Страница:
Наш отряд быстро занял места в автобусе: тетя Вика села за руль, мы с Браспастой сели на переднее сидение, а воины разместились на полу между рядами, так, чтобы их голов не было видно. Мы не собирались использовать магию для создания маскирующей иллюзии раньше времени. Автобус, в котором находились водитель и два пассажира, вряд ли вызвал бы опасения у дорожных полиционеров. И только в случае проверки транспорта мы с Браспастой должны были бы создать майю, отводящую глаза полиционерам.
Между нашим появлением в Изначальном мире и выездом автобуса со двора заброшенного завода прошло менее пяти минут. Для воинов наступил период бездействия. Они о чем-то тихо переговаривались между собой, но я намеренно не использовал свои магических чувств, чтобы расслышать их слова.
Я так до сих пор не мог понять, что заставляло простых смертных жителей Дубля сражаться и рисковать жизнями в войнах магов. Маги-религионеры опирались на придуманное ими самими учение о Едином Боге, которому обязаны подчиняться все люди. За неповиновение предусматривалось единственное наказание — смерть. То есть религионеры управляли, как и все правители, с помощью лжи и насилия.
Но почему люди Дубля подчинялись независимым магам вроде Браспасты? Она никого не принуждала жить в подземном убежище. Любой волен был покинуть ряды борцов за свободу и вернуться к мирной жизни в экваториальных областях планеты. В конце концов, даже если бы рано или поздно обе планеты Дубля полностью подчинились власти религионеров, жизнь простых смертных изменилась бы ненамного. Они точно так же работали бы, создавали семьи, растили детей. Единственное, что от них требовалось бы — это безоговорочное повиновение религионерам и выполнение несложных обрядов, демонстрирующих лояльность правителям. Да, они бы жили в лживом обществе. Но ведь ЖИЛИ!
Однако почему-то простые смертные добровольно вступали в отряды магов, сражавшихся с религионерами. Они обязывались выполнять все приказы магов, зная, что им не будет пощады в бою от врагов или в случае предательства — от своих товарищей. Они готовы были умереть ради абстрактного и расплывчатого понятия, которое называли «свобода». Ради общей свободы они отказывались от свободы личной. Например, никто из них не роптал и не возмущался, когда Браспаста объявила о вылазке в чужой мир. Какое дело было жителям Дубля до проблем Изначального мира и до меня, невесть откуда явившегося мальчишки? И, тем не менее, они сейчас ехали в школьном автобусе, чтобы вступить в бой с империканскими солдатами.
Наверное, думал я, абстрактное желание быть свободным зависит не только от крови магов. Например, маги-религионеры отчасти сами стали рабами своего учения. А простые смертные готовы были сражаться за свободу с любыми врагами. И все равно я не мог их понять. Ведь их «свобода» ограничивалась короткой жизнью и небольшими возможностями, тогда как моя «свобода» подразумевала почти бессмертие и вероятность воплощения в жизнь практически любых желаний. То есть у меня было намного больше причин бороться за свою «свободу», чем у смертных — за свою. А рисковали своими жизнями они больше, чем я или Браспаста.
Что же заставляло смертных существ идти в бой? Чем для них была свобода, за которую они могли отдать жизни? И кем для них были мы, маги: соратниками, военачальниками или потенциальными хозяевами, ставшими лишь временными попутчиками на пути к освобождению?
Через некоторое время впереди показался полиционерский дорожный пост. Он был построен возле боковой дороги, отходившей от главной и ведущей в сторону нужной нам военной базы. Я не был возле поста ни разу, а тетя Вика и Браспаста под видом путешествующих на легковой машине подружек, проезжали мимо него по главной дороге три дня назад. Ближе к базе они приближаться не рискнули, так как, для того, чтобы свернуть на боковую дорогу, требовалось бы магически воздействовать на полиционеров, а такое вмешательство в их психику могло не остаться незамеченным.
Полиционерский пост представлял собой приземистое бетонное строение с плоской крышей, способной служить в качестве наблюдательной площадки. Пост был выстроен еще во времена добычи теллургия и с тех пор внешне практически не изменился. Однако внутри он был оборудован самыми современными системами наблюдения, связи и даже кондиционирования, что позволяло полиционерам нести свою службу эффективно и с комфортом.
Полиционеры, несомненно, еще издалека заметили наш автобус. Их было четверо — и все боблины. Вряд ли дорожным полиционерам было известно об истинном назначении объекта, дорогу на который они охраняли. Скорее всего, для них это была обычная военная база, куда не следовало допускать посторонних. Полиционеры просто не позволяли сворачивать на боковую дорогу машинам без специальных пропусков. Когда мы приблизились, один из них неторопливо вышел на дорогу и поднял свой жезл.
Тетя Вика плавно остановила автобус возле полиционера.
Полиционер, не подозревая, что вместе с тремя своими сослуживцами уже находится в созданной мной майе, бросил быстрый взгляд на любопытные детские рожицы, прилипшие к стеклам автобуса, и подошел к дверце водителя.
— Здравствуйте, мэм! Откуда вы и куда направляетесь?
Тете Вике не надо было отвечать, ведь на самом деле полиционер продолжал стоять на обочине дороги, и весь диалог происходил в моей майе и в его сознании. Для придания реальности своей майе я воспользовался существующими названиями, заранее разведанными Браспастой и тетей Викой:
— Я везу болбольную команду из Дауншитского школы на матч в Шитдаун. А в чем дело, господин полиционер? Что-то случилось на дороге?
— Нет, мэм, просто стандартная процедура проверки. Вам повезло, что я вас остановил, ведь вы едете не по той дороге. Шитдаун расположен в тридцати милях ближе к побережью. Чтобы попасть в него, вам надо свернуть на первом же перекрестке направо.
— О, благодарю вас, господин полиционер! Я первый раз еду по этой пустыне и ориентируюсь только по карте. Тут столько старых дорог, что немудрено запутаться. А ваш пост как будто специально устроен, чтобы указывать дорогу заблудившимся!
— Мы всего лишь выполняем свою работу, мэм! — польщенный полиционер улыбнулся. — Можете ехать, счастливого пути!
Автобус тронулся с места… и свернул на боковую дорогу. В то же время четверо полиционеров видели его удаляющимся по главной трассе. Пока я поддерживал для них майю, Браспаста размагнитила аудио— и видеопленки, на которых, согласно инструкции, полиционеры зафиксировали состоявшийся разговор. К сожалению, мы не могли сформировать на записывающих устройствах качественную визуальную и звуковую иллюзию. Мы умели влиять на сознание живых существ, на неодушевленные предметы и на поля, однако, чем сложнее было вмешательство в природные процессы, тем больше требовалось времени и сил, и тем больше нарушался закон вероятности событий. Размагничивание пленок было более естественным, чем запись на них несуществующих событий. И во время расследования нападения на военную базу единственным свидетельством нашего проезда мимо поста стали бы показания полиционеров.
Дорога, на которую мы свернули, была такой же прямой, как и основная. Я подумал, что состояние дорог отчасти отражало национальный характер жителей разных стран. Прямые, ровные трассы свидетельствовали о тяге к порядку и стабильности, но в то же время о черствости души, однобокости и ограниченности интеллекта. Извилистые дороги говорили о нестабильности взглядов и устоев. От людей, проложивших извилистые дороги, можно было ожидать и радушного гостеприимства, и ножа в спину… причем от одних и тех же людей. Ухоженные дороги с твердым покрытием говорили о педантичности и законопослушности. Плохие, разбитые дороги — о лени и безразличии…
А какие дороги я бы хотел видеть в стране, правителем которой мог бы стать? Наверное, я бы вообще отказался от дорог. Дороги вспарывают землю и природу, как ножи — живое тело. Магические двери и полеты в воздухе — вот лучший способ перемещения с места на место. Тут я поймал себя на мысли, что идеальная с моей точки зрения страна должна состоять всего из одного жителя — меня. Ведь простые существа, не маги, не способны передвигаться подобно мне. А им тоже хочется путешествовать и перевозить грузы. Значит, став правителем над народом, я бы превратился в тирана, ради сохранения природы запрещающего и уничтожающего достижения цивилизации, которые облегчают жизнь простым смертным?...
— А вот и база, — тихо произнесла Браспаста.
На самом деле, самой базы мы пока не видели. Нашим глазам предстал лишь изгибающийся по холмам и низинам забор из трех рядов колючей проволоки. Магическое чувство подсказало мне, что к проволочному забору подключены многочисленные датчики. Ни одно существо не смогло бы незамеченным пересечь границу охраняемой территории. Легально попасть на территорию базы можно было только через контрольно-пропускной пункт на дороге. Этот пункт в точности повторял архитектуру полиционерского поста на главной трассе, только службу здесь несли военные, а дорогу перегораживали металлические раздвижные ворота.
Три вооруженных автоматами военных — два боблина и один человек — с удивлением наблюдали за приближением автобуса, набитого детьми. Полиционеры на дороге предупреждали охрану базы о любом направлявшемся к базе транспорте, так что внезапное появление школьного автобуса нарушало давно заведенный порядок. А любое нарушение установленного должностными инструкциями порядка повергало империканцев в состояние растерянности и ступора… Тем легче мне было погрузить их в майю.
Один боблин остался в здании, двое других охранников вышли нам навстречу. Разумеется, все это происходило в майе, тогда как в действительности все трое продолжали неподвижно сидеть вокруг стола с игральными картами в руках.
Автобус остановился в десятке метров от ворот. Действуя по инструкции, двое охранников, держа автоматы наизготовку, обошли автобус с двух сторон.
— Заглушите двигатель и откройте дверь! — приказал тот, что остановился возле входной двери.
Тетя Вика в майе в точности выполнила команду охранника. Он медленно и настороженно вошел в автобус, внимательно оглядел притихших детей.
— Что вы делаете, офицер?! — недовольно спросила тетя Вика. — Уберите оружие! Это ведь дети! Вы их пугаете!
— Как вы оказались на этой дороге? — строгим тоном произнес охранник, но автомат опустил. — Куда вы едете?
— Мы едем в Шитдаун. Полиционеры дорожной службы сказали мне, что эта дорога более короткая.
— Они что, с ума сошли?! — вскрикнул военный. — Шитдаун находится в другой стороне. Они не могли указать вам эту дорогу!
— Тогда как же мы тут оказались? — с вызовом спросила тетя Вика. — Послушайте, офицер, может быть, я не очень хорошо знаю эту местность, но это не повод, чтобы надо мной шутить! Мы выехали рано утром и уже полдня колесим по этой проклятой пустыне. Дети устали. Может быть, ваши друзья-полиционеры решили, что это очень удачная шутка — отправить нас к вам и этим немного развлечься? Вам, должно быть, скучно нести свою необременительную службу посреди пустыни и потому вы развлекаетесь в меру своего скромного интеллекта и извращенного чувства юмора?!...
Охранник открыл было рот, чтобы ответить, но тетя Вика (а точнее, ее изображение в моей майе) не предоставила ему такой возможности:
— Или вы, офицер, и ваши друзья-полиционеры с предубеждением относитесь к женщинам водителям? Вам доставляет удовольствие издеваться над нами? К счастью, у нас, женщин, есть отличный способ поставить на место вас, мужчин-шовинистов! Завтра же я пришлю сюда своих адвокатов и сообщу об этом вопиющем случае во все средства массовой информации!
К концу эмоционального монолога типичной империканки охранник совсем скис и утратил свою значительность. Даже ствол его автомата как будто загнулся вниз.
— Простите, мэм, наверное, произошло какое-то недоразумение… — промямлил военный. — Примите мои извинения. Гарантирую, что обо всем произошедшем я напишу рапорт, и начальство накажет виновных. Разворачивайтесь и поезжайте назад. Мы немедленно свяжемся с полиционерами и урегулируем все вопросы. Гарантирую, что они лично проводят вас до нужного вам места назначения.
— Я очень надеюсь, что ваши слова не окажутся очередной шуткой! Иначе я ВАМ ГАРАНТИРУЮ большие проблемы!
— Все будет хорошо, мэм. Еще раз примите мои извинения за это досадное недоразумение! Счастливого пути! До свиданья, дети!
Дети в майе нестройным хором ответили:
— До свидания, господин офицер!
Военный вышел из автобуса. Двери закрылись, и длинный автомобиль медленно развернулся, сделав большой круг перед воротами базы.
Пока я развлекался созданной майей, Браспаста отключила систему сигнализации и открыла ворота. В реальном мире автобус проехал между створками и направился вглубь базы. Ворота закрылись. Я вывел охранников из майи тогда, когда наш автобус скрылся из их вида. При этом они были абсолютно уверены, что мы поехали назад, к главной дороге. Теперь охранники могли сколько угодно выяснять отношения с полиционерами, нас они больше не интересовали.
Обнесенная забором территория военной базы была такой огромной, что мы проехали не меньше мили, прежде чем увидели первые следы пребывания людей: прямо между холмами были проложены широкие и длинные взлетно-посадочные полосы. Должно быть, они предназначались для тяжелых военно-транспортных самолетов.
За взлетно-посадочными полосами располагались рулевые дорожки и огромные ангары. В открытых дверях виднелись самолеты, возле них копошились люди в форме военно-воздушных сил Империки.
Наш автобус проехал мимо ангаров. То ли их выстроили только для маскировки основной деятельности базы, то ли самолеты на самом деле использовались для транспортировки пассажиров, грузов и проведения экспериментов. В любом случае самолеты нас не интересовали. На нас никто не обратил внимания. Должно быть, военные считали, что если школьный автобус находится на территории базы, то у него есть на это право.
Обогнув ангары, наш автобус направился к главной цели операции — к приземистым бетонным зданиям с узкими окнами, похожими на смотровые щели. Это была надземная, видимая часть научного комплекса. Основные лаборатории были спрятаны глубоко под землей. И нам каким-то образом предстояло в них проникнуть. У нас не было ни чертежей лабораторий, ни четкого плана нападения. Мы полагались только на магию и на опыт бойцов, полученный в схватках с религионерами на Дубле.
Тетя Вика подрулила прямо к главному корпусу и остановилась на парковке среди легковых машин и армейских грузовиков. Множество людей, работавших на базе, конечно, видели наше прибытие, но, как и техники возле самолетов, не придали ему значения. У империканцев имелось очень полезное для нас качество — они занимались только своей работой и не вмешивались в дела сотрудников других служб и отделов. Так что мне и Браспасте нужно было лишь держать под контролем вооруженных охранников.
Двери автобуса открылись, и наш отряд вышел на открытое пространство автомобильной парковки. Мы решительно направились к центральному входу. Охранники нас не видели, а прочие сотрудники даже не смотрели на людей в империканской форме и с империканским оружием. Такие отряды на территории базы не были редкостью.
Пройдя просторное фойе, Брспаста, в соответствии с нашим планом, сказала:
— Теперь разделимся!
Отряд разделился на две группы: одну возглавила Браспаста, другую — я и тетя Вика. Мы двинулись в разные стороны, не прерывая магической связи друг с другом.
Сила магии давала мне возможность значительно сократить время поиска нужной информации и моего альбома. Мне просто достаточно было идти по коридору, чтобы осматривать комнаты по обеим сторонам, даже если двери в них были закрыты.
Верхние этажи принадлежали военным чиновникам, большинство из которых даже не знало о том, какие работы ведутся на нижних этажах. Поэтому я повел свой отряд вниз, в подземные лаборатории. Полагаясь на чутье и интуицию, я сворачивал из одного коридора в другой, опускался вниз то по лестницам, то на лифтах. Здесь сотрудников базы было значительно меньше, чем наверху. Они носили белые и светло-синие халаты, а не империканскую военную форму. Сюда допускались только избранные, но даже и они не всегда знали об истинном назначении своих научных исследований.
Моя группа уверенно продвигалась к святая святых базы — к тем лабораториям, которые непосредственно изучали сверхъестественные явления или создавали приборы для их исследований.
Внезапно я ощутил радость узнавания.
— Здесь! — указал я на запертую дверь.
Повинуясь моему магическому приказу, замок открылся. Бойцы быстро вбежали внутрь, поводя стволами оружия из стороны в сторону. В помещении не было ни единого живого существа — только множество предметов, разложенных в шкафах и на стеллажах. На каждой ячейке была наклеена бирка с инвентарным номером. Среди множества предметов я увидел свой рюкзак с обрезанными лямками и свои вещи, вытащенные из рюкзака и разложенные отдельно по ячейкам. Именно этот рюкзак с меня сорвали оборотни в Тассисудуне в доме Отшельника. Тетя Вика сама складывала вещи в рюкзак, когда отправляла меня в Детский мир, поэтому ей хватило одного взгляда, чтобы узнать наше имущество.
— Альбома тут нет, — разочарованно сказал я.
— Он, наверняка, где-то рядом, — подбодрила меня тетя Вика. — Пошли дальше, не будем терять время на старое барахло!
Мы вновь вышли в коридор и продолжили осмотр подземных уровней базы. Запертые двери, защищенные магнитными замками, легко поддавались моей силе. Замыкания контактов, перегорания тончайших проводков, перегрев микросхем были вполне вероятны, так что я почти не нарушал законов естественной вероятности. Созданный наукой мир высоких сложных технологий оказывался довольно уязвимым для магов. Может быть, именно поэтому нас так боялись существа, именовавшие себя «учеными»?
В моем сознании раздался голос Браспасты:
— Калки, у меня плохая новость: наше проникновение обнаружено. Должно быть, тут были готовы к визиту магов. Для нашего преследования и перехвата высланы группы, которые ориентируются по показаниям следящих видеокамер. У них глухие шлемы с экранами, а координаторы находятся вне досягаемости. Готовься к встрече!
Действительно, все коридоры и комнаты надземной и подземной частей военной базы были усеяны следящими камерами. Как не были велики наши магические силы, всемогущими богами мы не являлись и создать иллюзорное изображение для всех камер не могли. Об этом, по-видимому, знали и наши противники. К счастью, они не догадывались о том, что, приблизившись к магам, солдаты попадали бы во власть майи, заменяющей изображения на экранах в шлемах.
Браспаста снова вышла а связь:
— Калки, не будем рисковать! Переходим к завершающему этапу!
Я возразил:
— Мы только что добрались до самого интересного! Я уже нашел свои вещи, только вот альбома среди них нет. Но он должен быть рядом. Мне нужно еще двадцать минут.
В этот момент зазвучала сирена, а сигнальные лампы на потолке в коридоре замигали ярким цветом.
— Вот видишь, Калки, они включили общую тревогу! Я иду к тебе!
Завершающим этапом операции считалась встреча наших отрядов и эвакуация на Дубль через магическую дверь. Вообще-то, наши группы могли по отдельности вернуться домой, но к такому варианту мы решили прибегнуть только в самом крайнем случае.
Если Браспаста со своей группой двигалась к нам, то и мне следовало бы направиться к ней навстречу. Однако я продолжал вести свой отряд в прежнем направлении. Нам навстречу по коридорам бежали ученые, согнанные тревогой с рабочих мест. Завидев нас, они забегали в двери и запирали их за собой, либо просто вжимались в стены. Должно быть, в общей неразберихе они не могли понять, являемся ли мы нападающими или защитниками базы.
Не прошло и нескольких минут, как я почувствовал приближение отряда вооруженных людей и боблинов. Это была не группа Браспасты. По моему сигналу бойцы и тетя Вика остановились у стены. Для преследователей я создал такую майю, которая показала им наше местонахождение в двадцати метрах позади.
Почти сразу же охранники базы открыли шквальный огонь по нашим иллюзорным фигурам. Коридор заволокло пылью от сбитой со стен штукатурки. Мои бойцы бросили назад пару дымовых шашек, чтобы окончательно сбить преследователей с толка.
Тетя Вика сказала:
— Похоже, брать нас в плен никто не собирается.
— Да, — согласился я. — Мы имеем дело с солдатами истребителей магов.
— Они быстро поймут, что их обманули, и в следующий раз не поддадутся на иллюзию.
— Еще пару раз это должно сработать, — возразил я. — А больше нам и не надо, я чувствую, что мы добрались до самого важного.
— Ты нашел альбом?
— Пока нет, но в следующей комнате я ощущаю мощную магию.
— Нам туда! — указала тетя Вика бойцам на открытую мною дверь.
Ученые покинули это помещение, а истребители магов все еще топтались на месте, так что мы могли без помех осмотреть комнату. В ней не было почти никакой научной аппаратуры за исключением нескольких мощных микроскопов. В открытом шкафу я увидел герметичные стеклянные колбы, в которых хранились драгоценные камни и ювелирные изделия. Несколько камней и украшений были второпях оставлены на столах. От некоторых драгоценностей исходила мощная магическая сила непонятной мне природы, но большинство не обладало никакими особыми качествами.
— Мы берем с собой вот это, это и вон то! — скомандовал я.
Указанные предметы немедленно были собраны бойцами и убраны в рюкзаки.
Я убедился, что собраны все ценные трофеи и приказал:
— Идем дальше!
Пока я переносил свое внимание на драгоценности, ослаб мой контроль над истребителями магов. Кроме того, видеокамеры в комнате, наверняка, сообщили далеким наблюдателям о нашем истинном местонахождении, и они не замедлили сообщить об этом боевому отряду. Мне пришлось срочно создавать новую майю, чтобы моя группа при выходе в коридор не попала под обстрел.
Браспаста снова позвала меня:
— Калки, где ты? Почему не идешь на встречу?
— Я обманул иллюзией истребителей магов. Тут что-то вроде склада. Я нашел несколько драгоценностей, вроде это какие-то амулеты. Я не знаю, откуда они и для чего нужны, поэтому собираю все. Нельзя оставлять это врагам для изучения. Еще пара комнат, и мы уходим.
Немного помедлив, Браспаста сказала:
— Ладно, оставайся на месте, я сама иду к тебе. И поторопись, враги со всех сторон!
Пули истребителей магов щелкали по стенам все ближе и ближе к нам. Мне было тяжело поддерживать майю для врагов и одновременно тратить магические силы на осмотр комнат. Поэтому одним усилием я открыл все двери в коридоре и скомандовал:
— Собирайте все ценное, я пока придержу врагов.
Бойцы Браспасты были заранее проинструктированы, что считать ценным, а что — нет. Кроме того, с детства зная о магии и общаясь с магами, они имели достаточно хорошее представление о важности тех или иных предметов. Бойцы рассыпались по комнатам, быстро собирая в рюкзаки древние книги и свитки, холодное оружие, резные деревянные и каменные изображения, металлические и стеклянные изделия необычной формы и все прочее, что могло принадлежать магам древности.
Я почувствовал, как в одном из рюкзаков очутился и мой альбом. От радости я едва не потерял контроль над истребителями магов, однако, когда выбитая пулей штукатурка ударила меня в грудь, чувство самосохранения взяло вверх, и я восстановил реалистичную майю.
Когда бойцы с трофеями показались в коридоре, я сказал:
— Зайдите в эту комнату!
Сам я встал в раскрытой двери и показал истребителям магов, будто наша группа спешно отступает вглубь коридора. Солдаты, не переставая вести огонь, двинулись вдоль стен. Они прошли мимо нас так близко, что я не магическим, а самым обычным слухом слышал голос координатора из наушников, который кричал:
— Куда вы идете, проклятые болваны?! Противник у вас под носом, в комнате направо! Вы что, ослепли или сошли с ума?!
К сожалению, координатор находился где-то далеко, вне досягаемости моего внушения. Он видел реальное положение обоих отрядов в коридоре и правильно направлял своих подчиненных. Я не мог повлиять на координатора и на его команды, раздававшиеся в наушниках солдат, но в моей майе до ушей солдат доходили совсем другие приказания:
— Что вы медлите, проклятые болваны?! Противник бежит от вас, а вы не можете его догнать! Вы что — трусы? Вы боитесь вступить в плотный огневой контакт с противником? А ну, живо все вперед!
Между нашим появлением в Изначальном мире и выездом автобуса со двора заброшенного завода прошло менее пяти минут. Для воинов наступил период бездействия. Они о чем-то тихо переговаривались между собой, но я намеренно не использовал свои магических чувств, чтобы расслышать их слова.
Я так до сих пор не мог понять, что заставляло простых смертных жителей Дубля сражаться и рисковать жизнями в войнах магов. Маги-религионеры опирались на придуманное ими самими учение о Едином Боге, которому обязаны подчиняться все люди. За неповиновение предусматривалось единственное наказание — смерть. То есть религионеры управляли, как и все правители, с помощью лжи и насилия.
Но почему люди Дубля подчинялись независимым магам вроде Браспасты? Она никого не принуждала жить в подземном убежище. Любой волен был покинуть ряды борцов за свободу и вернуться к мирной жизни в экваториальных областях планеты. В конце концов, даже если бы рано или поздно обе планеты Дубля полностью подчинились власти религионеров, жизнь простых смертных изменилась бы ненамного. Они точно так же работали бы, создавали семьи, растили детей. Единственное, что от них требовалось бы — это безоговорочное повиновение религионерам и выполнение несложных обрядов, демонстрирующих лояльность правителям. Да, они бы жили в лживом обществе. Но ведь ЖИЛИ!
Однако почему-то простые смертные добровольно вступали в отряды магов, сражавшихся с религионерами. Они обязывались выполнять все приказы магов, зная, что им не будет пощады в бою от врагов или в случае предательства — от своих товарищей. Они готовы были умереть ради абстрактного и расплывчатого понятия, которое называли «свобода». Ради общей свободы они отказывались от свободы личной. Например, никто из них не роптал и не возмущался, когда Браспаста объявила о вылазке в чужой мир. Какое дело было жителям Дубля до проблем Изначального мира и до меня, невесть откуда явившегося мальчишки? И, тем не менее, они сейчас ехали в школьном автобусе, чтобы вступить в бой с империканскими солдатами.
Наверное, думал я, абстрактное желание быть свободным зависит не только от крови магов. Например, маги-религионеры отчасти сами стали рабами своего учения. А простые смертные готовы были сражаться за свободу с любыми врагами. И все равно я не мог их понять. Ведь их «свобода» ограничивалась короткой жизнью и небольшими возможностями, тогда как моя «свобода» подразумевала почти бессмертие и вероятность воплощения в жизнь практически любых желаний. То есть у меня было намного больше причин бороться за свою «свободу», чем у смертных — за свою. А рисковали своими жизнями они больше, чем я или Браспаста.
Что же заставляло смертных существ идти в бой? Чем для них была свобода, за которую они могли отдать жизни? И кем для них были мы, маги: соратниками, военачальниками или потенциальными хозяевами, ставшими лишь временными попутчиками на пути к освобождению?
* * *
Военная база находилась в пустынной, засушливой местности, вдали от крупных населенных пунктов Империки. Дорога, по которой ехал наш автобус, пролегала между низкими каменистыми холмами с редкими кактусами и колючими кустами. Здесь не возделывали поля и не пасли скот. Раньше в пустыне открытым способом добывали теллургиевую руду, но потом из-за низкой эффективности разработки забросили. Остатки было промышленной деятельности — карьеры и заброшенные здания (в том числе и завод, в котором мы высадились) — изредка виднелись по обеим сторонам дороги.Через некоторое время впереди показался полиционерский дорожный пост. Он был построен возле боковой дороги, отходившей от главной и ведущей в сторону нужной нам военной базы. Я не был возле поста ни разу, а тетя Вика и Браспаста под видом путешествующих на легковой машине подружек, проезжали мимо него по главной дороге три дня назад. Ближе к базе они приближаться не рискнули, так как, для того, чтобы свернуть на боковую дорогу, требовалось бы магически воздействовать на полиционеров, а такое вмешательство в их психику могло не остаться незамеченным.
Полиционерский пост представлял собой приземистое бетонное строение с плоской крышей, способной служить в качестве наблюдательной площадки. Пост был выстроен еще во времена добычи теллургия и с тех пор внешне практически не изменился. Однако внутри он был оборудован самыми современными системами наблюдения, связи и даже кондиционирования, что позволяло полиционерам нести свою службу эффективно и с комфортом.
Полиционеры, несомненно, еще издалека заметили наш автобус. Их было четверо — и все боблины. Вряд ли дорожным полиционерам было известно об истинном назначении объекта, дорогу на который они охраняли. Скорее всего, для них это была обычная военная база, куда не следовало допускать посторонних. Полиционеры просто не позволяли сворачивать на боковую дорогу машинам без специальных пропусков. Когда мы приблизились, один из них неторопливо вышел на дорогу и поднял свой жезл.
Тетя Вика плавно остановила автобус возле полиционера.
Полиционер, не подозревая, что вместе с тремя своими сослуживцами уже находится в созданной мной майе, бросил быстрый взгляд на любопытные детские рожицы, прилипшие к стеклам автобуса, и подошел к дверце водителя.
— Здравствуйте, мэм! Откуда вы и куда направляетесь?
Тете Вике не надо было отвечать, ведь на самом деле полиционер продолжал стоять на обочине дороги, и весь диалог происходил в моей майе и в его сознании. Для придания реальности своей майе я воспользовался существующими названиями, заранее разведанными Браспастой и тетей Викой:
— Я везу болбольную команду из Дауншитского школы на матч в Шитдаун. А в чем дело, господин полиционер? Что-то случилось на дороге?
— Нет, мэм, просто стандартная процедура проверки. Вам повезло, что я вас остановил, ведь вы едете не по той дороге. Шитдаун расположен в тридцати милях ближе к побережью. Чтобы попасть в него, вам надо свернуть на первом же перекрестке направо.
— О, благодарю вас, господин полиционер! Я первый раз еду по этой пустыне и ориентируюсь только по карте. Тут столько старых дорог, что немудрено запутаться. А ваш пост как будто специально устроен, чтобы указывать дорогу заблудившимся!
— Мы всего лишь выполняем свою работу, мэм! — польщенный полиционер улыбнулся. — Можете ехать, счастливого пути!
Автобус тронулся с места… и свернул на боковую дорогу. В то же время четверо полиционеров видели его удаляющимся по главной трассе. Пока я поддерживал для них майю, Браспаста размагнитила аудио— и видеопленки, на которых, согласно инструкции, полиционеры зафиксировали состоявшийся разговор. К сожалению, мы не могли сформировать на записывающих устройствах качественную визуальную и звуковую иллюзию. Мы умели влиять на сознание живых существ, на неодушевленные предметы и на поля, однако, чем сложнее было вмешательство в природные процессы, тем больше требовалось времени и сил, и тем больше нарушался закон вероятности событий. Размагничивание пленок было более естественным, чем запись на них несуществующих событий. И во время расследования нападения на военную базу единственным свидетельством нашего проезда мимо поста стали бы показания полиционеров.
Дорога, на которую мы свернули, была такой же прямой, как и основная. Я подумал, что состояние дорог отчасти отражало национальный характер жителей разных стран. Прямые, ровные трассы свидетельствовали о тяге к порядку и стабильности, но в то же время о черствости души, однобокости и ограниченности интеллекта. Извилистые дороги говорили о нестабильности взглядов и устоев. От людей, проложивших извилистые дороги, можно было ожидать и радушного гостеприимства, и ножа в спину… причем от одних и тех же людей. Ухоженные дороги с твердым покрытием говорили о педантичности и законопослушности. Плохие, разбитые дороги — о лени и безразличии…
А какие дороги я бы хотел видеть в стране, правителем которой мог бы стать? Наверное, я бы вообще отказался от дорог. Дороги вспарывают землю и природу, как ножи — живое тело. Магические двери и полеты в воздухе — вот лучший способ перемещения с места на место. Тут я поймал себя на мысли, что идеальная с моей точки зрения страна должна состоять всего из одного жителя — меня. Ведь простые существа, не маги, не способны передвигаться подобно мне. А им тоже хочется путешествовать и перевозить грузы. Значит, став правителем над народом, я бы превратился в тирана, ради сохранения природы запрещающего и уничтожающего достижения цивилизации, которые облегчают жизнь простым смертным?...
— А вот и база, — тихо произнесла Браспаста.
На самом деле, самой базы мы пока не видели. Нашим глазам предстал лишь изгибающийся по холмам и низинам забор из трех рядов колючей проволоки. Магическое чувство подсказало мне, что к проволочному забору подключены многочисленные датчики. Ни одно существо не смогло бы незамеченным пересечь границу охраняемой территории. Легально попасть на территорию базы можно было только через контрольно-пропускной пункт на дороге. Этот пункт в точности повторял архитектуру полиционерского поста на главной трассе, только службу здесь несли военные, а дорогу перегораживали металлические раздвижные ворота.
Три вооруженных автоматами военных — два боблина и один человек — с удивлением наблюдали за приближением автобуса, набитого детьми. Полиционеры на дороге предупреждали охрану базы о любом направлявшемся к базе транспорте, так что внезапное появление школьного автобуса нарушало давно заведенный порядок. А любое нарушение установленного должностными инструкциями порядка повергало империканцев в состояние растерянности и ступора… Тем легче мне было погрузить их в майю.
Один боблин остался в здании, двое других охранников вышли нам навстречу. Разумеется, все это происходило в майе, тогда как в действительности все трое продолжали неподвижно сидеть вокруг стола с игральными картами в руках.
Автобус остановился в десятке метров от ворот. Действуя по инструкции, двое охранников, держа автоматы наизготовку, обошли автобус с двух сторон.
— Заглушите двигатель и откройте дверь! — приказал тот, что остановился возле входной двери.
Тетя Вика в майе в точности выполнила команду охранника. Он медленно и настороженно вошел в автобус, внимательно оглядел притихших детей.
— Что вы делаете, офицер?! — недовольно спросила тетя Вика. — Уберите оружие! Это ведь дети! Вы их пугаете!
— Как вы оказались на этой дороге? — строгим тоном произнес охранник, но автомат опустил. — Куда вы едете?
— Мы едем в Шитдаун. Полиционеры дорожной службы сказали мне, что эта дорога более короткая.
— Они что, с ума сошли?! — вскрикнул военный. — Шитдаун находится в другой стороне. Они не могли указать вам эту дорогу!
— Тогда как же мы тут оказались? — с вызовом спросила тетя Вика. — Послушайте, офицер, может быть, я не очень хорошо знаю эту местность, но это не повод, чтобы надо мной шутить! Мы выехали рано утром и уже полдня колесим по этой проклятой пустыне. Дети устали. Может быть, ваши друзья-полиционеры решили, что это очень удачная шутка — отправить нас к вам и этим немного развлечься? Вам, должно быть, скучно нести свою необременительную службу посреди пустыни и потому вы развлекаетесь в меру своего скромного интеллекта и извращенного чувства юмора?!...
Охранник открыл было рот, чтобы ответить, но тетя Вика (а точнее, ее изображение в моей майе) не предоставила ему такой возможности:
— Или вы, офицер, и ваши друзья-полиционеры с предубеждением относитесь к женщинам водителям? Вам доставляет удовольствие издеваться над нами? К счастью, у нас, женщин, есть отличный способ поставить на место вас, мужчин-шовинистов! Завтра же я пришлю сюда своих адвокатов и сообщу об этом вопиющем случае во все средства массовой информации!
К концу эмоционального монолога типичной империканки охранник совсем скис и утратил свою значительность. Даже ствол его автомата как будто загнулся вниз.
— Простите, мэм, наверное, произошло какое-то недоразумение… — промямлил военный. — Примите мои извинения. Гарантирую, что обо всем произошедшем я напишу рапорт, и начальство накажет виновных. Разворачивайтесь и поезжайте назад. Мы немедленно свяжемся с полиционерами и урегулируем все вопросы. Гарантирую, что они лично проводят вас до нужного вам места назначения.
— Я очень надеюсь, что ваши слова не окажутся очередной шуткой! Иначе я ВАМ ГАРАНТИРУЮ большие проблемы!
— Все будет хорошо, мэм. Еще раз примите мои извинения за это досадное недоразумение! Счастливого пути! До свиданья, дети!
Дети в майе нестройным хором ответили:
— До свидания, господин офицер!
Военный вышел из автобуса. Двери закрылись, и длинный автомобиль медленно развернулся, сделав большой круг перед воротами базы.
Пока я развлекался созданной майей, Браспаста отключила систему сигнализации и открыла ворота. В реальном мире автобус проехал между створками и направился вглубь базы. Ворота закрылись. Я вывел охранников из майи тогда, когда наш автобус скрылся из их вида. При этом они были абсолютно уверены, что мы поехали назад, к главной дороге. Теперь охранники могли сколько угодно выяснять отношения с полиционерами, нас они больше не интересовали.
Обнесенная забором территория военной базы была такой огромной, что мы проехали не меньше мили, прежде чем увидели первые следы пребывания людей: прямо между холмами были проложены широкие и длинные взлетно-посадочные полосы. Должно быть, они предназначались для тяжелых военно-транспортных самолетов.
За взлетно-посадочными полосами располагались рулевые дорожки и огромные ангары. В открытых дверях виднелись самолеты, возле них копошились люди в форме военно-воздушных сил Империки.
Наш автобус проехал мимо ангаров. То ли их выстроили только для маскировки основной деятельности базы, то ли самолеты на самом деле использовались для транспортировки пассажиров, грузов и проведения экспериментов. В любом случае самолеты нас не интересовали. На нас никто не обратил внимания. Должно быть, военные считали, что если школьный автобус находится на территории базы, то у него есть на это право.
Обогнув ангары, наш автобус направился к главной цели операции — к приземистым бетонным зданиям с узкими окнами, похожими на смотровые щели. Это была надземная, видимая часть научного комплекса. Основные лаборатории были спрятаны глубоко под землей. И нам каким-то образом предстояло в них проникнуть. У нас не было ни чертежей лабораторий, ни четкого плана нападения. Мы полагались только на магию и на опыт бойцов, полученный в схватках с религионерами на Дубле.
Тетя Вика подрулила прямо к главному корпусу и остановилась на парковке среди легковых машин и армейских грузовиков. Множество людей, работавших на базе, конечно, видели наше прибытие, но, как и техники возле самолетов, не придали ему значения. У империканцев имелось очень полезное для нас качество — они занимались только своей работой и не вмешивались в дела сотрудников других служб и отделов. Так что мне и Браспасте нужно было лишь держать под контролем вооруженных охранников.
Двери автобуса открылись, и наш отряд вышел на открытое пространство автомобильной парковки. Мы решительно направились к центральному входу. Охранники нас не видели, а прочие сотрудники даже не смотрели на людей в империканской форме и с империканским оружием. Такие отряды на территории базы не были редкостью.
Пройдя просторное фойе, Брспаста, в соответствии с нашим планом, сказала:
— Теперь разделимся!
Отряд разделился на две группы: одну возглавила Браспаста, другую — я и тетя Вика. Мы двинулись в разные стороны, не прерывая магической связи друг с другом.
Сила магии давала мне возможность значительно сократить время поиска нужной информации и моего альбома. Мне просто достаточно было идти по коридору, чтобы осматривать комнаты по обеим сторонам, даже если двери в них были закрыты.
Верхние этажи принадлежали военным чиновникам, большинство из которых даже не знало о том, какие работы ведутся на нижних этажах. Поэтому я повел свой отряд вниз, в подземные лаборатории. Полагаясь на чутье и интуицию, я сворачивал из одного коридора в другой, опускался вниз то по лестницам, то на лифтах. Здесь сотрудников базы было значительно меньше, чем наверху. Они носили белые и светло-синие халаты, а не империканскую военную форму. Сюда допускались только избранные, но даже и они не всегда знали об истинном назначении своих научных исследований.
Моя группа уверенно продвигалась к святая святых базы — к тем лабораториям, которые непосредственно изучали сверхъестественные явления или создавали приборы для их исследований.
Внезапно я ощутил радость узнавания.
— Здесь! — указал я на запертую дверь.
Повинуясь моему магическому приказу, замок открылся. Бойцы быстро вбежали внутрь, поводя стволами оружия из стороны в сторону. В помещении не было ни единого живого существа — только множество предметов, разложенных в шкафах и на стеллажах. На каждой ячейке была наклеена бирка с инвентарным номером. Среди множества предметов я увидел свой рюкзак с обрезанными лямками и свои вещи, вытащенные из рюкзака и разложенные отдельно по ячейкам. Именно этот рюкзак с меня сорвали оборотни в Тассисудуне в доме Отшельника. Тетя Вика сама складывала вещи в рюкзак, когда отправляла меня в Детский мир, поэтому ей хватило одного взгляда, чтобы узнать наше имущество.
— Альбома тут нет, — разочарованно сказал я.
— Он, наверняка, где-то рядом, — подбодрила меня тетя Вика. — Пошли дальше, не будем терять время на старое барахло!
Мы вновь вышли в коридор и продолжили осмотр подземных уровней базы. Запертые двери, защищенные магнитными замками, легко поддавались моей силе. Замыкания контактов, перегорания тончайших проводков, перегрев микросхем были вполне вероятны, так что я почти не нарушал законов естественной вероятности. Созданный наукой мир высоких сложных технологий оказывался довольно уязвимым для магов. Может быть, именно поэтому нас так боялись существа, именовавшие себя «учеными»?
В моем сознании раздался голос Браспасты:
— Калки, у меня плохая новость: наше проникновение обнаружено. Должно быть, тут были готовы к визиту магов. Для нашего преследования и перехвата высланы группы, которые ориентируются по показаниям следящих видеокамер. У них глухие шлемы с экранами, а координаторы находятся вне досягаемости. Готовься к встрече!
Действительно, все коридоры и комнаты надземной и подземной частей военной базы были усеяны следящими камерами. Как не были велики наши магические силы, всемогущими богами мы не являлись и создать иллюзорное изображение для всех камер не могли. Об этом, по-видимому, знали и наши противники. К счастью, они не догадывались о том, что, приблизившись к магам, солдаты попадали бы во власть майи, заменяющей изображения на экранах в шлемах.
Браспаста снова вышла а связь:
— Калки, не будем рисковать! Переходим к завершающему этапу!
Я возразил:
— Мы только что добрались до самого интересного! Я уже нашел свои вещи, только вот альбома среди них нет. Но он должен быть рядом. Мне нужно еще двадцать минут.
В этот момент зазвучала сирена, а сигнальные лампы на потолке в коридоре замигали ярким цветом.
— Вот видишь, Калки, они включили общую тревогу! Я иду к тебе!
Завершающим этапом операции считалась встреча наших отрядов и эвакуация на Дубль через магическую дверь. Вообще-то, наши группы могли по отдельности вернуться домой, но к такому варианту мы решили прибегнуть только в самом крайнем случае.
Если Браспаста со своей группой двигалась к нам, то и мне следовало бы направиться к ней навстречу. Однако я продолжал вести свой отряд в прежнем направлении. Нам навстречу по коридорам бежали ученые, согнанные тревогой с рабочих мест. Завидев нас, они забегали в двери и запирали их за собой, либо просто вжимались в стены. Должно быть, в общей неразберихе они не могли понять, являемся ли мы нападающими или защитниками базы.
Не прошло и нескольких минут, как я почувствовал приближение отряда вооруженных людей и боблинов. Это была не группа Браспасты. По моему сигналу бойцы и тетя Вика остановились у стены. Для преследователей я создал такую майю, которая показала им наше местонахождение в двадцати метрах позади.
Почти сразу же охранники базы открыли шквальный огонь по нашим иллюзорным фигурам. Коридор заволокло пылью от сбитой со стен штукатурки. Мои бойцы бросили назад пару дымовых шашек, чтобы окончательно сбить преследователей с толка.
Тетя Вика сказала:
— Похоже, брать нас в плен никто не собирается.
— Да, — согласился я. — Мы имеем дело с солдатами истребителей магов.
— Они быстро поймут, что их обманули, и в следующий раз не поддадутся на иллюзию.
— Еще пару раз это должно сработать, — возразил я. — А больше нам и не надо, я чувствую, что мы добрались до самого важного.
— Ты нашел альбом?
— Пока нет, но в следующей комнате я ощущаю мощную магию.
— Нам туда! — указала тетя Вика бойцам на открытую мною дверь.
Ученые покинули это помещение, а истребители магов все еще топтались на месте, так что мы могли без помех осмотреть комнату. В ней не было почти никакой научной аппаратуры за исключением нескольких мощных микроскопов. В открытом шкафу я увидел герметичные стеклянные колбы, в которых хранились драгоценные камни и ювелирные изделия. Несколько камней и украшений были второпях оставлены на столах. От некоторых драгоценностей исходила мощная магическая сила непонятной мне природы, но большинство не обладало никакими особыми качествами.
— Мы берем с собой вот это, это и вон то! — скомандовал я.
Указанные предметы немедленно были собраны бойцами и убраны в рюкзаки.
Я убедился, что собраны все ценные трофеи и приказал:
— Идем дальше!
Пока я переносил свое внимание на драгоценности, ослаб мой контроль над истребителями магов. Кроме того, видеокамеры в комнате, наверняка, сообщили далеким наблюдателям о нашем истинном местонахождении, и они не замедлили сообщить об этом боевому отряду. Мне пришлось срочно создавать новую майю, чтобы моя группа при выходе в коридор не попала под обстрел.
Браспаста снова позвала меня:
— Калки, где ты? Почему не идешь на встречу?
— Я обманул иллюзией истребителей магов. Тут что-то вроде склада. Я нашел несколько драгоценностей, вроде это какие-то амулеты. Я не знаю, откуда они и для чего нужны, поэтому собираю все. Нельзя оставлять это врагам для изучения. Еще пара комнат, и мы уходим.
Немного помедлив, Браспаста сказала:
— Ладно, оставайся на месте, я сама иду к тебе. И поторопись, враги со всех сторон!
Пули истребителей магов щелкали по стенам все ближе и ближе к нам. Мне было тяжело поддерживать майю для врагов и одновременно тратить магические силы на осмотр комнат. Поэтому одним усилием я открыл все двери в коридоре и скомандовал:
— Собирайте все ценное, я пока придержу врагов.
Бойцы Браспасты были заранее проинструктированы, что считать ценным, а что — нет. Кроме того, с детства зная о магии и общаясь с магами, они имели достаточно хорошее представление о важности тех или иных предметов. Бойцы рассыпались по комнатам, быстро собирая в рюкзаки древние книги и свитки, холодное оружие, резные деревянные и каменные изображения, металлические и стеклянные изделия необычной формы и все прочее, что могло принадлежать магам древности.
Я почувствовал, как в одном из рюкзаков очутился и мой альбом. От радости я едва не потерял контроль над истребителями магов, однако, когда выбитая пулей штукатурка ударила меня в грудь, чувство самосохранения взяло вверх, и я восстановил реалистичную майю.
Когда бойцы с трофеями показались в коридоре, я сказал:
— Зайдите в эту комнату!
Сам я встал в раскрытой двери и показал истребителям магов, будто наша группа спешно отступает вглубь коридора. Солдаты, не переставая вести огонь, двинулись вдоль стен. Они прошли мимо нас так близко, что я не магическим, а самым обычным слухом слышал голос координатора из наушников, который кричал:
— Куда вы идете, проклятые болваны?! Противник у вас под носом, в комнате направо! Вы что, ослепли или сошли с ума?!
К сожалению, координатор находился где-то далеко, вне досягаемости моего внушения. Он видел реальное положение обоих отрядов в коридоре и правильно направлял своих подчиненных. Я не мог повлиять на координатора и на его команды, раздававшиеся в наушниках солдат, но в моей майе до ушей солдат доходили совсем другие приказания:
— Что вы медлите, проклятые болваны?! Противник бежит от вас, а вы не можете его догнать! Вы что — трусы? Вы боитесь вступить в плотный огневой контакт с противником? А ну, живо все вперед!