Басби Шарли. Вечно влюбленные

   Они потеряли счет времени в этой преисподней, где единственным источником света служило мерцание фонарей, которые они несли в руках. И пока желудок Николаcа не издал громкое голодное урчание, мужчины не поняли, что время уже позднее. Они посмотрели на карманные часы барона и убедились, что уже намного позже девяти вечера. Они блуждали по погребам больше шести часов.
   Ник призвал прекратить обследование, и они удрученно возвратились кружным путем в главную гостиную. Но часы эти не были полностью потеряны: они разобрались в лабиринте и отметили, какие коридоры заканчивались тупиками. Они также обнаружили обильные доказательства многократного использования некоторых переходов.
   На земляном полу было множество следов; контрабандисты то тут, то там оставляли пустые бутылки из-под вина, несколько полуобгоревших свечей, веревку, обрывки парусины.
   Обследовать погреба оказалось не такой простой задачей, как могло показаться на первый взгляд, и когда они медленно возвращались в сумерках в усадьбу, Николаc решил, что завтра он сосредоточит усилия на поисках перехода, по которому мог удрать бандит, ударивший его в ту ночь. Место напоминало кроличью нору. Вполне вероятно, что контрабандисты обеспечили себе множество запасных путей отхода в случае, если кто-нибудь раскроет их логовище.
   Было уже десять вечера, когда они, грязные, уставшие и голодные, наконец добрались до усадьбы. Приказав Беллингхэму сообщить бабушке и жене, что они благополучно прибыли, Николаc отпустил Джона Лэйдлоу на ночь и проследил, чтобы Рокуэллы были обеспечены едой, питьем и удобно устроены в своих комнатах.
   Выполнив хозяйские обязанности. Ник нетерпеливо удалился в свои комнаты, чтобы принять ванну и переодеться. Горячая вода, от которой даже шел пар, была давно подготовлена Лавджоем в гардеробной. Ванна несколько оживила Ника, равно как и громадный поднос с маленькими - на один укус бутербродами со свежим деревенским сыром и тонко нарезанной копченой ветчиной. Пара стаканчиков портвейна, выпитого во время еды, а также приятное предвкушение скорой встречи с женой значительно подняли его дух. К тому времени, когда он отпустил Лавджоя и вышел из комнаты, он чувствовал себя отдохнувшим.
   На лестнице Николаc встретил Рокуэлла и Александра, все трое вместе спустились вниз и отправились на поиски дам. Несмотря на поздний час и тот факт, что бабушка обычно рано ложилась спать, Ник с удивлением обнаружил четырех женщин в голубом салоне.
   Они с нетерпением ждали их. Ника ничуть не удивило, что дамы с порога забросали его вопросами.
   Николаc, посмеиваясь, поднял вверх руку.
   - Пожалуйста! Спрашивайте по одной.
   - Тебе хорошо говорить, - шутливо поругала его Паллас. Лицо ее выдавало напряжение, которое она тщательно скрывала. - Ты не сидел здесь и не мучился целый день, гадая, живы вы или нет!
   Тесc стояла позади бабушки, положив руки на спинку стула, на котором восседала Паллас.
   - Вас так долго не было... - кротко сказала она; глаза ее блестели неподдельным восторгом от того, что она видит его. - Твоя бабушка едва не заболела от беспокойства.
   Ник улыбнулся и подошел к Тесc. Он взял ее руку в свою и поцеловал в запястье.
   - А ты, любимая? - прошептал он. - Ты беспокоилась?
   Тесc вспыхнула и отвернулась.
   - Конечно, нет, - пробормотала она. - Все знают, что дьявол всегда следит за собой!
   Паллас приглушенно засмеялась.
   - Так ему, детка! А теперь хватит. Расскажите нам, что вы обнаружили.
   Ник впал в уныние.
   - Боюсь, слишком мало. Единственное, что мы обнаружили, - это то, что потребуется несколько дней, чтобы обследовать разнообразные коридоры, которые лучами расходятся от главного помещения погреба. Там внизу - как в кроличьей норе! Видимо, контрабандисты пользовались этим помещением не один десяток лет.
   - Никогда не видел ничего подобного, - поддакнул Рокуэлл. - Там, должно быть, дюжина туннелей. Некоторые соединяются, некоторые - нет. Одни тянутся до бесконечности, другие - менее сотни футов, а потом обрываются. Одни выше человеческого роста, а в других нам приходилось сгибаться в три погибели, чтобы пробираться дальше.
   - Ничего удивительного, - сказала Паллас, глядя на Николаев. По-моему, первые туннели были построены для того, чтобы обеспечить тайные ходы для священников и католиков во времена Кромвеля. Отец Бенедикта объяснял мне как-то раз, что они были построены, чтобы запутать и пресечь любое преследование. А если, как ты говоришь, сейчас ими пользуются контрабандисты, то они, без сомнения, расширили коридоры и добавили себе новые места.
   Ник нахмурился.
   - Ты знала о туннелях?
   Паллас пожала плечами.
   - Разумеется. Но боюсь, я не ведала, что их обнаружили контрабандисты и пользовались ими! Дело в том, что я намеренно забыла об этих проклятых туннелях, пока сегодня не узнала, куда вы отправились.
   - Намеренно? - с любопытством спросил Ник.
   Паллас внезапно стала выглядеть на все свои восемьдесят три года.
   Обведя взглядом присутствующих, она издала короткий горький смешок.
   - Я и забыла, что, когда разыгрался великий скандал и мой муж сбежал с Терезой, все вы, кроме Маргарет, а она тогда была всего лишь ребенком, еще не появились на свет.
   Наступила внезапная тишина: все отвели потрясенные взгляды от изможденного лица Паллас. Она вымученно улыбнулась.
   - Разве вы еще не догадались? - слабо спросила она. И когда никто не отозвался, глубоко вздохнула и спросила Ника:
   - Ты знал, что коттедж, где находилась Тесc, расположен неподалеку от границы между поместьями Мандевиллов и Талмиджей? - Ник покачал головой, внимательно глядя на старушку. Сдавленным от вновь переживаемой боли голосом она произнесла:
   - Я знала, что недалеко, на земле Мандевиллов, находился тайный вход.., а второй должен был быть поблизости от этого дома. - На лице Николаcа промелькнула догадка, Паллас кивнула и с трудом выговорила:
   - Да. Это были те самые туннели, которые вы сегодня обследовали.
   Ими пользовались твой дед и Тереза, чтобы избежать лишних глаз, когда они хотели встретиться в их излюбленном месте для свиданий.., в коттедже привратника...
   Глава 21
   Наступила короткая гнетущая тишина. Все присутствовавшие в комнате понимали, чего стоило этой гордой хрупкой старой леди так откровенно заговорить об ужасном скандале, который много лет назад разрушил ее жизнь. Паллас робко улыбнулась.
   - Теперь вы понимаете, почему я намеренно забыла об этих туннелях.
   Сердце у Ника болело так, словно разорвалось пополам. Он порывисто склонился к креслу.
   - Бабушка! - воскликнул он. - Прости меня. Я никогда не думал... Если бы я хоть о чем-то догадывался, я ни за что не стал бы...
   - Я знаю, мой дорогой, - нежно отозвалась Паллас. Ее голубые глаза светились любовью. - Хотя, наверное, это к лучшему: с твоей женитьбой на Тесc между родом Талмиджей и Мандевиллов начнется все по-новому. Видимо, пришло время вытащить этот старый скандал на свет. - Она хитро прищурилась. - Кто знает, быть может, в этих подвалах мы найдем ключ к разгадке, куда направились Бенедикт и Тереза после того, как исчезли.
   Тесc подавила вздох, а глаза ее широко раскрылись: разговор о Бенедикте и Терезе напомнил ей о спрятанном дневнике. Как же она могла забыть о нем? Она решила, что единственным извинением является цепь важных событий: к ней вернулась память, в коттедж прибыли тетушки, и она поспешно вышла замуж за Ника.
   Немудрено, что важная находка выскочила у нее из головы. Ее так и подмывало выпалить о дневнике: слова готовы были сорваться с языка, но что-то удержало ее. Было ясно, что содержание дневника Бенедикта, особенно те страницы, где он писал о своей любви к Терезе и, несомненно, о планах совместного побега, наверняка прибавит боли леди Шербурн. А Тесc, у которой было от природы доброе сердце, этого не хотела. Она решила держать свою находку в тайне, оставить маленькую черную книжечку там, где она нетронутой пролежала почти семьдесят лет. В то же время она понимала, что дневник даст ответ на вопрос, о котором говорила леди Шербурн - о месте, куда в конце концов отправились дед Николаев и ее прабабушка.
   Никто не заметил смущения Тесc, и она была этому рада. Разговор перетек в более общее русло. Милая тетя Мег быстро сгладила болезненный момент непринужденной светской беседой.
   Остальные, давая время Паллас прийти в себя, вступили в разговор, и трагическая тема была забыта - на время.
   Они еще поговорили о подвалах и контрабандистах и обсудили, что мужчины будут делать на следующий день. Но как их ни волновали эти вопросы, час все же был поздний, и очень скоро, после того как прошла вереница подавляемых зевков, группа прервала свое совещание. И все стали подниматься по широкой лестнице в спальни.
   Ощущение того, что она теперь жена Николаcа, было для Тесc новым. Поэтому, когда он пожелал остальным доброй ночи и открыл дверь в ее комнаты, а затем спокойно проследовал за ней. Тесc не смогла сдержать румянца, окрасившего ее щеки. Сердце у нее забилось быстрее, она проследила, как он закрыл дверь, а потом обернулся и встал, прислонившись к косяку широкими плечами.
   - А теперь, - глядя на нее блестящими глазами, тихо сказал он - сердце Тесc совсем вышло из-под контроля, - наступил момент, которого я ждал с тех пор, как утром оставил тебя. - Без малейшего усилия Ник притянул ее к себе и поцеловал так, словно не видел вечность. - Господи! - произнес он несколько мгновений спустя. - Я по тебе соскучился, дорогая. Теперь я начинаю понимать, зачем нужен медовый месяц.
   - О, - мечтательно произнесла Тесc. Мысли ее разлетелись, как пух, губы горели от его жадных поцелуев. - Зачем?
   - Затем, - глухо ответил он, положив руки ей на бедра и чувственно прижимая к себе, - чтобы мы могли все время лежать в постели и я мог бы бесконечно любить тебя. Никакой бабушки. Никаких тетушек. Ни дядюшек. Только ты и я... - Он одарил ее улыбкой, от которой она растаяла. - И кровать, огромная кровать, с самой мягкой пуховой периной, которую можно отыскать во всем королевстве. - Он опустил голову и снова поцеловал ее; язык проник в приоткрытый рот.
   Дневник и вопросы, что с ним делать, полностью вылетели у Тесc из головы.
   Некоторое время спустя, после того как Ник раздел ее и доказал, насколько он по ней соскучился, в памяти Тесc снова всплыл дневник Они лежали посередине кровати - Тесc не могла бы точно сказать, сколько времени они так провели. Она стала постепенно приходить в себя после страстной любви Ника и вспомнила о дневнике.
   Она выпрямилась на постели и в ужасе воззрилась на него.
   - О Господи! - выпалила она. - Я снова забыла.
   - Что ты снова забыла? - лениво спросил Ник, слишком пресыщенный, чтобы проявлять интерес к ее словам.
   - Дневник! - воскликнула Тесc. - Я забыла сказать тебе о дневнике, который нашла за одним из камней камина в моей спальне в доме привратника. Дневник твоего деда!
   Тесc рассказала о своей находке мужу, нетерпеливо прерывавшему ее повествование. Когда Тесc закончила, у него исчезли все признаки прежнего удовлетворения. В сущности, он даже обиделся на нее.
   - Почему же ты раньше не сказала? - спросил он, еле сдерживаясь. Сев рядом с ней, он взволнованно провел рукой по волосам. - Я понимаю, что ты не сказала об этом внизу, - уже не с таким укором в голосе добавил он, это было с твоей стороны мудро. Но черт побери! Ты должна была об этом сказать несколько дней назад! - Он бросил на нее сумрачный взгляд и прорычал:
   - Ты понимаешь, насколько важной может оказаться эта маленькая книжка? Если, конечно, это и в самом деле дневник моего деда. Черт возьми. Тесc! Ты должна была раньше сказать мне об этом!
   - Ну... Боюсь, что меня занимали тогда другие дела, - едко ответила она. - Меня чуть не убили, потом ко мне вернулась память.., я вышла замуж, мы занимались с тобой любовью и все такое прочее...
   Его настроение мгновенно изменилось - раздражение исчезло.
   Он рассмеялся и, обхватив ее, снова повалил на подушки. Рассыпавшиеся огненные кудри Тесc в очаровательном беспорядке обрамляли ее лицо. Она нерешительно посмотрела на него, он улыбнулся ей в ответ и, откинув прядь ее волос, медленно провел рукой по щеке Тесc.
   - Гм-м, ну да. Кажется, я понимаю, такие дела могут отвлечь человека.
   - Да, я надеялась, что ты поймешь, если задумаешься об этом хотя бы на минуту, - едва дыша, ответила Тесc. Кожа ее начала покрываться мурашками в ответ на прикосновение ласковой ладони, которая спустилась по спине и начала ласкать ягодицы. С восторгом она почувствовала, что он снова возбуждается, крепко прижимаясь к ее бедрам. И все это от одного только разговора!
   - А поскольку, - пробормотал Николаc, едва коснувшись ее губами, сейчас слишком поздно что-нибудь предпринимать насчет дневника... Я думаю, нам надо заняться чем-то другим до утра... - Он поймал губами ее рот, и Тесc оставила на эту ночь все мысли о дневнике. Без сомнения, о нем забыл и ее в высшей степени мужественный и ненасытный муж.
   Однако едва забрезжил рассвет. Ник нежно разбудил Тесc. Она мигала глазами спросонья, удивленная, что он уже одет.
   - Расскажи мне еще раз про дневник, дорогая, - мягко попросил он. Скажи точно, где именно находится этот камень.
   - Я пойду с тобой, - пылко заявила Тесc, отбрасывая с глаз волосы и собираясь встать с постели - Сейчас, минутку, только разыщу что надеть.
   - Нет. Я не хочу, чтобы ты заходила в дом, пока не пойму, что он безопасен. Я побываю там и вернусь, никто и не заметит, что я уходил.
   Тесc поджала губы. Игнорируя его, она набросила шелковое покрывало, лежавшее поперек перины, и прошла в гардеробную. Ник следовал за ней с помрачневшим лицом. Она вылила немного воды из фарфорового кувшина и умылась. Потом почистила зубы и после этого принялась причесывать волосы, а Ник стоял и наблюдал за нею со все растущим нетерпением.
   - Ты не пойдешь со мной! - угрюмо буркнул он, когда она начала надевать бледно-желтое полосатое муслиновое платье с широкой юбкой.
   - Нет, пойду, - уверенно ответила ему жена. - Я не скажу тебе, где камень. Однако, - ласково добавила она, затягивая волосы на затылке лентой, - если ты хочешь провести несколько бесплодных часов, пытаясь снять с камина полку, - то пожалуйста, это меня устраивает.
   - Тебя никто никогда не бил в детстве? - угрожающе спросил он.
   Тесc весело улыбнулась и, приподнявшись на цыпочки, поцеловала его в подбородок.
   - Конечно, нет. Они думали, что это может погубить мою нежную душу. Не обращая внимания на его мрачную мину, она набросила на плечи тонкую шерстяную накидку и сказала:
   - А теперь идем!
   Тесc заспешила вниз по лестнице, а за нею следом пошел муж, бормоча себе под нос что-то насчет розог, которые, к сожалению, не коснулись определенной точки пониже спины. Когда они добрались до огромного, выложенного черно-белыми мраморными плитами вестибюля, Тесc вдруг резко остановилась. Бросив на Николаcа скромный взгляд, она сладким голоском предложила:
   - Может, ты возьмешь на себя труд указать дорогу в конюшню? Я ведь не знаю, где она находится.
   Ник подавил смех, будучи не в силах долго дуться на нее. Сверкая черными глазами, он пробормотал:
   - Что ж, я рад, что от меня тоже может быть какая-то польза.
   Тесc вспыхнула, внезапно вспомнив о несомненной пользе Ника - его чувственности и страсти. Он с любопытством наблюдал, как румянец заливает ее щеки. И правильно определив причины его, кротко заметил:
   - Я имею в виду другую пользу.
   Тесc посмотрела в сторону, не в силах выдерживать дразняще-внимательный взгляд его проницательных, все понимающих глаз. Прочистив горло, она прошептала:
   - Ну что, пойдем дальше?
   Ник еле слышно засмеялся и превозмог желание поддразнивать ее. Он взял ее за руку и сказал:
   - Ну конечно. Как мадам будет угодно.
   Конюшни представляли собой длинное, с остроконечной крышей строение, которое находилось на некотором расстоянии от главного здания. Судя по его размерам, можно было сказать, что у графа много лошадей. Так оно и оказалось, когда Тесc вошла в строение и мельком увидела просторные стойла, образовывавшие длинный ряд.
   Приятный запах сладкого сена, лошадей и кожи опьянил ее.
   Их приветствовало тихое ржание; разномастные шелковистые морды гнедые, черные, - показались над дверями денников. Тесc была очарована.
   - О, какие они милые, да? - потихоньку пропела она, подходя к дверцам, чтобы погладить опущенную голову чудной гнедой кобылы.
   - Думаю, да, - ответил Николаc, озираясь в поисках конюхов. Совсем недавно рассвело, но он не удивился, увидев заспанного мальчика-конюха, который быстро шел к ним.
   - Милорд! - воскликнул озадаченный паренек. - Мы вас не ждали. Позвать главного конюха?
   Ник покачал головой и объяснил, что ему нужно. На лице мальчика было неприкрытое любопытство. Он бросился оседлывать пару лошадей.
   Тесc же, на которую никто не обращал внимания, с удовольствием ходила вдоль длинных пролетов, останавливаясь, чтобы погладить и пробормотать ласковые слова той или другой лошади. Она дошла почти до половины ряда и вдруг резко остановилась. Потрясенно, не веря своим глазам она уставилась на маленькую лошадь, стоявшую в отдельном стойле. Животное показалось ей очень знакомым. Она подошла поближе и долгим внимательным взглядом оглядела животное. Это была лошадь чистых кровей: у нее была маленькая белая звездочка посередине лба и белая задняя нога. Сердце подскочило в груди у Тесc. Маленький гнедой мерин заволновался: принялся нюхать ее руку и тихонько ржать. Ее подозрения подтвердились - это был Огненный шар, лошадь, на которой она скакала в ту ночь, когда на нее напали контрабандисты!
   Тесc смотрела на мерина, мысли ее путались. Как он сюда попал? Когда она в последний раз видела Огненного шара, он был в руках контрабандистов...
   От неожиданного появления Ника, который положил ей руку на плечо. Тесc вскрикнула.
   - Прости меня, - сказал он, улыбаясь, когда она обернулась. - Не хотел испугать тебя, но наши лошади уже готовы.
   Он пристально посмотрел на нее и понял, что что-то случилось.
   - В чем дело? - решительно спросил он. - Почему ты так на меня смотришь?
   - Откуда ты взял эту лошадь? - потребовала ответа Тесc.
   Смутные подозрения уже начали формироваться у нее в голове. По ее лицу было отчетливо видно, что она подозревает Ника в чем-то страшном.
   На лице его отразилось удивление. Он пожал широкими плечами.
   - Понятия не имею. Это не моя лошадь. Наверное, принадлежит моей сестре или бабушке, хотя Паллас сейчас нечасто ездит верхом. А почему ты спрашиваешь?
   Тесc глубоко вдохнула, успокаивая дыхание. Она поняла, насколько была глупа. Конечно, Ник не имеет никакого отношения к тому, что произошло с ней в ночь, когда она повстречалась с контрабандистами. Он же тогда был в Лондоне! Но что-то удерживало ее от слишком простого объяснения, почему Огненный шар находится здесь, в конюшне графа Шербурна.
   - Ну, - нетерпеливо переспросил Ник. - Чем же тебя заинтересовала именно эта лошадь?
   - - Ничем... Дело в том, что я только что узнала ее. Лошадь эта - моя. Ее зовут Огненный шар, и я скакала на ней в ночь, когда убежала от Эйвери, в ту ночь, когда повстречалась с контрабандистами.
   Ник сдвинул брови. Теперь он понял, почему она так подозрительно смотрела на него.
   - И ты думаешь, что я... - Он подавил ругательство и постарался сдержать приступ ярости, внезапно всколыхнувшийся в нем. - Ты уверена, что это твоя лошадь? - мрачно спросил он. - Она ничем не замечательна.
   - Благодарю, я могу узнать свою лошадь, - ехидно сказала она, и словно для того, чтобы доказать правоту ее слов, Огненный шар принялся нежно тянуть ленточку, которой были перевязаны волосы Тесc. Он явно проделывал такое не в первый раз.
   Сжав зубы. Ник перевел взгляд с жены на невысокого мерина.
   - Что ж, хорошо. Когда мы вернемся, я наведу справки.
   В тягостном молчании они скакали к дому привратника. Невысказанные подозрения Тесc стеной встали между ними. Проехав длинную извилистую дорогу. Ник выбрал короткий путь через специально посаженные леса. Они были заложены первым графом Шербурном более двух веков назад в ознаменование своего вхождения в графское достоинство.
   Стояло прекрасное утро - прохладное, живительное. Листья на дубах и березах уже начали сворачиваться, круглое желтое солнце светилось над макушками деревьев. При других обстоятельствах Тесc все это очень бы понравилось. Однако присутствие Огненного шара в конюшне Николаcа расстроило ее, несмотря на то что она была уверена, что муж лично не может иметь к этому никакого отношения. Она заметила жесткую линию его скул и поняла, что он все еще обижается на ее, пусть и мимолетную, мысль, что он может быть как-то связан с нападением на нее контрабандистов.
   Тесc состроила гримаску. : :
   - Милорд, - тихо произнесла она наконец. - Простите. Честное слово, я не поверила, что у вас могут быть какие-то связи с контрабандистами. Я просто была обескуражена, когда увидела Огненного шара в вашей конюшне, только и всего.
   Ник поморщился, но лицо его немного смягчилось.
   - Извинения приняты, я не обижаюсь на твои подозрения. У нас ведь не было еще возможности научиться доверять друг другу, не так ли?
   В горле Тесc появился комок. Нет, но она знала, что доверила ему свою жизнь. Она туманно улыбнулась и сказала:
   - Да, пока не было такой возможности, но в будущем мы постараемся доверять друг другу...
   Он улыбнулся, гармония вернулась к ним, и они мирно продолжили путь.
   Прошел всего один день, как коттедж покинули, а он выглядел пустынным и заброшенным: из труб не вился дымок, окна были зарешечены и закрыты ставнями. Ник остановил лошадь перед домом, быстро спрыгнул и спустил на землю Тесc.
   - Не думаю, что контрабандисты шныряют здесь в такое время дня, - тихо начал он, - но держись ко мне поближе и делай только то, что я скажу. Понятно?
   Тесc кивнула и уже через несколько минут они проникли в коттедж. Ник нашел свечи, оставленные слугами, и зажег их. Они поспешили по лестнице, которая вела на второй этаж. Из-за закрытых окон внутри было темно и сумрачно, и теперь коттедж выглядел необычайно жутким, отталкивающим. Тесc едва могла дождаться, пока они выберутся на улицу, на свет.
   Ник и его жена вошли в прежнюю спальню Тесc. Комната казалась одинокой и покинутой, накидки от пыли скрывали элегантную мебель. Тесc проворно подошла к камину и спустя несколько мгновений, застенчиво улыбаясь, вручила Нику маленькую черную книгу.
   Ник с изумлением заметил, что пальцы его дрожали, когда он брал из рук Тесc томик. Он не отрываясь глядел на потертую кожаную обложку, понимая, что эта книжечка очень похожа на ящик Пандоры: сокрытая внутри нее тайна, если ее выпустить, никогда туда уже не возвратится.
   Несмотря на то что им надо было торопиться. Ник не смог удержаться от того, чтобы не открыть книгу. При мерцающем слабом свете свечи он прочитал:
   "12 декабря, 1742 года:
   Мои худшие опасения оправдались - мой отец и король посовещались и решили найти для меня невесту. Подчиняясь постоянному давлению и требованиям моих родителей, я дважды встречался с нею за последние несколько недель. Ее зовут Паллас Леланд, это милое дитя со светлыми волосами и голубыми глазами. Ей еще нет и пятнадцати лет - она слишком молода для человека моего возраста, однако ее семья страстно желает этого брака, а мой отец и король настаивают, чтобы я женился. Я - последний в роду, и необходимо, чтобы у меня был сын, которому будет передан титул.
   Мы должны сочетаться браком весной..."
   Николаc со странным чувством читал слова, написанные дедом. Еще более странным было для него сознавать, что их ситуация была замечательно сходной - так же, как и Бенедикта, вся семья уговаривала Николаcа жениться и произвести на свет наследника.
   Он взглянул на Тесc; она серьезно и внимательно наблюдала за ним, и Николаc вдруг почувствовал огромную признательность леди Галливел...
   Благодаря ей он нашел невесту - сам сделал свой выбор. "И эту невесту, - признался он, невольно улыбаясь, - я не променяю ни на одну женщину в мире".
   - Что с тобой? - нарушила тишину Тесc, удивляясь, отчего он так странно смотрит на нее. - Почему ты улыбаешься? Это ведь дневник твоего деда?
   Ник аккуратно закрыл книгу и положил ее во внутренний карман камзола.
   - О да, это дневник Бенедикта. А улыбался я превратностям судьбы, моя дорогая, это я объясню тебе как-нибудь в другой раз.
   Давай-ка выбираться отсюда.
   Тесc сумела удержать в себе дюжину вопросов, готовых сорваться с губ. Она позволила Нику увлечь себя из комнаты: они торопливо спустились по лестнице и вышли наружу. Оседлав лошадей, они бок о бок поскакали по залитому солнцем лесу к усадьбе. Тесc наконец задала ему вопрос, который не давал ей покоя.
   - Ты расскажешь бабушке? - с любопытством глядя на неге, спросила она.
   Ник задумался.
   - Не знаю, - наконец ответил он. - Будет зависеть от того, что он писал. Я понимаю, что о некоторых вещах ей будет очень больно узнать, особенно где дело касается твоей прабабушки, но надеюсь, там найдутся страницы, которые хоть в какой-то степени успокоят ее. Сначала мне надо будет прочитать его самому, а потом я решу. - Он стиснул зубы. - Я не хочу причинять ей еще больше боли, и если в дневнике есть страницы, которые вызовут у нее печаль, тогда я лучше сожгу эту проклятую книгу, чем дам ей ее посмотреть.