Страница:
— Не надо, — попросил Радал. Та схема, которую он сейчас видел, нравилась ему гораздо больше, чем щепки в воде. Красивая. И почему-то Радалу вдруг почудилось, что схема тёплая и живая. Несколько сросшихся боками шестигранников, шесть тёмных пушистых шариков, трепещущие нити, назначение которых он пока что не понял, сполохи невидимого огня. Куда интереснее, чем куски мокрого дерева. — Пусть такая будет.
— Судя по всему, это была монада — Пятый, занимавшийся до того расстановкой приоритетов в задаче, свернул свой визуал и подсел к остальным. — Большая монада. Смотрите.
Тёмный шарик налился светло-сиреневым цветом и стал дробиться на сегменты и области.
— Сколько их там всего было? — негромко спросил Клео.
— Шестьсот человек, — ответил Пятый. — Большая монада. И мне это не нравится.
— А почему цвет такой странный? — спросил вдруг Радал.
Все с удивлением посмотрели на него. На лице Лина отразилась крайняя степень заинтересованности.
— Ну-ка, ну-ка… А чем тебе не нравится цвет? — спросил он.
— Ты говорил, что основных цветов два, — медленно начал Радал. — Маджента и Индиго, так?
— Так, — кивнул Лин, — Продолжай.
— А этот цвет… Словно из двух, верно? — спросил Радал.
— Верно.
— А так бывает? — Каин смотрел на Лина с недоверием. — Это же два цвета сразу…
— Вы пока плохо знаете градации, но мыслите в правильном направлении, — кивнул Пятый. — Смотрите. Во-первых, монада имеет светлую окраску, так? Это уже плохо, потому что насыщенность цвета зависит от количества эмпатов, принадлежность которых к какому-то миру предопределена. В данном случае большая часть монады была набрана из людей, родившихся и выросших в Белой зоне. Далее. Монада принадлежала Индиго, потому что холодный синий в ней превалирует. Но при этом в ней есть и Маджента. Смотрите, попробую проще. Как будет удобнее — цифры, проценты?
— Проценты, — подсказал Лин. — Нагляднее. И пока что в десятичной, мальчикам проще.
— Шестьдесят восемь процентов из незонированных миров, двадцать процентов — Индиго, двенадцать — Маджента, — сказал Пятый. — Шестьсот человек. Считайте сами.
— Чего считать-то? — жалобно спросил Каин.
— Тебе пока что ничего.
Нарелин (вид у него был неважный — кажется, состояние Клео передалось ему, несмотря на то что вслух они почти не разговаривали) спросил:
— Каким же это образом существа из Маджента попали в монаду? Разве такое возможно?
— Всё возможно, — мрачно ответил Пятый. — Знаешь, было в России такое выражение — «воруют». Продолжать?
— Воруют? — поразился Нарелин. — Людей? Но подожди, вы же всегда утверждали, что Маджента — миры безопасны. И потом, разве можно включить в монаду силой?
— Я этого не утверждал, — возразил Пятый. — Безопасны, но не все. Рая на земле не бывает, Нарелин. А включить можно. Запросто. Если эмпату десять лет, не больше.
— Дети, выходит, — пробормотал Нарелин и нахмурился. — Это же семьдесят два человека получается! Неужели их не искали, этих детей?
— Не семьдесят два, больше. Искать-то искали, но… Сейчас будем разбираться.
— Значит, не нашли, — подытожил Нарелин. — Однако и методы у тех, кто эту монаду организовал! Ничего не скажешь, наглые ребята. Интересно, сколько лет каждому из этих детей теперь. А как наши-то? Радаловские? Среди них есть такие? Ведь если и там окажутся «украденные», то, по идее, надо бы их на родину вернуть.
Пятый промолчал. В этой монаде, судя по всему, работали (если это можно так назвать) только взрослыми, но то, что происходило в ней, было поистине чудовищным. Он вывел визуал, чтобы остальные тоже видели, что он делает, и медленно стал сращивать схему монады со схемой Сети. Радал и Каин наблюдали за процессом заворожённо, Лин сардонически усмехался. Через минуту всё пространство кабины заполнили собой светящиеся, бледные нити.
— Паука запусти, — предложил Лин. — Для пущей правдоподобности.
— Ты спрашивал: искали или нет, Нарелин? — спросил Пятый. — Смотри, откуда части этой монады. Все миры, без исключения, — низкая техногеника, без выхода в пространство. Сам конклав маленький, однако они доросли до идеи Контроля и сумели включиться в Сеть. Сат-онвэе по сравнению с этими добродушный гигант. А эти… — Он скривился. — Смотрите, где базировалась несчастная монада.
Бледная паутина померкла, вместо неё в пространстве повисла планета. Землеподобная.
— Если кто-то думает, что в самом мире, — этот кто-то ошибается, — предупреждающе сказал Пятый. — Мир не принадлежит конклаву. Это Белая зона, оттуда, кстати, большая часть монады и есть. А сами они…
Из-за планеты показался спутник, по которому веером разбежалась сеть светящихся точек.
— Базы, на спутнике, — ответил Пятый на недоуменные взгляды Нарелина и Клео. — Они готовят экспансию, а заодно крутят там какие-то свои дела. В пространстве неподалёку работала монада. Понимаете, с кем вам придётся общаться?
— Тьфу, проклятье! — выругался Нарелин. — То есть, если я верно понимаю ваши правила, нам сейчас придётся вначале клянчить разрешение у Официальных служб вот этого паучатника? По «прутьям» говорили, что ответ «условно отрицательный». Так они же, наверное, потребуют возвратить воссозданных обратно в монаду.
— Если от этой монады что-нибудь осталось после Блэки, конечно, — добавил Клео, — Но всё равно наверняка они потребуют отдать воссозданных им обратно.
— Во-первых, монады больше не существует, — спокойно сказал Лин. — Во-вторых, Официальная служба не принадлежит никому, кроме самой себя, а то, что она сотрудничает с кем-то, не более чем партнёрство и место приписки. Да, есть подразделения, которые работают с Сэфес, есть — с Индиго-формациями, но они все в большей степени представители закона, нежели чем… — Лин замялся, подыскивая слова, вопросительно посмотрел на Пятого.
— Официальная служба работает с информационными сетями, с мирами, имеющими технический уровень, позволяющий строить внутренние образования по типу того же Скивет, с Транспортной службой, со структурами Контроля, — продолжил Пятый. — А ситуация сейчас выглядит следующим образом. Мы можем забрать те части монады, которые… пострадали от действий Радала. Провести воссоздание, а потом поставить представителей самого конклава перед фактом. И выкупить тех, кого мы воссоздадим. Как официалы, имеющие приписку к Орину. Ну по крайней мере, пока что ещё имеющие, вы входите в контакт с представителями конклава и выкупаете людей. Они собственность. По законам, принятым в таких образованиях, они, если разобраться, даже и не люди вовсе.
— А кто же? — мрачно спросил Нарелин.
— Имущество, — поморщился Лин. — Элементы, если угодно, системы. Заменяемые. Надо бы посмотреть на это поближе, да что-то не хочется.
— Так. — Пятый, почуяв, что сейчас начнётся новый виток рефлексии, снова решил взять происходящее в свои руки. — Воссоздавать пойдём мы с Лином, тут не пройдёт и часа, как вернёмся. Сеть тоже за нами, само собой. Каин и Радал — работа в доме, в вашей части леса. Позже объясню, что надо делать. Нарелин и Клео — общий контроль, затем по схеме, о которой говорилась. Этот конклав даже в Транспортную Сеть не входит. Сволочи. Ладно, разберёмся.
— А их не примут в Сеть, — злорадно сказал Лин. — Транспортники не придурки, слава богу.
— Мёртвые души, — произнёс Клео. — Как это мерзко. Хотя я могу понять причины: наверняка они боятся эмпатов, потому и держат в таком положении.
Нарелин поинтересовался:
— Нам можно проинформировать местных о том, что мы выкупаем для воссоздания, или об этом лучше деликатно умолчать?
— Ничего они не боятся. Просто никогда не верили в Бога. Ладно, дело не наше, конечно, но эти «свободные люди»… — начал Лин, но Пятый его остановил.
— Ты чего, уже подснял? — спросил он сердито.
— А як же ж. У них самоназвание переводится как «свободные люди» или «свободный народ». Они такие свободные и гордые, а кто не с ними — те быдло. Такая вот на первый взгляд немудрящая философия. Те, кто являются частью монады, по их мнению, лишены Сводного Духа и людьми не являются. Как картинка? — ехидно спросил Лин.
— Никак, — ответил Нарелин. — Кривых зеркал, увы, много. Без происхождения этой байки о ней ничего не скажешь. Но если мы оживим «прутьев» втайне от законных, так сказать, владельцев, у нас потом проблем не возникнет? Или… гусь свинье не товарищ, в смысле против Сэфес они всё равно не попрут?
— Так не делают, прости. Мы законы соблюдаем, по крайней мере там, где это возможно, — развёл руками Пятый. — Сколь бы ни был мерзок этот конклав, официалы с ним работают, как ты сам видел, и давать им повод для разбирательства или иска не нужно.
Он с тоской посмотрел в стену. Попрут, не попрут… Попрут, конечно. Не так, как ожидает Нарелин, по-своему. Нельзя это так оставлять, ни в коем случае. «Дорого это всё нам обойдётся, — подумал он. — Ой дорого. И хорошо, если бы только деньги… Так нет! Господи, когда же это всё кончится?!»
— Ну, может, всё-таки лучше сразу сообщить, что мы собираемся эмпатов оживлять? Ещё до воссоздания? — продолжал допытываться Нарелин. — Пусть дороже, зато потом проблем не будет. Ты извини, что я такой въедливый, но мне ведь нужно разобраться, иначе как я буду с местными разговаривать?
— Потом как раз и будут проблемы, — возразил Пятый. — Если дать им понять, что мы это можем, одними эмпатами мы не отделаемся. Они сразу захотят большего. Больше чем уверен, что у них в загашнике валяется какой-нибудь славный парень, вождь, пророк и мученик, которого они не прочь воссоздать. Обойдутся. Воссоздадим, выкупим — и вон отсюда. Бегом.
— Ничего себе! — Нарелин шокировано поглядел на плывущий перед ними в визуале спутник. — Ну сам понимаешь, Пятый, не мог же я знать, что эти ребята не в курсе о воссоздании. Хотя спросят а зачем вам эти мёртвые тушки? И что отвечать?
— Для опытов, — усмехнулся Клео. — Эксперименты ставить будем.
— Нет, почему же, — тут же отозвался Лин. — Говорите правду.
— Частичную правду? — уточнил Клео. — О том, что это необходимо для стабилизации дисбаланса в Сети?
— Стабилизация тут ни при чём, — терпеливо сказал Пятый. — Правда — это правда. Обычно она у человека одна. А у тебя сейчас — тем более. Ты принимаешь участие в создании новой пары экипажа Сэфес, и для проведения этой операции тебе необходимы эти восемь элементов, погибшие в их монаде три года назад. Для чего — не их это дело. Ты платишь. Про воссоздание они отлично знают, только им это дорого. И никто не хочет им продавать технологию, так, Лин?
— Так. У них свои есть, но кривые и косые. Ладно, неважно. Пятый прав, Клео. Детализировать тут нечего.
— Ясно, — сказал Нарелин. — Ну так что, приступим? Честно говоря, до жути любопытно посмотреть, кем эти «элементы» окажутся.
— Ты на самом деле хочешь это видеть? — странно тихо спросил Пятый. — Не думаю, что тебя порадует зрелище. Так, далее по списку…
— Ради, Каин, — позвал Лин. — Сейчас будем заниматься с вами.
— Пока что ждём, да? — в который раз спросил Каин.
— Ждём, — мрачно ответил Радал. — Каин, я боюсь. Я привык, что они все мёртвые. И я не верю в то, что Лин сказал.
— А я почему-то верю, — ответил Каин. — Только мне тоже страшно.
Они снова замолчали.
Разговор, который произошёл за сутки до этого, до сих бросал их в дрожь.
— И вы следите за процессом. Когда он завершится, ваша задача — вывести их к ручью, если вы поняли, ваша любимая полянка — место для перехода. Учтите, люди, с которыми вам придётся иметь дело, будут, скажем так… не в разуме. И поведут себя с большой долей вероятности неадекватно. Ясно?
Пятый говорил жёстко, в тот момент Каину и Ради показалось, что он словно перешёл в какое-то иное состояние. Сэфес во время ничегонеделания и во время работы оказались совершенно разными существами. У Лина напрочь пропала всякая весёлость, а с Пятым можно было перекинуться парой слов и максимум — получить ответ на вопрос.
— Мы уходим в Сеть, после того как выведем тела в нужную точку, какое-то время будем не в состоянии ни с кем общаться. Спросите Нарелина, как это выглядит, он объяснит, — продолжил Пятый. — В реальности нас не будет около восьми часов. Потом несколько часов мы отходим от Сети и переброски тел. Потом мы уходим за телами, а вы ждёте в доме души тех, кого мы возвращаем. Хотя, кстати, можно и другим методом, не нравится мне этот двойной проход. И Клео, Нарелин, очень прошу…
— Постараемся, — ответил Клео. Он был спокоен и собран — ни следа от недавнего срыва. — Мы можем быть с мальчиками или нам лучше следить за происходящим из катера?
— Вы отслеживаете катер и учтите, что ребята тела в Сеть не берут, — заметил Лин. — Поэтому вы следите за всем и сразу. Как только возвращаются Радал и Каин, наступает ваша очередь. Вы входите в пространство Официальной Сети. Дальше, Нарелин, просишь прямой аудиенции с конклавом. Прямой! Не через Сеть! Далее вы идёте в конклав.
— Конклав — понятие большое, — заметил Нарелин. — Какой уровень руководства требовать для разговора?
— Тебя интересует то подразделение, которое занимается вопросами Контроля своего участка. И не больше. Выше не лезь. Нарелин, ты в ведении переговоров понимаешь во сто крат больше, чем я, — справедливо заметил Пятый. — Ставь перед фактом и почётче дай понять, что альтернатив не будет. Или они получают деньги, или нет. Всё.
— Ладно-ладно, — примирительно сказал Нарелин. — Просто понимаешь, Пятый, у себя-то, прежде чем идти на переговоры, всё сто раз изучишь, во всех подробностях, а тут… Постараемся. А можно будет понаблюдать за тем, что видят мальчишки в лесу?
— Вам не надо это наблюдать, по крайней мере в этот раз, — отрезал Пятый. — Не потому, что кто-то не доверяет вам, а потому, что вы захотите помочь. Помогать нельзя. Думаю, это ты понимаешь.
— Мы не безумные альтруисты, — возразил Нарелин. — Мы хотим в первую очередь понимать. Без этого невозможен никакой осознанный выбор. А помогать наверняка можно и без самопожертвований.
— Помогать нельзя, Нарелин, — твёрдо сказал Пятый. — Вы потом получите считки, но сейчас — извини. Это их война. Не ваша. Ваша перед вами.
Нарелин молча кивнул.
Каин и Радал слушали, и внутри у них всё замирало от очень нехорошего предчувствия. Что им предстоит в ближайшие сутки?
Нарелин и Клео должны были вначале отслеживать мальчишек, потом принять людей (Нарелин тут же принялся перекраивать катер под горестные комментарии Лина), затем хоть как-то встретить Сэфес и после этого немедленно отправляться на встречу с представителями «свободных людей». Нарелин ещё раз заглянул в инфосеть, получил более полные сведения по конклаву и передал их Клео. Пока тот спешно просматривал данные, остальные принялись уговаривать Радала и Каина, которые в последний момент решили, что ничего не получится и поэтому «даже пробовать нечего».
Мальчишки, судя по всему, боялись того, что им предстояло. Лину и Пятому пришлось приложить немало усилий, чтобы их уломать, — и тот, и другой постоянно хотели пойти на попятный, их решимость сменялась неуверенностью.
— А если не получится? — спрашивал в который раз Радал. — Нам что, мёртвых туда тянуть, на эту полянку, что ли?.. Они же тяжёлые!
— Получится! — теряя терпение, отвечал Нарелин. — Ребята, прекратите бояться. Что вы, в самом деле, как малыши, которые пугаются привидений! Поэтому давайте-ка настроимся решительно и не будем задерживаться. Раньше начнём, раньше закончим. Пятый, они сумеют сами заснуть для этого дела? А то, может, лучше их просто ввести туда? Я помню Осенний Лес, думаю, у меня бы вышло.
— Всё они сумеют, — отмахнулся Пятый. — Так, люди, пора.
— Скоро здесь станет тесно, — заметил Клео, оглядывая катер. — Восемь «прутьев», Каин и Радал, Сэфес…
По периметру катера (звёздное окно осталось только впереди) Нарелин вырастил медицинские ниши — он намеревался усыпить оживлённых «прутьев», если те начнут буянить. Десять ниш: восемь для «прутьев», две — для Сэфес. Лучше всё подготовить заранее. На всякий случай.
— Ничего, поместимся, — буркнул себе под нос Нарелин. — Слушай, ты посмотрел, как эти «свободные» одеваются? А то, не ровен час, окажется, что мы своим видом нарушим какие-нибудь их нормы приличия.
— Посмотрел, — откликнулся Клео. — Гляди. Перед Нарелином появилось изображение человека, одетого во что-то типа униформы. На вид человек не напоминал монстра: обычный мужчина средних лет, похожий как на обитателя Терры, так и на жителя Эвена. Одежда цвета хаки, в которую тот был одет (Нарелин тут же вспомнил балахоны «рабочих», которые Пятый с Лином были вынуждены носить столько лет, — балахоны были того же цвета), напоминала, пожалуй, комбинезон; на груди виднелись странные символы — стилизованная звезда в полукруге и мелкие ромбы над ней.
— Знаки отличия, что ли? — Нарелин ткнул пальцем в ромбики.
— Скорее всего, — кивнул Клео. — Но я ещё не разобрался в подробностях.
— Давай такую же одежду, только серую, чтобы Сэфес не пугать, — предложил Нарелин. — И без этих знаков, а то невзначай произведём себя в генералы, а местные, чего доброго, обидятся. Пусть катер приготовит.
Клео кивнул.
В этот раз их задача была одновременно проще и сложнее предыдущих. Участки, нити от которых до сих пор вели к Радалу, они нашли без проблем, а вот вычленить из искорёженной груды непонятно чего материал для воссоздания оказалось сложнее.
Находясь в Сети, они не говорили, общаться образами и мыслями было гораздо удобнее и привычнее, чем вербально. Первой одновременной мыслью у них было — вывести корабль в реал и разбираться там, потом они в одно мгновение отказались от неё — сейчас не было возможности проводить такую операцию, даже на фоне соглашения между Индиго и Маджента. На всякий случай они поставили в известность об объекте пару экипажей, мгновенно получив ожидаемый ответ — короткую благодарность, и, забрав то, ради чего вошли, тут же покинули неприятную зону.
Жалость. Не смотря ни на что, ни один, ни второй до сих пор не разучились чувствовать жалость и отчаяние от собственной беспомощности, происходившей не по причине отсутствия возможности помочь, а от того, что они не имели на помощь права. Сколько раз, выведя такой вот мёртвый корабль, они говорили друг другу — всё, никогда больше. К сожалению, после реакции Блэки осталось слишком много «наследства», и они через какое-то время опять выводили. Приходилось.
Вышли в тот же момент в одном из миров сообщества Дэкра-ни-те, с которыми несколько раз работали именно в этой сфере. Мир принадлежал расе Гайкоцу, в своё время сотрудничал с Окистом через Транспортную Сеть, и сейчас Лин и Пятый ни секунды не сомневались в успехе начатого дела.
Через два часа по локальному времени они уже снова входили в Сеть. Ждать в Дэкра-ни-те полгода никак не входило в их планы.
«У нас есть время помочь мальчишкам, — заметил Лин. — Может, всё же…»
«Не думаю, — отозвался Пятью. — Лучше понаблюдаем».
В самой глубине дома, там, где находился зал с топчанами, наметилось некое движение. Нечто слабо шевельнулось, дёрнулось и снова затихло.
— Что это? — севшим голосом спросил Каин.
— Пошли посмотрим, — неуверенно предложил Радал.
— Может, не надо? Лучше останемся, — робко возразил Каин, которому почему-то сделалось совсем страшно. — Мы лучше тут…
В доме явно что-то происходило. Снова им почудилось, что в полутёмном зале движение, а через секунду они поняли: нет, не почудилось. В зале раздался приглушённый, но уже вполне явственно слышимый шум, звук падения, а потом длинный, отчаянный крик.
Каин и Радал, не произносившие этого слова уже много лет, не сговариваясь, одновременно прошептали:
— Мама…
Крик повторился. — И тут же эхом зазвучал второй голос.
Радал и Каин переглянулись. Радал с трудом подавил желание бежать очертя голову куда угодно, только прочь от этого места, от этих криков. Сейчас два голоса… А когда их будет восемь? Нужно было, наверное, пойти и посмотреть, что происходит, но Радал понял, что не в силах этого сделать. Ноги не несли.
И тут Каин, который всегда был осторожнее на порядок, чем Радал, решительно встал и сказал:
— Я человек или крыса? Пошли! — и решительно зашагал в сторону дома.
Картина, которую они застали, оказалась следующей. Часть топчанов с телами оказалась перевёрнута, в самом дальнем углу скорчилась человеческая фигура, и… живых больше не наблюдалось.
— Куда они делись? — недоумённо спросил Каин. — Понял. Вон куда!
Он ткнул пальцем в сторону окна.
Радал на цыпочках подошёл к окну и с опаской в него заглянул, уже готовясь увидеть там что угодно: чудовищ, ожившие скелеты, мертвецов с обвисшими клочьями кожи. Сейчас бы он уже ничему не удивился. Только внутри по-прежнему плавал липкий сгусток страха.
За окном никого не было.
— Слушай, я понял, — уверенно сказал Каин. — Они в лес сбежали. Точно.
Радал повернулся к нему.
— Как же мы их там найдём? — Он посмотрел на одного из оживших «прутьев». — И этот… слушай, вот если бы он побежал тоже, может, он за ними побежит? И мы следом.
— Ты его спугни, — предложил Лин. — Ой боже мой. Нет, какая я сволочь. Мне стыдно, но я не могу остановиться.
— Лин, заткнись, — попросил Пятый. — Нам ещё всё это хозяйство переть через Сеть обратно, если помнишь.
— Помню, помню, — отмахнулся Лин.
Слава богу, они нормально успели. Перед последним, самым трудным рывком можно было хотя бы час немного отдохнуть в закрытом пространстве.
А корабль монады они всё-таки вывели.
Не сговариваясь.
Взяли и вывели.
— Как же его вести? — недоумённо спросил Каин. Он протянул к человеку руку, но тот отпрянул от мальчишки как от прокажённого. — Что с ним делать?
— Слушай, — осенило вдруг Радала, — это же он НАС боится. Ты только подумай! Мы от них трясёмся, а они от нас. Эй! Давай! Идём с нами!
Он шагнул к «прутику».
Тот шарахнулся, ударился о выступ в стене, упал на пол и замер, скорчившись. Каин присел рядом, потрогал его за плечо.
— Не бойся, — попросил он. — Пожалуйста. Никакого ответа.
— Он, наверное, вообще не понимает. Ну что делать? Хоть бы на ноги его поставить!
Радал подёргал человека за руку.
— Давай его поднимем, — предложил Каин. Вдвоём они с трудом поставили человека на ноги.
Только теперь они сумели разглядеть, что вместе с телом у того восстановилась и одежда. Если это можно было так назвать, восстановилась. Серая заляпанная майка без рукавов и серые же шорты до колен. Вещи очень старые, изношенные до предела, хотя и сделаны из какой-то скользкой на ощупь синтетики. Босой.
— Судя по всему, это была монада — Пятый, занимавшийся до того расстановкой приоритетов в задаче, свернул свой визуал и подсел к остальным. — Большая монада. Смотрите.
Тёмный шарик налился светло-сиреневым цветом и стал дробиться на сегменты и области.
— Сколько их там всего было? — негромко спросил Клео.
— Шестьсот человек, — ответил Пятый. — Большая монада. И мне это не нравится.
— А почему цвет такой странный? — спросил вдруг Радал.
Все с удивлением посмотрели на него. На лице Лина отразилась крайняя степень заинтересованности.
— Ну-ка, ну-ка… А чем тебе не нравится цвет? — спросил он.
— Ты говорил, что основных цветов два, — медленно начал Радал. — Маджента и Индиго, так?
— Так, — кивнул Лин, — Продолжай.
— А этот цвет… Словно из двух, верно? — спросил Радал.
— Верно.
— А так бывает? — Каин смотрел на Лина с недоверием. — Это же два цвета сразу…
— Вы пока плохо знаете градации, но мыслите в правильном направлении, — кивнул Пятый. — Смотрите. Во-первых, монада имеет светлую окраску, так? Это уже плохо, потому что насыщенность цвета зависит от количества эмпатов, принадлежность которых к какому-то миру предопределена. В данном случае большая часть монады была набрана из людей, родившихся и выросших в Белой зоне. Далее. Монада принадлежала Индиго, потому что холодный синий в ней превалирует. Но при этом в ней есть и Маджента. Смотрите, попробую проще. Как будет удобнее — цифры, проценты?
— Проценты, — подсказал Лин. — Нагляднее. И пока что в десятичной, мальчикам проще.
— Шестьдесят восемь процентов из незонированных миров, двадцать процентов — Индиго, двенадцать — Маджента, — сказал Пятый. — Шестьсот человек. Считайте сами.
— Чего считать-то? — жалобно спросил Каин.
— Тебе пока что ничего.
Нарелин (вид у него был неважный — кажется, состояние Клео передалось ему, несмотря на то что вслух они почти не разговаривали) спросил:
— Каким же это образом существа из Маджента попали в монаду? Разве такое возможно?
— Всё возможно, — мрачно ответил Пятый. — Знаешь, было в России такое выражение — «воруют». Продолжать?
— Воруют? — поразился Нарелин. — Людей? Но подожди, вы же всегда утверждали, что Маджента — миры безопасны. И потом, разве можно включить в монаду силой?
— Я этого не утверждал, — возразил Пятый. — Безопасны, но не все. Рая на земле не бывает, Нарелин. А включить можно. Запросто. Если эмпату десять лет, не больше.
— Дети, выходит, — пробормотал Нарелин и нахмурился. — Это же семьдесят два человека получается! Неужели их не искали, этих детей?
— Не семьдесят два, больше. Искать-то искали, но… Сейчас будем разбираться.
— Значит, не нашли, — подытожил Нарелин. — Однако и методы у тех, кто эту монаду организовал! Ничего не скажешь, наглые ребята. Интересно, сколько лет каждому из этих детей теперь. А как наши-то? Радаловские? Среди них есть такие? Ведь если и там окажутся «украденные», то, по идее, надо бы их на родину вернуть.
Пятый промолчал. В этой монаде, судя по всему, работали (если это можно так назвать) только взрослыми, но то, что происходило в ней, было поистине чудовищным. Он вывел визуал, чтобы остальные тоже видели, что он делает, и медленно стал сращивать схему монады со схемой Сети. Радал и Каин наблюдали за процессом заворожённо, Лин сардонически усмехался. Через минуту всё пространство кабины заполнили собой светящиеся, бледные нити.
— Паука запусти, — предложил Лин. — Для пущей правдоподобности.
— Ты спрашивал: искали или нет, Нарелин? — спросил Пятый. — Смотри, откуда части этой монады. Все миры, без исключения, — низкая техногеника, без выхода в пространство. Сам конклав маленький, однако они доросли до идеи Контроля и сумели включиться в Сеть. Сат-онвэе по сравнению с этими добродушный гигант. А эти… — Он скривился. — Смотрите, где базировалась несчастная монада.
Бледная паутина померкла, вместо неё в пространстве повисла планета. Землеподобная.
— Если кто-то думает, что в самом мире, — этот кто-то ошибается, — предупреждающе сказал Пятый. — Мир не принадлежит конклаву. Это Белая зона, оттуда, кстати, большая часть монады и есть. А сами они…
Из-за планеты показался спутник, по которому веером разбежалась сеть светящихся точек.
— Базы, на спутнике, — ответил Пятый на недоуменные взгляды Нарелина и Клео. — Они готовят экспансию, а заодно крутят там какие-то свои дела. В пространстве неподалёку работала монада. Понимаете, с кем вам придётся общаться?
— Тьфу, проклятье! — выругался Нарелин. — То есть, если я верно понимаю ваши правила, нам сейчас придётся вначале клянчить разрешение у Официальных служб вот этого паучатника? По «прутьям» говорили, что ответ «условно отрицательный». Так они же, наверное, потребуют возвратить воссозданных обратно в монаду.
— Если от этой монады что-нибудь осталось после Блэки, конечно, — добавил Клео, — Но всё равно наверняка они потребуют отдать воссозданных им обратно.
— Во-первых, монады больше не существует, — спокойно сказал Лин. — Во-вторых, Официальная служба не принадлежит никому, кроме самой себя, а то, что она сотрудничает с кем-то, не более чем партнёрство и место приписки. Да, есть подразделения, которые работают с Сэфес, есть — с Индиго-формациями, но они все в большей степени представители закона, нежели чем… — Лин замялся, подыскивая слова, вопросительно посмотрел на Пятого.
— Официальная служба работает с информационными сетями, с мирами, имеющими технический уровень, позволяющий строить внутренние образования по типу того же Скивет, с Транспортной службой, со структурами Контроля, — продолжил Пятый. — А ситуация сейчас выглядит следующим образом. Мы можем забрать те части монады, которые… пострадали от действий Радала. Провести воссоздание, а потом поставить представителей самого конклава перед фактом. И выкупить тех, кого мы воссоздадим. Как официалы, имеющие приписку к Орину. Ну по крайней мере, пока что ещё имеющие, вы входите в контакт с представителями конклава и выкупаете людей. Они собственность. По законам, принятым в таких образованиях, они, если разобраться, даже и не люди вовсе.
— А кто же? — мрачно спросил Нарелин.
— Имущество, — поморщился Лин. — Элементы, если угодно, системы. Заменяемые. Надо бы посмотреть на это поближе, да что-то не хочется.
— Так. — Пятый, почуяв, что сейчас начнётся новый виток рефлексии, снова решил взять происходящее в свои руки. — Воссоздавать пойдём мы с Лином, тут не пройдёт и часа, как вернёмся. Сеть тоже за нами, само собой. Каин и Радал — работа в доме, в вашей части леса. Позже объясню, что надо делать. Нарелин и Клео — общий контроль, затем по схеме, о которой говорилась. Этот конклав даже в Транспортную Сеть не входит. Сволочи. Ладно, разберёмся.
— А их не примут в Сеть, — злорадно сказал Лин. — Транспортники не придурки, слава богу.
— Мёртвые души, — произнёс Клео. — Как это мерзко. Хотя я могу понять причины: наверняка они боятся эмпатов, потому и держат в таком положении.
Нарелин поинтересовался:
— Нам можно проинформировать местных о том, что мы выкупаем для воссоздания, или об этом лучше деликатно умолчать?
— Ничего они не боятся. Просто никогда не верили в Бога. Ладно, дело не наше, конечно, но эти «свободные люди»… — начал Лин, но Пятый его остановил.
— Ты чего, уже подснял? — спросил он сердито.
— А як же ж. У них самоназвание переводится как «свободные люди» или «свободный народ». Они такие свободные и гордые, а кто не с ними — те быдло. Такая вот на первый взгляд немудрящая философия. Те, кто являются частью монады, по их мнению, лишены Сводного Духа и людьми не являются. Как картинка? — ехидно спросил Лин.
— Никак, — ответил Нарелин. — Кривых зеркал, увы, много. Без происхождения этой байки о ней ничего не скажешь. Но если мы оживим «прутьев» втайне от законных, так сказать, владельцев, у нас потом проблем не возникнет? Или… гусь свинье не товарищ, в смысле против Сэфес они всё равно не попрут?
— Так не делают, прости. Мы законы соблюдаем, по крайней мере там, где это возможно, — развёл руками Пятый. — Сколь бы ни был мерзок этот конклав, официалы с ним работают, как ты сам видел, и давать им повод для разбирательства или иска не нужно.
Он с тоской посмотрел в стену. Попрут, не попрут… Попрут, конечно. Не так, как ожидает Нарелин, по-своему. Нельзя это так оставлять, ни в коем случае. «Дорого это всё нам обойдётся, — подумал он. — Ой дорого. И хорошо, если бы только деньги… Так нет! Господи, когда же это всё кончится?!»
— Ну, может, всё-таки лучше сразу сообщить, что мы собираемся эмпатов оживлять? Ещё до воссоздания? — продолжал допытываться Нарелин. — Пусть дороже, зато потом проблем не будет. Ты извини, что я такой въедливый, но мне ведь нужно разобраться, иначе как я буду с местными разговаривать?
— Потом как раз и будут проблемы, — возразил Пятый. — Если дать им понять, что мы это можем, одними эмпатами мы не отделаемся. Они сразу захотят большего. Больше чем уверен, что у них в загашнике валяется какой-нибудь славный парень, вождь, пророк и мученик, которого они не прочь воссоздать. Обойдутся. Воссоздадим, выкупим — и вон отсюда. Бегом.
— Ничего себе! — Нарелин шокировано поглядел на плывущий перед ними в визуале спутник. — Ну сам понимаешь, Пятый, не мог же я знать, что эти ребята не в курсе о воссоздании. Хотя спросят а зачем вам эти мёртвые тушки? И что отвечать?
— Для опытов, — усмехнулся Клео. — Эксперименты ставить будем.
— Нет, почему же, — тут же отозвался Лин. — Говорите правду.
— Частичную правду? — уточнил Клео. — О том, что это необходимо для стабилизации дисбаланса в Сети?
— Стабилизация тут ни при чём, — терпеливо сказал Пятый. — Правда — это правда. Обычно она у человека одна. А у тебя сейчас — тем более. Ты принимаешь участие в создании новой пары экипажа Сэфес, и для проведения этой операции тебе необходимы эти восемь элементов, погибшие в их монаде три года назад. Для чего — не их это дело. Ты платишь. Про воссоздание они отлично знают, только им это дорого. И никто не хочет им продавать технологию, так, Лин?
— Так. У них свои есть, но кривые и косые. Ладно, неважно. Пятый прав, Клео. Детализировать тут нечего.
— Ясно, — сказал Нарелин. — Ну так что, приступим? Честно говоря, до жути любопытно посмотреть, кем эти «элементы» окажутся.
— Ты на самом деле хочешь это видеть? — странно тихо спросил Пятый. — Не думаю, что тебя порадует зрелище. Так, далее по списку…
— Ради, Каин, — позвал Лин. — Сейчас будем заниматься с вами.
* * *
Каин и Радал сидели у входа на участок перед домом Радала. Привычная осень окружала их снова, но в душе уже не было прежнего спокойствия. Напряжённое, тревожное ожидание и страх. Осенний ветер гнал лёгкую мелкую пыль, листья привычно пели свою едва слышную печальную песню.— Пока что ждём, да? — в который раз спросил Каин.
— Ждём, — мрачно ответил Радал. — Каин, я боюсь. Я привык, что они все мёртвые. И я не верю в то, что Лин сказал.
— А я почему-то верю, — ответил Каин. — Только мне тоже страшно.
Они снова замолчали.
Разговор, который произошёл за сутки до этого, до сих бросал их в дрожь.
— И вы следите за процессом. Когда он завершится, ваша задача — вывести их к ручью, если вы поняли, ваша любимая полянка — место для перехода. Учтите, люди, с которыми вам придётся иметь дело, будут, скажем так… не в разуме. И поведут себя с большой долей вероятности неадекватно. Ясно?
Пятый говорил жёстко, в тот момент Каину и Ради показалось, что он словно перешёл в какое-то иное состояние. Сэфес во время ничегонеделания и во время работы оказались совершенно разными существами. У Лина напрочь пропала всякая весёлость, а с Пятым можно было перекинуться парой слов и максимум — получить ответ на вопрос.
— Мы уходим в Сеть, после того как выведем тела в нужную точку, какое-то время будем не в состоянии ни с кем общаться. Спросите Нарелина, как это выглядит, он объяснит, — продолжил Пятый. — В реальности нас не будет около восьми часов. Потом несколько часов мы отходим от Сети и переброски тел. Потом мы уходим за телами, а вы ждёте в доме души тех, кого мы возвращаем. Хотя, кстати, можно и другим методом, не нравится мне этот двойной проход. И Клео, Нарелин, очень прошу…
— Постараемся, — ответил Клео. Он был спокоен и собран — ни следа от недавнего срыва. — Мы можем быть с мальчиками или нам лучше следить за происходящим из катера?
— Вы отслеживаете катер и учтите, что ребята тела в Сеть не берут, — заметил Лин. — Поэтому вы следите за всем и сразу. Как только возвращаются Радал и Каин, наступает ваша очередь. Вы входите в пространство Официальной Сети. Дальше, Нарелин, просишь прямой аудиенции с конклавом. Прямой! Не через Сеть! Далее вы идёте в конклав.
— Конклав — понятие большое, — заметил Нарелин. — Какой уровень руководства требовать для разговора?
— Тебя интересует то подразделение, которое занимается вопросами Контроля своего участка. И не больше. Выше не лезь. Нарелин, ты в ведении переговоров понимаешь во сто крат больше, чем я, — справедливо заметил Пятый. — Ставь перед фактом и почётче дай понять, что альтернатив не будет. Или они получают деньги, или нет. Всё.
— Ладно-ладно, — примирительно сказал Нарелин. — Просто понимаешь, Пятый, у себя-то, прежде чем идти на переговоры, всё сто раз изучишь, во всех подробностях, а тут… Постараемся. А можно будет понаблюдать за тем, что видят мальчишки в лесу?
— Вам не надо это наблюдать, по крайней мере в этот раз, — отрезал Пятый. — Не потому, что кто-то не доверяет вам, а потому, что вы захотите помочь. Помогать нельзя. Думаю, это ты понимаешь.
— Мы не безумные альтруисты, — возразил Нарелин. — Мы хотим в первую очередь понимать. Без этого невозможен никакой осознанный выбор. А помогать наверняка можно и без самопожертвований.
— Помогать нельзя, Нарелин, — твёрдо сказал Пятый. — Вы потом получите считки, но сейчас — извини. Это их война. Не ваша. Ваша перед вами.
Нарелин молча кивнул.
Каин и Радал слушали, и внутри у них всё замирало от очень нехорошего предчувствия. Что им предстоит в ближайшие сутки?
* * *
Методику всё-таки поменяли — первое построение начисто забраковал Лин. Схема, получившаяся в итоге, была удручающе проста и в то же время требовала для работы с ней некой подготовки. Сначала точно рассчитали время — от и до. Потом выстроили порядок действий. Первыми уходили Сэфес, им предстояло войти в Сеть, забрать тела, выйти в мир, живущий в другом времени, заказать воссоздание и спешно вернуться в Сеть — до результата. Мальчишкам в это время предписывалось выйти в реальность Осеннего Леса и ждать там начала возвращения душ. Как это будет выглядеть, затруднялся сказать даже Пятый. Арти же, как назло, после атаки Клео больше не появлялся. Это, собственно, была первая часть акции.Нарелин и Клео должны были вначале отслеживать мальчишек, потом принять людей (Нарелин тут же принялся перекраивать катер под горестные комментарии Лина), затем хоть как-то встретить Сэфес и после этого немедленно отправляться на встречу с представителями «свободных людей». Нарелин ещё раз заглянул в инфосеть, получил более полные сведения по конклаву и передал их Клео. Пока тот спешно просматривал данные, остальные принялись уговаривать Радала и Каина, которые в последний момент решили, что ничего не получится и поэтому «даже пробовать нечего».
Мальчишки, судя по всему, боялись того, что им предстояло. Лину и Пятому пришлось приложить немало усилий, чтобы их уломать, — и тот, и другой постоянно хотели пойти на попятный, их решимость сменялась неуверенностью.
— А если не получится? — спрашивал в который раз Радал. — Нам что, мёртвых туда тянуть, на эту полянку, что ли?.. Они же тяжёлые!
— Получится! — теряя терпение, отвечал Нарелин. — Ребята, прекратите бояться. Что вы, в самом деле, как малыши, которые пугаются привидений! Поэтому давайте-ка настроимся решительно и не будем задерживаться. Раньше начнём, раньше закончим. Пятый, они сумеют сами заснуть для этого дела? А то, может, лучше их просто ввести туда? Я помню Осенний Лес, думаю, у меня бы вышло.
— Всё они сумеют, — отмахнулся Пятый. — Так, люди, пора.
* * *
Мальчишек Нарелин чуть ли не силой уложил в специально сформированную нишу рядышком; те заснули (или вошли в транс? — всё-таки Нарелин не мог до конца отождествлять такие «путешествия» с обычным сном), и лица их наконец расслабились. Эльф с облегчением вздохнул. Жаль, нельзя видеть, что будет происходить с ними в лесу; ну да ладно, авось справятся…— Скоро здесь станет тесно, — заметил Клео, оглядывая катер. — Восемь «прутьев», Каин и Радал, Сэфес…
По периметру катера (звёздное окно осталось только впереди) Нарелин вырастил медицинские ниши — он намеревался усыпить оживлённых «прутьев», если те начнут буянить. Десять ниш: восемь для «прутьев», две — для Сэфес. Лучше всё подготовить заранее. На всякий случай.
— Ничего, поместимся, — буркнул себе под нос Нарелин. — Слушай, ты посмотрел, как эти «свободные» одеваются? А то, не ровен час, окажется, что мы своим видом нарушим какие-нибудь их нормы приличия.
— Посмотрел, — откликнулся Клео. — Гляди. Перед Нарелином появилось изображение человека, одетого во что-то типа униформы. На вид человек не напоминал монстра: обычный мужчина средних лет, похожий как на обитателя Терры, так и на жителя Эвена. Одежда цвета хаки, в которую тот был одет (Нарелин тут же вспомнил балахоны «рабочих», которые Пятый с Лином были вынуждены носить столько лет, — балахоны были того же цвета), напоминала, пожалуй, комбинезон; на груди виднелись странные символы — стилизованная звезда в полукруге и мелкие ромбы над ней.
— Знаки отличия, что ли? — Нарелин ткнул пальцем в ромбики.
— Скорее всего, — кивнул Клео. — Но я ещё не разобрался в подробностях.
— Давай такую же одежду, только серую, чтобы Сэфес не пугать, — предложил Нарелин. — И без этих знаков, а то невзначай произведём себя в генералы, а местные, чего доброго, обидятся. Пусть катер приготовит.
Клео кивнул.
* * *
Даже из Сети то, что осталось от монады, выглядело неприятно. Корабль, которому уже никогда не суждено вернуться в реальность, висел в пространстве неподвижным тёмным облаком, от которого в разные стороны отходили оборванные, словно жаром скрученные чёрные нити. Лин и Пятый за это время вывели таким же способом несколько десятков кораблей, и своих, и чужих, но до сих пор привыкнуть к этому не смогли. Привыкнуть было невозможно. То, что сейчас находилось перед ними, было окончательно и бесповоротно мёртво, и никакая сила не смогла бы теперь оживить это энергетическое образование, срощенное с металлом и плотью. Или почти никакая.В этот раз их задача была одновременно проще и сложнее предыдущих. Участки, нити от которых до сих пор вели к Радалу, они нашли без проблем, а вот вычленить из искорёженной груды непонятно чего материал для воссоздания оказалось сложнее.
Находясь в Сети, они не говорили, общаться образами и мыслями было гораздо удобнее и привычнее, чем вербально. Первой одновременной мыслью у них было — вывести корабль в реал и разбираться там, потом они в одно мгновение отказались от неё — сейчас не было возможности проводить такую операцию, даже на фоне соглашения между Индиго и Маджента. На всякий случай они поставили в известность об объекте пару экипажей, мгновенно получив ожидаемый ответ — короткую благодарность, и, забрав то, ради чего вошли, тут же покинули неприятную зону.
Жалость. Не смотря ни на что, ни один, ни второй до сих пор не разучились чувствовать жалость и отчаяние от собственной беспомощности, происходившей не по причине отсутствия возможности помочь, а от того, что они не имели на помощь права. Сколько раз, выведя такой вот мёртвый корабль, они говорили друг другу — всё, никогда больше. К сожалению, после реакции Блэки осталось слишком много «наследства», и они через какое-то время опять выводили. Приходилось.
Вышли в тот же момент в одном из миров сообщества Дэкра-ни-те, с которыми несколько раз работали именно в этой сфере. Мир принадлежал расе Гайкоцу, в своё время сотрудничал с Окистом через Транспортную Сеть, и сейчас Лин и Пятый ни секунды не сомневались в успехе начатого дела.
Через два часа по локальному времени они уже снова входили в Сеть. Ждать в Дэкра-ни-те полгода никак не входило в их планы.
«У нас есть время помочь мальчишкам, — заметил Лин. — Может, всё же…»
«Не думаю, — отозвался Пятью. — Лучше понаблюдаем».
* * *
— Смотри! — Радал дёрнул Каина за рукав. — Видел?!В самой глубине дома, там, где находился зал с топчанами, наметилось некое движение. Нечто слабо шевельнулось, дёрнулось и снова затихло.
— Что это? — севшим голосом спросил Каин.
— Пошли посмотрим, — неуверенно предложил Радал.
— Может, не надо? Лучше останемся, — робко возразил Каин, которому почему-то сделалось совсем страшно. — Мы лучше тут…
В доме явно что-то происходило. Снова им почудилось, что в полутёмном зале движение, а через секунду они поняли: нет, не почудилось. В зале раздался приглушённый, но уже вполне явственно слышимый шум, звук падения, а потом длинный, отчаянный крик.
Каин и Радал, не произносившие этого слова уже много лет, не сговариваясь, одновременно прошептали:
— Мама…
Крик повторился. — И тут же эхом зазвучал второй голос.
Радал и Каин переглянулись. Радал с трудом подавил желание бежать очертя голову куда угодно, только прочь от этого места, от этих криков. Сейчас два голоса… А когда их будет восемь? Нужно было, наверное, пойти и посмотреть, что происходит, но Радал понял, что не в силах этого сделать. Ноги не несли.
И тут Каин, который всегда был осторожнее на порядок, чем Радал, решительно встал и сказал:
— Я человек или крыса? Пошли! — и решительно зашагал в сторону дома.
Картина, которую они застали, оказалась следующей. Часть топчанов с телами оказалась перевёрнута, в самом дальнем углу скорчилась человеческая фигура, и… живых больше не наблюдалось.
— Куда они делись? — недоумённо спросил Каин. — Понял. Вон куда!
Он ткнул пальцем в сторону окна.
Радал на цыпочках подошёл к окну и с опаской в него заглянул, уже готовясь увидеть там что угодно: чудовищ, ожившие скелеты, мертвецов с обвисшими клочьями кожи. Сейчас бы он уже ничему не удивился. Только внутри по-прежнему плавал липкий сгусток страха.
За окном никого не было.
— Слушай, я понял, — уверенно сказал Каин. — Они в лес сбежали. Точно.
Радал повернулся к нему.
— Как же мы их там найдём? — Он посмотрел на одного из оживших «прутьев». — И этот… слушай, вот если бы он побежал тоже, может, он за ними побежит? И мы следом.
* * *
Лин и Пятый изнемогали от хохота, настроение стремительно улучшалось. Конечно, ситуация, если разобраться, к веселью вовсе не располагала, но, если посмотреть с другой стороны…— Ты его спугни, — предложил Лин. — Ой боже мой. Нет, какая я сволочь. Мне стыдно, но я не могу остановиться.
— Лин, заткнись, — попросил Пятый. — Нам ещё всё это хозяйство переть через Сеть обратно, если помнишь.
— Помню, помню, — отмахнулся Лин.
Слава богу, они нормально успели. Перед последним, самым трудным рывком можно было хотя бы час немного отдохнуть в закрытом пространстве.
А корабль монады они всё-таки вывели.
Не сговариваясь.
Взяли и вывели.
* * *
Человек смотрел на них совершенно безумными глазами. Он был молод, едва за двадцать, болезненно худ, светловолос и кареглаз. Только вот с головой у бедняги был явно непорядок. В глазах не читалось ничего, кроме ужаса, ни тени мысли, ни намёка на то, что этот человек вообще в разуме.— Как же его вести? — недоумённо спросил Каин. Он протянул к человеку руку, но тот отпрянул от мальчишки как от прокажённого. — Что с ним делать?
— Слушай, — осенило вдруг Радала, — это же он НАС боится. Ты только подумай! Мы от них трясёмся, а они от нас. Эй! Давай! Идём с нами!
Он шагнул к «прутику».
Тот шарахнулся, ударился о выступ в стене, упал на пол и замер, скорчившись. Каин присел рядом, потрогал его за плечо.
— Не бойся, — попросил он. — Пожалуйста. Никакого ответа.
— Он, наверное, вообще не понимает. Ну что делать? Хоть бы на ноги его поставить!
Радал подёргал человека за руку.
— Давай его поднимем, — предложил Каин. Вдвоём они с трудом поставили человека на ноги.
Только теперь они сумели разглядеть, что вместе с телом у того восстановилась и одежда. Если это можно было так назвать, восстановилась. Серая заляпанная майка без рукавов и серые же шорты до колен. Вещи очень старые, изношенные до предела, хотя и сделаны из какой-то скользкой на ощупь синтетики. Босой.