Страница:
“Да ведь это, большое, меня просто-напросто проглотило”, - подумал Ян. Эта мысль принесла ощущение покоя - он надежно защищен от малейших вторжений извне, а это самое главное. Стоявший перед ним розовый человек без глаз мало того, что не был человеком, он еще и не имел индивидуальности. Это было замечательно.
И Ян впервые в своей жизни попробовал улыбнуться фигуре, стоявшей перед ним.
То, что напоминало лицо, отрастило у себя рот и улыбнулось в ответ.
Время текло очень медленно.
Ян стоял неподвижно.
Он уже постиг то, что стояло перед ним - не более чем часть целого, - и теперь постигал целое. Это было легко - оно окружало его.
Он смотрел в одну точку и впитывал вид, запах, ощущение пола под ногами, мягкие движения, медленные, плавные, не заметные тем, чье время бежит быстрее.
Он видел странника в колыбели из силовых полей, одинокого от сотворения мира, бездумно дрейфующего от звезды к звезде, медитируя над пульсацией квазаров, над вспышками сверхновых, над вихрями галактических рукавов точно так же, как сам он медитировал, глядя на воронку утекающей из ванны воды. И сейчас сверхъестественным чутьем он ощущал, как разум, еще более странный и заторможенный, чем его собственный, судорожно вырабатывал концепцию иного.
Ян стоял неподвижно несколько часов - время для него не существовало. Он разглядывал свое окружение с той же пристальной неспешностью, с которой готов был разглядывать льющуюся из крана струю воды или огонь. Теперь он видел, что стены живого коридора сложены из упругих ячеек, наподобие сот, что по ним время от времени пробегают волны бледного света, что отверстие в дальнем конце коридора чуть заметно пульсирует…
Он был бы готов стоять так несколько суток, но мочевой пузырь, напоминая о себе, раздражал нервные окончания. Тогда он вернулся к себе в капсулу, помочился, лег на койку и какое-то время лежал неподвижно с открытыми глазами. Свет в капсуле, отреагировав на положение его тела, померк, и точно так же померк свет в коридоре. Там, в коридоре, розовое существо оторвало ногу от пола и теперь держало ее на весу. Ступня поначалу была вообще без пальцев, потом их стало шесть, но один укоротился, втянулся и исчез. Существо наклонило безглазое лицо и снова улыбнулось.
Меня может быть много. Меня много, и все равно это я. Одна сущность. Его может быть много, и все равно это он? Куда он девал остальных? Переработал? Поглотил? Он выделяет таких, как он, а потом их утилизирует? Неясность.
Когда его много, это вызывает у него неприятные ощущения. Когда меня много, это не вызывает у него неприятных ощущений. Это не вызывает у меня неприятных ощущений.
Когда Ян выбрался из капсулы, розовый человек по-прежнему стоял посредине светящегося коридора. Черты лица у него стали более определенными. У него даже прорезались глаза. Сначала это показалось Яну неприятным, и он вновь уставился вниз, на ноги чужака. На ногах было по пять пальцев, и они больше не росли из пола. Потом Ян пришел к выводу, что глаза чужака - всего лишь условность, и поднял голову. Лицо, которое смотрело на него, было, пожалуй, приятным. Вероятно потому, что оно было лишено какой-либо индивидуальности и представляло среднее из всех лиц, когда-либо виденных Яном.
Ян вытянул руку и осторожно дотронулся до руки чужака. Потом вновь застыл.
“Огромное существо, - думал он, и мысли были четкие и круглые, как горошины, - огромное существо путешествует меж звезд, долго-долго. Я гораздо меньше его, и путь мой гораздо короче, но какая разница, если сравнивать, скажем, со звездой? Бедное создание, ему не с кем играть… Он сделал себе игрушку. Эта игрушка похожа на меня. Наверное, этой игрушке тоже нужна игрушка”.
И он протянул стоящему перед ним муляжу пластикового зайца.
Внезапно окружающее Яна большое нечто содрогнулось. Розовое создание, прижав к себе зайца, ринулось в глубь коридора, стенки которого сотрясали спазмы. Пол выгнулся дугой. Это было похоже на судорожные сокращения кишечника, на перебой ритма в аорте, на адреналиновый шок…
Свет мерцал с частотой, вызывающей резь в глазах и головокружение.
Это был вой - беззвучный, но от этого не менее отчаянный.
Космический странник, осознав наконец концепцию иного, постиг концепцию одиночества.
Ему было страшно.
Он был совсем один среди небесных тел, среди слабых потоков чужих излучений, и среди них не было никого, кому он мог бы поведать о себе. Он потянулся своими рецепторами к отдаленным звездным рукавам, к шаровым скоплениям, к облакам космической пыли - там никого не было. Внутри у него засело чужое, крохотное, испуганное сознание, жалкое, слабое, оно было такое маленькое, с ним нельзя было поделиться этим великолепием, этим одиночеством… Может быть, где-то еще, дальше, совсем далеко… он найдет себе подобных, у него есть время.
Ян ринулся к капсуле, забрался внутрь и задраил люк, чтобы спастись от этого тошнотворного мерцания, разрывающего черепную коробку. Впрочем, капсула тоже тряслась, как испуганное животное. Колыбель силовых полей, уловившая ее, раскачивалась все сильнее и наконец вытолкнула свою добычу наружу… Ян ощущал исходивший отовсюду вопль ужаса, крик боли смертельно раненого существа, впервые за миллионы лет осознавшего свою ничтожность и уязвимость. Теперь он видел его на своих экранах - пульсирующий светящийся комок, нечто огромное по земным масштабам. “Но ведь это совершенно не важно - на экранах это просто пятнышко, - думал он, - какая разница, оно могло бы быть крохотным, размером с мой палец, размером с глаз”.
Бедное, бедное создание, если бы оно немножко потерпело, если бы не испугалось так сильно, то он бы сумел его утешить, он бы рассказал ему, что звезды и люди - соизмеримые величины, что и в том и в другом есть свой страх и красота. И они рассказывали бы друг другу свои замечательные истории, пока весь свет Вселенной не сжался бы в одну-единственную точку, по крайней мере, для него, Яна…
Он провел ладонью по лицу и почувствовал влагу. Он плакал первый раз в жизни.
Экраны уже погасли, светящийся комок дернулся и исчез, и теперь перед глазами Яна было все то же - еле заметное мерцание, бледные невыразительные кривые, не холодные, не теплые, бессмысленные, никакие… Звукоизолирующая обивка глушила работу двигателей, и все, что он слышал, - еле заметный гул, еле ощутимая вибрация. На миллионы километров ни голоса, ни смеха, никого…
Трясущимися руками он нащупал кнопку аварийного передатчика, сорвал предохранитель и отчаянно закричал в равнодушный микрофон:
- Говорит исследовательская капсула “Манта-восемь”! Говорит исследовательская капсула “Манта-восемь”! Кто-нибудь, ответьте! Кто меня слышит, ответьте…
А где-то, неизвестно где, в недрах неизвестно чего, скорчившись и засунув в рот большой палец, застыл розовый человек, чьи черты лица теперь казались точным слепком Яна. Он прижимал к груди синего пластикового зайца.
Алексей Калугин
И Ян впервые в своей жизни попробовал улыбнуться фигуре, стоявшей перед ним.
То, что напоминало лицо, отрастило у себя рот и улыбнулось в ответ.
Время текло очень медленно.
Ян стоял неподвижно.
Он уже постиг то, что стояло перед ним - не более чем часть целого, - и теперь постигал целое. Это было легко - оно окружало его.
Он смотрел в одну точку и впитывал вид, запах, ощущение пола под ногами, мягкие движения, медленные, плавные, не заметные тем, чье время бежит быстрее.
Он видел странника в колыбели из силовых полей, одинокого от сотворения мира, бездумно дрейфующего от звезды к звезде, медитируя над пульсацией квазаров, над вспышками сверхновых, над вихрями галактических рукавов точно так же, как сам он медитировал, глядя на воронку утекающей из ванны воды. И сейчас сверхъестественным чутьем он ощущал, как разум, еще более странный и заторможенный, чем его собственный, судорожно вырабатывал концепцию иного.
Ян стоял неподвижно несколько часов - время для него не существовало. Он разглядывал свое окружение с той же пристальной неспешностью, с которой готов был разглядывать льющуюся из крана струю воды или огонь. Теперь он видел, что стены живого коридора сложены из упругих ячеек, наподобие сот, что по ним время от времени пробегают волны бледного света, что отверстие в дальнем конце коридора чуть заметно пульсирует…
Он был бы готов стоять так несколько суток, но мочевой пузырь, напоминая о себе, раздражал нервные окончания. Тогда он вернулся к себе в капсулу, помочился, лег на койку и какое-то время лежал неподвижно с открытыми глазами. Свет в капсуле, отреагировав на положение его тела, померк, и точно так же померк свет в коридоре. Там, в коридоре, розовое существо оторвало ногу от пола и теперь держало ее на весу. Ступня поначалу была вообще без пальцев, потом их стало шесть, но один укоротился, втянулся и исчез. Существо наклонило безглазое лицо и снова улыбнулось.
***
Меня может быть много. Меня много, и все равно это я. Одна сущность. Его может быть много, и все равно это он? Куда он девал остальных? Переработал? Поглотил? Он выделяет таких, как он, а потом их утилизирует? Неясность.
Когда его много, это вызывает у него неприятные ощущения. Когда меня много, это не вызывает у него неприятных ощущений. Это не вызывает у меня неприятных ощущений.
Когда Ян выбрался из капсулы, розовый человек по-прежнему стоял посредине светящегося коридора. Черты лица у него стали более определенными. У него даже прорезались глаза. Сначала это показалось Яну неприятным, и он вновь уставился вниз, на ноги чужака. На ногах было по пять пальцев, и они больше не росли из пола. Потом Ян пришел к выводу, что глаза чужака - всего лишь условность, и поднял голову. Лицо, которое смотрело на него, было, пожалуй, приятным. Вероятно потому, что оно было лишено какой-либо индивидуальности и представляло среднее из всех лиц, когда-либо виденных Яном.
Ян вытянул руку и осторожно дотронулся до руки чужака. Потом вновь застыл.
“Огромное существо, - думал он, и мысли были четкие и круглые, как горошины, - огромное существо путешествует меж звезд, долго-долго. Я гораздо меньше его, и путь мой гораздо короче, но какая разница, если сравнивать, скажем, со звездой? Бедное создание, ему не с кем играть… Он сделал себе игрушку. Эта игрушка похожа на меня. Наверное, этой игрушке тоже нужна игрушка”.
И он протянул стоящему перед ним муляжу пластикового зайца.
Внезапно окружающее Яна большое нечто содрогнулось. Розовое создание, прижав к себе зайца, ринулось в глубь коридора, стенки которого сотрясали спазмы. Пол выгнулся дугой. Это было похоже на судорожные сокращения кишечника, на перебой ритма в аорте, на адреналиновый шок…
Свет мерцал с частотой, вызывающей резь в глазах и головокружение.
Это был вой - беззвучный, но от этого не менее отчаянный.
Космический странник, осознав наконец концепцию иного, постиг концепцию одиночества.
Ему было страшно.
Он был совсем один среди небесных тел, среди слабых потоков чужих излучений, и среди них не было никого, кому он мог бы поведать о себе. Он потянулся своими рецепторами к отдаленным звездным рукавам, к шаровым скоплениям, к облакам космической пыли - там никого не было. Внутри у него засело чужое, крохотное, испуганное сознание, жалкое, слабое, оно было такое маленькое, с ним нельзя было поделиться этим великолепием, этим одиночеством… Может быть, где-то еще, дальше, совсем далеко… он найдет себе подобных, у него есть время.
Ян ринулся к капсуле, забрался внутрь и задраил люк, чтобы спастись от этого тошнотворного мерцания, разрывающего черепную коробку. Впрочем, капсула тоже тряслась, как испуганное животное. Колыбель силовых полей, уловившая ее, раскачивалась все сильнее и наконец вытолкнула свою добычу наружу… Ян ощущал исходивший отовсюду вопль ужаса, крик боли смертельно раненого существа, впервые за миллионы лет осознавшего свою ничтожность и уязвимость. Теперь он видел его на своих экранах - пульсирующий светящийся комок, нечто огромное по земным масштабам. “Но ведь это совершенно не важно - на экранах это просто пятнышко, - думал он, - какая разница, оно могло бы быть крохотным, размером с мой палец, размером с глаз”.
Бедное, бедное создание, если бы оно немножко потерпело, если бы не испугалось так сильно, то он бы сумел его утешить, он бы рассказал ему, что звезды и люди - соизмеримые величины, что и в том и в другом есть свой страх и красота. И они рассказывали бы друг другу свои замечательные истории, пока весь свет Вселенной не сжался бы в одну-единственную точку, по крайней мере, для него, Яна…
Он провел ладонью по лицу и почувствовал влагу. Он плакал первый раз в жизни.
Экраны уже погасли, светящийся комок дернулся и исчез, и теперь перед глазами Яна было все то же - еле заметное мерцание, бледные невыразительные кривые, не холодные, не теплые, бессмысленные, никакие… Звукоизолирующая обивка глушила работу двигателей, и все, что он слышал, - еле заметный гул, еле ощутимая вибрация. На миллионы километров ни голоса, ни смеха, никого…
Трясущимися руками он нащупал кнопку аварийного передатчика, сорвал предохранитель и отчаянно закричал в равнодушный микрофон:
- Говорит исследовательская капсула “Манта-восемь”! Говорит исследовательская капсула “Манта-восемь”! Кто-нибудь, ответьте! Кто меня слышит, ответьте…
А где-то, неизвестно где, в недрах неизвестно чего, скорчившись и засунув в рот большой палец, застыл розовый человек, чьи черты лица теперь казались точным слепком Яна. Он прижимал к груди синего пластикового зайца.
Алексей Калугин
ЧТО СКАЗАТЬ ВАМ НА ПРОЩАНЬЕ?
Корабль оказался куда быстроходнее, чем могло показаться с первого взгляда. Внешне он был неказистый, изрядно потрепанный, а местами так просто побитый. Чейт взял корабль на прокат у знакомой троицы дахутов, державшей бар, пиццерию и быстроешку на пересадочной станции Умбога-5.
Дахуты очень похожи на людей. Любого из них запросто можно принять за человека, если не обращать внимания на совершенно плоский нос и тонкие роговые наросты вместо бровей. Но вот психология дахутов не идет ни в какое сравнение с людской. В том смысле, что мотивы их поступков почти всегда остаются для людей полной загадкой. А дахуты читают души людей, как открытые книги. Дахуту ничего не стоит обмануть человека. При этом он не будет испытывать ни малейших угрызений совести, потому что основной жизненный принцип дахутов гласит: “Не будь дураком!” Но пользуются они этим правилом только в коммерческих целях. В повседневной жизни, особенно в отношениях с друзьями и хорошими знакомыми, дахуты исключительно порядочны и щепетильны.
Троицу дахутов с Умбоги-5 Чейт знал уже лет шесть, а может быть, и более. Это позволяло надеяться, что дахуты не станут подсовывать ему вместо корабля, на котором, по их словам, запросто можно перелететь с одного края Млечного Пути на другой, а потом еще и вернуться обратно без капитального ремонта, совсем уж ни на что не годную рухлядь. С другой стороны, что такое сдача корабля в наем как ни коммерческая операция?
Да, тут было о чем поразмышлять.
Если бы у Чейта было время, он, наверное, подумав как следует, решил бы поискать более надежных партнеров. Но времени у него не было. Точно так же, как и денег, чтобы можно было взять на прокат вполне приличный двухместный корабль, прошедший техосмотр не более года назад, с пробегом, не превышающим его возраст, помноженный на расстояние от центра Галактики до самой дальней окраины, названия которой никто не помнил, а может быть, и вовсе не знал. Именно поэтому Чейту пришлось взять у дахутов старенький “Глейзер-121” - должно быть, последний из данной серии частных малогабаритных кораблей, который еще не успели отправить в утиль. При осмотре изрядно помятого корпуса Чейт высказал предположение, что корабль занимает место в ангаре только по причине скаредности владельцев, не желающих оплачивать его транспортировку на свалку. Однако все трое дахутов в один голос принялись убеждать Чейта, что корабль, хотя с виду и неказист, с технической стороны настоящий зверь. Бортовые компьютеры оснащены пиратской версией новейшей операционной системы “Doors-XXL”, навигационная система снята с боевого “Старгайзера”, а движок… Ну, движок - это особая песня, которую дахуты пропели Чейту, разложив на голоса, почти как “Богемскую рапсодию”. Основной рефрен сводился к тому, что корабль оснащен модернизированным гипердвигателем Хайма - Дрёшера одиннадцатой серии, позволяющим кораблю как переходить в одиннадцатое измерение, где скорость света в 11,29 раза превосходит ту, что зафиксирована природной константой, так и передвигаться в обычном пространстве на антигравитационной тяге.
Решающим аргументом в пользу “Глейзера” стало то, что дахуты согласились разделить плату за прокат корабля на две части: половину - сразу, половину - по возвращении. Сей факт, как ни крути, свидетельствовал о том, что дахуты все же верили в возвращение Чейта. А значит, можно было надеяться, что корабль не так уж плох.
Уже на втором часу полета Чейт понял: на “Глейзере” установлен двигатель Х-Д-9, “разогнанный” кустарным способом до одиннадцатого уровня. Но “разгонка” была проведена грамотно, и при правильной эксплуатации двигатель мог прослужить не один год. Навигационная система работала, как атомные часы Гринвичской обсерватории. Ну а к операционной системе возникали только самые обычные претензии, без которых “Doors” не “ Doors”. Одним словом, Чейт не пожалел о том, что взял корабль у дахутов.
На пересадочной станции Балмер-1 к нему присоединился Архенбах с Грона. Встреча была назначена заранее. Архен-бах отличался чудовищной, порой угнетавшей Чейта педантичностью, так что даже не пришлось платить за дополнительное время парковки. А Чейт успел добежать до ближайшего бара, чтобы купить бутылку кваса.
Получив от Архенбаха карточку с координатами места назначения, Чейт запустил ее в приемник курсопрокладчика, дождался появления на дисплее надписи: “Операция завершена” и нажал кнопку “Старт”. “Глейзер” покинул стоянку, плавно вырулил на свободное пространство и, разогнавшись как следует, нырнул в одиннадцатое измерение.
- Ну, так что у нас на этот раз? - поинтересовался Чейт, удобно устроившись в кресле первого пилота.
Креслу второго пилота потребовалось чуть больше времени, чтобы адаптироваться под весьма своеобразную анатомию Архенбаха. Желаемого результата удалось добиться лишь после того, как гронец поджал когтистые руки и свернул толстый чешуйчатый хвост на животе.
Почувствовав себя комфортно, Архенбах довольно щелкнул крокодильей челюстью.
- Что тебе известно про Ось Зла? - спросил гронец.
- Ось Зла? - удивленно повторил Чейт. - Ты имеешь в виду понятие, которое было введено в космологию в начале двадцать первого века?
- Оно самое, - кивнул Архенбах.
Чейт недоумевающе развел руками.
- Я полагал, что его давно уже никто не воспринимает всерьез.
- И тем не менее…
- Осью Зла была названа структура неоднородности поля реликтового излучения, отражающая, как тогда полагали, определенную упорядоченность расположения “холодных” и “теплых” областей. - Чейт усмехнулся. - Изумительно глупое название.
- Верно, - согласился Архенбах. - Только ты ошибаешься, полагая, что в настоящее время Ось Зла никого не интересует.
- Она заинтересовала тебя?
- Нет. Наших работодателей.
- И кто же они?
- Ты что-нибудь слышал о межпланетной общественной организации “Исток”?
Чейт задумался, сдвинул брови, закатил глаза, постучал пальцами по приборной консоли.
- Нет, - покачал он головой. - Определенно - нет.
- Организация “Исток” объединяет сторонников креативизма.
- Бог мой, Архенбах! - Чейт в ужасе заломил руки. - Ты связался с религиозными фанатиками! Ты знаешь, мне в свое время приходилось…
- Знаю, - перебил приятеля гронец. Про похождения Чейта он знал если и не все, то больше, чем кто-либо другой. - “Исток” объединяет вовсе не религиозных фанатиков, а сторонников креативизма.
- По мне, так никакой разницы, - поджал губы Чейт. - Если человек… или другой разумный обитатель Вселенной верит в то, что мир был создан за семь дней…
- За шесть, - снова перебил Архенбах. - На седьмой день Бог отдыхал.
- Тем более! - всплеснул руками Чейт.
- Мир, который мы знаем, был создан не за семь дней, а за одну миллиардную долю секунды, в результате Большого Взрыва.
- Ты меня не путай, - помахал пальцем Чейт. - Большой Взрыв положил начало созданию Вселенной. А Бог создал мир уже в законченном виде.
- Это устаревшая теория создания. В представлении нынешних последователей креативизма, Бог есть та самая сущность, что некогда спровоцировала Большой Взрыв, заложив в него все параметры Вселенной, которая должна была родиться.
- Ах вот оно как.
Чейт задумчиво посмотрел на датчик динамической нагрузки на корпус корабля. Показатели были в пределах нормы.
- Сразу после Большого Взрыва Создатель покинул нашу Вселенную.
- Не может быть? - почти искренне удивился Чейт. - Чего ради было трудиться?
- А! - Архенбах показал Чейту палец с длинным, изогнутым когтем. - В этом-то и весь фокус! Факт отсутствия Бога в созданной им Вселенной разом снимает все межконфессиональные разногласия. На самом деле Бог для всех один. Каждая раса, каждый народ придумывает свою религию и молится своему Богу, потому что истинного Создателя никто никогда не видел!
- Ты говорил, что Бог - это сущность, - напомнил Чейт.
- Верно, - кивнул Архенбах.
- К тому же эта сущность отсутствует во Вселенной.
- В нашей Вселенной, - уточнил Архенбах.
- Точно, - согласился Чейт. - Тогда объясни мне, какой смысл боготворить некую непонятную сущность, которой вообще нет?
Архенбах озадаченно сдвинул надбровные чешуйки.
- По-моему, ты занимаешься пустой казуистикой.
- Может быть, - не стал спорить Чейт. - Но чем тогда занимаются те, кто проповедует веру в несуществующую сущность?
Архенбах поскреб когтем чешуйки на животе. Погладил ладонью хвост.
- А почему ты меня об этом спрашиваешь?
- Потому что ты завел этот разговор.
- Я завел разговор о деле, а не о Боге.
- О деле, которое напрямую касается Бога. А я, как тебе Должно быть известно, предпочитаю держаться подальше от фанатичных националистов и религиозных сект.
- “Исток” - не секта.
- Церковь, синагога, дацан, рыбий глаз, великий муравейник, кунидрини… Называй как хочешь! Хоть клуб по интересам!
- “Исток” оплачивает нашу экспедицию, - произнес весьма многозначительно Архенбах.
- Пока что нашу экспедицию оплачиваю я, из собственного кармана, - заметил Чейт. - Ты связался со мной и сказал, что наклевывается интересное дело, и чтобы не упустить его, срочно нужен хороший, быстроходный корабль. Не задавая лишних вопросов, я слетал на Умбогу-5, у знакомых дахутов взял на прокат замечательный корабль и точно в назначенный срок прибыл на место встречи с тобой. А после этого ты заявляешь мне, что мы участвуем в экспедиции к Оси Зла, которую финансирует креативистская церковь! - Чейт патетически вскинул руки к потолку и бессильно уронил их на подлокотники кресла. - Знаешь, Архенбах, я давно не чувствовал себя настолько глупо.
- И совершенно напрасно, - с невозмутимым спокойствием ответствовал гронец.
Наклонившись, он открыл шкафчик, где хранилась всякая никому не нужная мелочь, и, подцепив когтем, выудил из него пакет картофлексных чипсов. Внимательно изучив все надписи на упаковке, Архенбах недовольно оскалился.
- Четырнадцатая генмодифицированная серия, - сказал он и кинул чипсы назад в шкафчик. - От старого доброго картофлекса одно название осталось. А вкуса - никакого. Помню, в детстве…
- Архенбах! - Чейт постучал по подлокотнику. - Мне только кажется, или же ты действительно пытаешься уйти от темы?
- Тебе кажется, - оскалился в наимилейшей своей улыбке гронец.
- Тогда ответь мне на один простой вопрос: что мы тут делаем?
- Тут - это где? В командном отсеке развалюхи, что подсунули тебе дахуты?
Чейт почувствовал обиду. Не за себя, а за “Глейзер”. Он успел привыкнуть к кораблю, как к старым разношенным тапочкам, которые по достоинству мог оценить лишь тот, кто помнил их еще с магазинным ярлыком.
- Эта развалюха, да будет тебе известно, доставит нас до места, прежде чем ты успеешь рассказать, какого черта мы туда летим.
- Не богохульствуй, Чейт! - Архенбах с показным возмущением клацнул челюстью-капканом. - На нас возложена богоугодная миссия!
- Вот этого не надо! - как будто защищаясь, Чейт выставил перед собой руку с открытой ладонью. - Этого я не люблю! Богу - Богово, а Чейту - Чейтово! Давай остановимся на такой формулировке. Ага?
Архенбах молча усмехнулся, сверкнув крокодильими зубами, когтем приподнял на бедре чешуйку размером с ладонь, извлек из этого природного кармана кредитную карточку и протянул ее Чейту. Чейт также без лишних слов сунул карточку в считывающую ячейку бортового процессора. Цифра, появившаяся на дисплее, заставила его совершенно по-новому оценить то, о чем говорил Архенбах.
- Так что на счет единства божественной сущности? - интерес, проявленный Чейтом, был хотя и не совсем искренним, зато вполне профессиональным.
- Бог для всех един, - сообщил Архенбах.
- Замечательно, - кивнул Чейт.
- Бог создал нашу Вселенную, - выдал следующий тезис Архенбах.
- Не смею с этим спорить, - смиренно потупил взгляд Чейт.
- Бог покинул Вселенную сразу после акта творения.
- Я также не располагаю фактами, доказывающими обратное, - автоматически согласился с очередным утверждением Чейт. Но вдруг мысль, мелькнувшая в голове зеленым метеором, заставила его подозрительно прищуриться. - Послушай, Архенбах, ты ведь не хочешь сказать, что мы отправляемся на поиски Создателя?
- Нет, нет, нет! - замахал когтистыми руками Архенбах.
- Ну и славно, - расслабился Чейт.
- Мы должны получить послание Создателя.
Час от часу не легче!
- Давай. - Щелкнув клавишей, Чейт вывел на дисплей заставку почтовой программы. - Он пришлет нам письмо через гала-сеть, или мы сами должны отыскать его запись в одном из чатов? Начнем, пожалуй, с сайта “Бог”. - Одним указательным пальцем, не спеша, Чейт набрал на клавиатуре три буквы. И тут же удивленно хлопнул ладонью по подлокотнику. - Смотри-ка, есть такой сайт!
Чейт посмотрел на Архенбаха.
Сложив руки на груди и свернув хвост на животе, гронец с невозмутимым видом взирал на Чейта, но при этом явно не имел намерения обмениваться бессмысленными репликами.
Чейт понял, что шутка не прошла, и от этого почувствовал себя невообразимо глупо. Натянуто улыбнувшись, он пожал плечами - ну что тут поделаешь, такой уж я есть.
- Ты закончил? - сухо поинтересовался Архенбах.
- Да, - кивнул Чейт.
- Уверен?
- Абсолютно.
- Отлично. - Архенбах осторожно возложил руки на подлокотники - должно быть, боялся порвать когтями обшивку. - В двадцать первом веке, когда была открыта Ось Зла, отдельные исследователи обратили внимание, что “холодные” и “теплые” области реликтового излучения расположены не случайным образом, как следовало бы ожидать, а упорядоченно. Тогда же Стив Хсу и Энтони Зи, астрофизики, между прочим, высказали предположение, что Создатель мог зафиксировать в реликтовом излучении некое послание, которое будет способна прочитать только развитая цивилизация…
- Зачем ему это было нужно? - перебил рассказчика Чейт.
- Откуда мне знать? - удивился такому вопросу Архенбах. - Я даже не могу понять, чего ради он создал Вселенную?
- Так ты все же поддерживаешь идею креативизма? - ужаснулся Чейт.
- Нет, - качнул головой Архенбах. - Я просто пытаюсь избегать предвзятых суждений.
- То есть тебе все равно, есть Бог или нет?
- Я не могу найти доказательств ни тому, ни другому.
- А значит, не веришь ни во что?
- Я верю в здравый смысл.
- Здравый смысл не может мириться с идеей о Божественной сути, создавшей Вселенную даже не за шесть дней, а за один бесконечно короткий миг.
- Оставим этот разговор, Чейт. - Архенбах поднял руку в предостерегающем жесте.
Но Чейт уже вошел в раж, и теперь ничто не могло его остановить.
- В какого Бога верят гронцы?
- В единого и неделимого.
- А как он выглядит?
- Ты что, совсем глупый? - непонимающе посмотрел на Чейта Архенбах. - Как должен выглядеть Бог, создавший детей своих по образу и подобию своему?
Чейт молчал, озадаченно прикусив губу.
- Тебе нужен еще один наводящий вопрос?
- Ты хочешь сказать, - медленно начал Чейт, - что Бог похож на здоровенного, покрытого чешуей, зубастого буро-зеленого крокодила с длинным хвостом?
- Примерно так, - одобрительно наклонил голову Архенбах.
- Здорово! - восхищенно выдохнул Чейт. - Вот это, я понимаю, полет фантазии! А ваш Бог старый?
- Он не имеет возраста.
- Это понятно, - кивнул Чейт. - Но выглядит он на сколько лет? Примерно?
- Ну… - Архенбах приосанился. - Примерно так же, как и я.
- А имя? Имя у него есть?
- Его зовут Бог. По-гронски это звучит как Илсерп.
- Красиво, - улыбнулся Чейт. - Но бог с ним, с Богом, давай вернемся к нашим баранам. К креативистам из “Истока” и их бредовой теории насчет послания Бога, зашифрованного в реликтовом излучении.
- В соответствии с теорией Хсу и Зи, послание Создателя зашифровано двоичным кодом через “холодные” и “теплые” зоны реликтового излучения. Подсчитав, что объем послания может составлять около десяти килобайт, они решили: в нем скрыты фундаментальные законы физики.
- Понятное дело, - усмехнулся Чейт. - Они же были астрофизиками. Истинно верующие люди, по всей видимости, полагают, что в этом зашифрованном послании содержится самая главная Божья заповедь. Ну, что-нибудь вроде. - Чейт гордо вскинул подбородок, оттопырил нижнюю губу, прижал левую руку к груди, правую откинул в сторону и замогильным голосом изрек: - Живите и не грешите! - Опустив руки, Чейт хитро глянул на гронца. - Я угадал?
- Нам не нужно угадывать, что содержит в себе послание, - покачал головой Архенбах. - Мы просто должны его прочитать.
- До нас, как я понимаю, это никому не удалось?
- Верно. - Архенбах хищно щелкнул зубами. - Креативисты из “Истока” полагают, что это не было сделано по трем причинам. Первая - технологии, ранее используемые для картографирования реликтового излучения, не позволяли зафиксировать малые и сверхмалые температурные флуктуации. Вторая - во Вселенной существует только одна, строго определенная точка, находясь в которой, можно прочесть послание полностью. И, наконец, третья - для этой цели должен быть использован особый метод дешифровки.
- И все это теперь у нас есть? - недоверчиво прищурился Чейт.
- Есть. - Архенбах вынул из-под чешуи и аккуратно выложил на приборную консоль цилиндрический информационный накопитель со стандартным лазерным разъемом. - Координаты точки считывания информации ты уже ввел. В накопителе находится программа, которая соответствующим образом обработает полученные данные и произведет дешифровку.
- А как насчет картографирования реликтового излучения? - поинтересовался Чейт.
- Все здесь. - Архенбах указал на большой металлически поблескивающий кейс, вместе с которым поднялся на борт “Глейзера”.
- Здесь… - Чейт задумчиво посмотрел на кейс и покачал головой. - По-моему, Архенбах, нас дурят.
- В каком смысле? - не понял гронец.
- В самом прямом. - Чейт поднял на приятеля грустный взгляд. - Слишком уж все просто получается.
- И что тебе не нравится? - недоумевающе развел руками Архенбах.
- Вот смотри. - Чейт поднял ладонь с растопыренными пальцами. - Мы прибыли в указанную нам точку пространства. - Загнут первый палец. - Установили на обшивке корабля выданные приборы и подключили их к общей операционной системе. - Загнут второй палец. - Сделали необходимые замеры. - Загнут третий палец. - И произвели дешифровку, используя готовую программу. - Чейт загнул четвертый палец и показал Архенбаху последний, без которого кулак не складывался. - Концы с концами не сходятся.
Дахуты очень похожи на людей. Любого из них запросто можно принять за человека, если не обращать внимания на совершенно плоский нос и тонкие роговые наросты вместо бровей. Но вот психология дахутов не идет ни в какое сравнение с людской. В том смысле, что мотивы их поступков почти всегда остаются для людей полной загадкой. А дахуты читают души людей, как открытые книги. Дахуту ничего не стоит обмануть человека. При этом он не будет испытывать ни малейших угрызений совести, потому что основной жизненный принцип дахутов гласит: “Не будь дураком!” Но пользуются они этим правилом только в коммерческих целях. В повседневной жизни, особенно в отношениях с друзьями и хорошими знакомыми, дахуты исключительно порядочны и щепетильны.
Троицу дахутов с Умбоги-5 Чейт знал уже лет шесть, а может быть, и более. Это позволяло надеяться, что дахуты не станут подсовывать ему вместо корабля, на котором, по их словам, запросто можно перелететь с одного края Млечного Пути на другой, а потом еще и вернуться обратно без капитального ремонта, совсем уж ни на что не годную рухлядь. С другой стороны, что такое сдача корабля в наем как ни коммерческая операция?
Да, тут было о чем поразмышлять.
Если бы у Чейта было время, он, наверное, подумав как следует, решил бы поискать более надежных партнеров. Но времени у него не было. Точно так же, как и денег, чтобы можно было взять на прокат вполне приличный двухместный корабль, прошедший техосмотр не более года назад, с пробегом, не превышающим его возраст, помноженный на расстояние от центра Галактики до самой дальней окраины, названия которой никто не помнил, а может быть, и вовсе не знал. Именно поэтому Чейту пришлось взять у дахутов старенький “Глейзер-121” - должно быть, последний из данной серии частных малогабаритных кораблей, который еще не успели отправить в утиль. При осмотре изрядно помятого корпуса Чейт высказал предположение, что корабль занимает место в ангаре только по причине скаредности владельцев, не желающих оплачивать его транспортировку на свалку. Однако все трое дахутов в один голос принялись убеждать Чейта, что корабль, хотя с виду и неказист, с технической стороны настоящий зверь. Бортовые компьютеры оснащены пиратской версией новейшей операционной системы “Doors-XXL”, навигационная система снята с боевого “Старгайзера”, а движок… Ну, движок - это особая песня, которую дахуты пропели Чейту, разложив на голоса, почти как “Богемскую рапсодию”. Основной рефрен сводился к тому, что корабль оснащен модернизированным гипердвигателем Хайма - Дрёшера одиннадцатой серии, позволяющим кораблю как переходить в одиннадцатое измерение, где скорость света в 11,29 раза превосходит ту, что зафиксирована природной константой, так и передвигаться в обычном пространстве на антигравитационной тяге.
Решающим аргументом в пользу “Глейзера” стало то, что дахуты согласились разделить плату за прокат корабля на две части: половину - сразу, половину - по возвращении. Сей факт, как ни крути, свидетельствовал о том, что дахуты все же верили в возвращение Чейта. А значит, можно было надеяться, что корабль не так уж плох.
Уже на втором часу полета Чейт понял: на “Глейзере” установлен двигатель Х-Д-9, “разогнанный” кустарным способом до одиннадцатого уровня. Но “разгонка” была проведена грамотно, и при правильной эксплуатации двигатель мог прослужить не один год. Навигационная система работала, как атомные часы Гринвичской обсерватории. Ну а к операционной системе возникали только самые обычные претензии, без которых “Doors” не “ Doors”. Одним словом, Чейт не пожалел о том, что взял корабль у дахутов.
На пересадочной станции Балмер-1 к нему присоединился Архенбах с Грона. Встреча была назначена заранее. Архен-бах отличался чудовищной, порой угнетавшей Чейта педантичностью, так что даже не пришлось платить за дополнительное время парковки. А Чейт успел добежать до ближайшего бара, чтобы купить бутылку кваса.
Получив от Архенбаха карточку с координатами места назначения, Чейт запустил ее в приемник курсопрокладчика, дождался появления на дисплее надписи: “Операция завершена” и нажал кнопку “Старт”. “Глейзер” покинул стоянку, плавно вырулил на свободное пространство и, разогнавшись как следует, нырнул в одиннадцатое измерение.
- Ну, так что у нас на этот раз? - поинтересовался Чейт, удобно устроившись в кресле первого пилота.
Креслу второго пилота потребовалось чуть больше времени, чтобы адаптироваться под весьма своеобразную анатомию Архенбаха. Желаемого результата удалось добиться лишь после того, как гронец поджал когтистые руки и свернул толстый чешуйчатый хвост на животе.
Почувствовав себя комфортно, Архенбах довольно щелкнул крокодильей челюстью.
- Что тебе известно про Ось Зла? - спросил гронец.
- Ось Зла? - удивленно повторил Чейт. - Ты имеешь в виду понятие, которое было введено в космологию в начале двадцать первого века?
- Оно самое, - кивнул Архенбах.
Чейт недоумевающе развел руками.
- Я полагал, что его давно уже никто не воспринимает всерьез.
- И тем не менее…
- Осью Зла была названа структура неоднородности поля реликтового излучения, отражающая, как тогда полагали, определенную упорядоченность расположения “холодных” и “теплых” областей. - Чейт усмехнулся. - Изумительно глупое название.
- Верно, - согласился Архенбах. - Только ты ошибаешься, полагая, что в настоящее время Ось Зла никого не интересует.
- Она заинтересовала тебя?
- Нет. Наших работодателей.
- И кто же они?
- Ты что-нибудь слышал о межпланетной общественной организации “Исток”?
Чейт задумался, сдвинул брови, закатил глаза, постучал пальцами по приборной консоли.
- Нет, - покачал он головой. - Определенно - нет.
- Организация “Исток” объединяет сторонников креативизма.
- Бог мой, Архенбах! - Чейт в ужасе заломил руки. - Ты связался с религиозными фанатиками! Ты знаешь, мне в свое время приходилось…
- Знаю, - перебил приятеля гронец. Про похождения Чейта он знал если и не все, то больше, чем кто-либо другой. - “Исток” объединяет вовсе не религиозных фанатиков, а сторонников креативизма.
- По мне, так никакой разницы, - поджал губы Чейт. - Если человек… или другой разумный обитатель Вселенной верит в то, что мир был создан за семь дней…
- За шесть, - снова перебил Архенбах. - На седьмой день Бог отдыхал.
- Тем более! - всплеснул руками Чейт.
- Мир, который мы знаем, был создан не за семь дней, а за одну миллиардную долю секунды, в результате Большого Взрыва.
- Ты меня не путай, - помахал пальцем Чейт. - Большой Взрыв положил начало созданию Вселенной. А Бог создал мир уже в законченном виде.
- Это устаревшая теория создания. В представлении нынешних последователей креативизма, Бог есть та самая сущность, что некогда спровоцировала Большой Взрыв, заложив в него все параметры Вселенной, которая должна была родиться.
- Ах вот оно как.
Чейт задумчиво посмотрел на датчик динамической нагрузки на корпус корабля. Показатели были в пределах нормы.
- Сразу после Большого Взрыва Создатель покинул нашу Вселенную.
- Не может быть? - почти искренне удивился Чейт. - Чего ради было трудиться?
- А! - Архенбах показал Чейту палец с длинным, изогнутым когтем. - В этом-то и весь фокус! Факт отсутствия Бога в созданной им Вселенной разом снимает все межконфессиональные разногласия. На самом деле Бог для всех один. Каждая раса, каждый народ придумывает свою религию и молится своему Богу, потому что истинного Создателя никто никогда не видел!
- Ты говорил, что Бог - это сущность, - напомнил Чейт.
- Верно, - кивнул Архенбах.
- К тому же эта сущность отсутствует во Вселенной.
- В нашей Вселенной, - уточнил Архенбах.
- Точно, - согласился Чейт. - Тогда объясни мне, какой смысл боготворить некую непонятную сущность, которой вообще нет?
Архенбах озадаченно сдвинул надбровные чешуйки.
- По-моему, ты занимаешься пустой казуистикой.
- Может быть, - не стал спорить Чейт. - Но чем тогда занимаются те, кто проповедует веру в несуществующую сущность?
Архенбах поскреб когтем чешуйки на животе. Погладил ладонью хвост.
- А почему ты меня об этом спрашиваешь?
- Потому что ты завел этот разговор.
- Я завел разговор о деле, а не о Боге.
- О деле, которое напрямую касается Бога. А я, как тебе Должно быть известно, предпочитаю держаться подальше от фанатичных националистов и религиозных сект.
- “Исток” - не секта.
- Церковь, синагога, дацан, рыбий глаз, великий муравейник, кунидрини… Называй как хочешь! Хоть клуб по интересам!
- “Исток” оплачивает нашу экспедицию, - произнес весьма многозначительно Архенбах.
- Пока что нашу экспедицию оплачиваю я, из собственного кармана, - заметил Чейт. - Ты связался со мной и сказал, что наклевывается интересное дело, и чтобы не упустить его, срочно нужен хороший, быстроходный корабль. Не задавая лишних вопросов, я слетал на Умбогу-5, у знакомых дахутов взял на прокат замечательный корабль и точно в назначенный срок прибыл на место встречи с тобой. А после этого ты заявляешь мне, что мы участвуем в экспедиции к Оси Зла, которую финансирует креативистская церковь! - Чейт патетически вскинул руки к потолку и бессильно уронил их на подлокотники кресла. - Знаешь, Архенбах, я давно не чувствовал себя настолько глупо.
- И совершенно напрасно, - с невозмутимым спокойствием ответствовал гронец.
Наклонившись, он открыл шкафчик, где хранилась всякая никому не нужная мелочь, и, подцепив когтем, выудил из него пакет картофлексных чипсов. Внимательно изучив все надписи на упаковке, Архенбах недовольно оскалился.
- Четырнадцатая генмодифицированная серия, - сказал он и кинул чипсы назад в шкафчик. - От старого доброго картофлекса одно название осталось. А вкуса - никакого. Помню, в детстве…
- Архенбах! - Чейт постучал по подлокотнику. - Мне только кажется, или же ты действительно пытаешься уйти от темы?
- Тебе кажется, - оскалился в наимилейшей своей улыбке гронец.
- Тогда ответь мне на один простой вопрос: что мы тут делаем?
- Тут - это где? В командном отсеке развалюхи, что подсунули тебе дахуты?
Чейт почувствовал обиду. Не за себя, а за “Глейзер”. Он успел привыкнуть к кораблю, как к старым разношенным тапочкам, которые по достоинству мог оценить лишь тот, кто помнил их еще с магазинным ярлыком.
- Эта развалюха, да будет тебе известно, доставит нас до места, прежде чем ты успеешь рассказать, какого черта мы туда летим.
- Не богохульствуй, Чейт! - Архенбах с показным возмущением клацнул челюстью-капканом. - На нас возложена богоугодная миссия!
- Вот этого не надо! - как будто защищаясь, Чейт выставил перед собой руку с открытой ладонью. - Этого я не люблю! Богу - Богово, а Чейту - Чейтово! Давай остановимся на такой формулировке. Ага?
Архенбах молча усмехнулся, сверкнув крокодильими зубами, когтем приподнял на бедре чешуйку размером с ладонь, извлек из этого природного кармана кредитную карточку и протянул ее Чейту. Чейт также без лишних слов сунул карточку в считывающую ячейку бортового процессора. Цифра, появившаяся на дисплее, заставила его совершенно по-новому оценить то, о чем говорил Архенбах.
- Так что на счет единства божественной сущности? - интерес, проявленный Чейтом, был хотя и не совсем искренним, зато вполне профессиональным.
- Бог для всех един, - сообщил Архенбах.
- Замечательно, - кивнул Чейт.
- Бог создал нашу Вселенную, - выдал следующий тезис Архенбах.
- Не смею с этим спорить, - смиренно потупил взгляд Чейт.
- Бог покинул Вселенную сразу после акта творения.
- Я также не располагаю фактами, доказывающими обратное, - автоматически согласился с очередным утверждением Чейт. Но вдруг мысль, мелькнувшая в голове зеленым метеором, заставила его подозрительно прищуриться. - Послушай, Архенбах, ты ведь не хочешь сказать, что мы отправляемся на поиски Создателя?
- Нет, нет, нет! - замахал когтистыми руками Архенбах.
- Ну и славно, - расслабился Чейт.
- Мы должны получить послание Создателя.
Час от часу не легче!
- Давай. - Щелкнув клавишей, Чейт вывел на дисплей заставку почтовой программы. - Он пришлет нам письмо через гала-сеть, или мы сами должны отыскать его запись в одном из чатов? Начнем, пожалуй, с сайта “Бог”. - Одним указательным пальцем, не спеша, Чейт набрал на клавиатуре три буквы. И тут же удивленно хлопнул ладонью по подлокотнику. - Смотри-ка, есть такой сайт!
Чейт посмотрел на Архенбаха.
Сложив руки на груди и свернув хвост на животе, гронец с невозмутимым видом взирал на Чейта, но при этом явно не имел намерения обмениваться бессмысленными репликами.
Чейт понял, что шутка не прошла, и от этого почувствовал себя невообразимо глупо. Натянуто улыбнувшись, он пожал плечами - ну что тут поделаешь, такой уж я есть.
- Ты закончил? - сухо поинтересовался Архенбах.
- Да, - кивнул Чейт.
- Уверен?
- Абсолютно.
- Отлично. - Архенбах осторожно возложил руки на подлокотники - должно быть, боялся порвать когтями обшивку. - В двадцать первом веке, когда была открыта Ось Зла, отдельные исследователи обратили внимание, что “холодные” и “теплые” области реликтового излучения расположены не случайным образом, как следовало бы ожидать, а упорядоченно. Тогда же Стив Хсу и Энтони Зи, астрофизики, между прочим, высказали предположение, что Создатель мог зафиксировать в реликтовом излучении некое послание, которое будет способна прочитать только развитая цивилизация…
- Зачем ему это было нужно? - перебил рассказчика Чейт.
- Откуда мне знать? - удивился такому вопросу Архенбах. - Я даже не могу понять, чего ради он создал Вселенную?
- Так ты все же поддерживаешь идею креативизма? - ужаснулся Чейт.
- Нет, - качнул головой Архенбах. - Я просто пытаюсь избегать предвзятых суждений.
- То есть тебе все равно, есть Бог или нет?
- Я не могу найти доказательств ни тому, ни другому.
- А значит, не веришь ни во что?
- Я верю в здравый смысл.
- Здравый смысл не может мириться с идеей о Божественной сути, создавшей Вселенную даже не за шесть дней, а за один бесконечно короткий миг.
- Оставим этот разговор, Чейт. - Архенбах поднял руку в предостерегающем жесте.
Но Чейт уже вошел в раж, и теперь ничто не могло его остановить.
- В какого Бога верят гронцы?
- В единого и неделимого.
- А как он выглядит?
- Ты что, совсем глупый? - непонимающе посмотрел на Чейта Архенбах. - Как должен выглядеть Бог, создавший детей своих по образу и подобию своему?
Чейт молчал, озадаченно прикусив губу.
- Тебе нужен еще один наводящий вопрос?
- Ты хочешь сказать, - медленно начал Чейт, - что Бог похож на здоровенного, покрытого чешуей, зубастого буро-зеленого крокодила с длинным хвостом?
- Примерно так, - одобрительно наклонил голову Архенбах.
- Здорово! - восхищенно выдохнул Чейт. - Вот это, я понимаю, полет фантазии! А ваш Бог старый?
- Он не имеет возраста.
- Это понятно, - кивнул Чейт. - Но выглядит он на сколько лет? Примерно?
- Ну… - Архенбах приосанился. - Примерно так же, как и я.
- А имя? Имя у него есть?
- Его зовут Бог. По-гронски это звучит как Илсерп.
- Красиво, - улыбнулся Чейт. - Но бог с ним, с Богом, давай вернемся к нашим баранам. К креативистам из “Истока” и их бредовой теории насчет послания Бога, зашифрованного в реликтовом излучении.
- В соответствии с теорией Хсу и Зи, послание Создателя зашифровано двоичным кодом через “холодные” и “теплые” зоны реликтового излучения. Подсчитав, что объем послания может составлять около десяти килобайт, они решили: в нем скрыты фундаментальные законы физики.
- Понятное дело, - усмехнулся Чейт. - Они же были астрофизиками. Истинно верующие люди, по всей видимости, полагают, что в этом зашифрованном послании содержится самая главная Божья заповедь. Ну, что-нибудь вроде. - Чейт гордо вскинул подбородок, оттопырил нижнюю губу, прижал левую руку к груди, правую откинул в сторону и замогильным голосом изрек: - Живите и не грешите! - Опустив руки, Чейт хитро глянул на гронца. - Я угадал?
- Нам не нужно угадывать, что содержит в себе послание, - покачал головой Архенбах. - Мы просто должны его прочитать.
- До нас, как я понимаю, это никому не удалось?
- Верно. - Архенбах хищно щелкнул зубами. - Креативисты из “Истока” полагают, что это не было сделано по трем причинам. Первая - технологии, ранее используемые для картографирования реликтового излучения, не позволяли зафиксировать малые и сверхмалые температурные флуктуации. Вторая - во Вселенной существует только одна, строго определенная точка, находясь в которой, можно прочесть послание полностью. И, наконец, третья - для этой цели должен быть использован особый метод дешифровки.
- И все это теперь у нас есть? - недоверчиво прищурился Чейт.
- Есть. - Архенбах вынул из-под чешуи и аккуратно выложил на приборную консоль цилиндрический информационный накопитель со стандартным лазерным разъемом. - Координаты точки считывания информации ты уже ввел. В накопителе находится программа, которая соответствующим образом обработает полученные данные и произведет дешифровку.
- А как насчет картографирования реликтового излучения? - поинтересовался Чейт.
- Все здесь. - Архенбах указал на большой металлически поблескивающий кейс, вместе с которым поднялся на борт “Глейзера”.
- Здесь… - Чейт задумчиво посмотрел на кейс и покачал головой. - По-моему, Архенбах, нас дурят.
- В каком смысле? - не понял гронец.
- В самом прямом. - Чейт поднял на приятеля грустный взгляд. - Слишком уж все просто получается.
- И что тебе не нравится? - недоумевающе развел руками Архенбах.
- Вот смотри. - Чейт поднял ладонь с растопыренными пальцами. - Мы прибыли в указанную нам точку пространства. - Загнут первый палец. - Установили на обшивке корабля выданные приборы и подключили их к общей операционной системе. - Загнут второй палец. - Сделали необходимые замеры. - Загнут третий палец. - И произвели дешифровку, используя готовую программу. - Чейт загнул четвертый палец и показал Архенбаху последний, без которого кулак не складывался. - Концы с концами не сходятся.