Страница:
— Я говорила это про твою ревность к Борису. Ему сейчас действительно нелегко, — оправдывалась Полина.
Буравин понимающе кивнул:
— А ты думаешь, Таисия не страдает после моего ухода?
— Ну, знаешь, я бы не назвала ее выходку страданием! Это подлость! — в сердцах воскликнула Полина.
Буравин отстранился:
— Да. А вот когда Борис молча сопит в трубку, вот это благородно. Только, если ты помнишь, этот «благородный», узнав о том, что мы встречаемся, перевел на себя все активы нашей фирмы.
И расстроенный Буравин вышел.
Позже, когда они уже лежали в постели, готовясь ко сну, Буравин решительно попросил Полину:
— Полина, прошу тебя, постарайся доверять мне. А то с такими подозрениями, как сегодня, мы далеко не уедем.
— Я тебе доверяю, Витя. Но, видно, придется нам набраться терпения и дождаться, пока успокоятся наши бывшие «половины», — вздохнула она.
Буравин кивнул:
— Потерпеть можно! Скажи, а почему ты до сих пор не распаковала сумку, которую передал тебе Борис?
— Я как раз собиралась это сделать, но из-за разговора с Таисией совсем забыла о ней, — сказала Полина.
Буравин заглянул ей в глаза:
— А может, думала, что придется уйти?
— И не надейся! Никуда я от тебя теперь не уйду! — улыбнулась она.
Буравин, довольный ответом, повернулся, чтобы поцеловать Полину, но в этот момент Полина отвернулась к журнальному столику и, взяв с него ноутбук, сказала:
— Витя, ты не будешь возражать, если я немного поработаю? Мне надо проверить почту.
Буравин обиженно ответил:
— Нет, я пока почитаю.
Он достал книгу и открыл ее, не глядя, посередине.
— А что ты читаешь? — поинтересовалась Полина.
— Как что? Москвина твоего, конечно! Ты же сама расхваливала эту книгу.
Полина с восторгом спросила:
— Ну и как? Правда, здорово! Такие свежие мысли, неожиданный подход к уже избитым фактам!
— Ну… Я до этого места еще, наверное, не дочитал, — протянул Буравин, и Полина рассмеялась:
— Хорошо, просвещайся! Не буду мешать.
Она включила компьютер и стала просматривать почту. Неожиданно она улыбнулась и, не оборачиваясь, окликнула Буравина:
— Витя, представляешь, какое совпадение! Москвин пишет мне, что завтра приезжает в наш город. Он будет собирать материал для своей новой книги, и у тебя будет возможность побеседовать с ним лично.
Буравин не ответил, и Полина окликнула его еще раз:
— Витя!
Она обернулась и увидела, что Буравин спит, а на лице у него — раскрытая книга. Полина провела рукой по его лбу, вздохнула, убрала книгу и ноутбук и выключила свет.
Лева сидел за столом в своем кабинете. Подняв глаза, он заметил вошедшего следователя и постарался улыбнуться ему. Лева весь напрягся, но старался не подавать виду, что он испуган.
— Григорий Тимофеевич! Как я рад вас видеть! У нас сегодня замечательные отбивные. Не желаете? — залебезил он.
Следователь остановил его:
— Нет! Я к вам по делу.
И все же позвольте сначала я вас угощу! А уж потом поговорим о делах, — не унимался Лева, усаживая следователя за стол, на котором уже стояли стаканы, сок, вода.
— Лев Давидович, у меня очень много срочных дел, — не собирался миндальничать следователь. — И если вы так уж хотите разделить со мной трапезу, то я могу предложить вам чай с сухариком в моем кабинете.
Лева понял намек и закивал:
— Вы правы, давайте лучше поговорим в моем кабинете.
Следователь продолжал:
— Тем более что уже поздно, а у меня всего несколько вопросов.
— Я готов помочь вам прямо сейчас и слушаю с нетерпением, — Лева сел рядом.
— Хорошо. Тогда скажите, что вас связывает с бывшим смотрителем маяка Михаилом Родем?
Следователь пристально посмотрел на Леву, но тот внешне выглядел спокойным. Его выдавали только руки: стакан, который он держал, мелко трясся.
Следователь продолжал:
— У меня есть информация, что вы посещали Михаила Родя в тюрьме. Скажите, какие могут быть у вас с ним общие дела?
Лева замахал руками:
— Нет, что вы! Я с ним вообще плохо знаком.
— Какова же была цель вашего визита? — спросил следователь.
Лева вздохнул:
— Видите ли, я знал его сыновей. Ничего криминального. Эти ребята были грузчиками в моем ресторане. Если хотите, я покажу вам бумаги.
И Лева, торопливо встав, подошел к столу, залез в ящик и достал пухлую папку.
Следователь остановил его жестом.
— Не надо. Я уверен, что в бумагах так и записано.
— Вы знаете, их разоблачение и гибель были для меня настоящим шоком. Тем более что они похитили Алексея Самойлова, брата Кости, моего лучшего друга и… — тараторил Лева, но следователя было непросто сбить с толку:
— Да-да. Ну а к смотрителю вы зачем ходили? Лева начал выкручиваться:
— Понимаете, у меня перед братьями был долг по зарплате. А Михаил — их единственный родственник, и я решил спросить у него, что делать с этими деньгами.
— Вы сами пошли к нему или он вас позвал? — сурово спросил следователь.
— Конечно, сам! А как бы он меня вызвал? — притворно удивился Лева.
Следователь покачал головой:
— Не знаю… Что же он сказал вам про деньги? Лева наигранно трогательно произнес:
— Он попросил, чтобы я подправил их могилы. Следователь изучающе смотрел на Леву. Тот спросил:
— Я могу чем-нибудь еще помочь вам?
— Нет, пока… Вот что, Лев Давидович, Михаил Родь — особо опасный преступник. И если он вдруг попросит вас еще что-либо сделать, но уже для него лично… Надеюсь, вы знаете, куда следует обратиться в таком случае? — наклонился над Левой следователь.
Лева быстро закивал:
— Я тут же проинформирую об этом следственные органы. Не сомневайтесь!
Следователь скептически хмыкнул:
— Будем надеяться.
Сан Саныч предложил:
— Ребята, садитесь с нами чай пить!
— Ой, извините, а можно, мы возьмем чашки и пойдем в мою комнату? — спросила Маша.
Зинаида тут же завелась:
— Нет, Маша! Уже слишком поздно! И вообще, пора уже всем спать ложиться!
— Зинаида Степановна, мы же не маленькие! Еще только десять вечера! — попросил Леша.
Но Зинаида настаивала на своем:
— А здесь рабочие люди живут. Мы с рассветом встаем и весь день работаем. Нам недосуг по ночам резвиться!
— Вы за работу не переживайте. Я на днях начну работать у отца, — заверил ее Леша.
Зинаида поджала губы:
— А я и не переживаю! Но раз уж ты здесь поселился, то должен уважать хозяев и следовать законам этого дома.
— Каким законам? — удивился Леша.
— Раз ты Машин жених, то будь добр встречаться с невестой на людях. Так испокон веков было, и традицию эту надо чтить, — заявила Зинаида.
Сан Саныч протянул:
— Я читал где-то, что традиции появляются, когда утрачивается справедливость.
Зинаида оборвала его:
— Сан Саныч, пожалуйста, не перебивай меня! Не время умничать!
— Ну, вот — пошел девятый вал… — тихо, в сторону сказал Сан Саныч.
Леша растерянно смотрел на Зинаиду:
— Но, Зинаида Степановна, почему вы мне не верите? Я люблю Машу и готов прожить с ней всю жизнь.
— Вот и хорошо! Значит, вам не составит труда до свадьбы пожить раздельно. Все, идемте спать! — с этими словами Зинаида встала из-за стола.
Маша в ожидании Леши прилегла на кровать в одежде, свернувшись клубочком, и сама не заметила, как сон сморил ее.
Леша не спал и ворочался в своей кровати, не в силах дождаться встречи с любимой. В конце концов, он решил, что все уже спят, встал и, закутавшись в одеяло, пошел к Маше.
Но спали не все. Зинаида никак не могла уснуть: на диване рядом с ней храпел Сан Саныч. Зинаида закрывала уши подушкой, но это мало помогало. Расстроенная, что не может уснуть, Зинаида села на кровати. Неожиданно она услышала еще какой-то, посторонний шум. Поднявшись, она на цыпочках пошла на шум. Сан Саныч тут же открыл глаза: оказывается, он притворялся. Встав, он также тихо пошел следом за Зинаидой.
—Во всем доме спала только Маша, и сон ее был более чем реален.
Она увидела, как в комнату входит Алеша, и поднялась ему навстречу. Алеша подхватил ее на руки, закружил, а затем опустил на кровать. Став рядом с ней на колени, он протянул к ней руку. На ладони у него была пара белых свадебных туфель. Алеша склонился к ногам Маши и попытался надеть туфли. Маша, улыбаясь, смотрела на него. Но неожиданно ее пронзила боль, и она вскрикнула:
— Алеша, подожди, мне больно!
Но Алеша не обращал на ее слова внимания. Маша опустила взгляд и в ужасе закричала: у нее на ногах были обуты высокие красные сапожки, а Леша пытался побыстрее завязать шнурки, жестко затягивая голенище. Шнурки рвались у него в руках, однако он не обращал на это внимания. Маша попыталась вырвать ноги, но Алешины руки крепко держали ее. Алеша поднял голову: на его лице играла зловещая улыбка.
Машин крик ужаса разорвал ночную тишину дома.
Перед сном Катя лежала в кровати, глядя в раскрытую книгу. Постучав, в комнату вошла Таисия, и Катя резко захлопнула книгу, отбросив ее в угол. Этот жест не укрылся от взгляда Таисии.
— Можно? Я не помешаю? — спросила она. Катя резко ответила:
— Нет, если только опять не станешь меня убеждать быть помягче с Костей.
— Не буду. У тебя своя голова на плечах. Я просто соскучилась и решила навестить тебя, — примирительно сказала мать. Говоря эти слова, она прошлась по комнате и подобрала брошенную Катей книгу.
— О! «Унесенные ветром»! — прочитала Таисия название и удивленно посмотрела на дочь. — Что это тебя вдруг потянуло?
Катя пожала плечами:
— Просто листаю. Перечитывала любимые места. Положи!
Но Таисия уже открыла книгу. Вместо закладки в книге лежала фотография, на которой, обнявшись, стояли Алеша и Катя.
Таисия вопросительно посмотрела на дочь:
— Может, ты объяснишь, что подтолкнуло тебя выбрать такую закладку?
Катя молча отвернулась.
Утром Зинаида и Сан Саныч сидели в кухне. Вошел Алеша, он избегал встречаться взглядом с Зинаидой, но вежливо поздоровался:
— Доброе утро!
— Как сказать! Алексей, может, ты расскажешь мне, почему оказался ночью в комнате Маши? — мрачно потребовала Зинаида.
— Ну… Я услышал, что Маша кричит, и очень за нее испугался, — начал выкручиваться Леша.
Зинаида недоверчиво протянула:
— Да? Как-то ты очень быстро прибежал! Мы же, кажется, договорились, что ты не будешь входить в ее комнату до свадьбы.
— Зиночка, не заводись. Побереги нервы, — предостерег Сан Саныч.
Зинаида набросилась и на него:
— Ты ему во всем потакаешь у меня за спиной, а после этого еще делаешь вид, что заботишься о моих нервах?
— Нет, я, правда, забочусь о тебе. Вот с утра пораньше в профкоме был и взял для нас с тобой путевки в санаторий на два дня. Поедем прямо сегодня, — объявил Сан Саныч.
Леша воскликнул:
— Здорово!
— Зачем мне эта путевка? — насторожилась Зинаида.
— Нервы успокоить! Отдохнешь вдали от забот. Пойдем, прогуляемся! Я тебе все расскажу, — и Сан Саныч повел ее на улицу. На пороге он оглянулся и подмигнул Алеше. Тот радостно кивнул в ответ.
Маша вошла в кухню, где Алеша мыл посуду. Алеша улыбнулся любимой, она ответила поцелуем. С улицы доносились голоса Зинаиды и Сан Саныча.
— Да не хочу я никуда ехать! Что я там забыла? — кричала Зинаида.
— Ты даже не представляешь, от чего отказываешься. Ну посуди сама, четырехразовое питание, экскурсии… — уговаривал Сан Саныч.
— О чем они спорят? — не поняла Маша.
— Сан Саныч хочет сегодня увезти Зинаиду Степановну в санаторий, а она сопротивляется, — пояснил Леша.
Маша обеспокоенно спросила:
— А зачем ей в санаторий?
— Маш, ну вот ты еще будешь возражать! Он же хочет нас наедине оставить. Или ты против? — заглянул он ей в глаза.
Маша улыбнулась:
— Нет, не против!
Алеша обнял Машу и поцеловал.
— А ты что ночью кричала? Я к тебе шел, как договаривались. Меня и застукали.
Маша отвернулась и нехотя ответила:
— Мне приснился ужасный сон.
— Жаль, меня не было в этом сне. Я бы тебя защитил, — прижал ее к себе Леша.
— Ты был в этом сне, Алеша, — через силу возразила Маша.
— На белом коне? — улыбнулся он, но Маша покачала головой:
— Нет, ты был очень страшный. Лицо твое, а делал ужасные вещи.
Маша спрятала лицо на груди Алеши.
— Маш, ну что ты из-за всяких дурацких снов переживаешь? Я же поклялся, что никогда тебя не обижу и всегда буду любить. Помнишь? — спросил Леша.
Маша кивнула: —Да.
— И веришь мне? — не унимался Леша.
— Да, верю.
— И правильно делаешь! — счастливый, Леша поцеловал Машу.
— Маша, я думаю, что все твои страхи и тревожные сны из-за того, что ты все еще ревнуешь меня к Кате, — предположил Леша.
Маша пожала плечами:
— С чего ты взял?
Не знаю, мне так кажется. Может, все-таки, ты примешь мое предложение встретиться вчетвером? Костя, Катя, ты и я, чтобы ты окончательно убедилась, что между мной и Катей все кончено и теперь у всех нас нет поводов для ссор, — сказал Леша. Маша грустно ответила:
— Может быть, и нет. Но Катя их обязательно найдет.
— Маш, да незачем ей с нами ссориться? — уговаривал Леша.
— А с Костей у них все в порядке?
— Да! Только она ему опять условия выдвигает. Хочет пышной свадьбы.
— А Костя? — поинтересовалась Маша.
— Суетится. Пытается много денег заработать, — Леша явно сочувствовал брату.
Маша покачала головой:
— Я бы не стала от тебя этого требовать.
— Знаю. Ну, так что? Ты согласна? — заглянул ей в глаза Леша.
— Да. Но только где мы встретимся? Сюда ведь она не придет. И к себе позовет меня вряд ли.
— Этот вопрос мы с Костей возьмем на себя. Вам же с Катей остается только помириться. — И Алеша обнадеживающе улыбнулся.
— В общем, не поеду я ни в какой санаторий! Даже не уговаривай! Думаешь, я не догадываюсь, зачем ты купил эти путевки? Ты же хочешь Машу и Лешу вдвоем оставить! — отчитывала она Сан Саныча.
Он возразил:
— Не только их! Я хочу, чтобы и мы с тобой вдвоем побыли. Зина, ну посмотри, что ты делаешь! Это же смех сквозь слезы! Да они взрослые ребята, а ты их как маленьких опекаешь! Представь, как Маше должно быть стыдно за такое к ней отношение.
Зинаида нерешительно сказала:
— Но во всем должен быть порядок. Сначала свадьба, а уже потом…
— Зина, эти порядки нужны для тех, кто не держит слова. А Лешка верный и преданный парень! Я… Я за него ручаюсь! — торжественно заявил Сан Саныч.
— Саша, да при чем здесь ты? — отмахнулась Зинаида.
— При том, что ты совсем забыла обо мне. Все! Мужчина в доме голова, а потому заявляю: сейчас же идем собираться! — потребовал он.
Зинаида погрозила:
— Ну, смотри, Саша! Как бы потом нам не пожалеть!
— Ничего, не пожалеем! Ты еще благодарить меня будешь за эту поездку. И давай поторопимся: автобус ждать не будет. — Сан Саныч взял Зинаиду под руку и повел к дому."
— Машенька, ну, ты знаешь, где что лежит, справишься. Да, в погребок спускайся почаще, смотри, как там вино. — Тут она кинула взгляд на Алешу. — А вино не пейте! И вообще, поосторожней будь.
— Ну, с Богом! Пойдем, Зинаида! А то на автобус опоздаем, — прервал ее Сан Саныч, беря в руки чемоданы.
— Не волнуйся, бабушка. Отдыхай себе спокойно. Все будет хорошо, — успокоила Маша.
А Леша добавил:
— Счастливо отдохнуть, Зинаида Степановна.
— Смотри, Алексей, не обижай Машу. Если узнаю… — пригрозила Зинаида.
— Зина, уже опаздываем! — еще раз позвал Сан Саныч.
Зинаида окинула взглядом кухню, ребят, покачала головой и вышла. Маша и Алеша с восторженными криками бросились друг другу в объятия. Но дверь в кухню вновь открылась и вошла Зинаида. Маша едва успела отскочить от Алеши на пару шагов.
— Да, чуть не забыла! Вот тебе, Машенька, запасные ключи. А вот этот, запомни, от твоей комнаты. Ну, прощайте!
— Зинаида! — в третий раз позвал Сан Саныч. Зинаида, хмуро посмотрев на Алешу, вышла.
— Катя, это, конечно, не мое дело… Но хранить Алешину фотографию в книге, которую читаешь, — не лучшая мысль.
Катя грубо ответила:
— Мама, ты правильно сказала — это не твое дело. Таисия настаивала:
— А если фотографию увидит Костя? Может быть, тебе не стоит встречаться с Костей, пока у тебя остались хоть какие-то чувства к Алеше?
— Нет у меня к Алеше никаких чувств! Просто я не могу понять, что он нашел в этой Маше такого, чего нет во мне. Чем она лучше? — прорвало Катю.
Таисия утешительно погладила ее:
— Я думаю, она хуже, доченька!
— Но почему тогда он предпочел меня этой выскочке? Тихоня! Она и молчит всегда, потому что сказать ничего умного не может! — продолжала Катя нервно.
Таисия предложила:
— Оставь их, мой тебе совет! У них теперь своя жизнь, у тебя своя.
— Нет, я не успокоюсь, пока не поставлю ее на место, — голос Кати не сулил ничего хорошего.
Таисия с сомнением посмотрела на нее:
— И ты думаешь, что твое сердце успокоится, если ты отомстишь?
Катя запальчиво выкрикнула: —Да!
— Так отомсти, вместо того чтобы только болтать об этом! — сказала жестко Таисия.
Катя обескураженно посмотрела на мать и кивнула:
— Хорошо, я отомщу! Эта Маша должна понять, что я никому не позволю себя унижать!
— Но прежде чем действовать, тебе надо успокоиться. Горячее сердце заставляет поступать импульсивно, а ты должна все рассчитать, — предупредила ее Таисия.
Катя согласилась:
— Да, ты права.
— У тебя уже есть план? — поинтересовалась Таисия.
Катя прищурилась, словно вчитывалась в невидимый пока план:
— Пока нечеткий… Но я знаю, где я ее увижу. Костя и Алеша предлагали помирить нас. Я отказалась, а теперь скажу, что передумала. Мальчики, скорее всего, предложат встретиться у них дома.
— Зачем же дома? Такое событие лучше всего отпраздновать в ресторане, — хитро посмотрела на дочь Таисия.
Катя не поняла намека:
— Ну вот еще! Такую честь этой дуре оказывать! Таисия довольно усмехнулась:
— Вот именно! Окажи ей «такую честь»! Эта бедняжка, наверное, даже не знает, что пищу нужно разрезать ножом, а не кусать прямо с вилки. Вот и объясни ей.
Катя в восторге бросилась к матери и поцеловала в щеку:
— Мамочка, какая же ты у меня умная! Спасибо! Таисия улыбнулась:
— Не за что! Лишь бы ты себя хорошо чувствовала. И с Маши, я думаю, этого будет вполне достаточно.
Катя отстранилась и вскочила:
— И только? Нет, этого слишком мало! Я обязательно придумаю еще что-нибудь, посерьезнее.
Таисия предостерегла ее еще раз:
— Катя, вспомни, что я сказала тебе о горячем сердце! О твоей мести не должен догадаться никто, кроме Маши. Иначе ты испортишь отношения и с Алешей, и с Костей.
— Мам, ну что ты меня все поучаешь! Надоели уже твои лекции, — отмахнулась Катя и направилась к выходу из кухни.
Таисия окликнула ее:
— Постой!
Не останавливаясь, Катя бросила на ходу:
— Я сама знаю, что мне делать!
— Доброе утро! Могу я видеть Григория Тимофеевича Буряка? — поинтересовался вошедший.
— По какому вопросу? — рассматривая его, уточнил дежурный.
— По личному, — улыбнулся парень.
— Это в нерабочее время, — осадил его дежурный, и молодой человек уже серьезнее спросил:
— А если по служебному?
— Тогда подождите, он еще не пришел, — ответил дежурный. Как только он это сказал, вошел следователь, на ходу кивнув дежурному.
Дежурный окликнул его:
— Григорий Тимофеевич, вас тут дожидаются.
И он указал на молодого человека. Следователь обернулся:
— Простите, а вы кто? Тот представился:
— Андрей Москвин. Вы прислали в Москву на мое имя запрос по поводу деталей экспедиции 1999 года, организованной профессором Сомовым.
— Да, я помню. Только не понимаю, зачем вы приехали. Достаточно было отправить письменный ответ или позвонить, — пожал плечами следователь.
Андрей объяснил:
— Видите ли, Сомов — мой учитель. И я считаю своим долгом выяснить обстоятельства его исчезновения лично.
Следователь пристально оглядел Андрея, а затем знаком предложил идти за ним.
В кабинете следователь достал папку с делом.
— Когда пропал Сомов, мы тут же открыли дело. Но три года назад вынуждены были приостановить его за недостаточностью улик.
— Да, но «пропал без вести» — не самое подходящее объяснение, когда исчезает ученый с мировым именем, — возразил Андрей.
Следователь строго поправил его:
— Любой человек! Так вот, недавно у нас появились новые данные, и мне вновь поручено вести это дело.
— Послушайте, и семья, и ученики давно смирились с тем, что Сомова уже нет в живых. Но это был выдающийся человек. И знать обстоятельства его смерти для нас очень важно, — пояснил Андрей. — Я хотел сказать, что вы можете рассчитывать на меня.
— Хорошо, тогда расскажите мне немного о Сомове, — предложил следователь.
Андреи собрался с мыслями.
— Сомов был одним из тех немногих ученых, которые имеют свой собственный взгляд на развитие истории.
— Да? А мне казалось, что исторические факты говорят сами за себя, — удивленно посмотрел на молодого человека следователь.
— Вы не совсем правы. Мы не всегда имеем необходимое количество материалов, и о причинах некоторых событий приходится лишь догадываться, — развел руками Андрей.
Следователь понимающе кивнул:
— Да, тут наши профессии похожи. И что, в трактовке вашего учителя исторические факты выглядели привлекательнее?
— Нет, правдивее! Сомов чаще всего делал единственно правильные выводы, — восторженно сказал Андрей.
Следователь недоверчиво спросил:
— Но не всегда?
Андрей был вынужден согласиться:
— За редким исключением. Но свои гипотезы он всегда подкреплял доказательствами. Он был очень волевым и целеустремленным человеком. И того же требовал от учеников.
Следователь кивнул:
— Да, я вижу. Знаете, не могу вспомнить, где я слышал вашу фамилию.
Андрей достал из сумки книгу и положил ее на стол.
Следователь хлопнул себя по лбу:
— Ах да, конечно! Вы — писатель! Андрей польщенно спросил:
— Вы читали мои книги?
— Да, приходилось! Только, извините, не отношусь к ним серьезно. Совмещая миф и реальность, можно стать популярным, а вот… Скажите, а Сомов разделял ваши взгляды? — неожиданно спросил он Андрея.
Андрей честно ответил:
— Нет, потому что у нас были разные цели. Я пытаюсь донести историю до широкого круга читателей, а он предпочитал споры с академиками.
— И поэтому вы не приняли участие в той, последней для Сомова экспедиции? — уточнил следователь.
Андрей возразил:
— Не совсем. Но я до сих пор уверен, что будь я тогда рядом, Сомов был бы жив.
Следователь посмотрел на часы.
Хорошо. Я думаю, мы достаточно поговорили для первого раза. И я обязательно воспользуюсь вашей помощью.
— Скажите, я могу ознакомиться с материалами дела? — попросил Андрей.
Следователь покачал годовой:
Нет, это запрещено! К тому же я и вас немного подозреваю! — шутливо добавил он.
Они рассмеялись, но следователь внимательно наблюдал за реакцией Андрея. Андрей встал, в этот момент в кабинет вошел Марукин.
— Григорий Тимофеевич, у меня новости… — начал он, но осекся, подозрительно косясь на Андрея.
— Вот, Юра, познакомься. Это Андрей Москвин — столичный писатель, — представил гостя следователь.
Марукин слегка кивнул, и следователь спросил:
— Читал его книги?
— Нет. Мне следственных документов хватает для чтения. А в них я такой фамилии не видел, — мрачно пошутил Марукин.
Андрей рассмеялся:
— Прекрасная новость!
— Я зайду попозже, когда вы освободитесь, — сказал Марукин следователю и вышел.
— Он тоже работает над делом Сомова? — поинтересовался Андрей, когда дверь за Марукиным захлопнулась.
— Да. Очень серьезный сотрудник, — похвалил следователь.
— Ну, теперь за ход дела можно не волноваться! Андрей на прощание крепко пожал руку следователю, который поинтересовался:
— Андрей, если вы мне понадобитесь, то в какой гостинице я могу вас найти?
— Боюсь, что у вас обманчивое представление о моем заработке. Гостиница мне не по карману, — развел руками Андрей.
— А где же вы будете жить? Андрей улыбнулся:
— В научной среде сильны корпоративные связи. Что-нибудь придумаю. Сейчас я иду в гости к одной своей коллеге, Полине Самойловой.
Буравин понимающе кивнул:
— А ты думаешь, Таисия не страдает после моего ухода?
— Ну, знаешь, я бы не назвала ее выходку страданием! Это подлость! — в сердцах воскликнула Полина.
Буравин отстранился:
— Да. А вот когда Борис молча сопит в трубку, вот это благородно. Только, если ты помнишь, этот «благородный», узнав о том, что мы встречаемся, перевел на себя все активы нашей фирмы.
И расстроенный Буравин вышел.
Позже, когда они уже лежали в постели, готовясь ко сну, Буравин решительно попросил Полину:
— Полина, прошу тебя, постарайся доверять мне. А то с такими подозрениями, как сегодня, мы далеко не уедем.
— Я тебе доверяю, Витя. Но, видно, придется нам набраться терпения и дождаться, пока успокоятся наши бывшие «половины», — вздохнула она.
Буравин кивнул:
— Потерпеть можно! Скажи, а почему ты до сих пор не распаковала сумку, которую передал тебе Борис?
— Я как раз собиралась это сделать, но из-за разговора с Таисией совсем забыла о ней, — сказала Полина.
Буравин заглянул ей в глаза:
— А может, думала, что придется уйти?
— И не надейся! Никуда я от тебя теперь не уйду! — улыбнулась она.
Буравин, довольный ответом, повернулся, чтобы поцеловать Полину, но в этот момент Полина отвернулась к журнальному столику и, взяв с него ноутбук, сказала:
— Витя, ты не будешь возражать, если я немного поработаю? Мне надо проверить почту.
Буравин обиженно ответил:
— Нет, я пока почитаю.
Он достал книгу и открыл ее, не глядя, посередине.
— А что ты читаешь? — поинтересовалась Полина.
— Как что? Москвина твоего, конечно! Ты же сама расхваливала эту книгу.
Полина с восторгом спросила:
— Ну и как? Правда, здорово! Такие свежие мысли, неожиданный подход к уже избитым фактам!
— Ну… Я до этого места еще, наверное, не дочитал, — протянул Буравин, и Полина рассмеялась:
— Хорошо, просвещайся! Не буду мешать.
Она включила компьютер и стала просматривать почту. Неожиданно она улыбнулась и, не оборачиваясь, окликнула Буравина:
— Витя, представляешь, какое совпадение! Москвин пишет мне, что завтра приезжает в наш город. Он будет собирать материал для своей новой книги, и у тебя будет возможность побеседовать с ним лично.
Буравин не ответил, и Полина окликнула его еще раз:
— Витя!
Она обернулась и увидела, что Буравин спит, а на лице у него — раскрытая книга. Полина провела рукой по его лбу, вздохнула, убрала книгу и ноутбук и выключила свет.
* * *
Следователь ехал по улицам города, ехал без мигалки, неспешно. Лицо его было сосредоточенно. Он размышлял, не обращая внимания на пробегающий мимо вечерний город, на едущие рядом машины, грязные после зимней слякоти. Мысли следователя были заняты визитом Левы к смотрителю: сам визит казался ему подозрительным, но прямых улик у него не было, и он намеревался подробно расспросить Леву. С этой идеей следователь и остановил машину у входа в Левин ресторан.Лева сидел за столом в своем кабинете. Подняв глаза, он заметил вошедшего следователя и постарался улыбнуться ему. Лева весь напрягся, но старался не подавать виду, что он испуган.
— Григорий Тимофеевич! Как я рад вас видеть! У нас сегодня замечательные отбивные. Не желаете? — залебезил он.
Следователь остановил его:
— Нет! Я к вам по делу.
И все же позвольте сначала я вас угощу! А уж потом поговорим о делах, — не унимался Лева, усаживая следователя за стол, на котором уже стояли стаканы, сок, вода.
— Лев Давидович, у меня очень много срочных дел, — не собирался миндальничать следователь. — И если вы так уж хотите разделить со мной трапезу, то я могу предложить вам чай с сухариком в моем кабинете.
Лева понял намек и закивал:
— Вы правы, давайте лучше поговорим в моем кабинете.
Следователь продолжал:
— Тем более что уже поздно, а у меня всего несколько вопросов.
— Я готов помочь вам прямо сейчас и слушаю с нетерпением, — Лева сел рядом.
— Хорошо. Тогда скажите, что вас связывает с бывшим смотрителем маяка Михаилом Родем?
Следователь пристально посмотрел на Леву, но тот внешне выглядел спокойным. Его выдавали только руки: стакан, который он держал, мелко трясся.
Следователь продолжал:
— У меня есть информация, что вы посещали Михаила Родя в тюрьме. Скажите, какие могут быть у вас с ним общие дела?
Лева замахал руками:
— Нет, что вы! Я с ним вообще плохо знаком.
— Какова же была цель вашего визита? — спросил следователь.
Лева вздохнул:
— Видите ли, я знал его сыновей. Ничего криминального. Эти ребята были грузчиками в моем ресторане. Если хотите, я покажу вам бумаги.
И Лева, торопливо встав, подошел к столу, залез в ящик и достал пухлую папку.
Следователь остановил его жестом.
— Не надо. Я уверен, что в бумагах так и записано.
— Вы знаете, их разоблачение и гибель были для меня настоящим шоком. Тем более что они похитили Алексея Самойлова, брата Кости, моего лучшего друга и… — тараторил Лева, но следователя было непросто сбить с толку:
— Да-да. Ну а к смотрителю вы зачем ходили? Лева начал выкручиваться:
— Понимаете, у меня перед братьями был долг по зарплате. А Михаил — их единственный родственник, и я решил спросить у него, что делать с этими деньгами.
— Вы сами пошли к нему или он вас позвал? — сурово спросил следователь.
— Конечно, сам! А как бы он меня вызвал? — притворно удивился Лева.
Следователь покачал головой:
— Не знаю… Что же он сказал вам про деньги? Лева наигранно трогательно произнес:
— Он попросил, чтобы я подправил их могилы. Следователь изучающе смотрел на Леву. Тот спросил:
— Я могу чем-нибудь еще помочь вам?
— Нет, пока… Вот что, Лев Давидович, Михаил Родь — особо опасный преступник. И если он вдруг попросит вас еще что-либо сделать, но уже для него лично… Надеюсь, вы знаете, куда следует обратиться в таком случае? — наклонился над Левой следователь.
Лева быстро закивал:
— Я тут же проинформирую об этом следственные органы. Не сомневайтесь!
Следователь скептически хмыкнул:
— Будем надеяться.
* * *
Вечером Зинаида и Сан Саныч сидели за столом и пили чай. В кухню вбежали радостные Алеша и Маша.Сан Саныч предложил:
— Ребята, садитесь с нами чай пить!
— Ой, извините, а можно, мы возьмем чашки и пойдем в мою комнату? — спросила Маша.
Зинаида тут же завелась:
— Нет, Маша! Уже слишком поздно! И вообще, пора уже всем спать ложиться!
— Зинаида Степановна, мы же не маленькие! Еще только десять вечера! — попросил Леша.
Но Зинаида настаивала на своем:
— А здесь рабочие люди живут. Мы с рассветом встаем и весь день работаем. Нам недосуг по ночам резвиться!
— Вы за работу не переживайте. Я на днях начну работать у отца, — заверил ее Леша.
Зинаида поджала губы:
— А я и не переживаю! Но раз уж ты здесь поселился, то должен уважать хозяев и следовать законам этого дома.
— Каким законам? — удивился Леша.
— Раз ты Машин жених, то будь добр встречаться с невестой на людях. Так испокон веков было, и традицию эту надо чтить, — заявила Зинаида.
Сан Саныч протянул:
— Я читал где-то, что традиции появляются, когда утрачивается справедливость.
Зинаида оборвала его:
— Сан Саныч, пожалуйста, не перебивай меня! Не время умничать!
— Ну, вот — пошел девятый вал… — тихо, в сторону сказал Сан Саныч.
Леша растерянно смотрел на Зинаиду:
— Но, Зинаида Степановна, почему вы мне не верите? Я люблю Машу и готов прожить с ней всю жизнь.
— Вот и хорошо! Значит, вам не составит труда до свадьбы пожить раздельно. Все, идемте спать! — с этими словами Зинаида встала из-за стола.
Маша в ожидании Леши прилегла на кровать в одежде, свернувшись клубочком, и сама не заметила, как сон сморил ее.
Леша не спал и ворочался в своей кровати, не в силах дождаться встречи с любимой. В конце концов, он решил, что все уже спят, встал и, закутавшись в одеяло, пошел к Маше.
Но спали не все. Зинаида никак не могла уснуть: на диване рядом с ней храпел Сан Саныч. Зинаида закрывала уши подушкой, но это мало помогало. Расстроенная, что не может уснуть, Зинаида села на кровати. Неожиданно она услышала еще какой-то, посторонний шум. Поднявшись, она на цыпочках пошла на шум. Сан Саныч тут же открыл глаза: оказывается, он притворялся. Встав, он также тихо пошел следом за Зинаидой.
—Во всем доме спала только Маша, и сон ее был более чем реален.
Она увидела, как в комнату входит Алеша, и поднялась ему навстречу. Алеша подхватил ее на руки, закружил, а затем опустил на кровать. Став рядом с ней на колени, он протянул к ней руку. На ладони у него была пара белых свадебных туфель. Алеша склонился к ногам Маши и попытался надеть туфли. Маша, улыбаясь, смотрела на него. Но неожиданно ее пронзила боль, и она вскрикнула:
— Алеша, подожди, мне больно!
Но Алеша не обращал на ее слова внимания. Маша опустила взгляд и в ужасе закричала: у нее на ногах были обуты высокие красные сапожки, а Леша пытался побыстрее завязать шнурки, жестко затягивая голенище. Шнурки рвались у него в руках, однако он не обращал на это внимания. Маша попыталась вырвать ноги, но Алешины руки крепко держали ее. Алеша поднял голову: на его лице играла зловещая улыбка.
Машин крик ужаса разорвал ночную тишину дома.
Перед сном Катя лежала в кровати, глядя в раскрытую книгу. Постучав, в комнату вошла Таисия, и Катя резко захлопнула книгу, отбросив ее в угол. Этот жест не укрылся от взгляда Таисии.
— Можно? Я не помешаю? — спросила она. Катя резко ответила:
— Нет, если только опять не станешь меня убеждать быть помягче с Костей.
— Не буду. У тебя своя голова на плечах. Я просто соскучилась и решила навестить тебя, — примирительно сказала мать. Говоря эти слова, она прошлась по комнате и подобрала брошенную Катей книгу.
— О! «Унесенные ветром»! — прочитала Таисия название и удивленно посмотрела на дочь. — Что это тебя вдруг потянуло?
Катя пожала плечами:
— Просто листаю. Перечитывала любимые места. Положи!
Но Таисия уже открыла книгу. Вместо закладки в книге лежала фотография, на которой, обнявшись, стояли Алеша и Катя.
Таисия вопросительно посмотрела на дочь:
— Может, ты объяснишь, что подтолкнуло тебя выбрать такую закладку?
Катя молча отвернулась.
Утром Зинаида и Сан Саныч сидели в кухне. Вошел Алеша, он избегал встречаться взглядом с Зинаидой, но вежливо поздоровался:
— Доброе утро!
— Как сказать! Алексей, может, ты расскажешь мне, почему оказался ночью в комнате Маши? — мрачно потребовала Зинаида.
— Ну… Я услышал, что Маша кричит, и очень за нее испугался, — начал выкручиваться Леша.
Зинаида недоверчиво протянула:
— Да? Как-то ты очень быстро прибежал! Мы же, кажется, договорились, что ты не будешь входить в ее комнату до свадьбы.
— Зиночка, не заводись. Побереги нервы, — предостерег Сан Саныч.
Зинаида набросилась и на него:
— Ты ему во всем потакаешь у меня за спиной, а после этого еще делаешь вид, что заботишься о моих нервах?
— Нет, я, правда, забочусь о тебе. Вот с утра пораньше в профкоме был и взял для нас с тобой путевки в санаторий на два дня. Поедем прямо сегодня, — объявил Сан Саныч.
Леша воскликнул:
— Здорово!
— Зачем мне эта путевка? — насторожилась Зинаида.
— Нервы успокоить! Отдохнешь вдали от забот. Пойдем, прогуляемся! Я тебе все расскажу, — и Сан Саныч повел ее на улицу. На пороге он оглянулся и подмигнул Алеше. Тот радостно кивнул в ответ.
Маша вошла в кухню, где Алеша мыл посуду. Алеша улыбнулся любимой, она ответила поцелуем. С улицы доносились голоса Зинаиды и Сан Саныча.
— Да не хочу я никуда ехать! Что я там забыла? — кричала Зинаида.
— Ты даже не представляешь, от чего отказываешься. Ну посуди сама, четырехразовое питание, экскурсии… — уговаривал Сан Саныч.
— О чем они спорят? — не поняла Маша.
— Сан Саныч хочет сегодня увезти Зинаиду Степановну в санаторий, а она сопротивляется, — пояснил Леша.
Маша обеспокоенно спросила:
— А зачем ей в санаторий?
— Маш, ну вот ты еще будешь возражать! Он же хочет нас наедине оставить. Или ты против? — заглянул он ей в глаза.
Маша улыбнулась:
— Нет, не против!
Алеша обнял Машу и поцеловал.
— А ты что ночью кричала? Я к тебе шел, как договаривались. Меня и застукали.
Маша отвернулась и нехотя ответила:
— Мне приснился ужасный сон.
— Жаль, меня не было в этом сне. Я бы тебя защитил, — прижал ее к себе Леша.
— Ты был в этом сне, Алеша, — через силу возразила Маша.
— На белом коне? — улыбнулся он, но Маша покачала головой:
— Нет, ты был очень страшный. Лицо твое, а делал ужасные вещи.
Маша спрятала лицо на груди Алеши.
— Маш, ну что ты из-за всяких дурацких снов переживаешь? Я же поклялся, что никогда тебя не обижу и всегда буду любить. Помнишь? — спросил Леша.
Маша кивнула: —Да.
— И веришь мне? — не унимался Леша.
— Да, верю.
— И правильно делаешь! — счастливый, Леша поцеловал Машу.
— Маша, я думаю, что все твои страхи и тревожные сны из-за того, что ты все еще ревнуешь меня к Кате, — предположил Леша.
Маша пожала плечами:
— С чего ты взял?
Не знаю, мне так кажется. Может, все-таки, ты примешь мое предложение встретиться вчетвером? Костя, Катя, ты и я, чтобы ты окончательно убедилась, что между мной и Катей все кончено и теперь у всех нас нет поводов для ссор, — сказал Леша. Маша грустно ответила:
— Может быть, и нет. Но Катя их обязательно найдет.
— Маш, да незачем ей с нами ссориться? — уговаривал Леша.
— А с Костей у них все в порядке?
— Да! Только она ему опять условия выдвигает. Хочет пышной свадьбы.
— А Костя? — поинтересовалась Маша.
— Суетится. Пытается много денег заработать, — Леша явно сочувствовал брату.
Маша покачала головой:
— Я бы не стала от тебя этого требовать.
— Знаю. Ну, так что? Ты согласна? — заглянул ей в глаза Леша.
— Да. Но только где мы встретимся? Сюда ведь она не придет. И к себе позовет меня вряд ли.
— Этот вопрос мы с Костей возьмем на себя. Вам же с Катей остается только помириться. — И Алеша обнадеживающе улыбнулся.
* * *
Зинаида и Сан Саныч стояли возле крыльца, на улице было прохладно, и Зинаида куталась в теплый оренбургский платок:— В общем, не поеду я ни в какой санаторий! Даже не уговаривай! Думаешь, я не догадываюсь, зачем ты купил эти путевки? Ты же хочешь Машу и Лешу вдвоем оставить! — отчитывала она Сан Саныча.
Он возразил:
— Не только их! Я хочу, чтобы и мы с тобой вдвоем побыли. Зина, ну посмотри, что ты делаешь! Это же смех сквозь слезы! Да они взрослые ребята, а ты их как маленьких опекаешь! Представь, как Маше должно быть стыдно за такое к ней отношение.
Зинаида нерешительно сказала:
— Но во всем должен быть порядок. Сначала свадьба, а уже потом…
— Зина, эти порядки нужны для тех, кто не держит слова. А Лешка верный и преданный парень! Я… Я за него ручаюсь! — торжественно заявил Сан Саныч.
— Саша, да при чем здесь ты? — отмахнулась Зинаида.
— При том, что ты совсем забыла обо мне. Все! Мужчина в доме голова, а потому заявляю: сейчас же идем собираться! — потребовал он.
Зинаида погрозила:
— Ну, смотри, Саша! Как бы потом нам не пожалеть!
— Ничего, не пожалеем! Ты еще благодарить меня будешь за эту поездку. И давай поторопимся: автобус ждать не будет. — Сан Саныч взял Зинаиду под руку и повел к дому."
* * *
Перед отъездом Зинаида наставляла внучку:— Машенька, ну, ты знаешь, где что лежит, справишься. Да, в погребок спускайся почаще, смотри, как там вино. — Тут она кинула взгляд на Алешу. — А вино не пейте! И вообще, поосторожней будь.
— Ну, с Богом! Пойдем, Зинаида! А то на автобус опоздаем, — прервал ее Сан Саныч, беря в руки чемоданы.
— Не волнуйся, бабушка. Отдыхай себе спокойно. Все будет хорошо, — успокоила Маша.
А Леша добавил:
— Счастливо отдохнуть, Зинаида Степановна.
— Смотри, Алексей, не обижай Машу. Если узнаю… — пригрозила Зинаида.
— Зина, уже опаздываем! — еще раз позвал Сан Саныч.
Зинаида окинула взглядом кухню, ребят, покачала головой и вышла. Маша и Алеша с восторженными криками бросились друг другу в объятия. Но дверь в кухню вновь открылась и вошла Зинаида. Маша едва успела отскочить от Алеши на пару шагов.
— Да, чуть не забыла! Вот тебе, Машенька, запасные ключи. А вот этот, запомни, от твоей комнаты. Ну, прощайте!
— Зинаида! — в третий раз позвал Сан Саныч. Зинаида, хмуро посмотрев на Алешу, вышла.
* * *
За завтраком Таисия решила серьезно поговорить с дочерью.— Катя, это, конечно, не мое дело… Но хранить Алешину фотографию в книге, которую читаешь, — не лучшая мысль.
Катя грубо ответила:
— Мама, ты правильно сказала — это не твое дело. Таисия настаивала:
— А если фотографию увидит Костя? Может быть, тебе не стоит встречаться с Костей, пока у тебя остались хоть какие-то чувства к Алеше?
— Нет у меня к Алеше никаких чувств! Просто я не могу понять, что он нашел в этой Маше такого, чего нет во мне. Чем она лучше? — прорвало Катю.
Таисия утешительно погладила ее:
— Я думаю, она хуже, доченька!
— Но почему тогда он предпочел меня этой выскочке? Тихоня! Она и молчит всегда, потому что сказать ничего умного не может! — продолжала Катя нервно.
Таисия предложила:
— Оставь их, мой тебе совет! У них теперь своя жизнь, у тебя своя.
— Нет, я не успокоюсь, пока не поставлю ее на место, — голос Кати не сулил ничего хорошего.
Таисия с сомнением посмотрела на нее:
— И ты думаешь, что твое сердце успокоится, если ты отомстишь?
Катя запальчиво выкрикнула: —Да!
— Так отомсти, вместо того чтобы только болтать об этом! — сказала жестко Таисия.
Катя обескураженно посмотрела на мать и кивнула:
— Хорошо, я отомщу! Эта Маша должна понять, что я никому не позволю себя унижать!
— Но прежде чем действовать, тебе надо успокоиться. Горячее сердце заставляет поступать импульсивно, а ты должна все рассчитать, — предупредила ее Таисия.
Катя согласилась:
— Да, ты права.
— У тебя уже есть план? — поинтересовалась Таисия.
Катя прищурилась, словно вчитывалась в невидимый пока план:
— Пока нечеткий… Но я знаю, где я ее увижу. Костя и Алеша предлагали помирить нас. Я отказалась, а теперь скажу, что передумала. Мальчики, скорее всего, предложат встретиться у них дома.
— Зачем же дома? Такое событие лучше всего отпраздновать в ресторане, — хитро посмотрела на дочь Таисия.
Катя не поняла намека:
— Ну вот еще! Такую честь этой дуре оказывать! Таисия довольно усмехнулась:
— Вот именно! Окажи ей «такую честь»! Эта бедняжка, наверное, даже не знает, что пищу нужно разрезать ножом, а не кусать прямо с вилки. Вот и объясни ей.
Катя в восторге бросилась к матери и поцеловала в щеку:
— Мамочка, какая же ты у меня умная! Спасибо! Таисия улыбнулась:
— Не за что! Лишь бы ты себя хорошо чувствовала. И с Маши, я думаю, этого будет вполне достаточно.
Катя отстранилась и вскочила:
— И только? Нет, этого слишком мало! Я обязательно придумаю еще что-нибудь, посерьезнее.
Таисия предостерегла ее еще раз:
— Катя, вспомни, что я сказала тебе о горячем сердце! О твоей мести не должен догадаться никто, кроме Маши. Иначе ты испортишь отношения и с Алешей, и с Костей.
— Мам, ну что ты меня все поучаешь! Надоели уже твои лекции, — отмахнулась Катя и направилась к выходу из кухни.
Таисия окликнула ее:
— Постой!
Не останавливаясь, Катя бросила на ходу:
— Я сама знаю, что мне делать!
* * *
В здание милиции зашел молодой человек с дорожной сумкой на плече. Дежурный, к которому он обратился, безошибочно распознал в нем приезжего.— Доброе утро! Могу я видеть Григория Тимофеевича Буряка? — поинтересовался вошедший.
— По какому вопросу? — рассматривая его, уточнил дежурный.
— По личному, — улыбнулся парень.
— Это в нерабочее время, — осадил его дежурный, и молодой человек уже серьезнее спросил:
— А если по служебному?
— Тогда подождите, он еще не пришел, — ответил дежурный. Как только он это сказал, вошел следователь, на ходу кивнув дежурному.
Дежурный окликнул его:
— Григорий Тимофеевич, вас тут дожидаются.
И он указал на молодого человека. Следователь обернулся:
— Простите, а вы кто? Тот представился:
— Андрей Москвин. Вы прислали в Москву на мое имя запрос по поводу деталей экспедиции 1999 года, организованной профессором Сомовым.
— Да, я помню. Только не понимаю, зачем вы приехали. Достаточно было отправить письменный ответ или позвонить, — пожал плечами следователь.
Андрей объяснил:
— Видите ли, Сомов — мой учитель. И я считаю своим долгом выяснить обстоятельства его исчезновения лично.
Следователь пристально оглядел Андрея, а затем знаком предложил идти за ним.
В кабинете следователь достал папку с делом.
— Когда пропал Сомов, мы тут же открыли дело. Но три года назад вынуждены были приостановить его за недостаточностью улик.
— Да, но «пропал без вести» — не самое подходящее объяснение, когда исчезает ученый с мировым именем, — возразил Андрей.
Следователь строго поправил его:
— Любой человек! Так вот, недавно у нас появились новые данные, и мне вновь поручено вести это дело.
— Послушайте, и семья, и ученики давно смирились с тем, что Сомова уже нет в живых. Но это был выдающийся человек. И знать обстоятельства его смерти для нас очень важно, — пояснил Андрей. — Я хотел сказать, что вы можете рассчитывать на меня.
— Хорошо, тогда расскажите мне немного о Сомове, — предложил следователь.
Андреи собрался с мыслями.
— Сомов был одним из тех немногих ученых, которые имеют свой собственный взгляд на развитие истории.
— Да? А мне казалось, что исторические факты говорят сами за себя, — удивленно посмотрел на молодого человека следователь.
— Вы не совсем правы. Мы не всегда имеем необходимое количество материалов, и о причинах некоторых событий приходится лишь догадываться, — развел руками Андрей.
Следователь понимающе кивнул:
— Да, тут наши профессии похожи. И что, в трактовке вашего учителя исторические факты выглядели привлекательнее?
— Нет, правдивее! Сомов чаще всего делал единственно правильные выводы, — восторженно сказал Андрей.
Следователь недоверчиво спросил:
— Но не всегда?
Андрей был вынужден согласиться:
— За редким исключением. Но свои гипотезы он всегда подкреплял доказательствами. Он был очень волевым и целеустремленным человеком. И того же требовал от учеников.
Следователь кивнул:
— Да, я вижу. Знаете, не могу вспомнить, где я слышал вашу фамилию.
Андрей достал из сумки книгу и положил ее на стол.
Следователь хлопнул себя по лбу:
— Ах да, конечно! Вы — писатель! Андрей польщенно спросил:
— Вы читали мои книги?
— Да, приходилось! Только, извините, не отношусь к ним серьезно. Совмещая миф и реальность, можно стать популярным, а вот… Скажите, а Сомов разделял ваши взгляды? — неожиданно спросил он Андрея.
Андрей честно ответил:
— Нет, потому что у нас были разные цели. Я пытаюсь донести историю до широкого круга читателей, а он предпочитал споры с академиками.
— И поэтому вы не приняли участие в той, последней для Сомова экспедиции? — уточнил следователь.
Андрей возразил:
— Не совсем. Но я до сих пор уверен, что будь я тогда рядом, Сомов был бы жив.
Следователь посмотрел на часы.
Хорошо. Я думаю, мы достаточно поговорили для первого раза. И я обязательно воспользуюсь вашей помощью.
— Скажите, я могу ознакомиться с материалами дела? — попросил Андрей.
Следователь покачал годовой:
Нет, это запрещено! К тому же я и вас немного подозреваю! — шутливо добавил он.
Они рассмеялись, но следователь внимательно наблюдал за реакцией Андрея. Андрей встал, в этот момент в кабинет вошел Марукин.
— Григорий Тимофеевич, у меня новости… — начал он, но осекся, подозрительно косясь на Андрея.
— Вот, Юра, познакомься. Это Андрей Москвин — столичный писатель, — представил гостя следователь.
Марукин слегка кивнул, и следователь спросил:
— Читал его книги?
— Нет. Мне следственных документов хватает для чтения. А в них я такой фамилии не видел, — мрачно пошутил Марукин.
Андрей рассмеялся:
— Прекрасная новость!
— Я зайду попозже, когда вы освободитесь, — сказал Марукин следователю и вышел.
— Он тоже работает над делом Сомова? — поинтересовался Андрей, когда дверь за Марукиным захлопнулась.
— Да. Очень серьезный сотрудник, — похвалил следователь.
— Ну, теперь за ход дела можно не волноваться! Андрей на прощание крепко пожал руку следователю, который поинтересовался:
— Андрей, если вы мне понадобитесь, то в какой гостинице я могу вас найти?
— Боюсь, что у вас обманчивое представление о моем заработке. Гостиница мне не по карману, — развел руками Андрей.
— А где же вы будете жить? Андрей улыбнулся:
— В научной среде сильны корпоративные связи. Что-нибудь придумаю. Сейчас я иду в гости к одной своей коллеге, Полине Самойловой.