Выдающимися советскими писателями были эпичный Михаил Шолохов и яркий оригинальный Андрей Платонов. Однако наибольшая слава выпала на долю Михаила Афанасьевича Булгакова (1891—1940). Родился он в семье преподавателя Киевской духовной академии; окончив медицинский факультет Киевского университета, работал земским врачом в Смоленской губернии (этому периоду жизни посвятил цикл рассказов). Служил военным врачом в Белой армии, пройдя с ней путь от Киева до Северного Кавказа (роман «Белая гвардия», пьесы «Бег», «Дни Турбиных»). С 1919 года начал выступать в печати как профессиональный журналист, сочиняя фельетоны, рассказы (сборник «Дьяволиада»), повести («Роковые яйца», «Собачье сердце»). Его пьесы с успехом шли в театрах, в частности во МХАТе, «Зойкина квартира», «Багровый остров», «Мертвые души», «Кабала святош», «Последние дни. Пушкин». На него резко обрушились критики-идеологи за произведения, честно рассказывающие о Гражданской войне. Писателя спасло покровительство И.В. Сталина, высоко ценившего его талант. В последние годы до конца жизни Булгаков создавал роман «Мастер и Маргарита» – одно из самых замечательных литературных произведений XX века, раскрывающий вечные проблемы бытия: добра и зла, любви и ненависти, пошлости и высокой духовности, прозябания и творчества.
   Среди советских поэтов были блестящие мастера, заявившие о себе еще в дореволюционное время (Александр Блок, Валерий Брюсов, Андрей Белый, Максимилиан Волошин, Велимир Хлебников, Николай Гумилев, Осип Мандельштам, Борис Пастернак, Марина Цветаева, Анна Ахматова). Среди них мы выделим двух.
 
   Владимир Владимирович Маяковский (1893—1930) родился в грузинском селе Багдади в семье русского лесничего. После смерти отца семья в 1906 году переехала в Москву. Бунтарь по складу характера и ума, Володя уже в гимназии вступил в революционный кружок, стал членом партии большевиков, а в 16 лет угодил в Бутырскую тюрьму. В 1911 году поступил в Московское училище живописи, ваяния и зодчества. Писал стихи и рисовал, разрывая традиции. Называл себя футуристом (от латинского слова «футурум» – будущее); резко отвергал буржуазные ценности старался ошеломить и привести в негодование обывателя. В 20 лет он сочинил поэму-трагедию «Владимир Маяковский», несколько отличных стихотворений. Провозгласил:
 
Послушайте!
Ведь, если звезды зажигают —
Значит – это кому-нибудь нужно?
 
   В журнале «Новый сатирикон» публиковал острые сатиры, «гимны» судье, ученому, взятке. Вершинами его творчества стали поэмы «Облако в штанах», «Флейта-позвоночник», «Война и мир», «Человек». В 1917-м написал: «Моя революция. Пришел в Смольный. Работал. Все, что приходилось». В двадцатые годы созданы «Мистерия-буфф» (театрально-цирковое агитационно-политическое представление) и революционная поэма «150000000». Но тогда же было и задушевное «Хорошее отношение к лошадям». Поэт работал на советскую власть, строящую новую жизнь в обновленной стране. Побывав в капиталистических государствах, он лишь укрепился в своих убеждениях («Париж», «Стихи об Америке»).
   Хотя умел и хлестко критиковать советских чиновников («Прозаседавшиеся»). Писал он и о любви («Про это», «Люблю»). Но главной оставалась патриотическая и агитационная тема (поэмы «Владимир Ильич Ленин», «Хорошо», «Во весь голос»). Пьесы его бичевали новых советских мещан-приспособленцев – «Клоп», «Баня» – тех самых, которые через полвека все-таки произвели успешную вторую буржуазную революцию в России.
   Сергей Александрович Есенин (1895—1925) – из крестьян села Константиново Рязанской губернии. После сельского училища окончил церковно-учительскую школу. В 1912 году переехал в Москву, работал в типографии, слушал лекции в Народном университете им. Шанявского, вступил в литературно-художественный кружок. Опубликовал первые стихи в 1914 году, а через год – сборник «Радуница». В Петрограде познакомился с А. Блоком, Н. Клюевым. По его словам, «в годы революции был всецело на стороне Октября, но понимал все по-своему, с крестьянским уклоном», добавим, с анархическим пониманием свободы. Усиление государственной власти и вторжение техники в жизнь наводили на него тоску:
 
Мир таинственный, мир мой древний,
Ты, как ветер, затих и присел.
Вот сдавили за шею деревню
Каменные руки шоссе.
 
   О его жизненном пути говорят и названия стихотворных сборников: «Преображение», «Сельский часослов», «Исповедь хулигана», «Стихи скандалиста», «Москва кабацкая», «Русь советская», «Персидские мотивы». Ему принадлежат поэмы: «Сорокоуст», «Пугачев», «Баллада о двадцати шести» (Бакинских комиссарах), «Анна Снегина», «Черный человек»; пьеса «Страна негодяев». В 1922—1923 годах с женой, известной танцовщицей-реформатором Айседорой Дункан, побывал в Германии, Франции, Италии, Бельгии, Канаде, США. Главное впечатление: «Родные мои! Хорошие! Что сказать мне вам об этом ужаснейшем царстве мещанства, которое граничит с идиотизмом? В страшной моде Господин доллар… Пусть мы нищие, пусть у нас голод, холод и людоедство, зато у нас есть душа…» Но и новая Россия его не устраивала; он покончил жизнь самоубийством.
 
Я теперь скупее стал в желаньях,
Жизнь моя, иль ты приснилась мне?
Словно я весенней гулкой ранью
Проскакал на розовом коне…
 
   Завершая этот краткий обзор истории литературы в биографиях, надо еще раз подчеркнуть, что великих поэтов, прозаиков, драматургов было значительно больше, чем включено в число избранных гениев. Наш выбор определен не столько личными симпатиями, сколько традиционным общественным мнением. Среди литераторов было немало блестящих «ювелиров слова», великолепных стилистов. Но сама по себе выразительность произведения остается формальным признаком, ибо слова должны быть одухотворены мыслью, без которой они превращаются в набор звуков. А если благозвучно воспевается пошлость и убогие чувства, то это свидетельствует о деградации культуры.
   Впрочем, во второй половине XX века печатное слово серьезно обесценилось и отступило на задний план под напором технических средств воздействия на массовое сознание (радио, кинематограф, телевидение, аудио– и видеопродукция, компьютер), а также невиданный прежде политизации и коммерциализации – что в принципе одно и то же – всех видов искусств и словесности.
   А теперь пора перейти к избранным литераторам, начиная с далекой древности. Конечно же их произведения следует читать, не удовлетворяясь пересказами и общими сведениями. Поэтому приведем фрагменты из их сочинений, не уделяя большого внимания биографическим сведениям.

ГЕСИОД
(VIII век до н.э.)

   Этот древнейший из известных нам греческих поэтов жил во второй половине VIII века до н.э. Отец его переселился из Малой Азии в Беотию (Центральная Греция), где приобрел небольшое имение на склоне горы Геликон. Там юный Гесиод пас своих овец и, потрясенный великолепием и величием природы, впервые попытался слагать стихи, песни. После смерти отца брат Перс отсудил у него наследственные земли. Это событие Гесиод отразил в поэме «Труды и дни», назвав несправедливых и продажных судей «пожирателями даров». Но главное в поэме – размышления о жизни человеческой, о тягостях и радостях труда земледельца. От золотого к железному веку, отмечает автор, портится человеческая природа:
 
Жили те люди, как боги, с спокойной и ясной душою,
Горя не зная, не зная трудов. И печальная старость
К ним приближаться не смела.
Всегда одинаково сильны
Были их руки и ноги.
В пирах они жизнь проводили,
А умирали, как-будто объятые сном.
Недостаток
Был им ни в чем не известен.
Большой урожай и обильный
Сами давали собой хлебодарные земли.
Они же,
Сколько хотелось, трудились, спокойно сбирая богатства…
…Землю теперь населяют железные люди
Не будет
Им передышки ни ночью, ни днем от труда и от горя
И от несчастий.
Заботы тяжелые боги дадут им…
Чуждыми станут приятель приятелю, гостю – хозяин.
Больше не будет меж братьев любви, как бывало когда-то;
Старых родителей скоро совсем почитать перестанут…
И не возбудит ни в ком уваженья ни клятвохранитель,
Ни справедливый, ни добрый.
Скорей наглецу и злодею
Станет почет воздаваться.
Где сила, там будет и право.
Стыд пропадет…
 
   В другой эпической поэме – «Теогония» («Происхождение богов») – Гесиод повествует о сотворении мира из хаоса, рождении богов, их жизни на небе и деяниях на земле. От других его сочинений сохранились только фрагменты. Как поэт Гесиод был признан и прославлен при жизни. А сам он прославлял богов и труд:
 
Боги и люди по праву на тех негодуют, кто праздно
Жизнь проживает, подобно безжальному трутню, который
Сам не трудясь, работой питается пчел хлопотливых.
Так полюби же дела свои вовремя делать и с рвеньем —
Будут ломиться тогда у тебя от запасов амбары.
Труд человеку стада добывает и каждый достаток.
Если трудиться ты любишь, то будешь гораздо милее
Вечным богам, как и людям; бездельники всякому мерзки.
Нет никакого позора в работе – позорно безделье.
 
   Высказывания Гесиода:
   – Разны суждения у разных, но верное мало кто знает.
   – Если и малое даже прикладывать к малому будешь. Скоро большим оно станет, прикладывай только почаще.
   Мысль простая, но очень верная и часто забываемая. Так, натуралисты много столетий исходили из того, что для крупных перемен на земле требуется воздействие мощных катастрофических сил: необычайных землетрясений, громоздящих горы, всемирного потопа (в наше время предполагают столкновение гигантских плит земной коры). Однако малые силы, действуя постоянно и долго, производят в конце концов колоссальные перемены. Впрочем, Гесиод имел в виду прежде всего упорный и последовательный труд человека.
   Пользу труда он понимал не абстрактно, а вполне конкретно – как средство для того, чтобы стать «богатым, на зависть ленивцам». Ибо «Стыд – удел бедняка, а взоры богатого смелы». Но только в том случае, как подчеркивает Гесиод, если богатство нажито честным трудом, а не насилием захвачено или обманом. Завет Гесиода:
 
Слушайся голоса правды и думать забудь о насилье.
Ибо такой для людей установлен закон Громовержцем:
Звери, крылатые птицы и рыбы, пощады не зная,
Пусть поедают друг друга: сердца их не ведают правды.
Людям же правду Кронид даровал – высочайшее благо.
 
   Как видим, правду Гесиод толкует широко, соединяя ее с милосердием, состраданием, справедливостью. Однако вокруг себя он не усматривает торжества правды, так что приходится и самому моралисту отступать от нравственного закона:
 
Нынче ж и сам справедливым я быть меж людей не желал бы,
Да заказал бы и сыну; ну, как же тут быть справедливым,
Если чем кто неправее, тем легче управу находит?
 
   Однако такое положение, по-видимому, Гесиод считал временным. Не случайно же он восклицает:
 
Если бы мог я не жить с поколением пятого века!
Раньше его умереть я хотел бы иль позже родиться.
 
   Значит, остается надежда, что за поколениями золотого, серебряного, бронзового, героического и железного веков придет новое, для которого высшими ценностями будут завещанные богами Труд и Правда. И хотя в общем историография Гесиода предполагает не постоянный прогресс, а постепенный регресс человечества (во всяком случае от века героев – к железному), она не исключает на этом пути отдельные подъемы духа.

ЭЗОП (ЭСОП)
(VI век до н.э.)

   О его жизни известно немного: ведь он был рабом. Даже век, когда он жил, определяется приблизительно. По-видимому, служил он у хозяина во Фригии (Малая Азия), затем был отпущен на свободу. Некоторое время вроде бы находился при дворе лидийского царя Креза, а позже попал в Дельфы, был обвинен жрецами в святотатстве и сброшен со скалы. Насколько верна такая версия, трудно сказать. Так или иначе, Эзоп не только сочинял, но и собирал народные поучительные и остроумные истории – басни. Вот одна из них:
   Умирая, позвал крестьянин своих сыновей и говорит: «Дети мои, в нашем винограднике вы найдете все, что я имел». После его смерти сыновья перерыли весь виноградник в поисках сокровищ. Клад они не нашли, зато хорошо вскопанная почва дала обильный урожай винограда. Ведь истинное сокровище – умение и желание трудиться.
   Эзоп отличался не только остроумием, но и мудростью. Его считают первым баснописцем. Насколько верно такое мнение, судить трудно, ибо большой сборник его поучительных притч был составлен лишь в Средние века. Вполне возможно, что многие басни Эзопа – пересказы, а иные не имеют отношения к нему. Он сам превратился в личность легендарную, символичную, о нем сохранилось немало анекдотов.
   Рассказывают, что однажды хозяин Эзопа приказал рабам готовиться к дальней дороге. Эзоп взял тяжелую корзину с хлебом, тогда как другие выбрали поклажу полегче. После первого привала его корзина уменьшилась в весе, а после обеда стала легче наполовину. Только тогда всем стало ясно, что Эзоп оказался дальновидным.
   В другой раз Эзоп шел по улице и встретил судью. Тот, подозревая, что раб отлынивает от работы, строго опросил:
   – Куда ты идешь?
   – Не знаю, – ответил Эзоп.
   – Ты лжешь? – вскричал судья и приказал отправить его в тюрьму.
   – Как видишь, я сказал чистую правду, – оказал Эзоп. – Разве мог я знать, что попаду в тюрьму.
   Судья рассмеялся и отпустил его.
   Многие басни Эзопа впоследствии пересказывались талантливыми писателями и поэтами, например, Лафонтеном во Франции, И.С. Крыловым в России. При этом древние притчи обретали новое звучание и отшлифовывались, подобно алмазам, которые превращаются в бриллианты.
   Интересна притча Эзопа «Бедняк»:
   У бедняка была деревянная статуя бога. «Сделай меня богатым», – молился он ей, но молитвы его оставались напрасны, и он сделался еще беднее. Зло взяло его. Схватил он божка за ногу и ударил об стенку головой. Вдребезги разлетелась фигурка и из нее высыпалась горсть червонцев. Собрал их счастливец и говорит: «Низок же и глуп ты, по моему мнению: почитал я тебя – ты не помог мне, хлопнул об угол – послал великое счастье».
   Кто обращается с негодяем ласково – остается в убытке, кто поступает с ним грубо – в барыше.
   Но в данном случае не менее уместна мораль, содержащаяся в старой русской пословице: «На Бога надейся, да сам не плошай».

ЭСХИЛ
(525—456 до н.э.)

   Старейший греческий драматург, которого называют «отцом трагедии», родился в городе Элевсине в семье знатного крупного землевладельца. Участвовал как тяжеловооруженный воин в сражениях с персами при Марафоне и Саламине. В 500 году до н.э. впервые поставил свою пьесу и с тех пор 13 раз побеждал в соревнованиях драматургов. Дважды он по каким-то невыясненным причинам уезжал из Афин, к тирану Гиерону в Сицилию, где и умер.
   Около 90 пьес написал Эсхил – хотя из них дошло до нас только 7. В некоторых сочинениях он повествует о реальных событиях и персонажах («Персы»), но чаще в них действуют мифические герои, что вовсе не означает, будто они далеки от реальности. Напротив, появляется возможность вести речь о вечном, о высших проявлениях человеческих чувств и мыслей.
   Силе рока, судьбы, воле богов противостоит свободный человек, не теряющий собственного достоинства даже при смертельной опасности. Эсхил видел унижение и посрамление человека в том, что устанавливается власть ростовщичества, денег. Он прославлял упорство людей, сражающихся за справедливость, за свободу, за родину. В трагедии «Персы» звучит призыв:
 
Вперед, сыны Эллады, устремитесь в бой!
Освободите алтари родных богов,
Детей и жен своих.
Ведь бой идет за все!
 
   Подлинный гимн величию творческой личности, готовой идти на муки ради блага людей, – трагедия Эсхила «Прометей прикованный». Главный герой совершает подвиг, зная, что ждут его не почести, а беды:
 
…Ведь раньше я и сам
Предвидел все грядущее, и нет
Нежданных бедствий для меня. Я должен
Свою судьбу переносить легко:
Нельзя преодолеть Необходимость.
Но тяжко и молчать и говорить
Об участи моей. Ведь я, злосчастный,
Страдаю за благодеянья смертным.
Божественное пламя я похитил…
 
   Не только природный огонь принес людям Прометей, но и свет знаний, потому что —
 
Раньше люди
Смотрели и не видели и, слыша,
Не слышали, в каких-то грезах сонных
Влачили жизнь…
 
   Прометей научил людей искусствам и ремеслам, науке чисел и грамоте, изобрел корабли, а за все это был жестоко наказан Зевсом. Царь богов представлен Эсхилом как деспот, чуждый сочувствия и справедливости. Смело обличает его Прометей:
 
Как только он воссел на отчий трон,
Сейчас же начал и почет и власть
Распределять меж новыми богами,
А о несчастных смертных позабыл.
И даже больше: уничтожить вздумал
Весь род людской и новый насадить.
И не восстал никто за бедных смертных,
А я дерзнул…
 
   В ответ на предложение-приказ Гермеса сообщить Зевсу о том, кто его свергнет, обладающий даром пророчества Прометей отвечает гордо:
 
О, как звучит напыщенно и гордо
Вся эта речь прислужника богов.
Вы думаете, новые цари,
Что вечно вам блаженствовать в твердынях?
Но разве я не видел, как с Олимпа
Упали два тирана? И увижу,
Как третий, ныне правящий, падет —
Падением позорнейшим и скорым.
 
   Действительно, боги – не воины, и с упадком Греции Зевс уступил свое место Юпитеру, да еще позже и все античные божества были «свергнуты» христианством. Какими бы ни представляли себе люди неведомых небесных и земных владык, главное, что оправдывает их существование – чувство собственного достоинства, духовная свобода и творческие дерзания. Одним из первых, кто заявил об этом, был Эсхил.

СОФОКЛ
(496—406 до н.э.)

   Афинский драматург-трагик и государственный деятель родился в городе Колоне близ Афин в знатной семье и получил хорошее образование. Был хранителем казны Афинского морского союза, в 441-м – стратегом (главнокомандующим) вместе с Периклом. Был признан как драматург в 468 году до н.э., одержав победу над Эсхилом в театральном состязании. Из 123 его пьес до нас дошло лишь 7: «Эдип-царь», «Антигона», «Электра», «Филоктет»… До преклонных лет Софокл не терял политической активности, находился в оппозиции к установившейся в Афинах демократии, принимал участие в перевороте 411 года до н.э. и умер спустя 5 лет.
   В его творениях обычны мифологические сюжеты, раскрывающие темные глубины и светлые высоты человеческой души. Например, Антигона поступает вопреки царскому запрету по велению нравственного долга, сердца, совести, несмотря на смертельную опасность:
 
КРЕОНТ. Вовек не станет другом и умерший враг.
АНТИГОНА. Не ненавидеть, но любить родилась я.
 
   Вот что произносит хор из той же трагедии:
 
В мире много сил великих,
Но сильнее человека
Нет в природе ничего.
Мчится он, непобедимый,
По волнам седого моря,
Сквозь ревущий ураган…
Создал речь и вольной мыслью
Овладел, подобной ветру, —
И законы начертал,
И нашел приют под кровлей
От губительных морозов,
Бурь осенних и дождей.
Злой недуг он побеждает,
И грядущее предвидит
Многоумный человек.
Только не спасется,
Только не избегнет
Смерти никогда.
И гордясь умом и знаньем,
Не умеет он порою
Отличить добро от зла.
Человеческую правду
И небесные законы
Ниспровергнуть он готов.
 
   Трудно сказать, насколько внимательно читал австрийский психиатр Зигмунд Фрейд миф об Эдипе и одноименную трагедию Софокла, но пресловутый «эдипов комплекс» (бессознательное половое влечение к матери у сына и ненависть к отцу; у женщин «комплекс Электры») фрейдовского психоанализа не имеет общего с этой легендой древних греков. Ведь в ней не идет речь о любовной страсти сына к матери, из-за которой он совершил отцеубийство. В том-то и дело, когда услышал от Дельфийского оракула, что ему суждено убить отца и совершить инцест, он уходит от вскормившей его семьи, не догадываясь, что был усыновлен, и уже в своих странствиях по воле рока встречается, того не подозревая, с родным отцом и матерью. Никакого «эдипова комплекса» тут нет. Мудрые греки подчеркивали силу судьбы, от которой, как говорится, не уйдешь. Эдип восклицает: «О смерть! Ужель я, сам не сознавая, Себя проклятью страшному обрек?»
   Трагедия показывает, насколько шатко счастье на Земле и как быстро оно может обернуться бездной горя. Об этом говорится в финале:
 
О сыны земли фиванской! Вот, глядите; вот Эдип,
Он, постигший мудрость Сфинкса, он прославленнейший царь.
Всем тогда была завидна доля баловня Судьбы —
И она ж в пучину горя ввергла страшную его.
Жди же смертный, в каждой жизни завершающего дня;
Не считай счастливым мужа под улыбкой божества.
Раньше, чем стопой безбольной рубежа коснется он.
 
   Можно лишь удивляться, как эпический миф об Эдипе породил через 24 столетия научный миф об «эдиповом комплексе», которому поверили очень многие специалисты. В XX веке люди слишком часто стали полагаться на внушенные им модные мнения, а не на свой ум и здравый смысл. Хотя еще Софокл высказал верную мысль, что разум, дар богов, «из всех, на свете сущих благо высшее». И другое суждение Софокла, с которым трудно не согласиться. Благородный Орест, карая за преступление Эгисфа, сетует на то, что справедливое возмездие подчас слишком запаздывает:
 
И то уж, вред, что не тотчас злодеев
За их деянье настигает казнь,
Тем и плодится нечестивцев племя.
 
   Наконец, на все века остается, к сожалению, упрек, который бросила Антигона затеявшим перебранку Эдипу и Креонту (первый требовал почтения к царю, имея в виду себя, второй уточнял – но только достойному):
 
Несчастные! Теперь ли время ссоре
Бессмысленной? Страдает весь народ,
А вас заботят личные обиды.
 

ЕВРИПИД
(ок. 480—406 до н.э.)

   Родился он на острове Саламин, жил и творил в Афинах и лишь к концу жизни удалился в Македонию, находился при дворе царя Архелая. Предполагается, что написал Еврипид около 90 пьес (до нас дошло лишь 19). Сюжеты его трагедий в основном мифологические, но действующие лица выписаны им реалистично, с чертами положительными и отрицательными, подчас противоречивыми. Впрочем, афинское общество в ту пору переживало трудности, социальные противоречия.
   Еврипид критиковал демагогов, политических ораторов и восхвалял сельских тружеников; ориентировался на патриотические идеалы героической эпохи Перикла, когда торжествовало народовластие. Новаторство и реализм Еврипида не сразу нашли признание у зрителей. Его трагический пафос высмеял Аристофан в своей комедии «Лягушки». Еврипид считал – не без основания! – что его недооценивают в Афинах, и потому покинул их в 468 году до н.э. После смерти великого драматурга его произведения становились все более популярными. Они оказали влияние на римских авторов, а также на развитие драматургии в Европе. И неудивительно. Герои Еврипида очень жизненны, реплики точны, умны и остроумны, а поступки порой неожиданны, как это нередко бывает в действительности. В одной из ранних своих трагедий – «Алкестида» – он показывает, как любовь побеждает смерть: царь Адмет, обреченный богиней Артемидой на гибель, остается в живых, ибо ради него жертвует собой его жена, Алкеста, когда на такой поступок не решились его престарелые родители. Безутешный муж (который, однако, дал жене умереть вместо себя) начинает препираться с отцом. Тот, вовсе не испытывая всепоглощающей родственной любви к сыну, рассуждает:
 
А право, как подумаешь, что век
В земле лежать, так этот промежуток
Короткий здесь еще дороже станет…
Примером – ты. Бесчестно в бой вступил
С судьбою ты, чтоб смерти день отсрочить;
Жену убив, ее живешь ты жизнью…
 
   Далее следует диалог. Некоторые реплики отца язвительны и смешны, более подходящи для комедии:
   – Почаще жен меняй, целее будешь.
   Сын, упрекая отца за страх смерти, напоминает:
   – Умрешь и ты – зато умрешь бесславно. До мертвого бесславье не доходит. Такой старик… И хоть бы тень стыда…
   Отец, указывая на труп его жены, парирует:
   – Вот в этой был и стыд, да без рассудка.
   Бытовой спор у бездыханного тела самоотверженной женщины производит комический эффект. Тем более что завершающая сцена разрушает строй трагедии: появляется Геракл, отбирает Алкесту у бога смерти и возвращает живой и здоровой мужу. Такой неожиданный и немотивированный счастливый финал, возможно, нравился публике, но снижал трагедийный накал. Пожалуй, Еврипида можно считать основоположником трагикомедии и драмы.