Страница:
— Извини, Мэл, — тихо пробормотал он, потирая глаза. — Мне не следовало приезжать сегодня к тебе, но я так соскучился, что не было никаких сил оставаться в Бостоне в пустой квартире.
Она уселась на ковер у его ног и положила голову ему на колени.
— Не стоит извиняться, Гарри. Ты же знаешь, что я рада видеть тебя в любое время. Пойдем, — тихо сказала она и, схватив его за руку, потащила на кухню, где уже был накрыт стол.
Гарри остановился на пороге и удивленно вытаращил глаза на салаты, французское масло, шпинат и какие-то овощи под томатным соусом. А посреди всего этого возвышалась запотевшая бутылка белого французского вина.
— Ты сама все это приготовила? — недоверчиво спросил он. — Невероятно!
— Ты сначала попробуй, а уж потом будешь расхваливать, — улыбнулась Мэл.
Гарри налил в оба бокала вина и, потирая руки, уселся за стол. Она последовала за ним, а он ухитрился ее поцеловать.
Мэллори положила ему макароны, салат, намазала хлеб маслом и стала смотреть, с какой жадностью он набросился на еду.
— Очень вкусно, — сказал он с набитым ртом. — И не просто вкусно, а бесподобно! Давно я не пробовал такой вкуснятины.
Вдруг лицо Гарри перекосилось от боли, и он перестал есть, положив вилку на стол. Мэл удивленно уставилась на него, не зная, что и думать. Неужели он привез ей дурную весть?
— Знаешь, Мэл, — тихо сказал он, искоса поглядывая на нее. — Не могу больше притворяться и делать вид, что приехал к тебе только потому, что соскучился. То есть я, конечно, соскучился, это правда, но дело, к сожалению, не только в этом.
Мэл втянула голову в плечи и сникла. Она давно уже подозревала, что, помимо всего прочего, у Гарри есть еще какой-то особый интерес. И вот сейчас она услышит от него всю правду. Собственно говоря, она уже догадывалась, что он хочет ей сказать.
— Мэл, — тихо произнес Гарри, словно прочитав ее мысли, — это совсем не то, о чем ты только что подумала. Наши взаимоотношения уже окончательно определились. Надеюсь, ты не станешь спорить со мной на этот счет. Наши чувства крепки и не подвержены резким переменам.
Она пожала плечами:
— Может быть, ты и прав, но мы все время начинаем с самого начала.
— Нет, Мэл, — решительно запротестовал Гарри. — Но у меня одно важное дело к тебе.
Мэл вскочила на ноги и стала нервно расхаживать по кухне. Теперь она уже точно знала, о чем сейчас пойдет речь.
— Ты занимался со мной любовью только потому, что хотел использовать меня, разве не так?! — гневно выпалила она. — В этом все дело, детектив Джордан? Ну что ж, полагаю, я не первая, с кем происходят подобные вещи.
Гарри возмущенно покачал головой:
— Мэл, это не так, клянусь тебе. Мои чувства к тебе чистые и совершенно искренние.
— Ты хочешь сказать, что тебе это нравится? Мне тоже, если быть откровенной до конца. Послушай, Гарри, почему бы нам не остановиться, пока не поздно? Ты пойдешь своей дорожкой, а я — своей. — Она сделала еще один круг, а потом остановилась перед ним и гневно блеснула глазами. — Ты мне не нужен!
Гарри вскочил со стула и схватил ее за руку:
— А ты мне нужна, черт побери! Что с тобой происходит, Мэл? Ты еще не выслушала меня, а уже набросилась с идиотскими упреками и домыслами. Почему ты всегда предполагаешь самое худшее?
Она вырвала руку и отвернулась к окну. Он не стал ее задерживать.
— Впрочем, думаю, что ответы на эти вопросы мне уже известны. Ты так закрылась в своей скорлупе мнимой незащищенности, что никак не можешь разрушить ее и посмотреть на мир ясными глазами.
— Что ты хочешь этим сказать? — выкрикнула она и сверкнула на него потемневшими от злости глазами.
— Скажи откровенно, ты помнишь, как мы познакомились? Так вот, — продолжил он, не дожидаясь ответа, — все началось с того самого фоторобота, который произвел на тебя гнетущее впечатление. И я благодарен судьбе, что все так случилось.
— Еще бы! — засмеялась она и откинулась на спинку дивана. — Теперь уже нет никаких сомнений почему.
Гарри крепко стиснул зубы, глубоко вдохнул и холодно продолжил:
— Ну ладно, будем считать, что между нами все кончено. Но раз уж я приехал сюда, то позволь мне высказать и вторую причину, которая привела меня к тебе. Только не перебивай и не смотри на меня как афганская борзая перед поиском подстреленной дичи.
— О Господи! — яростно вскрикнула Мэл и стала что есть мочи колотить кулаками по подушке. — Почему бы тебе не оставить меня в покое? Ведь ты можешь просто уйти и не морочить мне голову!
— О нет, моя дорогая, теперь ты так быстро от меня не отделаешься, — захихикал он. — Тебе все равно придется выслушать меня до конца. И не вздумай прерывать меня. А когда я закончу, внимательно обдумай свой ответ. И спроси себя, сможешь ли ты спокойно жить после всего случившегося. Думаю, что это будет нелегко.
Она убрала подушку и пристально уставилась на него.
— Интересно, что же такое важное ты мне можешь сообщить?
— Ты сегодня смотрела последние новости? — с тревогой в голосе спросил Гарри. Мэл вытаращила на него глаза и часто заморгала ресницами. — Значит, нет. В таком случае я начну издалека. Так вот, миссис Мэлоун, после того как я посадил тебя в самолет в воскресенье вечером, я сразу же поехал на работу.
— Да, помню, у тебя была ночная смена, — испуганно пробормотала она.
— Да, именно так, — нарочито спокойно сказал Гарри. — Ночная смена, которая для одного хорошего человека стала последней. Причем для человека, которого я неплохо знал.
— Что ты имеешь в виду? — оторопела Мэл. — Ты хочешь сказать, что кто-то умер?
— Да, незадолго до нашего расставания была убита замечательная девушка, медсестра нашей центральной больницы. Правда, не могу сказать, что знал ее очень хорошо, но мы много раз виделись, а мой напарник Россетти даже пытался пригласить ее на свидание, но получил от нее от ворот поворот. Так вот, в воскресенье вечером нас вызвали в коттедж, где она снимала квартиру, и мы увидели страшную картину. Она лежала в луже крови, а рядом с ней сидела кошка и жалобно мяукала.
Мэл уткнулась лицом в подушку и задрожала всем телом. Она ожидала чего угодно, но только не этого.
— Не надо, Гарри! — закричала она надтреснувшим от ужаса голосом. — Пожалуйста, не надо! Я не хочу слышать этого!
Гарри встал, подошел к ней и пристально посмотрел в глаза.
— Мэл, ее убил тот же самый убийца, которого ты видела на фотороботе. Тот же самый, понимаешь?
Мэл вжалась в спинку дивана и смотрела на него немигающими глазами, в которых блестели слезы.
— Что ты хочешь от меня? — тихо спросила она через некоторое время.
— Я хочу, чтобы ты сказала мне всю правду о том человеке, которого видела на фотороботе.
Она отвернулась в сторону.
— Я не могу сказать тебе этого.
Гарри зарычал, как раненый зверь, поднял вверх глаза, а потом схватил ее за плечи и повернул к себе.
— Черт возьми, Мэл, почему ты не можешь сказать? Неужели смерть Сьюзи Уокер для тебя ничего не значит? Ведь ее уже нет, а ты еще жива!
Мэл оцепенела от ужаса и безотрывно смотрела на него. Он отпустил ее и шагнул назад.
— Ну ладно, Мэл, успокойся и прости меня. Я не должен был задавать тебе этот идиотский вопрос. Разумеется, ты имеешь право на свои тайны. Давай забудем об этом. Приношу свои извинения. Мне не следовало взваливать на тебя свои проблемы.
— Ты именно это имел в виду, когда говорил, что я нужна тебе? — дрожащим от волнения и обиды голосом произнесла Мэл. Она понимала, что выглядит сейчас крайне уязвимой и беспомощной, но уже ничего не могла с собой поделать.
— Нет, мне и в голову не приходило, что ты можешь устроить это шоу, — сказал он, когда их взгляды на секунду встретились. — Я действительно считал, что ты мне нужна, но не ради какой-то выгоды, а по той простой причине, по которой каждому мужчине нужна женщина. Ты мне нужна в качестве друга, утешителя и прежде всего любимой женщины. Именно поэтому я и приехал сегодня к тебе.
Мэл долго смотрела на Гарри, чувствуя, что в горле застрял комок, а губы сковал страх. В конце концов она собралась с силами, встала и подошла к нему.
— Хорошо, я скажу тебе все, что знаю. На этом фотороботе меня поразили глаза. Мне вдруг показалось, что когда-то я знала человека с такими глазами.
— И он тебя так напугал, что ты не решилась показать его фоторобот в своей передаче? — недоверчиво спросил Гарри.
— Я знаю, что это глупо, но это так. Я сказала тебе всю правду, Гарри.
Он видел, что она подавлена и с трудом держит себя в руках.
— Мэл, может быть, ты все-таки расскажешь мне, как это случилось?
— Мне нечего больше сказать тебе, — упрямо повторила она, а потом подошла к нему и коснулась пальцами его небритого лица. — Мне очень жаль, что я наговорила тебе столько гадостей. И еще больше жаль Сьюзи Уокер. — Тяжело вздохнув, она опустила голову. — Теперь я понимаю, что обязана была помочь тебе и показать этот фоторобот в своей программе.
Гарри долго смотрел на нее и думал, что она никогда не расскажет ему всю правду. Значит, этот человек действительно так напугал ее, что страх парализует ее волю и не дает возможности избавиться от тяжкого груза.
— Ты действительно так считаешь? Ведь еще не поздно.
— Да, я уверена в этом. Завтра же начнем работать над этой программой. Думаю, что в четверг она будет готова, и мы запишем ее на пленку. Конечно, времени очень мало, но другого выхода просто нет.
— Я прошу всего лишь пять минут, не больше. — Мэл решительно покачала головой:
— Нет, я отложу очередную передачу и вместо нее сделаю полную программу по этому делу.
— О Мэл! — выдохнул Гарри, пытаясь отговорить ее от этого.
— Знаю, знаю, — остановила она его. — Мне нужно было поступить так с самого начала. Может быть, это действительно спасло бы жизнь несчастной девушки. — Она посмотрела на него полными слез глазами. — Похоже, я уже не способна учиться на своих ошибках.
— Нет, это не так, — поспешил успокоить ее он и, обняв за плечи, крепко прижал к себе.
Глава 34
Она уселась на ковер у его ног и положила голову ему на колени.
— Не стоит извиняться, Гарри. Ты же знаешь, что я рада видеть тебя в любое время. Пойдем, — тихо сказала она и, схватив его за руку, потащила на кухню, где уже был накрыт стол.
Гарри остановился на пороге и удивленно вытаращил глаза на салаты, французское масло, шпинат и какие-то овощи под томатным соусом. А посреди всего этого возвышалась запотевшая бутылка белого французского вина.
— Ты сама все это приготовила? — недоверчиво спросил он. — Невероятно!
— Ты сначала попробуй, а уж потом будешь расхваливать, — улыбнулась Мэл.
Гарри налил в оба бокала вина и, потирая руки, уселся за стол. Она последовала за ним, а он ухитрился ее поцеловать.
Мэллори положила ему макароны, салат, намазала хлеб маслом и стала смотреть, с какой жадностью он набросился на еду.
— Очень вкусно, — сказал он с набитым ртом. — И не просто вкусно, а бесподобно! Давно я не пробовал такой вкуснятины.
Вдруг лицо Гарри перекосилось от боли, и он перестал есть, положив вилку на стол. Мэл удивленно уставилась на него, не зная, что и думать. Неужели он привез ей дурную весть?
— Знаешь, Мэл, — тихо сказал он, искоса поглядывая на нее. — Не могу больше притворяться и делать вид, что приехал к тебе только потому, что соскучился. То есть я, конечно, соскучился, это правда, но дело, к сожалению, не только в этом.
Мэл втянула голову в плечи и сникла. Она давно уже подозревала, что, помимо всего прочего, у Гарри есть еще какой-то особый интерес. И вот сейчас она услышит от него всю правду. Собственно говоря, она уже догадывалась, что он хочет ей сказать.
— Мэл, — тихо произнес Гарри, словно прочитав ее мысли, — это совсем не то, о чем ты только что подумала. Наши взаимоотношения уже окончательно определились. Надеюсь, ты не станешь спорить со мной на этот счет. Наши чувства крепки и не подвержены резким переменам.
Она пожала плечами:
— Может быть, ты и прав, но мы все время начинаем с самого начала.
— Нет, Мэл, — решительно запротестовал Гарри. — Но у меня одно важное дело к тебе.
Мэл вскочила на ноги и стала нервно расхаживать по кухне. Теперь она уже точно знала, о чем сейчас пойдет речь.
— Ты занимался со мной любовью только потому, что хотел использовать меня, разве не так?! — гневно выпалила она. — В этом все дело, детектив Джордан? Ну что ж, полагаю, я не первая, с кем происходят подобные вещи.
Гарри возмущенно покачал головой:
— Мэл, это не так, клянусь тебе. Мои чувства к тебе чистые и совершенно искренние.
— Ты хочешь сказать, что тебе это нравится? Мне тоже, если быть откровенной до конца. Послушай, Гарри, почему бы нам не остановиться, пока не поздно? Ты пойдешь своей дорожкой, а я — своей. — Она сделала еще один круг, а потом остановилась перед ним и гневно блеснула глазами. — Ты мне не нужен!
Гарри вскочил со стула и схватил ее за руку:
— А ты мне нужна, черт побери! Что с тобой происходит, Мэл? Ты еще не выслушала меня, а уже набросилась с идиотскими упреками и домыслами. Почему ты всегда предполагаешь самое худшее?
Она вырвала руку и отвернулась к окну. Он не стал ее задерживать.
— Впрочем, думаю, что ответы на эти вопросы мне уже известны. Ты так закрылась в своей скорлупе мнимой незащищенности, что никак не можешь разрушить ее и посмотреть на мир ясными глазами.
— Что ты хочешь этим сказать? — выкрикнула она и сверкнула на него потемневшими от злости глазами.
— Скажи откровенно, ты помнишь, как мы познакомились? Так вот, — продолжил он, не дожидаясь ответа, — все началось с того самого фоторобота, который произвел на тебя гнетущее впечатление. И я благодарен судьбе, что все так случилось.
— Еще бы! — засмеялась она и откинулась на спинку дивана. — Теперь уже нет никаких сомнений почему.
Гарри крепко стиснул зубы, глубоко вдохнул и холодно продолжил:
— Ну ладно, будем считать, что между нами все кончено. Но раз уж я приехал сюда, то позволь мне высказать и вторую причину, которая привела меня к тебе. Только не перебивай и не смотри на меня как афганская борзая перед поиском подстреленной дичи.
— О Господи! — яростно вскрикнула Мэл и стала что есть мочи колотить кулаками по подушке. — Почему бы тебе не оставить меня в покое? Ведь ты можешь просто уйти и не морочить мне голову!
— О нет, моя дорогая, теперь ты так быстро от меня не отделаешься, — захихикал он. — Тебе все равно придется выслушать меня до конца. И не вздумай прерывать меня. А когда я закончу, внимательно обдумай свой ответ. И спроси себя, сможешь ли ты спокойно жить после всего случившегося. Думаю, что это будет нелегко.
Она убрала подушку и пристально уставилась на него.
— Интересно, что же такое важное ты мне можешь сообщить?
— Ты сегодня смотрела последние новости? — с тревогой в голосе спросил Гарри. Мэл вытаращила на него глаза и часто заморгала ресницами. — Значит, нет. В таком случае я начну издалека. Так вот, миссис Мэлоун, после того как я посадил тебя в самолет в воскресенье вечером, я сразу же поехал на работу.
— Да, помню, у тебя была ночная смена, — испуганно пробормотала она.
— Да, именно так, — нарочито спокойно сказал Гарри. — Ночная смена, которая для одного хорошего человека стала последней. Причем для человека, которого я неплохо знал.
— Что ты имеешь в виду? — оторопела Мэл. — Ты хочешь сказать, что кто-то умер?
— Да, незадолго до нашего расставания была убита замечательная девушка, медсестра нашей центральной больницы. Правда, не могу сказать, что знал ее очень хорошо, но мы много раз виделись, а мой напарник Россетти даже пытался пригласить ее на свидание, но получил от нее от ворот поворот. Так вот, в воскресенье вечером нас вызвали в коттедж, где она снимала квартиру, и мы увидели страшную картину. Она лежала в луже крови, а рядом с ней сидела кошка и жалобно мяукала.
Мэл уткнулась лицом в подушку и задрожала всем телом. Она ожидала чего угодно, но только не этого.
— Не надо, Гарри! — закричала она надтреснувшим от ужаса голосом. — Пожалуйста, не надо! Я не хочу слышать этого!
Гарри встал, подошел к ней и пристально посмотрел в глаза.
— Мэл, ее убил тот же самый убийца, которого ты видела на фотороботе. Тот же самый, понимаешь?
Мэл вжалась в спинку дивана и смотрела на него немигающими глазами, в которых блестели слезы.
— Что ты хочешь от меня? — тихо спросила она через некоторое время.
— Я хочу, чтобы ты сказала мне всю правду о том человеке, которого видела на фотороботе.
Она отвернулась в сторону.
— Я не могу сказать тебе этого.
Гарри зарычал, как раненый зверь, поднял вверх глаза, а потом схватил ее за плечи и повернул к себе.
— Черт возьми, Мэл, почему ты не можешь сказать? Неужели смерть Сьюзи Уокер для тебя ничего не значит? Ведь ее уже нет, а ты еще жива!
Мэл оцепенела от ужаса и безотрывно смотрела на него. Он отпустил ее и шагнул назад.
— Ну ладно, Мэл, успокойся и прости меня. Я не должен был задавать тебе этот идиотский вопрос. Разумеется, ты имеешь право на свои тайны. Давай забудем об этом. Приношу свои извинения. Мне не следовало взваливать на тебя свои проблемы.
— Ты именно это имел в виду, когда говорил, что я нужна тебе? — дрожащим от волнения и обиды голосом произнесла Мэл. Она понимала, что выглядит сейчас крайне уязвимой и беспомощной, но уже ничего не могла с собой поделать.
— Нет, мне и в голову не приходило, что ты можешь устроить это шоу, — сказал он, когда их взгляды на секунду встретились. — Я действительно считал, что ты мне нужна, но не ради какой-то выгоды, а по той простой причине, по которой каждому мужчине нужна женщина. Ты мне нужна в качестве друга, утешителя и прежде всего любимой женщины. Именно поэтому я и приехал сегодня к тебе.
Мэл долго смотрела на Гарри, чувствуя, что в горле застрял комок, а губы сковал страх. В конце концов она собралась с силами, встала и подошла к нему.
— Хорошо, я скажу тебе все, что знаю. На этом фотороботе меня поразили глаза. Мне вдруг показалось, что когда-то я знала человека с такими глазами.
— И он тебя так напугал, что ты не решилась показать его фоторобот в своей передаче? — недоверчиво спросил Гарри.
— Я знаю, что это глупо, но это так. Я сказала тебе всю правду, Гарри.
Он видел, что она подавлена и с трудом держит себя в руках.
— Мэл, может быть, ты все-таки расскажешь мне, как это случилось?
— Мне нечего больше сказать тебе, — упрямо повторила она, а потом подошла к нему и коснулась пальцами его небритого лица. — Мне очень жаль, что я наговорила тебе столько гадостей. И еще больше жаль Сьюзи Уокер. — Тяжело вздохнув, она опустила голову. — Теперь я понимаю, что обязана была помочь тебе и показать этот фоторобот в своей программе.
Гарри долго смотрел на нее и думал, что она никогда не расскажет ему всю правду. Значит, этот человек действительно так напугал ее, что страх парализует ее волю и не дает возможности избавиться от тяжкого груза.
— Ты действительно так считаешь? Ведь еще не поздно.
— Да, я уверена в этом. Завтра же начнем работать над этой программой. Думаю, что в четверг она будет готова, и мы запишем ее на пленку. Конечно, времени очень мало, но другого выхода просто нет.
— Я прошу всего лишь пять минут, не больше. — Мэл решительно покачала головой:
— Нет, я отложу очередную передачу и вместо нее сделаю полную программу по этому делу.
— О Мэл! — выдохнул Гарри, пытаясь отговорить ее от этого.
— Знаю, знаю, — остановила она его. — Мне нужно было поступить так с самого начала. Может быть, это действительно спасло бы жизнь несчастной девушки. — Она посмотрела на него полными слез глазами. — Похоже, я уже не способна учиться на своих ошибках.
— Нет, это не так, — поспешил успокоить ее он и, обняв за плечи, крепко прижал к себе.
Глава 34
На следующее утро Мэл проснулась раньше Гарри и посмотрела в окно. Было еще темно, а часы показывали пять утра. Он лежал на спине, широко раскинув ноги и обнимая ее одной рукой. Его рот был слегка приоткрыт, и выглядел он невинным подростком.
Мэл вытянулась вдоль его сильного тела и провела рукой по плоскому и бугристому от мускулов животу, пока ее пальцы не коснулись жестких волос. Гарри вздрогнул, а она улыбнулась, ощущая под своими пальцами наполняющуюся силой возбужденную плоть. А чтобы еще больше возбудить его, она коснулась губ Гарри кончиком языка. Он встрепенулся и обхватил ее обеими руками.
Мэл ловко выскользнула из его цепких рук и сползла вниз, целуя все его тело. Гарри застонал и задрожал всем телом.
— Погоди, Мэл, погоди, пожалуйста…
Он отодвинулся от нее, опасаясь, что может достигнуть оргазма раньше времени, после чего притянул Мэллори к себе, раздвинул ей ноги и медленно вошел в ее дрожащее от возбуждения тело.
— Тебе не кажется, что мы сейчас в раю? — прошептал он ей на ухо.
Она вцепилась в него обеими руками, обхватила ногами и, тяжело дыша, вся отдалась любимому человеку.
— Может, еще и не в раю, но очень близко к нему, — ответила она тихо.
За окном занимался рассвет, и в комнату стали пробиваться первые лучи солнца.
— Почему так быстро летит время? — спросил Гарри. Мэллори открыла глаза и улыбнулась.
— Вероятно, потому, что мы крепко спали, — пробормотала она, устраиваясь на его плече. — Ты почувствовал, что эту ночь мы провели в постели, а не на каком-то старом диване или на полу?
— Да, насчет постели я абсолютно уверен, но очень сомневаюсь, что мы крепко спали, — шутливо ответил Гарри и посмотрел на часы. Зеленые цифры на часах повергли его в уныние Они подсказывали, что если он хочет успеть на первый рейс до Бостона, то надо немедленно собираться и мчаться в аэропорт.
Гарри посмотрел на Мэл и открыл было рот, чтобы сообщить эту неприятную новость, но она перебила его
— Знаю, знаю, можешь мне не напоминать. — Она встала с кровати и сонно потянулась. — Я уже знаю все твои привычки и понимаю, что тебе пора на работу.
— Мэл, а как ты догадалась, что я останусь у тебя?
— Можешь — считать, что эта женская интуиция — весело улыбнулась она и пошла в ванную, даже не прикрывшись простыней.
Гарри следил за каждым ее шагом и в который раз пожалел, что обстоятельства вынуждают его покинуть эту теплую постель и уютную обитель Мэл.
— Мэл, — крикнул он ей вдогонку, — я до сих пор очень мало знаю о тебе, а иногда у меня возникает впечатление, что ты вообще случайно вторглась в мою жизнь!
Он вскочил на ноги, догнал ее и стал осыпать поцелуями ее обнаженное тело. Она закрыла глаза и томно вздохнула, а он, воспользовавшись ее замешательством, быстро проскользнул в ванную.
— Ах ты, хитрый негодник! — шутливо погрозила ему кулаком Мэллори и засмеялась.
Как только в ванной полилась вода, она пошла на кухню, поставила чайник и сделала бутерброды из того, что осталось после вчерашнего пиршества.
Приготовив кофе, она села за стол и прислушалась. Вода в ванной перестала шуметь, а через минуту на пороге кухни появился Гарри. Сначала он посмотрел на нее, а потом на стол.
— Боже мой, Мэл, ты просто чудо! — обрадовался он, усаживаясь за стол. — Только я вышел из ванной, а тут уже и завтрак готов. Вот это сервис!
— Не очень-то привыкай к этому, детектив, — шутливо оборвала его Мэл. — Сегодня утром я совершила подвиг, но подвиг тем и хорош, что случается нечасто. Иначе это будет уже не подвиг, а самая что ни на есть рутинная жизнь. — Она посмотрела на него и хитро усмехнулась. — Ты не заметил, что у нас всегда много еды, но почему-то все остается нетронутым?
— Да, заметил, но сейчас я голоден как никогда.
— В таком случае могу предложить тебе холодные макароны и салат далеко не первой свежести.
— Нет, Мэл, прости, это была просто шутка, — пошел на попятный Гарри. — Все было замечательно и очень вкусно. Скажу честно, что давно не ел ничего подобного. Однако наибольший восторг я, естественно, получил не от еды, а от тебя.
— Еще бы, — грустно сказала она, опустив голову, — Я все прекрасно помню.
— Нет. я вовсе не это имел в виду, — сразу же поправил ее Гарри. — Давай забудем о ссоре и будем помнить только то, что случилось в постели.
Мэл слабо улыбнулась и посмотрела в окно.
— Боже мой, у меня же совершенно нет времени! — спохватился Гарри, заталкивая в рот целый бутерброд. Быстро запив его кофе, он вскочил на ноги и побежал в гостиную, где оставил свои вещи.
— Гарри, — неожиданно остановила его Мэл, — мне потребуется подробная информация для подготовки программы.
— Ты ее получишь, но не сейчас, а когда я вернусь в Бостон, — пообещал он.
— Мне нужны все детали каждого убийства, все подробности личной жизни каждой из жертв: чем они занимались, что делали в свободное время, их каждодневные привычки и круг общения. Кроме того, мне нужна информация об их семьях, родителях и друзьях. Я хочу показать зрителям всю их жизнь до трагедии — как они сидели за одним столом с родителями, как веселились и проводили время. Иными словами, я хочу показать, что нечто подобное может случиться с каждым из телезрителей, если они не помогут отыскать убийцу.
Мэл ходила по гостиной, всецело погрузившись в свои планы. Гарри видел, что она увлеклась этой идеей, и от души радовался, что ему все-таки удалось расшевелить ее.
— Прости, Мэл, — тихо сказал он, направляясь к двери. — Мне пора. Я непременно сообщу тебе всю необходимую информацию.
Она остановилась, удивленно захлопала ресницами, а потом вспомнила и взмахнула рукой.
— Ах да, хорошо.
— Ничего хорошего в этом нет, но мне действительно надо бежать. — Он надел пиджак, взял ее за руки и крепко поцеловал в губы. — Тебе кто-нибудь говорил, что ты прекрасна?
Она кивнула:
— Да, кто-то уже намекал мне на это.
— Ты прекрасна, даже несмотря на то что иногда бываешь злой и невоздержанной на язык. — Он еще раз поцеловал ее и вышел из квартиры.
Мэллори осталась у двери и отошла от нее только тогда, когда услышала шум спускающегося лифта. На губах остался приятный привкус его поцелуя. Теперь она уже нисколько не сомневалась, что Гарри вернется к ней. Непременно вернется.
Постепенно бостонский убийца стал главной темой всех новостей не только в самом Бостоне или в штате, но и по всей стране. После четвертого и самого жестокого убийства юной медицинской сестры передачи о ходе расследования шли по всем информационным каналам, а шеф бостонской полиции не успевал объяснять журналистам, на каком этапе находится в данный момент следствие. Ажиотаж вокруг таинственных убийств еще больше возрос после подробного освещения похорон несчастной Сьюзи Уокер, и все таблоиды мгновенно переключились на обстоятельства ее гибели.
«Никогда еще со времен печально знаменитого бостонского душителя, — сообщали они, захлебываясь от возмущения, — город не находился в состоянии такого панического страха перед неведомым и, к сожалению, пока еще неуловимым маньяком. Для Бостона с его многочисленными колледжами и большим количеством молодежи эта паника может закончиться массовым бегством в другие штаты, если, конечно, полиция не предпримет экстренных мер по поимке убийцы».
К моменту выхода передачи в эфир Мэллори Мэлоун имела практически всю необходимую информацию. Ее многочисленные помощники и сотрудники работали не покладая рук, а полицейское управление Бостона делало все возможное, чтобы сделать подробности загадочных убийств достоянием гласности. Даже мэр Бостона позвонил ей и пожелал удачи в этом нелегком, но таком важном деле.
— Пока еще рано благодарить меня, сэр, — сдержанно ответила Мэл. — Давайте подождем и посмотрим, как это будет выглядеть на экране телевизора. К тому же если вы хотите кого-то поблагодарить, то сделайте это в адрес бостонского детектива Гарри Джордана. Без его настойчивости я ни за что на свете не осмелилась бы на такую передачу.
Перед записью программы она сидела в гримерке с побледневшим от усталости и страха лицом, в то время как Хелен аккуратно накладывала грим. Пока ее причесывали, она еще раз пробежала глазами сценарий.
Через полчаса все было готово. Медленно поднявшись на подиум, Мэллори посмотрела в зал. Где-то за телевизионными камерами промелькнула высокая фигура Гарри, но она уже не думала о нем. Сейчас она целиком сосредоточилась на том, что собиралась сказать американским телезрителям. Усевшись за небольшой столик, Мэл положила перед собой несколько листов бумаги и посмотрела в телеобъектив. На этот раз она была одета во все черное, и при этом на ней не было абсолютно никаких украшений. Всем своим видом Мэл хотела показать, что на сей раз речь пойдет о трагической судьбе людей, ставших жертвами бостонского маньяка.
— Готова, Мэл? — спросил ее режиссер.
Она глубоко вздохнула и кивнула. Тотчас же по сигналу режиссера заработали камеры. Во время репетиций Мэл чувствовала себя более уверенной, так как практически не испытывала никакого эмоционального напряжения, но сейчас у нее перехватило дыхание, а слова застряли в горле.
— Сегодня я обращаюсь к вам с просьбой разделить со мной горечь и скорбь по невинным жертвам жестокого маньяка-убийцы. Со мной, а также с теми родителями, которые потеряли своих детей. Я знаю, что меня слушают люди, которые пережили горечь утраты, которые знают, что такое ужас и страх, слезы и боль. Слушают также и те, кого еще не постигла эта беда, чьи дочери уже ложатся спать, будучи уверенными, что проснутся целыми и невредимыми. Как правило, родители помнят рождение своего ребенка, помнят каждый его шаг, его первые слова, первые радости и обиды.
Нисколько не сомневаюсь, что вы абсолютно уверены в том, что ваш ребенок сейчас в безопасности и что вы сможете защитить его в любую минуту.
Мэл сделала многозначительную паузу и тяжело вздохнула.
— Так же думали и родители Сьюзи Уокер, Саммер Янг, Рэйчел Клайнфилд и Мэри Джейн Лэтимер. Давайте посмотрим, как жили эти девушки, в каких семьях воспитывались и какими были. Думаю, что можем начать со Сьюзи Уокер.
На экране появилась любительская видеозапись первого дня рождения крохотной Сьюзи. Ее трехлетняя сестра Терри весело задула свечи и радостно захлопала в ладоши. Сьюзи удивленно посмотрела на нее огромными глазами, насупилась, а потом неожиданно заплакала.
— Я думаю, — послышался за кадром веселый голос миссис Уокер, — она сама хотела задуть свечи и поэтому расплакалась, когда ей не дали этого сделать.
Далее последовали кадры, снятые во время прогулки с отцом несколько лет спустя. Она топала ножками по асфальтовой дорожке местного зоопарка и радостно визжала. Потом промелькнули съемки юной девушки в голубом платье на торжестве в честь получения диплома об окончании средней школы.
— Я хочу поблагодарить мистера и миссис Уокер за то, что они любезно предоставили в наше распоряжение эти видеозаписи, — тихо прокомментировала Мэл. — Надеюсь, что наше искреннее сочувствие поможет им хоть немного притупить боль невосполнимой утраты. Надеюсь также, они простят нас за следующие кадры.
В этот момент на экране появилась та самая квартира, которую Сьюзи снимала в последнее время. Повсюду мелькали полицейские в форме и медики, а вся комната была залита кровью. Крупным планом показали черный пластиковый мешок, в который медики положили безжизненное тело жертвы. И наконец появились последние кадры съемок во время похорон. Одетые в черное рыдающие родители, скорбные лица сестры и брата и гроб с телом Сьюзи, медленно опускаемый в свежевырытую могилу.
— Вы сами видите, что это самая обыкновенная американская семья, милая, добрая, такая же, как и ваша собственная. Она практически ничем не отличается от тысяч подобных семей во всех городах и штатах нашей страны. За тем лишь исключением, что у этих родителей больше никогда не будет любимой дочери Сьюзи. А у вас, мистер и миссис Америка, она пока еще есть.
А виновником этой ужасной трагедии, виновником того, что Сьюзи Уокер никогда уже не станет врачом, никогда не встретится с родными и близкими, никогда не выйдет замуж, никогда не сможет воспитывать детей, является этот человек. Дамы и господа, мужчины и женщины, папы и мамы, бабушки и дедушки, посмотрите внимательно на этого человека и хорошенько запомните его.
На экране телевизора появился увеличенный фоторобот преступника, и на несколько долгих минут в студии воцарилось молчание.
— Это фоторобот предполагаемого сексуального маньяка и жестокого убийцы, — послышался за кадром голос Мэл. — Его видели трое свидетелей, и их описания в целом совпадают. У него европейский тип лица, ему около пятидесяти лет, он низкого роста, коренастый, грузный, склонный к полноте. У него коротко подстриженные черные волосы, жесткие, слегка курчавые. Полицейские эксперты пришли к выводу, что на самом деле они седые, но он их регулярно красит в черный цвет. А самое главное — глаза. Они у него темные, пронзительные, проникающие глубоко в душу и на многих оказывающие гипнотическое воздействие. Обычно он ездит на небольшом фургоне темно-серого цвета или на джипе.
Пока Мэл рассказывала о внешнем облике убийцы, на ее лице не дрогнул ни единый мускул, а голос стал каким-то жестким, металлическим. Она смотрела прямо в телеобъектив и думала в этот момент только о несчастных жертвах и о том, что преступник должен быть непременно пойман и наказан.
— Я обращаюсь ко всем телезрителям, обращаюсь от себя лично и от семьи Уокер: если вы когда-нибудь видели этого человека, если вам кажется, что он вам знаком, немедленно свяжитесь с полицейским департаментом Бостона по указанному телефону и выскажите свои подозрения. Все телефонные звонки будут бесплатными.
Телекамера снова показала крупным планом ее лицо.
— А сейчас я хочу познакомить вас с родителями Саммер Янг.
На экране появились убитые горем Джемма и Гарет Янг. Они сидели на диване, сложив на коленях руки, бледные, усталые от бессонных ночей, но вместе с тем твердые в решимости поделиться своим горем с другими людьми. Мэл поблагодарила их за готовность принять участие в ее передаче и выразила восхищение их мужеством. После этого она попросила их рассказать о дочери.
А Гарри стоял в это время за группой телевизионщиков и никак не мог понять, как ей удалось уговорить этих несчастных людей появиться перед телекамерой. Глядя на нее издалека, он пришел к выводу, что она лично попросила их, нашла какие-то убедительные аргументы и, вероятно, вселила в них уверенность, что они действительно могут помочь полиции найти и обезвредить преступника.
— Это был наш единственный ребенок, родившийся в летнее время и согревавший нашу душу в течение всей своей недолгой жизни, — тихо сказал несколько смущенный отец. — Мы, конечно, очень надеялись, что она будет с нами до нашей глубокой старости, но судьба распорядилась иначе. — Он замолк и понуро опустил голову.
Мэл мгновенно среагировала на возникшую паузу и сочувственно пожала ему руку. При этом было видно, что ее глаза заблестели от слез, что еще больше подчеркнуло трагичность момента.
Мэл вытянулась вдоль его сильного тела и провела рукой по плоскому и бугристому от мускулов животу, пока ее пальцы не коснулись жестких волос. Гарри вздрогнул, а она улыбнулась, ощущая под своими пальцами наполняющуюся силой возбужденную плоть. А чтобы еще больше возбудить его, она коснулась губ Гарри кончиком языка. Он встрепенулся и обхватил ее обеими руками.
Мэл ловко выскользнула из его цепких рук и сползла вниз, целуя все его тело. Гарри застонал и задрожал всем телом.
— Погоди, Мэл, погоди, пожалуйста…
Он отодвинулся от нее, опасаясь, что может достигнуть оргазма раньше времени, после чего притянул Мэллори к себе, раздвинул ей ноги и медленно вошел в ее дрожащее от возбуждения тело.
— Тебе не кажется, что мы сейчас в раю? — прошептал он ей на ухо.
Она вцепилась в него обеими руками, обхватила ногами и, тяжело дыша, вся отдалась любимому человеку.
— Может, еще и не в раю, но очень близко к нему, — ответила она тихо.
За окном занимался рассвет, и в комнату стали пробиваться первые лучи солнца.
— Почему так быстро летит время? — спросил Гарри. Мэллори открыла глаза и улыбнулась.
— Вероятно, потому, что мы крепко спали, — пробормотала она, устраиваясь на его плече. — Ты почувствовал, что эту ночь мы провели в постели, а не на каком-то старом диване или на полу?
— Да, насчет постели я абсолютно уверен, но очень сомневаюсь, что мы крепко спали, — шутливо ответил Гарри и посмотрел на часы. Зеленые цифры на часах повергли его в уныние Они подсказывали, что если он хочет успеть на первый рейс до Бостона, то надо немедленно собираться и мчаться в аэропорт.
Гарри посмотрел на Мэл и открыл было рот, чтобы сообщить эту неприятную новость, но она перебила его
— Знаю, знаю, можешь мне не напоминать. — Она встала с кровати и сонно потянулась. — Я уже знаю все твои привычки и понимаю, что тебе пора на работу.
— Мэл, а как ты догадалась, что я останусь у тебя?
— Можешь — считать, что эта женская интуиция — весело улыбнулась она и пошла в ванную, даже не прикрывшись простыней.
Гарри следил за каждым ее шагом и в который раз пожалел, что обстоятельства вынуждают его покинуть эту теплую постель и уютную обитель Мэл.
— Мэл, — крикнул он ей вдогонку, — я до сих пор очень мало знаю о тебе, а иногда у меня возникает впечатление, что ты вообще случайно вторглась в мою жизнь!
Он вскочил на ноги, догнал ее и стал осыпать поцелуями ее обнаженное тело. Она закрыла глаза и томно вздохнула, а он, воспользовавшись ее замешательством, быстро проскользнул в ванную.
— Ах ты, хитрый негодник! — шутливо погрозила ему кулаком Мэллори и засмеялась.
Как только в ванной полилась вода, она пошла на кухню, поставила чайник и сделала бутерброды из того, что осталось после вчерашнего пиршества.
Приготовив кофе, она села за стол и прислушалась. Вода в ванной перестала шуметь, а через минуту на пороге кухни появился Гарри. Сначала он посмотрел на нее, а потом на стол.
— Боже мой, Мэл, ты просто чудо! — обрадовался он, усаживаясь за стол. — Только я вышел из ванной, а тут уже и завтрак готов. Вот это сервис!
— Не очень-то привыкай к этому, детектив, — шутливо оборвала его Мэл. — Сегодня утром я совершила подвиг, но подвиг тем и хорош, что случается нечасто. Иначе это будет уже не подвиг, а самая что ни на есть рутинная жизнь. — Она посмотрела на него и хитро усмехнулась. — Ты не заметил, что у нас всегда много еды, но почему-то все остается нетронутым?
— Да, заметил, но сейчас я голоден как никогда.
— В таком случае могу предложить тебе холодные макароны и салат далеко не первой свежести.
— Нет, Мэл, прости, это была просто шутка, — пошел на попятный Гарри. — Все было замечательно и очень вкусно. Скажу честно, что давно не ел ничего подобного. Однако наибольший восторг я, естественно, получил не от еды, а от тебя.
— Еще бы, — грустно сказала она, опустив голову, — Я все прекрасно помню.
— Нет. я вовсе не это имел в виду, — сразу же поправил ее Гарри. — Давай забудем о ссоре и будем помнить только то, что случилось в постели.
Мэл слабо улыбнулась и посмотрела в окно.
— Боже мой, у меня же совершенно нет времени! — спохватился Гарри, заталкивая в рот целый бутерброд. Быстро запив его кофе, он вскочил на ноги и побежал в гостиную, где оставил свои вещи.
— Гарри, — неожиданно остановила его Мэл, — мне потребуется подробная информация для подготовки программы.
— Ты ее получишь, но не сейчас, а когда я вернусь в Бостон, — пообещал он.
— Мне нужны все детали каждого убийства, все подробности личной жизни каждой из жертв: чем они занимались, что делали в свободное время, их каждодневные привычки и круг общения. Кроме того, мне нужна информация об их семьях, родителях и друзьях. Я хочу показать зрителям всю их жизнь до трагедии — как они сидели за одним столом с родителями, как веселились и проводили время. Иными словами, я хочу показать, что нечто подобное может случиться с каждым из телезрителей, если они не помогут отыскать убийцу.
Мэл ходила по гостиной, всецело погрузившись в свои планы. Гарри видел, что она увлеклась этой идеей, и от души радовался, что ему все-таки удалось расшевелить ее.
— Прости, Мэл, — тихо сказал он, направляясь к двери. — Мне пора. Я непременно сообщу тебе всю необходимую информацию.
Она остановилась, удивленно захлопала ресницами, а потом вспомнила и взмахнула рукой.
— Ах да, хорошо.
— Ничего хорошего в этом нет, но мне действительно надо бежать. — Он надел пиджак, взял ее за руки и крепко поцеловал в губы. — Тебе кто-нибудь говорил, что ты прекрасна?
Она кивнула:
— Да, кто-то уже намекал мне на это.
— Ты прекрасна, даже несмотря на то что иногда бываешь злой и невоздержанной на язык. — Он еще раз поцеловал ее и вышел из квартиры.
Мэллори осталась у двери и отошла от нее только тогда, когда услышала шум спускающегося лифта. На губах остался приятный привкус его поцелуя. Теперь она уже нисколько не сомневалась, что Гарри вернется к ней. Непременно вернется.
Постепенно бостонский убийца стал главной темой всех новостей не только в самом Бостоне или в штате, но и по всей стране. После четвертого и самого жестокого убийства юной медицинской сестры передачи о ходе расследования шли по всем информационным каналам, а шеф бостонской полиции не успевал объяснять журналистам, на каком этапе находится в данный момент следствие. Ажиотаж вокруг таинственных убийств еще больше возрос после подробного освещения похорон несчастной Сьюзи Уокер, и все таблоиды мгновенно переключились на обстоятельства ее гибели.
«Никогда еще со времен печально знаменитого бостонского душителя, — сообщали они, захлебываясь от возмущения, — город не находился в состоянии такого панического страха перед неведомым и, к сожалению, пока еще неуловимым маньяком. Для Бостона с его многочисленными колледжами и большим количеством молодежи эта паника может закончиться массовым бегством в другие штаты, если, конечно, полиция не предпримет экстренных мер по поимке убийцы».
К моменту выхода передачи в эфир Мэллори Мэлоун имела практически всю необходимую информацию. Ее многочисленные помощники и сотрудники работали не покладая рук, а полицейское управление Бостона делало все возможное, чтобы сделать подробности загадочных убийств достоянием гласности. Даже мэр Бостона позвонил ей и пожелал удачи в этом нелегком, но таком важном деле.
— Пока еще рано благодарить меня, сэр, — сдержанно ответила Мэл. — Давайте подождем и посмотрим, как это будет выглядеть на экране телевизора. К тому же если вы хотите кого-то поблагодарить, то сделайте это в адрес бостонского детектива Гарри Джордана. Без его настойчивости я ни за что на свете не осмелилась бы на такую передачу.
Перед записью программы она сидела в гримерке с побледневшим от усталости и страха лицом, в то время как Хелен аккуратно накладывала грим. Пока ее причесывали, она еще раз пробежала глазами сценарий.
Через полчаса все было готово. Медленно поднявшись на подиум, Мэллори посмотрела в зал. Где-то за телевизионными камерами промелькнула высокая фигура Гарри, но она уже не думала о нем. Сейчас она целиком сосредоточилась на том, что собиралась сказать американским телезрителям. Усевшись за небольшой столик, Мэл положила перед собой несколько листов бумаги и посмотрела в телеобъектив. На этот раз она была одета во все черное, и при этом на ней не было абсолютно никаких украшений. Всем своим видом Мэл хотела показать, что на сей раз речь пойдет о трагической судьбе людей, ставших жертвами бостонского маньяка.
— Готова, Мэл? — спросил ее режиссер.
Она глубоко вздохнула и кивнула. Тотчас же по сигналу режиссера заработали камеры. Во время репетиций Мэл чувствовала себя более уверенной, так как практически не испытывала никакого эмоционального напряжения, но сейчас у нее перехватило дыхание, а слова застряли в горле.
— Сегодня я обращаюсь к вам с просьбой разделить со мной горечь и скорбь по невинным жертвам жестокого маньяка-убийцы. Со мной, а также с теми родителями, которые потеряли своих детей. Я знаю, что меня слушают люди, которые пережили горечь утраты, которые знают, что такое ужас и страх, слезы и боль. Слушают также и те, кого еще не постигла эта беда, чьи дочери уже ложатся спать, будучи уверенными, что проснутся целыми и невредимыми. Как правило, родители помнят рождение своего ребенка, помнят каждый его шаг, его первые слова, первые радости и обиды.
Нисколько не сомневаюсь, что вы абсолютно уверены в том, что ваш ребенок сейчас в безопасности и что вы сможете защитить его в любую минуту.
Мэл сделала многозначительную паузу и тяжело вздохнула.
— Так же думали и родители Сьюзи Уокер, Саммер Янг, Рэйчел Клайнфилд и Мэри Джейн Лэтимер. Давайте посмотрим, как жили эти девушки, в каких семьях воспитывались и какими были. Думаю, что можем начать со Сьюзи Уокер.
На экране появилась любительская видеозапись первого дня рождения крохотной Сьюзи. Ее трехлетняя сестра Терри весело задула свечи и радостно захлопала в ладоши. Сьюзи удивленно посмотрела на нее огромными глазами, насупилась, а потом неожиданно заплакала.
— Я думаю, — послышался за кадром веселый голос миссис Уокер, — она сама хотела задуть свечи и поэтому расплакалась, когда ей не дали этого сделать.
Далее последовали кадры, снятые во время прогулки с отцом несколько лет спустя. Она топала ножками по асфальтовой дорожке местного зоопарка и радостно визжала. Потом промелькнули съемки юной девушки в голубом платье на торжестве в честь получения диплома об окончании средней школы.
— Я хочу поблагодарить мистера и миссис Уокер за то, что они любезно предоставили в наше распоряжение эти видеозаписи, — тихо прокомментировала Мэл. — Надеюсь, что наше искреннее сочувствие поможет им хоть немного притупить боль невосполнимой утраты. Надеюсь также, они простят нас за следующие кадры.
В этот момент на экране появилась та самая квартира, которую Сьюзи снимала в последнее время. Повсюду мелькали полицейские в форме и медики, а вся комната была залита кровью. Крупным планом показали черный пластиковый мешок, в который медики положили безжизненное тело жертвы. И наконец появились последние кадры съемок во время похорон. Одетые в черное рыдающие родители, скорбные лица сестры и брата и гроб с телом Сьюзи, медленно опускаемый в свежевырытую могилу.
— Вы сами видите, что это самая обыкновенная американская семья, милая, добрая, такая же, как и ваша собственная. Она практически ничем не отличается от тысяч подобных семей во всех городах и штатах нашей страны. За тем лишь исключением, что у этих родителей больше никогда не будет любимой дочери Сьюзи. А у вас, мистер и миссис Америка, она пока еще есть.
А виновником этой ужасной трагедии, виновником того, что Сьюзи Уокер никогда уже не станет врачом, никогда не встретится с родными и близкими, никогда не выйдет замуж, никогда не сможет воспитывать детей, является этот человек. Дамы и господа, мужчины и женщины, папы и мамы, бабушки и дедушки, посмотрите внимательно на этого человека и хорошенько запомните его.
На экране телевизора появился увеличенный фоторобот преступника, и на несколько долгих минут в студии воцарилось молчание.
— Это фоторобот предполагаемого сексуального маньяка и жестокого убийцы, — послышался за кадром голос Мэл. — Его видели трое свидетелей, и их описания в целом совпадают. У него европейский тип лица, ему около пятидесяти лет, он низкого роста, коренастый, грузный, склонный к полноте. У него коротко подстриженные черные волосы, жесткие, слегка курчавые. Полицейские эксперты пришли к выводу, что на самом деле они седые, но он их регулярно красит в черный цвет. А самое главное — глаза. Они у него темные, пронзительные, проникающие глубоко в душу и на многих оказывающие гипнотическое воздействие. Обычно он ездит на небольшом фургоне темно-серого цвета или на джипе.
Пока Мэл рассказывала о внешнем облике убийцы, на ее лице не дрогнул ни единый мускул, а голос стал каким-то жестким, металлическим. Она смотрела прямо в телеобъектив и думала в этот момент только о несчастных жертвах и о том, что преступник должен быть непременно пойман и наказан.
— Я обращаюсь ко всем телезрителям, обращаюсь от себя лично и от семьи Уокер: если вы когда-нибудь видели этого человека, если вам кажется, что он вам знаком, немедленно свяжитесь с полицейским департаментом Бостона по указанному телефону и выскажите свои подозрения. Все телефонные звонки будут бесплатными.
Телекамера снова показала крупным планом ее лицо.
— А сейчас я хочу познакомить вас с родителями Саммер Янг.
На экране появились убитые горем Джемма и Гарет Янг. Они сидели на диване, сложив на коленях руки, бледные, усталые от бессонных ночей, но вместе с тем твердые в решимости поделиться своим горем с другими людьми. Мэл поблагодарила их за готовность принять участие в ее передаче и выразила восхищение их мужеством. После этого она попросила их рассказать о дочери.
А Гарри стоял в это время за группой телевизионщиков и никак не мог понять, как ей удалось уговорить этих несчастных людей появиться перед телекамерой. Глядя на нее издалека, он пришел к выводу, что она лично попросила их, нашла какие-то убедительные аргументы и, вероятно, вселила в них уверенность, что они действительно могут помочь полиции найти и обезвредить преступника.
— Это был наш единственный ребенок, родившийся в летнее время и согревавший нашу душу в течение всей своей недолгой жизни, — тихо сказал несколько смущенный отец. — Мы, конечно, очень надеялись, что она будет с нами до нашей глубокой старости, но судьба распорядилась иначе. — Он замолк и понуро опустил голову.
Мэл мгновенно среагировала на возникшую паузу и сочувственно пожала ему руку. При этом было видно, что ее глаза заблестели от слез, что еще больше подчеркнуло трагичность момента.