Страница:
1.
2.
3.
4.
5.
Допрос первой степени применяется судебными дознавателями в основном по делам, связанным с административными правонарушениями, когда правонарушитель, в случае признания его вины, отделается в худшем случае денежным штрафом небольшого размера.
Допрос более высокой степени применяется в отношении лиц, совершивших уголовные преступления. Преступники, как правило, сами идут на допрос второй и третьей степени, так как в противном случае рискуют провести в следственном изоляторе гораздо больше времени, чем в тюрьме за совершение самого преступления, так как суды никогда не торопятся с назначением даты судебного дознания с применением допроса первой степени. Однако в любом случае право выбора допроса при судебном дознании остается за подозреваемым.
(Извлечения, сделанные Бэкси из различных юридических журналов, имеющихся на борту космического корабля "Молния Варкена".)
Обитаемая Галактика Человечества, Терилаксийская Звездная Федерация, звездная система Гелиос, суточная орбита планеты Гея, борт линкора-призрака "Звезда Галактики".
Галактические координаты:
М = 95* 53* 12* + 0,035 СЛ;
L = 53908,27002 СЛ;
Х = (-) N 011,78659 СЛ;
Стандартное галактическое время:
785 236 год Эры Галактического Союза
02. 20. 11 часов 00 минут
Калвину вполне хватило трёх суток для того, чтобы переловить всех шишек, заправляющих делами в Терилаксийской Корпорации Прогресса Планет. Жаль меня не было на Терилаксе в тот момент и я не увидел своими собственными глазами, как варкенцы из самых разных кланов, работающих на этой планете по контракту, вылавливали этих господ по одиночке и группами. Они брали их прямо в штаб-квартире Корпорации, находили за городом на шикарных виллах, нагло выдергивали из роскошных лимузинов-тримобилей не взирая на многочисленную, вооруженную до зубов охрану.
Отловив какого-нибудь начальника, они тут же совали ему под нос повестку в суд и телепортом отправляли к правительственному нуль-трансу. С диска нуль-транса они уже спускались на линкоре-призраке, где и попадали в ласковые объятья Верховного комиссара Диватца и делали круглые глаза услышав о том, что командир линкора-призрака "Звезда Галактики", космос-адмирал Улрих ун-Деникен собирается предать суду некоего Веридора Мерка, совершившего ужасные преступления против Терилаксийской Корпорации.
Как только мои боссы, а их всех удалось собрать и доставить на линкор практически весь Совет директоров в полном составе, аж семьдесят шесть человек во главе с президентом Корпорации, об этом узнали, они тотчас стали открещиваться от обвинений, выдвинутых в мой адрес космос-полковником Калвином Нордом. С их слов выходило, что Веридор Мерк миляга, душка, рубаха-парень и вообще его хоть сейчас бери, покрывай позолотой и выставляй на площади в Терилакс-сити в качестве живого памятника.
Когда же дядюшка Улрих грозно рыкнул на них и дал понять, что суд над Веридором Мерком всё-таки состоится, эти воротилы бизнеса тут же призвали на линкор-призрак целый полк своих адвокатов. Самые матерые крючкотворы галактики немедленно принялись строчить на имя суда заявления, обвиняя меня во всех смертных грехах, начиная от актов саботажа и кончая кражей скрепок из кабинета начальника. Хотя они и знали своё ремесло досконально, Бэкси только посмеивалась. Уж кто-кто, а она точно ни в чём не уступала этим оболтусам и знала Единый Кодекс намного лучше, чем они.
Дядюшка Улрих, понимая к чему адвокаты хотят привести дело, по моему настойчивому требованию привлёк к себе на помощь Бэкси, которая разобралась с этими заявлениями за полчаса и быстро их рассортировала. По-моему же совету дядюшка Улрих решился на то, чтобы применить в ходе судебного разбирательства допрос пятой степени, который применяют обычно к самым кровожадным убийцам и вообще к всяческому сброду, и применить по отношению ко мне мидорскую технику ментоскопирования, самую мощную и надежную. С моей стороны это был весьма смелый, хотя и крайне рискованный, шаг. Ведь мидорские судебные дознаватели считались самыми компетентными во всём Галактическом Союзе.
Главари Корпорации обрадовались. Они считали, что я не смогу пройти через мидорское ментоскопирование и выйду из зала суда полным идиотом. Даже Нейзер и тот, поначалу, забеспокоился, но затем, пораскинув мозгами и воспользовавшись тем, что не торопился выйти в отставку, сумел добыть для меня специальную программу для гипнопеда, с помощью которой я уже через шесть часов знал о технике ментоскопирования мидорских судебных дознавателей всё, чтобы не спасовать перед этой хитрой машиной, ловко умеющей читать мысли человека.
Нейзер, как оказалось, имел весьма неплохие связи и сумел организовать прибытие на линкор-призрак специальной бригады дознавателей-ментоскопистов. Да, не абы каких, а самых крутых, обслуживающих Верховный суд Мидора. Они привезли с собой свою адскую машину, похожую на царский трон. Впрочем, мидорцы были только рады выполнить мою просьбу, хотя и сочли мои действия слишком уж экстравагантными. Они не считали доставку своей адской машины той наградой, которую я, по их мнению, заслуживал, но денег, потраченных на подкуп бидрупских чиновников, мне никто так и не вернул. Видимо, на Мидоре считали, что это именно Бидруп должен со мной рассчитаться за то, что из их военных тюрем были выпущены на свободу четыре с лишним десятка его секретных агентов.
На подготовку к судебному процессу ушло ещё несколько дней, но, так или иначе, двадцатого февраля, ровно в одиннадцать часов меня под конвоем ввели в зал суда. Народу там собралось не менее пяти тысяч человек. Под вспышки фотокамер гейанских фотокорреспондентов, меня поместили в специальную клетку, где я был надежно защищен от любых посягательств на свою жизнь. Мои боссы сидели в месте, отведенном для свидетелей обвинения, Калвин, как представитель следствия, сидел там же, но особняком. Генеральный прокурор Удугу Бхор, как главный государственный обвинитель, занял свое место между креслом следователя и креслом судьи. Поскольку Бэкси не могла официально выступать моим адвокатом, то она сидела рядом с Алмейду Сантушем, который должен был защищать мои права и они находились как раз между мною и креслом судьи. Минуты через четыре в зал суда вошел дядюшка Улрих и молча занял свое место за резным деревянным столом, позади которого сиял золотом здоровенный герб Галактического Союза.
Процедура суда была максимально упрощена. Главный обвинитель передал судье инфокристалл со всеми пунктами обвинения, после чего с него тотчас была снята копия и передана на стол моего защитника. Судья подтвердил, что все обвинения приняты судом, зафиксировал это на инфокристалле и передал его ментоскопистам, которые вложили инфокристалл в свою машину. Обвинение было составлено очень лаконично, хотя пунктов, составляющих его, было превеликое множество и было передано мне ещё день назад.
Этого времени мне, моему адвокату Алмейду Сантушу и его помощнице Бэкси вполне хватило на то, чтобы не только тщательно изучить все пункты обвинения, но и подготовить обширный список опровержений. Вместе с инфокристаллом обвинения наши опровержения, также записанные на инфокристалл, легли на стол судьи, приняты судом, после чего были вложены в ментоскоп и теперь эта машина должна была проникнуть в глубины моего мозга и найти соответствие пунктов обвинения, пунктов опровержения и моих собственных мыслей по этому поводу. Метод хотя и грубый, но достаточно надежный. Правда, если человек пытался обмануть машину и делал это неуклюже, ментоскоп мог запросто разрушить его сознание и тогда ему требовалась помощь очень опытного сенсетива-психиатра, но уже в тюрьме.
В тот момент когда все было подготовлено к процедуре дознания и ментоскописты были готовы по моему сигналу включить свою дьявольскую машину, я впервые почувствовал страх. В обвинении, ловко составленном адвокатами конторы, содержалось несколько пунктов, которые рисовали меня в дурном свете, если их неправильно интерпретировать и я подумал о том, что эта чертова машина найдет в этом несоответствие, начнет потрошить мое сознание до самого дна и превратит меня в идиота. Разозлившись на себя за минутную слабость, я решительно кивнул головой. На мою голову тотчас нахлобучили шлем ментоскопа и я тут же отключился от мощного электрического удара, совсем как от доброй порции варкенской заморозки.
Что происходило со мной дальше, я уже не помнил, но Бэкси подробно всё зафиксировала с разных точек в зале и мне потом удалось хорошенько рассмотреть то, как происходил процесс дознания по моему делу. На большом экране вспыхивала красным надпись, показывающая всему залу в чём именно меня обвиняют мои бывшие боссы и их приспешники-юристы, а затем, на другом экране, вспыхивала зелёная надпись, показывающая, как я это опровергаю.
В течение нескольких минут ментоскоп сканировал мой мозг, докапываясь до моих самых потаенных мыслишек и выдавал свое резюме, чему соответствует содержимое моей головы. Виновен я или не виновен. Если бы обвинение не приняло к сведению многочисленные заявления со стороны истца, то всё было бы решено уже через несколько минут, а так процедура судебного дознания, под громкий свист и улюлюканье, которое ничем не могло помешать процессу дознания, заняла почти шесть часов.
Обвинение было опровергнуто по всем пунктам, за исключения трёх: несанкционированное объявление карантина на Галане, несанкционированное снятие темпорального барьера с планеты Дорк и доставка на эту планету группы наблюдателей. Ментоскоп не является дознавателем, это всего лишь самый точный и надежный инструмент дознания. Поскольку такая методика судебного дознания позволяет определить истину примерно в девяносто восьми случаях из ста, эта машина признается самым лучшим специалистом по дознанию в галактике и добрых полторы сотни тысяч миров используют его в своей судебной практике, хотя именно Мидор является родиной ментоскопа и мидорские судебные дознаватели на сегодняшний день считаются самыми непререкаемыми авторитетами в этой области. Так что моим бывшим боссам было абсолютно не на что пожаловаться.
Всё остальное относилось уже к прерогативе суда. Прокурор, ознакомившись с результатами ментоскопирования, потребовал штрафа по всем трем пунктам обвинения в размере пятидесяти миллионов галакредитов. Удугу Бхор не стал выказывать ко мне явного сочувствия и взял по максимуму, по двадцатке за каждый темпоральный барьер и отдельно десять мегакредитов за наблюдателей. Остальное было за дядюшкой Улрихом. Космос-адмирал военно-космических сил Галактического Союза, командир линкора-призрака "Звезда Галактики", барон Улрих ун-Деникен встал во весь свой немалый рост, широко расправил плечи и обратился ко мне по-отечески добрым и ласковым голосом:
– Подсудимый Веридор Мерк, вы признаетесь виновным в том, что без санкции Терилаксийской Корпорации Прогресса Планет закрыли проход через темпоральный барьер вокруг планеты Галан и объявили годичный карантин, сняли без санкции Терилаксийской Корпорации темпоральный барьер с планеты Гея и самовольно доставили на планету Гея группу наблюдателей со станции наблюдения. Учитывая то, что во всех трёх случаях вам приходилось действовать в экстремальных условиях и учитывая то, что вы своими действиями спасли планету Гея от термоядерной катастрофы, а также учитывая то, что вы обезвредили при этом пиратскую эскадру из одиннадцати космических кораблей и взяли в плен более девяти тысяч отъявленных головорезов, суд назначает вам наказание в виде выплаты штрафа в размере пятидесяти галакредитов. У вас есть заявления для суда?
Разумеется, у меня были для суда заявления. Наконец-то, я дорвался до микрофонов и объективов супервизио, которые были нацелены на меня из всех точек зала и смог высказать всё, что я только знал о деятельности не только Терилаксийской Корпорации Прогресса Планет, но и о деятельности всех подобных контор. Моя речь длилась добрых пять часов и я произнес её с упоением. На громадном экране я показывал присутствующим в зале суда корреспондентам то, как взрывались темпоральные ускорители из-за спешки при их сборке, разнося в клочья планеты, на которых, возможно, могли появиться люди, как эпидемии косили миллионы людей только из-за того, что умники, протирающие штаны в уютных кабинетах, считали, что открытие учеными электричества и радио ещё не говорит о том, что цивилизация достигла уровня контактабельности.
Показал я так же и штабеля горячих бомб, сложенных в ремонтном ангаре станции наблюдения "Дорк", которые появились там только потому, что штат охраны станции состоял всего лишь из двенадцати человек, в то время как саму штаб-квартиру Корпорации охраняла целая армия. С особым злорадством я показал полупустые складские полки на станции наблюдения "Галан" и свои контейнеры, доверху наполненные свежими фруктами и прочими деликатесами, которые может позволить себе в неограниченном количестве любой нищий. Но самыми впечатляющими, на мой взгляд, были кадры, отснятые космическими пиратами, которые умудрились проникнуть в ускоряемый мир и кадры, которые отсняла Бэкси на Гее, когда обе враждующие стороны начали обмен ракетными ударами. Особенно эффектными оказались термоядерные взрывы в космосе, которые, по оплошности, допустила Рунита. Но финалом явились съемки, сделанные мною на Галане, показывающие две параллельные цивилизации.
Это был день моего торжества. Тысячи корреспондентов, прибывших на линкор-призрак из многих сотен миров, непрерывно снимали мою обвинительную речь, которую я произнес в адрес всех Корпораций Прогресса Планет, ставших самыми гнусными хищниками, выколачивающими из сотен тысяч миров последние деньги, лишь бы набить свои бездонные карманы и при этом не заплатить ни одного галакредита налогов. Даже Генеральный прокурор Удугу Бхор и тот не ожидал того, что я выступлю с такой длинной и пламенной речью. В самом конце я сказал дядюшке Улриху, отвесив ему глубокий поклон и сплетя руки в замок просящего:
– Ваша светлость, я не согласен с решением суда и требую к себе справедливости, которую я могу найти только в Суде Хьюма. Штраф будет выплачен мною немедленно. Вот кредитка, которую дал мне мой дед, когда я покидал свою планету, мой родной Варкен. Она имеет достоинство в пятьдесят галакредитов, но я хранил её долгие годы так тщательно, словно она имеет достоинство в пятьдесят миллиардов галакредитов. Прошу принять её в знак моего уважения к высокому суду, но ваша светлость, не торопитесь сдавать её в казну, я вернусь за ней после суда на планете Хьюм и заберу её у вас после того, как с меня будут сняты все обвинения и Суд Хьюма вынесет свой приговор истинным виновникам преступления против Галактического Человечества.
Мои последние слова вызвали в зале бурю восторженных аплодисментов. Силовое поле было снято и в то же мгновение на меня было совершено первое покушение. Верховный комиссар Диватц, оказывается, был неплохо вооружен. В грудных мышцах у этого противного типа были имплантированы два мощных бластера и он дуплетом пальнул в меня сразу же, как только для него выпала такая возможность. Правда, он не сообразил того, что я не скотина, приготовленная на убой и в тот момент, когда плазменные разряды достигли моего трона, с которого я толкал свою речугу, меня уже там не было, как и не было поблизости моих соседей, трёх мидорских дознавателей-ментоскопистов, которых я успел оттуда эвакуировать. Трон ментоскопа был превращен в дымящуюся груду обугленного пластика и оплавленного металла.
Верховного комиссара тут же скрутили силовыми полями, а Нейзер, крутившийся поблизости, с удовольствием дал ему хорошего пинка под зад, вложив в удар всю свою злость. На его лице в этот момент была написана такая радость, что я чуть было не заподозрил в своем компаньоне садистские наклонности. Впрочем, Верховный комиссар Диватц заслуживал и не такого. Меня порой удивляет, как такие прощелыги умудряются пробиться на высокие правительственные посты.
Подойдя к дядюшке Улриху я передал ему потертую пластиковую банкноту и, улыбаясь, подмигнул. Наконец, всё было закончено. Правда, я рано радовался. По настоянию Нейзера мне пришлось провести долгую пресс-конференцию и ответить на безумное количество вопросов. Репортеров интересовало буквально всё, но больше всего их интересовало, правда ли то, что моя жена графиня, принцесса и дочь императора какой-то дикой, ускоряемой планеты, а сам я Звёздный Князь, ну, и еще их, разумеется, интересовало ещё и то, как после такого дерзкого демарша против Терилаксийской и прочих Корпораций я собираюсь добираться до планеты Хьюм.
На все вопросы я отвечал удивляясь своему терпению, но во многом меня выручали мои друзья, Нейзер и Бэкси. Нейзер уже был в парадном мундире с большими майорскими звездочкам, а вот Нэкс в зал суда не явился и после того как он был превращен в конференц-зал, чем он, собственно, и являлся, лишь соизволил поздравить меня по интеркому. Он был настолько занят, управляя оборудования корабельных мастерских "Молнии" и линкора-призрака, что даже не наблюдал за судебным процессом.
Когда всё закончилось, дядюшка Улрих чуть ли не силой заставил меня отправиться в главную офицерскую кают-компанию "Звезды Галактики". В огромном, пышно убранном зале меня ждали не только офицеры линкора-призрака, мидорские офицеры и президент Геи Алмейду Сантуш, но и моя собственная супруга вместе с графом Римантом р'Новалтом. Вот тут-то для меня началось самое тяжелое. Оказывается, за победу над пиратами командование космофлота решило наградить меня орденом, который, также как и линкор-призрак называется "Звезда Галактики".
Алмейду Сантуш, которого с моей легкой руки весь Галактический Союз принял в качестве президента Геи, тоже вручил мне какой-то здоровенный орден. Вместе с ним в кают-компании присутствовало ещё сорок семь гейанских правителей более мелкого калибра и они также решили не отставать от него и принялись обвешивать мою варкенскую тунику орденами, некоторые из которых были размером чуть ли не с суповую тарелку.
Каждая новая награда встречалась оглушительными аплодисментами и насмешливыми выкриками Нейзера, но этот горлопан тотчас заткнулся, когда после меня гейанцы и его мундир решили превратить в сверкающую золотом и драгоценными камнями кирасу. Римант выждал, когда шум и крики утихнут, и, под звуки торжественной мелодии, возложил на мою голову корону Звёздного Князя. Среди офицеров линкора было немало дворян и потому эта часть церемонии прошла в более спокойной обстановке.
Рунита, на чьей головке на это раз блестела корона галанской принцессы, вся так и сияла от счастья. После этого последовало обязательное обмывание наград и нас с Нейзером накачали "Ракетным топливом" по самые брови. Даже Алмейду Сантуш рискнул попробовать этого крепчайшего напитка, но счел его слишком уж непривычным для своего желудка и потому перешел на другие, более элегантные напитки. За праздничным столом сидел и не смеялся вместе с нами лишь один человек, папаша Рендлю, к которому ещё не вернулась память и он просто не соображал где находится и что с ним случилось. Мой старый друг и учитель уже давно выбрался из реаниматора и находился под постоянным присмотром Бэкси, обзаведшейся ради этого ещё одним андротелом.
Если бы в тот день я захотел бы набрать к себе в команду хоть тысячу самых отличных космолетчиков и космодесантников, это не составило бы мне никакого труда. Все эти парни прекрасно знали о том, что ждет меня впереди и все они были готовы сопровождать меня на трофейных кораблях до самого Хьюма. Однако, в этом не было никакой необходимости, они только связывали бы мне руки. Тем не менее я прямо во время шумного застолья всё же провел массовую вербовку добровольцев из числа офицеров "Звёздочки".
Воспользовавшись такой теплой и непринужденной обстановкой я взял, да, и подарил пиратские корабли со всем тем добром, что было сложено в трюмах транспортников, Гее. Офицеров-космолетчиков я поддел тем, что сказал им, будто эта планета после ухода линкора-призрака непременно станет лёгкой добычей космических пиратов, а помощи от Терилакса она дождется очень не скоро. Эти бравые парни, разгоряченные выпивкой, немедленно обратились к дядюшке Улриху и тот подтвердил всю справедливость моих слов, а заодно спросил своих космолетчиков, готовы ли они будут остаться на Гее и помочь этому молодому миру, если он их туда откомандирует. Желающих нашлось очень много, не меньше полутора тысяч человек. Даже если наутро, проспавшись, половина из них обо всем забыла бы и это было бы неплохо, но, забегая вперед, скажу, никто от своих слов не отказался и Гея в одночасье обрела, пусть и небольшие по числу, но свои собственные военно-космические силы и транспортный флот.
Алмейду и его кореша-правители, которых он притащил с собой на торжественное собрание, чуть с кресел не свалились от такой щедрости. К этому моменту он был уже изрядно навеселе, но когда я передал ему все бортовые журналы и кодированные пароли к навигационным компьютером, он мгновенно протрезвел. Но больше всех такому моему решению почему-то обрадовалась Рунита, которая немедленно обняла меня и расцеловала так, как будто подарок получила она.
Ничуть не меньше радовался и мой бугай-компаньон, который обнял меня на радостях с такой силой, что чуть не переломал мне все ребра. Хорошо ещё, что папаша Рендлю ни черта не понимал, а то если бы и он начал меня тискать, то эта ночь для меня точно закончилась бы в реаниматоре, а не в спальне моей жены, на нашем ложе, покрытом мехом синего барса. Единственные парни, которые не стали благодарить меня за щедрость, проявленную по отношению к Гее, были Норды Мединские, во главе с Калвином. Даже более того, Винни, который постоянно находился подле Руниты, презрительно фыркнув, заметил:
– Верди, если ты считаешь, что этим жестом ты полностью рассчитался с круда Геи, то ты засранец.
На что я с вызовом ответил ему:
– Винни, ещё ни один архо не вправе считать, что он в полном расчете со всеми круда галактики. Так что успокойся на мой счет, ради милостей Великой Матери Льдов, гейанцы вправе требовать защиты не только от меня, но и от всех Мерков Антальских вместе с Нордами Мединскими. Брат, после того, как мне пришлось снять с их мира темпоральный барьер и тем самым бросить их прямо в ледяное крошево, мы перед ними всегда будем в неоплатном долгу, но я-то точно знаю, чем могу его покрыть. Ведь я же вольный торговец.
Что ни говори, а этими словами я здорово уел Калвина, ведь ему нечего было предложить Алу Сантушу, кроме военной помощи своего клана. Что он и сделал немедленно и, к моему полному удивлению, в нарушение некоторых варкенских обычаев, согласно которых мы, варкенцы, никогда и никому не навязываемся в друзья. Он просто подошел к гейанцу и, по-дружески потрепав его по плечу, сказал:
– Ал, старина, со мной на "Звездочке" полторы сотни архо. Брать их всех на "Молнию" мне не имеет смысла, так что я, пожалуй, оставлю на Гее отряд из девяноста архо. Только прошу тебя ради милостей Великой Матери Льдов, не говори мне ничего об оплате, я этого просто не перенесу. Мы с тобой будем просто считать, что они проводят на твоей планете свой отпуск. Договорились?
Обитаемая Галактика Человечества, Терилаксийская Звездная Федерация, звездная система Гелиос, суточная орбита планеты Гея, борт линкора-призрака "Звезда Галактики".
Галактические координаты:
М = 95* 53* 12* + 0,035 СЛ;
L = 53908,27002 СЛ;
Х = (-) N 011,78659 СЛ;
Стандартное галактическое время:
785 236 год Эры Галактического Союза
02. 27. 22 часа 00 минут
После суда прошла всего лишь неделя, а Нэкс уже доложил мне, что он полностью готов к старту. Эти дни до краев были наполнены множеством забот. Мне пришлось выполнить целую кучу формальностей, связанных оформлением трофеев и их передачей в дар правительству Геи. То, что космические пираты и в самом деле готовились проникнуть сквозь темпоральный коллапсор, пошло на пользу этому молодому миру, так как трюмы их транспортных кораблей были набиты большим количеством ценного оборудования и самое главное там было несколько сотен реаниматоров.
Все были поражены моей щедростью, так как пиратские грузы стоили не менее десяти миллиардов галакредитов, но это только до того момента, пока ты не попытаешься сбыть всё это добро. Продавать же что-либо гейанцам, чья экономика была подорвана приготовлениями к войне, я счёл полнейшим бесстыдством. Тем более, что дядюшка Улрих, следуя приказам своего командования, прошелся над Геей и выпотрошил эту планету от излишков вооружения, оставив Алмейду Сантушу лишь малую толику горячих бомб.