Страница:
Джейн Коллинз была американкой англосаксонского происхождения и ей было двадцать девять лет. Она была довольно высокого роста и имела стройную, спортивную фигуру, хотя никогда не истязала себя шейпингом, аэробикой или занятиями на тренажерах. Будучи от природы платиновой блондинкой и имея к тому же высокий, пышный бюст, Джейн уже устала отбиваться от мужчин, непременно желающих угостить её шампанским или какой-нибудь другой выпивкой. Она научилась отшивать навязчивых плейбоев одним только холодным, пристальным взглядом, но в глубине души была рада проявляемому к себе повышенному вниманию и умела подать себя. Вот и сейчас, когда Джейн переоделась в белый, легкий пиджак с короткой юбкой, под который она надела полупрозрачную блузу голубого шелка, она нравилась самой себе. В таком наряде она была особенно сексапильна.
Христо, который встретил Джейн в аэропорту Афин, и в самом деле имел огромные, карие, блестящие глаза, чувственные, полные губы и длинные, пышные волосы, но, к полному её ужасу, он был почти на голову ниже нее ростом и к тому же ему было не более семнадцати лет. Зато Христо обладал исключительной напористостью и смог беспрепятственно подняться в салон первого класса еще до того, как флайер был пристыкован к переходным трапам. Юноша с ошеломляющей быстротой уладил все формальности с таможенными службами и провел Джейн по хитроумному лабиринту служебных помещений и коридоров аэропорта прямо на небольшую, частную взлетно-посадочную площадку, где стоял четырехместный флайер удивительно стремительной формы, имевший в длину не более пяти метров. Таких летательных аппаратов Джейн еще никогда не видела.
Юный грек открыл перед Джейн дверь этой машины, больше похожей на спортивный автомобиль с просторным салоном, чем на летательный аппарат и сел в кресло пилота. По тому, как уверенно включал он приборы и запускал двигатель, Джейн поняла, что, не смотря на свой юный вид Христо является опытным пилотом, что тот и подтвердил, стремительно подняв машину в воздух. Еще никогда Джейн не испытывала такого восхитительного чувства полета, как в этот раз. Флайер летел практически бесшумно, как и все машины такого типа, появившиеся в России каких-либо десять лет назад и уже прочно завоевавшие господство в воздухе. Правда, до сих пор Джейн летала лишь на огромных пассажирских машинах, а более миниатюрные образцы видела только на аэрокосмических салонах, но то были машины военного и полицейского назначения и они не продавались в частные руки. Эта же выглядела вполне гражданским летательным аппаратом.
Христо сидел в кресле полностью расслабившись и вел флайер с какой-то франтоватой небрежностью, но, судя по тому, как ровно тот летел, чувствовалось, что он очень опытный пилот. Юноша был молчалив, но предупредителен и стоило Джейн только подумать о чем-то прохладительном, он немедленно нажал какую-то кнопку на пульте и между их креслами, откуда-то сзади, выдвинулся миниатюрный бар красного дерева, украшенный серебряной инкрустацией. Христо тотчас переключил управление на автопилот и, открыв бар, вежливо спросил Джейн:
– Дайкири, мадам?
– Нет, лучше апельсиновый сок со льдом, Христо и добавь в него немного лимонного сока и тоника. – Ласково ответила юноше Джейн и спросила его – Христо, скажи мне, что это за удивительная машина на которой мы летим? Впервые в жизни я лечу и так наслаждаюсь полетом. В ней чувствуешь себя птицей. Я не новичок в воздухе и мне приходилось пилотировать реактивные боевые истребители, – даже эф шестнадцатый и су тридцать седьмой, но по сравнению с этим флайером те самолеты просто не выдерживают критики. Наверное эта машина тоже сделана русскими, Христо?
Джейн сразу поняла, что она задела юношу за живое. Глаза его тотчас загорелись и, смешивая для Джейн фруктовый коктейль, Христо широко улыбнулся и стал подробно и очень уж страстно объяснять ей, что это за машина:
– Мэм, это лучшая машина, которая когда-либо только поднималась в небо и все-таки это не флайер, а тримобиль. Это новейшая экспериментальная модель, она сделана в России, в Нижнем Новгороде и называется "Зимородок". Это такая маленькая птичка, которая умеет нырять под воду и бегать по дну. В воздухе эта машина летает со скоростью до трех звуковых, имеет потолок в шестнадцать тысяч метров с полной загрузкой и может ехать по шоссе со скоростью до четырехсот километров в час. Но и это еще не все, на воде она развивает скорость в двести пятьдесят километров и может погружаться на глубину в семьдесят метров. Потому-то она и называется тримобиль. Скоро их начнут выпускать серийно. Хотите попробовать поуправлять тримобилем, мэм?
Разумеется Джейн хотела этого, но оценив взглядом размеры салона, поняла, что перебраться в кресло пилота будет весьма затруднительно и решила отказаться. Христо широко улыбнулся и нажал кнопку на панели управления. Пластиковая, отделанная под красную кожу, панель, находящаяся перед Джейн, дрогнула и бесшумно скользнула вниз, а на её место выдвинулась приборная панель с экраном компьютера и штурвалом, похожим на штурвал пассажирского самолета, но с дюжиной клавишей на рукоятях. Джейн торопливо допила свой коктейль, поставила пустой бокал в гнездо и, потерев ладонью о ладонь, решительно положила руки на штурвал. Тримобиль на это никак не отреагировал. Христо нажал еще одну кнопку и на экране компьютера загорелся ярко зеленый транспарант:
Управление тримобилем
Режим полета:
Христо быстро научил Джейн, как управлять этой мощной и стремительной машиной. Уже через десять минут девушка пилотировала тримобиль самостоятельно. Джейн не отказала себе в удовольствии не только испытать скоростные качества тримобиля, но и проверить его потолок. Скорость эта машина набирала на удивление быстро и до высоты в двенадцать тысяч метров поднялась за каких-либо пять секунд. При этом в салоне тримобиля стояла почти полная тишина и мощь машины определялась лишь по едва заметной вибрации. Двигаясь с огромной скоростью на двенадцатикилометровой высоте, машина вела себя на редкость послушно и позволяла делать головокружительные маневры. Практически без перегрузок можно было, едва ли не мгновенно, менять направление полета. Спустя полчаса Джейн увидела впереди по курсу побережье Африки и испуганно взглянула на Христо.
– Ой, мы кажется улетели слишком далеко.
– Ничего страшного, мэм. – Успокоил её Христо – Если вы позволите, то я включу автопилот и мы через десять минут будем на Киносе. Вообще-то мне не разрешается летать с такой скоростью, да и на таких высотах, но специально для вас Эд сделал исключение и позволил мне показать все, на что только способен "Зимородок". Он лично курирует этот проект и надеется, что эта машина будет пользоваться популярностью и большим спросом на рынке. Она ведь будет доступна по цене многим. Как вы считаете, мисс Джейн, многие захотят купить себе такой тримобиль по цене серийного "Мерседеса"?
Потрясенная Джейн даже не знала что ей и ответить. Полет на тримобиле был таким увлекательным, что она просто влюбилась в эту мощную, стремительную машину. Сообщение Христо о том, что вскоре эти русские машины будут выведены на рынок, да, еще по такой баснословно низкой цене, одновременно расстроило и обрадовало Джейн. Похоже, что русские вскоре нанесут Америке еще один и теперь куда более болезненный, чем все прежние, удар. Но с другой стороны эта красивая машина, цвета голубого перламутра, была таким чудом, что её даже не портило это неказистое и незамысловатое название – "Зимородок". Впрочем, русские всегда отличались в названиях своих технических новинок какой-то странной логикой. Взять хотя бы их первый межпланетный космический корабль, который они так помпезно назвали в честь своего главного ракетостроителя, "Академик Королев".
Автопилот бросил тримобиль в стремительное пике, но Джейн не почувствовала никаких перегрузок. Примерно на высоте трехсот метров от уровня моря, в полутора километрах от линии прибоя, падение машины было мгновенно остановлено и уже Христо плавно повел её вглубь острова Кинос. Юный пилот заложил в воздухе парочку крутых виражей и с шиком посадил тримобиль посреди большой взлетно-посадочной площадки, на самом краю огромного поместья, расположенного на берегу моря.
Поскольку тримобиль заходил на посадку со стороны моря и двигался довольно медленно, то Джейн успела рассмотреть сверху, что поместье было очень живописным, очень большим, имело несколько бассейнов, около трех десятков больших, красивых построек, стоящих среди стройных, темно-зеленых кипарисов, серебристых олив и округлых апельсиновых деревьев, густо усыпанных созревшими, ярко-оранжевыми плодами.
Остров Кинос был сравнительно невелик, всего каких-то десять-двенадцать километров в длину и был похож на овальное, надкушенное печенье. Поместье "Берег Калипсо" находилось в его южной части и раскинулось вдоль берега довольно просторной и очень красивой бухты, защищенной от штормов не только живописной грядой скал, но еще и широким, полукилометровым молом. По гребню мола шла красивая аллея, обсаженная по краям темно-зелеными кипарисами и на его внутренней стороне была устроена пристань с несколькими причалами. В бухте и возле причала стояло на якоре несколько десятков шикарных яхт океанского класса.
Поместье состояло из полутора дюжин весьма больших домов, которые были построены в типичном для Греции стиле, с внутренними двориками-патио, отчего оно скорее было похоже на небольшой поселок, в котором живут состоятельные граждане, чем на загородное жилище миллиардера, но Джейн, которая хорошо знала куда именно она приглашена, сразу же решила, что эти дома – коттеджи для гостей и прислуги, а жилищем хозяев поместья она сочла большой, трехэтажный дворец, построенный в каком-то непонятном архитектурном стиле. Дворец стоял в отдалении от берега, укрытый высокими платанами. Он имел в плане серповидную форму и был весь увит плющом. В угоду жаркому климату, архитектор предусмотрел множество широких, затененных зеленью лоджий и Джейн сочла дворец весьма симпатичным.
Даже бросив на поместье "Берег Калипсо" самый беглый взгляд, Джейн сразу же решила, что оно выглядит не только очень роскошно, но и живописно. На территории поместья, озелененной самыми разнообразными деревьями, находился даже небольшой древнегреческий храм, стоящий на каменистом холме, а рядом, прямо в склон холма, был врезан самый настоящий древний амфитеатр, вокруг которого стояли античные, позеленевшие от времени бронзовые скульптуры. С большого расстояния трудно было понять подлинники это или очень хорошие копии, но выглядели они очень эффектно и Джейн сразу же захотелось посмотреть на них вблизи.
Поместье Эдварда Бартона выглядело тихим и умиротворенным, но Джейн подумала, что это можно было отнести скорее на счет полуденного зноя, чем на невнимание друзей к этой супружеской паре. Она так же обратила внимание и на то, что поместье такой важной персоны, как Эвард Бартон, генеральный директор Института Человека, практически не охранялось. Когда Христо закладывал над поместьем широкий вираж, Джейн не увидела на земле ничего такого, что походило бы на решетки, колючую проволоку и прочие средства безопасности, обычно применяемые важными шишками и богачами-миллиардерами для защиты своей собственности.
Зато когда тримобиль завис в воздухе перед посадкой, она хорошо успела рассмотреть, что позади небольшого аэродрома стоит несколько ангаров и еще каких-то длинных, низких построек, напоминающих своими очертаниями какие-то военные объекты. От аэродрома, вглубь острова, шло в сторону Корфу двухрядное, асфальтированное шоссе, а въезд в поместье, огороженное невысоким заборчиком из металлической сетки, был перегорожен шлагбаумом, возле которого стояло приземистое здание, также похожее на фортификационное сооружение.
Галактика "Млечный Путь", планета Земля, государство Греция, поместье Эдварда Бартона и Ольги Браво "Берег Калипсо" на острове Кинос, неподалеку от острова Корфу.
Галактические координаты:
еще не были установлены.
12 августа 2025 года, 14 часов 25 минут
Христо перевел управление тримобилем в наземное положение и подогнал его прямо к парадному входу, расположенному с того фасада дворца, который был обращен к средней части острова. Как только тримобиль остановился и юноша открыл перед ней дверцу, к Джейн подошел молодой человек почти двухметрового роста, одетый в накрахмаленную и тщательно выглаженную белую рубаху с короткими рукавами и черным галстуком-бабочкой, а так же в бежевые шорты и легкие, белые элегантные туфли.
Этот великан поприветствовал её на очень хорошем английском и вежливо предложил Джейн пройти в отведенные ей апартаменты. По пути она узнала от этого парня, представившегося ей Геной, что сейчас время сиесты и все гости отдыхают. Жара действительно стояла просто умопомрачительная и после прохлады салона даже несколько минут, проведенные вне помещения с кондиционеров, показались девушке настоящей пыткой и потому она была вовсе не прочь спрятаться от палящих лучей солнца куда-нибудь в прохладу и потому не высказала никакого нетерпения, когда узнала, что с Эдвардом Бартоном она встретится только ближе к вечеру.
Джейн ожидала, что ей предложат разместиться в одном из коттеджей, но Гена пригласил её войти внутрь дворца и повел в его левое крыло. Апартаменты, которые ей отвели, находились на втором этаже, а окна большого зала выходили как на море, которое синело рядом, в нескольких сотнях метров за темными кипарисами и серебристыми оливами, так и на холмы острова, возвышавшиеся за аэродромом. Джейн сочла причудой то, что ей отвели не просто номер, а огромные апартаменты с каким-то парадным залом, кабинетом с шикарной библиотекой, не менее внушительной спальней и ванной комнатой с настоящим бассейном вместо ванны, да, к тому же эти апартаменты были обставлены изумительной старинной мебелью орехового дерева.
Распаковав свой саквояж, она первым делом достала из него свой "Хассельблад" и сделала несколько снимков. Её интересовал как интерьер дома, так и прекрасные виды поместья, открывающиеся с широких лоджий, увитых плющом. Судя по всему, поместье Эдварда Бартона стоило не один десяток миллионов долларов и слухи о скромной жизни этого миллиардера были несколько преувеличены, если даже для гостей отводились такие роскошные апартаменты. Джейн была поражена обилием навесов, столиков, цветастых зонтов и шезлонгов, расставленных на лужайках и вокруг бассейнов. Глаз у Джейн на такие вещи был наметан достаточно хорошо, чтобы понять очевидный факт, гостей, приглашенных на этот уик-энд в поместье со звучным названием "Берег Калипсо", явно, собралось много больше, чем несколько старых друзей.
Послеполуденный зной загнал всех под крышу и Джейн оставалось только дождаться того времени, когда с моря подует свежий бриз и принесет некоторую прохладу. Сама же она сменила свой белый костюм на пляжный наряд и хотела немного поработать на компьютере, чтобы как следует подготовиться к предстоящему интервью, но от этого её отвлекла миловидная горничная, которая предложила ей обед.
В Нью-Йорке как раз было время ленча и потому Джейн с удовольствием пообедала блюдами типично греческой кухни. Обед ей очень понравился, хотя она сочла его через чур уж плотным и сытным. После такого обеда следовало бы вздремнуть, но Джейн, прихватив с собой компьютер и мощный полевой бинокль, вышла на широкую, тенистую лоджию и заняла там удобную позицию в самом прохладном месте рядом с небольшим мраморным фонтанчиком, чтобы издали посмотреть на гостей Эдварда Бартона и Ольги Браво.
Осматривая поместье, Джейн вскоре обнаружила, что оно неплохо охраняется. Охрана состояла из крепких молодых людей в панамах и с большими солнцезащитными очками на носу, одетых в пестрые шорты, легкие, цветастые и просторные рубахи, на первый взгляд безоружных. Однако, Джейн не обманулась по поводу их мирного вида, уж больно сосредоточенно осматривали они окрестности. Один из этих молодых людей, похоже, встретился с нею взглядом и хотя он находился более, чем в километре и она смотрела на него через мощное электронно-оптическое устройство, ей показалось что охранник заметил её, так как он, пристально глядя в сторону дома, широко улыбнулся и что-то сказал своему напарнику. Тот ответил ему и белобрысый парень с обгоревшим на солнце носом, кивнув ей головой, широко улыбнулся и отвел свой взгляд от лоджии. Из этого Джейн сделала вывод, что охрана, явно, предупреждена о её прибытии на остров Кинос, иначе с чего бы ей улыбались так доброжелательно.
Понемногу из домов поместья, выстроенных в традиционном для Греции архитектурном стиле, стали выходить, довольно нарядно, хотя и странно одетые, люди. Впрочем, если принять за аксиому тот факт, что Эдвард и Ольга пригласили в свое поместье своих друзей, то все их весьма откровенные, пляжные наряды, были вполне оправданы. Дворец, в котором в распоряжение Джейн были предоставлены апартаменты, стоял неподалеку от самого большого бассейна со множеством водяных горок и прочих аттракционов и вскоре в нем плескалось не менее полутора сотен гостей. Тишину разорвали громкие звуки музыки и веселый смех. Сиеста закончилась.
Мощный, двадцатикратный бинокль и хорошая зрительная память позволяли ей довольно быстро узнавать знакомые лица политиков, дипломатов, бизнесменов, деятелей культуры и шоу-бизнеса, военных и даже представителей спецслужб различных государств. Это были в основном мужчины. Их было особенно легко узнать, ведь о некоторых она уже писала в своих статьях, о других знала по газетным статьям и телевизионным репортажам своих коллег. С женщинами было труднее, она не писала статей для светской хроники и хотя постоянно читала её и была в курсе основных событий великосветской жизни, узнавала только самых знаменитых дам.
Большинство женщин были молоды или выглядели очень моложаво и весело резвились в воде и на лужайках. Многих Джейн видела впервые, но некоторые светские львицы были ей хорошо знакомы, как, например, графиня Монпери. Эта шестидесятитрехлетняя дама выглядела в худшем случае на тридцать и была известна тем, что на своих светских раутах здорово обирала миллионеров. Пожертвования, которые она собирала, переводились на банковские счета Института Человека и каждый доллар, каждый франк или фунт стерлингов, направлялись на финансирование конкретных проектов. Во многих из них, в дальнейшем принимали участие жертвователи и это, несомненно, приносило им выгоду.
К пристани, тем временем, причалил небольшой теплоход и с него сошло еще около сотни гостей, что только добавило всем веселья. По той непринужденной обстановке, которая царила в поместье, Джейн поняла, что большинство гостей давно знакомы друг с другом и им вовсе не мешало то обстоятельство, что их не встречали хозяева. Среди прибывших она сразу узнала Эмиля Борзана и доктора Георгия Уралова, главных научных руководителей Института Человека. Про них обоих и их медицинские центры Джейн слышала немало фантастических рассказов от своих друзей, но, по мнению одного её знакомого, тоже врача, действительность была куда фантастичнее, ведь именно Эмиль Борзан являлся отцом вакцины, победившей СПИД и автором всемирно известной методики лечения наркоманов и алкоголиков.
Джейн планомерно прочесывала с помощью своего бинокля всю доступную ей территорию поместья и наговаривала в свой крохотный цифровой диктофон список гостей. Иногда она брала в руки "Хассельблад" и с помощью телеобъектива фиксировала на пленку некоторые сценки этого веселого праздника, будучи полностью уверена в том, что вряд ли этими снимками она станет иллюстрировать свои статьи. Отдел светской хроники её мало интересовал, хотя она была уверена, что за снимок, на котором министр иностранных дел Великобритании, одетый только в шорты, усадив на свою шею известную топ-модель, стремительно несется по лужайке галопом, наперегонки с еще несколькими высокопоставленными государственными чиновниками из других стран, которых так же оседлали красотки, тоже щеголявшие топлесс, она сможет получить все что угодно.
Однако, она не относилась к изобретательному на трюки племени папарацци и то, что государственные мужи вели себя так непринужденно, её нисколько не возбуждало, тем более, что многие из них были с женами и даже с детьми. Джейн не была отягощена излишним пуританством и то, что министру и его коллегам вздумалось немного порезвиться, она только приветствовала. Такое их поведение она приветствовала гораздо больше, чем их напускную, надменную чопорность на официальных приемах и всяческих светских раутах.
Веселье на лужайках и в бассейнах шло своим чередом, а гости все прибывали. Они приплывали морем и прилетали по воздуху на вертолетах и даже флайерах, таких же, на котором прилетела она. Вскоре она увидела в толпе Наташу вместе с Пьером и хотела было спуститься вниз, но решила посмотреть, кто прибыл на большой океанской яхте, вставшей на якорь неподалеку от берега. Нацелившись на палубу яхты биноклем, она было начала диктовать кого видит, но в это время её перебил насмешливый мужской баритон:
– Джейн, а не проще ли вам будет получить у меня полный список гостей, чем вести их подсчет таким утомительным образом. Тем более, что вы пропускаете очень многих. Например тот черноволосый верзила, о котором вы упомянули, как о неизвестном вам типе, похожем на профессионального сумоиста это Ратуи Танеа, мой очень хороший друг с Гавайев. Он владелец небольшого отеля на крохотном островке и вряд ли вы о нем что-либо узнаете, если не встретите случайно кого-либо из жителей Нью-Йорка, которым он предоставил однажды кров для отдыха. Вот тогда вам станут рассказывать об этом парне часами, ведь это удивительный человек, милый и очень обаятельный.
Джейн испуганно повернулась. В дверях, обняв за талию высокую красивую женщину, стоял Эдвард Бартон. Хозяин поместья, как и большинство мужчин, был одет в длинные бермуды и просторную, пеструю гавайскую рубаху, а его спутница, в которой она с трудом узнала Ольгу Браво. Эта ослепительная красавица обычно щеголяла в умопомрачительных нарядах и ее действительно было трудно узнать в легком и простенькое ситцевом платьице без рукавов, но с очень открытым и глубоким декольте. Эдвард Бартон представил Джейн своей супруге, как старую и очень хорошую знакомую:
– Ольга, познакомься, это Джейн Коллинз, подруга нашей Наты. – Подождав когда обе женщины расцелуются, он продолжил – Джейн, давайте лучше отложим все дела на более позднее время, спустимся вниз и, как следует, повеселимся, ну, а чтобы вам не таскать с собой свою фотокамеру, возьмите-ка лучше это.
Эдвард Бартон протянул ей большие солнцезащитные очки, такие же как и те, что она видела на людях из охраны и небольшой пульт, размером с электронный брелок, прицепленный к пластиковому браслету. При этом он достаточно подробно пояснил ей их назначение:
– Джейн, это одновременно бинокль, фотоаппарат, магнитофон и даже компьютер, с помощью которого вы сможете получить все сведения о любом из наших гостей. По-моему, вам, как репортеру, будет интересно иметь это устройство при себе. Только учтите, большинство людей об этом даже не подозревает и вам лучше не злоупотреблять их доверием, хотя я полностью полагаюсь на вашу тактичность.
Пока они спускались вниз, Эдвард Бартон показал ей как пользоваться этими чудо-очками и компьютером, от чего Джейн пришла в полное замешательство. Вот уж чего она никак не ожидала, так это того, что хозяин дома сам позволит ей запечатлеть на пленку его вечеринку и это при том, что среди множества гостей она не увидела больше ни одного журналиста или фоторепортера. Ольга, словно прочитав её мысли, тут же сказала девушке:
– Джейн, мы пригласили вас на свой праздник не как известную журналистку, а как подругу Наташи, с которой нас связывает очень многое. Разумеется, Эд уделит вам для интервью столько времени, сколько вам понадобится, но это будет потом, когда закончится уик-энд, а сейчас пойдемте, я познакомлю вас хотя бы с некоторыми из моих друзей.
Эдвард Бартон, проводив их до ближайшей лужайки, на которой собралась веселая компания, тотчас удалился, взятый под руки двумя молодыми женщинами, очень похожими на Ольгу Браво. Сама же Ольга, неожиданно для Джейн сбросила с себя платье и оставшись топлесс, представила её своим гостям весьма неожиданно, громко крикнув:
– Ребята, угадайте кто это? Вы не верите собственным глазам? Да, так оно и есть, это Джейн Коллинз! Так что будьте начеку, а то в завтрашних газетах вы прочтете о себе такое, что потом точно не обрадуетесь. Поэтому лучше не обижайте Джейн и постарайтесь подлизаться к ней, чтобы она не прописала о всех ваших шалостях в своей газете.
Раздался взрыв смеха и все наперебой стали предлагать Джейн выпить, обещая при этом обязательно рассказать про своих друзей что-нибудь неприличное. Правда, это длилось недолго, так как откуда-то прибежала Наташа тоже с открытой грудью и стала звать её на морскую прогулку на яхте какого-то арабского шейха в белом бурнусе, которая только что пришвартовалась к пристани. Вместе с ними на яхту вызвалось идти еще несколько мужчин и женщин. Шейх Абдул-Азиз, оказался весьма молодым человеком и вовсе не походил на коронованную особу. Наоборот, он был мил и застенчив, а с появлением Наташи и вовсе засмущался. Его яхта была небольшим, но очень красивым судном и на борт вместе с Наташей и Джейн поднялось еще около сотни человек, изрядно перегрузив кораблик. Прогулка закончилась тем, что они, едва отойдя от берега на несколько кабельтовых, по вине Наташи, вставшей к штурвалу, сели на риф.
Христо, который встретил Джейн в аэропорту Афин, и в самом деле имел огромные, карие, блестящие глаза, чувственные, полные губы и длинные, пышные волосы, но, к полному её ужасу, он был почти на голову ниже нее ростом и к тому же ему было не более семнадцати лет. Зато Христо обладал исключительной напористостью и смог беспрепятственно подняться в салон первого класса еще до того, как флайер был пристыкован к переходным трапам. Юноша с ошеломляющей быстротой уладил все формальности с таможенными службами и провел Джейн по хитроумному лабиринту служебных помещений и коридоров аэропорта прямо на небольшую, частную взлетно-посадочную площадку, где стоял четырехместный флайер удивительно стремительной формы, имевший в длину не более пяти метров. Таких летательных аппаратов Джейн еще никогда не видела.
Юный грек открыл перед Джейн дверь этой машины, больше похожей на спортивный автомобиль с просторным салоном, чем на летательный аппарат и сел в кресло пилота. По тому, как уверенно включал он приборы и запускал двигатель, Джейн поняла, что, не смотря на свой юный вид Христо является опытным пилотом, что тот и подтвердил, стремительно подняв машину в воздух. Еще никогда Джейн не испытывала такого восхитительного чувства полета, как в этот раз. Флайер летел практически бесшумно, как и все машины такого типа, появившиеся в России каких-либо десять лет назад и уже прочно завоевавшие господство в воздухе. Правда, до сих пор Джейн летала лишь на огромных пассажирских машинах, а более миниатюрные образцы видела только на аэрокосмических салонах, но то были машины военного и полицейского назначения и они не продавались в частные руки. Эта же выглядела вполне гражданским летательным аппаратом.
Христо сидел в кресле полностью расслабившись и вел флайер с какой-то франтоватой небрежностью, но, судя по тому, как ровно тот летел, чувствовалось, что он очень опытный пилот. Юноша был молчалив, но предупредителен и стоило Джейн только подумать о чем-то прохладительном, он немедленно нажал какую-то кнопку на пульте и между их креслами, откуда-то сзади, выдвинулся миниатюрный бар красного дерева, украшенный серебряной инкрустацией. Христо тотчас переключил управление на автопилот и, открыв бар, вежливо спросил Джейн:
– Дайкири, мадам?
– Нет, лучше апельсиновый сок со льдом, Христо и добавь в него немного лимонного сока и тоника. – Ласково ответила юноше Джейн и спросила его – Христо, скажи мне, что это за удивительная машина на которой мы летим? Впервые в жизни я лечу и так наслаждаюсь полетом. В ней чувствуешь себя птицей. Я не новичок в воздухе и мне приходилось пилотировать реактивные боевые истребители, – даже эф шестнадцатый и су тридцать седьмой, но по сравнению с этим флайером те самолеты просто не выдерживают критики. Наверное эта машина тоже сделана русскими, Христо?
Джейн сразу поняла, что она задела юношу за живое. Глаза его тотчас загорелись и, смешивая для Джейн фруктовый коктейль, Христо широко улыбнулся и стал подробно и очень уж страстно объяснять ей, что это за машина:
– Мэм, это лучшая машина, которая когда-либо только поднималась в небо и все-таки это не флайер, а тримобиль. Это новейшая экспериментальная модель, она сделана в России, в Нижнем Новгороде и называется "Зимородок". Это такая маленькая птичка, которая умеет нырять под воду и бегать по дну. В воздухе эта машина летает со скоростью до трех звуковых, имеет потолок в шестнадцать тысяч метров с полной загрузкой и может ехать по шоссе со скоростью до четырехсот километров в час. Но и это еще не все, на воде она развивает скорость в двести пятьдесят километров и может погружаться на глубину в семьдесят метров. Потому-то она и называется тримобиль. Скоро их начнут выпускать серийно. Хотите попробовать поуправлять тримобилем, мэм?
Разумеется Джейн хотела этого, но оценив взглядом размеры салона, поняла, что перебраться в кресло пилота будет весьма затруднительно и решила отказаться. Христо широко улыбнулся и нажал кнопку на панели управления. Пластиковая, отделанная под красную кожу, панель, находящаяся перед Джейн, дрогнула и бесшумно скользнула вниз, а на её место выдвинулась приборная панель с экраном компьютера и штурвалом, похожим на штурвал пассажирского самолета, но с дюжиной клавишей на рукоятях. Джейн торопливо допила свой коктейль, поставила пустой бокал в гнездо и, потерев ладонью о ладонь, решительно положила руки на штурвал. Тримобиль на это никак не отреагировал. Христо нажал еще одну кнопку и на экране компьютера загорелся ярко зеленый транспарант:
Управление тримобилем
передано второму пилоту
Режим полета:
Полет с инструктором
Христо быстро научил Джейн, как управлять этой мощной и стремительной машиной. Уже через десять минут девушка пилотировала тримобиль самостоятельно. Джейн не отказала себе в удовольствии не только испытать скоростные качества тримобиля, но и проверить его потолок. Скорость эта машина набирала на удивление быстро и до высоты в двенадцать тысяч метров поднялась за каких-либо пять секунд. При этом в салоне тримобиля стояла почти полная тишина и мощь машины определялась лишь по едва заметной вибрации. Двигаясь с огромной скоростью на двенадцатикилометровой высоте, машина вела себя на редкость послушно и позволяла делать головокружительные маневры. Практически без перегрузок можно было, едва ли не мгновенно, менять направление полета. Спустя полчаса Джейн увидела впереди по курсу побережье Африки и испуганно взглянула на Христо.
– Ой, мы кажется улетели слишком далеко.
– Ничего страшного, мэм. – Успокоил её Христо – Если вы позволите, то я включу автопилот и мы через десять минут будем на Киносе. Вообще-то мне не разрешается летать с такой скоростью, да и на таких высотах, но специально для вас Эд сделал исключение и позволил мне показать все, на что только способен "Зимородок". Он лично курирует этот проект и надеется, что эта машина будет пользоваться популярностью и большим спросом на рынке. Она ведь будет доступна по цене многим. Как вы считаете, мисс Джейн, многие захотят купить себе такой тримобиль по цене серийного "Мерседеса"?
Потрясенная Джейн даже не знала что ей и ответить. Полет на тримобиле был таким увлекательным, что она просто влюбилась в эту мощную, стремительную машину. Сообщение Христо о том, что вскоре эти русские машины будут выведены на рынок, да, еще по такой баснословно низкой цене, одновременно расстроило и обрадовало Джейн. Похоже, что русские вскоре нанесут Америке еще один и теперь куда более болезненный, чем все прежние, удар. Но с другой стороны эта красивая машина, цвета голубого перламутра, была таким чудом, что её даже не портило это неказистое и незамысловатое название – "Зимородок". Впрочем, русские всегда отличались в названиях своих технических новинок какой-то странной логикой. Взять хотя бы их первый межпланетный космический корабль, который они так помпезно назвали в честь своего главного ракетостроителя, "Академик Королев".
Автопилот бросил тримобиль в стремительное пике, но Джейн не почувствовала никаких перегрузок. Примерно на высоте трехсот метров от уровня моря, в полутора километрах от линии прибоя, падение машины было мгновенно остановлено и уже Христо плавно повел её вглубь острова Кинос. Юный пилот заложил в воздухе парочку крутых виражей и с шиком посадил тримобиль посреди большой взлетно-посадочной площадки, на самом краю огромного поместья, расположенного на берегу моря.
Поскольку тримобиль заходил на посадку со стороны моря и двигался довольно медленно, то Джейн успела рассмотреть сверху, что поместье было очень живописным, очень большим, имело несколько бассейнов, около трех десятков больших, красивых построек, стоящих среди стройных, темно-зеленых кипарисов, серебристых олив и округлых апельсиновых деревьев, густо усыпанных созревшими, ярко-оранжевыми плодами.
Остров Кинос был сравнительно невелик, всего каких-то десять-двенадцать километров в длину и был похож на овальное, надкушенное печенье. Поместье "Берег Калипсо" находилось в его южной части и раскинулось вдоль берега довольно просторной и очень красивой бухты, защищенной от штормов не только живописной грядой скал, но еще и широким, полукилометровым молом. По гребню мола шла красивая аллея, обсаженная по краям темно-зелеными кипарисами и на его внутренней стороне была устроена пристань с несколькими причалами. В бухте и возле причала стояло на якоре несколько десятков шикарных яхт океанского класса.
Поместье состояло из полутора дюжин весьма больших домов, которые были построены в типичном для Греции стиле, с внутренними двориками-патио, отчего оно скорее было похоже на небольшой поселок, в котором живут состоятельные граждане, чем на загородное жилище миллиардера, но Джейн, которая хорошо знала куда именно она приглашена, сразу же решила, что эти дома – коттеджи для гостей и прислуги, а жилищем хозяев поместья она сочла большой, трехэтажный дворец, построенный в каком-то непонятном архитектурном стиле. Дворец стоял в отдалении от берега, укрытый высокими платанами. Он имел в плане серповидную форму и был весь увит плющом. В угоду жаркому климату, архитектор предусмотрел множество широких, затененных зеленью лоджий и Джейн сочла дворец весьма симпатичным.
Даже бросив на поместье "Берег Калипсо" самый беглый взгляд, Джейн сразу же решила, что оно выглядит не только очень роскошно, но и живописно. На территории поместья, озелененной самыми разнообразными деревьями, находился даже небольшой древнегреческий храм, стоящий на каменистом холме, а рядом, прямо в склон холма, был врезан самый настоящий древний амфитеатр, вокруг которого стояли античные, позеленевшие от времени бронзовые скульптуры. С большого расстояния трудно было понять подлинники это или очень хорошие копии, но выглядели они очень эффектно и Джейн сразу же захотелось посмотреть на них вблизи.
Поместье Эдварда Бартона выглядело тихим и умиротворенным, но Джейн подумала, что это можно было отнести скорее на счет полуденного зноя, чем на невнимание друзей к этой супружеской паре. Она так же обратила внимание и на то, что поместье такой важной персоны, как Эвард Бартон, генеральный директор Института Человека, практически не охранялось. Когда Христо закладывал над поместьем широкий вираж, Джейн не увидела на земле ничего такого, что походило бы на решетки, колючую проволоку и прочие средства безопасности, обычно применяемые важными шишками и богачами-миллиардерами для защиты своей собственности.
Зато когда тримобиль завис в воздухе перед посадкой, она хорошо успела рассмотреть, что позади небольшого аэродрома стоит несколько ангаров и еще каких-то длинных, низких построек, напоминающих своими очертаниями какие-то военные объекты. От аэродрома, вглубь острова, шло в сторону Корфу двухрядное, асфальтированное шоссе, а въезд в поместье, огороженное невысоким заборчиком из металлической сетки, был перегорожен шлагбаумом, возле которого стояло приземистое здание, также похожее на фортификационное сооружение.
Галактика "Млечный Путь", планета Земля, государство Греция, поместье Эдварда Бартона и Ольги Браво "Берег Калипсо" на острове Кинос, неподалеку от острова Корфу.
Галактические координаты:
В описываемое время
еще не были установлены.
Поясное планетарное время:
12 августа 2025 года, 14 часов 25 минут
Продолжение рассказа о Джейн Коллинз.
Христо перевел управление тримобилем в наземное положение и подогнал его прямо к парадному входу, расположенному с того фасада дворца, который был обращен к средней части острова. Как только тримобиль остановился и юноша открыл перед ней дверцу, к Джейн подошел молодой человек почти двухметрового роста, одетый в накрахмаленную и тщательно выглаженную белую рубаху с короткими рукавами и черным галстуком-бабочкой, а так же в бежевые шорты и легкие, белые элегантные туфли.
Этот великан поприветствовал её на очень хорошем английском и вежливо предложил Джейн пройти в отведенные ей апартаменты. По пути она узнала от этого парня, представившегося ей Геной, что сейчас время сиесты и все гости отдыхают. Жара действительно стояла просто умопомрачительная и после прохлады салона даже несколько минут, проведенные вне помещения с кондиционеров, показались девушке настоящей пыткой и потому она была вовсе не прочь спрятаться от палящих лучей солнца куда-нибудь в прохладу и потому не высказала никакого нетерпения, когда узнала, что с Эдвардом Бартоном она встретится только ближе к вечеру.
Джейн ожидала, что ей предложат разместиться в одном из коттеджей, но Гена пригласил её войти внутрь дворца и повел в его левое крыло. Апартаменты, которые ей отвели, находились на втором этаже, а окна большого зала выходили как на море, которое синело рядом, в нескольких сотнях метров за темными кипарисами и серебристыми оливами, так и на холмы острова, возвышавшиеся за аэродромом. Джейн сочла причудой то, что ей отвели не просто номер, а огромные апартаменты с каким-то парадным залом, кабинетом с шикарной библиотекой, не менее внушительной спальней и ванной комнатой с настоящим бассейном вместо ванны, да, к тому же эти апартаменты были обставлены изумительной старинной мебелью орехового дерева.
Распаковав свой саквояж, она первым делом достала из него свой "Хассельблад" и сделала несколько снимков. Её интересовал как интерьер дома, так и прекрасные виды поместья, открывающиеся с широких лоджий, увитых плющом. Судя по всему, поместье Эдварда Бартона стоило не один десяток миллионов долларов и слухи о скромной жизни этого миллиардера были несколько преувеличены, если даже для гостей отводились такие роскошные апартаменты. Джейн была поражена обилием навесов, столиков, цветастых зонтов и шезлонгов, расставленных на лужайках и вокруг бассейнов. Глаз у Джейн на такие вещи был наметан достаточно хорошо, чтобы понять очевидный факт, гостей, приглашенных на этот уик-энд в поместье со звучным названием "Берег Калипсо", явно, собралось много больше, чем несколько старых друзей.
Послеполуденный зной загнал всех под крышу и Джейн оставалось только дождаться того времени, когда с моря подует свежий бриз и принесет некоторую прохладу. Сама же она сменила свой белый костюм на пляжный наряд и хотела немного поработать на компьютере, чтобы как следует подготовиться к предстоящему интервью, но от этого её отвлекла миловидная горничная, которая предложила ей обед.
В Нью-Йорке как раз было время ленча и потому Джейн с удовольствием пообедала блюдами типично греческой кухни. Обед ей очень понравился, хотя она сочла его через чур уж плотным и сытным. После такого обеда следовало бы вздремнуть, но Джейн, прихватив с собой компьютер и мощный полевой бинокль, вышла на широкую, тенистую лоджию и заняла там удобную позицию в самом прохладном месте рядом с небольшим мраморным фонтанчиком, чтобы издали посмотреть на гостей Эдварда Бартона и Ольги Браво.
Осматривая поместье, Джейн вскоре обнаружила, что оно неплохо охраняется. Охрана состояла из крепких молодых людей в панамах и с большими солнцезащитными очками на носу, одетых в пестрые шорты, легкие, цветастые и просторные рубахи, на первый взгляд безоружных. Однако, Джейн не обманулась по поводу их мирного вида, уж больно сосредоточенно осматривали они окрестности. Один из этих молодых людей, похоже, встретился с нею взглядом и хотя он находился более, чем в километре и она смотрела на него через мощное электронно-оптическое устройство, ей показалось что охранник заметил её, так как он, пристально глядя в сторону дома, широко улыбнулся и что-то сказал своему напарнику. Тот ответил ему и белобрысый парень с обгоревшим на солнце носом, кивнув ей головой, широко улыбнулся и отвел свой взгляд от лоджии. Из этого Джейн сделала вывод, что охрана, явно, предупреждена о её прибытии на остров Кинос, иначе с чего бы ей улыбались так доброжелательно.
Понемногу из домов поместья, выстроенных в традиционном для Греции архитектурном стиле, стали выходить, довольно нарядно, хотя и странно одетые, люди. Впрочем, если принять за аксиому тот факт, что Эдвард и Ольга пригласили в свое поместье своих друзей, то все их весьма откровенные, пляжные наряды, были вполне оправданы. Дворец, в котором в распоряжение Джейн были предоставлены апартаменты, стоял неподалеку от самого большого бассейна со множеством водяных горок и прочих аттракционов и вскоре в нем плескалось не менее полутора сотен гостей. Тишину разорвали громкие звуки музыки и веселый смех. Сиеста закончилась.
Мощный, двадцатикратный бинокль и хорошая зрительная память позволяли ей довольно быстро узнавать знакомые лица политиков, дипломатов, бизнесменов, деятелей культуры и шоу-бизнеса, военных и даже представителей спецслужб различных государств. Это были в основном мужчины. Их было особенно легко узнать, ведь о некоторых она уже писала в своих статьях, о других знала по газетным статьям и телевизионным репортажам своих коллег. С женщинами было труднее, она не писала статей для светской хроники и хотя постоянно читала её и была в курсе основных событий великосветской жизни, узнавала только самых знаменитых дам.
Большинство женщин были молоды или выглядели очень моложаво и весело резвились в воде и на лужайках. Многих Джейн видела впервые, но некоторые светские львицы были ей хорошо знакомы, как, например, графиня Монпери. Эта шестидесятитрехлетняя дама выглядела в худшем случае на тридцать и была известна тем, что на своих светских раутах здорово обирала миллионеров. Пожертвования, которые она собирала, переводились на банковские счета Института Человека и каждый доллар, каждый франк или фунт стерлингов, направлялись на финансирование конкретных проектов. Во многих из них, в дальнейшем принимали участие жертвователи и это, несомненно, приносило им выгоду.
К пристани, тем временем, причалил небольшой теплоход и с него сошло еще около сотни гостей, что только добавило всем веселья. По той непринужденной обстановке, которая царила в поместье, Джейн поняла, что большинство гостей давно знакомы друг с другом и им вовсе не мешало то обстоятельство, что их не встречали хозяева. Среди прибывших она сразу узнала Эмиля Борзана и доктора Георгия Уралова, главных научных руководителей Института Человека. Про них обоих и их медицинские центры Джейн слышала немало фантастических рассказов от своих друзей, но, по мнению одного её знакомого, тоже врача, действительность была куда фантастичнее, ведь именно Эмиль Борзан являлся отцом вакцины, победившей СПИД и автором всемирно известной методики лечения наркоманов и алкоголиков.
Джейн планомерно прочесывала с помощью своего бинокля всю доступную ей территорию поместья и наговаривала в свой крохотный цифровой диктофон список гостей. Иногда она брала в руки "Хассельблад" и с помощью телеобъектива фиксировала на пленку некоторые сценки этого веселого праздника, будучи полностью уверена в том, что вряд ли этими снимками она станет иллюстрировать свои статьи. Отдел светской хроники её мало интересовал, хотя она была уверена, что за снимок, на котором министр иностранных дел Великобритании, одетый только в шорты, усадив на свою шею известную топ-модель, стремительно несется по лужайке галопом, наперегонки с еще несколькими высокопоставленными государственными чиновниками из других стран, которых так же оседлали красотки, тоже щеголявшие топлесс, она сможет получить все что угодно.
Однако, она не относилась к изобретательному на трюки племени папарацци и то, что государственные мужи вели себя так непринужденно, её нисколько не возбуждало, тем более, что многие из них были с женами и даже с детьми. Джейн не была отягощена излишним пуританством и то, что министру и его коллегам вздумалось немного порезвиться, она только приветствовала. Такое их поведение она приветствовала гораздо больше, чем их напускную, надменную чопорность на официальных приемах и всяческих светских раутах.
Веселье на лужайках и в бассейнах шло своим чередом, а гости все прибывали. Они приплывали морем и прилетали по воздуху на вертолетах и даже флайерах, таких же, на котором прилетела она. Вскоре она увидела в толпе Наташу вместе с Пьером и хотела было спуститься вниз, но решила посмотреть, кто прибыл на большой океанской яхте, вставшей на якорь неподалеку от берега. Нацелившись на палубу яхты биноклем, она было начала диктовать кого видит, но в это время её перебил насмешливый мужской баритон:
– Джейн, а не проще ли вам будет получить у меня полный список гостей, чем вести их подсчет таким утомительным образом. Тем более, что вы пропускаете очень многих. Например тот черноволосый верзила, о котором вы упомянули, как о неизвестном вам типе, похожем на профессионального сумоиста это Ратуи Танеа, мой очень хороший друг с Гавайев. Он владелец небольшого отеля на крохотном островке и вряд ли вы о нем что-либо узнаете, если не встретите случайно кого-либо из жителей Нью-Йорка, которым он предоставил однажды кров для отдыха. Вот тогда вам станут рассказывать об этом парне часами, ведь это удивительный человек, милый и очень обаятельный.
Джейн испуганно повернулась. В дверях, обняв за талию высокую красивую женщину, стоял Эдвард Бартон. Хозяин поместья, как и большинство мужчин, был одет в длинные бермуды и просторную, пеструю гавайскую рубаху, а его спутница, в которой она с трудом узнала Ольгу Браво. Эта ослепительная красавица обычно щеголяла в умопомрачительных нарядах и ее действительно было трудно узнать в легком и простенькое ситцевом платьице без рукавов, но с очень открытым и глубоким декольте. Эдвард Бартон представил Джейн своей супруге, как старую и очень хорошую знакомую:
– Ольга, познакомься, это Джейн Коллинз, подруга нашей Наты. – Подождав когда обе женщины расцелуются, он продолжил – Джейн, давайте лучше отложим все дела на более позднее время, спустимся вниз и, как следует, повеселимся, ну, а чтобы вам не таскать с собой свою фотокамеру, возьмите-ка лучше это.
Эдвард Бартон протянул ей большие солнцезащитные очки, такие же как и те, что она видела на людях из охраны и небольшой пульт, размером с электронный брелок, прицепленный к пластиковому браслету. При этом он достаточно подробно пояснил ей их назначение:
– Джейн, это одновременно бинокль, фотоаппарат, магнитофон и даже компьютер, с помощью которого вы сможете получить все сведения о любом из наших гостей. По-моему, вам, как репортеру, будет интересно иметь это устройство при себе. Только учтите, большинство людей об этом даже не подозревает и вам лучше не злоупотреблять их доверием, хотя я полностью полагаюсь на вашу тактичность.
Пока они спускались вниз, Эдвард Бартон показал ей как пользоваться этими чудо-очками и компьютером, от чего Джейн пришла в полное замешательство. Вот уж чего она никак не ожидала, так это того, что хозяин дома сам позволит ей запечатлеть на пленку его вечеринку и это при том, что среди множества гостей она не увидела больше ни одного журналиста или фоторепортера. Ольга, словно прочитав её мысли, тут же сказала девушке:
– Джейн, мы пригласили вас на свой праздник не как известную журналистку, а как подругу Наташи, с которой нас связывает очень многое. Разумеется, Эд уделит вам для интервью столько времени, сколько вам понадобится, но это будет потом, когда закончится уик-энд, а сейчас пойдемте, я познакомлю вас хотя бы с некоторыми из моих друзей.
Эдвард Бартон, проводив их до ближайшей лужайки, на которой собралась веселая компания, тотчас удалился, взятый под руки двумя молодыми женщинами, очень похожими на Ольгу Браво. Сама же Ольга, неожиданно для Джейн сбросила с себя платье и оставшись топлесс, представила её своим гостям весьма неожиданно, громко крикнув:
– Ребята, угадайте кто это? Вы не верите собственным глазам? Да, так оно и есть, это Джейн Коллинз! Так что будьте начеку, а то в завтрашних газетах вы прочтете о себе такое, что потом точно не обрадуетесь. Поэтому лучше не обижайте Джейн и постарайтесь подлизаться к ней, чтобы она не прописала о всех ваших шалостях в своей газете.
Раздался взрыв смеха и все наперебой стали предлагать Джейн выпить, обещая при этом обязательно рассказать про своих друзей что-нибудь неприличное. Правда, это длилось недолго, так как откуда-то прибежала Наташа тоже с открытой грудью и стала звать её на морскую прогулку на яхте какого-то арабского шейха в белом бурнусе, которая только что пришвартовалась к пристани. Вместе с ними на яхту вызвалось идти еще несколько мужчин и женщин. Шейх Абдул-Азиз, оказался весьма молодым человеком и вовсе не походил на коронованную особу. Наоборот, он был мил и застенчив, а с появлением Наташи и вовсе засмущался. Его яхта была небольшим, но очень красивым судном и на борт вместе с Наташей и Джейн поднялось еще около сотни человек, изрядно перегрузив кораблик. Прогулка закончилась тем, что они, едва отойдя от берега на несколько кабельтовых, по вине Наташи, вставшей к штурвалу, сели на риф.