Грустные размышления академика были остановлены его французским коллегой.
Лантанак разложил на раскладном столике карту крепости, с прилегающей территорией и внимательно её изучал, сравнивая с записями в своей записной книжке.
— Главная башня крепости, это большая сторожевая башня, расположенная справа от главного входа, — говорил Лантанак Горскому. — Крепость имеет много башен, внутри крепости расположен замок, который имеет главную башню, но это — замковая башня — башня Герберта. На пластине изображена главная сторожевая башня.
— Я с вами полностью согласен, коллега, — отвечал Евгений Анатольевич, — надо начинать определение места от этой башни. Это наша точка отсчёта. Расстояние от башни до часовни Святого Ламберта у нас есть. Найдём расстояние до перекрестья используя пропорцию.
— Совершенно верно, — подтвердил академик Лантанак. — Направление до перекрестья от башни то же определить не трудно. Надо приступать.
Пока учёные со своими помощниками определяли направление и высчитывали количество метров от башни до места клада, офицеры решили пройти внутрь крепости на небольшую экскурсию.
Ворота внутреннего замка были украшены гербами Франции и Бургундии. По краям входной арки стояли две старинные бомбарды. Стены внутреннего замка были выше основных стен крепости. Внутри замка находились помещения для хранения боеприпасов, жилые помещения и отдельно располагалась самая высокая башня в крепости. Из этой башни шёл потайной вход, который вёл в лес.
В боьшом холле были выставлены рыцарские доспехи XIV — XV веков и различные виды вооружения. Офицеры стали с интересом их рассматривать.
— А вы знаете, что первые рыцари появились 1 веке до нашей веры.
Карпенко с удивлением посмотрел на француза.
— Да, да, не удивляйтесь. Я сам об этом не знал, пока мне не рассказал экскурсовод. Так вот первые рыцари, вернее правильно сказать, их первые праобразы появились в Парфии, это было государство на территории современного Ирана и Афганистана. В 53 году до нашей эры римский консул Марк Красс был направлен с 40-тысячным войском для покорения Парфии. Сначала парфяне отступали, а затем главный полководец парфянского царя решил дать римлянам битву. Лёгкая кавалерия окружила полукольцом римское войско и стала его методично расстреливать из луков. Римляне построились в каре и пошли в атаку. Лёгкая парфянская кавалерия стала отступать и вскоре рассыпалась и тогда римляне увидели строй закованных в броню всадников с длинными копьями в руках. Они не оставили римлянам ни единого шанса. В этой битве при Карфе Красс погиб и его голова была брошена к ногам парфянского царя.
— Неужели у них были доспехи как вот у этих рыцарей? — спросил майор.
— Не совсем. У них были длинные мечи и копья. Катафрактарии, так их называли, были с ног до головы укрыты железными пластинами, так же как и их кони. На голове был конусообразный шлем, украшенный конским волосом.
К комиссару подошёл инспектор и что-то негромко ему сказал.
— Нас ждут, господа, — перевёл Поль Жонги, — Будем начинать.
Офицеры вышли из крепости и присоединились к группе учёных.
Лантанак с Горским шли по направлению к часовне. Где то на половине пути они остановились и сверяя место по карте повернули на юг. Пройдя метров двести они остановились.
— Это примерно место клада, — сообщил всем академик Горский. — Надо копать здесь.
К ним подошёл армейский капитан с металлоискателем и стал внимательно прощупывать почву прибором. Метрах в пяти, от указанного учёными места, он остановился, на его лице отразилось напряжение.
— Здесь есть металл, — сообщил он.
Подошедшие рабочие начали раскапывать землю.
Раскопки длились уже больше часа. Результата пока не было. На лицах всех окружающих отражалось беспокойство.
Через минут сорок, лопата одного из рабочих издала звонкий стук, наткнувшись на какой-то предмет.
— Здесь каменная плита, — радостно закричал он.
— Продолжайте, — волнуясь, распорядился Лантанак.
Рабочие расширили яму и взорам собравшихся предстала каменная плита.
— Это герб Бургундии, — констатировал Горский, осмотрев изображение на плите. — Надо её аккуратно поднять.
Рабочие стали окапывать плиту со всех сторон. Каменная плита была размером окло двух метров в длину и не меньше метра в ширину.
— Она толщиной не меньше десяти сантиметроа, — констатировал один из рабочих. — Она очень тяжёлая и мы вряд ли сможем её поднять. Нужен кран.
— Вызовите, пожайлуста, кран, — обратился к офицеру Лантанак. — Сделайте что-нибудь!
Учёные были расстроены возникшей задержкой.
Через час прибыл небольшой автокран, срочно вызванный к месту раскопок.
Рабочие стали подводить стропы под плиту, чтобы поднять её.
— Ради Бога, аккуратней, — попросил взволнованный Горский.
— Не переживайте, — заверил его старший из рабочих, — все понимаем.
Кран заработал, трос натянулся и плита стала медленно подниматься. Когда крановщик убрал плиту, все кинулись к открывшейся в земле яме.
Под плитой обнаружились несколько кованных сундуков. Три сундука были подняты из ямы на поверхность. На них были изображения герба Бургундии. Сундуки довольно хорошо сохранились, ржавчина не смогла преодолеть толщину их стенок.
Все стояли в нерешительности перед сундуками, не решаясь их открыть.
— Открывайте, — первым дал команду помощник префекта.
Один из рабочих стал сбивать заржавленный замок с сундука. Сбив замок, он стал медленно поднимать крышку сундука.
… Все стояли как загипнотизированные, смотрев на содержимое сундука. Академик Горский нагнулся и взял в руки корону.
— Это герцогская корона Филиппа. Но не та, которую он передал сыну, — произнёс задумчиво он. — Это подарок Английского короля Эдуарда, за помощь герцога Бургундии в Столетней войне. О ней писалось в летописях того времени, но потом она исчезла со смертью Филиппа Доброго. Вот это находка. Он обернулся к собравшимся и произнёс: « Вот — золото Бургундии!«
Сундуки были полны золотых дублонов, драгоценных камней и жемчуга, золотой утвари. Лантанак рассматривал золотого агнца на массивной золотой цепи.
— А вот этот золотой агнец, — сообщил он, — первый орден Золотого Руна, основателем которого был герцог Филипп Добрый в 1429 году. Это был самый почётный орден средневековья. Еужен, обнимите меня, я не грежу? Этим находкам нет цены.
— Интересно, сколько стоит такой орден? — спросил один из полицейских инспекторов, стоящий рядом с академиком и рассматривающий орден, который тот держал в своих руках.
— Молодой человек, — укоризненно ответил академик Лантанак, — ему нет цены. Это самый первый орден Золотого Руна, который принадлежал лично Филиппу Доброму. После распада Бургундии Испанский король и Австрийский император присвоили себе право на учреждение этого ордена. Но Вы поймите, это первый, именно, первый орден Золотого Руна на свете.
— Орден был основан 10 января 1429 года в честь свадьбы герцога Филиппа Доброго на Изабелле Португальской в городе Брюгге и символизировал не только легенду связанную с греческой мифологией и легендарным Язоном, но развитие промышленности Нидерландов, особенно в производстве шерсти. Первоначально рыцарей ордена было 31, — продолжил разъяснения Горского Лантанак.
— Представляете, дорогой коллега, — обратился к Евгению Анатольевичу Лантанак, — в каком бешенстве был Карл Смелый, не обнаружив этих сокровищ, на которые он так рассчитывал.
— Его отцу удалось отсрочить падение Бургундии, — сказал Горский. — Если бы Карл Смелый обладал умом своего отца, то неизвестно, как бы сложилась тогда история Европы.
— Вы представляете… — начал было Лантанк, — видимо представив изменения на карте Европы того времени, но смолк, заметив, что все окружающие смотрят на него и Горского, как на прилетевших с Марса инопланетян. — Это мы обсудим отдельно, — добавил учёный.
Этим же вечером находка была доставлена в Париж…
55. Эпилог.
Лантанак разложил на раскладном столике карту крепости, с прилегающей территорией и внимательно её изучал, сравнивая с записями в своей записной книжке.
— Главная башня крепости, это большая сторожевая башня, расположенная справа от главного входа, — говорил Лантанак Горскому. — Крепость имеет много башен, внутри крепости расположен замок, который имеет главную башню, но это — замковая башня — башня Герберта. На пластине изображена главная сторожевая башня.
— Я с вами полностью согласен, коллега, — отвечал Евгений Анатольевич, — надо начинать определение места от этой башни. Это наша точка отсчёта. Расстояние от башни до часовни Святого Ламберта у нас есть. Найдём расстояние до перекрестья используя пропорцию.
— Совершенно верно, — подтвердил академик Лантанак. — Направление до перекрестья от башни то же определить не трудно. Надо приступать.
Пока учёные со своими помощниками определяли направление и высчитывали количество метров от башни до места клада, офицеры решили пройти внутрь крепости на небольшую экскурсию.
Ворота внутреннего замка были украшены гербами Франции и Бургундии. По краям входной арки стояли две старинные бомбарды. Стены внутреннего замка были выше основных стен крепости. Внутри замка находились помещения для хранения боеприпасов, жилые помещения и отдельно располагалась самая высокая башня в крепости. Из этой башни шёл потайной вход, который вёл в лес.
В боьшом холле были выставлены рыцарские доспехи XIV — XV веков и различные виды вооружения. Офицеры стали с интересом их рассматривать.
— А вы знаете, что первые рыцари появились 1 веке до нашей веры.
Карпенко с удивлением посмотрел на француза.
— Да, да, не удивляйтесь. Я сам об этом не знал, пока мне не рассказал экскурсовод. Так вот первые рыцари, вернее правильно сказать, их первые праобразы появились в Парфии, это было государство на территории современного Ирана и Афганистана. В 53 году до нашей эры римский консул Марк Красс был направлен с 40-тысячным войском для покорения Парфии. Сначала парфяне отступали, а затем главный полководец парфянского царя решил дать римлянам битву. Лёгкая кавалерия окружила полукольцом римское войско и стала его методично расстреливать из луков. Римляне построились в каре и пошли в атаку. Лёгкая парфянская кавалерия стала отступать и вскоре рассыпалась и тогда римляне увидели строй закованных в броню всадников с длинными копьями в руках. Они не оставили римлянам ни единого шанса. В этой битве при Карфе Красс погиб и его голова была брошена к ногам парфянского царя.
— Неужели у них были доспехи как вот у этих рыцарей? — спросил майор.
— Не совсем. У них были длинные мечи и копья. Катафрактарии, так их называли, были с ног до головы укрыты железными пластинами, так же как и их кони. На голове был конусообразный шлем, украшенный конским волосом.
К комиссару подошёл инспектор и что-то негромко ему сказал.
— Нас ждут, господа, — перевёл Поль Жонги, — Будем начинать.
Офицеры вышли из крепости и присоединились к группе учёных.
Лантанак с Горским шли по направлению к часовне. Где то на половине пути они остановились и сверяя место по карте повернули на юг. Пройдя метров двести они остановились.
— Это примерно место клада, — сообщил всем академик Горский. — Надо копать здесь.
К ним подошёл армейский капитан с металлоискателем и стал внимательно прощупывать почву прибором. Метрах в пяти, от указанного учёными места, он остановился, на его лице отразилось напряжение.
— Здесь есть металл, — сообщил он.
Подошедшие рабочие начали раскапывать землю.
Раскопки длились уже больше часа. Результата пока не было. На лицах всех окружающих отражалось беспокойство.
Через минут сорок, лопата одного из рабочих издала звонкий стук, наткнувшись на какой-то предмет.
— Здесь каменная плита, — радостно закричал он.
— Продолжайте, — волнуясь, распорядился Лантанак.
Рабочие расширили яму и взорам собравшихся предстала каменная плита.
— Это герб Бургундии, — констатировал Горский, осмотрев изображение на плите. — Надо её аккуратно поднять.
Рабочие стали окапывать плиту со всех сторон. Каменная плита была размером окло двух метров в длину и не меньше метра в ширину.
— Она толщиной не меньше десяти сантиметроа, — констатировал один из рабочих. — Она очень тяжёлая и мы вряд ли сможем её поднять. Нужен кран.
— Вызовите, пожайлуста, кран, — обратился к офицеру Лантанак. — Сделайте что-нибудь!
Учёные были расстроены возникшей задержкой.
Через час прибыл небольшой автокран, срочно вызванный к месту раскопок.
Рабочие стали подводить стропы под плиту, чтобы поднять её.
— Ради Бога, аккуратней, — попросил взволнованный Горский.
— Не переживайте, — заверил его старший из рабочих, — все понимаем.
Кран заработал, трос натянулся и плита стала медленно подниматься. Когда крановщик убрал плиту, все кинулись к открывшейся в земле яме.
Под плитой обнаружились несколько кованных сундуков. Три сундука были подняты из ямы на поверхность. На них были изображения герба Бургундии. Сундуки довольно хорошо сохранились, ржавчина не смогла преодолеть толщину их стенок.
Все стояли в нерешительности перед сундуками, не решаясь их открыть.
— Открывайте, — первым дал команду помощник префекта.
Один из рабочих стал сбивать заржавленный замок с сундука. Сбив замок, он стал медленно поднимать крышку сундука.
… Все стояли как загипнотизированные, смотрев на содержимое сундука. Академик Горский нагнулся и взял в руки корону.
— Это герцогская корона Филиппа. Но не та, которую он передал сыну, — произнёс задумчиво он. — Это подарок Английского короля Эдуарда, за помощь герцога Бургундии в Столетней войне. О ней писалось в летописях того времени, но потом она исчезла со смертью Филиппа Доброго. Вот это находка. Он обернулся к собравшимся и произнёс: « Вот — золото Бургундии!«
Сундуки были полны золотых дублонов, драгоценных камней и жемчуга, золотой утвари. Лантанак рассматривал золотого агнца на массивной золотой цепи.
— А вот этот золотой агнец, — сообщил он, — первый орден Золотого Руна, основателем которого был герцог Филипп Добрый в 1429 году. Это был самый почётный орден средневековья. Еужен, обнимите меня, я не грежу? Этим находкам нет цены.
— Интересно, сколько стоит такой орден? — спросил один из полицейских инспекторов, стоящий рядом с академиком и рассматривающий орден, который тот держал в своих руках.
— Молодой человек, — укоризненно ответил академик Лантанак, — ему нет цены. Это самый первый орден Золотого Руна, который принадлежал лично Филиппу Доброму. После распада Бургундии Испанский король и Австрийский император присвоили себе право на учреждение этого ордена. Но Вы поймите, это первый, именно, первый орден Золотого Руна на свете.
— Орден был основан 10 января 1429 года в честь свадьбы герцога Филиппа Доброго на Изабелле Португальской в городе Брюгге и символизировал не только легенду связанную с греческой мифологией и легендарным Язоном, но развитие промышленности Нидерландов, особенно в производстве шерсти. Первоначально рыцарей ордена было 31, — продолжил разъяснения Горского Лантанак.
— Представляете, дорогой коллега, — обратился к Евгению Анатольевичу Лантанак, — в каком бешенстве был Карл Смелый, не обнаружив этих сокровищ, на которые он так рассчитывал.
— Его отцу удалось отсрочить падение Бургундии, — сказал Горский. — Если бы Карл Смелый обладал умом своего отца, то неизвестно, как бы сложилась тогда история Европы.
— Вы представляете… — начал было Лантанк, — видимо представив изменения на карте Европы того времени, но смолк, заметив, что все окружающие смотрят на него и Горского, как на прилетевших с Марса инопланетян. — Это мы обсудим отдельно, — добавил учёный.
Этим же вечером находка была доставлена в Париж…
55. Эпилог.
В Люксембургском дворце в Париже происходила необычная церемония — вручение наград Республики.
Генерал Владимир Иванович Плахтин прохаживался в фойе с майором Николаем Ивановичем Карпенко. Оба были в парадных мундирах, при наградах. Начальник МУРа выглядел в своём генеральском мундире весьма импозантно. Ожидали прибытия важных персон из правительства Франции, комиссар Жонги предупредил, что возможно, будет присутствовать сам президент — Жак Ширак.
Навстречу российской паре шла пара представителей Франции — бригадный комиссар Поль Жонги и старший инспектор Мадалена де Вилье. При виде Мадалены на лице Николая вспыхнул румянец, сразу замеченный его шефом.
— Что, втюрился? — спросил Плахтин Николая и не дожидаясь ответа, добавил, — хороша, что и говорить хороша. Поздравляю.
— Вячеслав Иванович, — промямлил смущённый Карпенко, — влюблён, до ужасти.
— Ну и славно, — сказал генерал, — действуй.
Коллеги поравнялись и поприветствовали друг друга. В отличие от смущённого Николая, Плахтин галантно поцеловал руку Мадалене. С комиссаром они обменялись крепким рукопожатием.
— Инспектор, прошу Вас, — произнёс генерал, — заберите от меня Николая. Мне необходимо поговорить с Полем. Отдаю майора в полное ваше распоряжение.
— Николя, у меня для тебя есть новость, — тихо произнесла Мадалена.
— Надеюсь очень хорошая.
— Смотря как ты к ней отнесёшься, — француженка пожала плечами, я — беременна.
Николай застыл как истукан, и неотрывно смотрел в глаза Мадалене, которая ждала его реакции на новость.
— Это очень хорошая новость, — опомнившись произнёс Николай, — я тебя очень люблю, моя маленькая Мад. Он обнял Мадалену и стал целовать её на глазах у изумлённого французского комиссара, лицо Плахтина выражало удовлетворение. — Выходи за меня?
— Что это значит — выходи за меня? Ты хочешь, чтобы я стала твоей женой?
— Я не просто хочу этого, я желаю, чобы ты стала моей женой больше всего на свете.
Они снова обнялись и поцеловались.
В фойе зашли под руку академики Горский и Лантанак, которые оживлённо дискутировали, очевидно на исторические темы. За ними показался Алексей Ставров.
Все чинно раскланялись.
Из приёмной залы вышел представительный француз и пригласил всех пройти в залу.
Они стояли и тихо переговаривались между собой, когда распахнулась боковая дверь, и… в залу вошёл Президент Франции — Жак Ширак. Он подошёл к микрофону, поздоровался с собравшимися и начал произносить речь.
— Уважаемые дамы и господа!
В истории Франции открыта ещё одна, неизвестная ранее, страница. Мы узнали тайну бургундского золота, тайну, которая восходит к далёкому прошлому истории нашей страны. Это открытие состоялось благодаря мужеству российских офицеров милиции, проведших расследование убийства. Мы благодарны за неоценимую помощь академиков Горского и Лантанака, которые провели исторические изыскания и определили место клада. Найдены уникальные исторические ценности, которые займут достойное место в Национальном музее Франции. От имени Французской Республики, я награждаю генерала Плахтина и майора Карпенко орденами Почётного Легиона, офицерской степени.
Смущённые Плахтин и Карпенко подошли к президенту Франции. Жак Ширак прикрепил к их мундирам ордена и они обменялись рукопожатием. Зал зааплодировал.
— Академики Горский и Лантанак удостаиваются медали «За заслуги». Благодарю всех, кто принимал участие в этом торжественном событии…
После церемонии, все участники были приглашены на банкет…
На банкете провзоглашались тосты за содружество России и Франции, за Российскую делегацию, за мужество работников МВД. Когда прездент через двадцать минут удалился, все почуствовали себя раскованнее и пришло время и персональных тостов. Поднимали бокалы за генерала Плахтина, академиков Горского и Лантанака,майора Карпенко…
— Я скоро приеду, — говорил Николай Мадалене, — возьму отпуск и приеду, я обещаю.
Мадалена плакала, уткнувшись ему в грудь. К ним подошёл Плахтин.
— Дорогая Мадалена, — сказал генерал, — от своего имени обещаю Вам, что майор приедет через месяц.
— Спасибо, — произнесла Мад, — я очень люблю Николя.
— Я знаю, и от всего сердца желаю вам счастья, — сказал генерал Плахтин и отошёл от них.
— Иди, Мад, моя любовь, мне пора. Я люблю тебя, — страстно целуя Мадалену, говорил Николай.
Со слезами на глазах, Мад отстранилась он Карпенко и развернувшись, пошла на выход из аэропорта. Николай смотрел с замиранием сердца, как Мадалена исчезает в коридоре, ведущего к самолёту…
Конец книги.
2003-2004 гг.
Генерал Владимир Иванович Плахтин прохаживался в фойе с майором Николаем Ивановичем Карпенко. Оба были в парадных мундирах, при наградах. Начальник МУРа выглядел в своём генеральском мундире весьма импозантно. Ожидали прибытия важных персон из правительства Франции, комиссар Жонги предупредил, что возможно, будет присутствовать сам президент — Жак Ширак.
Навстречу российской паре шла пара представителей Франции — бригадный комиссар Поль Жонги и старший инспектор Мадалена де Вилье. При виде Мадалены на лице Николая вспыхнул румянец, сразу замеченный его шефом.
— Что, втюрился? — спросил Плахтин Николая и не дожидаясь ответа, добавил, — хороша, что и говорить хороша. Поздравляю.
— Вячеслав Иванович, — промямлил смущённый Карпенко, — влюблён, до ужасти.
— Ну и славно, — сказал генерал, — действуй.
Коллеги поравнялись и поприветствовали друг друга. В отличие от смущённого Николая, Плахтин галантно поцеловал руку Мадалене. С комиссаром они обменялись крепким рукопожатием.
— Инспектор, прошу Вас, — произнёс генерал, — заберите от меня Николая. Мне необходимо поговорить с Полем. Отдаю майора в полное ваше распоряжение.
— Николя, у меня для тебя есть новость, — тихо произнесла Мадалена.
— Надеюсь очень хорошая.
— Смотря как ты к ней отнесёшься, — француженка пожала плечами, я — беременна.
Николай застыл как истукан, и неотрывно смотрел в глаза Мадалене, которая ждала его реакции на новость.
— Это очень хорошая новость, — опомнившись произнёс Николай, — я тебя очень люблю, моя маленькая Мад. Он обнял Мадалену и стал целовать её на глазах у изумлённого французского комиссара, лицо Плахтина выражало удовлетворение. — Выходи за меня?
— Что это значит — выходи за меня? Ты хочешь, чтобы я стала твоей женой?
— Я не просто хочу этого, я желаю, чобы ты стала моей женой больше всего на свете.
Они снова обнялись и поцеловались.
В фойе зашли под руку академики Горский и Лантанак, которые оживлённо дискутировали, очевидно на исторические темы. За ними показался Алексей Ставров.
Все чинно раскланялись.
Из приёмной залы вышел представительный француз и пригласил всех пройти в залу.
Они стояли и тихо переговаривались между собой, когда распахнулась боковая дверь, и… в залу вошёл Президент Франции — Жак Ширак. Он подошёл к микрофону, поздоровался с собравшимися и начал произносить речь.
— Уважаемые дамы и господа!
В истории Франции открыта ещё одна, неизвестная ранее, страница. Мы узнали тайну бургундского золота, тайну, которая восходит к далёкому прошлому истории нашей страны. Это открытие состоялось благодаря мужеству российских офицеров милиции, проведших расследование убийства. Мы благодарны за неоценимую помощь академиков Горского и Лантанака, которые провели исторические изыскания и определили место клада. Найдены уникальные исторические ценности, которые займут достойное место в Национальном музее Франции. От имени Французской Республики, я награждаю генерала Плахтина и майора Карпенко орденами Почётного Легиона, офицерской степени.
Смущённые Плахтин и Карпенко подошли к президенту Франции. Жак Ширак прикрепил к их мундирам ордена и они обменялись рукопожатием. Зал зааплодировал.
— Академики Горский и Лантанак удостаиваются медали «За заслуги». Благодарю всех, кто принимал участие в этом торжественном событии…
После церемонии, все участники были приглашены на банкет…
На банкете провзоглашались тосты за содружество России и Франции, за Российскую делегацию, за мужество работников МВД. Когда прездент через двадцать минут удалился, все почуствовали себя раскованнее и пришло время и персональных тостов. Поднимали бокалы за генерала Плахтина, академиков Горского и Лантанака,майора Карпенко…
* * *
Был объявлен рейс на Москву. Обе стороны, российская и французская стали тепло прощаться.— Я скоро приеду, — говорил Николай Мадалене, — возьму отпуск и приеду, я обещаю.
Мадалена плакала, уткнувшись ему в грудь. К ним подошёл Плахтин.
— Дорогая Мадалена, — сказал генерал, — от своего имени обещаю Вам, что майор приедет через месяц.
— Спасибо, — произнесла Мад, — я очень люблю Николя.
— Я знаю, и от всего сердца желаю вам счастья, — сказал генерал Плахтин и отошёл от них.
— Иди, Мад, моя любовь, мне пора. Я люблю тебя, — страстно целуя Мадалену, говорил Николай.
Со слезами на глазах, Мад отстранилась он Карпенко и развернувшись, пошла на выход из аэропорта. Николай смотрел с замиранием сердца, как Мадалена исчезает в коридоре, ведущего к самолёту…
* * *
Карпенко выполнил своё обещание. Мадалена дождалась приезда Николая. Но это уже — другая история.Конец книги.
2003-2004 гг.