Маркиз пошатнулся и стукнулся лбом об стол.
— Тут яма, Ваше Величество…Лошади тонут…— Забормотал он во сне.
— Слабак твой маркиз. — Сказал Иогафон. — Давай вдвоём выпьем за сильных и абсолютных монархов.
Они выпили.
Слуга наполнил кубки.
— Ты что-то там рассказывал вроде и не закончил. — Напомнил Альпухар.Расскажи.
— А про что?
— А хуй его знает. Про лес, кажется. Я люблю про природу слушать. Про природу и про любовь.
— Точно, я про лес рассказывал. Устроили мы как-то с моим шурином Полудоклом Толковым в лесу пикник. Развели вот такой костёр огромный. Зажарили барана. Напились и уснули. Просыпаемся…
— …в ушах — воронки. — Перебил Альпухар. — Это ты уже рассказывал.
— Воронок я чего-то не помню.
— Не помнишь, а рассказываешь.
— Ну извини, извини… Может, выпьем?
— Может и выпьем.
— Ну давай тогда.
Они выпили.
Слуга наполнил кубки.
— Ну вот, слушай. Просыпаемся мы с Полудоклом — все уже съедено и выпито. Пошли мы в замок пить. В замке мне Полудокл говорит: «Мне жениться надо.»"Зачем?"— спрашиваю. «Положено, говорит, — возраст пришёл». «Хочешь, — говорю ему,на моей сестре женись. У неё тоже уже лет десять как возраст пришёл. Женись на ней, будем чаще встречаться.»Он говорит: «Давай.»Вот он и женился спьяну. А когда протрезвел рассмотрел какая она страшная и обиделся на меня — страсть.
«Ну, — говорит, — ты мне и подсунул супругу». А я ему отвечаю: «Зато будем чаще видеться.»
— Любовь, — сказал Альпухар, — это отрава… — Он упал со стула и уснул.
Иогафон принёс из спальни плед и прикрыл им Альпухара.
Утром Альпухар проснулся первым. Он с трудом вылез из-под стола и сел на стул. Все тело ныло, мысли путались. Альпухар макнул палец в кубок с недопитым вином и смочил виски. Слева кто-то засопел. Альпухар с трудом повернул голову и заметил рядом на стуле спящего Германуса.
Альпухар вытащил из кармана часы на цепочке и нажал на кнопку. Крышка часов открылась, заиграла приятная мелодия. Альпухар застонал и захлопнул крышку. Он посидел ещё немного, потом собрался с силами, снова нажал на кнопку, быстро взглянул на циферблат и захлопнул крышку.
— Маркиз, проснись, ехать пора. — Король толкнул ногой стул под Германусом. Стул опрокинулся и
Германус оказался на полу вверх ногами.
— Ваше Величество, по нам стреляют! — Маркиз вскочил на ноги и ошалело разинул рот.
— Дурак, чего орёшь?! — Альпухар схватился за голову и прошептал.Ехать пора…Отправляемся.
— Есть, Ваше Величество, отправляться. — Прошептал в ответ Германус.
В залу вошёл Иогафон Сильный в ночной рубашке и с мокрым полотенцем на голове.
— Как спалось, гости дорогие? — Он подошёл к столу и заглянул в кувшины. — Эй, слуга! Наливай!
Слуга наполнил кувшины.
— Давайте, друзья мои, поправимся и будем здоровы. Если утром сохнут губы, значит надо выпить кубок! — Иогафон выпил и сразу порозовел. — А вы, друзья мои, чего не пьёте?
— Да я уже смотреть на это не могу! — Отрезал Альпухар. — Меня тошнит.
— Когда тошнит сверх всякой меры, тебя спасёт стакан мадеры! Понял?
Маркиза Германуса стошнило под стол.
Альпухар вышел на балкон. На свежем воздухе ему стало немного полегче.
Сзади подошёл Иогафон Сильный со слугой. На подносе у слуги стояли два полных кубка вина.
— Вот и я люблю на свежем воздухе выпить. — Сказал Иогафон. — Когда в организме вчерашнее бродит — выпить неплохо, мой друг, на природе. Давай, борода, на балконе выпьем. А то в зале твой маркизус харч мечет. Вонь жуткая. Не будем ему мешать.
Альпухар с трудом сдержался.
— Ты чего такое лицо сделал? — Нахмурился Иогафон. — Тебе что, у меня не нравится? А? Нет, ты скажи.
— Нравится. Но пить не буду.
— А не хочешь — не пей. — Иогафон выпил. — А может, выпьешь все-таки? Кто носом вертит от вина — не понимает ни хрена!
— Иогафон, нам ехать пора. Дай лошадь.
— Лошадь дам… — Иогафон почесал подбородок. — Нет, не дам. Вот выпьешь со мной — дам лошадь. А так — не дам.
Альпухар стиснул зубы:
— Не знал я, что ты такой! Ладно, наливай.
— Уже налито. Давай с тобой промочим горло, чтоб наши все враги подохли!
— Не в рифму, — заметил Альпухар, вытирая губы. — На «горло»лучше «промокли»рифмуется. Давай с тобой промочим горло, чтоб наши все враги промокли.
— Рифма отличная. Но смысл теряется. Лучше уж тогда так…Давай с тобой…это…скажем, протрём бинокли, чтоб наши все враги подохли…Выпьем?
— По последней и давай лошадь.
— Кто пьёт, как конь, кто пьёт, как лошадь, тот, верно, человек хороший!
Альпухар выпил вина и подумал: "Подозрительно как-то. Зураб меня музыкой довести хотел. Этот
— виршами одолевает. Подозрительно. Надо уносить ноги."
— Ты случайно музыкой не увлекаешься? — Спросил он.
— А что?
— Так просто спросил.
— У меня сестра увлекалась. Я, бывало, пью с шурином, а она напротив усядется назло и арфу свою щипает, чтобы мы быстрее закруглялись. Доводила нас, ведьма.
— Пошли за лошадью?
— Пошли.
Прихватив бледного маркиза, они спустились вниз.
Иогафон Сильный распорядился насчёт лошади для Германуса.
— Ты про Анабабса-то не забыл, Иогафон? — Спросил Альпухар, забираясь на лошадь.
— Погоди…— Иогафон наморщил лоб. — Это про осла, если не ошибаюсь?
— Про осла, про осла.
— Я ему этого никогда не забуду. Сегодня же поеду ему мстить. Или завтра, в крайнем случае. Он от меня не уйдёт.
— Смотри, не забудь.
— Не забуду.
— Ну, бывай. Спасибо за угощение.
— А то приезжайте ещё. Чаще надо видеться. Живём, вроде, рядом, а видимся редко.
Альпухар и маркиз въехали в лес. Германус неожиданно остановился и слез с лошади.
— Ты что, маркиз? — Спросил Альпухар.
— Не могу, Ваше Величество. Меня на лошади укачивает. Я лучше пешком пойду.
— Надо тебе было вина выпить. Я вот выпил и меня не укачивает…Альпухар задумался. — Скоро скоро я буду лобзать мою прекрасную Элеонору…Ну чего, полегче тебе?
— Вроде, полегче… Ваше Величество, вы не будете ругаться?
— Смотря за что. Если, например, лошадь опять хочешь утопить, то буду ругаться.
— Нет, Ваше Величество, лошадь тут не при чем.
— Тогда не буду.
— У меня, Ваше Величество, печать в штанах осталась. Круглая королевская печать Иогафона
Сильного. Будем возвращаться или как?
— Никак. Не будем возвращаться. Возвращаться — плохая примета. А что у тебя печать осталась — так это даже хорошо. Я её Элеоноре подарю. Пусть порадуется… Жаль, шляпу забыл у Иогафона попросить. Без шляпы — несолидно.
— Может, не надо вам было, Ваше Величество, тогда каску Анабабсову выкидывать. Лучше все же, чем ничего.
— Дурак ты, маркиз! Кто ж к любовнице в каске ездит?!
Они выехали из леса и поскакали по полям.
Вскоре впереди показался замок Кришнахана 14-го Громкого. Они остановились неподалёку от замка и спрятались за кустами. Маркиз Германус отвёл лошадей в овраг, привязал их к сломанной ели и вернулся к Альпухару.
— Чего делать, маркиз, будем? — Альпухар вытащил из кармана письмо Элеоноры и перечитал ещё раз…Короче, я так понимаю — Кришнахан вроде должен был уехать. А вроде и нет. Тем более — когда и насколько — тоже не ясно. Может, он и вернулся уже. А может, никуда и не уезжал. Делаю вывод — ехать напролом рискованно. Нет никакой уверенности, что его нет. Давай подождём дотемна и сходим в разведку.
Когда стемнело, король Альпухар Седьмой и маркиз Германус отправились на разведку.
Незамеченными они добрались почти до самых ворот и спрятались за деревом. У ворот стояли вооружённые до зубов стражники.
— Нужно их как-то отвлечь. — Прошептал Альпухар. — Сделаем так. Ты, маркиз, сейчас переползёшь на ту сторону дороги и с той стороны станешь шуметь и кричать, будто тебя режут. Стража услышит и пойдёт посмотреть — кого это там режут, а я тем временем проскользну в замок.
— А если, Ваше Величество, они меня поймают?
— А ты скажи, что разбойники убежали. Скажешь, что разбойники-де тебе штаны оторвали. Они и поверят.
— Понял, Ваше Величество.
— А раз понял — переползай. С Богом.
Маркиз Германус лёг на живот и пополз по дороге. Не успел он её переползти и спрятаться в кустах, как послышался топот копыт и мимо, по дороге к замку, проскакал король Кришнахан 14-ый со свитой.
— Открывайте ворота, уроды! — заорал он. — Ваш король вернулся.
Стражники засуетились и резко раскрыли ворота. Король Кришнахан со свитой заехали внутрь и ворота за ними закрылись.
— Ой! Ой! Помогите! Ка-ра-ул! Ре-жут! Ре-жут! — Раздался из кустов истошный голос маркиза.
— Заткнись, дебил! — Зашипел на него с противоположной стороны Альпухар. — Надо было раньше орать! Теперь-то и так понятно, что Кришнахан в замке.
— Орёт кто-то в кустах. — Послышался от ворот голос стражника. — Вдарь по этому крикуну из мушкета.
Грянул выстрел.
Альпухар и маркиз Германус бросились бежать.
Добежав до оврага, они упали на землю и долго не могли отдышаться.
— Чуть не убили из-за тебя! — Зло сказал Альпухар. — Для чего ты орать-то начал?
— Так вы же приказали, Ваше Величество.
— Дебил ты, маркиз, и есть. — Король помолчал. — Ладно, главное мы выяснили — Кришнахан, к сожалению, дома. И, выходит, зря мы сюда ехали. — Альпухар поднял с земли палку и сломал её об колено. — Но я не отступлю…Есть план. Ты, маркиз, печать иогафоновскую ещё не потерял?
— Тут она, Ваше Величество, в кармане.
— Отлично. Доставай бумагу и перо. Пиши:
"Кришнахану 14-ому Громкому от Иогафона Сильного.
Я, Великий и Могучий император Иогафон Сильный, объявляю тебе, грязный пачкун и выродок, смертельную войну. Ты, вонючка, уже давно меня раздражаешь, и я намереваюсь надрать тебе задницу. Чаша терпения переполнена, и ты, старый козёл, у меня дождёшься. Выезжай сейчас же биться на Бычью Поляну. А если ты, ишачья задница, обосрешься и попытаешься отсидеться в замке, то к утру ко мне присоединятся Анабабс Длинный, Зураб Меченосец и мой шурин Полудокл Толковый. И тогда тебе точно крышка. Скачи быстрее, я жду тебя, сука.
Король-Солнце Иогафон Сильный."Написал?
— Так точно, Ваше Величество.
— Поставь печать.
Маркиз подышал на печать, приложил к листку.
— Готово? Отнесёшь это письмо Кришнахану, вроде бы ты не маркиз Германус, а гонец Иогафона
Сильного. Кришнахан должен на это оскорбление клюнуть и уехать сражаться. Ты же постарайся как нибудь предупредить Элеонору, что я приехал и жду свидания. Сам оставайся в замке, а я, как только
Кришнахан уедет, проберусь к Элеоноре. Все понял?
— Так точно, Ваше Величество. Гениальный план.
— Тогда езжай.
Германус вскочил на лошадь и скрылся в темноте.
Вскоре он подъехал к воротам.
— Эй, стража, — закричал маркиз, — открывай ворота!
— Ты кто такой грозный?
— Я — посланник Короля-Солнца Иогафона Сильного. Везу срочное послание вашему королю.
Стражники открыли ворота и пропустили маркиза Германуса внутрь. Маркиз спешился:
— Ведите меня к королю. Имею для него срочное известие.
Его провели в королевские покои.
Король Кришнахан и королева Элеонора Блюмерляндская ужинали за длинным столом.
Маркиза подвели к королю.
— Кто таков? — Спросил Кришнахан, откусывая от бараньей ноги.
— Гонец Его Величества Короля-Солнца Иогафона Сильного.
Кришнахан уронил баранью ногу и громко заржал:
— Слышишь, Элеонора, Иогафон Сильный — Король-Солнца! Допился!
— Извольте вести себя как следует. — Покраснела Элеонора. — Вы брызжете слюной, у вас изо рта все падает, вы хватаете меня жирными руками! Извольте успокоиться!
— Да нет, ты послушай! Король-Солнце Иогафон Пьющий! Давай, гонец, сюда письмо. Повеселимся.
Маркиз подал скатанный в трубочку листок.
Кришнахан вытер руки об камзол и принялся читать.
Убедившись, что король отвлёкся, маркиз Германус стал подавать королеве Элеоноре условные знаки. Для начала он несколько раз ей подмигнул.
Королева недоуменно вскинула брови.
Увидев, что его не понимают, маркиз скорчил хитрую гримасу и приложил палец ко рту.
Элеонора положила вилку на стол.
Маркиз похлопал себя рукой по сердцу и чмокнул губами, а потом показал большим пальцем за спину.
Элеонора Блюмерляндская раскрыла от удивления рот.
Тогда маркиз стал прикладывать руки к подбородку, изображая длинную бороду.
В это время Кришнахан закончил читать, побагровел и швырнул письмо на стол.
— Нет, я не понимаю! Я не верю своим глазам! Этот забулдыга пишет мне такие слова! У меня язык не поворачивается, дорогая, повторить — чего он мне написал! На вот, лучше прочитай сама. — Он подвинул письмо королеве.
Королева быстро пробежала письмо глазами и тоже покраснела:
— Неслыханное хамство! С каких это пор всякие непромытые пьянчужки позволяют себе писать такие письма в приличные дома?
— Так это ты, значит, принёс нам этот пашквиль? — Обратилась она к маркизу.
Германус радостно закивал головой.
— Дорогой, — сказала Элеонора Кришнахану, — вели повесить этого негодяя. Тем более, что пока ты читал, он над нами издевался. Мало, что он посмел принести эту пакость, он и ведёт себя вызывающе!
— А что он сделал? — Спросил Кришнахан.
— Пока ты читал, он стоял и корчил рожи.
— Стража! — Закричал Кришнахан. В залу вбежало несколько плечистых стражников. — Взять его! И повесить немедленно! Стражники скрутили маркиза и уволокли его.
— Морды он, видишь ли, корчит! — Зло хмыкнул Кришнахан.Посмотрю я, какая у него завтра морда будет на верёвке…Так как ты считаешь, дорогая, мне уже ехать или не ехать?
— Если, в чем я сомневаюсь, в тебе осталась хоть капля достоинства, ты должен немедленно ехать и рассчитаться с этим забулдыгой. Впрочем, такое слово как достоинство — для тебя пустой звук.
Кришнахан закурил сигару:
— Напрасно ты так обо мне думаешь. Сейчас я докажу тебе, что достоинство для меня — не пустой звук.
Сейчас я выкурю последнюю сигару и ты увидишь. — Кришнахан глубоко затянулся.Хорошая сигара.
Крепкая и ароматная…Нет, я, право, возмущён! Какой-то опустившийся пьяница пишет мне такое.
Значит, ты считаешь — надо ехать? А может, это не серьёзно — с пьяницей связываться? Возможно, он просто выпил лишнего и написал эту чушь, а завтра будет жалеть и нового гонца пришлёт извиняться? А я, выходит, ему уже отомстил — одного гонца уже повесил. Он надолго запомнит этот урок! Пожалуй, я не поеду… Утро вечера мудрёнее. Правда ведь, дорогая?
Элеонора смерила супруга уничтожающим взглядом:
— Я не сомневалась, что ты окажешься ничтожеством. И надо же мне было выйти замуж за такого низкого человека, загубить свои лучшие годы?!
— Ну ты уж прямо…Слишком все это утрируешь. Так нельзя. Я же не отказываюсь, в принципе. Я, конечно, готов дать отпор хаму. Сейчас покурю и того…Но ты сама посуди — это же смешно. Мне, например, очень даже смешно. Ха-ха-ха! Ха-ха-ха! Король-солнце Иогафон. Ха-ха-ха! Король, ха ха-ха, солнце!..Мы сейчас с тобой отправимся спать, а назавтра встанем и вместе посмеёмся.
— Нет, я не могу больше этого выносить! — Элеонора вскочила из-за стола. — Изо дня в день одно и то же, одно и то же! Кто бы знал, как я страдаю! У тебя нет ничего святого! Никакого понятия о чести! Ты — свинья, форменная свинья!
— Ну ладно, ладно…Зачем же ты…Такие слова? Все — я покурил и еду.Кришнахан поплевал на окурок и бросил его на пол.
Элеонора заломила руки:
— Сколько раз я тебя просила не разбрасывать где попало свои вонючие паршивые окурки?! Грязный несносный человек! Она застонала.
— Я не понимаю, чего ты так нервничаешь? Не волнуйся уберут. Эй, слуги, подметите окурок!.. Вот и все. Стоило из-за этого убиваться?
Кришнахан 14-ый Громкий бросил на стол салфетку.
— Слуги! Бегите к маршалу Вассерману! Передайте ему мой приказ — поднимать войско. Готовность номер один! И чтоб все было — как следует! — Он покосился на Элеонору.А то голову, к свиньям, оторву!.. Вот видишь, дорогая, я уже собираюсь. А ты переживала.
Кришнахан снял со стены кольчугу и меч, положил их на стол. Потом сходил в соседнюю залу, принёс оттуда массивную рогатую каску гамзейской стали, сапоги со шпорами, высокое седло и колчан. Кришнахан свалил все на стол, вытер пот со лба.
— Уфф! Вот я и собрался. Зря ты, дорогая, сомневалась в своём муже. Ну, поцелуй меня на прощание, пока я не оделся.
Элеонора сверкнула глазами и, опершись кулаками на стол, прошипела:
— Не знаю, что надо иметь в голове, чтобы грязные сапоги и прочую дрянь класть на стол! — Она сорвалась на крик. — За что?! За что я страдаю?!
— Да чего ты кипятишься? — Растерянно произнёс Кришнахан. — Я все принёс, положил вот на стол, чтобы ты видела, что я собираюсь…
— Собираешься, говоришь?! — Элеонора схватила со стола рогатую каску. — Собираешься?! Иди во двор собираться, кровосос! — Она подбежала к окну и швырнула каску вниз.
— Ну зачем ты так? — Обиженно сказал Кришнахан. — Зачем каску-то выкидывать? Каску-то выкидывать зачем?
— У-у, не могу я больше тебя видеть! — Элеонора выбежала из залы и хлопнула дверью.
Альпухар Седьмой Длиннобородый сидел на поваленном дереве, курил трубку.
«Что-то Кришнахан не выезжает, — думал он. — Пора бы ему было уже отправляться…Может, маркиз чего напутал? — Альпухар выбил трубку о сапог и сунул её в карман. — Не могу больше терпеть. Пойду на разведку.»— Он встал и решительно зашагал к замку.
Неподалёку от ворот Альпухар спрятался за дерево, ожидая удобного случая, чтобы проскользнуть в замок. Удобный случай скоро представился. Стражники пошли отлить в кусты. Альпухар проскользнул в ворота и оказался во дворе замка.
Во дворе суетились солдаты.
«Отлично! — Подумал Альпухар. — Сработало. Ещё немного подожду, и Элеонора одна останется. — Он поднял голову. — Вот её окно. Хорошо бы она в нем показалась. Хорошо бы увидеть её хоть краешком глаза. Как я соскучился по моей нежной Элеоноре. — Не спуская глаз с окна, Альпухар подошёл поближе к стене.Ну покажись же, Элеонора! Ну выгляни хоть на миг! Я так долго ехал к тебе. Я несколько раз был на краю гибели. И вот я здесь, под твоими окнами. Я обожаю тебя, моя ненаглядная, моя благоуханная роза! Ты навсегда пленила меня, ты лишила меня покоя и сна. Я никогда раньше не думал, что любовь бывает такой! Любовь — это сильная, но приятная отрава.»
Из окна вылетела массивная рогатая каска и стукнула Альпухара по голове.
— Ой!
— Тут яма, Ваше Величество…Лошади тонут…— Забормотал он во сне.
— Слабак твой маркиз. — Сказал Иогафон. — Давай вдвоём выпьем за сильных и абсолютных монархов.
Они выпили.
Слуга наполнил кубки.
— Ты что-то там рассказывал вроде и не закончил. — Напомнил Альпухар.Расскажи.
— А про что?
— А хуй его знает. Про лес, кажется. Я люблю про природу слушать. Про природу и про любовь.
— Точно, я про лес рассказывал. Устроили мы как-то с моим шурином Полудоклом Толковым в лесу пикник. Развели вот такой костёр огромный. Зажарили барана. Напились и уснули. Просыпаемся…
— …в ушах — воронки. — Перебил Альпухар. — Это ты уже рассказывал.
— Воронок я чего-то не помню.
— Не помнишь, а рассказываешь.
— Ну извини, извини… Может, выпьем?
— Может и выпьем.
— Ну давай тогда.
Они выпили.
Слуга наполнил кубки.
— Ну вот, слушай. Просыпаемся мы с Полудоклом — все уже съедено и выпито. Пошли мы в замок пить. В замке мне Полудокл говорит: «Мне жениться надо.»"Зачем?"— спрашиваю. «Положено, говорит, — возраст пришёл». «Хочешь, — говорю ему,на моей сестре женись. У неё тоже уже лет десять как возраст пришёл. Женись на ней, будем чаще встречаться.»Он говорит: «Давай.»Вот он и женился спьяну. А когда протрезвел рассмотрел какая она страшная и обиделся на меня — страсть.
«Ну, — говорит, — ты мне и подсунул супругу». А я ему отвечаю: «Зато будем чаще видеться.»
— Любовь, — сказал Альпухар, — это отрава… — Он упал со стула и уснул.
Иогафон принёс из спальни плед и прикрыл им Альпухара.
Утром Альпухар проснулся первым. Он с трудом вылез из-под стола и сел на стул. Все тело ныло, мысли путались. Альпухар макнул палец в кубок с недопитым вином и смочил виски. Слева кто-то засопел. Альпухар с трудом повернул голову и заметил рядом на стуле спящего Германуса.
Альпухар вытащил из кармана часы на цепочке и нажал на кнопку. Крышка часов открылась, заиграла приятная мелодия. Альпухар застонал и захлопнул крышку. Он посидел ещё немного, потом собрался с силами, снова нажал на кнопку, быстро взглянул на циферблат и захлопнул крышку.
— Маркиз, проснись, ехать пора. — Король толкнул ногой стул под Германусом. Стул опрокинулся и
Германус оказался на полу вверх ногами.
— Ваше Величество, по нам стреляют! — Маркиз вскочил на ноги и ошалело разинул рот.
— Дурак, чего орёшь?! — Альпухар схватился за голову и прошептал.Ехать пора…Отправляемся.
— Есть, Ваше Величество, отправляться. — Прошептал в ответ Германус.
В залу вошёл Иогафон Сильный в ночной рубашке и с мокрым полотенцем на голове.
— Как спалось, гости дорогие? — Он подошёл к столу и заглянул в кувшины. — Эй, слуга! Наливай!
Слуга наполнил кувшины.
— Давайте, друзья мои, поправимся и будем здоровы. Если утром сохнут губы, значит надо выпить кубок! — Иогафон выпил и сразу порозовел. — А вы, друзья мои, чего не пьёте?
— Да я уже смотреть на это не могу! — Отрезал Альпухар. — Меня тошнит.
— Когда тошнит сверх всякой меры, тебя спасёт стакан мадеры! Понял?
Маркиза Германуса стошнило под стол.
Альпухар вышел на балкон. На свежем воздухе ему стало немного полегче.
Сзади подошёл Иогафон Сильный со слугой. На подносе у слуги стояли два полных кубка вина.
— Вот и я люблю на свежем воздухе выпить. — Сказал Иогафон. — Когда в организме вчерашнее бродит — выпить неплохо, мой друг, на природе. Давай, борода, на балконе выпьем. А то в зале твой маркизус харч мечет. Вонь жуткая. Не будем ему мешать.
Альпухар с трудом сдержался.
— Ты чего такое лицо сделал? — Нахмурился Иогафон. — Тебе что, у меня не нравится? А? Нет, ты скажи.
— Нравится. Но пить не буду.
— А не хочешь — не пей. — Иогафон выпил. — А может, выпьешь все-таки? Кто носом вертит от вина — не понимает ни хрена!
— Иогафон, нам ехать пора. Дай лошадь.
— Лошадь дам… — Иогафон почесал подбородок. — Нет, не дам. Вот выпьешь со мной — дам лошадь. А так — не дам.
Альпухар стиснул зубы:
— Не знал я, что ты такой! Ладно, наливай.
— Уже налито. Давай с тобой промочим горло, чтоб наши все враги подохли!
— Не в рифму, — заметил Альпухар, вытирая губы. — На «горло»лучше «промокли»рифмуется. Давай с тобой промочим горло, чтоб наши все враги промокли.
— Рифма отличная. Но смысл теряется. Лучше уж тогда так…Давай с тобой…это…скажем, протрём бинокли, чтоб наши все враги подохли…Выпьем?
— По последней и давай лошадь.
— Кто пьёт, как конь, кто пьёт, как лошадь, тот, верно, человек хороший!
Альпухар выпил вина и подумал: "Подозрительно как-то. Зураб меня музыкой довести хотел. Этот
— виршами одолевает. Подозрительно. Надо уносить ноги."
— Ты случайно музыкой не увлекаешься? — Спросил он.
— А что?
— Так просто спросил.
— У меня сестра увлекалась. Я, бывало, пью с шурином, а она напротив усядется назло и арфу свою щипает, чтобы мы быстрее закруглялись. Доводила нас, ведьма.
— Пошли за лошадью?
— Пошли.
Прихватив бледного маркиза, они спустились вниз.
Иогафон Сильный распорядился насчёт лошади для Германуса.
— Ты про Анабабса-то не забыл, Иогафон? — Спросил Альпухар, забираясь на лошадь.
— Погоди…— Иогафон наморщил лоб. — Это про осла, если не ошибаюсь?
— Про осла, про осла.
— Я ему этого никогда не забуду. Сегодня же поеду ему мстить. Или завтра, в крайнем случае. Он от меня не уйдёт.
— Смотри, не забудь.
— Не забуду.
— Ну, бывай. Спасибо за угощение.
— А то приезжайте ещё. Чаще надо видеться. Живём, вроде, рядом, а видимся редко.
Альпухар и маркиз въехали в лес. Германус неожиданно остановился и слез с лошади.
— Ты что, маркиз? — Спросил Альпухар.
— Не могу, Ваше Величество. Меня на лошади укачивает. Я лучше пешком пойду.
— Надо тебе было вина выпить. Я вот выпил и меня не укачивает…Альпухар задумался. — Скоро скоро я буду лобзать мою прекрасную Элеонору…Ну чего, полегче тебе?
— Вроде, полегче… Ваше Величество, вы не будете ругаться?
— Смотря за что. Если, например, лошадь опять хочешь утопить, то буду ругаться.
— Нет, Ваше Величество, лошадь тут не при чем.
— Тогда не буду.
— У меня, Ваше Величество, печать в штанах осталась. Круглая королевская печать Иогафона
Сильного. Будем возвращаться или как?
— Никак. Не будем возвращаться. Возвращаться — плохая примета. А что у тебя печать осталась — так это даже хорошо. Я её Элеоноре подарю. Пусть порадуется… Жаль, шляпу забыл у Иогафона попросить. Без шляпы — несолидно.
— Может, не надо вам было, Ваше Величество, тогда каску Анабабсову выкидывать. Лучше все же, чем ничего.
— Дурак ты, маркиз! Кто ж к любовнице в каске ездит?!
Они выехали из леса и поскакали по полям.
Вскоре впереди показался замок Кришнахана 14-го Громкого. Они остановились неподалёку от замка и спрятались за кустами. Маркиз Германус отвёл лошадей в овраг, привязал их к сломанной ели и вернулся к Альпухару.
— Чего делать, маркиз, будем? — Альпухар вытащил из кармана письмо Элеоноры и перечитал ещё раз…Короче, я так понимаю — Кришнахан вроде должен был уехать. А вроде и нет. Тем более — когда и насколько — тоже не ясно. Может, он и вернулся уже. А может, никуда и не уезжал. Делаю вывод — ехать напролом рискованно. Нет никакой уверенности, что его нет. Давай подождём дотемна и сходим в разведку.
Когда стемнело, король Альпухар Седьмой и маркиз Германус отправились на разведку.
Незамеченными они добрались почти до самых ворот и спрятались за деревом. У ворот стояли вооружённые до зубов стражники.
— Нужно их как-то отвлечь. — Прошептал Альпухар. — Сделаем так. Ты, маркиз, сейчас переползёшь на ту сторону дороги и с той стороны станешь шуметь и кричать, будто тебя режут. Стража услышит и пойдёт посмотреть — кого это там режут, а я тем временем проскользну в замок.
— А если, Ваше Величество, они меня поймают?
— А ты скажи, что разбойники убежали. Скажешь, что разбойники-де тебе штаны оторвали. Они и поверят.
— Понял, Ваше Величество.
— А раз понял — переползай. С Богом.
Маркиз Германус лёг на живот и пополз по дороге. Не успел он её переползти и спрятаться в кустах, как послышался топот копыт и мимо, по дороге к замку, проскакал король Кришнахан 14-ый со свитой.
— Открывайте ворота, уроды! — заорал он. — Ваш король вернулся.
Стражники засуетились и резко раскрыли ворота. Король Кришнахан со свитой заехали внутрь и ворота за ними закрылись.
— Ой! Ой! Помогите! Ка-ра-ул! Ре-жут! Ре-жут! — Раздался из кустов истошный голос маркиза.
— Заткнись, дебил! — Зашипел на него с противоположной стороны Альпухар. — Надо было раньше орать! Теперь-то и так понятно, что Кришнахан в замке.
— Орёт кто-то в кустах. — Послышался от ворот голос стражника. — Вдарь по этому крикуну из мушкета.
Грянул выстрел.
Альпухар и маркиз Германус бросились бежать.
Добежав до оврага, они упали на землю и долго не могли отдышаться.
— Чуть не убили из-за тебя! — Зло сказал Альпухар. — Для чего ты орать-то начал?
— Так вы же приказали, Ваше Величество.
— Дебил ты, маркиз, и есть. — Король помолчал. — Ладно, главное мы выяснили — Кришнахан, к сожалению, дома. И, выходит, зря мы сюда ехали. — Альпухар поднял с земли палку и сломал её об колено. — Но я не отступлю…Есть план. Ты, маркиз, печать иогафоновскую ещё не потерял?
— Тут она, Ваше Величество, в кармане.
— Отлично. Доставай бумагу и перо. Пиши:
"Кришнахану 14-ому Громкому от Иогафона Сильного.
Я, Великий и Могучий император Иогафон Сильный, объявляю тебе, грязный пачкун и выродок, смертельную войну. Ты, вонючка, уже давно меня раздражаешь, и я намереваюсь надрать тебе задницу. Чаша терпения переполнена, и ты, старый козёл, у меня дождёшься. Выезжай сейчас же биться на Бычью Поляну. А если ты, ишачья задница, обосрешься и попытаешься отсидеться в замке, то к утру ко мне присоединятся Анабабс Длинный, Зураб Меченосец и мой шурин Полудокл Толковый. И тогда тебе точно крышка. Скачи быстрее, я жду тебя, сука.
Король-Солнце Иогафон Сильный."Написал?
— Так точно, Ваше Величество.
— Поставь печать.
Маркиз подышал на печать, приложил к листку.
— Готово? Отнесёшь это письмо Кришнахану, вроде бы ты не маркиз Германус, а гонец Иогафона
Сильного. Кришнахан должен на это оскорбление клюнуть и уехать сражаться. Ты же постарайся как нибудь предупредить Элеонору, что я приехал и жду свидания. Сам оставайся в замке, а я, как только
Кришнахан уедет, проберусь к Элеоноре. Все понял?
— Так точно, Ваше Величество. Гениальный план.
— Тогда езжай.
Германус вскочил на лошадь и скрылся в темноте.
Вскоре он подъехал к воротам.
— Эй, стража, — закричал маркиз, — открывай ворота!
— Ты кто такой грозный?
— Я — посланник Короля-Солнца Иогафона Сильного. Везу срочное послание вашему королю.
Стражники открыли ворота и пропустили маркиза Германуса внутрь. Маркиз спешился:
— Ведите меня к королю. Имею для него срочное известие.
Его провели в королевские покои.
Король Кришнахан и королева Элеонора Блюмерляндская ужинали за длинным столом.
Маркиза подвели к королю.
— Кто таков? — Спросил Кришнахан, откусывая от бараньей ноги.
— Гонец Его Величества Короля-Солнца Иогафона Сильного.
Кришнахан уронил баранью ногу и громко заржал:
— Слышишь, Элеонора, Иогафон Сильный — Король-Солнца! Допился!
— Извольте вести себя как следует. — Покраснела Элеонора. — Вы брызжете слюной, у вас изо рта все падает, вы хватаете меня жирными руками! Извольте успокоиться!
— Да нет, ты послушай! Король-Солнце Иогафон Пьющий! Давай, гонец, сюда письмо. Повеселимся.
Маркиз подал скатанный в трубочку листок.
Кришнахан вытер руки об камзол и принялся читать.
Убедившись, что король отвлёкся, маркиз Германус стал подавать королеве Элеоноре условные знаки. Для начала он несколько раз ей подмигнул.
Королева недоуменно вскинула брови.
Увидев, что его не понимают, маркиз скорчил хитрую гримасу и приложил палец ко рту.
Элеонора положила вилку на стол.
Маркиз похлопал себя рукой по сердцу и чмокнул губами, а потом показал большим пальцем за спину.
Элеонора Блюмерляндская раскрыла от удивления рот.
Тогда маркиз стал прикладывать руки к подбородку, изображая длинную бороду.
В это время Кришнахан закончил читать, побагровел и швырнул письмо на стол.
— Нет, я не понимаю! Я не верю своим глазам! Этот забулдыга пишет мне такие слова! У меня язык не поворачивается, дорогая, повторить — чего он мне написал! На вот, лучше прочитай сама. — Он подвинул письмо королеве.
Королева быстро пробежала письмо глазами и тоже покраснела:
— Неслыханное хамство! С каких это пор всякие непромытые пьянчужки позволяют себе писать такие письма в приличные дома?
— Так это ты, значит, принёс нам этот пашквиль? — Обратилась она к маркизу.
Германус радостно закивал головой.
— Дорогой, — сказала Элеонора Кришнахану, — вели повесить этого негодяя. Тем более, что пока ты читал, он над нами издевался. Мало, что он посмел принести эту пакость, он и ведёт себя вызывающе!
— А что он сделал? — Спросил Кришнахан.
— Пока ты читал, он стоял и корчил рожи.
— Стража! — Закричал Кришнахан. В залу вбежало несколько плечистых стражников. — Взять его! И повесить немедленно! Стражники скрутили маркиза и уволокли его.
— Морды он, видишь ли, корчит! — Зло хмыкнул Кришнахан.Посмотрю я, какая у него завтра морда будет на верёвке…Так как ты считаешь, дорогая, мне уже ехать или не ехать?
— Если, в чем я сомневаюсь, в тебе осталась хоть капля достоинства, ты должен немедленно ехать и рассчитаться с этим забулдыгой. Впрочем, такое слово как достоинство — для тебя пустой звук.
Кришнахан закурил сигару:
— Напрасно ты так обо мне думаешь. Сейчас я докажу тебе, что достоинство для меня — не пустой звук.
Сейчас я выкурю последнюю сигару и ты увидишь. — Кришнахан глубоко затянулся.Хорошая сигара.
Крепкая и ароматная…Нет, я, право, возмущён! Какой-то опустившийся пьяница пишет мне такое.
Значит, ты считаешь — надо ехать? А может, это не серьёзно — с пьяницей связываться? Возможно, он просто выпил лишнего и написал эту чушь, а завтра будет жалеть и нового гонца пришлёт извиняться? А я, выходит, ему уже отомстил — одного гонца уже повесил. Он надолго запомнит этот урок! Пожалуй, я не поеду… Утро вечера мудрёнее. Правда ведь, дорогая?
Элеонора смерила супруга уничтожающим взглядом:
— Я не сомневалась, что ты окажешься ничтожеством. И надо же мне было выйти замуж за такого низкого человека, загубить свои лучшие годы?!
— Ну ты уж прямо…Слишком все это утрируешь. Так нельзя. Я же не отказываюсь, в принципе. Я, конечно, готов дать отпор хаму. Сейчас покурю и того…Но ты сама посуди — это же смешно. Мне, например, очень даже смешно. Ха-ха-ха! Ха-ха-ха! Король-солнце Иогафон. Ха-ха-ха! Король, ха ха-ха, солнце!..Мы сейчас с тобой отправимся спать, а назавтра встанем и вместе посмеёмся.
— Нет, я не могу больше этого выносить! — Элеонора вскочила из-за стола. — Изо дня в день одно и то же, одно и то же! Кто бы знал, как я страдаю! У тебя нет ничего святого! Никакого понятия о чести! Ты — свинья, форменная свинья!
— Ну ладно, ладно…Зачем же ты…Такие слова? Все — я покурил и еду.Кришнахан поплевал на окурок и бросил его на пол.
Элеонора заломила руки:
— Сколько раз я тебя просила не разбрасывать где попало свои вонючие паршивые окурки?! Грязный несносный человек! Она застонала.
— Я не понимаю, чего ты так нервничаешь? Не волнуйся уберут. Эй, слуги, подметите окурок!.. Вот и все. Стоило из-за этого убиваться?
Кришнахан 14-ый Громкий бросил на стол салфетку.
— Слуги! Бегите к маршалу Вассерману! Передайте ему мой приказ — поднимать войско. Готовность номер один! И чтоб все было — как следует! — Он покосился на Элеонору.А то голову, к свиньям, оторву!.. Вот видишь, дорогая, я уже собираюсь. А ты переживала.
Кришнахан снял со стены кольчугу и меч, положил их на стол. Потом сходил в соседнюю залу, принёс оттуда массивную рогатую каску гамзейской стали, сапоги со шпорами, высокое седло и колчан. Кришнахан свалил все на стол, вытер пот со лба.
— Уфф! Вот я и собрался. Зря ты, дорогая, сомневалась в своём муже. Ну, поцелуй меня на прощание, пока я не оделся.
Элеонора сверкнула глазами и, опершись кулаками на стол, прошипела:
— Не знаю, что надо иметь в голове, чтобы грязные сапоги и прочую дрянь класть на стол! — Она сорвалась на крик. — За что?! За что я страдаю?!
— Да чего ты кипятишься? — Растерянно произнёс Кришнахан. — Я все принёс, положил вот на стол, чтобы ты видела, что я собираюсь…
— Собираешься, говоришь?! — Элеонора схватила со стола рогатую каску. — Собираешься?! Иди во двор собираться, кровосос! — Она подбежала к окну и швырнула каску вниз.
— Ну зачем ты так? — Обиженно сказал Кришнахан. — Зачем каску-то выкидывать? Каску-то выкидывать зачем?
— У-у, не могу я больше тебя видеть! — Элеонора выбежала из залы и хлопнула дверью.
Альпухар Седьмой Длиннобородый сидел на поваленном дереве, курил трубку.
«Что-то Кришнахан не выезжает, — думал он. — Пора бы ему было уже отправляться…Может, маркиз чего напутал? — Альпухар выбил трубку о сапог и сунул её в карман. — Не могу больше терпеть. Пойду на разведку.»— Он встал и решительно зашагал к замку.
Неподалёку от ворот Альпухар спрятался за дерево, ожидая удобного случая, чтобы проскользнуть в замок. Удобный случай скоро представился. Стражники пошли отлить в кусты. Альпухар проскользнул в ворота и оказался во дворе замка.
Во дворе суетились солдаты.
«Отлично! — Подумал Альпухар. — Сработало. Ещё немного подожду, и Элеонора одна останется. — Он поднял голову. — Вот её окно. Хорошо бы она в нем показалась. Хорошо бы увидеть её хоть краешком глаза. Как я соскучился по моей нежной Элеоноре. — Не спуская глаз с окна, Альпухар подошёл поближе к стене.Ну покажись же, Элеонора! Ну выгляни хоть на миг! Я так долго ехал к тебе. Я несколько раз был на краю гибели. И вот я здесь, под твоими окнами. Я обожаю тебя, моя ненаглядная, моя благоуханная роза! Ты навсегда пленила меня, ты лишила меня покоя и сна. Я никогда раньше не думал, что любовь бывает такой! Любовь — это сильная, но приятная отрава.»
Из окна вылетела массивная рогатая каска и стукнула Альпухара по голове.
— Ой!
ЭПИЛОГ
Ночью Кришнахан 14-ый Громкий отправился со своим войском к Бычьей Поляне, но Иогафона Сильного там не обнаружил. Он немного подождал и поехал к Иогафоновскому замку, но и в замке Иогафона не оказалось. Иогафон в это время уехал со своим войском мстить Анабабсу Длинному, но Анабабса дома не застал, потому что нетерпеливый Анабабс Длинный поехал со своим войском нападать на Зураба Меченосца. Но Зураба Меченосца не было дома, так как тот уехал на похороны к своему дальнему родственнику Агупте 4-ому Ласковому. Анабабс Длинный огорчился и вернулся назад.
Иогафон Сильный, не дождавшись Анабабса, поехал домой и запил.
Кришнахан 14-ый Громкий вернулся к Элеоноре и заявил ей, что Иогафон струсил и убежал, уклонившись от сражения.
Той роковой ночью стражники Кришнахана обнаружили под окнами замка труп неизвестного мужчины. Чтобы не было лишних вопросов со стороны монарха, стражники потихоньку вынесли труп за ворота и закопали его неподалёку от замка.
В течение последующего года всюду искали короля Альпухара Седьмого Длиннобородого, который куда-то уехал с маркизом Германусом и не вернулся. Спустя год, поиски прекратили.
Дядя Анабабс Длинный получил в наследство королевство Альпухара. Объединив своё войско с войском племянника, он покорил Зураба Меченосца, Иогафона Сильного и его шурина Полудокла
Толкового.
Обладая такими значительными территориями и огромным войском, Анабабс Длинный вероломно напал на Кришнахана 14-го Громкого и пленил его в неравном бою. Расправившись с
Кришнаханом, Анабабс Длинный взял Элеонору Блюмерляндскую в жены.
Элеонора родила ему сына и назвала его Альпухаром, в честь своего пропавшего возлюбленного
Альпухара Седьмого Длиннобородого.
Иогафон Сильный, не дождавшись Анабабса, поехал домой и запил.
Кришнахан 14-ый Громкий вернулся к Элеоноре и заявил ей, что Иогафон струсил и убежал, уклонившись от сражения.
Той роковой ночью стражники Кришнахана обнаружили под окнами замка труп неизвестного мужчины. Чтобы не было лишних вопросов со стороны монарха, стражники потихоньку вынесли труп за ворота и закопали его неподалёку от замка.
В течение последующего года всюду искали короля Альпухара Седьмого Длиннобородого, который куда-то уехал с маркизом Германусом и не вернулся. Спустя год, поиски прекратили.
Дядя Анабабс Длинный получил в наследство королевство Альпухара. Объединив своё войско с войском племянника, он покорил Зураба Меченосца, Иогафона Сильного и его шурина Полудокла
Толкового.
Обладая такими значительными территориями и огромным войском, Анабабс Длинный вероломно напал на Кришнахана 14-го Громкого и пленил его в неравном бою. Расправившись с
Кришнаханом, Анабабс Длинный взял Элеонору Блюмерляндскую в жены.
Элеонора родила ему сына и назвала его Альпухаром, в честь своего пропавшего возлюбленного
Альпухара Седьмого Длиннобородого.
ГЛАВА 13. ИСТОРИЯ ПРО КОРОЛЯ МОРСКИХ РАЗБОЙНИКОВ ГУГО ПЯТОГО СПОКОЙНОГО, ГЕРОИЧЕСКОГО ФЕЛЬДМАРШАЛА ФИНКАЛЯ, НАБЛЮДАТЕЛЬНОГО ГУСТАВА ФОН КУРЦЛИХА, ГЛУХОГО БАРОНА ОТТО ФОН ШИРАЛАСА, ИЗОБРЕТАТЕЛЬНОГО ГРАФА ХУАНА СУРИДЭСА, КРОВОЖАДНОГО МАРКИЗА ИБРАГИМА ЛИНКОЛЬНА, ПРОСЛАВЛЕННОГО КУЛИНАРА КАЗИМИРА УСФАНДОПУЛО, УДАЧЛИВОГО РЫБОЛОВА ГАНСА РАБИБУЛИНА, МЯТЕЖНОГО ГЕРЦОГА ГУНЕХИСА И ИХ ПОТОНУВШУЮ СТРАНУ
Когда однажды в Замбрии прорвало плотину, короля Замбрии не оказалось на месте. Король Замбрии Гуго Пятый Спокойный находился в это время с визитом у своего соседа Полудокла Толкового и был, само собой, не в курсе, что его страну, затопило так, что над водой остался торчать только дворцовый шпиль. Все остальное безвозвратно поглотила пучина.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
В этот злосчастный день Гуго Пятый сидел за столом с Полудоклом и вёл переговоры. Гуго Пятый сватался к старшей дочке Полудокла принцессе Клавдии и сторонам оставалось уладить некоторые детали.
— В принципе, я не против. — Полудокл похлопал перчаткой по столу.Даже, я больше скажу, я рад, что мы с тобой, Гуго, породнимся. Ты мне всегда нравился и как король, и как личность вообще. Так что препятствий я никаких не вижу с моей стороны. Остаётся обговорить кое-какие мелочи.
— Я весь — внимании. — Гуго выпрямился на стуле и подался вперёд.
— Давай договоримся, — Сказал Полудокл, — за дочкой даю семь сундуков золота, табун породистых коней и корабль-флагман.
— Согласен, — Гуго покрутил ус. — Корабль, в принципе, я могу не брать. Мне он геополитически излишен. А лучше вместо корабля коней добавьте.
— Можно и так. А ты мне, как родственник, уступишь урочище Бурманских Перепелов и деревню Быки.
Гуго почесал кончик носа и уставился в тарелку.
— Уважаемый Полудокл, — наконец произнёс он, — мне, конечно, не жалко, но зачем, собственно говоря, вам это надо?
— Как зачем? — Полудокл повертел в руке стакан, — Я там охотиться буду. Ты же знаешь, какой я заядлый охотник.
— Это естественно. — Гуго вытащил из кармана платок и протёр шею. — Но… Уважаемый Полудокл, мы же с вами не чужие будем. Что ж я, своего тестя не пущу к себе в лес поохотиться? Я и сам другой раз с удовольствием с вами съезжу. Вы меня знаете.
Полудокл поставил стакан на стол и засунул руки в карманы:
— Это, конечно, да… Я на этот счёт нисколько не сомневаюсь. Но я уж такой человек — не люблю никого лишний раз беспокоить. Мне, чтобы к тебе в королевство охотиться ездить предупреждать тебя придётся, от дел отрывать. Вот ты будешь думать тогда — опять приехал этот, хе-хе, старый хрыч отрывать меня от дел… А так я потихонечку собрался, съездил в свой лес, поохотился там и в собственной деревне по-стариковски отдохнул.
— Дак в чем же дело? — Гуго откинулся на спинку стула. — Охотьтесь, отдыхайте сколько хотите. Никто вам слова не скажет. И предупреждать меня не надо. Все моё — считайте, что это ваше.
— Не-ет, я так не могу. — Полудокл поковырял ногтем стол. — Мне всего не надо. Я на все и не претендую.
А то есть такие, которые любят залезать на шею. Но я не из таких. Мне леса и деревни — вполне достаточно.
Гуго 5-ый заглянул под стол и почертил сапогом по полу.
— Знаете что… Можно я вас буду папой называть?
Полудокл прищурился и посмотрел на графин:
— Отчего же нет? Конечно, можно.
— Вы, папа, естественно, не из тех родственников, которые на шею садятся. А то бы я к вам вообще свататься не поехал. Но встречаются, конечно, разные родственники. Без стыда и совести. Вот моя тётя, например, Хурдоба. Тётя шмуева. Постоянно мне надоедает. Отдай, говорит, мне, племянник,
Нижние луга, ты ими все равно не пользуешься, а я там серные купальни устрою… Мало ли чем я не пользуюсь. Хочу — пользуюсь, хочу не пользуюсь. У меня, скажем, на стене в замке висит картина, я ей не пользуюсь и вообще не замечаю. Так что же, прикажете и картину тёте отдать? Эдак я скоро совсем без всего останусь. Вот какая у меня тётя бессовестная. Другое дело вы, папа. С вами приятно беседовать. Вы порядочный человек, мудрый, всем довольны и ничего вам чужого не надо. — Гуго отодвинулся от стола и закинул ногу на ногу.
— Чужого мне, действительно, не надо. На чужое я никогда не заглядывался. — Полудокл положил руки на стол ладонями вверх.Всю жизнь я добивался всего сам вот этими вот руками. — Он пошевелил пальцами. — Но как мы с тобой, Гуго, теперь родственники, то между родственниками нет никаких недомолвок. Да и дело-то пустячное. Я думаю, что на твоём месте любой бы другой жених не моргнув глазом согласился. К тому же, на днях обещался заехать Шокенмоген 3-ий Лютый за тем же самым, что и ты. Шокенмоген мне нравится. Хозяин крепкий, из хорошей семьи. И леса у него обильные — есть, где поохотиться.Полудокл приставил воображаемое ружьё к плечу и нажал на курок. — Пух!
— При чем тут Шокенмоген? У меня тоже леса хорошие. Лоси там водятся, белки много, грибы, ягоды…
— Так я и не спорю…
— И я не спорю. — Гуго подёргал себя за ухо. — Вы, мне, папа, лошадей добавьте, вместо корабля, а я вам подарю лес и деревню в честь свадьбы.
— В принципе, я не против. — Полудокл похлопал перчаткой по столу.Даже, я больше скажу, я рад, что мы с тобой, Гуго, породнимся. Ты мне всегда нравился и как король, и как личность вообще. Так что препятствий я никаких не вижу с моей стороны. Остаётся обговорить кое-какие мелочи.
— Я весь — внимании. — Гуго выпрямился на стуле и подался вперёд.
— Давай договоримся, — Сказал Полудокл, — за дочкой даю семь сундуков золота, табун породистых коней и корабль-флагман.
— Согласен, — Гуго покрутил ус. — Корабль, в принципе, я могу не брать. Мне он геополитически излишен. А лучше вместо корабля коней добавьте.
— Можно и так. А ты мне, как родственник, уступишь урочище Бурманских Перепелов и деревню Быки.
Гуго почесал кончик носа и уставился в тарелку.
— Уважаемый Полудокл, — наконец произнёс он, — мне, конечно, не жалко, но зачем, собственно говоря, вам это надо?
— Как зачем? — Полудокл повертел в руке стакан, — Я там охотиться буду. Ты же знаешь, какой я заядлый охотник.
— Это естественно. — Гуго вытащил из кармана платок и протёр шею. — Но… Уважаемый Полудокл, мы же с вами не чужие будем. Что ж я, своего тестя не пущу к себе в лес поохотиться? Я и сам другой раз с удовольствием с вами съезжу. Вы меня знаете.
Полудокл поставил стакан на стол и засунул руки в карманы:
— Это, конечно, да… Я на этот счёт нисколько не сомневаюсь. Но я уж такой человек — не люблю никого лишний раз беспокоить. Мне, чтобы к тебе в королевство охотиться ездить предупреждать тебя придётся, от дел отрывать. Вот ты будешь думать тогда — опять приехал этот, хе-хе, старый хрыч отрывать меня от дел… А так я потихонечку собрался, съездил в свой лес, поохотился там и в собственной деревне по-стариковски отдохнул.
— Дак в чем же дело? — Гуго откинулся на спинку стула. — Охотьтесь, отдыхайте сколько хотите. Никто вам слова не скажет. И предупреждать меня не надо. Все моё — считайте, что это ваше.
— Не-ет, я так не могу. — Полудокл поковырял ногтем стол. — Мне всего не надо. Я на все и не претендую.
А то есть такие, которые любят залезать на шею. Но я не из таких. Мне леса и деревни — вполне достаточно.
Гуго 5-ый заглянул под стол и почертил сапогом по полу.
— Знаете что… Можно я вас буду папой называть?
Полудокл прищурился и посмотрел на графин:
— Отчего же нет? Конечно, можно.
— Вы, папа, естественно, не из тех родственников, которые на шею садятся. А то бы я к вам вообще свататься не поехал. Но встречаются, конечно, разные родственники. Без стыда и совести. Вот моя тётя, например, Хурдоба. Тётя шмуева. Постоянно мне надоедает. Отдай, говорит, мне, племянник,
Нижние луга, ты ими все равно не пользуешься, а я там серные купальни устрою… Мало ли чем я не пользуюсь. Хочу — пользуюсь, хочу не пользуюсь. У меня, скажем, на стене в замке висит картина, я ей не пользуюсь и вообще не замечаю. Так что же, прикажете и картину тёте отдать? Эдак я скоро совсем без всего останусь. Вот какая у меня тётя бессовестная. Другое дело вы, папа. С вами приятно беседовать. Вы порядочный человек, мудрый, всем довольны и ничего вам чужого не надо. — Гуго отодвинулся от стола и закинул ногу на ногу.
— Чужого мне, действительно, не надо. На чужое я никогда не заглядывался. — Полудокл положил руки на стол ладонями вверх.Всю жизнь я добивался всего сам вот этими вот руками. — Он пошевелил пальцами. — Но как мы с тобой, Гуго, теперь родственники, то между родственниками нет никаких недомолвок. Да и дело-то пустячное. Я думаю, что на твоём месте любой бы другой жених не моргнув глазом согласился. К тому же, на днях обещался заехать Шокенмоген 3-ий Лютый за тем же самым, что и ты. Шокенмоген мне нравится. Хозяин крепкий, из хорошей семьи. И леса у него обильные — есть, где поохотиться.Полудокл приставил воображаемое ружьё к плечу и нажал на курок. — Пух!
— При чем тут Шокенмоген? У меня тоже леса хорошие. Лоси там водятся, белки много, грибы, ягоды…
— Так я и не спорю…
— И я не спорю. — Гуго подёргал себя за ухо. — Вы, мне, папа, лошадей добавьте, вместо корабля, а я вам подарю лес и деревню в честь свадьбы.