Соловьев Георгий. Легенда Диких Земель

Соловьев Георгий Германович
 
Легенда Диких Земель

Предисловие.

   Представляя уважаемой читающей публике свою повесть, автор считает нужным предварительно внести некоторую ясность, дабы упредить непонимание или излишние вопросы. Итак, чем НЕ ЯВЛЯЕТСЯ или чего НЕТ в данном произведении:
   - здесь отсутствуют некоторые важные моменты и особенности, делающие текст более красивым. Усилия автора были больше направлены на описательную сторону дела, поскольку первоначально задумывался сценарий, а не простое повествование;
   - общий стиль предназначался для прочтения "детьми изрядного возраста", как писал классик;
   - здесь нет подробных психологических проработок персонажей, свойственных для настоящих произведений высокой литературы;
   - здесь нет подробных описаний или иллюстраций из истории, географии, политического или административного устройства и прочих вещей из выдуманного мира. Некоторые из них можно воспринять по ходу чтения, другие же являются недосказанными с тем умыслом, чтобы раскрыть их позже, в других рукописях, если на это будет воля читающей аудитории. Автор искренне считает, что в некоторых случаях читающий должен сам взять на себя труд создания определенных картин в своем воображении, что лучше восприятия уже готовых иллюстраций. Этот подход может быть изменен лишь через определенное время, если на то будут веские причины.
 
   Несмотря на все вышеперечисленное, автор надеется своим сочинением доставить немало приятных минут почтенной публике. Как знать, возможно, некоторые мысли, изложенные здесь, будут удостоены вполне серьезных размышлений…
 
   Георгий Соловьев.

Легенда Диких Земель.

   "… Совесть, благородство и достоинство -
   Вот оно, святое наше воинство…"

Булат Окуджава.

   "… Ох, ус эти скаски, ох уж эти сказацники…"

Из мультфильма "Падал прошлогодний снег".

   "…Инриитал этадра, ко-птира, велето затар. Аумэан. Инрия лучезарная, вселюбящая, благослови людей. Аминь…
   … Достопочтенный читающий, да будут твои дни долгими и полными добра и мудрости, сия рукопись, к которой приступаешь ты ныне, поведает тебе о жизни в краях Минаэладат-Лииавона, прозываемых в иных наречиях Дикими Землями. Здесь ты найдешь подлинное значение и смысл тех событий, что теперь принято считать лишь красивым сказанием. Я, брат Миродар, свидетельствую о том, чему был сам живым очевидцем или что стало мне ведомо из верных источников. Итак, желаю тебе, читающий, внимания ума и остроты сердца, как это и должно быть у каждого доброго человека…"

--

   … Порыв южного теплого ветра пробежал по макушкам деревьев соснового леса. Был полдень, когда из-за поворота, на прогалину, бывшую развилкой двух лесных дорог, вышел караван из трех тяжело нагруженных телег. Каждую подводу сопровождало, помимо возницы, по два человека, а впереди двигался проводник - высокий бородатый мужчина в грубой одежде из серой ткани, в длинном сером балахоне почти до пят. На ногах его были высокие кожаные сапоги. Из-за правого голенища чуть выглядывала рукоятка небольшого охотничьего ножа. На голове - такая же серая, широкополая поношенная шляпа. Проводник время от времени бросал пристальные взгляды на правый путь, терявшийся где-то на северо-западе в густоте темнохвойных зарослей.
   Вся запыленная процессия шла молча. Тягловые быки, казалось, дремали на ходу в этой летней жаре.
   Ближе к дорожному указателю, что на самой развилке, из придорожных кустов вышли двое незнакомцев, одетых в пошитые из звериных шкур куртки и штаны. Мужчина в сером балахоне поднял руку - возницы остановили свои телеги, остальные попутчики настороженно уставились на нежданную помеху. Один из незнакомцев встал возле куста на обочине, опершись на большую, небрежно вытесанную дубину с окованным медью набалдашником, другой сделал несколько шагов вперед, поигрывая ржавым шестопером на короткой рукоятке. Он презрительно ухмыльнулся сквозь всклокоченный ворс на своем лице и бросил проводнику каравана высокомерно:
   - Опять мы с тобой встретились, Мелдун, и опять ты тащишь за собой каких-то крестьян-оборванцев через мой лес!
   Тот, кого назвали Мелдуном, по-видимому, не слишком намеревался уступать столь наглому собеседнику.
   - А с каких это пор ты, Дубас, стал смотрителем в здешних краях? Или король вместо пеньковой повесил тебе на шею серебряную цепь государственного объездчика?
   - Плевал я на короля, королеву и весь их двор! Гони-ка мне денежки за проезд или мои друзья обломают тебе и всем остальным бока!
   - Чтобы Мелдун из Акрома испугался двух бездельников?! Я тебя знаю, собачий сын! Убирайся с дороги или получишь! - с этими словами проводник выхватил из-под балахона длинное кривое лезвие, напоминающее ятаган. Дубас прыгнул вперед и взмахнул шестопером. Второй разбойник, издав протяжный свист, одной рукой подхватил свое громоздкое оружие и тоже бросился на Мелдуна. Люди из каравана, казалось, были не из трусливых и, взявшись за топоры и ножи, накинулись на обидчиков. В этот момент справа и слева от дороги кусты зашевелились и оттуда с криками и ревом ринулась разбойничья шайка - с десяток таких же, как Дубас головорезов. Между повозок закипела драка. Мелдун, уворачиваясь от выпадов своего врага, изловчился и всадил свой страшный "ятаган" по самую рукоятку Дубасу под самое сердце. Издав торжествующий крик, проводник не заметил опасности, подстерегшей его сзади - дубина с медным набалдашником пала ему на темя. Он, сделав пол-оборота на месте, рухнул навзничь. Потеряв своего предводителя, крестьяне потеряли и весь запас боевого духа. С воплями "Спасайся, кто может! Помогите, грабят!" они бросились врассыпную. Один возчик нырнул под телегу и затаился там в надежде, что его не заметят, пока будут потрошить поклажу, собранную для ярмарки.
   Догонять крестьян бандитам скоро сделалось лень, они предпочли вернуться и взять свою добычу. В рыжую пыль, под колеса возов, полетели мешки, ящики и корзины. Бочонки с вином и пивом были тут же откупорены, и началась оргия пополам с грабежом. Быков распрягли самым "быстрым" способом - разрезав и испортив упряжь. Животные не стали дожидаться участи закуски на пиру под пиво и вино и все разбежались, кроме одного старого увальня, которого налетчики успели зарезать и начать разделывать.
   Сын мельника, Аспер Ангус, который и прятался под днищем одной из телег все это время ни жив, ни мертв от страха, сообразил, что не стоит покидать свое убежище по крайней мере до тех пор, пока члены шайки не "нагрузятся" так, что не смогут его преследовать или еще лучше - вообще стоять на ногах. Климкентская ярмарка, по слухам, обещала быть богатой в этом году, так что "горючего" в разграбляемом багаже было много.
   Негодяи уже начали разводить костер для будущего жаркого, когда один из них привлек внимание товарищей своими криками, указывая куда-то на северо-восток, в небо над лесом. И тут вдруг грозная черная тень, тяжелая, как туча, навалилась сверху и подмяла под себя людей, копошащихся на дороге. Удивление быстро переросло в ужас, сопровождаемый истошными криками: "Дракон!! Дракон!!".

- -

   "…Как мысли черные к тебе придут,
   Откупори шампанского бутылку,
   Иль перечти "Женитьбу Фигаро"…"

- А.С. Пушкин.

   Постепенно туман у подножий Западных гор стал рассеиваться. Тропа, в которую в этих пустынных местах превратилась торная королевская дорога, плавно змеилась между зеленых холмов, покрытых редколесьем. Эйрик почти отпустил поводья и его верный Грач, вороной трехлеток-иноходец, сам прокладывал путь по низкой траве с изредка попадающимися цветами. Простор, восходящее солнце, утреннее пение птиц в кустарнике, - все это не могло отвлечь молодого человека, едущего верхом, от глубокого, сосредоточенного размышления - мысленно он был далеко от этих мест.
   "… Замок Текван… Тот самый солнечный день, когда проводили турнир в честь праздника весны под эгидой принца-наместника… Барон Ферэнс, мой дальний и единственный родственник на всем белом свете… Теплые, нескрываемо теплые взгляды его приемной дочери Мирии, будущей баронессы де Ферэнс… Барон мне сочувствует, и в этот раз помог деньгами, чтобы я смог добраться до замка и все-таки показать себя на турнире… Овации публики…А потом был этот страшный удар герцога Керга, когда мой щит разлетелся в щепки под его копьем… Схватка была неравной - пеший с мечом против конного рыцаря… Я сделал все, что можно сделать для чести, но надо было сделать еще больше!…
   … А еще позже - этот разговор в главном зале Теквана. Принц Грегор, его тонкое, бледное лицо, ухмыляющееся в черные усы, и его холодные, злые, презрительные глаза… Долг обязывает рыцаря верно служить своему сюзерену, но слова обидного прозвища - "Эйрик-Неудачник", брошенные даже из его уст, взывают к отмщению!… Он приказал отправляться в эти земли и навести здесь порядок, чтобы подданные не имели повода для бунта.
   "Видишь ли, благородный рыцарь, по закону о наследовании мой отец, король Лэндрийский, не дает мне права, как и моим братьям, создавать собственную армию, поэтому я призвал в этот замок всех желающих послужить мечом моим и, разумеется, королевским интересам. Лично тебе предстоит отправляться вот в эту область, - принц ткнул указательным пальцем в старинную земельную карту, развернутую на столе. - Так вот, любыми путями и любыми средствами ты должен восстановить порядок и спокойствие в этом крае. Если ты наберешь отряд единомышленников себе в помощь, я не вправе помогать вам, однако я вручаю тебе настоящую бумагу, - он подал свиток, скрепленный сургучной печатью, - которая дает тебе возможность действовать от имени короля и от моего имени. Надеюсь, вам повезет - все-таки! - и ты оправдаешь мое доверие. Что касается вознаграждения - моя казна почти пуста, но все трофеи, добытые вами праведным способом, будут безраздельно ваши! А теперь я тебя более не задерживаю. Отправляйся немедленно!"
   Эйрик, как человек не глупый, все же не мог понять, что стоит за таким поручением. Но, в конце концов, он отбросил свои раздумья и переключил внимание на проселок, с которым теперь пересеклась тропа, по которой и выступал его Грач. Вдалеке, слева, почти у самого горизонта, виднелся дорожный указатель. Рыцарь пришпорил коня, повернул и поскакал вперед, находясь в нетерпеливом любопытстве. Когда столб, наконец, приблизился к его глазам, он увидел надпись, вырезанную на потемневшей перекладине: "Пост Ур-Кам". Обычно, посты ставились как небольшие укрепленные поселения на самых границах государства. Но Ур-Кам был явно далек от ближайшего рубежа, нуждавшегося в защите. Можно было предположить, что это поселение, действительно было когда-то форпостом или сторожевой заставой, но за давностью лет успело стать маловажным захолустьем.
   Меж тем окружающий пейзаж изменился. Холмы справа и слева от дороги были покрыты темнохвойным молодым лесом, который бывает на подступах к предгорьям. Чем дальше шел путь в сторону указанного местечка, тем плотнее обступали его кусты и деревья. И вот заросли прекратились, колея выпрямилась, и открылся вид на довольно широкую предгорную равнину, ограниченную слева крутыми серыми скалами, постепенно, к северо-западу, переходящими в горный хребет, покрытый разнотравьем, а справа - стеной еще более густого леса. Окончание дороги можно было разглядеть на утоптанной площадке возле ворот, закрывавших вход в деревянную крепость со стенами из высокого частокола, над которым в некоторых местах виднелись сторожевые вышки. Поселение, оказавшееся внутри форта, располагалось, в основном, вдоль естественной каменной стены из тех же скал.
   Перед площадкой, справа от дороги, на небольшом возвышении из каменных тесаных блоков стоял колодезный сруб. Вообще, все это место производило впечатление неспешной сельской жизни. Огороды и поля раскинулись, начиная от самых стен и почти на всю долину, перемежаемые кое-где каменными невысокими заборами и линейками живой изгороди; сараи и небольшие загоны для скота находились, очевидно, в тех местах, где их хозяевам заблагорассудилось их поставить. На вышках и на стенах стражи не было видно, стоявшая кругом праздная тишина лишь изредка прерывалась пением петуха или шумом другой домашней живности. Судя по внешнему виду, укрепления крепости давно не ремонтировались в силу того, что местные обитатели не ждут приближения какой-либо крупной опасности.
   В одной створке ворот было приоткрыто наблюдательное окошко. Эйрик подъехал к ним и просунул свою русоволосую голову в это отверстие. По ту сторону, слева от ворот располагалась сторожевая будка, из которой торчали два сапога, и доносился приглушенный здоровый храп. Тут же стояла видавшая виды алебарда с королевским гербом на широком лезвии.
   Эйрик постучал. Через некоторое время из будки, кряхтя, показался пожилой стражник с седой головой и длинными обвисшими седыми усами. Он прихватил из будки, а затем приставил к воротам небольшую трехступенчатую приступку, взобрался на нее, уставившись на незваного гостя, долго моргал, а потом спросил удивленно:
   - Ну?
   - Я рыцарь Эйрик, прибыл сюда с важным поручением от его высочества принца Грегора. Вот его свиток с печатью!
   - Что ж, хм, раз так, я впущу Вас!
   Оконце закрылось, правая створка ворот со скрипом двинулась. Во внутреннем дворе, помимо сторожевой будки и караульного помещения, были казармы, конюшни, два барака, служившие складами, посередине - небольшой плац.
   - Скажи-ка, приятель, могу я поговорить с кем-нибудь из начальства?
   - Хм, ну, гарнизон весь находится по домам. Казармы закрыты. Лейтенант королевской стражи Брак, чтоб ему, пропойце, сбежал еще два года тому назад, прихватив гарнизонную казну. Сейчас все стражники подчиняются напрямую бургомистру. Его дом - на главной площади, в Нижнем Городе.
   - Как мне туда проехать?
   - Придется Вам, рыцарь, ну, это…, пойти за мной - я здесь сегодня сторож - открою для Вас ворота в Нижний Город! От них сразу ведет мост через поток Восемь Струй, дальше - яблоневые сады, а там и город. Из него только один выход - в сторону Западных гор, здесь это зовут Ярмарочными воротами.
   - А где можно дать отдых себе и коню?
   - Ну, это Вам надо пройти до харчевни "Пьяный вепрь". Хе, местные острословы говорят, что деревянная свинья над ее входом - это портрет хозяина!
   - Он, должно быть, слишком жаден?
   - Ну, Вы угадали, рыцарь! Так что когда будете говорить с ним, становясь на постой, не спешите расставаться с деньгами - его лучше печь на медленном огне!
   - Это как?
   - Сами увидите, как его поросячьи глазки забегают, когда зазвенит серебро! Если имеете тугой кошель, как бы невзначай покажите ему его, но каждый раз торгуйтесь - он жаден, но не глуп, а нынче большая ярмарка уже кончилась, посетителей и гостей, кроме гуртовщиков и торговцев лесом, здесь почти не бывает!
   - А что слышно о гостях незваных и нежелательных?
   Сторож помрачнел и насупился:
   - Ну, мое, это, дело маленькое! Хотите знать больше - ступайте к бургомистру!
   Проводив Эйрика, стражник закрыл за ним ворота в крепость. Действительно, на другую сторону бурного потока был перекинут узкий каменный мост.
   Сезон сбора урожая в этих местах, очевидно, уже давно завершился, поэтому в садах никто не работал. Все яблони выглядели очень ухоженными, с побеленными стволами и подпорками у особо тяжелых ветвей. Дальше, за садами, возвышались двух-, трехэтажные дома городской знати - зажиточных мастеров-ремесленников и купцов. Тут же, в первых этажах, располагались лавки с разнообразными товарами - если судить по их вывескам. Впрочем, "зажиточный" квартал состоял всего из десятка домов, остальные жилища выглядели куда более скромно. Дома местных богатеев окружали собой овальную главную площадь, на одном из концов которой стоял дом самого бургомистра. Это строение было хорошо отделано и имело некоторые лепные украшения, - все, дабы затмить остальные владения своей роскошью и изяществом.
   Был уже полдень, время обеденное. Двери лавок и мастерских были приоткрыты, оттуда доносились запахи еды и горящих очагов. На улицах время от времени появлялись люди, мужчины и женщины, несущие корзинки со съестными припасами в свои жилища, магазины или мастерские, - на одиноко едущего путешественника никто не обращал особого внимания.
   Возле порога дома бургомистра (он же - здание суда) Эйрик увидел коновязь, возле которой и остановился. После его стука отворил дворецкий важного вида, оглядел пришельца с головы до ног и спросил:
   - Чем могу служить? Что Вам угодно?
   - У меня письмо вашему бургомистру от принца Грегора! Я - рыцарь Эйрик, посланец принца!
   - Извольте подождать в этой комнате, я доложу о Вас его превосходительству!
   Через несколько минут в эту небольшую залу по лестнице со второго этажа спустился полноватый господин, на вид - старше сорока лет, с короткой остроконечной бородкой и усами на округлом лице. Он был одет в расшитый золотом камзол, на начищенных до блеска черных башмаках с высокими, толстыми каблуками виднелись серебряные пряжки. На одной из ступенек он чуть задержался, с любопытством разглядывая посетителя. Когда он спустился в залу, Эйрик, учтиво поклонившись, представился и отдал бургомистру свиток с сургучной печатью. Быстро прочтя его, градоначальник спросил:
   - Итак, сударь, что именно Вы собираетесь делать?
   - Во-первых, Ваше превосходительство, я хочу больше узнать о здешних делах, разведать местность и прочее. Во-вторых, надеюсь, что мне не придется всем заниматься самому и мне удастся найти себе здесь компаньонов для путешествий. И, в-третьих, я бы рассчитывал, если возможно, на Вашу помощь!
   - Не хочу излишне огорчать Вас, рыцарь, но из-за скудости средств в городской казне я не могу никого нанять для службы городу! Расплата даже с имеющимися стражниками происходит раз в год, после большой ярмарки, когда мы собираем самые большие налоги. Кроме того, городской гарнизон нужен здесь, для защиты имущества и земли горожан. Мне бы очень хотелось чем-либо Вам помочь, но, право, не знаю, чем именно!
   - Что же, тогда просветите меня по поводу того, что здесь происходило необычного или странного в последнее время!
   - Вообще-то, здесь, у нас, довольно тихая местность! Так, разве что разбойники изредка пошаливают на королевской дороге да на проселках. Ну, там, в лесах, знаете ли, говорят, всякая живность шевелится, но опять же - очень редко, очень редко! - для пущей убедительности бургомистр поднял вверх указательный палец правой руки. "Да, - подумал Эйрик, - этот градоначальник либо что-то скрывает, либо он - настоящий мошенник, либо… Главный казначей принца говорил, что королевские пошлины отсюда давно не поступали, между тем местные сборщики податей прислали сообщение, что все налоги собирают исправно. А еще - этот сторож в крепости как-то странно замолчал! Да, надо будет разбираться самостоятельно!".
   - Ах, да! - бургомистр ударил себя ладонью по лбу, - Чуть не забыл совсем! Я все-таки Вам помогу! Возьмите-ка вот это! - он протянул Эйрику половинку королевской серебряной монеты, которая висела на тесемке, продетой через маленькое отверстие. - Это будет знаком для местных торговцев и служащих мне людей, что Вы - под моим покровительством, и все, кто имеет такой же знак у себя на шее, будут способствовать Вам, чем только смогут.
   - Отлично, благодарю Вас, Ваше превосходительство! - Эйрик, слегка поклонившись, вышел.
   После того, как входная дверь закрылась, бургомистр стоял неподвижно посреди залы, заложив обе руки за спину и о чем-то размышляя. Постояв так недолго, он встряхнул головой, повернулся и несколько игриво взбежал по лестнице наверх. Пройдя вперед, и, оказавшись напротив дубовой двери в другую комнату, он постучал и весело позвал:
   - Меатис, дорогая, у меня хорошие новости!
   Дверь отворилась и на пороге показалась полноватая дама в богатом бархатном платье, с обрюзгшим лицом и недовольно скривленными губами.
   - Я все слышала! Что ты еще придумал, Селдерик?
   - Этот молодой дурень сослужит нам хорошую службу, дорогая! Денег я ему не платил, так что у нас есть возможность загрести жар чужими руками, нисколько не потратившись!
   - Ну, старый пройдоха, выкладывай!
   - Давай-ка лучше пройдем внутрь и я тебе все объясню - в таких делах нельзя доверять даже голым стенам!
   Дубовая дверь быстро закрылась.

- -

   "Нициво не понимаю!"

Из мультфильма "Падал прошлогодний снег".

   Колокол в башенных часах над домом бургомистра ударил четыре раза, когда Эйрик, показав "жетон" хозяину харчевни "Пьяный вепрь", присел за угловой стол. В этот момент в харчевне было пустовато, за исключением небольшой компании, сидевшей в противоположном конце зала под низким потолком. Скорняк, его помощник, лесоруб и крестьянин, возвращавшийся с поля и потому оставивший деревянные вилы у порога заведения воткнутыми в землю, потягивали из больших глиняных кружек пиво местной варки и разговаривали между собой вполголоса. Служанка, в сером платье, белом переднике и чепце, вытирала стол, только что покинутый посетителем. Хозяин был не слишком разговорчив, поэтому, поднеся Эйрику две кружки холодного пива и тарелку с ломтями хлеба и солониной, ушел за свою стойку, идущую вдоль широкой стены дома.
   Две бочки с кранами, посудные полки, широкий камин, служивший одновременно очагом для жарки мяса и имевший приспособления для вертелов, да небольшая кухня в соседней комнате - таково было устройство всего хозяйства харчевни "Пьяный вепрь". Не слишком роскошно, но и далеко не бедно. Света из окон было достаточно, чтобы не пронести кружку мимо рта, хотя по масштабам строения эти окошки могли бы быть и побольше. И как это иногда случается в подобных ситуациях, степенное течение времени под треск поленьев в очаге и бормотание выпивающих горожан было внезапно нарушено резким звуком. Это входная дверь взвизгнула своими петлями под действием чьей-то торопливой руки. На середину помещения вышел, почти выбежал, человек, внешним видом напоминавший какого-нибудь бродягу или горького пьяницу, промотавшего все, кроме последних нательных лохмотьев. Вошедший оглядел всех присутствующих и взмолился, обращаясь к хозяину:
   - Ради всего святого, не дайте мне умереть от голода и жажды!…
   - Кто ты такой, оборванец, чтобы я стал тебя бесплатно потчевать?
   - Ах, сударь, я две недели скитался по этому проклятому лесу, пока, наконец, не вышел на королевскую дорогу! Меня и моих спутников ограбили по пути на большую климкентскую ярмарку, но главный ужас заключается еще не в этом…
   - Что случилось? Что ты видел? - скорняк и лесоруб вмешались в разговор.
   - Я все расскажу, если меня здесь покормят и дадут хотя бы стакан воды!
   Эйрик встал из-за стола и громко обратился к хозяину:
   - Вот, возьми-ка, любезный, я заплачу за этого беднягу! Ему, видать, действительно досталось в переделке. Было бы разумно выслушать его, по крайней мере!
   С недовольным видом кабатчик принял серебряную монету и принес из-за стойки тарелку вчерашних вареных бобов и бутылку дешевого кислого вина. Скиталец сел, рухнул на скамью возле одного из столов и набросился на еду. Когда он немного пришел в себя, отдышался, то заговорил боязливо, как будто враги, преследовавшие его, сидят за соседним столом, а компания слушающих уже ничем не может ему помочь - в глубине его глаз гнездился животный страх от пережитого.
   - Меня зовут Аспер, я сын мельника Фикота Ангуса из Вангрии. Отец послал меня идти вместе с возом муки на ярмарку в Климкент, благо идти одному мне бы не пришлось, потому что некоторые из наших туда тоже собирались везти кое-что из своего урожая, да еще пиво и вино, какое уже доспело. Вышли, значит, засветло. Три дня в пути были - все спокойно! На четвертый день вышли на развилку, потом оставалось лишь свернуть, да и через день были бы уже на месте, как раз к открытию торжища. Так тут вдруг банда из лесу выскочила. Проводника как убили, так наши наутек пустились, а я сам местность плохо знаю, вот и растерялся. Потом шмыгнул под телегу, схоронился там и жду, когда можно будет от грабителей сбежать. А тут вдруг они заорали: "Дракон! Дракон!" Ну, думаю, час от часу не легче! И тут вдруг сверху прямо на дорогу эта тварь как бухнется - огромный, крылья черные, из пасти огонь вырывается, из ноздрей дым с искрами, глаза тоже огнями сверкают! Шайка, понятное дело, кто в лес, а кто под возами попрятался. Двое за одним из возов скрылись, так он их учуял, да как огненным шаром в них плюнет - ба-бах! - телега - в щепки, а от тех двоих разбойников только жареные подметки остались. Один бандит в лес хотел проскочить позади дракона, авось тот не заметит. Но дракон и его учуял да как ему хвостом поднаддаст - негодяй вверх тормашками полетел прямо на сосну, а там сухая ветка обломана была, так на этот остряк разбойника так прямо и насадило! А я лежу, с землей обнявшись, и все думаю, что сейчас мне и конец! Но слышу - дракон мимо по земле топает, потом повернул в мою сторону, телега перевернулась, а я мертвым прикинулся. Он, значит, постоял, воздуху потянул, да потом, слышу, сам себе говорит: "Этот мертв!". Потом он в сторону отошел. Слышу, ветер поднялся и трава зашуршала - дракон, должно быть, взлетел. Как только свист от крыльев стих, я - на ноги, и опрометью да в самую чащу! Как, сколько так бежал, - ничего не помню! Когда на какой-то поляне остановился, гляжу, - одежда изодралась о ветки, руки исцарапаны, лицо все горит, как его исхлестало. Ну, тут уж дух перевел, стал соображать, что дальше делать. Вспомнил, что бабушка у меня откуда-то из этих мест как раз родом была, так говорила, что главное тропу пешую найти, а там уж как-нибудь до проселка с указателями доберешься, а оттуда и на королевскую дорогу. Вот так я и стал путь-дорогу в лесу отыскивать. Кое-как досюда добрался, почти под самый частокол вышел. Ладно еще, что у Ярмарочных ворот стражник надо мной сжалился да сюда пропустил…