Ашар Амеде. Бель-Роз

   — Бель-Роз! — воскликнул он.
   — Вы его знаете? — спросил граф.
   Корнелий незаметно коснулся колена Бель-Роза.
   — Да, я знал его по Фландрии, — ответил Бель-Роз. — И что же, эта дама его любит?
   — Ну что вы, для женщины это невероятно. Так я считал всегда. Но мадам д'Альберготти заставила меня отказаться от таких взглядов.
   — Благородное сердце, — заметил Бель-Роз.
   — Я того же мнения, — ответил Понро. — Но в монастыре ей нелегко. Ее опекает посланец Лувуа, некий Шарни.
   — Шарни? — переспросил Бель-Роз.
   — Да, жалкая личность. Но без таких помощников в подобных делах не обойтись. Я же сказал, что мсье Лувуа в ней очень заинтересован.
   Подошло время прощаться. В самых изысканных выражениях Понро выразил желание оказать во Франции услуги своим новым знакомым.
   После его ухода Бель-Роз вызвал Клодину.
   — Сестра, завтра мы отправляемся в дорогу, — заявил он ей. — Я знаю все.

ГЛАВА 38. МОНАСТЫРЬ НАЙДЕН

   Бель-Роз, Корнелий и Клодина прибыли в Париж без приключений. Естественно, пришлось принять меры, чтобы их не узнали.
   К моменту их приезда Ладерут находился в Париже уже целых пятнадцать дней, и не терял ни минуты. Прежде всего нужно было найти, в каком монастыре заточена мадам д'Альберготти. Наконец ему на глаза попался Гриппар. Тот сообщил, что Бультор, к которому он вошел в доверие, рассказывал о поручении Лувуа посетить монастырь и передать туда депешу.
   — Я его выслежу, — заверил Ладерут.
   На другой день он, одетый в ливрею лакея, караулил казарму, где квартировал Бультор, и проводил его до разыскиваемого монастыря. Мощные стены монастыря казались непреодолимым препятствием.
   — Если она здесь, то должна время от времени прогуливаться в саду, — думал Ладерут, соображая, как бы заглянуть внутрь.
   Рядом с монастырем стоял высокий дом. Ладерут сумел быстро договориться с хозяйкой и снял комнату на чердаке с окном, выходящим в сторону сада.
   Впрочем, первые трое суток наблюдения за монастырским садом результата не дали. Но на четвертый день ЛАдеруту повезло. Он долго следил за монахиней, вышедшей в сад, которая поначалу прогуливалась так, что лица её не было видно. Но вот она обернулась, и Ладерут вздрогнул. Он узнал мадам д'Альберготти.
   — Я знаю, где она. — заявил он Бель-Розу при встрече.
   Тот обнял товарища и твердо заявил:
   — Ничто меня не остановит ради её освобождения!
   Для подготовки к похищению решено было снять комнату. Они отправились в гостиницу на улице По-де-Фер-Сен-Сюльпис, где хозяином по-прежнему был любезный Бель-Розу Меризе. Тот удивился:
   — Отсюда в Бастилию?
   — Почему в Бастилию? Я её покинул.
   — Наверняка?
   — Вы же видите, — сказал Бель-Роз, улыбаясь.
   — Ну да, теперь вижу. Но надо было проверить. А то ведь есть похожие люди.
   — Итак, я снимаю у вас комнату. Но вы меня не знаете, разумеется.
   — Конечно.
   Тем временем возник план проникновения в монастырь, чтобы установить связь с Сюзанной. Корнелий и Клодина переоделись ирландцами и прибыли в карете к монастырю. Ладерут спросил у привратницы, можно ли вызвать в приемную настоятельницу для переговоров.
   — У вас срочное дело? — спросила привратница.
   — Речь идет о желании молодой женщины стать вашей послушницей. Я её брат, иностранец, — сообщил Корнелий, напирая на свой ирландский акцент.
   Привратница удалилась, затем вернулась и провела Корнелия и Клодину в приемную. Их встретила мать Еванжелика.
   — Мы не отказываем никому, решившему посвятить себя Господу.
   — Благодарю вас, матушка, — ответила Клодина, тоже стараясь воспроизвести ирландский акцент. — Мы приехали к вам за помощью.
   Так начался разговор «ирландца Рафа Хастинга и его сестры Харриет Хастинг» с настоятельницей матерью Еванжеликой относительно желания «Харриет» поселиться на некоторое время в монастыре, разумеется, под благовидным предлогом и, разумеется, за приличное вознаграждение. И Корнелий отбыл домой, оставив Клодину в монастыре.
   Той не сразу удалось встретиться с Сюзанной. Лишь на другой день во время утренней молитвы радостно засветились глаза подруг. Однако встречи их проходили непросто: нельзя было явно демонстрировать близость.
   Наконец на следующий день, пользуясь разрешением гулять по саду и тем, что сестры-монахини далеко вглубь не заходили, они смогли встретиться и обнять друг друга.

ГЛАВА 39. ПЛЕМЯННИК САДОВНИКА

   — Где Бель-Роз? — были первые слова Сюзанны.
   — Где же ему быть, как не здесь? Да все мы здесь: мой брат, Корнелий, Ладерут и наш друг Гриппар — вся компания.
   И Сюзанна засыпала вопросами Клодину, которой пришлось умолять подругу не спешить так, ибо она не успевает отвечать.
   — Не будем терять сейчас времени, оно драгоценно, — сказала Клодина. — Бель-Роз все тебе расскажет. Надо думать только, как тебя вызволить отсюда.
   И Клодина стала расспрашивать Сюзанну, как расположена её комната.
   — Можно ли для спуска из окна связать узлом одеяла? — спросила она.
   — Можно, но есть две собаки.
   — Кастор и Поллукс.
   — Ты уже знаешь? Их ведь на ночь спускают с цепи. И ещё есть садовники.
   — Ну, они-то наверняка будут спать.
   — А стены?
   — Через них можно перелезть.
   — А Лувуа?
   — Наплевать.
   — А Шарни?
   — А мой брат на что?
   — Нет, Клодина, — поспешно проговорила Сюзанна, которая страшно боялась своих врагов, и высокопоставленных, и тех, что не очень, — нет, я не убегу и останусь здесь до могилы.
   — Если за пятнадцать дней ты не покинешь монастырь, Жак сам отправится в Бастилию. Итак, у тебя нет выбора — только побег. Через два дня жди в приемной Корнелия. Я выкраду ключи у привратницы, познакомлюсь с Кастором и Поллуксом, дам денег садовникам — и все будет готово к побегу.
   — Вот идет сестра! — прошептала Сюзанна, указывая на вышедшую на прогулку монахиню.
   И подруги поспешно разошлись в противоположные стороны.
   В тот же день Ладерут неожиданно встретился с Гриппаром в гостинице «Царь Давид». На том был костюм чиновника.
   — Ух ты! — воскликнул Ладерут. — Да ты преуспел!
   — Да, я стал членом жюри. Но это ещё не все. Я тут приобрел тридцать бутылок аржантойского и устроил четыре обеда с Бультором. Наговорил ему, что я хотел бы убрать Бель-Роза — мне он, видите ли, не нравится, — и он пожал мне руку. Потом достал из кармана бумагу, которую я подписал. Так что теперь я королевский стрелок.
   — Совсем неплохо, — заметил Ладерут.
   — Стало известно, — продолжал Гриппар, — что Бель-Роз покинул Англию. Бультор получил задание обшарить окрестности монастыря.
   Распрощавшись с Гриппаром — не без зависти к нему, — Ладерут отправился в гостиницу Меризе, по пути составив не одну сотню проектов, как проникнуть в прекрасный монастырский сад.
   Придя в гостиницу, он застал там Корнелия и Бель-Роза и рассказал им о встрече с Гриппаром. Корнелий передал ему письмо Клодины. Та сообщала, что завтра в монастырь приедет племянник садовника Амбруаз Патю, и что надо использовать этот случай. «Он уроженец Божанси, белокурый, простоватый и во всем новичок» — добавляла Клодина.
   Для Ладерута это показалось находкой, и он воскликнул:
   — Прекрасно, я и поеду!
   — Ну нет, это все для меня, — произнес Бель-Роз.
   — Для вас? И вы оденетесь в одежду садовника?
   — Конечно.
   — Да ведь любая монашка сразу распознает в вас дворянина.
   — Друг мой, я ведь работал садовым ножом.
   — Но сейчас вы носите шпагу. Послушайте, капитан, что я вам скажу. Не знаю, что нас всех ожидает, но попав однажды в эту каменную клетку, никогда нельзя быть уверенным, что оттуда выберешься. Если вас разоблачат, что вы будете делать?
   — Меня убьют до того, как схватят.
   — Для вас это прекрасный выход, я понимаю. Но что будет с мадам д'Альберготти?
   Бель-Роз молчал.
   — Вы прекрасно понимаете, что она этого не переживет. Если же погибну я, моя смерть — только моя, а вы сможете меня заменить.
   Бель-Роз подал руку своему боевому товарищу.
   Ладерут дважды не повторял сказанного. Он тут же отправился в гостиницу «Черный конь», где должен был остановиться Амбруаз Патю. Чтобы сойти за ремесленника, он оделся соответствующим образом. В сумерках, идя по улице, он встретил высокого юношу с чемоданчиком в руке. Юноша шел медленно, с любопытством взирая вокруг на все, что попадалось на глаза. Белокурые волосы в беспорядке свисали на лоб.
   — Вот это да! — воскликнул Ладерут. — Амбруаз Патю!
   Глаза юноши округлились, чемоданчик выпал из рук.
   — Вы меня знаете?
   — Да я же тебя назвал, кажется!
   — Да, но я вас, к сожалению, не знаю.
   — Понятно. Я потом все объясню. Но ты точно тот, кого я назвал?
   — Ну, если вы ищете Амбруаза Патю, это как раз я и есть.
   — Видишь ли, в наших краях немало обманщиков.
   — Я не из таких.
   — Значит, ты Амбруаз Патю, который собирается стать помощником садовника в монастыре бенедиктинских монашек на улице Шерше-Миди?
   — Верно. Мой дядя Жером Патю там работает.
   — Правильно. Ты ищешь гостиницу «Черный конь». А завтра собираешься в монастырь с письмом своей уважаемой матушки.
   — Да, вот и письмо. — Юноша вынул конверт из кармана.
   — Прекрасно, — ответил Ладерут, пряча руки за спину, чтобы воспрепятствовать им, негодникам, незаметно выкрасть письмо, — значит, ты меня не обманываешь. Тогда иди со мной. Гостиница тут рядом.
   И юноша отправился за своим попечителем без колебаний. Ведь тот все знал!
   Вскоре они пришли в гостиницу. Ладерут снял комнату и заказал обед на двоих с превосходным вином. За столом он предложил юноше сообщить ему все свои новости.
   — Но, дорогой друг, вы так меня хорошо знаете, а я вас нет. Расскажите о себе хоть немного.
   — Ты прав, друг мой. Я, видишь ли, также один из Патю.
   — Вот как!
   — Да, но я Патю из другой ветви, Патю из Суассона. Я кузен вашего дяди Жерома.
   — Патю действительно есть в Божанси и в Суассоне.
   — Да, я Антуан Патю, по прозвищу «Блондин». Видишь, я такой же блондин, как и ты.
   — И правда.
   — Так вот, твой дядя мне и поручил о тебе позаботиться. И добавил: передай ему, то есть тебе, чтобы он возвращался домой. Иначе станет монахом.
   — Что такое?! — Юноша чуть не упал со стула. — Но мне говорили, что я буду садовником.
   — Правильно говорили. Но то было раньше. Недавно король издал новый указ: все, кто работает в монастырях, должны стать монахами.
   — Это ужасно.
   — Ты прав, но ведь то король!
   — Что же скажет Катрин, когда я вернусь?
   — Ну да, ведь она, кажется, обещала тебя дождаться? Не дождется: ты ведь станешь монахом. — Ладерут налил юноше ещё стакан.
   — Да вы что! — вскричал бедняга. — Я же обещал Катрин жениться на ней!
   — На такой красавице и я бы женился.
   — Вы разве её видели?
   — Да, и не где-нибудь, а в Париже.
   — И надо же, ведь какое хорошее место! Сто двадцать ливров плюс полное обеспечение.
   — Конечно, плюс монашеские сандалеты.
   — С чем же я теперь вернусь домой? С пустыми руками?
   — Ну нет, дядя Жером все предусмотрел. Он ведь передал тебе вот эти двадцать экю…да ещё шесть ливров… — Ладерут пристально посмотрел на юношу. — Да ещё вот четыре луидора.
   — Это все мне? — спросил юноша. Его глаза расширились.
   — Что ж он, не дядя тебе, что ли? Только тебе. А вот этот двойной луидор — для красавицы Катрин. Кстати, ты хорошо слышишь?
   — Да, а что?
   — Дай мне, пожалуйста, письмо твоей матери.
   — Зачем?
   — А ты разве сам не догадался? Но как же мне отчитаться перед дядей Жеромом? Ведь он дал мне для тебя деньги, и немалые.
   — Да, вы правы. Вот оно.
   На рассвете Ладерут поспешил к монастырю.
   — Кто вы? — спросил его садовник, вызванный привратницей.
   — Дядюшка, — ответил Ладерут с глуповатой улыбкой, — перед вами ваш племянник, который хочет стать садовником.

ГЛАВА 40. УДАР КИНЖАЛОМ

   Жером принял «племянника» в объятия: ведь тот был такой же белокурый и простодушный, как и вся его родня. Ладерут поселился в монастыре и стал заводить знакомства. Первыми, кто доверил ему свою дружбу, были Кастор и Поллукс: приносимые им лакомства, по их мнению, были вполне достойны такой большой награды.
   Работа садовника позволила ему хорошо изучить местность. В первый же день дядя Жером поводил его по саду, показывая все его уголки и расспрашивая о родственниках. Ладерут предоставил своей фантазии полную свободу, ограниченную лишь здравым смыслом. К вечеру он знал каждую тропинку и каждый уголок в саду.
   — Посмотри туда, — вдруг сказал Жером Ладеруту, — какая красавица!
   Ладерут взглянул в указанном Жеромом направлении и увидел Клодину. Та едва удерживалась от смеха, видя, как сержант одной рукой сжимал шляпу, а другой почесывал ухо. Проходя мимо Клодины, он тихо и быстро шепнул ей:
   — Готовьтесь, время не ждет.
   Клодина, услыхав это, поспешила к Сюзанне и сообщила ей о встрече с Ладерутом.
   — А я встречалась с Шарни, — ответила Сюзанна. — И если через три дня я не выйду отсюда, все погибло. Лувуа велел мне либо стать монахиней, либо выйти замуж не позднее, чем через три дня.
   — Но ты же можешь отказаться и от того, и от другого!
   — Естественно, я так и делаю, но сколько может продолжаться моя жизнь в этой тюрьме? И твой брат, и твой жених — благородные сердца, но что они могут сделать против министра?
   — Против министра их укрепляет любовь, — ответила Клодина. — Я не права?
   Тут раздался звон монастырского колокола, призывающий сестер в молельню, и подруги расстались.
   Час спустя Корнелий, слонявшийся вокруг монастыря для ознакомления с обстановкой, столкнулся с неким дворянином, который шел на улицу Кассе со стороны улицы Вожирар. От толчка с обоих слетели шляпы.
   — Проклятье! — И незнакомец было схватился за шпагу, но затем отпустил её со словами:
   — Вы же из Дувра! — То был мсье Понро. — Вот уж не ожидал такой встречи. А я чуть не заколол вас.
   — Да, по вечерам с вами явно лучше не сталкиваться: тогда вы вечером сражались сразу с четырьмя приятелями, сегодня хотели убить ещё одного. И тогда бы лопнули все мои замыслы.
   — Послушайте, — продолжил Понро, — ведь я вам говорил о мадам д'Альберготти? Наверняка говорил, потому что о ней я говорил уже всем. Вы понимаете, она до сих пор отказывается выйти за меня. Если любящего дворянина не любят, это для него унизительно.
   — Вы правы.
   — Я только что встречался с ней в приемной монастыря. Легче добиться согласия у статуи Бенуа, чем у нее. На мои слова она лишь улыбалась и говорила:» — Как будет Богу угодно.» Вот что, давайте поужинаем вместе и я вам кое-что расскажу.
   И они отправились на улицу Дракона, где в то время был расположен превосходный трактир. Понро внушительным голосом спросил хороший ужин с лучшим вином («— Да чтоб без обмана у меня!»), далее на стол легла его обнаженная шпага. Получив желаемое, он отпустил слугу словами:
   — Это почти то, что нужно. Иди, я тебя благодарю.
   Начался ужин, началась и беседа.
   — Знаете, что я скажу? — произнес Понро. — Прежде всего, мадам д'Альберготти думает, что у неё только два выбора — или монашество или замужество. Я ей предложил замужество с выездом в мой замок, где бы она могла жить самостоятельно. Я бы даже не совался туда без её разрешения. Но нет!
   — Отказалась?
   — Лувуа полностью высмеял мою идею. Но самое любопытное то, что если я не становлюсь мужем мадам д'Альберготти, я делаюсь её тираном.
   — Да что вы!
   — Это уже идея Лувуа. Через три дня я возглавлю эскорт, который отправится неизвестно куда. Мне уготована роль Синей Бороды. «— Граф, осторожнее, не поддавайтесь её чарам, — сказал дядя. — Обманите и покиньте, это очень важно для вашего реноме.» Что же, будем полагать, что я людоед, подстерегающий свою жертву.
   Они закончили ужин. Перед уходом Понро сказал:
   — Я вас прошу, мсье ирландец, при малейшей потребности во мне обратитесь в мой дом на улице Руа-де-Сисиль.
   Корнелий вернулся к Бель-Розу, который беседовал с Гриппаром. Тот сообщил, что Бультор с семью вооруженными солдатами дежурят вокруг монастыря днем и ночью. Вблизи на улице Сен-Маюр также караулят несколько всадников, готовых выехать по тревоге.
   — Итак, — спросил Бель-Роз, — дела идут?
   — Они пойдут завтра же, — ответил ирландец.
   И сообщил все, что узнал от Понро. Началось обсуждение деталей подготовки к освобождению Сюзанны. В этот момент к ним вошел Меризе. Немного послушав, предложил для участия в предстоящей операции своего племянника.
   — Что ж, Гриппар проводит его на место. Пусть достанет нам лошадей. Потом ему укажут, где держать их наготове. В качестве компенсации за труды ваш племянник получит десять луидоров.
   Меризе пообещал передать это предложение и ушел. А Гриппар отправился на встречу с Бультором.
   На другой день Корнелий собрался в монастырь. Огромный лакей, бывший с ним, доставил пожертвование — два красивых серебряных подсвечника. Дар был благосклонно принят матерью Еванжеликой, а Корнелий смог встретиться в приемной с Клодиной, которая получила инструкции для Сюзанны. Подсвечники позволили ей заодно получить разрешение настоятельницы на прогулки ночью по саду (но при ясной луне!). Около полудня Клодина встретилась с Ладерутом, который сообщил:
   — В сумерках будьте за ореховой рощей, у изгиба стены.
   В семь часов Клодина и Сюзанна вышли в парк и быстро скрылись за деревьями. Придя на место, указанное Ладерутом, они нашли его уже дожидавшимся.
   — Ждите меня здесь, — Ладерут зашагал вдоль стены, а затем по ветвям деревьев вскарабкался на нее. Он шел почти в полной темноте: большие облака то и дело закрывали луну. Он прислушался, и решил, что шагах в десяти слышен чей-то шепот. Сев верхом на стену, Ладерут спустился вниз по выступам камней, торчавшим из стены, затем повернул направо. Но тут к нему кинулись двое.
   — Проваливай! — крикнул один из них, который оказался Гриппаром. Второй же нанес удар кинжалом. То был Бультор. Но Ладерут успел отпрыгнуть, и удар пришелся по его одежде.
   Бультор атаковал вновь, но Ладерут скрылся за углом стены. Пробежав шагов сто, он быстро вскарабкался на ближайшее дерево, по его толстым веткам перебрался на стену и оттуда спустился в монастырский сад.
   — Прекрасно, мсье Бультор, — пробормотал он, — ваш удар я вам верну.

ГЛАВА 41. ПОМОЩЬ НА ПОЖАРЕ

   Когда Сюзанна и Клодина услышали крик Гриппара, они поняли, что их бегство сорвалось. Через некоторое время к ним подбежал Ладерут, чьи гимнастические способности позволили ему преодолевать стены монастыря, как привычные снаряды для упражнений.
   — Дело провалилось. Срочно уходите, — прошептал он обеим женщинам.
   — А что с Бель-Розом, Корнелием?
   — Все в порядке. Идите к себе. Даю слово сержанта, я вас отсюда вызволю.
   Все разошлись по местам. В свою очередь Бультор и Гриппар продолжали рыскать вдоль монастырских стен, первый — на ходу рассыпая угрозы, второй — резонерствуя.
   — Проклятье! — вскричал Бультор, вытирая листьями несколько капель крови на кинжале. — Это прямо какой-то колдун — исчез, и все.
   — Да пусть, — ответил Гриппар, — все равно сдохнет: вы ж его крепко долбанули.
   И они отправились дальше вдоль стены. Через некоторое время Бультор наткнулся на неподвижное тело мужчины, лежавшее у дорожного столба головой к монастырской стене.
   — Вот он! — воскликнул Бультор, разглядывая тело. — Хороший удар, прямо в глотку.
   Он вынул свиток из кармана и свистнул. Прибежавшие полицейские сообщили, что ничего не видели и не слышали. Впрочем, один из них сказал, что примерно четверть часа назад он пропустил двух человек, закутанных в плащи, поскольку те сказали пароль.
   — Наверняка это те, кто его убил, — сказал Гриппар.
   На самом деле было вот что. Утром этого дня Бультор встретился с племянником Меризе, ведя за собой четырех лошадей.
   — Во, какие красавцы! — сказал Бультор, указывая на лошадей. — Что скажешь, Кристоф? Две сотни пистолей, и они перейдут к твоему дяде.
   — У меня в карманах ни гроша, — вздохнул Кристоф. — Правда, один господин обещал вечером десять или двадцать пистолей.
   — Какой господин?
   — Он живет у папаши Меризе, говорит, как герцог, и платит, как король.
   — А тому господину не нужны четыре лошади?
   — Мне поручено найти сильных и проворных.
   Бультор не забыл, что Бель-Роз жил в гостинице папаши Меризе. Предложив распить бутылочку-другую, он засыпал Кристофа вопросами. А потом помчался к Гриппару, которому все рассказал.
   — Таким образом, я их выследил, — сказал он. — Правда, у меня нет при себе пистолетов. Пойду к оружейнику.
   Но по пути Бультор свернул на улицу По-де-Фер-Сен-Сюльпис. Тем временем Гриппар побежал в гостиницу «Царь Давид», где нашел Корнелия.
   — Слава Богу, вы здесь! — перевел он дух.
   — Я жду Кристофа с лошадьми, — ответил Корнелий.
   — Возле монастыря — десяток человек, все вооружены. Они имеют приказ открыть огонь.
   — Хорошо, — сказал внезапно вошедший к ним Бель-Роз, — наймем пяток храбрецов и устроим славную драку.
   — А дамы? — парировал Гриппар. — Они что, будут под огнем?
   — Хорошо, — ответил Бель-Роз, — двинемся в путь наперекор обстоятельствам. Поздно предупреждать Ладерута.
   Ночью они отправились к монастырю, рассчитывая встретить на углу сержанта.
   — По крайней мере, надо его предупредить, — решил Бель-Роз.
   Сказав пароль, они подошли к стене. Бель-Роз собрался было перекинуть шелковую веревку с крюком за стену, как на него бросился человек, следивший за ними из ниши. Бель-Роз одной рукой оттолкнул его, другой вонзил ему в горло кинжал. Человек упал без единого крика. Но тут Гриппар издал вопль, когда увидел Ладерута. Бель-Роз и Корнелий быстро оттащили тело в сторону, а Ладерут взлетел на стену. Бель-Роз с Корнелием направились было назад к гостинице, но их остановил окрик «Кто идет?» Они не ответили. Последовал вторичный окрик и раздался выстрел. Они побежали. Люди Бультора погнались за ними, но друзья сумели, пользуясь темнотой, скрыться.
   Корнелий привел друга в дом Понро на улице Руа-де-Сисиль.
   — Куда ты привел меня? — смеясь, спросил Бель-Роз.
   — Мы у нашего врага Понро. Здесь мы под лучшей защитой, чем у друга Меризе.
   В эту ночь к Бультору пришел мсье Шарни, который посетил гостиницу Меризе.
   — Птички улетели, — сообщил он Бультору, — но они вернутся.
   На другой день Ладерут рубил ветки в парке, наблюдая искоса за дверью, откуда выходила в парк Клодина. Наконец около полудня Клодина, осмотревшись, приблизилась к Ладеруту.
   — Вы слышали выстрел? — спросила Клодина, остановившись неподалеку от него и разглядывая вишневые деревья. — Никто из наших не ранен?
   — Никто. Бультор был зол, как черт, я это успел заметить, стало быть, у него были одни неудачи. А что собираются предпринять с мадам д'Альберготти?
   — Этой ночью её увезут, не знаю, куда, возможно, в Бастилию. Так сказала мать Еванжелика. Надо предупредить Бель-Роза и Корнелия.
   — Предупрежу. Будьте вечером наготове.
   Ладерут взял большой красный платок, забрался на высокую вишню и повесил его.
   — Что это ты делаешь? — спросил его Жером.
   — Воробьи склевали половину вишен. Хочу сохранить остальные.
   — Хорошая идея.
   — У меня их тысячи.
   А Бель-Рз с Корнелием, пробыв некоторое время в доме Понро, покинули его совершенно преображенными. Бель-Роз отправился на чердак наблюдать за монастырем, Корнелий же пошел к «Царю Давиду» искать Гриппара. Как только Бель-Роз увидел красную тряпку на дереве, он быстро сбежал вниз и помчался на улицу Франк-Бурже-Сен-Мишель.
   — Ладерут вывесил красную тряпку, — сообщил он Корнелию и Гриппару.
   — Готовься к вечеру, — сказал Корнелий Гриппару.
   — Прекрасно! У меня есть пистолет. Не Бог весть что, но тем интереснее победить таким оружием. — Гриппар любил философию, это точно.
   Тем временем Кристоф готовился доставить лошадей к назначенному времени и месту. Ладерут, собираясь в поход, положил в карманы пару пистолетов, а под одеждой спрятал кинжал.
   »— Надо спешить, — думал он, — пока не вернулся истинный Амбруаз Патю.»
   Настал вечер. Ладерут вышел в огороды. Там он обнаружил сарай со старой мебелью и несколькими коровами, которых держали монахини. Сарай был метров тридцати в длину.
   Ладерут присел за углом, достал из кармана трут и огниво, распалил трут и сунул его в кучу соломы рядом с сараем. Через пару минут взвилось пламя. Ладерут помог ему, размахивая снятой курткой. Пламя стало распространяться по стенам. Немного подождав и убедившись, что все идет как нужно, он вбежал в сарай, выгнал наружу коров и помчался к монастырю, крича во все горло:
   — Пожар! Пожар!
   Первым, кто откликнулся, был Жером. Услыхав только, что кричит его «племянник», он поднял ещё больший шум. В это время монахини служили вечерню. Услышав крики, матушка настоятельница подошла к окну и увидела отблески пламени. Женская интуиция сработала быстро.
   — Горит монастырь! — закричала она.
   Поднялась суматоха. Привратница открыла дверь. В общей суете Клодина действовала более целеустремленно. Помня предупреждение Ладерута, она кинулась в келью Сюзанны, схватила ту за руку и, предварительно закутав лицо, вывела вниз. Монахини же метались по монастырю, крича и плача, но ничего не предпринимая. Ладерут метался по двору с криками, будоражившими всю округу, а не только монахинь. Жители квартала, привлеченные криками Жерома и Ладерута и заревом пламени, побежали к монастырю. Они скорее взломали, нежели открыли ворота, и во двор ввалилась толпа, спешившая на помощь. Ладеруту только этого и надо было. Он бросился во вест опор к условленному месту, где забрал ждавших его Клодину и Сюзанну и вместе с ними побежал к воротам. На пути их перехватили Бель-Роз и Корнелий, появившиеся во дворе вместе с толпой. На бегу с Ладерута слетела шляпа. И тут находившийся во дворе Бультор узнал во мнимом садовнике своего врага.