Страница:
– Или мы имеем дело с настоящим самородком, если Избранный не в состоянии ее прочитать. Она еще в деревне?
За все время разговора Тиа ни разу не посмотрела на собеседника.
– Да. Я держу ее под охраной.
– Тогда почему крестьянка все еще где-то там? Приведи. Посмотрим на твою находку.
– Она будет перед вами через полнара.
Проклятая махнула рукой, позволяя колдуну идти, закрыла глаза и, блаженствуя, растянулась в ванной.
Глава 9
За все время разговора Тиа ни разу не посмотрела на собеседника.
– Да. Я держу ее под охраной.
– Тогда почему крестьянка все еще где-то там? Приведи. Посмотрим на твою находку.
– Она будет перед вами через полнара.
Проклятая махнула рукой, позволяя колдуну идти, закрыла глаза и, блаженствуя, растянулась в ванной.
Глава 9
– Какая-то сволочь сперла ночью со двора фонарь. И еще эта… собаки-то как под утро выли. – Бамут вырезал из дерева очередного человечка.
Шен, сложив руки на груди, лежал на жесткой лавке, подложив под голову свернутую куртку. Он дремал, но как только товарищ завел разговор, не поднимая век, произнес:
– Помяни мои слова. Они еще не так взвоют, когда некромант вернется. Да и мы тоже.
– Глупости. Его нет уже неделю. О нас давно забыли.
– Не будь идиотом, – угрюмо произнес Кнут. – Если бы о нас забыли, то и этих безносых, что у ворот караулят, давно бы след простыл. Колдун Лаэн за лигу учуял, теперь не отвяжется.
– Он тока по ее душу пришел. Нас Белый не тронет.
– Дурак, – смачно произнес командир.
– Почему сразу дурак? – нисколько не обиделся Бамут.
– Добра от некроманта ждешь. Вот почему. Он и бабу заберет, и нас за компанию утащит.
– Эта… надо было мне Серого в лесу щелкнуть. Такую возможность упустил. Уже бы в Альсгаре сидели.
Гнус, слышавший разговор, изобразил на физиономии нечто напоминающее согласие. Он также считал, что они упустили прекрасный шанс разжиться большой кучей денег.
– Молс тебя потом самого щелкнет.
– Молс, Молс. Надоело мне под ним ходить. Эта… Как маленькие! Своих мозгов, что ли, нет? – На этот раз его никто не поддержал. Бамут какое-то время недовольно ворчал себе под нос, а затем спросил: – Я так понимаю, через мортов не продраться? Даже с Серым и его бабенкой?
– До тебя только через неделю дошло, да? Я с Нэссом говорил еще в тот день, когда Белый ушел. Мортов завалить можно. Но некромант об этом проведает.
Бамут наконец-то заткнулся. Теперь надолго. Шен вновь задремал, Кнут и Гнус занялись игрой в кости. Лишь когда пришло время обеда, они перешли в ту половину дома, где жили Нэсс и Лаэн.
Увидев на столе вместо уже ставшей привычной за эти дни еды разложенные вещи и оружие, Шен присвистнул:
– Это к чему?
– Мы уходим, – нехотя ответил Нэсс, убирая топорик за пояс.
– Прямо сейчас?! – вырвалось у Кнута.
– Да.
– С ума сошли?
– Вас никто с собой не зовет. – Лаэн лихорадочно упаковывала вещи в мешок. – Можете сидеть здесь сколько угодно. Дом в вашем полном распоряжении.
– Объясните, в чем дело, – нахмурился Кнут. – Нэсс ты же первый осторожничал, а теперь сваливаешь при свете дня! Думаешь, морты и колдун вас так просто выпустят?
– Я знаю одно, – огрызнулся Серый, достав из-под стола колчан со стрелами. – Если мы не уйдем сейчас, то не уйдем уже никогда. И некромант вместе с этими тварями покажется нам детским лепетом.
– И кто же теперь свалился на наши головы?
– Не знаю.
– Великолепно! – презрительно фыркнул Шен.
Нэсс не обратил на него внимания.
– Откуда у тебя такие сведения? – хмуро спросил Кнут.
– Лаэн почувствовала.
Командир почесал подбородок. Серьезное заявление. Подружка Нэсса так просто паниковать не будет. Ему потребовалось не много времени, чтобы принять решение:
– Мы идем с вами.
– Сдурел? Из-за того, что ей что-то приснилось, лезть на рожон? – Бамут изумленно вытаращился на командира. – Я, эта… шагу отсюда не сделаю.
– Ты и впрямь дурак! – презрительно сплюнул Гнус, тоже быстренько разобравшись, что к чему. – Ей так просто ничего не кажется. К тому же забыл, как зверье сегодня ночью под окнами выло? Я с тобой, Кнут.
– Шен?
Тот лениво потянулся, затем пожал плечами.
– Пожалуй, составлю вам компанию, – протянул лекарь.
– Опоздали! – не сказала, а простонала побледневшая Лаэн.
Во двор вошел некромант.
Самая пора стукнуть себя по голове за глупость. Чувствовал же, что сваливать надо раньше, еще в тот момент, когда к нам завалился сдисец. Чувствовал! Но из-за собственной осторожности и тупости сидел в берлоге до последнего! Чего хотел дождаться? Сам не знаю. И вот результат. Досиделся, побери меня Проклятые!
Уйти нам не дали.
– Без паники. – Я услышал свой голос словно со стороны. – Вещи со стола! Живо!
Слава Мелоту, мои бывшие дружки не в первый раз оказывались в щекотливой ситуации. Они не стали оспаривать мое право командовать ими. Вопросов не задавали и занялись делом. Быстро и четко.
– Лаэн, в другую комнату.
«Я ему так просто не дамся!»
«Я тебя так просто не отдам».
Я бросил Гнусу его нож. Тот ловко поймал, сунул за голенище сапога. Надеюсь, крысенок сможет им воспользоваться, если нас прижмут.
Быстро оглядел свое «воинство». Рассредоточились по комнате они мастерски – одно слово – гийяны. Заняли все удобные точки. Гнус сидел у двери, Кнут рядом с печкой. Шен недалеко от ухвата, а Бамут встал у окна.
На крыльце послышались шаги, и вошел некромант. Морда его мне не понравилась еще в тот раз, а сегодня так и хотелось кинуть в нее чем потяжелее.
– Где она?
Сдисец не придал значения людям Кнута. На мой взгляд, крайне неосмотрительно. Особенно если за спиной маячит Гнус. Лично я, случись со мной подобная оказия, постарался бы отрастить глаза на затылке.
– Кто? – прикинулся я дурачком.
– Твоя жена. Не советую ее прятать.
– Зачем она вам, господин? Мы ничего не сделали.
– Тебе нечего бояться, плотник. С ней просто хотят поговорить.
– А если она этого не хочет? – довольно невежливо спросил я.
– Ты же не желаешь, чтобы я разобрал дом по бревнышку?
Он был слишком уверен в себе и не считал нас опасными. Тот, кто владеет магией, очень часто ставит обычных людей на один уровень с животными. Большая ошибка. Паренек явно не знает, что иногда звери опаснее людей. Особенно крысы. Они кусают, когда этого не ждешь. Исподтишка. Неожиданно. Как это обычно любит делать мой приятель Гнус.
Вот и сейчас он не стал мешкать и, повинуясь едва заметному знаку Кнута, начал действовать. При всей моей нелюбви к Гнусу – я готов был его расцеловать. Мастера, какой бы скотиной он ни был, видно за лигу.
К своему стыду, я пропустил момент, когда нож перекочевал из-за голенища сапога к нему в руку. В следующую уну горло сдисца оказалось вскрыто от уха до уха.
Убить некроманта оказалось ничуть не сложнее, чем отправить в Счастливые сады какого-нибудь толстого торговца. На мгновение на всех словно столбняк напал. А затем началось форменное безумство. Я швырнул топорик в появившегося в дверном проеме морта. Попал, но, к сожалению, не убил.
Кнут, вооружившись тяжеленной дубовой лавкой, саданул раненую тварь по морде, заставив ее вылететь на улицу. Дверь он захлопнул прежде, чем четверка оставшихся мортов успела взять нас в оборот.
С момента нападения на Белого прошло не больше пяти ун.
– Лаэн! – рявкнул я.
Мое солнце уже была рядом. Передала мне лук с колчаном, бросилась на помощь Гнусу. Тот сидел верхом на еще живом колдуне и безостановочно тыкал в него ножом. Белая шелковая мантия превратилась в красную. Лицо и руки гийяна оказались в чужой крови, но это его нисколько не смущало. Лучше испачкаться, чем дать некроманту возможность сотворить заклинание.
Лаэн подняла с пола выроненный некромантом посох, воткнула его острый конец в тело врага, провернула. Колдун дернулся и умер. Теперь уже наверняка.
– Готов! – Гнус, не мешкая, освободил труп от кривого меча. Бросил трофей Кнуту. Тот, заполучив клинок в лапы, сразу же забыл о лавке.
– Бамут, поройся в комнате, под кроватью, – сказал я. – Там арбалет и болты к нему…
Я еще не успел договорить, а он уже бросился за оружием.
Один из мортов, недолго думая, решил войти к нам через окно. Здесь его встретил Шен с ухватом. Ткнул в морду, едва не попав под меч-ским, отскочил и пырнул в живот. На этот раз удачно. Настала моя очередь поработать. Первый срезень начисто перерубил самому настырному из воинов пустыни тонкую шею. Второй угодил его товарищу в морду. Нас сразу же оставили в покое.
Вернулся Бамут. Его рябая физиономия сияла от счастья. А как же иначе? Он вновь повстречался со своим самым близким другом – арбалетом. Стрелял подручный Кнута из этой штуки неплохо, так что мы с ним сможем составить неплохую команду, когда настанет время практиковаться в стрельбе. Главное, чтобы стрел и болтов хватило. У меня пятнадцать обычных, еще два срезня и пять с узким наконечником для латников. Маловато, но тут уж ничего не поделаешь. Все запасы в сарае, но теперь туда не сунешься.
– Учитесь, как надо колдунов валить, – крысиная физиономия Гнуса была в чужой крови, – мертвее мертвого.
– Ошибаешься. – Лаэн повернулась к убийце, и тот от неожиданности отпрянул. Было чего испугаться. Глаза моего солнца пылали синим пламенем. Она коснулась «искры». – Его пытаются оживить.
– Кто? – вырвалось у Шена.
– Тот, кого я боюсь. Держите дверь. Мне требуется время. – Она перехватила посох сдисца двумя руками, и набалдашник неожиданно «потек», изменил форму, уменьшился, и череп из мужского превратился в женский, а затем, просыпаясь, зевнул.
Тиа сразу почувствовала, что недалеко кто-то умер, но не придала этому должного значения. Мало ли кто это мог быть. Крестьяне испокон веков мрут, как мухи. То голод, то болезни. При такой жизни в этом нет ничего удивительного. Так что когда исконно женское любопытство все же взяло верх над ленью, было почти поздно.
Она сразу же ощутила серебристую, дрожащую, словно струна, нить души некроманта. Та вот-вот собиралась утечь в Бездну.
Времени удивляться и гадать, что же произошло, не оставалось. Проклятая, не раздумывая, «схватила» нить, не давая ей окончательно уйти из этого мира. Получилось. Теперь следует вернуть ее в тело и привязать к мертвой оболочке хотя бы на время. Колдун пока ей нужен.
Тиф начала медленно и осторожно тянуть серебристую струну обратно, одновременно сплетая сложное заклинание, которое позволило бы «разжать руку», не опасаясь упустить душу.
Ей это почти удалось. Когда оставалось всего лишь несколько коротких рывков, в работу Проклятой грубо вмешались. «Удар» по «руке» был столь силен и внезапен, что не ожидавшая ничего подобного Тиа на мгновение потеряла контроль над собственной магией. Всего лишь на краткий миг хватка ослабла, и с таким трудом пойманная сущность Избранного утекла, как вода сквозь пальцы. Только ее и видели.
Взвыв от бешенства и разочарования, Тиф выскочила из ванны.
– Готово! – выдохнула Лаэн.
Она пошатнулась, и я подхватил ее под локоть, не дав упасть.
– Он же чуть не встал! Эта… С распоротым горлом-то! Вы видели? Видели, а? – Руки у Бамута заметно дрожали, а голос охрип.
– Видели, – угрюмо ответил Шен. Вся его улыбчивость и ехидство разом улетучились. Морда серьезная, и даже ухват в руках теперь не кажется смешным. – Чего нам еще ожидать от твоего страшилища?
– Чего угодно. Теперь о нас знают. Долго я с ним бороться не смогу.
– Доберемся до леса? – деловито поинтересовался Гнус, вытирая физиономию взятой со стола белой скатертью.
– Попробуем, – ответил я ему, тут же прикидывая пути отхода. Выходило, что лучше всего по нашей улице до моста, а потом мимо мельницы. Оттуда до леса рукой подать. Затеряться в нем не сложно. Главное – выбраться из деревни.
– Заканчивайте болтовню! – Голос стоявшего у окна Кнута вернул меня на землю. – Морты вновь собираются попытать счастья.
Я потянулся к колчану, но Лаэн сердито тряхнула головой:
– Не трать зря стрелы. Я сама. Будем прорываться к лесу. Кнут! С дороги!
Того не надо было просить дважды. Он живенько отпрыгнул в сторону. Мое солнце крутанула посох над головой и, направив его на дверь, гортанно выкрикнула:
– Ррагон-рро!!!
Череп оглушительно взвыл. Замешкавшийся Бамут, позабыв об арбалете, ничком повалился на пол. Дом тряхнуло так, что у меня на мгновение потемнело в глазах.
– Ба! – вскрикнул лежавший возле окна Лук и дернул Га-нора за рукав куртки. – Ба!
От переизбытка эмоций он разом позабыл об излюбленной «лопнувшей жабе».
Даже отсюда было видно, что на том краю деревни происходит нечто из ряда вон выходящее. Крыша одного из домов подлетела в воздух на добрых двадцать ярдов, а потом ухнула где-то на соседском огороде. Затем обзор закрыла поднявшаяся до неба пыль.
Неожиданный мощный всплеск силы заставил Тиа удивленно выругаться. Она даже одеваться перестала. Так и застыла на месте. Мокрая и полуголая.
То, что сейчас произошло, казалось невозможным. Ай да некромант! Жаль, что его убили, иначе она сделала бы это сама. Кретин! Не смог распознать в найденной им бабе мощнейшего самородка!
Неизвестная оказалась сильна. Проклятая не ожидала, что в такой глуши может жить столь яркая «искра». По первому впечатлению магического эха эта крестьянка ничем не уступала многим из Ходящих. К тому же «дуреха» мастерски владеет своим талантом, ибо не каждый способен вот так просто управлять чужим магическим посохом да еще и заплетать Дар вокруг магии иного толка. Столь ловко играть с силой Смерти! Настоящий талант! Таких надо холить и лелеять или убивать, забирая себе их «искру».
Тиф выдернула заколки из волос, заставив обе косы упасть на мокрую спину. Не глядя, швырнула дорогие безделушки на пол, поспешно надела юбку. Конечно, можно атаковать и отсюда, но это все равно что стрелять вслепую. Или промахнешься, или убьешь. А последний вариант Тиа не устраивал. Нет. Она выловит эту гадину живой! А потом хорошенько допросит. Не может быть, чтобы у нее не было учителя. Без должных знаний и подготовки хилссом овладеть невозможно. А когда все узнает, заберет силу себе.
Тиф пришло в голову, что, возможно, ей противостоит не невинная девочка-самоучка, а Ходящая из Совета.
Нет. Глупости. Не станет Мать[26] посылать одну из дочерей на самоубийство. К тому же будь это Ходящая, она бы никогда не раскрыла себя подобным образом. Но все равно стоит проявить осторожность и, прежде чем лезть в реку, поискать брод.
Проклятая щелкнула пальцами, и в комнате на мгновение стало темно. Тени сгустились и соткались в черного ворона. Он хрипло каркнул и, разбив стекло, вылетел на улицу.
На ходу надевая рубаху и ругаясь, как заправский сапожник, Тиа выскочила за дверь.
Я не раз и не два видел Дар Лаэн в действии. Но даже в самых смелых мечтах не мог представить, что она способна на такое.
Крыша дома с воем и треском взмыла в небеса. Массивные сосновые бревна, из которых были сложены стены, разлетелись в стороны, словно сухие прутики. Из-за окутавшей нас пыли щипало глаза, да и дышать, признаюсь честно, оказалось нелегко. К тому же я опасался, что пока мы не видим дальше собственного носа, морты порубят нас в мелкое крошево. Но мои опасения оказались напрасными, никто не спешил нападать. Гнус ругался и богохульствовал так, что, услышь его вопли Мелот, не видать спутнику Кнута Счастливых садов, как собственных ушей. Бамут попытался поддержать товарища в высоком искусстве, но на пятом слове закашлялся и больше не продолжал.
Пыль вскоре начала оседать. Я тут же встал рядом с Лаэн, закрывая ее от возможной опасности. Мои случайные компаньоны, напротив, старались держаться от нее как можно дальше. Идиоты! Неужели у них не хватает мозгов понять, что без ее магической поддержки мы по улице больше сотни ярдов не пройдем?!
Несмотря на затишье, я не убирал стрелу с тетивы. Кто знает, что на нас может выскочить? Встречать проблемы, ковыряя в носу, по меньшей мере, неосмотрительно. А то, пока палец вытащишь, можно и руки лишиться. Лаэн тоже ворон не считала. Посох оказался недвусмысленно направлен туда, где я в последний раз видел дверь. Надо сказать, что некромантская игрушка меня нервировала. Нет ничего приятного в недовольном внезапной сменой хозяина шипящем черепе.
Лаэн заметила мой опасливый взгляд и успокаивающе «сказала»:
«Я его держу».
«Крепко держи, – на всякий случай посоветовал я. – Не удивлюсь, если эта штука кусается».
«Поверь, это самое малое, на что он способен», – усмехнулась она.
«Тогда ради моего спокойствия не спускай с него глаз. И бросай, как только он начнет брыкаться».
Вслух я обратился к команде Кнута:
– Шевелим ногами!
Мы выбрались во двор и с радостью увидели, что заклинание разорвало мортов на кусочки. Воины пустыни оказались не прочнее моей берлоги. Из всех слуг сдисца более-менее уцелел только тот, кого придавило бревном. Да и то вид у него был довольно жеваный.
Ни дома, ни забора. Пока мои компаньоны кашляли, плевались, терли глаза да ругались, я выглянул на улицу и ошеломленно присвистнул. По всей округе валялись сосновые доски и бревна. Избы ближайших соседей тоже немало пострадали. Людей видно не было. Запрятались под кровати и в погреба, теперь неделю не вытащишь. Ну, оно и к лучшему, меньше мороки, никто под ноги лезть не будет. Из тела убитого морта я вытащил свой топорик.
– Все в порядке? – подошла ко мне Лаэн.
– Да. Просто не каждый день увидишь, как крыша твоего обиталища учиться летать. – Моя улыбка вышла кривой. – Как оказалось, я слишком мало знал о твоих талантах.
– По счастью, раньше у меня не было необходимости их демонстрировать, – уж слишком небрежно ответила она. – Пойдем. Хилсс сосет магию. Надолго меня не хватит.
Я не сразу понял, что речь идет о живом посохе некроманта. Да, пожалуй, если дать этой штуке волю, она не только магию, но и душу высосет.
– Поговорим потом, – согласился я.
Вид у моего «воинства» был такой, словно они год ползали по барсучьим норам. Грязные, как блазги в болоте. И злые, как нириты после оскорбления их королевы. Гнус ни на уну не прекращал сквернословить. Кнут все еще кашлял да смотрел слезящимися глазами по сторонам. Бамут единственный, кто не терял времени даром. Он держал арбалет наготове и внимательно оглядывал улицу, на случай если появятся желающие разобраться, что здесь происходит.
Шен громко чихнул, отбросил ухват в сторону и подошел к телу морта. Поднял с земли ским. Ладно, буду надеяться, что щенок умеет зарабатывать на жизнь не только лечением. Гнус, как видно, исчерпав запас слов и воображения, перестал ругаться.
– Эта… Долго вы там будете копаться? – нервно рявкнул Бамут.
Он опередил меня всего лишь на мгновение. Я хотел спросить то же самое.
– Не ори! – прохрипел Кнут и сплюнул. – Уже идем.
– Нет, ты видел! Ты видел, а? – От волнения Лук захлебывался словами. – Ничего себе! Это же что там вдарило, чтобы так дом размесить?
– Не знаю. – Га-нор угрюмо смотрел на рассеивающуюся пыль.
На той стороне реки засуетились набаторцы.
– Зуб даю, что это некромантовых рук дело, – между тем продолжал предполагать стражник. – Не понравился ему кто-то, вот он и взбесился. Все сдисцы ненормальные, они же с покойниками якшаются, лопни твоя жаба! Ох, чую, на этом гад не успокоится. Как пойдет по деревне, круша все направо и налево! Он и до нас доберется.
Северянин потянулся так, что хрустнули кости, и, легко встав, начал складывать вещи в мешок.
– Ты это чего? – опешил стражник.
– Неужели не видишь, какая суматоха началась? Набаторцы, как вши на горящей голове, забегали, им сейчас не до нас. Дело серьезное. Если быстро уйдем, патрули не обратят на нас внимания. Лесом уходим.
– Да мы в стариков превратимся, пока через дебри до Альсгары дойдем, – уныло ответил Лук. Его совершенно не прельщал предстоящий поход. – Может, есть иная дорога…
– Конечно, есть. Вон она. Через мост, а потом к сдисцу на обед. Он будет рад тебя встретить, – язвительно произнес сын Ирбиса. – Не думай о том, что предстоит. Если удастся прорваться, постараемся выйти на главный тракт и продолжим путь как нормальные люди.
Услышь Лук про «нормальных людей» от заросшего рыжеватой бородой, облаченного в испачканную одежду угрюмого северянина в другое время, он бы повеселился. Но сейчас было не до смеха. К тому же сам он выглядел ничуть не лучше товарища. Чучело чучелом. Только людей пугать. Городская стража примет их за бродяг или разбойников с большой дороги. А наткнись на Лука капитан башни Льда, он бы солдату такую жизнь устроил, что тот от внеочередных караулов на стене избавился бы не раньше, чем через пару лет.
– Ладно, будь по-твоему. – Стражник взялся за топор.
– Другой разговор, – одобрительно крякнул Га-нор. – Только ты не слишком уж торопись. Пока рано дергаться. Лучники нас так просто не выпустят.
– Где?
– Двое, в ста ярдах отсюда. К мельнице идут. Да не лезь! Увидят. Рано еще.
Солдат огорченно вздохнул, положил топор на колени. Закрыл глаза и постарался успокоить бешено колотившееся сердце.
Тиа пришлось остановиться на середине трактирной лестницы, так как именно в этот момент ее «позвал» ворон. Зрение на мгновение померкло, к горлу подступил скользкий комок, в ушах зашумело, и тут же в глаза ударил яркий свет. Потребовалось несколько ун, чтобы Проклятая сориентировалась и смогла оценить увиденное. В первый момент смотреть на окружающий мир с помощью птичьих глаз всегда сложно.
Она парила между небом и землей. Слева мелькнула синяя лента реки, в которой отразилось яркое солнце и темная стена леса. Тиа отдала мысленный приказ, и ее помощник поменял направление полета. Подальше от огородов и окраин, поближе к центру. Внизу суетились люди. Высота была небольшая, и Тиф прекрасно видела набаторцев. По запыленной улице медленно проехала груженная дровами телега. На полном скаку пролетело четверо всадников.
– Ну, где же ты прячешься, – прошептала Проклятая. – Покажись.
Пришлось полагаться на удачу, и та ей сопутствовала. Тиф вновь изменила направление полета пернатого слуги. Сместилась к реке, ближе к восточной части Песьей Травки. Ворон пролетел над водяной мельницей, мостом, промелькнули крыши, улочка, сады, огороды, и тут она увидела разрушенный дом и людей.
Пятеро вооруженных мужчин и женщина с хилссом.
Она не думала, что девка так молода. В таком возрасте обладать столь ярким потенциалом! Нет, она совершенно не похожа на Ходящую. Сила в ней ощущалась, но характерных для имперских волшебников узоров Дара не было и в помине. Учили ее явно не в Радужной долине[27]. Через ворона Проклятая потянулась к носительнице Дара, стараясь исподволь проверить ее способности. Дуреха конечно же не могла ничего почувствовать, это было за пределом ее возможностей…
И тут женщина резко повернула голову. Одно мгновение, сощурив глаза, она смотрела на птицу, а затем указала на нее стоящему рядом светловолосому человеку. Прежде чем Тиф успела увести помощника, мужчина вскинул лук.
Глаза обожгла резкая боль, мир померк, и взбешенная Проклятая снова очутилась в трактире.
Пронзенная стрелой птица камнем рухнула на дорогу. Вот уж не знаю, отчего Лаэн так разволновалась, но ее просьбу я исполнил, не задавая лишних вопросов.
– Тренируешься? – ядовито спросил Шен.
Я бросил на него хмурый взгляд. Рано или поздно щенок договорится. Найдется добрый человек и укоротит ему язык.
– Нет, это он тебе на кашу подбил, – «остроумно» объяснил Гнус.
– Сам будешь жрать! – огрызнулся лекарь.
– Закройте пасти! – взвилась Лаэн. Глупое переругивание начало ее раздражать. – Нашли время!
В этот момент тело ворона растворилось в воздухе, оставив после себя только стрелу, которую я, не мешкая, убрал обратно в колчан. На странное исчезновение моей добычи Гнус крепко высказался.
– Птица была его глазами. – Мое солнце пыталась успокоить шипящий посох. – Теперь он знает, где мы.
– Совет примете? – Кнут вопросительно посмотрел на меня.
Я пожал плечами. Если есть, что сказать, пусть говорит.
– Надо с дороги уйти. Нас сейчас каждая собака увидит, не ровен нар, подоспеют набаторцы и…
Словно отзываясь на его опасения, на улицу выскочили четыре всадника.
Прежде чем я и Бамут успели прицелиться, Лаэн выскочила вперед. Вновь раздался противный вой, и магический удар пришелся по солдатам. До сегодняшнего дня я даже и подумать не мог, что люди, не говоря уже о лошадях, умеют летать. Оказалось, что умеют, да еще и похлеще многих птиц. У меня создалось впечатление, что по группе всадников шарахнула огромная булава и швырнула их в небо, словно те были легче пылинок. Что же, если они каким-то образом пережили удар, то я им не завидую. Приземление на грешную землю вряд ли будет приятным. Готов поспорить на деньги, что находятся в мешке Лаэн, костей эти ребята не соберут.
Гнус, увидев, что случилось с врагами, вновь начал перечислять все известные ему ругательства. По третьему разу за день. Я не понял, чего в его словах больше. Страха или восхищения. А вот Кнут, оглушенно потряс головой, а затем одобрительно и слишком уж громко произнес:
– Кр-р-расиво полетели, сволочи.
Шен, сложив руки на груди, лежал на жесткой лавке, подложив под голову свернутую куртку. Он дремал, но как только товарищ завел разговор, не поднимая век, произнес:
– Помяни мои слова. Они еще не так взвоют, когда некромант вернется. Да и мы тоже.
– Глупости. Его нет уже неделю. О нас давно забыли.
– Не будь идиотом, – угрюмо произнес Кнут. – Если бы о нас забыли, то и этих безносых, что у ворот караулят, давно бы след простыл. Колдун Лаэн за лигу учуял, теперь не отвяжется.
– Он тока по ее душу пришел. Нас Белый не тронет.
– Дурак, – смачно произнес командир.
– Почему сразу дурак? – нисколько не обиделся Бамут.
– Добра от некроманта ждешь. Вот почему. Он и бабу заберет, и нас за компанию утащит.
– Эта… надо было мне Серого в лесу щелкнуть. Такую возможность упустил. Уже бы в Альсгаре сидели.
Гнус, слышавший разговор, изобразил на физиономии нечто напоминающее согласие. Он также считал, что они упустили прекрасный шанс разжиться большой кучей денег.
– Молс тебя потом самого щелкнет.
– Молс, Молс. Надоело мне под ним ходить. Эта… Как маленькие! Своих мозгов, что ли, нет? – На этот раз его никто не поддержал. Бамут какое-то время недовольно ворчал себе под нос, а затем спросил: – Я так понимаю, через мортов не продраться? Даже с Серым и его бабенкой?
– До тебя только через неделю дошло, да? Я с Нэссом говорил еще в тот день, когда Белый ушел. Мортов завалить можно. Но некромант об этом проведает.
Бамут наконец-то заткнулся. Теперь надолго. Шен вновь задремал, Кнут и Гнус занялись игрой в кости. Лишь когда пришло время обеда, они перешли в ту половину дома, где жили Нэсс и Лаэн.
Увидев на столе вместо уже ставшей привычной за эти дни еды разложенные вещи и оружие, Шен присвистнул:
– Это к чему?
– Мы уходим, – нехотя ответил Нэсс, убирая топорик за пояс.
– Прямо сейчас?! – вырвалось у Кнута.
– Да.
– С ума сошли?
– Вас никто с собой не зовет. – Лаэн лихорадочно упаковывала вещи в мешок. – Можете сидеть здесь сколько угодно. Дом в вашем полном распоряжении.
– Объясните, в чем дело, – нахмурился Кнут. – Нэсс ты же первый осторожничал, а теперь сваливаешь при свете дня! Думаешь, морты и колдун вас так просто выпустят?
– Я знаю одно, – огрызнулся Серый, достав из-под стола колчан со стрелами. – Если мы не уйдем сейчас, то не уйдем уже никогда. И некромант вместе с этими тварями покажется нам детским лепетом.
– И кто же теперь свалился на наши головы?
– Не знаю.
– Великолепно! – презрительно фыркнул Шен.
Нэсс не обратил на него внимания.
– Откуда у тебя такие сведения? – хмуро спросил Кнут.
– Лаэн почувствовала.
Командир почесал подбородок. Серьезное заявление. Подружка Нэсса так просто паниковать не будет. Ему потребовалось не много времени, чтобы принять решение:
– Мы идем с вами.
– Сдурел? Из-за того, что ей что-то приснилось, лезть на рожон? – Бамут изумленно вытаращился на командира. – Я, эта… шагу отсюда не сделаю.
– Ты и впрямь дурак! – презрительно сплюнул Гнус, тоже быстренько разобравшись, что к чему. – Ей так просто ничего не кажется. К тому же забыл, как зверье сегодня ночью под окнами выло? Я с тобой, Кнут.
– Шен?
Тот лениво потянулся, затем пожал плечами.
– Пожалуй, составлю вам компанию, – протянул лекарь.
– Опоздали! – не сказала, а простонала побледневшая Лаэн.
Во двор вошел некромант.
Самая пора стукнуть себя по голове за глупость. Чувствовал же, что сваливать надо раньше, еще в тот момент, когда к нам завалился сдисец. Чувствовал! Но из-за собственной осторожности и тупости сидел в берлоге до последнего! Чего хотел дождаться? Сам не знаю. И вот результат. Досиделся, побери меня Проклятые!
Уйти нам не дали.
– Без паники. – Я услышал свой голос словно со стороны. – Вещи со стола! Живо!
Слава Мелоту, мои бывшие дружки не в первый раз оказывались в щекотливой ситуации. Они не стали оспаривать мое право командовать ими. Вопросов не задавали и занялись делом. Быстро и четко.
– Лаэн, в другую комнату.
«Я ему так просто не дамся!»
«Я тебя так просто не отдам».
Я бросил Гнусу его нож. Тот ловко поймал, сунул за голенище сапога. Надеюсь, крысенок сможет им воспользоваться, если нас прижмут.
Быстро оглядел свое «воинство». Рассредоточились по комнате они мастерски – одно слово – гийяны. Заняли все удобные точки. Гнус сидел у двери, Кнут рядом с печкой. Шен недалеко от ухвата, а Бамут встал у окна.
На крыльце послышались шаги, и вошел некромант. Морда его мне не понравилась еще в тот раз, а сегодня так и хотелось кинуть в нее чем потяжелее.
– Где она?
Сдисец не придал значения людям Кнута. На мой взгляд, крайне неосмотрительно. Особенно если за спиной маячит Гнус. Лично я, случись со мной подобная оказия, постарался бы отрастить глаза на затылке.
– Кто? – прикинулся я дурачком.
– Твоя жена. Не советую ее прятать.
– Зачем она вам, господин? Мы ничего не сделали.
– Тебе нечего бояться, плотник. С ней просто хотят поговорить.
– А если она этого не хочет? – довольно невежливо спросил я.
– Ты же не желаешь, чтобы я разобрал дом по бревнышку?
Он был слишком уверен в себе и не считал нас опасными. Тот, кто владеет магией, очень часто ставит обычных людей на один уровень с животными. Большая ошибка. Паренек явно не знает, что иногда звери опаснее людей. Особенно крысы. Они кусают, когда этого не ждешь. Исподтишка. Неожиданно. Как это обычно любит делать мой приятель Гнус.
Вот и сейчас он не стал мешкать и, повинуясь едва заметному знаку Кнута, начал действовать. При всей моей нелюбви к Гнусу – я готов был его расцеловать. Мастера, какой бы скотиной он ни был, видно за лигу.
К своему стыду, я пропустил момент, когда нож перекочевал из-за голенища сапога к нему в руку. В следующую уну горло сдисца оказалось вскрыто от уха до уха.
Убить некроманта оказалось ничуть не сложнее, чем отправить в Счастливые сады какого-нибудь толстого торговца. На мгновение на всех словно столбняк напал. А затем началось форменное безумство. Я швырнул топорик в появившегося в дверном проеме морта. Попал, но, к сожалению, не убил.
Кнут, вооружившись тяжеленной дубовой лавкой, саданул раненую тварь по морде, заставив ее вылететь на улицу. Дверь он захлопнул прежде, чем четверка оставшихся мортов успела взять нас в оборот.
С момента нападения на Белого прошло не больше пяти ун.
– Лаэн! – рявкнул я.
Мое солнце уже была рядом. Передала мне лук с колчаном, бросилась на помощь Гнусу. Тот сидел верхом на еще живом колдуне и безостановочно тыкал в него ножом. Белая шелковая мантия превратилась в красную. Лицо и руки гийяна оказались в чужой крови, но это его нисколько не смущало. Лучше испачкаться, чем дать некроманту возможность сотворить заклинание.
Лаэн подняла с пола выроненный некромантом посох, воткнула его острый конец в тело врага, провернула. Колдун дернулся и умер. Теперь уже наверняка.
– Готов! – Гнус, не мешкая, освободил труп от кривого меча. Бросил трофей Кнуту. Тот, заполучив клинок в лапы, сразу же забыл о лавке.
– Бамут, поройся в комнате, под кроватью, – сказал я. – Там арбалет и болты к нему…
Я еще не успел договорить, а он уже бросился за оружием.
Один из мортов, недолго думая, решил войти к нам через окно. Здесь его встретил Шен с ухватом. Ткнул в морду, едва не попав под меч-ским, отскочил и пырнул в живот. На этот раз удачно. Настала моя очередь поработать. Первый срезень начисто перерубил самому настырному из воинов пустыни тонкую шею. Второй угодил его товарищу в морду. Нас сразу же оставили в покое.
Вернулся Бамут. Его рябая физиономия сияла от счастья. А как же иначе? Он вновь повстречался со своим самым близким другом – арбалетом. Стрелял подручный Кнута из этой штуки неплохо, так что мы с ним сможем составить неплохую команду, когда настанет время практиковаться в стрельбе. Главное, чтобы стрел и болтов хватило. У меня пятнадцать обычных, еще два срезня и пять с узким наконечником для латников. Маловато, но тут уж ничего не поделаешь. Все запасы в сарае, но теперь туда не сунешься.
– Учитесь, как надо колдунов валить, – крысиная физиономия Гнуса была в чужой крови, – мертвее мертвого.
– Ошибаешься. – Лаэн повернулась к убийце, и тот от неожиданности отпрянул. Было чего испугаться. Глаза моего солнца пылали синим пламенем. Она коснулась «искры». – Его пытаются оживить.
– Кто? – вырвалось у Шена.
– Тот, кого я боюсь. Держите дверь. Мне требуется время. – Она перехватила посох сдисца двумя руками, и набалдашник неожиданно «потек», изменил форму, уменьшился, и череп из мужского превратился в женский, а затем, просыпаясь, зевнул.
Тиа сразу почувствовала, что недалеко кто-то умер, но не придала этому должного значения. Мало ли кто это мог быть. Крестьяне испокон веков мрут, как мухи. То голод, то болезни. При такой жизни в этом нет ничего удивительного. Так что когда исконно женское любопытство все же взяло верх над ленью, было почти поздно.
Она сразу же ощутила серебристую, дрожащую, словно струна, нить души некроманта. Та вот-вот собиралась утечь в Бездну.
Времени удивляться и гадать, что же произошло, не оставалось. Проклятая, не раздумывая, «схватила» нить, не давая ей окончательно уйти из этого мира. Получилось. Теперь следует вернуть ее в тело и привязать к мертвой оболочке хотя бы на время. Колдун пока ей нужен.
Тиф начала медленно и осторожно тянуть серебристую струну обратно, одновременно сплетая сложное заклинание, которое позволило бы «разжать руку», не опасаясь упустить душу.
Ей это почти удалось. Когда оставалось всего лишь несколько коротких рывков, в работу Проклятой грубо вмешались. «Удар» по «руке» был столь силен и внезапен, что не ожидавшая ничего подобного Тиа на мгновение потеряла контроль над собственной магией. Всего лишь на краткий миг хватка ослабла, и с таким трудом пойманная сущность Избранного утекла, как вода сквозь пальцы. Только ее и видели.
Взвыв от бешенства и разочарования, Тиф выскочила из ванны.
– Готово! – выдохнула Лаэн.
Она пошатнулась, и я подхватил ее под локоть, не дав упасть.
– Он же чуть не встал! Эта… С распоротым горлом-то! Вы видели? Видели, а? – Руки у Бамута заметно дрожали, а голос охрип.
– Видели, – угрюмо ответил Шен. Вся его улыбчивость и ехидство разом улетучились. Морда серьезная, и даже ухват в руках теперь не кажется смешным. – Чего нам еще ожидать от твоего страшилища?
– Чего угодно. Теперь о нас знают. Долго я с ним бороться не смогу.
– Доберемся до леса? – деловито поинтересовался Гнус, вытирая физиономию взятой со стола белой скатертью.
– Попробуем, – ответил я ему, тут же прикидывая пути отхода. Выходило, что лучше всего по нашей улице до моста, а потом мимо мельницы. Оттуда до леса рукой подать. Затеряться в нем не сложно. Главное – выбраться из деревни.
– Заканчивайте болтовню! – Голос стоявшего у окна Кнута вернул меня на землю. – Морты вновь собираются попытать счастья.
Я потянулся к колчану, но Лаэн сердито тряхнула головой:
– Не трать зря стрелы. Я сама. Будем прорываться к лесу. Кнут! С дороги!
Того не надо было просить дважды. Он живенько отпрыгнул в сторону. Мое солнце крутанула посох над головой и, направив его на дверь, гортанно выкрикнула:
– Ррагон-рро!!!
Череп оглушительно взвыл. Замешкавшийся Бамут, позабыв об арбалете, ничком повалился на пол. Дом тряхнуло так, что у меня на мгновение потемнело в глазах.
– Ба! – вскрикнул лежавший возле окна Лук и дернул Га-нора за рукав куртки. – Ба!
От переизбытка эмоций он разом позабыл об излюбленной «лопнувшей жабе».
Даже отсюда было видно, что на том краю деревни происходит нечто из ряда вон выходящее. Крыша одного из домов подлетела в воздух на добрых двадцать ярдов, а потом ухнула где-то на соседском огороде. Затем обзор закрыла поднявшаяся до неба пыль.
Неожиданный мощный всплеск силы заставил Тиа удивленно выругаться. Она даже одеваться перестала. Так и застыла на месте. Мокрая и полуголая.
То, что сейчас произошло, казалось невозможным. Ай да некромант! Жаль, что его убили, иначе она сделала бы это сама. Кретин! Не смог распознать в найденной им бабе мощнейшего самородка!
Неизвестная оказалась сильна. Проклятая не ожидала, что в такой глуши может жить столь яркая «искра». По первому впечатлению магического эха эта крестьянка ничем не уступала многим из Ходящих. К тому же «дуреха» мастерски владеет своим талантом, ибо не каждый способен вот так просто управлять чужим магическим посохом да еще и заплетать Дар вокруг магии иного толка. Столь ловко играть с силой Смерти! Настоящий талант! Таких надо холить и лелеять или убивать, забирая себе их «искру».
Тиф выдернула заколки из волос, заставив обе косы упасть на мокрую спину. Не глядя, швырнула дорогие безделушки на пол, поспешно надела юбку. Конечно, можно атаковать и отсюда, но это все равно что стрелять вслепую. Или промахнешься, или убьешь. А последний вариант Тиа не устраивал. Нет. Она выловит эту гадину живой! А потом хорошенько допросит. Не может быть, чтобы у нее не было учителя. Без должных знаний и подготовки хилссом овладеть невозможно. А когда все узнает, заберет силу себе.
Тиф пришло в голову, что, возможно, ей противостоит не невинная девочка-самоучка, а Ходящая из Совета.
Нет. Глупости. Не станет Мать[26] посылать одну из дочерей на самоубийство. К тому же будь это Ходящая, она бы никогда не раскрыла себя подобным образом. Но все равно стоит проявить осторожность и, прежде чем лезть в реку, поискать брод.
Проклятая щелкнула пальцами, и в комнате на мгновение стало темно. Тени сгустились и соткались в черного ворона. Он хрипло каркнул и, разбив стекло, вылетел на улицу.
На ходу надевая рубаху и ругаясь, как заправский сапожник, Тиа выскочила за дверь.
Я не раз и не два видел Дар Лаэн в действии. Но даже в самых смелых мечтах не мог представить, что она способна на такое.
Крыша дома с воем и треском взмыла в небеса. Массивные сосновые бревна, из которых были сложены стены, разлетелись в стороны, словно сухие прутики. Из-за окутавшей нас пыли щипало глаза, да и дышать, признаюсь честно, оказалось нелегко. К тому же я опасался, что пока мы не видим дальше собственного носа, морты порубят нас в мелкое крошево. Но мои опасения оказались напрасными, никто не спешил нападать. Гнус ругался и богохульствовал так, что, услышь его вопли Мелот, не видать спутнику Кнута Счастливых садов, как собственных ушей. Бамут попытался поддержать товарища в высоком искусстве, но на пятом слове закашлялся и больше не продолжал.
Пыль вскоре начала оседать. Я тут же встал рядом с Лаэн, закрывая ее от возможной опасности. Мои случайные компаньоны, напротив, старались держаться от нее как можно дальше. Идиоты! Неужели у них не хватает мозгов понять, что без ее магической поддержки мы по улице больше сотни ярдов не пройдем?!
Несмотря на затишье, я не убирал стрелу с тетивы. Кто знает, что на нас может выскочить? Встречать проблемы, ковыряя в носу, по меньшей мере, неосмотрительно. А то, пока палец вытащишь, можно и руки лишиться. Лаэн тоже ворон не считала. Посох оказался недвусмысленно направлен туда, где я в последний раз видел дверь. Надо сказать, что некромантская игрушка меня нервировала. Нет ничего приятного в недовольном внезапной сменой хозяина шипящем черепе.
Лаэн заметила мой опасливый взгляд и успокаивающе «сказала»:
«Я его держу».
«Крепко держи, – на всякий случай посоветовал я. – Не удивлюсь, если эта штука кусается».
«Поверь, это самое малое, на что он способен», – усмехнулась она.
«Тогда ради моего спокойствия не спускай с него глаз. И бросай, как только он начнет брыкаться».
Вслух я обратился к команде Кнута:
– Шевелим ногами!
Мы выбрались во двор и с радостью увидели, что заклинание разорвало мортов на кусочки. Воины пустыни оказались не прочнее моей берлоги. Из всех слуг сдисца более-менее уцелел только тот, кого придавило бревном. Да и то вид у него был довольно жеваный.
Ни дома, ни забора. Пока мои компаньоны кашляли, плевались, терли глаза да ругались, я выглянул на улицу и ошеломленно присвистнул. По всей округе валялись сосновые доски и бревна. Избы ближайших соседей тоже немало пострадали. Людей видно не было. Запрятались под кровати и в погреба, теперь неделю не вытащишь. Ну, оно и к лучшему, меньше мороки, никто под ноги лезть не будет. Из тела убитого морта я вытащил свой топорик.
– Все в порядке? – подошла ко мне Лаэн.
– Да. Просто не каждый день увидишь, как крыша твоего обиталища учиться летать. – Моя улыбка вышла кривой. – Как оказалось, я слишком мало знал о твоих талантах.
– По счастью, раньше у меня не было необходимости их демонстрировать, – уж слишком небрежно ответила она. – Пойдем. Хилсс сосет магию. Надолго меня не хватит.
Я не сразу понял, что речь идет о живом посохе некроманта. Да, пожалуй, если дать этой штуке волю, она не только магию, но и душу высосет.
– Поговорим потом, – согласился я.
Вид у моего «воинства» был такой, словно они год ползали по барсучьим норам. Грязные, как блазги в болоте. И злые, как нириты после оскорбления их королевы. Гнус ни на уну не прекращал сквернословить. Кнут все еще кашлял да смотрел слезящимися глазами по сторонам. Бамут единственный, кто не терял времени даром. Он держал арбалет наготове и внимательно оглядывал улицу, на случай если появятся желающие разобраться, что здесь происходит.
Шен громко чихнул, отбросил ухват в сторону и подошел к телу морта. Поднял с земли ским. Ладно, буду надеяться, что щенок умеет зарабатывать на жизнь не только лечением. Гнус, как видно, исчерпав запас слов и воображения, перестал ругаться.
– Эта… Долго вы там будете копаться? – нервно рявкнул Бамут.
Он опередил меня всего лишь на мгновение. Я хотел спросить то же самое.
– Не ори! – прохрипел Кнут и сплюнул. – Уже идем.
– Нет, ты видел! Ты видел, а? – От волнения Лук захлебывался словами. – Ничего себе! Это же что там вдарило, чтобы так дом размесить?
– Не знаю. – Га-нор угрюмо смотрел на рассеивающуюся пыль.
На той стороне реки засуетились набаторцы.
– Зуб даю, что это некромантовых рук дело, – между тем продолжал предполагать стражник. – Не понравился ему кто-то, вот он и взбесился. Все сдисцы ненормальные, они же с покойниками якшаются, лопни твоя жаба! Ох, чую, на этом гад не успокоится. Как пойдет по деревне, круша все направо и налево! Он и до нас доберется.
Северянин потянулся так, что хрустнули кости, и, легко встав, начал складывать вещи в мешок.
– Ты это чего? – опешил стражник.
– Неужели не видишь, какая суматоха началась? Набаторцы, как вши на горящей голове, забегали, им сейчас не до нас. Дело серьезное. Если быстро уйдем, патрули не обратят на нас внимания. Лесом уходим.
– Да мы в стариков превратимся, пока через дебри до Альсгары дойдем, – уныло ответил Лук. Его совершенно не прельщал предстоящий поход. – Может, есть иная дорога…
– Конечно, есть. Вон она. Через мост, а потом к сдисцу на обед. Он будет рад тебя встретить, – язвительно произнес сын Ирбиса. – Не думай о том, что предстоит. Если удастся прорваться, постараемся выйти на главный тракт и продолжим путь как нормальные люди.
Услышь Лук про «нормальных людей» от заросшего рыжеватой бородой, облаченного в испачканную одежду угрюмого северянина в другое время, он бы повеселился. Но сейчас было не до смеха. К тому же сам он выглядел ничуть не лучше товарища. Чучело чучелом. Только людей пугать. Городская стража примет их за бродяг или разбойников с большой дороги. А наткнись на Лука капитан башни Льда, он бы солдату такую жизнь устроил, что тот от внеочередных караулов на стене избавился бы не раньше, чем через пару лет.
– Ладно, будь по-твоему. – Стражник взялся за топор.
– Другой разговор, – одобрительно крякнул Га-нор. – Только ты не слишком уж торопись. Пока рано дергаться. Лучники нас так просто не выпустят.
– Где?
– Двое, в ста ярдах отсюда. К мельнице идут. Да не лезь! Увидят. Рано еще.
Солдат огорченно вздохнул, положил топор на колени. Закрыл глаза и постарался успокоить бешено колотившееся сердце.
Тиа пришлось остановиться на середине трактирной лестницы, так как именно в этот момент ее «позвал» ворон. Зрение на мгновение померкло, к горлу подступил скользкий комок, в ушах зашумело, и тут же в глаза ударил яркий свет. Потребовалось несколько ун, чтобы Проклятая сориентировалась и смогла оценить увиденное. В первый момент смотреть на окружающий мир с помощью птичьих глаз всегда сложно.
Она парила между небом и землей. Слева мелькнула синяя лента реки, в которой отразилось яркое солнце и темная стена леса. Тиа отдала мысленный приказ, и ее помощник поменял направление полета. Подальше от огородов и окраин, поближе к центру. Внизу суетились люди. Высота была небольшая, и Тиф прекрасно видела набаторцев. По запыленной улице медленно проехала груженная дровами телега. На полном скаку пролетело четверо всадников.
– Ну, где же ты прячешься, – прошептала Проклятая. – Покажись.
Пришлось полагаться на удачу, и та ей сопутствовала. Тиф вновь изменила направление полета пернатого слуги. Сместилась к реке, ближе к восточной части Песьей Травки. Ворон пролетел над водяной мельницей, мостом, промелькнули крыши, улочка, сады, огороды, и тут она увидела разрушенный дом и людей.
Пятеро вооруженных мужчин и женщина с хилссом.
Она не думала, что девка так молода. В таком возрасте обладать столь ярким потенциалом! Нет, она совершенно не похожа на Ходящую. Сила в ней ощущалась, но характерных для имперских волшебников узоров Дара не было и в помине. Учили ее явно не в Радужной долине[27]. Через ворона Проклятая потянулась к носительнице Дара, стараясь исподволь проверить ее способности. Дуреха конечно же не могла ничего почувствовать, это было за пределом ее возможностей…
И тут женщина резко повернула голову. Одно мгновение, сощурив глаза, она смотрела на птицу, а затем указала на нее стоящему рядом светловолосому человеку. Прежде чем Тиф успела увести помощника, мужчина вскинул лук.
Глаза обожгла резкая боль, мир померк, и взбешенная Проклятая снова очутилась в трактире.
Пронзенная стрелой птица камнем рухнула на дорогу. Вот уж не знаю, отчего Лаэн так разволновалась, но ее просьбу я исполнил, не задавая лишних вопросов.
– Тренируешься? – ядовито спросил Шен.
Я бросил на него хмурый взгляд. Рано или поздно щенок договорится. Найдется добрый человек и укоротит ему язык.
– Нет, это он тебе на кашу подбил, – «остроумно» объяснил Гнус.
– Сам будешь жрать! – огрызнулся лекарь.
– Закройте пасти! – взвилась Лаэн. Глупое переругивание начало ее раздражать. – Нашли время!
В этот момент тело ворона растворилось в воздухе, оставив после себя только стрелу, которую я, не мешкая, убрал обратно в колчан. На странное исчезновение моей добычи Гнус крепко высказался.
– Птица была его глазами. – Мое солнце пыталась успокоить шипящий посох. – Теперь он знает, где мы.
– Совет примете? – Кнут вопросительно посмотрел на меня.
Я пожал плечами. Если есть, что сказать, пусть говорит.
– Надо с дороги уйти. Нас сейчас каждая собака увидит, не ровен нар, подоспеют набаторцы и…
Словно отзываясь на его опасения, на улицу выскочили четыре всадника.
Прежде чем я и Бамут успели прицелиться, Лаэн выскочила вперед. Вновь раздался противный вой, и магический удар пришелся по солдатам. До сегодняшнего дня я даже и подумать не мог, что люди, не говоря уже о лошадях, умеют летать. Оказалось, что умеют, да еще и похлеще многих птиц. У меня создалось впечатление, что по группе всадников шарахнула огромная булава и швырнула их в небо, словно те были легче пылинок. Что же, если они каким-то образом пережили удар, то я им не завидую. Приземление на грешную землю вряд ли будет приятным. Готов поспорить на деньги, что находятся в мешке Лаэн, костей эти ребята не соберут.
Гнус, увидев, что случилось с врагами, вновь начал перечислять все известные ему ругательства. По третьему разу за день. Я не понял, чего в его словах больше. Страха или восхищения. А вот Кнут, оглушенно потряс головой, а затем одобрительно и слишком уж громко произнес:
– Кр-р-расиво полетели, сволочи.