Страница:
Зато расщепляющихся материалов у них оказалось в явном избытке. После того, как с пиратских транспортников были сгружены почти четыре сотни новейших энергетических конвертеров, допотопные энергетические установки, имеющиеся на Гее, можно было пустить на слом. С их нынешними производственными мощностями такое количество энергии им вряд ли понадобится, ведь эти конвертеры были способны производить энергии раз в десять больше их потребностей.
Монарх Скалтон готовил свою акцию очень тщательно. Не доверяя своим приспешникам, он намеревался сам стать правителем Геи. Для этого он и прихватил с собой два саморазвертывающихся градостроительных модуля, которые должны были стать его базой, оснащенной по последнему слову техники. Мечта Монарха Скалтона сбылась ровно наполовину. Нэкс, взяв на себя управление самым крупным транспортником пиратов, выгрузил первый модуль на одном острове с красивыми пейзажами под названием Кипр, где и вырос в считанные часы небольшой город, который стал первым, действительно современным научно-исследовательским и культурным центром, отданным ученым планеты, где они смогут теперь жить и работать по-человечески.
Всё то, что должно было служить Монарху Скалтону для своего возвеличивания в отсталом мире, теперь принадлежало правительству Геи и явилось неплохой иллюстрацией галактической роскоши и комфорта. Второй, более крупный модуль, Нэкс опустил вблизи Нью-Йорка. Так у президента Сантуша появился шикарный президентский дворец, а вокруг него раскинулись первые, вполне приличные городские кварталы. Городок назвали Астратауном, хотя на этот счёт у гейанцев были и другие предложения, которые я заблокировал самым категорическим образом.
Теперь в Астратауне имеется даже небольшая взлётно-посадочная площадка для кораблей среднего тоннажа с тремя стационарными стартовыми линзами. Так на Гее появился первый космопорт, которому присвоили имя Авраама Линкольна. Вот этот космопорт и стал местом дислоцирования зарождающихся планетарных военно-космических сил, основой которых стали пиратские крейсера. Хотя на Терилаксе или том же Бидрупе, любая, даже не самая крупная, корпорация имеет частный военно-космический флот в несколько раз больший как по размеру, так и по количеству высококлассных специалистов, Гею уже нельзя было назвать миром-младенцем, который мог обидеть любой и каждый.
Дядюшка Улрих с его линкором-призраком, наверное, войдет в историю Геи, как Бог-избавитель, ведь он не только пустил на слом все заводы, производящие оружие массового уничтожения, но и очистил планету от основных грязных пятен и прокачал через свой гигантский корабль сотни миллиардов тон воды из отравленных озёр и морей, вернув её на планету кристально чистыми дождями. Мои собственные подарки Гее тоже были весьма неплохими и особенно гейанцы оценили тот гигантский банк биообразцов для клонирования, с помощью которых они смогут теперь возродить свой животный и растительный мир.
Гейанцы начали потихоньку отходить от шока, вызванного сначала угрозой войны, потом моим неожиданным вторжением из космоса и затем появлением в своём небе огромного космического корабля. Жизнь брала своё и всё постепенно стало приходить в норму. Буквально всё изменилось на этой планете, всё, кроме характера гейанцев, которые не спешили пока что проявлять себя как с хорошей, так и с плохой стороны. Они еще не настолько отошли от шока, чтобы осознать себя теми, кем в действительности являлись, миром, в котором отразилась, словно в зеркале, вся галактика. Обитаемая Галактика Человечества.
Насколько я был осведомлен, те из наблюдателей, которые решили остаться на Гее, действительно получили места в новом правительстве и были очень довольны. Жаль только, что я все эти дни был очень занят и так и не выбрался на Гею. Впрочем, дядюшка Улрих всё равно меня не выпустил бы. После покушения, совершенного на меня этим высокомерным говнюком Диватцем, парни Калвина разоблачили ещё несколько наемных убийц, которые мечтали меня подстрелить. Все они были из числа различных правительственных чиновников, прикомандированных к линкору-призраку для решения всяческих проблем и, видимо, я со своим горячим желанием попасть на Суд Хьюма оказался для них настолько важной проблемой, что они решили пойти на серьезное преступление, лишь бы меня остановить. Это только укрепило меня в решимости добраться до Хьюма. Укрепило настолько, что я уже не снимал с руки браслет Человека ищущего Справедливости.
Калвин и те воины-архо из клана Нордов Мединских, которые не отправились на Гею, были освобождены дядюшкой Улрихом от всех своих обязанностей на линкоре и занимались только охраной "Молнии", которая находилась теперь в отдельном, изолированном от всего корабля, отсеке. Варкенцам пришлось перебраться из казарм линкора в каюты моего корабля, где они расположились пусть и с меньшим комфортом, но зато подле Руниты, окружив её своей неподдельной любовью, теплом и заботой.
Рунита, у которой был врожденный дар привязывать к себе людей, была весела и беззаботна, она нисколько не тяготилась тем, что нам предстояло совершить долгий и полный опасностей перелёт к Хьюму и не допускала даже тени сомнения в успехе нашего рискованного предприятия. Говоря это, я вовсе не хочу сказать, что моя жена полная дура. Она прекрасно сознавала, что ждёт нас в этом полете, понимала всю глубину опасности, но, по её собственным словам, если бы я, вдруг, отказался от своей рискованной затеи, то она взяла бы меня за шиворот и силой отволокла на Суд Хьюма, чтобы клану Мерков Антальских не пришлось потом краснеть за своего трусливого отпрыска.
В то время, как Нэкс доводил до полного совершенства боевые системы "Молнии" и своей боевой машины, мы с Калвином и Нейзером часами просчитывали самые безопасный, на наш взгляд, маршрут к Хьюму. Лететь через центр галактики, где плотность звезд доходила до максимума, но обитаемых миров почти не было, на первый взгляд казалось предпочтительнее. Правда, туда не смог бы идти линкор-призрак, а он был необходим нам для того, чтобы подбирать за нами трупы наёмных убийц, поскольку я не хотел войти в "Хроники", как воин-архо преднамеренно нанесший вред круда, пусть и самым отъявленным негодяям во всей галактике.
Нейзер предложил самый оригинальный маршрут, подняться прямо над диском галактики, шпарить вне её пределов на максимальной скорости, а затем вновь нырнуть в галактическое пространство, но уже вблизи Хьюма. Это было заманчиво, попытаться удрать от преследователей, но результат был бы тот же самый, что и при полете сквозь центр галактики. Линкорам-призракам вполне хватает забот в самой галактике, чтобы ещё обращать внимание на то, что твориться за её пределами. К тому же, памятуя о том сверхмощном оружии, которое было на борту "Молнии Варкена", я счел наш полет за пределами галактики, где наши враги обязательно пойдут на самые подлые трюки, слишком уж опасным. Разумеется, для наших преследователей
В том, что нас будет преследовать множество людей, которых подкупом, посулами, прямым приказом или угрозами принудят выступить против нас, я не сомневался. Напрасных жертв я ни в коем случае не мог допустить и потому сказал своим друзьям, что мы полетим по самому обычному маршруту, стараясь, по возможности, отрываться от преследователей и не вступать с ними в длительные схватки. Конечно, это был самый тяжелый маршрут потому, что возле каждой звездной системы нас, скорее всего, будут ждать враги, но в то же время мы могли надеяться и на помощь друзей, которых у нас в последнее время значительно прибавилось благодаря информационной политике Нейзера, растрезвонившего о предстоящем суде на Хьюме на полгалактики.
В результате его действий на линкоре собралось более трёх тысяч репортеров и хотя сам судебный процесс назвали всего лишь курьёзным, моя речь в некоторых средствах массовой информации прошла практически без купюр и довольно сильно встряхнула галактику. Похоже, что я даже стал популярной фигурой, раз на моё имя, вдруг, стало приходить множество сообщений. Бэкси взяла на себя труд обработать весь поток поздравлений и проклятий в мой адрес и не сочла за труд ответить на все.
Делала она это со свойственной ей оперативностью, юмором, а иногда и ехидством. На поздравления отвечала короткой благодарностью от Звёздного Князя Веридора Антальского и посылала это сообщение за наш счет, зато на все гневные заявления, посланные по гиперсвязи, отвечала пространными, многочасовыми посланиями, которые тянули на тридцать, сорок тысяч галакредитов, но отправлялись за счет вызвавшего нас лица. Не знаю как, опять таки скорее всего благодаря Нейзеру, но об этом проведали дошлые репортеры, для которых это послужило стимулом для написания множества язвительных статей и, по большей части, стрелы были направлены не в мой адрес.
Дядюшка Улрих после довольно долгих раздумий, наконец, известил меня о том, что он решил ответить согласием на мою просьбу идти нашим курсом до самого Хьюма. Адмирал честно предупредил меня, что не сможет чем-либо помочь нам, но с удовольствием упечет за решетку всех наших врагов за акты пиратства. Он предвидел то, что таких желающих наберётся немалое количество. Космос в районе звёздной системы Гелиос уже кишел несколькими десятками военных космических кораблей всех классов. История повторялась, но если когда-то на хвост моего "Жулика" сели корабли полиции и космической стражи, а бандиты шли параллельным курсом, то теперь меня собирались преследовать одни только бандиты. Но вот на этот раз я не собирался удирать от них, трусливо поджав хвост, а был намерен задать им хорошую взбучку. Да, и мои братья из клана Нордов Мединских были настроены очень серьёзно, но уже совсем по другому поводу, ведь Рунита должна была лететь с нами, а за неё они были готовы порвать в клочья кого угодно.
Мои старые друзья по ремеслу вольной торговли, которые умудрялись знать всё, обо всём и обо всех, регулярно сообщали мне о том, какие корабли и чем оснащенные стартовали с неприметных, маленьких космодромов и где они занимали позиции. Непрерывный поток информации о военных приготовлениях всяких обормотов шел и от архо-варкенцев, даже если они были враждебно настроены по отношению к Меркам. В отличие от вольных торговцев, воины-архо не только наблюдали за перемещениями моих возможных врагов, но и нещадно задирали их, всячески стараясь вызвать хоть какую-то ответную реакцию. Получив же в свой адрес малейший намек на оскорбление, они тут же брали космический корабль на абордаж и, разгромив на нём всё и вся, лишали тахионных турбин и преспокойно убирались на свои лёгкие крейсера. При этом они не стеснялись нападать даже на целые соединения бандитских кораблей.
Не остались в стороне и солдаты из галактического корпуса наемников. Меня самого мало кто помнил, но вот папашу Рендлю помнили очень многие. За три с половиной тысячи лет службы, он уже успел стать в галактике живой легендой. На его имя шел огромный поток секретной информации, но самым приятным мне было знать то, что галактические наемники наотрез отказались выступить против нас, хотя гонорары им предлагались такие, что многих это должно было свести с ума. Неизвестными лицами был назначен за мою голову приз в сумме пяти миллиардов галакредитов. Нейзер, как только узнал об этом, немедленно известил обо всём репортеров, не преминув заметить, что заказчики гнусные жлобы, раз решили отделаться от нас за столь ничтожную сумму. Ну, а кроме того мой компаньон взял, да, и выдал репортерам наш маршрут и ещё прибавил при этом, что "Молния Варкена" пройдет по нему в рекордно короткий срок не более сорока пяти дней.
С лёгкой руки Нейзера вскоре на наш полет стали делать ставки. Крупнейшие букмекерские конторы галактики дали нам огромную рекламу в прессе, назвав его "Полёт со смертью на хвосте" и принялись принимать ставки сразу по нескольким категориям, загадывая: выдержим ли мы маршрут, уложимся ли в срок и вообще, долетим ли мы до Хьюма. Принимались и такие изощренные ставки, как то, сколько кораблей противника уничтожат шестьдесят один варкенский воин-архо под предводительством одного варкенского Звёздного Князя-архо, его супруги, сенситива уровня Голубого Лорда и его компаньона, мидорского сенситив-коммандос второго разряда.
Как это не было смешно, но большинство людей делало ставки на меня, а не на моих возможных противников в предстоящей гонке. Нэкс, который хотя и не принимал участия в разработке полётного плана, деятельность моего компаньона поддержал однозначно и безоговорочно, назвав её самой великолепной формой психического давления и, почему-то, считал, что первый раунд мы выиграли.
Вот в такой вот суматохе и прошли все дни после суда на борту линкора-призрака. Двадцать седьмого февраля, к одиннадцати часам ночи, на борту "Молнии" собрались все, кто отправлялся в полёт и мы были готовы стартовать в направлении Кантаккийской Звездной Федерации к звёздной системе Раэлл, вокруг которой обращается планета Хьюм.
Всё, что происходило со мной до этих пор, включая моё участие в ожесточенных войнах, показалось мне детскими играми по сравнению с предстоящим полётом. Больше всего меня удручало то, что все мои друзья относились к этому полету с необыкновенной легкостью. Ну, ладно, я ещё мог понять Руниту, она всецело доверяла мне, понимал я и Нейзера, он был неисправимым оптимистом, но вот Калвина я никак не мог понять, ведь он был серьезным и ответственным человеком. Как он согласился на эту безумную авантюру и почему не стал удерживать меня от неё? Почему не вызвал клановые крейсера и силой не снял с борта "Молнии" мою жену? Видимо потому, что вскоре Норды и Мерки должны были сделать выбор в пользу объединения.
Разумеется, у меня ещё была возможность отступить, отказаться от Суда Хьюма и никто не стал бы осуждать меня ни в клане, ни где-нибудь ещё. Единственное, что мне угрожало бы в таком случае, это муки совести, которые я несомненно стал испытывать из-за того, что взялся за то дело, которое изначально было мне не по плечу. Мне, человеку вырванному из клана, изгою, можно было наплевать на такие пустяки. Я не был отцом-хранителем клана и мне было позволено допускать подобные ошибки, связанные с неверной оценкой собственных сил. Но в том-то и дело, что сил во мне, в тот момент, было столько, что начни я идти к цели, убивая всех круда, вставших на моем пути, мой полет был бы всего лишь воскресной прогулкой по парку.
Именно то, что я обладал такой силой и мучило меня более всего, не давало покоя. Самым страшным для меня было именно это, отправиться на Хьюм, как на воскресную прогулку, беспечно и бездумно, с той же лихостью, с какой пятилетний малыш рубит в парке деревянным мечом заросли крапивы. Вот так и вышло, что за несколько часов до старта я больше думал не о том, как мне прорваться к Хьюму, а о том, как мне не стать палачом круда. Не превратиться в безжалостного монстра, сеющего вокруг себя смерть и разрушения.
Такое направление моих мыслей имело под собой вполне реальную основу не только потому, что я знал пределы своих возможностей, но ещё и потому, что временами на меня накатывала бешеная, ослепляющая ярость. Череда покушений на мою жизнь, предотвращенных Калвином и его парнями, ясно давала мне понять, что мои бывшие боссы заимели на меня зуб. Впрочем это было понятно, так как я здорово испортил им бизнес. Если бы речь шла только обо мне, то я с удовольствием посостязался бы с ними как в силе, так и в изворотливости. Ведь я был не просто варкенец, а варкенец-изгой, эдакий волк-одиночка. Но после Галана всё изменилось, а после того, как наша будущая дочь стала невестой клана Нордов Мединских, и подавно. Право же, после того, как ярость отступала, ко мне приходил страх. Нечего сказать, веселые это были мысли перед самым ответственным вылетом в своей жизни.
Но с другой стороны этот страх стал для меня своеобразным лекарством, пусть и очень горьким. Когда дружище Римант возложил на мою голову иридиевый обруч с оранжевым бриллиантом, я, говоря по правде, почувствовал себя на седьмом небе от счастья. Что ни говори, а во мне всё-таки была какая-то толика тщеславия и самолюбования. Ведь год спустя я мог прийти в дом своего тестя уже не как безродный зятёк, а как человек, чьи заслуги признаны миллиардами звёздных дворян. Так что свернуть кому-то шею за то, что на меня взглянут косо, мне на какое-то мгновение показалось вполне оправданным и естественным. Вот тут-то меня и выручили все мои страхи, поставив меня, так сказать, на место.
Поэтому за день до старта, когда я снова провёл в своём варкенском садике длительную медитацию в ледяной воде, все в моей башке устаканилось и встало на свои места. Я не испытывал никакой ненависти ко всем своим врагам и был полон решимости сделать так, чтобы никто не пострадал во время этого безумного полёта. Хотя, по правде говоря, я знал, что сделать это мне будет очень трудно, ведь клятва, данная Калвином и всем кланом Нордов Мединских Руните, превращала их в самые настоящие боевые машины. Потерять невесту клана было для них куда страшнее собственной смерти и смерти каких-то негодяев-круда.
Обитаемая Галактика Человечества, Терилаксийская Звездная Федерация, звездная система Гелиос, суточная орбита планеты Гея, борт космического корабля"Молния Варкена", находящегося в карантинном ангаре линкора-призрака "Звезда Галактики".
Галактические координаты:
L = 53908,27002 СЛ;
Стандартное галактическое время:
02. 27. 22 часа 05 минут
Первая смена полностью укомплектованного экипажа "Молнии Варкена" заступила на свою первую вахту в обновлённой навигационной рубке. Нэкс полностью её перестроил и даже изменил конструкцию пультов. Он заменил старые, верно служившие мне много лет плазменные обзорные экраны на голографические проекторы. Нововведение обещало сделать сам процесс анализа обстановки в космическом пространстве окружающем корабль более простым и понятным. Теперь мне уже не приходилось, как раньше, бегать глазами по всем экранам, пытаясь сообразить, что же происходит за бортом.
Мой верный и заботливый друг настоял на том, что теперь мне следует обзавестись специальным креслом, стоящим на круглом возвышении в центре навигационной рубки, как это и положено командиру боевого корабля. Это было несколько непривычно, но очень удобно и я сразу оценил все преимущества нововведения, когда первый раз включил новую трехмерку. Нэкс изготовил в своих, заново оснащенных, корабельных мастерских новый сорт сверхпрочного стайлара, который превышал по прочности металлокерамитовую броню. Теперь навигационная рубка "Молнии" имела совершенно прозрачный кокпит и я со своего командирского трона имел превосходный обзор на все триста шестьдесят градусов. Это тоже было очень удобно, так как я мог видеть реальную картинку.
В навигационной рубке, подвергнутой Нэксом самой радикальной модернизации, теперь могли заступить на боевую вахту сразу двадцать человек, одетых в тяжелые боескафандры. При этом все чувствовали себя очень комфортно в новых удобных креслах, снабженных своим собственными, независимыми источниками питания для антигравитационных компенсаторов и мощной силовой защиты. Таким образом был полностью исключен риск гибели вахтенной команды от перегрузок в случае отказа или повреждения корабельных антигравитационных компенсаторов. Новые боевые кресла были намного массивнее и шире старых, но зато создавали на редкость приятное ощущение безопасности, да, к тому же были оснащены небольшими кулинарными комбайнами и мини-барами. Теперь если кому-то захочется промочить горло или перекусить, ему не придётся беспокоить вопросами Бэкси, достаточно просто протянуть руку или воспользоваться своими сенсетивными способностями.
Пять членов вахтенной команды, которым предстояло управлять движением корабля, его бортовыми системами и связью, сидели, как и прежде, в передней части навигационной рубки, но теперь их кресла стояли плавной дугой в пяти метрах от передней части кокпита. Перед креслами уже не было громоздкого пульта управления с обзорными экранами. Многочисленные клавиши и кнопки были заменены более удобными шаровыми сенсорами, расположенными в широких подлокотниках кресел. Обзор стал значительно лучше, так как пол рубки в её передней части крутыми ступеньками уходил вниз и уже ничто не закрывало нам обзора.
Таким образом воплотилась мечта Нейзера о полётах наедине со звёздами. Кресло первого пилота стояло по центру, венчая собой выступ дуги и его, естественно, занимал андроид Нэкса, как и вся вахтенная команда одетый в сверхтяжелый боескафандр новейшей модели, хотя на самом деле этого, самого первого и единственного пилота корабля, защищала куда более прочная броня, – вся броневая мощь "Молнии Варкена". Слева от Нэкса и чуть позади, стояло кресло бессменного бортинженера, нашей заботливой мамочки Бэкси, а справа кресло инженера связи с более широкими полушариями сенсорного управления и прозрачной, окаймленной светящейся голубой линией, пластиной экрана связи. В этом кресле беспокойно вертелся Нейзер, которому просто невозможно было отказать в праве первым заступить на боевую вахту.
Два других кресла, расположенные в переднем ряду, предназначались главному канониру корабля, его занял Калвин, который был обязан давать команду на открытие огня и второму пилоту, в чьи обязанности входило дублирование манёвров. Сесть на это кресло желающих не нашлось и потому Калвин просто приказал занять его первому попавшемуся ему на глаза воину-архо и это оказался его племянник Балтимар. Красивое лицо этого крепкого парня, отличного сенсетив-коммандос, великолепного космопилота и опытного канонира сразу же сделалось сердитым и по-детски обиженным, так как он прекрасно понимал, что превратился таким образом в балласт.
Навигационная рубка в целом сохранила свои прежние размеры, но теперь от задней стены к носу, пол рубки понижался семью широкими ступенями трёхметровой высоты каждая и моё кресло командира корабля возвышалось над всеми остальными, а пульт его был таким, что я мог в любой момент взять на себя всё управление кораблем. Мои команды не мог блокировать даже Нэкс, но я не думал тогда и не думаю сейчас, что мне когда-либо придется отменять его команды и брать управление кораблем на себя. За долгие годы мы с Нэксом так привыкли друг к другу, и он так хорошо изучил меня, что мне, порой, кажется, что между нами установилась телепатическая связь и мне уже не нужно говорить, чтобы сообщить ему что-либо.
На каждой из семи ступеней стояли, повёрнутые к прозрачному стайлару кокпита, ещё четырнадцать боевых кресел. В этих креслах сидели варкенские сенсетив-коммандос, одетые в сверхтяжелые боескафандры полной защиты. Полная боевая готовность еще не наступила, лицевые бронещитки были открыты и потому я мог видеть лица своих друзей из братского клана. Правда, в этот момент они занимались тем, что корчили друг другу рожи, показывая тем самым, какое разочарование выпало на долю Балтимара, вытянувшего пустышку.
Парни были готовы в любой момент выполнить самое сложное задание. Они могли перенестись телепортом на вражеский корабль и захватить его, нанести по экипажу вражеского корабля сенсетивный удар колоссальной мощности и могли вести меткий огонь из любой огневой системы корабля, которая была подключена к их боевому креслу. Это была обычная форма чисто варкенского боевого расчета и если бы на борту "Молнии" были боевые ракеты, то именно они управляли бы их наведением на цель, чего так боялся любой противник. Уйти от таких ракет было делом абсолютно безнадежным.
Уже буквально на следующий день после суда, на адмиральской взлетно-посадочной площадке линкора-призрака совершил посадку небольшой транспортник. Генеральный прокурор передал мне семьдесят пять сверхтяжелых боескафандров новейшей конструкции, чем облегчил труды Нэкса, который уже собирался изготовить для каждого из нас индивидуальные средства защиты. Эти боескафандры были настоящим чудом и предназначались для использования в условиях ближнего боя с противником имеющим на вооружении сверхтяжелое ручное оружие. В такой железной одежке можно было десантироваться даже на планеты с очень плотной атмосферой с высоких орбит и без какого-либо торможения, не рискуя сгореть при этом в плотных слоях атмосферы, так как они обладали мощной силовой защитой.
Собственно их следовало рассматривать не как боескафандры, а как мини-космоботы, поскольку кроме антиграва они имели мощный ионно-вихревой привод. Этот широкий жест последовал после того, как Нэкс передал дядюшке Уди полторы тысячи инфокристаллов, содержавших технологическую информацию. Чем старина Нэкс порадовал Генерального прокурора я не знал, но судя по тому, что мы получили в ответ, эта информация имела весьма высокую цену. Подарок Удугу Бхора привёл Нейзера в восторг и он в своём новеньком боескафандре больше походил на лантийскую боевую машину, чем на обычного мидорского космодесантника и сенсетив-коммандос, пусть и очень рослого.
Монарх Скалтон готовил свою акцию очень тщательно. Не доверяя своим приспешникам, он намеревался сам стать правителем Геи. Для этого он и прихватил с собой два саморазвертывающихся градостроительных модуля, которые должны были стать его базой, оснащенной по последнему слову техники. Мечта Монарха Скалтона сбылась ровно наполовину. Нэкс, взяв на себя управление самым крупным транспортником пиратов, выгрузил первый модуль на одном острове с красивыми пейзажами под названием Кипр, где и вырос в считанные часы небольшой город, который стал первым, действительно современным научно-исследовательским и культурным центром, отданным ученым планеты, где они смогут теперь жить и работать по-человечески.
Всё то, что должно было служить Монарху Скалтону для своего возвеличивания в отсталом мире, теперь принадлежало правительству Геи и явилось неплохой иллюстрацией галактической роскоши и комфорта. Второй, более крупный модуль, Нэкс опустил вблизи Нью-Йорка. Так у президента Сантуша появился шикарный президентский дворец, а вокруг него раскинулись первые, вполне приличные городские кварталы. Городок назвали Астратауном, хотя на этот счёт у гейанцев были и другие предложения, которые я заблокировал самым категорическим образом.
Теперь в Астратауне имеется даже небольшая взлётно-посадочная площадка для кораблей среднего тоннажа с тремя стационарными стартовыми линзами. Так на Гее появился первый космопорт, которому присвоили имя Авраама Линкольна. Вот этот космопорт и стал местом дислоцирования зарождающихся планетарных военно-космических сил, основой которых стали пиратские крейсера. Хотя на Терилаксе или том же Бидрупе, любая, даже не самая крупная, корпорация имеет частный военно-космический флот в несколько раз больший как по размеру, так и по количеству высококлассных специалистов, Гею уже нельзя было назвать миром-младенцем, который мог обидеть любой и каждый.
Дядюшка Улрих с его линкором-призраком, наверное, войдет в историю Геи, как Бог-избавитель, ведь он не только пустил на слом все заводы, производящие оружие массового уничтожения, но и очистил планету от основных грязных пятен и прокачал через свой гигантский корабль сотни миллиардов тон воды из отравленных озёр и морей, вернув её на планету кристально чистыми дождями. Мои собственные подарки Гее тоже были весьма неплохими и особенно гейанцы оценили тот гигантский банк биообразцов для клонирования, с помощью которых они смогут теперь возродить свой животный и растительный мир.
Гейанцы начали потихоньку отходить от шока, вызванного сначала угрозой войны, потом моим неожиданным вторжением из космоса и затем появлением в своём небе огромного космического корабля. Жизнь брала своё и всё постепенно стало приходить в норму. Буквально всё изменилось на этой планете, всё, кроме характера гейанцев, которые не спешили пока что проявлять себя как с хорошей, так и с плохой стороны. Они еще не настолько отошли от шока, чтобы осознать себя теми, кем в действительности являлись, миром, в котором отразилась, словно в зеркале, вся галактика. Обитаемая Галактика Человечества.
Насколько я был осведомлен, те из наблюдателей, которые решили остаться на Гее, действительно получили места в новом правительстве и были очень довольны. Жаль только, что я все эти дни был очень занят и так и не выбрался на Гею. Впрочем, дядюшка Улрих всё равно меня не выпустил бы. После покушения, совершенного на меня этим высокомерным говнюком Диватцем, парни Калвина разоблачили ещё несколько наемных убийц, которые мечтали меня подстрелить. Все они были из числа различных правительственных чиновников, прикомандированных к линкору-призраку для решения всяческих проблем и, видимо, я со своим горячим желанием попасть на Суд Хьюма оказался для них настолько важной проблемой, что они решили пойти на серьезное преступление, лишь бы меня остановить. Это только укрепило меня в решимости добраться до Хьюма. Укрепило настолько, что я уже не снимал с руки браслет Человека ищущего Справедливости.
Калвин и те воины-архо из клана Нордов Мединских, которые не отправились на Гею, были освобождены дядюшкой Улрихом от всех своих обязанностей на линкоре и занимались только охраной "Молнии", которая находилась теперь в отдельном, изолированном от всего корабля, отсеке. Варкенцам пришлось перебраться из казарм линкора в каюты моего корабля, где они расположились пусть и с меньшим комфортом, но зато подле Руниты, окружив её своей неподдельной любовью, теплом и заботой.
Рунита, у которой был врожденный дар привязывать к себе людей, была весела и беззаботна, она нисколько не тяготилась тем, что нам предстояло совершить долгий и полный опасностей перелёт к Хьюму и не допускала даже тени сомнения в успехе нашего рискованного предприятия. Говоря это, я вовсе не хочу сказать, что моя жена полная дура. Она прекрасно сознавала, что ждёт нас в этом полете, понимала всю глубину опасности, но, по её собственным словам, если бы я, вдруг, отказался от своей рискованной затеи, то она взяла бы меня за шиворот и силой отволокла на Суд Хьюма, чтобы клану Мерков Антальских не пришлось потом краснеть за своего трусливого отпрыска.
В то время, как Нэкс доводил до полного совершенства боевые системы "Молнии" и своей боевой машины, мы с Калвином и Нейзером часами просчитывали самые безопасный, на наш взгляд, маршрут к Хьюму. Лететь через центр галактики, где плотность звезд доходила до максимума, но обитаемых миров почти не было, на первый взгляд казалось предпочтительнее. Правда, туда не смог бы идти линкор-призрак, а он был необходим нам для того, чтобы подбирать за нами трупы наёмных убийц, поскольку я не хотел войти в "Хроники", как воин-архо преднамеренно нанесший вред круда, пусть и самым отъявленным негодяям во всей галактике.
Нейзер предложил самый оригинальный маршрут, подняться прямо над диском галактики, шпарить вне её пределов на максимальной скорости, а затем вновь нырнуть в галактическое пространство, но уже вблизи Хьюма. Это было заманчиво, попытаться удрать от преследователей, но результат был бы тот же самый, что и при полете сквозь центр галактики. Линкорам-призракам вполне хватает забот в самой галактике, чтобы ещё обращать внимание на то, что твориться за её пределами. К тому же, памятуя о том сверхмощном оружии, которое было на борту "Молнии Варкена", я счел наш полет за пределами галактики, где наши враги обязательно пойдут на самые подлые трюки, слишком уж опасным. Разумеется, для наших преследователей
В том, что нас будет преследовать множество людей, которых подкупом, посулами, прямым приказом или угрозами принудят выступить против нас, я не сомневался. Напрасных жертв я ни в коем случае не мог допустить и потому сказал своим друзьям, что мы полетим по самому обычному маршруту, стараясь, по возможности, отрываться от преследователей и не вступать с ними в длительные схватки. Конечно, это был самый тяжелый маршрут потому, что возле каждой звездной системы нас, скорее всего, будут ждать враги, но в то же время мы могли надеяться и на помощь друзей, которых у нас в последнее время значительно прибавилось благодаря информационной политике Нейзера, растрезвонившего о предстоящем суде на Хьюме на полгалактики.
В результате его действий на линкоре собралось более трёх тысяч репортеров и хотя сам судебный процесс назвали всего лишь курьёзным, моя речь в некоторых средствах массовой информации прошла практически без купюр и довольно сильно встряхнула галактику. Похоже, что я даже стал популярной фигурой, раз на моё имя, вдруг, стало приходить множество сообщений. Бэкси взяла на себя труд обработать весь поток поздравлений и проклятий в мой адрес и не сочла за труд ответить на все.
Делала она это со свойственной ей оперативностью, юмором, а иногда и ехидством. На поздравления отвечала короткой благодарностью от Звёздного Князя Веридора Антальского и посылала это сообщение за наш счет, зато на все гневные заявления, посланные по гиперсвязи, отвечала пространными, многочасовыми посланиями, которые тянули на тридцать, сорок тысяч галакредитов, но отправлялись за счет вызвавшего нас лица. Не знаю как, опять таки скорее всего благодаря Нейзеру, но об этом проведали дошлые репортеры, для которых это послужило стимулом для написания множества язвительных статей и, по большей части, стрелы были направлены не в мой адрес.
Дядюшка Улрих после довольно долгих раздумий, наконец, известил меня о том, что он решил ответить согласием на мою просьбу идти нашим курсом до самого Хьюма. Адмирал честно предупредил меня, что не сможет чем-либо помочь нам, но с удовольствием упечет за решетку всех наших врагов за акты пиратства. Он предвидел то, что таких желающих наберётся немалое количество. Космос в районе звёздной системы Гелиос уже кишел несколькими десятками военных космических кораблей всех классов. История повторялась, но если когда-то на хвост моего "Жулика" сели корабли полиции и космической стражи, а бандиты шли параллельным курсом, то теперь меня собирались преследовать одни только бандиты. Но вот на этот раз я не собирался удирать от них, трусливо поджав хвост, а был намерен задать им хорошую взбучку. Да, и мои братья из клана Нордов Мединских были настроены очень серьёзно, но уже совсем по другому поводу, ведь Рунита должна была лететь с нами, а за неё они были готовы порвать в клочья кого угодно.
Мои старые друзья по ремеслу вольной торговли, которые умудрялись знать всё, обо всём и обо всех, регулярно сообщали мне о том, какие корабли и чем оснащенные стартовали с неприметных, маленьких космодромов и где они занимали позиции. Непрерывный поток информации о военных приготовлениях всяких обормотов шел и от архо-варкенцев, даже если они были враждебно настроены по отношению к Меркам. В отличие от вольных торговцев, воины-архо не только наблюдали за перемещениями моих возможных врагов, но и нещадно задирали их, всячески стараясь вызвать хоть какую-то ответную реакцию. Получив же в свой адрес малейший намек на оскорбление, они тут же брали космический корабль на абордаж и, разгромив на нём всё и вся, лишали тахионных турбин и преспокойно убирались на свои лёгкие крейсера. При этом они не стеснялись нападать даже на целые соединения бандитских кораблей.
Не остались в стороне и солдаты из галактического корпуса наемников. Меня самого мало кто помнил, но вот папашу Рендлю помнили очень многие. За три с половиной тысячи лет службы, он уже успел стать в галактике живой легендой. На его имя шел огромный поток секретной информации, но самым приятным мне было знать то, что галактические наемники наотрез отказались выступить против нас, хотя гонорары им предлагались такие, что многих это должно было свести с ума. Неизвестными лицами был назначен за мою голову приз в сумме пяти миллиардов галакредитов. Нейзер, как только узнал об этом, немедленно известил обо всём репортеров, не преминув заметить, что заказчики гнусные жлобы, раз решили отделаться от нас за столь ничтожную сумму. Ну, а кроме того мой компаньон взял, да, и выдал репортерам наш маршрут и ещё прибавил при этом, что "Молния Варкена" пройдет по нему в рекордно короткий срок не более сорока пяти дней.
С лёгкой руки Нейзера вскоре на наш полет стали делать ставки. Крупнейшие букмекерские конторы галактики дали нам огромную рекламу в прессе, назвав его "Полёт со смертью на хвосте" и принялись принимать ставки сразу по нескольким категориям, загадывая: выдержим ли мы маршрут, уложимся ли в срок и вообще, долетим ли мы до Хьюма. Принимались и такие изощренные ставки, как то, сколько кораблей противника уничтожат шестьдесят один варкенский воин-архо под предводительством одного варкенского Звёздного Князя-архо, его супруги, сенситива уровня Голубого Лорда и его компаньона, мидорского сенситив-коммандос второго разряда.
Как это не было смешно, но большинство людей делало ставки на меня, а не на моих возможных противников в предстоящей гонке. Нэкс, который хотя и не принимал участия в разработке полётного плана, деятельность моего компаньона поддержал однозначно и безоговорочно, назвав её самой великолепной формой психического давления и, почему-то, считал, что первый раунд мы выиграли.
Вот в такой вот суматохе и прошли все дни после суда на борту линкора-призрака. Двадцать седьмого февраля, к одиннадцати часам ночи, на борту "Молнии" собрались все, кто отправлялся в полёт и мы были готовы стартовать в направлении Кантаккийской Звездной Федерации к звёздной системе Раэлл, вокруг которой обращается планета Хьюм.
Всё, что происходило со мной до этих пор, включая моё участие в ожесточенных войнах, показалось мне детскими играми по сравнению с предстоящим полётом. Больше всего меня удручало то, что все мои друзья относились к этому полету с необыкновенной легкостью. Ну, ладно, я ещё мог понять Руниту, она всецело доверяла мне, понимал я и Нейзера, он был неисправимым оптимистом, но вот Калвина я никак не мог понять, ведь он был серьезным и ответственным человеком. Как он согласился на эту безумную авантюру и почему не стал удерживать меня от неё? Почему не вызвал клановые крейсера и силой не снял с борта "Молнии" мою жену? Видимо потому, что вскоре Норды и Мерки должны были сделать выбор в пользу объединения.
Разумеется, у меня ещё была возможность отступить, отказаться от Суда Хьюма и никто не стал бы осуждать меня ни в клане, ни где-нибудь ещё. Единственное, что мне угрожало бы в таком случае, это муки совести, которые я несомненно стал испытывать из-за того, что взялся за то дело, которое изначально было мне не по плечу. Мне, человеку вырванному из клана, изгою, можно было наплевать на такие пустяки. Я не был отцом-хранителем клана и мне было позволено допускать подобные ошибки, связанные с неверной оценкой собственных сил. Но в том-то и дело, что сил во мне, в тот момент, было столько, что начни я идти к цели, убивая всех круда, вставших на моем пути, мой полет был бы всего лишь воскресной прогулкой по парку.
Именно то, что я обладал такой силой и мучило меня более всего, не давало покоя. Самым страшным для меня было именно это, отправиться на Хьюм, как на воскресную прогулку, беспечно и бездумно, с той же лихостью, с какой пятилетний малыш рубит в парке деревянным мечом заросли крапивы. Вот так и вышло, что за несколько часов до старта я больше думал не о том, как мне прорваться к Хьюму, а о том, как мне не стать палачом круда. Не превратиться в безжалостного монстра, сеющего вокруг себя смерть и разрушения.
Такое направление моих мыслей имело под собой вполне реальную основу не только потому, что я знал пределы своих возможностей, но ещё и потому, что временами на меня накатывала бешеная, ослепляющая ярость. Череда покушений на мою жизнь, предотвращенных Калвином и его парнями, ясно давала мне понять, что мои бывшие боссы заимели на меня зуб. Впрочем это было понятно, так как я здорово испортил им бизнес. Если бы речь шла только обо мне, то я с удовольствием посостязался бы с ними как в силе, так и в изворотливости. Ведь я был не просто варкенец, а варкенец-изгой, эдакий волк-одиночка. Но после Галана всё изменилось, а после того, как наша будущая дочь стала невестой клана Нордов Мединских, и подавно. Право же, после того, как ярость отступала, ко мне приходил страх. Нечего сказать, веселые это были мысли перед самым ответственным вылетом в своей жизни.
Но с другой стороны этот страх стал для меня своеобразным лекарством, пусть и очень горьким. Когда дружище Римант возложил на мою голову иридиевый обруч с оранжевым бриллиантом, я, говоря по правде, почувствовал себя на седьмом небе от счастья. Что ни говори, а во мне всё-таки была какая-то толика тщеславия и самолюбования. Ведь год спустя я мог прийти в дом своего тестя уже не как безродный зятёк, а как человек, чьи заслуги признаны миллиардами звёздных дворян. Так что свернуть кому-то шею за то, что на меня взглянут косо, мне на какое-то мгновение показалось вполне оправданным и естественным. Вот тут-то меня и выручили все мои страхи, поставив меня, так сказать, на место.
Поэтому за день до старта, когда я снова провёл в своём варкенском садике длительную медитацию в ледяной воде, все в моей башке устаканилось и встало на свои места. Я не испытывал никакой ненависти ко всем своим врагам и был полон решимости сделать так, чтобы никто не пострадал во время этого безумного полёта. Хотя, по правде говоря, я знал, что сделать это мне будет очень трудно, ведь клятва, данная Калвином и всем кланом Нордов Мединских Руните, превращала их в самые настоящие боевые машины. Потерять невесту клана было для них куда страшнее собственной смерти и смерти каких-то негодяев-круда.
Обитаемая Галактика Человечества, Терилаксийская Звездная Федерация, звездная система Гелиос, суточная орбита планеты Гея, борт космического корабля"Молния Варкена", находящегося в карантинном ангаре линкора-призрака "Звезда Галактики".
Галактические координаты:
М = 95* 53* 12* + 0,035 СЛ;
L = 53908,27002 СЛ;
Х = (-) N 011,78659 СЛ;
Стандартное галактическое время:
785 236 год Эры Галактического Союза
02. 27. 22 часа 05 минут
Первая смена полностью укомплектованного экипажа "Молнии Варкена" заступила на свою первую вахту в обновлённой навигационной рубке. Нэкс полностью её перестроил и даже изменил конструкцию пультов. Он заменил старые, верно служившие мне много лет плазменные обзорные экраны на голографические проекторы. Нововведение обещало сделать сам процесс анализа обстановки в космическом пространстве окружающем корабль более простым и понятным. Теперь мне уже не приходилось, как раньше, бегать глазами по всем экранам, пытаясь сообразить, что же происходит за бортом.
Мой верный и заботливый друг настоял на том, что теперь мне следует обзавестись специальным креслом, стоящим на круглом возвышении в центре навигационной рубки, как это и положено командиру боевого корабля. Это было несколько непривычно, но очень удобно и я сразу оценил все преимущества нововведения, когда первый раз включил новую трехмерку. Нэкс изготовил в своих, заново оснащенных, корабельных мастерских новый сорт сверхпрочного стайлара, который превышал по прочности металлокерамитовую броню. Теперь навигационная рубка "Молнии" имела совершенно прозрачный кокпит и я со своего командирского трона имел превосходный обзор на все триста шестьдесят градусов. Это тоже было очень удобно, так как я мог видеть реальную картинку.
В навигационной рубке, подвергнутой Нэксом самой радикальной модернизации, теперь могли заступить на боевую вахту сразу двадцать человек, одетых в тяжелые боескафандры. При этом все чувствовали себя очень комфортно в новых удобных креслах, снабженных своим собственными, независимыми источниками питания для антигравитационных компенсаторов и мощной силовой защиты. Таким образом был полностью исключен риск гибели вахтенной команды от перегрузок в случае отказа или повреждения корабельных антигравитационных компенсаторов. Новые боевые кресла были намного массивнее и шире старых, но зато создавали на редкость приятное ощущение безопасности, да, к тому же были оснащены небольшими кулинарными комбайнами и мини-барами. Теперь если кому-то захочется промочить горло или перекусить, ему не придётся беспокоить вопросами Бэкси, достаточно просто протянуть руку или воспользоваться своими сенсетивными способностями.
Пять членов вахтенной команды, которым предстояло управлять движением корабля, его бортовыми системами и связью, сидели, как и прежде, в передней части навигационной рубки, но теперь их кресла стояли плавной дугой в пяти метрах от передней части кокпита. Перед креслами уже не было громоздкого пульта управления с обзорными экранами. Многочисленные клавиши и кнопки были заменены более удобными шаровыми сенсорами, расположенными в широких подлокотниках кресел. Обзор стал значительно лучше, так как пол рубки в её передней части крутыми ступеньками уходил вниз и уже ничто не закрывало нам обзора.
Таким образом воплотилась мечта Нейзера о полётах наедине со звёздами. Кресло первого пилота стояло по центру, венчая собой выступ дуги и его, естественно, занимал андроид Нэкса, как и вся вахтенная команда одетый в сверхтяжелый боескафандр новейшей модели, хотя на самом деле этого, самого первого и единственного пилота корабля, защищала куда более прочная броня, – вся броневая мощь "Молнии Варкена". Слева от Нэкса и чуть позади, стояло кресло бессменного бортинженера, нашей заботливой мамочки Бэкси, а справа кресло инженера связи с более широкими полушариями сенсорного управления и прозрачной, окаймленной светящейся голубой линией, пластиной экрана связи. В этом кресле беспокойно вертелся Нейзер, которому просто невозможно было отказать в праве первым заступить на боевую вахту.
Два других кресла, расположенные в переднем ряду, предназначались главному канониру корабля, его занял Калвин, который был обязан давать команду на открытие огня и второму пилоту, в чьи обязанности входило дублирование манёвров. Сесть на это кресло желающих не нашлось и потому Калвин просто приказал занять его первому попавшемуся ему на глаза воину-архо и это оказался его племянник Балтимар. Красивое лицо этого крепкого парня, отличного сенсетив-коммандос, великолепного космопилота и опытного канонира сразу же сделалось сердитым и по-детски обиженным, так как он прекрасно понимал, что превратился таким образом в балласт.
Навигационная рубка в целом сохранила свои прежние размеры, но теперь от задней стены к носу, пол рубки понижался семью широкими ступенями трёхметровой высоты каждая и моё кресло командира корабля возвышалось над всеми остальными, а пульт его был таким, что я мог в любой момент взять на себя всё управление кораблем. Мои команды не мог блокировать даже Нэкс, но я не думал тогда и не думаю сейчас, что мне когда-либо придется отменять его команды и брать управление кораблем на себя. За долгие годы мы с Нэксом так привыкли друг к другу, и он так хорошо изучил меня, что мне, порой, кажется, что между нами установилась телепатическая связь и мне уже не нужно говорить, чтобы сообщить ему что-либо.
На каждой из семи ступеней стояли, повёрнутые к прозрачному стайлару кокпита, ещё четырнадцать боевых кресел. В этих креслах сидели варкенские сенсетив-коммандос, одетые в сверхтяжелые боескафандры полной защиты. Полная боевая готовность еще не наступила, лицевые бронещитки были открыты и потому я мог видеть лица своих друзей из братского клана. Правда, в этот момент они занимались тем, что корчили друг другу рожи, показывая тем самым, какое разочарование выпало на долю Балтимара, вытянувшего пустышку.
Парни были готовы в любой момент выполнить самое сложное задание. Они могли перенестись телепортом на вражеский корабль и захватить его, нанести по экипажу вражеского корабля сенсетивный удар колоссальной мощности и могли вести меткий огонь из любой огневой системы корабля, которая была подключена к их боевому креслу. Это была обычная форма чисто варкенского боевого расчета и если бы на борту "Молнии" были боевые ракеты, то именно они управляли бы их наведением на цель, чего так боялся любой противник. Уйти от таких ракет было делом абсолютно безнадежным.
Уже буквально на следующий день после суда, на адмиральской взлетно-посадочной площадке линкора-призрака совершил посадку небольшой транспортник. Генеральный прокурор передал мне семьдесят пять сверхтяжелых боескафандров новейшей конструкции, чем облегчил труды Нэкса, который уже собирался изготовить для каждого из нас индивидуальные средства защиты. Эти боескафандры были настоящим чудом и предназначались для использования в условиях ближнего боя с противником имеющим на вооружении сверхтяжелое ручное оружие. В такой железной одежке можно было десантироваться даже на планеты с очень плотной атмосферой с высоких орбит и без какого-либо торможения, не рискуя сгореть при этом в плотных слоях атмосферы, так как они обладали мощной силовой защитой.
Собственно их следовало рассматривать не как боескафандры, а как мини-космоботы, поскольку кроме антиграва они имели мощный ионно-вихревой привод. Этот широкий жест последовал после того, как Нэкс передал дядюшке Уди полторы тысячи инфокристаллов, содержавших технологическую информацию. Чем старина Нэкс порадовал Генерального прокурора я не знал, но судя по тому, что мы получили в ответ, эта информация имела весьма высокую цену. Подарок Удугу Бхора привёл Нейзера в восторг и он в своём новеньком боескафандре больше походил на лантийскую боевую машину, чем на обычного мидорского космодесантника и сенсетив-коммандос, пусть и очень рослого.