Страница:
Ша-Каан чуть приподнял голову с влажной земли. Вестар, стоявший перед ним, несмотря на средний возраст, сохранил могучее телосложение, типичное для представителей его народа. Волосы цвета сухой огненной травы, светлые с желтыми прядями, были подстрижены так, что открывались большие чувствительные уши, начинающиеся около бровей и ниспадающие до самых плеч. Огромные ярко-синие глаза прекрасно видели в полумраке купола. Заплетенная в косу борода, признак статуса слуги великого Казна, ниспадала на грудь.
Имея возможность проникнуть в его сознание, Ша-Каан не нуждался в словах.
– Я услышал в вашем призыве срочность, Ша-Каан.
– Сюда придут люди, Джата. Они воспользуются воротами Септерна. Мы не должны их потерять. Нам нужна их помощь.
Джата с трудом сглотнул, и на лбу у него выступили капельки пота.
– Когда они придут?
– Скоро. Точнее я не знаю. Они идут трудной дорогой, к дальней стороне ворот. Однако ты должен организовать их встречу немедленно. Мы не можем допустить, чтобы они добрались до ворот раньше вас. Отправляйся туда сам и возьми с собой достаточное количество вестаров, чтобы иметь возможность защитить себя на земле. Род не будет вам помогать. Мы не имеем права привлекать к себе излишнее внимание. Мы должны уйти, когда светило поднимется три раза.
– Как скажете, Великий Каан. – Джата поклонился. – Могу ли я спросить, почему они идут сюда?
– Они должны исправить повреждение, которое возникло на нашем небе из-за их глупости, а также предотвратить опасность, угрожающую Роду.
– Трудная задача, Великий Каан, – сказал Джата.
– Да, – медленно проговорил Ша-Каан. – Очень трудная.
– Вы обеспокоены. Они могут потерпеть поражение? Ша-Каан посмотрел на Джату, несколько раз сморгнул и коснулся языком век.
– Не знаю. Они люди. Слабые люди, считающие себя сильными. Но в них есть много поразительных качеств. Твердость. И хитрость. А еще они обладают магией, которая нам поможет. – Дракон опустил голову на землю и потянулся к пучку огненной травы. – Мне нужно отдохнуть. Уходи и сделай все, что я приказал. Я поем после наступления темноты.
Ша-Каан вновь погрузился в воспоминания. Септерн был драконером совсем недолго. Великий человек всегда оставался опасным и не поддающимся контролю, а значит, Каанам так и не удалось узнать всех его тайн относительно расположения измерений.
Вестар отвел Септерна в Зал Слияния, огромное подземное сооружение, лишь частично расположенное в измерении Каанов. Ша-Каан перенесся в зал, в чьи двери, как и двери Крылатого Приюта, не прошло бы существо размеров дракона.
– Дверями, достаточно большими, чтобы впустить дракона, стоящего на ногах, сложно управлять, да и необходимости в них нет, – сказал Ша-Каан в ответ на вопрос Септерна.
Зал Слияния был построен в надежде на счастливое стечение обстоятельств, которое привело бы к обнаружению подходящего измерения. Когда новость о том, что оно найдено, распространилась, празднование радостного события на время отложили, чтобы вестары смогли подготовить Зал к торжественной церемонии. Сотни слуг отполировали мозаичные панно и мрамор, стерли пыль со статуй и подготовили Зал для приема двухсот драконов и хранения надлежащего количества огненной травы.
Ша-Каан вспомнил, как он тогда прикоснулся к сознанию Септерна и почувствовал удивление и восторг балийского мага…
Септерн так и не расстался со своей подозрительностью, несмотря на очевидное дружелюбие Ша-Каана. За его внешней бравадой прятался страх перед сложившейся ситуацией. К тому же он не мог прогнать мысли о том, что не знает, чего будет стоить Балии его соглашение с Родом Каанов.
Зал был самым большим сооружением, какое ему когда-либо доводилось видеть, – длиной в несколько сотен футов, крыша теряется где-то в темноте над головой, а светильники, расставленные вдоль стен, только подчеркивают его огромные размеры. Септерн едва различал противоположную арку с того места, где остановился, а когда его глаза приспособились к полумраку, сообразил, что анфилада из восемнадцати арок, способных вместить дракона, уходит вдаль, теряясь в темноте.
Человек сделал несколько шагов внутрь Зала и пошел вдоль одной из стен, разглядывая статуи драконов и картины сражений, выполненные в мозаике.
Сами арки оказались широкими и очень высокими, их украшали орнаменты из листьев и растений, которые заканчивались наверху изображениями цветов. Септерн подошел к ближайшей, заглянул внутрь, и его тут же окатила знакомая волна безграничного мрака. Сердце отчаянно забилось в груди.
– Заинтригован? – промолвил Ша-Каан.
– Что это за место? – спросил Септерн. – Здесь чувствуется магическая сила.
– Наша версия твоих ворот. Ты смотришь в коридор слияния. Выбери какой-нибудь и войди в него. Я последую за тобой.
– Если не возражаешь, иди первым. Можешь называть это страхом перед неизведанным, – Септерн смущенно улыбнулся.
– Или недоверием, – проговорил Каан. – Хорошо.
Ша-Каан прошел по залу, расправив крылья, чтобы сохранить равновесие. Его лапы оставляли глубокие следы на мягкой земле. Септерн последовал за ним, но Каан, который передвигался с поразительной скоростью, несмотря на неуклюжую походку, исчез в коридоре, расположенном слева от центра Зала.
– Поспеши, человек, – крикнул Ша-Каан. – Сейчас наступит следующая фаза.
Справа от Зала Слияния появился еще один дракон и, прежде чем расслабиться, выпрямился во весь свой громадный рост. Вслед за ним возник его слуга вестар. Сильный порыв ветра разметал траву и волосы Септерна. В следующее мгновение за спиной человека возник третий дракон. Испугавшись, что великолепные золотистые существа его растопчут, Септерн бросился бежать.
Приблизившись к арке, выбранной Ша-Кааном, он услышал прибытие еще нескольких могучих существ; их приветственные крики смешались со звуками мягкой музыки, одновременно приятной и пугающей. Оглянувшись в последний раз, Септерн увидел, что Зал наполняется великолепными золотыми драконами, и у него перехватило дыхание. Он бросился вслед за Ша-Кааном в ворота.
В отличие от магического перемещения в измерениях, сопровождавшегося болью и безотчетным движением вперед, короткое – или ему так показалось? – путешествие по коридору напоминало прогулку в густом удушающем тумане.
Освещенный шумный зал остался позади. Септерн понял, что попал в пространство между измерениями. Он вытянул вперед руки, но ничего не почувствовал. Под ногами вырисовывался силуэт тропинки. Легкое давление, сжимавшее грудь, мешало дышать, однако боли не было.
Не успев сообразить, с какой скоростью он передвигается вперед, Септерн шагнул в другой громадный зал с куполом и высокими, окованными железом деревянными дверями на противоположной стене. Ша-Каан стоял возле одного из дюжины гобеленов с изображением какого-то пейзажа. Свет от факелов, фонарей, украшенных диковинными орнаментами свечей размером с толстую колонну, и жаровен наполнял зал пляшущими тенями. Из-за двери доносились шум, грохот, топот ног.
Чувствуя, как спокойствие и радость наполняют его сознание, Септерн взглянул на Ша-Каана.
– И ты намерен мне сказать, что это Балия?
– Нет, – ответил Ша-Каан. – Мы находимся в пространстве между измерениями. Когда-нибудь я тебе объясню, как мы это делаем. Достаточно провести аналогию с пристанью на берегу моря, чьи опоры прочно закреплены в земле.
Септерн оглянулся и не заметил места, откуда он попал в зал. Стена у него за спиной была самой обычной стеной.
– Вернуться назад тем же путем нельзя, – проговорил Ша-Каан. – Чтобы попасть в Зал Слияния, требуется знак Каанов.
– Понятно, – кивнул Септерн. – И все те арки ведут в подобные места?
– Да. Их восемнадцать. Больше мы не в силах спрятать от наших врагов.
– Хорошо, придется тебе поверить. Как далеко отсюда до Балии? И имеет ли здесь смысл понятие «расстояние»?
– Нет. Твои слова многое говорят о том, как ты представляешь себе реальность. Должен тебе сказать, что в коридоре, по которому ты только что прошел, на самом деле нет никакой необходимости. Чтобы вернуться в родное измерение и к себе домой, ты должен всего лишь выбрать место выхода. Воспользовавшись твоим знаком, я могу гарантировать, что ты окажешься именно там, где хочешь, а за этой дверью мы обозначим точку входа во внешнее сооружение.
– И все?
– Да.
С точки зрения Септерна, объяснения Ша-Каана звучали вполне разумно. Но он не верил, что здесь нет никакого подвоха. Дракон наверняка что-то скрывает.
– И вы получите все, что вам нужно?
– Ни в коем случае, – сказал Ша-Каан. – Защита вашего измерения имеет свою цену, хотя она невысока.
– Говори.
– Мы потребуем от тебя и других магов-драконеров отвечать на наш зов всякий раз, когда вы нам понадобитесь. Слабые и раненые воспользуются этими залами, чтобы восстановить свои силы, но коридор должен быть открыт, вот зачем нам драконеры.
– Я стану пленником в своем собственном доме, – заметил Септерн. – Придется сидеть и ждать, когда вы меня позовете… Это неприемлемо. Я отказываюсь от сделки.
Ша-Каан резко дернул головой.
– Ты не понял. У меня есть твой знак. Если ты согласишься стать моим драконером, я смогу прикоснуться к твоему сознанию, где бы ты ни находился, и в случае необходимости открыть портал в любом месте Балии. Именно ты являешься ключом нашей связи.
Септерн задумался над словами Ша-Каана, понимая, что на самом деле у него нет выбора, поскольку он не только отдал в распоряжение Ша-Каана измерение Балии, но и свой личный знак.
– А почему вам нужно именно здесь восстанавливать силы? Получается, что это место лучше ваших родовых земель.
– Да, – не стал спорить Ша-Каан. – Сейчас я тебе все объясню. По обе стороны данного зала находится сжатая энергия. Внутри каждого измерения энергия остается случайной с точки зрения ее направления. Однако открытый коридор заставляет энергию течь, то есть задает направление.
Погрузившись в такой поток, мы получаем возможность быстрее залечить раны и восстановить силы.
У Септерна перехватило дыхание. Дракон говорил о контроле над потоками измерений! Он мог только мечтать о том, чтобы понять данный процесс. Впрочем, имелась маленькая загвоздка.
– Но ведь потоки должны быть видны любому дракону, путешествующему вслепую по пространству между измерениями. Значит, враг способен последовать по ним в Балию или в ваш зал Слияния.
– Вероятность этого настолько мала, что я даже не в силах ее рассчитать, – сказал Ша-Каан. – Дело не только в том, что мы старательно прячем наши коридоры и наши измерения; летать в пространстве между измерениями все равно, что для тебя пытаться найти дорогу в густом тумане. Убежище может находиться на расстоянии вытянутой руки, а ты пройдешь мимо, ничего не заметив.
– Если только случайно не войду внутрь. – Септерн почесал в затылке. – Ты понимаешь, что я имею в виду?
– Да. Разница состоит в том, что надежно спрятанный знак вообще невозможно увидеть. Его нет. Дракон, не имеющий этого знака, пролетит сквозь определенную точку в пространстве между измерениями и даже не прикоснется к тому, что ищет. – Ша-Каан опустил шею и заглянул Септерну в глаза. – Ты согласен стать моим драконером?
Септерн кивнул.
– Почту за честь. Только позволь задать тебе еще один вопрос. Ты говорил о том, как важно защищать ткань измерения, с которым произошло слияние… Что это значит?
Ша-Каан выдохнул, обдав лицо Септерна приятным теплом.
– Маг и Каан будут развиваться вместе, – мягко произнес Дракон. – Я отвечу на твой вопрос, воспользовавшись примером твоего измерения. Балия, естественно, всего лишь один континент в вашем мире, однако концентрация магии сделала ее очень важным местом. Наше слияние, основанное на связи с драконерами, которых ты назовешь и покажешь, будет происходить в местах, оставшихся нетронутыми. Ваше озеро, центр твоей магии, одно из них. Другое – древние Башни в университетских городах. А еще горная гряда рядом с вашим крупнейшим городом, которую вы называете Танцующие скалы, и твой дом. Драконы могут их уничтожить. Мы должны защитить святыни от драконов и от вас самих, поскольку внутри вас живет сила, способная разрушить горы. – Ша-Каан вопросительно склонил голову и почему-то стал ужасно похож на большую собаку. Септерн едва сдержался, чтобы не рассмеяться. – Ты напуган.
Да, Септерн был напуган, но решение его проблемы сидело прямо перед ним. Хотел бы он посмотреть на человека, который сумеет отнять у Ша-Каана амулет.
– Именно поэтому я заключил союз с летунами… Мне удалось создать вещь, которую я не могу уничтожить и которая не должна попасть в чужие руки. Я хотел спрятать ее за воротами в другое измерение, но меня сгубило любопытство. Именно тогда я и встретил тебя. Летуны хранят часть моей тайны; надеюсь, я могу доверить тебе остальное.
– А что это? – спросил Ша-Каан.
– Артефакт, способный уничтожить ткань измерений. Перед тобой… – он снял с шеи цепочку с амулетом, украшенным причудливым рисунком, – … первая часть заклинания. Оно очень сильное. Я назвал его «Рассветный вор».
ГЛАВА 10
Имея возможность проникнуть в его сознание, Ша-Каан не нуждался в словах.
– Я услышал в вашем призыве срочность, Ша-Каан.
– Сюда придут люди, Джата. Они воспользуются воротами Септерна. Мы не должны их потерять. Нам нужна их помощь.
Джата с трудом сглотнул, и на лбу у него выступили капельки пота.
– Когда они придут?
– Скоро. Точнее я не знаю. Они идут трудной дорогой, к дальней стороне ворот. Однако ты должен организовать их встречу немедленно. Мы не можем допустить, чтобы они добрались до ворот раньше вас. Отправляйся туда сам и возьми с собой достаточное количество вестаров, чтобы иметь возможность защитить себя на земле. Род не будет вам помогать. Мы не имеем права привлекать к себе излишнее внимание. Мы должны уйти, когда светило поднимется три раза.
– Как скажете, Великий Каан. – Джата поклонился. – Могу ли я спросить, почему они идут сюда?
– Они должны исправить повреждение, которое возникло на нашем небе из-за их глупости, а также предотвратить опасность, угрожающую Роду.
– Трудная задача, Великий Каан, – сказал Джата.
– Да, – медленно проговорил Ша-Каан. – Очень трудная.
– Вы обеспокоены. Они могут потерпеть поражение? Ша-Каан посмотрел на Джату, несколько раз сморгнул и коснулся языком век.
– Не знаю. Они люди. Слабые люди, считающие себя сильными. Но в них есть много поразительных качеств. Твердость. И хитрость. А еще они обладают магией, которая нам поможет. – Дракон опустил голову на землю и потянулся к пучку огненной травы. – Мне нужно отдохнуть. Уходи и сделай все, что я приказал. Я поем после наступления темноты.
Ша-Каан вновь погрузился в воспоминания. Септерн был драконером совсем недолго. Великий человек всегда оставался опасным и не поддающимся контролю, а значит, Каанам так и не удалось узнать всех его тайн относительно расположения измерений.
Вестар отвел Септерна в Зал Слияния, огромное подземное сооружение, лишь частично расположенное в измерении Каанов. Ша-Каан перенесся в зал, в чьи двери, как и двери Крылатого Приюта, не прошло бы существо размеров дракона.
– Дверями, достаточно большими, чтобы впустить дракона, стоящего на ногах, сложно управлять, да и необходимости в них нет, – сказал Ша-Каан в ответ на вопрос Септерна.
Зал Слияния был построен в надежде на счастливое стечение обстоятельств, которое привело бы к обнаружению подходящего измерения. Когда новость о том, что оно найдено, распространилась, празднование радостного события на время отложили, чтобы вестары смогли подготовить Зал к торжественной церемонии. Сотни слуг отполировали мозаичные панно и мрамор, стерли пыль со статуй и подготовили Зал для приема двухсот драконов и хранения надлежащего количества огненной травы.
Ша-Каан вспомнил, как он тогда прикоснулся к сознанию Септерна и почувствовал удивление и восторг балийского мага…
Септерн так и не расстался со своей подозрительностью, несмотря на очевидное дружелюбие Ша-Каана. За его внешней бравадой прятался страх перед сложившейся ситуацией. К тому же он не мог прогнать мысли о том, что не знает, чего будет стоить Балии его соглашение с Родом Каанов.
Зал был самым большим сооружением, какое ему когда-либо доводилось видеть, – длиной в несколько сотен футов, крыша теряется где-то в темноте над головой, а светильники, расставленные вдоль стен, только подчеркивают его огромные размеры. Септерн едва различал противоположную арку с того места, где остановился, а когда его глаза приспособились к полумраку, сообразил, что анфилада из восемнадцати арок, способных вместить дракона, уходит вдаль, теряясь в темноте.
Человек сделал несколько шагов внутрь Зала и пошел вдоль одной из стен, разглядывая статуи драконов и картины сражений, выполненные в мозаике.
Сами арки оказались широкими и очень высокими, их украшали орнаменты из листьев и растений, которые заканчивались наверху изображениями цветов. Септерн подошел к ближайшей, заглянул внутрь, и его тут же окатила знакомая волна безграничного мрака. Сердце отчаянно забилось в груди.
– Заинтригован? – промолвил Ша-Каан.
– Что это за место? – спросил Септерн. – Здесь чувствуется магическая сила.
– Наша версия твоих ворот. Ты смотришь в коридор слияния. Выбери какой-нибудь и войди в него. Я последую за тобой.
– Если не возражаешь, иди первым. Можешь называть это страхом перед неизведанным, – Септерн смущенно улыбнулся.
– Или недоверием, – проговорил Каан. – Хорошо.
Ша-Каан прошел по залу, расправив крылья, чтобы сохранить равновесие. Его лапы оставляли глубокие следы на мягкой земле. Септерн последовал за ним, но Каан, который передвигался с поразительной скоростью, несмотря на неуклюжую походку, исчез в коридоре, расположенном слева от центра Зала.
– Поспеши, человек, – крикнул Ша-Каан. – Сейчас наступит следующая фаза.
Справа от Зала Слияния появился еще один дракон и, прежде чем расслабиться, выпрямился во весь свой громадный рост. Вслед за ним возник его слуга вестар. Сильный порыв ветра разметал траву и волосы Септерна. В следующее мгновение за спиной человека возник третий дракон. Испугавшись, что великолепные золотистые существа его растопчут, Септерн бросился бежать.
Приблизившись к арке, выбранной Ша-Кааном, он услышал прибытие еще нескольких могучих существ; их приветственные крики смешались со звуками мягкой музыки, одновременно приятной и пугающей. Оглянувшись в последний раз, Септерн увидел, что Зал наполняется великолепными золотыми драконами, и у него перехватило дыхание. Он бросился вслед за Ша-Кааном в ворота.
В отличие от магического перемещения в измерениях, сопровождавшегося болью и безотчетным движением вперед, короткое – или ему так показалось? – путешествие по коридору напоминало прогулку в густом удушающем тумане.
Освещенный шумный зал остался позади. Септерн понял, что попал в пространство между измерениями. Он вытянул вперед руки, но ничего не почувствовал. Под ногами вырисовывался силуэт тропинки. Легкое давление, сжимавшее грудь, мешало дышать, однако боли не было.
Не успев сообразить, с какой скоростью он передвигается вперед, Септерн шагнул в другой громадный зал с куполом и высокими, окованными железом деревянными дверями на противоположной стене. Ша-Каан стоял возле одного из дюжины гобеленов с изображением какого-то пейзажа. Свет от факелов, фонарей, украшенных диковинными орнаментами свечей размером с толстую колонну, и жаровен наполнял зал пляшущими тенями. Из-за двери доносились шум, грохот, топот ног.
Чувствуя, как спокойствие и радость наполняют его сознание, Септерн взглянул на Ша-Каана.
– И ты намерен мне сказать, что это Балия?
– Нет, – ответил Ша-Каан. – Мы находимся в пространстве между измерениями. Когда-нибудь я тебе объясню, как мы это делаем. Достаточно провести аналогию с пристанью на берегу моря, чьи опоры прочно закреплены в земле.
Септерн оглянулся и не заметил места, откуда он попал в зал. Стена у него за спиной была самой обычной стеной.
– Вернуться назад тем же путем нельзя, – проговорил Ша-Каан. – Чтобы попасть в Зал Слияния, требуется знак Каанов.
– Понятно, – кивнул Септерн. – И все те арки ведут в подобные места?
– Да. Их восемнадцать. Больше мы не в силах спрятать от наших врагов.
– Хорошо, придется тебе поверить. Как далеко отсюда до Балии? И имеет ли здесь смысл понятие «расстояние»?
– Нет. Твои слова многое говорят о том, как ты представляешь себе реальность. Должен тебе сказать, что в коридоре, по которому ты только что прошел, на самом деле нет никакой необходимости. Чтобы вернуться в родное измерение и к себе домой, ты должен всего лишь выбрать место выхода. Воспользовавшись твоим знаком, я могу гарантировать, что ты окажешься именно там, где хочешь, а за этой дверью мы обозначим точку входа во внешнее сооружение.
– И все?
– Да.
С точки зрения Септерна, объяснения Ша-Каана звучали вполне разумно. Но он не верил, что здесь нет никакого подвоха. Дракон наверняка что-то скрывает.
– И вы получите все, что вам нужно?
– Ни в коем случае, – сказал Ша-Каан. – Защита вашего измерения имеет свою цену, хотя она невысока.
– Говори.
– Мы потребуем от тебя и других магов-драконеров отвечать на наш зов всякий раз, когда вы нам понадобитесь. Слабые и раненые воспользуются этими залами, чтобы восстановить свои силы, но коридор должен быть открыт, вот зачем нам драконеры.
– Я стану пленником в своем собственном доме, – заметил Септерн. – Придется сидеть и ждать, когда вы меня позовете… Это неприемлемо. Я отказываюсь от сделки.
Ша-Каан резко дернул головой.
– Ты не понял. У меня есть твой знак. Если ты согласишься стать моим драконером, я смогу прикоснуться к твоему сознанию, где бы ты ни находился, и в случае необходимости открыть портал в любом месте Балии. Именно ты являешься ключом нашей связи.
Септерн задумался над словами Ша-Каана, понимая, что на самом деле у него нет выбора, поскольку он не только отдал в распоряжение Ша-Каана измерение Балии, но и свой личный знак.
– А почему вам нужно именно здесь восстанавливать силы? Получается, что это место лучше ваших родовых земель.
– Да, – не стал спорить Ша-Каан. – Сейчас я тебе все объясню. По обе стороны данного зала находится сжатая энергия. Внутри каждого измерения энергия остается случайной с точки зрения ее направления. Однако открытый коридор заставляет энергию течь, то есть задает направление.
Погрузившись в такой поток, мы получаем возможность быстрее залечить раны и восстановить силы.
У Септерна перехватило дыхание. Дракон говорил о контроле над потоками измерений! Он мог только мечтать о том, чтобы понять данный процесс. Впрочем, имелась маленькая загвоздка.
– Но ведь потоки должны быть видны любому дракону, путешествующему вслепую по пространству между измерениями. Значит, враг способен последовать по ним в Балию или в ваш зал Слияния.
– Вероятность этого настолько мала, что я даже не в силах ее рассчитать, – сказал Ша-Каан. – Дело не только в том, что мы старательно прячем наши коридоры и наши измерения; летать в пространстве между измерениями все равно, что для тебя пытаться найти дорогу в густом тумане. Убежище может находиться на расстоянии вытянутой руки, а ты пройдешь мимо, ничего не заметив.
– Если только случайно не войду внутрь. – Септерн почесал в затылке. – Ты понимаешь, что я имею в виду?
– Да. Разница состоит в том, что надежно спрятанный знак вообще невозможно увидеть. Его нет. Дракон, не имеющий этого знака, пролетит сквозь определенную точку в пространстве между измерениями и даже не прикоснется к тому, что ищет. – Ша-Каан опустил шею и заглянул Септерну в глаза. – Ты согласен стать моим драконером?
Септерн кивнул.
– Почту за честь. Только позволь задать тебе еще один вопрос. Ты говорил о том, как важно защищать ткань измерения, с которым произошло слияние… Что это значит?
Ша-Каан выдохнул, обдав лицо Септерна приятным теплом.
– Маг и Каан будут развиваться вместе, – мягко произнес Дракон. – Я отвечу на твой вопрос, воспользовавшись примером твоего измерения. Балия, естественно, всего лишь один континент в вашем мире, однако концентрация магии сделала ее очень важным местом. Наше слияние, основанное на связи с драконерами, которых ты назовешь и покажешь, будет происходить в местах, оставшихся нетронутыми. Ваше озеро, центр твоей магии, одно из них. Другое – древние Башни в университетских городах. А еще горная гряда рядом с вашим крупнейшим городом, которую вы называете Танцующие скалы, и твой дом. Драконы могут их уничтожить. Мы должны защитить святыни от драконов и от вас самих, поскольку внутри вас живет сила, способная разрушить горы. – Ша-Каан вопросительно склонил голову и почему-то стал ужасно похож на большую собаку. Септерн едва сдержался, чтобы не рассмеяться. – Ты напуган.
Да, Септерн был напуган, но решение его проблемы сидело прямо перед ним. Хотел бы он посмотреть на человека, который сумеет отнять у Ша-Каана амулет.
– Именно поэтому я заключил союз с летунами… Мне удалось создать вещь, которую я не могу уничтожить и которая не должна попасть в чужие руки. Я хотел спрятать ее за воротами в другое измерение, но меня сгубило любопытство. Именно тогда я и встретил тебя. Летуны хранят часть моей тайны; надеюсь, я могу доверить тебе остальное.
– А что это? – спросил Ша-Каан.
– Артефакт, способный уничтожить ткань измерений. Перед тобой… – он снял с шеи цепочку с амулетом, украшенным причудливым рисунком, – … первая часть заклинания. Оно очень сильное. Я назвал его «Рассветный вор».
ГЛАВА 10
К наступлению следующей ночи отряд, покинувший Парве, разделился на три части. После ужина и обещанного сеанса связи Стилиан и Илкар коротко переговорили, а затем бывший лорд Горы призвал Протекторов и подготовил свою лошадь, чтобы отправиться в путь. Новость о том, что его лишили власти в Зитеске, оказалась очень болезненной.
Оглядываясь на него во время бесконечных подъемов и спусков с горных склонов, скачки по долинам и вдоль рек, Илкар заметил, что плечи Стилиана безвольно поникли, а глаза больше не сверкают неистовым огнем. Маг помрачнел, губы сжались в тонкую нитку, шея была постоянно напряжена.
Он отказывался говорить, куда направляется, сказал лишь, что ему как можно быстрее нужно встретиться с другом. Факт, что он едет в Гайернат той же дорогой, которую выбрал для своего отряда Деррик, казалось, не имел для него никакого значения. Стилиан заявил, что Протекторы практически не нуждаются в отдыхе, а кавалерия Деррика только задержит их в пути.
Вороны, которые собирались отправиться в путь на рассвете, чтобы их никто не заметил, сидели с Дерриком. Генерал не слишком радовался тому, что ему придется следовать за Стилианом.
– Если он попадет в какую-нибудь переделку, нам будет в десять раз хуже, а мы даже заранее не узнаем, что нас ждет.
– Идите другой дорогой, – пожав плечами, предложил Денсер.
– Да, у вас богатый выбор, – улыбнулся Фрон. Деррик кивнул, подыгрывая ему.
– Точно. Мы совершенно случайно выбрали одну и ту же дорогу из множества возможных. Вокруг костра раздались смешки.
– Я лишь предложил самое очевидное решение проблемы, – пробормотал Денсер.
– Тебе, пожалуй, не следует отвлекаться от занятий магией, Денсер, – усмехаясь, проговорил Фрон.
– С какой стати? «Рассветный вор» принес нам не слишком много пользы, так ведь? – сердито заявил Денсер. Деррик не обратил на него внимания.
– Слушайте, добраться до залива Гайернат можно разными дорогами, но все, кроме одной, опасны. – Он потер руки и протянул их к огню, хотя было совсем не холодно. – Вот только выбери мы самую удобную, придется обходить стороной полдюжины деревень. Если Стилиан решит пробиваться через них с боем, вряд ли нам удастся попасть в Гайернат быстро.
– Так пошли с нами, – предложил Хирад.
– Нет, – покачав головой, ответил Деррик. – Нельзя подвергать риску вашу миссию. Ладно, справлюсь. Я всегда справляюсь, – рассмеявшись, добавил он.
– Боги, вы с Хирадом, часом, не братья? – поинтересовался Илкар. Его настроение явно улучшилось, когда Стилиан подтвердил, что университет еще держится. Каким образом ему удалось выстоять, оставалось загадкой, но по крайней мере он не попал в руки к врагу.
– Сколько нужно времени, чтобы добраться отсюда до залива? – спросил Хирад.
Деррик лишь пожал плечами.
– К югу от Теренетсы дорога становится легче – на некоторое время. Думаю, принимая во внимание непредвиденные задержки, дней через десять мы преподнесем висминцам сюрприз.
– К тому времени мы будем в Джулатсе, – сказал Безымянный.
– Если от нее что-нибудь останется, – проворчал Илкар.
– А ты не можешь связаться с тамошними магами? – спросил Деррик.
– Нет, я не изучал это заклинание. Оно редко применяется магами-наемниками, – ответил Илкар. – Впрочем, у меня все равно ничего не вышло бы. Даже Стилиану не удалось войти в контакт с теми, кто находится за университетскими стенами. А он очень сильный маг.
– С чего же вы решили, будто с университетом все в порядке? – спросил Уилл.
– Башня продолжает стоять, и не слышно шума сражения.
Деррик нахмурился.
– Не могу поверить, что висминцы просто взяли и остановились перед стенами университета.
– Они боятся магии, – напомнил ему Илкар. – И только что лишились поддержки лордов-колдунов. Подойдя к стенам университета, висминцы, наверное, по-настоящему испугались, ведь ходили самые разные слухи о том, что ждет их внутри. Кроме того, Совет наверняка что-нибудь придумал. Впрочем, надолго ли…
Безымянный поднял голову.
– Нам известно, где находится маг, с которым связался Стилиан? Вдруг он пригодится…
– Она, – поправил Илкар. – Она не назвала своего точного местоположения, однако Денсер знает отличительные черты ее маны и может войти с ней в контакт.
– Хорошо, нам будет полезно пообщаться с разведчиками, когда мы переберемся через залив.
– Я понял, – заявил Илкар. – Вороны с Безымянным Воителем во главе поведут за собой отряд мятежных джулатсанцев, предприняв беспрецедентную по своей храбрости атаку на висминцев. – Он похлопал могучего воина по плечу. – Думаю, что такое даже нам не под силу, но спасибо за предложение.
Безымянный Воитель потянулся и кивнул.
– А что, не такая плохая идея, советую подумать. Если многим джулатсанцам удалось бежать из города, а слухи о подкреплении из Додовера правда, мы освободим твой университет собственными силами.
– А ты мечтатель, Безымянный.
– Чего ж плохого? – заявил Деррик. – По-моему, вам надо немного поспать. Я разбужу вас на рассвете.
То, что барон Блэксон и его отряд возвращались в родной город по дороге, по которой недавно прошли висминцы, сыграло им на руку. Они нигде никого не встретили. Блэксон отправил вперед дюжину всадников, чтобы предупредить Совет о своем приближении; магов-связистов он оставил при себе на случай неожиданного нападения врага. В запечатанной записке говорилось, что ему требуются люди, лошади и припасы. И не объяснялось зачем.
Барон Блэксон сидел рядом с медленно поправляющимся Гресси в лагере, который они разбили на ночь. До Гайерната оставалось шесть дней пути. Моральный дух людей медленно поднимался, у них была ясная и понятная цель: они собирались отнять у неприятеля свои дома.
– Вернем себе Блэксон, а потом и замок Танцующих скал, – сказал Блэксон.
Гресси посмотрел на него с улыбкой.
– Думаю, нам следует остаться в районе залива Гайернат. Мой замок подождет. Понтойс не будет его разрушать. Позор, что он не стал сражаться за свои собственные земли.
– Будь он проклят, – выругался Блэксон.
Барон Понтойс всегда отличался высокомерием. Блэксон представлял себе, как он веселится в компании своих приспешников, сидя за столом в замке Гресси, который он захватил, поскольку никто его по-настоящему не оборонял.
Ладно, ненадолго. Кто его прогонит – висминцы или отряд под предводительством Блэксона, не имеет значения. Барон с радостным предвкушением ждал момента, когда Понтойс будет в ужасе валяться в ногах у победителя. Блэксон не считал себя жестоким человеком, но, когда он смотрел на Гресси и видел боль и горечь за его бравадой, он знал, что с радостью вырвал бы сердце из груди Понтойса.
– Нужно отправить гонцов ко всем баронам и лордам, не только к тем, кто является членом Торгового союза Корины.
– Ко всем, кроме Понтойса, – заявил Гресси. – Я лучше умру, чем соглашусь сражаться с ним бок о бок.
– Я разделяю ваши чувства.
– Займемся этим, когда доберемся до Гайерната. Там мы сможем понять, сколько нам нужно людей и провианта.
Блэксон вздохнул и уставился в темноту, покусывая нижнюю губу.
– В чем дело? – спросил Гресси.
– Мы доберемся до Блэксона дней через десять или двенадцать. Враг может укрепить город – или сравняет его с землей. Наверняка известно лишь, что они не будут сидеть и ждать нас сложа руки. Необходимо сократить время в пути хотя бы на два дня, иначе может быть слишком поздно. Я не хочу увидеть с высоты Баланских гор, как горит мой мир.
В Башне Джулатсы до поздней ночи не гасили свечей. Совет университета заседал уже три часа подряд, обсуждали варианты ответа на угрозу Сенедая и возможное возмущение тех, кто успел скрыться за спасительными стенами, когда опустился «Саван демона». В нарушение традиции на Совете присутствовал генерал Кард, поскольку члены Совета нуждались в его знаниях и опыте.
– Итак, необходимо ответить на несколько вопросов, – подытожила Керела. Глава Совета устала от бесконечных дебатов на тему о том, что сохранить джулатсанскую магию необходимо, поскольку она обеспечивает равновесие в Балии, о благодарности, которую жители Джулатсы должны испытывать по отношению к магам; и о том, что многие балийцы погибнут, но их смерть послужит благородным целям и процветанию Балии. – Выполнят ли висминцы свою угрозу? Сумеем ли мы помешать тем, кто находится внутри, увидеть зверства врага? Если не сумеем, как объясним наш отказ снять заклинание и сдать неприятелю университет, чтобы избежать ненужных жертв? И унесет ли наша капитуляция больше жизней, чем мы спасем, отказавшись от сопротивления?
– – Полагаю, на первые два вопроса ответит генерал КаРД, – произнес Баррас. Кард кивнул.
– Во-первых, повторю для всех то, что я сказал, когда Mbl шли от ворот к Башне. Сенедай сдержит свое слово. Думаю, вы сами в этом убедитесь. Впрочем, должен сказать, что ничего другого я от вас и не ожидал – сдаться немедленно, получив такую угрозу, слишком унизительно.
Баррас, сидевший рядом с Кардом, оглядел присутствующих, стараясь понять, как отреагирует на его слова Совет, и с удивлением обнаружил, что лица магов стали жестче, они твердо решили идти до конца. В обычных обстоятельствах все до единого члены Совета отличались состраданием и добротой. Впрочем, напомнил себе Баррас, сейчас совсем не обычные обстоятельства.
– Во-вторых, – продолжал Кард, – мы в состоянии помешать тем, кто находится на нашей территории, стать свидетелями убийства. Из соображений безопасности мы ограничили доступ к стенам, а зданий, из которых видно основание «Савана демона», нет; даже Башня стоит таким образом, что из нее нельзя ничего увидеть. Если мы полностью закроем подходы к стенам, мы сможем отрицать факт свершения казней.
– Неприемлемо, – заявил Вилиф.
– Я не говорил, что это приемлемое решение, – заметил Кард. – Я только сказал, что оно осуществимо.
– Нам не удастся заглушить все звуки, – проговорила Селдейн. – К тому времени, когда Сенедай начнет убивать по сто пятьдесят человек три раза в день, крики жертв наполнят весь университет. Как по-вашему, что будет, когда простые люди узнают правду?
– Кроме того, начиная с завтрашнего утра, поползут слухи, – добавил Кордолан. – Более того, я уверен, что они уже начали расползаться. Не хочу выказать неуважения к вашим солдатам, генерал, но по крайней мере около дюжины рядовых слышали угрозу Сенедая. Люди, как правило, не умеют держать язык за зубами.
– Уверяю вас, у меня нет никаких иллюзий, – заметил Кард.
– Ладно, – вмешалась Керела, – подведем итог: мы не можем скрыть от тех, кто находится в стенах университета, правду, даже если бы хотели, а попытки это сделать приведут к озлоблению людей. Значит, нужно ответить на следующий вопрос: как мы объясним наш отказ сдаться?
Члены Совета, стараясь не смотреть друг на друга, смущенно ерзали на стульях. Неловкое молчание нарушил Кард:
– Отказ сдаться будет означать, что мы считаем магию важнее человеческой жизни. Объяснить и оправдать такое трудно. Но мы еще не обсудили, что нас ждет в случае сдачи. Капитуляция – неправильное решение не только с точки зрения существования магии, но и на уровне людей и эльфов. Если мы выполним условие Сенедая, магов он прикажет уничтожить, а жителей Джулатсы превратит в рабов. Лично я предпочитаю смерть.
Похоже, все присутствующие разделяли чувства генерала, хотя и по разным причинам. Кард признавал только достойную, свободную жизнь, Совет радел за сохранение джулатсанской магии и ради своей цели был готов на все.
– Существует и еще одно соображение, – проговорил Торвис без тени привычного добродушия. – Наши гости, как весьма удачно назвала беженцев Керела, не могут заставить нас снять заклинание. Даже убив нас, они ничего не добьются. Если только мы не согласимся добровольно убрать «Саван демона», он будет действовать пятьдесят дней, после чего Хейла, вне всякого сомнения, нас навестит.
Кард покачал головой.
– Вы хотите что-то сказать? – нахмурившись, поинтересовался Торвис. – Я всего лишь излагаю факты.
– Да, хочу. – Кард встал и начал обходить стол, маги не сводили с него глаз. – Подобные рассуждения всегда приводят к конфликту. Заявление: «Мы тверды в своем решении, и вы не заставите нас его изменить даже под страхом смерти», не успокоило бы меня, когда раздаются предсмертные крики моих друзей и родных. Я бы вас прикончил, чтобы вы последовали за теми, кого вражеская рука толкнула в «Саван демона».
Оглядываясь на него во время бесконечных подъемов и спусков с горных склонов, скачки по долинам и вдоль рек, Илкар заметил, что плечи Стилиана безвольно поникли, а глаза больше не сверкают неистовым огнем. Маг помрачнел, губы сжались в тонкую нитку, шея была постоянно напряжена.
Он отказывался говорить, куда направляется, сказал лишь, что ему как можно быстрее нужно встретиться с другом. Факт, что он едет в Гайернат той же дорогой, которую выбрал для своего отряда Деррик, казалось, не имел для него никакого значения. Стилиан заявил, что Протекторы практически не нуждаются в отдыхе, а кавалерия Деррика только задержит их в пути.
Вороны, которые собирались отправиться в путь на рассвете, чтобы их никто не заметил, сидели с Дерриком. Генерал не слишком радовался тому, что ему придется следовать за Стилианом.
– Если он попадет в какую-нибудь переделку, нам будет в десять раз хуже, а мы даже заранее не узнаем, что нас ждет.
– Идите другой дорогой, – пожав плечами, предложил Денсер.
– Да, у вас богатый выбор, – улыбнулся Фрон. Деррик кивнул, подыгрывая ему.
– Точно. Мы совершенно случайно выбрали одну и ту же дорогу из множества возможных. Вокруг костра раздались смешки.
– Я лишь предложил самое очевидное решение проблемы, – пробормотал Денсер.
– Тебе, пожалуй, не следует отвлекаться от занятий магией, Денсер, – усмехаясь, проговорил Фрон.
– С какой стати? «Рассветный вор» принес нам не слишком много пользы, так ведь? – сердито заявил Денсер. Деррик не обратил на него внимания.
– Слушайте, добраться до залива Гайернат можно разными дорогами, но все, кроме одной, опасны. – Он потер руки и протянул их к огню, хотя было совсем не холодно. – Вот только выбери мы самую удобную, придется обходить стороной полдюжины деревень. Если Стилиан решит пробиваться через них с боем, вряд ли нам удастся попасть в Гайернат быстро.
– Так пошли с нами, – предложил Хирад.
– Нет, – покачав головой, ответил Деррик. – Нельзя подвергать риску вашу миссию. Ладно, справлюсь. Я всегда справляюсь, – рассмеявшись, добавил он.
– Боги, вы с Хирадом, часом, не братья? – поинтересовался Илкар. Его настроение явно улучшилось, когда Стилиан подтвердил, что университет еще держится. Каким образом ему удалось выстоять, оставалось загадкой, но по крайней мере он не попал в руки к врагу.
– Сколько нужно времени, чтобы добраться отсюда до залива? – спросил Хирад.
Деррик лишь пожал плечами.
– К югу от Теренетсы дорога становится легче – на некоторое время. Думаю, принимая во внимание непредвиденные задержки, дней через десять мы преподнесем висминцам сюрприз.
– К тому времени мы будем в Джулатсе, – сказал Безымянный.
– Если от нее что-нибудь останется, – проворчал Илкар.
– А ты не можешь связаться с тамошними магами? – спросил Деррик.
– Нет, я не изучал это заклинание. Оно редко применяется магами-наемниками, – ответил Илкар. – Впрочем, у меня все равно ничего не вышло бы. Даже Стилиану не удалось войти в контакт с теми, кто находится за университетскими стенами. А он очень сильный маг.
– С чего же вы решили, будто с университетом все в порядке? – спросил Уилл.
– Башня продолжает стоять, и не слышно шума сражения.
Деррик нахмурился.
– Не могу поверить, что висминцы просто взяли и остановились перед стенами университета.
– Они боятся магии, – напомнил ему Илкар. – И только что лишились поддержки лордов-колдунов. Подойдя к стенам университета, висминцы, наверное, по-настоящему испугались, ведь ходили самые разные слухи о том, что ждет их внутри. Кроме того, Совет наверняка что-нибудь придумал. Впрочем, надолго ли…
Безымянный поднял голову.
– Нам известно, где находится маг, с которым связался Стилиан? Вдруг он пригодится…
– Она, – поправил Илкар. – Она не назвала своего точного местоположения, однако Денсер знает отличительные черты ее маны и может войти с ней в контакт.
– Хорошо, нам будет полезно пообщаться с разведчиками, когда мы переберемся через залив.
– Я понял, – заявил Илкар. – Вороны с Безымянным Воителем во главе поведут за собой отряд мятежных джулатсанцев, предприняв беспрецедентную по своей храбрости атаку на висминцев. – Он похлопал могучего воина по плечу. – Думаю, что такое даже нам не под силу, но спасибо за предложение.
Безымянный Воитель потянулся и кивнул.
– А что, не такая плохая идея, советую подумать. Если многим джулатсанцам удалось бежать из города, а слухи о подкреплении из Додовера правда, мы освободим твой университет собственными силами.
– А ты мечтатель, Безымянный.
– Чего ж плохого? – заявил Деррик. – По-моему, вам надо немного поспать. Я разбужу вас на рассвете.
То, что барон Блэксон и его отряд возвращались в родной город по дороге, по которой недавно прошли висминцы, сыграло им на руку. Они нигде никого не встретили. Блэксон отправил вперед дюжину всадников, чтобы предупредить Совет о своем приближении; магов-связистов он оставил при себе на случай неожиданного нападения врага. В запечатанной записке говорилось, что ему требуются люди, лошади и припасы. И не объяснялось зачем.
Барон Блэксон сидел рядом с медленно поправляющимся Гресси в лагере, который они разбили на ночь. До Гайерната оставалось шесть дней пути. Моральный дух людей медленно поднимался, у них была ясная и понятная цель: они собирались отнять у неприятеля свои дома.
– Вернем себе Блэксон, а потом и замок Танцующих скал, – сказал Блэксон.
Гресси посмотрел на него с улыбкой.
– Думаю, нам следует остаться в районе залива Гайернат. Мой замок подождет. Понтойс не будет его разрушать. Позор, что он не стал сражаться за свои собственные земли.
– Будь он проклят, – выругался Блэксон.
Барон Понтойс всегда отличался высокомерием. Блэксон представлял себе, как он веселится в компании своих приспешников, сидя за столом в замке Гресси, который он захватил, поскольку никто его по-настоящему не оборонял.
Ладно, ненадолго. Кто его прогонит – висминцы или отряд под предводительством Блэксона, не имеет значения. Барон с радостным предвкушением ждал момента, когда Понтойс будет в ужасе валяться в ногах у победителя. Блэксон не считал себя жестоким человеком, но, когда он смотрел на Гресси и видел боль и горечь за его бравадой, он знал, что с радостью вырвал бы сердце из груди Понтойса.
– Нужно отправить гонцов ко всем баронам и лордам, не только к тем, кто является членом Торгового союза Корины.
– Ко всем, кроме Понтойса, – заявил Гресси. – Я лучше умру, чем соглашусь сражаться с ним бок о бок.
– Я разделяю ваши чувства.
– Займемся этим, когда доберемся до Гайерната. Там мы сможем понять, сколько нам нужно людей и провианта.
Блэксон вздохнул и уставился в темноту, покусывая нижнюю губу.
– В чем дело? – спросил Гресси.
– Мы доберемся до Блэксона дней через десять или двенадцать. Враг может укрепить город – или сравняет его с землей. Наверняка известно лишь, что они не будут сидеть и ждать нас сложа руки. Необходимо сократить время в пути хотя бы на два дня, иначе может быть слишком поздно. Я не хочу увидеть с высоты Баланских гор, как горит мой мир.
В Башне Джулатсы до поздней ночи не гасили свечей. Совет университета заседал уже три часа подряд, обсуждали варианты ответа на угрозу Сенедая и возможное возмущение тех, кто успел скрыться за спасительными стенами, когда опустился «Саван демона». В нарушение традиции на Совете присутствовал генерал Кард, поскольку члены Совета нуждались в его знаниях и опыте.
– Итак, необходимо ответить на несколько вопросов, – подытожила Керела. Глава Совета устала от бесконечных дебатов на тему о том, что сохранить джулатсанскую магию необходимо, поскольку она обеспечивает равновесие в Балии, о благодарности, которую жители Джулатсы должны испытывать по отношению к магам; и о том, что многие балийцы погибнут, но их смерть послужит благородным целям и процветанию Балии. – Выполнят ли висминцы свою угрозу? Сумеем ли мы помешать тем, кто находится внутри, увидеть зверства врага? Если не сумеем, как объясним наш отказ снять заклинание и сдать неприятелю университет, чтобы избежать ненужных жертв? И унесет ли наша капитуляция больше жизней, чем мы спасем, отказавшись от сопротивления?
– – Полагаю, на первые два вопроса ответит генерал КаРД, – произнес Баррас. Кард кивнул.
– Во-первых, повторю для всех то, что я сказал, когда Mbl шли от ворот к Башне. Сенедай сдержит свое слово. Думаю, вы сами в этом убедитесь. Впрочем, должен сказать, что ничего другого я от вас и не ожидал – сдаться немедленно, получив такую угрозу, слишком унизительно.
Баррас, сидевший рядом с Кардом, оглядел присутствующих, стараясь понять, как отреагирует на его слова Совет, и с удивлением обнаружил, что лица магов стали жестче, они твердо решили идти до конца. В обычных обстоятельствах все до единого члены Совета отличались состраданием и добротой. Впрочем, напомнил себе Баррас, сейчас совсем не обычные обстоятельства.
– Во-вторых, – продолжал Кард, – мы в состоянии помешать тем, кто находится на нашей территории, стать свидетелями убийства. Из соображений безопасности мы ограничили доступ к стенам, а зданий, из которых видно основание «Савана демона», нет; даже Башня стоит таким образом, что из нее нельзя ничего увидеть. Если мы полностью закроем подходы к стенам, мы сможем отрицать факт свершения казней.
– Неприемлемо, – заявил Вилиф.
– Я не говорил, что это приемлемое решение, – заметил Кард. – Я только сказал, что оно осуществимо.
– Нам не удастся заглушить все звуки, – проговорила Селдейн. – К тому времени, когда Сенедай начнет убивать по сто пятьдесят человек три раза в день, крики жертв наполнят весь университет. Как по-вашему, что будет, когда простые люди узнают правду?
– Кроме того, начиная с завтрашнего утра, поползут слухи, – добавил Кордолан. – Более того, я уверен, что они уже начали расползаться. Не хочу выказать неуважения к вашим солдатам, генерал, но по крайней мере около дюжины рядовых слышали угрозу Сенедая. Люди, как правило, не умеют держать язык за зубами.
– Уверяю вас, у меня нет никаких иллюзий, – заметил Кард.
– Ладно, – вмешалась Керела, – подведем итог: мы не можем скрыть от тех, кто находится в стенах университета, правду, даже если бы хотели, а попытки это сделать приведут к озлоблению людей. Значит, нужно ответить на следующий вопрос: как мы объясним наш отказ сдаться?
Члены Совета, стараясь не смотреть друг на друга, смущенно ерзали на стульях. Неловкое молчание нарушил Кард:
– Отказ сдаться будет означать, что мы считаем магию важнее человеческой жизни. Объяснить и оправдать такое трудно. Но мы еще не обсудили, что нас ждет в случае сдачи. Капитуляция – неправильное решение не только с точки зрения существования магии, но и на уровне людей и эльфов. Если мы выполним условие Сенедая, магов он прикажет уничтожить, а жителей Джулатсы превратит в рабов. Лично я предпочитаю смерть.
Похоже, все присутствующие разделяли чувства генерала, хотя и по разным причинам. Кард признавал только достойную, свободную жизнь, Совет радел за сохранение джулатсанской магии и ради своей цели был готов на все.
– Существует и еще одно соображение, – проговорил Торвис без тени привычного добродушия. – Наши гости, как весьма удачно назвала беженцев Керела, не могут заставить нас снять заклинание. Даже убив нас, они ничего не добьются. Если только мы не согласимся добровольно убрать «Саван демона», он будет действовать пятьдесят дней, после чего Хейла, вне всякого сомнения, нас навестит.
Кард покачал головой.
– Вы хотите что-то сказать? – нахмурившись, поинтересовался Торвис. – Я всего лишь излагаю факты.
– Да, хочу. – Кард встал и начал обходить стол, маги не сводили с него глаз. – Подобные рассуждения всегда приводят к конфликту. Заявление: «Мы тверды в своем решении, и вы не заставите нас его изменить даже под страхом смерти», не успокоило бы меня, когда раздаются предсмертные крики моих друзей и родных. Я бы вас прикончил, чтобы вы последовали за теми, кого вражеская рука толкнула в «Саван демона».