Страница:
— Мне из твоей вины не шубу шить, — вскипел Васильев. — Немедленно привести в порядок внешний вид и быть готовым к встрече представителей полиции Франции. Все ясно?
— Так точно.
Получив разнос, как он и предполагал, майор Карпенко отправился домой, одеть костюм для встречи делегации. С разрешения начальника отдела старшие офицеры могли быть одетыми не в форму, а в гражданское, разумеется джинсы и джемпера исключались.
Переодевшись и снова побрившись, несмотря на то, что перед работой уже проделал эту операцию, Николай сев в свои жигули, отправился в МУР.
К трём часам дня к зданию подкатили микроавтобус и несколько иномарок, специально выделенных для встречи делегации. Представителей французских правоохранительных органов, среди которых было две особы женского пола, сопроводили в здание управления.
Через сорок минут Карпенко вызвал начальник отдела полковник Васильев. В кабинете сидела миловидная блондинка и средних лет грузный мужчина.
— Познакомьтесь господа, майор Николай Карпенко, — представил Васильев Николая.
— Комиссар Поль Жонги и старший инспектор Мадалена де Вилье.
— Здравствуйте, господин майор, — приветствовали Поль и Мадалена Карпенко на неплохом русском языке.
Пожимая им руки он взглянул на француженку и увидел в её глазах лукавые искорки.
— Старший инспектор мадемуазель Мадалена де Вилье прикомандирована к Вашей группе, майор. Прошу оказывать полное содействие, — огорошил опешившего Николая, начальник отдела.
Если комиссар Жонги пожал руку майору и снова повернулся к полковнику, то старший инспектор де Вилье откровенно рассматривала Карпенко, немного смутив его. Видимо, она осталась довольна увиденным, потому, что улыбнулась майору уголками губ. Карпенко действительно мог претендовать с полным правом на интересного мужчину. Рост 190 сантиметров, коротко подстриженные тёмные волосы с начавшейся сединой, серо-голубые глаза, прямой нос и чувственные губы. Майор был строен. Выпуклая грудь говорила о натренированности мускулов.
— Разрешите препроводить старшего инспектора в помещение группы? — обратился к Васильеву Карпенко.
— Разрешаю, — посмотрел с улыбкой на майора полковник. — И не забудь зайти в финчасть.
— Прошу, — майор галантно распахнул дверь кабинета перед старшим инспектором и успел поймать насмешливый взгляд начальника отдела.
Карпенко повёл по коридору Мадалену в комнату группы и пропуская её вперёд в раскрытую дверь, не приминул воспользоваться случаем, оценить фигуру француженки. Темно-синий деловой костюм эффектно облегал превосходную фигуру, узкие брюки подчёркивали стройность её длинных ног. Своими наблюдениями майор остался доволен, как впрочем и все члены его группы, восторженно уставившиеся на вошедшую в кабинет интересную девушку. Чтобы прервать их лицезрение, майору пришлось даже кашлянуть. Гостья обернулась и подмигнула стоявшему за спиной Николаю. По всей видимости, она ожидала от мужского коллектива группы именно такой реакции, к которой, судя по её удовлетворённому виду, она привыкла к подобным эффектам.
В честь приезда гостей, комната сверкала чистотой, стол, выделенный для гостьи, был украшен, выделенным из резерва компютером. На подоконнике красовался новый чайник, а на тумбочке у окна, где обычно заседал во время совещаний Званцев, стоял небольшой холодильник.
Увидев Мадалену, офицеры встали и майор представил каждого члена группы их новому напарнику. Званцев, будучи самым галантным членом группы, поцеловал ей руку.
Почему то этот жест Сергея раздосадовал Николая.
Мадалена держалась непринуждённо, слушая болтовню офицеров. Сегодня по плану был ознакомительный день настоящая работа должна была начаться завтра.
— Мадалена, где Вы устроились? — продолжал натиск Званцев.
— В вашей гостинице, у меня чудесный номер с видом на реку, — поясняла инспектор. Мне у Вас очень нравится.
Николай заметил, что он неотрывно смотрит на Мадалену, заслушавшись её голоском, журчащим как ручей. Ей было на вид лет 28-30, светлые, крашенные волосы ниспадали до плеч, тонкий нос, матовая кожа, большие красивые глаза с чертенятами, чуть раскрытые губы и ровные небольшие зубы.
— По какому признаку природа оделяет людей, — размышлял майор, — Одним женщинам даёт красивое лицо в сочетании с тумбообразной фигурой и кривыми ногами, другим фигуру топмодели с лицом Бабы — Яги, а здесь все на месте — и фигура и мордашка.
— Что это со мной, — испугался майор, — становлюсь философом, вот черт. Ладно, надо прекращать этот трёп.
— Алло, — раздался голос Мадалены. Так Вы идёте с нами, Николя.
— Куда? — растерялся Николай. Занятый своими мыслями, он упустил часть всеобщей беседы и теперь лихорадочно пытался сообразить, что от него требуется. Все взоры были нацелены на него, ожидая его решения.
— Как куда, — удивилась француженка. Вы нас совсем не слушаете, — обиженно добавила она, смотря в глаза Карпенко. Инспектора решили вечером устроить небольшое развлечение — пойти в ресторан и на дискотеку. Так Вы согласны?
— Отказаться или пойти, — мелькали мысли Николая. А что делать дома? Лучше пойду.
— Да, конечно я не против, — согласился Николай.
— Будет весело, Николя, — засмеялась Мадалена. Мы решили пригласить ещё трех наших инспекторов. Наше начальство приглашено к Вашему генералу, а нам будет без них ещё веселее.
— Это точно, — подумал Николай. Может напиться?
— Мне нравиться Вас называть Николя, Вы не против?, — спросила Николая француженка.
— Пожайлуста, мне даже нравится, — улыбнулся Карпенко.
— А меня можете называть Мад, это сокращённо от Мадалена. Меня так называл отец.
Через полчаса на выходе из здания к ним присоединилась группа французских инспекторов.
—Это — Франсуаза, — представила Мад невысокую брюнетку с короткой стрижкой, — А это — Поль и Рене, — представила девушка двух других своих коллег. Офицеры раззнакомились.
— Нам надо заехать в гостинницу переодеться, — констатировала Мад, — а потом давайте встретимся часов в семь. Это будет нормально, Вы успеете?
— В семь будет нормально, — подтвердил Карпенко, — а что мы должны успеть?
— Как что, — удивилась девушка, — переодеться. Или вы будете все щеголять в своей форме. У нас так не принято.
— Да, конечно, — заверил её Николай, — мы все будем готовы к семи, в пасхальных одеждах. Бурцев прыснул от смеха. Все управление знало любимые поговорки майора Николая Карпено, такие как: Привет Чемберлену, вырядиться в пасхальные одежды, страшен не журавль в небе, а утка под койкой, фигня бывает разной, нельзя думать во время работы о пирожке и пряниках и другие. Их группа "занималась "выдумыванием и распространением по Управлению таких афоризмов. Порой даже сам генерал Плахтин употреблял, придуманные ими афоризмы и пословицы.
— Почему в пасхальных?, — не поняв афоризма, спросила Мадалена.
Николай покраснел, офицеры его группы дружно рассмеялись.
— Это так, афоризм, — пришёл на помошь Званцев. Означает, что мы будем при полном параде, при…
— При шпаге, — добавил Карпенко.
Мадалена пожала плечами, не понимая веселья офицеров. Её не учили "специальным "оборотам русской речи, пословицам.
— Не обижайтесь, — примирительно сказал Николай, увидев, что девушка обиделась. Это наш, как правильно сказать…
— Сленг, — вмешался Павел Жуков. — Я читал в зарубежной прессе.
— Сам ты — сленг, — оборвал его Карпенко. Это — шутка, афоризмы.
— Я поняла, — улыбнулась Мад, — Где мы встретимся?
— Сергей за вами заедет в гостиницу, без пятнадцати семь.
— Спасибо, до встречи.
Её каблучки бодро зацокали по гранитной мостовой…
— Вот наша Дума, — указывал рукой на высотное белое здание с флагом на крыше Николай. Это как у Вас Парламент. А скажите Мад, где Вы так научились хорошо говорить по-русски.
— Программа по обмену опытом предусматривает знание языка страны, в которую тебя направляют. Это имеется ввиду — базовые знания. В течение года, с отобранными инспекторами и комиссарами для поездки в Россию, проводили ежедневно обучение языку. Кроме того, я изучала ваш язык с детства. Нашим соседом по квартире был старик — потомок графов. С ним было очень интересно, он показывал мне старые фотографии своих родителей, членов царской семьи. Именно он приучил меня к русскому языку, объяснив какое богатство таит в себе русская литература. Я читала Чехова, Толстого, Пушкина и Лермонтова, многих других авторов.
— Тогда ясно.
— Пойдёмте, — позвал всех Бурцев. Здесь неподалёку есть замечательное кафе с дискотекой и баром.
— Идёмте Мадам, — весело произнёс Николай. Ему захотелось повеселиться. В финчасти ему выдали некоторую сумму на представительские расходы, не так много, чтобы посетить шикарный ресторан «Арбат» или казино,но вполне достаточно, чтобы достойно провести время в уютном кафе с дискотекой и баром.
— Распишись, — подавая ручку Николаю скомандовал инспектор финчасти, — напротив птички.
— Не напивайтесь, — предупредил инспектор финчасти.
— На какие шиши? — удивился Карпенко.
— Скажи спасибо, что дали столько. Учти, это только по случаю приезда гостей. И не забудь принести счета, — предупредил инспектор.
— Какие счета? — сделал умильное лицо Николай, пересчитывая сумму.
— Ты мне дурака не валяй, — гавкнул инспектор. — Возвращай деньги!
— Все, все, спасибо и на этом, — заторопился майор к выходу, пересчитав деньги.
— То то…
— То есть Вы не замужем? — решил уточнить Карпенко.
— Нет, не замужем, — подтвердила Мадалена. — Вас это не пугает? Так мы идём?
— Я не из пугливых, — буркнул Николай.
— Вот и хорошо, я тоже, — улыбнулась очаровательной улыбкой Мад.
Через десять минут они входили в рекомендованное Бурцевым кафе.
Николай попросил официанта соединить два столика вместе, чтобы все восемь человек смогли разместиться вместе и получив отказ, направился к менеджеру заведения… Менеджер оказался более понятливым, чем официант, к тому же свою просьбу Карпенко подкрепил своей корочкой, вынутой из кармана пиджака с гербом и золотым тиснением, наглядно свидетельствующим, к какой почтённой организации относится её предъявитель.
Через пять минут столики были соединены и вся компания расселась вокруг стола.
— Что будем пить?, — спросил Николай, одновременно обращаясь ко всем присутствующим.
Бурцев со Званцевым переглянулись.
— Мы как обычно…, — сообщил Василий, — а вот Пашеньке пару пива.
— Сейчас речь не о вас, — прервал его разлагольствования Николай. — Что желают дамы?
— Апперитив, — ответил за своих коллег Поль. — Как обычно.
Василий с Сергеем снова переглянулись, Павел приоткрыл рот, но недаром майор славился своим быстродействием — он подозвал к себе официанта и попросил принести меню.
— Каждый сам себе выберет напиток по вкусу, — вышел из затруднительного положения Николай, — а потом закажем блюда.
Представители Франции дружно выбрали на апперитив — мартини. Бурцев посмотрел на Николая глазами побитой собаки…
— А мы закажем водочку, нашу, русскую, — решился Николай и увидел просветлевшие лица своих коллег. Прошу выбирать закуски.
— Николя, будет лучше, если Вы закажете по своему усмотрению, — подала идею Мад, — мы не разбираемся в русской национальной кухне.
Подозвав официанта Карпенко сделал заказ.
— Значит так, — сказал Николай, перелистывая страницы меню. Маринованные грибы, огурцы. Овощные салаты, малосольную красную рыбу, две тарелки мясного ассорти, две тарелки с сыром, бутерброды с красной икрой, а на горячее — филе форели с картошкой фри. Постой, чуть не забыл, — остановил он, собирающегося уйти официанта, — запивать — минералки и томатный сок, да ещё селёдочки с лучком, а десерт мы закажем потом.
Выпивка — бутылку красного вина, четыре бокала с мартини, бутылку водки, нет две, ну пока все. Мартини в первую очередь.
— Скажите, Николя, и мы все это должны будем съесть, — поинтересовался Рене, — это ведь так много.
— Не волнуйся, Рене, осилим, — успокоил коллегу Званцев. Мы здесь будем долго сидеть.
Когда закуски были расставлены и принесены спиртные напитки, Поль с Рене переглянулись, посмотрев на стол, уставленный тарелками.
— Я слышал о хлебосольстве русского народа, но не ожидал в такой мере, — произнёс Поль.Ну, за сотрудничество, — поднимая рюмку, голосом генерала Булдакова, произнёс Николай.
— Будем, — поддержали Сергей с Василием.
Через некоторое время, когда опустели бокалы с мартини и вином, Званцев предложил Полю и Рене отведать русской водки…
На танцевальной площадке несколько десятков людей плясали под песню Энрико Иглезиаса. По окончании песни, из динамиков полилась мелодия медленного танца.
— Николя, почему Вы меня не приглашаете? — смотря на Карпенко лукавыми глазами, осведомилась Мадалена.
— Прошу, — встал из-за стола Николай и подошёл к Мад.
Они танцевали, внимательно смотря друг на друга. Николай почти невесомо обнимал француженку за тонкую талию, словно чего-то опасаяь.
— Не надо быть таким серъезным, — попросила девушка, — Вам больше идёт улыбка.
— Вы очаровательны, Мадалена, — сам не веря своему голосу, тихо произнёс Николай.
— Вы делаете успехи, Николя, — улыбнулась Мад, — Вы тоже не такой, как хотите казаться. Его так и подмывало спросить, а как он выглядит в её глазах, но он сдержался. Музыка закончилась, а они продолжали медленно танцевать, глядя в глаза друг друга. Спасибо, дискжокею, что он не стал ставить музыку и позволил им насладиться отрешением от всего окружающего их, оставаясь в своём, только им понятном мирке…
Раздались апплодисменты. Николай обернулся и увидел, что многие, сидящие в зале апплодируют им. Покраснев и смущаясь он проводил Мадалену к их столику.
— А мне понравилось с Вами танцевать, Николя. Вы неплохой партнёр, — улыбнулась прекрасная француженка.
— Смеётся надо мной, — решил Николай, но посмотрев в глаза Мадалены, передумал. — Может я ей нравлюсь.
Вечер удался на славу. Бурцев, обнимая Поля, что-то ему рассказывал. Званцев ухаживал за Франсуазой. Павел дискутировал с Рене. Николай вёл беседу с Мад.
Около одиннадцати они покинули уютное кафе и вызвав такси, стали прощаться. Мадалена, чуть притянув Николая к себе, поцеловала его в щеку и пожелала спокойной ночи. Французские коллеги уехали в гостиницу.
— Завтра рабочий день, — напомнил Карпенко своим офицерам. По домам…
36. 1941 год. Война. Поиски Генриха фон Ротгера.
37. 1942 год. Старший лейтенант Смычков.
— Так точно.
Получив разнос, как он и предполагал, майор Карпенко отправился домой, одеть костюм для встречи делегации. С разрешения начальника отдела старшие офицеры могли быть одетыми не в форму, а в гражданское, разумеется джинсы и джемпера исключались.
Переодевшись и снова побрившись, несмотря на то, что перед работой уже проделал эту операцию, Николай сев в свои жигули, отправился в МУР.
К трём часам дня к зданию подкатили микроавтобус и несколько иномарок, специально выделенных для встречи делегации. Представителей французских правоохранительных органов, среди которых было две особы женского пола, сопроводили в здание управления.
Через сорок минут Карпенко вызвал начальник отдела полковник Васильев. В кабинете сидела миловидная блондинка и средних лет грузный мужчина.
— Познакомьтесь господа, майор Николай Карпенко, — представил Васильев Николая.
— Комиссар Поль Жонги и старший инспектор Мадалена де Вилье.
— Здравствуйте, господин майор, — приветствовали Поль и Мадалена Карпенко на неплохом русском языке.
Пожимая им руки он взглянул на француженку и увидел в её глазах лукавые искорки.
— Старший инспектор мадемуазель Мадалена де Вилье прикомандирована к Вашей группе, майор. Прошу оказывать полное содействие, — огорошил опешившего Николая, начальник отдела.
Если комиссар Жонги пожал руку майору и снова повернулся к полковнику, то старший инспектор де Вилье откровенно рассматривала Карпенко, немного смутив его. Видимо, она осталась довольна увиденным, потому, что улыбнулась майору уголками губ. Карпенко действительно мог претендовать с полным правом на интересного мужчину. Рост 190 сантиметров, коротко подстриженные тёмные волосы с начавшейся сединой, серо-голубые глаза, прямой нос и чувственные губы. Майор был строен. Выпуклая грудь говорила о натренированности мускулов.
— Разрешите препроводить старшего инспектора в помещение группы? — обратился к Васильеву Карпенко.
— Разрешаю, — посмотрел с улыбкой на майора полковник. — И не забудь зайти в финчасть.
— Прошу, — майор галантно распахнул дверь кабинета перед старшим инспектором и успел поймать насмешливый взгляд начальника отдела.
Карпенко повёл по коридору Мадалену в комнату группы и пропуская её вперёд в раскрытую дверь, не приминул воспользоваться случаем, оценить фигуру француженки. Темно-синий деловой костюм эффектно облегал превосходную фигуру, узкие брюки подчёркивали стройность её длинных ног. Своими наблюдениями майор остался доволен, как впрочем и все члены его группы, восторженно уставившиеся на вошедшую в кабинет интересную девушку. Чтобы прервать их лицезрение, майору пришлось даже кашлянуть. Гостья обернулась и подмигнула стоявшему за спиной Николаю. По всей видимости, она ожидала от мужского коллектива группы именно такой реакции, к которой, судя по её удовлетворённому виду, она привыкла к подобным эффектам.
В честь приезда гостей, комната сверкала чистотой, стол, выделенный для гостьи, был украшен, выделенным из резерва компютером. На подоконнике красовался новый чайник, а на тумбочке у окна, где обычно заседал во время совещаний Званцев, стоял небольшой холодильник.
Увидев Мадалену, офицеры встали и майор представил каждого члена группы их новому напарнику. Званцев, будучи самым галантным членом группы, поцеловал ей руку.
Почему то этот жест Сергея раздосадовал Николая.
Мадалена держалась непринуждённо, слушая болтовню офицеров. Сегодня по плану был ознакомительный день настоящая работа должна была начаться завтра.
— Мадалена, где Вы устроились? — продолжал натиск Званцев.
— В вашей гостинице, у меня чудесный номер с видом на реку, — поясняла инспектор. Мне у Вас очень нравится.
Николай заметил, что он неотрывно смотрит на Мадалену, заслушавшись её голоском, журчащим как ручей. Ей было на вид лет 28-30, светлые, крашенные волосы ниспадали до плеч, тонкий нос, матовая кожа, большие красивые глаза с чертенятами, чуть раскрытые губы и ровные небольшие зубы.
— По какому признаку природа оделяет людей, — размышлял майор, — Одним женщинам даёт красивое лицо в сочетании с тумбообразной фигурой и кривыми ногами, другим фигуру топмодели с лицом Бабы — Яги, а здесь все на месте — и фигура и мордашка.
— Что это со мной, — испугался майор, — становлюсь философом, вот черт. Ладно, надо прекращать этот трёп.
— Алло, — раздался голос Мадалены. Так Вы идёте с нами, Николя.
— Куда? — растерялся Николай. Занятый своими мыслями, он упустил часть всеобщей беседы и теперь лихорадочно пытался сообразить, что от него требуется. Все взоры были нацелены на него, ожидая его решения.
— Как куда, — удивилась француженка. Вы нас совсем не слушаете, — обиженно добавила она, смотря в глаза Карпенко. Инспектора решили вечером устроить небольшое развлечение — пойти в ресторан и на дискотеку. Так Вы согласны?
— Отказаться или пойти, — мелькали мысли Николая. А что делать дома? Лучше пойду.
— Да, конечно я не против, — согласился Николай.
— Будет весело, Николя, — засмеялась Мадалена. Мы решили пригласить ещё трех наших инспекторов. Наше начальство приглашено к Вашему генералу, а нам будет без них ещё веселее.
— Это точно, — подумал Николай. Может напиться?
— Мне нравиться Вас называть Николя, Вы не против?, — спросила Николая француженка.
— Пожайлуста, мне даже нравится, — улыбнулся Карпенко.
— А меня можете называть Мад, это сокращённо от Мадалена. Меня так называл отец.
Через полчаса на выходе из здания к ним присоединилась группа французских инспекторов.
—Это — Франсуаза, — представила Мад невысокую брюнетку с короткой стрижкой, — А это — Поль и Рене, — представила девушка двух других своих коллег. Офицеры раззнакомились.
— Нам надо заехать в гостинницу переодеться, — констатировала Мад, — а потом давайте встретимся часов в семь. Это будет нормально, Вы успеете?
— В семь будет нормально, — подтвердил Карпенко, — а что мы должны успеть?
— Как что, — удивилась девушка, — переодеться. Или вы будете все щеголять в своей форме. У нас так не принято.
— Да, конечно, — заверил её Николай, — мы все будем готовы к семи, в пасхальных одеждах. Бурцев прыснул от смеха. Все управление знало любимые поговорки майора Николая Карпено, такие как: Привет Чемберлену, вырядиться в пасхальные одежды, страшен не журавль в небе, а утка под койкой, фигня бывает разной, нельзя думать во время работы о пирожке и пряниках и другие. Их группа "занималась "выдумыванием и распространением по Управлению таких афоризмов. Порой даже сам генерал Плахтин употреблял, придуманные ими афоризмы и пословицы.
— Почему в пасхальных?, — не поняв афоризма, спросила Мадалена.
Николай покраснел, офицеры его группы дружно рассмеялись.
— Это так, афоризм, — пришёл на помошь Званцев. Означает, что мы будем при полном параде, при…
— При шпаге, — добавил Карпенко.
Мадалена пожала плечами, не понимая веселья офицеров. Её не учили "специальным "оборотам русской речи, пословицам.
— Не обижайтесь, — примирительно сказал Николай, увидев, что девушка обиделась. Это наш, как правильно сказать…
— Сленг, — вмешался Павел Жуков. — Я читал в зарубежной прессе.
— Сам ты — сленг, — оборвал его Карпенко. Это — шутка, афоризмы.
— Я поняла, — улыбнулась Мад, — Где мы встретимся?
— Сергей за вами заедет в гостиницу, без пятнадцати семь.
— Спасибо, до встречи.
Её каблучки бодро зацокали по гранитной мостовой…
* * *
Сергей привёз французов в центр, к гостиннице «Москва», где их уже ждали Карпенко с Бурцевым и Павлом. Из гаража Управления, специально в честь презда французской делегации, для группы Карпенко была выделена «Волга».— Вот наша Дума, — указывал рукой на высотное белое здание с флагом на крыше Николай. Это как у Вас Парламент. А скажите Мад, где Вы так научились хорошо говорить по-русски.
— Программа по обмену опытом предусматривает знание языка страны, в которую тебя направляют. Это имеется ввиду — базовые знания. В течение года, с отобранными инспекторами и комиссарами для поездки в Россию, проводили ежедневно обучение языку. Кроме того, я изучала ваш язык с детства. Нашим соседом по квартире был старик — потомок графов. С ним было очень интересно, он показывал мне старые фотографии своих родителей, членов царской семьи. Именно он приучил меня к русскому языку, объяснив какое богатство таит в себе русская литература. Я читала Чехова, Толстого, Пушкина и Лермонтова, многих других авторов.
— Тогда ясно.
— Пойдёмте, — позвал всех Бурцев. Здесь неподалёку есть замечательное кафе с дискотекой и баром.
— Идёмте Мадам, — весело произнёс Николай. Ему захотелось повеселиться. В финчасти ему выдали некоторую сумму на представительские расходы, не так много, чтобы посетить шикарный ресторан «Арбат» или казино,но вполне достаточно, чтобы достойно провести время в уютном кафе с дискотекой и баром.
* * *
Ворчливый майор, которого Карпенко давно знал, вынул из сейфа пачку денег и отмусоливал сумму, проставленную в ведомости, напротив имени майора Карпенко.— Распишись, — подавая ручку Николаю скомандовал инспектор финчасти, — напротив птички.
— Не напивайтесь, — предупредил инспектор финчасти.
— На какие шиши? — удивился Карпенко.
— Скажи спасибо, что дали столько. Учти, это только по случаю приезда гостей. И не забудь принести счета, — предупредил инспектор.
— Какие счета? — сделал умильное лицо Николай, пересчитывая сумму.
— Ты мне дурака не валяй, — гавкнул инспектор. — Возвращай деньги!
— Все, все, спасибо и на этом, — заторопился майор к выходу, пересчитав деньги.
— То то…
* * *
— Николя, я не мадам, а — мадемуазель, — сказала девушка.— То есть Вы не замужем? — решил уточнить Карпенко.
— Нет, не замужем, — подтвердила Мадалена. — Вас это не пугает? Так мы идём?
— Я не из пугливых, — буркнул Николай.
— Вот и хорошо, я тоже, — улыбнулась очаровательной улыбкой Мад.
Через десять минут они входили в рекомендованное Бурцевым кафе.
Николай попросил официанта соединить два столика вместе, чтобы все восемь человек смогли разместиться вместе и получив отказ, направился к менеджеру заведения… Менеджер оказался более понятливым, чем официант, к тому же свою просьбу Карпенко подкрепил своей корочкой, вынутой из кармана пиджака с гербом и золотым тиснением, наглядно свидетельствующим, к какой почтённой организации относится её предъявитель.
Через пять минут столики были соединены и вся компания расселась вокруг стола.
— Что будем пить?, — спросил Николай, одновременно обращаясь ко всем присутствующим.
Бурцев со Званцевым переглянулись.
— Мы как обычно…, — сообщил Василий, — а вот Пашеньке пару пива.
— Сейчас речь не о вас, — прервал его разлагольствования Николай. — Что желают дамы?
— Апперитив, — ответил за своих коллег Поль. — Как обычно.
Василий с Сергеем снова переглянулись, Павел приоткрыл рот, но недаром майор славился своим быстродействием — он подозвал к себе официанта и попросил принести меню.
— Каждый сам себе выберет напиток по вкусу, — вышел из затруднительного положения Николай, — а потом закажем блюда.
Представители Франции дружно выбрали на апперитив — мартини. Бурцев посмотрел на Николая глазами побитой собаки…
— А мы закажем водочку, нашу, русскую, — решился Николай и увидел просветлевшие лица своих коллег. Прошу выбирать закуски.
— Николя, будет лучше, если Вы закажете по своему усмотрению, — подала идею Мад, — мы не разбираемся в русской национальной кухне.
Подозвав официанта Карпенко сделал заказ.
— Значит так, — сказал Николай, перелистывая страницы меню. Маринованные грибы, огурцы. Овощные салаты, малосольную красную рыбу, две тарелки мясного ассорти, две тарелки с сыром, бутерброды с красной икрой, а на горячее — филе форели с картошкой фри. Постой, чуть не забыл, — остановил он, собирающегося уйти официанта, — запивать — минералки и томатный сок, да ещё селёдочки с лучком, а десерт мы закажем потом.
Выпивка — бутылку красного вина, четыре бокала с мартини, бутылку водки, нет две, ну пока все. Мартини в первую очередь.
— Скажите, Николя, и мы все это должны будем съесть, — поинтересовался Рене, — это ведь так много.
— Не волнуйся, Рене, осилим, — успокоил коллегу Званцев. Мы здесь будем долго сидеть.
Когда закуски были расставлены и принесены спиртные напитки, Поль с Рене переглянулись, посмотрев на стол, уставленный тарелками.
— Я слышал о хлебосольстве русского народа, но не ожидал в такой мере, — произнёс Поль.Ну, за сотрудничество, — поднимая рюмку, голосом генерала Булдакова, произнёс Николай.
— Будем, — поддержали Сергей с Василием.
Через некоторое время, когда опустели бокалы с мартини и вином, Званцев предложил Полю и Рене отведать русской водки…
На танцевальной площадке несколько десятков людей плясали под песню Энрико Иглезиаса. По окончании песни, из динамиков полилась мелодия медленного танца.
— Николя, почему Вы меня не приглашаете? — смотря на Карпенко лукавыми глазами, осведомилась Мадалена.
— Прошу, — встал из-за стола Николай и подошёл к Мад.
Они танцевали, внимательно смотря друг на друга. Николай почти невесомо обнимал француженку за тонкую талию, словно чего-то опасаяь.
— Не надо быть таким серъезным, — попросила девушка, — Вам больше идёт улыбка.
— Вы очаровательны, Мадалена, — сам не веря своему голосу, тихо произнёс Николай.
— Вы делаете успехи, Николя, — улыбнулась Мад, — Вы тоже не такой, как хотите казаться. Его так и подмывало спросить, а как он выглядит в её глазах, но он сдержался. Музыка закончилась, а они продолжали медленно танцевать, глядя в глаза друг друга. Спасибо, дискжокею, что он не стал ставить музыку и позволил им насладиться отрешением от всего окружающего их, оставаясь в своём, только им понятном мирке…
Раздались апплодисменты. Николай обернулся и увидел, что многие, сидящие в зале апплодируют им. Покраснев и смущаясь он проводил Мадалену к их столику.
— А мне понравилось с Вами танцевать, Николя. Вы неплохой партнёр, — улыбнулась прекрасная француженка.
— Смеётся надо мной, — решил Николай, но посмотрев в глаза Мадалены, передумал. — Может я ей нравлюсь.
Вечер удался на славу. Бурцев, обнимая Поля, что-то ему рассказывал. Званцев ухаживал за Франсуазой. Павел дискутировал с Рене. Николай вёл беседу с Мад.
Около одиннадцати они покинули уютное кафе и вызвав такси, стали прощаться. Мадалена, чуть притянув Николая к себе, поцеловала его в щеку и пожелала спокойной ночи. Французские коллеги уехали в гостиницу.
— Завтра рабочий день, — напомнил Карпенко своим офицерам. По домам…
36. 1941 год. Война. Поиски Генриха фон Ротгера.
Он ехал в своём «Мерседесе», сопровождаемый мотоциклистами охраны. Майор Абвера Генрих фон Ротгер был направлен в группу армий «Центр», неудержимо рвущейся к столице России — Москве. Начиналась большая разведигра, в которой ему отводилась одна из первых ролей.
Его волновали огромные потери германской армии. Брестская крепость показала стойкость и мужество советских солдат. Красная Армия отступала, продолжая с упорством сражаться. В Абвере уже поняли, что блицкриг позорно провалился и если с войной не покончить в ближайшие месяцы, то Германия увязнет в затяжной войне. Германская военщина уже получила несколько сюрпризов: полной неожиданностью оказалось появление русских средних танков Т-34, сокрушающих броню их танков Т-III и Т-IV, которые не могли противостоять им. Правда их было немного, и по заявлению Порша, новые немецкие танки, скоро поступят в производство и сокрушат танки русских. Появление новых полководцев, и прежде всего Г.К.Жукова, звезда которого разгоралась все ярче и ярче. Сталин оценил его дарование и выдвинутых им генералов, смещая свою "конную "гвардию полководцев, мечтавших на тачанке доехать до Берлина.
Сейчас, когда армии группы перегруппировывались для решающего наступления на Москву, в разведывательном центре Абвера "Марс "вели работу по крупной дезинформации, пытаясь убедить советскую разведку в том, что удар перенацеливается на южном направлении.
Специально для этой цели с северного направления было переброшено несколько радиотехнических полков, которые иммитировали в эфире переброску войск в группу армий "Юг "с центрального направления. Кроме этого использовалась рация развед-группы русских, захваченная в упорном бою и склонённый к измене радист группы, почерк которого знали в Москве.
Генрих фон Ротгер выполнял свой долг как офицер Вермахта, но его волновала и не давала покоя мысль о пластине, скрывающей богатство. На основании данных, полученных от старого архивариуса в Париже, он определил район примерного поиска, где был найден Шарль де Понтарлье, и теперь стремился найти эту деревню.
Проезжая через полувымершие деревни, он расспрашивал сторожилов о том времени, не помнят ли они какие-либо истории, связанные с нашествием французов. Пока все было безрезультатно.
Майор сам выбрал маршрут своей группы, занимающейся радиоигрой с русскими, проходящий через район его поиска. Его группа имммитировала перемещение нескольких корпусов на южное направление, подтверждая по радио в штаб группы о начале передислокации. Было отмечено, что их рации противник усиленно пеленговал.
Барон велел колонне остановиться и выйдя из машины, подошёл к небольшому штабному автобусу, чтобы проверить маршрут движения. Обер-лейтенант Литке услужливо развернул карту перед майором. Фон Ротгер стал внимательно расматривать карту. В пяти километрах от намеченного маршрута находилось русское село под названием Трегубово.
— Обер-лейтенант, немного изменим маршрут. Одна машина с рацией поедет со мной в деревню и будет вести передачу оттуда. Будем изображать передовой батальон 23-й пехотной дивизии, остановившийся для ночёвки. Вот здесь мы встретимся, — ткнул в карту пальцем барон.
— Слушаюсь, герр майор.
Подъехав к деревне, фон Ротгер увидел несколько бронетранспортёров с крестами на бортах и группу автоматчиков.
— Карательная команда, — подумал он, велев водителю подъехать прямо к бронетранспортёрам.
К его машине уже подходил юный лейтенант.
— Лейтенант Пауль Кригер, герр майор, — представившись козырнул лейтенант.
— Майор Абвера фон Ритгер, — ответил на приветсвие барон. — Что вы здесь делаете?
— Ищем партизан, герр майор. Нас обстреляли в километре отсюда из леса.
— Убитые и раненные есть? — поинтересовался фон Ротгер. — Лес прочесали.
— Никак нет. Лес мы обстреляли.
— Тогда какого черта вы приехали в деревню? — закричал майор. — Немедленно возвращайтесь в расположение части. Моя группа выполняет секретное задание и вы нам мешаете. Лейтенант решил не возражать старшему офицеру, ко всему ещё и из Абвера и козырнув, быстро направился к своим людям. Поди знай, какие неприятности можно на себя навлечь.
Когда бронетранспортёры уехали, майор приказал группе отъехать на другой конец села и начать передачу в эфир. Сам он подошёл к кучку согнанных стариков и женщин.
— Не бойтесь меня. Я не сделаю вам ничего плохого, — на хорошем русском языке сказал фон Ротгер. Я историк и собираю данные о войне 1812 года, о пленных французах. Может в вашей деревне были пленные французы, не сохранились какие-либо повествования, легенды…
— Были, говорят, — прошамкал беззубым ртом один из старцев.
— Вы помните, рассказывайте, — попросил майор.
— Я, милок, помнить не могу, меня тогда и в помине не было. Дед мой говорил, что жил в имении полоненный француз.
— Да точно, — откликнулся ещё один старик. Он ещё красавицу Марию обрюхатил, а потом сбежал.
— Так она замуж за соседа вышла и уехала из села.
— Вспомните, пожайлуста, как фамилия, — взмолился майор.
Старик силился вспомнить но у него это не получалось, потом он вдруг хлопнул себя по лбу.
— Деревня соседская принадлежала Смычковым, так вот за него и вышла. Смычкова значит стала Мария.
Наконец Генрих фон Ротгер выяснил, у кого находится вторая пластина. Осталось лишь найти Смычковых…
Его волновали огромные потери германской армии. Брестская крепость показала стойкость и мужество советских солдат. Красная Армия отступала, продолжая с упорством сражаться. В Абвере уже поняли, что блицкриг позорно провалился и если с войной не покончить в ближайшие месяцы, то Германия увязнет в затяжной войне. Германская военщина уже получила несколько сюрпризов: полной неожиданностью оказалось появление русских средних танков Т-34, сокрушающих броню их танков Т-III и Т-IV, которые не могли противостоять им. Правда их было немного, и по заявлению Порша, новые немецкие танки, скоро поступят в производство и сокрушат танки русских. Появление новых полководцев, и прежде всего Г.К.Жукова, звезда которого разгоралась все ярче и ярче. Сталин оценил его дарование и выдвинутых им генералов, смещая свою "конную "гвардию полководцев, мечтавших на тачанке доехать до Берлина.
Сейчас, когда армии группы перегруппировывались для решающего наступления на Москву, в разведывательном центре Абвера "Марс "вели работу по крупной дезинформации, пытаясь убедить советскую разведку в том, что удар перенацеливается на южном направлении.
Специально для этой цели с северного направления было переброшено несколько радиотехнических полков, которые иммитировали в эфире переброску войск в группу армий "Юг "с центрального направления. Кроме этого использовалась рация развед-группы русских, захваченная в упорном бою и склонённый к измене радист группы, почерк которого знали в Москве.
Генрих фон Ротгер выполнял свой долг как офицер Вермахта, но его волновала и не давала покоя мысль о пластине, скрывающей богатство. На основании данных, полученных от старого архивариуса в Париже, он определил район примерного поиска, где был найден Шарль де Понтарлье, и теперь стремился найти эту деревню.
Проезжая через полувымершие деревни, он расспрашивал сторожилов о том времени, не помнят ли они какие-либо истории, связанные с нашествием французов. Пока все было безрезультатно.
Майор сам выбрал маршрут своей группы, занимающейся радиоигрой с русскими, проходящий через район его поиска. Его группа имммитировала перемещение нескольких корпусов на южное направление, подтверждая по радио в штаб группы о начале передислокации. Было отмечено, что их рации противник усиленно пеленговал.
Барон велел колонне остановиться и выйдя из машины, подошёл к небольшому штабному автобусу, чтобы проверить маршрут движения. Обер-лейтенант Литке услужливо развернул карту перед майором. Фон Ротгер стал внимательно расматривать карту. В пяти километрах от намеченного маршрута находилось русское село под названием Трегубово.
— Обер-лейтенант, немного изменим маршрут. Одна машина с рацией поедет со мной в деревню и будет вести передачу оттуда. Будем изображать передовой батальон 23-й пехотной дивизии, остановившийся для ночёвки. Вот здесь мы встретимся, — ткнул в карту пальцем барон.
— Слушаюсь, герр майор.
Подъехав к деревне, фон Ротгер увидел несколько бронетранспортёров с крестами на бортах и группу автоматчиков.
— Карательная команда, — подумал он, велев водителю подъехать прямо к бронетранспортёрам.
К его машине уже подходил юный лейтенант.
— Лейтенант Пауль Кригер, герр майор, — представившись козырнул лейтенант.
— Майор Абвера фон Ритгер, — ответил на приветсвие барон. — Что вы здесь делаете?
— Ищем партизан, герр майор. Нас обстреляли в километре отсюда из леса.
— Убитые и раненные есть? — поинтересовался фон Ротгер. — Лес прочесали.
— Никак нет. Лес мы обстреляли.
— Тогда какого черта вы приехали в деревню? — закричал майор. — Немедленно возвращайтесь в расположение части. Моя группа выполняет секретное задание и вы нам мешаете. Лейтенант решил не возражать старшему офицеру, ко всему ещё и из Абвера и козырнув, быстро направился к своим людям. Поди знай, какие неприятности можно на себя навлечь.
Когда бронетранспортёры уехали, майор приказал группе отъехать на другой конец села и начать передачу в эфир. Сам он подошёл к кучку согнанных стариков и женщин.
— Не бойтесь меня. Я не сделаю вам ничего плохого, — на хорошем русском языке сказал фон Ротгер. Я историк и собираю данные о войне 1812 года, о пленных французах. Может в вашей деревне были пленные французы, не сохранились какие-либо повествования, легенды…
— Были, говорят, — прошамкал беззубым ртом один из старцев.
— Вы помните, рассказывайте, — попросил майор.
— Я, милок, помнить не могу, меня тогда и в помине не было. Дед мой говорил, что жил в имении полоненный француз.
— Да точно, — откликнулся ещё один старик. Он ещё красавицу Марию обрюхатил, а потом сбежал.
— Так она замуж за соседа вышла и уехала из села.
— Вспомните, пожайлуста, как фамилия, — взмолился майор.
Старик силился вспомнить но у него это не получалось, потом он вдруг хлопнул себя по лбу.
— Деревня соседская принадлежала Смычковым, так вот за него и вышла. Смычкова значит стала Мария.
Наконец Генрих фон Ротгер выяснил, у кого находится вторая пластина. Осталось лишь найти Смычковых…
37. 1942 год. Старший лейтенант Смычков.
127-я дивизия вторые сутки вела бои в окружении с превосходящими силами противника. С воздуха позиции дивизии утюжили «Юнкерсы», на земле наседала гитлеровская пехота, поддерживаемая танками.
— Держитесь, сынки, сколько сможете, — попрощался с ними седой полковник Пухов, получив приказ на вывод дивизии из пекла. — Надеюсь на вас, не подведите.
Что мог ещё сказать седой комдив двум своим офицерам, оставляя их на верную смерть. Он молча пожал им руки, отдал честь и пошёл к своему Уазику, догонять отступающие части. Прикрывать отход дивизии выпало батарее старшего лейтенанта Константина Смычкова и батальону капитана Елыгина, от которого осталось чуть больше половины.
Батарея старшего лейтенанта Смычкова вела огонь по танкам и бронетранспортёрам пехоты. От батареи осталось два целых орудия из четырех и меньше половины личного состава. Снарядов не хватало, а танки и пехота продолжали наседать. Капитан Елагин погиб, от его батальона осталась полусотня бойцов, кончались боеприпасы.
— Заряжай, твою мать, — заорал Смычков на подносчика снарядов. — Быстрее, быстрее.
Прильнув к окулляру прицела, он чётко увидел ненавистный крест на бортовой броне танка и подведя перекрестье прицела под крест, скомандовал: «Огонь!». Он ещё успел увидеть, как дёрнулся немецкий танк от попадания, как задымил, выпуская из себя клубы дыма и языки пламени.
Разорвавшимся перед орудием снарядом, он был сильно контужен и повалился на землю без сознания. Он не видел окончания боя, когда немецкие танки раздавили единственное, оставшееся целым орудие, подминая под себя прислугу.
Когда он пришёл в себя, то попытался встать, но не смог и только беспомощно сел, обхватив голову руками. Голова гудела как колокол, он с трудом различал звуки и не сразу сообразил, что вокруг него слышна не родная русская речь, а немецкая. Что-то больно ударило в бок. С трудом повернув голову он увидел носок сапога, и когда поднял голову, чтобы рассмотреть хозяина, увидел нагло улыбающееся лицо фашиста. Посмотрев по сторонам, он увидел вокруг только немцев в их мышиного цвета мундирах…
— Господин капитан Шульц уважает храбрость, — переводил лысоватый переводчик слова немца. Ты храбрый солдат и достойно сражался. Твоё имя и звание.
— Старший лейтенант Константин Смычков, командир батареи, — не видя смысла скрывать эти данные сообщил Смычков, увидя на столе своё развёрнутое офицерское удостоверение.
— Отчень карашо, отчень карашо, — произнёс гауптман и загоготал.
Дверь в кабинет открылась и вошёл высокий офицер средних лет.
— Хайль Гитлер, герр лейтенант-оберст, — приветствовал вошедшего, вскочивший изо стола гауптман Шульц. — Ведём допрос пленного русского офицера.
— Продолжайте, гауптман.
— В какой части вы служили, старший лейтенант Смычков, — продолжил переводчик.
При последних произнесённых словах фразы, немецкий подполковник, севший в углу комнаты на стул, вздрогнул и пристально посмотрел на русского офицера.
— В пехотной дивизии, — ответил Смычков, — а какой номер, не все ли равно, у нас дивизий хватит.
— Вы Смычков? — на хорошем русском языке спросил лейтенант-оберст, жестом приказывая переводчику не вмешиваться.
— Смычков, — подтвердил удивлённо старший лейтенант.
— Вы свободны, — обращаясь к переводчику сказал немец. — Я сам желаю допросить пленного. Затем он сказал несколько фраз по-немецки Шульцу.
— Моё имя подполковник Генрих фон Ротгер, — сообщил он Константину. — Я хочу с Вами поговорить.
— О чем?
— О вашей семье.
— Причём здесь моя семья? — недоуменно спросил Смычков. Ему был непонятен этот подполковник. Вместо того, чтобы задавать вопросы о данных, касающихся его дивизии, он спрашивает о семье. Что ему надо?
Словно прочитав мысли русского офицера, фон Ротгер улыбнулся и сказал:
— Я объясню, что мне надо. Но несколько позже. Сейчас я хотел бы выяснить Ваше социальное происхождение. Ответьте честно, не было ли в Вашей родне лиц дворянского происхождения? Не беспокойтесь, я отправил переводчика, и запись допроса не ведётся. Простите, я хотел сказать беседы. Я просто хочу с Вами побеседовать, и… от этого возможно будет зависеть Ваша дальнейшая судьба.
— Дед был дворянином, офицером царской армии. Он погиб в Первую Мировую войну. Но какое это имеет значение?
— Если Ваш дед был потомственным дворянином, то значит и Вы благородного происхождения. Зачем же Вы служите большевикам? Они уничтожили дворянство, привели к власти нищету. Кто был ничем, тот встанет всем. Разве не так поётся в Интернационале? Большевики думали создать мировую революцию. А что вышло на самом деле. Ваш Сталин уничтожил сотни тысяч не в чем неповинных людей, расстрелял множество бывших царских офицеров. Мы пришли, чтобы дать вам свободу, избавить ваш народ от сталинской тирании.
— Держитесь, сынки, сколько сможете, — попрощался с ними седой полковник Пухов, получив приказ на вывод дивизии из пекла. — Надеюсь на вас, не подведите.
Что мог ещё сказать седой комдив двум своим офицерам, оставляя их на верную смерть. Он молча пожал им руки, отдал честь и пошёл к своему Уазику, догонять отступающие части. Прикрывать отход дивизии выпало батарее старшего лейтенанта Константина Смычкова и батальону капитана Елыгина, от которого осталось чуть больше половины.
Батарея старшего лейтенанта Смычкова вела огонь по танкам и бронетранспортёрам пехоты. От батареи осталось два целых орудия из четырех и меньше половины личного состава. Снарядов не хватало, а танки и пехота продолжали наседать. Капитан Елагин погиб, от его батальона осталась полусотня бойцов, кончались боеприпасы.
— Заряжай, твою мать, — заорал Смычков на подносчика снарядов. — Быстрее, быстрее.
Прильнув к окулляру прицела, он чётко увидел ненавистный крест на бортовой броне танка и подведя перекрестье прицела под крест, скомандовал: «Огонь!». Он ещё успел увидеть, как дёрнулся немецкий танк от попадания, как задымил, выпуская из себя клубы дыма и языки пламени.
Разорвавшимся перед орудием снарядом, он был сильно контужен и повалился на землю без сознания. Он не видел окончания боя, когда немецкие танки раздавили единственное, оставшееся целым орудие, подминая под себя прислугу.
Когда он пришёл в себя, то попытался встать, но не смог и только беспомощно сел, обхватив голову руками. Голова гудела как колокол, он с трудом различал звуки и не сразу сообразил, что вокруг него слышна не родная русская речь, а немецкая. Что-то больно ударило в бок. С трудом повернув голову он увидел носок сапога, и когда поднял голову, чтобы рассмотреть хозяина, увидел нагло улыбающееся лицо фашиста. Посмотрев по сторонам, он увидел вокруг только немцев в их мышиного цвета мундирах…
* * *
Его допрос вёл гауптман с помощью переводчика в гражданской одежде.— Господин капитан Шульц уважает храбрость, — переводил лысоватый переводчик слова немца. Ты храбрый солдат и достойно сражался. Твоё имя и звание.
— Старший лейтенант Константин Смычков, командир батареи, — не видя смысла скрывать эти данные сообщил Смычков, увидя на столе своё развёрнутое офицерское удостоверение.
— Отчень карашо, отчень карашо, — произнёс гауптман и загоготал.
Дверь в кабинет открылась и вошёл высокий офицер средних лет.
— Хайль Гитлер, герр лейтенант-оберст, — приветствовал вошедшего, вскочивший изо стола гауптман Шульц. — Ведём допрос пленного русского офицера.
— Продолжайте, гауптман.
— В какой части вы служили, старший лейтенант Смычков, — продолжил переводчик.
При последних произнесённых словах фразы, немецкий подполковник, севший в углу комнаты на стул, вздрогнул и пристально посмотрел на русского офицера.
— В пехотной дивизии, — ответил Смычков, — а какой номер, не все ли равно, у нас дивизий хватит.
— Вы Смычков? — на хорошем русском языке спросил лейтенант-оберст, жестом приказывая переводчику не вмешиваться.
— Смычков, — подтвердил удивлённо старший лейтенант.
— Вы свободны, — обращаясь к переводчику сказал немец. — Я сам желаю допросить пленного. Затем он сказал несколько фраз по-немецки Шульцу.
— Моё имя подполковник Генрих фон Ротгер, — сообщил он Константину. — Я хочу с Вами поговорить.
— О чем?
— О вашей семье.
— Причём здесь моя семья? — недоуменно спросил Смычков. Ему был непонятен этот подполковник. Вместо того, чтобы задавать вопросы о данных, касающихся его дивизии, он спрашивает о семье. Что ему надо?
Словно прочитав мысли русского офицера, фон Ротгер улыбнулся и сказал:
— Я объясню, что мне надо. Но несколько позже. Сейчас я хотел бы выяснить Ваше социальное происхождение. Ответьте честно, не было ли в Вашей родне лиц дворянского происхождения? Не беспокойтесь, я отправил переводчика, и запись допроса не ведётся. Простите, я хотел сказать беседы. Я просто хочу с Вами побеседовать, и… от этого возможно будет зависеть Ваша дальнейшая судьба.
— Дед был дворянином, офицером царской армии. Он погиб в Первую Мировую войну. Но какое это имеет значение?
— Если Ваш дед был потомственным дворянином, то значит и Вы благородного происхождения. Зачем же Вы служите большевикам? Они уничтожили дворянство, привели к власти нищету. Кто был ничем, тот встанет всем. Разве не так поётся в Интернационале? Большевики думали создать мировую революцию. А что вышло на самом деле. Ваш Сталин уничтожил сотни тысяч не в чем неповинных людей, расстрелял множество бывших царских офицеров. Мы пришли, чтобы дать вам свободу, избавить ваш народ от сталинской тирании.