После смерти Петра I (с 1725 по 1741 годы) Остерман занимал пост вице-канцлера, а с 1731 года фактически руководил внутренней и внешней политикой России.
Карьере Остермана положило конец восшествие на престол Елизаветы Петровны. Он был отдан под суд, приговорен к смертной казни, но помилован и пожизненно сослан в Березов. Современники находили, что в девизе Остермана, где упоминаются солнце и холод, заключалось некое провидение, ибо Березов был Богом проклятым городком, где солнца не бывает месяцами, а холод длится чуть ли не круглый год.
Девиз Румянцевых: «Не только оружием»
Девиз Гончаровых: «В честном труде – успех»
Девиз Безбородко: «Трудом и усердием»
Девиз Орловых-Денисовых: «Службою и храбростью»
Орденская мозаика
Орден Святого Георгия
Ответ кавалерственной дамы
Солдатские Георгиевские кресты и медали
Орден Святой Анны
Ордена Белого Орла и Святого Станислава
Иерархическая лестница российских орденов
Российские бароны
Бароны Петра Великого
Бароны 1725–1762 годов
Карьере Остермана положило конец восшествие на престол Елизаветы Петровны. Он был отдан под суд, приговорен к смертной казни, но помилован и пожизненно сослан в Березов. Современники находили, что в девизе Остермана, где упоминаются солнце и холод, заключалось некое провидение, ибо Березов был Богом проклятым городком, где солнца не бывает месяцами, а холод длится чуть ли не круглый год.
Девиз Румянцевых: «Не только оружием»
15 июля 1744 года Александр Иванович Румянцев (1680–1749) был пожалован титулом графа и получил девиз «Не только оружием».
Такой девиз имел глубокий смысл. А. И. Румянцев был одним из денщиков Петра I, пользовался его особым доверием. Не случайно, что именно Румянцеву доверил Петр отыскать и вернуть в Россию бежавшего в Европу цесаревича Алексея.
Вместе с графом Петром Андреевичем Толстым он успешно выполнил это распоряжение и впоследствии больше, чем в военных и административных делах, преуспевал при выполнении поручений, которые требовали ума, хитрости и дипломатической гибкости.
Хотя Румянцев был губернатором и Казани, и Астрахани и командовал армией при подавлении башкирского восстания 1735 года, наибольших результатов достиг он на посту чрезвычайного и полномочного посла в Турции. Одно время Румянцева даже прочили в канцлеры, министры иностранных дел, так высок был его авторитет во внешнеполитическом ведомстве России.
Поэтому девиз «Не только оружием», как видим, лично для него тоже имел глубокий смысл.
Еще более отца прославился сын Румянцева, граф Петр Александрович Румянцев-Задунайский, который составил себе славу одного из крупнейших русских полководцев, действуя не только оружием, но и умом.
Такой девиз имел глубокий смысл. А. И. Румянцев был одним из денщиков Петра I, пользовался его особым доверием. Не случайно, что именно Румянцеву доверил Петр отыскать и вернуть в Россию бежавшего в Европу цесаревича Алексея.
Вместе с графом Петром Андреевичем Толстым он успешно выполнил это распоряжение и впоследствии больше, чем в военных и административных делах, преуспевал при выполнении поручений, которые требовали ума, хитрости и дипломатической гибкости.
Хотя Румянцев был губернатором и Казани, и Астрахани и командовал армией при подавлении башкирского восстания 1735 года, наибольших результатов достиг он на посту чрезвычайного и полномочного посла в Турции. Одно время Румянцева даже прочили в канцлеры, министры иностранных дел, так высок был его авторитет во внешнеполитическом ведомстве России.
Поэтому девиз «Не только оружием», как видим, лично для него тоже имел глубокий смысл.
Еще более отца прославился сын Румянцева, граф Петр Александрович Румянцев-Задунайский, который составил себе славу одного из крупнейших русских полководцев, действуя не только оружием, но и умом.
Девиз Гончаровых: «В честном труде – успех»
Девиз «В честном труде – успех» принадлежал известным русским заводчикам Гончаровым, из семьи которых вышла жена Пушкина Наталья Николаевна, в девичестве Гончарова.
Самым крупным предпринимателем в этой семье был Афанасий Абрамович Гончаров (1699–1784), калужский мещанин, ставший в 1744 году дворянином, так как «за распространение фабрик» – полотняных, бумажных и железоделательных – ему был пожалован чин коллежского асессора, тогда дававший потомственное дворянство, которое, в свою очередь, наделяло правом покупки деревень с крепостными. Через сорок лет на бумажной и полотняной мануфактурах Гончаровых в Калужской губернии работали три с половиной тысячи человек, выпуская каждый год до трехсот пятидесяти тысяч аршин ткани (около двухсот восьмидесяти тысяч метров), – преимущественно высококачественного парусного полотна. А бумага производства мануфактур, принадлежавших Гончаровым, шла на лучшие отечественные издания и на экспорт.
К сожалению, девизу основателя производства Афанасия Абрамовича Гончарова перестал следовать его внук – Афанасий Николаевич, растративший громадное достояние семьи. Если бы не его внучка, Наталья Николаевна Гончарова, то о нем и его сыне, Николае Афанасьевиче, осталось бы мало каких-либо добрых воспоминаний, ибо девиз дворянского рода Гончаровых был не просто забыт, но и предан ими.
Самым крупным предпринимателем в этой семье был Афанасий Абрамович Гончаров (1699–1784), калужский мещанин, ставший в 1744 году дворянином, так как «за распространение фабрик» – полотняных, бумажных и железоделательных – ему был пожалован чин коллежского асессора, тогда дававший потомственное дворянство, которое, в свою очередь, наделяло правом покупки деревень с крепостными. Через сорок лет на бумажной и полотняной мануфактурах Гончаровых в Калужской губернии работали три с половиной тысячи человек, выпуская каждый год до трехсот пятидесяти тысяч аршин ткани (около двухсот восьмидесяти тысяч метров), – преимущественно высококачественного парусного полотна. А бумага производства мануфактур, принадлежавших Гончаровым, шла на лучшие отечественные издания и на экспорт.
К сожалению, девизу основателя производства Афанасия Абрамовича Гончарова перестал следовать его внук – Афанасий Николаевич, растративший громадное достояние семьи. Если бы не его внучка, Наталья Николаевна Гончарова, то о нем и его сыне, Николае Афанасьевиче, осталось бы мало каких-либо добрых воспоминаний, ибо девиз дворянского рода Гончаровых был не просто забыт, но и предан ими.
Девиз Безбородко: «Трудом и усердием»
Девиз графов Безбородко «Трудом и усердием» был дарован Илье Андреевичу Безбородко (1756–1815) 5 апреля 1797 года. Вся его жизнь подтверждала верность этому девизу. Илья Андреевич вступил в военную службу пятнадцати лет, а в семнадцать уже воевал против турок. В девятнадцать лет был он бригадиром, а еще через пять лет, в 1790 году, во время штурма Измаила командовал двумя колоннами левого крыла русских войск рядом с Кутузовым. За отличия в боях он был награжден многими орденами и золотой шпагой, украшенной бриллиантами, с надписью «За храбрость».
И. А. Безбородко умер в чине генерал-лейтенанта, тайного советника и сенатора, предводителя дворянства Петербургской губернии.
Но не только воинской доблестью был известен граф Безбородко. Вместе со своим старшим братом, князем Александром Андреевичем Безбородко (1747–1799), он основал в городе Нежине гимназию, подарив для этого дом и сад и выдав двести десять тысяч рублей, а затем, ежегодно внося еще по сто пятьдесят тысяч, добился того, что эта гимназия стала одной из лучших в России. В 1834 году гимназия была преобразована в лицей, а потом в Историко-филологический институт, и традиционно все эти заведения содержались за счет потомков Ильи Андреевича Безбородко.
И. А. Безбородко умер в чине генерал-лейтенанта, тайного советника и сенатора, предводителя дворянства Петербургской губернии.
Но не только воинской доблестью был известен граф Безбородко. Вместе со своим старшим братом, князем Александром Андреевичем Безбородко (1747–1799), он основал в городе Нежине гимназию, подарив для этого дом и сад и выдав двести десять тысяч рублей, а затем, ежегодно внося еще по сто пятьдесят тысяч, добился того, что эта гимназия стала одной из лучших в России. В 1834 году гимназия была преобразована в лицей, а потом в Историко-филологический институт, и традиционно все эти заведения содержались за счет потомков Ильи Андреевича Безбородко.
Девиз Орловых-Денисовых: «Службою и храбростью»
Девиз графов Орловых-Денисовых «Службою и храбростью» был дан вначале, 4 апреля 1799 года, генералу от кавалерии Федору Петровичу Денисову (1738–1804), а через два года, 26 апреля 1801 года, его внуку по дочери – полковнику Василию Васильевичу Орлову (1775–1843), – и потому стал именоваться девизом графов Орловых-Денисовых.
Федор Петрович Денисов – донской казак, лишь к сорока годам ставший полковником, – был человеком легендарной храбрости. В русско-турецкой войне 1768–1774 годов, в войне со Швецией в 1788–1790 годах, в Польской кампании 1794 года, находясь под началом Румянцева, Суворова и Потемкина, Денисов стал одним из лучших кавалерийских генералов России.
Его дочь вышла замуж за донского войскового атамана Василия Петровича Орлова (1745–1801), особо отличившегося в 1790 году при штурме Измаила, когда В. П. Орлов получил орден Георгия 4-й степени. Его сын – Василий Васильевич Орлов – участвовал в войне с Наполеоном в 1806–1807 годах, а с 1808 года командовал лейб-гвардии казачьим полком. Отличился при отходе русской армии в 1812 году, при Бородине, при Тарутине. В 1813–1814 годах – начальник стражи Александра I и командир императорского конвоя.
Девиз «Службою и храбростью» был в равной мере справедлив по отношению и к деду, и к отцу, и к внуку Орловых и Денисовых.
Федор Петрович Денисов – донской казак, лишь к сорока годам ставший полковником, – был человеком легендарной храбрости. В русско-турецкой войне 1768–1774 годов, в войне со Швецией в 1788–1790 годах, в Польской кампании 1794 года, находясь под началом Румянцева, Суворова и Потемкина, Денисов стал одним из лучших кавалерийских генералов России.
Его дочь вышла замуж за донского войскового атамана Василия Петровича Орлова (1745–1801), особо отличившегося в 1790 году при штурме Измаила, когда В. П. Орлов получил орден Георгия 4-й степени. Его сын – Василий Васильевич Орлов – участвовал в войне с Наполеоном в 1806–1807 годах, а с 1808 года командовал лейб-гвардии казачьим полком. Отличился при отходе русской армии в 1812 году, при Бородине, при Тарутине. В 1813–1814 годах – начальник стражи Александра I и командир императорского конвоя.
Девиз «Службою и храбростью» был в равной мере справедлив по отношению и к деду, и к отцу, и к внуку Орловых и Денисовых.
Орденская мозаика
Орден Святого Георгия
Сейчас, уважаемые читатели, речь пойдет не о самом высоком из российских орденов, но, несомненно, о самом почетном из всех – ордене Святого Георгия.
26 ноября 1769 года Екатерина II учредила «Военный орден Святого великомученика и победоносца Георгия», который традиционно считался покровителем русских воинов. Орден имел четыре степени и присуждался только за выдающуюся храбрость на поле боя.
Награждения производились последовательно с 4-й степени до 1-й. Было лишь несколько исключений, когда офицеру или генералу давался сразу Георгиевский крест 3-й степени.
Орден представлял собой белый крест на ленте двух цветов, черного и оранжевого, с изображением в центре святого Георгия на коне, поражающего копьем дракона. Девизом ордена были слова «За службу и храбрость».
1-й его степени за всю историю России были удостоены всего двадцать пять военачальников. Причем многие из них являлись главами или членами правящих европейских династий, главнокомандующими союзных армий.
Достаточно сказать, что за Отечественную войну 1812 года и заграничный поход 1813–1814 годов только три русских военачальника удостоились награды орденом Святого Георгия 1-й степени – это М. И. Кутузов, М. Б. Барклай-де-Толли и Л. Л. Беннигсен.
Император Александр I наградил, кроме того, орденом Георгия 1-й степени союзных главнокомандующих – англичанина герцога Веллингтона и немца князя Блюхера, выдающихся полководцев, победителей Наполеона.
За всю Первую мировую войну ни один русский генерал не получил орден этой степени.
В первом статусе ордена было сказано: «Ни высокий род, ни прежние заслуги, ни полученные в сражениях раны не приемлются в уважение при удостоении к ордену Святого Георгия за воинские подвиги; удостаивается же оного единственно тот, кто не только обязанность свою исполнял во всем по присяге, чести и долгу, но сверху сего ознаменовал себя на пользу и славу Российского оружия особенным отличием». Таким особенным отличием были случаи, когда офицер или генерал, «лично предводительствуя войском, одержит над неприятелем, в значительных силах состоящим, полную победу, последствием которой будет полное его уничтожение», или же, «лично предводительствуя войском, возьмет крепость».
Орден Святого Георгия очень высоко почитался в армии. Даже Суворов, кавалер всех российских орденов, весьма скромно отзывавшийся о себе самом, получив орден Георгия 2-й степени за штурм крепости Туртукай, писал фельдмаршалу Петру Семеновичу Салтыкову (1696–1773): «Кажется, что я вправду заслужил Георгиевский второй класс: сколько я к себе холоден, да и самому мне то кажется. Грудь и поломанный бок очень у меня болят, голова как будто подраспухла». После Туртукая прошло шестнадцать лет, и лишь за победу при Рымнике, когда Суворов разгромил турецкую армию, в четыре раза превосходившую его численно, он был удостоен ордена Георгия 1-й степени.
В каком-то смысле производным от этого ордена стало наградное Георгиевское оружие, когда на эфесы офицерских сабель прикреплялся белый эмалевый Георгиевский крестик и, кроме того, темляк из Георгиевской ленты. Наиболее отличившиеся в бою части, чаще всего полки и батальоны, награждались Георгиевскими трубами и знаменами, причем на трубах всегда гравировалась надпись, за что именно получена эта награда.
Вскоре после учреждения ордена появились и наградные кресты – золотые и серебряные – на Георгиевской ленте.
Первым таким крестом был крест за взятие Очакова с георгиевским девизом «За службу и храбрость» и дополнением: «Очаков взят в декабре 1788».
Были и другие наградные кресты на Георгиевской ленте: «За отменную храбрость. Измаил взят дек. 11.1790»; «За труды и храбрость. Прага взята октября 24.1794» (в данном случае речь шла о предместье Варшавы, которое было взято войсками Суворова); «Победа при Прейсиш-Эйлау 27 генв. 1807»; «За отличную храбрость при взятии приступом Базарджика 22 мая 1810» (Базарджик – турецкая крепость в Болгарии, взятая войсками генерал-лейтенанта Николая Михайловича Каменского (1778–1811).
Кавалеры ордена Святого Георгия сразу же становились потомственными дворянами, и за их детьми сохранялись эти права. Они немедленно получали следующий воинский чин, а выйдя в отставку, имели более высокую пенсию.
26 ноября 1769 года Екатерина II учредила «Военный орден Святого великомученика и победоносца Георгия», который традиционно считался покровителем русских воинов. Орден имел четыре степени и присуждался только за выдающуюся храбрость на поле боя.
Награждения производились последовательно с 4-й степени до 1-й. Было лишь несколько исключений, когда офицеру или генералу давался сразу Георгиевский крест 3-й степени.
Орден представлял собой белый крест на ленте двух цветов, черного и оранжевого, с изображением в центре святого Георгия на коне, поражающего копьем дракона. Девизом ордена были слова «За службу и храбрость».
1-й его степени за всю историю России были удостоены всего двадцать пять военачальников. Причем многие из них являлись главами или членами правящих европейских династий, главнокомандующими союзных армий.
Достаточно сказать, что за Отечественную войну 1812 года и заграничный поход 1813–1814 годов только три русских военачальника удостоились награды орденом Святого Георгия 1-й степени – это М. И. Кутузов, М. Б. Барклай-де-Толли и Л. Л. Беннигсен.
Император Александр I наградил, кроме того, орденом Георгия 1-й степени союзных главнокомандующих – англичанина герцога Веллингтона и немца князя Блюхера, выдающихся полководцев, победителей Наполеона.
За всю Первую мировую войну ни один русский генерал не получил орден этой степени.
В первом статусе ордена было сказано: «Ни высокий род, ни прежние заслуги, ни полученные в сражениях раны не приемлются в уважение при удостоении к ордену Святого Георгия за воинские подвиги; удостаивается же оного единственно тот, кто не только обязанность свою исполнял во всем по присяге, чести и долгу, но сверху сего ознаменовал себя на пользу и славу Российского оружия особенным отличием». Таким особенным отличием были случаи, когда офицер или генерал, «лично предводительствуя войском, одержит над неприятелем, в значительных силах состоящим, полную победу, последствием которой будет полное его уничтожение», или же, «лично предводительствуя войском, возьмет крепость».
Орден Святого Георгия очень высоко почитался в армии. Даже Суворов, кавалер всех российских орденов, весьма скромно отзывавшийся о себе самом, получив орден Георгия 2-й степени за штурм крепости Туртукай, писал фельдмаршалу Петру Семеновичу Салтыкову (1696–1773): «Кажется, что я вправду заслужил Георгиевский второй класс: сколько я к себе холоден, да и самому мне то кажется. Грудь и поломанный бок очень у меня болят, голова как будто подраспухла». После Туртукая прошло шестнадцать лет, и лишь за победу при Рымнике, когда Суворов разгромил турецкую армию, в четыре раза превосходившую его численно, он был удостоен ордена Георгия 1-й степени.
В каком-то смысле производным от этого ордена стало наградное Георгиевское оружие, когда на эфесы офицерских сабель прикреплялся белый эмалевый Георгиевский крестик и, кроме того, темляк из Георгиевской ленты. Наиболее отличившиеся в бою части, чаще всего полки и батальоны, награждались Георгиевскими трубами и знаменами, причем на трубах всегда гравировалась надпись, за что именно получена эта награда.
Вскоре после учреждения ордена появились и наградные кресты – золотые и серебряные – на Георгиевской ленте.
Первым таким крестом был крест за взятие Очакова с георгиевским девизом «За службу и храбрость» и дополнением: «Очаков взят в декабре 1788».
Были и другие наградные кресты на Георгиевской ленте: «За отменную храбрость. Измаил взят дек. 11.1790»; «За труды и храбрость. Прага взята октября 24.1794» (в данном случае речь шла о предместье Варшавы, которое было взято войсками Суворова); «Победа при Прейсиш-Эйлау 27 генв. 1807»; «За отличную храбрость при взятии приступом Базарджика 22 мая 1810» (Базарджик – турецкая крепость в Болгарии, взятая войсками генерал-лейтенанта Николая Михайловича Каменского (1778–1811).
Кавалеры ордена Святого Георгия сразу же становились потомственными дворянами, и за их детьми сохранялись эти права. Они немедленно получали следующий воинский чин, а выйдя в отставку, имели более высокую пенсию.
Ответ кавалерственной дамы
Кавалеры каждого ордена имели раз в году свой орденский праздник и собирались во дворце все вместе.
Однажды, накануне праздника ордена Святого Георгия, Екатерина заболела, и узнавшие о том придворные спросили ее, не следует ли перенести встречу кавалеров ордена на другой день, когда она выздоровеет.
Екатерина, сама учредившая этот орден и бывшая его кавалерственной дамой, высоко ценившая награжденных им, ответила так: «Я скорее велю нести себя к ним на кровати, нежели соглашусь огорчить тех людей, которые жертвовали жизнью, чтобы получить это отличие и снискать эту честь!»
Однажды, накануне праздника ордена Святого Георгия, Екатерина заболела, и узнавшие о том придворные спросили ее, не следует ли перенести встречу кавалеров ордена на другой день, когда она выздоровеет.
Екатерина, сама учредившая этот орден и бывшая его кавалерственной дамой, высоко ценившая награжденных им, ответила так: «Я скорее велю нести себя к ним на кровати, нежели соглашусь огорчить тех людей, которые жертвовали жизнью, чтобы получить это отличие и снискать эту честь!»
Солдатские Георгиевские кресты и медали
Последующий сюжет выходит за хронологические рамки второй половины XVIII столетия, но место ему здесь.
С орденом Георгия, о котором речь шла выше, часто путают знак отличия военного ордена, в просторечии именуемого Георгиевским крестом – солдатской и унтер-офицерской наградой, особенно широко прославившейся в годы Первой мировой войны.
Общим у ордена Святого Георгия и знака отличия военного ордена, является то, что, как первая – офицерская и генеральская награда, так и вторая – солдатская и унтер-офицерская, давались за выдающуюся личную храбрость и совершение воинского подвига.
И та и другая награды прикреплялись к ленте оранжевого и черного цветов. Сам же знак был не золотым, как у офицеров и генералов, а серебряным. Знак отличия военного ордена стал официально называться Георгиевским крестом лишь в 1913 году, хотя учрежден он был более чем за сто лет перед тем, в 1807 году. «Нижние чины» награждались знаком отличия военного ордена также за личное мужество и конкретный подвиг на поле боя или в морском сражении. Сначала знак отличия военного ордена степеней не имел, и после того, как награжденный им солдат, матрос или унтер-офицер удостаивался новой награды, то второго знака отличия военного ордена он не получал, а получал лишь прибавку к жалованью, а затем и удвоение оклада.
С 1883 года награжденный имел право носить крест на Георгиевской ленте с бантом. Все получившие знак отличия военного ордена, кроме повышения оклада, освобождались от телесных наказаний и исключались из податного сословия, что было весьма существенно.
Для солдат-нехристиан вместо креста введена была медаль «За храбрость» на Георгиевской ленте.
С 1809 года знаки отличия военного ордена стали нумероваться. Известно, что за участие в войнах против турок, шведов, поляков до 1812 года были награждены четырнадцать тысяч восемьсот человек, а за Отечественную войну 1812 года – шесть тысяч семьсот восемьдесят три человека.
Иногда советом штаб-офицеров (старших офицеров) полка знаки отличия военного ордена получали и подпрапорщики, которые не были офицерами (офицерские чины начинались с прапорщика). Кроме солдат и унтер-офицеров знаком отличия военного ордена награждались партизаны. Например, командир отряда, действовавшего в Подмосковье в 1812 году, Герасим Курин.
Знаком отличия военного ордена за спасение в бою жизни офицера была награждена и единственная женщина – улан Конно-польского полка Надежда Дурова. В 1856 году знак отличия военного ордена получил четыре степени. Награды 1-й и 2-й степеней изготавливались из золота,
3-й и 4-й – из серебра. На наградах, предназначавшихся для солдат-нехристиан, вместо Георгия Победоносца на знаке помещался герб Российской империи – двуглавый орел.
В 1913 году золотые кресты были заменены позолоченными. У вольноопределяющихся, юнкеров, подпрапорщиков из дворян и разночинцев знак отличия военного ордена почитался весьма высоко.
Лев Николаевич Толстой, участвуя в Кавказской войне юнкером, много раз бывал в боях и дважды представлялся к знаку отличия военного ордена. В первый раз он уступил его рядовому солдату, во второй раз, заигравшись в шахматы, опоздал на караул и не только был лишен права получить награду, но даже был посажен на гауптвахту. Будучи человеком скромным, не придававшим никакого значения внешним отличиям, он все же писал в письме Татьяне Ергольской: «Откровенно сознаюсь, что из всех военных отличий этот крестик мне больше всего хотелось получить и что эта неудача вызвала во мне сильную досаду».
В 1878 году к знаку отличия военного ордена четырех степеней добавилась и Георгиевская медаль «За храбрость» также четырех степеней. Причем награды 1-й и 2-й степеней были сделаны из золота, 3-й и 4-й – из серебра. До 1913 года эта награда предназначалась для солдат и матросов пограничной стражи, а с 1913 года – для всех родов войск.
С орденом Георгия, о котором речь шла выше, часто путают знак отличия военного ордена, в просторечии именуемого Георгиевским крестом – солдатской и унтер-офицерской наградой, особенно широко прославившейся в годы Первой мировой войны.
Общим у ордена Святого Георгия и знака отличия военного ордена, является то, что, как первая – офицерская и генеральская награда, так и вторая – солдатская и унтер-офицерская, давались за выдающуюся личную храбрость и совершение воинского подвига.
И та и другая награды прикреплялись к ленте оранжевого и черного цветов. Сам же знак был не золотым, как у офицеров и генералов, а серебряным. Знак отличия военного ордена стал официально называться Георгиевским крестом лишь в 1913 году, хотя учрежден он был более чем за сто лет перед тем, в 1807 году. «Нижние чины» награждались знаком отличия военного ордена также за личное мужество и конкретный подвиг на поле боя или в морском сражении. Сначала знак отличия военного ордена степеней не имел, и после того, как награжденный им солдат, матрос или унтер-офицер удостаивался новой награды, то второго знака отличия военного ордена он не получал, а получал лишь прибавку к жалованью, а затем и удвоение оклада.
С 1883 года награжденный имел право носить крест на Георгиевской ленте с бантом. Все получившие знак отличия военного ордена, кроме повышения оклада, освобождались от телесных наказаний и исключались из податного сословия, что было весьма существенно.
Для солдат-нехристиан вместо креста введена была медаль «За храбрость» на Георгиевской ленте.
С 1809 года знаки отличия военного ордена стали нумероваться. Известно, что за участие в войнах против турок, шведов, поляков до 1812 года были награждены четырнадцать тысяч восемьсот человек, а за Отечественную войну 1812 года – шесть тысяч семьсот восемьдесят три человека.
Иногда советом штаб-офицеров (старших офицеров) полка знаки отличия военного ордена получали и подпрапорщики, которые не были офицерами (офицерские чины начинались с прапорщика). Кроме солдат и унтер-офицеров знаком отличия военного ордена награждались партизаны. Например, командир отряда, действовавшего в Подмосковье в 1812 году, Герасим Курин.
Знаком отличия военного ордена за спасение в бою жизни офицера была награждена и единственная женщина – улан Конно-польского полка Надежда Дурова. В 1856 году знак отличия военного ордена получил четыре степени. Награды 1-й и 2-й степеней изготавливались из золота,
3-й и 4-й – из серебра. На наградах, предназначавшихся для солдат-нехристиан, вместо Георгия Победоносца на знаке помещался герб Российской империи – двуглавый орел.
В 1913 году золотые кресты были заменены позолоченными. У вольноопределяющихся, юнкеров, подпрапорщиков из дворян и разночинцев знак отличия военного ордена почитался весьма высоко.
Лев Николаевич Толстой, участвуя в Кавказской войне юнкером, много раз бывал в боях и дважды представлялся к знаку отличия военного ордена. В первый раз он уступил его рядовому солдату, во второй раз, заигравшись в шахматы, опоздал на караул и не только был лишен права получить награду, но даже был посажен на гауптвахту. Будучи человеком скромным, не придававшим никакого значения внешним отличиям, он все же писал в письме Татьяне Ергольской: «Откровенно сознаюсь, что из всех военных отличий этот крестик мне больше всего хотелось получить и что эта неудача вызвала во мне сильную досаду».
В 1878 году к знаку отличия военного ордена четырех степеней добавилась и Георгиевская медаль «За храбрость» также четырех степеней. Причем награды 1-й и 2-й степеней были сделаны из золота, 3-й и 4-й – из серебра. До 1913 года эта награда предназначалась для солдат и матросов пограничной стражи, а с 1913 года – для всех родов войск.
Орден Святой Анны
Мы уже рассказывали о том, как в 1735 году Гольштейн-Готторпский герцог Карл Фридрих учредил в своем государстве орден Святой Анны, посвятив его памяти своей покойной жены, Анны Петровны, дочери Петра I. Орден был учрежден в день десятилетия свадьбы Карла Фридриха с Анной Петровной.
В 1742 году сын Карла Фридриха и Анны Петр Ульрих был объявлен наследником российского престола. В 1761 году, после смерти Елизаветы, став императором, он ввел орден Святой Анны в капитул российских орденов.
В 1797 году император Павел I учредил три степени ордена Святой Анны. Орден красного цвета украшался алмазами. В середине орденского знака помещалось изображение святой Анны. Лента была красной с широкой желтой полосой по краю.
Орденом Святой Анны награждались и статские, и военные. Для кавалеров 3-го класса Анненский крест изображался на сабле или шпаге, на самом верху клинка, причем военным гравировалась надпись «За храбрость», а с 1855 года к знаку ордена добавились два скрещенных меча. В 1815 году появился орден Святой Анны 4-й степени. Кроме того, в 1796 году для награждения нижних чинов вводилась Анненская медаль – знак отличия ордена Святой Анны. Девизом ордена были слова «Любящим справедливость, благочестие и веру». На оборотной стороне ордена были выбиты начальные буквы девиза на латинском языке.
Орден Анны 4-й степени с надписью «За храбрость» был самым распространенным боевым офицерским орденом. Орден Святой Анны был первым, имевшим строгую последовательную нумерацию. Благодаря этому известно, что, например, за 1796–1831 годы знаком отличия ордена были награждены сто семьдесят одна тысяча восемьсот сорок один солдат, матрос и унтер-офицер. Это позволяет считать знак отличия ордена Святой Анны самой массовой солдатской наградой, дававшей ее кавалеру освобождение от телесных наказаний, прибавку к жалованью и получение следующего чина.
В 1742 году сын Карла Фридриха и Анны Петр Ульрих был объявлен наследником российского престола. В 1761 году, после смерти Елизаветы, став императором, он ввел орден Святой Анны в капитул российских орденов.
В 1797 году император Павел I учредил три степени ордена Святой Анны. Орден красного цвета украшался алмазами. В середине орденского знака помещалось изображение святой Анны. Лента была красной с широкой желтой полосой по краю.
Орденом Святой Анны награждались и статские, и военные. Для кавалеров 3-го класса Анненский крест изображался на сабле или шпаге, на самом верху клинка, причем военным гравировалась надпись «За храбрость», а с 1855 года к знаку ордена добавились два скрещенных меча. В 1815 году появился орден Святой Анны 4-й степени. Кроме того, в 1796 году для награждения нижних чинов вводилась Анненская медаль – знак отличия ордена Святой Анны. Девизом ордена были слова «Любящим справедливость, благочестие и веру». На оборотной стороне ордена были выбиты начальные буквы девиза на латинском языке.
Орден Анны 4-й степени с надписью «За храбрость» был самым распространенным боевым офицерским орденом. Орден Святой Анны был первым, имевшим строгую последовательную нумерацию. Благодаря этому известно, что, например, за 1796–1831 годы знаком отличия ордена были награждены сто семьдесят одна тысяча восемьсот сорок один солдат, матрос и унтер-офицер. Это позволяет считать знак отличия ордена Святой Анны самой массовой солдатской наградой, дававшей ее кавалеру освобождение от телесных наказаний, прибавку к жалованью и получение следующего чина.
Ордена Белого Орла и Святого Станислава
Последними орденами Российской империи были два ордена – Белого Орла и Святого Станислава. История их такова.
В 1705 году польский король и саксонский курфюрст Фридрих Август учредил орден Белого орла. Позднее этот орден представлял собой изображение орла, покрытого белой эмалью. Орден носился на голубой ленте и имел девиз «За веру, короля и закон». Другой польский орден – Святого Станислава – был учрежден королем Польши Станиславом Августом Понятовским 7 мая 1765 года. Орден представлял собой красный крест и носился на красной ленте с белыми краями. После трех разделов Речи Посполитой большая часть ее территории вошла как царство Польское в состав Российской империи, и оба польских ордена – и Белого орла и Святого Станислава – вошли в капитул российских орденов. Это произошло в 1831 году.
Когда орден Белого Орла стал российским, его внешний вид изменился. Крест был золотым, залитым красной финифтью. В 1831 году было установлено, что орден Белого Орла имеет одну степень и выдается как за военные, так и за гражданские заслуги. В первом случае (по указу 1855 года) к ордену Белого Орла добавлялись скрещенные мечи.
Сначала (еще до указа 1831 года) орден Святого Станислава имел четыре степени, затем – три. Награжденные им получали права потомственного дворянства.
Крест ордена отливался из золота и покрывался с лицевой стороны красной эмалью. В центре креста изображался венок из зеленых листьев, в середине которого помещались две буквы «SS» (Святой Станислав). Девизом ордена были слова «Награждая, поощряет». Чаще всего орден Святого Станислава давался чиновникам за выслугу лет, благотворительность, попечительство.
Военные тоже получали орден Святого Станислава. Только православные священники не могли быть кавалерами этого ордена, так как Станислав был католическим святым.
В 1705 году польский король и саксонский курфюрст Фридрих Август учредил орден Белого орла. Позднее этот орден представлял собой изображение орла, покрытого белой эмалью. Орден носился на голубой ленте и имел девиз «За веру, короля и закон». Другой польский орден – Святого Станислава – был учрежден королем Польши Станиславом Августом Понятовским 7 мая 1765 года. Орден представлял собой красный крест и носился на красной ленте с белыми краями. После трех разделов Речи Посполитой большая часть ее территории вошла как царство Польское в состав Российской империи, и оба польских ордена – и Белого орла и Святого Станислава – вошли в капитул российских орденов. Это произошло в 1831 году.
Когда орден Белого Орла стал российским, его внешний вид изменился. Крест был золотым, залитым красной финифтью. В 1831 году было установлено, что орден Белого Орла имеет одну степень и выдается как за военные, так и за гражданские заслуги. В первом случае (по указу 1855 года) к ордену Белого Орла добавлялись скрещенные мечи.
Сначала (еще до указа 1831 года) орден Святого Станислава имел четыре степени, затем – три. Награжденные им получали права потомственного дворянства.
Крест ордена отливался из золота и покрывался с лицевой стороны красной эмалью. В центре креста изображался венок из зеленых листьев, в середине которого помещались две буквы «SS» (Святой Станислав). Девизом ордена были слова «Награждая, поощряет». Чаще всего орден Святого Станислава давался чиновникам за выслугу лет, благотворительность, попечительство.
Военные тоже получали орден Святого Станислава. Только православные священники не могли быть кавалерами этого ордена, так как Станислав был католическим святым.
Иерархическая лестница российских орденов
А теперь следует сказать и об иерархии российских орденов, то есть о том, какой орден был более, а какой менее значительной наградой.
К середине XIX века, когда наградная система в России в основном сложилась, иерархия восьми российских орденов выглядела по старшинству следующим образом.
1. Орден Святого апостола Андрея Первозванного
(с бриллиантами и без).
2. Орден Святой Екатерины, или Освобождения, – большего и меньшего креста.
3. Орден Святого князя Владимира 1-й степени.
4. Орден Святого Александра Невского (с бриллиантами и без).
5. Орден Белого Орла.
6. Орден Святого Владимира 2-й степени.
7. Орден Святой Анны 1-й степени (с короной и без).
8. Орден Святого Станислава 1-й степени.
9. Орден Святого Владимира 3-й степени.
10. Орден Святого Владимира 4-й степени.
11. Орден Святой Анны 2-й степени (с короной и без).
12. Орден Святого Станислава 2-й степени (с короной и без).
13. Орден Святой Анны 3-й степени.
14. Орден Святого Станислава 3-й степени.
15. Орден Святой Анны 4-й степени.
Военный орден Святого Георгия (все четыре степени) не входил в эту иерархию. Военным был и орден Святого Владимира с бантом и Святого Александра Невского и Святого Станислава с мечами, но и орден Святой Анны и орден Святого Станислава в иерархию входили, а орден Святого Георгия стоял особняком.
С течением времени для получения потомственного дворянства необходимо было заслужить все более и более высокий орден. Если сначала все ордена давали это преимущество, то с 1845 года потомственное дворянство давалось только с получением ордена Святой Анны 1-й степени или еще более высокого ордена (в нашем перечне от 7 до 1). То же самое произошло и с чинами. Если в первой половине XIX века потомственное дворянство давалось капитан-лейтенантам флота и майорам армии, то с 1855 года – капитанам 2-го ранга на флоте и полковникам в армии, а в гражданской администрации – с получением чина статского советника, что приравнивалось к генералу. Однако военные ордена Святого Владимира 3-й степени и Святого Георгия 4-й степени давали права и привилегии потомственного дворянства.
К середине XIX века, когда наградная система в России в основном сложилась, иерархия восьми российских орденов выглядела по старшинству следующим образом.
1. Орден Святого апостола Андрея Первозванного
(с бриллиантами и без).
2. Орден Святой Екатерины, или Освобождения, – большего и меньшего креста.
3. Орден Святого князя Владимира 1-й степени.
4. Орден Святого Александра Невского (с бриллиантами и без).
5. Орден Белого Орла.
6. Орден Святого Владимира 2-й степени.
7. Орден Святой Анны 1-й степени (с короной и без).
8. Орден Святого Станислава 1-й степени.
9. Орден Святого Владимира 3-й степени.
10. Орден Святого Владимира 4-й степени.
11. Орден Святой Анны 2-й степени (с короной и без).
12. Орден Святого Станислава 2-й степени (с короной и без).
13. Орден Святой Анны 3-й степени.
14. Орден Святого Станислава 3-й степени.
15. Орден Святой Анны 4-й степени.
Военный орден Святого Георгия (все четыре степени) не входил в эту иерархию. Военным был и орден Святого Владимира с бантом и Святого Александра Невского и Святого Станислава с мечами, но и орден Святой Анны и орден Святого Станислава в иерархию входили, а орден Святого Георгия стоял особняком.
С течением времени для получения потомственного дворянства необходимо было заслужить все более и более высокий орден. Если сначала все ордена давали это преимущество, то с 1845 года потомственное дворянство давалось только с получением ордена Святой Анны 1-й степени или еще более высокого ордена (в нашем перечне от 7 до 1). То же самое произошло и с чинами. Если в первой половине XIX века потомственное дворянство давалось капитан-лейтенантам флота и майорам армии, то с 1855 года – капитанам 2-го ранга на флоте и полковникам в армии, а в гражданской администрации – с получением чина статского советника, что приравнивалось к генералу. Однако военные ордена Святого Владимира 3-й степени и Святого Георгия 4-й степени давали права и привилегии потомственного дворянства.
Российские бароны
Бароны Петра Великого
В России бароны подразделялись на три группы – российские, прибалтийские и иностранные. Отличие баронов от князей и графов состояло, в частности, в их титуловании, при обращении к ним, их не называли «сиятельством» или тем более «светлостью», а именовали лишь «благородием», как и нетитулованных дворян. В Российской империи баронский титул чаще всего жаловался крупным промышленникам, торговцам и банкирам, нередко и лицам, не имеющим дворянства.
Первым русским бароном стал Петр Павлович Шафиров (1669–1739). Даже в окружении царя Петра Шафиров был явлением довольно редким. Его отец, лавочник-еврей, переехал в Москву из Смоленска.
В Москве он крестился и при крещении был наречен Павлом Филипповичем. Его предыдущее имя неизвестно.
Павел Филиппович знал немецкий и польский языки, вследствие чего был допущен к службе в Посольском приказе.
Кроме того, он не бросал торговлю и с детства приучал своего сына Петра и к тому и к другому. В результате Петр Шафиров выучился и торговле, и иностранным языкам: немецкому, польскому, латинскому, французскому, голландскому и итальянскому. Редкие способности Шафирова обратили на себя внимание царя Петра: он перевел Петра Шафирова в Посольский приказ, а в 1697 году, отправляясь за границу, взял его с собой. Во время длительного заморского путешествия Шафиров тесно сблизился с молодым царем и стал одним из его наиболее доверенных сотрудников.
В 1711 году первый русский барон вместе с первым русским графом Б. П. Шереметевым подписали с турками Прутский мир и были оставлены в Константинополе заложниками. Однако, даже будучи заложником, Шафиров не был так близок к смерти, как после ссоры с всесильным Меншиковым.
Ссора кончилась тем, что специальный суд приговорил Шафирова – сенатора и кавалера – к смертной казни. 15 февраля 1723 года его привезли в старых санях в Кремль. Шафиров взошел на эшафот, встал на колени и положил голову на плаху. Палач взмахнул топором… и ударил по бревну.
Было объявлено помилование, и опальный барон вместе с семьей отправился в ссылку.
Лишь после смерти Петра Шафирову разрешили возвратиться в Петербург. Екатерина I возвратила ему баронский титул и конфискованное судом имущество. Шафиров получил все, что потерял, кроме шпаги, которой не оказалось среди отобранных у него вещей. Тогда Екатерина приказала отдать ему золотую шпагу Петра I.
Кроме Шафирова, Петр при своей жизни пожаловал титул барона еще четверым: Генриху Иоганну Остерману – моряку, солдату, дипломату, а также трем братьям Строгановым – Александру, Николаю и Сергею, сыновьям «именитого мужа» Григория Дмитриевича Строганова, за заслуги их отца.
Сын скромного и незлобивого душой вестфальского пастора Генрих Иоганн Остерман, о котором вы уже читали чуть раньше, «превратившийся» в России в Андрея Ивановича, в юности учился в Йенском университете. Однако ни профессия, ни характер отца не оказали влияния на нрав и темперамент сына: молодой Остерман, подравшись на дуэли и опасаясь суда, бежал из Йены в Амстердам, прибился к ватаге молодцов, которую набирал приглашенный Петром на службу голландский адмирал Корнелий Крюйс, и в 1704 году оказался в России. Он начал службу переводчиком Посольского приказа, через три года был уже секретарем, а затем сопровождал Петра в боях и походах, в поездках по России и за границей. 30 августа 1721 года Остерман вместе с Яковом Брюсом подписал Ништадтский мир, победоносно завершивший двадцатилетнюю Северную войну, и в тот же день был пожалован баронском титулом.
Братья Строгановы – богачи и меценаты – получили титул за заслуги отца и впоследствии ничего выдающегося не совершили. Лишь самый младший из них, Сергей, дослужился до чина генерал-лейтенанта и получил всероссийскую известность благодаря необычайно щедрой благотворительности. Современники говорили о Сергее Строганове: «Он око был слепых, нога хромых, и всем был друг».
Первым русским бароном стал Петр Павлович Шафиров (1669–1739). Даже в окружении царя Петра Шафиров был явлением довольно редким. Его отец, лавочник-еврей, переехал в Москву из Смоленска.
В Москве он крестился и при крещении был наречен Павлом Филипповичем. Его предыдущее имя неизвестно.
Павел Филиппович знал немецкий и польский языки, вследствие чего был допущен к службе в Посольском приказе.
Кроме того, он не бросал торговлю и с детства приучал своего сына Петра и к тому и к другому. В результате Петр Шафиров выучился и торговле, и иностранным языкам: немецкому, польскому, латинскому, французскому, голландскому и итальянскому. Редкие способности Шафирова обратили на себя внимание царя Петра: он перевел Петра Шафирова в Посольский приказ, а в 1697 году, отправляясь за границу, взял его с собой. Во время длительного заморского путешествия Шафиров тесно сблизился с молодым царем и стал одним из его наиболее доверенных сотрудников.
В 1711 году первый русский барон вместе с первым русским графом Б. П. Шереметевым подписали с турками Прутский мир и были оставлены в Константинополе заложниками. Однако, даже будучи заложником, Шафиров не был так близок к смерти, как после ссоры с всесильным Меншиковым.
Ссора кончилась тем, что специальный суд приговорил Шафирова – сенатора и кавалера – к смертной казни. 15 февраля 1723 года его привезли в старых санях в Кремль. Шафиров взошел на эшафот, встал на колени и положил голову на плаху. Палач взмахнул топором… и ударил по бревну.
Было объявлено помилование, и опальный барон вместе с семьей отправился в ссылку.
Лишь после смерти Петра Шафирову разрешили возвратиться в Петербург. Екатерина I возвратила ему баронский титул и конфискованное судом имущество. Шафиров получил все, что потерял, кроме шпаги, которой не оказалось среди отобранных у него вещей. Тогда Екатерина приказала отдать ему золотую шпагу Петра I.
Кроме Шафирова, Петр при своей жизни пожаловал титул барона еще четверым: Генриху Иоганну Остерману – моряку, солдату, дипломату, а также трем братьям Строгановым – Александру, Николаю и Сергею, сыновьям «именитого мужа» Григория Дмитриевича Строганова, за заслуги их отца.
Сын скромного и незлобивого душой вестфальского пастора Генрих Иоганн Остерман, о котором вы уже читали чуть раньше, «превратившийся» в России в Андрея Ивановича, в юности учился в Йенском университете. Однако ни профессия, ни характер отца не оказали влияния на нрав и темперамент сына: молодой Остерман, подравшись на дуэли и опасаясь суда, бежал из Йены в Амстердам, прибился к ватаге молодцов, которую набирал приглашенный Петром на службу голландский адмирал Корнелий Крюйс, и в 1704 году оказался в России. Он начал службу переводчиком Посольского приказа, через три года был уже секретарем, а затем сопровождал Петра в боях и походах, в поездках по России и за границей. 30 августа 1721 года Остерман вместе с Яковом Брюсом подписал Ништадтский мир, победоносно завершивший двадцатилетнюю Северную войну, и в тот же день был пожалован баронском титулом.
Братья Строгановы – богачи и меценаты – получили титул за заслуги отца и впоследствии ничего выдающегося не совершили. Лишь самый младший из них, Сергей, дослужился до чина генерал-лейтенанта и получил всероссийскую известность благодаря необычайно щедрой благотворительности. Современники говорили о Сергее Строганове: «Он око был слепых, нога хромых, и всем был друг».
Бароны 1725–1762 годов
Преемники Петра за тридцать с лишним лет кратковременных и потому многочисленных царствований еще более девальвировали титул барона, присвоив его трем прославленным казнокрадам: братьям Соловьевым, бывшему денщику Петра В. П. Поспелову и статс-секретарю И. А. Черкасову, особе весьма темного происхождения.