освещенный дверной проем. Справа от него находилась стена, слева ничего не
было.
Добравшись почти до самого верха, он загасил факел о стену и бросил
его, потому что впереди горел свет. Из-за угла справа от него еле слышно
доносилась какая-то музыка.
Тихонько подкравшись к углу, он выглянул. Никого не было видно, но...
Там было нечто, валявшееся бесформенной массой возле сорванного со
стены гобелена, и паркет вокруг влажно поблескивал чем-то темным.
Он обвел глазами видимые ему простенки, пытаясь отыскать хоть
какое-нибудь развешенное по ним оружие.
Ничего. Главным образом, зеркала, отражавшие зал и отражения зала в
других зеркалах.
Лежавшее на полу нечто не шевелилось. Казалось, что влажный участок
вокруг него стал немного больше.
Он бесшумно прошел вперед, приблизившись к темной массе. И застыл,
хотя оставалось сделать всего лишь несколько шагов. Это был демон, тот
самый, явившийся за ним в отвратительную и грязную ловушку водоема; его
тело было выжато, словно кусок лимона, изувечено и перекручено.
Он не стал подходить ближе, но стоял, глядя на него и погрузившись в
раздумья. Потом попятился. Вонь запекшейся сукровицы достигла его ноздрей.
Оглянувшись через плечо, Дилвиш поглядел в дальний конец зала. Там впереди
виднелся широкий проход, упиравшийся в огромные двойные двери, а в правой
стене этого прохода была маленькая дверца. Дилвиш чувствовал себя все
более неуютно. Ему не хотелось пересекать этот зал.
Прямо перед ним, слева от гобелена и за останками адской твари
находилась ниша с приоткрытой дверцей. Он направился к ней, огибая
издохшее порождение тьмы и стараясь держаться как можно дальше от него.
За дверцей было темно и тихо. Он отворил ее так, чтобы можно было
пройти и, проскользнув внутрь, осторожно прикрыл за собой. Дверца тихонько
скрипнула.
Он шел по узкому коридору, и перед ним проплывали воздушные островки
темно-лилового тумана, а вокруг раздавались звуки, похожие на перезвон
стеклянных колокольчиков, колеблемых ветром, и разносился аромат
свежескошенного поля. Он миновал буфетную, кладовую, небольшую спальню,
восьмиугольную комнату, где над вырезанной в форме звезды плитой из
розового камня без всякой опоры горел огонь. Во всех этих помещениях не
было ни души.
Из этого коридора он попал в другой, более длинный, тянувшийся в обе
стороны. Где-то слева раздавались голоса, и он остановился, прислушиваясь.
Слова звучали так приглушенно, что их невозможно было разобрать, и он
решил, что может рискнуть и заглянуть за угол.
Никого не было видно. В этом коридоре было несколько открытых дверей,
и в одной из тех комнат кто-то разговаривал.
Он прошел в ту сторону, держась возле стены и пытаясь найти взглядом
какое-нибудь убежище, нишу, куда можно было бы спрятаться, если вдруг
кто-нибудь выйдет из комнаты. Однако ничего подходящего он не высмотрел,
но слова теперь можно было различать, и у него сразу же создалось
впечатление, что он оказался в помещениях для слуг.
Впрочем, прошло несколько минут, прежде чем ему удалось услышать
что-то интересное.
- ...а я говорю, что он вернулся, - сказал грубый мужской голос.
- Только потому, что весь этот кавардак на время прекратился? -
откликнулась женщина.
- Именно. Чтобы он мог пройти.
- Тогда почему же никто не видел его?
- Почему это он должен показываться перед такими, как мы? Скорее
всего, он сейчас наверху с Барэном или с Королевой, или они все вместе.
Хотя он подслушивал еще несколько минут, больше не было сказано
ничего такого, что представляло бы для него хоть какой-нибудь интерес. Но
все-таки, речь, несомненно, шла о Джелераке, а слово "наверху" означало,
что они находятся на каком-либо из верхних этажей. Дилвиш попятился, и он
повернул назад.
Еще примерно четверть часа он осторожно пробирался вперед, а потом
перед ним появилась лестница. Некоторое время он, прислушиваясь, простоял
под ней, а затем быстро взбежал наверх.
Там был широкий коридор, даже не коридор, а скорее длинный зал,
увешанный роскошными гобеленами. Дилвиш пошел вперед, пытаясь найти оружие
или хотя бы услышать голоса. Он подошел к окну. И остановился. Пелена
желтого тумана за окном то открывала, то закрывала дикий ландшафт внизу,
освещенный лунным светом и периодическими вспышками пламени, над которыми
ярко сверкали ромбоидальные фигуры, голубые и белые, парившие в небесах,
словно некие бескрылые и таинственные птицы, купающиеся в воздушных
потоках. В течение считанных секунд в небесах появлялись и набирали силу
новые, мощные и темные протуберанцы, а старые столь же стремительно
исчезали. Иногда сверкали молнии, за которыми раздавались раскаты грома.
Одним словом, там не было так скверно даже во время его пути сюда. Он
подумал об Арлате, Блэке и чародее Виленде. Вероятно, если кому-то из них
и удалось уцелеть, то только чародею.
Он отвернулся от усыпанной брызгами искр картины содрогавшегося мира,
прошел по залу и оказался возле широкой, покрытой ковром лестницы, которая
поднималась снизу и, поворачиваясь, тянулась наверх. На стене рядом с
лестницей висели две огромные алебарды. Он подошел к ним, взялся двумя
руками за рукоятку той, что находилась ближе к нему, приподнял ее, покачал
головой и аккуратно опустил оружие на место. Слишком тяжела. Он
надорвется, если будет таскать с собой такой груз.
Он пошел дальше, и вдруг порыв теплого ветра едва не сбил его с ног,
а стены вокруг, казалось, пошатнулись. Из-за угла впереди выплеснулся
бурный поток и стена воды понеслась к нему. Он повернулся, чтобы убежать,
но поток исчез, так и не докатившись до него. Когда он подошел к дальнему
концу этого длинного и широкого коридора, стены и пол были уже сухими, но
на полу билось несколько рыб.
Однако, когда он повернул за угол, там были лужи. Из одной лужи вдруг
поднялась призрачная рука, сжимавшая меч. Дилвиш шагнул вперед и выхватил
его. Рука исчезла, а меч сразу начал таять. Он был сделан изо льда. Дилвиш
швырнул его в лужу и отправился дальше.
Несколько дверей выходили в этот коридор и некоторые были
приотворены. Возле каждой из них он останавливался и прислушивался, хотя
так ничего и не услышал, а в открытые двери заглядывал. Потом он вернулся
к первой из запертых дверей и подергал ее. Заперта, и другая тоже, и
третья...
Пройдя весь коридор до конца, он подошел к небольшой лестнице,
поднимавшейся под острым углом в левую от него сторону. Он быстро взбежал
по ней. Потолок там был ниже, но ковер на полу и гобелены на стенах этого
коридора были роскошнее тех, что остались внизу. Из узкого окна открывался
вид на часть самого Замка. Казалось, что призрачные фигуры бродят по его
стенам. В этом коридоре дверей не оказалось, и он быстро пересек его,
поднялся по еще одной низкой лестнице, ведущей влево, и оказался в широком
коридоре с высоким потолком; и этот коридор был освещен ярче и обставлен
изысканнее и пышнее любого из тех помещений Замка, которые он видел до сих
пор.
Первая дверь справа была заперта, а вторая нет. Он слегка надавил на
нее и застыл, охваченный вдруг внезапной уверенностью в том, что там, за
дверью, кто-то находится.
Он проверил свою решимость и убедился, что она не пошатнулась. Если
Джелерак там и, значит, больше ничего нельзя сделать, он был по-прежнему
полон решимости и готов воспользоваться крайним средством, последним
оставшимся у него оружием, Ужасающими Заклятиями, которые уничтожат Замок
и все то, что в нем есть, включая его самого, в огне; и этот огонь
невозможно будет погасить до тех пор, пока не будет превращено в пыль и
пепел все, что окажется в пределах досягаемости заклятия.
Он распахнул дверь и шагнул вперед.
- Селар! Ты пришел! - воскликнула Семирама и бросилась к нему в
объятия.
Человек гигантского роста со вьющейся шевелюрой, курчавой бородой и
со свежей кровоточащей раной, пересекавшей его левое плечо и спускавшейся
вниз по груди и ребрам, пробирался по туннелям под Бессмертным замком,
сжимая в руке огромный меч. Сражаясь во тьме, он уже прикончил в одном из
проходов где-то позади безымянное чудище, жесткое как кожа, неслышно
свалившееся на него откуда-то сверху. Он по-прежнему брел сквозь кромешный
мрак, и его зрачки были противоестественно расширены. Его приглушенные
проклятия до страстности напоминали те, что изрыгал
Мелбриниононсадсазерстелдрегандишфелтсемеор, с которым он имел встречу в
верхнем зале, не столь бесшумную, но завершившуюся с тем же результатом.
Он успешно спустился в эти туннели, идя по запаху, и теперь ругался из-за
того, что набрел на место, где часто проносились оравы свиноподобных
тварей, безнадежно перепутавшие все запахи и сбившие его со следа. Теперь
он заблудился и мог лишь бесцельно идти вперед, надеясь, что ему удастся
вновь набрести на след.
Впрочем, больше всего он был взбешен тем, что, по его убеждению,
некоторое время назад он видел нужного ему человека на одном из
перекрестков туннелей. Он даже окликнул его по имени, но не получил
ответа. Когда он добрался до того перекрестка, человека уже там не было, а
потом он прошел еще немного по его следу и оказался там, где вонь
проклятых свиней смешалась с тем запахом и поглотила его.
Он подошел к перекрестку, повернул налево, добрался до следующего
пересечения туннелей и опять повернул налево. Вероятно, сейчас было не
столь важно, куда поворачивать. Важно было идти, не останавливаясь, и
только это имело значение. Рано или поздно...
Голоса!
Он повернул голову. Нет. Они раздавались не позади, а где-то впереди.
Он быстро пошел дальше, и голоса сделались громче. Заметив впереди
еще одно пересечение туннелей, он бросился туда и встал в центре
перекрестка. Потом он стал медленно поворачиваться и, наконец, оказался
лицом к туннелю, уходившему вправо от него.
Да.
Туннель поворачивал, изгибался. И где-то за тем поворотом двигались и
переговаривались люди. Не слишком торопясь, он направился туда. Навстречу
ему из-за поворота уже пробивался тусклый свет.
Добравшись до поворота, он увидел людей, пересекавших слева направо
очередной перекресток вслед за человеком, державшим высоко над головой
факел. Их было примерно полдюжины, в том числе один глубокий старец. Он не
мог разобрать их слова, но они казались счастливыми. Еще они казались
изможденными и оборванными, и, приблизившись, он почувствовал, что от них
очень сильно пахнет, словно их долго держали взаперти в таком месте, где
не было никаких санитарных удобств.
Он стоял в темноте и провожал их взглядом. Через некоторое время он
оказался уже в начале того туннеля, по которому они ушли. Потом он
повернул в ту сторону, откуда они пришли, и пошел туда.
Вскоре он вошел в просторное помещение, где низко на стене горел
единственный факел. Слева от него стояла стойка с цепями и замками. По
углам валялись покрытые пылью приспособления для пыток.
Обнаруженный след повел его через всю эту комнату в открытый дверной
проем. Здесь тоже ощущался нужный ему запах. Оказавшись в этом помещении,
он сразу же уловил его. Но в дверях он был сильнее...
На пороге он остановился и огляделся. В камере было пусто. Факелы еще
не погасли. С колец на стенах свисали пустые цепи. По полу были разбросаны
замки.
Он пошел вперед, но внезапно снова остановился.
Этот пол...
Лезвием меча он разгреб под ногами пучки соломы. Под ними на полу
было что-то нацарапано. Что-то смутно знакомое...
Вдруг у него перехватило дыхание, и он попятился, словно испугавшись
чего-то. На лбу выступил пот, и он пробормотал проклятие.
Потом он отдернул меч и сунул его в ножны.
Выйдя из камеры и вернувшись в коридор, он без труда нашел след,
уловив запах человеческих тел, недавно покинувших камеру. Ему казалось,
что даже свиноподобным не удалось бы полностью заглушить этот запах.
Джелерак стоял перед медным кубом, возвышающимся на треножнике.
Семнадцать ингредиентов различной степени омерзительности кипели в этом
кубке, и струйки едкого дыма тянулись вверх, создавая аромат, который все
же нельзя было назвать совершенно отвратительным. Джелерак произнес
заветные слова, а потом стал повторять их, убыстряя темп своей речи. В
кубке раздалось еле слышное потрескивание, и оттуда начали вылетать искры.
Была создана связь, и в Джелераке, как и в объекте его внимания,
стало расти тонкое психическое напряжение.
Договорив фразу до конца, он стал повторять ее сначала, на этот раз
еще более громким голосом и еще быстрее. Теперь смесь непрерывно шипела и
разбрызгивала искры. Приблизившись к концу фразы, Джелерак широко раскинул
руки, застыл на месте и почти прокричал заключительные слова.
Смесь в кубке на мгновение закипела, потом замерцала ровным
темно-вишневым цветом, дым заклубился, что-то ярко вспыхнуло, и от
поверхности смеси отделился пучок света, зависший в воздухе над клубком и
принявший форму розовой буквы, рунического начала слова "девственница".
Когда эта буква окончательно приобрела форму, Джелерак произнес
короткий приказ и знак медленно поплыл в сторону от него. Он опустил руки
и расслабился. Потом он накрыл кубок покрывалом и направился вслед за
своим созданием, сперва под арку, а затем вниз по коридору.
Знак плыл на уровне глаз, и был похож на яркий луч, скользящий по
волнам легкого ветерка, на озаренный солнцем парус в сумеречных морских
просторах, а Джелерак величаво шествовал за ним, улыбаясь левым уголком
рта.
Знак двигался по извилистым лабиринтам коридоров приблизительно в
южном направлении, а потом начал опускаться в первый же попавшийся
лестничный колодец. Засунув руки в карманы, Джелерак спустился за ним по
ступенькам до самого нижнего этажа. Там знак решительно повернул налево, и
Джелерак последовал его примеру.
Он проходил мимо ярко освещенных закоулков, в которых горели тонкие
свечки, и его тень то становилась гигантской, то съеживалась до размеров
горбатого карлика, то раздваивалась, то извивалась. Минуя кадку с
дрожавшим всеми ветвями кустом, Джелерак деликатно зевнул; это был чародей
- его противник, которого он когда-то, очень давно, превратил в куст и
заразил тлей. Поравнявшись с ним, он небрежно сорвал листок. На стебельке
выступила капля крови.
Летучая мышь пролетела над его головой, трепеща крыльями в знак
приветствия. В укромных нишах танцевали пауки, и крысы спешили составить
ему компанию.
Наконец буква, проплыв под аркой, оказалась в главном зале, и ее
ровный свет отразился в зеркалах, но появился Джелерак - и все зеркала
потемнели.
Она провела его по залу и зависла возле парадного входа. Джелерак
нахмурил брови и остановился. Потом он произнес слово-приказ, и она,
скользнув вправо, проплыла в дверь, ведущую в боковую комнату. Последовав
за ней, Джелерак на мгновение услышал над головой громкое тиканье больших
часов.
Буква пересекла узкую комнату и остановилась перед небольшой дверцей
в передней стене.
Все еще хмурясь, Джелерак открыл дверь, выпустил букву, вышел сам и
закрыл за собой дверь. Прилегавшая к Замку территория казалась спокойной,
хотя где-то внизу, за определенной чертой, Земля вздымалась и содрогалась,
грохотали взрывы, и зловещие огни вспыхивали в туманной мгле. Высокая луна
спряталась под маской цвета топаза. Рассыпанные по небу звезды казались
маленькими и очень далекими...
Джелерак вышел наружу и почувствовал, как земля слегка вздрагивает
под его ногами. Теперь буква поплыла вниз к какому-то грубому подобию
тропы, спускавшейся среди валунов к тому месту, где раньше был пруд, а
теперь высилась небольшая гора. Джелерак спешил за ней легкими шагами, а
холодный ветер трепал его плащ.
Примерно посередине откоса буква проплыла направо и вверх, двигаясь
над неровным и крутым склоном. Помедлив секунду, Джелерак полез за ней.
Держась близко к откосу, буква продолжала свой дрейф в южном
направлении. Потом внезапно она пропала.
Джелерак ускорил шаги, почти побежал и, наконец, увидел ее. Обогнув
большой валун, она висела в воздухе возле узкого, похожего на трещину
входа в пещеру. Оттуда пробивался бледный луч света. Приближаясь, он
видел, как свет в пещере становится все ярче и ярче, и, когда он уже
остановился у входа, из пещеры вырвался отблеск зловещего пламени. Яркая
руническая буква перемещалась из стороны в сторону, словно не желая
входить туда. Но Джелерак произнес еще одно слово, и она нырнула в
отверстие.
Он тоже вошел, а руна опять исчезла, скрывшись за левым поворотом. Он
повернул за ней, остановился и стал смотреть.
Глухая стена пламени преграждала ему дорогу. Его темно-красные, почти
черные языки взвивались вверх и припадали к земле, метались в разные
стороны; пламя распространявшее легкий запах серы, полыхало в полнейшей
тишине, и не было видно, откуда оно исходит. В воздухе, в нескольких шагах
от него, неподвижно висела руна.
Джелерак медленно шагнул вперед и поднял руки ладонями вверх. Держа
их на расстоянии фута от завесы огня, он начал описывать ими маленькие
круги.
- Это не проделки Старейшего, славная ты моя, - обратился он к букве.
- Не волна Силы, но добросовестно и добротно наложенные чары, причем самые
необычайные. Впрочем... У каждого есть свои маленькие слабости, не правда
ли? - закончил он, резко согнул пальцы и широко раскинул руки.
Потом он опустил их, и огненная завеса раздвинулась, как шторы на
окне. Между языками пламени образовался проход, и буква прошмыгнула в
него.
Пройдя вслед за ней, Джелерак посмотрел на спящего коня и на спящую
белокурую девушку, спасенную им от участи, уготованной Дилвишу.
Опустившись на ее лоб, буква уже начала гаснуть.
Он встал на колени и нагнулся к нежному лицу, пристально вглядываясь
в него. Потом поднял руку и ударил спящую девушку по щеке.
Она открыла глаза.
- Что?.. Кто?..
Потом она встретилась взглядом с глазами Джелерака и застыла.
- Отвечай на мои вопросы, - сказал он. - Последний раз я видел тебя
среди сияющих башен с человеком по имени Дилвиш. Как ты попала сюда?
- Где я? - спросила она.
- В пещере, на склоне рядом с Замком. Дорога сюда была преграждена
очень любопытными защитными чарами. Кто опустил эту завесу?
- Не знаю, - сказала она. - Я даже не знаю, как оказалась здесь.
Он, не отрываясь смотрел ей в глаза.
- Ты помнишь, что было с тобой перед тем, как ты заснула?
- Мы тонули в грязи... у самого края водоема.
- "Мы"? Кто там еще был?
- Мой конь - Буревестник, - сказала она, протянув руку и поглаживая
шею спящего животного.
- Что случилось с Дилвишем?
- Он вместе с нами переходил водоем и вместе с нами застрял в грязи,
- сказала она. - Но появившийся демон вытащил его и уволок на холм.
- И ты видела его в последний раз?
- Да.
- Он был унесен в Замок или нет?
Она покачала головой.
- Этого я уже не видела.
- Что было потом?
- Не знаю. Я проснулась здесь. Только что.
- Это становится утомительным, - заметил Джелерак, поднимаясь на
ноги. - Вставай и иди за мной.
- Кто ты такой?
Он засмеялся.
- Я тот, кому нужны твои особые услуги. Сюда!
Он махнул рукой назад, в ту сторону, откуда пришел. Она сжала губы и
встала.
- Нет, - сказала она. - Я не пойду с тобой, пока не узнаю, кто ты
такой и чего хочешь от меня.
- Ты раздражаешь меня, - сказал он и поднял руку.
Почти в тот же самый миг она тоже вскинула руку очень похожим жестом.
- Вот как! Тебе действительно известно кое-что из области Знания!
- Думаю, что мне известно не меньше, чем многим другим.
- Спать! - внезапно приказал он, и глаза ее закрылись. Она
пошатнулась. - Теперь открой глаза и делай то, что я тебе говорю: иди за
мной.
- И хватит демократии, - добавил он, поворачиваясь, чтобы уйти, и она
пошла следом за ним.
Он вывел ее в темноту ночи и повел вниз по крутому склону к тропинке,
а вдали вспыхивали огни Очарованной земли.
Они шли за Лорманом, а Лорман следовал за волнами Силы. Поднявшись
вверх по темной лестнице, они пересекли зал, остановившись только затем,
чтобы взглянуть на изувеченное тело их подохшего демонического мучителя, и
это зрелище одновременно навело на них ужас и привело в восхищение, а
потом они прошли по узкому коридору и повернули направо.
Миновав еще одну лестницу, они направились дальше, пробираясь в
переднюю часть здания и двигаясь в северном направлении.
- Я начинаю чувствовать это, - прошептал Деркон Хогсону.
- Что? - спросил тот.
- Присутствие чего-то огромного и безумного. Великую Силу, исходящую
от него и сотрясающую Землю снаружи. Я... это страшно.
- Во всяком случае, это чувство я с тобой разделяю.
Одил ничего не говорил. Гальт и Вейн шли позади, держась за руки.
Стены тускло мерцали, иногда становились прозрачными, и в их глубинах
плясали смутные тени. Мимо них пронеслись клубы зеленого дыма, и они
отпрянули в испуге. Чья-то огромная волосатая морда сурово и печально
посмотрела на них сквозь дыру в потолке, а потом что-то вспыхнуло, и она
исчезла, разразившись диким хохотом.
У первого же окна они остановились, выглянули наружу и увидели
Очарованную землю и скелетообразных всадников на скелетообразных лошадях,
уносившихся в небо сквозь клубящийся дым.
- Мы приближаемся! - хрипло проговорил Лорман таким голосом, что
остальным показалось, будто он закричал.
Наконец они вышли на галерею с длинными рядами окон, из которых
открывались различные виды на быстро меняющийся ландшафт. Сама галерея
была пустым и тихим местом, где не происходило никаких противоестественных
явлений, вроде тех, свидетелями которых им довелось стать во время
длинного пути. Как только они вышли на галерею, их сразу же охватило
ощущение того присутствия, которое еще раньше почувствовал Деркон.
- Это то самое место, да? - спросил он.
- Нет, - ответил Лорман. - То место находится наверху. Безумный
Туалуа видит там свои сны и оттуда посылает свои кошмары, чтобы губить
мир. Вероятно, там есть еще две смежные галереи. По всей видимости, для
наших целей наиболее подходит самая северная. А это значит, что нам
придется пройти сквозь его Темницу, чтобы добраться туда. Но если нам это
удастся, то больше никаких препятствий не предвидится, и дорога перед нами
будет открыта.
- Если нам все-таки повезет, и мы уцелеем, мы что, действительно
попытаемся убить его? - поинтересовался Одил.
- Мне ужасно не хотелось даром терять такую Силу... - сказал Вейн.
- ...когда мы уже проделали такой путь, чтобы добраться до нее, -
добавил Гальт.
- Но мы дали клятву и должны соблюдать верность ей, - сказал Лорман,
хихикнув.
- Конечно, - сказал Деркон.
Хогсон кивнул.
- Если от меня будет хоть что-то зависеть, - сказал он, - некоторая
часть этой Силы будет использована должным образом.
- Хорошо, - сказал Одил дрогнувшим голосом.
Они прошли по галерее, задерживаясь возле окон, чтобы посмотреть на
полыхавшие вдали зарницы. Добравшись до комнаты, где находилась Яма, они
осторожно прокрались внутрь, держась поближе к стене. Время от времени в
глубинах Ямы раздавались всплески.
Поглядев друг на друга, они стали обходить Яму, прижимаясь спинами к
стене. Никто ничего не говорил. И только когда они уже выбрались из
комнаты и приблизились к дальней галерее, некоторые из них осознали, что
все это время они шли, затаив дыхание.
Поспешно отступив по галерее, они свернули за первый же попавшийся
угол, и комната Туалуа, наконец, скрылась за поворотом. Они оказались в
большой, тускло освещенной нише, из окон которой открывался более
приближенный вид на залитый лавой меняющийся мир.
- Хорошо, - объявил Лорман, меряя шагами нишу. - Здесь сильные волны
Силы. Мы должны встать в круг. Навести фокус будет довольно просто, и я
позабочусь о том, куда его направить. Нет. Ты, Хогсон, иди сюда. Ты
произнесешь последние слова Погибельного Заклятия. Лучше будет, если их
скажет белый маг. Деркон, встань туда! У каждого из нас будет своя роль в
этом деле. Сейчас я их распределю между вами. Мы превратимся в линзу. Вон
туда, Одил.
Шесть чародеев по очереди заняли свои места, встав в круг,
освещавшийся ярким заревом горевшей Земли. Мимо окон проплыло приведение
без головы, за которым прошествовали еще пять призраков; последний из них
бил в барабан, попадая в такт со взрывами извергавшихся внизу вулканов.
- Это хорошее предзнаменование или дурное? - спросил Гальт у Вейна.
- Большинство предзнаменований отличается тем, - ответил тот, - что
об этом можно с уверенностью судить только потом, когда уже слишком
поздно.
- Я боялся, что ты скажешь именно это.
- Теперь слушайте меня, - приказал Лорман. - Вот что вы должны
делать...
Дилвиш приподнялся на локте. Семирама улыбнулась ему.
- Сын Селара, - сказала она, - я была рада, что бы из этого не вышло
потом, встретиться и познакомиться с тобой, ведь ты так похож на того,
другого. - Она поправила простыни и снова заговорила:
- Что касается Джелерака, то мне не хочется верить в то, во что я
теперь вынуждена поверить, ведь он всегда был мне другом. Но еще до твоего
появления я обо всем уже почти догадывалась. Да, в мое время тоже хватало
жестокости, и я давно к этому привыкла. И мне некому было больше хранить
верность в наши дни и в этом месте... Но теперь... - Она села. - Теперь я
чувствую, что пришло время исчезнуть, поручив его собственной судьбе.
Пройдет совсем немного времени, и даже сам Старейший выступит против него.
было.
Добравшись почти до самого верха, он загасил факел о стену и бросил
его, потому что впереди горел свет. Из-за угла справа от него еле слышно
доносилась какая-то музыка.
Тихонько подкравшись к углу, он выглянул. Никого не было видно, но...
Там было нечто, валявшееся бесформенной массой возле сорванного со
стены гобелена, и паркет вокруг влажно поблескивал чем-то темным.
Он обвел глазами видимые ему простенки, пытаясь отыскать хоть
какое-нибудь развешенное по ним оружие.
Ничего. Главным образом, зеркала, отражавшие зал и отражения зала в
других зеркалах.
Лежавшее на полу нечто не шевелилось. Казалось, что влажный участок
вокруг него стал немного больше.
Он бесшумно прошел вперед, приблизившись к темной массе. И застыл,
хотя оставалось сделать всего лишь несколько шагов. Это был демон, тот
самый, явившийся за ним в отвратительную и грязную ловушку водоема; его
тело было выжато, словно кусок лимона, изувечено и перекручено.
Он не стал подходить ближе, но стоял, глядя на него и погрузившись в
раздумья. Потом попятился. Вонь запекшейся сукровицы достигла его ноздрей.
Оглянувшись через плечо, Дилвиш поглядел в дальний конец зала. Там впереди
виднелся широкий проход, упиравшийся в огромные двойные двери, а в правой
стене этого прохода была маленькая дверца. Дилвиш чувствовал себя все
более неуютно. Ему не хотелось пересекать этот зал.
Прямо перед ним, слева от гобелена и за останками адской твари
находилась ниша с приоткрытой дверцей. Он направился к ней, огибая
издохшее порождение тьмы и стараясь держаться как можно дальше от него.
За дверцей было темно и тихо. Он отворил ее так, чтобы можно было
пройти и, проскользнув внутрь, осторожно прикрыл за собой. Дверца тихонько
скрипнула.
Он шел по узкому коридору, и перед ним проплывали воздушные островки
темно-лилового тумана, а вокруг раздавались звуки, похожие на перезвон
стеклянных колокольчиков, колеблемых ветром, и разносился аромат
свежескошенного поля. Он миновал буфетную, кладовую, небольшую спальню,
восьмиугольную комнату, где над вырезанной в форме звезды плитой из
розового камня без всякой опоры горел огонь. Во всех этих помещениях не
было ни души.
Из этого коридора он попал в другой, более длинный, тянувшийся в обе
стороны. Где-то слева раздавались голоса, и он остановился, прислушиваясь.
Слова звучали так приглушенно, что их невозможно было разобрать, и он
решил, что может рискнуть и заглянуть за угол.
Никого не было видно. В этом коридоре было несколько открытых дверей,
и в одной из тех комнат кто-то разговаривал.
Он прошел в ту сторону, держась возле стены и пытаясь найти взглядом
какое-нибудь убежище, нишу, куда можно было бы спрятаться, если вдруг
кто-нибудь выйдет из комнаты. Однако ничего подходящего он не высмотрел,
но слова теперь можно было различать, и у него сразу же создалось
впечатление, что он оказался в помещениях для слуг.
Впрочем, прошло несколько минут, прежде чем ему удалось услышать
что-то интересное.
- ...а я говорю, что он вернулся, - сказал грубый мужской голос.
- Только потому, что весь этот кавардак на время прекратился? -
откликнулась женщина.
- Именно. Чтобы он мог пройти.
- Тогда почему же никто не видел его?
- Почему это он должен показываться перед такими, как мы? Скорее
всего, он сейчас наверху с Барэном или с Королевой, или они все вместе.
Хотя он подслушивал еще несколько минут, больше не было сказано
ничего такого, что представляло бы для него хоть какой-нибудь интерес. Но
все-таки, речь, несомненно, шла о Джелераке, а слово "наверху" означало,
что они находятся на каком-либо из верхних этажей. Дилвиш попятился, и он
повернул назад.
Еще примерно четверть часа он осторожно пробирался вперед, а потом
перед ним появилась лестница. Некоторое время он, прислушиваясь, простоял
под ней, а затем быстро взбежал наверх.
Там был широкий коридор, даже не коридор, а скорее длинный зал,
увешанный роскошными гобеленами. Дилвиш пошел вперед, пытаясь найти оружие
или хотя бы услышать голоса. Он подошел к окну. И остановился. Пелена
желтого тумана за окном то открывала, то закрывала дикий ландшафт внизу,
освещенный лунным светом и периодическими вспышками пламени, над которыми
ярко сверкали ромбоидальные фигуры, голубые и белые, парившие в небесах,
словно некие бескрылые и таинственные птицы, купающиеся в воздушных
потоках. В течение считанных секунд в небесах появлялись и набирали силу
новые, мощные и темные протуберанцы, а старые столь же стремительно
исчезали. Иногда сверкали молнии, за которыми раздавались раскаты грома.
Одним словом, там не было так скверно даже во время его пути сюда. Он
подумал об Арлате, Блэке и чародее Виленде. Вероятно, если кому-то из них
и удалось уцелеть, то только чародею.
Он отвернулся от усыпанной брызгами искр картины содрогавшегося мира,
прошел по залу и оказался возле широкой, покрытой ковром лестницы, которая
поднималась снизу и, поворачиваясь, тянулась наверх. На стене рядом с
лестницей висели две огромные алебарды. Он подошел к ним, взялся двумя
руками за рукоятку той, что находилась ближе к нему, приподнял ее, покачал
головой и аккуратно опустил оружие на место. Слишком тяжела. Он
надорвется, если будет таскать с собой такой груз.
Он пошел дальше, и вдруг порыв теплого ветра едва не сбил его с ног,
а стены вокруг, казалось, пошатнулись. Из-за угла впереди выплеснулся
бурный поток и стена воды понеслась к нему. Он повернулся, чтобы убежать,
но поток исчез, так и не докатившись до него. Когда он подошел к дальнему
концу этого длинного и широкого коридора, стены и пол были уже сухими, но
на полу билось несколько рыб.
Однако, когда он повернул за угол, там были лужи. Из одной лужи вдруг
поднялась призрачная рука, сжимавшая меч. Дилвиш шагнул вперед и выхватил
его. Рука исчезла, а меч сразу начал таять. Он был сделан изо льда. Дилвиш
швырнул его в лужу и отправился дальше.
Несколько дверей выходили в этот коридор и некоторые были
приотворены. Возле каждой из них он останавливался и прислушивался, хотя
так ничего и не услышал, а в открытые двери заглядывал. Потом он вернулся
к первой из запертых дверей и подергал ее. Заперта, и другая тоже, и
третья...
Пройдя весь коридор до конца, он подошел к небольшой лестнице,
поднимавшейся под острым углом в левую от него сторону. Он быстро взбежал
по ней. Потолок там был ниже, но ковер на полу и гобелены на стенах этого
коридора были роскошнее тех, что остались внизу. Из узкого окна открывался
вид на часть самого Замка. Казалось, что призрачные фигуры бродят по его
стенам. В этом коридоре дверей не оказалось, и он быстро пересек его,
поднялся по еще одной низкой лестнице, ведущей влево, и оказался в широком
коридоре с высоким потолком; и этот коридор был освещен ярче и обставлен
изысканнее и пышнее любого из тех помещений Замка, которые он видел до сих
пор.
Первая дверь справа была заперта, а вторая нет. Он слегка надавил на
нее и застыл, охваченный вдруг внезапной уверенностью в том, что там, за
дверью, кто-то находится.
Он проверил свою решимость и убедился, что она не пошатнулась. Если
Джелерак там и, значит, больше ничего нельзя сделать, он был по-прежнему
полон решимости и готов воспользоваться крайним средством, последним
оставшимся у него оружием, Ужасающими Заклятиями, которые уничтожат Замок
и все то, что в нем есть, включая его самого, в огне; и этот огонь
невозможно будет погасить до тех пор, пока не будет превращено в пыль и
пепел все, что окажется в пределах досягаемости заклятия.
Он распахнул дверь и шагнул вперед.
- Селар! Ты пришел! - воскликнула Семирама и бросилась к нему в
объятия.
Человек гигантского роста со вьющейся шевелюрой, курчавой бородой и
со свежей кровоточащей раной, пересекавшей его левое плечо и спускавшейся
вниз по груди и ребрам, пробирался по туннелям под Бессмертным замком,
сжимая в руке огромный меч. Сражаясь во тьме, он уже прикончил в одном из
проходов где-то позади безымянное чудище, жесткое как кожа, неслышно
свалившееся на него откуда-то сверху. Он по-прежнему брел сквозь кромешный
мрак, и его зрачки были противоестественно расширены. Его приглушенные
проклятия до страстности напоминали те, что изрыгал
Мелбриниононсадсазерстелдрегандишфелтсемеор, с которым он имел встречу в
верхнем зале, не столь бесшумную, но завершившуюся с тем же результатом.
Он успешно спустился в эти туннели, идя по запаху, и теперь ругался из-за
того, что набрел на место, где часто проносились оравы свиноподобных
тварей, безнадежно перепутавшие все запахи и сбившие его со следа. Теперь
он заблудился и мог лишь бесцельно идти вперед, надеясь, что ему удастся
вновь набрести на след.
Впрочем, больше всего он был взбешен тем, что, по его убеждению,
некоторое время назад он видел нужного ему человека на одном из
перекрестков туннелей. Он даже окликнул его по имени, но не получил
ответа. Когда он добрался до того перекрестка, человека уже там не было, а
потом он прошел еще немного по его следу и оказался там, где вонь
проклятых свиней смешалась с тем запахом и поглотила его.
Он подошел к перекрестку, повернул налево, добрался до следующего
пересечения туннелей и опять повернул налево. Вероятно, сейчас было не
столь важно, куда поворачивать. Важно было идти, не останавливаясь, и
только это имело значение. Рано или поздно...
Голоса!
Он повернул голову. Нет. Они раздавались не позади, а где-то впереди.
Он быстро пошел дальше, и голоса сделались громче. Заметив впереди
еще одно пересечение туннелей, он бросился туда и встал в центре
перекрестка. Потом он стал медленно поворачиваться и, наконец, оказался
лицом к туннелю, уходившему вправо от него.
Да.
Туннель поворачивал, изгибался. И где-то за тем поворотом двигались и
переговаривались люди. Не слишком торопясь, он направился туда. Навстречу
ему из-за поворота уже пробивался тусклый свет.
Добравшись до поворота, он увидел людей, пересекавших слева направо
очередной перекресток вслед за человеком, державшим высоко над головой
факел. Их было примерно полдюжины, в том числе один глубокий старец. Он не
мог разобрать их слова, но они казались счастливыми. Еще они казались
изможденными и оборванными, и, приблизившись, он почувствовал, что от них
очень сильно пахнет, словно их долго держали взаперти в таком месте, где
не было никаких санитарных удобств.
Он стоял в темноте и провожал их взглядом. Через некоторое время он
оказался уже в начале того туннеля, по которому они ушли. Потом он
повернул в ту сторону, откуда они пришли, и пошел туда.
Вскоре он вошел в просторное помещение, где низко на стене горел
единственный факел. Слева от него стояла стойка с цепями и замками. По
углам валялись покрытые пылью приспособления для пыток.
Обнаруженный след повел его через всю эту комнату в открытый дверной
проем. Здесь тоже ощущался нужный ему запах. Оказавшись в этом помещении,
он сразу же уловил его. Но в дверях он был сильнее...
На пороге он остановился и огляделся. В камере было пусто. Факелы еще
не погасли. С колец на стенах свисали пустые цепи. По полу были разбросаны
замки.
Он пошел вперед, но внезапно снова остановился.
Этот пол...
Лезвием меча он разгреб под ногами пучки соломы. Под ними на полу
было что-то нацарапано. Что-то смутно знакомое...
Вдруг у него перехватило дыхание, и он попятился, словно испугавшись
чего-то. На лбу выступил пот, и он пробормотал проклятие.
Потом он отдернул меч и сунул его в ножны.
Выйдя из камеры и вернувшись в коридор, он без труда нашел след,
уловив запах человеческих тел, недавно покинувших камеру. Ему казалось,
что даже свиноподобным не удалось бы полностью заглушить этот запах.
Джелерак стоял перед медным кубом, возвышающимся на треножнике.
Семнадцать ингредиентов различной степени омерзительности кипели в этом
кубке, и струйки едкого дыма тянулись вверх, создавая аромат, который все
же нельзя было назвать совершенно отвратительным. Джелерак произнес
заветные слова, а потом стал повторять их, убыстряя темп своей речи. В
кубке раздалось еле слышное потрескивание, и оттуда начали вылетать искры.
Была создана связь, и в Джелераке, как и в объекте его внимания,
стало расти тонкое психическое напряжение.
Договорив фразу до конца, он стал повторять ее сначала, на этот раз
еще более громким голосом и еще быстрее. Теперь смесь непрерывно шипела и
разбрызгивала искры. Приблизившись к концу фразы, Джелерак широко раскинул
руки, застыл на месте и почти прокричал заключительные слова.
Смесь в кубке на мгновение закипела, потом замерцала ровным
темно-вишневым цветом, дым заклубился, что-то ярко вспыхнуло, и от
поверхности смеси отделился пучок света, зависший в воздухе над клубком и
принявший форму розовой буквы, рунического начала слова "девственница".
Когда эта буква окончательно приобрела форму, Джелерак произнес
короткий приказ и знак медленно поплыл в сторону от него. Он опустил руки
и расслабился. Потом он накрыл кубок покрывалом и направился вслед за
своим созданием, сперва под арку, а затем вниз по коридору.
Знак плыл на уровне глаз, и был похож на яркий луч, скользящий по
волнам легкого ветерка, на озаренный солнцем парус в сумеречных морских
просторах, а Джелерак величаво шествовал за ним, улыбаясь левым уголком
рта.
Знак двигался по извилистым лабиринтам коридоров приблизительно в
южном направлении, а потом начал опускаться в первый же попавшийся
лестничный колодец. Засунув руки в карманы, Джелерак спустился за ним по
ступенькам до самого нижнего этажа. Там знак решительно повернул налево, и
Джелерак последовал его примеру.
Он проходил мимо ярко освещенных закоулков, в которых горели тонкие
свечки, и его тень то становилась гигантской, то съеживалась до размеров
горбатого карлика, то раздваивалась, то извивалась. Минуя кадку с
дрожавшим всеми ветвями кустом, Джелерак деликатно зевнул; это был чародей
- его противник, которого он когда-то, очень давно, превратил в куст и
заразил тлей. Поравнявшись с ним, он небрежно сорвал листок. На стебельке
выступила капля крови.
Летучая мышь пролетела над его головой, трепеща крыльями в знак
приветствия. В укромных нишах танцевали пауки, и крысы спешили составить
ему компанию.
Наконец буква, проплыв под аркой, оказалась в главном зале, и ее
ровный свет отразился в зеркалах, но появился Джелерак - и все зеркала
потемнели.
Она провела его по залу и зависла возле парадного входа. Джелерак
нахмурил брови и остановился. Потом он произнес слово-приказ, и она,
скользнув вправо, проплыла в дверь, ведущую в боковую комнату. Последовав
за ней, Джелерак на мгновение услышал над головой громкое тиканье больших
часов.
Буква пересекла узкую комнату и остановилась перед небольшой дверцей
в передней стене.
Все еще хмурясь, Джелерак открыл дверь, выпустил букву, вышел сам и
закрыл за собой дверь. Прилегавшая к Замку территория казалась спокойной,
хотя где-то внизу, за определенной чертой, Земля вздымалась и содрогалась,
грохотали взрывы, и зловещие огни вспыхивали в туманной мгле. Высокая луна
спряталась под маской цвета топаза. Рассыпанные по небу звезды казались
маленькими и очень далекими...
Джелерак вышел наружу и почувствовал, как земля слегка вздрагивает
под его ногами. Теперь буква поплыла вниз к какому-то грубому подобию
тропы, спускавшейся среди валунов к тому месту, где раньше был пруд, а
теперь высилась небольшая гора. Джелерак спешил за ней легкими шагами, а
холодный ветер трепал его плащ.
Примерно посередине откоса буква проплыла направо и вверх, двигаясь
над неровным и крутым склоном. Помедлив секунду, Джелерак полез за ней.
Держась близко к откосу, буква продолжала свой дрейф в южном
направлении. Потом внезапно она пропала.
Джелерак ускорил шаги, почти побежал и, наконец, увидел ее. Обогнув
большой валун, она висела в воздухе возле узкого, похожего на трещину
входа в пещеру. Оттуда пробивался бледный луч света. Приближаясь, он
видел, как свет в пещере становится все ярче и ярче, и, когда он уже
остановился у входа, из пещеры вырвался отблеск зловещего пламени. Яркая
руническая буква перемещалась из стороны в сторону, словно не желая
входить туда. Но Джелерак произнес еще одно слово, и она нырнула в
отверстие.
Он тоже вошел, а руна опять исчезла, скрывшись за левым поворотом. Он
повернул за ней, остановился и стал смотреть.
Глухая стена пламени преграждала ему дорогу. Его темно-красные, почти
черные языки взвивались вверх и припадали к земле, метались в разные
стороны; пламя распространявшее легкий запах серы, полыхало в полнейшей
тишине, и не было видно, откуда оно исходит. В воздухе, в нескольких шагах
от него, неподвижно висела руна.
Джелерак медленно шагнул вперед и поднял руки ладонями вверх. Держа
их на расстоянии фута от завесы огня, он начал описывать ими маленькие
круги.
- Это не проделки Старейшего, славная ты моя, - обратился он к букве.
- Не волна Силы, но добросовестно и добротно наложенные чары, причем самые
необычайные. Впрочем... У каждого есть свои маленькие слабости, не правда
ли? - закончил он, резко согнул пальцы и широко раскинул руки.
Потом он опустил их, и огненная завеса раздвинулась, как шторы на
окне. Между языками пламени образовался проход, и буква прошмыгнула в
него.
Пройдя вслед за ней, Джелерак посмотрел на спящего коня и на спящую
белокурую девушку, спасенную им от участи, уготованной Дилвишу.
Опустившись на ее лоб, буква уже начала гаснуть.
Он встал на колени и нагнулся к нежному лицу, пристально вглядываясь
в него. Потом поднял руку и ударил спящую девушку по щеке.
Она открыла глаза.
- Что?.. Кто?..
Потом она встретилась взглядом с глазами Джелерака и застыла.
- Отвечай на мои вопросы, - сказал он. - Последний раз я видел тебя
среди сияющих башен с человеком по имени Дилвиш. Как ты попала сюда?
- Где я? - спросила она.
- В пещере, на склоне рядом с Замком. Дорога сюда была преграждена
очень любопытными защитными чарами. Кто опустил эту завесу?
- Не знаю, - сказала она. - Я даже не знаю, как оказалась здесь.
Он, не отрываясь смотрел ей в глаза.
- Ты помнишь, что было с тобой перед тем, как ты заснула?
- Мы тонули в грязи... у самого края водоема.
- "Мы"? Кто там еще был?
- Мой конь - Буревестник, - сказала она, протянув руку и поглаживая
шею спящего животного.
- Что случилось с Дилвишем?
- Он вместе с нами переходил водоем и вместе с нами застрял в грязи,
- сказала она. - Но появившийся демон вытащил его и уволок на холм.
- И ты видела его в последний раз?
- Да.
- Он был унесен в Замок или нет?
Она покачала головой.
- Этого я уже не видела.
- Что было потом?
- Не знаю. Я проснулась здесь. Только что.
- Это становится утомительным, - заметил Джелерак, поднимаясь на
ноги. - Вставай и иди за мной.
- Кто ты такой?
Он засмеялся.
- Я тот, кому нужны твои особые услуги. Сюда!
Он махнул рукой назад, в ту сторону, откуда пришел. Она сжала губы и
встала.
- Нет, - сказала она. - Я не пойду с тобой, пока не узнаю, кто ты
такой и чего хочешь от меня.
- Ты раздражаешь меня, - сказал он и поднял руку.
Почти в тот же самый миг она тоже вскинула руку очень похожим жестом.
- Вот как! Тебе действительно известно кое-что из области Знания!
- Думаю, что мне известно не меньше, чем многим другим.
- Спать! - внезапно приказал он, и глаза ее закрылись. Она
пошатнулась. - Теперь открой глаза и делай то, что я тебе говорю: иди за
мной.
- И хватит демократии, - добавил он, поворачиваясь, чтобы уйти, и она
пошла следом за ним.
Он вывел ее в темноту ночи и повел вниз по крутому склону к тропинке,
а вдали вспыхивали огни Очарованной земли.
Они шли за Лорманом, а Лорман следовал за волнами Силы. Поднявшись
вверх по темной лестнице, они пересекли зал, остановившись только затем,
чтобы взглянуть на изувеченное тело их подохшего демонического мучителя, и
это зрелище одновременно навело на них ужас и привело в восхищение, а
потом они прошли по узкому коридору и повернули направо.
Миновав еще одну лестницу, они направились дальше, пробираясь в
переднюю часть здания и двигаясь в северном направлении.
- Я начинаю чувствовать это, - прошептал Деркон Хогсону.
- Что? - спросил тот.
- Присутствие чего-то огромного и безумного. Великую Силу, исходящую
от него и сотрясающую Землю снаружи. Я... это страшно.
- Во всяком случае, это чувство я с тобой разделяю.
Одил ничего не говорил. Гальт и Вейн шли позади, держась за руки.
Стены тускло мерцали, иногда становились прозрачными, и в их глубинах
плясали смутные тени. Мимо них пронеслись клубы зеленого дыма, и они
отпрянули в испуге. Чья-то огромная волосатая морда сурово и печально
посмотрела на них сквозь дыру в потолке, а потом что-то вспыхнуло, и она
исчезла, разразившись диким хохотом.
У первого же окна они остановились, выглянули наружу и увидели
Очарованную землю и скелетообразных всадников на скелетообразных лошадях,
уносившихся в небо сквозь клубящийся дым.
- Мы приближаемся! - хрипло проговорил Лорман таким голосом, что
остальным показалось, будто он закричал.
Наконец они вышли на галерею с длинными рядами окон, из которых
открывались различные виды на быстро меняющийся ландшафт. Сама галерея
была пустым и тихим местом, где не происходило никаких противоестественных
явлений, вроде тех, свидетелями которых им довелось стать во время
длинного пути. Как только они вышли на галерею, их сразу же охватило
ощущение того присутствия, которое еще раньше почувствовал Деркон.
- Это то самое место, да? - спросил он.
- Нет, - ответил Лорман. - То место находится наверху. Безумный
Туалуа видит там свои сны и оттуда посылает свои кошмары, чтобы губить
мир. Вероятно, там есть еще две смежные галереи. По всей видимости, для
наших целей наиболее подходит самая северная. А это значит, что нам
придется пройти сквозь его Темницу, чтобы добраться туда. Но если нам это
удастся, то больше никаких препятствий не предвидится, и дорога перед нами
будет открыта.
- Если нам все-таки повезет, и мы уцелеем, мы что, действительно
попытаемся убить его? - поинтересовался Одил.
- Мне ужасно не хотелось даром терять такую Силу... - сказал Вейн.
- ...когда мы уже проделали такой путь, чтобы добраться до нее, -
добавил Гальт.
- Но мы дали клятву и должны соблюдать верность ей, - сказал Лорман,
хихикнув.
- Конечно, - сказал Деркон.
Хогсон кивнул.
- Если от меня будет хоть что-то зависеть, - сказал он, - некоторая
часть этой Силы будет использована должным образом.
- Хорошо, - сказал Одил дрогнувшим голосом.
Они прошли по галерее, задерживаясь возле окон, чтобы посмотреть на
полыхавшие вдали зарницы. Добравшись до комнаты, где находилась Яма, они
осторожно прокрались внутрь, держась поближе к стене. Время от времени в
глубинах Ямы раздавались всплески.
Поглядев друг на друга, они стали обходить Яму, прижимаясь спинами к
стене. Никто ничего не говорил. И только когда они уже выбрались из
комнаты и приблизились к дальней галерее, некоторые из них осознали, что
все это время они шли, затаив дыхание.
Поспешно отступив по галерее, они свернули за первый же попавшийся
угол, и комната Туалуа, наконец, скрылась за поворотом. Они оказались в
большой, тускло освещенной нише, из окон которой открывался более
приближенный вид на залитый лавой меняющийся мир.
- Хорошо, - объявил Лорман, меряя шагами нишу. - Здесь сильные волны
Силы. Мы должны встать в круг. Навести фокус будет довольно просто, и я
позабочусь о том, куда его направить. Нет. Ты, Хогсон, иди сюда. Ты
произнесешь последние слова Погибельного Заклятия. Лучше будет, если их
скажет белый маг. Деркон, встань туда! У каждого из нас будет своя роль в
этом деле. Сейчас я их распределю между вами. Мы превратимся в линзу. Вон
туда, Одил.
Шесть чародеев по очереди заняли свои места, встав в круг,
освещавшийся ярким заревом горевшей Земли. Мимо окон проплыло приведение
без головы, за которым прошествовали еще пять призраков; последний из них
бил в барабан, попадая в такт со взрывами извергавшихся внизу вулканов.
- Это хорошее предзнаменование или дурное? - спросил Гальт у Вейна.
- Большинство предзнаменований отличается тем, - ответил тот, - что
об этом можно с уверенностью судить только потом, когда уже слишком
поздно.
- Я боялся, что ты скажешь именно это.
- Теперь слушайте меня, - приказал Лорман. - Вот что вы должны
делать...
Дилвиш приподнялся на локте. Семирама улыбнулась ему.
- Сын Селара, - сказала она, - я была рада, что бы из этого не вышло
потом, встретиться и познакомиться с тобой, ведь ты так похож на того,
другого. - Она поправила простыни и снова заговорила:
- Что касается Джелерака, то мне не хочется верить в то, во что я
теперь вынуждена поверить, ведь он всегда был мне другом. Но еще до твоего
появления я обо всем уже почти догадывалась. Да, в мое время тоже хватало
жестокости, и я давно к этому привыкла. И мне некому было больше хранить
верность в наши дни и в этом месте... Но теперь... - Она села. - Теперь я
чувствую, что пришло время исчезнуть, поручив его собственной судьбе.
Пройдет совсем немного времени, и даже сам Старейший выступит против него.