Тарасов Виктор. Повести и рассказы (-)

   Вдалеке зарокотала машина. Мощный мотор - наверное, кадиллак. Старик уставился в свой бинокль: - Это он! Вставай. Пора тебе отработать деньги.
   Я встал и раздвинул мокрые кусты, положил обрез на траву. Низкую долину уже укрывал вечерний туман. Он лежал слоями над болотами, медленными волнами перекатывался через автостраду, которая, как тускло блестевшее лезвие, разрезала сумрак. Тени одиноких деревьев плыли, оторванные туманом от земли.
   Где-то редко и тоскливо кричала ночная птица. "Что за одинокая, проклятая богом душа блуждает и жалуется в этой пустыне?" - подумал я, и меня стала бить нервная дрожь. Я суеверен, потому что родом из маленькой деревушки. А где-то далеко жил и двигался свет, ровно гудел мотор.
   - Я его по звуку узнаю,- сообщил старик, не отрываясь от бинокля.Возьми его на мушKy, ДРУГ, и думай о том, как ты его пристрелишь. Ты знаешь, как это делается?
   Да, я знал. Первый заряд в водителя, второй - в бензобак. И машина, горя, как факел, и кувыркаясь, летит в кювет. Я это все очень живо представил.
   Машина вырвалась из-за поворота и грозно взмахнула в тумане огненными мечами горящих фар. Потом вдруг остановилась. Из нее вышел человек и стал всматриваться в придорожные кусты. Мне неудержимо захотелось присесть.
   - Я же говорил: он нас почует!
   - Молчи, друг, целься в него.
   - Целься? Хорошенькое дело! До него километра два, а дробовик бьет, самое лучшее, на сто шагов. Как будто вы этого не знаете.
   - Целься, юноша. Думай о том, как ты его прикончишь.
   Я подумал о том, что старика посадят в сумасшедший дом, а меня - в тюрьму. Мне очень живо представилось: как уголовники будут издеваться надо мной за то, что выбрал в шефы психа, а невеста бросит меня.
   Постояв, человек сел в машину, и она тронулась дальше, а потом вдруг... исчезла. Я протер глаза.
   - Свернул на проселочную,- объяснил Авирк.
   И я увидел, как в низине, под слоем тумана движется желтое пятно фар, шум мотора звучал приглушенно.
   - Я же говорил...
   - Молчи, не мешай, думай о том, как ты его прикончишь.
   Я подумал о том, что стрелять, похоже, не придется, и мне стало веселее.
   Вдруг в долине, где только что ворочался свет фар, возник, вспучился и, разорвав туман, всплыл грязно-красный шар взрыва. На мгновение высветив малиновым светом пласты тумана, он потускнел, лопнул и погас, оставив черное облако. Земля испуганно ахнула и замерла. Грешные души содрогнулись в ночи.
   - Взорвался,- захихикал старикан, садясь на дно.- Наехал на мину и взорвался.
   Потрясенный, я смотрел туда, где из разорванного тумана, как кратера, вырывались красные языки горящего бензина.
   - Понял теперь? Убедился? Они сильны, но не всемогущи. Их мышление конформистов примитивно. Он попал в простейшую ловушку.
   Почувствовав засаду, остановился на перекрестке. Оттуда до нас и до мины, которую я заложил на проселочной дороге, одинаковое расстояние. По времени для него две угрозы совпадали, но наша была сильнее. "Временщики" лучше чувствуют опасность, исходящую от людей, чем от вещей. Конечно, он не знал, что именно мы сидим в засаде, но импульс тревоги, исходящий от нас, был так силен, что он решил добраться до своей дачи по проселочной дороге, где его ждала мина. Она-то не думала, как ты!
   - Ну и ну, профессор! Уважаю,- только и сказал я.
   Нам пришлось ждать, пока огонь, пожиравший машину, погаснет. Затем, по требованию босса, мы пробирались к ней по болотистой долине, чтобы не попасться на глаза случайному водителю. Когда, мокрые до макушки и ободранные, мы выбрались на проселочную дорогу, было уже темно. Шеф осветил машину фонариком. Обугленная и исковерканная, она лежала вверх колесами, ее дно было разворочено. Обгоревшее железо уже остыло. Профессор осветил кабину. Она была пуста.
   Мы долго обшаривали остов машины изнутри, потом лазили вокруг по кустам. От Петрова не осталось никаких следов. Профессор был озадачен и бормотал себе под нос: - Его не могло разорвать в пыль или отбросить на милю. Он не мог сгореть дотла...
   Что-то должно от него остаться... Я должен убедиться...
   Мы возились долго. Потом, когда восток стал светлеть, от поисков пришлось отказаться.
   Мы вернулись к машине, которую я угнал для "дела", она была спрятана поблизости. Босс был подавлен и молчал. Мне тоже было не до разговоров из-за усталости и голода.
   Когда мы расставались в городе на пустыре, он сказал мне:
   - Меня не ищи, а звони вот по этому телефону каждый второй день недели.
   Я внимательно посмотрел ему в глаза, беря листок с номером. Надеюсь, он понимает, что если не заплатит, то я буду иметь моральное право воспользоваться дробовиком? По тому, как он заморгал, я догадался, что понимает.
   Когда на следующий день я цозвонил ему, никто не подошел к телефону. А вечерние газеты сообщили о таинственном исчезновении видного ученого, профессора, директора университета и т. д. тов. Петрова Н. С. Найдена его взорванная машина. По мнению экспертов, в момент взрыва Петрова Н. С. в машине не было, она была пуста. Полиция полагает, что тов. директор был похищен, а машину взорвали потом, чтобы пустить следствие по ложному пути и т. д. и т. п. Я не стал читать дальше и звонил профессору по несколько раз в день.
   Дальше - больше. Стали исчезать видные ученые, политики, а проклятый старикашка не поднимал трубку целую неделю. Наконец, когда я уже собирался откопать и почистить дробовик, я услышал в трубке знакомый носовой голос:
   - Это ты, юноша? Поздравляю. Полная победа!
   - Какая победа? - не понял я.- Как с моими деньгами, босс?
   - Они у меня, приезжай хоть сейчас! Я хотел сказать, что они бегут, как крысы. Понимаешь? Один за другим. Мы с тобой их спугнули.
   - А разве вы их не...?
   - Нет, я их не трогал. Они сами чуют, что спокойная жизнь для них закончилась. Повальное бегство! Мы с тобой подтолкнули лавину.
   - Куда же они бегут?
   - Не знаю. На небо, в прошлое, в будущее. Ясно, что настоящее их больше не устраивает. Главное, что нашлись смелые люди, вставшие у них на пути.
   - Люди? Вы сказали: люди? - У меня все перевернулось внутри от подозрения.
   - Ну да. Люди - мы с тобой,- бодро отвечал профессор.- Когда тебя ждать?
   - Ровно через час,- ответил я и опустил трубку.
   А через полчаса я, получив деньги, сидел в кузове случайного грузовика и удалялся от города, от босса с его борьбой за прогресс со скоростью сто километров в час.
   "Вставать на пути" ассоциации "временщиков" мне не хотелось. Во мне, видите ли, тоже проснулось это самое предчувствие.
   А через месяц я случайно прочитал на последней полосе: "Последнее из серии таинственных исчезновений. Пропал без всяких следов известный в прошлом ученый, профессор Авирк. Пропавший вел в последнее время бродяжнический образ жизни и т. д." Мне стало жаль старика. Я был. наверное, единственным, кто пожалел его.
   Да, а потом "временщики" вернулись, все до единого. Это была шутка с их стороны или демонстрация, сейчас все они благоденствуют.
   Один Авирк не вернулся.
   Прошло время, я живу в другом городе, женился, работаю в конторе. В чужие дела не лезу и вообще стал порядочным. Научился избегать неприятности, у меня на них - чутье.
   Вот только объявились вдруг застойные годы, а потом экономический кризис,-.черт бы его взял,- и инфляция съела все деньги, заработанные непосильным трудом наемного убийцы.
   И откуда что взялось?
   Четвертый порог
   1
   - Проверь-ка еще раз маяк-ответчик,сказал Бон, и я нажал на кнопку. Огонек на пульте ожил и замерцал.- Порядок! И, ради всего святого, когда его включишь, постарайся быть на гребне, а не в трещине. Иначе я тебя в этом хаосе не найду!
   Я молчал, не спеша проверяя лучемет и нехитрый охотничий набор, потом обернулся к нему: - Попробуй не найди, тогда я тебя и на орбите из этой штуки достану! - И покрутил лучеметом у него перед носом.
   - Ладно-ладно,- пробурчал он с кислым видом.- Выметайся, и ровно через два часа - здесь, на этом самом месте. Понял?
   Я закрыл гермошлем и вышел через буферный лифт из ракеты. Сделал несколько шагов и оглянулся. Бон, освещенный, как рыба в аквариуме, из-под прозрачного колпака подавал мне знаки, чтобы я отошел подальше.
   Я пробежал сотню метров и спрыгнул в какуюто траншею. Тут же все вокруг залил зеленый свет от заработавших ионных двигателей и в наушниках затрещало. Я выключил рацию.
   Когда я поднялся из траншеи, ракета Бона была уже желтым пятнышком в коричневом небе Цереры. Я осмотрелся, картина была мрачноватой, в красно-черных тонах. Местное солнце красного цвета било.от горизонта прямо в глаза, великое множество хлама под ногами и йдобавок пониженная тяжесть мешали передвижению.
   ...А все началось недели две назад, когда мы сидели с Боном у меня в каюте и отмечали конец рейса.
   - Хорошо бы отдохнуть сейчас... встряхнуться,- сказал Бон, я кивнул в знак согласия - после тяжелого рейса мысль об отдыхе одолевала всех.
   - Ты говорил, Степной Волк, что у тебя в роду были охотники?
   Я снова кивнул, хотя и не помнил, чтобы это говорил.
   - А не хотел бы ты поохотиться?
   Я снова кивнул, но заметил, что мой лоб в опасной близости от тарелки и вскинул голову: - Как поохотиться?
   - Как предки. Пиф-паф!
   - Шутишь! Все оставшиеся животные взяты под персональную охрану.
   - А внеземные?
   - Ха! Общество охраны внеземных культур, забыл? Подстрелишь птичку, а она окажется разумной! Вот тебе и каторга...
   - Постой, а если на эту птичку вердикт еще не распространяется?
   - Быть такого не может!
   - Ну, скажем, открыли недавно, а бюрократическая машина еще не сработала, именного вердикта еще нет...
   - Но вердикт имеет обратную силу. Мы нащелкаем их там сколько душе угодно, а потом нас накроет инспекция с новым вердиктом в руках... Нет!
   - Постой! Да там просто роботы, колония старых роботов. Поэтому так и тянут с вердиктом, не знают, куда их отнести, к какому параграфу. Понял, Степной Волк?
   - Это другое дело. А где это?
   - Церера, планета-свалка, слышал?
   - Знаю, что там ремонтно-сборочные станции Сектора Б. А почему свалка?
   - Станции там известные, не одну сотню лет насчитывают. Но они - на орбите, понимаешь? Хламу после ремонта всегда остается много, при подлете на орбите мешает. Вот и стали сбрасывать вниз, придавая ускорение, хорошо, что планета необитаема, стерильна, можно сказать. Ну бросали сто, двести лет. А там кислорода нет, ничего не ржавеет и не портится. Вот и образовалась планета-свалка. Понял?
   - Понял. Но, насколько я знаю, эти станции сейчас заброшены.
   - Верно. Была там темная история. Ты про безумную Берту слышал? Нет? Одна из автоматических станций "свихнулась", сошла с орбиты и стала таранить подлетавшие корабли. Пока ее сбили, она успела нарушить почти все надпространственные связи.
   - А дальше?
   - Дальше ремонтная база Сектора Б заглохла: надпространственные связи восстанавливать - дорого, а Сектор Б уже почти исследован. Оставшиеся станции законсервировали. Ну, а потом на самой планете завелись... от мусора эти... роботы. Толком их никто не видел, и что делать с ними, никто не знает...
   - А как завелись? - От длинной речи Бона меня потянуло в сон. Самосборка, запчастей достаточно. Да ты не спи, постой! Я с трудом сел прямо за столом и стал соображать: - Но в Сектор Б трудно попасть. Сначала таможня Внеземелья, потом разрешение на зону, затем - право парковаться на замороженных станциях...
   - Я все сделаю, Волк. У меня - связи. Понимаешь? Я высажу тебя прямо на Цереру, это моя забота. И подожду тебя на орбите, пока ты их щелкаешь, потом заберу. Идет?
   - А сам ты какой интерес имеешь?
   - А-а, ну, допустим, я тебя люблю.
   - Короче!
   - Ну ладно. В оплату ты привезешь мне... голову хоть одного. Не понял? Я же электронщик. Если они занимаются самосборкой, то может, придумали что-нибудь новенькое в схеме. А у меня, видишь ли, дефицит идей в последнее время...
   - Тьфу на тебя, Бон!
   - Не понял!
   - Я не согласен - и все тут!
   - Я думал, тебя не зря пробка.
   - Я пальцем не шевельну, пока нe расскажешь все без вранья!
   - А откуда ты знаешь?
   - У меня чутье волчье!
   - Ну ладно. Договорился я было с Дэкс, да он в штаны наложил. Через полчаса вызывает меня с орбиты, язык на плече, всю амуницию бросил...
   - Вот это другой разговор. С чем он столкнулся, давай конкретно и по пунктам. Параграф первый...
   - Сильное радиоэхо, связи практически нет.
   - Параграф второй...
   - Очень много хлама, который лолап там как новенький. Могут встретиться мощные источники тока, баллоны с любым газом, они стали хрупкими...
   - Параграф третий...
   - Сами роботы. Дэкс болтал, что они прекрасно вооружены, но я считаю это ерундой, разве что у них плазменные резаки могут оказаться.
   - Это ты определил, сидя па орбите? Что еще?
   - Дэкс говорил: нужно сразу стрелять. Иначе - крышка!
   - Как они выглядят?
   - Весьма необычно, насколько я понял. Больше он ничего не сказал, но сам был как побитая собака...
   - Ладно, я посмотрю!
   - Вот это Волк! Вот это парень!
   Стоя в траншее, я разглядел наконец, что под ногами у меня что-то клубится. Я опустил руку с датчиком: углекислый газ. Пустяки. Я осмотрел датчики излучений: целый букет, излучает со всех сторон. Лучше не отвлекаться на все это. Тяжелый скафандр для Внеземелья - надежная штука, положимся на него.
   Запомнив место, я отправился дальше. Избрав ориентиром тускло блестевший остов почтовой ракеты, двинулся к ней по гребню, маскируясь, насколько это было возможно... Конечно, не очень-то удобно торчать почти на виду, но справа, в тени, была такая мешанина железа, что и шагу ступить было нельзя, а слева, в углублении, блестела какая-то студенистая масса, в которую я решил не соваться.
   Рацию я все-таки решил держать на приеме по той причине, что не люблю тишину в скафандре, а так хоть какая-нибудь информация. Вот и писка было предостаточно, вот ктото морзянкой шпарит: "Спасите наши души!" Прямо из ямы. Старый аварийный маячок. Я пальнул в эту яму из лучемета и, пошел дальше.
   Гребень вел в долину, затянутую дымкой какого-то газа. Я огляделся: обойти долину не было никакой возможности, зато на той стороне торчал мой ориентир, а вокруг него было довольно ровное поле... Я двинулся вниз, видимость почти сразу же упала до нуля, но внешние динамики заработали - газ пропускал звуки. Я сразу же услышал, что внизу под гребнем что-то живое сопит и движется, позванивая железом. Но это была только иллюзия.
   Я постарался быстрее миновать этот котлован, который сразу же окрестил "болотом".
   Когда голова моя уже "всплыла" у "берега" над мутью и я стал различать предметы, то я увидел "его"...
   Что это именно "он", у меня не было и тени сомнений. Я моментально взял его на "мушку", но понял, что стрелять не могу - газы могут погасить лазерный импульс, их состава я не знал. Себя я обнаружу и окажусь безоружным.
   Впрочем, "он" - я его сразу окрестил "буршем" - выглядел мирно и очень неловко. Он, как и я, пытался выбраться из "болота" на ту сторону, что у него не очень-то получалось.
   Он скрипел, пыхтел, цеплялся за камни берега и очень старался. Со спины он выглядел, как африканский муравьед или броненосец, только панцирь его состоял из блестящих кусков стали, наляпанных один на другой.
   Но вот "бурш" вскарабкался на гребень.
   Опасаясь, что он остановится и осмотрится, я нырнул в муть и переждал.
   Когда я поднялся, его уже не было, но охота началась, я решил его преследовать. Сзади стрелять в него было почти безнадежно, я решил зайти спереди, полагая, что голова у него все-таки есть. В нее и будем стрелять, плевать я хотел на Бона.
   Я двинулся вдоль гребня, слева от него, зная, что "бурш" ползет где-то справа. Поверхность была довольно ровная, я бросился бежать, надеясь опередить его. Раза два я цеплялся и падал, но выдержал соблазн выглянуть из за гребня, полагая, что он меня непременно засечет.
   Boт и конец гребня, он уходит в песок у самого подножья ракеты, которая стояла, зарывшись дюзами в песок. Я бросился на песок, дополз до огромного валуна и выглянул.
   Так и есть! Ползет, миленький, прямо на меня. Правда, теперь он находится между мной и солнцем и я различал лишь его черный силуэт, но зато он меня еще не засек.
   Я разделил силуэт по вертикали пополам, взял чуть выше от земли, здесь у него голова.
   Потом подождал, пока он выползет на открытую площадку. Плавно потянул спуск... Вспышка!
   И тут же резануло в ответ, я оглянулся, со стабилизатора чуть выше меня стекали капли металла. Вот это реакция!
   Я снова припал к прицелу. "Бурш" стоял, словно оглушенный, меня он не видел. На этот раз я взял ниже, почти над землей. "Бурш" мгновенно среагировал, тоже взял ниже, попал в мой валун. Вот это стрельба! Меня поразило, что лупит он по мне, судя по цвету луча, тем же, что и у меня, рубиновым лазером - какой уж тут плазменный резак! Меня он нащупал, надо менять позицию. К счастью, на перезарядку лазера нужно всего несколько секунд.
   Я перекатился за гребень. Что делать? Засада не получилась, надо удирать. Но я решил рискнуть и бросился назад, вдоль гребня, надеясь выскочить на его вершину и расстрелять "бурша" сверху в упор.
   Но когда добежал до вершины, из-за гребня взметнулось вверх белое облако. "Бурш" выпустил газ! Что это значит? Он подбит? Я не глядя ударил в облако, которое бешено крутилось у меня почти под ногами. В ответ - ничего. Я перезарядил, прицелился и снова ударил. Где "бурш"? Может быть, облако гасит мои лучи?
   И тут светящийся шарик запрыгал у меня под ногами. Плазменная пуля! Я отпрыгнул, шарик лопнул, энергия ушла в камень. В меня стреляли с темной стороны, где я только что бежал. Я выстрелил туда, но увидел, что попал в кучу железа, оно вспыхнуло и расплавилось.
   Мгновение я колебался, потом бросился по направлению к ракете. Справа, из темной низины наползал еще один "бурш" - он в меня и стрелял плазменной пулей. Огибая облако, проворно катился второй, заходя слева. Но есть еще и третий - в облаке. "В клещи берут", - подумал я и выстрелил в того, что был слева.
   Он ответил, но тоже без успеха. Из облака появился третий и припустил за мной.
   Я перестал отстреливаться. Впереди была гряда повыше и потемнее, чем первая. Вся надежда на нее, одолею ее быстро, тогда они задержатся. И, если не расстреляют меня на вершине, то есть шанс...
   Гнали, впрочем, они меня по всем правилам, не стреляли, выводили прямо на стену. Вот и она! Я одолел ее в три прыжка. Повезло, были удобные уступы. Не ждали? Думали, я упрусь в стенку? Я упал на вершине на спину, опасаясь залпа, пальнул на всякий случай, мягко перекатился за гребень и... ничего.
   Я-то думал, что этот гребень одинаковой высоты как с одной стороны, так и с другой.
   А тут - пустота, разлом какой-то. Падая в бездну, я еще успел зацепиться. Впрочем, это моя левая рука попала в трещину. Я слушал, как, ударяясь о камни, падал мой лучемет и считал секунды. Считал долго, потом стук замер. Да, лучше мне туда не смотреть.
   Я глянул вверх, кромка довольно ясно угадывалась по красной полоске. Но мне и туда не выбраться, рука основательно застряла. Ее не вывернуло и не сломало - это меня жесткий скафандр спас. Сейчас мне дано несколько минут, пока "бурши" не заберутся на гребень.
   Ну вот и все, Степной Волк, тебя загнали.
   Крышка! В какой дыре приходится подыхать!
   И какая темень вокруг. Сейчас завою, честное слово. Завою!
   Сколько я висел - не помню. Потом я увидел поверху свет, белый свет! Луч довольно бестолково метался туда-сюда. И я понял, что это фара на скафандре устаревшего образца.
   Кто-то заглядывал сверху в пропасть:
   - Эй, вы целы? - ожила моя рация.
   - Жив-жив,- мне казалось, что кричу, на самом же деле губы едва шевелились.
   - За что вы держитесь? Стена голая.
   - Рука в трещине застряла!
   - Как же мне вас вытащить? И они тут рядом...
   - Лезут?
   - Нет, ждут. Но увидят вас и полезут. Где ваш лучемет?
   - Упал.
   - Жаль - мы могли бы ступени выжечь, - он замолчал, я этого не перенес: - Вытащите меня отсюда, не молчите!
   - Если бы я знал как! Кто вас сюда звал?
   - Это мы потом выясним. Слушайте, у меня в ранце есть альпинистская жига. Если бы передать ее вам, вы бы меня в два счета...
   - Это верно, но как передать? Очень уж вы далеко, метров двадцать будет...
   - Надо подумать. А почему "бурши" не лезут?
   - Кто? Ах эти. Не чуют вас за гребнем, вы для них пропали. Но они в конце концов проверят.
   - А почему они в вас не стреляют?
   - Я действую на них успокаивающе. Что же делать?
   - Слушайте, я прижат лицом к стене. Но правая рука у меня свободна, я могу отстегнуть ранец, но тогда он упадет.
   - А тяжелый у вас ранец?
   - Не очень. По-земному, килограмма два.
   - А у меня, знаете ли, пистолет на такой пружине, к руке привязан. Если я его брошу вниз, то он, может, и долетит до вас. Вам нужно поймать его, закрепить на лямке ранца...
   - Старик, ты гений! Пистолет свой ты наверняка потеряешь. Но я тебе десять новых достану! Бросай!
   - Лови! - что-то пронеслось мимо меня вниз, потом с такой же скоростью вверх.- Промазал!
   - Да свети на меня своей фарой, я же не вижу! И подожди, я перевернусь.
   Чувствуя, как рука хрустнула в плече, я перевернулся на спину и стал смотреть вверх.
   Крошечный черный пистолетик несколько раз пролетал у меня перед носом, прежде чем я поймал его.
   - Подожди, не дергай.
   Я снова перевернулся лицом к стене, вложил пистолет в магнитный зажим, отстегнул лямки. Плечам стало легче.
   - Он у меня!
   - Прекрасно! С жигой ты умеешь обращаться?
   - Умею, умею.
   - Не торопись, я суеверен. Закрепи хорошенько.
   Я увидел вспышки: он загонял жигу в камень. Похоже, что все делается правильно. Неужели повезло? Мягкие крюки жиги взяли меня под мышки и потянули вверх. Рука со скрипом вывернулась из трещины, я опасался за герметичность скафандра, но все обошлось.
   - Не поднимайся, а то заметят,- прошептал незнакомец, когда я перевалился за спасительную кромку.
   - Ну, старина, ты спас меня, проси чего хочешь. Меня зовут Волк, а тебя?
   - Красная Шапочка. Нужно еще выбраться отсюда. Ты можешь ползти?
   - Могу. Правда, рука болит, но могу.
   - Тогда ползи по кромке. А я пойду рядом, на меня они не реагируют. Я за жигу потащу тебя.
   - А куда ползти?
   - К концу гряды, а там - бросок метров сто до скалы. И за скалой долина и моя станция. Там они тебя не возьмут.
   Мы так и сделали, я полз, он шел, подтаскивая меня за жигу.
   - Слышь, старина, как они там?
   - Двое следуют за нами. А остальные ждут на месте. Десятка два набралось.
   - А почему они тебя не срежут, Красная Шапочка?
   - Они на меня не нападают.
   - Почему?
   - Все дело в отношении. Вот и конец гряды. Ноги, надеюсь, в порядке?
   - Подожди, дай отдышаться. А стрелять они не будут?
   - Пока я рядом - нет. Догнать постараются, а стрелять - нет. Я побегу чуть сзади. Ну, вперед!
   Краем глаза я заметил, что два "бурша" бросились за нами. Как противно скрипит у них песок под колесами! Или под ногами? Незнакомец чуть отстал, скрип стал тише. Я оглянулся и увидел, что он их останавливает, застыв поперек дороги и подняв предостерегающе руки вверх. Они тормозят. Ну и Красная Шапочка! Вот он меня снова догоняет, бежим рядом, "бурши" едут. Черная скала, он снова отстает...
   Станция! Я влетаю вверх по лестнице, потом он, дверь захлопывается. Спасен, спасен, Степной Волк!
   Приведя себя в порядок, приняв душ, я пришел в кают-компанию, и каково было мое удивление: за столом одиноко сидел и ждал меня - старик! Как же он тащил меня? Правда, был он плечистый, что называется породистый.
   - Как же зовут моего спасителя?
   - Зовут меня Онегов. А тебя - Волк? - спросил он усталым голосом.
   - Ребята прозвали меня Степным Волком. Я пилот Второй космической.
   - Прекрасно! И документы у тебя есть?
   Я отдал ему удостоверение пилота. Он стал разглядывать: - Садись, угощайся.
   Только сейчас я заметил накрытый стол и направился к нему: - А ты, старина?
   - Я очень устал и не хочу есть. Можешь налить себе вина.
   - А эти, "бурши", где они сейчас?
   - Бродят вокруг станции. Пока не успокоятся, не уйдут. Кстати, звать их цёреры!
   - А ты откуда знаешь? Они тебе сами сказали? Ну ладно, старина, не сердись. Я закушу, с твоего разрешения!
   Я уютно расположился за столом. Старик нацепил очки на нос и стал что-то писать, заглядывая в мое удостоверение.
   - Кстати, должен тебя поблагодарить, оживитель у тебя работает прекрасно. Плечо почти не болит, а был вывих.
   - Да, я потребовал себе самый лучший! Не проходит и недели, чтобы не приходилось в него засовывать очередного охотника.
   - Ты это серьезно?
   - Вполне. Падают в трещины, травятся в "болоте", застревают в куче мусора. Но ты, Волк, меня поразил, так сиганул - и прямо в пропасть!
   - А что ты там пишешь?
   - Составляю на тебя акт.
   - Какой акт?
   - На браконьерство. Ты аде стрелял в цереров!
   - Но они же роботы. Своими глазами видел: спина склепана из кусков железа!
   - А вот посмотри-ка.
   На стене висел рисунок, довольно грубый, но выразительный. На нем красовалось существо, отдаленно напоминающее одногорбого верблюда уменьшенных размеров, с длинной унылой шеей и массивными ногами.
   - Нет, не может быть. У них - стальной панцирь, большая масса...
   - Просто они цепляют на себя все, что подвернется, инстинктивно, для защиты. А подворачивается чаще всего какой-нибудь кусок железа. Что ты удивляешься? Они веками живут в условиях всепланетной свалки. Титановую или керамическую обшивку ускорителей очень уважают...
   - Но они стреляли в меня из лазера...
   - Ха! Стреляли? А вот смотри,- старик встал, взял из угла и передал мне стальную пластину, отполированную до блеска.- Они очень довольны, когда я на них это цепляю. Ты сам в себя стрелял!