Страница:
Как ни напрягала девушка зрение, на расстоянии миль вокруг не удавалось заметить ничего, что хотя бы отдаленно напоминало место, пригодное для безопасной посадки. Указатель уровня топлива твердо стоял на нуле. И Марго знала, что запасные канистры с топливом тоже уже пусты. Лишенный тяги двигателей дельтаплан стало быстро сносить с курса.
«Это нечестно! Я ведь была так предусмотрительна! Я заранее рассчитала, сколько топлива нам понадобится. И взяла ровно столько, сколько нужно для полета в глубь материка и возвращения назад. И конечно, для всех этих чертовых челночных полетов вдоль реки. Я учла все переменные, чтобы точно определить необходимое количество топлива, ведь лишнего груза мы взять не могли. Даже предусмотрела повышенный расход при перевозке этой тяжелой алмазоносной руды! А оно кончилось! Нет, это нечестно!»
Но — как частенько поговаривали Кит и Свен — на природу обижаться нечего, она никогда не хитрит. Просто делает вот так или так, и все. И надо принимать это как должное и платить установленную ею цену. А Марго во всех своих тщательных вычислениях забыла про один критический фактор — ветер.
Круглый год ветры дуют с побережья Мадагаскара. Они переваливают через хребты Драконовых гор, обтекают предгорья по долине реки Лимпопо и вырываются затем в глубь материка, неся с собой влагу океана. Благодаря этой влаге восточная часть Африки не выгорает и не превращается в пустыню наподобие Калахари или Побережья Скелетов, что лежат дальше к западу.
Этот ветер никогда не меняет направления. И во всех своих тщательных, скрупулезных расчетах Марго не учла, что всю дорогу обратно — а это более пятисот миль вдоль речной долины — им придется лететь против направления ветра. К тому же она не учла, что летние бури будут слишком часто поливать их воздушный корабль дождями, утяжеляя его и поминутно сбивая с курса. А это всегда дополнительный расход топлива.
Так что здесь не было ничего честного или нечестного. Просто таковы были объективные законы природы, а она их не знала и потому не учла.
И вот потому-то теперь это и произошло. У них кончилось топливо.
— Англичанка! — внезапно позвал ее Кут. — Залей топливо в баки!
«О Боже, мне придется им сейчас сказать…»
— Ну… знаете… а заливать нам нечего! Все топливо кончилось!
Их летающее крыло вдруг задралось вверх в налетевшем воздушном потоке, потом бессильно нырнуло вниз и медленно закружилось в штопоре. С другого края платформы Кут вопросительно глянул в сторону Марго и с отвращением бросил взгляд на замолкший двигатель.
— Англичанка!
Марго отчаянно вцепилась в борт гондолы. У нее не было другого выбора — надо было немедленно садиться. Если только это можно сделать в такую бурю без мотора.
А земля внизу казалась совершенно непригодной для вынужденной посадки. Скальные обломки повсюду на суше да извилистая река, окаймленная зарослями высоких деревьев и кустарника. Но если они еще протянут с посадкой, ветер отнесет их еще дальше в глубь материка, на мили и мили от реки, и выбираться оттуда нужно будет пешком.
— Мы садимся, Кут! — закричала Марго. — Давай!
Он холодно взглянул на нее, но спорить не стал. Даже ему было ясно, что садиться нужно как можно скорее.
Все трое вступили в борьбу с неподатливыми тросами управления, борясь не на жизнь, а на смерть в сокрушительных порывах ветра. Наконец Марго удалось открыть клапан, выпускающий водород из полости крыла.
Их воздушный корабль опускался рывками, то наклоняясь под крутым углом, то соскальзывая в штопор в налетающих порывах ветра. Несмотря на эту свистопляску, Кайнан ухитрялся привязать к каркасу гондолы незакрепленные предметы и оборудование. В один из моментов тряхнуло так, что он сам едва удержался в гондоле, уцепившись за трос.
— Привяжитесь! — скомандовала Марго, кляня себя за то, что не приказала этого раньше. Хорошо, что пока еще никого не вытряхнуло!
Все привязались. Марго пыталась управлять гибкой оболочкой, чтобы смягчить рывки и замедлить скорость падения, планируя. Но это ей плохо удавалось. Пришлось сбросить балласт. Это замедлило их неуправляемое падение к земле. Аппарат рванул было в сторону, отбросив Марго на рукоятку управления рулевыми тросами, затем сам выправился и продолжал снижение.
Она так и не представляла себе, где они могут приземлиться. Лихорадочно обшаривала местность глазами. Вон там они наверняка разобьются о скалы. Там — врежутся в деревья. Хотя на реке и началось половодье, острые валуны торчали из воды то тут, то там, как зубы дракона. Вниз по бешеному течению, то застревая в валунах, то продолжая бег, неслись обломки деревьев, иногда даже целые стволы. Так что и на воду не сесть.
И тут случайный порыв ветра вынес их к крутому болотистому изгибу реки. Паводок начисто снес в этом месте кусты и деревья, освободив небольшую свободную площадку, покрытую жидкой грязью.
Она не была уверена, что площадка достаточно велика для посадки. Но если долго раздумывать, следующий порыв наверняка отнесет их от этого места.
Марго дернула веревку аварийного разрыва оболочки и сразу отпустила, надеясь сохранить немного газа. Гондола провалилась вниз так резко, что даже Кут вскрикнул.
«Пожалуйста… ну чуть подальше…»
Марго решительно перерубила веревки, удерживающие на месте их припасы, и отправила не меньше половины за борт. Пачки и коробки смачно шлепнулись в грязь внизу. Падение гондолы чуть замедлилось. Но ветер сдувал их вбок, к окаймлявшей расчищенное место мешанине сломанных деревьев…
С воплем Марго повисла на веревке аварийного разрыва. Водород со свистом вырвался из оболочки… Гондола впечаталась в грязь с такой силой, что позвоночник девушки чуть не треснул.
О-о-оооо… Все тело болело невыносимо.
Но они были на земле. На земле, целыми и живыми.
Марго закрыла глаза и привалилась к борту гондолы.
Когда она снова открыла их, то обнаружила Куга и Кайнана, безутешно взирающих на дикие окрестности. Правда, Кут одновременно успевал крепить гондолу на месте с помощью кольев и веревок, то и дело бросая взгляды на спутанные кусты и беснующуюся реку.
Марго покраснела. «Хороший же я командир. Сели на мель за двести пятьдесят миль от моря…»
Ей хотелось закрыть лицо руками и закричать. Но она командовала в этой экспедиции, и по ее вине они сейчас в опасности.
— Кут? А о Лимпопо что ты знаешь? Он снова взглянул на вздувшуюся реку.
— По ней можно плыть в половодье. Это я знаю. Но все равно сплавляться вниз на плоту очень опасно.
— Сплавляться на плоту? Каком плоту? Кут взглянул на нее с укоризной:
— Ты, англичанка, что, не умеешь думать? Наша гондола поплывет. Это поливинилхлоридная пластмасса. Разрежем оболочку крыла, обтянем гондолу для водонепроницаемости и поплывем.
Плыть по ревущей реке, полной камней и поваленных деревьев и бог знает чего еще?..
— Ты прав. Хорошая идея. Он фыркнул:
— Конечно, хорошая, англичанка. Я ее придумал.
Марго снова покраснела, но ничего не ответила. Возможно, он слишком высокомерен, но прав как всегда.
Жестами они объяснили Кайнану, что нужно будет сделать. Они открыли все клапаны на оболочке и медленно выжали из нее остатки газа, потом потоптались на баллонах, полностью спустив и их. Кайнан ножом аккуратно разрезал фильмаровую оболочку. Они полностью освободили гондолу от груза и покрыли упрочненный нейлон стенок и пола слоем тонкого и прозрачного, но довольно прочного фильмара. Насколько было возможно, закрепили этот водонепроницаемый кожух стропами, на которых гондола подвешивалась к крылу. А от ставших бесполезными тяжелых двигателей избавились, выбросив их в реку.
Осторожно, чтобы на повредить тонкий слой фильмара, они снова загрузили все вещи в гондолу. После этого Кут и Кайнан вырезали из веток деревьев шесты и примитивные весла.
— Нас ждут многие опасности, — сообщил Кут мрачно. — Крокодилы. Гиппопотамы. Пороги. У нас мало провианта. Мы все можем погибнуть.
«Ну и разговорчики!»
— Мы ведь еще живы! — резко бросила Марго в ответ. — Я не собираюсь сдаваться. А ну, давайте столкнем его в воду.
Совместными усилиями они подтащили плот к берегу и столкнули в воду. Марго вскарабкалась в гондолу и, упираясь в дно шестом, помогла мужчинам вывести плот на глубокую воду. Там течение вздувшейся реки подхватило их и понесло с головокружительной быстротой вниз. Марго ничего не оставалось, как только помолиться про себя и крепче сжать в руках свой здоровенный шест.
Да, дела неважные. Но, во всяком случае, она не торчит в Миннесоте. Не прозябает дома, глядя, как жизнь проходит мимо. Как прошла она мимо почти каждого жителя ее Богом забытого городишки. И если даже ей суждено погибнуть здесь, она не уступит судьбе, а умрет, борясь… Эта последняя мысль, подумала девушка, вполне подходит для эпитафии.
Она одновременно страстно желала, чтобы эта такая красивая мысль не стала пророчеством…
— Отталкивайся! — кричал Кут. — Давай, давай!
Марго выставила свой шест навстречу надвигающемуся на нее зазубренному камню, огромному, выше ее роста. Рывок столкнувшегося с камнем шеста чуть не сломал ей плечо. Плот завертелся на месте, Марго упала на колени на дно гондолы. Падая, одним коленом пробила фильмаровую пленку на полу. Через образовавшееся отверстие внутрь хлынула вода. Отбросив в сторону шест, девушка стала накладывать на пробоину импровизированный пластырь. Затем ей пришлось снова лихорадочно хвататься за шест, потому что на их пути вырастал новый утес. Новый толчок отозвался огненной вспышкой в ее поврежденном плече. Но она продолжала налегать на шест, одновременно вглядываясь вперед, высматривая следующие камни. На другом конце гондолы Кайнан угрюмо и мощно упирался своим шестом. Кут ван Биик орудовал веслом, пытаясь направлять плот на середину фарватера.
Однажды — Марго уже не помнила, когда именно, — на них обрушился тропический ливень. Река на глазах поднялась, швыряя их с одного грязно-бурого вала на другой. И вдруг впереди возникла картина, вызвавшая крик ужаса: антилопы гну. Огромное стадо пыталось пересечь Лимпопо — тысячи, десятки тысяч — сразу. Река впереди казалась сплошным ковром из плывущих и тонущих животных.
— КУТ!
Тот вскочил на ноги, чертыхаясь, и сразу все понял.
— Попробуем пристать к берегу!
Они боролись с течением, ударяясь о подводные камни. В какой-то момент проломило каркас одной из стенок гондолы, но пленка каким-то чудом уцелела. Их отбросило и понесло дальше вниз по течению, снося уже к противоположному берегу. Марго упиралась шестом, спина нестерпимо болела, но она не бросала отчаянных попыток продвинуться к берегу. «Если мы влетим в это стадо, нам конец…»
Ближе, ближе… Им, похоже, удавалось пристать…
Берег кишел крокодилами.
— Давай! — Кут вскочил, ружье в руках, ноги широко расставлены.
БА-БАХ!
Винчестер гремел снова и снова. Одни крокодилы замирали сразу под меткими выстрелами, другие, раненые, молотили хвостами по грязи. Многие спасались бегством, плюхаясь с берега в бешеные воды реки. Находились и такие, что устраивали себе нежданный пир, вгрызаясь в бока раненых товарищей. Берег приблизился, с разворотом плота исчез из поля зрения, потом снова показался, ближе, чем в прошлый раз.
Плот коснулся дна, толчок бросил Марго на пол лицом вниз. Кут прыгнул на берег, изо всех сил напрягся, пытаясь в одиночку удержать плот на месте. Через мгновение рядом с ним уже оказался Кайнан, схватил другой скользкий канат.
Марго заорала:
— Смотри!
Кут отпустил канат, развернулся, одновременно вскидывая и перезаряжая свой винчестер. Он успел выстрелить и попасть в крокодила, подобравшегося уже совсем близко к Кайнану. Хищник отпрянул, скользнул в кипящую воду и исчез.
Марго выкарабкалась на берег и подхватила трос, брошенный Кутом. Плот рвался на свободу. Она уперлась пятками и потянула. Проливной дождь заливал лицо, затрудняя дыхание. Кругом полыхали молнии, но грома не было слышно за ревом воды.
Кайнан тащил за другой трос. С каждым их рывком плот вылезал из воды на дюйм. Марго упиралась, мышцы спины лопались от напряжения. Наконец плот освободился от безумных объятий реки и полностью выполз на берег. Всего в дюжине метров от него крокодилы рвали на части своих собратьев, сраженных Кутом. Дождь смывал кровь в реку. Кут деловито пристрелил самых ближних, сбросил тела в воду. Еще несколько выстрелов — и вокруг плота образовался пятачок, свободный от хищников.
Марго согнулась, переводя дыхание, потом разыскала свою винтовку. Кайнан Рис Гойер закрепил плот на берегу и принялся восстанавливать нанесенный их судну ущерб, насколько это было возможно в таких условиях. Марго трясло так, что она едва удерживала в руках свой карабин. Утешало лишь одно — раз ее трясет, значит, она еще жива. В тридцати метрах вниз по течению антилопы гну боролись за свою жизнь и вскрикивали, как испуганные дети, перед тем как погибнуть в волнах. Она закрыла глаза, чтобы не видеть всего этого. И ведь они чуть-чуть не врезались в эту кашу… За несколько последующих часов погибло, наверное, больше животных, чем за время Великого потопа. И наверное, больше, чем за целый год в Риме.
Гибель на ее глазах стада антилоп гну в реке не сделала в ее представлении менее жестокой ту кровавую бойню, которую ей довелось увидеть тогда в римском цирке. Но она, как ей показалось, стала лучше понимать отношения жизни и смерти. Похоже, что природа не была благороднее или добрее человеческих существ. Она казалась столь же жестокой и столь же жестоко несправедливой к слабым…
А может, даже еще более несправедливой. Даже когда буря кончилась, им пришлось прождать еще несколько часов, пока вода немного спала и очистилась от опасного мусора.
В эту ночь они по очереди дежурили. Если впереди не было видно порогов и частых камней, они продолжали движение и ночью, стараясь наверстать время. Если же плыть становилось опасно, вытаскивали плот на берег. Сегодня они сделали остановку, чтобы не плыть ночью через предательские буруны, белая полоска которых вдруг открылась впереди в сумерках. Марго была столь обессилена и истощена, что немалую часть этой ночи проплакала в голос, не боясь быть услышанной за шумом воды на порогах.
«Так назови меня Кэтрин Хепберн и выдай замуж за Хэмфри Богарта…» [5]
Марго с радостью бы метнулась сейчас в объятия Малькольма Мура. Она отчаянно нуждалась в нем. Особенно такими ночами, как эта, когда рев охотящихся леопардов и вопли умирающих животных носились в воздухе. Всякий раз, когда слышался очередной дикий вопль, ее руки машинально тянулись к винтовке. Но не было сил поднять оружие.
«Прости меня, Малькольм, — повторяла она снова и снова, — я была отвратительной эгоисткой, но я не хотела…»
Еще одна летняя буря с проливным дождем разразилась ближе к полуночи, вырвав Марго из очередного беспокойного забытья. Кайнан стоял на вахте — призрачная фигура во вспышках и сиянии африканских молний. Кут ван Биик, угнездившийся в своем спальнике, пошевелился беспокойно и снова захрапел.
«И как это еще можно спать?»
Молнии сверкали сквозь тучи, наискось прорезая небо и впиваясь в деревья и реку, танцуя безумный танец среди зазубренных камней. Марго слишком устала, чтобы съеживаться от каждого разряда, только страх пронзал ее насквозь. «Лишь бы в нас не попало…»
Налетел дождь — сплошная масса черной, секущей лицо воды. Марго закашлялась и перекатилась на живот, пытаясь закрыться сверху спальным мешком. В поднявшейся, вспухшей реке вода ревела громче, чем обычно.
«Этот звук я буду слышать и в могиле, — простонала в душе Марго. — И почему нам понадобилось забираться сюда в сезон дождей?» Но у нее уже не было сил переживать свою глупость и ее последствия. «А вообще это не так уж и плохо. Ведь иначе мы бы попали в куда как худшую ситуацию». Как ни трудно плыть эти двести пятьдесят миль на плоту, так все же лучше, чем идти это расстояние пешком! А ведь если бы сейчас был сухой сезон, им пришлось бы идти пешком, неся на себе весь багаж по страшной жаре!
«О, Малькольм, как я все напортила…» Она должна была вернуться на станцию. Не только для того, чтобы доказать, что она может ходить в разведку и возвращаться оттуда живой. Она еще должна извиниться перед Малькольмом за свою жестокость.
Когда позднее этой ночью вода плеснула на ее щеку, Марго подумала спросонья, что это дождь сумел просочиться в ее спальный мешок. При вспышке молнии она увидела склонившегося над ней Кайнана, насквозь промокшего и смертельно бледного.
— Марго! — восклицал он, указывая на плот. — Река! Плот бешено плясал, стараясь порвать швартовы.
— Что река?
Она наконец выскользнула из-под намокшего спального мешка, осмотрелась и поняла, что уровень воды в реке быстро поднимается. Всего за несколько вспышек молнии это можно было без труда заметить.
— Кут! Кут! Вставай!
Марго трясла его изо всех сил, а он медленно приходил в себя, выплывая из глубокого сна. Но один взгляд в сторону реки поднял его на ноги, заставив ожесточенно выбраниться на родном языке.
— Оттащим плот повыше! — прокричала сквозь шум Марго.
— Без толку, англичанка! Смотри! — Он показал рукой на побережье.
Молния осветила совершенно непроходимые прибрежные заросли. Учитывая скорость, с которой прибывала вода, все эти заросли окажутся вскоре под водой. И залит будет весь этот плоский берег как минимум на пятьсот метров в ширину, считая от кромки воды, на которой они сейчас находились. И произойти это может в течение ближайшего часа.
— А мы не можем поплыть вниз прямо с этого места? — прокричала Марго сквозь шум реки, дождя и грома.
— Не знаю. Пороги там, ниже по течению, выглядят скверно.
Ужасающий треск раздался откуда-то сверху, почти над их головами. И сразу же одна сторона плота скрылась под водой. Марго вскрикнула. Кайнан полез по наклонившейся палубе с ножом в руке. Плот дергался и бился, как будто его рвало какое-то чудовище. Лишь при вспышке очередной молнии они поняли, в чем дело. Одно из деревьев, к которому был привязан плот, подмыла река, и ветер свалил его в воду.
— Режь швартовы! Режь скорее! — орал Кут ван Биик.
Кайнан уже перепиливал крученый трос в том месте, где он уходил под воду. Прядь за прядью. Наконец он лопнул. Плот накренился и резко крутнулся в сторону. Кайнан с хриплым воплем полетел в воду. Марго прыгнула вперед. Молния осветила Кайнана, уцепившегося одной рукой за торчащий из стенки кусок каркаса.
— Кут!
Африкаанер не отозвался. Марго двумя руками ухватилась за кисть Кайнана. Он замолотил другой рукой, рванулся и сумел уцепиться за ее плечо. В темноте, наступающей между вспышками молний, она не видела его, а только чувствовала, как он вцепился в ее руки. Марго напряглась, пытаясь вытащить товарища. Но ее жалкие силенки казались ничем по сравнению с неумолимой тягой реки.
— КУТ!
Плот рвануло и шмякнуло обо что-то твердое. Кайнан вскрикнул и буквально повис на ее руке. Марго с всхлипом втянула воздух и попыталась ногой нащупать позади себя конец оторванного каната. Ей это удалось, и она сумела, согнувшись вдвое, коленом подпихнуть его к своей щеке.
— Кайнан! Держись!
Она перевела дух, чтобы придать себе решимости, а потом отпустила одну руку и сразу схватила канат. Кайнан снова вскрикнул…
Марго захлестнула канат вокруг его торса.
Кайнан вцепился в канат, когда его руки соскользнули с плота. Марго держала один конец каната, Кайнан висел на другом. «Ну пожалуйста…» Марго беззвучно рыдала. Она сумела развернуться так, чтобы тянуть не только руками, но и упираться ногами. Руки, держащие канат, были теперь почти вытянуты. Сразу стало намного легче. Напрягшись, она снова начала тащить. Над краем плота показались руки Кайнана. Потом голова и спина. Он цеплялся за канат, за обшивку, за все, что попадалось, медленно вползая на плот. Марго продолжала тащить до тех пор, пока он полностью не оказался на плоту. И только тогда она упала на спину, тяжело всхрипывая и задыхаясь.
Чуть отдышавшись, она привязалась к спасательному концу и привязала бессильно хрипящего валлийца. В это время Кут отчаянно боролся с канатом, ветром и течением, пытаясь привязать плот к другому дереву.
— КУТ! ПРИВЯЖИСЬ!
Прежде чем он успел среагировать, сломалось и другое дерево, служившее им якорем. Плот накренился под ногами. Марго свалилась на дно. В стробоскопических вспышках молний она видела Куга. Он лихорадочно перепиливал последний якорный трос своим ножом. И вот они завертелись, освобожденные, и понеслись вниз по течению. У Марго по лицу текли слезы, она ничего не могла с этим поделать. Но заставила себя на четвереньках поползти вперед.
— Привяжись! — заорала она, когда оказалась совсем рядом с Кутом.
Тот с растерянным, ошалевшим видом потянулся за веревкой.
При вспышке молнии Марго заметила, что буруны порога уже совсем близко.
— О Боже мой… О БОЖЕ…
Она слепо шарила в поисках весла, шеста, чего-нибудь, чем можно было бы оттолкнуться от этих несущихся на них камней. Река швырнула их на камни, как мельничный поток швыряет тыквенное семечко. У Марго хватило дыхания один раз вскрикнуть. Потом она уже только сражалась за свою жизнь во тьме, озаряемой ежесекундными вспышками молний.
Всякий раз, как вспыхивала молния, она пихала веслом в любой темный предмет впереди. И чаще всего это оказывался камень. Каждое такое столкновение сотрясало все тело невероятной болью. Она вся сжималась в предвидении этой боли, но упрямо выставляла весло вперед снова и снова. Плот крутился, кренился и нырял в темноте. Брызги воды снизу и дождь сверху лупили их, ни на минуту не оставляя в покое. Нельзя было ничего разобрать, кроме рева несущейся воды. Если кто-нибудь сейчас совсем рядом закричал бы, моля о помощи, она бы ни за что не услышала.
Еще один удар потряс плот. Камень, который никто не успел заметить. Плот задрожал, подпрыгнул, отскочил в сторону, потом наклонился, зачерпнув воды, и снова выровнялся. От толчка у Марго перехватило дыхание, она уже не соображала, куда они плывут. Еще один удар обрушился на плот. «Больше так не может продолжаться, нас разнесет на куски…»
Плот снова накренился, и внезапно то ли он, то ли сама Марго взлетели в воздух. Марго вскрикнула и упала уже в воду. Грязная вода Лимпопо сомкнулась над ее головой. Марго отчаянно пыталась нащупать спасательный трос. Течение было ужасающим. Против него ни плыть, ни устоять было невозможно. Она наглоталась воды, задохнулась, понимая, что если ударится о подводный камень, то все…
Лицо девушки вдруг оказалось над поверхностью воды. Она еще двигалась…
Кайнан Рис Гойер вытаскивал ее за волосы. Марго хваталась за его руки, талию и наконец оказалась внутри плота. Их злосчастное суденышко раскачивалось и крутилось уже в другом направлении…
И вдруг все утихло.
Они все еще неслись в темноте, как пробка в Ниагарском водопаде. Но ужасные пороги остались позади… И все остались живы.
Марго рвало, проглоченная ею вода извергалась наружу. Кайнан хлопал ее по спине, помогая освободиться от лишнего груза. Затем он помог ей усесться на дне плота и проверил, целы ли ее кости. Хотя девушка при этом несколько раз вздрагивала от боли, не обнаружилось ничего серьезнее сильных ушибов. Кут молча наблюдал за ними.
— Спасибо, — сказала она Кайнану, встретившись наконец с ним взглядом.
Валлиец показал сначала на себя, потом на реку и сразу же — на Марго и на реку.
— Да, — поняла она. — Мы теперь квиты. И все равно спасибо.
Он пожал плечами и занялся осмотром и починкой того, что было испорчено и разрушено рекой. Кут наблюдал за ней, не говоря ни слова.
— Ты в порядке? — прокричала она ему сквозь бурю.
— Да. А ты?
— Я жива. Наверное, — уточнила она. Он хмыкнул:
— Тебе чертовски повезло, англичанка. Я иду спать.
И не говоря больше ни слова, он свалился прямо там, где стоял, даже не затруднив себя забраться в спальный мешок. Марго взглянула на Кайнана. Тот жестом предложил отдохнуть и ей.
— Моя вахта, — произнес он на своем незамысловатом английском.
Марго только кивнула в ответ. Она знала, что сумела бы найти в себе силы встать на вахту, если бы сейчас была ее очередь. Но, хвала Господу и всем ангелам на небе, сейчас было не ее дежурство. Если случится еще какая-нибудь напасть, Кайнан их разбудит. Она заснула раньше, чем ее щека коснулась насквозь промокшего спальника.
Через пять дней после начала их вынужденного водного маршрута у них кончилось продовольствие.
А Кут ван Биик серьезно заболел. Он проснулся с высокой температурой, чувствуя сильнейший озноб.
— Малярия, — прохрипел он сквозь стиснутые зубы.
— Но ведь у нас прививки!
— Не… не дают стопроцентной гарантии. Дай мне хинин.
Трясущимися руками Марго раскопала среди вещей аварийную аптечку. Перечитав для надежности инструкцию, она дала африкаанеру четыре таблетки хлорхинина и накрыла его сверху еще одним спальным мешком. Но у них не было еды, чтобы больной мог подкрепить свои силы. Берега реки были пустынны — никого, кого можно было бы подстрелить и использовать в пищу.
«Это нечестно! Я ведь была так предусмотрительна! Я заранее рассчитала, сколько топлива нам понадобится. И взяла ровно столько, сколько нужно для полета в глубь материка и возвращения назад. И конечно, для всех этих чертовых челночных полетов вдоль реки. Я учла все переменные, чтобы точно определить необходимое количество топлива, ведь лишнего груза мы взять не могли. Даже предусмотрела повышенный расход при перевозке этой тяжелой алмазоносной руды! А оно кончилось! Нет, это нечестно!»
Но — как частенько поговаривали Кит и Свен — на природу обижаться нечего, она никогда не хитрит. Просто делает вот так или так, и все. И надо принимать это как должное и платить установленную ею цену. А Марго во всех своих тщательных вычислениях забыла про один критический фактор — ветер.
Круглый год ветры дуют с побережья Мадагаскара. Они переваливают через хребты Драконовых гор, обтекают предгорья по долине реки Лимпопо и вырываются затем в глубь материка, неся с собой влагу океана. Благодаря этой влаге восточная часть Африки не выгорает и не превращается в пустыню наподобие Калахари или Побережья Скелетов, что лежат дальше к западу.
Этот ветер никогда не меняет направления. И во всех своих тщательных, скрупулезных расчетах Марго не учла, что всю дорогу обратно — а это более пятисот миль вдоль речной долины — им придется лететь против направления ветра. К тому же она не учла, что летние бури будут слишком часто поливать их воздушный корабль дождями, утяжеляя его и поминутно сбивая с курса. А это всегда дополнительный расход топлива.
Так что здесь не было ничего честного или нечестного. Просто таковы были объективные законы природы, а она их не знала и потому не учла.
И вот потому-то теперь это и произошло. У них кончилось топливо.
— Англичанка! — внезапно позвал ее Кут. — Залей топливо в баки!
«О Боже, мне придется им сейчас сказать…»
— Ну… знаете… а заливать нам нечего! Все топливо кончилось!
Их летающее крыло вдруг задралось вверх в налетевшем воздушном потоке, потом бессильно нырнуло вниз и медленно закружилось в штопоре. С другого края платформы Кут вопросительно глянул в сторону Марго и с отвращением бросил взгляд на замолкший двигатель.
— Англичанка!
Марго отчаянно вцепилась в борт гондолы. У нее не было другого выбора — надо было немедленно садиться. Если только это можно сделать в такую бурю без мотора.
А земля внизу казалась совершенно непригодной для вынужденной посадки. Скальные обломки повсюду на суше да извилистая река, окаймленная зарослями высоких деревьев и кустарника. Но если они еще протянут с посадкой, ветер отнесет их еще дальше в глубь материка, на мили и мили от реки, и выбираться оттуда нужно будет пешком.
— Мы садимся, Кут! — закричала Марго. — Давай!
Он холодно взглянул на нее, но спорить не стал. Даже ему было ясно, что садиться нужно как можно скорее.
Все трое вступили в борьбу с неподатливыми тросами управления, борясь не на жизнь, а на смерть в сокрушительных порывах ветра. Наконец Марго удалось открыть клапан, выпускающий водород из полости крыла.
Их воздушный корабль опускался рывками, то наклоняясь под крутым углом, то соскальзывая в штопор в налетающих порывах ветра. Несмотря на эту свистопляску, Кайнан ухитрялся привязать к каркасу гондолы незакрепленные предметы и оборудование. В один из моментов тряхнуло так, что он сам едва удержался в гондоле, уцепившись за трос.
— Привяжитесь! — скомандовала Марго, кляня себя за то, что не приказала этого раньше. Хорошо, что пока еще никого не вытряхнуло!
Все привязались. Марго пыталась управлять гибкой оболочкой, чтобы смягчить рывки и замедлить скорость падения, планируя. Но это ей плохо удавалось. Пришлось сбросить балласт. Это замедлило их неуправляемое падение к земле. Аппарат рванул было в сторону, отбросив Марго на рукоятку управления рулевыми тросами, затем сам выправился и продолжал снижение.
Она так и не представляла себе, где они могут приземлиться. Лихорадочно обшаривала местность глазами. Вон там они наверняка разобьются о скалы. Там — врежутся в деревья. Хотя на реке и началось половодье, острые валуны торчали из воды то тут, то там, как зубы дракона. Вниз по бешеному течению, то застревая в валунах, то продолжая бег, неслись обломки деревьев, иногда даже целые стволы. Так что и на воду не сесть.
И тут случайный порыв ветра вынес их к крутому болотистому изгибу реки. Паводок начисто снес в этом месте кусты и деревья, освободив небольшую свободную площадку, покрытую жидкой грязью.
Она не была уверена, что площадка достаточно велика для посадки. Но если долго раздумывать, следующий порыв наверняка отнесет их от этого места.
Марго дернула веревку аварийного разрыва оболочки и сразу отпустила, надеясь сохранить немного газа. Гондола провалилась вниз так резко, что даже Кут вскрикнул.
«Пожалуйста… ну чуть подальше…»
Марго решительно перерубила веревки, удерживающие на месте их припасы, и отправила не меньше половины за борт. Пачки и коробки смачно шлепнулись в грязь внизу. Падение гондолы чуть замедлилось. Но ветер сдувал их вбок, к окаймлявшей расчищенное место мешанине сломанных деревьев…
С воплем Марго повисла на веревке аварийного разрыва. Водород со свистом вырвался из оболочки… Гондола впечаталась в грязь с такой силой, что позвоночник девушки чуть не треснул.
О-о-оооо… Все тело болело невыносимо.
Но они были на земле. На земле, целыми и живыми.
Марго закрыла глаза и привалилась к борту гондолы.
Когда она снова открыла их, то обнаружила Куга и Кайнана, безутешно взирающих на дикие окрестности. Правда, Кут одновременно успевал крепить гондолу на месте с помощью кольев и веревок, то и дело бросая взгляды на спутанные кусты и беснующуюся реку.
Марго покраснела. «Хороший же я командир. Сели на мель за двести пятьдесят миль от моря…»
Ей хотелось закрыть лицо руками и закричать. Но она командовала в этой экспедиции, и по ее вине они сейчас в опасности.
— Кут? А о Лимпопо что ты знаешь? Он снова взглянул на вздувшуюся реку.
— По ней можно плыть в половодье. Это я знаю. Но все равно сплавляться вниз на плоту очень опасно.
— Сплавляться на плоту? Каком плоту? Кут взглянул на нее с укоризной:
— Ты, англичанка, что, не умеешь думать? Наша гондола поплывет. Это поливинилхлоридная пластмасса. Разрежем оболочку крыла, обтянем гондолу для водонепроницаемости и поплывем.
Плыть по ревущей реке, полной камней и поваленных деревьев и бог знает чего еще?..
— Ты прав. Хорошая идея. Он фыркнул:
— Конечно, хорошая, англичанка. Я ее придумал.
Марго снова покраснела, но ничего не ответила. Возможно, он слишком высокомерен, но прав как всегда.
Жестами они объяснили Кайнану, что нужно будет сделать. Они открыли все клапаны на оболочке и медленно выжали из нее остатки газа, потом потоптались на баллонах, полностью спустив и их. Кайнан ножом аккуратно разрезал фильмаровую оболочку. Они полностью освободили гондолу от груза и покрыли упрочненный нейлон стенок и пола слоем тонкого и прозрачного, но довольно прочного фильмара. Насколько было возможно, закрепили этот водонепроницаемый кожух стропами, на которых гондола подвешивалась к крылу. А от ставших бесполезными тяжелых двигателей избавились, выбросив их в реку.
Осторожно, чтобы на повредить тонкий слой фильмара, они снова загрузили все вещи в гондолу. После этого Кут и Кайнан вырезали из веток деревьев шесты и примитивные весла.
— Нас ждут многие опасности, — сообщил Кут мрачно. — Крокодилы. Гиппопотамы. Пороги. У нас мало провианта. Мы все можем погибнуть.
«Ну и разговорчики!»
— Мы ведь еще живы! — резко бросила Марго в ответ. — Я не собираюсь сдаваться. А ну, давайте столкнем его в воду.
Совместными усилиями они подтащили плот к берегу и столкнули в воду. Марго вскарабкалась в гондолу и, упираясь в дно шестом, помогла мужчинам вывести плот на глубокую воду. Там течение вздувшейся реки подхватило их и понесло с головокружительной быстротой вниз. Марго ничего не оставалось, как только помолиться про себя и крепче сжать в руках свой здоровенный шест.
Да, дела неважные. Но, во всяком случае, она не торчит в Миннесоте. Не прозябает дома, глядя, как жизнь проходит мимо. Как прошла она мимо почти каждого жителя ее Богом забытого городишки. И если даже ей суждено погибнуть здесь, она не уступит судьбе, а умрет, борясь… Эта последняя мысль, подумала девушка, вполне подходит для эпитафии.
Она одновременно страстно желала, чтобы эта такая красивая мысль не стала пророчеством…
* * *
Возвращение на плоту по Лимпопо было предельно изматывающим приключением, цепью опасных происшествий, воспоминания о которых преследовали Марго и по ночам.— Отталкивайся! — кричал Кут. — Давай, давай!
Марго выставила свой шест навстречу надвигающемуся на нее зазубренному камню, огромному, выше ее роста. Рывок столкнувшегося с камнем шеста чуть не сломал ей плечо. Плот завертелся на месте, Марго упала на колени на дно гондолы. Падая, одним коленом пробила фильмаровую пленку на полу. Через образовавшееся отверстие внутрь хлынула вода. Отбросив в сторону шест, девушка стала накладывать на пробоину импровизированный пластырь. Затем ей пришлось снова лихорадочно хвататься за шест, потому что на их пути вырастал новый утес. Новый толчок отозвался огненной вспышкой в ее поврежденном плече. Но она продолжала налегать на шест, одновременно вглядываясь вперед, высматривая следующие камни. На другом конце гондолы Кайнан угрюмо и мощно упирался своим шестом. Кут ван Биик орудовал веслом, пытаясь направлять плот на середину фарватера.
Однажды — Марго уже не помнила, когда именно, — на них обрушился тропический ливень. Река на глазах поднялась, швыряя их с одного грязно-бурого вала на другой. И вдруг впереди возникла картина, вызвавшая крик ужаса: антилопы гну. Огромное стадо пыталось пересечь Лимпопо — тысячи, десятки тысяч — сразу. Река впереди казалась сплошным ковром из плывущих и тонущих животных.
— КУТ!
Тот вскочил на ноги, чертыхаясь, и сразу все понял.
— Попробуем пристать к берегу!
Они боролись с течением, ударяясь о подводные камни. В какой-то момент проломило каркас одной из стенок гондолы, но пленка каким-то чудом уцелела. Их отбросило и понесло дальше вниз по течению, снося уже к противоположному берегу. Марго упиралась шестом, спина нестерпимо болела, но она не бросала отчаянных попыток продвинуться к берегу. «Если мы влетим в это стадо, нам конец…»
Ближе, ближе… Им, похоже, удавалось пристать…
Берег кишел крокодилами.
— Давай! — Кут вскочил, ружье в руках, ноги широко расставлены.
БА-БАХ!
Винчестер гремел снова и снова. Одни крокодилы замирали сразу под меткими выстрелами, другие, раненые, молотили хвостами по грязи. Многие спасались бегством, плюхаясь с берега в бешеные воды реки. Находились и такие, что устраивали себе нежданный пир, вгрызаясь в бока раненых товарищей. Берег приблизился, с разворотом плота исчез из поля зрения, потом снова показался, ближе, чем в прошлый раз.
Плот коснулся дна, толчок бросил Марго на пол лицом вниз. Кут прыгнул на берег, изо всех сил напрягся, пытаясь в одиночку удержать плот на месте. Через мгновение рядом с ним уже оказался Кайнан, схватил другой скользкий канат.
Марго заорала:
— Смотри!
Кут отпустил канат, развернулся, одновременно вскидывая и перезаряжая свой винчестер. Он успел выстрелить и попасть в крокодила, подобравшегося уже совсем близко к Кайнану. Хищник отпрянул, скользнул в кипящую воду и исчез.
Марго выкарабкалась на берег и подхватила трос, брошенный Кутом. Плот рвался на свободу. Она уперлась пятками и потянула. Проливной дождь заливал лицо, затрудняя дыхание. Кругом полыхали молнии, но грома не было слышно за ревом воды.
Кайнан тащил за другой трос. С каждым их рывком плот вылезал из воды на дюйм. Марго упиралась, мышцы спины лопались от напряжения. Наконец плот освободился от безумных объятий реки и полностью выполз на берег. Всего в дюжине метров от него крокодилы рвали на части своих собратьев, сраженных Кутом. Дождь смывал кровь в реку. Кут деловито пристрелил самых ближних, сбросил тела в воду. Еще несколько выстрелов — и вокруг плота образовался пятачок, свободный от хищников.
Марго согнулась, переводя дыхание, потом разыскала свою винтовку. Кайнан Рис Гойер закрепил плот на берегу и принялся восстанавливать нанесенный их судну ущерб, насколько это было возможно в таких условиях. Марго трясло так, что она едва удерживала в руках свой карабин. Утешало лишь одно — раз ее трясет, значит, она еще жива. В тридцати метрах вниз по течению антилопы гну боролись за свою жизнь и вскрикивали, как испуганные дети, перед тем как погибнуть в волнах. Она закрыла глаза, чтобы не видеть всего этого. И ведь они чуть-чуть не врезались в эту кашу… За несколько последующих часов погибло, наверное, больше животных, чем за время Великого потопа. И наверное, больше, чем за целый год в Риме.
Гибель на ее глазах стада антилоп гну в реке не сделала в ее представлении менее жестокой ту кровавую бойню, которую ей довелось увидеть тогда в римском цирке. Но она, как ей показалось, стала лучше понимать отношения жизни и смерти. Похоже, что природа не была благороднее или добрее человеческих существ. Она казалась столь же жестокой и столь же жестоко несправедливой к слабым…
А может, даже еще более несправедливой. Даже когда буря кончилась, им пришлось прождать еще несколько часов, пока вода немного спала и очистилась от опасного мусора.
В эту ночь они по очереди дежурили. Если впереди не было видно порогов и частых камней, они продолжали движение и ночью, стараясь наверстать время. Если же плыть становилось опасно, вытаскивали плот на берег. Сегодня они сделали остановку, чтобы не плыть ночью через предательские буруны, белая полоска которых вдруг открылась впереди в сумерках. Марго была столь обессилена и истощена, что немалую часть этой ночи проплакала в голос, не боясь быть услышанной за шумом воды на порогах.
«Так назови меня Кэтрин Хепберн и выдай замуж за Хэмфри Богарта…» [5]
Марго с радостью бы метнулась сейчас в объятия Малькольма Мура. Она отчаянно нуждалась в нем. Особенно такими ночами, как эта, когда рев охотящихся леопардов и вопли умирающих животных носились в воздухе. Всякий раз, когда слышался очередной дикий вопль, ее руки машинально тянулись к винтовке. Но не было сил поднять оружие.
«Прости меня, Малькольм, — повторяла она снова и снова, — я была отвратительной эгоисткой, но я не хотела…»
Еще одна летняя буря с проливным дождем разразилась ближе к полуночи, вырвав Марго из очередного беспокойного забытья. Кайнан стоял на вахте — призрачная фигура во вспышках и сиянии африканских молний. Кут ван Биик, угнездившийся в своем спальнике, пошевелился беспокойно и снова захрапел.
«И как это еще можно спать?»
Молнии сверкали сквозь тучи, наискось прорезая небо и впиваясь в деревья и реку, танцуя безумный танец среди зазубренных камней. Марго слишком устала, чтобы съеживаться от каждого разряда, только страх пронзал ее насквозь. «Лишь бы в нас не попало…»
Налетел дождь — сплошная масса черной, секущей лицо воды. Марго закашлялась и перекатилась на живот, пытаясь закрыться сверху спальным мешком. В поднявшейся, вспухшей реке вода ревела громче, чем обычно.
«Этот звук я буду слышать и в могиле, — простонала в душе Марго. — И почему нам понадобилось забираться сюда в сезон дождей?» Но у нее уже не было сил переживать свою глупость и ее последствия. «А вообще это не так уж и плохо. Ведь иначе мы бы попали в куда как худшую ситуацию». Как ни трудно плыть эти двести пятьдесят миль на плоту, так все же лучше, чем идти это расстояние пешком! А ведь если бы сейчас был сухой сезон, им пришлось бы идти пешком, неся на себе весь багаж по страшной жаре!
«О, Малькольм, как я все напортила…» Она должна была вернуться на станцию. Не только для того, чтобы доказать, что она может ходить в разведку и возвращаться оттуда живой. Она еще должна извиниться перед Малькольмом за свою жестокость.
Когда позднее этой ночью вода плеснула на ее щеку, Марго подумала спросонья, что это дождь сумел просочиться в ее спальный мешок. При вспышке молнии она увидела склонившегося над ней Кайнана, насквозь промокшего и смертельно бледного.
— Марго! — восклицал он, указывая на плот. — Река! Плот бешено плясал, стараясь порвать швартовы.
— Что река?
Она наконец выскользнула из-под намокшего спального мешка, осмотрелась и поняла, что уровень воды в реке быстро поднимается. Всего за несколько вспышек молнии это можно было без труда заметить.
— Кут! Кут! Вставай!
Марго трясла его изо всех сил, а он медленно приходил в себя, выплывая из глубокого сна. Но один взгляд в сторону реки поднял его на ноги, заставив ожесточенно выбраниться на родном языке.
— Оттащим плот повыше! — прокричала сквозь шум Марго.
— Без толку, англичанка! Смотри! — Он показал рукой на побережье.
Молния осветила совершенно непроходимые прибрежные заросли. Учитывая скорость, с которой прибывала вода, все эти заросли окажутся вскоре под водой. И залит будет весь этот плоский берег как минимум на пятьсот метров в ширину, считая от кромки воды, на которой они сейчас находились. И произойти это может в течение ближайшего часа.
— А мы не можем поплыть вниз прямо с этого места? — прокричала Марго сквозь шум реки, дождя и грома.
— Не знаю. Пороги там, ниже по течению, выглядят скверно.
Ужасающий треск раздался откуда-то сверху, почти над их головами. И сразу же одна сторона плота скрылась под водой. Марго вскрикнула. Кайнан полез по наклонившейся палубе с ножом в руке. Плот дергался и бился, как будто его рвало какое-то чудовище. Лишь при вспышке очередной молнии они поняли, в чем дело. Одно из деревьев, к которому был привязан плот, подмыла река, и ветер свалил его в воду.
— Режь швартовы! Режь скорее! — орал Кут ван Биик.
Кайнан уже перепиливал крученый трос в том месте, где он уходил под воду. Прядь за прядью. Наконец он лопнул. Плот накренился и резко крутнулся в сторону. Кайнан с хриплым воплем полетел в воду. Марго прыгнула вперед. Молния осветила Кайнана, уцепившегося одной рукой за торчащий из стенки кусок каркаса.
— Кут!
Африкаанер не отозвался. Марго двумя руками ухватилась за кисть Кайнана. Он замолотил другой рукой, рванулся и сумел уцепиться за ее плечо. В темноте, наступающей между вспышками молний, она не видела его, а только чувствовала, как он вцепился в ее руки. Марго напряглась, пытаясь вытащить товарища. Но ее жалкие силенки казались ничем по сравнению с неумолимой тягой реки.
— КУТ!
Плот рвануло и шмякнуло обо что-то твердое. Кайнан вскрикнул и буквально повис на ее руке. Марго с всхлипом втянула воздух и попыталась ногой нащупать позади себя конец оторванного каната. Ей это удалось, и она сумела, согнувшись вдвое, коленом подпихнуть его к своей щеке.
— Кайнан! Держись!
Она перевела дух, чтобы придать себе решимости, а потом отпустила одну руку и сразу схватила канат. Кайнан снова вскрикнул…
Марго захлестнула канат вокруг его торса.
Кайнан вцепился в канат, когда его руки соскользнули с плота. Марго держала один конец каната, Кайнан висел на другом. «Ну пожалуйста…» Марго беззвучно рыдала. Она сумела развернуться так, чтобы тянуть не только руками, но и упираться ногами. Руки, держащие канат, были теперь почти вытянуты. Сразу стало намного легче. Напрягшись, она снова начала тащить. Над краем плота показались руки Кайнана. Потом голова и спина. Он цеплялся за канат, за обшивку, за все, что попадалось, медленно вползая на плот. Марго продолжала тащить до тех пор, пока он полностью не оказался на плоту. И только тогда она упала на спину, тяжело всхрипывая и задыхаясь.
Чуть отдышавшись, она привязалась к спасательному концу и привязала бессильно хрипящего валлийца. В это время Кут отчаянно боролся с канатом, ветром и течением, пытаясь привязать плот к другому дереву.
— КУТ! ПРИВЯЖИСЬ!
Прежде чем он успел среагировать, сломалось и другое дерево, служившее им якорем. Плот накренился под ногами. Марго свалилась на дно. В стробоскопических вспышках молний она видела Куга. Он лихорадочно перепиливал последний якорный трос своим ножом. И вот они завертелись, освобожденные, и понеслись вниз по течению. У Марго по лицу текли слезы, она ничего не могла с этим поделать. Но заставила себя на четвереньках поползти вперед.
— Привяжись! — заорала она, когда оказалась совсем рядом с Кутом.
Тот с растерянным, ошалевшим видом потянулся за веревкой.
При вспышке молнии Марго заметила, что буруны порога уже совсем близко.
— О Боже мой… О БОЖЕ…
Она слепо шарила в поисках весла, шеста, чего-нибудь, чем можно было бы оттолкнуться от этих несущихся на них камней. Река швырнула их на камни, как мельничный поток швыряет тыквенное семечко. У Марго хватило дыхания один раз вскрикнуть. Потом она уже только сражалась за свою жизнь во тьме, озаряемой ежесекундными вспышками молний.
Всякий раз, как вспыхивала молния, она пихала веслом в любой темный предмет впереди. И чаще всего это оказывался камень. Каждое такое столкновение сотрясало все тело невероятной болью. Она вся сжималась в предвидении этой боли, но упрямо выставляла весло вперед снова и снова. Плот крутился, кренился и нырял в темноте. Брызги воды снизу и дождь сверху лупили их, ни на минуту не оставляя в покое. Нельзя было ничего разобрать, кроме рева несущейся воды. Если кто-нибудь сейчас совсем рядом закричал бы, моля о помощи, она бы ни за что не услышала.
Еще один удар потряс плот. Камень, который никто не успел заметить. Плот задрожал, подпрыгнул, отскочил в сторону, потом наклонился, зачерпнув воды, и снова выровнялся. От толчка у Марго перехватило дыхание, она уже не соображала, куда они плывут. Еще один удар обрушился на плот. «Больше так не может продолжаться, нас разнесет на куски…»
Плот снова накренился, и внезапно то ли он, то ли сама Марго взлетели в воздух. Марго вскрикнула и упала уже в воду. Грязная вода Лимпопо сомкнулась над ее головой. Марго отчаянно пыталась нащупать спасательный трос. Течение было ужасающим. Против него ни плыть, ни устоять было невозможно. Она наглоталась воды, задохнулась, понимая, что если ударится о подводный камень, то все…
Лицо девушки вдруг оказалось над поверхностью воды. Она еще двигалась…
Кайнан Рис Гойер вытаскивал ее за волосы. Марго хваталась за его руки, талию и наконец оказалась внутри плота. Их злосчастное суденышко раскачивалось и крутилось уже в другом направлении…
И вдруг все утихло.
Они все еще неслись в темноте, как пробка в Ниагарском водопаде. Но ужасные пороги остались позади… И все остались живы.
Марго рвало, проглоченная ею вода извергалась наружу. Кайнан хлопал ее по спине, помогая освободиться от лишнего груза. Затем он помог ей усесться на дне плота и проверил, целы ли ее кости. Хотя девушка при этом несколько раз вздрагивала от боли, не обнаружилось ничего серьезнее сильных ушибов. Кут молча наблюдал за ними.
— Спасибо, — сказала она Кайнану, встретившись наконец с ним взглядом.
Валлиец показал сначала на себя, потом на реку и сразу же — на Марго и на реку.
— Да, — поняла она. — Мы теперь квиты. И все равно спасибо.
Он пожал плечами и занялся осмотром и починкой того, что было испорчено и разрушено рекой. Кут наблюдал за ней, не говоря ни слова.
— Ты в порядке? — прокричала она ему сквозь бурю.
— Да. А ты?
— Я жива. Наверное, — уточнила она. Он хмыкнул:
— Тебе чертовски повезло, англичанка. Я иду спать.
И не говоря больше ни слова, он свалился прямо там, где стоял, даже не затруднив себя забраться в спальный мешок. Марго взглянула на Кайнана. Тот жестом предложил отдохнуть и ей.
— Моя вахта, — произнес он на своем незамысловатом английском.
Марго только кивнула в ответ. Она знала, что сумела бы найти в себе силы встать на вахту, если бы сейчас была ее очередь. Но, хвала Господу и всем ангелам на небе, сейчас было не ее дежурство. Если случится еще какая-нибудь напасть, Кайнан их разбудит. Она заснула раньше, чем ее щека коснулась насквозь промокшего спальника.
Через пять дней после начала их вынужденного водного маршрута у них кончилось продовольствие.
А Кут ван Биик серьезно заболел. Он проснулся с высокой температурой, чувствуя сильнейший озноб.
— Малярия, — прохрипел он сквозь стиснутые зубы.
— Но ведь у нас прививки!
— Не… не дают стопроцентной гарантии. Дай мне хинин.
Трясущимися руками Марго раскопала среди вещей аварийную аптечку. Перечитав для надежности инструкцию, она дала африкаанеру четыре таблетки хлорхинина и накрыла его сверху еще одним спальным мешком. Но у них не было еды, чтобы больной мог подкрепить свои силы. Берега реки были пустынны — никого, кого можно было бы подстрелить и использовать в пищу.