нож из ножен, веревки перерезал, мальчонку - в рогожу да и опрометью оттуда! Уж и не знаю, должно быть нёсся я скорее рысака породистого! К себе в дом влетел, окна-двери позапирал-позатыкал, а сам с малышом - на чердак. Ту ночь никогда не забуду - на каждый шорох вздрагивал, всякого скрипа боялся, да всё за нож хватался, думал: кто придет - живым не дамся, а прежде малому кровь отворю, чтоб не мучился, если уж опять схватят! Под утро, всё же заснул, тьфу! А очухался, только когда двое стражников меня за ноги с чердака поволокли. Пришел в себя уже внизу, в комнате, на скамье лежу, по рукам и ногам "спеленатый", входная дверь выломана, в комнате - месдарские стражники и их старшой. Он-то мне и говорит, что-де неподалеку в доме на мага уважаемого из столицы напал кто-то ночью и прибил его насмерть - рядом табурет расколотый нашли. Местный же чародей сказать толком ничего не может - у него на затылке здоровенная шишка, а вместо зубов передних одно крошево осталось. Но, он, всё же, сумел стражникам как-то объяснить, что нападавший украл у них одну ценную вещь, доставленную издалека, и что, может быть, мне про это что-нибудь известно. Я ему говорю, что ничего знать не знаю, был вчера всё время дома неотлучно и всё тут. Он тогда велел дом сверху донизу обыскать, а пока солдаты возились с моим барахлом, вижу - на пороге Брехфус стоит, рожа опухшая, губы все в крови, тряпкой их прикрывает, а другая тряпка на голове намотана. Стоит молча, а глаза злые и хитрые, как у шакала пустынного, когда он мясо с бивака стянул!
Пошуровали они, значит, ничего так ценного и не нашли. Меня от скамьи отвязали да убрались себе вон! Я первым делом - на чердак. Пусто! Туда, сюда - пусто! Не иначе, думаю, этот змей Брехфус моего Креедока выкрал с помощью стражников, а уж потом эту комедию передо мной поломать решился, точно плясун из заезжего балагана, чтобы, значит, следы свои поганые замести. Видел я, как он старшине деньги давал - не иначе, за "работу" рассчитывался. Я за ним проследил недолго, так он вместе со стражей в Месдар поехал, да поехал-то не верхом, а на своей колымаге с матерчатым верхом. Что мне было делать?! Одному с дюжиной стражников никак не совладать, а еще этот упырь на своей телеге… Бросил я это дело, да с горя-то и запил недели на три!
К концу рассказа лицо шаргана побагровело, глаза налились кровью, под кожей на лице заходили желваки.
- Где, говоришь, сейчас живет этот ваш… знахарь?
- Э-э-э, нет, погоди кулаками махать-то! Этот маг не сам по себе такую гнусь совершил! У него, видать, в столице какой-то покровитель имелся - так просто, думаю, такие дела не делают! А потом - свернешь ты ему шею по горячке - так ничего и не узнаешь, если тебя судьба Креедока волнует. Ну, а если уж охота эту мразь проучить, так сделай это по-тихому, чтобы местные ни причем были, да за это бы беды ни за что, ни про что себе на головы не получи ли бы! А на месте дома Брехфуса нынче только чертополох да репейник растут - он, говорят, где-то у столичных стен новую хижину поставил, да снадобьями торгует!
- Ничего, старик, я аккуратно! - сказал шарган, вставая со скамьи. - А потолковать - так я теперь этого сам очень даже желаю! Что ж, спасибо, что правду поведал, а если нет - ты меня еще увидишь! Один раз!
- Нечего грозить! Я всё как было сказал, а верить или нет - дело твоё! - проворчал Рудай, провожая гостя до порога. Он видел, как шарган, вновь спрятавший лицо под шлемом, отвязал поводья, вскочил на свою мохнатую лошадь и умчался в клубах пыли.
- Да хранят тебя боги, сумасшедший шарган! Отомсти этим злодеям и за меня тоже! - проговорил Рудай, глядя со своего крыльца вслед уехавшему…
Северо-западные окрестности Месдара. Район построек у северо-западных ворот. На закате солнца.
… Брехфус был доволен. Еще бы! Сегодня в его лавку заходило много разодетых богатых господ из города, ему удалось много чего продать - мази от прыщей и болей в пояснице, снадобья для выведения и выращивания волос и прочие препараты. Если так пойдет и дальше, то уже через три, нет, через два дня он окончательно расплатиться с лекарем по зубной части, который изготовил и вставил ему два прекрасных нефритовых передних зуба. Правда, он с непривычки всё еще говорил с некоторым присвистыванием и никак не мог приспособиться к новому прикусу, дважды цапнув себя за язык. Но какие это мелочи! Брехфус несколько раз уже подходил к бронзовому зеркалу, что висело на стене его хижины, чтобы еще раз глянуть на обнову. Красота! Никто не мог бы и заподозрить, глядя на форму зубов и на то, как хорошо они сидели в деснах, что они были из твердого темно-зеленого камня, а не выросли сами по себе у мага во рту. Маг даже мечтал сменить вывеску над своим торговым заведением, назвав его например так: "Лечебные товары Брехфуса Нефритозубого". Однако, немного огорчало то, что главный казначей утана имел полный рот таких зубов, но говорил совершенно нормально. Брехфус себе в утешение думал, что, вообще-то, так и должно быть - каменные зубы для придворных должны быть самыми наилучшими, а уж остальным - как повезет! Но, с другой стороны, ведь не каждый лавочник может похвастаться тем, что нефрит есть у него прямо во рту!
Уже было то время, когда стражники на воротах трижды протрубили в трубы. Все, кто жил за стеной или хотел бы укрыться на ночь в самом городе, а главное - мог бы заплатить за вход, уже подались внутрь, завершив все свои дела в квартале Нового Северо-Западного форта. Эта местность носила такое своё название потому, что от внешнего мира её отделяла кирпичная стена почти в три десятка шагов толщиной и вполовину меньше по высоте, чем каменные стены Месдара. Это и другое такое же укрепление, возведенное напротив других ворот, было сооружено на средства садоводов и мелких торговцев, поселившихся между двумя стенами. Все эти хозяева считали невыгодным для себя отдавать в казну утана свои деньги только для того, чтобы с утра пораньше входить в столицу и разворачивать там свою мелкую торговлю. А потому они обосновывались на крохотных участках земли, которая была много дешевле столичной, и торговали тут же днем, запираясь на все засовы ночью, как захлопываются створки морских раковин. Разумеется, Месдару было выгодно, что любой враг, думающий осадить город со стороны суши, первым делом нападет на эти самостийные "предместья". Стража города, разумеется, до конца исполняла бы свой долг, но эти "кварталы" могли бы стать той малой жертвой, которую столица могла бы заплатить за то, чтобы уцелеть от полного разорения. Враг, утомленный осадой фортов, в конце концов, вынужден будет оказаться перед новой, более мощной преградой, а там, может статься, его боевой пыл иссякнет и он отступит не солоно хлебавши. Но внутри поселения его обитатели чувствовали себя довольно уверенно, если не сказать беспечно, потому что надеялись, что уж их-то стена выдержит любую осаду, а стражники, которых годами "прикармливали из рук", будут биться до конца. Заведение Брехфуса являлось предметом тайной и явной зависти его соседей, мелочных торговцев, и не случайно. Его дом-лавка стоял почти у самого рва, буквально в нескольких шагах от подъёмного моста, что считалось наивыгоднейшим местом, если помнить, что большая часть гостей в город попадала морем, а потом уже отправлялась в странствия по суше. Брехфус ничего не терял и в случае, если какой-либо караван подходил к воротам форта - места там было маловато, так что стража вынужденно оттесняла всех торговцев-новичков дальше, внутрь территории форта. Обычно купцы проводили своих животных ближе к подъёмному мосту, потому что недалеко от него находился большой колодец, служивший для питья и тушения пожаров.
Солнце уже почти полностью опустилось за горизонт. Маг совсем уже собрался выйти наружу, чтобы последний раз проверить все засовы и запоры на окнах и задней двери лавки, как вдруг услышал приближающийся тяжелый конский топот. Брехфус ни кого не ждал в этот час, поэтому он прежде всего посмотрел на внутренний запор: дверь он плотно закрыл еще когда входил в дом, так что всё было в порядке. Да, он не ошибся - шаги приблизились к стене его дома, а через минуту в его дверь настойчиво и с силой постучали. Брехфус насторожился - через оконца хижины он, к сожалению, ничего ясно не мог разглядеть, кроме темного силуэта. Он решил показать себя решительно настроенным хозяином и с чувством собственного достоинства спросил, стараясь правильно выговаривать все слова:
- Хвто там?!
- Я приехал из Северного Каваду по важному и срочному делу к господину Брехфусу! - прозвучал ответ басовитым хрипловатым голосом, которого маг не знал. Он решил открыть - может быть это опять какие-то придворные дела магов, с которыми он когда-то связался?
- Щсищас, щсищас открою! - приговаривал Брехфус, берясь отпирать дверь и всё больше распаляя своё любопытство. Как только он отбросил щеколду, дверь с силой отпихнула его внутрь помещения - незнакомец весьма бесцеремонно вломился в дом мага, даже не дожидаясь приглашения. На нем была южная одежда и легкие кожаные клепаные доспехи, а лицо и темя прикрывал легкий шлем.
- Шсто, шсто Вы делаете?! Как Вы шсмеете врыватша в дом к уващаемому граштанину Мешдара? А ну, убирайтешсь немедленно или Вас схватит страша и вышвырнет отшсюда в два шсщёта!!
Рослый незнакомец рывком снял шлем. Перед Брехфусом стоял шарган с мрачным выражением лица.
- Надо кое-что вспомнить, слизняк! Это видишь?!
Шарган одной рукой схватил мага за шиворот, а на другой руке показал ему красную отметину на запястье. Глаза Брехфуса поползли на лоб, волосы зашевелились на голове от страха, а рот открылся сам собой.
- Узнал, узнал я вижу! Ну, расскажи-ка мне подробно, куда ты девал того самого мальчика, с такой же меткой как у меня? И еще: кому я обязан многолетним рабством на Севере?! Говори! И говори правду, а не то… - шарган достал одной рукой из-за спины свой ужасный боевой топор.
- Ой, ой, поссщади меня!! Не погуби!! Я фссё, фссё рашскашу! - громко запричитал и захлюпал носом Брехфус, жалко упав на колени перед неожиданным гостем.
- Сядь на скамью, мерзавец, да говори яснее, что тогда произошло и кто в этом еще участвовал?
- Ы-ии-эх, когда именно?
- Когда твоего приятеля-колдуна убили табуреткой по голове! Что там у вас произошло и что случилось после этого?!
- Ну, как шсто? Мы поехали шо шстражниками в Мешсдар, чтобы доставить маленького ублюдхка магу Я…
- Что?! Что ты замялся? Как звали того мага?
- Ну, э… э… я поклялхшся этого никому не говорить дасхше под угросхой смерти!!
- Не беспокойся, это поправимо - смерть я тебе обеспечу, если сильно будешь напрашиваться и дальше! Ну, говори же!!
- Его жсвали мастер Яниарий! Это он всё придумал! Я тут ни пришчём!! - Брехфус снова захныкал и мелко затрясся.
- Прекрати ныть! Скажи лучше, что этому магу было надо и с чего всё началось. Ты ведь наверняка что-нибудь знаешь?!
Немного придя в себя, Брехфус продолжил:
- Я был лишь простым сзнахарем, когда ко мне приехал гонесц из Мешдара. Меня позвали посетить один дом с врашчебными цеслями, шсто меня удивило, потому шчсто в городе было много шсвоих лекарей. Из-за болшссой оплаты я согласился, к тому шса это было мне попутно. Я приехал и пошсшел в укасханный дом. На пороге меня вшстретили два охранника, накинулишь на меня, шскрутили и завязсали гласса. Потом я очшнулся в богатой большсой комнате, где были нешсколько… ик!… людей. Как шстало ясно потом, вшсе они - маги, и, как я заметил, у вшхех у них на шщеях болтались красные камесшки. Именно Яниарий и шсаговорил со мной первым. Он извинилхшя за не слисшком мягкое обрассщение, сославхшись на чрезвычшсайную вашсность и ссекретность дела, в которое эти могухшсественные маги хотели меня ввехсти. Яниарий шсказал, что для магии настали тяшсжелые времена - люди всё больше отворачиваютхся от древнего искуссхства, волсшебные предметы год от года теряют свою силу, медленно, но неотвратимо. Стало быть, все здравомысляхщие волсшебники, как наделенные особой силой, долшсны объединитхся, чтобы сообсшща диктовать свою волю правителям. Но, как он объяснил, для этого нухсшно добыть знания Древних и вдохнуть в них новую сшизнь. Для этой цели нушсхно особое существо, способное бесприкословно подчиняхться воле магов. Традиссхсионные приемы чсшерной магии, заметил он, шсдесь не годяхться - ни големы, ни зомби, ни прочая нешсшить здесь не годяться. Нам нучшен, сказал он, ребенок, мальтщик, достаточно взрослый, чтобы понимать речь и иметь способность учиться, и достаточно юный в тошсе время, чтобы из его незрелой духсши мошсно было бы слепить всё, что будет необходимо. Когда этот мальтщик станет взросхлым, его можно будет пусхтить на поиск того, что связано с древней магией. Разумеетхся, что для такой стхсели он еще с детхсства должен быть умен и пытлив, что надо будет поохсшрять в нем, пока он будет рохсти. Ну, а чтобы дело продвигалось побыстрее - не могут ше маги сшдать, пока он вырастет обычным путем - следует применить к его телу и расхшудку некоторые магические приёмы. Чтобы в последствии следить за ним и направлять в нухшную сторону один из магов, который щенат, станет его приемным отхсом - это будет ийзир Ахтем, что слухшит по особым поручениям при мешдарском дворе. Если нашш Ихшуший действительно найдет что либо стояхсщее, сказал маг Яниарий, тогда он запомнит такое место, а когда его путешехствие заверсхшиться и он вновь появитхсся в столице, мы примем от него это знание, чтобы воспользоватхсся им самим, но утаить от всех прочих. После ихследования Ищущим каждое магическое место будет уничтосшаться верными людьми, дабы, в консхе консхов, все магичесхкие знания и весшси пришли бы только в наши руки, сказал этот высхший маг. Он еще добавил, что я могу поучахствовать в этом грандиосхном замысхле, сулясшсем могучсшество и богатство. Я, конешхно, не мог возрашать против богатства или силы, но спросил, чем ше я могу им посхпособсстхвовать. Тогда Яниарий и его помошхник, Гнидл, стали объяснять мне, что нушхен человек, одновременно смысляхсший и в исскхусшхве лекарсхом и в магии. Они сказали, что в Мешдаре мошно сшышкать такого мастера, но все мешдарские лечахсшие маги приносили клятву утану, а поэтому рано или позхдно о затее Яниария станет известсхно во дворхсе, что крайне нехшелательно. Когда я дал согласие, мне снова завязали глаза и открыли их только в гостинихсе, где я и остановился.
Уже было то время, когда стражники на воротах трижды протрубили в трубы. Все, кто жил за стеной или хотел бы укрыться на ночь в самом городе, а главное - мог бы заплатить за вход, уже подались внутрь, завершив все свои дела в квартале Нового Северо-Западного форта. Эта местность носила такое своё название потому, что от внешнего мира её отделяла кирпичная стена почти в три десятка шагов толщиной и вполовину меньше по высоте, чем каменные стены Месдара. Это и другое такое же укрепление, возведенное напротив других ворот, было сооружено на средства садоводов и мелких торговцев, поселившихся между двумя стенами. Все эти хозяева считали невыгодным для себя отдавать в казну утана свои деньги только для того, чтобы с утра пораньше входить в столицу и разворачивать там свою мелкую торговлю. А потому они обосновывались на крохотных участках земли, которая была много дешевле столичной, и торговали тут же днем, запираясь на все засовы ночью, как захлопываются створки морских раковин. Разумеется, Месдару было выгодно, что любой враг, думающий осадить город со стороны суши, первым делом нападет на эти самостийные "предместья". Стража города, разумеется, до конца исполняла бы свой долг, но эти "кварталы" могли бы стать той малой жертвой, которую столица могла бы заплатить за то, чтобы уцелеть от полного разорения. Враг, утомленный осадой фортов, в конце концов, вынужден будет оказаться перед новой, более мощной преградой, а там, может статься, его боевой пыл иссякнет и он отступит не солоно хлебавши. Но внутри поселения его обитатели чувствовали себя довольно уверенно, если не сказать беспечно, потому что надеялись, что уж их-то стена выдержит любую осаду, а стражники, которых годами "прикармливали из рук", будут биться до конца. Заведение Брехфуса являлось предметом тайной и явной зависти его соседей, мелочных торговцев, и не случайно. Его дом-лавка стоял почти у самого рва, буквально в нескольких шагах от подъёмного моста, что считалось наивыгоднейшим местом, если помнить, что большая часть гостей в город попадала морем, а потом уже отправлялась в странствия по суше. Брехфус ничего не терял и в случае, если какой-либо караван подходил к воротам форта - места там было маловато, так что стража вынужденно оттесняла всех торговцев-новичков дальше, внутрь территории форта. Обычно купцы проводили своих животных ближе к подъёмному мосту, потому что недалеко от него находился большой колодец, служивший для питья и тушения пожаров.
Солнце уже почти полностью опустилось за горизонт. Маг совсем уже собрался выйти наружу, чтобы последний раз проверить все засовы и запоры на окнах и задней двери лавки, как вдруг услышал приближающийся тяжелый конский топот. Брехфус ни кого не ждал в этот час, поэтому он прежде всего посмотрел на внутренний запор: дверь он плотно закрыл еще когда входил в дом, так что всё было в порядке. Да, он не ошибся - шаги приблизились к стене его дома, а через минуту в его дверь настойчиво и с силой постучали. Брехфус насторожился - через оконца хижины он, к сожалению, ничего ясно не мог разглядеть, кроме темного силуэта. Он решил показать себя решительно настроенным хозяином и с чувством собственного достоинства спросил, стараясь правильно выговаривать все слова:
- Хвто там?!
- Я приехал из Северного Каваду по важному и срочному делу к господину Брехфусу! - прозвучал ответ басовитым хрипловатым голосом, которого маг не знал. Он решил открыть - может быть это опять какие-то придворные дела магов, с которыми он когда-то связался?
- Щсищас, щсищас открою! - приговаривал Брехфус, берясь отпирать дверь и всё больше распаляя своё любопытство. Как только он отбросил щеколду, дверь с силой отпихнула его внутрь помещения - незнакомец весьма бесцеремонно вломился в дом мага, даже не дожидаясь приглашения. На нем была южная одежда и легкие кожаные клепаные доспехи, а лицо и темя прикрывал легкий шлем.
- Шсто, шсто Вы делаете?! Как Вы шсмеете врыватша в дом к уващаемому граштанину Мешдара? А ну, убирайтешсь немедленно или Вас схватит страша и вышвырнет отшсюда в два шсщёта!!
Рослый незнакомец рывком снял шлем. Перед Брехфусом стоял шарган с мрачным выражением лица.
- Надо кое-что вспомнить, слизняк! Это видишь?!
Шарган одной рукой схватил мага за шиворот, а на другой руке показал ему красную отметину на запястье. Глаза Брехфуса поползли на лоб, волосы зашевелились на голове от страха, а рот открылся сам собой.
- Узнал, узнал я вижу! Ну, расскажи-ка мне подробно, куда ты девал того самого мальчика, с такой же меткой как у меня? И еще: кому я обязан многолетним рабством на Севере?! Говори! И говори правду, а не то… - шарган достал одной рукой из-за спины свой ужасный боевой топор.
- Ой, ой, поссщади меня!! Не погуби!! Я фссё, фссё рашскашу! - громко запричитал и захлюпал носом Брехфус, жалко упав на колени перед неожиданным гостем.
- Сядь на скамью, мерзавец, да говори яснее, что тогда произошло и кто в этом еще участвовал?
- Ы-ии-эх, когда именно?
- Когда твоего приятеля-колдуна убили табуреткой по голове! Что там у вас произошло и что случилось после этого?!
- Ну, как шсто? Мы поехали шо шстражниками в Мешсдар, чтобы доставить маленького ублюдхка магу Я…
- Что?! Что ты замялся? Как звали того мага?
- Ну, э… э… я поклялхшся этого никому не говорить дасхше под угросхой смерти!!
- Не беспокойся, это поправимо - смерть я тебе обеспечу, если сильно будешь напрашиваться и дальше! Ну, говори же!!
- Его жсвали мастер Яниарий! Это он всё придумал! Я тут ни пришчём!! - Брехфус снова захныкал и мелко затрясся.
- Прекрати ныть! Скажи лучше, что этому магу было надо и с чего всё началось. Ты ведь наверняка что-нибудь знаешь?!
Немного придя в себя, Брехфус продолжил:
- Я был лишь простым сзнахарем, когда ко мне приехал гонесц из Мешдара. Меня позвали посетить один дом с врашчебными цеслями, шсто меня удивило, потому шчсто в городе было много шсвоих лекарей. Из-за болшссой оплаты я согласился, к тому шса это было мне попутно. Я приехал и пошсшел в укасханный дом. На пороге меня вшстретили два охранника, накинулишь на меня, шскрутили и завязсали гласса. Потом я очшнулся в богатой большсой комнате, где были нешсколько… ик!… людей. Как шстало ясно потом, вшсе они - маги, и, как я заметил, у вшхех у них на шщеях болтались красные камесшки. Именно Яниарий и шсаговорил со мной первым. Он извинилхшя за не слисшком мягкое обрассщение, сославхшись на чрезвычшсайную вашсность и ссекретность дела, в которое эти могухшсественные маги хотели меня ввехсти. Яниарий шсказал, что для магии настали тяшсжелые времена - люди всё больше отворачиваютхся от древнего искуссхства, волсшебные предметы год от года теряют свою силу, медленно, но неотвратимо. Стало быть, все здравомысляхщие волсшебники, как наделенные особой силой, долшсны объединитхся, чтобы сообсшща диктовать свою волю правителям. Но, как он объяснил, для этого нухсшно добыть знания Древних и вдохнуть в них новую сшизнь. Для этой цели нушсхно особое существо, способное бесприкословно подчиняхться воле магов. Традиссхсионные приемы чсшерной магии, заметил он, шсдесь не годяхться - ни големы, ни зомби, ни прочая нешсшить здесь не годяться. Нам нучшен, сказал он, ребенок, мальтщик, достаточно взрослый, чтобы понимать речь и иметь способность учиться, и достаточно юный в тошсе время, чтобы из его незрелой духсши мошсно было бы слепить всё, что будет необходимо. Когда этот мальтщик станет взросхлым, его можно будет пусхтить на поиск того, что связано с древней магией. Разумеетхся, что для такой стхсели он еще с детхсства должен быть умен и пытлив, что надо будет поохсшрять в нем, пока он будет рохсти. Ну, а чтобы дело продвигалось побыстрее - не могут ше маги сшдать, пока он вырастет обычным путем - следует применить к его телу и расхшудку некоторые магические приёмы. Чтобы в последствии следить за ним и направлять в нухшную сторону один из магов, который щенат, станет его приемным отхсом - это будет ийзир Ахтем, что слухшит по особым поручениям при мешдарском дворе. Если нашш Ихшуший действительно найдет что либо стояхсщее, сказал маг Яниарий, тогда он запомнит такое место, а когда его путешехствие заверсхшиться и он вновь появитхсся в столице, мы примем от него это знание, чтобы воспользоватхсся им самим, но утаить от всех прочих. После ихследования Ищущим каждое магическое место будет уничтосшаться верными людьми, дабы, в консхе консхов, все магичесхкие знания и весшси пришли бы только в наши руки, сказал этот высхший маг. Он еще добавил, что я могу поучахствовать в этом грандиосхном замысхле, сулясшсем могучсшество и богатство. Я, конешхно, не мог возрашать против богатства или силы, но спросил, чем ше я могу им посхпособсстхвовать. Тогда Яниарий и его помошхник, Гнидл, стали объяснять мне, что нушхен человек, одновременно смысляхсший и в исскхусшхве лекарсхом и в магии. Они сказали, что в Мешдаре мошно сшышкать такого мастера, но все мешдарские лечахсшие маги приносили клятву утану, а поэтому рано или позхдно о затее Яниария станет известсхно во дворхсе, что крайне нехшелательно. Когда я дал согласие, мне снова завязали глаза и открыли их только в гостинихсе, где я и остановился.