Вид безмятежной физиономии друга окончательно вывел Скайта Уорнера из себя.
— Вставай, старая сволочь! — заорал Скайт.
— А?… Что? — спросонья Дерк лишь непонимающе хлопал глазами. — Что случилось?… Уже моя смена?… Я проспал вахту?… Мне казалось, что я лег спать самое большее полчаса назад!… Какого черта, Скайт, ты меня разбудил?!
— Так тебе еще не нравится, что тебя разбудили, негодяй?! Скажи спасибо — водой не облил!
— Кому понравится такое!
— Тогда ответь мне всего на один вопрос…
— А позже нельзя? Во время смены вахты, например…
— Нет. Позже нельзя!
— Хорошо, Скайт. Я слушаю. — Дерк с видом покорившегося судьбе мученика уселся на кровати и зевнул.
— Скажи мне, Улиткинс, кому-нибудь понравится, когда при заступлении на вахту вдруг обнаруживается, что звездолет летит в неизвестном направлении, что маршрут следования корабля изменен без какого-либо согласования с тобой и сам ты ни черта не понимаешь, где находишься?!
— Сомневаюсь…
— Тогда ты сейчас оденешься, поднимешься в рубку и подробно объяснишь мне, каким образом «Триумф», вместо того чтобы спокойно двигаться по намеченному заранее маршруту, находится в самом центре туманности Хвост Хамелеона?!
— Ах, ты об этом?…
Не говоря больше ни слова, Скайт повернулся и покинул каюту Дерка.
— Я виноват, Скайт. Признаю, что поступил опрометчиво.
Дерк Улиткинс развалился в соседнем кресле. Его пальцы барабанили по панели пульта. Дерк нервничал. Он чувствовал себя виноватым. Улиткинс понимал, что не имел права менять курс корабля, не посоветовавшись с Уорнером.
— Что, так трудно было все обсудить? Ты же поставил меня в идиотское положение! — Скайт замолчал, подыскивая нужные слова, способные выразить отношение к поступку Дерка.
— Я совершенно не хотел ставить тебя в идиотское положение.
— Но ведь поставил же?!
— Так получилось. Извини.
— Как был эгоистом, так эгоистом и остался… На черта тебе понадобилось изменять маршрут?! Не вижу в этом никакой логики!
— Так быстрее.
— Что «так быстрее»?
— Так мы быстрее долетим до Доминанты. Посуди сам, — продолжил Дерк, — зачем огибать Галактику, когда можно срезать пару сотен парсеков? В этом случае «Триумф» прибудет в Унук-Эльхайю на целых два дня раньше намеченного срока.
— И что нам это даст?
— Быстрее станем миллионерами. У нас появится больше времени, чтобы изучить конъюнктуру рынка, посоветоваться со знающими людьми, подумать, как подороже продать звездолет. В противном случае мы прилетели бы впритык к моменту открытия выставки. Осмотреться просто не останется времени.
— Допустим, ты прав. Но все равно, необходимо было посовещаться, прежде чем самовольно менять курс.
— Согласен. Я извинился.
— Черт, Дерк, ведь дорога через Хвост Хамелеона крайне опасна. После войны в радиусе тысяч световых лет не осталось планет, где можно заправиться или починить корабль в случае возникновения неисправности!
— Горючего на борту с избытком. Хватит, чтобы добраться до Доминанты. Звездолет в полном порядке. Я решил — можно рискнуть. Дело того стоит.
— Даже контрабандисты перестали пользоваться этими путями. Перк Волтерз говорил, что уже много лет не отваживается летать маршрутами, ведущими сквозь туманность…
— Старина Волтерз, — воскликнул Дерк, перебивая Скайта, — нашел, о ком вспомнить! У Перка всегда в голове недоставало мозгов! Иначе он не дал бы упрятать себя на пять лет в федеральную тюрьму за попытку провоза нелицензированной партии кофе.
— Допустим…
— И главное, Скайт, существует еще один момент.
— Слушаю.
— Посуди, на предстоящем аукционе продажа «Триумфа» вызвала настоящую сенсацию среди коллекционеров и журналистов. Так?
— Ну, так.
— Звездолет официально объявлен «Лотом № 1». Так?
— Именно.
— Нашего появления с нетерпением ждут…
— Правильно. Поэтому мы и не имеем права излишне рисковать, пускаясь в сомнительные авантюры.
— Все это верно. Но теперь представь себе внезапное появление «Триумфа» на два дня раньше срока: мы выходим из корабля, вокруг толпятся представители прессы, вспышки фотоаппаратов. Я даже предвижу заголовки газет: «Триумф» устроил новую сенсацию!»…
— Логично, — пробормотал Скайт Уорнер. Мысль о журналистах пришлась ему по душе.
— У нижних ступенек трапа стоит сам Бен Клаймер. В руке у ведущего программы «Глобальных новостей» черно-красный микрофон: «Мы совсем не ожидали увидеть „Триумф“ так скоро, джентльмены. Как вам удалось добраться до Доминанты в столь короткий срок? Неужели королевская яхта действительно настолько быстра?». Тут, Скайт, вперед выходишь ты…
— Угу. Хорошо. — Идея с интервью для телевидения захватила воображение Скайта Уорнера. Он уже представлял себя стоящим перед камерами: бластер легендарной модели «Дум-Тум» низко пристегнут к широкому ремню с медной пряжкой, летная куртка небрежно о расстегнута на груди, освежающий ветерок треплет непокорную прядь волос…
— И здесь ты говоришь: «Триумф» — самый быстроходный корабль в Галактике!».
— Наш звездолет действительно очень быстр. Один из самых скоростных…
— Нет, Скайт, ты меня не понял. Необходимо четко соблюдать правила игры. В рекламном бизнесе не существует полутонов. Поэтому не «один из самых скоростных», а «САМЫЙ быстроходный».
— Хорошо, Дерк, ты меня убедил. Именно так и скажу. Но, если говорить честно, мы так быстро прилетим не из-за скорости звездолета, а потому, что сократим расстояние!
— А кто об этом будет знать?
— Никто.
— Именно… Потом Бен спрашивает: «А чем вы, джентльмены, думаете заняться после продажи такого замечательного звездолета? Нашим уважаемым телезрителям будет любопытно это узнать!». И тут выхожу я: «Транснациональная межгалактическая корпорация грузоперевозок Дерка Улиткинса и Скайта Уорнера. Быстро! Надежно! Безопасно! И в срок!». Согласись, будет здорово. Нас увидят миллиарды телезрителей. Лучшей рекламы для фирмы нельзя и придумать! К тому же совершенно бесплатной. Можно прямо сейчас вычеркнуть из будущего бюджета корпорации статью о рекламных расходах. По крайней мере, на первое время. Так как тебе идейка, друг?
Нужно сказать, «идейка» все больше и больше нравилась Скайту. Последние аргументы Улиткинса оказались очень убедительными.
— Что ж… Мысль неплоха… — примирительно произнес Скайт Уорнер. — Только, Дерк, больше не принимай самовольных решений. Ведь совсем не трудно согласовать их, как это сделали сейчас. В конце концов, мы одна команда.
— Без вариантов. Просто я думал — ты не согласишься изменить маршрут… Скажу честно, мне было чертовски неловко перед тобой….
— Ладно. С кем не бывает. Ведь не возвращаться же нам назад?
— Возвращаться — плохая примета.
— Точно.
— Пойду вздремну часок—другой, — сказал Дерк, поднимаясь с кресла, — до моей вахты еще целых пять часов… Заодно полью фикус.
Скайт остался один и стал смотреть, как в экране визуального обзора навстречу «Триумфу» несутся звезды. Он размышлял о будущем бизнесе.
Глава 5
Глава 6
— Вставай, старая сволочь! — заорал Скайт.
— А?… Что? — спросонья Дерк лишь непонимающе хлопал глазами. — Что случилось?… Уже моя смена?… Я проспал вахту?… Мне казалось, что я лег спать самое большее полчаса назад!… Какого черта, Скайт, ты меня разбудил?!
— Так тебе еще не нравится, что тебя разбудили, негодяй?! Скажи спасибо — водой не облил!
— Кому понравится такое!
— Тогда ответь мне всего на один вопрос…
— А позже нельзя? Во время смены вахты, например…
— Нет. Позже нельзя!
— Хорошо, Скайт. Я слушаю. — Дерк с видом покорившегося судьбе мученика уселся на кровати и зевнул.
— Скажи мне, Улиткинс, кому-нибудь понравится, когда при заступлении на вахту вдруг обнаруживается, что звездолет летит в неизвестном направлении, что маршрут следования корабля изменен без какого-либо согласования с тобой и сам ты ни черта не понимаешь, где находишься?!
— Сомневаюсь…
— Тогда ты сейчас оденешься, поднимешься в рубку и подробно объяснишь мне, каким образом «Триумф», вместо того чтобы спокойно двигаться по намеченному заранее маршруту, находится в самом центре туманности Хвост Хамелеона?!
— Ах, ты об этом?…
Не говоря больше ни слова, Скайт повернулся и покинул каюту Дерка.
— Я виноват, Скайт. Признаю, что поступил опрометчиво.
Дерк Улиткинс развалился в соседнем кресле. Его пальцы барабанили по панели пульта. Дерк нервничал. Он чувствовал себя виноватым. Улиткинс понимал, что не имел права менять курс корабля, не посоветовавшись с Уорнером.
— Что, так трудно было все обсудить? Ты же поставил меня в идиотское положение! — Скайт замолчал, подыскивая нужные слова, способные выразить отношение к поступку Дерка.
— Я совершенно не хотел ставить тебя в идиотское положение.
— Но ведь поставил же?!
— Так получилось. Извини.
— Как был эгоистом, так эгоистом и остался… На черта тебе понадобилось изменять маршрут?! Не вижу в этом никакой логики!
— Так быстрее.
— Что «так быстрее»?
— Так мы быстрее долетим до Доминанты. Посуди сам, — продолжил Дерк, — зачем огибать Галактику, когда можно срезать пару сотен парсеков? В этом случае «Триумф» прибудет в Унук-Эльхайю на целых два дня раньше намеченного срока.
— И что нам это даст?
— Быстрее станем миллионерами. У нас появится больше времени, чтобы изучить конъюнктуру рынка, посоветоваться со знающими людьми, подумать, как подороже продать звездолет. В противном случае мы прилетели бы впритык к моменту открытия выставки. Осмотреться просто не останется времени.
— Допустим, ты прав. Но все равно, необходимо было посовещаться, прежде чем самовольно менять курс.
— Согласен. Я извинился.
— Черт, Дерк, ведь дорога через Хвост Хамелеона крайне опасна. После войны в радиусе тысяч световых лет не осталось планет, где можно заправиться или починить корабль в случае возникновения неисправности!
— Горючего на борту с избытком. Хватит, чтобы добраться до Доминанты. Звездолет в полном порядке. Я решил — можно рискнуть. Дело того стоит.
— Даже контрабандисты перестали пользоваться этими путями. Перк Волтерз говорил, что уже много лет не отваживается летать маршрутами, ведущими сквозь туманность…
— Старина Волтерз, — воскликнул Дерк, перебивая Скайта, — нашел, о ком вспомнить! У Перка всегда в голове недоставало мозгов! Иначе он не дал бы упрятать себя на пять лет в федеральную тюрьму за попытку провоза нелицензированной партии кофе.
— Допустим…
— И главное, Скайт, существует еще один момент.
— Слушаю.
— Посуди, на предстоящем аукционе продажа «Триумфа» вызвала настоящую сенсацию среди коллекционеров и журналистов. Так?
— Ну, так.
— Звездолет официально объявлен «Лотом № 1». Так?
— Именно.
— Нашего появления с нетерпением ждут…
— Правильно. Поэтому мы и не имеем права излишне рисковать, пускаясь в сомнительные авантюры.
— Все это верно. Но теперь представь себе внезапное появление «Триумфа» на два дня раньше срока: мы выходим из корабля, вокруг толпятся представители прессы, вспышки фотоаппаратов. Я даже предвижу заголовки газет: «Триумф» устроил новую сенсацию!»…
— Логично, — пробормотал Скайт Уорнер. Мысль о журналистах пришлась ему по душе.
— У нижних ступенек трапа стоит сам Бен Клаймер. В руке у ведущего программы «Глобальных новостей» черно-красный микрофон: «Мы совсем не ожидали увидеть „Триумф“ так скоро, джентльмены. Как вам удалось добраться до Доминанты в столь короткий срок? Неужели королевская яхта действительно настолько быстра?». Тут, Скайт, вперед выходишь ты…
— Угу. Хорошо. — Идея с интервью для телевидения захватила воображение Скайта Уорнера. Он уже представлял себя стоящим перед камерами: бластер легендарной модели «Дум-Тум» низко пристегнут к широкому ремню с медной пряжкой, летная куртка небрежно о расстегнута на груди, освежающий ветерок треплет непокорную прядь волос…
— И здесь ты говоришь: «Триумф» — самый быстроходный корабль в Галактике!».
— Наш звездолет действительно очень быстр. Один из самых скоростных…
— Нет, Скайт, ты меня не понял. Необходимо четко соблюдать правила игры. В рекламном бизнесе не существует полутонов. Поэтому не «один из самых скоростных», а «САМЫЙ быстроходный».
— Хорошо, Дерк, ты меня убедил. Именно так и скажу. Но, если говорить честно, мы так быстро прилетим не из-за скорости звездолета, а потому, что сократим расстояние!
— А кто об этом будет знать?
— Никто.
— Именно… Потом Бен спрашивает: «А чем вы, джентльмены, думаете заняться после продажи такого замечательного звездолета? Нашим уважаемым телезрителям будет любопытно это узнать!». И тут выхожу я: «Транснациональная межгалактическая корпорация грузоперевозок Дерка Улиткинса и Скайта Уорнера. Быстро! Надежно! Безопасно! И в срок!». Согласись, будет здорово. Нас увидят миллиарды телезрителей. Лучшей рекламы для фирмы нельзя и придумать! К тому же совершенно бесплатной. Можно прямо сейчас вычеркнуть из будущего бюджета корпорации статью о рекламных расходах. По крайней мере, на первое время. Так как тебе идейка, друг?
Нужно сказать, «идейка» все больше и больше нравилась Скайту. Последние аргументы Улиткинса оказались очень убедительными.
— Что ж… Мысль неплоха… — примирительно произнес Скайт Уорнер. — Только, Дерк, больше не принимай самовольных решений. Ведь совсем не трудно согласовать их, как это сделали сейчас. В конце концов, мы одна команда.
— Без вариантов. Просто я думал — ты не согласишься изменить маршрут… Скажу честно, мне было чертовски неловко перед тобой….
— Ладно. С кем не бывает. Ведь не возвращаться же нам назад?
— Возвращаться — плохая примета.
— Точно.
— Пойду вздремну часок—другой, — сказал Дерк, поднимаясь с кресла, — до моей вахты еще целых пять часов… Заодно полью фикус.
Скайт остался один и стал смотреть, как в экране визуального обзора навстречу «Триумфу» несутся звезды. Он размышлял о будущем бизнесе.
Глава 5
На главном экране, являющемся одновременно и многофункциональным дисплеем, возникло изображение звезды четвертой величины и круглого шарика планеты Моногхал, чуть сплюснутого у полюсов. Рядом высветились диаграммы с цифрами. Система DB-970 находилась прямо по курсу следования звездолета «Триумф». По мере приближения к планете на экране стали отчетливо проступать очертания материков и континентов. Сидящий за пультом управления Скайт Уорнер даже смог различить огромную шапку льда, покрывающую полюс.
Ослепительные лучи звезды DB-970 проникали в циркулирующие навстречу друг другу слои атмосферы и окрашивали поверхность планеты серебристо-розовыми тонами. Казалось, что этот мир состоит из полос: светлых в районе экватора и более темных у полюсов. Звездолет снизил скорость.
Чем ближе корабль подходил к Моногхалу, тем больше вокруг появлялось астероидов. Выхваченные из космоса мощным гравитационным полем каменные глыбы притягивались к поверхности планеты, словно к большому магниту. Медленно проплывающие в черноте космоса безжизненные обломки напоминали огромные металлические капли, застывшие в самых причудливых формах.
— Скайт, я принес кофе. — В рубку управления ввалился Дерк Улиткинс.
Вахта Уорнера закончилась. Это было предпоследнее дежурство на борту «Триумфа». Завтра они прилетят на Доминанту.
— Спасибо за кофе, друг.
— Где мы сейчас находимся? — спросил Дерк, развалившись в кресле.
— В восьмом галактическом секторе. Звездолет движется в направлении пеленга 3-11. Если нас не задержат в пути какие-нибудь обстоятельства, завтра будем пить кактусовую водку.
— «Демониус»note 7? Скорее бы. Чертовски надоела эта эрзац-бурда, — сказал Улиткинс, с отвращением глядя в пластиковый стаканчик, где плескалась бурая жидкость. — Кстати, я ведь приготовил завтрак. Если поспешишь, тебе не придется разогревать еду в микроволновке.
— Что за кормежка сегодня?
— Пюре из картофельного порошка быстрого приготовления и зеленый горошек «Цикломат».
— Не стоило брать с собой в путь «Цикломат», — буркнул Скайт Уорнер, — всем известно, что продукты этой фирмы делаются из нефти.
— Ну, тут я не согласен. «По особым технологиям» — именно так написано на упаковке.
— «Цикломат» так «Цикломат». Сейчас уже несущественно, по каким технологиям делают пищу для космонавтов, — вдруг странным тоном произнес Скайт. С озабоченным выражением лица он внимательно всматривался в какую-то точку на экране визуального обзора. — Похоже, у нас появилась проблема.
— Что ты имеешь в виду? — От неожиданности Улиткинс даже привстал с кресла…
«Проблема» предстала в виде боевого спутника-мины серии FGX-15. Ее цилиндрический корпус покрывали бурые пятна коррозии. На обшарпанном фюзеляже смутно проступала полустершаяся белая имперская корона. Старый военный спутник вылетел из-за массивного астероида, словно, таясь долгие годы в засаде, специально поджидал там свою жертву.
Во времена прошедшей межзвездной войны пилоты прозвали эти мины «стрекозами». FGX-15 и впрямь походила на стрекозу из-за расположенных в верхней части корпуса солнечных батарей, напоминающих крылья насекомого.
Между торчащими во все стороны усами антенн в передней части мины-убийцы неподвижно застыли две матовые линзы детекторов визуального наблюдения.
Скайт с Дерком, затаив дыхание, замерли в напряженном ожидании. Сейчас друзей мучил только один вопрос: что происходит в электронных «мозгах» «стрекозы-убийцы»? Кто знает, может, уничтоженные эрозией схемы и провода много лет не пропускали ни единого электрического импульса? А может, в эти самые секунды под стальной обшивкой корпуса идут сложные процессы по переработке потока информации о типе, тоннаже и принадлежности данного звездолета к тому или иному военному лагерю…
— Ха! Да этот металлолом запустили в космос не менее двадцати лет назад! Мина так же опасна, как старая консервная банка! — воскликнул Дерк. — Ведь правда, Скайт? — без особой уверенности в голосе добавил он.
До злополучного астероида, где друзья обнаружили старый спутник-мину, осталось каких-то три четверти астраляnote 8…
— Дай бог, чтобы в этот раз, Дерк, ты оказался прав, — прошептал Скайт.
Словно в насмешку над последней фразой, корпус боевого спутника дернулся, и мина на полной скорости пошла наперерез кораблю.
— Дьявол! — выругался Дерк Улиткинс. — Ее здесь не должно быть!
— Но она есть!
— На карте указано, что после войны этот район полностью вычистили тральщики.
— Посмотри в иллюминатор, Дерк…
Времени для обсуждения, почему парни из саперных бригад не стали утруждать себя возней по разминированию FGX-15, у друзей не осталось. Скайт Уорнер бросился включать энергетический генератор защитного поля, а Дерк Улиткинс лихорадочно перебирал клавиши на приборной панели, переводя звездолет из состояния автопилотирования в режим ручного управления.
Включая тумблер генератора, Скайт мало надеялся на спасение. Дьявольская сущность «стрекоз» заключалась в том, что за сотые доли секунды до взрыва их электроника отключала силовое поле звездолета. Уорнер однажды собственными глазами видел, как такая «штучка» превратила в груду металлолома крейсер третьего класса! А разве можно сравнивать боевой звездолет и небольшую пассажирскую яхту?
Улиткинс, бормоча проклятия, с такой силой сжал рычаги управления, что костяшки его пальцев побелели. Скайт Уорнер, бросив взгляд на Дерка, даже не узнал своего друга. Черты лица Улиткинса исказились: отчаяние, вызванное крахом мечты о богатстве, перемешивалось с ненавистью к судьбе, так же неожиданно обрушившей эту мечту, как волна смывает замки, выстроенные из песка. Действительно, было чертовски обидно, но Скайт Уорнер не собирался кусать локти от досады. Долгое время, проведенное в космосе, научило его относиться к жизни философски. Хотя, не измени Дерк тогда маршрута, они летели бы себе спокойно через обитаемый и исследованный район Галактики. А если возникли бы какие-нибудь трудности, всегда могли рассчитывать на помощь.
Мина стремительно приближалась к звездолету. Ее корпус, освещенный лучами звезды DB-970, зловеще отливал сталью. В этом металлическом блеске бурые пятна коррозии напоминали запекшуюся кровь.
Существовал единственный шанс спастись — скрыться у поверхности Моногхала. FGX-15 предназначалась для поражения объектов только в безвоздушном пространстве. Двигатели «стрекозы-убийцы» разгоняли спутник до такой скорости, что при попадании в атмосферу он сгорал, как метеор.
До старой имперской мины оставалась лишь четверть астраля, когда Дерк резко увеличил мощность двигателей «Триумфа» и, сделав глубокий вираж, бросил корабль вниз к поверхности планеты. Огромные перегрузки вдавили друзей в кресла. На какой-то миг Скайт Уорнер даже подумал, что им удалось оторваться от преследования. Дерк по части пилотирования звездолетов не имел себе равных, недаром не так уж давно он являлся командиром истребительной эскадрильи на пиратском корабле Браена Глума.
«Триумф» уже дошел до самых верхних слоев ионосферы, состоящих из отдельных частиц газов и космической пыли, когда корабль потряс сильный удар. Мгновенно погасли все лампы, а в глубине звездолета раздался жуткий скрежет. Скайта с Дерком окутала непроницаемая чернота.
Полет в кромешной темноте продолжался несколько секунд, показавшихся пилотам целой вечностью.
Затем тускло замигали и зажглись синие светильники аварийного освещения. На пульте управления одна за другой начали вспыхивать разноцветные индикаторные лампочки. Ожил главный экран визуального обзора. Теперь всю его поверхность занимал огромный шар планеты Моногхал. Запустилась программа самовосстановления системы. Дублирующие устройства взяли на себя функции основных механизмов, уничтоженных взрывом мины.
Скайт Уорнер повернул голову и увидел, что аварийные переборки, изолирующие рубку управления звездолета от остальных отсеков, наглухо закрыты. Автоматическая система защиты успела сработать в последний момент.
Из динамиков послышался треск и хрип. Потом донеслись булькающие звуки.
«Внимание. Опасность, — раздался электронный голос компьютера. — Корабль разгерметизирован. Экипажу надеть защитные скафандры. Выведен из строя правый ускоритель. В ядерном реакторе двигателя утечка. Внимание. Опасность… Внимание. Опасность… Дальнейшее нахождение на борту звездолета может быть смертельным для жизни… Внимание. Опасность… Центральный бортовой компьютер звездолета „Триумф“ желает вам приятного полета…» — прежде чем замолкнуть, неожиданно выдал искусственный разум.
На куполообразном экране визуального обзора загорелось окно. Перед Скайтом возник схематический план звездолета в разрезе. Рядом появилась диаграмма процентного соотношения работающих и вышедших из строя узлов звездолета. Картина не внушала оптимизма. Центральная палуба на схеме обозначилась темно-синим цветом. Это указывало на полную разгерметизацию. Изображение правого ускорителя быстро изменялось от бледно-розового до фиолетового.
— Проклятье! — воскликнул Улиткинс. — Маневровый двигатель вот-вот сдохнет! Ситуация выходит из-под контроля! Скоро я не смогу управлять кораблем!
— Попробуй посадить звездолет. Я знаю, ты справишься!
— По крайней мере, я пытаюсь это сделать…
Где-то в недрах звездолета бушевало пламя пожара. Оранжевые языки пожирали облицовочные панели кают и салонов. Огонь в мгновение ока слизывал ковровые дорожки в коридорах и переходах, оставляя на своем пути лишь пепел. Лак пузырился на старинных портретах под действием высокой температуры. Надменные лица властительных сеньоров и гордых королей как будто брезгливо корчились, высыпаясь из золоченых рам ошметками обгорелых холстин.
— Фикус или смоковница, — от неожиданно раздавшегося электронного голоса компьютера Скайт даже вздрогнул, — род вечнозеленых растений лиан, эпифитов, деревьев семейства тутовых. Свыше восьмисот видов о обитают в тропических лесах планет Раа и Цельбальрай. На Плобое известен только один вид — инжир. Некоторые виды фикусов содержат углеродистый каучук. Широко используются как декоративные растения…
— Похоже, компьютер совсем сбрендил, — произнес Дерк.
— Не каждый мозг может выдержать Подобные потрясения. Кстати, я думаю, наш фикус больше не будет нуждаться в поливке, — после некоторого раздумья добавил Скайт, глядя на схему корабля.
Из поля видимости исчезли звезды. Потеряв управление, звездолет заложил крутой вираж. Его корму сильно занесло в сторону. «Триумф» вошел в штопор и ослепительной, огненной искрой врезался в плотные воздушные слои тропосферы планеты Моногхал.
Вновь послышался монотонный голос бортового компьютера:
— Для удлинения срока работы звездолета нужно правильно и грамотно эксплуатировать его. Каждый пилот обязан хорошо знать устройство своего корабля… Участники космических перелетов не должны создавать помех движению, не должны подвергать опасности людей, не должны причинять имущественного ущерба… Садясь за штурвал, любой пилот — профессионал или любитель — должен помнить о той ответственности, которую он добровольно возложил на себя. Чувство ответственности не должно покидать каждого пилота… Безопасность полетов — проблема, ставшая в современных условиях на уровень… гтпрррхххххддддуууууу…
— Скайт, заткни ему глотку! — не выдержал Дерк. — Проклятая штуковина действует мне на нервы!
— Похоже, он уже сам заткнулся, — произнес Скайт в наступившей тишине, — если я хоть что-нибудь смыслю в электронике, больше наш компьютер не произнесет ни слова.
На экране визуального обзора, рябившем полосами помех, навстречу звездолету мчались облака. Дерк Улиткинс включил систему экстренного торможения корабля. Левый двигатель звездолета работал теперь один в усиленном режиме реверса, чтобы хоть как-нибудь уменьшить скорость падения. Но и его мощность неуклонно снижалась. Поврежденный ядерный реактор больше не мог вырабатывать нужного количества энергии.
Внизу проносились горы, поля, серебристые ленты рек, какие-то постройки. Впереди, совсем рядом, возникли башни небоскребов большого города…
…Лунный свет посеребрил безмятежно спящую долину, стены домов притулившегося у подножия холма городка и островерхие крыши усадьбы. Решетки кованой ограды отбрасывали вытянутые тени на дорожку перед жилищем.
Он поднял голову и долго всматривался в далекие созвездия черного, ночного неба:
— Что там?
— Кто знает, сын мой! Некоторые говорят — туда отправляются души ушедших. Другие верят в существование множества иных миров, населенных такими же людьми, как мы. Кто на свете может сказать, что постиг истину?
— Когда-нибудь я обязательно выясню это.
— Как же ты сможешь узнать? Ведь у тебя нет крыльев, чтобы улететь туда?…
…Видение померкло. Перед глазами Скайта предстала стремительно приближающаяся громада небоскреба, в которую на полной скорости врезался «Триумф».
Звенящим дождем брызнули во все стороны оконные стекла. Усиленный полимерами кремния корпус звездолета выдержал удар. Корабль, круша перекрытия, прошел через весь небоскреб насквозь. Каркас дома погасил скорость, и «Триумф», уже на излете, выскочил с другой стороны здания. Звездолет на мгновение замер на краю пробоины в стене небоскреба, завалился набок и неуклюже рухнул на землю. Поднялись клубящиеся столбы пыли, из которых вырывались редкие всполохи пламени.
Ослепительные лучи звезды DB-970 проникали в циркулирующие навстречу друг другу слои атмосферы и окрашивали поверхность планеты серебристо-розовыми тонами. Казалось, что этот мир состоит из полос: светлых в районе экватора и более темных у полюсов. Звездолет снизил скорость.
Чем ближе корабль подходил к Моногхалу, тем больше вокруг появлялось астероидов. Выхваченные из космоса мощным гравитационным полем каменные глыбы притягивались к поверхности планеты, словно к большому магниту. Медленно проплывающие в черноте космоса безжизненные обломки напоминали огромные металлические капли, застывшие в самых причудливых формах.
— Скайт, я принес кофе. — В рубку управления ввалился Дерк Улиткинс.
Вахта Уорнера закончилась. Это было предпоследнее дежурство на борту «Триумфа». Завтра они прилетят на Доминанту.
— Спасибо за кофе, друг.
— Где мы сейчас находимся? — спросил Дерк, развалившись в кресле.
— В восьмом галактическом секторе. Звездолет движется в направлении пеленга 3-11. Если нас не задержат в пути какие-нибудь обстоятельства, завтра будем пить кактусовую водку.
— «Демониус»note 7? Скорее бы. Чертовски надоела эта эрзац-бурда, — сказал Улиткинс, с отвращением глядя в пластиковый стаканчик, где плескалась бурая жидкость. — Кстати, я ведь приготовил завтрак. Если поспешишь, тебе не придется разогревать еду в микроволновке.
— Что за кормежка сегодня?
— Пюре из картофельного порошка быстрого приготовления и зеленый горошек «Цикломат».
— Не стоило брать с собой в путь «Цикломат», — буркнул Скайт Уорнер, — всем известно, что продукты этой фирмы делаются из нефти.
— Ну, тут я не согласен. «По особым технологиям» — именно так написано на упаковке.
— «Цикломат» так «Цикломат». Сейчас уже несущественно, по каким технологиям делают пищу для космонавтов, — вдруг странным тоном произнес Скайт. С озабоченным выражением лица он внимательно всматривался в какую-то точку на экране визуального обзора. — Похоже, у нас появилась проблема.
— Что ты имеешь в виду? — От неожиданности Улиткинс даже привстал с кресла…
«Проблема» предстала в виде боевого спутника-мины серии FGX-15. Ее цилиндрический корпус покрывали бурые пятна коррозии. На обшарпанном фюзеляже смутно проступала полустершаяся белая имперская корона. Старый военный спутник вылетел из-за массивного астероида, словно, таясь долгие годы в засаде, специально поджидал там свою жертву.
Во времена прошедшей межзвездной войны пилоты прозвали эти мины «стрекозами». FGX-15 и впрямь походила на стрекозу из-за расположенных в верхней части корпуса солнечных батарей, напоминающих крылья насекомого.
Между торчащими во все стороны усами антенн в передней части мины-убийцы неподвижно застыли две матовые линзы детекторов визуального наблюдения.
Скайт с Дерком, затаив дыхание, замерли в напряженном ожидании. Сейчас друзей мучил только один вопрос: что происходит в электронных «мозгах» «стрекозы-убийцы»? Кто знает, может, уничтоженные эрозией схемы и провода много лет не пропускали ни единого электрического импульса? А может, в эти самые секунды под стальной обшивкой корпуса идут сложные процессы по переработке потока информации о типе, тоннаже и принадлежности данного звездолета к тому или иному военному лагерю…
— Ха! Да этот металлолом запустили в космос не менее двадцати лет назад! Мина так же опасна, как старая консервная банка! — воскликнул Дерк. — Ведь правда, Скайт? — без особой уверенности в голосе добавил он.
До злополучного астероида, где друзья обнаружили старый спутник-мину, осталось каких-то три четверти астраляnote 8…
— Дай бог, чтобы в этот раз, Дерк, ты оказался прав, — прошептал Скайт.
Словно в насмешку над последней фразой, корпус боевого спутника дернулся, и мина на полной скорости пошла наперерез кораблю.
— Дьявол! — выругался Дерк Улиткинс. — Ее здесь не должно быть!
— Но она есть!
— На карте указано, что после войны этот район полностью вычистили тральщики.
— Посмотри в иллюминатор, Дерк…
Времени для обсуждения, почему парни из саперных бригад не стали утруждать себя возней по разминированию FGX-15, у друзей не осталось. Скайт Уорнер бросился включать энергетический генератор защитного поля, а Дерк Улиткинс лихорадочно перебирал клавиши на приборной панели, переводя звездолет из состояния автопилотирования в режим ручного управления.
Включая тумблер генератора, Скайт мало надеялся на спасение. Дьявольская сущность «стрекоз» заключалась в том, что за сотые доли секунды до взрыва их электроника отключала силовое поле звездолета. Уорнер однажды собственными глазами видел, как такая «штучка» превратила в груду металлолома крейсер третьего класса! А разве можно сравнивать боевой звездолет и небольшую пассажирскую яхту?
Улиткинс, бормоча проклятия, с такой силой сжал рычаги управления, что костяшки его пальцев побелели. Скайт Уорнер, бросив взгляд на Дерка, даже не узнал своего друга. Черты лица Улиткинса исказились: отчаяние, вызванное крахом мечты о богатстве, перемешивалось с ненавистью к судьбе, так же неожиданно обрушившей эту мечту, как волна смывает замки, выстроенные из песка. Действительно, было чертовски обидно, но Скайт Уорнер не собирался кусать локти от досады. Долгое время, проведенное в космосе, научило его относиться к жизни философски. Хотя, не измени Дерк тогда маршрута, они летели бы себе спокойно через обитаемый и исследованный район Галактики. А если возникли бы какие-нибудь трудности, всегда могли рассчитывать на помощь.
Мина стремительно приближалась к звездолету. Ее корпус, освещенный лучами звезды DB-970, зловеще отливал сталью. В этом металлическом блеске бурые пятна коррозии напоминали запекшуюся кровь.
Существовал единственный шанс спастись — скрыться у поверхности Моногхала. FGX-15 предназначалась для поражения объектов только в безвоздушном пространстве. Двигатели «стрекозы-убийцы» разгоняли спутник до такой скорости, что при попадании в атмосферу он сгорал, как метеор.
До старой имперской мины оставалась лишь четверть астраля, когда Дерк резко увеличил мощность двигателей «Триумфа» и, сделав глубокий вираж, бросил корабль вниз к поверхности планеты. Огромные перегрузки вдавили друзей в кресла. На какой-то миг Скайт Уорнер даже подумал, что им удалось оторваться от преследования. Дерк по части пилотирования звездолетов не имел себе равных, недаром не так уж давно он являлся командиром истребительной эскадрильи на пиратском корабле Браена Глума.
«Триумф» уже дошел до самых верхних слоев ионосферы, состоящих из отдельных частиц газов и космической пыли, когда корабль потряс сильный удар. Мгновенно погасли все лампы, а в глубине звездолета раздался жуткий скрежет. Скайта с Дерком окутала непроницаемая чернота.
Полет в кромешной темноте продолжался несколько секунд, показавшихся пилотам целой вечностью.
Затем тускло замигали и зажглись синие светильники аварийного освещения. На пульте управления одна за другой начали вспыхивать разноцветные индикаторные лампочки. Ожил главный экран визуального обзора. Теперь всю его поверхность занимал огромный шар планеты Моногхал. Запустилась программа самовосстановления системы. Дублирующие устройства взяли на себя функции основных механизмов, уничтоженных взрывом мины.
Скайт Уорнер повернул голову и увидел, что аварийные переборки, изолирующие рубку управления звездолета от остальных отсеков, наглухо закрыты. Автоматическая система защиты успела сработать в последний момент.
Из динамиков послышался треск и хрип. Потом донеслись булькающие звуки.
«Внимание. Опасность, — раздался электронный голос компьютера. — Корабль разгерметизирован. Экипажу надеть защитные скафандры. Выведен из строя правый ускоритель. В ядерном реакторе двигателя утечка. Внимание. Опасность… Внимание. Опасность… Дальнейшее нахождение на борту звездолета может быть смертельным для жизни… Внимание. Опасность… Центральный бортовой компьютер звездолета „Триумф“ желает вам приятного полета…» — прежде чем замолкнуть, неожиданно выдал искусственный разум.
На куполообразном экране визуального обзора загорелось окно. Перед Скайтом возник схематический план звездолета в разрезе. Рядом появилась диаграмма процентного соотношения работающих и вышедших из строя узлов звездолета. Картина не внушала оптимизма. Центральная палуба на схеме обозначилась темно-синим цветом. Это указывало на полную разгерметизацию. Изображение правого ускорителя быстро изменялось от бледно-розового до фиолетового.
— Проклятье! — воскликнул Улиткинс. — Маневровый двигатель вот-вот сдохнет! Ситуация выходит из-под контроля! Скоро я не смогу управлять кораблем!
— Попробуй посадить звездолет. Я знаю, ты справишься!
— По крайней мере, я пытаюсь это сделать…
Где-то в недрах звездолета бушевало пламя пожара. Оранжевые языки пожирали облицовочные панели кают и салонов. Огонь в мгновение ока слизывал ковровые дорожки в коридорах и переходах, оставляя на своем пути лишь пепел. Лак пузырился на старинных портретах под действием высокой температуры. Надменные лица властительных сеньоров и гордых королей как будто брезгливо корчились, высыпаясь из золоченых рам ошметками обгорелых холстин.
— Фикус или смоковница, — от неожиданно раздавшегося электронного голоса компьютера Скайт даже вздрогнул, — род вечнозеленых растений лиан, эпифитов, деревьев семейства тутовых. Свыше восьмисот видов о обитают в тропических лесах планет Раа и Цельбальрай. На Плобое известен только один вид — инжир. Некоторые виды фикусов содержат углеродистый каучук. Широко используются как декоративные растения…
— Похоже, компьютер совсем сбрендил, — произнес Дерк.
— Не каждый мозг может выдержать Подобные потрясения. Кстати, я думаю, наш фикус больше не будет нуждаться в поливке, — после некоторого раздумья добавил Скайт, глядя на схему корабля.
Из поля видимости исчезли звезды. Потеряв управление, звездолет заложил крутой вираж. Его корму сильно занесло в сторону. «Триумф» вошел в штопор и ослепительной, огненной искрой врезался в плотные воздушные слои тропосферы планеты Моногхал.
Вновь послышался монотонный голос бортового компьютера:
— Для удлинения срока работы звездолета нужно правильно и грамотно эксплуатировать его. Каждый пилот обязан хорошо знать устройство своего корабля… Участники космических перелетов не должны создавать помех движению, не должны подвергать опасности людей, не должны причинять имущественного ущерба… Садясь за штурвал, любой пилот — профессионал или любитель — должен помнить о той ответственности, которую он добровольно возложил на себя. Чувство ответственности не должно покидать каждого пилота… Безопасность полетов — проблема, ставшая в современных условиях на уровень… гтпрррхххххддддуууууу…
— Скайт, заткни ему глотку! — не выдержал Дерк. — Проклятая штуковина действует мне на нервы!
— Похоже, он уже сам заткнулся, — произнес Скайт в наступившей тишине, — если я хоть что-нибудь смыслю в электронике, больше наш компьютер не произнесет ни слова.
На экране визуального обзора, рябившем полосами помех, навстречу звездолету мчались облака. Дерк Улиткинс включил систему экстренного торможения корабля. Левый двигатель звездолета работал теперь один в усиленном режиме реверса, чтобы хоть как-нибудь уменьшить скорость падения. Но и его мощность неуклонно снижалась. Поврежденный ядерный реактор больше не мог вырабатывать нужного количества энергии.
Внизу проносились горы, поля, серебристые ленты рек, какие-то постройки. Впереди, совсем рядом, возникли башни небоскребов большого города…
…Лунный свет посеребрил безмятежно спящую долину, стены домов притулившегося у подножия холма городка и островерхие крыши усадьбы. Решетки кованой ограды отбрасывали вытянутые тени на дорожку перед жилищем.
Он поднял голову и долго всматривался в далекие созвездия черного, ночного неба:
— Что там?
— Кто знает, сын мой! Некоторые говорят — туда отправляются души ушедших. Другие верят в существование множества иных миров, населенных такими же людьми, как мы. Кто на свете может сказать, что постиг истину?
— Когда-нибудь я обязательно выясню это.
— Как же ты сможешь узнать? Ведь у тебя нет крыльев, чтобы улететь туда?…
…Видение померкло. Перед глазами Скайта предстала стремительно приближающаяся громада небоскреба, в которую на полной скорости врезался «Триумф».
Звенящим дождем брызнули во все стороны оконные стекла. Усиленный полимерами кремния корпус звездолета выдержал удар. Корабль, круша перекрытия, прошел через весь небоскреб насквозь. Каркас дома погасил скорость, и «Триумф», уже на излете, выскочил с другой стороны здания. Звездолет на мгновение замер на краю пробоины в стене небоскреба, завалился набок и неуклюже рухнул на землю. Поднялись клубящиеся столбы пыли, из которых вырывались редкие всполохи пламени.
Глава 6
Большое облако пыли медленно рассеивалось. Легкий ветерок относил дым в сторону. Грохот падения затих, и город погрузился в мертвую тишину. Безмолвие не нарушалось ни ревом пожарных машин, ни завываниями сирен «Скорой помощи», ни трелями полицейских свистков, ни криками людей, спешащих к месту катастрофы.
В полной тишине, царящей вокруг, пыль оседала на обвалившиеся фасады домов. Среди разрушенных перекрытий гуляли сквозняки. За время, прошедшее с момента падения, в почерневших от копоти нишах оконных проемов не промелькнуло ни одного любопытного лица.
Давящее молчание окутывало место катастрофы «Триумфа».
Прошло более получаса, прежде чем безмятежный покой был нарушен лязгом упавшей на землю крышки аварийного люка. Из недр корабля медленно, с опаской озираясь по сторонам, выбрались Скайт Уорнер и Дерк Улиткинс. В неуклюжих скафандрах с большими круглыми шлемами друзья были похожи на водолазов.
— Эй, Скайт! Оказывается, здесь можно дышать! — радостно крикнул Улиткинс в переговорное устройство. — Мне совсем не улыбается провести остаток дней, как рыба в аквариуме, — добавил он.
— Могло быть хуже, — философски изрек Скайт Уорнер. Он внимательно посмотрел на прямоугольную шкалу счетчика Геймайкераnote 9, прикрепленного к эластичному рукаву комбинезона. — Хм, — недоверчиво буркнул Скайт, — похоже, действительно все в норме.
— Упарился, как в духовке, — раздраженно проворчал Дерк, — не люблю я скафандры.
— Нам еще повезло, — ответил Скайт.
— Нас никто не встречает, — сказал Дерк, оглядываясь по сторонам.
— Тогда стоит самим подготовиться к встрече.
— Вернемся на корабль, вооружимся?
— И заодно разделаемся с этими дурацкими скафандрами.
Через какое-то время напарники вновь показались в проеме аварийного люка.
Уорнер опоясался широким ремнем с медной бляхой. Бластер «дум-тум» он подвесил низко к бедру, чтобы при ходьбе ладонь касалась рифленой рукояти. Дерк Улиткинс имел при себе короткоствольный куспайдерnote 10 с откидным прикладом.
Оба пилота, прищурившись, с деланным равнодушием оглядели место, куда их занесла судьба.
Окружающая обстановка наводила тоску и уныние.
Вокруг стояли полуразвалившиеся постройки. От домов остались лишь коробки из голых стен. Заброшенные здания глазницами пустых окон печально взирали на: Скайта Уорнера и Дерка Улиткинса.
На площади, куда упал «Триумф», лежали груды битого кирпича и обломки железобетонных плит. Тротуары покрывал истлевший мусор. На проезжей части улиц покоились разбитые остовы лендспидеров и флаеров. Кое-где виднелись следы сожженных баррикад.
От стоящего рядом небоскреба отвалился огромный кусок облицовки. Грохнувшись неподалеку от корабля, он осыпал глазеющего по сторонам Улиткинса толстым слоем пыли и известки.
— Будь он проклят, сегодняшний день! — в сердцах воскликнул Дерк. — Мало того, что во время падения я разбил свой синтетический рубин, так теперь мне еще испортили лучший костюм!
— Не бери в голову, его еще примут в чистку.
— В данный момент, Скайт, меня больше всего интересуют два вопроса: что это за место и почему рядом с орбитой Моногхала болталась мина? — отряхивая свой модный пиджак, произнес Дерк.
— Мы находимся в городе Бриджер-Джек, дружище. Насчет мины, — Скайт с сожалением развел руками, — я не знаю.
— Почему именно Бриджер-Джек, а не любой другой город, уничтоженный во время последней межзвездной войны?
— Прочитай, что там написано. — Скайт Уорнер махнул рукой вдоль улицы.
Дерк Улиткинс последовал совету друга и увидел огромный рекламный щит, прикрепленный к двум железобетонным опорам.
Правую часть рекламного щита покорежил сильный взрыв. Левый угол оторвался и издавал противный звук, когда порывы ветра ударяли его о край бетонного столба. Железо во многих местах проржавело. Поверхность испещряли следы пуль и осколков снарядов, некогда рвавшихся здесь. Яркая краска, опаленная огнем, облезла и поблекла. Но на рекламном щите все еще читалась полустертая надпись из огромных оранжевых букв: «Посетите Бриджер-Джек! Бриджер-Джек — это самые первоклассные казино, самые первоклассные отели и самые первоклассные развлечения на планете Моногхал!». Надпись шла наискось, через весь плакат, где еще проступали слабые контуры рисунков в виде пальм.
В полной тишине, царящей вокруг, пыль оседала на обвалившиеся фасады домов. Среди разрушенных перекрытий гуляли сквозняки. За время, прошедшее с момента падения, в почерневших от копоти нишах оконных проемов не промелькнуло ни одного любопытного лица.
Давящее молчание окутывало место катастрофы «Триумфа».
Прошло более получаса, прежде чем безмятежный покой был нарушен лязгом упавшей на землю крышки аварийного люка. Из недр корабля медленно, с опаской озираясь по сторонам, выбрались Скайт Уорнер и Дерк Улиткинс. В неуклюжих скафандрах с большими круглыми шлемами друзья были похожи на водолазов.
— Эй, Скайт! Оказывается, здесь можно дышать! — радостно крикнул Улиткинс в переговорное устройство. — Мне совсем не улыбается провести остаток дней, как рыба в аквариуме, — добавил он.
— Могло быть хуже, — философски изрек Скайт Уорнер. Он внимательно посмотрел на прямоугольную шкалу счетчика Геймайкераnote 9, прикрепленного к эластичному рукаву комбинезона. — Хм, — недоверчиво буркнул Скайт, — похоже, действительно все в норме.
— Упарился, как в духовке, — раздраженно проворчал Дерк, — не люблю я скафандры.
— Нам еще повезло, — ответил Скайт.
— Нас никто не встречает, — сказал Дерк, оглядываясь по сторонам.
— Тогда стоит самим подготовиться к встрече.
— Вернемся на корабль, вооружимся?
— И заодно разделаемся с этими дурацкими скафандрами.
Через какое-то время напарники вновь показались в проеме аварийного люка.
Уорнер опоясался широким ремнем с медной бляхой. Бластер «дум-тум» он подвесил низко к бедру, чтобы при ходьбе ладонь касалась рифленой рукояти. Дерк Улиткинс имел при себе короткоствольный куспайдерnote 10 с откидным прикладом.
Оба пилота, прищурившись, с деланным равнодушием оглядели место, куда их занесла судьба.
Окружающая обстановка наводила тоску и уныние.
Вокруг стояли полуразвалившиеся постройки. От домов остались лишь коробки из голых стен. Заброшенные здания глазницами пустых окон печально взирали на: Скайта Уорнера и Дерка Улиткинса.
На площади, куда упал «Триумф», лежали груды битого кирпича и обломки железобетонных плит. Тротуары покрывал истлевший мусор. На проезжей части улиц покоились разбитые остовы лендспидеров и флаеров. Кое-где виднелись следы сожженных баррикад.
От стоящего рядом небоскреба отвалился огромный кусок облицовки. Грохнувшись неподалеку от корабля, он осыпал глазеющего по сторонам Улиткинса толстым слоем пыли и известки.
— Будь он проклят, сегодняшний день! — в сердцах воскликнул Дерк. — Мало того, что во время падения я разбил свой синтетический рубин, так теперь мне еще испортили лучший костюм!
— Не бери в голову, его еще примут в чистку.
— В данный момент, Скайт, меня больше всего интересуют два вопроса: что это за место и почему рядом с орбитой Моногхала болталась мина? — отряхивая свой модный пиджак, произнес Дерк.
— Мы находимся в городе Бриджер-Джек, дружище. Насчет мины, — Скайт с сожалением развел руками, — я не знаю.
— Почему именно Бриджер-Джек, а не любой другой город, уничтоженный во время последней межзвездной войны?
— Прочитай, что там написано. — Скайт Уорнер махнул рукой вдоль улицы.
Дерк Улиткинс последовал совету друга и увидел огромный рекламный щит, прикрепленный к двум железобетонным опорам.
Правую часть рекламного щита покорежил сильный взрыв. Левый угол оторвался и издавал противный звук, когда порывы ветра ударяли его о край бетонного столба. Железо во многих местах проржавело. Поверхность испещряли следы пуль и осколков снарядов, некогда рвавшихся здесь. Яркая краска, опаленная огнем, облезла и поблекла. Но на рекламном щите все еще читалась полустертая надпись из огромных оранжевых букв: «Посетите Бриджер-Джек! Бриджер-Джек — это самые первоклассные казино, самые первоклассные отели и самые первоклассные развлечения на планете Моногхал!». Надпись шла наискось, через весь плакат, где еще проступали слабые контуры рисунков в виде пальм.