Страница:
Под "единством", которое спас пленум ЦК, надо, конечно, понимать "спасение" самого Хрущева. Но стал ли и на самом деле пленум ЦК таким высшим органом, который диктует свою "коллективную волю" и Секретариату и Президиуму? "Коммунист" утверждает, что дело обстоит именно так. Вот соответствующее место из той же статьи: "Решительный разгром антипартийной группы еще и еще раз подтвердил непоколебимую силу коллективного партийного руководства, все значение того, что не отдельные лица и группы, а авторитетный, коллективный, съездом избранный, орган руководит партией"429. Однако при ближайшем рассмотрении оказывается, что такое кате
427Бертрам Д. Вольфе в своем блестящем анализе доклада Хрущева
в книге "Khrushchev and Stalin's Ghost", стр. 28, приводит другую цифру
113 человек, или 44 %, впервые избранных в ЦК. Вероятно, он считает
вычищенными и тех, кто выведен из ЦК, но остался в Центральной
ревизионной комиссии. Кстати, из ЦРК были вычищены 12 человек
из общего числа 37, а новых введено 38 человек (общее число членов
ЦРК -теперь 63 чел.).
428"Коммунист", 1957, No 10, стр. 8.
429Там же, стр. 9.
горическое заявление как раз подтверждает то, что оно хочет опровергнуть. Сила большевистского руководства всегда заключалась в том, что так называемый законодательный корпус (съезд, пленум) постоянно служит лишь громкой вывеской, полезным прикрытием для оправдания текущей практики исполнительных органов. Партия, съезды, пленумы служат для "голосования" за то, что им преподносит данная исполнительная власть, независимо от того, кто ее возглавляет - Ленин, Сталин, Маленков, Хрущев или кто-либо другой из ее будущих руководителей. В этом альфа и омега пресловутого "демократического централизма" Ленина. Один из бывших соратников Ленина С. Дмитриевский рассказывает в своих мемуарах, как Ленин учил Сталина на конференции РСДРП в Таммерфорсе (1905 г.) тому, что такое "демократический централизм" и почему он должен быть ведущим принципом большевистского руководства. До Сталина это учение явно не доходило и поэтому он: "...угрюмо молчал. Ему претил какой бы то ни было демократизм. К чему это?- сказал он, когда Ленин в перерыве спросил о его мнении.- Боевая партия должна иметь постоянный состав руководителей, не зависящих от случайности выборов. Разве на войне выбирают начальников? Ленин усмехнулся:- Ничего не поделаешь. Новая обстановка нужно искать и новые формы... Ведь по существу ничего не меняется. Правят не те, кто голосует, а те, кто правят. И уже от умения тех, кто правит, зависит, чтобы они всегда были выбраны... Сталин все-таки был недоволен. Лишь много лет спустя он понял, что "демократический централизм" прекрасная вещь, если уметь распоряжаться его аппаратом"43 . "Отдельные лица" (Хрущев) и "группы" (Секретариат ЦК) "еще и еще раз подтвердили непоколебимую силу" этого главного принципа руководства на июньском пленуме. Этот же принцип лежит в основе создания нового расширенного Президиума ЦК. Но Хрущев сделал и в этом деле шаг вперед и ввел "новшество" в структуру законодательной власти, на которое формально не отважился сам Сталин. А именно: в новом Президиуме из 14 человек, который по уставу партии считается высшей законодательной властью между пленумами, ведущее большинство (11 человек!) имеет Секретариат ЦК - то есть исполнительная власть, так как, кроме десяти секретарей ЦК, к Прези
430 С. Дмитриевский. Сталин. Берлин, 1931.
диуму принадлежит и председатель Комитета партконт-роля при том же Секретариате.
Таким образом, Хрущев в лице нового Президиума создал некий "малый пленум ЦК", всецело находящийся под контролем Секретариата. Это "новшество", по которому "законодательная власть" не столько "слита", сколько поглощена "исполнительной" властью, гарантирует от случайностей непредвиденного "бунта", в Президиуме, как это было в старом Президиуме, где исполнительная власть имела из 11 голосов только три голоса (Хрущев, Суслов, Кириченко). Не менее важно и другое обстоятельство. Постоянная апелляция к пленуму ЦК, как к арбитру, не только неудобна практически, но и опасна политически. При таком положении пленум ЦК действительно может присвоить себе "компетенции", которые, правда, ему положены по уставу, но которые не могут быть допущены на практике, если Хрущев хочет избежать участия Молотовых и держать руль правления в партии и государстве в своих руках.
В персональном подборе людей Хрущев поступил точно так же, как поступал Сталин. Ведь это Хрущев говорил: "...предложение (Сталина) после XIX съезда об избрании 25 человек в Президиум Центрального Комитета было направлено на то, чтобы устранить всех старых членов из Политбюро и ввести в него людей, обладающих меньшим опытом, которые бы всячески превозносили Сталина"431. После смерти Сталина этот Президиум был разогнан, но теперь Хрущев из подобранных Сталиным "неопытных" людей вернул в члены и кандидаты Президиума 8 человек (Аристов, Коротченко, Куусинен, Шверник, Брежнев, Игнатов, Косыгин и Суслов, который был возвращен еще в 1955 г.), прибавив к ним несколько других лиц, еще менее "опытных", но зато, вероятно, еще более преданных самому Хрущеву.
Если же рассматривать членский состав нового Президиума с точки зрения представительства в нем высших корпораций советского общества, то в нем отсутствуют представители тех социальных групп, которые при Сталине всегда присутствовали: политическая полиция, армия, руководители промышленности, профсоюзы.
Кандидатский состав Президиума ЦК тоже подобран почти из одних партаппаратчиков. В нем также не пред
431 Н. С. Хрущев. "Доклад на закрытом заседании XX съезда КПСС", стр. 58.
ставлены полиция, армия, профсоюз и комсомол. Зато из десяти кандидатов 5 человек находятся в прямом подчинении Секретариату ЦК. Принцип преобладания исполнительной власти над законодательной и здесь выдержан в той же пропорции, что и в членском составе Президиума.
После пленума ЦК по стране, на партийных собраниях и на митингах беспартийных, прошла большая пропагандная кампания против "раскольников". О Молотове, Кагановиче, Маленкове говорилось не только как о "заговорщиках" против руководства ЦК, но и как о людях, которые были лишены каких-либо государственных способностей.
Председатель Госплана РСФСР Байбаков утверждал: "Претендуя на роль теоретика в партии, Молотов давно потерял связь с учением Ленина. Он не разбирался в существе того или иного вопроса".
Или: "Каганович показал себя человеком, неспособным осуществлять руководство теми участками, которые ему поручались. Он настолько отстал и не разбирался в технической политике нашей страны, что дело иногда доходило до анекдотов"432.
Министр сельского хозяйства СССР Мацкевич утверждал: "Маленков тормозил решение коренных вопросов развития сельскохозяйственного производства... В то же время в целях саморекламы и приобретения дешевой личной популярности Маленков пытался приписать себе меры, которые были приняты ЦК КПСС по снижению сельскохозяйственного налога..."
Или: "Молотов, проявляя консерватизм и косность, не только не понял необходимости освоения целинных земель, но и упорно сопротивлялся проведению этого важнейшего мероприятия..."
Или: "Каганович, совершенно не зная сельского хозяйства, тем не менее выступал против политики партии в вопросах сельского хозяйства"433.
Так пишут вчерашние ученики о своих учителях, которых во всех "энциклопедиях СССР" десятилетиями величали "выдающимися руководителями КПСС" и "талантливыми организаторами социалистического строительства".
С такой же пропагандой люди Хрущева двинулись и
432"Правда", 4.7.1957.
433"Правда", 12.7.1957.
в "народ". Здесь основной упор делали на то, что Молотов, Каганович и Маленков были против поднятия жизненного стандарта трудящихся. Реакция при этом всегда была самая желательная. Один советский писатель передает разговор двух колхозников, который он якобы подслушал на берегу Дона:
" - Одного я никак не разберу,- медленно говорил человек в гимнастерке,- чего они добивались, чего им нужно было? Разве же они знали, что желается нашему брату, колхознику? Разве тот же самый Маленков или, скажем, Каганович ездили по колхозам или же беседовали по-свойски с народом? Ничего они не ездили, сидели по кабинетам, как суслики в норках.
Посадить бы их с вилами на лобогрейку, они бы узнали, как народу хлебушек достается,- хмуро сказал второй...
Дело не в лобогрейке,- перебил первый...- Дело, брат ты мой, в том, что они про нашу жизнь только по бумажкам знали, да по кино.
Народу очки не вотрешь, обманом не возьмешь.
То-то и оно. Народ теперь грамотный стал"34.
К осуждению антипартийной группы Молотова Хрущев вновь вернулся на сентябрьском и декабрьском пленумах ЦК 1958 года. Только тогда впервые было сообщено, что к антипартийной группе принадлежал и Булганин. Наконец, на XXI съезде в январе - феврале 1959 года люди Хрущева сообщили, что к группе Молотова принадлежали еще и два других члена Президиума ЦК - Первухин и Сабуров. Таким образом, выясняется, что из 11 членов Президиума 6 человек твердо голосовали за снятие Хрущева (Булганин, Молотов, Маленков, Каганович, Первухин, Сабуров), и это законное большинство Президиума ЦК было вполне правомочно снять Хрущева. Причем, какова была позиция Ворошилова, остается неясным и сейчас. Но Хрущев сумел объявить это большинство "меньшинством", да еще исключить его из ЦК партии. "Презренная, предательская, подлая, мерзкая группа заговорщиков" - таковы эпитеты, которыми награждали группу Молотова на XXI съезде. Более того, съезд потребовал от членов группы Молотова выступить с покаянными речами, как это делалось во времена Сталина. Наиболее настойчиво это требование выставил новый выдвиженец Хрущева первый секретарь Ленинградского обкома партии
434 "Литературная газета", 25.7.1957, очерк В. Закруткина.
И. Спиридонов. Он заявил: "И если до сих пор с участников этой группы был суровый спрос со стороны ЦК, то следует не менее сурово и строго держать ответ перед высшим органом партии - перед съездом, особенно тем, кто еще остался в составе ЦК. Все вы знакомы с выступлением Булганина на декабрьском пленуме ЦК. Вспомните, как он характеризует своих соучастников по антипартийной группе. Молотов - оторвавшийся от жизни человек; Каганович фразер, что в переводе на русский язык означает болтун; Маленков - интриган, способный на любую мерзость. Мы можем поверить Булганину, что эти характеристики сложились у него уже давно, так как он работал с этими людьми не год и не два, а добрых два десятка лег. как же в такую семью "дружных ребят" попал Булганин" . Но на съезде с покаяниями выступил только один Первухин. Молотов, Каганович, Маленков и даже участвовавший в работе съезда Сабуров отказались выступить или подать заявления с покаяниями.
Все делегаты с понятным единодушием подчеркивали мудрость и личные заслуги Хрущева, "стоящего во главе партии, ЦК и его Президиума". Заместитель Председателя Совета Министров СССР Д. Устинов приписал Хрущеву не только политические успехи ЦК, но и научно-технические успехи русских ученых. Он заявил: "Успехами по созданию и запуску искусственных спутников Земли и космической ракеты мы прежде всего обязаны Президиуму ЦК и лично Н. С. Хрущеву"436.
Бесславное "коллективное руководство" скончалось столь же бесславно, но группа Молотова кончит либо в Кремле, либо на Лубянке.
Каковы же были мотивы выступления группы Молотова против хрущевского руководства в освещении официальной пропаганды?
Заместитель Председателя Совета Министров СССР Косыгин отвечает: "Основным мотивом в их антипартийных действиях была личная обида, амбиция. Они считали, что в их руках мало власти"43'. Другими словами, то была голая борьба за власть между двумя группами в одной и той же коммунистической олигархии.
С таким утверждением можно согласиться только отчасти. Что всякая политическая борьба есть борьба за
435"Правда", 30.1.1959.
436"Правда", 5.2.1959.
437"Правда", 4.7.1957.
власть - это азбучная истина. Но если власть не самоцель, а средство к осуществлению определенной политики, то заявление Косыгина ничего не объясняет.
Конечно, у группы Молотова не было и не могло быть другой программы, чем программа Хрущева. Соревнующиеся группы спорили не о программе, а о тактике, не о "генеральной линии" в идеологии, а о методах ее проведения, не о реформах, а о темпах и масштабе их осуществления, даже не о Сталине, а о сталинизме.
Группа Молотова смотрела дальше и глубже в отношении тех последствий, которые вытекают из похода Хрущева против сталинского наследства. Они слишком хорошо понимали, что нынешний режим в СССР может держаться лишь как сталинский режим или он вовсе погибнет. Его можно и нужно корректировать и модернизировать, но нельзя подвергать ревизии его ведущие методы. Если идеал правления у Хрущева, как и у Молотова, остается старым - неограниченная диктатура парт-олигархий, то тогда сталинская система правления, независимо от личных качеств покойного учителя, должна сохраниться как самая совершенная, как самая универсальная из всех доселе известных тиранических систем. Поэтому всякая критика сталинизма, а тем более сталинских методов, есть покушение на самоубийство. Короче, люди, обязанные по самой природе режима управлять по-сталински, не могут осуждать сталинские методы,- вот вся "философия" группы Молотова.
Не просто жажда власти (они ее имели достаточно), а обоснованный страх за гибель режима,- таким мне кажется внутренний мотив "антипартийных действий" группы Молотова. В лице Хрущева они видели вернейшего могильщика этого режима. Поэтому вся их борьба и была сосредоточена вокруг личности первого секретаря. Семь дней они бились на пленуме, чтобы доказать недоказуемое: не ЦК существует для секретаря, а секретарь для ЦК. Члены группы Молотова надеялись в этой борьбе на свой моральный капитал, авторитет и заслуги в прошлом. Но эти надежды оказались напрасными. Партия, которая вчера развенчала на весь мир своего полубога, показала сегодня достаточный внутренний иммунитет против угрызений совести, когда надо было покончить и с его главными апостолами.
Сталин, Молотов, Каганович и Маленков учили эту партию служить не идеалам социального общежития, а людям партийного аппарата. И она служит. Ничто не
сможет свести ее с этого пути - ни логические аргументы, ни былые заслуги былых вождей, ни их грозные предупреждения об опасности.
В довершение всего этого, они проглядели и тот колоссальный психологический переворот, который новый вождь произвел в сознании партии и страны своим развенчанием Сталина. Они и после этого упорно цеплялись за вчерашний день партии. Они даже не заметили, что тем временем первый секретарь властной рукой открыл новую главу в истории той же самой коммунистической партии.
Хрущев - этот "перманентный" революционер по натуре - хочет войти в историю России как ее великий коммунистический реформатор. Сталин обещал сытную жизнь правнукам, Хрущев хочет накормить русский народ еще при своей жизни. Вот если это ему удастся, а к этому он стремится совершенно искренно, то тогда кончится и его историческая миссия: сытые люди начнут заниматься политикой. Лучше Хрущева еще никто не выразил этой "марксистской истины", когда он, в беседе с советскими писателями, заявил: "Я знаю таких людей, которые ходят в теоретиках, а по сути дела вся их теоретическая "мудрость" сводится к жонглированию по поводу и без повода цитатами из высказываний классиков марксизма-ленинизма. Выдавая себя за теоретиков, подобные горе-ученые не могут понять такую важную марксистскую истину, что люди в первую очередь должны есть, пить, иметь жилище и одеваться прежде, чем быть в состоянии заниматься политикой, наукой и искусством"438.
Я от души желаю успеха в практическом претворении в жизнь этой истины. Желаю потому, что убежден в правоте мудреца: революцию делают не голодные люди, а сытые, которых не накормили лишь один день.
438 "Коммунист", 1957, No 12, стр. 17.
Часть четвертая (дополнительная)
ОТ ХРУЩЕВА К БРЕЖНЕВУ
I. СВЕРЖЕНИЕ ХРУЩЕВА
Люди, которые отказали Хрущеву в похоронах у Кремлевской стены, все без исключения были личными выдвиженцами Хрущева. Если бы не Хрущев, то мы никогда не слышали бы имен нынешних членов Политбюро и Секретариата, кроме разве одного Косыгина (он был выдвиженцем Жданова). Но и его вернул из опалы Хрущев. Даже Суслов выдвинут Хрущевым (в 1929-1930 годах Суслов был преподавателем Промакадемии; Хрущев, начавший здесь свою карьеру, и рекомендовал Суслова в аппарат ЦКК). В чем же причина того, что как раз эти люди отказали Хрущеву в посмертном почете быть похороненным в пантеоне коммунистических апостолов? Причина только одна: Хрущев - убийца бога КПСС, Сталина. Хрущев физически уничтожил головку НКВД, он политически уничтожил сталинское Политбюро, он закрыл концлагеря, он на двух съездах партии и от имени партии разоблачил не только Сталина, но и всю преступную систему его властвования на протяжении трех десятилетий. Отсюда - раскол в мировом коммунизме и начало духовной эмансипации в СССР. За все это ему мстят его ученики.
Но я хочу писать не об этом, а о том, как было подготовлено политическое убийство Хрущева 14 октября 1964 года. События, предшествовавшие этому, лучше всего характеризуют моральный облик нынешних владык Кремля.
* * *
Только Фуше и Талейран умудрялись оспаривать друг у друга рекорды приспособленчества к быстро сменявшимся режимам и главарям революционной и послереволюционной Франции, но сталинцы побили все их рекорды в условиях, когда приспособление к очередному режиму зависело не только от способности менять цвет и вкусы, на и от готовности нового, как правило, скептического повелителя поверить, что вы не такой же хамелеон, каким был он сам при своем предшественнике.
Делать карьеру у Ленина было просто: надо было лишь признавать его верховенство и обладать талантом политика и деловитостью практика. При Сталине условия делания карьеры резко меняются. Преданность режиму личной власти Сталина, талант нерассуждающего исполнителя, принципиальная беспринципность в политике, жестокость, доходящая до бездушия,- таковы были главные требования. Исходя из этого, Сталин подбирал всю иерархию партаппаратчиков сверху донизу. В числе их был и Хрущев.
При Хрущеве исчезли всякие критерии. При нем партийная бюрократия была озабочена не тем, чтобы делать карьеру, а тем, как бы удержаться на достигнутом уровне. На высшем уровне партийно-государственной олигархии это никому не удалось, кроме Микояна и Суслова.
Окружающие Хрущева имели дело утром - с одним, в обед - со вторым, а вечером - с третьим Хрущевым. Его постоянное непостоянство, его изумительный дар хаотического импровизатора, его болезненный зуд бесконечно организовывать и реорганизовывать, его властная безоглядность, умноженная на его незадачливость и беспечность, его опасная болтливость, его безосновательная амбициозность знать все, видеть все, делать все самому, его вероломство в дружбе и самоуверенность в политике,- это только некоторые черты столь богатого, красочного, динамичного характера Хрущева. Эти черты делали его исключительно опасным диктатором для окружающих.
Люди, которые великолепно умели делать карьеру у самого Сталина, растерянно оглядывались по сторонам и беспомощно разводили руками при Хрущеве: Сталину угодить было трудно, но карьеристы точно знали, как это сделать, а как угодить Хрущеву, не знал даже сам Хрущев. При случайной встрече он мог сделать из директора совхоза министра СССР, а из министра, в припадке гнева,- "пенсионера". На этом Хрущев даже еще зарабатывал политический капитал: "Хрущев - свой парень, мягкий правитель, он только снимает, а вот Сталин бы расстреливал!" Так оказались снятыми со своих постов все старые секретари обкомов, крайкомов и центральных комитетов партий республик, все министры СССР, руководители Министерства обороны и Генерального штаба, все секретари ЦК и все члены Президиума ЦК КПСС, кроме членов первоначального "триумвирата",- Микояна и Суслова.
Из всех ошибок, которые привели его к катастрофе, вероятно, самой страшной надо считать то, что Сталин называл "головокружением от успехов", а самым главным его упущением то, что Сталин называл "идиотской болезнью" беспечность. Хрущев настолько стал самоуверенным, возомнил себя настолько незаменимым, что делал то же самое, за что он критиковал Сталина: он начал управлять партией и государством, минуя не только Президиум ЦК, но, что страшнее всего, через голову Секретариата ЦК.
Коммунистический диктатор может не считаться с Президиумом ЦК и не созывать пленумы ЦК и съезды партии, и с ним ничего не случится, пока он опирается на Секретариат ЦК, но если он начал действовать через голову Секретариата ЦК,- он уже погиб. Секретариат ЦК непосредственно управляет партией, политической полицией и вооруженными силами. Величие власти первого секретаря в том и заключается, что он - глава этого всесильного учреждения. Но Хрущев игнорировал не только Секретариат ЦК, но и тех, кто его, собственно, сделал Хрущевым: Микояна и Суслова.
Хрущева считали великим мастером народного юмора.
Но иногда шутки Хрущева над его коллегами переходили границы дозволенного. Автору этих строк один западный дипломат, присутствовавший во времена Хрущева на очередном банкете в Кремле, рассказывал такой случай. В разгар банкета, при отличном настроении всех, исчерпав все свои бесконечные тосты, первый секретарь обратился к высокой публике с вопросом: знаете, почему мы до сих пор держим Микояна в составе руководства? На то есть важная причина: он отлично танцует лезгинку! Хотите убедиться? Разумеется, публика единодушно пожелала этого. Тогда Хрущев, недолго думая, заставил Брежнева накинуть на себя женский платок (лезгинку танцует пара - барышня и кавалер) и танцевать с Микояном лезгинку. Тут невольно припоминается жалоба Хрущева на Сталина, заставившего самого Хрущева танцевать гопак при совершенно оскорбительных обстоятельствах. Сталин, мастер читать душу человека по его глазам, вероятно, почуял в Хрущеве будущего предателя и поэтому публично унижал его. Неужели Хрущев, выучившись этому искусству у своего учителя, тоже увидел в Брежневе и Микояне будущих предателей, а потому и поступил с ними по-сталински? Увы, на коммунистическом Олимпе хорошо танцует тот, кто танцует последним!
Чем тщательнее засекречивают в Кремле то или иное событие, тем больше основания не верить официальному сообщению о нем. Отсюда множество версий о том, как произошло свержение Хрущева. Мы не хотим увеличивать число этих версий, а постараемся проанализировать объективные факты. Детали свержения Хрущева до сих пор покрыты мраком неизвестности. Но одно абсолютно бесспорно: если Хрущев начал свое правление с правды - объявив своих коллег из первого "коллективного руководства" такими же преступниками, как и Сталин ("антипартийная группа" -июнь 1957 г.), то новое, второе "коллективное руководство" начало свое правление с совершенно очевидной лжи: оно сообщило, что 14 октября 1964 года "Пленум ЦК КПСС удовлетворил просьбу т. Хрущева Н. С. об освобождении его от обязанностей первого секретаря ЦК КПСС, члена Президиума ЦК и Председателя Совета министров СССР в связи с преклонным возрастом и ухудшением состояния здоровья".
Вот эту партийную ложь в государственном порядке оформил Верховный Совет на следующий день. 16 октября советские газеты опубликовали официальное сообщение Президиума Верховного Совета СССР. В нем сказано: "15 октября сего года под председательством Председателя Президиума Верховного Совета СССР А. И. Микояна состоялось заседание Президиума Верховного Совета СССР. Президиум Верховного Совета СССР удовлетворил просьбу тов. Хрущева об освобождении его от обязанностей Председателя Совета министров СССР в связи с преклонным возрастом и ухудшением состояния здоровья".
Эта официальная версия была настолько лжива и настолько смехотворна, что ей никто не поверил не только за границей, но и в СССР. Заговорщики это тоже знали заранее. Если они, тем не менее, к ней прибегли, то это надо объяснить только тем, что насколько у них хватило мужества на риск переворота, настолько же у них не хватило мужества на риск правды. Сказать правду для них означало бы, во-первых, расписаться в собственной беспринципности по отношению к Хрущеву, а во-вторых, засвидетельствовать перед всей страной и миром, что все утверждения о восстановлении в СССР партийной и государственной законности - фикция.
Еще за шесть месяцев до смещения Хрущева главные заговорщики против него считали его возраст не "преклонным", а "средним", а самого Хрущева воплощением "ленинской мудрости".
Это было 17 апреля 1964 года в день семидесятилетия Хрущева. В роскошном Екатерининском зале Кремля утром состоялась пышная церемония объявления Хрущева уже четвертый раз "Героем" Советского Союза (он трижды "Герой Социалистического Труда"), а в 4 часа дня в не менее сказочном Георгиевском зале Кремля Президиум ЦК и Верховного Совета СССР и Совет Министров СССР устроили торжественный обед в честь Хрущева. Главными ораторами были: на первой церемонии - Брежнев, а на второй - Микоян. Брежнев, тогда Председатель Президиума Верховного Совета СССР и секретарь ЦК КПСС, сказал, между прочим, следующее:
"Дорогой Никита Сергеевич! Не могу скрыть своей радости и волнения в связи с поручением ЦК и Президиума Верховного Совета СССР вручить вам в знаменательный день вашего 70-летия заслуженную награду - орден Ленина и Золотую Звезду Героя Советского Союза (бурные аплодисменты)".
427Бертрам Д. Вольфе в своем блестящем анализе доклада Хрущева
в книге "Khrushchev and Stalin's Ghost", стр. 28, приводит другую цифру
113 человек, или 44 %, впервые избранных в ЦК. Вероятно, он считает
вычищенными и тех, кто выведен из ЦК, но остался в Центральной
ревизионной комиссии. Кстати, из ЦРК были вычищены 12 человек
из общего числа 37, а новых введено 38 человек (общее число членов
ЦРК -теперь 63 чел.).
428"Коммунист", 1957, No 10, стр. 8.
429Там же, стр. 9.
горическое заявление как раз подтверждает то, что оно хочет опровергнуть. Сила большевистского руководства всегда заключалась в том, что так называемый законодательный корпус (съезд, пленум) постоянно служит лишь громкой вывеской, полезным прикрытием для оправдания текущей практики исполнительных органов. Партия, съезды, пленумы служат для "голосования" за то, что им преподносит данная исполнительная власть, независимо от того, кто ее возглавляет - Ленин, Сталин, Маленков, Хрущев или кто-либо другой из ее будущих руководителей. В этом альфа и омега пресловутого "демократического централизма" Ленина. Один из бывших соратников Ленина С. Дмитриевский рассказывает в своих мемуарах, как Ленин учил Сталина на конференции РСДРП в Таммерфорсе (1905 г.) тому, что такое "демократический централизм" и почему он должен быть ведущим принципом большевистского руководства. До Сталина это учение явно не доходило и поэтому он: "...угрюмо молчал. Ему претил какой бы то ни было демократизм. К чему это?- сказал он, когда Ленин в перерыве спросил о его мнении.- Боевая партия должна иметь постоянный состав руководителей, не зависящих от случайности выборов. Разве на войне выбирают начальников? Ленин усмехнулся:- Ничего не поделаешь. Новая обстановка нужно искать и новые формы... Ведь по существу ничего не меняется. Правят не те, кто голосует, а те, кто правят. И уже от умения тех, кто правит, зависит, чтобы они всегда были выбраны... Сталин все-таки был недоволен. Лишь много лет спустя он понял, что "демократический централизм" прекрасная вещь, если уметь распоряжаться его аппаратом"43 . "Отдельные лица" (Хрущев) и "группы" (Секретариат ЦК) "еще и еще раз подтвердили непоколебимую силу" этого главного принципа руководства на июньском пленуме. Этот же принцип лежит в основе создания нового расширенного Президиума ЦК. Но Хрущев сделал и в этом деле шаг вперед и ввел "новшество" в структуру законодательной власти, на которое формально не отважился сам Сталин. А именно: в новом Президиуме из 14 человек, который по уставу партии считается высшей законодательной властью между пленумами, ведущее большинство (11 человек!) имеет Секретариат ЦК - то есть исполнительная власть, так как, кроме десяти секретарей ЦК, к Прези
430 С. Дмитриевский. Сталин. Берлин, 1931.
диуму принадлежит и председатель Комитета партконт-роля при том же Секретариате.
Таким образом, Хрущев в лице нового Президиума создал некий "малый пленум ЦК", всецело находящийся под контролем Секретариата. Это "новшество", по которому "законодательная власть" не столько "слита", сколько поглощена "исполнительной" властью, гарантирует от случайностей непредвиденного "бунта", в Президиуме, как это было в старом Президиуме, где исполнительная власть имела из 11 голосов только три голоса (Хрущев, Суслов, Кириченко). Не менее важно и другое обстоятельство. Постоянная апелляция к пленуму ЦК, как к арбитру, не только неудобна практически, но и опасна политически. При таком положении пленум ЦК действительно может присвоить себе "компетенции", которые, правда, ему положены по уставу, но которые не могут быть допущены на практике, если Хрущев хочет избежать участия Молотовых и держать руль правления в партии и государстве в своих руках.
В персональном подборе людей Хрущев поступил точно так же, как поступал Сталин. Ведь это Хрущев говорил: "...предложение (Сталина) после XIX съезда об избрании 25 человек в Президиум Центрального Комитета было направлено на то, чтобы устранить всех старых членов из Политбюро и ввести в него людей, обладающих меньшим опытом, которые бы всячески превозносили Сталина"431. После смерти Сталина этот Президиум был разогнан, но теперь Хрущев из подобранных Сталиным "неопытных" людей вернул в члены и кандидаты Президиума 8 человек (Аристов, Коротченко, Куусинен, Шверник, Брежнев, Игнатов, Косыгин и Суслов, который был возвращен еще в 1955 г.), прибавив к ним несколько других лиц, еще менее "опытных", но зато, вероятно, еще более преданных самому Хрущеву.
Если же рассматривать членский состав нового Президиума с точки зрения представительства в нем высших корпораций советского общества, то в нем отсутствуют представители тех социальных групп, которые при Сталине всегда присутствовали: политическая полиция, армия, руководители промышленности, профсоюзы.
Кандидатский состав Президиума ЦК тоже подобран почти из одних партаппаратчиков. В нем также не пред
431 Н. С. Хрущев. "Доклад на закрытом заседании XX съезда КПСС", стр. 58.
ставлены полиция, армия, профсоюз и комсомол. Зато из десяти кандидатов 5 человек находятся в прямом подчинении Секретариату ЦК. Принцип преобладания исполнительной власти над законодательной и здесь выдержан в той же пропорции, что и в членском составе Президиума.
После пленума ЦК по стране, на партийных собраниях и на митингах беспартийных, прошла большая пропагандная кампания против "раскольников". О Молотове, Кагановиче, Маленкове говорилось не только как о "заговорщиках" против руководства ЦК, но и как о людях, которые были лишены каких-либо государственных способностей.
Председатель Госплана РСФСР Байбаков утверждал: "Претендуя на роль теоретика в партии, Молотов давно потерял связь с учением Ленина. Он не разбирался в существе того или иного вопроса".
Или: "Каганович показал себя человеком, неспособным осуществлять руководство теми участками, которые ему поручались. Он настолько отстал и не разбирался в технической политике нашей страны, что дело иногда доходило до анекдотов"432.
Министр сельского хозяйства СССР Мацкевич утверждал: "Маленков тормозил решение коренных вопросов развития сельскохозяйственного производства... В то же время в целях саморекламы и приобретения дешевой личной популярности Маленков пытался приписать себе меры, которые были приняты ЦК КПСС по снижению сельскохозяйственного налога..."
Или: "Молотов, проявляя консерватизм и косность, не только не понял необходимости освоения целинных земель, но и упорно сопротивлялся проведению этого важнейшего мероприятия..."
Или: "Каганович, совершенно не зная сельского хозяйства, тем не менее выступал против политики партии в вопросах сельского хозяйства"433.
Так пишут вчерашние ученики о своих учителях, которых во всех "энциклопедиях СССР" десятилетиями величали "выдающимися руководителями КПСС" и "талантливыми организаторами социалистического строительства".
С такой же пропагандой люди Хрущева двинулись и
432"Правда", 4.7.1957.
433"Правда", 12.7.1957.
в "народ". Здесь основной упор делали на то, что Молотов, Каганович и Маленков были против поднятия жизненного стандарта трудящихся. Реакция при этом всегда была самая желательная. Один советский писатель передает разговор двух колхозников, который он якобы подслушал на берегу Дона:
" - Одного я никак не разберу,- медленно говорил человек в гимнастерке,- чего они добивались, чего им нужно было? Разве же они знали, что желается нашему брату, колхознику? Разве тот же самый Маленков или, скажем, Каганович ездили по колхозам или же беседовали по-свойски с народом? Ничего они не ездили, сидели по кабинетам, как суслики в норках.
Посадить бы их с вилами на лобогрейку, они бы узнали, как народу хлебушек достается,- хмуро сказал второй...
Дело не в лобогрейке,- перебил первый...- Дело, брат ты мой, в том, что они про нашу жизнь только по бумажкам знали, да по кино.
Народу очки не вотрешь, обманом не возьмешь.
То-то и оно. Народ теперь грамотный стал"34.
К осуждению антипартийной группы Молотова Хрущев вновь вернулся на сентябрьском и декабрьском пленумах ЦК 1958 года. Только тогда впервые было сообщено, что к антипартийной группе принадлежал и Булганин. Наконец, на XXI съезде в январе - феврале 1959 года люди Хрущева сообщили, что к группе Молотова принадлежали еще и два других члена Президиума ЦК - Первухин и Сабуров. Таким образом, выясняется, что из 11 членов Президиума 6 человек твердо голосовали за снятие Хрущева (Булганин, Молотов, Маленков, Каганович, Первухин, Сабуров), и это законное большинство Президиума ЦК было вполне правомочно снять Хрущева. Причем, какова была позиция Ворошилова, остается неясным и сейчас. Но Хрущев сумел объявить это большинство "меньшинством", да еще исключить его из ЦК партии. "Презренная, предательская, подлая, мерзкая группа заговорщиков" - таковы эпитеты, которыми награждали группу Молотова на XXI съезде. Более того, съезд потребовал от членов группы Молотова выступить с покаянными речами, как это делалось во времена Сталина. Наиболее настойчиво это требование выставил новый выдвиженец Хрущева первый секретарь Ленинградского обкома партии
434 "Литературная газета", 25.7.1957, очерк В. Закруткина.
И. Спиридонов. Он заявил: "И если до сих пор с участников этой группы был суровый спрос со стороны ЦК, то следует не менее сурово и строго держать ответ перед высшим органом партии - перед съездом, особенно тем, кто еще остался в составе ЦК. Все вы знакомы с выступлением Булганина на декабрьском пленуме ЦК. Вспомните, как он характеризует своих соучастников по антипартийной группе. Молотов - оторвавшийся от жизни человек; Каганович фразер, что в переводе на русский язык означает болтун; Маленков - интриган, способный на любую мерзость. Мы можем поверить Булганину, что эти характеристики сложились у него уже давно, так как он работал с этими людьми не год и не два, а добрых два десятка лег. как же в такую семью "дружных ребят" попал Булганин" . Но на съезде с покаяниями выступил только один Первухин. Молотов, Каганович, Маленков и даже участвовавший в работе съезда Сабуров отказались выступить или подать заявления с покаяниями.
Все делегаты с понятным единодушием подчеркивали мудрость и личные заслуги Хрущева, "стоящего во главе партии, ЦК и его Президиума". Заместитель Председателя Совета Министров СССР Д. Устинов приписал Хрущеву не только политические успехи ЦК, но и научно-технические успехи русских ученых. Он заявил: "Успехами по созданию и запуску искусственных спутников Земли и космической ракеты мы прежде всего обязаны Президиуму ЦК и лично Н. С. Хрущеву"436.
Бесславное "коллективное руководство" скончалось столь же бесславно, но группа Молотова кончит либо в Кремле, либо на Лубянке.
Каковы же были мотивы выступления группы Молотова против хрущевского руководства в освещении официальной пропаганды?
Заместитель Председателя Совета Министров СССР Косыгин отвечает: "Основным мотивом в их антипартийных действиях была личная обида, амбиция. Они считали, что в их руках мало власти"43'. Другими словами, то была голая борьба за власть между двумя группами в одной и той же коммунистической олигархии.
С таким утверждением можно согласиться только отчасти. Что всякая политическая борьба есть борьба за
435"Правда", 30.1.1959.
436"Правда", 5.2.1959.
437"Правда", 4.7.1957.
власть - это азбучная истина. Но если власть не самоцель, а средство к осуществлению определенной политики, то заявление Косыгина ничего не объясняет.
Конечно, у группы Молотова не было и не могло быть другой программы, чем программа Хрущева. Соревнующиеся группы спорили не о программе, а о тактике, не о "генеральной линии" в идеологии, а о методах ее проведения, не о реформах, а о темпах и масштабе их осуществления, даже не о Сталине, а о сталинизме.
Группа Молотова смотрела дальше и глубже в отношении тех последствий, которые вытекают из похода Хрущева против сталинского наследства. Они слишком хорошо понимали, что нынешний режим в СССР может держаться лишь как сталинский режим или он вовсе погибнет. Его можно и нужно корректировать и модернизировать, но нельзя подвергать ревизии его ведущие методы. Если идеал правления у Хрущева, как и у Молотова, остается старым - неограниченная диктатура парт-олигархий, то тогда сталинская система правления, независимо от личных качеств покойного учителя, должна сохраниться как самая совершенная, как самая универсальная из всех доселе известных тиранических систем. Поэтому всякая критика сталинизма, а тем более сталинских методов, есть покушение на самоубийство. Короче, люди, обязанные по самой природе режима управлять по-сталински, не могут осуждать сталинские методы,- вот вся "философия" группы Молотова.
Не просто жажда власти (они ее имели достаточно), а обоснованный страх за гибель режима,- таким мне кажется внутренний мотив "антипартийных действий" группы Молотова. В лице Хрущева они видели вернейшего могильщика этого режима. Поэтому вся их борьба и была сосредоточена вокруг личности первого секретаря. Семь дней они бились на пленуме, чтобы доказать недоказуемое: не ЦК существует для секретаря, а секретарь для ЦК. Члены группы Молотова надеялись в этой борьбе на свой моральный капитал, авторитет и заслуги в прошлом. Но эти надежды оказались напрасными. Партия, которая вчера развенчала на весь мир своего полубога, показала сегодня достаточный внутренний иммунитет против угрызений совести, когда надо было покончить и с его главными апостолами.
Сталин, Молотов, Каганович и Маленков учили эту партию служить не идеалам социального общежития, а людям партийного аппарата. И она служит. Ничто не
сможет свести ее с этого пути - ни логические аргументы, ни былые заслуги былых вождей, ни их грозные предупреждения об опасности.
В довершение всего этого, они проглядели и тот колоссальный психологический переворот, который новый вождь произвел в сознании партии и страны своим развенчанием Сталина. Они и после этого упорно цеплялись за вчерашний день партии. Они даже не заметили, что тем временем первый секретарь властной рукой открыл новую главу в истории той же самой коммунистической партии.
Хрущев - этот "перманентный" революционер по натуре - хочет войти в историю России как ее великий коммунистический реформатор. Сталин обещал сытную жизнь правнукам, Хрущев хочет накормить русский народ еще при своей жизни. Вот если это ему удастся, а к этому он стремится совершенно искренно, то тогда кончится и его историческая миссия: сытые люди начнут заниматься политикой. Лучше Хрущева еще никто не выразил этой "марксистской истины", когда он, в беседе с советскими писателями, заявил: "Я знаю таких людей, которые ходят в теоретиках, а по сути дела вся их теоретическая "мудрость" сводится к жонглированию по поводу и без повода цитатами из высказываний классиков марксизма-ленинизма. Выдавая себя за теоретиков, подобные горе-ученые не могут понять такую важную марксистскую истину, что люди в первую очередь должны есть, пить, иметь жилище и одеваться прежде, чем быть в состоянии заниматься политикой, наукой и искусством"438.
Я от души желаю успеха в практическом претворении в жизнь этой истины. Желаю потому, что убежден в правоте мудреца: революцию делают не голодные люди, а сытые, которых не накормили лишь один день.
438 "Коммунист", 1957, No 12, стр. 17.
Часть четвертая (дополнительная)
ОТ ХРУЩЕВА К БРЕЖНЕВУ
I. СВЕРЖЕНИЕ ХРУЩЕВА
Люди, которые отказали Хрущеву в похоронах у Кремлевской стены, все без исключения были личными выдвиженцами Хрущева. Если бы не Хрущев, то мы никогда не слышали бы имен нынешних членов Политбюро и Секретариата, кроме разве одного Косыгина (он был выдвиженцем Жданова). Но и его вернул из опалы Хрущев. Даже Суслов выдвинут Хрущевым (в 1929-1930 годах Суслов был преподавателем Промакадемии; Хрущев, начавший здесь свою карьеру, и рекомендовал Суслова в аппарат ЦКК). В чем же причина того, что как раз эти люди отказали Хрущеву в посмертном почете быть похороненным в пантеоне коммунистических апостолов? Причина только одна: Хрущев - убийца бога КПСС, Сталина. Хрущев физически уничтожил головку НКВД, он политически уничтожил сталинское Политбюро, он закрыл концлагеря, он на двух съездах партии и от имени партии разоблачил не только Сталина, но и всю преступную систему его властвования на протяжении трех десятилетий. Отсюда - раскол в мировом коммунизме и начало духовной эмансипации в СССР. За все это ему мстят его ученики.
Но я хочу писать не об этом, а о том, как было подготовлено политическое убийство Хрущева 14 октября 1964 года. События, предшествовавшие этому, лучше всего характеризуют моральный облик нынешних владык Кремля.
* * *
Только Фуше и Талейран умудрялись оспаривать друг у друга рекорды приспособленчества к быстро сменявшимся режимам и главарям революционной и послереволюционной Франции, но сталинцы побили все их рекорды в условиях, когда приспособление к очередному режиму зависело не только от способности менять цвет и вкусы, на и от готовности нового, как правило, скептического повелителя поверить, что вы не такой же хамелеон, каким был он сам при своем предшественнике.
Делать карьеру у Ленина было просто: надо было лишь признавать его верховенство и обладать талантом политика и деловитостью практика. При Сталине условия делания карьеры резко меняются. Преданность режиму личной власти Сталина, талант нерассуждающего исполнителя, принципиальная беспринципность в политике, жестокость, доходящая до бездушия,- таковы были главные требования. Исходя из этого, Сталин подбирал всю иерархию партаппаратчиков сверху донизу. В числе их был и Хрущев.
При Хрущеве исчезли всякие критерии. При нем партийная бюрократия была озабочена не тем, чтобы делать карьеру, а тем, как бы удержаться на достигнутом уровне. На высшем уровне партийно-государственной олигархии это никому не удалось, кроме Микояна и Суслова.
Окружающие Хрущева имели дело утром - с одним, в обед - со вторым, а вечером - с третьим Хрущевым. Его постоянное непостоянство, его изумительный дар хаотического импровизатора, его болезненный зуд бесконечно организовывать и реорганизовывать, его властная безоглядность, умноженная на его незадачливость и беспечность, его опасная болтливость, его безосновательная амбициозность знать все, видеть все, делать все самому, его вероломство в дружбе и самоуверенность в политике,- это только некоторые черты столь богатого, красочного, динамичного характера Хрущева. Эти черты делали его исключительно опасным диктатором для окружающих.
Люди, которые великолепно умели делать карьеру у самого Сталина, растерянно оглядывались по сторонам и беспомощно разводили руками при Хрущеве: Сталину угодить было трудно, но карьеристы точно знали, как это сделать, а как угодить Хрущеву, не знал даже сам Хрущев. При случайной встрече он мог сделать из директора совхоза министра СССР, а из министра, в припадке гнева,- "пенсионера". На этом Хрущев даже еще зарабатывал политический капитал: "Хрущев - свой парень, мягкий правитель, он только снимает, а вот Сталин бы расстреливал!" Так оказались снятыми со своих постов все старые секретари обкомов, крайкомов и центральных комитетов партий республик, все министры СССР, руководители Министерства обороны и Генерального штаба, все секретари ЦК и все члены Президиума ЦК КПСС, кроме членов первоначального "триумвирата",- Микояна и Суслова.
Из всех ошибок, которые привели его к катастрофе, вероятно, самой страшной надо считать то, что Сталин называл "головокружением от успехов", а самым главным его упущением то, что Сталин называл "идиотской болезнью" беспечность. Хрущев настолько стал самоуверенным, возомнил себя настолько незаменимым, что делал то же самое, за что он критиковал Сталина: он начал управлять партией и государством, минуя не только Президиум ЦК, но, что страшнее всего, через голову Секретариата ЦК.
Коммунистический диктатор может не считаться с Президиумом ЦК и не созывать пленумы ЦК и съезды партии, и с ним ничего не случится, пока он опирается на Секретариат ЦК, но если он начал действовать через голову Секретариата ЦК,- он уже погиб. Секретариат ЦК непосредственно управляет партией, политической полицией и вооруженными силами. Величие власти первого секретаря в том и заключается, что он - глава этого всесильного учреждения. Но Хрущев игнорировал не только Секретариат ЦК, но и тех, кто его, собственно, сделал Хрущевым: Микояна и Суслова.
Хрущева считали великим мастером народного юмора.
Но иногда шутки Хрущева над его коллегами переходили границы дозволенного. Автору этих строк один западный дипломат, присутствовавший во времена Хрущева на очередном банкете в Кремле, рассказывал такой случай. В разгар банкета, при отличном настроении всех, исчерпав все свои бесконечные тосты, первый секретарь обратился к высокой публике с вопросом: знаете, почему мы до сих пор держим Микояна в составе руководства? На то есть важная причина: он отлично танцует лезгинку! Хотите убедиться? Разумеется, публика единодушно пожелала этого. Тогда Хрущев, недолго думая, заставил Брежнева накинуть на себя женский платок (лезгинку танцует пара - барышня и кавалер) и танцевать с Микояном лезгинку. Тут невольно припоминается жалоба Хрущева на Сталина, заставившего самого Хрущева танцевать гопак при совершенно оскорбительных обстоятельствах. Сталин, мастер читать душу человека по его глазам, вероятно, почуял в Хрущеве будущего предателя и поэтому публично унижал его. Неужели Хрущев, выучившись этому искусству у своего учителя, тоже увидел в Брежневе и Микояне будущих предателей, а потому и поступил с ними по-сталински? Увы, на коммунистическом Олимпе хорошо танцует тот, кто танцует последним!
Чем тщательнее засекречивают в Кремле то или иное событие, тем больше основания не верить официальному сообщению о нем. Отсюда множество версий о том, как произошло свержение Хрущева. Мы не хотим увеличивать число этих версий, а постараемся проанализировать объективные факты. Детали свержения Хрущева до сих пор покрыты мраком неизвестности. Но одно абсолютно бесспорно: если Хрущев начал свое правление с правды - объявив своих коллег из первого "коллективного руководства" такими же преступниками, как и Сталин ("антипартийная группа" -июнь 1957 г.), то новое, второе "коллективное руководство" начало свое правление с совершенно очевидной лжи: оно сообщило, что 14 октября 1964 года "Пленум ЦК КПСС удовлетворил просьбу т. Хрущева Н. С. об освобождении его от обязанностей первого секретаря ЦК КПСС, члена Президиума ЦК и Председателя Совета министров СССР в связи с преклонным возрастом и ухудшением состояния здоровья".
Вот эту партийную ложь в государственном порядке оформил Верховный Совет на следующий день. 16 октября советские газеты опубликовали официальное сообщение Президиума Верховного Совета СССР. В нем сказано: "15 октября сего года под председательством Председателя Президиума Верховного Совета СССР А. И. Микояна состоялось заседание Президиума Верховного Совета СССР. Президиум Верховного Совета СССР удовлетворил просьбу тов. Хрущева об освобождении его от обязанностей Председателя Совета министров СССР в связи с преклонным возрастом и ухудшением состояния здоровья".
Эта официальная версия была настолько лжива и настолько смехотворна, что ей никто не поверил не только за границей, но и в СССР. Заговорщики это тоже знали заранее. Если они, тем не менее, к ней прибегли, то это надо объяснить только тем, что насколько у них хватило мужества на риск переворота, настолько же у них не хватило мужества на риск правды. Сказать правду для них означало бы, во-первых, расписаться в собственной беспринципности по отношению к Хрущеву, а во-вторых, засвидетельствовать перед всей страной и миром, что все утверждения о восстановлении в СССР партийной и государственной законности - фикция.
Еще за шесть месяцев до смещения Хрущева главные заговорщики против него считали его возраст не "преклонным", а "средним", а самого Хрущева воплощением "ленинской мудрости".
Это было 17 апреля 1964 года в день семидесятилетия Хрущева. В роскошном Екатерининском зале Кремля утром состоялась пышная церемония объявления Хрущева уже четвертый раз "Героем" Советского Союза (он трижды "Герой Социалистического Труда"), а в 4 часа дня в не менее сказочном Георгиевском зале Кремля Президиум ЦК и Верховного Совета СССР и Совет Министров СССР устроили торжественный обед в честь Хрущева. Главными ораторами были: на первой церемонии - Брежнев, а на второй - Микоян. Брежнев, тогда Председатель Президиума Верховного Совета СССР и секретарь ЦК КПСС, сказал, между прочим, следующее:
"Дорогой Никита Сергеевич! Не могу скрыть своей радости и волнения в связи с поручением ЦК и Президиума Верховного Совета СССР вручить вам в знаменательный день вашего 70-летия заслуженную награду - орден Ленина и Золотую Звезду Героя Советского Союза (бурные аплодисменты)".