— Что ж, — сказала она себе, — пора переходить к плану «Б».
   Найти себе работу и приготовиться к долгой, тяжелой борьбе, стараясь найти кого-нибудь, кто согласился бы тренировать ее. Если Кит Карсон отказывается это делать, то, может быть, согласится кто-то другой. Может быть, Малькольм Мур. Независимый гид по прошлому — это совсем не то, на что она рассчитывала, но это хоть какое-то начало. Если, конечно, его удастся уговорить учить свою конкурентку…
   Марго налила себе еще виски. Раз уж она за него платит…
   Да уж, это будет долгий, долгий день…
 

Глава 4

   Гудок, отмечающий открытие Первого зала, прозвучал как раз в тот момент, когда Кит уселся позавтракать в кафе Бронко Билли в Приграничном городе. Он улыбнулся сам себе, мысленно пожелав доброго пути рыжеволосой Марго-Без-Фамилии. В компьютерном регистре прибывших туристов он нашел лишь запись о «Марго Смит», в удостоверении личности которой стоял штамп, проставленный в Нью-Йорке. В Нью-Йорке кто угодно мог раздобыть любые удостоверения, проставить любое вымышленное имя в свои обязательные медицинские свидетельства, которые должны были соответствовать данным сканирования сетчатки и отпечаткам пальцев, чтобы человека пропустили через Отдел безопасности ДВВ.
   После взрыва на орбите, породившего временнЫе колебания, благодаря которым и стали возможны путешествия во времени, столько архивов пострадало или погибло, что уголовный мир Нью-Йорка наловчился изготовлять любые новые удостоверения личности. Ходили слухи, что новые удостоверения стоили дешевле, чем билеты вниз по времени до любого временнОго вокзала.
   Если Марго действительно носила фамилию Смит, то Кит готов был съесть свои ботинки.
   Он, слава Богу, не видел ее с того дня, как она прибыла на станцию, хотя слышал от нескольких знакомых, что она повсюду ищет кого-нибудь, кто бы взялся ее учить. Насколько ему было известно, все наотрез отказались. Сейчас она отправляется домой, где ей и следует быть. С глубоким облегчением Кит выкинул из головы все мысли о Марго «Смит». Он улыбнулся официантке, аккуратно одетой в платье с высоким воротником и длинной, до пят, полосатой юбкой.
   — Привет, Кит, — с улыбкой сказала она, и у нее на щеках появились ямочки. — Как обычно?
   — Привет, Берти. Да, пожалуйста, с хорошо поджаренным картофелем.
   Берти налила ему кофе и положила перед ним сегодняшний выпуск «Газеты Шангри-ла». Кит успел просмотреть половину раздела «Отчеты разведчиков», составлявшего почти треть тоненькой газетки, когда прозвучал гудок, извещавший о закрытии Врат Первого зала. Кит улыбнулся:
   — Прощай, Марго. Живи спокойно и счастливо.
   Он поглубже уселся в своем кресле, отхлебнул кофе и продолжил чтение последних отчетов молодых разведчиков прошлого, деловито продолжавших его труды в самых невероятных местах и временах.
   — Надо же, кто бы мог подумать? — Какому-то счастливчику с ВВ-73 удалось проделать Врата посредине русского дворца, построенного Екатериной Великой, и нечаянно застать ее в щекотливом положении с одним из этих пользующихся дурной славой русских кабанов…
   Кит ухмыльнулся и удивленно поднял брови, прочитав о предполагаемых гонорарах, которые, стараясь обскакать друг друга, стали предлагать счастливцу порноконцерны из Верхнего Времени: находчивый разведчик вернулся обратно с видеофильмом. Другой разведчик, с ВВ-13, возвратился из жуткой экспедиции в Европу времен Вюрмского оледенения, добыв бесценные сведения об образе жизни кроманьонцев.
   Иногда Кит по-настоящему тосковал по своей прежней жизни.
   Берти, улыбаясь, принесла ему завтрак. Она взглянула на раскрытую газетку:
   — Я вижу, вы нашли эту статью про дворец Екатерины.
   Кит усмехнулся:
   — Ага. Повезло же парню. Берти закатила глаза.
   — Я лично считаю, что это просто стыд и срам, что предложили ему порноконцерны. Да и кому захочется спать с гигантским хряком? Вот с разведчиком, что видеозапись притащил, — это совсем другое дело. — Она подмигнула. — Всякому одинокому разведчику прошлого, нуждающемуся в комнате на ночь…
   Кит улыбнулся, зная, что Берти лишь кокетничает, по крайней мере если говорить о нем. Кита все знали как самого чопорного в мире разведчика прошлого. Это заставляло большинство женщин на ВВ-86 относиться к нему, как к любимому дядюшке или двоюродному дедушке. В этом были свои преимущества, но иногда…
   Он вздохнул и отогнал прочь мысли о Саре. «Древняя история, Кит». Но он по-прежнему не мог избавиться от подступавших порой размышлений о том, возможно ли было ему найти какой-нибудь способ удержать ее. «Ага. Все правильно. Ты был недостаточно хорош для нее, парнишка из Джорджии». После всех этих лет воспоминания об их последней ссоре все еще причиняли ему боль. И то, что сказали ему ее отец и дядя, когда он отправился разыскивать ее…
   Кит мысленно пожал плечами. Она сделала свой выбор, а он сделал свой. Он продумал все мыслимые доводы за эти годы, пытаясь сообразить, каким образом все могло сложиться иначе, и ни разу не преуспел в этом. Поэтому Кит взял вилку, старательно не позволяя себе гадать о том, что сталось с Сарой, или о том, вспомнила ли она хоть раз о нем, читая газеты или смотря по телевизору идиотские документальные драмы о его приключениях…
   «В самом деле, — мрачно сказал себе Кит, — после всех этих лет нет никакого смысла плакать об этом». Он разгладил газету, открыл новую страницу и запустил вилку в полную тарелку, на которой бифштекс с яйцами по-денверски был сервирован с гарниром из золотисто-коричневых ломтиков картофеля, посыпанных сыром и кружочками зеленого перца. Ммм… Бронко Билли знал, как нужно готовить завтрак.
   Кит наполовину съел свой бифштекс, чуть недожаренный, как раз такой, какой он любил, когда на его столик легла чья-то тень. Он поднял взгляд — и едва не подавился полупроглоченным куском мяса.
   Марго.
   Она была одета достаточно скромно — в джинсы и полупрозрачный свитер, но старательно пыталась придать своему лицу доброжелательное выражение, плохо сочетавшееся со вздернутым вверх подбородком.
   — Здравствуйте, мистер Карсон. Можно, я присоединюсь к вам?
   Кит закашлялся, все еще давясь застрявшим в горле куском мяса. Он схватил чашку кофе и глотнул изрядную порцию, обжигая язык и нёбо. Кит обжег и горло тоже, но горячая жидкость протолкнула вниз кусок бифштекса. Он фыркнул, судорожно глотая и смаргивая невольные слезы. Наконец он откинулся на спинку и свирепо уставился на нее. Вот уже второй раз он чуть не подавился, застигнутый ею врасплох.
   «Боже, я теряю былую хватку, если совсем еще юное дитя дважды на протяжении двух дней едва не ухитрилось убить меня».
   — Вы еще здесь, как я вижу, — проворчал он, все еще полузадушенным голосом, — а я-то надеялся, что вы уже отправились домой.
   Улыбка Марго была холодной.
   — Я же говорила вам, мистер Карсон. У меня нет ни малейшего намерения возвращаться обратно. Я собираюсь стать разведчицей времени, и мне наплевать, во что это мне обойдется.
   Он вспомнил о Екатерине Великой и ее русском кабане, и ему стало любопытно, что бы это юное дитя стало делать в подобной ситуации. Завопила бы, как разгневанная школьница, или разразилась протестами насчет жестокого обращения с животными?
   — Угу. Просто интересно, сколько у вас денег, дитя? Ее лицо некстати покраснело.
   — Достаточно. И к тому же я устраиваюсь на работу.
   — И что же вы собираетесь делать? — вспылил Кит. — Разносить коктейли в этой вашей чертовой кожаной мини-юбке?
   Марго прищурилась.
   — Послушайте, мистер Карсон, я останусь на этой станции, и плевать я хотела, сколько мне для этого потребуется времени и кого мне придется искать, чтобы он выучил меня. Но я намерена стать разведчицей прошлого. Я надеялась, что мне удастся убедить вас передумать. Я не дура, и у меня есть некоторые отличные идеи, как преодолеть неудобства моего пола. Но я не собираюсь стоять здесь и выслушивать оскорбления, как какой-нибудь нашкодивший ребенок, потому что я не ребенок.
   «Ты почти ребенок, черт возьми», — мысленно проворчал Кит. На него произвело впечатление ее упорство, и его тронуло, что она так решительно стремилась черту в зубы. Кит откинулся в кресле и провел пятерней по своим седеющим волосам.
   — Знаете, Марго, я восхищаюсь вашей целеустремленностью. Поверьте, я говорю это вполне искренне.
   Выражение ее глаз, внезапное и неожиданное, расстроило Кита.
   «Боже правый, неужто она сейчас расплачется?» Кит прокашлялся.
   — Но мне не хочется становиться одним из виновников вашей смерти, которая скорее всего будет неопрятной и очень мучительной. Вам не приходилось читать какой-нибудь из отчетов разведчиков вот здесь? — Он показал ей номер «Газеты Шангри-ла». — Или раздел некрологов?
   Некрологи разведчиков прошлого занимали целую страницу небольшой газетки. Подробности подчас были ужасны.
   Она пожала плечами:
   — Все время какие-то люди умирают.
   — Да, конечно. И разведчики прошлого тоже. Позвольте, я расскажу вам, как умирают разведчики прошлого, дитя. Сэм Одинокий Орел с ВВ-37 попал в лапы инквизиции. Его сожгли заживо, сначала содрав бичами кожу со спины и сломав на дыбе все крупные кости. Его напарнику удалось ползком вернуться на станцию с ужасными ожогами после попытки спасти Сэма. Дэвид прожил еще месяц. Сестры в госпитале говорили, что он все время кричал от боли.
   Марго побледнела. Но продолжала упорствовать.
   — Ну и что? Меня тоже может переехать автобус, а жертвы авиакатастроф зажариваются ничуть не хуже. Кит воздел руки к небу.
   — Побойтесь Бога, Марго. Инквизиция — не тема для шуток. Вы не видели камеры пыток. А я видел. И у меня остались шрамы, которые это доказывают. Вам бы не хотелось на них поглядеть?
   Она стиснула зубы, но промолчала.
   — А вы хоть немного себе представляете, дитя, как я туда попал? Из-за чего эти ублюдки арестовали меня? Она отрицательно мотнула головой.
   — Из-за неправильно произнесенного слова, Марго. Только и всего. Одно неточно произнесенное слово. А я бегло говорю на средневековом испанском.
   Она сглотнула, но нашлась, что сказать в ответ:
   — Вы смогли это пережить.
   Кит вздохнул и отодвинул свою тарелку. У него пропал аппетит.
   — Чудесно. Если вам так хочется, чтобы вас убили, поступайте как знаете. Только не просите меня помочь вам в этом. А теперь убирайтесь, а то у меня терпение лопнет.
   Марго не сказала больше ни слова. Она просто вышла из кафе Бронко Билли и исчезла в сутолоке «Приграничного поселка». Кит ругнулся себе под нос и свирепо уставился на толпу проходящих мимо туристов. Что же все-таки было в этом ребенке, что так больно задевало его? В каждом ее движении чувствовалось то же проклятое упрямство, что и у Сары, и она почти так же доводила его до исступления.
   Наверное, у него это в крови. Он никогда не мог противостоять маленьким женщинам с веснушками и личиками сердечком.
   — Ох уж эти мне женщины.
   Он раздраженно потряс в воздухе газетой и сложил ее, чтобы прочесть следующую страницу.
   — Мистер Карсон?
   — Что? — рявкнул он, гневно уставившись на мужчину средних лет, который никогда прежде не попадался ему на глаза. Боже мой, ну неужели человеку нельзя спокойно позавтракать?
   — Извините, что не вовремя… — Этот человек умолк, не окончив фразы. — Хм, я… Простите. Я приду попозже.
   Он уже уходил прочь. Кит заметил тонкую папку для документов, тщательно выглаженный костюм, дорогие туфли…
   — Не убегайте, — сказал Кит. В его голосе все еще звучали ворчливые нотки. — Извините, что накинулся на вас. Я просто только что закончил один очень неприятный разговор, вот и все. Присаживайтесь, пожалуйста.
   «И если вы окажетесь репортером, мистер, то беседа кончится тем, что остатки моего завтрака украсят ваш костюм…»
   — Меня зовут Фиск, Гарри Фиск. — Он протянул свою визитную карточку, из которой Кит не смог узнать ничего содержательного о своем неожиданном собеседнике, кроме того, что его офис находится в Майами. — Я представляю администрацию ВВ-27, расположенного в Карибском бассейне. Нам требуется консультант…
   Кит выслушал его до конца. Предложение звучало очень заманчиво. Высокооплачиваемая должность консультанта с полной занятостью, неограниченные деловые вояжи в те времена, в которых он уж точно никогда не бывал, в качестве главного советника агента «Путешествий во времени», ищущего, где бы начать освоение новых Врат, оплачиваемый номер в самом роскошном отеле на ВВ-27…
   Это был великолепный шанс навсегда избавиться от возни с бумажками в «Новом Эдо» и от нескончаемого потока галдящих, вороватых туристов. Кит поскреб подбородок и обдумал все это. Расстаться с ВВ-86 означало расстаться с друзьями. И он действительно был обязан позаботиться о Джимми и о других служащих у него отставных разведчиках прошлого. Он не может продать отель первому встречному.
   — Нет, — решил он, — вряд ли мне это подойдет, мистер Фиск. У меня есть отель, которым я должен управлять.
   — Мы были бы только рады учредить за наш счет специальную должность управляющего отелем на все время, пока вы будете работать у нас в качестве консультанта, мистер Карсон. «Путешествия во времени» для этого проекта хотят иметь самых лучших специалистов.
   Ха. Вот теперь это был очень жирный кусок. Сущий рай — до тех пор, пока ему не надоест жить в нем, и при этом он сохранял также и свой постоянный доход. А с бумажками тем временем будет возиться кто-то другой. Образ Марго, с напряженным, бледным лицом, стоящей над его столиком и сверлящей его взглядом, вспыхнул в его сознании.
   «Черт бы тебя побрал, дитя, не лезь мне в голову».
   Кит немного поиграл остывшими яичными желтками, размазывая их по тарелке зубьями вилки. Он уже долгое время дожидался чего-нибудь вроде подобного предложения.
   — Нет, — вдруг услышал он собственный голос. — Я весьма высоко ценю ваше предложение, в самом деле; но прямо сейчас я не могу на него согласиться.
   Лицо мистера Фиска вытянулось, приняв смешной и нелепый вид.
   — Мне бы очень хотелось, чтобы вы передумали, мистер Карсон.
   Кит пожал плечами.
   — Спросите меня снова через недельку или около этого. Мы, разведчики прошлого, народ переменчивый. Фиск чуть заметно поджал губы.
   — Да, в этом я уже имел возможность убедиться. Что же, у вас есть моя визитная карточка, но мои наниматели очень спешат побыстрее продвинуть этот проект, и у меня в списке есть и другие отставные разведчики прошлого.
   Кит кивнул:
   — Я так и думал. И я уверен, что большинство из них куда больше нуждаются в работе, чем я. — Он протянул руку. Фиск пожал ее, и Кит прочитал в его глазах старательно утаиваемое уважение.
   — Если вы передумаете в течение следующих двух дней, пожалуйста, дайте мне знать.
   Он мог изменить свое решение до следующего открытия Врат Предбанника.
   Кит очень сомневался, что он это сделает.
   Мистер Фиск ушел, оставив его наедине с остывшей яичницей.
   — Ха. Наверное, тут все равно что-то нечисто, — проворчал Кит себе под нос. — Слишком хорошо, чтобы быть правдой, а значит, подозрительно. Кроме того, кому захочется жить в Бермудском треугольнике? — Он мог отправиться туда, прыгнув вниз в нестабильные Врата Ла-ла-ландии. Кит сунул визитную карточку Фиска в карман и принялся за остывший завтрак, говоря самому себе, что его решение никак не связано с желанием проследить, что же станет делать этот глупый маленький чертенок Марго.
   «Да уж конечно, не связано, Кит. А у головастиков есть крылышки».
   Он пробурчал что-то в свои жесткие усы и дочитал утреннюю газету, твердо решив не думать о Марго и ее самоубийственной затее. Ну почему всегда так случается, молча горевал Кит, что все настоящие беды в его жизни неизменно приходят к нему в обличье какой-нибудь неотразимо привлекательной девушки?
   Если хоть слово об этом просочится…
   Что же, тогда ему просто придется принять свою долю огорчений и насмешек. Все, что сделал или не сделал Кит Карсон, является, черт побери, его личным делом. «Ага. Моим и всей остальной Ла-ла-ландии». Он сделал Берти знак принести ему новую чашку кофе. Теперь Кит тревожился о том, где же Марго собирается найти кого-нибудь с достаточно серьезной репутацией, чтобы доверить ему свою жизнь. Может, ему стоит поговорить с Сергеем или Леоном, или…
   «Нет, — сказал он себе, — если ты не собираешься учить ее сам, то и нечего искать для этой работы кого-нибудь другого». Честно говоря, он все равно не мог представить себе ни одного разведчика прошлого, который согласился бы попробовать это сделать.
   Почувствовав огромное облегчение от этой мысли, Кит решительно выбросил Марго из головы.
   «Ну зачем, — беззвучно рыдала Марго, — ему нужно было вести себя так жестоко?» Она отыскала тихое местечко под увитым лозами портиком в «Urbs Romae», где она смогла посидеть, уткнув подбородок в колени, и как следует, всласть поплакать.
   «Мамочка предупреждала меня…»
   Это лишь добавило еще один повод для огорчения и вызвало новый поток горьких слез. Она утерла щеку кулаком и громко зашмыгала носом.
   — Я не сдамся. Чтоб его черти съели, я этого не сделаю. Здесь, на этой жалкой станции, просто должен же быть кто-нибудь еще, чтобы научить меня.
   Пока что ее отшивали все, к кому она обращалась, даже независимые гиды вроде Малькольма Мура. Большинство из них хоть обходились с ней получше, чем Кит Карсон. Даже пренебрежительно бросить ей «Отцепись, малявка» и то было милосерднее, чем терзать ее жуткими описаниями людей, замученных до смерти.
   — Чтоб мне сдохнуть, нет у него никаких дурацких шрамов, — всхлипывала она. — И Сэм Одинокий Орел, наверное, нисколечко не взаправдашней этих идиотских фальшивых колонн. Он просто не хочет, чтобы я стала разведчицей, вот и все, и старается меня запугать.
   Она представила, как вернется в Миннесоту, где все будут потешаться над ней…
   Не говоря уж об отце…
   Марго вздрогнула и еще крепче обхватила колени.
   — Не раньше, чем пекло замерзнет.
   — Что не раньше, чем пекло замерзнет?
   Марго чуть из кожи не выпрыгнула. Этот голос раздался прямо над ее ухом. Она резко обернулась и увидела, что сквозь лозы на нее смотрит чье-то лицо. Мужское лицо. Красивое мужское лицо. Радар самозащиты Марго включился на полную мощность. Хватит с нее красивых мужских лиц, уж этого добра в ее жизни было хоть отбавляй. Но его ослепительная улыбка была полна такого дружелюбия, которого ей не приходилось ни разу встречать за последние два с половиной дня, а после этого злополучного, до смерти напугавшего ее разговора с Китом Карсоном…
   — Эй, что-то не так? — Он заметил, что она плакала. Кем бы он ни был, он нырнул под ее укрытие из лоз и полез в карман за носовым платком. — Вот, возьмите мой.
   Марго подозрительно оглядела незнакомца, затем взяла платок:
   — Спасибо. — Она вытерла лицо и шумно выдохнула через нос, затем скомкала платок и протянула его обратно владельцу.
   — Нет, оставьте себе. У вас такой вид, что вам он нужен больше, чем мне. — Он сел на пол, скрестив ноги. — У вас все еще глаза на мокром месте, — добавил он слегка шутливо.
   Марго поморщилась и промокнула щеки.
   — Простите. Я обычно бываю не такая плакса. Но это была скверная неделька.
   — Что случилось? У вас такой вид, словно вы умираете с голоду.
   Марго фыркнула. Так оно и было.
   — Ну… Последний раз я ела пару деньков назад.
   — Пару дней? Веселенькое дело, ничего себе! Что же случилось? Какой-нибудь мошенник украл все ваши деньги?
   Марго рассмеялась, сама себе удивившись.
   — Нет. Во-первых, у меня мало что можно было украсть. А то, что у меня все же было припасено, я истратила. Все, что у меня осталось, это мой чемодан и счет в отеле, который я сегодня вечером не смогу оплатить.
   Он наклонил голову набок.
   — Вы та самая девушка, о которой все говорят? Та, что хочет стать разведчицей прошлого?
   — О Боже… — «Мало мне невзгод, еще и оскорбление».
   — Эй, не надо, не ревите опять. Честно, все в порядке. Я искал вас.
   Марго сморгнула и уставилась на него.
   — Это еще зачем?
   — Я разведчик. Я уже давно искал себе напарника.
   — Честно? — Ее голос прозвучал слезливо и надрывно. Это не могло быть правдой — но, Боже, как ей хотелось, чтобы это оказалось так…
   Он улыбнулся:
   — Честно. Моя фамилия Джексон. Скитер Джексон. Я только что вернулся из краткого делового путешествия в Верхнее Время и услыхал, что вы ищете учителя. Я уже давно подумывал о том, что мне необходим напарник — за этим-то я и отправился в Верхнее Время, — и вот я вернулся, и что я тут нахожу? Шанс, который подвертывается раз в жизни, прямо у меня под носом! — Он протянул ей руку.
   Марго не могла в это поверить. Целая неделя из ее драгоценных шести месяцев уже потрачена, и все, чего она добилась за эту неделю, — получила град оскорблений, и вот теперь… может, и вправду есть Бог в конце концов. Она будет осторожна — Билли Папандропулос, красавчик, что встречаются раз в жизни, хоть этому он ее уж точно научил. Но Скитер Джексон, похоже, не пытался к ней клеиться. По крайней мере пока. Она пожала ему руку.
   — Мистер Джексон, если вы это всерьез — что же, тогда вы окажетесь моим спасителем. Я не преувеличиваю. И я обещаю, я буду работать так усердно, как это требуется. Вы будете гордиться мной. — Марго рискнула на пробу улыбнуться, сыграв на том, что мужчины, похоже, ценили больше всего. — Я даже постараюсь сделать вас богатым.
   Глаза Скитера Джексона глядели на нее тепло и участливо.
   — Я в этом не сомневаюсь. Пойдемте, позвольте мне угостить вас завтраком.
   Он протянул ей руку, чтобы помочь подняться. Марго снова вытерла свои щеки платком и отблагодарила Джексона храброй улыбкой.
   — Спасибо. Я верну вам эти деньги…
   Он засмеялся и галантно взял ее под руку.
   — Да что за чепуха. Я вычту это из вашего заработка.
   Марго заметила, что улыбается, когда она оперлась на руку мистера Джексона. Может, судьба наконец решила смилостивиться над ней? Вот будет номер, когда Кит Карсон услышит об этом! Он снова подавится своей яичницей. И после того, как он обошелся с ней, он этого заслуживает! Мечтая об опасностях, приключениях и полных тарелках с поджаренным беконом и оладьями, Марго под руку со своим новым учителем вышла в ярко освещенный, шумный Общий зал вокзала Шангри-ла.
 

Глава 5

   Бильярдная «Нижнего Времени» была сущим раем для сплетников. Благодаря акустике этого помещения здесь одновременно можно было услышать обрывки нескольких разговоров из разных концов комнаты. Кит всякий раз недоумевал, уж не нарочно ли ее так построили. Он рассчитал удар, назвал шары и точно положил оба заявленных шара в боковую лузу. Из бара донеслось хихиканье. Кто-то со смехом рассказывал о нашествии саранчи на ВВ-37.
   — Хлынули прямо в Общий зал через случайно открывшиеся Врата. Туристы визжат, дезинфекторы рвут на себе волосы и клянут все на свете. Убили их, наверное, миллион, не меньше. Несколько дней ушло, прежде чем удалось вымести их всех прочь.
   В другом углу громыхал бас Роберта Ли — его ни с кем не спутаешь:
   — …И когда Уилкс ему это сказал, Булл ответил ему, что все льготные пропуска ДДВ аннулируются, вот прямо с этой минуты…
   Кит ухмыльнулся. Еще один эпизод нескончаемой саги. Битва управляющего вокзалом за то, чтобы ДДВ не совало свой нос в чужие дела, породила своеобразное развлечение, культивировавшееся только в Ла-ла-ландии. Известное под названием «Булл смотрит», оно состояло в бурных дебатах о том, чем кончится очередная случайная стычка между Буллом Морганом и Монтгомери Уилксом; пари заключались иногда на крупные суммы.
   Кит заказал и отправил в лузу еще один шар и рассчитал следующий удар. Там, в углу, Голди Морран нахмурилась, она с головы до пят выглядела, как грозная пожилая дама с великосветскими замашками, вроде тех старух, что можно увидеть на величественной мраморной лестнице парижской «Опера» вечером перед премьерой, — разодетая в пух и прах и неодобрительно взирающая свысока вдоль своего длинного, тонкого носа, как у русских аристократок. Даже прическа — в точности тот оттенок фиолетового цвета, который у Кита ассоциировался с учительницами английского языка седьмых классов и стареющими герцогинями, — вносила свой вклад в этот образ.
   Голди проследила взглядом прямую, по которой был направлен кий Кита, и фыркнула.
   — Так и знала, что мне придется пожалеть об этой партии. Уж больно тебе везет. Кит хмыкнул:
   — Везение, дорогая Голди, это то, что мы делаем сами. — Следующий шар, заказанный им, с мелодичным стуком упал в дальнюю угловую лузу. — Что ты наверняка знаешь лучше, чем кто-либо другой.
   Она лишь улыбнулась в ответ, той едва заметной, хищной улыбкой, что могла насмерть перепугать любого, кто ее хорошо знал. Кит усилием воли подавил позыв оглянуться и посмотреть, не собирается ли кто-нибудь всадить ему нож в спину. Он рассчитал следующий удар и уже приготовился сделать его, когда с порога раздался голос Роберта Ли:
   — А-а, Кит, вот ты где.
   Антиквар Ла-ла-ландии, его старый друг, не мог не знать, что прерывать игру ради чего-нибудь менее важного, чем крупномасштабная катастрофа, считалось верхом неприличия. Особенно когда противником была Голди Морран. Игра с Голди требовала предельной сосредоточенности, если ты хотел выйти из бильярдной в той рубашке, в которой вошел. На мгновение в голове Кита промелькнули видения толпы самураев Токугавы, ринувшихся через Японские Врата в главный вестибюль «Нового Эдо», требуя размещения в номерах.